Специфика деловой культуры международного бизнеса КНР

По замечанию В.В. Малявина, в китайской цивилизации экономика и жизнь были близки друг другу и более того - составляли некое, хоть и неопределённое, но реальное и устойчивое целое. Китайцы шли по пути сближения жизни не просто с хозяйственной деятельностью, но именно с коммерцией. В Китае жизнь с древности трактовали в отношениях заимодавца и заёмщика. В деньгах видели способность быть всеобщим эквивалентом, определять стоимость любой вещи вне и помимо её собственной ценности.

Для китайцев жизнь есть естественный прообраз торговли, меновой стоимости, или, говоря по-другому, китайцы не различают полезную и меновую стоимость вещей. Для китайцев деньги без жизни - ничто, но и жизнь без денег лишена ценности. Деньги в китайском обществе являются главным выражением и мерилом любви и чувства солидарности в рамках той же семьи, где первостепенное значение придаётся именно материальным интересам.

Китайцы всегда делали акцент на способности человека жить совместно с другими людьми и находиться с ними во взаимовыгодном обмене, считая это самым естественным свойством человеческого сознания. Обращение денег и финансов китайцы уподобляли циркуляции жизненной энергии в организме: чем свободнее осуществляется это обращение, тем больше пользы для всего общества.

По китайским прагматическим представлениям, торговля нужна для жизни, чтобы зарабатывать деньги и быть богатым. В китайском жизненном идеале можно обнаружить поразительные параллели собственно коммерческой деятельности. Китайцы традиционно считают высшей ценностью не что иное, как «питание жизни»(ян гиэн). Соответственно, они стремятся использовать все возможности и средства для улучшения качества жизни, повышения духовной чувствительности или, говоря в понятиях китайской традиции, «накопления жизненной энергии».

Последняя, очевидно, выступает как своеобразный аналог капитала, в котором и воплощается как нельзя более естественный жизненный идеал китайцев: получение от жизни как можно более чистого и здорового удовольствия. Способы получения этого удовольствия бесконечно разнообразны и охватывают решительно все стороны, и даже все нюансы человеческой практики.

В реальной жизни традиционное отношение китайцев к богатству предстаёт как хозяйская рачительность, которая в узких рамках повседневности кажется крепко поставленной бережливостью, даже скупостью. Во всяком случае, китайское общество отличается самой высокой в мире нормой сбережений.

Для китайцев жизнь, прежде всего, есть форма морального существования. Недаром Конфуций среди людей выше всех ставил того, кто «знает от жизни», а для Конфуция настоящее значение всегда морально. Экономическое могущество в Китае всегда служило и в огромной степени ещё и сегодня служит собственно жизненным ценностям: власти, удовольствию, славе, семейному единению, радостям человеческого общения, даже азарту. Ради этих приятных вещей денег обычно не жалели.

Сущность китайской деловой культуры заключается не в уровне делового развития человека или его деятельности, а в деловых отношениях - «гуаньси», обусловливающих природу самого человека и способы его деятельностного существования. Она выступает качественной характеристикой развития личности или группы, отражает состояние делового сознания и поведения, определяет адаптивные и творческие возможности людей в процессе освоения окружающего мира. Развитие человека, его творческих сил и форм общения составляет главное содержание деловой культуры. Поэтому её изучение позволяет выявить че- ловеческое измерение деловой сферы и рассмотреть институциональный и личностный аспекты китайской деловой культуры.

Природу взаимоотношений в китайской деловой культуре также можно определить как преемственность между индивидуумом и деловым социумом. Под деловым социумом следует понимать не столько формальную, институциональную общественность, сколько взаимные обязательства между людьми, возникающие на основе родства и личного доверия между хорошо знакомыми людьми. Китайский деловой социум существует как рассеивающаяся структура, где центр и периферия, внутреннее и внешнее оказываются преемственными и пронизывают друг друга.

По мнению В.В. Малявина, китайский тип делового социума легко переходит в символический модус своего существования, он обладает огромным потенциалом глобализации. Наглядным подтверждением этому тезису служит универсальная, распространённая по всему миру сетевая система проживания китайцев за пределами Китая «Chinatown» - «чайнатаун» («китайский квартал»). Они всюду чувствуют себя как дома, отстраняются от своего, чтобы высвободить для себя поле игры с чужими, преобразить окружающую среду в хоровод «теней», «отблесков» внутренней жизни сердца.

С точки зрения традиционной китайской идеи единства «субстанции» и «функции», деловой социум можно определить как единство субстанциональности и функциональности, растворенное в повседневной практике и вместе с тем символическое по своей природе. Этот социум есть преемственность превращений, всегда другой по отношению к самому себе, не имеющий формальной идентичности, но безошибочно опознаваемый. По природе он ритуален, где ритуал слился с непосредственным течением жизни.

Деловое поведение пронизано символами, что особенно характерно для китайской деловой культуры, перенасыщенной традиционным и современ- ным символизмом. Символ - это знак, аккумулирующий в себе целый ком- плекс идей и в чрезвычайно сжатой, свёрнутой форме замещающий некое содержание, указывающий на него, предписывающий определённое к нему отношение. Символ обеспечивает автоматизм поведения, объединяет, согла- совывают, координируют взаимодействие людей.

Китайский социум насквозь символичен. По мнению В.В. Малявина, символ существует прежде и превыше всего в самом сердце человека и лишь косвенно удостоверяется формализованными ритуальными жестами. Это мир внутри мира и в то же время мир вне мира.

По мнению В.В. Малявина, китайский социум обладает иерархической структурой, регулируемой все тем же символическим порядком ритуала. Китайский социум предстаёт как сверхлогичная преемственность внутреннего и внешнего или двуединство актуальных и символических ка- честв существования. Китайцам свойствен двойной акцент на материальном богатстве, причём воспринимаемом преимущественно в виде наличных денег, и знаках власти. Деньги - излюбленная тема разговора в китайской компании, обсуждаемая с откровенностью.

Наглядным примером символико-ритуального действия в китайской деловой культуре является ритуал обмена визитками. Этому придают большое значение. Качество, дизайн и содержание визитных карточек добавляют свою лепту в представление о вас, складывающееся у китайской стороны. Визитную карточку принято протягивать обеими руками с небольшим поклоном, что призвано показать уважение к партнёру. Определённые смыслы и значения заложены в разных предметах (эмблема, одежда, предметы мебели и т.д.). В настоящее время в крупных отелях, ресторанах, корпорациях обязательно введена единая униформа со своими логотипами и лейблами. На фасаде официальных зданий и офисов за- креплены таблички с девизом и фирменным знаком компании. Эти маркеры выполняют функцию поддержания имиджа фирмы, они транслируют её цен- ности и нормы. Во многих магазинах сотрудники компании вместе с менед- жером дружно распевают короткие девизы-речёвки, которые должны спо- собствовать сплочённости и преданности компании. Другая их функция - привлечение покупателей призывами о заботливом, внимательном и высоко- качественном обслуживании.

В деловой культуре Китая все направлено на достижение успеха, в котором кроме стремления к прибыли существует направленность на создание и поддержание сплочённого коллектива, единого духа и гармонии. Для этой цели отдельные штаты специалистов-культурологов и психологов работают над созданием символических систем, источником которой является китайская национальная культура. Реклама фирмы - это тоже целостная символическая конструкция, обеспечивающая поддержание имиджа организации.

Деловой этикет - это своеобразная символико-ритуальная система, которая призвана автоматизировать взаимодействие людей, вступающих в деловые отношения. В Китае существует «посадочный этикет». На заседаниях, встречах, приёмах, банкетах китайцы рассаживаются строго по иерархии. Обычно почётное место находится в центре стола, подальше от двери.

Структура деловой культуры, определяющая её сущность, опирается на стереотипы, которые оформляются как бинарные оппозиции, опосредуемые через центральный компонент «деловой человек»: деловой человек - общество, деловой человек - организация, деловой человек - партнёр, деловой человек - бизнес, деловой человек - клиент, деловой человек - прибыль. В китайской деловой культуре они связаны с конфуцианским учением об идеальной личности - «(Ќ‚Џ®“Iђl) цзюнь-цзы» - «благородном муже».

Под этим понимается человек, обладающий«пятью добродетелями»: гуманностью, благопристойностью, справедливостью, верностью, преданностью. Это полновесные специфические для китайской культуры категории, детерминирующие сущность деловой культуры.

Так, категория «жэнь» определяет способность партнёра относиться к участникам делового взаимодействия с уважением, но обращая внимание на их социальное положение: к старшим, начальству, учителю - с почтением и повиновением; к подчинённым - с заботой, защитой и наставлением. В категории «ли» фиксируется отношение делового человека к соблюдению этикета и ритуала.

Категория «и» предполагает ответственность, долг, добропорядочность и соблюдение правил. Подтверждением тому является известная поговорка «главное в бизнесе - порядочность». Другое значение этой категории заключается в способности китайца подчинить свои потребности общественным интересам, сохранить порядочность и выполнить свой долг.

Категория «чжи» определяет степень образованности и эрудированности делового человека, его стремление учиться и повышать свой интеллектуальный и образовательный уровень, развивать креативность мышления. Категория «синь» охватывает весь комплекс межчеловеческих отношений от преданности стране, компании, начальству до верности своим словам и убеждениям. Формирование образа делового человека, соответствующего данному идеалу, зависит от многих факторов (внутренних и внешних).

Важнейшей характеристикой китайской деловой культуры является её сетевая структура, которая базируется на сетевой природе самого китайского социума. Он представляет собой три концентрические сферы. Его ядро представлено семейными коллективами. Внешняя сфера соответствует кругу друзей и знакомых, которые способны оказать помощь или услугу в различных делах. На периферии находятся чужие (от незнакомых земляков до иностранцев). Эти три группы различаются между собой по степени оказываемого им доверия. В.В. Малявин приводит в качестве подтверждения вышесказанного слова Г. Реддинга: «Своей семье доверяют абсолютно, друзьям и знакомым доверяют в той мере, в какой с ними находятся в отношениях взаимной зависимости и от них зависит собственное «лицо». В отношении же всех прочих не предполагается наличия доброй воли». Эти сферы китайского социума соотносятся с принципами доверия и недоверия по принципу инверсии: недоверие к чужакам накладывается на прочное системное доверие, а доверие к «своим» накладывается на неустранимое личное недоверие.

С точки зрения принципов его организации подобный социум выстраивается из соотношения оказываемых окружающим доверия и недоверия. В социологии в русле подхода М. Вебера принято проводить различие между доверием «универсалистским» (основанным на вере и ценностях) и «партикуляристским», связанным с личными отношениями. Н. Луманн предложил различать также доверие «личное» и «системное» (доверие к основным институтам общества) . Китайцам вообще не свойственно доверять кому бы то ни было и чему бы то ни было. Традиционное недоверие китайцев, являясь проявлением стратагемности мышления, всегда компенсировалось не только семейно-клановой солидарностью, но и разветвлёнными, весьма гибкими земляческими связями.

Анализ китайской традиции позволяет говорить о различной степени доверия и недоверия. Формально доверие должно быть безусловным в рамках семьи и полностью отсутствовать в отношениях с посторонними и чужими. В действительности оно присутствует на всех уровнях китайского социума вследствие жёсткой формализованности принятых в нём отношений. Эта особенность китайского миропонимания побудила многих западных наблюдателей говорить о неискоренимом лицемерии и хитрости китайцев, их неспособности к открытым и честным отношениям. Дело вовсе не в личных качествах китайцев, а в особенностях их культуры, создающих очень последовательное и цельное мировоззрение, способное пережить любые общественные потрясения. Формой, в которой проявляется соотношение доверия и недоверия, является стратагемность.

Вся сеть их знакомств составляет круг лиц, которые заслуживают только «малого доверия». В рамках этого круга со временем образуется узкий круг близких друзей, которые пользуются «большим доверием». В деловой жизни Китая предательство своего партнёра - явление сравнительно редкое.

В китайском деловом социуме существует целая гамма отношений от сострадания и сочувствия к близким, до полного равнодушия к чужакам и просто незнакомым людям. Китайская культура воспитывает в её носителях привычку к душевному равновесию, так называемой «реактивности» восточных культур, которое выступает стратагемным полем в выстраивании отношений.

В этом социуме традиционный семейный тип хозяйственной организации представляет собой гибкую, открытую и очень эффективную форму хозяйственной деятельности и самоорганизации. В развёрнутом виде такая организация являет собой рассеянную сеть. Именно эта сеть является для китайцев основанием «системного доверия», которое носит неформальный характер.

Китайская деловая культура характеризуется тем, что в бизнесе доминируют семейные в своей основе предприятия. Как всякий тип организации, китайские семейные предприятия имеют свои сильные и слабые стороны. К достоинствам таких компаний можно отнести сравнительно высокий уровень сплочённости её служащих, эффективное сотрудничество благодаря устойчивым личным связям, низкие транзакционные издержки, способность быстро откликаться на изменения обстановки, отсутствие необходимости в жёстком контроле персонала и производства. Традиционный бизнес несёт на себе глубокую печать китайской культурной специфики, безусловно, удобен в общественной среде. Семейный бизнес отличается стабильностью и руководства, и организации.

Многие из этих традиций сохраняются и на больших современных предприятиях. Тем не менее, акцент на добросовестном сотрудничестве и сплочённости всех служащих предприятия ничуть не устраняет отчуждённости между руководством и подчинёнными. Важным следствием таких взаимоотношений является неспособность компании к расширению. Потребность хозяина сохранить единоличный контроль над всеми сторонами деловой деятельности и нежелание её диверсифицировать вкупе с традиционной китайской осторожностью ставят жёсткие пределы роста даже очень успешно действующему предприятию. Обычно от него отпочковывается новая компания, во главе которой встаёт член семьи. И даже если компания со временем приобретает большие размеры, она по- прежнему управляется как семейное предприятие.

В деловом мире Китая господствуют мелкие и средние компании, специализирующиеся на производстве одного вида продукции или оказании очень узкого спектра услуг и вписанные в более широкую сеть смежных и обслуживающих друг друга предприятий. Расширение бизнеса сопровождается выделением из компании смежных, но в значительной мере самостоятельных структур, остающихся верными принципу узкой специализации. Процессы модернизации не только не способствовали ослаблению этой традиционной для Китая формы организации делового взаимодействия, но, напротив, скорее укрепили её.

Одним из сущностных характеристик китайской деловой культуры является бережливость, проявляющаяся в форме накопительства. Возможно, это отражается в некоторых особенностях семейной организации, например, в обычае делить семейное состояние между всеми наследниками, не исключая дочерей. Подобное дробление семейного имущества усиливало неустойчивость экономического положения семьи, что усугублялось жёсткой конкуренцией, как в хозяйственной деятельности, так и в социальной карьере.

Приверженность китайцев к малому и среднему бизнесу особенно заметна на периферии китайской цивилизации, где община существует в чуждом этническом и культурном окружении и развивается вполне автономно.

Прежде всего, исключительное положение в жизни компании занимает её хозяин. Он единолично принимает практически все решения, касающиеся организации и деятельности его предприятия, и притом исполняет свою роль руководителя, представая для своих подчинённых одновременно добрым и строгим отцом, наставником и старшим другом.

Неизбежным следствием такой авторитарной и одновременно аморфной корпорации, скреплённой, скорее, символическим единством, являются выстраивание стратагем, интриги и фракционная борьба среди служащих, их жадный интерес к всевозможным сплетням и слухам.

Связи, предполагающие взаимность обязательств, могут оказаться нежелательным бременем, и от них порой уклоняются. Но в кругу «своих» подчёркнуто личностный элемент в отношениях неизбежен и необходим.

Принцип «гуаньси» - личностных связей - предполагает проявление персональной заботы начальника о своих подчинённых, как правило, в присущей поведению китайцев двусмысленно-нарочитой форме.

От хозяина, управляющего китайской фирмой или предприятием, вообще требуется доскональное знание положения дел и особенно отношений в коллективе - только так он может оправдать своё звание босса и сохранить авторитет. Управлять, в китайском понимании, значит «вникать в суть каждого дела».

Другой гранью той же ситуации является неискоренимая подозрительность руководства по отношению к рядовым работникам и почти маниакальное стремление контролировать каждый шаг подчинённых, что является одним из проявлений стратагемности руководителей.

Важная особенность китайского делового уклада - общая аморфность отдельных конгломератов компаний и всей сети делового сообщества при наличии твёрдой патерналистской власти хозяина в каждой семейной фирме. Отмеченные особенности китайской деловой среды по-своему весьма ярко характеризуют сущность деловой культуры этой страны.

Деловая культура функционирует в сфере бизнеса и менеджмента и связана с ними, поэтому экономический и управленческий факторы играют важную роль в данном исследовании. Китайская деловая культура накладывает серьёзный отпечаток на стиль руководства, систему мотивации, способы и форму ведения переговоров и т.п. Все эти факторы обу- словливают формирование различных систем ценностей и предпочтений, по- веденческих моделей и стереотипов. Знание китайской системы ценностей, понимание особенностей поведения китайцев повышают эффективность де- лового сотрудничества, как на макроуровне (в масштабах глобальной эконо- мики и сотрудничества двух стран) так и на микроуровне (в масштабах орга- низационных деловых культур отдельных китайских фирм и компаний).

Глобализация, возрастающая интенсивность межкультурных связей и отношений (экономических, социально-политических, научно-технических, коммуникационных) усиливают взаимозависимость разных стран, регионов, что придаёт формирующейся планетарной земной цивилизации системное качество. Это способствует быстрому распространению на большей части нашей планеты тех форм политической, социальной и особенно экономиче- ской жизни, знаний и ценностей, которые воспринимаются как наиболее эф- фективные, оптимальные или просто разумные для удовлетворения личных и общественных потребностей. Таким образом, существует настоятельная необходимость рассматривать изучаемое нами явление в контексте глобализационных процессов.

Глобализация не означает унификацию процессов развития цивилизаций, когда происходит европеизация и американизация восточных культур. Следует учитывать, что в китайской деловой культуре многие элементы западной деловой культуры воспринимаются лишь на формальном уровне. Не находят отклика такие черты, присущие западной деловой культуре, как индивидуализм, либерализм, демократия и т.д. Китайское общество заимствует из общечеловеческого опыта только те формы жизни, которые китайцы в состоянии освоить в рамках своих социально- политических, экономических и культурных возможностей. У китайцев реакция на пропаганду элементов западной культуры и глобализационные процессы выражается в инстинктивном стремлении к сохранению собственной идентичности, что особенно сильно проявляется в сферах культуры и национального самосознания.

Модернизация Китая проводится на основе национальных социокультурных и цивилизационных ценностей. Её история свидетельствует, что перемены в стране начинались не с либерализации общества, как на Западе. Реформы в Китае осуществлялись при жёстком контроле власти и умелом стратегическом планировании. Государство выступило в роли стратегии и инициирующей силы развития, гаранта необратимости процессов утверждения рыночных ценностей, норм и отношений в экономике.

При этом консервировались традиционные базовые культурные ценности и общественные отношения, что и предопределило успех модернизации. Это позволило освоить многие достижения западной техногенной цивилизации, сохранив собственную этническую идентичность. Одновременно происходил параллельный процесс преобразования стандартов западной деловой культуры под культурную матрицу китайских традиционных ценностей. В результате проведения грамотной «политики открытых дверей» стремление к модернизации и обновлению жизни не разрушило базовые традиции и устои общества.

В эпоху глобализации и интеграции китайская деловая культура сохраняет свою оригинальность и самобытность, вырабатывает и активно проявляет свои способы интеграции с другими, обогащает тем самым себя, вбирает лучшие инокультурные традиции и нормы.

Р. Льюис характеризует китайскую деловую культуру как реактивную, которая, по мнению учёного, вообще характерна азиатским народам. Черты данного типа присущи и китайцам, которые организуют своё время и деятельность в зависимости от меняющейся ситуации. Её представители редко сами начинают действия или дискуссию, предпочитая сначала выслушать другую сторону и определить её позицию и толькозатем реагировать и формулировать собственную.

Люди, принадлежащие этому типу культуры, в большинстве своём интроверты. Они ориентированы на сохранение уважения, своего лица и репутации. Р.Д. Льюис называет их слушающими, уважительно- ориентированными слушателями (respect-orientedlisteners). Китайцы внимательно слушают, никогда не перебивают и проявляют большое уважение к мнению других. Они воздерживаются от опрометчивых поступков и дают решению вызреть: внимательность и паузы являются стратагемным полем для вызревания правильного решения.

Китайская цивилизация в силу социально-исторических и географических причин формировалась автономно. В любой национальной деловой культуре можно выделить ценности, представленные на разных уровнях: общечеловеческие, цивилизационные, национальные, региональные и социально-групповые. Деловая культура, в том числе и китайская, как сфера делового взаимодействия, ориентированная на получение прибыли, в своём основании определяется деловым успехом, процветанием, увеличением прибыли, развитием, ростом и расширением дела. Это оформляется в виде материальных благ (недвижимость, машины и т.п.) и нематериальных (уважение окружающих, деловая репутация, авторитет).

Важнейшей подсистемой деловой культуры Китая являются знания. В ней необходимо выделить в качестве основной категорию «чжи» - «знание», которая подразумевает, с одной стороны, чистые формы познания, с другой, целесообразные сознательные действия, практический опыт. Эта категория связана с терминологической оппозицией «чжи - син» - «знание - действие», выражающей «действенное, активное, деятельное знание». Эта парная категория получила развитие в концепции Сунь Ятсена, который выделил три формы фактического соотношения «знания» и «действия», коррелирующие с этапами развития человеческой цивилизации. «Не знать и действовать» - период движения к цивилизации; «действовать и потому затем знать» - период зарождения цивилизации и её первоначального развития; «знать и потому затем действовать» - период, начавшийся после научных открытий . Опираясь на эту концепцию, можно провести корреляцию китайских философских и культурологических категорий с западными.

Знания есть информация о том, что собой представляет окружающий человека мир, осознание того, что человек хочет, сведения об имеющихся или потенциальных ценностях, о способах их получения и правилах, кото- рыми следует при этом руководствоваться.

На основе критериев, обобщённых в главах 1 и 2, можно рассмотреть основные классификационные параметры или характеристики деловой культуры Китая. Очевидно, что предлагаемые параметры китайской деловой культуры всегда относительны, а не абсолютны. Следует помнить, что китайская цивилизация при всей её внутренней целостности и последовательности вовсе не означает единообразия мышления и поведения. По замечанию В.В. Малявина, она чрезвычайно богата локальными различиями, порой очень резкими.

Проведённый анализ эмпирических данных позволяет заметить, что, кроме большого числа локальных и региональных типов деловых культур, в Китае в последние десятилетия становятся заметными различия, которые вы- званы модернизацией китайского общества. Опираясь на предложенный В.В. Малявиным принцип китайской культуры «соответствия моменту», который предполагает «преемственность в изменениях» («тун бянь»), можно сделать вывод, что дух китайской культуры способен к бесконечному разнообразию своих проявлений в истории.

По мнению российского исследователя проблем формирования и развития деловой культуры С.П. Мясоедова, параметры деловой культуры - это дилеммы или предпочтения, где каждая национальная культура занимает своё место на шкале между экстремальными показателями от 0% до 100%. Но в китайской деловой культуре, как и в любой другой, они будут проявлены в различной степени, их соотношение будет различно. Если обозначить абсолютное проявление какой-то определённой характеристики как 100%, а абсолютное её отсутствие определить как 0%, то различные деловые культуры по результатам социологических исследований займут на этой условной шкале своё определённое положение.

Одним из важнейших составляющих системы ценностей любой национальной деловой культуры выступает отношение к коллективному и индивидуальному. Используя определение, данное С.П. Мясоедовым, мы считаем, что под коллективизмом понимается такая система ценностей, в которой человек воспринимает себя, прежде всего, как часть группы, а уж затем как отдельную личность. В индивидуалистской системе ценностей личность выходит на первое место. При этом коллективизм не следует путать с конформизмом, который обозначает стремление следовать образцам поведения, принятым в данной группе. В индивидуалистической культуре быть конформистом значит следовать только своим интересам. Ущемление своих интересов в пользу какой-либо социальной группы воспринимается как нонконформизм.

Общепризнано, что для китайской деловой культуры характерен коллективизм. Китайцы при ведении дела придерживаются общего духа. Они чаще говорят «мы», а не «я». Это обусловлено, прежде всего, историческими факторами: аграрное прошлое страны, влияние конфуцианства на повседневную жизнь и культуру. Китайцы принадлежат своей семье, своему роду, своей общине, своей компании, своему народу. Китаец, даже постоянно живущий за границей, всегда будет считать себя китайцем, будет чтить семью, соблюдать традиции. Отношения между людьми в этой культуре строятся по образцу семьи. Семья - это прототип китайской организации. Китайцы все обязательно члены какой-то семьи.

Закономерно, что отношения китайцев в бизнесе основываются преимущественно на традиционных коллективистских принципах и идуализме. В настоящее время китайская деловая культура имеет достаточно высокую степень коллективизма. В системе её ценностей человек воспринимается, прежде всего, как часть социума и только затем как личность. Базовой социальной единицей является группа или иерархическая общность людей. В китайском обществе сохранилась расширенная семья как один из главных элементов социальной структуры общества. Отношение к своему клану, большой семье в китайской деловой культуре обычно переносится и на отношение к фирме. Следует выделить существующую в ней неразрывную связь личности с ее естественным жизненным коллективом. В ней индивидуальное подчинено коллективному. Постоянно подчёркивается приоритетность интересов семьи в сравнении с интересами каждого из его членов.

Доминирование коллективизма в системе ценностей китайской деловой культуры находит отражение в способах и формах ведения бизнеса. Однако исследования показывают, что степень индивидуализма растёт по мере роста доходов и успеха в карьере. Необходимо также учитывать тот фактор, что в настоящее время в китайских семьях воспитывается один ребёнок. Это способствует усилению его индивидуализма как сущностной черты. Таким образом, представление о китайской деловой культуре как исключительно социально-коллективистской не совсем оправдано. Мы предполагаем, что в будущем, когда вырастет новое поколение детей, на шкале «индивидуализм- коллективизм» китайская деловая культура будет занимать положение ближе к «индивидуализму».

Большое значение в китайской культуре имеет ритуал почитания пред- ков. До сих пор сохранилась значимость ритуала поминовения, который от- правляется всеми китайцами независимо от «формальной» конфессиональ- ной принадлежности. Как и у многих западных народов, верования древних китайцев базировались на культе предков рода. В Китае культ предков рода сохранялся при всех политических и идеологических режимах. Рядовые представители разных конфессий могут молиться разным богам и произносить разные молитвы. Вне зависимости от этого они будут ежегодно сжигатьритуальные деньги в честь могилы предков, которые могут находиться за тысячи километров от их нынешнего проживания. За этим, помимо уважения к своей истории, стоит и тот факт, что сообщества родственников являются реально функционирующими социальными единицами в современном Китае.

В последние годы появился ряд исследований, которые показали наличие форм проявления коллективизма. Анализ текстов и эмпирических данных позволяет сделать вывод о том, что китайский коллективизм отличается, например, от русского коллективизма по принципам органи- зации и степеней измерения этого явления. Индивидуалистские и коллективистские начала присущи любому типу культуры, в том числе и китайской деловой культуре, но выражаются и проявляются с различной интенсивностью в зависимости от типа.

Современную деловую культуру невозможно понять, если не учесть особенности принятия решений в традиционном китайском обществе. В Ки- тае издавна существовали своды законодательных актов. Однако их характер значительно отличался от европейских. Количество законов, действовавших в Китае, всегда было значительно меньше, чем в Европе, особенно с позднего Средневековья. Они не регламентировали все тонкости имущественных отношений или наказания за уголовные преступления. В них скорее обозначились принципы, которыми должен руководствоваться судья при принятии решения. Оно принималось на основе «справедливости», которая нередко направлялась взятками.

Отсутствие тщательно регламентированной законодательной базы, а также жёсткой феодальной власти приводило к тому, что каждая конкретная семья должна была принимать множество решений в ситуации относительной неопределённости. Это относилось и к простым гражданам, и к мандаринам, и к императорам. Именно поэтому в Китае так развита была система гаданий. Недаром само иероглифическое китайское письмо возникло именно на базе гадательных знаков.

Важным параметром, который характеризует деловую культуру, является отношение к природе и ко времени. Целью всех конфессий, распространённых в Китае (прежде всего конфуцианства), является достижение равновесия между всеми слоями общества, а также общества и природы, при безусловном отрицании каких-либо особых привилегий одной из его частей. Наивысшей целью каждого человека должно стать достижение гармонии с окружающим миром. Человек не отделен от природы - он её часть и должен подчиняться её законам.

В китайском варианте ислама подчёркиваются те элементы, которые направлены на достижение гармонии. Идеология социального равновесия, лежащая в основе конфуцианства, даосизма и буддизма - основных идеологических систем Китая - безусловно, на каком-то этапе затормозила технологическое и экономическое развитие китайского общества и обусловила его временное отставание от атлантической цивилизации. Однако именно она обеспечивает в настоящее время невероятную эффек- тивность политики на мировой арене. Кроме того, концепция гармонии, ба- ланса сил и равновесия, лежащая в основе китайской культуры, несомненно, в гораздо большей степени соответствует задачам, стоящим перед современ- ным человечеством. В китайской деловой культуре человек - это часть при- роды и должен жить в гармонии с ней. Ядром китайской культуры часто оп- ределяется идея гармонии людей и природы.

Синтетическое мышление китайцев проявляется и в обыденной жизни, и в бизнесе. В отличие от представителей западного делового мира китайцы любят начинать дискуссию с общих вопросов, в то время как первые стремятся сразу задать конкретный вопрос. Китайцы очень любят смотреть целостные с точки зрения построения и организации телевизионные программы.

Например, очень популярной является телевизионная программа встречи Нового года по лунному календарю.

Китайское холистическое мышление отражает восприятие таких поня- тий, как время и место. Китайцы записывают время в следующем порядке: год - месяц - день - час - минута - секунда, британцы или американцы - на- оборот. Китайцы записывают адрес в следующем порядке: страна - провин- ция - город - улица - конкретный адресат, британцы или американцы - на- оборот. Китайцы записывают сначала свою фамилию - это имя семьи, рода, затем записывают своё личное имя. Они воспринимают мир в социальном холизме: целое - семья или группа, коллектив - индивидуальность.

Особенностью культуры Китая является циклическое восприятие исторического времени, где хронология основывается на смене китайских династий. Подобное исчисление характерно и для китайской деловой культуры. Традиция иудаизма, христианства и ислама трактует время как линейный процесс, движение к конечной точке истории, которая воспринимается как череда меняющихся состояний общества. В китайской традиции - это последовательность циклов. По этой причине любая реформа (будь то строительство социализма или переход к рыночной экономике) воспринимается не как этап на пути к «светлому будущему», а как повторение событий прошлого на новом витке.

Такой подход ко времени обусловлен непрерывностью исторической памяти китайского народа и вытекает из «принципа равновесия». Согласно христианской традиции, история есть арена борьбы Добра и Зла, в котором победит Добро. Именно к ней она движется. Согласно китайской традиции, Добро и Зло - два необходимых элемента мира. Добро не может существовать без Зла, а поэтому не может идти речи о его победе. Цель дея- тельности - в установлении гармонии между этими полюсами бытия, а не в борьбе одного с другим (Добра со Злом).

Дистанция власти характеризует степень неравенства в распределении власти в обществе или организации, которая воспринимается его членами как нормальная и сама собой разумеющаяся и при которой они чувствуют себя комфортно. Этот критерий отражает принятый в культуре уровень социального размежевания между вышестоящими и нижестоящими на соци- ально-иерархической лестнице. Он позволяет рассмотреть формы и степень контактов между социальными позициями.

Как известно, в культурах с высокой дистанцией власти терпимо относятся к авторитарному стилю управления и чинопочитанию. В других культурах вмешательство власти рассматривается как ущемление прав личности. Любое общество объективно тяготеет к той дистанции власти, которая соответствует его традициям. Высокая дистанция власти в Китае объясняется конфуцианской традицией, предполагающей безусловное подчинение вышестоящему (или старшему) не из страха, а из необходимости поддержания общественного порядка.

При объяснении особенностей деловой культуры Китая мы ссылаемся на учение Конфуция. Общеизвестно, что основой этого учения был тезис о безусловном подчинении младшего старшему, нижестоящего - вышестоящему. При этом упускается из виду, что проповедь философа, в первую очередь, была обращена именно к «вышестоящим». Её основой является не столько призыв подчиняться, сколько формулировка принципов разумного руководства. A.A. Сусоколов по этому поводу приводит пример: «Из героев европейской литературы идеалом лидера, по конфуцианской морали, является Король из «Маленького принца», который управлял Солнцем потому, что приказывал ему всходить как раз перед восходом».

В контексте изучения проблемы отношений власти и бизнеса в китайской деловой культуре примечательны исследования Р. Мэй-Чинг.

В качестве аспекта деловой культуры интересен процесс выстраивания отношений между властными структурами и предпринимательством. Развитие Китая - достаточно динамичный процесс, это особенно касается экономики и расширения сфер его влияния в мире. Мы являемся свидетелями всесторонней модернизации одной из крупнейших стран мира, в которой активно и достаточно успешно развиваются рыночные отношения. Исследование типологизации китайских деловых культур, при признании Китая единой страной, показало, что с учётом политической реальности - фактического существования на территории Китая неодинаковых порядков управления, хотя и весьма сходных в определённые исторические периоды (Тайвань, Сянган, Аомынь) - в стране сложилось несколько типов деловой культуры.

Тайвань, в силу сложившейся исторической обстановки сохранил определённые атрибуты государственности и может рассматриваться как государство де-факто. Кроме того, до недавнего времени в Китае было два колониальных анклава - Сянган (Гонконг) и Аомынь (Макао), первый из которых вернулся под суверенитет Китая 1 июня 1997 года, а второй - 20 декабря 1999 года. Возвращение Сянгана и Аомыня в состав КНР в качестве особых административных районов не означает, однако, установления прямого управления из столицы, которое ограничивается в настоящее время обороной и внешними делами.

Основным принципом, формирующим отношения властных структур с бизнесом, является демократический централизм, который предусматривает строгую партийную дисциплину, коллегиальность руководства, подчинение меньшинства большинству, строгую иерархию. Отношения с бизнесом определяются на основе руководящих документов партии, которые в силу строгой централизации власти являются квинтэссенциями идей и замыслов первых лиц государства.

Осуществление экономических реформ и политика открытости значительно изменили экономическое положение в различных регионах

Китая. Богатые приморские провинции стали проявлять элементы регионализма и создавать некоторые проблемы для центральных властных структур. Китайская идеология во взаимоотношениях власти и бизнеса не упускает возможности подчеркнуть мысль о том, что единство Китая, его социальная стабильность и экономическое процветание могут быть сохранены только силой авторитета партийного центра и единой партии. В процессе успешного строительства общества среднего достатка - «сяокан», которое, согласно докладу Цзян Цзэминя на XVI съезде КПК (ноябрь 2002 г.), является этапом в процессе строительства «социализма с китайской спецификой», руководство Китая накопило новый, значительный опыт, который должен стать фундаментом и программой дальнейшего продвижения страны к поставленной цели.

Концепция «саньгэ дайбяо» («трёх представительств»), которую выдвинул Цзян Цзэминь, заключается в следующем: партия должна постоянно представлять требования развития производительных сил Китая, постоянно представлять прогрессивное направление передовой китайской культуры, постоянно представлять коренные интересы самых широких слоёв китайского народа. Все эти факторы обусловливают современную специфику и содержание отношения к власти, силе и законам в сфере бизнеса. По мнению отечественных и китайских учёных, возникновение концепции «трёх представительств» связано не только с тем, что Цзян Цзэ- минь захотел оставить свой след в системе руководящих идей и теорий, в со- ответствии с которыми развивался социалистический Китай, добиваясь эко- номического подъёма страны и высокого авторитета на мировой арене.

Процесс строительства «социализма с китайской спецификой» характеризуется не одними лишь достижениями. Рыночные отношения, получившиепри поддержке руководства КПК широкое и всестороннее распространение, привели китайское общество в состояние серьёзного социального расслоения: появились люди, владеющие значительными богатствами, в то же время в городах и сельских районах появились безработных и работающих, едва сводящих концы с концами. Естественно, складывающаяся таким образом ситуация ведёт к возникновению социальной напряжённости в обществе.

Концепция «трёх представительств» является сознательным стратагемным ответом коммунистического руководства страны на позитивные и негативные проявления рыночных отношений в современном Китае, где современный социализм в корне отличается от социализма Мао Цзэдуна и уже серьёзно перерастает в общественно-экономическую структуру с капиталистическими принципами и порядками.

В докладе на XVI съезде КПК указывалось, что для осуществления данной концепции следует как можно полнее и шире привлекать все положительные факторы, а также вливать новые силы в великое дело возрождения китайской нации. Под новыми силами Цзян Цзэминь имел в виду капиталистов, менеджеров и вообще бизнесменов, появившихся в результате социальных перемен в КНР. Компартия заметила возникновение и реальную деятельность китайского предпринимательства, его производственную и деловую активность, оказывающую серьёзное влияние на современную экономическую жизнь страны. Решения XVI съезда КПК, открывающие возможность для вступления в партию лиц, которые по характеру труда, а соответственно, по социальному положению в обществе, отличаются от рабочих, крестьян и интеллигенции, могут привести к изменению социального состава партии.

Концепция «трёх представительств», предусматривающая расширение социальной базы КПК за счёт возрождающегося класса предпринимателей и бизнесменов, вызвала неоднозначные оценки её последствий для будущего партии. Многие считают, что она призвана указать пути реформирования КПК с целью превращения её из партии классовой в общенародную полити- ческую партию, членство в которой разрешено также лицам, занимающимся предпринимательской деятельностью.

Похожую оценку данной концепции дала американская газета «Нью- Йорк Таймс» от 6 июля 2001 года: «Разрешение вступать в КПК для частных предпринимателей может привести к коренным изменениям характера пар- тии и делению на фракции, что, в свою очередь, может в какой-то момент создать рамки для многопартийной системы. Как минимум, это ещё больше ослабит и без того неустойчивую идеологическую основу партии, что больше всего тревожит членов КПК, придерживающихся в этой полемике противоположного мнения».

Анализ документов съездов и пленумов ЦК КПК показывает, что китайские реформаторы-коммунисты сегодня широко используют основные выводы мировой экономической науки о рыночном хозяйстве, считавшиеся ранее несовместимыми с социализмом. Рынок является механизмом оптимального распределения всегда ограниченных ресурсов, включая естественные и созданные человеком. В Китае пришли к пониманию, что социалистической рыночной экономике должна принадлежать базисная роль в размещении ресурсов. Китайским руководством был сделан важный вывод о необходимости государственного макроэкономического регулирования рынка с опорой на современную экономическую теорию, о «необходимости оптимального взаимодействия государства и рынка, при котором государство предстаёт как необходимый инструмент регулирования экономики, но последствия не может функционировать иначе, как на основе товарно-денежных отношений».

В настоящее время китайское общество сосредоточено на дальнейшем развитии и модернизации экономики. Проблема деловой культуры встала весьма остро, когда обнаружилось, что развитие хозяйственной деятельности, включая частное предпринимательство, оживление производства на новой технологической и институциональной основе тре- буют не только адекватной деловой экономической, финансовой, правовой инфраструктуры, но и соответствующей духовной и нравственной основы. Уже к середине 90-х гг. стало очевидно, что сам по себе «рынок» как сово- купность чисто деловых, экономических и монетарных принципов и инсти- тутов не может решить ни деловых, ни социальных проблем китайского об- щества. Встал вопрос о культурном, духовном, нравственномаспектах разви- тия. Потребовал преодоления и устойчивый стереотип, выражающийся в том, что деловая культура имеет только меркантильную природу и принципиально оторвана от духовной жизни.

В начале XXI века Китай выдвинул концепцию гармоничного социалистического общества, гармоничной и нравственной экономики. Современному руководству Китая выпала сложная задача смены модели реформ, начатых Дэн Сяопином. Адаптированная к китайской специфике либеральная политика реформ привела страну к стремительному экономическому прорыву, обеспечив стране стабильный рост ВВП.

Однако модель Дэн Сяопина, ориентированная на «обогащение» наиболее активной части общества и поддержание высоких темпов роста ВВП исчерпывает свой потенциал. Сфера бизнеса, будучи формой и средством обогащения с целью расширения потребления всё большего количества благ за счёт активного и масштабного использования природных ресурсов, превращается в сферу агрессивного воздействия человека на природу и весь окружающий мир. Это глобальное противоречие с каждым годом всё более обостряется и представляет угрозу самоуничтожения. Появление в китайском обществе имущественного расслоения, предпринимательских слоёв, готовых добиваться собственной выгоды в ущерб другим, коррупции, непрозрачной приватизации государственных предприятий, экологического и сырьевого кризиса, а также нарастающий со- циальный взрыв побудили руководство Китая провозгласить курс «строи- тельства социалистического гармоничного общества» - «цзяныпэ шэхуйчжуи хэсе шэхуй».

В целях формирования гармоничного социалистического общества в функцию деловой культуры входит задача обеспечить всестороннее строительство - «цюаньмянь цзяныпэ сяокан шэхуй» и претворить конфуцианскую идею общества средней зажиточности» - «сяокан шэхуй», остановить тенденцию к расширению пропасти между бедными и богатыми. Важнейшей задачей является пропаганда вышеназванных традиционных конфуцианских ценностей и построения «гармоничного общества» для продолжения экономического роста страны. Председатель КНР Ху Цзиньтао призывал всех к гармонии, скромности и служению народу.

Таким образом, в противовес своеобразной «деидеологизации» экономических принципов социализма в Китае можно говорить о специфической характеристике современной китайской деловой культуры - «идеологизации», как одного из проявлений стратагемности, выражающейся в контроле КПК над социальной и нравственной ответственностью китайского бизнеса перед обществом.

В работе доктора философии, профессора факультета коммуникаций университета Питсбурга Чжан Мэй «Официальные ролевые модели и неофициальные ответы: Проблемы ролевого моделирования в пост- маоистском Китае» предложен уникальный подход к трактовке традиционного китайского метода убеждения для создания ролевых моделей поведения в деловой культуре.

Изучая китайскую прессу, Ч. Мэй обнаружила, что в некоторых ролевых моделях поведения присутствуют серьёзные противоречия. После начала экономических реформ в пост-маоистском Китае руководство страны провозгласило развитие модели рыночной западной экономики с китайской спецификой, но под неустанным руководством коммунистической партии. Реформы способствовали развитию частного бизнеса, был провозглашён девиз: «быть богатым - это великолепно, это гордо!». Однако КПК не ослабляла свой партийный контроль над средствами массовой информации. На национальном и местном уровнях они создавали ролевые модели, кото- рые служили важным инструментом для китайских политических коммуни- каций, для формирования и пропаганды новой политики и нового идеала по- ведения граждан в период проведения экономических реформ.

Модели использовались для обучения граждан «правильному» поведению на простых примерах китайской истории и культуры. В ходе таких практик создания идеологических ролевых моделей и всекитайских национальных проектов КПК приобрела уникальный опыт привлечения масс для проведения реформ в стране, идеологического контроля над массами и управления ими при проведении рыночных реформ. Но они базировались на образах героев и революционных мучеников времён войны, рабочих, участвующих в социалистическом строительстве, кандидатов в члены Компартии и т.д.

Одна из важнейших черт китайской деловой культуры - уважение к иерархии. Власть в Китае не отделяется от авторитета, мудрости и личной добродетели. В этом обществе с детства воспитывается уважение к власти. Рассматривая управленческую составляющую китайской деловой культуры, следует выделить важную роль конфуцианской традиции авторитарного и ответственного правления, преломляемой в настоящее время идеологией «рыночного социализма».

В Китае во главе государства стоял император. Он осуществлял управление через мандаринов - государственных чиновников. Лишь немногие из них (несколько сотен человек), составлявшие верхушку иерархии, получали государственное жалование. Остальные кормились за счёт налогов, собираемых ими в пользу государства. Получить должность мандарина теоретически мог почти любой гражданин. Однако для этого необходимо было сдать государственные многоуровневые экзамены. Успешно преодолеть все ступени могли лишь единицы. Мандарины получали большие экономические привилегии, однако этот статус не наследовался. Таким образом, в Китае никогда не было сословного правления в том виде, в каком оно присутствовало в Европе и России. Юридически убрать мандарина с должности мог только император или вышестоящий чиновник. Тем не менее, местные органы самоуправления (совет старейшин родов) нередко вынуждали вышестоящие инстанции при- нять такое решение.