Свой вклад в религиозное обоснование независимости внесли и виднейшие представители левого крыла Отцов-Основателей: Джеймс Мэдисон, четвёртый Президент США, один из авторов Конституции, и Томас Джефферсон, третий Президент, один из авторов Декларации Независимости. Кроме того, оба данных деятеля являлись уроженцами Виргинии, а впоследствии входили в созданную самим Джефферсоном партию демократических республиканцев, которая наряду с федералистами составила один из важнейших элементов так называемой первой партийно-политической системы США.

Следует добавить, что американский историк Д.Л. Холмс отмечает связь между особенностями образования, религиозными и политическими воззрениями Отцов-Основателей: если Джефферсон был выпускником формально англиканского (но с большим влиянием деизма) колледжа Уильяма и Мэри, то Мэдисон обучался в пресвитерианском колледже Нью-Джерси (нынешнем Принстоне). Холмс утверждает, что после переезда в Виргинию Джон быстро стал склоняться к деизму. Holmes D.L. The Faiths of the Founding…, p.50 Также он приводит пример связи религиозных и политических взглядов, описывая предвыборную борьбу Адамса и Джефферсона в 1800 году, когда многие конгрегационалистские священники были на стороне федералистов, причём старались представить кандидата-оппонента как и вовсе атеиста.

Попадание в поле зрения одновременно двух деятелей такой величины даёт нам возможность следовать исследовать проблему идеального государства следующим образом:

1. Во-первых, необходимо выявить схожие и различные черты в понимании той модели государственного устройства, которое отстаивал каждый из этих деятелей, и как это соответствовало их религиозным убеждениям.

2. Во-вторых, в связи с религиозным обоснованием независимости мы попытаемся выделить, как, по мнению Джефферсона и Мэдисона, автономия колоний могла помочь воплотить их стремления в жизнь.

Можно утверждать, что для них обоих понимание независимости состояло в тесной связи как с понятием религиозной свободы, так и с естественными правами. Например, в «Общем обзоре прав Британской Америки» Джефферсон заявляет: «Бог, давший нам жизнь, дал нам и свободу вместе с ней. Силой можно уничтожить, но не разъединить их». Чуть ниже он говорит о равенстве прав всех граждан империи, данном Богом и законом. The complete Jefferson. Assambled and arranged by S.K.Padover. NY, 1943, p. 18. Логическая цепочка, выстраиваемая Джефферсоном и кажущаяся абсолютно очевидной ему и его сподвижникам, выглядит следующим образом: «Жизнь - вера - закон - свобода».

Мэдисон, как и другие Отцы-Основатели, не пытался открыто выражать собственные религиозные взгляды, в результате чего о его принадлежности к той или иной церкви до сих пор ведутся споры. Достаточно отметить тот факт, что Мэдисон родился в епископальной (англиканской) семье, но обучался в пресвитерианском колледже. В то же время, курс на установление религиозной свободы противоречил интересам англиканской церкви. Как написано в предисловии к одному из изданий документов Мэдисона, «агностики часто называют его своим, указывая на влияние на него Джефферсона, однако Мэдисон создал собственные религиозные труды, сделав радикальные шаги в сторону отделения церкви, ещё до знакомства с Джефферсоном». Соответственно, диссидентские священники отзывались о нём положительно, но не имели возможности причислять его к собственной пастве. The papers of James Madison. - Charlottesville, 1984, vol.1, p.16. В статье Д.Бартона «Д.Мэдисон и религия в обществе» автор заявляет, что первоначально Мэдисон не просто был носителем религиозных убеждений, но и поддерживал идею содержания капелланов в Конгрессе, проводивших молитву перед заседанием. Позднее же, он отошёл от подобной точки зрения, однако, уже в момент принятия Билля о правах он был единственным виргинцем, проголосовавшим против ратификации, впоследствии предложившим её собственную версию. Как и остальные, данная личность осознавала, что отсутствие подобной меры оставит Конституцию без широкой социальной базы.

Оригинальную трактовку Мэдисон давал и религиозному элементу применительно к теории общественного договора. Как утверждает Муньоз, опираясь на «Меморандум и протест» 1785 г., религия для Джеймса вообще не являлась частью договора, поскольку собственность, властные полномочия и т.д. частично могут быть перераспределены, в соответствии с законом и самим договором. Что касается религиозных верований, то их изменения невозможно описать какими-либо точными материальными критериями, а свобода совести и выражения мыслей, соответственно, являются подлинно неотчуждаемыми свободами. Munoz V.P. God and the Founders. Cambridge, 2009, p. 25. Вера независима от гражданства, национальности и т.д., истинную веру не может присвоить себе один определённый народ, территория или страна, соответственно, религиозные обязательства, как и власть в принципе, не возлагаются одним человеком на другого - они возлагаются Богом, по мнению Мэдисона. В то же время, Бог не устанавливает определённую форму власти, то есть, оставляет для человека возможность её изменить. Этот вывод косвенно свидетельствует об уверенности автора в праве народа на изменение власти, изменение общественного договора в случае его нарушения одной из сторон. В европейских государствах договор служил для обоснования общественной стратификации, как утверждает Кидд, и лишь в Америке Бог, по мнению Джефферсона, предпринял договор с целью установления республиканского строя. С этим тезисом соглашался и стоявший в то время на более умеренных позициях Мэдисон. Kidd T.S. God of Liberty…, p. 7.

Собственно, «Меморандум и протест» позволяет раскрыть многие особенности религиозной риторики, которую использовал Мэдисон. Важным моментом является тот факт, что билль был направлен против установления специального налога на содержание англиканского духовенства. В пункте 3 речь идёт о том, что подобная мера стала бы «первым экспериментом над нашими свободами, который должен вызвать беспокойство». Это ещё один пример того, что Отцы-Основатели проецировали своё отношение к религии на систему управления государством. В пункте 15 автор утверждает, что отмена равенства в этой сфере влечёт за собой потерю прав граждан в других сферах. http://worldincrisis.org/religlib/memorial.htm, 02.12.2013 Стоит отметить, что и единственной фразой, связанно с религией, произнесённой Мэдисоном в его двух инаугурационных речах, было утверждение о необходимости дальнейшей защиты религиозной свободы. http://america-xix.org.ru/library/madison-inaugurals/, 05.12.2013, 18:45. П.Г. Космач конкретизировал его взгляды во фразах «концепция неосведомлённости» или «слепоты государства в религиозных делах».

Что касается личных взглядов Джефферсона, то исследователь и автор одной из его биографий, С.К.Падовер, заявил следующее: «Основной верой Джефферсона являлась мораль, и даже в детстве у него не было другой религии» Padover S.K. Jefferson. NY, 1942, p. 15., «религия, как и церковь - враг свободы и спутник обскурантизма» Ibid., p. 76.. Таким образом, для Джефферсона, как и большинства других Отцов-Основателей, основной ролью христианства была роль морального регулятора, тогда как его роли в качестве политического фактора необходимо было всячески избегать. Холмс отмечает, что формально он всю жизнь оставался англиканином, хотя на него, безусловно, большое влияние оказывали деисты и просветители (причём не только английские, но и французские, благодаря знанию языка). В отличие от Вашингтона, Джефферсон считал, что многобожие или атеизм не могут быть губительными для государства и морали граждан. Kidd T.S. God of Liberty…, p. 236. Это можно считать одним из основных отличий от представителей умеренного крыла колонистов относительно проецирования религиозных взглядов на политическое устройство государства. Данный тезис был поводом весьма серьёзных дискуссий, поскольку представители консервативных сил ставили вопрос таким образом, что Джефферсон, являясь, по их мнению, атеистом, не имеет права занимать пост Президента. Их оппоненты же утверждали, что его противодействие официальной религии не подразумевало отрицание христианских понятий. Данный парадокс, и по сей день в определённой степени воплощающийся в американском обществе, отмечается и П.Г.Космачом, который обращает внимание на высокий уровень влияния религии при провозглашаемом светском характере государства. Особенное внимание Отцов-Основателей к проблеме веротерпимости и свободы вероисповедания, вызывавшее оживлённые дискуссии и не всегда встречавшее единую трактовку, тем не менее, является важным элементом религиозного обоснования независимости колоний, поскольку, как пишет М.С.Стецкевич, «свобода совести всегда устанавливалась либо в процессе буржуазных революций (проходивших во многих странах под знамёнами протестантизма - прим.авт.), либо в комплексе мер, направленных на демократизацию общества и государства».

О личных взглядах Джефферсона, по крайней мере, на определённом этапе, можно судить по отрывку из письма другу 1819 г., где он признаётся, что является «членом церкви, состоящей из меня самого». Т.Джефферсон о демократии. СпБ, 1992 г., с.45. Это, с одной стороны, крайняя абсолютизация конгрегационалистской идеи, с другой - абсолютизации идеи свободы вероисповедания. В любом случае, это демонстрация небезразличия Джефферсона к христианству. Беренс упоминает о дискуссии, развернувшейся вокруг внешнего вида Большой Государственной печати. Три первоначальных варианта было предложено членами специальной комиссии: Адамсом, Франклином (фараон, отделённый водами Красного моря от Моисея) и Джефферсоном (евреи, скитающиеся по пустыне). Весьма сомнительно, что подобные образы могли быть предложены людьми, далёкими от веры, библейских метафор или вовсе отрицающими христианство. В итоге был принят иной вариант символики на Печати, многими называющийся масонскими, хотя и они имеют связь с мессианством и деизмом, поскольку среди изображённых предметов присутствует «Око Провидения», а один из латинских девизов звучит как «Бог благословил наше дело». Что касается роли масонства в формировании духовных ценностей американской нации, то применительно к Отцам-Основателям П.Г.Космач упоминает такие специфические черты, как филантропия и отсутствие чётко выраженной антирелигиозной позиции. Космач П.Г. Религиозный фактор…, с.45.

Чтобы говорить о том, в какой степени понятие свободы вообще вытекало из понятия свободы религиозной, необходимо обратиться к сочинениям Джефферсона. В «Заметках о штате Виргиния» он заявляет: «Власть государства ограничена теми рамками, когда не происходит ущемления прав одной части общества в интересах другой, в т.ч. и в вере». Т.Джефферсон. Автобиография. Заметки о штате Виргиния. Л., 1990, с. 259. Тот правитель, который ограничивал право на свободу вероисповедания, не мог не ущемлять и всех остальных прав граждан. В контексте всей мировой истории подобная идея выглядит несколько утопично, однако, нужно учитывать социальный оптимизм Джефферсона (вера в то, что человек изначально морален и что образованные люди смогут прийти к компромиссу Grimes A.P. American Political Thought. NY, 1955, p. 156.). Кроме того, именно подобные стремления породили то стремление к компромиссу, которое впоследствии отличало американское общество. америка религиозный деизм франклин

Излишним будет напоминать, что в сочинениях Мэдисона встречаются аналогичные тезисы, выдвигаемые в поддержку отмены государственной церкви: «Союз религиозных чувств порождает удивительную самоуверенность, и, как правило, погружает церковные учреждения в пучину невежества и коррупции; и все они содействуют воплощению вредоносных проектов». The papers of James Madison, vol.1, p.24. В очередной раз строит экстраполировать смысл высказывания на исторические события.

Как и у Франклина, в некоторых местах тезисы Джефферсона восходят даже не к деизму, а к пантеизму: «… мы должны основать среди государств Земли отдельное и равное установление, к которому нас призывают законы Природы и Бога» (Декларация Независимости США, 4 июля 1776 г.). The complete Jefferson…., p.28. Очевидно, что здесь не только в очередной раз провозглашается незыблемость естественных прав, но и на одну чашу весов ставятся два важнейших философских начала - Природа и Бог. А.М.Каримский объясняет эту связь особой правовой традицией англосаксонского общества, когда т.н. обычное право возникло до принятия христианства, следовательно, изначальным «естественным» его источником являются именно языческие установления традиционного общества, связанного с природой. Г.К. Мэнсфилд говорит о религии как одном из элементов данного сочетания, как об элементе не обязательном, но усиливающем уважение к законам природы: «Декларация, несомненно, нейтральна по отношению к религии, но она использует религию в политических решениях» Mansfield H.C., Jr. Jefferson. // American Political thought. The Philosophic Dimensions of American Statesmanship. Ed. By M.J. Fish and R.G. Stevens. NY, 1971, p.28.. Данный постулат, как и тезис о самоочевидности необходимости равенства людей, является ключевым элементом в джефферсоновском понимании идеи независимости и свободы. Упомянутый исследователь справедливо полагает, что говоря о религиозности Джефферсона, нужно учитывать его свободное понимание Бога: наличие света истины, боговдохновенности у части людей, казалось бы, противоречит равенству. Из этого следует, что можно придерживаться либо той религии-морали, которая не наносит вред правам человека (что, например, неприменимо к современному ему англиканству), либо верить в пантеистического Бога-Природу. Mansfield H.C., Jr. Jefferson…, p. 28. Согласно духу Декларации Независимости, её авторы были готовы поделиться этим светом со всем миром. Аналогичную идею можно выделить в «Декларации, призывающей к дезертирству гессенских наёмников», где авторы обращают внимание именно на «нарушение законов Природы и Бога». The complete Jefferson…, p.36.

Примечателен тот факт, что Джефферсон именует деизмом ветхозаветную религиозную систему. Мансфилд же именует его взгляды «иудео-христианским монотеизмом». Mansfield H.C., Jr. Jefferson…, p.38. В дальнейшем в своих философских сочинениях Джефферсон развивает данную мысль, дойдя до рубежа, на котором отвергается монополия христианства на истину. Данный тезис мотивируется самим тем фактом, что в христианстве со временем возникло множество течений, имеющих существенные различия в обрядах и догматике, в том числе, взаимоисключающих, которые не способны быть истинными одновременно. Это весьма характерный для того времени материалистический подход. Необходимо также отметить, что в родном штате Джефферсона - Виргинии - проблема свободы вероисповедания стояла достаточно остро, поскольку в каждой королевской колонии англиканство признавалось государственной религией, но лишь здесь его приверженцы составляли большинство населения. Важным же аспектом свободы, безусловно, выступала свобода духовная и интеллектуальная. Применительно к Отцам-Основателям тот же Мэнсфилд даёт весьма точное объяснение связи идей о свободе вероисповедания с религиозным обоснованием независимости: «Поскольку религия и политика неразрывны, церковь должна быть отделена от государства…правительство не может уважать права человека, если устанавливает обязательную для всех боговдохновенную религию». Mansfield H.C., Jr. Jefferson…, p. 28. Кроме того, интересна деталь, касающаяся выбора самой веры: согласно мнению самого Джефферсона, выбор направления религии, которой будет придерживаться тот или иной человек - не его собственный акт, а воля Господа. Поэтому установление обязательной религии стало бы не просто ментальным насилием, но и противлением воле Господа. The Papers of T.Jefferson. Vol.2. Princeton, 1950, P. 545. В этом утверждении проявляется как религиозность самого Джефферсона, так и провиденциалистские мотивы, выражавшиеся в том, что взгляды каждого человека предопределены высшими силами. Любопытен факт, что от критики установления государственной религии в рамках Виргинии Джефферсон так и не перешёл к открытой критике подобных мер в масштабе всей Великобритании, хотя изначально являлся явным сторонником подобного подхода.

Падовер приводит одно из наиболее детальных исследований применительно к взглядам Джефферсона на проблему светского государства: «Религиозной терпимости (по всей видимости, в данном случае это возможность исповедовать различные религии при условии признания господствующей) недостаточно - нужна свобода и светское государство». Padover S.K. Jefferson, P. 77. Таким образом, он разделяет понятия религиозной терпимости и религиозной свободы, попутно объясняя, для чего необходимы подобные меры: «Мы никогда не сможем утвердить свободу сознания - мы доверяем её Господу». Поэтому автор, во-первых, признаёт существование Бога, во-вторых, даёт понять, что свобода совести должна стать искренним душевным позывом каждого человека, и её невозможно навязать извне. Государство же должно ограничивать лишь те действия человека, которые способны навредить окружающим, а «неверные» религиозные взгляды навредить неспособны. Поэтому устанавливать государственную церковь и навязывать всем такие «неправильные» воззрения было бы преступлением вдвойне. Кроме того, он приводит аргументы, что именно установление свобод зачастую позволяло побороть пороки общества (например, во время Реформации установление терпимости позволило бороться с пороками католической церкви). Padover S.K. Jefferson., p. 78. Если сравнивать данные идеи с теми, которые предлагал Мэдисон, то у него народ, напротив, не являлся гарантией социального порядка (а, следовательно, и религиозная свобода, что не отменяло её необходимости в глазах автора). А.М.Каримский. Указ соч, с108.

Важным аспектом, касавшимся в большей степени светской сферы, но связанным с идеей свободы совести, была проблема взимания церковной десятины: Джефферсон выступал категорически против того, чтобы налог на нужды одной деноминации платили члены другой, как, к примеру, приходилось делать баптистам в той же Вирджинии. Поэтому необходимость свободы вероисповедания (из которой вытекала и идея независимости) виделась Отцам, в том числе, и как реакция на необратимую ситуацию, когда в различных штатах преобладали представители различных деноминаций, а также установилось различное отношение к веротерпимости. Очевидно, что при признании какой-либо из церквей в качестве господствующей невозможно было бы не только достаточно быстро создать единое государство (хотя эта идея не сразу возобладала в Континентальном Конгрессе), но и просто действовать сообща. Здесь можно проследить ещё одну важную связь: недовольство политикой Британии возникло под лозунгом «Нет налогообложения без представительства», соответственно, и представители религиозного меньшинства в самих колониях не были обязаны поддерживать то, что не считали истиной. В этом можно увидеть определённое проявление последовательности со стороны виргинцев.

По справедливому выражению Согрина, "именно Джефферсон приспособил теории просветителей к интересам колонистов; но критиковал и пороки, возникавшие независимо от колониального гнёта". Согрин В.В. Идеология в американской истории: от Отцов-Основателей до конца XX века. М., 1985, с. 24. Таким образом, в своём отношении к государственной системе как внутриколониальной, так и британской в целом, Джефферсон был достаточно объективен.

Гольдберг также соглашается с фактом его религиозности в том смысле, что тот не являлся атеистом, но при этом религия для автора Декларации сводилась к морали. Н.М.Гольдерг. Свободомыслие и атеизм…, с.76. Более того, Джефферсон поддерживает закон, согласно которому атеист не имеет права свидетельствовать в суде. Даже в масштабах сегодняшнего американского общества данный постулат выглядит одним из основных: человек должен придерживаться религии, но никто не вправе его принуждать придерживаться какой-то определённой. Соответственно, государство должно поддерживать религию в обществе, но не какую-то отдельную религию. С подобным пониманием свободы нам предстоит столкнуться не раз при изучении наследия Отцов-Основателей. Более того, Б.Бейлин убедительно доказывает, вспоминая переписку Мейхью и Апторпа, что в умах общественных и церковных деятелей колоний зрел страх не только перед усилением политической и экономической зависимости от метрополии, но и перед учреждением англиканской епархии в Америке. Бейлин Б. Идеологические истоки Американской революции. / Пер. с англ. М., 2010, с. 66. Гаустад подтверждает данный тезис, добавляя к нему ещё и утверждение о страхе перед установлением папизма, который зиждился, во-первых, на антифранцузских и антииспанских настроениях, во-вторых, на Квебекском акте, который утверждал свободное исповедание католицизма не только в Канаде, но и в северо-восточных колониях будущих США. Последствием этих опасений стала отмена Акта специальным решением Континентального Конгресса 1774 г. Что касается опасений введения англиканской епархии, то этот вопрос лежал не только в плоскости религии, но и в плоскости гражданской власти. Религиозные диссиденты опасались репрессий со стороны возможной государственной церкви, священники в колониях опасались утраты влияния на паству, а власть и прихожане, контролировавшие приходских священников, опасались утраты этого контроля. Гаустад также приводит типичное мнение виргинского англиканина: «Я признаю себя верным сыном установленной церкви, но я могу принять её догматы без принятия её иерархии». Gaustad E.S. A religious history of America. NY, 1974, p. 112. Влиятельный проповедник Д. Мейхью заявил, что в воцерковлении нуждаются индейцы, а не конгрегационалисты. Gaustad E.S. A religious history of America…, p. 113. Вместе эти факторы складывались в настоящий заговор правительства, в существовании которого к 1774 г. не сомневался и сам Джефферсон. Бейлин Б. Указ. соч., с. 78. Яркой иллюстрацией того, как во время Американской революции переплетались вопросы духовной и гражданской свободы, служит факт вмешательства баптистов в работу Первого Континентального конгресса, когда они потребовали подробнее рассмотреть вопрос об установлении свободы вероисповедания. Там же, с. 172. К окончательному решению данного вопроса не привело даже установление Первой поправки к Конституции США, принятой в 1791 г., поскольку и её различные депутаты трактовали по-разному: одним в поправке виделся запрет на установление государственной церкви, а другим - полный запрет на любые действия правительства, связанные с поддержкой какой-либо отдельной церкви. Космач П.Г. Релігія і пріняцце першай папраукі да Канстітуціі ЗША (па матэріалах першага федеральнага кангрэса) // Весці БДПУ. Серыя 2, 2008, №2, с. 36. Это было связано с тем, что в Массачусетсе официальная церковь сохранялась ещё в начале XIX в.

При анализе его религиозных взглядов важным выглядит понятие «Провидение», которое зачастую заменяет собой понятие «Бог»: «Мы должны проявить терпение, когда их горькая чаша будет испита до дна…несомненно, Божья справедливость возмутится их страданиям…и обозначит его внимание к событиям в этом мире» («Дополнительные вопросы господина Мёснайра и ответы к ним»). Вообще, о Провидении, которое позволит угнетённым колонистам получить свободу, говорится неоднократно в различных документах. The complete Jefferson., pp. 73, 523, 579. Это не позволяет конкретизировать, к какому из течений христианства относил себя Джефферсон на описываемом этапе, поскольку подобная убеждённость может относиться как к деисту, так и к ортодоксальному протестанту. В то же время, уверенность в том, что Бог поможет американцам получить свободу, будь то свобода торговли, свобода совести или свобода прессы, является незыблемой, в том числе, и в «Декларации о причинах и необходимости взяться за оружие», послужившей прообразом будущей Декларации Независимости: «Мы уповаем на помощь Всемогущего Бога, чтобы он успешно провёл нас через этот конфликт и уберёг от ужасов гражданской войны». Далее автор пытается обосновать не только мирные цели повстанцев, но и то, что их недовольством движет не агрессия, а лишь желание защитить собственность и свободу. Ibid…, p. 27. Очевидно, что даже без конкретизации понятия свободы, читателю ясно, что речь идёт о естественных правах. С точки зрения рассмотрения взглядов Отцов-Основателей, важным выглядит тот факт, что первая, джефферсоновская редакция документа не была утверждена Континентальным Конгрессом, после чего в текст внёс правки Джон Дикинсон, который и является автором окончательного варианта Декларации.

Мы вправе говорить о схожести взглядов Мэдисона, Франклина и Джефферсона и в том, что религиозное обоснование независимости присутствует, но не конкретизируется на постулатах определённого вероучения. В то же время, к специфике взглядов Джефферсона можно отнести именно тот факт, что протест против политики английской короны и последующий акт отделения колоний стали для него началом борьбы с «монашеским невежеством и суеверием», которые виделись ему именно в установлении государственной религии. Mansfield H.C., Jr. Jefferson…, p. 29.

Джефферсон всячески выражал солидарность с протестантским проповедником Д.Пристли, который в своём трактате «История пороков христианства», написанном в 1782 г., заявил: «американцы не научатся уважать свободу друг друга, если они не начнут уважать Бога». Priestly J. A History of the Corruptions of Christianity, London, 1871, p.213. Здесь мы можем наблюдать явную преемственность идей с Франклином и его формулой «противление тиранам = покорность Господу».

Особенностью риторики Джефферсона можно считать то, что он уделял большое внимание проблеме наследственной власти. Основной тезис можно сформулировать следующим образом: «старое поколение не вправе навязывать новому собственные правила», поскольку «Создатель сотворил землю для живых, а не для мёртвых». Здесь подразумевается сразу несколько идей: помимо права ныне живущих строить жизнь по собственному усмотрению он ставит выборную власть выше наследственной, поскольку она может чётче реагировать на изменения реалий. В этом он солидарен с другими деятелями левого крыла Отцов-Основателей, таких как Пейн.

Батлер активно развивает тезис о том, что республиканизм как противопоставление аристократии и монархии был заложен в самом устройстве евангелических сект. Такие черты, как регламентация труда, проверка кандидатов в пасторы, формулировка наставлений для конгрегаций и приходских священников «с целью ориентации в усложняющемся религиозном мире» в большей степени соответствовали именно выборной демократической власти. Деноминации, согласно автору, являлись республиканскими не только из-за их любви к добродетели, но и с их любовью к кресту и институциональной утончённости. Тактика смягчения власти ради её же развития соответствовала действиям федерального правительства. Собственно, сама идея религиозной свободы, наиболее активно внедрявшаяся после революции, развивалась в интересах евангелических диссидентов, являвшихся меньшинством как относительно англикан, так и относительно конгрегационалистов. Butler. J. Coercion. Miracle, Reason. Rethinking in American Religious Experience. // Religion in the Revolutionary Age. Charlottesville. 1994, P. 26.

М.С. Стецкевич в своей работе «Свобода совести» утверждает, что «протестантизм потенциально в гораздо большей степени, чем католицизм, тяготеет к признанию свободы совести и допустимости различных путей движения к истине». Это объясняется как самой сущностью протестантских вероучений и организаций (отсутствие чёткого разделения на клир и мирян, упрощённая или отсутствующая иерархия духовных лиц, отсутствие института монашества, тенденция к автономии общин), так и историей возникновения и формирования их различных ответвлений. В качестве исключения можно привести примеры правления Кальвина в Женеве и режима массачусетской пуританской теократии. Однако, они оказывались недолговечными под влиянием внешних обстоятельств, поскольку государственные образования, в рамках которых они развивались, не были полностью независимыми. Кроме того, Стецкевич отмечает важный тезис, что активная склонность английских и голландских колонистов к демократии, а также их активное участие в социально-экономической и политической жизни колоний было во многом обусловлено тем фактом, что другие государства в определённые периоды закрывали «еретикам» возможность выезда в Новый Свет. Стецкевич М.С. Свобода совести: учебное пособие. СПб, 2006, с. 148.Соответственно, антикатолический дух, способствовавший в колониях и послуживший одним из аспектов религиозного обоснования. Аналогичную идею выдвигает Бономи, статья которого помещена в том же сборнике. По его мнению, англиканская «пирамида» «архиепископ - епископ - священник» напоминала триаду парламентской монархии «король - палата лордов - палата общин». Однако, он считает, что политические предпочтения не так строго проецировались на религиозные, хотя большинство англиканских священников выступало в лоялистском духе, так же как и большинство евангелических пасторов - в революционном. Сами по себе эти различия не могли привести к революции, но распространению республиканских настроений способствовал диссидентский дух нонконформистов. Bonomy B.U. Religious Dissent and the Case for American Exceptionalism \\ Religion in the Revolutionary Age…P.50. Кроме того, Р.М.Кэлхун пишет о том, что типичной чертой евангелизма было уважение к личности, поскольку без него невозможно свободное появление новых деноминаций, в свою очередь, вызванное децентрализацией самой церковной иерархии. Calhoon R.M. The Evangelical Persuasion. \\ Religion in the Revolutionary Age. P. 171

Интересно и сочетание антиклерикальных мотивов в выступлениях Джефферсона с его же идеями покорности воле Бога. К примеру, в письме доктору Рашу, посвящённому полемике со священнослужителями, автор заявляет, что «поклялся перед алтарём Божьим быть вечным врагом любой формы тирании над разумом человека». Т.Джефферсон о демократии, с.192. Поэтому он активно поддерживал идею «непреодолимой стены» между государством и церковью, которая позволяла бы избежать духовного насилия. Отличительной чертой взглядов Джефферсона являлось стремление сохранить важную роль религии в обществе, в том числе, и в сфере публичной политики.

Подводя черту под рассмотрением взаимосвязи религиозных и политических взглядов Джефферсона и Мэдисона, мы вправе сделать следующие выводы:

1. Оба деятеля выступали за республиканское правление, однако, в споре федералистов и антифедералистов Мэдисон поначалу стоял на стороне первых. В отношении религиозных взглядов это отражалось таким образом, что первоначально его воззрения были ближе к традиционному христианству, что в проекции на политические взгляды подразумевало поддержку централизованной власти. Впоследствии Мэдисон постепенно отходил от идей федералистов, и некоторые из их оппонентов даже присоединились к его Антиадминистративной партии. На данном этапе его взгляды сблизились со взглядами Джефферсона. Это сопровождалось большими обобщениями в отношении религии, а также поддержкой свободы совести и отмены государственной церкви. Тем не менее, как и остальные, Мэдисон признавал необходимость существования морального стержня в обществе на основе христианских ценностей. Специфика же взгляда Джефферсона состоит в том, что он, по сути, исповедовал подобные верования всю жизнь.

2. Мэдисон и Джефферсон являлись уроженцами штата Виргиния, где официальным вероисповеданием являлось англиканство, что придавало большую остроту идеологическому и политическому конфликту революционеров и лоялистов: с одной стороны, англиканам формально приходилось восставать против своего духовного лидера, с другой - англиканская церковь, наравне с католической, представлялась организацией, управляемой из-за рубежа. Это могло привести к конфликту уже в душе самого прихожанина. Кроме того, само наличие государственной религии и стремление к его отмене, отразившееся в Билле о религиозной свободе, написанном задолго до принятия Первой поправки к Конституции. Можно утверждать, что для них религиозная свобода проецировалась на свободу политическую, впервые отражённую в Декларации Независимости, а затем конкретизировавшихся в Статьях Конфедерации и Конституции США. Двойственность отношения к религии обусловлена тем, что при существенном влиянии антиклерикализма на взгляды Джефферсона он, как и прочие, отстаивал необходимость сохранять религиозный характер общества.

Оба деятеля, взгляды которых рассмотрены в данном параграфе, отстаивали тезис о необходимости отказа от государственного вмешательства в религиозную жизнь подданных, причём если Джефферсон заявлял о неотъемлемости всех прав человека, то Мэдисон говорил, что именно свобода совести является подлинным неотъемлемым правом. Характер религиозного обоснования независимости у них связан с пониманием того, что правительство, нарушающее подобные важнейшие права граждан, не в состоянии осуществлять достойное управление и не способно обеспечить никаких других прав, так как само не обладает достаточным нравственным статусом. В данном случае, подобный мотив преобладает над провиденциалистским мотивом, присутствующим в сочинениях Вашингтона и Франклина.

Заключение

В данной работе была рассмотрена роль религии в обосновании независимости США, отражённая в сочинениях Отцов-Основателей. Как уже упоминалось, она выразилась в нескольких основных аспектах: необходимость борьбы за веротерпимость и светское государство, опасения перед назначением собственного англиканского епископа как элемент экспансии монархии в автономную колониальную систему управления, борьба с тиранией как свершение праведниками воли Господа, предопределённость праведников к спасению. При этом характер как собственных религиозных взглядов каждого из рассмотренных государственных деятелей, так и их риторики в той или иной степени коррелировался с их политическими воззрениями, что, в свою очередь, оказывало весомое влияние на особенности формирования законодательной, управленческой и судебной систем как федерального, так и муниципального уровней.

Подводя итоги исследования, сделаем выводы по тезисам, приведённым при постановке вопросов в каждой из глав: