Поиск аутентичной смерти и экономика впечатлений в практиках танатотуризма на территории России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет гуманитарных наук

Образовательная программа «Прикладная культурология»

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

«Поиск аутентичной смерти и экономика впечатлений в практиках танатотуризма на территории России»

Фоменко Елизавета Юрьевна

Руководитель Васильева Виктория Олеговна

доцент, канд. филос. наук

Москва, 2020

Введение

В июле 2019 года президент Украины В. Зеленский «открыл Зону Отчуждения», подписав указ о превращении зоны Чернобыльской АЭС в туристический центр для приезжих со всего мира Фахрутдинов Р. (2019) Зона отчуждения открыта: Зеленский заведет туристов в Чернобыль. Запись от 10 июля (https://www.gazeta.ru/social/2019/07/10/12491215.shtml? updated). После выхода сериала «Чернобыль» от стриминговой компании «Netflix» эта темная страница истории стала притягивать все больше посетителей, хотя и ранее зона бедствия была привлекательна для туристов (т.н. «сталкеров»).

XXI век характерен тем, что человеческая мобильность становится все более и более повсеместной. Развитие технологий и улучшение условий жизни -- основные объективные факторы увеличения туристических потоков, но не менее важны и культурные особенности: путешествие становится одной из доминирующих форм потребления, транслируемой в медиа. Вместе с тем, туризм -- междисциплинарная область для исследования. Так, его изучением занимаются ученые в сферах антропологии, истории, экономики и менеджмента, географии, политологии и урбанистики. В академическом дискурсе и массмедиа рождаются новые названия форм туризма, однако некоторые исследователи утверждают, что туристы современности движимы теми же мотивами, что и их предшественники, поэтому нельзя говорить о по-настоящему новых формах туризма, меняются лишь технологии и уровень массовой вовлеченности в туристические практики Butler R. (2015) The Evolution of Tourism and Tourism Research // Tourism Recreation Research (40 (1)). Pp. 16-27.. Однако нам кажется, что эти два фактора оказывают ощутимое воздействие на сферу в целом, что отражается не только на туристах и туристических компаниях, но и на государственной и институциональной политике.

В 1976 г. Д. Макканелл, один из основных теоретиков туризма, в своей книге «Турист. Новая теория праздного класса» излагает убедительную и по сей день мысль: «Туризм либо станет крупнейшей индустрией в мире, либо уже ей стал» Макканелл Д. (2016) Турист. Новая теория праздного класса. М.: Ад Маргинем, С. 7. . Изучение туристических практик может открыть многое: социальную и экономическую структуру общества, идеологию и коллективные ценности. Активная трансформация туристических практик позволяет оценить и коренные изменения (или наоборот -- универсалии) в обществе. Вместе с тем, расширяясь и диверсифицируясь, индустрия конструирует новые объекты потребительского интереса: например, смерть и умирание, что и послужило основой для нашей работы.

Объектом нашего исследования послужили туристические практики посещения Музея погребальной культуры в городе Новосибирске, и Введенского кладбища в Москве. При рассмотрении экскурсионных практик исторического объекта (кладбища) и относительно нового экспериментального проекта (музея) мы бы хотели обратить внимание на то, как представление об «аутентичной» смерти становится драйвером туристической индустрии (что и является предметом нашего исследования). Понятие «танатотуризм», обозначенное в заглавии нашей работы, введено исследователем Э. Ситоном и подразумевает туризм, предполагающий посещение мест, связанных со смертью Seaton A.V. (1996) Guided by the Dark: From Thanatopsis to Thanatourism // International Journal of Heritage Studies 2:4. Pp. 234-244..

Актуальность нашей научной работы заключается в исследовании темы, слабо изученной в российском контексте. «Темный» и танатотуризм получили свои названия и концептуальное оформление в конце 1990-х, начале 2000-х и спровоцировали тогда целую волну зарубежных исследований, до сих пор продолжающихся уже в рамках отдельных школ и журналов. Подробнее на истории понятия и коллизиях, связанных с «темным» и танатотуризмом, мы остановимся в первой главе нашей работы, однако попробуем вкратце очертить масштабы разработанности темы.

Помимо упомянутого нами Э. Ситона, чьим понятием «танатотуризм» мы пользуемся в рамках этой работы, мы бы хотели упомянуть и авторов, введших в обиход более ранний концепт «темного» туризма: то есть туризма, предполагающего посещение мест, связанных с трагедией, смертью, катастрофой и иными тематическими узлами, на которых мы остановимся подробнее в первой главе. Далее в нашем исследовании мы будем опираться на наработки таких авторов-апологетов теории о «темном» туризме, как Ф. Стоун, Р. Шарпли, Дж. Леннон, М. Фоули ^{5 6}.

Особенно популярной же ветвью изучения «темного» и танатотуризма является освоение военной тематики и того мемориального наследия, которое осталось после трагедий XX века. Так, в просматриваемых нами материалах мы сталкивались с исследованиями на тему военного туризма на островах Японии Sharpley R., Stone P.R. (2009) Life, Death and Dark Tourism: Future Research Directions and Concluding Comments // The Darker Side of Travel: The Theory and Practice of Dark Tourism / R. Sharpley and Philip R. Stone. Bristol: Channel View Publications. Foley M., Lennon J. (2010) Dark Tourism: The Attraction of Death and Disaster. Boston, MS: Cengage Learning. Seaton P. (2019) Islands of "Dark" and "Light/Lite" Tourism : War-Related Contents Tourism around the Seto Inland Sea // Japan review : Journal of the International Research Center for Japanese Studies. (33). и в США Butler R., Suntikul W. (2013) Tourism and War. An Ill Wind? In Tourism and War / ed. by Richard Butler and Wantanee Suntikul. NY: Routledge. Isaac R.K. Зakmak E. (2013). Understanding visitor's motivation at sites of death and disaster: the case of former transit camp Westerbork, the Netherlands // Current Issues in

Tourism. (17 (2)): Pp. 1-16. Biran A., Poria Y., and Oren G. (2011) Sought Experiences at (Dark) Heritage Sites // Annals of Tourism Research (38(3)), pp. 820-841., а также с работами, посвященными практикам посещения бывших концентрационных лагерей ^{9 10}.

В России же практически не существует исследований на тему «темного» и танатотуризма, несмотря на изобилие потенциального материала. Далее в нашей работе мы обратимся к двум найденным статьям на тему, одна из которых посвящена разработке концепции «темного» туризма в России ^п, а вторая -- полевому исследованию в рассматриваемом и нами Музее погребальной культуры в Новосибирске Рыбакова Е.В. (2012) Темный туризм в России: современное состояние, проблемы изучения // Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии,

(3 (17)). Данилко Е.С. (2019) Ночь музеев в музее смерти: коммуникация на грани миров // Сибирские исторические исследования №4..

Нам кажется, что элементы «темного» и танатотуризма становятся более популярными в России по двум причинам: 1) новизны в связи с инфраструктурной неразработанностью такого вида туризма; 2) эмоциональной составляющей потребления. В связи с этим, мы считаем, что исследование данной проблемы в рамках теории экономики впечатлений поможет нам понять не только особенности современного положения российского туризма. Смерть -- даже более актуальная в наше время тема, разрабатываемая как зарубежом, так и в России. Поэтому данное исследование может привнести вклад не только в социологию досуга и туризма, но и в столь популярные ныне death studies.

Гипотеза нашего исследования заключается в том, что воспроизводимый в практиках танатотуризма интерес к смерти имеет дуальную природу. Он может быть рассмотрен и как культурно обоснованное стремление туристов пережить яркое, аутентичное и вытесненное из повседневности переживание. С другой стороны, конструирование достопримечательности, сконцентрированной вокруг смерти, может быть легитимированным и исходить «сверху», то есть от организаторов экскурсионного досуга. Основным же критерием и драйвером в системе этих взаимоотношений может являться именно стремление показать и понять «настоящую» смерть.

Наша цель состоит в выявлении специфики российского танатотуризма и определении того, как он встраивается в туристическую индустрию, а также формулировке того, как представление о смерти в современной культуре влияет на эти практики. Так, используя перечисленный теоретический и практический материал, мы выполним следующие задачи:

- рассмотрим историю понятия «танатотуризм» в контексте истории туризма, проанализируем теоретические подходы к данным практикам, изучим тенденции танатотуризма в мировом масштабе;

- проанализируем собранный текстовый и полевой материал;

- обоснуем потребительский интерес в данном виде практик;

- определим стратегии проводников, то есть туристических организаций;

- выявим особенности смерти как туристического объекта;

- сравним, какие стратегии избирают туристы и туристические организации/проводники.

Методология. Туристические практики сами по себе -- образцы нематериальной культуры. На них не посмотреть в застывшем музейном формате. Туризм -- это в первую очередь практика столкновения человека с пространством. Мы изучим ее, опираясь на следы, оставленные после этого столкновения: например, рассмотрим сайты, фото и посты в соцсетях, предложения экскурсионных компаний, отзывы и медиаматериалы. Мы также представим интервью, собранные у работников музея, путешественников и тех, чьими туристическими услугами они пользуются. Предваряя основную часть, стоит сообщить, что нами было собрано семь полуформализованных интервью, проведенных в онлайн-режиме (в текстовом формате, по аудио- и видеосвязи). Помимо семиотического и концептуального анализа контента и полевого материала, мы обратимся к корпусу литературы, включающему исследования о Tourism Studies и Death Studies.

Глава 1. Смерть как туристический объект. Зарождение и бытование танатотуризма

1.1 От «темного» туризма к танатотуризму. История понятия в контексте истории туризма

История туризма, в которой однажды находится место и нашему объекту исследования, начинается с истории путешествий и человеческой мобильности. По словам Д. Макканелла, «... путешествовали когда-то только герои, потом группы, потом социальные классы, теперь все» Макканелл Д. (2016) Турист. Новая теория праздного класса. М.: Ад Маргинем. С. 7.. Некоторые исследователи утверждают, что паломничество было самой первой формой путешествий, которую можно назвать «туризмом». Такое утверждение можно связать с тем, что «туризм» таким, каким мы его знаем, предполагает не практическую цель путешествия (например, торговля, охота, поиск лучших сельскохозяйственных угодий, война), а наоборот: отвлечение от практической жизни, получение удовольствия, обретение новых знаний, переживание духовного развития. Однако по-настоящему распространенной практикой в том смысле, в котором мы понимаем его сейчас, туризм становится в эпоху Модерна с появлением новейших средств массовой информации и такого медиа, как фотография. Туризм -- необходимый элемент жизни современного человека; в основе туристического дискурса лежит идея о том, что физическое и душевное здоровье человека может быть обновлено при помощи путешествия Urry J. (1990) The tourist gaze: leisure and travel in contemporary societies. NY: Sage Publications.. Посредством путешествия наши современники воплощают право на свободу перемещения, такое же неотъемлемое для полноценной жизни как свобода слова, свобода выбирать образование и способы труда. Еще в начале 2000-х Дж. Урри отмечает, что все больше людей старается уйти от стандартизированного массового

туризма в сторону независимых путешествий Urry J. (1990) The tourist gaze: leisure and travel in contemporary societies. NY: Sage Publications. P. 47.. По словам исследователя, это связано с пост-фордистской моделью потребления и воцарением новой «романтической» формы туризма, пришедшей на смену «коллективной». По мнению Урри, высказанном им уже в иной работе («Взгляд туриста и глобализация»), основным желанием туриста является собственное присутствие и прочувствование какого-либо места, то есть телесная и душевная сопричастность Урри Дж. (2005) Взгляд туриста и глобализация // Массовая культура: современные западные исследования. М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры». С. 136-150.. Критики общества потребления часто обращают внимание на такую поведенческую особенность современного человека, как стремление побывать вживую в тех местах, что улавливают его внимание на экранах телевизоров и в других медиа-проводниках. Ж. Бодрийяр, например, объясняет это через стремление к законченному действию, то есть преодолению дистанции ради символического завершения Бодрийяр Ж. (2006) Прозрачность зла. М.: Добросвет..

Дж. Урри посвящает основное свое исследование «взгляду туриста», а именно тому, как этот пристальный взгляд менялся в обществах и социальных группах в разные исторические периоды Urry J. (1990) The tourist gaze: leisure and travel in contemporary societies. NY: Sage Publications. P. 1.. По мнению Урри, туристические объекты выбираются потребителями, исходя из их ожидания интенсивных удовольствий, близких к снам и фантазиям. Такое ожидание строится и поддерживается обществом при помощи различных нетуристических практик и медиумов, таких как кино, телевидение, литература, публицистика: они создают и усиливают этот взгляд Там же, с. 3..

Во «Взгляде туриста и глобализации» Урри отмечает, что мир охвачен процессами «производства» и «потребления мест» Урри Дж. (2005) Взгляд туриста и глобализация // Массовая культура: современные западные исследования. М.: Фонд научных исследований «Прагматика культуры». С. 136-150. Seaton A.V. (1996) Guided by the Dark: From Thanatopsis to Thanatourism // International Journal of Heritage Studies 2:4. Pp. 234-244. Sharpley R. (2009) Shedding Light on Dark Tourism: An Introduction // The Darker Side of Travel: The Theory and Practice of Dark Tourism. Pp. 3-22.. В связи с этим академическое пространство заполнено «туристической рефлексией», то есть институционализованным изучением туризма, на тему которого выпущено уже много журналов, монографий, статей. Диверсификация туристических практик, их индивидуализация и всеобщая доступность представляют новые их формы и терминологию. Так, наш интерес заключается в изучении феномена, получившего в академической среде название «танатотуризм» (то есть туризм с посещением мест, связанных со смертью). Он же неразрывно связан и с более разработанной и широкой концепцией «темного» туризма.

«Темный» туризм -- тема, которая только недавно (в начале 2000-х) начала разрабатываться в академической сфере, однако мы можем найти уже много материалов, посвященных ей. В целом, «темным» туризмом исследователи обозначают поведенческий феномен, определяемый скорее мотивами путешественника, чем особенностями достопримечательности самой по себе, если верить Ситону и Шарпли^{21 22}. Ф. Стоун обозначает «темный» туризм как путешествие в места, ассоциирующиеся со смертью, трагедией, страданием и макабром Stone P.R. (2006) A Dark Tourism Spectrum: Towards a Typology of Death and Macabre Related Tourist Sites, Attractions and Exhibitions // Tourism 54:2 Pp. 145-60..

Термин «темный» туризм ввели исследователи Леннон и Фоули в 1996 году, впервые обратив внимание на этот феномен Foley, Malcolm; J. John Lennon (1996). "JFK and dark tourism: A fascination with assassination". International Journal of Heritage Studies. 2 (4): 198-211.. Они обозначили его как разновидность туризма, предполагающую посещение мест, связанных со смертью. Одними из самых ранних примеров «темного» туризма считают посещение гладиаторских игр и публичных казней, однако такое обозначение сильно отличается от главной особенности «темного» туризма в наши дни: его направленности в прошлое, а не в настоящее. То есть это в первую очередь исторический туризм, а потому его потребитель мотивирован познать и лично пережить определенную репрезентацию исторического события.

Ф. Стоун, один из основных исследователей «темного» туризма, выделяет такие его категории: dark fun factory (темная индустрия развлечений), dark exhibitions (темные выставки), dark dungeons (тюрьмы), dark resting places (кладбища, могилы, мавзолеи), dark shrines (места поклонений), dark conflict sites (места вооруженных действий), genocide tourism (места, связанные с геноцидом) Stone P.R. (2010) Darker Side of Travel: The Theory and Practice of Dark Tourism, ed. By R. Sharpley and P. R. Stone. Bristol: Channel View Publications.. Исследователь считает, что слово «темный» в этом словосочетании указывает на интерес к макабрическому и даже на «schadenfreude», то есть некое злорадство, присущее туристу, его наслаждение страданием и печалью, пережитую другими. Однако «темный» -- это еще и маркер, закрепленный за достопримечательностями, событиями и впечатлениями.

Таким образом, по Стоуну, природа туристического опыта зависит как и от объекта потребления (место, достопримечательность или событие), так и от способа потребления (ожидания, восприятие и опыт туриста). Иными словами, « темным » туризм может стать только если и достопримечательность, и ее значение связаны со страданием и макабрическим.

Э. Ситон специфицирует и сужает фокус, выводя из теории о «темном» туризме его подвид: «танатотуризм». Исследователь подразумевает под танатотуризмом пять форм и мотивировок путешествия: с целью увидеть «публичные акты смерти», увидеть места массовых или единичных смертей, посетить мемориал в честь погибших, с целью увидеть материальное подтверждение или символическую репрезентацию смерти или лицезреть сценическую постановку -- симуляцию смерти Seaton A.V. (1996) Guided by the Dark: From Thanatopsis to Thanatourism // International Journal of Heritage Studies 2:4. Pp. 240-242.. Ситон предполагает, что «танатоптические репрезентации», такие, как гладиаторские бои и публичные казни, делали смерть естественным элементом, присутствующим в публичном пространстве Там же, с. 237.. Однако он делает оговорку, приводя три важных различия между названными историческими предшественниками и современным танатуризмом: переход от религиозного к светскому контексту, смена акцента с публичного и общественного на частный и индивидуальный, а также развитие тропов, основанных на романтике, которые связывают удовольствие с болью и смертью.

«Темный» туризм, как и следует ожидать, понятие, выходящее за рамки академического круга и вплетающееся в узус самих туристов. И хотя « темный » турист -- это не всегда тот, кто так себя называет, самоидентификация с таким стилем жизни и способом потребления у туристов происходит. Популяризация термина происходит за счет медиаогласки: так, например, нами был найден вебсайт dark-tourism.com, созданный энтузиастом «темного» туризма с двумя целями: 1) просвещение читателей на тему научного изучения этого феномена; 2) каталогизация «темных» туристических объектов по всему миру, а также путеводитель по странам и городам, оформленный в рамках заданной темы. Главный редактор сайта darktourism.com в своем блоге рассуждает о том, что такое «темное», откуда оно произошло и какие ограничения есть у этого концепта URL: http://www.dark-tourism.com/index.php/darktourism/18-main-menus/ mainmenussubpages/599-what-is-dark-tourism. Он также задается вопросом о том, с какими иными формами туризма связан «темный» туризм и какие формы он может принимать. Среди туристических мотивационных установок автор называет образовательные, вуайеристские, но в попытке обобщить он говорит, что туристы просто находят это интересным и интригующим. Для удобства посетителей сайта сам он создает не только географическую категоризацию описанных туристических объектов, но и тематическую, во многом пересекающуюся и заимствующую из классификации Ф. Стоуна: «могильный» туризм, «ядерный», «тюремный», «медицинский», «коммунистический», посвященный Холодной войне и Железному занавесу, по местам геноцида, катастроф, а также связанным с культом личности.

«Темный» туризм -- тема, разработанная в поле мирового изучения туризма, однако почти неизученная в российском сегменте. В нашем исследовании мы можем обратиться лишь к краткой статье Е. Рыбаковой Рыбакова Е.В. (2012) Темный туризм в России: современное состояние, проблемы изучения // Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии,

(3 (17)), 180-187.. Она задается вопросом о существовании “темного” туризма в России и анализирует элементы российского “темного” туризма, изучая предложения в Интернете. Эта статья является интересным началом разработки изучения “темного” туризма в России. Основная цель Рыбаковой заключается в попытке понять, что люди считают «темным» туризмом и каким образом осуществляется эта практика. Первичный вопрос, который она себе ставит: существуют ли в России объекты, которые в рамках теории о «темном» туризме можно назвать «темными» и проявляют ли российские туристы заинтересованность в таком продукте. Исследовательница оставляет за скобками вопрос институционализации такого рода туризма, но рассматривает, как туроператоры привлекают клиентов и что их интересует на базе вебсайтов, интервью и рекламы. Основным отличием «темного» от «нетемного» туризма для нее является развлекательность, интерактивность и театральность первого. Рыбакова работает с указанной нами выше классификацией «темного» туризма Стоуна и предлагает собственную дополнительную категорию, которая по ее мнению востребована в России. Это «опасные» места: например, заброшенные дома, заводы, зоны, подверженные радиации и другим неблагополучным экологическим воздействиям.

1.2 Туризм и танатотуризм как триггеры критик современности

По ироничному признанию К. Леви-Стросса, «Путешествие и путешественники -- вот две вещи, к которым я испытываю отвращение; и тем не менее я здесь, готов рассказывать о своих экспедициях» Леви-Стросс К. (1999) Печальные тропики / Пер. Г.Е. Сергеева. Львов: ООО «Фирма «Издательство АСТ». С. 6.. Действительно, туризм сразу после обретения массового характера стал подвергаться постоянным нападкам со стороны критиков общества потребления. Так, З. Бауман в эссе «От паломника к туристу» рассматривает туриста как часть критики постмодерна Бауман З. (1995) От паломника к туристу // Социологический журнал (0(4)). С. 133-154.. Он выделяет несколько ключевых образов, характеризующих общество постмодерна, основным из которых является турист. «Всюду вхож, но нигде не свой», турист движим целью нового переживания, непохожего на старые. Вместе с тем, ему важна не только экзотика и эстетичность, но и потенциальная защищенность. А. Берлеант также рассматривает отношение современного человека с окружающим его пространством в категориях отрицания места, где субъекты становятся «стандартизированными, сменными, заменимыми, легко транспортируемыми и перемещаемыми из одного места в другое» Berleant A. (1992) The Aesthetics of Environment. Philadelphia: Temple University Press.. Для Д. Макканелла «турист» также является удобной описательной моделью, заключающей в себе современного человека, однако он в своих рассуждениях о природе туризма не столь критичен Макканелл Д. (2016) Турист. Новая теория праздного класса. М.: Ад Маргинем. С. 40..

Д. Бурстин в свою очередь упоминает туризм в контексте критики современного ему американского общества Boorstin D.J. (1962) The Image or What Happened to the American Dream. N.Y.: Atheneum.

15. Так, он считает, что американцы стараются пережить не «реальность», а «псевдособытия», вчисле которых находится и туризм. Бурстин также сравнивает концепты «путешественника» и «туриста». «Путешественник» как представитель условного прошлого, согласно исследователю, был активным в своем поиске людей, приключений и опыта. Современный же турист, напротив, пассивен и ожидает, чтобы события происходили с ним сами.

Очевидно, что вся перечисленная критика актуальна и среди той, что направлена в сторону «темного» и танатотуризма. Однако в этом направлении присутствует и важнейший знаменатель -- смерть и трагедия. Они, как элемент сакральный, в условиях своей коммодификации вызывают иную реакцию, нежели объекты или идеи, изначально лишенные сакрального звена. Например, диснейфикацию как часть «темного» туризма критикует С. Хеджес, сравнивающий практики посещения известной тюрьмы «Алькатрас» с посещением «Диснейленда» Hedges C. (2014) Alcatraz: A Prison as Disneyland. Запись от 1 декабря (https:// www.truthdig.com/articles/alcatraz-a-prison-as-disneyland/).. Автор сайта dark-tourism.com отмечает такие этические проблемы, связываемые с «темным» туризмом, как вуайеризм (особенно в местах катастроф), этичность посещения мест геноцида (хоть это и положительно способствует экономике развивающихся стран), а также дилемма поддержки так называемых тоталитарных режимов: например, Китая и Северной Кореи URL: http://www.dark-tourism.com/index.php/darktourism/18-main-menus/ mainmenussubpages/602-ethical-issues.

В своей работе, посвящённой театральному и вуайеристскому в «темном» туризме, Э. Уиллис акцентирует такую особенность, как излишняя эмоционализация частных историй, что идет в ущерб более глобальным историческим, политическим и социальным нарративам Willis E. (2014) Theatricality, Dark Tourism and Ethical Spectatorship. London: Palgrave Macmillan. P. 29.. То есть театральность и драматизация также являются ощущаемыми критиками эффектами, воссоздаваемыми проводниками «темных» туристических практик.

Глава 2. Танатотуризм в России. Практики, объекты, акторы

В данной главе мы представим практическую часть нашего исследования, рассмотрев конкретные кейсы практик танатотуризма. Мы изучим формат достопримечательностей, то, каким образом они представлены на сайтах экскурсионных компаний. То есть, основываясь на интервью и анализе контента веб-сайтов, мы посмотрим на то, как продавец и потребитель прокладывают сеть ожиданий, мотиваций к посещению и эмоциональных реакций на него.

2.1 Смерть в музее. Музей мировой погребальной культуры в городе Новосибирске

По словам Д. Макканелла, «Когда нет ни истории, ни тематических парков, ни пляжей, ни гор, ни роскоши, ни живописной нищеты -- такие достопримечательности приходится создавать » Макканелл Д. (2016) Турист. Новая теория праздного класса. М.: Ад Маргинем. С. 8.. Именно такой достопримечательностью в небогатом на культурные объекты (как говорят нам респонденты) Новосибирске стал Музей мировой погребальной культуры или, как его чаще называют, Музей смерти.

Уникальный для России, этот музей не является единственным в своем роде в мире. Так, он представлен в перечне других мировых музеев погребальной культуры на сайте Международной организации ритуальных услуг («The World Organization of Funeral Operatives») URL: https://www.thanos.org/en/about/iafm/survey-museums-collections. В малых количествах, однако такие музеи встречаются по всему миру (например, «National Funeral Museum» в Великобритании, "Musйe Funйraire National" во Франции, «The National Museum of Funeral History» в США).

Еще до своего открытия в мае 2012 года Музей погребальной культуры в Новосибирске был включен ЮНЕСКО в программу мирового наследия похоронной культуры URL: https://ich.unesco.org/doc/src/NGO-90253-ICH-09.pdf. Он был основан С.Б. Якушиным, новосибирским исследователем и предпринимателем, запустившим и крематорий, занимающий с музеем одну территорию. В интервью Якушин рассказывает, что идеи о создании Музея погребальной культуры и крематория появились одновременно. Зародились они из желания Якушина изменить погребальную культуру России. В постсоветский период она переживала новый, странный период в связи с возвращением к религиозным обрядам и амбивалентности в следовании обрядам, перекочевавшим из времени советского. По словам Якушина, постсоветский материализм не помешал, а лишь приумножил суеверия и предрассудки, связанные со смертью «и предрассудки эти ненаучные, нелепые, от страха смерти» Мостовщиков Е. (2016) О музее смерти из первых уст. Интервью с создателем. Запись от 25 января. (https://musei-smerti.ru/o-muzee-smerti-iz-pervyih-ust-intervyu-s-sozdatelem/) .

Для создателей концепция музея заключается в восстановлении российской мемориальной культуры: «Это тактичный и подробный рассказ о формах памятования, формах почтения к предкам. По большому счету, это музей культуры памяти» (2017) Новосибирский музей мировой погребальной культуры. Запись от 24 февраля (https://musei-smerti.ru/novosibirskiy-muzey-mirovoy-pogreba/). Вместе с тем, организаторы претендуют и на душевный переворот в посетителе музея, на которого они воздействуют. На сайте музея, помимо комментариев, подтверждающих это утверждение, говорится о потенциальном духовном перевороте, исцелении души и об импульсе к осознанной жизни, который должны почувствовать посетители (2019) Путеводитель по музею Якушина. Запись от 21 апреля (https://musei-smerti.ru/ putevoditel-po-muzeyu-yakushina/). То есть через личный диалог с посетителем авторы проекта хотят совершить широкий общекультурный скачок к решению обозначенной проблемы.

По словам одной из посетительниц, СМИ сразу заинтересовались появлением Музея погребальной культуры на культурной сцене Новосибирска, что не столь часто бывает в их отношении к другим местным музеям: «Это и понятно, писать о ремонте в Краеведческом или о новой экспозиции в Художественном музее скучно» (2014) Музей мировой погребальной культуры. Запись от 12 марта (http://sibka.ru/page/ muzej-mirovoj-pogrebalnoj-kultury). Как и некоторых из наших респондентов, так и автора этого материала на посещение музея вдохновили как раз противоречивые отзывы о нем в медиа.

Сам музей состоит из трех выставочных корпусов, самый большой из которых поделен на несколько тематических экспозиций. Экспозиция затрагивает такие темы, как погребальные ритуалы в различных культурах, траурная мода, катафалки и другие средства передвижения. Среди экспонатов также есть документы, фотографии post mortem (с людьми, сфотографированными после их смерти), иконы, надгробия, картины, некрологи и т.д. Чтобы изобразить механику ритуала или обстановку события, связанного со смертью и погребением, организаторы также воспользовались восковыми моделями людей-участников. По словам опрошенного нами гида музея Михаила, не все посетители понимают, почему помимо непосредственно связанных со смертью экспонатов в музее присутствуют предметы быта и искусства, однако, согласно музейной концепции, рассказ о смерти невозможен без описания повседневности.

Во дворе музея находится парк памяти, «парк всех религий», где расположены монументы, изображающие Иисуса Христа, Будду и другую религиозную символику. Помимо них, на территории есть и крайне неоднозначный для посетителей музея объект: крематорий. Один из комментаторов на «TripAdvisor» делится таким переживанием: «Рекомендую, но не слишком впечатлительным. И еще.. Несколько смущает соседство музея с крематорием. Тяжело осознавать, что рядом с музеем люди превращаются в пепел» URL: https://www.tripadvisor.ru/ShowUserReviews-g298529-d6491503-r435763965- World_Funeral_Culture_Museum-

Novosibirsk_Novosibirsky_District_Novosibirsk_Oblas.html#REVIEWS. При этом, помимо исполнения своих основных функций, крематорий включен и в экскурсионную программу музея. То есть экскурсанты могут посетить крематорий и во время церемонии кремации. Из проведенных нами интервью с посетителями мы узнали, что во время «Ночи музеев» «..дважды можно было присутствовать на загрузке тела в печь».

«Что в самом музее, что на территории крематория столько странных экспонатов, что так и кажется будто из-за поворота сейчас выскочит Кустурица или Феллини с цыганами. Короче сюр какой-то» -- пишет в отзывах на музей один из комментаторов на «TripAdvisor» URL: https://www.tripadvisor.ru/ShowUserReviews-g298529-d6491503-r435763965- World_Funeral_Culture_Museum-

Novosibirsk_Novosibirsky_District_Novosibirsk_Oblas.html#REVIEWS. Действительно, в музее часто отыгрывается обстановка праздника и карнавального гротеска. Постоянное балансирование между серьезным, траурным и смешным является одной из коммерческих стратегий музея. Так, в сувенирном магазине можно купить всевозможную атрибутику в виде катафалков и черепов. Музей также проводит многочисленные квесты и игровые программы, известные во всем городе: например, на его территории проходил праздник масленицы. Посетители могут даже заказать проведение Дня рождения в музее или приобрести подарочный сертификат. На сайте «TripAdvisor» один из комментаторов делится таким предложением, доступным в музее: «...есть даже специфические услуги -- за 4.000 руб. можно прокатиться по городу в автокатафалке голубого цвета (он на фото), лежа в гробу! Как нам объяснил экскурсовод Михаил (он тоже есть на фото), некоторым людям это помогает победить страх смерти» Там же..

Шуточно-игровая специфика музея воспроизводится и в предложениях туристических организаций, включающих его в свою программу. Например, на сайте авторского туристического проекта «Неизвестная Россия» поездка в

Новосибирск с посещением музея анонсируется так: «Шуточки про смерть тут неожиданно к месту. Ведь именно в Новосибе открыт крутейший крематорий, колумбарий и единственный в России “Музей погребальной культуры”, который мы обязательно посетим! Разбавим серую российскую действительность жизнерадостными аватарками из гроба, прикупим мрачных сувениров и с зарядом позитива отправимся в центр города. Ня! Смерть!» (2019) Жить и умереть (от восторга) в Новосибирске. Запись от 7 июля. (https:// vk.com/@unknown_russia-zhit-i-umeret-ot-vostorga-v-novosibirske).

Впрочем, карнавальные сюжеты и юмористическое взаимодействие со зрителем, а также, например, такие необычные экспонаты, как живой верблюд во дворе музея, вызывают противоречивую реакцию не только в медиа. Например, у музея в 2016 году был конфликт с РПЦ на почве трактовки последними одного из квестов по Данте. Итогом этого конфликта стал временный запрет на обряды священников в крематории (2016) РПЦ запретила проводить обряды в новосибирском крематории. Запись от 26 апреля (https://tass.ru/obschestvo/3240050).

Далее мы ознакомились с тем, кто, как и почему посещает Музей погребальной культуры, а также какое впечатление остается у посетителей от музея. Так, экскурсовод музея Михаил поделился с нами, что основная их аудитория -- люди среднего возраста. Они же приводят с собой и представителей других возрастных групп: лиц пожилого возраста и детей. Михаил отмечает, что обе эти группы оказываются приобщены к терапевтической работе, связанной с осознанием смерти. При этом, экскурсионная программа для них отличается от основной. Так, Михаил утверждает, что для детей программа не только упрощается, но также делается « акцент на патриотическом воспитании» и в целом на образовательной составляющей. Например, в одном из материалов с новостных порталов города, размещенном на сайте музея, упоминается, что детская экскурсия предполагает посвящение в образы смерти в русских фольклорных сказках (2013) Новосибирский музей смерти. Запись от 24 мая (https://musei-smerti.ru/ novosibirskiy-muzey-smerti/). Пожилых же людей скорее ожидает разговор о памяти и последнем дне. Любопытно и то, что, по словам Михаила, музей популярен среди представителей опасных профессий.

Представители опасных профессий и иные категории экскурсантов имеют различные мотивировки и ожидания от музея, что мы и обсудили с нашими респондентами. Несмотря на то, что, исходя из интервью, музей является популярным местом, обсуждаемым в городе и за его пределами (наши респонденты сообщают, что он на слуху и узнают о нем от друзей, из социальных сетей, телевидения или в «TripAdvisor»), его локация (в области, далеко от центра) предполагает намеренное мотивированное посещение, а не встроенное в какой-то центральный городской маршрут (2014) Музей мировой погребальной культуры. Запись от 12 марта (http://sibka.ru/page/ muzej-mirovoj-pogrebalnoj-kultury). Однако эта особенность не мешает людям из Новосибирска и других городов проделывать путь и, судя по ответам наших респондентов, неоднократный. Привлекает их не только редкость такого музейного формата, а также то, что экспозиция обновляется часто. Наши информанты перед посещением ожидали, что музей даст им «новый источник вдохновения», «обстановку, уникальность, атмосферу», утолит «познавательный интерес», «пощекочет нервы».

Мы обнаружили любопытную дихотомию в отзывах туристов о посещении музея. Так, две ветви впечатлений разделяются на шок и успокоение. Наши респондентки Полина и Анастасия отмечают спокойную атмосферу в музее. «На территории ощущается дух умиротворенности, спокойствия, тишины», «Сразу скажу: никакой тяжеловесной скорби в музее нет. Смерть -- это естественный процесс как рождение и жизнь.» -- пишут комментаторы на «TripAdvisor» URL: https://www.tripadvisor.ru/ShowUserReviews-g298529-d6491503-r435763965- World_Funeral_Culture_Museum-

Novosibirsk_Novosibirsky_District_Novosibirsk_Oblas.html#REVIEWS. С другой стороны, слово «шокирующий» употребляется комментаторами еще чаще: «...невероятный, шокирующий, познавательный, атмосферный и роскошный.», «.экспозиция точно не для впечатлительных и суеверных людей». По мнению нашей респондентки Анастасии, люди приходят в этот музей либо ради успокоения, либо ради «треша». Нам кажется, что и путь расслабления, и путь «треша»/катарсиса свидетельствуют о процессе восприятия и принятия основного тематического пласта музея: смерти.

2.2 Музей под открытым небом. Введенское кладбище

На вебсайте «Ассоциации туроператоров» опубликован материал 2019 года, в котором обращается внимание на кладбищенский туризм и на востребованность этого туристического продукта на общемировом рынке (2019) Экскурсии в мир мертвых: какие кладбища России и мира привлекают туристов. Запись от 22 февраля (http://www.atorus.ru/news/press-centre/new/46088.html). На примере общемировых достопримечательностей такого формата (парижское Пер-Лашез, лондонское Хайгейт, Еврейское кладбище в Праге и другие) автор материала акцентирует внимание на роли московских кладбищ в туристическом бизнесе. Автор утверждает, что не только внутреннему туристу интересно их посещение. Так, по его словам, иностранные туристы чаще всего посещают Новодевичье кладбище. Примечательно, что кладбищенские экскурсии являются не столь универсальным предметом интереса среди представителей различных культур. Так, согласно автору статьи, экскурсии по московским кладбищам оказываются более востребованы среди европейцев (особенно итальянцев, французов, испанцев) и латиноамериканцев. Из интервью с экскурсоводом Ваганьковского кладбища можно узнать, что чтобы стать кладбищенским экскурсоводом, нужно не только обучиться этому, но и получить специальную аккредитацию, сдав экзамен по конкретному кладбищу Лоскутникова Н. (2019) «Я работаю экскурсоводом на кладбище». О профессии, заработке и байках -- от первого лица. Запись от 29 мая (https://www.m24.ru/articles/ obshchestvo/29052019/155607).

Введенское (Немецкое) -- кладбище с уникальным ландшафтом и объект историко-культурного наследия. Открытое в 1771 году, вплоть до Второй мировой войны оно оставалось практически не тронутым и охранялось иностранными посольствами, взявшими захоронения своих подданных под опеку. Во время войны и после нее кладбище подвергалось многочисленным мародерским атакам, что значительно повлияло на его внешний вид, однако позже многие захоронения были восстановлены и реставрированы. Введенское кладбище всегда являлось предметом интереса общественности, что постепенно стало подспорьем и для его частичной коммодификации, то есть появления организованных коммерческих экскурсий. Впрочем, «паломничество» начали осуществлять не только экскурсанты. Так, наш респондент, историк-краевед и гид Андрей Л. отмечает «готский бум», пришедшийся на середину 90-х гг. В то время, по словам Андрея, представители готской субкультуры приезжали на кладбище, избрав его своей меккой. С. Туссен и А. Декроп, авторы статьи, посвященной практикам посещения парижского кладбища Пер-Лашез, отмечают, что эмоциональная привязанность к священному объекту -- основное личностное измерение их информантов Decrop A., Toussaint S. (2013) The Pere-Lachaise Cemetery: Between Dark Tourism and Heterotopic Consumption // Dark Tourism and Place Identity. Managing and Interpreting Dark Places. NY: Routledge. P. 19.. В этом плане Введенское кладбище по праву можно называть «московским Пер-Лашез», как это пишет в анонсе экскурсии туристическая организация «CozyMoscow», гидом которой и является наш информант URL: https://www.facebook.com/events/1409436195895776/.

По словам одной из посетительниц экскурсии с Андреем Ледневым, прогулка началась у кладбищенских ворот с прослушивания Лакримозы из Реквиема Моцарта в исполнении пианистки Юдиной, которая покоится на Введенском. Прослушивание сопровождалось «трогательной» историей о музыкантке (2019) Экскурсия по Немецкому (ныне Введенскому) кладбищу. Запись от 3 июня (https://www.osd.ru/txtinf.asp?tx=4572). Действительно, сам Андрей Л. также в интервью поделился с нами, что всегда, пытаясь эмоционально вовлечь экскурсантов в жизнеописания композиторов и музыкантов, ставит им музыку. Вместе с тем, из диалога с нашим респондентом мы узнали, что эмоциональное воздействие (на котором мы более подробно остановимся в третьей главе) должно быть основано на подлинных историях. То есть наш гид против того (он даже говорит, что относится «с отвращением»), что называют «кладбищенскими байками».

На сайтах экскурсионных организаций тема подлинности акцентируется не так ярко, однако в целях привлечения аудитории также предполагается обещание раскрытия загадки или правдивый ответ на интригующий вопрос. То есть, помимо очевидного приглашения на прогулку в место, где собраны архитектурные и исторические реликвии, операторы предлагают «тайны, истории и легенды» URL: https://www.facebook.com/events/1409436195895776/. Называя при этом Введенское «московским Пер- Лашез», «CozyMoscow», организаторы экскурсии говорят о нем, как о «Книге судеб», предполагая под такой формулировкой богатое историческое содержание экскурсии. Увеличивают аттрактивность экскурсии и такие элементы анонса, как «... мертвая рука и надгробие на колесах, подземные катакомбы и надписи на склепе, сакральная «Вампирка» и рецепт салата оливье, унесенный в могилу» -- то есть особые макабрические образы, специфические исключительно для кладбищенской локации. Туристическая компания «Незабываемая Москва» также акцентирует внимание скорее на тайнах и легендах, чем на архитектурном достоянии кладбища URL: https://xn--80aaacfpel4cc2n3b.xn--80adxhks/excursions/153- peshekhodnaya_ekskursiya_po_vvedenskomu_nemetskomu_kladbishchu_v_moskve.html. Так, они отмечают, например, «загадки надписей и просьб, начертанных на стенах некоторых склепов».

По словам Андрея Леднева, экскурсии по Введенскому кладбищу очень популярны. При этом, как и на остальных экскурсиях, среди посетителей больше женщин. Однако гид утверждает, что кладбищенская тема интересна мужчинам больше, чем многие другие исторические маршруты. При этом, конкретно кладбищенская экскурсия выделяется и тем, что ее посещают люди всех возрастов, даже дети. Так, мы нашли отзыв на экскурсию Андрея женщины, которая посещала ее с сыном подросткового возраста, любителем кладбищенской тематики (2019) Экскурсия по Немецкому (ныне Введенскому) кладбищу. Запись от 3 июня (https://www.osd.ru/txtinf.asp?tx=4572). По ее словам, на экскурсии были и другие дети.

По словам нашего респондента-экскурсовода, в редких случаях посетитель кладбищенской экскурсии имеет родственника, похороненного на этом кладбище. В основном же это люди, интересующиеся кладбищенской тематикой и желающие детализировать свое знание о конкретном кладбище. Людей старшего и младшего поколений наш информант разделяет на две категории: тех, кто еще помнит захороненных и тех, у кого в культурном опыте они не присутствуют.

Андрей Л. утверждает, что страх мистический страх перед кладбищами зародился в советское атеистическое время, а в досоветском религиозном сознании ему места не было. Вместе с тем, проявлений страха у своих нынешних экскурсантов он не наблюдает. Так, по своему опыту он утверждает, что на самом деле люди боятся железнодорожных вокзалов, а не кладбищ. На кладбище же суеверие проявляется разве что в таких поведенческих реакциях как отказ зайти на территорию могилы.

Таким образом, в данной главе мы изложили те эмпирические результаты, что связаны с взаимоотношениями продавца и покупателя культурной практики. В следующей главе мы концептуализируем и более подробно раскроем наши наблюдения и идеи. Примечательным во время проведения нашего эмпирического исследования и разговора с гидами нам показалось то, как оба они, отвечая на вопросы, неосознанно включали в нарратив части своих экскурсионных программ (например, Михаил начал описывать внутреннее убранство крематория и описывать стоящую за этим символику). Вместе с тем, оба наших респондента, акцентируя свой рациональный исторический подход в вопросах, касаемых смерти, добавляли в нарратив и иррациональные мистические фрагменты: например, Михаил поведал нам о том, что «мертвые могут и не пустить в музей» новых работников. Андрей же поделился историей о девочке, чья психическая болезнь исцеляется вблизи могилы святого, располагающейся на Введенском.

Глава 3. Смерть в эпоху ее технической воспроизводимости

Выбирая название для этой главы, мы решили обратиться к В. Беньямину и его хрестоматийному труду о произведении искусства в эпоху его технической воспроизводимости Беньямин В. (1996) Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости. М.: Медиум. С.15-65.. Беньямин утверждает, что искусство в мире модерна обрело новый функционал. На смену культурным и ритуальным функциям и серьезному сконцентрированному отношению к искусству пришли развлекательность, политизация и поверхностность. Вместе с тем, оригинальный культурный продукт с его «здесь и сейчас» теряется за множественными репродукциями.

Мы хотели бы соотнести техническую воспроизводимость и копируемость произведений искусства с постоянным присутствием смерти в медиа и популярной культуре. В этой главе мы рассмотрим, насколько описанные нами практики танатотуризма воссоздают эту модель и насколько справедливо утверждение о потере смертью своей «ауры» с ее воссозданием в массовой культуре.

3.1 Смерть как часть туристической индустрии

«Завораживает лишь то, что не обменивается в режиме ценности: пол, смерть, безумие, ярость, -- и что именно по этой причине повсеместно подавляется» -- пишет Ж. Бодрийяр в «Символическом обмене и смерти» Бодрийяр Ж. (2000) Символический обмен и смерть. М.: Добросвет. С. 309.. «Смерть -- один из главных триггеров эмоций. Смерть, секс и деньги -- три самые интересные вещи по определению. Смерть -- это тайна, никто не знает, что там за гробом» -- вторит ему наш респондент Михаил. В этом разделе, опираясь на проведенное нами эмпирическое исследование, мы попробуем рассмотреть феномен смерти в его туристическом бытовании, то есть все же попробуем проследить за тем, как смерть вступает в режим обмена. Так, нас интересует то, как присутствие смерти в туристических практиках можно объяснить через экономику впечатлений и теории, так или иначе вращающиеся вокруг критики общества потребления.

Д. Хапаева рассматривает танатопатию (увлечение общества «виртуальной» смертью) сквозь призму концепции культурной индустрии и теории коммодификации культурных продуктов Адорно и Хоркхаймера Хапаева Д. (2020) Занимательная смерть: развлечения эпохи постгуманизма. М.: Новое литературное обозрение. С. 38.. Основоположники идеи о культурных индустриях утверждают, что миру модерна свойственно превращение в товар и поглощение развлекательной индустрией всех важных произведений искусства и философских идей Horkheimer M., Adorno Th. (1972) The Culture Industry: Enlightenment as Mass Deception // Dialectic of Enlightenment. New York: Herder and Herder.. Поэтому, по мнению Хапаевой, смерть также включается в эту систему отношений, то есть ее значение переживает мутацию в сторону развлекательности и коммодификации. Исходя из предположения о том, что туристические практики -- еще одно коммодификационное ответвление, с которым столкнулась смерть, мы можем рассмотреть то, встраивается ли это в теорию об экономике впечатлений.

Дж. Гилмор и Б. Пайн, основоположники теории экономики впечатлений, в своей книге, посвященной аутентичности, пишут о том, что все больше людей покупают не только развлекательные впечатления, но также «свадебные», «родительские» и «околосмертные» переживания Gilmore J.H., Pine B.J. (2007) Authenticity: What Consumers Really Want. Brighton: Harvard Business Review Press. P 54.. Даже несмотря на то, что потребители склонны верить тому, что ценят личный опыт вне коммерции, они все равно прибегают к помощи коммерческих «усилителей» этого личного опыта.