Развитие возобновляемой энергетики в нефтегазовой промышленности

2.3.4 Политика в области альтернативной энергетики как уход государств от ресурсных ограничений

Однако мы видим, что не всегда энергетическую политику стран можно объяснить борьбой с изменением климата на земле. Это следует, например, из того, что государственная политика в области возобновляемой энергетики изначально преследовала иные цели - обеспечение энергетической безопасности и энергетической независимости.

Еще раз обратившись к базе данных google n-grams мы увидим следующую картину на примере английского языка:

Рис 1. Динами изменения частоты использования фразы «энергетическая безопасность» в английском языке в XX веке.

Рис 2. Динами изменения частоты использования фразы «возобновляемая энергия» в английском языке в XX веке.

Одновременно с ростом интереса к энергетической безопасности в англоязычной литературе появляется интерес к возобновляемой энергетике. То же самое следует и из официальных обоснований энергетической политики. В 1970-е и 1980-е возобновляемая энергетика финансировалась американским государством с целью обеспечения энергетической безопасности. (Klass, 1998) С 1999 по 2012 годы в Конгрессе США было рассмотрено 110 законопроектов, посвященных энергетической безопасности и энергетической независимость и лишь 54 - борьбе с изменением климата, все из которых были отклонены. (Open Secrets, 2013)

Китай, второй в мире производитель энергии из альтернативных источников, также отдает приоритет задачам энергетической безопасности. Сегодня энергопотребление КНР растет темпами до 10-12% в год. (Crompton, Wu, 2012) Для обеспечения быстрого роста экономики китайское правительство пытается обеспечить страну как можно большим количество источников энергии. Сегодня Китай на 90% зависит от поставок угля (Wang, 2007), вложения в зеленую энергетику - попытка диверсифицировать энергетику на случай падения добычи угля. Это подтверждается официальными заявлениями, которые содержаться в китайском пятилетнем плане на период 2010-15 годов.

Бразилия также как США и КНР начала массовое производство биотоплива исходя из потребностей обеспечения энергетической независимости после нефтяных шоков 1970-х годов.

В то же самое время в страна Европейского союза ситуация несколько иная. Документ, определяющий энергетическую политику Великобритании называется Актом об изменении климата. Евросоюз отказался от субсидирования биотоплива по причине того, что реальные выбросы парниковых газов при сжигания биотоплива не ниже, а иногда и выше, чем в случае газа, нефти и угля (Carrington, 2012) Все это говорит о приоритетности борьбы с изменением климата в европейских государствах.

Однако нельзя говорить о том, что возобновляемая энергетика в некоторых странах видится лишь как средство решения проблем энергетической безопасности. В 2009 году президент США Обама в своей инаугурационной речи призвал к развитию зеленой энергетики для решения двойного вызова - энергетической безопасности и изменения климата. На эти же вызовы пытается найти ответ и правительство КНР.

Из всего вышесказанного следует, что формирование политики в области возобновляемой энергетики не является просто продолжением происходящих в мире культурных изменений и преобразования понимания роли государства в борьбе с глобальным потеплением. Государства стимулируют возобновляемую энергетику еще и потому, что на них действуют внешние ресурсные ограничения.

Происходящее можно понять с помощью двух теорий. Первая -теория мирового общества, в которой делается вывод, что в современных национальных государствах политика формируется не локально. Мы не может объяснить схожесть государственного устройства различных стран мира, сходства государственной политики и инструментов проведения этой политики. В случае альтернативной энергетики мы можем увидеть, что сегодня практически все крупные страны мира имеют некоторую последовательную государственную политику, которая выражается в поддержке возобновляемой энергетики. Сравнимы и инструменты этой политики. Государства устанавливают целевые показатели того, какого уровня производства возобновляемой энергии должны достичь страны к определенному моменты. Схожи способы достижения целевых показателей. Различные государства субсидируют производство возобновляемой энергии, облагают дополнительными налогами энергию, производимую с помощью ископаемых топлив.

Схожесть государственной политики объясняется тем, что она создается на глобальном уровне. Целевые показатели и рекомендации по стимулированию возобновляемой энергетики производятся не на национальном уровне, а в организациях международного характера, в частности в Межправительственном Совете по Изменению Климата, который является создателей Киотского протокола.

В соответствии с теорией мирового общества, наиболее активно диффузия схем (blueprints) государственной политики будет происходить в странах, наиболее укорененных в мировом обществе (Frank, Hironaka, Schofer, 2000) В данном случае инициаторами создания комиссии и подготовки протокола стали государства Евросоюза, в частности Германия, первой начавшая развивать тему изменения климата.

Но теория мирового общества не позволяет нам объяснить тот факт, что всплески деятельности государств в области развития альтернативной энергетики приходились на периоды крупных энергетических кризисов. Как мы уже видели, США и Бразилия начали развивать свою возобновляемую энергетику в конце 1970-х годов. В США появился ряд законодательных инициатив, которые обязывали государство финансировать ветряную энергетику и вкладываться в разработки солнечных электростанций. По мере ослабления действия нефтяного шока и снижения цен на нефть активность США в области альтернативной энергетики постепенно снизилась. Затем, в 2000-х годах США снова вернулись к активному развитию альтернативной энергетики. Первыми, кто приняли на себя четкие обязательства по использованию возобновляемых ресурсов, стали вооруженные силы США, обязавшиеся к 2020 году 15% энергии получать из альтернативных источников. (Rosenthal, 2010) Многие штаты США обязали государственных потребителей энергии покупать часть электричества на рынке возобновляемой энергии. Федеральная власть приняла ряд законопроектов, направленных на стимулирование зеленой энергетики. В официальных формулировках обоснований для принятия законов, направленных на развитие зеленой энергетики энергетическая безопасность играет ключевую роль наряду с обеспечением чистоты воздуха и предотвращения загрязнений.

Бразилия начала вкладываться в производство биоэтанола из сахарного тростника в конце 1970-х годов после того, как экономика страны была парализована быстро увеличившимися ценами на нефть в результате энергетического кризиса на Ближнем Востоке. Официально подтверждалось, что цель развития этой отрасли энергетики в Бразилии состоит в обеспечении энергетической безопасности страны. К началу 1980-х годов значительная часть автомобилей ездили на полностью этаноловом топливе, но, затем, после снижения цен на нефть прогресс в производстве биотоплива в Бразилии приостановился и возобновился лишь к середине 2000-х годов с началом нового роста цен на нефть.

Биотопливо первого поколения - не самый экологичный вид топлива. При сжигании оно выделяет значительное количество углекислого газа. Его производство приводит к массовой вырубке лесов, деградации почв, обезвоживанию грунтовых вод, увеличению мировых цен на продовольствие. Тем не менее, это очень удобный вид топлива в том смысле, что он не предполагает капиталоемкой смены технологий в масштабах всей экономики. Биотопливо может использоваться в двигателях внутреннего сгорания, тем самым консервируя нынешнюю структуру транспортной отрасли, которая опирается на автомобильные перевозки и авиацию, а не на электрифицированные железные дороги и электромобили. Использование биотоплива позволяет США сохранить нынешнюю схему расселения, опирающуюся на автомобили. Это, в свою очередь позволяет сохранить неизменной строительную отрасль и инфраструктуру, ее обслуживающую. Нефтепродукты являются опорой нынешней структуры американской экономики, а биотопливо - возобновляемая альтернатива бензину. Бразилия же в отличие от США практически не имеет собственной добычи «черного золота» и вынуждена закупать нефть в других странах, поэтому биоэтанол является для это страны подушкой безопасности на случай нефтяных шоков.

Китай также не скрывает того, что главной целью в деле развития возобновляемой энергетики для этой страны является обеспечение энергетической безопасности. Развитие производства биотоплива, солнечной и ветряной энергии происходит не взамен производства нефти, угля и природного газа, а в дополнение к ним. Из этого следует, что Китай при построении своей энергетической политики руководствует другими принципами, нежели борьбой с изменением климата.

Энергетической безопасностью в значительной степени руководствуются и европейские страны, особенно те, которые опираются на поставки энергии из-за рубежа. Так, исследование общественного мнения компанией Ipsos показало, что британская общественность считает вопросы обеспечения стабильного предложения энергии более важным, чем борьба с изменением климата. (Ipsos, 2012) Несмотря на это, британское правительство руководствуется в своей политике, по крайней мере на уровне заявлений, борьбой с глобальным потеплением.

Таким образом, мы можем сказать, что обеспечение национальной энергетической безопасности является одной из причин, по которым государства развивают альтернативную энергетику. Это стремление тем более сильно, чем больше зависимость государства от единственного источника энергии, как это происходит в случае США, Китая и Великобритании. Франция, Германия имеют более диверсифицированную структуру энергетики. Во Франции наряду с потреблением нефти, газа и угля для транспорта значительную роль играет атомная энергетика. Примерно такой же ситуация является и в Германии. США сильно зависит от нефти, как источника транспортного топлива, Китай получает 80% энергии из угля. (Lin, Lin, 2010) Великобритания является одним из крупнейших в мире импортеров энергии в мире. Государства-экспортеры энергии проявляют малый интерес к обеспечению энергетической безопасности путем развития альтернативной энергетики.

Такое поведение государств можно объяснить теорией ресурсной зависимости (Pfeffer, Salancik, 2003). Государства являются политическими организациями, все они взаимосвязаны друг с другом и зависят друг от друга поставками ресурсов. В нашем случае ресурсом является энергия. Мы видим, что государства, наиболее полагающиеся на один единственные ресурс или на ограниченный набор ресурсов предпринимают наиболее активные действия по развитию возобновляемой энергии. Так же поступают и государства, зависящие от поставок энергии из-за рубежа. Происходит процесс диверсификации источников ресурсов с целью сохранения стабильности положения государства в системе других государств. Таким образом, некоторые государства пытаются своими действиями в энергетической политике избежать контроля над собой других государств, которые поставляют ресурсы.

Напротив, государства с более разнообразным набором источников энергии, такие как Германия, Франция, Голландия и другие европейские страны, отдают приоритет климатическим вопросам в развитии альтернативной энергетики, что видно на примере отказа от субсидирования биотоплива, так как оно является зачастую более «грязным» топливом, чем бензин. США же и некоторые другие страны, зависящие от поставок нефти из-за рубежа, такие как Бразилия, наоборот, делают ставку на биотопливо как на более «удобное» топливо, позволяющее сохранить стабильность экономик стран. Пример стран евросоюза показывает нам, что одной лишь ресурсной зависимостью нельзя объяснить действия в области политики возобновляемой энергии.

В данной таблице мы можем обобщить наши наблюдения и связать их со стратегиями нефтяных компаний в области развития альтернативной энергетики.

Таб. 2. Соотношение национальной политики в области альтернативной энергетики, ресурсной зависимости и стратегий развития нефтяных компаний.

Нетрудно заметить, что наиболее рано проявили свою активность в области альтернативной энергетики страны, которые наиболее сильно зависят от поставки энергетических ресурсов из-за рубежа. В этих же странах находятся компании, наиболее активно занимающиеся альтернативной энергетикой. Из этого мы можем сделать вывод, что существует некоторая связь между стратегиями национальных государств по снижению ресурсной зависимости. Национальные государства могут оказывать давление на крупнейшие нефтяные компании с целью диверсификации национальной энергетики. Этим объясняется тот факт, что нефтяные компании государств, сильно зависящих от импорта нефти из других стран, часто сосредотачивают свои усилия на развития биотоплива, которое заменяет собой нефтепродукты.

В этом случае объяснение исходит из теории мирового общества, которая утверждает, что политика национальных государств создается на глобальном уровне. Наиболее интегрированными в мировое общество являются европейские страны, что показывают исследования мирового природоохранного режима. ( Frank, Hironaka, Schofer, 2000) Это выражается в участии в международных организациях и участие в научных исследованиях в сфере борьбы с изменением климата. В странах ЕС, следовательно, произошла наиболее быстрая диффузия идей борьбы с изменением климата, а глобальная политика в этой сфере привела к тому, что альтернативная энергетика стала темой номер один в альтернативной энергетике Европы.

Культурные изменения, диффузия идей изменения климата, становление глобальной политики изменения климата привело к тому, что практически все страны мира имеют сегодня политику в области развития возобновляемой энергетики. В рамках заключенных международных договоров и вследствие признание правоты научного сообщества, как носителя универсального знания, политика развития альтернативной энергетики проводится даже в тех странах, которые не испытывают долгосрочных ресурсных ограничений - России, Саудовской Аравии, Венесуэле, Иран, Норвегии и многих других странах.

2.3.5 Является ли политика государств в сфере альтернативной энергетики следствием культурных изменение

Исходя из вышесказанного, мы можем сделать вывод о том, что вторую гипотезу можно принять лишь частично. Действительно, глобальные культурные изменения и создание глобальной политики борьбы с климатом как следствие привело к тому, что усилилось распространение идей о том, что государство должно заниматься политикой в сфере развития альтернативной энергетики. Наиболее быстро политика альтернативной энергетики распространилась в странах, которые встроены в глобальное конструирование политики по борьбе с изменением климата. Международные договоры, такие как Киотский протокол так или иначе затронули формирование политики в практически всех странах мира, за чем последовало создание национальной политики по развитию альтернативной энергетики. Но мировые культурные изменения, тем не менее, были не единственным фактором, определявших политику государств в области возобновляемой энергетики. Другим таким фактором стала ресурсная зависимость одни государств от других, или ресурсная зависимость от ограниченного набора источников энергии. Преодолевая эту ресурсную зависимость государства диверсифицируют свои источники энергии, иногда отдавая при этом приоритет тем источникам энергии, внедрение которых наименее изменить существующую структуру экономики.

Общее у двух факторов то, что они действуют во многом вне государств. При формировании государственной политики важными являются не только внутренние решения политического руководства, но и факторы среды, такие как вовлеченность в конструирование политики на глобальном уровне и ресурсная зависимость от других государств. Взаимодействие двух факторов в значительной степени формирует современное облик альтернативной энергетики.

2.3.6 Инвестиции нефтегазовых компаний в возобновляемую энергетику

Причина, по которой мы исследуем деятельность в области альтернативной энергетики исключительно со стороны крупных нефтегазовых корпораций заключается в том, что организационное поле этих гигантов сильно отличается от других организационных полей, которые можно выделить на нефтегазовом рынке. Дело в том, что эти компании из-за своих размеров являются крупными объектами и субъектами государственной политики. Некоторые корпорации находятся в государственной собственности, напрямую завися от государственных решений. Другие компании, являющиеся частными, на протяжении истории подвергались активному государственному регулированию. Самые известные события, случившиеся в области госрегулирования нефтяных компаний - раздел компании Standard Oil и одобрение слияния этих осколков в то, что мы теперь знаем, как компании ExxonMobil, Chevron и Exxon.

3.1.3 История формирования организационного поля нефтяных компаний

Почему мы можем считать эти компании единым полем? Крупные компании в силу своей организационной схожести составляют идентифицируемую сферу институциональной жизни. Они не существуют в некотором вакууме, вместо это они в значительном числе случаев связаны между собой совместными проектами. Одни из них являются поставщиками ресурсов (Роснефть, Газпром, Saudi Aramco, PDVSA), в то время как другие их перерабатывают (ExxonMobil, Shell, Total, Chevron и другие), и наоборот. Продукты этих компаний имеют практически идентичный характер и производятся практически одинаковым путем с помощью сопоставимых по масштабу сил и средств.

Таблица 5. Основные статистические показатели деятельности нефтяных компаний.

В данной таблице мы можем увидеть несколько основных статистических показателей, связанных с производством нефтегазовых компаний. Так, ясно видно, что основу мирового производства газа и нефти составляют компании, которые находятся вне Западной Европы и США. На Роснефть, Газпром, Saudi Aramco, PDVSA приходятся большие объемы производства сырой нефти и природного газа, но низкие объемы переработки сырья. Обратное соотношение верно для компаний, которые находятся близко к потребителям нефтепродуктов - ExxonMobil, Chevron, BP, Shell, Total.

По этой причине мы можем условно разделить крупные нефтяные компании на две группы - ядро и периферию. В первой группе находятся компании, в основном занимающиеся переработкой нефти и доставки ее до конечного потребителя. Сюда входят американские и европейские нефтяные компании. Во вторую группу входя периферийные компании, занимающиеся производством сырья - Газпром, Роснефть, Saudi Aramco, PDVSA. Между этими двумя группами можно поместить китайскую CNPC, которая ведет значительную добычу, переработку и получает при этом огромную выручку и прибыль, сравнимую с нефтяными компаниями запада.

История нефтяной отрасли началась в середине XIX века. Старейшей и крупнейшей компанией отрасли стала американская Standard Oil Company Джона Рокфеллера. В 1911 гона компания была разделена на 38 частей в соответствии с антимонопольным законодательством США. К 1980-м годам в ходе слияний и поглощений эти части в основном соединились в три крупнейшие американские нефтяные компании ExxonMobil, Chevron и ConocoPhillips.

К ним добавились три крупные компании - BP, Royal Dutch Shell и Total. Первые две компании были созданы с целью обеспечения интересов британской монархии и Голландии. Корпорации вели свою деятельность в колониях Африки и Ближнего Востока. В дальнейшем большая часть зарубежных активов Shell и BP были национализированы, но перерабатывающие мощности и основные потребители нефтепродуктов остались в Западной Европе. Total была создана правительством Франции и до середины 1990-х годов была полностью государственной компанией. Total S.A. также ведет свою добычу в бывших французских колониях, перерабатывая значительную часть нефти во Франции.

Три европейские и три американские компании были символически объединены в «большую шестерку» - самые крупные мировые нефтегазовые компании. Их поставщиками сырья стали бывшие отделения этих компаниях в мировой периферии, которые были национализированы. Несколько другая ситуация сложилась с Роснефтью и Газпромом - эти компании являются продолжением советского нефтепромышленного комплекса. СССР начал массовую разработку нефтяных месторождений и к 1980-м годам стал крупнейших в мире производителем нефти и газа. Тем не менее внутреннее потребление нефти и газа в СССР отставало от добычи, поэтому излишки экспортировались за рубеж, создав зависимость советской, а затем и российской экономики от экспорта нефтяного и газового сырья. Социально-экономический кризис 1990-2000х годов в России и СССР только уменьшил внутреннее потребление нефти и газа, что увеличило экспорт сырья и закрепила периферийное положение нефтегазовых гигантов отрасли - Роснефти и Газпрома.

3.1.4 Структура поля нефтегазовых компаний

Таким образом к концу XX века в нефтегазовом секторе сформировалось иерархически устроенное организационное поле. В нем одни компании контролировали сбыт и переработку сырья, в то время как другие, периферийные компании поставляли сырье наиболее успешным компаниям. Более того, наиболее и наименее успешные крупные нефтяные корпорации оказались сосредоточенными в определенных странах. В то время как одни компании находились в США и Западной Европе, периферийные нефтегазовые корпорации находились в более бедных странах, таких как Саудовская Аравия, Иран, Венесуэла, Россия, Китай.

Такая структура организационного поля нефтяных компаний имеет непосредственное отношение к их стратегиям развития альтернативной энергетики, что мы и продемонстрируем в дальнейшем.

3.2 Изоморфизм нефтяных компаний

Почему же государство откликается на требования этих социальных движений?

Гипотеза 6: Необходимость легитимации своей деятельности в глазах общества подталкивает нефтяные компании к инвестициям в зеленую энергетику. Соответственно, чем сильнее в обществе распространены идеи устойчивого развития, тем больше давление, которое испытывают нефтяные компании со стороны общественности.

Гипотеза 7: Государства принуждают нефтяные компании инвестировать в зеленую энергетику. Это происходит по причине институционализации идей устойчивого развития, выраженных в виде международных соглашений и национальных стратегий, а также стремления избежать ресурсной зависимости. Зеленые идеи проникают в политику посредством выборов и политической конкуренции.

Давление на нефтяные компании в демократических политических системах

Это связано с политическими системами, которые наиболее полноценно действуют в США и Европе. Полноценность функционирования демократической политической системы можно оценить лишь с помощью некоторых внутренних функциональных критериев, которые подразумевались в процессе создания этих систем. Одно из главных требований полноценной демократии - свободная (в заданных культурно-институциональных рамках) политическая конкуренция, в ходе которой может произойти ненасильственная смена власти. Это происходит главным образом через парламентские и президентские выборы, от исходов которых зависит государственная политика. Для того, чтобы переизбраться на следующий срок, политик или политическая партия (политики практически не действуют вне некоторых групп интересов) должны следовать неким требованиям электората. Диффузия идей в электорате происходит как социальное движение.

В данном случае мы говорим об идее того, что мировая экономика должна перейти на возобновляемые источники энергии. Еще три десятилетия назад невозможно было проводить опросы общественного мнения о том, стоит ли развивать альтернативную энергетику, так как никто не знал, что она из себя представляет сегодня опросы общественного мнения по всему миру показывают значительную поддержку общественностью инициатив по развитию альтернативной энергетики.

Девять десятых французов поддерживают развитие альтернативной энергетики, согласно опросу Le Bilan di monde. Главной причиной одобрения французы называют то, что возобновляемая энергетика не производит парниковых газов, загрязняющих воздух и вызывающих глобальное потепление. 63% респондентов считали, что альтернативная энергетика будет занимать доминирующее положение в мировой энергетике через 50 лет. (Allix, 2013)

В Германии 72% населения поддерживает государственную политику по ускоренному развитию возобновляемой энергетики и лишь 24% населения противится ей. В Великобритании 60% населения поддерживает идеи по субсидированию альтернативной энергетики, более 70% считает, что доля альтернативной энергии в экономике Британии должна значительно увеличиться. (Hickman, 2012) В США доля граждан, считающих, что правительство должно больше внимания на развитие солнечной и ветряной энергетики значительно превысило количество тех, кто считает, что требуется сосредоточиться на природном газе, угле, нефти и атомной энергии. Наиболее очевидно это среди сторонников демократической партии, 87% которых считает солнечную энергию самым перспективным видом видом, и лишь 29% считают, что требуется больше внимания уделять нефтяной промышленности. (Settle, 2012) Сторонники демократической партии представляют значительную часть электората.

Таким образом, для политические институты этих стран ощущают на себе давление социальных движений. Это проявляется и в исходе национальных и местных выборов, главным образом в странах Европейского союза. Так, социальное движение за охрану окружающей среды вылилось в итоге в создании политических партий, целью которых изначально была борьба против загрязнения окружающей среды крупными компаниями. Первые такие партии появились в начале 1970-х годов в Тасмании и Новой Зеландии. (Dann, 2011) Затем зеленые партии начали появляться в Британии, ФРГ и других европейских странах.(Richardson) Первой зеленой партией, начавшей играть значительную роль на политической арене стала Зеленая Партия Германии, изначально объединившаяся в коалицию с социал-демократами из СДП. Главным фокусом деятельности зеленой партии был запрет использования ядерной энергии. (Poguntke, 1993) Со временем к концу 1990-х годов, после институционализации всемирной борьбы с глобальным потеплением, к повестке дня Зеленой Партии стало устойчивое развитие, которое включает в себя борьбу с изменением климата, борьбу с загрязнением окружающей среды, развитие демократии, устранение избыточного неравенства и создание зеленой экономики. (European Green Party, 2013)

Сегодня Зеленая Партия Европы, считающаяся объединением всем европейских зеленых партий, играет заметную роль на политической арене ЕС. Они занимают 45 из 754 мест в Европарламенте, 3 из 27 мест в Европейском Совете, 28 из 2273 мест в национальных верхних палатах парламента и 189 из 7124 мест в нижних палатах. Львиная доля представительства исходит из Австрии, Германии, Люксембурга, Норвегии, Швеции и Швейцарии (Nordsieck, 2012)

С одной стороны, зеленая политика стала практически общепринятой в значительном числе европейских стран, поэтому представители традиционных политических сил вынуждены с ними считаться. С другой стороны, на горизонте появляется потенциальный политический конкурент в виде зеленых партий, который можно нейтрализовать, переняв его предложения. Это ведет к тому, что национальная политика в области развития возобновляемой энергетики получает дополнительный толчок в ЕС, в отличие от остальных стран, где существуют ограничения политической системы, во многом препятствующие давлению снизу.

Так, в России борьба с изменением климата и экологическая политика не включены в политическую повестку дня по причине отсутствия развитых социальных движений, направленных на это. В КНР, персидских монархиях, в Иране политическое руководство руководствуется другими причинами при развитии зеленой энергетики, так как не испытывает давления социальных движений в сторону зеленой энергетики. В США зеленая энергетика и устойчивое развитие постепенно приходят на политическую арену, что можно увидеть по заявлениям таких крупных политиков, как президента США.

Политические изменения приводят к тому, что для обеспечения последовательности собственных действий европейские правительства и США оказывают давление на нефтяные компании. Это давление выражается в том числе через стимулирование производства биотоплива. В США и Европе существуют технические стандарты топлива, согласно которым 10% моторного топлива должен составлять биоэтанол или биодизель (Schnepf, 2011). По этой причине некоторые нефтяные компании интегрируют в свою структуру подразделения, занимающиеся производством биотоплива - так происходит в случае BP и Total. Другие компании, находящиеся в США и Европе, как правило, покупают биотопливо у сторонних подрядчиков и инвестируют в технологии в данной области.

Однако причины, по которым нефтяные компании инвестируют в биотопливо не ограничиваются политическим давлением. Дело в том, что политические рычаги, которые могут использовать правительства против нефтяных компаний достаточно ограничены. Возможности по регулированию энергетической отрасли не используются в полной мере, никто не обязывает нефтяные компании производить энергию из возобновляемых источников. Если нефтяные компании откажутся от инвестиций в возобновляемую энергетику, покупатели не перестанут покупать нефть и газ. Экономические стимулы развития альтернативной энергетики отсутствуют.

Дело в том, что социальное движение в сторону устойчивого развития обязывает компании следовать идеям, распространяющимся в обществе. Идеи устойчивого развития, борьбы с изменением климата и развития возобновляемой энергетики привели к тому, что стала иначе пониматься роль нефтегазовых компаний. Сегодня нефтяные компании все чаще воспринимаются как субъекты борьбы за устойчивое развитие, от которых во многом зависят судьбы мира. Это выражается в том, насколько большое значение придается лоббированию этими компаниями своих интересов в конгрессе. Общественность видит в нефтяных компаниях врага альтернативной энергетики, действия которого препятствую устойчивому развитию. Из этого следует, что изменив свою политику инвестиций, нефтяные компании могли бы повернуть мир на новую колею развития. Нефтяные компании часто воспринимаются акторами, равными по своим возможностям целым государствам, поэтому судьба устойчивого развития часто связывается с нефтяными компаниями.

Индикаторами таких мнений могут быть публикации, посвященные инвестициям нефтяных компаний в возобновляемую энергетику. Нефтяные компании связывают с «большими боссами, идущими против прогресса», в случае, если они не инвестируют достаточных средств в возобновляемую энергетику. (Mouawad, 2009)

Альтернативная энергетика - прикрытие нефтяных компаний

В свете изменившихся требований общественности и преобразившегося представления о нефтяных компаниях, как об акторах, которые способны преобразовать мир, нефтяные компании вынуждены «надевать маску» альтернативной энергетики, уподобляясь индивидам Эрвинга Гоффмана (Goffman, 1959) Этим объясняется значительная рекламная активность нефтяных компаний по демонстрации своей деятельности в области альтернативной энергетики. Так, американская Chevron запустила информационную компанию под названием «Настало время нефтяным компаниям взяться за возобновляемую энергетику» (Chevron, 2013), в рамках которой не только был создан вебсайт и проведены конференции и симпозиумы, но и была запущена рекламная компания на телевидении.

Таб. 6. Сравнение официальных высказываний нефтяных компаний BP и Chevron и Зеленой Партии.

Нефтяные компании приняли язык сторонников устойчивого развития, демонстрируя процесс культурного принудительного изоморфизма, когда компания адаптирует свои действия и заявления под происходящие в обществе культурных заявления в поисках повышения собственной легитимности в глазах общественности, что потенциально может защитить нефтяные компании от действия государств и регулирующих органов, направленных против загрязняющих воздух углекислым газом нефтяных компаний. Одновременно нефтяные компании подстраиваются под изменяющееся представление о роли крупных нефтяных компаний. Крупнейшие в мире корпорации приравниваются общественностью по своей власти к государствам, что также находит реакцию в организационном поле нефтяных компаний в виде более или менее активных действий по распространению альтернативной энергетики и лоббированию зеленой энергетики в парламентах различных стран.

Однако стоит заметить, что эти процессы происходят подавляющим образом в странах Европы и, в меньшей степени, в США, где наиболее сильные позиции имеют зеленые социальные движения и где существует последовательная государственная политика в этой области, что можно связать с культурными изменениями, происходящими в этих страна. Европа во многом является источником идей борьбы с изменением климата. По мере диффузии идей борьбы с изменением климата по периферии мира и другие нефтяные компании будут вовлекаться в деятельность в сфере возобновляемой энергетики, но источником давления в этом случае скорее всего будет не общественность, от мнения которой зависит исход очередных выборов, а государство, которое само подвержено процессам изоморфизма. По мере того, как альтернативная энергетика будет становиться общепризнанной мировой нормой, государства, которые как правило владеют своими нефтяными компаниями, будут побуждать свои компании к проектам в сфере альтернативной энергетики. Однако, сейчас не существует признаков того, что некоторое давление со стороны государства или общественности оказывается на периферийные компании.

Почему нефтяные компании не отказываются от альтернативной энергетики?

Почему еще мы можем быть уверенными в том, что формальная приверженность нефтяных компаний целям развития возобновляемой энергетики является результатом диффузии идей устойчивого развития, а не, например, ответом на ресурсную зависимость компаний и государств от нефти из-за рубежа? Дело в том, что нынешний подъем возобновляемой энергетики - второй по счету. Впервые нефтяные компании начали развивать альтернативную энергетику в конце 1970-х годов под призывами государства избавиться от нефтяной зависимости от Ближнего Востока. (Switzer, 2013) Государство создало экономические стимулы, которые способствовали тому, что нефтяные компании активно инвестировали в альтернативную энергетику. Однако после ослабления нефтяного шока субсидии были отменены и нефтяные компании полностью избавились от активов в этой сфере до тех пор, пока субсидии не были возобновлены в середине 2000-х. Вторая отмена субсидий в связи с кризисом заставила нефтяные компании, такие как ExxonMobil, Shell и BP избавиться от большей части своих возобновляемых активов, но не заставило их полностью отказаться от альтернативной энергетики. Сейчас альтернативная энергия практически столь же убыточна, как и 40 лет назад, однако требования обеспечения легитимности собственного существования в глазах общественности и демократических государств, мнение которых зависит от мнения общественности, заставили компании сохранить деятельность в этой области.

Мы должны сказать и о том, что государства могут действовать как независимые акторы. Давление общества и диффузия идей развития альтернативной не является единственной причиной, по которой государства осуществляют политику развития зеленой энергетики. Среди рассмотренных нами причин - стремление избавиться от ресурсной зависимости от других государств и единственного источника энергии. С помощью государственных технических и экологических стандартов государства принуждают нефтяные компании инвестировать в возобновляемую энергетику. Это выражается в том, что нефтегазовые компании в первую очередь вкладываются в развитие биотоплива. В странах Запада биоэтанол уже стал обязательным компонентом моторного топлива, что вынуждает нефтяные компании добавлять его в бензин в процессе переработки. В значительном числе случае нефтяные компании вынуждены заниматься производством часто убыточного биотоплива собственными сила, параллельно инвестируя в новые исследования, надеясь получить более эффективный вид биотоплива.

Таблица 7. Политические системы и нефтяные компании

Обобщим сделанные нами выводы с помощью таблицы. В ней мы сопоставит нефтяные компании, страны, в которых находятся штаб-квартиры этих компаний, а также два показателя, являющихся индикаторами демократичности политических систем этих стран. Первый индикатор - индекс демократичности, построенный в рамках проекта Polity IV (Marshal, Jaggers, 2012). Этот показатель отражает степень институционализированности демократических режимов в различных странах мира, что включает в себя, в первую очередь, показатели распространенности процедур выборов. Страны, набравшие менее -5 баллов называются автократиями, страны с от -5 до +5 баллов - анократиями, а государства с более, чем + 5 баллами - демократиями.

Второй интересующий нас индикатор - наличие в стране крупного зеленого социального движения, что выражается в результатах общественных опросов в каждой из стран и наличия зеленых фракций в парламентах стран.

Таким образом мы видим, что чем более демократична стран, тем больше нефтяная компания, находящаяся в этой стране инвестирует в возобновляемые источники энергии. Наличие активного зеленого движения также способствует этому. Менее демократичные режимы, находящиеся вне Европы и США, испытывают меньшее давление со стороны общественности, что выражается в меньшей активности в сфере борьбы с изменением климата и развития альтернативной энергетики. Это в свою очередь выражается в более низком давлении на нефтяные компании. В более демократических режимах большое влияние имеют зеленые социальные и политические движения, угроза со стороны которых вынуждает правительства следовать политике устойчивого развития и оказывать давление на нефтяные компании. Отсутствие активного и популярного зеленого движения объясняет тот факт, что американские нефтяные компании менее активно инвестируют в возобновляемую энергетику, чем европейские компании.

Таким образом, мы принимаем обе сформулированные нами гипотезы о принудительном изоморфизме в организационном поле нефтяных компаний. Источником давления на нефтегазовые корпорации являются как происходящие культурные изменения, так и стремление государств избавиться от ресурсной зависимости.

3.2.2 Нормативный изоморфизм

Итак, мы разобрались с причинами, которые побуждают европейские и американские частные нефтегазовые компании вкладываться в развитие альтернативной энергетики. Главная причина - культурные изменения и государственное давление. В 2010 году в своей статье Ана Пенха говорила о том, что исключительно европейские и американские компании занимались зеленой энергетикой. (Penha, 2010) Но к 2013 ситуация несколько изменилась.

Гипотеза 8: Идеи развития альтернативной энергетики проникают в профессиональное сообщество нефтегазовой отрасли посредством системы профессионального образования и с помощью отраслевой литературы.

Не все компании испытывают политическое давление

За последние несколько лет некоторые нефтяные компании стран персидского залива объявили о планах развития возобновляемой энергетики. Самой крупной из них стала саудовская Saudi Aramco. Компания создала подразделение, называющееся Aramco energy ventures. Одна из целей подразделения - инвестиции в возобновляемую энергию. Так, в январе 2013 года компания запустила крупнейшую солнечную электростанцию в саудовском королевстве мощностью 3,5 мегаватт. Эту электростанцию нельзя назвать крупным проектом, но, тем не менее, за ней могут последовать и другие. Компанией особенно подчеркивается тот факт, что запуск электростанции позволит сократить выбросы углекислого газа на 4900 тонн в год. (Saudi Aramco, 2013)

Одновременно, действия в этой области начала с 2010 года предпринимать китайская корпорация CNPC (China National Petroleum Corporation). Компания не только объявила о планах по сокращению вредных выбросов, но и приняла стратегию борьбы с изменением климата и взялась за развитие источников возобновляемой энергии. Сегодня компания использует геотермальную, ветряную и солнечную энергию в своей деятельности. Однако упор, как и в случае других компаний, делается на исследованиях и разработках в этой области. Ведутся и крупные исследования, направленные на снижение выбросов углекислого газа. (CNPC, 2013)

В чем же причина действий этих компаний, находящихся на периферии как производства мировой культуры, так и производства нефти? Это сложно объяснить исключительно политическим давлением, хотя оно и существует. Например, в 2009 году на саммите в Копенгагене китайский президент Ху Цзиньтао обязался снизить объем выбросов углекислого газа на единицу ВВП на 45 процентов к 2020 году (CNPC, 2013), что является серьезным целевым показателем, хотя и не соотносящимся с Киотским протоколом, который подразумевает снижение абсолютных выбросов углекислого газа в атмосферу. Однако в Китае и монархической Саудовской Аравии не существует политических институтов, позволяющих происходить институциональным изменениям с помощью массовых социальных движение без применения насилия. Даже если диффузия идей устойчивого развития, борьбы с изменением климата и развития альтернативной энергетики достигла населения КНР и Саудовской Аравии, не существует политических институтов, которые могли бы побудить государство уступать требованиям социальных движений. Другими словами, легитимность государственной власти может быть подорвана тем, что она не будет отвечать потребностям участников движения, но угрозы смены власти не будет, что выражается в возможности бездействия государства в этой сфере. Из того, что CNPC и SaudiAramco - государственные компании, должно следовать, что нефтяные компании вряд ли подвергаются сильному государственному или общественному принуждению, действуя в области развития альтернативной энергетики, иначе их деятельность в этой сфере была бы значительно более активной, так как эти компании находятся во владении государств.