Развитие методологических аспектов культурологии

Такое положение зафиксировано в некоторых литературно-исторических памятниках. Например, в знаменитой поэме Гомера «Одиссея» герой, попадая в неведомую страну, задает себе вопрос: «К каким людям попал я?.. вовсе не знающим правды?» (песнь VI, ст.120). В контексте культуры гомеровского периода в истории Древней Греции, «знающий правду» - это следующий обычаю эллинов, и если у людей чужой страны такого обычая нет, то здесь вовсе нет обычая - царит «неправда», хаос, беззаконие. Чужие обычаи первоначально оценивались крайне негативно, так как они могли оказать (и оказывали) разрушительное воздействие на устои родовой коллективной жизни. Однако, рано или поздно на смену подобной бессознательной культурной самозащиты приходило более терпимое отношение к чужим обычаям, вырабатывались церемониальные ритуалы межплеменного общения по принципу: «Уважай чужой обычай!» При возникновении межплеменных союзов и государств происходил активный культурный обмен, который затрагивал и нормативы обычного поведения. В итоге обычаи деформировались, сосуществовали различные нормы и стереотипы поведения.

Аналогичная ситуация возникала и как результат социальной дифференциации родового коллектива в эпоху разложения первобытных отношений: возникновение социальных различий и неравенства порождало новые формы отношений между людьми и, следовательно, новые нормы, которые сталкивались со старыми. Эта подвижность ранее незыблемых устоев коллективной жизни, создавала возможность сопоставления прошлого, исконного, изначального - и настоящего, и сравнение было не в пользу последнего. Одной из форм такого сопоставления было рождение легенды о минувшем «золотом веке».

Изменившаяся социокультурная ситуация снижала действенность и эффективность нормативной регуляции с помощью обычая, что вынуждало общество создавать новые социальные регуляторы. Развитие механизма регуляции пошло по двум основным направлениям. Во-первых, начинается усиление открытого принуждения индивидов к выполнению определенных норм поведения. С этим связано возникновение так называемых институциональных регуляторов, то есть возникновение таких норм, которые приобретают вид официально принятых (чаще записанных) формул и опираются не только на массовое воспроизведение их, но и на принуждение к их соблюдению со стороны соответствующих организаций, институтов (совет старейшин, суд и т.д.). Все институциональные нормы выступают как открыто принудительные, для чего и нужны специальные «органы принуждения». Важнейшим институциональным регулятором в обществе является право, юридическая система.

Второе направление в совершенствовании социальной регуляции связано с формированием морали как качественно нового нормативного регулятора, в механизм функционирования которого включается самоконтроль и саморегуляция.

3.2 Сущность морали

Главное отличие морали как социального регулятора - сознательный выбор человеком ориентиров должного поведения в обществе, в соответствие с чем он и старается поступать в различных жизненных ситуациях. Общество через механизм моральной регуляции воздействует на человека не непосредственно, напрямую (открыто принуждая к выполнению норм), а через формирование общих представлений о добре и зле, благе и справедливости и т.д. - о подлинной человеческой жизни.

Эти моральные представления отличаются от норм обычая, прежде всего, своим общим характером: они не столь конкретны и детальны, они суть общие принципы, которые человек должен уметь самостоятельно применять в конкретных ситуациях. Например, даже знаменитая библейская заповедь «Не убей!» никогда не была прямым и конкретным требованием ни при каких условиях не убивать человека (сама христианская церковь неоднократно демонстрировала убийство множества людей, считая их еретиками, иноверцами, грешниками и т.д.), - она лишь ориентировала человека на ценность человеческой жизни.

Кроме того, моральная регуляция предполагает, что человек не просто пассивно и неосознанно принимать существующие в обществе нравственные представления или слепо копирует нравы своего ближайшего социального окружения (хотя многие люди живут именно так и это нравственно не наказуемо, вполне допустимо), но сознательно выбирает их в сложной ситуации сосуществования различных точек зрения, позиций, а потому мораль вырабатывает новый способ побуждения человека к должному поведению - убеждение: «Поступай так, потому что это есть благо!». Поэтому в морали человек гораздо более самостоятелен и свободен от непосредственного окружения, чем в рамках обычая, и является собственно моральной личностью в той мере, в какой он способен сознательно относиться к своему поведению, выбирать свою нравственную позицию. «Общепринятое» тут не является должным. «Не следуй за большинством на зло…» - призывает Библия (Исход, гл. 23, ст 2). Человеку как моральной личности вменяется в обязанность поступать «правильно по убеждению», даже если это расходится с общепринятыми представлениями и формами поведения.

Любая культурно-историческая система морали имеет сложную, многокомпонентную структуру, в которую обязательно входит пласт «разумного обоснования» норм-представлений - адресованного к разуму человека. Это не есть чисто рациональное обоснование правильности или целесообразности морали. Мораль не наука, и многие ее нормы вообще не возможно обосновать логически. Как рационально обосновать необходимость помогать слабому и больному, жертвовать собой ради других, отвечать за тех, «кого приручили»? Мораль включает рациональный момент, но обязательно опирается на нравственное чувство человека, аппелируя к высшим ценностям человеческого бытия, высшим ее авторитетам: Бог, Человечество, Прогресс и т.д. - в зависимости от мировоззренческих установок. Это придает ее положениям безусловный и общечеловеческий характер, а моральной жизни человека - высший духовный смысл. Поэтому и в жизни человека моральные ценности - добро, справедливость, честность, милосердие и т.д. - имеют самостоятельный характер, они ценны сами по себе, а не как средство достижения других целей, в том числе утилитарных.

Моральные ценности задают границы, в пределах которых индивид существует и действует как Человек, как моральная личность - выход за эти рамки разрушает человеческое начало в нем. Этим объясняется и важная специфическая роль нравственного чувства в моральной саморегуляции поведения человека. Будучи результатом предшествующего воспитания, формирования убеждений личности, именно нравственное чувство, совесть, прежде всего, побуждает человека к следованию моральным нормам и действует даже тогда, когда разум «не видит» целесообразности в этом.

Такой сложный и своеобразный механизм саморегуляции видоизменяет функции морали как социального регулятора. Мораль как социально обусловленное, культурно-историческое явление не только согласовывает поведение человека с интересами определенного, достаточно узкого сообщества, но связывает его с потребностями человеческого рода, человечества (воспроизводит основные параметры нравственной жизни человечества), побуждая его не просто приспосабливаться к обществу, но совершенствовать его - изменить себя, нравы, социальный порядок. Мораль как феномен культуры - своеобразный способ освоения мира и совершенствования человека.

3.3 Современное общество и мораль

Характерной особенностью современного общества является обретение им новых измерений материальной и духовной культуры, которые определяют моральные параметры и нового типа человека, формирующегося в этом обществе. В процессе становления информационного общества, которое традиционно в литературе описывается в аспекте его грандиозных позитивных достижений Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999; Форестер Дж. Мировая динамика. М.-СПб., 2003; Маклюэн М. Познание медиа. Внешнее расширение человека. М., 2003; и др. , происходят социокультурные изменения, которые являются в определенной степени опасными для духовного и физического здоровья человека. Эти негативные явления не всегда воспринимаются как прямые следствия эры глобальной информатизации, и часто их рассматривают как более или менее автономные процессы, но все же они являются выражением противоречивого характера современных социокультурных процессов.

Конечно, в аспекте всей культурно-исторической ретроспективы процесс подъема на новую, более высокую стадию социального и технологического развития всегда неизбежно сопровождается качественным изменением общей культурно-ценностной иерархии, определяющей образ жизни и картину мира людей, основные приоритеты их духовных ориентаций, формы общения, творчества, трансляции знания и т.д. И в этом нет никакой исторической трагедии - на смену одной культуры приходит другая, обеспечивая выживание и развитие человечества.

Однако современный этап развития общества и свойственные ему социокультурные новации дают основания говорить не просто об изменении типа культуры и человека, но о проближающейся «антропологической катастрофе». Возможно данный термин звучит слишком пафосно, но он уже вошел в научный лексикон, и не без оснований.

Укажем некоторые негативные для человека следствия в развитии современного общества и его культуры. Прежде всего, главным отличием современного общества является проникновение науки и техники (и, следовательно, свойственный им тип рационального мышления) во все сферы жизни. С этим связана рационализация всей жизни человека. Современный человек живет в мире, где духовное и моральное (нравственное) повсеместно подменяется рациональным, социально целесообразным, практичным и т.д. Это не могло не сказаться на типе самого человека, его духовном мире. В результате целой цепочки опосредований произошли существенные изменения в области фундаментальных ценностных ориентаций личности. Возникает новый тип человека - «человек рациональный», для которого нет и не может быть рационально необоснованных норм добра, милосердия, самопожертвования и т.д., тем более, если они противоречат безудержному практицизму и другим ценностям потребительского общества. Порою, такой человек отрицает саму постановку проблем духовного бытия личности. На первый план в его жизни выходят эгоистические интересы индивида как биосоциального существа или экономические интересы общества, которые опять же обеспечивают его (индивида) материальное благополучие. Таким образом, атрофия морального и духовного начала в человеке дополняется гипертрофированием его биосоциальных ориентаций.

Однако, результаты использования разума преимущественно как средства приспособления человека к современным условиям своего существования, максимального удовлетворения своих материальных потребностей за счет господства общества над природой все очевиднее превращаются в свою противоположность. Подтверждением этому являются современные экологические проблемы, которые постепенно сливаются в одну глобальную проблемы выживания человечества. В опасности оказалась не только природная среда обитания человека и сам человек как биологическое существо, но и сама человеческая духовная сущность, в том числе связанная с моралью. Решение колоссальных по своей сложности глобальных проблем современности невозможно без глубинного внутреннего преобразования человека, формирования специальной экологической морали. Введение еще в ХХ веке понятия «ноосфера» в научный оборот уже было актом осознания человечеством своей ответственности за продолжение эволюции природы, за сохранение жизни на Земле.

Ситуация осложняется возрастанием роли массовой культуры в современном обществе. Массовая культура как культурный продукт, профессионально создаваемый для потребления его большими массами людей с помощью необходимых для этого технических средств, явление очень неоднозначное в своем влиянии на современную жизнь и человека. См. об этом подробнее в лекции «Структура культуры». В интересуещем нас аспекте массовая культура - средство манипулирования сознанием масс. С ее помощью сегодня как никогда раньше можно эффективно выдавать узкогрупповые интересы за общечеловеческие (явление не новое в истории и более связанное с идеологией) и формировать стандартные вкусы, цели, ценностные ориентации общества потребления. С развитием Интернета мифологизирующая роль массовой культуры еще более возрастает. Создается угроза диктата со стороны тех, кто управляет процессом создания коммерческого культурного продукта и распространения его через всемирную информационную сеть. Они сегодня имеют возможность создавать свою технологическую культурно-эстетическую реальность, которая их устраивает, а не отвечает интересам общества и моральной личности. Не случайно сегодня материальные потребности все чаще возводятся в ранг моральных ценностей, подаются как символ цивилизации.

Лекция 4. Религия в системе культуры

4.1 Культура и религия. Культурная ценность культуры

Религия есть сфера духовной жизни общества, группы, индивида, способ духовно-практического освоения мира и область духовного производства. В качестве таковой она представляет собой:

1) Проявление сущности общества (выражает внутренние, глубинные, скрытые от непосредственного наблюдения связи общества, многое «рассказывает» о нем);

2) Отражение той области человеческого существования, которая недоступна управлению, целенаправленному регулированию и связана с отношениями несвободы, зависимости, ограниченности;

3) Способ существования и преодоления человеческого отчуждения;

4) Феномен культуры. В качестве феномена культуры религия проявляет себя как наиболее фундаментальная, «исконная» сторона культуры. Принимая эстафету от мифологии, будучи средоточием, областью концентрации мифологем конкретных культур, религия выступает в качестве основы, на которой синтезируются все представления о мире и человеке и переживания этих представлений.

Существует ряд определений религии:

1. Теологические определения исходят из того убеждения, что Бог - сила реально существующая и человек в процессе своей жизни общается с ней;

2. Философские определения базируются на признании или непризнании существования Бога и исходя из этого описывают роль религии в жизни общества, группы, индивида;

3. Социологические и психологические определения вопрос об истинности существования сверхъестественных сил оставляют за рамками своих формулировок и рассматривают социальные и психологические последствия религии.

Так, формулируя свою концепцию культуры, П.А. Флоренский полагал, что культура возникает на основе религии: искусство родилось как культовое, наука и философия явились, как попытка осмыслить религиозный взгляд на мир, а мораль и право вечно базировались на религиозных заповедях. В статье «Христианство и культура» он писал: «Большинство культур сообразно своей этимологии (культура есть то, что развилось из культа) было именно прорастанием зерна религии, горчичным деревом, разросшимся из семени веры».

4.2 Структура современных религий

К основным элементам религии относятся:

1) Вера в Бога (или богов) - это главный признак религии. В разных религиях - разные боги, но есть нечто общее в представлениях о них: Бог есть личность, субъект, существо; Бог есть существо разумное, бессмертное, обладающее сверхъестественными способностями, непостижимое для человека. Сходство между человеком и Богом объясняется в рамках религии тем, что Бог создал человека «по своему образу и подобию».

2) Эмоциональное отношение к Богу. Вера в Бога - это не просто рациональная убежденность в его существовании, а религиозное чувство. Верующий относится к Богу с любовью, страхом, надеждой, чувствами вины и раскаяния, и это эмоциональное отношение с Богом образует особого рода «духовный опыт».

3) Религиозный культ. Поклонение Богу выражается в посвященных ему обрядах и ритуалах. Важной стороной религиозного культа является символика. Культовые предметы, действия, жесты - это символический язык, на котором происходит диалог человека с Богом. В результате культовой деятельности удовлетворяются религиозные потребности верующих, оживляется религиозное сознание. Осуществляется реальное общение верующих друг с другом, сплачивается религиозная группа.

4) Религиозные организации. Существует три типа таких объединений. Церковь - сравнительно широкое объединение, принадлежность к которому определяется традицией, последователи в основном анонимны, верующие делятся на духовенство и мирян, обычно церковь сотрудничает с государством. Секта провозглашает оппозицию традиционным церквям, проповедует изоляционизм, избранничество, строго контролирует членство, лидерство в секте харизматично. Деноминация - нечто среднее между церковью и сектой: проповедь избранности членов сочетается с возможностью спасения для всех. От секты деноминацию отличает активное участие в светской жизни, эффективная экономическая деятельность, стремление перерасти в церковь.

4.3 Религия как историко-культурный феномен

В отечественном религиоведении имеет место историческая типология религии. Огромную роль в формировании культуры родового общества сыграли тотемные представления, которые возникли из веры в существование родственной связи между группой людей с определенным видом животных или растений. Именно они более всего способствовали отграничению группы сородичей от остальных, возникновению четкого представления о «своих» и «чужих». Возникший вместе с тотемизмом обычай табуирования стал в условиях первобытной родовой общины важнейшим механизмом социально-семейных отношений. Так, половозрастное табу разделило коллектив на строго фиксированные брачные классы и тем самым исключило половые связи между близкими родственниками. Пищевое табу не менее строго регулировало характер пищи, которая предназначалась вождю, воинам, женщинам, детям и т.п. Ряд других запретов призван был гарантировать неприкосновенность жилища или очага, регулировать правила погребения, фиксировать права и обязанности отдельных категорий членов общины.

Вместе с тем такой комплекс ритуальных обрядов как магия, возникший параллельно с тотемизмом и анимизмом, надолго затормозил движение культуры. Магические представления обладают колоссальной силой и способны держать целые общества в состоянии неподвижности. Человек оставался все это время неотъемлемой частицей рода, племени, в нем не пробуждался творческий дух личности. Поступательного движения почти не ощущалось. Мир воспринимался «магическим человеком» как законченное материально-духовное целое, как непрерывный круговорот богов и людей, живых существ и стихий. В своих обрядах человек имитировал жизнь природы, как бы участвуя в ее процессах. Через тотемизм он роднился с миром животных. Жизнь его была непрестанным священнодействием, он боялся нарушить хотя бы одно звено в космической мистерии, опасаясь быть выброшенным за пределы истинного бытия. Вполне естественно поэтому, что страх переступить через сакральную черту ритуала, посягнуть на незыблемость коллективных представлений оказывал парализующее действие на духовную культуру.

В конце концов, эпоха верхнего палеолита с характерными для нее первобытными родовыми коллективами охотников и собирателей, умевших лишь присваивать дары природы, подошла к концу - около Х тыс. лет назад. На протяжении нескольких тысячелетий протекал сложный процесс перехода от общества присвоения к обществу нового типа, основанному на регулярном производстве пищи, т.е. на земледелии и домашнем скотоводстве. Этот процесс именуется «неолитической революцией», потому что связанные с ним радикальные преобразования сыграли роль революционного переворота в истории и культуре общества. Изменившийся образ жизни создал новые условия для развития религиозных представлений. В результате древние духи - объект анимистического культа - постепенно превращались во все более могущественных богов, в чью честь создавались алтари и храмы.

Таким образом, религия превращалась в относительно самостоятельную сферу общественной жизни, открывалась новая страница в ее истории, повествующая о развитии и функционировании религиозных систем государственно организованных народов. Это греческий и римский политеизм, индуизм, конфуцианство, синтоизм, иудаизм, митраизм, джайнизм и другие формы национальных религий, которые сыграли стержневую роль в формировании культуры данных народов.

В отличие от родоплеменных и национально-государственных, принадлежность к которым определялась исключительно принадлежностью к данному племени или нации, мировые религии - буддизм, христианство, ислам - являются межнациональными. Что же позволило им перешагнуть национальные и государственные границы и завоевать наибольшее количество приверженцев?

1. Мировые религии, как правило, возникали в период бурной ломки общественных отношений, связанных с важнейшими поворотами в истории народов и государств. Буддизм возник в VI в. до н.э., выступив против кастового строя в Индии и пришел на смену брахманизму. Христианство - в I веке н.э. в эпоху экономического и политического кризиса в Римской империи. Ислам сложился в VII веке н.э. в связи с переходом аравийских племен к феодализму.

2. Мировые религии носили пропагандистский характер, что проявлялось в их космополитизме. Т.е. они обращались ко всем народам, отвергая национальную принадлежность как границу. (Иудаизм, например, обращался только к евреям).

3. Для мировых религий характерна проповедь всеобщего равенства. Буддизм отверг деление на касты на том основании, что все равны в страдании. Христианство провозгласило равенство всех во грехе. Ислам - в покорности перед богом.

4. Мировые религии в своей ортодоксальной форме объявили существующую действительность злом и провозгласили идею спасения от мирового зла.

5. Они упростили культ и избавились от жертвоприношений, жесткой регламентации поведения и быта. Вместе с мировыми религиями впервые в истории человечества возникла вероисповедная общность людей, независимая от этнической, языковой, политической, культурной принадлежности.

6. Новые религии носили мировоззренческий характер, были интеллектуально развитыми, впитавшими в себя достижения предшествующей философской и религиозной мысли. Они отвечали на все вопросы о мире, человеке, смысле его жизни, о смерти и бессмертии.

4.4 Христианство как духовная основа европейской культуры

Вся европейская культура опирается на христианство. Европа являет собой единую цивилизацию именно благодаря христианству, так как оно принесло с собой взгляд на человека как на личность, наделенную свободой воли, разумом, чувством ответственности, способностью к любви и творчеству.

Христианство имеет три основных направления: православие, католицизм, протестантизм. Эти три конфессии образовались в процессе осмысления богословских догм и традиций. Христианство совершило великий исторический синтез, наследуя и по-своему преобразуя интеллектуальные завоевания предшествующих эпох, идеи и образы различных религий Ближнего Востока, традиции греко-римской античной философии. В молодых варварских государствах Европы оно стало опорой гуманности и просвещения, заставив грубую силу признать духовный и нравственный авторитет. Христианство влекло к себе людей абсолютно непохожих, потому что провозгласило идею самоценности человеческой личности.

Христианство впервые в истории религиозной мысли сформировало нравственные заповеди не в запретительном (чего не стоит делать), а в положительном плане (как надо поступать). Нравственные заповеди христианина обращены прежде всего к совести человека. Следуя в вопросе о совести новозаветным высказываниям, «отцы церкви» рассматривали совесть как важнейшее достоинство нравственного сознания и вообще всей духовной целостности человеческой личности. Важной чертой христианской нравственности является ее активный характер, направленность на преобразование не только отдельного человека, но и всего окружающего социума.

Доминантой духовной жизни христианского средневековья являлась религиозность, которая обусловила роль церкви как важнейшего института культуры. Задача церкви была достаточно сложна: хранить культуру церковь могла лишь «обмирщаясь», а развивать культуру можно было только путем углубления ее религиозности. Это противоречие пытался разрешить крупнейший христианский мыслитель Августин Аврелий (354- 430) в работе «О граде Божьем». Он выдвинул мысль, что вера и разум - это лишь два различных вида деятельности одного рода мышления. Поэтому они не исключают, а дополняют друг друга. Отсюда вывод, что вера дает разуму истины, которые он должен затем прояснить. А в проясненные истины человек крепче верит.

Тем самым складывался схоластический идеал знания, где высокий статус приобретало рациональное знание и логическое доказательство, принципиально подчиненное примату теологии.

Крупными схоластами были Ансельм Кентерберийский (1033-1109), Альберт Великий (1193-1280), Фома Аквинский (1225-1274). На подготовленной схоластикой почве в ХIII веке появляются первые университеты (Болонья, Париж, Оксфорд, Монпелье). К 1300 г. в Европе существовало уже 18 университетов, превратившихся в важнейшие культурные центры с обязательными четырьмя «классическими» факультетами: теологии, искусств, права и медицины.

В то время как схоластика в Западной Европе была идейной опорой католи- ческой церкви, на востоке, в Византии, сформировался центр своеобразной и по- истине блестящей культуры на основе православия. В период Х - ХIII вв. Византия по уровню образованности, по напряженности духовной жизни несомненно находилась впереди всех стран средневековой Европы. В IV - VI вв. представители ранней патристики (Григорий Нисский, Василий Кесарийский, Иоанн Златоуст) заложили фундамент средневекового христианского богословия и философии. В центре философских исканий находится понимание бытия как блага, что дает своеобразное оправдание космоса, а следовательно, мира и человека. Книжный характер византийской культуры сочетался с отсутствием строгой дифференциации между отдельными отраслями: для Византии типична фигура ученого, пишущего по самым разнообразным отраслям знаний - от математики до богословия и художественной литературы. Византия стала «золотым мостом» между западной и восточной культурами. Наиболее интенсивно византийское культурное влияние, естественно, сказывалось в странах, где утвердилось православие. Через Византию античное и эллинистическое культурное наследие, духовные ценности, созданные не только в самой Греции, но и в Египте, Сирии, Палестине, передавались другим народам. Особые отношения у Византии сложились с Древней Русью. В Х в. она приняла православие, определившее развитие русской истории и культуры.

Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. В ХIV - ХVI вв. начинается период в культурном развитии стран Западной и Центральной Европы, который называется Возрождением. Отличительными чертами культуры Возрождения является ее светский характер, гуманистическое мировоззрение, обращенное к античному культурному наследию. Гуманисты выступили против контроля католической церкви над деятельностью человека и его образом мысли. Были подвергнуты критическому пересмотру сковывавшие свободное развитие мысли авторитеты, традиции и догмы, провозглашено право на свободу научного исследования, возникли светская наука, литература и искусство. Носителями нового мировоззрения стали люди разных профессий и разного социального положения - поэты, философы, художники, клирики - городская интеллигенция той эпохи: (Петрарка, Кампанелла, Макиавелли, Сервантес, Монтень, Мюнцер и др.).

В Германии в этот период началось широкое общественное движение - Реформация, носившее в основном антифеодальный характер и принявшее форму борьбы с католицизмом. По католическому вероучению человек - греховное существо по природе, и без помощи церкви он не может спастись. Согласно же Мартину Лютеру (1483-1546), человек - существо, сознающее греховность своей природы. Этого достаточно, чтобы он непосредственно обратился к Богу с молитвой о спасении. Никакой церковной организации в качестве посредника между человеком и Богом не нужно. Молитва о спасении должна быть подтверждена добросовестным выполнением своих обязанностей, прилежным трудом, ибо по ним Бог судит о крепости веры и желания обрести спасение. «Не я, но Бог во мне» - вот самооценка человека эпохи Реформации. Так Бог из внешней опоры, коей он был для католика, превращается во внутреннюю опору и позволяет человеку преодолеть все драмы своей жизни и обрести спасение.

Реформация часто трактуется как эпоха рождения протестантских вероисповеданий. Однако как в своем исходном пункте, так и в своих итогах она выходит за пределы религиозно-теологических задач. Это:

1) Отделение церкви от государства;

2) Отстаивание нравственного значения труда;

3) Религиозное освящение деловой активности и предприимчивости;

4) провозглашение принципа свободы совести как неотъемлемого личного права;

5) критика всех инстанций церковного авторитета;

6) защита идеи всеобщего обучения.

На сегодняшний день неоднозначность оценок религии как явления культуры очевидна. Дело в том, что в ХIХ - ХХ в.в. ярко проявилась позиция человека, которому Бог уже не нужен, а нужна какая-то совершенно абстрактная религия, в которой Бог выступает выражением всечеловеческого единения и всеобщей любви, но, по сути, лишен всех атрибутов божественности. Мировые религии, особенно христианство, давно обросли спекулятивными философскими и теологическими построениями. Обожествленный разум человека как бы исчерпал веру в конкретного Бога.

Ценность религиозной веры в наш век безудержного научно-технического и промышленного прогресса кажется, по меньшей мере, сомнительной.

Б. Рассел, например, считал, что движение за реформацию церкви содействовало освобождению человека, а вера в Бога не дает человеку видеть мир таким, каков он есть.

С точки зрения З. Фрейда, вера в Бога - это иллюзия, а религия - коллективный невроз. Фрейд заявил, что у разума нет высших инстанций и что воспитывать на- до не веру, а чувство реальности.

Ф. Ницше своим утверждением, что Бог умер, оказался прав даже больше, чем сам предполагал. Во всяком случае, очевидно, что мыслителями ХХ в. был произнесен приговор традиционной религии. Но он был объявлен и традиционной культуре в целом, старой морали и прежним эстетическим представлениям, поскольку содержал в себе призыв к поискам новых ценностей (и обновлению старых, если возможно), для того чтобы спасти чрезмерно рационализированную и оскопленную потребительством (сведенную к низшему уровню) культуру.

Нужно прекратить все споры о Боге, призывает Э. Фромм, и объединиться в деле разоблачения современных форм идолопоклонства независимо от того, религиозные мы люди или нет. Но, борясь с религиозными или светскими идолами, необходимо также всеми силами утверждать живые формы человечности на любой, религиозной или нерелигиозной основе. А это означает, что надо утверждать, сохранять и обогащать нашу культуру.

Лекция 5. Мифология как элемент духовной культуры общества

5.1 Возникновение мифов

Миф - одно из самых туманных и спорных в плане интерпретации явлений культуры. Возникнув на ранних этапах истории человечества, он существует и сегодня, хотя его роль, значение, форма выражения и характер связи с другими элементами культуры существенно изменился.

Чтобы с возможной полнотой раскрыть сущность явления, предсказать какую роль оно будет играть в будущем, важно понять, как оно возникло, какие функции и как выполняло в жизни общества, как развивалось в истории культуры. Многие загадки настоящего и будущего скрываются в глубинах прошлого. В определенном смысле происхождение мифа раскрывается в этимологии самого слова. Греческое слово «миф» первоначально было очень емким по своему значению: речь, слово, разговор, беседа, замысел, известие… Но именно эта многозначность, возможно, раскрывает происхождение мифа как феномена культуры, его своеобразие.

Миф генетически восходит к эпохе возникновения человека и общества, когда «вторая сигнальная система» (речь, слово) как способ общения и взаимодействия индивидов в совместной жизнедеятельности. Эволюция первобытного стада в общину происходила через укрепление социальных связей внутри общины и отделение её от других. Этот двуединый процесс интеграции в общность был, очевидно, связан с усилением у индивидов чувства сопричастности к коллективу общины, к «своим» (противостоящим «чужим»), возникающим на основе закрепления коллективного опыта в ритуале и мифе.

Ритуал - это совместное повторение некоторых действий. Как правило, ритуал повторял все моменты деятельности, необходимой для жизни первобытного коллектива (охота на определенных животных, война и т.д.), но всегда с конечным положительным результатом. Это была как бы «идеальная программа» жизнедеятельности коллектива, которая помогала удерживать в памяти, хранить и передавать жизненно важный коллективный опыт. В то же время, участие в коллективном повторении одних и тех же действий рождало ощущение единства, причем не в современном представлении единства интересов автономных личностей, а ощущение единства живого организма, частичкой которого являлся каждый индивид. Подобное психологическое воздействие ритуалов на человека возможно и сегодня. В этом был смысл, например, шествий нацистов в Германии времен фашизма, и многих иных коллективных шествий в современном мире, рождающих ощущение единой, невероятно могущественной силы.

Миф - словесное повторение жизнедеятельности общины; жизненно необходимые, коллективно вырабатываемые (и регулируемые) формы мышления. С помощью мифа - через слово - осуществлялось воздействие складывающегося общества на человека и таким образом осуществлялось принуждение его к определенным нормам мышления и поведения с сородичами. Коллективное архаическое сознание, облеченное в слово, и есть миф. В нем очень сильна объединяющая (коммуникативная, интегративная) функция и стремление воздействовать (регулятивная функция) на человека словом (внушение!), а не делом.

Первоначальные мифы отличались от известных сегодня литературно обработанных рассказов, историй (например, мифов Древней Греции в пересказах Гомера, Гесиода и других знаменитых античных авторов). Это были мифы-выкрики, мифы-плачи, мифы-приказания и мифы-запреты, посредством которых люди на заре истории осваивали свое коллективное бытие, выстраивая систему взаимодействий в общине и регулируя взаимоотношения с окружающим миром. Все они были очень кратки, примитивны и смутны по форме, стихийны по своему происхождению. Мифы рождались спонтанно, в практике жизни, и сопровождали ритуалы, выражая в слове культурно-исторический (в рамках данной культурной системы) смысл ритуальных действий.

5.2 Историческая эволюция мифов

Повторяясь от поколения к поколению, мифы постепенно теряли свой первоначальный вид. Во-первых, форма мифов становилась более развернутой, повествовательной, детализированной и персонифицированной (мифологические образы обретали биографии и индивидуальные характеристики), а содержание приобретало более абстрактный характер, то есть мифы уже не были связаны с конкретной ситуацией подготовки к определенному коллективному действию, но являлись элементом обычая Смотри лекцию «Место морали в духовной культуре общества»..

Во-вторых, постепенно расширяются и функции мифов. К исходной функции максимального подчинения жизни индивида интересам сплочения коллектива (интегративная функция) и адаптации коллектива к природным условиям жизни добавляются и другие функции, например, информативная. Именно миф являлся носителем накопленного человеческого знания в рамках дописьменного (устного) типа культуры. По мере развития опыта жизнедеятельности древних коллективов миф обрастал дополнительными деталями, сюжетными линиями, образами. Формировалась и объяснительная (мировоззренческая) функция мифов, которые выстраивали определенную картину мира, в логике которой получали объяснения интересующие человека явления.

В-третьих, по мере развития общества, человека и человеческого интеллекта формирование мифов приобрело и более индивидуализированный характер. Обобщение нового коллективного опыта и соответствующая организация последующей жизни коллектива осуществлялась людьми, наделенными, по признанию общества, особыми качествами и потому имеющими особый авторитет, например, шаманами См.: Райт М. Свидетель колдовства. М., 1976; Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 2006. . Но и в этом случае коллективный характер сознания в мифе сохранялся, так как более ранние, существующие в рамках обычая мифы задавали неизменную матрицу образов-символов, с которой соотносились индивидуальные впечатления и переживания. Первобытный человек смотрел на мир «теми же глазами», что и мы, но воспринимал он «не тем же сознанием», что и мы См.: Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 2005..

В-четвертых, менялась и основная область функционирования мифов. Сначала мифы были единственной и всеобъемлющей формой мыслительной деятельности человека, но со временем на их основе стали формироваться новые, специализированные формы сознания и связанные с ними виды духовной жизни, такие как искусство, религия, рациональное познание, философия и т.д. Сфера мифов становилась все уже. Но полностью способность мифотворчества никогда не исчезает. Каждая культура имеет свои мифы. Миф как бы заполняет «пустоты», «белые пятна» в исторически изменяющемся сознании общества и, тем самым, гармонизирует его, придавая необходимую целостность. Потому, в определенном смысле, миф обеспечивает целостность всей системы культуры.

5.3 Особенности мифологического сознания

Коллективное сознание, господство которого

осуществлялось в мифе, может быть названо мифическим или мифологическим (более распространенный термин) сознанием. И чтобы понять своеобразие культуры первобытной эпохи или ее проявлений в жизни современных народов, необходимо представить себе состояние сознания народов древних. Главной особенностью мифологического сознания, по мнению многих исследователей, является синкретизм (от греч. «соединение»), что значит нерасчлененность, неразделенность, характеризующая неразвитое состояние человеческого сознания и психики. Это специфический тип сознания. Незрелость практики, опыта, человеческого интеллекта не способствовали дифференциации психической деятельности человека, вычленению из него качественно различных, относительно обособленных и самостоятельных функций и сфер.

Что же было слитным, неразделенным в мифологическом сознании?

1) Сознательное и бессознательное: Миф как воплощение коллективного сознания рождается спонтанно, непроизвольно в обыденной жизни людей, ее переживании. Это - «примитивно-интуитивная реакция на вещи» Лосев А.Ф. Миф.Число.Сущность. - М., 1994, С.68. и простейшее взаимодействие с ними, еще «не задумываясь». Это - коллективное «первосознание», в котором нерасторжимо связаны структуры сознательного и бессознательного в человеческой психике. Люди не конструируют сознательно мифологические образы и сюжеты, они (образы) возникают произвольно как некоторое состояние духа. Было бы совершенно неверно толковать мифологический образ Горгоны-Медузы с оскаленными зубами, дико выпученными глазами и шевелящимися волосами-змеями - это воплощение ужаса и дикой, жестокой, мрачной одержимости - как результат абстрактной работы человеческого ума, интеллекта, наблюдающего мир. Мифологический образ - целостное состояние духа, причем достаточно смутное состояние, хотя и полное реальных мыслей, чувств, настроений, желаний, волевых актов, которыми обладает человек в обыденной жизни. Ф.Ницше сравнивал миф как бессознательное, спонтанно возникающее состояние духа (за пределами рационального осмысления своего состояния) - с музыкой, которая начинает «вдруг звучать» в душе композитора.

2) Вера и знание: Повторяясь от поколения к поколению, мифы принимались на веру. В данном случае под верой мы понимаем доверие к коллективному сознанию в смысле сопричастности ему («свои», «мы»). Чем примитивнее и изолированнее это «мы», тем сильнее доверие - «вера на слово», тем больше возможностей для сохранения заблуждений. Индивидуальный опыт тут не может опровергнуть «коллективный опыт», зафиксированный в мифе или внести в него нечто новое, так как эмпирические впечатления соотносились с реальностью не непосредственно, а только через образы коллективных мифов, через всю мифологическую картину мира. По описанию Ч.Дарвина, когда знаменитый корвет «Бигл», совершающий кругосветное путешествие, вошел в Магелланов пролив, то туземцы встретили его очень странно: на маленьких пирогах они сновали по проливу, совершенно не обращая внимания на большой корабль, который мог их потопить при столкновении. Как выяснилось позже, в мифологической картине мира туземцев не было представления о «большой пироге», и они ее «не видели» - информация органов чувств отбрасывалась бессознательно, не осознавалась. Так что можно смотреть на одно и то же, но видеть разное.

В то же время, миф, безусловно, определенным образом отражал, воспроизводил реальность. Миф фиксировал и сохранял имеющиеся у людей знания о мире, необходимые для организации человеческой жизнедеятельности, чем обеспечивал ее успех, а в сочетании со своей способностью консолидировать сообщество и мобилизовать его силы - выживание коллектива. Миф поражает способностью человека подмечать и фиксировать множество деталей в конкретных явлениях жизни. Однако вряд ли о мифе можно говорить как о «первобытной науке», рассматривать его как форму примитивно-научной деятельности первобытного человека. Знание присутствовало в мифах в неявном виде. Миф, скорее всего, не имел самостоятельной познавательной функции, не был ориентирован на специальную познавательную деятельность. Итак, миф - вненаучен и донаучен, однако критиковать мифы за недостаток научности также бессмысленно, как и сонаты Бетховена - иная природа, иное назначение.

3) Реальность и вымысел: Мифологическое сознание имеет дело с реальными, максимально конкретными явлениями и предметами, однако, все, кто знакомился с мифами прошлых эпох, знают, что они фантастичны. Зарождающееся человеческое сознание отличалось от простого чувственного восприятия (переживания последовательности событий, их внешних качеств) попыткой проникновения в невидимый мир свойств, связей и отношений. Как? С помощью воображения. Сам опыт жизнедеятельности подготавливал человека к «выходу за пределы реальности», и человек «достраивал» свой мифический мир в соответствии с логикой мифологического сознания той эпохи, чаще всего по принципу «так хочу», где это «хочу» было неразрывно связано с наличным коллективным сознанием, вырастало из него.

Миф - синтез реальности и фантазии, вымысла. За его фантастической формой можно прочитать реальную историю людей. Но все это - с нашей точки зрения, анализирующей миф как культурно-исторический объект. Для членов первобытного коллектива это была самая настоящая, подлинная и единственная реальность, воспринимаемая очень ярко. Как влюбленный юноша видит свою избранницу сквозь призму своих осознаваемых и неосознаваемых желаний, идеалов и т.д., достраивая ее образ в соответствии с ними, так и первобытный человек осваивал мир в своем коллективном сознании с помощью воображения. Для мифологического сознания миф - наивысшая в своей подлинности реальность, и самое невероятное, фантастическое тут представлено очень просто, обыденно и наивно-конкретно, натуралистически, в знакомых по жизни деталях. Таковы мифологические образы кентавров, циклопов, горгон и т.д.

Другими словами, реальность, в которой живут и действуют первобытные люди, мифологична. Ни одно существо, ни один предмет, ни одно явление природы не является в их представлении (для них) тем, чем они кажутся нам. Почти все, что мы в них видим, ускользает от их внимания или безразлично для них. Зато они видят в них много такого, о чем мы и не догадываемся. культура мифологический сознание глобализация

4) Мысль и образ: Миф как воплощение определенных, жизненно важных идей всегда выступал в чувственно-наглядном обличии, доступном самому примитивному, наивному восприятию. Он общедоступен и общепонятен, потому что непосредственно и воспринимаем и не требует специальной работы мысли. Этот образ - изображение реальных объектов, которые в неразвитом сознании сливаются с самими объектами. И в этом смысле, мифы - буквальная, а не аллегорическая реальность. Есть существенное отличие аллегорических образов искусства (например, в басне, в сказке) от образов мифов. В баснях Крылова действует и говорит муравей, стрекоза «злой тоской удручена» и т.д. Но все это - форма поэтического иносказания, которую надо понимать (и все понимают) в переносном смысле. Образы же мифов нечто иное. Страшный пёс Цербер, охраняющий врата Аида; вещие птицы Сирин, Гамаюн; один из коней Ахилла, заговаривающий человеческим голосом и предсказывающий своему господину близкую смерть - все это образы, которые мифологическим сознанием принимаются как живые и непосредственно действующие участники реальных событий. И представлены они в мифах с максимальной наглядностью и натурализмом, с обилием конкретных, знакомых по жизни деталей. Таким образом, мифы давали не абстрактно выраженные объяснения важных для человека сторон жизни, а яркое, выразительное, наглядное изображение их.

5) Мысль и чувство: Миф не является и формой чистой мысли, порождаемой логическим уровнем сознания. В определенном отношении он, конечно, результат мыслительной деятельности человека, но в то же время в мифе действует нечто более интенсивное, подобное состоянию аффекта. Миф - это интенсивно переживаемая мысль, которая связана с определенным, неравнодушным состоянием духа. Рождаясь из переживаний повседневной жизни, мифологический образ воспроизводит вещи и явления мира как предметы «живого человеческого опыта». Так солнце, проглянувшее зимою сквозь тучи впервые после долгих пасмурных дней, в обыденном восприятии не есть солнце астрономической науки (объективное явление природы), но оно веселит, бодрит, при нем физически легче дышать, прибывают силы, а жизнь кажется легче и лучше.

Так и мифологические образы воспроизводят предметы и явления такими, какими они даны в живом восприятии, непосредственном переживании. Причем, это переживание может быть достаточно сложным и противоречивым. Страх, например, нечто очень неприятное, как и обида, унижение и т.д. Но все это «только» неприятное лишь в чистом сознании, а в жизни это далеко не всегда так. Люди ищут «сильных ощущений», ставя себя в ситуацию страха, любят быть обиженными - «приятно обидеться» (Ф.М.Достоевский) и т.д. В мифах воспроизводится весь этот сложный, многоплановый, противоречивый мир человеческих чувств, и потому их смысл не так прямолинеен, как нам порою кажется.

6) Человек и природа: Миф не фиксировал качественные различия человека и природы, в мифе мир представал как единая жизнь, в которой человек и природа диффузно взаимопроникали друг в друга, продолжали друг друга. Природа мыслилась в человеческих образах, а жизнь человека описывалась в природных терминах. Так, Солнце и Луна в мифологиях мира часто воспринимались как мужчина и женщина со всеми вытекающими отсюда последствиями для мира, что объясняло появление многих природных явлений; жизнь и смерть человека воспринималась как смена времен года. Но чаще все же человеческое переносилось на природное. В мифах мир представал как множество вещей-личностей, имеющих человеческие желания, стремления, способность к действию и т.д. Подобное очеловечивание мира придавало ему более родной, уютный, обжитой вид (а не безразлично-холодный, жестокий, враждебный), поддерживая ощущение доступности и понятности мира, простодушного доверия к нему и доброжелательности. Такой мир можно было любить, почитать, а не только бояться, что, возможно, создавало определенный психологический комфорт, помогало выжить в очень суровых условиях существования. Человек не воевал с миром природы, а сотрудничал, взаимодействовал - и чем меньше из него выделялся, тем легче приспосабливался.

7) Логическое и алогическое: Образы мифологии, воспроизводя множество деталей реальных явлений, следуют логике земной жизни, включая, однако, и совершенно фантастические ее нарушения. Это как бы дает основание говорить об алогичности («а» - отрицание) мифа, проявляющейся, в частности, в безразличии к противоречиям. С этой точки зрения, в мифе возможно все. Однако многочисленные исследования показывают, что скорее следует признать наличие некоторой собственной, специфической логики мифологического сознания, отражающей его культурно-историческое своеобразие См.: Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М., 1987; Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994; Мелетинский Е.И. Поэтика мифа. М., 2004.. То, что с точки зрения формальной логики современного мышления, является противоречием, вовсе могло не быть таковым в логике мифологического сознания древних.