Мавзолей Гюмюшкесен в контексте местной анатолийской и римской архитектурных традиций

Так или иначе, именно совместное творение Пифея, Сатира, Скопаса, Тимофея, Леохара и Бриаксида - Галикарнасский мавзолей - было впоследствии прославлено римлянами - Плинием Плиний Старший. Естественная история, XXXVI, 30-31, Страбоном Страбон. География XIV.II.16 и Витрувием Витрувий. 10 книг об архитектуре II.VIII. 11 и Павсанием Павсаний. Описание Эллады. VIII. XVI. 4, а само его название стало именем нарицательным. Павсаний пишет о том, что могила, «которая возведена на Галикарнасе, в честь бывшего тут царем Мавсола, таких больших размеров и так восхитительна по своей отделке и стилю, что даже римляне пришли в величайшее удивление от нее и замечательные памятники в своей стране называют мавзолеями» Павсаний. Описание Эллады. VIII. XVI. 4. Цит. По Кишбали, указ. Соч. с. 183. Несмотря на свою популярность и статус одного из семи Древних чудес Света, Галикарнасский мавзолей все же был частью карийской архитектурной традиции, став возможно наиболее репрезентативным ее примером. В результате этого, термин “maussolleia type” по сути - “carian type”, по-прежнему может оставаться корректным.

2.3 Распространение (?) “maussolleia” («карийского типа»)

Схема, свойственная монументальным погребальным сооружениям Карии VI - IV вв. до н.э., в период эллинизма не только выйдет за пределы этого региона, но и будет применяться в различных ее вариациях на территориях Средиземного моря, вытеснив традиционных типы погребения Fedak, 1979, 269. Наиболее близкими по своей общей стилистической трактовке станут такие анатолийские монументы, как мавзолей в Белеви III в. до н.э. [2.23, 2.24], Львиная гробница в Книде позднего IV - раннего III вв. до н.э. [2.25], гробница Сциллы в Баргилии конца III - 1 половины II в. до н.э.[2.26]. Однако, если карийские памятники III - II вв. до н.э. напрямую ориентировались на местную традицию прошлых лет, следовательно, и на Галикарнасский мавзолей, развитие погребальной архитектуры за пределами Малой Азии не может быть объяснено однозначным влиянием со стороны Карии. Мемориальная архитектура эллинистического, и в особенности римского времени для погребальных построек скорее использовала наиболее удачные архитектурные формы, нежели конкретные прототипы. В конкретных регионах схожая с карийской стилистическая трактовка, если и подразумевала обращение к анатолийской архитектуре, находилась под определенным влиянием локальных традиций/традиций соседних регионов.

Примером этому является вырубленная из скалы и примыкающая к ней одной стороной, так называемая гробница Ильдебранда (tomba Ildebranda) позднего эллинистического времени, находящаяся в некрополе города Сована к северо-востоку от Рима [2.27, 2.28]. На Сицилии, в древнем городе Акрагасе, в первой половине III в. до н.э. была создана так называемая гробница Терона [2.29]. Я. Федак в качестве параллели для данного объекта определяет памятники пунической архитектуры, к примеру - так называемый мавзолей Атебана в Дугге (совр. территория Туниса) II в. до н.э. Ibid. P. 298[2.30]. Мавзолей Атебана напрямую не соотносится с рассматриваемым типом, однако, он определенно являет связь с традициями погребальной архитектурой Малой Азии Pierre Gros, L'architecture romaine du dйbut du IIIe siиcle av. J.-C. а la fin du Haut-Empire, tome 2 « Maisons, palais, villas et tombeaux », йd. Picard, Paris 2001, P. 417.

Непосредственно трехчастная схема была применена в наиболее удаленных частях Средиземного моря, ставших потом периферией Римской империи. Объектом, свидетельствующим об этом, является «Гробница 180» из некрополя города Кирены - центра одноименной области на Севере Африки (совр. территория Ливии) [2.31]. Также, к рассматриваемому архитектурному типу относятся погребальные сооружения будущей римской провинции Мавретании I в. до н.э., в частности, гробница, возможно принадлежащая последнему правителю Нумидии Юбе II и его жене Клеоптре Селене [2.32], построенная около 25 года до н.э. близ Шершеля (совр. территория Алжира)

В период Империи, «тип Мавзолея» в том числе, на территории Карии не будет являться чем-то самим собой разумеющимся, каноничным. Мавзолей Гюмюшкесен - яркое тому подтверждение.

2.4 Гробница Мавсола и мавзолей Гюмюшкесен

Несмотря на то, что еще во второй половине XX в. мавзолей Гюмюшкесен интерпретировался в качестве непосредственной копии Галикарнасского монумента, оба памятника разделены значительным временным промежутком, составляющим почти пол тысячи лет. Географическая близость двух объектов и принадлежность к одной исторической области являет очевидную идею преемственности, однако, мавзолей Гюмюшкесен получил свойственную для периода империи свободную трактовку, которая, в частности, обнаруживает другие параллели с монументами IV - II вв. до н.э.

Помимо очевидной разницы в габаритах и в архитектурных планах (мавзолей в Галикарнасе в плане являлся близкой к квадрату постройкой, в то время как Мавзолей Гюмюшкесен был равен по четырем сторонам) гробницы в Миласах и в Галикарнасе обладают рядом существенных отличий.

Так, Мавзолей по сути являлся постройкой над погребением, в то время как погребальная камера гробницы Гюмюшкесен была инкорпорирована в надземную постройку. Эта разница явилась следствием различного понимания предназначения двух объектов. Мавзолей Гюмюшкесен предполагал неоднократное проведение культово-мемориальных обрядов, а доступ к погребальной камере был открыт путем создания отверстия для либаций. В Галикарнасе, ритуал принесения в жертву животных (5 быков, 25 овец и коз и др. Кишбали, 2016, 195) у западной лестницы перед входом в погребальную камеру был осуществлен в короткий промежуток времени, после чего останки животных были засыпаны землей, таким образом, погребальная камера была изолирована от внешнего пространства. Расположение погребальной камеры мавзолея Гюмюшкесен больше соответствует решению, примененному, к примеру, в Белеви [2.34]. В Мавзолее III в. до н.э. погребальная камера была выполнена в подиуме, который образовывала обработанный и облицованный мрамором цельный горный массив. Погребальная камера мавзолея в Белеви располагалась в южной части здания и была перекрыта ложным сводом. В северо-восточной части находился саркофаг, на его крышке, имитирующей ложе-клине c человеком, которому гробница посвящена Подобная трактовка саркофагов была довольно распространенной в юго-западной части Малой Азии. Примеч. автора. Несмотря на то, что вход в погребальную камеру был закрыт Belevi, c. XVI, перед гробницей предполагалось размещение алтаря для проведения обрядов Cormack, 2004, 24. О наличии алтаря около гробницы из Милас, как было сказано ранее, упоминает Р. Поукок.

Структура кладки подиума мавзолея Гюмюшкесен внешне напоминает прием, примененный в пространстве так называемой гробницы ММ1 из Алинды - карийского города, находящегося в 35 км к северу от Милас [2.35]. Гробница MM1 датируется временем правления Ады (344-340 гг. до н.э.) - дочери Гекатомна Цzkaya V. Alinda: Kentsel Dokusu ve Nekropol Kalэntэlarэ ile Karia Bцlgesi'nde Bir Kent. Istanbul: Homer Yayэnevi, 2006, P. 11. Постройка представляет собой квадратную в плане постройку, воздвигнутую на подиуме. Подиум вырублен из горного массива, состоит из трех рядов крупных блоков, и верхней части в виде трехступенчатой пирамиды. Завершение постройки, которое образуют две горизонтальные плиты, также выполнено в виде пирамиды [2.36]. Внутри постройки находится погребальная камера с четырьмя погребальными ямами, в центре поставлена массивная опора, поддерживающая крышу. Хотя общая организация гробницы близка конструктивным методам, примененным в гробнице Кира и гробнице-пирамиде из Сард, пирамидальное завершение и равенство сторон постройки были, вероятно, заимствованны из Галикарнаса. Стены гробницы ММ1 сложены из трех рядов каменных плит одинаковой ширины, причем плиты среднего ряда по высоте значительно меньше двух других, что свидетельствует о создании визуального, декоративного эффекта. В мавзолее Гюмюшкесен были использованы плиты одинакового размера, а характерная кладка, образующая во внутреннем пространстве промежутки, заполненные щебнем, позволяла увеличить толщину стен подиума. В этом смысле, кроме декоративной функции, способ кладки гробницы из Милас позволял решить практические задачи.

Следующее важное различие между римским монументом и гробницей Мавсола является то, что миласская постройка, в отличие от галикарнасской, предполагала нахождение во внутреннем пространстве людей, что привело к совершенно различной конструктивной трактовке второго яруса. Второй ярус Мавзолея был опоясан ионическим птероном, состоящим из 36 колонн Плиний Старший. Указ. Соч., XXXVI, 30-31, то есть колонны были вынесены за стены основной структуры второго яруса. Аналогичный элемент в Миласах был образован путем совмещения квадратных в плане колонн и сдвоенных полуколонн, между которыми изначально располагались перегородки. Подобный прием, при котором целла расширялась до линии колоннады, применялся, по крайней мере, со второй половины IV в. до н.э. Примером этому может стать героон Не гробница ММ1. Примеч. автора в карийском городе Алинда, располагавшийся в северном некрополе [2.37]. Он представлял собой квадратную в плане постройку, с пирамидальным подиумом, состоящим из четырех ступеней. По своим габаритам он мог быть сопоставим с мавзолеем Гюмюшкесен - ширина стилобата по каждой стороне составляла около 3.9 метров, а высота колонн равнялась 2.46 м Fedak, 1979, 185. Примечательно, что в результате расширения целлы героона Алинды, колоннаду образовывали квадратные в плане колонны, расставленные по углам, между которыми с каждой стороны находилось по две полуколонны. Однако это внешнее стилитическое сходство со вторым ярусом мавзолея Гюмюшкесен обусловлено стремлением визуально расширить постройку - для погребальных построек IV в. до н.э. использование внутреннего пространства яруса с колоннадой не характерно. В римской постройке из Милас, расширение внутреннего пространства было необходимо в силу того, что оно имело конкретное функциональное назначение.

Наконец, в отличие от мавзолея в Галикарнасе, в монументе из Милас, две первые ступени были срезаны по краям под углом в 45 градусов, что образовало небольшие проемы между крышей и вторым ярусом, которые обеспечивали проникновение света. Подобный прием, скорее всего, обоснован интерьерным решением - конструктивной особенностью потолка. В этом смысле, мавзолею Гюмюшкесен близки такие погребальные сооружения, как, к примеру, кельтская отдельно стоящая гробница-тумулус, созданная во II в. до н.э. в Гордионе - древней Фригийской столице [2.38]. В кельтской гробнице, характерное расположение пирамидальных ступеней под углом в 45 градусов был продиктован особенностями внутреннего пространства - «потолком-лантерной».

Таким образом, едва ли есть основания полагать, что гробница в Миласах задумывалась в качестве копии Галикарнасского мавзолея. Особенности конструктивного решения гробницы Мавсола в совокупности с богатым декоративным оформлением свидетельствуют о том, что ее создатели апеллировали к категории внешнего, репрезентативного. Мавзолей в Миласах иллюстрировал обратное явление - его внешний облик был продиктован внутренним функциональным пространством. Стилизация под «тип Мавзолея» несла в себе концепцию преемственности, таким образом, повышала статус римской постройки. Обращение к схеме, примененной в Галикарнасе очевидно, однако, на саму реализацию подобного проекта во II в. н.э. могла повлиять находящаяся рядом Узун-Юва. Сам ее проект, согласно Ф. Румшайду, мог выступать в роли идейного вдохновителя для мавзолея Гюмюшкесен Rumscheid, 2010, 119-120.

Мавзолей Гюмюшкесен явился римской постройкой, стилизованной под местный карийский тип погребальных сооружений. При этом, памятник, находясь в непосредственной близости от своих ориентиров, не был выключен из римского архитектурного контекста. Распространившийся практически по всему Средиземноморью тип “maussoleia” продолжал интерпретироваться, в частности, на Анатолийском полуострове в период Империи. О некоторых погребальных сооружениях римского времени, восходивших к этому типу и обнаруживающих конструктивные параллели с мавзолеем Гюмюшкесен далее пойдет речь.

2.5 Тип “maussolleia” в период Империи в Анатолии

Во время Империи на Анатолийском полуострове наиболее распространенным типом отдельно стоящих погребальных сооружений был классический тип храмовых гробниц (и его вариации) - постройки с прямоугольным в плане с двускатным завершением Cormack, 2004, 161-350. Вместе с этим, воздвигались сооружения, принадлежащие карийской традиций VI-IV вв. до н.э.

Октагон в Эфесе

Так называемый «Октагон» был построен напротив библиотеки Цельса на главной городской улице Эфеса, носившей название Эмболос (также известна, как улица Куретов) и датируется 50-20 годами до н.э. Ibid. P. 222 В настоящее время сохранилась лишь нижняя часть здания, а также фрагменты верхних частей [2.39]. В совокупности они, однако, позволяют воссоздать изначальный облик постройки [2.40]. Гробница состояла из октагонального подиума, поднятого на квадратную в плане пирамидальную платформу, на котором находилась восьмиугольная монолитная структура, имитирующая целлу, окруженная перистилем. Гробница являла собой пример ареостиля; необычайно широкий интерколумний открывал вид на располагавшийся в верхней части стен октагональной целлы фриз с букраниями и гирляндами. Постройка, скорее всего, имела пирамидальное завершение, достигая в высоту 9 метров Данные с информационного стенда в Эфесе. Примеч. автора. В погребальной камере, в которую вел дромос, располагавшийся в задней части постройки, находился саркофаг с останками молодой женщины. Изначально предполагалось, что монумент посвящен Арсиное IV - младшей сестре Клеопатры VII, убитой в Эфесе в 41 году до н.э., однако керамические фрагменты, обнаруженные относительно недавно, противоречат этой теории Cormack, 2004, 222. Изначально вход в дромос был закрыт мраморной доской. По периметру монолитной октагональной структуры, имевшую ложную дверь, располагалась скамья Ibid. P. 222. Эти детали демонстрируют явные противоречия между формальной трактовкой постройки и ее функцией. Героон, находящийся в сердце Эфеса, хорошо обозримый со всех сторон не подразумевал доступ людей во внутреннее пространство, а изначально функциональные элементы были трактованы в качестве декоративных. Несмотря на близкий мавзолею Гюмюшкесен внешний стилистический облик, на использование октагональной формы, монумент из Эфеса заключал в себе практически другую идею.

Гробница (?) в Андриаке

Один из неоднозначных памятников, обнаруживающих явное конструктивное сходство с мавзолеем Гюмюшкесен - гробница (?) в ликийском портовом городе Миры - Андриаке, созданная, вероятнее всего, в I в. н.э. О ее существовании известно лишь из иллюстративного материала - акватинты Луиджи Майера «Древнее зернохранилище в Какамо [Андриаке]» 1792 года [2.41], рисунка члена Общества дилетантов Джона Питера Ганди (Диринга) 1810-х гг. [2.42], в также картографической записи Фрэнсиса Бофорта 1811 года. Duggan, 2018, 91-142 Согласно работе Л. Майера, постройка была воздвигнута на вершине горы за римским зернохранилищем, созданным в период правления Адриана Ibid. P. 91, она была выполнена из мрамора Ibid. P. 102 и являла схожую с мавзолеем Гюмюшкесен конструктивную организацию и вероятнее всего, имела культово-мемориальный характер. Необходимо отметить, что подобное необычное месторасположение за городом на возвышенности не является уникальным. Практически аналогичное решение было применено при возведении Львиной гробницы в Книде [2.43].

В результате повреждения верхней части антаблемента, равного по высоте подиуму, возможно предположить, что форма, находившаяся над вторым ярусом, была утрачена. По бокам второго яруса были расставлены пилоны, которые были значительно массивнее боковых колонн мавзолея Гюмюшкесен. Между пилонами находилось по две колонны коринфского ордера Ibid. P. 97. По всей видимости, в 1812 году, в рамках экспедиции «общества Дилетантов» 1811 - 1813 годов, оставшаяся часть постройки была полностью демонтирована, ее части были погружены на корабль для транспортировки на Европейский континент, однако в последствии утрачены - либо в связи с затоплением корабля, либо в связи с вынужденным сбросом груза за борт Ibid. P. 133. При этом, отчет об экспедиции «общества Дилетантов» в Андриаке и Мире был утерян. В связи с этим, довольно существенные вопросы - относительно контекста создания гробницы в Андриаке, ее функции, особенностей внутреннего пространства, декоративного оформления, остаются открытыми.

Гробница N8 в Ариассосе

Так называемая гробница N8 (мавзолей Cormack S. A Mausoleum at Ariassos, Pisidia. Ankara: British Institute at Ankara, 1989, P. 31-40) из Ариассоса [2.44] - города на юго-западе Писидии, находящегося вблизи границы с Карией и Ликией - являлась частью северного некрополя и была построена в конце II - начале III вв. н.э. Квадратное в плане [2.45] сооружение было хорошо обозримо со стороны города и по своим габаритам выделялось из других структур некрополя, в результате чего, вероятнее всего, являлось герооном. В качестве материала был использован известняк. В настоящее время от монумента сохранился подиум, внутри которого находилась погребальная камера, а также нижняя часть второго яруса. Высота подиума - 2.3 м; соотношение сторон второго яруса составляет 5.78 х 5.82 м. Cormack, 2004 P. 176 В небольшую погребальную камеру (относительно периметра подиума) с цилиндрическим сводом вел небольшой дромос, располагающийся в середине северной части постройки. Вероятнее всего, изначально проход в погребальную камеру был закрыт, о чем свидетельствует монолитный каменный блок, ныне находящийся в погребальной камере Cormack, 1989 P. 32. Второй ярус был сложен из каменных блоков. В центре восточной стороны имеется промежуток [2.46]. Изначально в нем мог располагаться вход в целлу (перибол), а также статуи или колонны Ibid. P. 36. Нижний ряд блоков второго яруса был стилизован под стилобат; четыре угла второго яруса были декорированы пилястрами, незначительно выступающими за линию стен. Второй ряд каменных блоков соответствовал линии баз пилястр. На восточной стороне, начиная с третьего ряда, каждый блок был декорирован простым геометрическим мотивом, декор на втором ряду северного фасада отсутствовал. Примечательно, что второй ярус сложен из рядов блоков, чередующихся по высоте - подобный прием был применен в рассмотренных ранее гробнице ММ1 из Алинды, а также в мавзолее Гюмюшкесен.

Плохая сохранность второго яруса не позволяет провести его реконструкцию, нельзя установить, использовался ли второй ярус мавзолея из Ариассоса для ритуалов. В результате отсутствия большого количества обрушившихся блоков, вероятнее всего гробница не имела пирамидального завершения Ibid. P. 36.

2.6 Тип “baldachin” Eliьєьk, 2019, 549

В Анатолии в период Империи был развит тип погребальных сооружений, так называемый «Балдахинный тип». Отличительной особенностью памятников этого типа являлось использование завершения в виде балдахина-купола. Наиболее характерные его представители едва ли могут быть соотнесены с «типом Мавзолея». Примером этому может служить так называемый Дёрт-Аяк (от тур. «четыре ноги») начала III в. н.э. из киликийского города Мерсин [2.47]. Тем не менее, некоторые памятники, принадлежащие данному типу, обнаруживают ряд стилистических и конструктивных сходств с «типом Мавзолея», в частности, с мавзолеем Гюмюшкесен.

Использование завершения в виде балдахина подразумевало, кроме декоративной функции, определенную семантическую нагрузку. Термин “Baldachinus” восходит к термину “Baghdadisch”. Им, в том числе, обозначался навес, закрывающий от лучей Солнца Ibid. P. 560. Применение этого элемента было характерно для Средиземноморских и восточных цивилизаций. Обычно навес (плоской, двускатной, пирамидальной или иной формы) располагался на четырех опорах и подчеркивал особый статус находившегося под ним человека. Первые образцы конструкций с балдахином были обнаружены на территории Египта: они принадлежат к XXX в. до н.э. и по всей видимости, уже в то время, помимо использования в практических целях, были задействованы и в погребальных обрядах Ibid. P. 541.

В римское время, балдахин купольной формы был популярен в монументальных погребальных сооружениях. На западе Малой Азии данный элемент использовался еще в I в. н.э. Ibid. P. 560 Косвенным подтверждением этому может являться реконструкция героона Публия Вара Аквилы из Ассоса, выполненная в 1870-х гг. [см. илл. 1.49] Согласно реконструкции, ярус с перистилем был редуцирован, а над подиумом, в котором была выполнена погребальная камера, возвышалась форма в виде балдахина, увенчанная статуей. Одним из наиболее ярких примеров завершения в виде балдахина в период Империи является героон Публиция 40 гг. н.э., обнаруженный в настоящее время находящийся в Кельнском музее [2.48].

Во II-III вв. применение этого завершения на территории Анатолии не было популярным приемом, а археологический материал, свидетельствующий об использовании данного типа, сконцентрирован в основном на восточных территориях. Свидетельством этого являются три погребальных сооружения из Коммагены вблизи города Арабан, относящиеся к 1 четверти III в. н.э. - гробницы в Элифе (Elif), Хисаре-Кёй (Hisar), Хасаноглу (Hasanoрlu) [2.49].

Гробница Элиф

Гробница Элиф расположена в 30-ти км. к востоку от города Арабан в одноименном поселении (в римский период - Сугга). [2.50] Общая высота равной по четырем сторонам постройки составляет около 12 м. Ширина каждого фасада гробницы - около 5 м. Высокий подиум (примерно 5 м) поднят на двухступенчатую платформу [2.51]. Во внутренней части подиума находится квадратная в плане погребальная камера, в которую ведет небольшой дромос, вход располагается по центру восточного фасада. В центральной части потолка погребальной камеры выполнен небольшой по высоте квадратный в плане проем. Над подиумом находился тетрапилон, арки которого образовывают крестовый свод [2.52]. На каждом из фасадов находится по четыре пилястры. Большие из них декорируют боковые части второго яруса. Две центральные пилястры «несут» арочный проем. На южном фасаде арку закрывает стена, в которой выполнен небольшой по высоте вход, подчеркнутый рельефным геометрическим оформлением. Между подиумом и тетрапилоном размещен рельефный фриз с изображениями голов Медузы. Верхняя часть постройки не дошла до наших дней, однако оставшиеся ее элементы свидетельствуют о том, что над тетрапилоном располагалось завершение в виде балдахина Eliьєьk, 2019, 577 [2.53].

Гробница Хисар

Самая сохранная из трех гробниц располагается в селении Хисар-Кёй на западном берегу Евфрата в 3 км к востоку от Элифа [2.54]. Каждая сторона постройки равняется 4 метрам, высота постройки составляет 10 метров. [2.55] В подиуме находится погребальная камера, вход в которую выполнен по центру южного фасада и подчеркнут декоративным профилированным обрамлением, на восточной стороне подиума сделано небольшое окно. В центральной части потолка выполнен квадратный (цилиндрический?) проем При этом Мевлют Элиюшюк говорит о наличии в погребальной камере опор, поддерживающих второй ярус, однако в разрезе они не отображены. (Eliьєьk, 2019, 553). Второй ярус гробницы состоит из четырех опор-пилонов, поддерживающих антаблемент и завершение в виде балдахина. Каждый угловой пилон c внешней части декорирован тремя пилястрами импровизированного коринфского ордера. На вершину балдахина поставлена коринфская капитель. По всей видимости, изначально на капители располагалась статуя https://gaziantep.ktb.gov.tr/TR-52355/anit-mezarlar.html .

Гробница Хасаноглу

Погребальное сооружение в Хасаноглу расположено примерно в 4 км к западу от Элифа и по своей структуре практически идентично ей [2.56]. Ширина каждой стороны гробницы составляет приблизительно 6 м, в высоту постройка достигает 10.11 м Eliьєьk, P. 552. Габариты 6.58 х 6. 58, приводимые Элиюшюком относятся к платформе, на которой воздвигнут подиум. Примеч. автора [2.57]. В отличие от монумента “Elif”, гробница Хасаноглу обладает более широкими арочными проемами, а ее пилястры каннелированы. Примечательно, что декоративное решение капители созвучно декоративному оформлению капители из Милас [2.58]. Профили верхней и нижней части подиума идентичны аналогичным элементам гробницы в Ясосе Ibid. P. 552.

Монумент “Hasanoрlu” обладает среди своих «соседей» наименьшей степенью сохранности - верхняя часть здания, а также северный и восточный фасады практически целиком утрачены. Вход в квадратную в плане погребальную камеру, располагавшийся на южной стороне здания, был смещен влево относительно оси север-юг [2.59]. Необходимо отметить необычную организацию погребальной камеры [2.60]. Ее внутреннее пространство было разделено вертикальной перегородкой в форме буквы «L», что образовывало два пространства - узкий коридор, к которому вел вход и изолированную комнату. Создание перегородки было обусловлено конструктивными особенностями постройки. Большее помещение, размером 2.64 х 2.64 м выполняло функцию погребальной камеры Ibid. P. 553. Вход в погребальную камеру был расположен между восточным концом L-образной перегородки и восточной стеной подиума, однако в настоящее время доступ к погребальной камере перекрыт.

Согласно Мевлюту Элиюшюку, изначально в гробнице “Hasanoрlu” находились саркофаги, причем кроме погребальной камеры для размещения саркофагов был использован второй ярус монумента. Эта гипотеза, предполагающая выстраивание иерархии (наиболее статусные люди похоронены на верхнем ярусе), а также иллюстрирующая изначальную функцию балдахина, на наш взгляд, маловероятна Гипотеза Элиюшюка строится на утверждении о недоступности второго яруса для церемоний; аналоги, приводимые Элиюшюком - надпись из ликийского города Антифеллоса (совр. Каш), а также памятник “Dцrt Ayak”, лишенный погребальной камеры в цоколе, возможно являющийся кенотафом. Примеч. автора.

Рассмотренные памятники, принадлежащие к типу “Baldakhin” по своей конструктивной организации и содержат черты сходства с Мавзолеем Гюмюшкесен. По своей стилистике они могут быть интерпретированы как своего рода среднее звено между типами “maussolleia” и “baldakhin” - они также являют трехчастную структуру, в пространстве второго яруса располагаются опоры, декорированные пилястрами, их завершение имеет структуру, напоминающую пирамиду. В этом смысле, гробница Публиция из Кёльна и героон из Ассоса также являются компромиссом между указанными типами. Однако гробницы из Коммагены, на наш взгляд, в отличие от западных аналогов, несут в себе принципиально иную идею, являясь воплощением другой исходной формы - навеса, поставленного на четыре опоры, закрывающего, обеспечивающего защиту, в данном контексте, умершим. Памятники типа “maussolleia” изначально имитируют закрытую архитектурную форму, в то время как объекты типа “baldakhin” ориентированы на открытую форму. Вследствие этого, ни на одном памятнике данного типа не обнаружено следов перегородок между опорами, а использование широких арок свидетельствует не о демонстрации новой римской формы, но о связи с исходной навесной конструкцией. Следовательно, при всех стилистических параллелях, памятники типа “baldakhin” не стоит рассматривать в качестве монументов, напрямую обращенных к карийскому прототипу, и реализованных с помощью местной архитектурной традиции.

2.7 Римская провинция Африка

В период Империи на Севере Африки происходил аналогичный Малой Азии процесс - представители местной элиты вели активное строительство погребальных сооружений, призванных увековечить память о человеке Mugnai N. & Nikolaus J & Ray N. (2016) De Africa Romaque: Merging cultures across North Africa // De Africa Romaque. Sosiety for Libyan Studies Conference. Vol 1. London: The British Academy, 2016. P. 201. Регионом, мемориальные сооружения которого имеют параллели с анатолийским типом храмовых гробниц, в частности, с карийским типом “maussolleia”, а также восточным типом “baldaсhin”, была область Триполитания (северо-запад совр. Ливии), изначально являвшаяся частью римской провинции Африка, а к III в. н.э. ставшая отдельной провинцией. Идея ярусного погребального сооружения, поднятого на подиум-погребальную камеру, с ярусом, стилизованным под культовую постройку и завершением в виде пирамилы/балдахина, применялась в пространстве различных типов мемориальной архитектуры. Основными типами Ibid. P. 205 погребального ландшафта Триполитании являлись гробницы-башни (tower tombs) и храмовые гробницы (в том числе гробницы типа “maussolleia”). Внутри каждого типа, в свою очередь, можно выделить несколько вариаций.

Гробницы-башни

На соседних территориях Нумидии гробницы-башни, посвященные местным элитам были популярны еще с IV в. до н.э. В Триполитании, однако данный тип получил распространение лишь в римское время. Основными вариациями столбовых гробниц в этот период являлись обелиски, многоярусные гробницы, башни с перистильным ярусом.

Мемориальные обелиски были выше остальных столбовых гробниц и обычно имели завершение в виде балдахина. По своей структуре и организации они также напоминают ликийские столбовые гробницы. Примером данной формы может выступать так называемый «обелиск аль-Амуд»(el-Amud) Mattingly D. J. Tripolitania. London: B.T.Batsford Limited, 1995, P. 258 из Вади-Нефут (Wadi N'f'd) I - II вв. н.э. [2.61]. Квадратный в плане памятник в высоту достигал 18 м и состоял из подиума, поставленного на платформу в виде пирамиды, в котором находился прах умершего; яруса, декорированного четырьмя пилястрами и балдахина.

Многоярусные гробницы были популярны не только в Триполитании, но и на других территориях Империи, в частности, особенно распространены в Пальмире [2.62]. Они представляли собой многоярусные погребения, выполненные в высокой, обычно прямоугольной или квадратной по форме постройке. В Триполитании некоторые структуры данного типа являли стилистическое сходство с карийской традицией. Примером этому может служить так называемый монумент из Каср-Шаддад (Gasr Shaddad) [2.63]. Характерной чертой для многоэтажных гробниц Триполитании являлось то, что элементы, напоминающие римские aediculae (римские камерные святилища) были инкорпорированы в остальные части башни или обелиска. В гробнице «Южная-А» [2.64] 200-300 гг. н.э. ярус с aediculae был помещен между нижним ярусом, декорированным по четырем углам пилястрами и завершением в виде балдахина. Такие структуры, как постройка из Вади-Мигдал (Wadi Migdal) [2.65] стилистически являли промежуточную версию между классическими анатолийскими храмовыми гробницами и гробницами типа “maussolleia”.

Башни с перистильным ярусом являют наибольшее концептуальное сходство с рассматриваемым карийским типом, поскольку имитируют птерон. Так, постройка из Вади-Мессеуги (Wadi Meseuggi) [2.66] представлял собой квадратную в плане структуру с двухчастным подиумом, нижний ярус которого был декорирован фризом, колоннадой импровизированного коринфского ордера, высоким антаблементом и завершением в виде балдахина. Однако встречаются структуры, представляющие собой чрезвычайно свободную трактовку, обособленную от определенных доримских ориентиров. Мавзолей из Каср-Дурьят (Gasr Duirat) близ Лептис-Магны по всей видимости II - III в. н.э. [2.67], богато украшен рельефами. Над подиумом с погребальной камерой, поднятым на четырехступенчатую пирамидальную конструкцию, находится структура, имитирующая толос с завершением в виде балдахина. Колоннаду толоса образует шесть колонн, между которыми помещены ниши. Подобная конструктивная организация схожа со структурой мавзолея Юлиев в Глануме (совр. территория Франции) 30-20 гг. до н.э. [2.68].

Храмовые гробницы

Начиная с конца II в. н.э. в Триполитании возрастает популярность храмовых гробниц Mugnai, 2016, 206. Если в I в. н.э. на этих территориях насчитывался лишь один пример данного типа - масштабный монумент из Каср-Дога (Gasr Doga) [2.69], то к концу V в н.э. численность храмовых гробниц Триполитании составляла не менее 25 памятников Ibid P. 206. Некоторые храмовые гробницы имеют схожую с карийской структуру, интерпретированную в местных традициях. Примером таких построек могут стать гробницы из северного некрополя Гирзы, а именно так называемые мавзолеи “Север-A”, “Север-B” и “Север-C” [2.70]. Их строительство связано с родом Marchii https://www.livius.org/articles/place/ghirza/ghirza-mausoleum-north-a/ . Каждая из структур ориентирована на восток и является имитацией римского храма, поднятого на платформу, с лестничным подъемом на главном фасаде. Близкое расположение могил очевидно посвященных людям особого статуса, напоминает размещение гробниц-близнецов в Киликийском Имбриогоне (совр. Демирджили) позднего II - III в. н.э. [2.71].

Мавзолей “Север-A” датируемый началом IV в н.э., представляет собой периптер, поднятый на подиум с небольшими боковыми ризалитами [2.72]. Капитали были декорированы импровизированным композитным ордером. Примечательно, что на главном фасаде расставлено по 4 колонны, в то время как на боковых - по 5.

Мавзолей “Север-B”- квадратная в плане постройка, построенная во 2 четверти IV в. н.э. [2.73]. Погребальная камера имитирует целлу (перибол), окруженную по трем сторонам арочной коринфской колоннадой. Вход в погребальную камеру закрыт резной каменной дверью; к задней стене погребальной камеры приставлена колонна.

Мавзолей “Север-C” стилистически является одной из самых близких карийским постройкам структурой [2.74]. Постройка принадлежит последней четверти IV в. н.э., в плане представляет собой квадрат. Вход в погребальную камеру, имитирующую целлу и сильно вытянутую по вертикали, так же, как и в гробнице “Север-B” закрыт резной каменной дверью. Погребальная камера окружена птероном, состоящем из 12 колонн, несущих арки. Повреждения в верхней части второго ярус говорят о том, что изначально постройка имела завершение, по всей видимости, в виде пирамиды или балдахина.

2.8 Римская провинция Сирия

По мере того, как тип “maussolleia” распространялся по региону Средиземного моря и осмыслялся в рамках местных традиций, вкусов и предпочтений, характерный «стиль» мог быть использован в постройках, имеющих культовое предназначение. Об этом свидетельствуют, в частности, культовый комплекс в местности Факра (Qalaat Faqra) в римской провинции Сирии, ставшей частью империи в 64 г. до н.э.

Среди руин римского времени особенно выделяется ансамбль, расположенный к северо-западу от храма Адониса, состоящий из трех памятников - так называемых «башни Клавдия», «Большого алтаря» и «Малого алтаря» [2.75, 2.76].

Башня Клавдия

Башня Клавдия является одной из грандиозных построек в местности Факра [2.77]. В настоящее время от нее сохранился равносторонний подиум площадью 15 квадратных метров, а также нижняя часть второго яруса. В центре восточной стороны подиума выполнен вход. Согласно английскому путешественнику Эдварду Робинсону, посетившему эти территории в середине XIX в. Robinson E. Eli Smith Biblical Researches in Palestine, 1838-52: A Journal of Travels in the Year 1838 P. 651, внутри подиума выполнена небольшая винтовая лестница, ведущая на второй ярус. Также, в центре цокольного этажа располагается небольшая, квадратная в плане комната (возможно, погребальная камера). Примечательно, что в некоторых ресурсах есть информация о том, что изначально башня Клавдия являла трехчастную структуру с пирамидальным завершением (о чем свидетельствует множество упавших каменных блоков, из которых она могла быть сложена), а также включала в себя недошедшие до наших дней статуи двух богов http://middleeast.com/faqra.htm .

Ясность в вопрос изначального назначения памятника могут ввести две надписи, которые были расшифрованы еще в конце 1760-х гг. французским морским офицером Пьером Мари Франсуа Паже - первым европейцем, посетившим город Факра и описавшим античные руины.

Первая надпись над входом в башню свидетельствует о том, что в 43 г. н.э. постройка была реконструирована Тиберием Клавдием, что означает, что в 43 г. территории местности Факра были переданы под непосредственное покровительство Рима; до этой даты являясь частью самостоятельного государства, входившего в состав Римской империи. Также эта надпись содержит информацию о том, что здание было посвящено местному богу предков - Беелгаласосу (Beelgalasos), который ассоциировался с Зевсом [2.78].

О том, что постройка была восстановлена, а не воздвигнута, следовательно, существовала до 40-х гг. свидетельствует надпись на греческом языке, располагающаяся в северо-восточной части башни Клавдия. Она содержит сведения о некоем возможном заказчике - Tholom Rabbonos, и отсылает к 312 году - времени образования Империи Селевкидов, а также информацию относительно посвящения «Высшему божеству» http://www.romeartlover.it/Faqra.html . Э. Робинсон, не смог перевести информацию о посвящении сооружения божеству, в силу чего предположил, что постройка изначально являлась погребальным сооружением Robinson, 1838, 651.

По всей видимости первостепенное предназначение башни Клавдия - культовое. Об этом свидетельствуют не только надписи, но и способ организации ансамбля, состоящего из трех культовых сооружений. Однако помещение, находящееся в пространстве цокольного этажа, может свидетельствовать о месте погребения.

Идея ансамбля, состаящего из трех (?) построек, также была реализована в Баальбеке, где перед храмом Юпитера Гелиопольского (Jupiter Heliopolitanus), согласно реконструкции Д.Б. Вард-Перкинса Ward-Perkins, 1981, 315, в начале I в. н.э. находилось два больших алтаря, больший из которых имел пирамидальное завершение [2.79]. Однако, в Баальбеке алтари должны были располагаться на одной оси с храмом Юпитера, в то время как городе Факра, алтари, выдвинутые вперед по отношению к башне Клавдия, были расставлены по двум диагональным осям.

Большой алтарь

Примерно в 50 метрах к северо-западу от башни Клавдия находится Большой алтарь, который был, вероятно, связан с самой башней [2.80]. Сохранность Большого алтаря практически идентична башне Клавдия - в настоящее время постройка представляет собой монолитный подиум, с малой частью второго (?) яруса. Не исключено, что Большой алтарь, подобно башне Клавдия и Малому алтарю состоял из трех ярусов. Примечательно, что сохранившиеся рельефы, ныне находящиеся на втором ярусе, содержат в себе изображения трехступенчатой пирамиды, нижняя часть которой значительно выше двух других. Эти рельефы могут быть косвенным свидетельством использования этого элемента, как в рассматриваемой постройке, так и в башне Клавдия. Точная датировка Большого алтаря неизвестна, однако способ кладки может свидетельствовать о доримском времени.

Малый алтарь

К северо-востоку от башни Клавдия находится Малый алтарь, представляющий собой характерную структуру “maussoleia”. В высоту памятник достигает не более 4.5 метров и представляет собой квадратную в плане структуру, состоящею из цоколя, птерона из 12 колонн, несущего антаблемент и расширяющуюся у верху горизонтальную плиту [2.81]. Главный фасад подчеркнут нишей, выполненной в монолитной «целле». К боковой части алтаря пристроена каменная лестница, обеспечивающая доступ ко второму ярусу. С одной стороны, чрезвычайно узкий интерколумний, а также незначительное расстояние между целлой не позволяют задействовать второй яруса в качестве пространства для совершения ритуала. С другой стороны, алтарь слишком велик, чтобы использовать его в качестве жертвенника. По всей видимости, в ритуалах была задействована ниша, а сама структура Малого алтаря несла в себе декоративное значение.

Разрушенный алтарь

Рядом с Малым алтарем находятся руины квадратной в плане постройки. Разрушенный алтарь располагалась на одной оси с Большим алтарем и был частью культового ансамбля. Руины его фундамента свидетельствуют о том, что по площади он превышал Малый алтарь.

Постройки, созданные на территориях Северной Африки и Сирии в период Империи, в большей или меньшей степени обнаруживали параллели с типами “maussolleia”. В некоторых памятниках сильно влияние восточного типа “baldachin” получившего широкое распространение на юго-восточной части Малой Азии. Но едва ли возможно предположить, что именно анатолийские варианты гробниц с завершением в виде балдахина являлись ориентирами для жителей Империи - время создания монументов около города Арабана и гробниц из Триполитании практически совпадают. Скорее всего, они являли параллельную региональную интерпретацию исходного восточного варианта. Вариации типа “maussolleia” являли собой довольно свободную стилистическую трактовку. В этом смысле, мавзолей Гюмюшкесен, не ставший исключением общей для Империи архитектурной тенденции, по понятным причинам являл наиболее традиционный облик. Вместе с этим, в его конструкции были использованы элементы, не свойственные типу “maussolleia” - сдвоенные полуколонны, а также потолок-лантерна. Именно эти элементы будут находиться в фокусе исследования в предстоящих разделах.

2.9 Конструктивно/декоративный элемент - «Сдвоенные полуколонны»

Так называемый элемент “сдвоенные полуколонны” В английском языке - «double half-columns on piers» Примеч. автора представляет собой исходную прямоугольную в плане опору, по двум сторонам которой расположено по две полуколонны. В мавзолее Гюмюшкесен две сдвоенные полуколонны образуют центральную опору на каждом фасаде (см. главу 1). Первым, кто заметил необычную форму опор мавзолея Гюмюшкесен стал Ричард Поукок Pococke, 1745, 61. В качестве аналогии Р. Поукок приводит части грандиозного храма Артемиды Левкофрины (греч. Лехкьцсхт -- «белобровая») из ионийского города Магнесии-на-Меандре II в. до н.э., по словам путешественника, третьего по величине после культовых построек в Эфесе и Дидиме Ibid. P. 55-56. Примечательно, что архитектором храма являлся кариец - Гермоген из Алабанды Витрувий. III, II, 6. Из иллюстраций Р. Поукока следует, что характерные элементы образовывали колоннаду, помещенную между двух массивных пилонов [2.82]. При этом, Р. Поукок характеризует эти элементы, как «полукруглые пилястры по двум сторонам квадратного столба» Pococke, 1745, 56.

Наиболее ранние образцы сдвоенных полуколонн встречаются в Македонии в конце IV в. до н.э. в пространстве дворцовой архитектуры Fedak, 1990, 48. Например, во дворце Филиппа II в Эгах 350-330-х гг. до н.э. [2.83] сдвоенные полуколонны были использованы при создании пропилей дворца Haddad N. The Macedonian Tomb Faзade Formation and its Significant Role and Critical Stage for the Development of Hellenistic and Late Classical Faзade Morphology, 2018. P. 14 [2.84]. Применение сдвоенных полуколонн обусловлено рядом преимуществ этого элемента перед обычными колоннами, полуколоннами и пилястрами. Во-первых, оно позволяет подчеркнуть значимость обоих пространств, а также подчеркивает соответствие между интерьером и экстерьером. Реализация последней идеи, согласно Я. Федаку, характерна для римского времени Fedak, 1990, 49. Во-вторых, сдвоенные полуколонны значительно уже обычных колонн, а их расстановка, примененная в Эгах, позволяет визуально расширить пространство. Эти качества привели к широкому использованию сдвоенных полуколонн в период эллинизма; сам элемент распространился на довольно обширные территории, свидетельством чего может быть дворец в Ниппуре III в. до н.э. Marquand A. The Palace at Nippur Not Mycenaean but Hellenistic, 1905, P. 7-10.

Кроме визуальных эффектов, сдвоенные полуколонны могли быть использованы в конструкциях, в которых требовалась большая площадь поверхности опоры. В этом случае, сдвоенные полуколонны были повернуты на 90 градусов по отношению к горизонтальной перегородке, которую они несли. В качестве примера может выступать стоа в Алинде, в которой две полуколонны, прикрепленные к квадратному столбу и являлись дополнительной опорой для верхнего этажа [2.85].

Примечательно, что сдвоенные полуколонны были также использованы в пространстве так называемого «Таламегоса» - гигантского судна, построенного египетским царем Птолемеем IV Филопатором Афиней. Пир мудрецов. V, 38-39 . В качестве материала была использована слоновая кость, а также дерево ценной породы (кедр или кипарис) Fedak, 1990, 49.

В пространстве культово-мемориальных сооружений, одну из наиболее ярких параллелей с мавзолеем Гюмюшкесен являют сдвоенные полуколонны из комнаты II из героона в Калидоне (Центральная Греция) конца II - начала I вв до н.э. [2.86] Примечательно, что в верхней и нижней части сохранившегося фрагмента имеются отверстия для дюбелей, однако, в отличие от повреждений Миласских сдвоенных полуколонн, повреждения сдвоенной полуколонны из Калидона находятся в верхней и нижней ее частях.

В Малой Азии вариация сдвоенных полуколонн активно использовалась в период существования Пергамского царства. В частности, она была применена в Верхней гимназии в Пергаме II в. до н.э. [2.87], а также во внутреннем перистиле Пергамского алтаря [2.88], где опора не подразумевала прикрепление боковых перегородок, в результате чего в плане были приближены к эллипсу. В силу этой особенности пергамских построек, гробница из Милас по своей конструкции ближе македонской архитектуре, а непосредственным источником вдохновения для ее создателей мог стать грандиозный храм Артемиды в Магнесии-на-Меандре. В храме Артемиды сдвоенные полуколонны, так же, как и в мавзолее Гюмюшкесен, были фланкированы опорами, квадратными в плане. Подобный принцип организации боковых опор использовался в имперских провинциях и применялся к постройкам различных типов. Квадратные в плане колонны были использованы, в частности, во внешнем перистиле торговых павильонов из Лептис-Магна 8 г. до н.э., в колоннаде, ведущей к арке Траяна из колонии Тимгад, ок. 100 г. н.э. В Малой Азии наиболее ярким примером является фасад храма Адриана в Эфесе начала II в. н.э.

2.10 Конструктивно/декоративный элемент - Потолок-лантерна

Термин «потолок-лантерна» характеризует такой тип кровли, при котором каркасы из длинных плоских плит квадратной или иной формы накладываются друг на друга, что каждый следующий каркас повернут относительно предыдущего на 45 градусов. Каркасы квадратной или иной формы, по мере наложения друг на друга постепенно уменьшаются в размерах до тех пор, пока отверстие в потолке не будет перекрыто/не будет достаточного для его перекрытия размера Fedak, 1990, 170-171.

Потолок-лантерна, расположенная во втором ярусе мавзолея Гюмюшкесен - одна из самых примечательных черт гробницы. По способу конструктивной организации, данный элемент восходит к традиции, возникшей на территории Анатолии еще в период архаики в пространстве другого типа погребальной архитектуры - тумулусов, и с IV в. до н.э. распространившейся в различных ее вариациях [2.89].

На сегодняшний день наиболее ранняя постройка, в которой был применен данный тип кровли - тумулус в Белеви близ Эфеса датируемый VI в. до н.э. [2.90]. Дромос, протяженностью 27 метров ведет в прямоугольную в плане «прихожую», затем - в «прихожую» с потолком-лантерной и саму погребальную камеру [2.91]. Площадь второй «прихожей» составляет 2.5 х 2.7 метров, потолок-лантерна образован с помощью с помощью одного массивного каркаса, поставленного под углом в 45 градусов по отношению к стенам. Археологические находки из тумулуса в Белеви указывают на то, что гробница являлась герооном и использовалась для проведения ритуалов до раннего эллинистического периода Theodossiev, 2006, 3.

Несмотря на довольно ранний прецедент использования потолка-лантерны, этот элемент получил широкое распространение в период поздней классики - эллинизма, при этом тумулус в Белеви, вероятнее всего, можно интерпретировать в качестве источника вдохновения.

В IV в. до н.э. рассматриваемый элемент вышел за пределы Анатолии и был использован, по крайней мере, в трех Фракийских тумулусах, датирующихся концом IV - началом III вв. до н.э. Ими являются “Kurt-kale” [2.92] в районе современного села Мезек; грандиозный тумулус “Zhaba Mogila” [2.93], находящийся недалеко от современного болгарского города Стрелча, составляющий 80-90 метров в диаметре и достигающий 20 метров в высоту; а также тумулус из Филипполиса (совр. Пловдив). Конструктивное решение, схожее с принципом потолка-лантерны было применено на Апеннинах - в Перудже в конце III в. до н.э. В гипогее семейства Волумнус [2.94] - этрусской гробнице, организация потолка являет более упрощенную модель, при которой наложение друг на друга каркаса не сопровождается поворотом под 45 градусов. Подобный конструктивный прием может быть свидетельством обмена идей между Фракией и территориями римской колонии в период эллинизма Ibid. P. 8.

Наибольшее количество гробниц с потолком-лантерной встречается на их «родине» - в Малой Азии. В частности, в Вифинии данный элемент был применен по крайней мере четыре раза. Так, потолок-лантерна была применена в пространстве тумулуса из Киоса (совр. Гемлик) [2.89с] второй половины IV в. до н.э.; в гробнице из Karakoyunlu из района Карабюк IV в. до н.э., а также в тумулусе около современной деревни Юкарыбагдере, датируемый II - I вв. до н.э. Ibid. P. 4 Необходимо отдельно отметить тумулус из современного города Муданья, датируемый второй половиной IV в. до н.э. Дромос, составляющий в длину 8.82 метра ведет в погребальную камеру размером 2.6 х 2.6 метров [2.95] Mansel A. M. Mudanya Mezar Binasэ. Ankara: Belleten, 1946. P. 2. Потолок образуют пять наложенных друг на друга каркасов по тому же принципу, что и в мавзолее Гюмюшкесен [2.89h]. Однако, едва ли можно говорить об однозначном влиянии тумулуса из г. Муданья на гробницу из Милас. Октагональная форма, взятая за основу этих двух объектов, была довольна распространена в период поздней Республики и в Период империи. Об этом могут свидетельствовать такие памятники, как Башня ветров в Афинах середины I в. до н.э., [2.96], «Октагон» из Эфеса 50-20-х гг. до н.э., рыночные павильны из Лептис-Магна [2.97], дворец Флавиев (Domus Augustana) из Рима, открытый в 92 г. н.э.[2.98] и др.

В Мизии известно по крайней мере три примера использования потолка-лантерны - в пространстве так называемого тумулуса Koru из города Даскилеона IV в. до н.э.; тумулус близ современного города Кепсут IV в. до н.э.; монумента из Musahocakцy [2.89j], неподалеку от лидийского города Белеви, так же предположительно второй половины IV в. до н.э.

Во Фригии также известны четыре памятника с характерной формой потолка, датирующиеся II - I в. до н.э. Примечательно, потолок-лантерна во всех трех случаях была выполнена в пространстве отдельно стоящих монументов, находящихся в яме ниже уровня земли. Этими монументами являлись - уже упоминавшаяся кельтская гробница в Гордионе [2.89i, 2.99] II в. до н.э., а также два памятника из Иераполиса I в. до н.э. Ibid. P. 5. Отдельно стоящий монумент из Галатии, из местности Каралар I в. до н.э. являет собой наиболее сложную ассиметричную конструкцию потолка-лантерны [2.89k]. Данный элемент вышел за рамки архитектуры тумулусов задолго до его применения в пространстве отдельно стоящих монументов. Свидетельством этого может выступать упомянутая скальная гробница из Karakoyunlu из района Карабюк IV в. до н.э., включающая в себя пять отдельных погребальных камер, потолок одной из которых был стилизован под лантерну Yэldэrэm S. Gцkbel Kцyь Hamas Kэranэ Tьmьlьsь Yэldэrэm, Юahin (2018). Gцkbel Kцyь Hamas Kэranэ Tьmьlьsь, Hitit Ьniversitesi Sosyal Bilimler Enstitьsь Dergisi ANARSAN Sempozyumu Цzel Sayэsэ, Ekim 2018, Cilt 11 Sayэ 2, 2018. P. 1319 [2.100].