Бояре в южнорусском летописании XIII в.

Дважды рядом со словом «мятеж» стоит слово «беззаконье». Вместе с однокоренными «безаконье», «безаконькик», «безаконьный» оно встречается восемь раз. В большинстве случаев, наилучшим переводом будет слово «предатель»:

- «Андр?и же и король оув?дивъ безаконье Галичкое и м?тежь. и посла Бенедикта со воими» Ипатьевская летопись. Стлб. 722.

- «нев?рнии же бо?р? хот?ша его оубити. и оубиша же женоу его. а шюринъ его ?два оутече патр?архъ Авл?скъэи. и мнозии Н?мци. избити бъэша. и потомъ королеви ?братившюс?. мноз? избити бъэша. а дроуги? разб?гошас?. м?тежю же бъэвшю королеви не могшю въинъэ оучинити. за безаконие ихъ» Там же. Стлб. 729.

- «зажгоша мостъ на Днестр?. безаконьнъэи лихъэи Семьюнько. подобнъэи лисици. черьмности ради» Там же. Стлб. 759.

- «приидоста Лазорь Домажирець и Иворъ. Молибожичь. два безаконьника. ? племени смердь?» Там же. Стлб. 789-790.

- «слъэшав же Данилъ р?чи ихъ ?ко полнъэ соуть льсти. и не хот?ть по воли его ходити. и власть его иномоу предати. сомъэслив же се братомъ. поноужи же вид? безаконие ихъ. и повел? его изоимати» Там же. Стлб. 790-791.

- Михаил Черниговский и его боярин Федор «закланъ быс?. безаконьнымъ Доманомъ. П?тивльцемь. нечс?твъэмъ» Там же. Стлб. 795.

Кроме того, «беззаконными» названы Бурундай, убивший князя Юрия Владимирского, и угры, залезшие на церковные своды. Можно предположить здесь традиционное значение «противозаконный, противоречащий христианскому учению или законам, установленным церковной или светской властью» Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.). Т.1. С. 121-122.. Татары и угры действительно нарушили неписаные законы, моральный запрет на осквернение храма военными действиями.

Трижды употребляется яркое слово «крамола», из них один раз в зачине, и два раза - в значении «заговор». В обоих случаях это именно внутренний заговор, без участия внешних сил:

- «Въ л?т?. ?s?. ?? . л?и. [6738] Крамол? же бъэвши во безбожнъэхъ бо?рехъ Галичкъэхъ. св?тъ створше. со братоучадьемь его ?лександромъ. на оубьенье и преднее земл?. его. с?д?щим же имъ в доум?. и хот?щимъ ?гнемь зажещи. млс?твомоу. Бг?оу. вложивашю во срд?це Василькоу. изиити вонъ. и ?бнажившоу м?чь. свої игра? на слоугоу королева. иномоу похвативши щитъ играющи невернъэмъ Молибоговидьчьмь. оузр?вши се . страхъ имъ бъэс? ? Ба?. рекъшмъ. ?ко св?тъ нашь раздроушис?. и поб?гшимъ имъ. ?ко ?каньны Ст?ополкъ. ?н?мь б?гающимъ. и еще не оув?давшоу кн??зю Данилоу. и Василкоу» Ипатьевская летопись. Стлб. 762.

- «Василкови же бъэвшоу в Галичи с полкомъ. и срете брата си. Борисъ же. Межибожьскъэи. св?томъ Доброславьлимъ и Збъэславлимъ. посла к Данилови рекъэи. Из?славъ и Половци идоуть. к Володим?роу. лесть бо. б? се. Данилъ же посла ко братоу си. стерези Володим?ра. оузр?вше же бо?ре Галичьстии. Василка ?шедша с полон?мъ. воздвигоша крамолоу. Соудиславоу же Ильючю. рекшоу кн?же льстивъ гл?ъ им?ю Галичан?. не погоуби се. поиди прочь. Данилови оув?давшоу крамолоу ихъ изииде Оугръэ» Там же. Стлб. 774.

Характерно употребление эпитета «безбожный». Всего в ЛДГ оно встречается 16 раз. Из них десять относятся к татарам (они же «моавитяне», «измалтяне», «агаряне»). Кроме того, один раз - в самом начале князю Владимиру Игоревичу «безбожные галичане» помогают «искоренити плем? Романово» Там же. Стлб. 718., а остальные пять - относятся к участникам боярского заговора Молибоговичей 6738 года. Особенность этих случаев в том, что речь шла не просто о смене власти, а о покушении на убийство князя. Поэтому они заслуживают эпитета, относящегося к преступлениям против Бога.

Предательство как преступление сближается с «безбожными» преступлениями также через понятие обмана, «льсти», которое очень часто сопровождает героев ЛДГ. При этом само слово «предать» в значении предательства, измены встречается всего четыре раза, три раза из которых непосредственно соседствует с «лестью»:

- «им??хоу бо лесть во срд?ц? своемь. ?ко предати хот?хоу гс?доу свою и градъ» Ипатьевская летопись. Стлб. 718.

- «Клим?та же. с Голъэхъ горъ оуб?жа. ? кн?з? Данила. Ко королеви. и по немь вси бо?ре Галичьк?и предашас?» Там же. Стлб. 766.

- «слъэшав же Данилъ р?чи ихъ ?ко полнъэ соуть льсти. и не хот?ть по воли его ходити. и власть его иномоу предати» Там же. Стлб. 790-791.

- «и паки при?хавшим? Татаромъ и створи льсть. и предасть ю пакы Татаромъ Бакотоу» Там же. Стлб. 829.

Крайняя степень эмоциональности летописца выражается в восклицании «О! зло злее зла». Один раз это восклицание относится к обману, предательству: «? лесть зла есть. ?коже ?миръ пишеть. До ?блич?на же зла есть кто в н?и ходить. кон?ць золъ прииметь. ? зл?е зла. зла есть» Там же. Стлб. 770.. Второй раз - к посещению Даниилом Орды. Поездка закончилась благополучно, Даниил получил ярлык на княжение, но летописец посклицает «О, зл?е зла честь татарьская!»: унижение - «ложная» честь.

Ещё одно слово, чаще всего относящееся к татарам, встречается в характеристике бояр - «нечестивые» Доброслав Судьич и Григорий Васильевич начали управлять землей, воспользовавшись моментом, пока Даниил пережидал татарский поход на Галицко-Волынские земли в Венгрии. «Нечестивые» татары не верят в Бога, «нечестивые» бояре не верят в князя, обманывают его, таким образом нарушая мировой порядок.

Слова с положительными коннотациями, такие как «добро», «честь», в ЛДГ почти всегда относятся к князю. Но это не значит, что нет позитивных характеристик бояр. Понятие «верный» действительно, крайне редко встречается в ЛДГ, но не единожды, как утверждал П.С. Стефанович, а четырежды:

1) Когда юного князя Василька выгнали из Белза, то его бояре не покинули его, «бо?ре не изнев?ришас?» Ипатьевская летопись. Стлб. 728., а пошли с ним вместе в Каменец.

2) В Галиче обнаружился заговор, под руководством Молибоговичей и князя Александра Всеволодовича: «Данилоу. созвавшоу в?че ?ставьшоус? вь. и?э. ?трокъ в?рнихъ. и съ Д?мь?номъ тъэс?цкъэмъ своимъ. и реч? имъ. хочете ли бъэти в?рни мн? да изиидоу на враги мое. ?н?м же кликноувшимъ. в?рни есмы Бо?у и тоб?. гс?ноу нашемоу. изииди с Бж?иею помощью. соцкъэи же Микоула реч? гс?не. не погнетши пчелъ медоу не ?дать… помолившоу же с? емоу. и ст??и прчс?т?и Бц?и. Михаилоу арха?нгл? Бж?ию. оустремис? изиити. со малом? ратникъ. и Мирославоу пришедшоу к немоу на помощь с маломъ ?трокъ» Там же. Стлб. 763-764.

3) Когда Судислав привел венгерское войско под стены Ярославля, бояре Давыд Вышатич и Василий Гаврилович руководили защитой города. Им не повезло: теща Давыда Вышатича «б?ше в?рна Соудиславоу кормильчь? Нездиловаа. матерью бо си нар?чашеть ю» Там же. Стлб. 764-765.. Она повлияла на совет бояр, в результате чего город был сдан, хотя имелись еще боеспособные войска. Получается, что «верным», как и «неверным», можно быть не только по отношению к своему князю, но и по отношению к противнику князя. Верность тёщи Давыда Вышатича «объяснялась какими-то родственными связями» Стефанович П. С. Понятие верности… С. 79., но приобрела решающее политическое значение - не только город Ярославль сдался Судиславу, но вслед за ним и Галич, и Владимир. В результате все галицкие бояре «перебежали» к нему.

4) Уже около 1254 года (6763 г.) Даниил попытался забрать у татар Бакоту, захватил в плен татарского баскака Милея и попытался сделать его «верным», чему «поручником» был сын Даниила Лев. Но Милей обманул доверие князя и «предал» Бакоту татарам Ипатьевская летопись. Стлб. 829.. Очевидно, «верность» предполагала некоторую взаимность и добровольность, и даже проведение обряда поручительства не спасает, когда его субъект не включен в соответствующую культурную парадигму.

Первые два упоминания дают материал для представления образа идеального боярина: боярин готов разделить со своим князем все превратности фортуны и, при необходимости, переходит с ним вместе из города в города, готов воевать и рисковать своей жизнью за него, верит в своего князя и в его богоизбранность. Слова, сказанные верными отроками «в?рни есмы Бо?у и тоб?. гс?ноу нашемоу» Там же.764., как заметил П.С. Стефанович, «очень напоминают знаменитую формулу каролингского законодательства fideles Dei et regis («верные Богу и королю»), которая выражала связь верности Богу и уставленной им императорской власти. Эта формула или эти слова в том или ином порядке и сочетании часто использовались при составлении текста клятв» Стефанович П. С. Понятие верности… С. 79.. В критической ситуации князь нередко обращался к соратникам и в ответ получал некие слова, подтверждающие верность. При тесных контактах с Польшей и Венгрией неудивительно, что в Галиции автор летописи (или сами бояре) знакомы с латинскими формулами. Еще одним примером, подтверждающим слова П.С. Стефановича о появлении слова «присяга» «благодаря контактам с западными соседями» Стефанович П.С. Князь и бояре: клятва верности и право отъезда // Горский А.А., Кучкин В.А., Лукин П.В., Стефанович П.С. Древняя Русь: Очерки политического и социального строя. М., 2008. С. 168, является жалоба князю Александру на поляков, которых впустили в город «Володимерци емше имъ в?ръэ и прис?з? ихъ» Ипатьевская летопись. Стлб. 720., а те принялись вести себя как завоеватели.

Слово «верный» возникает как сравнение с «неверными», в контрастной ситуации, требующей уточнения. Верный боярин по умолчанию не делает того, что делают «неверные»: не предает, не плетет интриг. Кроме двух упоминаний «верных» бояр, в тексте ЛДГ встречается 17 других положительных характеристик.

Юный Даниил берет пример с «мужественных» бояр: «Данилъ бо младъ б?. и вид?въ Гл?ба Зеремиевича и Семьюна Кодьниньского. моужескъэ ?зд?ща. и при?ха к нима оукр?пл?? и» Ипатьевская летопись. Стлб. 734.. Мужество уважают даже враги: «Дмитр?? же изведоша ?звена и не оубиша его. моужьства ради его» Там же. Стлб. 785.

В первую очередь, боярин должен быть храбр, силен, бесстрашен - «крепок»:

- «Дьм??нъ же ?динако кр?п?шес? грозъэ его не оубо?с? Бъ? . посп?шникъ бъэс? емоу» Там же. Стлб. 760-761.

- «великоу же полкоу бъэвшю его. оустроецъ бо б? храбръэми людми. и св?тлъэмъ ?роужьемь» Там же. Стлб. 766.

- «бьющоу же Аньдр?ю и ?ковоу. с?коущимъс? лют?. Всеволъдъ не поможе имъ. и навороти конь свои на б?гъ. бившим же с? имъ много и ??хаша ц?ли» Там же. Стлб. 797.

- «Лвови же. д?тьскоу соущоу пороучи и Василкови. храброу соущоу бо?риноу. и кр?пкоу. и да и стрежеть его во брани» Там же. Стлб. 802.

- «Данилъ же посла. к? . моуж? избраных? на помощь емоу. Васил?и же. Гл?бовичь. и Всеволодъ ?лександрович? . Мьстиславъ. не мога. Андр?еви. б?жаста назадъ. ко С?нови. Андр?еви же ?ставшоу с малои дроужиною. возь?зд? кр?пци бор?шес? с ними» Там же. Стлб. 803.

- «вы?хавшимъ же ратнъэмъ. вои. Из города изиидоша на н? гражан? п?шьци и бившимс? с ними кр?пко. и въэб?гоша из града идоша к? Коурьмс?. испов?даша ?ко гражан? кр?пц? борютьс? с нами» Ипатьевская летопись. Стлб. 840-841.

О положительных качествах бояр летописец часто пишет в ситуациях «от противного», когда «хороший» боярин в чем-то оступился, ошибся. Автор ЛДГ объясняет подобные случаи как нечто странное, болезнь, помутнение разума:

- «в?ща емоу ?ко не можешь. оудержати града сего. Василкови же молъв?щоу емоу. не погоубэмь чс?ти кн??з? своего. ?ко рать си. не можеть. града сего при?ти. б? бо моужь кр?покъ. и храборъ. Давъэдоу же не слоушавшоу ег? ?дико хот?ше предати град? ... Василькови же кр?пко борющоу. не предати града ?номоу же оужасти во срд?це имоущю. самомоу же ч?лоу вышедшоу. со всими вои» Там же. Стлб. 765.

- «Мирославъ же б? во град? иногда же храброу емоу соущю Бъ? в?дать. тогда бо смоутис? оумомъ. створи миръ с королемь. бе св?та кн?з? Данила» Там же. Стлб. 765.

- «Андр?еви же дворьскомоу. срд?це кр?пко имоущю. нездравие же. т?ло его. ?бьдерьжаще и роуц?. потокшоу же емоу. во ротны?. копие оупоусти. и за мало не оубьенъ быс?» Там же. Стлб. 811.

Мудрость, способность разговорами предотвратить нападение - редкое положительное качество: «инеми словесъэ моудрыми гл?аста емоу много. вид?в же не послоуша его. изииде на нь со п?шьци. ?нъ же оув?д?въ то поиде прочь. ?нъ же моудростью и кр?постью оудержа Бакотоу» Там же. Стлб. 791.

Князь стремиться к тому, чтобы его дружина производила сильное впечатление, как на союзников, так и на врагов:

- «рекшоу емоу . сице Данило доброу дроужиноу держиши. и велици полци твои» Ипатьевская летопись. Стлб. 835.

- «бо кони в личинахъ. и в ко?р?хъ кожанъэхъ. и людье во ?рыц?хъ. и б? полковъ его св?тлость велика. ? ?роужь? блистающас?» Там же. Стлб. 814.

Летописец вкладывает в уста князя Даниила несколько речей, создающих образ идеального воина, своеобразное рыцарское кредо. Главное для воина - слава, бесстрашие:

- «аще моужь оубьенъ есть на рати то кое чюдо есть. инии же и дома оумирають без славы. си же со славою оумроша оукр?пите срд?ца ваша. и подвигнете ?роужье свое на ратн??» Там же. Стлб. 822.

- «Данилови же рекшоу. ?ко же писание гл?ть. мьдл?и на брань. страшливоу дш?ю имать. поноудивъ ихъ. оускори. снити на н?» Там же. Стлб. 767.

- «Володимероу же хот?щоу возвратитис? и Мирославоу гл?ще. на возвращение. Данилови же рекшоу не подобаеть воиноу. оустремившоус? на брань. или поб?доу при?ти. или пастис? ? ратнъэх? азъ бо возбран?хъ вамъ. нн?? же вижю. ?ко страшливоу дш?ю имате. азъ вамъ не р?хъ ли ?ко не подобить изиити. троуднъэмъ воемь. противоу ц?лъэмъ. нъэн? же почто смоущаетес? изиидете противоу иимь» Там же. Стлб. 773.

Цель благородного «мужа» - честь. Она часто бывает посмертной. Поэтому о прекрасных качествах боярина вспоминают как бы произнося эпитафию, таким образом актуализируя заслуженную им честь:

- «в том же гон?. Шельвъ събоденъ бъэс? . б? бо храбръ. и во велиц?. чьсти оумертъ» Там же. Стлб. 764.

- «Федоръ Дмитровичь. кр?пко бор?. раненъ. быс? еже с то? раны и смр?ть при?тъ» Там же. Стлб. 812.

С другой стороны, «крепость» подразумевает упование на Бога, и часто она бывает вознаграждена: Бог помогает обрести победу, не быть убитым, остаться «цели» Ипатьевская летопись. Стлб. 797..

Во всех вышеприведенных примерах (кроме данииловых речей и описания полков) для упоминания положительных качеств бояр летописцу нужен повод - либо смерть боярина, либо ошибка, либо неверность или трусость окружающих. По умолчанию, бояре верны и храбры.

Когда летописец называет боярина неверным, логично предположить, что боярин нарушил какую-то клятву, правило, обязательство, взятое им на себя. Тут мы подходим непосредственно к вопросу о существовании клятвы верности, боярской присяги, и «права перехода» от одного князя к другому. Все исследователи констатируют стабильность боярско-княжеских отношений, когда на протяжении нескольких поколений один боярский род служит одному княжескому роду. Но на каких условиях осуществлялся вход в эти отношения, и выход из них, остается до конца неясным. П.С. Стефанович говорит, что до конца XV века клятв между князем и боярами в источниках не встречается. Те формулировки, которые летописец иногда вкладывает в уста боярам, не могут трактоваться как клятвы или присяги. Эти «выражения не скрепляли отношений между князем и боярами или “мужами” с формально-правовой стороны; с их помощью лишь формулировался базовый принцип этих отношений - (взаимная) верность» Стефанович П.С. Князь и бояре… С. 181-182, «эти слова обозначали лишь общее намерение и настроение» Там же. С. 177.

Действительно, в двух упоминаниях прихода бояр к князю, мы видим некий обряд, включающий припадение к ногам и произнесение неких верноподданических слов боярами и ответную милость князя:

- «приведоша Соудислава. ко Мьстиславоу. ?номоу же не помъэслившю. ? немь зла. но млс?ть емоу показавшю. ?н же ?боуима? ноз? его. ?б?щас? работ? бъэти емоу. Мьстиславоу же в?ровавшю словесемь его. и чс?тью великою. почтивъ его. и Звенигородъ дасть емоу» Ипатьевская летопись. Стлб. 738.

- «бо?ре же пришедше падше на ногоу его прос?ще млс?ти. ?ко согр?шихом ти иного кн?з? держахомъ. ?нъ же ?в?щавъ рче имъ. млс?ть полоучисте. пакъэ же сего не створисте. да не во горьша? впадете. Данилови же оув?давшоу входъ ихъ. посла на н? вое свое. и гнаша по нихъ до Горъэ и возвратишас?» Там же. 778.

Но в других случаях подобных описаний нет:

- «Истоупи Гл?бъ Зерем?евичь. ? королевича. к Данилови» Там же. 771.

- «Данилъ же. и Василко. и ?днако идоста к Галичю. стр?тоша и болшаа половина Галича. Доброславъ и Гл?бъ. инии бо?ре мнози. и прэш?дъ ста на берез? Дн?стра. и при? землю Галичьскоую. и розда городъэ. бо?ромъ. и воеводамъ» Там же. Стлб. 771.

«Право перехода», как представляется, является ключевым для понимания боярской неверности. Если, как считал ещё С.М. Соловьев, «дружинник имел полную свободу переходить из службы одного князя в службу другого» Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т.3 // Соловьев С.М. Сочинениея. Кн. II. М., 1988. С. 305, то за что его можно обвинить в неверности? П.С. Стефанович поясняет, что «эта свобода ограничивалась и фактическими обстоятельствами, и в любом случае на практике разрыв служилого человека с князем был скорее событием нежелательным и связанным со многими осложнениями для обеих сторон, нежели легко осуществимой стандартной процедурой» Стефанович П.С. Князь и бояре… С. 218.

На мой взгляд, приглашение боярами на княжение того или иного князя, это и есть реализация «права перехода», видоизменившееся в новых обстоятельствах, когда в Галиче в XII в. княжила одна династия, так что боярам не нужно было никуда перемещаться, и они стали «крепки» земле. Теперь «переходит» не боярин, а князь. Исследуя истоки галицкой «боярской олигархии» в XII в., Стефанович признает, что в 1188-89 гг. «проявляется их попытка применить принцип “вольности в князьях ”» Стефанович П.С. Отношения князя и знати в Галицком и Волынском княжествах до конца XII в. // Средневековая Русь. Вып. 7. М., 2007. С. 220. Но в другой работе, выделяя несколько причин, по которым бояре «оставляют и/или меняют господина», в том числе и случай, когда «бояре, координируя так или иначе свои действия с население города и земли, выгоняют одного князя и приглашают другого», тот же исследователь решает, что случаи «последнего рода, характерные особенно для Новгорода и Галича, очевидно, с “правом отъезда” ничего общего не имеют, и здесь речь о них не пойдет» Стефанович П.С. Князь и бояре… С. 213. Между тем, это не так уж «очевидно». Поэтому рассмотрим все случаи смены власти в Галиче, описанные в ЛДГ, и выясним обстоятельства и причины этих смен. В частности, попытаемся определить роль бояр в этих сменах. Были ли эти смены желательны для бояр, просты и «легко осуществимы», чтобы считаться не попыткой найти себе хорошего князя, с которым удастся выстроить «нормальные» отношения, а проявлением «боярской олигархии»?

Всего в ЛДГ описаны 92 смены власти в различных городах юго-западной Руси. Из них 7 - во Владимире Волынском, тогда как в Галиче власть переходила из рук в руки 23 раза. Причем в Галиче лишь 14 раз такие переходы происходили не просто в результате борьбы князей, а при активном участии галицких бояр или галичан на стороне пришедшей власти, когда они оказывались инициаторами произошедшего переворота.

Первую смену власти вполне можно охарактеризовать как проявление боярской «олигархии», политической самостоятельности: «и приведоша кормиличича. иже б? загналъ великъэи кн?зь Романъ. нев?ръэ ради . слав?хоу бо Игоревича. послоушав же ихъ Галичкъэи бо?ре. и послаша по нихъ и посадиша и в Галич? Володимера. а Романа во Звенигород?» Ипатьевская летопись. Стлб. 718.. Не вполне понятно, чем не устраивали бояр дети предыдущего князя. Возможно, причиной была слишком деятельная мать наследников, опирающаяся на венгерские отряды, что указывается как причина боярского недовольства при одном из следующих переворотов. Или в городе уже существовало несколько «партий», и со смертью Романа возобладала партия Кормиличичей.

В двух следующих случаях очевидна причина, побудившая галичан к поиску нового князя: репрессии предыдущей власти. При этом в обоих случаях призванный князь должен был обладать достаточной военной мощью, чтобы принять приглашение галичан. Галицкие бояре не столько «призывали», сколько просили о спасении от действующего князя:

- «и послаша Галичан? ко братоу его Володимероу гл?ще сгр?шихомъ к вамъ. избави нъэ томител? сего Бенедикта. ?ни же поидоша ратью. а Бенедиктъ б?жа во Оугръэ» Ипатьевская летопись. Стлб. 722-723.

- «Володислав же кормиличичь б?жа во Оугръэ. и Соудиславъ. и Филипъ. наидоша Данила во Оугорьскои земл?. д?тъска соуща. и просиша оу корол? Оугорьского. даи намъ ?тч?ича Галичю Данила. атъ с нимъ приимемь и ? Игоричевъ» Там же. Стлб. 724. «тогда же бо?ре Володимьрьстии. и Галичкъэи и В?чеславъ Володимерьскъэи. и вси бо?ре. Володимерьстии и Галичкъэи. и воеводъэ Оугорьскъэ?. и посадиша кн?з? Данила на стол? ?ц?а своего великаго кн?з? Романа» Там же. Стлб. 726.

Во втором случае решение призвать Даниила, очевидно, было вынужденным: скорее всего его бывшие противники Кормиличичи обратились к нему, оказавшись в тяжелой, безвыходной ситуации. При этом жители Звенигорода оставались верны своему князю и с оружием в руках в серьезных боях сопротивлялись приведенному Даниилом войску. Что скорее всего означает, что в среде бояр галицкой земли не было единства.

Четвертый раз власть поменялась, когда «княгиня Романовая» вызвала недовольство галичан, которые попытались ее выгнать. Венгры вернули ее обратно и начали преследовать ее врагов, тех самых Владислава, Судислава и Филипа, что призывали Даниила с венграми на помощь. Тогда их сторонники обратились за помощью к Мстиславу Пересопницкому. Как будет рассказано в ЛДГ позже, Роман ему «пороучивше по смерти свою волость. да? кн?зю Данилови» Ипатьевская летопись. Стлб. 744.. Следовательно, он имел некоторые основания считаться «законным» претендентом: «Володиславоу же веденоу бъэвшю во Оугръэ ?володоу и ?рополкоу. братоу его б?жавшю в Пересопьницю ко Мьстиславоу. возведемъ. Мьстислава. и приде Мьстиславъ с ними ко Бозъкоу Гл?бъ же Потковичь изб?же изъ Бозкоу. и Станиславичь Иванко и братъ его. Збъэславъ приб?гоша в Галичь. пов?дающе рать и ?стоупление Галичанъ» Там же. Стлб. 728..

И вновь мы видим одних бояр на стороне нового князя, а других - Глеба Потковича, Иванко Станиславича, его брат Збыслава и «галичан» - на стороне предыдущей власти, сидящей в Галиче, но вынужденной бежать от превосходящих сил противника. Если еще недавно войска Мстислава помогали Даниилу в борьбе против Игоревичей, то теперь они выступают против него.

В этот момент Венгрия переживает период смут, и королю венгерскому было не до помощи вдове Романа. Но через некоторое время расстановка сил меняется. Венгерский король, видимо, решает актуализировать собственное право на Галич и посылает войско во главе с освобожденным из плена Володиславом для захвата города: «Володиславоу же ?хавшю на передъ. со вс?ми Галичанъэ Мьстиславъ оубо оув?давъ королевоу рать великоую изб?жа из Галича. Володислав же во?ха в Галичь. и вокн?жис? и с?де на стол?» Там же. Стлб. 729. Обращает на себя внимание формулировка: «со всеми галичанами». В данном случае речь, очевидно, идет о галицких боярах. Главное, что нас интересует здесь, это слово «всеми»: трудно представить, что действительно все «галичане» оказались в венгерском войске, иначе возникает вопрос: а кто же жил в Галиче во время правления Мстислава, и куда делись те, кто привел его? Летописец не упоминает предательства Мстислав какими-либо галичанами. Логичнее предположить наличие различных групп в среде галицкой знати, часть которой оказалась на стороне Володислава и венгров, а другая находилась с Мстиславом в Галиче, но не стала защищать город ввиду явно превосходящих сил противника.

Дважды в тексте ЛДГ говорится о боярине, который «вокняжился». Эти примеры могли бы послужить основанием для выявления «всевластья» галицких бояр. Но Володислав въехал в Галич при поддержке венгерских воинов, в качестве наместника венгерского короля. Как сообщает В.Т. Пашуто, опираясь на польские источники, «галицкий боярин Володислав (“Ladislao Rutheno”) получил в пожалование от венгерского короля Андрея II виноградники (“vineas”)» Пашуто В.Т. Очерки… С.141. Это подтверждает, что Володислав находился на службе у венгерского короля. Как только короли Андрей и Лешек решили, что «не єс? л?по бо?риноу кн?жити в Галичи», венгерский король «пославъ и ? Володислава. в Галичи заточи и. и в томь заточеньи оумре. нашедъ зло племени своемоу. и д?темь своимъ. кн?жени? д?л?. вси бо кн?зи не призр?хоу д?тии его того ради» Ипатьевская летопись. Стлб. 731.. Получилось, что стратегия Володислава делать ставку на венгров, оказалась проигрышной, так как в результате ни один из князей не воспринимал его и его потомков как «своих» бояр.

Следующая смена власти, в которой участвовал галицкий боярин Судислав, произошла после того, как княжить в Галиче, по приглашению польского короля Лешека, пришел Мстислав Удатный, что вызвало недовольство галицкой знати, а Судислав вместе с венгерским воеводой Бенедиктом бежал в Венгрию. Через некоторое время Мстислав «подружился» с Даниилом, и они оба оказались врагами Лешека. Тогда польские и венгерские силы вновь объединились и под командованием Судислава и венгерского королевича Коломана пошли на Галич. Тогда «Мьстиславъ бо б? со всими кн?зьми Роускъэми. и Черниговьскъэми. и посла Дмитра. Мирослава. Михалка Гл?бовича. противоу имъ. к Городкоу. Городокъ бо б? ?ложилъс? б?хоуть в немь людье Соудиславли» Ипатьевская летопись. Стлб. 733..

Здесь противостояние было еще острее, так как и силы были почти равны, и с обеих сторон оказались галичане. За венгров был Судислав и «люди Судислава», а за Мстислава вышли на бой многие воеводы, перечисленные по именам. Мстислав попросил Даниила защищать Галич, но когда понял, что не получается удержать землю, приказал Даниилу оставить город. Даниил «изииде с Дмитромъ тъэс?чькъэм?. и с Гл?бомъ Зерем?евичемь. и со Мирославомъ». Битва, однако, продолжилась. В ней к Даниилу присоединился Семен Кодьнинский, а затем «Гл?бъ Судиловичь, и Гаврило Иворович, и Перен?жько». Против них сражаются то «нев?рнъэи Витовичь Володиславъ», то Глеб Васильевич. Даниил с соратниками захватывают Янца. Это место не вполне ясно, но возможно, описывается ситуация, когда галицкие бояре оказываются перед выбором, и те, кто уходят из Галича с Даниилом, поддерживают бывшего князя Мстислава, а их враги решают остаться в Галиче и признать власть венгров, приведенных Судиславом.

Седьмая смена власти произошла без применения военной силы: бояре Судислав и Глеб Зеремеевич уговорили Мстислава отдать Галич королевичу Андрею. Более того, хотя автор осуждает Судислава за обман, но бояре не проявляют «самовластья», не реализуют собственного права выбора князя, а ждут решения князя. Хотя и здесь присутствует группировка «галичан», имеющих альтернативную позицию: «потом же Соудиславоу льст?щю подо Мьстиславомъ. реч? емоу кн?же даи дщерь свою ?броученоую за королевича. и даи емоу Галичь. не можешь бо держати самъ. а бо?ре не хот?ть тебе. ?номоу же не хот?щю дати королевичю. наипаче хот?щю дати Данилови. Гл?бови же Зерем?евичю и Соудиславоу. прет?ща емоу не дати Данилови. р?ста бо емоу. аже даси королевичю когда восхощеши. можеши ли вз?ти под нимь. даси ли Данилови. в в?къэ не твои боудеть Галичь. Галичаномъ бо хот?щимъ Данила. ?тоудоу же послаша. въ р?чих?. Мьстиславъ дасть Галичь королевичю Андр?еви. а самъ вз? Понизье. ?тоудоу иде к Торьцкомоу» Ипатьевская летопись. Стлб. 750..

Следующая смена власти в Галиче произошла в результате призыва: «кн??зю же Данилови боудоущоу во Оугровьсц?. прислаша Галичан? рекоуще ?ко Соудиславъ шелъ есть во Понизье. а королевичь в Галичи ?сталъ. а поиди борже. Данилови же собравшю вои. воборз?. посла Дьмь?на на Соудислава а самъ иде в мал? дроужин? к Галичю. изо Оугровьска. во третии дн?ь бъэвшоу емоу на ночь во Галичь. а Соудиславъ не стерп? передь. Д?мь?номъ но поб?же в Галичь. Данилови же при?хавшоу. ко Галичю. Галичь бо б? с? затворилъ. Данилъ же вз? дворъ Соудиславль» Там же. Стлб. 758.. С другой стороны, Даниил объединил вокруг себя многих сторонников: «галичан», воеводу Демьяна «со всэми бо?ръэ Галичкъэми. со Милославомъ. и со Володиславомъ. и со многими бо?ръэ Галичкъэми», пришедшие на помощь к Даниилу войска дружественного каменецкого князя Владимира Ингваровича. Под рукой Даниила оказалось уникальное образование - «земля Галицкая»: «и ?бьеха Данилъ городъ и собравъ землю Галичкоую ста на четъэр? части ?крс?тъ его. и собра ? Боброкъэ. доже и до р?къэ Оушиц? и Проута и ?бьс?де в сил? т?жьсц?» Там же. Стлб. 759.. При этом опять по обе стороны мы видим «галичан».

Единодушно галицкие бояре перешли на сторону пришедших венгров после сдачи Ярославля: «приимь король ?рославль. и поиде к Галичю. Клим?та же. с Голъэхъ горъ оуб?жа. ? кн?з? Данила. Ко королеви. и по немь вси бо?ре Галичьк?и предашас?» Там же. Стлб. 766.. Скорее всего Даниила с дружиной не было в городе, поскольку нет описания битвы у Галича. Так что, переход бояр происходил в ситуации серьезной военной угрозы и скорее всего в отсутствие своего князя. Оказавшись на службе у новой власти, «неверные» галичане давали советы королю: «королеви же посадившоу сн?а своего Андр?? в Галичи. Св?томъ нев?рьнъэхъ Галичанъ» Ипатьевская летопись. Стлб. 766..

Несмотря на то, что в следующий приход Даниила поддержала большая часть Галича и многие бояре, ему пришлось девять недель ждать и в конце концов войти в город только после смерти королевича: «малоу же времени миноувшю. королевичь оумре. послаша Галичан? по Данила. Чермьного Семьюнька. а Соудиславъ иде Оугръэ» Там же. Стлб. 771.. Уникальный случай, когда князь ещё не взял стольный город, но уже считает себя вправе раздавать города: «Данилъ же. и Василко. и ?днако идоста к Галичю. стр?тоша и болшаа половина Галича. Доброславъ и Гл?бъ. инии бо?ре мнози. и прэш?дъ ста на берез? Дн?стра. и при? землю Галичьскоую. и розда городъэ. бо?ромъ. и воеводамъ. и б?аше корма. оу нихъ много королевичь же. и Дь?нишь. и Соудиславъ. изнемогахоу гладомь в град?. сто?ше же. ??. нед?ль вою? жда ледоу. дондеже перешл? на н?» Там же. . Возможно, речь идет о своеобразном подкупе: перешедшие на его сторону получают награду.

Очередной раз Даниил теряет Галич в результате типичного государственного переворота: «Данилоу же приб?гшоу к Галичю. Василкови же бъэвшоу в Галичи с полкомъ. и срете брата си. Борисъ же. Межибожьскъэи. Св?томъ Доброславьлимъ и Збъэславлимъ. посла к Данилови рекъэи. Из?славъ и Половци идоуть. к Володим?роу. лесть бо. б? се. Данилъ же посла ко братоу си. стерези Володим?ра. оузр?вше же бо?ре Галичьстии. Василка ?шедша с полон?мъ. воздвигоша крамолоу. Соудиславоу же Ильючю. рекшоу кн?же льстивъ гл?ъ им?ю Галичан?. не погоуби се. поиди прочь. Данилови оув?давшоу крамолоу ихъ изииде Оугръэ» Там же. Стлб. 774.. Третий раз происходит смена власти без давления военных сил: нет никаких внешних претендентов и неясна причина, по которой бояре выступают против имеющегося князя. Через некоторое время на галицком княжении видим Михаила Черниговского с сыном Ростиславом, но когда и как они вокняжились, остается неизвестным.

Уже второй раз Даниил едет брать Галич, узнав, что в городе нет власти: «Бо?у же посп?вшоу приде в?сть Данилоу. во Холъм? боудоущю емоу. ?ко Ростиславъ сошелъ есть на Литвоу со всими бо?ръэ. и сноузникъэ семоу же прилоучившоус?. изииде Данилъ со воии. со Холъма. и бъэвшю емоу. третии дн?ь оу Галичи. люб?хоуть же и гражане. подъехавшоу же емоу подъ городъ. и реч? имь ? моужи градьстии. докол? хощете терп?ти иноплеменьнъэхъ. кн?зии державоу. ?ни же воскликноувше р?ша ?ко се есть держатель нашь Бм?ь данъэи. и поустишас? ?ко д?ти ко ?ч?ю. ?ко пчелъэ к матц?. ?ко жажющи водъэ ко источникоу. пискоупоу же Арт?мью. и дворьскомоу Григорью. возбран?ющоу емоу. оузр?вшима же има. ?ко не можета оудерьжати града. ико малодш?на блюд?щас?. ? преданьи града изиидоста слезнама ?чима и ?слабленомь лицемь. и лижюща оуста сво?. ?ко не им?юща власти кн?жень? своего» Ипатьевская летопись. Стлб. 777.. В прошлый раз в городе не было Судислава, который был лидером провенгерской властной группировки, осуществлял реальную власть в городе. Он мог организовать оборону и не позволить «предать» город. В этот раз из города ушел Ростислав. Причем, во-первых, он ушел с войском, а во-вторых, у него была «власть княжения своего», в то время как епископ Артемий и дворский Григорий такой власти «не имеюща». Как мы помним, Мстислав Удатный просил Даниила посидеть в Галиче, пока он сражался с венграми. Эта мера была вызвана не только тем, что Даниил как опытный полководец мог отразить атаку, но и для предотвращения боярской «неверности».

На этот раз Галич надолго закрепился за Даниилом, но спокойное течение государственной жизни нарушилось приходом татар. Пока Батый разорял Галицкую землю, Даниил пережидал в Венгрии. Когда же он вернулся, оказалось, что его власть признается только номинально: «бо?ре же Галичьстии Данила кн?земь соб? назъэвахоу. а сам? всю землю держахоу. Доброслав же вокн?жилъс? б?. и Соудьичь поповъ вноукъ. и граб?ше всю землю» Ипатьевская летопись. Стлб. 789.. Доброслав, выполнявший княжеские функции по управлению землями, взял себе Понизье. Он, преисполнен гордыни, не подчинился воле князя. «Галичаном же текоущимъ оу стремени его» Там же. Стлб. 790.. Григорий Васильевич взял себе Перемышльские земли. Оба потеряли власть из-за того, что, не договорившись между собой, обратились к князю как к высшему арбитру. В результате оба были схвачены. По большому счету, это даже нельзя считать сменой власти, так как номинально великим князем оставался Даниил. Просто некоторые бояре попытались, воспользовавшись обстоятельствами, увеличить объем своих властных полномочий. Однако это не было консолидированной позицией, реализацией сословных интересов боярства.

Последний раз Галич был захвачен князем Ростиславом с помощью венгерских войск и галицкого боярина Володислава, скорее всего именно за это позднее названного «мятежником»: «и ?тоуда поима поиде ко Галичю. рекыи ?ко тво есть Галичь. а самъ при? тъэс?чю ? него. слъэшав же Данилъ и Василко. собравша во? скоро поидоста на нихъ. ?нъ же не стерп? . выб?же из Галича. до Щекотова. и с нимь б?жа Арт?м?и. епс?пъ Галичькыи и инии Галичани» Там же. Стлб. 793.. Только приближение татар спасло Ростислава от преследования Даниила, хотя «н?колико ? бо?ръ его ?то бъэс? » Там же.. Как видим, часть галичан и/или галицких бояр всё еще оказывались на стороне Данииловых конкурентов. Но их поддержка не дала Ростиславу возможности удержать Галич. Очевидно, она была слабой. Через три года, в последнем решительном бою Ростислава с Даниилом под Ярославлем, на стороне Ростислава упоминается только Володислав, и некие «русские» (возможно «тъз?мьльц? многы»), к которым примкнули венгры и поляки. Это дает основание предполагать, что словом «мятежник» летописец называет того, кто действует в интересах внешних сил, имеющих слабую поддержку в среде галицкой знати. Закончилось противостояние окончательной победой Даниила и казнью Володислава.

Выводы.

«Верность», а точнее «неверность» - очень важное, можно сказать ключевое понятие ЛДГ, той его части, которая заканчивается около 1245 г. Летописец описывает многочисленные случаи смены власти и поведение бояр в эти моменты, используя слова: «мятеж», «крамола» (в значении `заговор, борьба за власть'); «верность» / «неверность» (в значении `предательство, измена'); «беззаконный» (`предатель, нарушитель порядка'); «безбожный» (`замысливший недоброе, готовый убить, поднявший руку на святое, враг Бога').

Как мы убедились, южнорусское боярство не стремилось к получению княжеской власти. Попытки расширить боярские полномочия (Володислав, Судислав, Доброслав Судьич), которые предпринимались при сохранении формальной власти князя, не удались, и были скорее осуждаемы, сделав их инициаторов изгоями.

С одной стороны, боярская «неверность» в ЛДГ является довольно частым явлением, иногда даже не приводящим к разрыву отношений с князем и, в целом, не противоречащая принципу «вольности в князьях». «Право на “перемену лояльности” было естественным и признавалось “по умолчанию” на протяжении всего Средневековья, но просто позднее на нем был сделан акцент, потому что оно начало осознаваться как некая проблема» Стефанович П.С. Князь и бояре… С. 261.. Разница с предыдущим периодом (X-XI вв.) заключалась в том, что теперь свобода выбора боярина отражалась на судьбе князя и престола. Боярин не переезжал в другой город, а выбирал, сторону какого князя он примет в борьбе за власть в своем городе. Без боярской поддержки захват власти не мог привести к сколько-нибудь надежному и долговременному результату. «Договорный характер легитимации власти князя» составлял «прочный фундамент потестарных отношений на протяжении всей истории существования Древней Руси» Соловьев К. А. Властители и судьи. Легитимация государственной власти в Древней и Средневековой Руси. М., 1999. С.37, при этом «три формы: приглашение, завоевание и согласие, были проявлениями единого договорного принципа легитимации государственной власти и действовали одновременно и (или) поочередно на всей территории Древней Руси в IX-XII вв., дополняя друг друга и постепенно эволюционируя» Там же. С.55. Галич мог быть завоеван. При этом, пришедший с войском князь мог быть впущен галичанами или приглашен на княжение заранее. Во всех трех случаях присутствует как элемент добровольности со стороны бояр, так и элемент силы со стороны князя.

Исследование смен власти в Галиче показало, что во всех случаях, кроме четырех, существовали как сторонники предыдущей власти, так и бояре, поддерживающие приходящую власть. Даже когда Мстислав мирно передал княжение королевичу Андрею, находились «галичане», которые лоббировали кандидатуру Даниила. Лишь четыре упоминания описывают переход власти без участия войск. Во всех остальных случаях либо шли ожесточенные бои, либо для города существовала военная угроза.

Мы выявили три боярских переворота, причины которых нам не ясны. В остальных случаях смена власти происходила в результате борьбы либо двух претендентов, либо нескольких партий внутри Галича.

Чаще всего смена власти в Галиче была для бояр вынужденным решением. Причем поддержка галичан не гарантировала быстрого получения власти желанному кандидату. В большинстве случаев галичанам приходилось действовать в условиях репрессий или военной угрозы. Можно утверждать наверняка, что те «мятежи и смуты», в которых автор ЛДГ обвиняет «гордое» галицкое боярство, совсем не были желанны самим боярам. Как писал П.С. Стефанович, «с древнейшей поры существовало, видимо, некое представление о нормальном порядке преемственности служебных отношений - от князя-отца к князю-сыну и с сохранением проживания в том же городе». Этот порядок «удовлетворял обе стороны интересов знати - и крепость месту, и доступ к власти» Стефанович П.С. Князь и бояре… С. 260.. «Неверность» бояр была всего лишь реализацией «права перехода», а «мятежи» возникали в результате взаимодействия двух обстоятельств: борьбы за Галицкое княжение нескольких претендентов и отсутствия единства галицкой элиты.

ГЛАВА 3. СЛУЖБА И ЗЕМЛЯ. БОЯРЕ НА СЛУЖБЕ У КНЯЗЯ

В ЛДГ из 439 упоминаний всех представителей русской знати 245 имен собственных, без повторов - 97 человек. Кем же были эти люди, названные по именам? Наиболее часто повторяющиеся имена - Мирослав (17 раз), Демьян (20 раз), Андрей (16 раз), Дмитр (10 раз), Яков (9 раз), Вячеслав (5 раз). Для сравнения, слово «галичане» встречается всего 26 раз, слово «бояре» - 62 раза. В основном, названные по именам люди - это бояре, служащие тому или иному князю, и их роль в истории этого периода сложно переоценить. К сожалению, не всегда по контексту можно определить социальный статус упомянутого по имени человека. Имена русской знати могли бы стать интересным объектом для исследования социальной стратификации. Можно предположить, что бояре, названные по имени-отчеству, относятся к высшему слою боярства, а по имени без отчества, или с прозвищем (например, Олексий Орешек) - к менее знатным.

В данной главе мы рассмотрим, как соотносятся между собой три категории: княжеские бояре («служащие» бояре, дружина), галицкие бояре («местные» бояре) и галичане (горожане, община).

Отношения бояр с князем в современном языке называют «службой». Как мы выяснили в предыдущей главе, никакой четко определенной формы принятия на службу, ни формы выхода из нее не существовало. Само слово «служба» или «служить» в тексте ЛДГ встречается всего пять раз:

1) Елизавета Венгерская много «много бо послоужи. Бг?ви» Ипатьевская летопись. Стлб. 723.

2) Жители польского Калиша говорят Кондрату «нъэн? братоу твоемоу слоужимъ. а заоутра твои боудемь» Ипатьевская летопись. Стлб. 757.

3) В том же разговоре жители Калиша просят Даниила «им?и слоужбоу нашоу молимс?. створи миръ» Там же.

4) Певец Митус был пленен за то, что «древле. за гордость. не восхот?ста слоужити кн?зю Данилоу» Ипатьевская летопись. Стлб. 794..

5) Пока Даниил с Василько праздновали победу и «не в?доуще», «слоужащии же кн?зи Данилови. и людье Василькови. Юрьи. ?ле?а дворьскыи ин?и» победили литовцев, грабящих окрестности Луцка.

Как мы видим, лишь один раз слово «служить» относится к боярам, в довольно позднем сообщении 6766 года (в реальности скорее всего около 1255 года). Как отметил П.С. Стефанович, анализируя формулу боярской верности XV в. «служить животом», «появление слова «служить» отразило трансформацию «дружинного» начала в отношениях князя и знати в служебно-зависимое» Стефанович П.С. Князь и бояре… С. 181.. В XIII веке очевидно отношения были еще вполне «дружинные», поэтому служба бояр князю описывается другими словами. В чем же она состояла?

В первую очередь, боярин является воином. Князь отправляет своих бояр защищать окраины Волынской земли от поляков - «посла по нихъ Данилъ Гаврила Доушиловича. и Семена ?лоуевича. Василка Гавриловича» Ипатьевская летопись. Стлб. 732.. С помощью бояр и по их совету Даниил захватывает город Луцк, «посласта на нь Андр??. В?чеслава. Гаврила. Ивана» Там же. Стлб. 751. Во время борьбы с Ростиславом за галицкую землю, «дворечкого посла» Там же. Стлб. 793 Андрея отвоевать Перемышль. Когда началась осада Ярославля венгерскими и польскими войсками во главе с князем Ростиславом, первым на помощь городу «посласта же Андр?а да ? видить и оукр?пить. град?. ?ко оуже близъ есть спс?ние ихъ» Там же. Стлб. 801. На войну с чехами Даниил пошел с сыном Львом, и мог вести военные действия по двум направлениям: с литовскими князьями и Львом он «посла… дворьского. и вс? во?» Ипатьевская летопись. Стлб. 822, а сам «в мал? со старыми бо?ры. со Юрьемь тъэс?цкым?» Там же. Стлб. 822 и с польскими войсками осадил Опаву. Сын князя Даниила, когда подрос, тоже стал возглавлять войска, и управлять боярами. В походе на Бакоту «посла Левъ дворьского» Там же. Стлб. 829 и они захватили Милея-баскака. Против князя Изяслава Мстиславича, который пошел войной на Галич, Даниил «посла сн?а своего Романа. и бо?ры свои вс? на нь» Там же. Стлб. 830. Война против татар Куремсы началась с того, что Даниила «посла Деониси? Павловича. вз? Межибж?ие» Там же. Стлб. 838.

Князь может послать боярина на помощь соседнему князю, что будет выражаться словами «приидоша же ? него» Там же. Стлб. 725, «посла… ? Данила» Там же. Стлб. 730 «посла люди сво?» Там же. Стлб. 819. По просьбе киевского князя Владимира Даниил «?ставилъ оу него Гл?ба. Зерем?ича. и Мирослава. инъэи бо?ре многъэ» Там же. Стлб. 772, а затем и сам пришел на помощь против Михаила Черниговского. Военная помощь Даниила могла иметь дипломатический характер. Когда он приехал помогать королю венгерскому, «исполчи вс? люди сво?» Там же. Стлб. 814, ему было важно произвести сильное впечатление на немцев: «б? полковъ его св?тлость велика. ? ?роужь? блистающас?» Там же. Стлб. 814.

Иногда князья объединяются против общего врага. Тогда руководитель этого общего войска может управлять боярами своих союзников. Например, Мстислав Удатный «посла Дмитра. Мирослава. Михалка Гл?бовича. противоу имъ. к Городкоу» Там же. Стлб. 733, хотя Мирослав везде фигурирует как боярин Романовичей.

Князь сам участвует в бою, плечом к плечу со своими боярами. Они вместе нападают на «неверных» бояр, прогоняют или берут их в плен. Так, «Данилъ бо младъ б?. и вид?въ Гл?ба Зеремиевича и Семьюна Кодьниньского. моужескъэ ?зд?ща. и при?ха к нима оукр?пл?? и» Ипатьевская летопись. Стлб. 734. Бояре сами присоединяются к князю в битве: Глеб Судилович, Гаврило Иворович, Перенежко «взъеха» Там же. к Даниилу, когда тот с боями уходил из Галича.

Когда собираются войска на битву с татарами в 1224 г., бояре Юрьгий Домамерич и Володиславич Держикрай возглавляют «въэгонци Галичькъэ?» Там же. Стлб. 742. Н.Ф. Котляр считал, что «выгонци» - это «галицкие бояре и их сторонники, бежавшие от расправы Романа Мстиславича в первые годы XIII в.» Котляр Н. Ф. Комментарии // Галицко-Волынская летопись. Текст. Комментарий. Исследования. СПб., 2005. С.211.в Венгрию. Более убедительной выглядит гипотеза Адриана Юсуповича о том, что «выгонци» - это то же что и «бродники», этноним, обозначающий «людей, живущих недалеко от устья» Юсупович А. Галицкие "выгнаньцы" или "выгонци"? // Rossica antiqua. 2012/2 (6). С. 114-133., проживавшие в юго-западной Руси, и уже начавшие ассимилироваться. В тексте они перечислены в ряду других представителей земель, приведены боярами Мстислава Удалого, а не венгерскими воеводами, и эти бояре «сказаша Мьстиславоу» Ипатьевская летопись. Стлб. 742, т.е. отчитывались перед Галицким князем. Бояре вместе с князем перед боем едут на разведку, оценивают силы противника Там же.. Даниил, вместе с Семеном Олюевичем и Василий Гавриловичем «поткоша. в полкъэ Тотарьскъэ?» Там же. Стлб. 743, при этом и Даниил и Василий Гаврилович были ранены. Оба эти боярина упоминались ранее как герои боев за волынские окраины против ляхов, а Василий Гаврилович через семь лет не сможет удержать Ярославль против венгерских войск Судислава.

Князья Романовичи много воюют, и их бояре вместе с ними. Даниил с братом приходит на помощь Мстиславу против венгерского короля, «и Гл?бъ с нима» Ипатьевская летопись. Стлб. 749. В сражении против ятвягов, один из двух вражеских воевод «и оубьенъ бъэс? Даниломъ. и В?чеславомъ» Там же. Стлб. 751, а второй - Шелвом. В сражении под Торчевом Василько, Даниил и Демьян руководили каждый своим флангом. Под предводительством Даниила был самый отборный полк, так что «не хот?хоуть. сразитис? с нимъ. но клон?хоутьс? на Дьмь?на и на инъэе полкъэ» Там же. Стлб. 768, таким образом на отряды Демьяна приходится главный удар. Затем Даниил с Мирославом объединились против венгров и «ехаста на н? два» Там же. Стлб. 768. В битве против Филнея «приде на ны Данило. со ?ковомъ Марковичемь. и со Шьльвомъ» Там же. Стлб. 803. В войне против ятвягов Даниил определял положение полков, сам поехал вперед с небольшим отрядом, а «дворьскомоу же повел? за собою ходити» Там же. Стлб. 832. Для связи между полками использовались «отроки». Даниил «посла ?трока Андр??» к дворскому с инструкцией, что делать во время боя, но посол перепутал слова князя. После битвы, в которой князь победил с малой «дружиной» без помощи, дворскому пришлось оправдываться «не ?зъ не хот?ние мое. ни злое ны створилъ. посолъ не изнесъ слова права намъ» Там же. Стлб. 834.

Даниил опирается на своих бояр в борьбе за галицкий престол. Когда галичане позвали его взять Галич, пока в городе нет Судислава, «Данилови же собравшю вои. воборз?. посла Дьмь?на на Соудислава а самъ иде в мал? дроужин? к Галичю» Там же. Стлб. 758. После победы над Судиславом «приде же Дьм??нъ со всэми бо?ръэ Галичкъэми. со Милославомъ. и со Володиславомъ. и со многими бо?ръэ Галичкъэми» Там же. Стлб. 759 к Даниилу. Так в войске под руководством Демьяна оказались и галицкие бояре. Когда оказывается раскрыт заговор Молибоговичей, Даниил посылает своего седельничего Ивана «по нев?рнъэх? Молибоговичихъ», и «изимано бъэс? ихъ. к?. и . и? . Иваномъ Михалковичемь» Ипатьевская летопись. Стлб. 763. На борьбу с князем Александром Даниил вышел «со малом? ратникъ», а также «Мирославоу пришедшоу к немоу на помощь с маломъ ?трокъ» Там же. Стлб. 764. Из последней формулировки можно предположить, что Мирослав имел выбор, приходить или не приходить ему на помощь. Но для «верного» боярина, каким несомненно был Мирослав, не стоял вопрос о выборе князя. Скорее всего, он не присутствовал на вече в силу того, что его не было в Галиче, возможно, он пришел с помощью к Даниилу из другого города, например, из Владимира.