Звание императора было наследственным статусом. Однако если император не справлялся со своими обязанностями, то происходила смена династии, которую осуществляли высшие мандарины. Отставка императора обычно выражалась в том, что он должен был покончить жизнь самоубийством. То же самое относилось и к высшим мандаринам.

Конечно, в Китае была политическая борьба на высшем уровне, в том числе и дворцовые интриги, но их старались не выносить за пределы дворца. Для народа власть должна выглядеть как монолит. Проигрыш в политической борьбе представлялся как добровольный уход проигравшего (обычно - в мир иной). Случались вооружённые восстания, войны между местными правителями и военные перевороты в периоды, когда на территории Китая было несколько государств. Однако доля таких периодов в хронологии страны очень мала, в то время как в истории феодальной Европы и России времена относительной стабильности были скорее очень редким исключением.

Перечисленные выше обстоятельства порождали отношения между гражданами и государством, значительно отличающиеся от аналогичных отношений в России и Европе. За тысячелетия относительной стабильности у китайцев выработалась традиция сознательного подчинения решениям вышестоящих органов. Если чиновник или император явно не справлялись с обязанностями, их меняли. Но до этого их решения воспринимались как обязательные для исполнения без внешнего принуждения. Коммунисты, придя к власти, во многом использовали эту традицию, хотя и ввели некоторые формальные признаки представительской демократии. Так, даже при резком изменении экономического и политического курса после смерти Мао Цзэдуна в 1976 г. он остаётся всенародным героем и пользуется уважением.

Из исторических особенностей социальной структуры следует тот факт, что в Китае никогда не было столь сильного разрыва между культурой «верхов» и «низов». Дистанция власти была велика, поскольку «низы» безусловно (и привычно) подчинялись «верхам», но они говорили на одном и том же языке, читали одни и те же книги, отправляли сходные обряды.

В научной литературе принят тезис о том, что в деловых культурах с высокой дистанцией власти сотрудники предпочитают не выражать открыто несогласие с мнением начальства. В них распространён автократический стиль руководства, не приветствуется инициатива, подчинённые ожидают указаний дальнейшего действия. Существует большой разрыв в оплате труда. Наличие привилегий у руководства воспринимается как нормальное явление.

Таким образом, китайскую деловую культуру можно охарактеризовать как культуру с высокой дистанцией власти, в которой иерархичность воспринимается как естественная, постоянно существующая характеристика китайского бизнеса.

В ходе исследования мы пришли к выводу, что в китайской деловой культуре показатель по шкале избегания неопределённости не очень высок. По мнению А.А.Сусоколова, это связано с тем, что в Китае традиционно бы- ла слабо развита система законодательства. Привычка к изменчивости и неопределённости является характерной чертой китайской культуры, заложенной всей историей её формирования.

Под «конфуцианским динамизмом» учёными понимается параметр культуры, в котором общество демонстрирует прагматичный и ориентиро- ванный на будущее подход при оценке различных явлений и процессов». Этот критерий также имеет название краткосрочность / долгосрочность ориентаций. Оно связано с его другой стороной, определяющей ориентирование либо на высокий уровень сбережений и на получение результата своей деятельности в отдалённом будущем, либо на получение результата немедленно и на низкий уровень сбережений.

С учётом этого параметра можем проанализировать принципы управления и организации деятельности китайских фирм. Китайской деловой культуре свойственна невысокая роль рационального индивидуализма и личного успеха как основного мотива трудовой деятельности, на которых в течение столетий базируется экономика и менеджмент в западных странах.

Китайская деловая культура характеризуется высокой степенью конфуцианского динамизма. Под ней понимается:

· принятие существования одновременно нескольких верных точек зрения, возможности множественной истины и правды в разные периоды и при различном контексте происходящего;

· прагматический (в отличие от традиционного, привычного) подход к событиям и явлениям;

· долгосрочная ориентация;

· готовность к переменам и результатам (как положительным, так и отрицательным), которые они принесут;

· участие в проектах, завершающихся в отдалённом будущем, при жизни следующих поколений;

· готовность жить во имя будущего, в том числе инвестировать средства за счёт перекладывания сегодняшних трат (= удовлетворения потребностей) на будущее.

Данный вывод подтверждают исследования Юй Сюэцзень, представленные в его работе «Изучение влияния культурных ценностей и культурных предположений на мотивационные факторы в контексте китайской организационной концепции: кросс-культурный аспект».

В научной работе представлено оригинальное исследование китайского учёного на примере нескольких организаций Китая, которое прослеживает влияние культурных ценностей и допущений на процесс мотивации. На основе этой концепции он показал, что социальные отношения между работодателем и работником выстраиваются на основе отношения лояльности. Данное исследование, по нашему мнению, подтверждает высокую степень конфуцианского динамизма китайской деловой культуры.

По итогам своего исследования учёный выделил основные характеристики китайской деловой культуры, такие как обязанность, долг, взаимозависимость и лояльность. Исследователю удалось выявить устойчивые взаимосвязанные и взаимозависимые межличностные отношения на всех уровнях организационной иерархии. Для того чтобы понять причины и силы, формирующие мотивацию китайских работников и влияющие на неё, очень важно постичь основу межличностных отношений среди персонала китайской организации.

Такие отношения имеют двойственную природу, обусловлены личными и профессиональными взаимоотношениями, сохраняются как внутри организации, так и вне её рамок. Они продолжают существовать и вне официально установленного времени и места. Такие отношения могут быть партнёрскими, подчинёнными, коллегиальными, служебными или дружескими. Люди часто общаются друг с другом на работе, плавно перенося общение во внерабочее время и во внерабочую обстановку, у себя дома и в публичных общественных местах. Цель внеслужебных отношений может быть разной: оказание помощи по работе, решение проблем, не связанных с работой, личного и семейного плана и т.п. Вследствие этих плотных межличностных отношений, китайцы испытывают обязанность и чувство долга в отношении выполнения работы и заданий.

Менеджеры и руководители считают обязанность естественным фактором в отношениях с подчинёнными. Полагаясь на это чувство, они могут рассчитывать, что их подчинённые добросовестно выполнят свою работу. Со слов китайского менеджера одной из исследуемых групп, повседневная работа, общение после работы, включая совместные обеды в ресторане, игры в шахматы, оказание какой-либо помощи друг другу в нерабочее время, развивают это чувство взаимной обязанности. Находясь на работе, менеджер не обязательно тратит много времени и сил на то, чтобы мотивировать своих подчинённых на выполнение заданий. Чувство взаимной обязанности, всепроникающего, глубокого, на уровне подсознания долга выполнить задание отмечено во всех исследуемых группах.

Синтез конфуцианства, даосизма, буддизма и сотен синкретических религий Китая, с ведущей ролью конфуцианского ядра является культурной основой формирования китайской организации. Принципы и ценности этого сложного комплекса религий и верований направляют и в конечном итоге формируют практическую деятельность китайского предприятия или фирмы.

Исследователь пришёл к выводу, что межличностные отношения, кото- рые складываются на работе, образуя некую сеть вовлечённых в эти отноше- ния людей, простираются и за пределы организации. Такие отношения на ра- боте являются не просто отношениями между сотрудниками, они начинаются и возникают в китайской семье, переносятся на друзей и сослуживцев. Эта взаимосвязанность членов одной организационной сети объясняет устойчивость межличностных отношений на работе.

Невыполнение своего рабочего задания влечёт за собой негативные последствия, например, потерю места в социальном и профессиональном значении, что соответствует китайскому традиционному выражению ?? («дю лень») - «потеря своего лица». Важнейшей традицией китайской деловой культуре в межличностных отношениях является «сохранение своего лица» - •Ы‘S–КЋq(«баоцюань мяньцзы»).

Анализ показывает, что в китайской деловой культуре можно выделить два важнейших аспекта. Первый заключается в том, что взаимные обязательства основываются на межличностных отношениях как внутри этой организационной структуры, так и вне её институциональных структур. Второй - лояльность китайцев друг к другу в их сложной, но тесно переплетённой сети взаимоотношений, которая коренится в китайской культурно-философской традиции.

Китайские учёные Дж. М. Чен и Дж. Чан в своей работе «Влияние конфуцианства на организационную коммуникацию» показали, как конфуцианская традиция, её принципы и устои формируют практическую деятельность китайской фирмы.

Конфуцианство является структурообразующей и сущностной основой китайского бизнеса, организации, в конечном итоге, всей деловой культуры. Они выделяют четыре ключевых конфуцианских элемента, структурирующих китайскую деловую организацию: 1) иерархические отношения между людьми; 2) семья как фундамент и структурообразующая единица китайской организации;3) благожелательность; 4) важность образования.

Согласно конфуцианскому учению, человеческие отношения должны строиться на «У Лунь» или «Пяти принципах этики». Жизнь в китайской организации определяется пятью типами человеческих отношений:

1) партикуляристские взаимоотношения; 2) дополнительное социальное взаимодействие или взаимный социальный обмен; 3) внутригрупповые и внегрупповые различия; 4) важность посредничества и формализованность отношений; 5) совпадение или параллелизм личных и общественных отношений.

Семья рассматривается как существенный элемент построения китайских деловых отношений. Концепции лояльности, послушания, покорности и сыновней почтительности к родителям, старшим, которые существуют в китайской семье, переносятся на деловые и организационные отношения. Эти обычаи и ценности закрепляются и культивируются в китайской организации, что ведёт к соблюдению субординации, уважению и принятию власти.

«Жэнь» - один из принципов конфуцианского учения - в русской интерпретации трактуется как «гуманность», «человечность», «милосердие», «доброта», «благожелательность». Аналогом ему в западной деловой культу- ре является понятие «благожелательность». Эта одна из основополагающих категорий китайской философии в данном случае применима для характеристики человеческих отношениях: к самим себе - как некое самопринуждение; к другим людям - как благожелательность; к родителям - как выражение сыновей почтительности; к старшим - как уважение и братская любовь; к персональным обязанностям как лояльность; к другим людям - как доверие. Она является основой поведения и построения отношений среди членов любой китайской организации.

Образование всегда играло большую роль в китайской культуре. Конфуцианское учение рассматривает образовательный компонент в отношениях между людьми в качестве, с одной стороны, гарантии равноправия и недискриминации, с другой, условия постижения человеческих добродетелей и становления идеальной личности. Экономический рост «пяти азиатских драконов» во многом объясняется именно этим, так как в этих странах уделялось первостепенное значение обучению граждан и повышению уровня их образования.

Важнейшей характеристикой современной китайской деловой культуры является наличие образования. Это объясняется тем, что важным фактором традиционной культуры Китая явилась система массового обучения населения, которая сложилась ещё в начале нашей эры. Эта систе- ма заметно отличалась от школы европейского просвещения. В неё входили частные начальные школы, где детей обучали основам грамоты и счета, а также система государственных экзаменов для получения учёной степени, дающей право на занятие государственной должности. Основным предметом в этих школах (и на экзаменах) было изучение конфуцианских текстов и их интерпретация. Естественнонаучные предметы преподавались только в не- большом числе престижных учебных заведений. В связи с началом реформ особое внимание было уделено реинтерпретации такого традиционного ин- ститута конфуцианской культуры, как культ знания - учёбы (сюе).

С первых шагов реформ Дэн Сяопина были созданы «мозговые тресты», осуществлявшие деловое сотрудничество научных учреждений с руководством партии. Активное вовлечение современных «книжников» в модернизацию страны уже дало ощутимые результаты.

Овладение конфуцианством происходит через поведение. В конфуцианстве ведущую поведенческую роль играет «ли» - ритуал. Школьники, коллективно проговаривая канонический текст, ещё не знают, что в эти минуты их сознание выполняет и определённые ритуалы. С течением времени ритуалы реализуются в их поведении и частью даже не осознаются. Однако Конфуций говорил, что человек не знает, например, о конфу- цианском Дао, но если он ему следует, то его нужно назвать знающим. Нель- зя заставить всех понять Дао, но можно заставить народ выполнять его.

Устойчивости китайской культуры способствует сохранение иероглифического письма вопреки очевидной (на первый взгляд) рациональности перехода на алфавитное письмо. Одной из причин являлось то, что иероглифами были записаны старинные книги, в частности, комментарии Конфуция. Переход на алфавитное письмо сделал бы недоступными первоисточники для последующих поколений, поскольку сама форма иероглифа играла в них не меньшую роль, чем передаваемое ими содержание.

3.3 Особенности ведения международного бизнеса с китайскими партнёрами

Китай по праву считается одной из древнейших цивилизаций в мировой истории, а созданная им культура - уникальной и неповторимой. Безусловно, под уникальностью и неповторимостью понимается не её идеализацию или превосходство над другими культурами, а собственную специфику и яркие отличительные черты. Специфичность китайской культуры заключается не только в использовании иероглифической письменности, которая вот уже несколько тысячелетий является единственным способом передачи понятий китайского языка и потому «обеспечивала и обеспечивает неизменное единство китайской национальной культуры в условиях колоссального диалектного и социального дробления общества».

Уникальность китайской культуры заключается, прежде всего, в продолжительности и непрерывности её существования, при этом, по мнению В.В. Малявина, «секрет её необыкновенной жизненности - это смычка, преемственность человеческой социальности и непосредственного самочувствия жизни». Поэтому современные китайцы являются прямыми потомками и наследниками традиций древних жителей Поднебесной империи и этот фактор заставляет их не только чувствовать свою прямую личную причастность к культурным основам, но и подвергаться их воздействию (порой на подсознательном уровне) практически во всех сферах жизни, от семейных и деловых отношений до вопросов внешней политики.

Поскольку деловая культура является частью китайского культурно- исторического комплекса, то вполне естественно, что и в деловых отношениях, и в методах ведения бизнеса Китай также обладает рядом особенностей и отличительных черт, которые невозможно игнорировать. Они видны и в подходах к управлению предприятием и персоналом, иногда следующим конфуцианским формулам, и в разработках конкурентной стратегии, и в переговорном процессе, и в коммуникациях с партнёрами и клиентами, тем самым, «китайский бизнес несёт на себе глубокую печать китайской культурной специфики».

Осознавая тот факт, что специфика деловой культуры Китая даёт значительные преимущества, особенно сотрудничая с неискушёнными в этих вопросах иностранными партнёрами, китайские коммерсанты практически всегда достигают намеченных целей. Определённым свидетельством тесной связи современного китайского бизнеса с культурой старого Китая отчасти может служить и тот факт, что в крупных книжных магазинах Пекина или Шанхая предлагается значительное количество книг, посвящённых исследованиям разнообразных вопросов менеджмента в буддийской, даосской и конфуцианской традициях. Литературный памятник, как «Искусство войны» легендарного полководца Сунь-цзы, является настольной книгой китайских бизнесменов и цитируется во многих трудах и учебных пособиях, посвящённых как вопросам ведения бизнеса в целом, так и отдельным проблемам, связанным с ними.

В этой связи, наверное, можно говорить и о том, что китайцы, взяв от западного мира внешние формы ведения бизнеса (переговорный процесс, деловые коммуникации, подготовка, согласование и подписание контракта и т.п.), оставили, тем не менее, за собой негласное право их восприятия и реализации в соответствии со своими собственными представлениями и интересами. Данный принцип как нельзя лучше отражается в ставшем в Китае весьма популярным высказывании Мао Цзэдуна - «гувэй цзиньюн, янвэй чжунъюн» (ЊГ?¤µҐО,—m?¤¤ҐО- «использовать древность на благо современности, использовать западные достижения на благо Китая»).

Глобальный экономический прорыв, совершённый КНР в восьмидесятых годах прошлого века благодаря проведению политики реформ, за поразительно короткий период превратил её в одну из ведущих мировых держав, а также закрепил за ней статус «мировой фабрики». Огромное количество иностранных компаний размещает заказы на китайских заводах, импортируя затем произведённую продукцию в свои страны, или организовывает собственные производства на территории Китая, пользуясь определёнными льготами, предоставляемыми местными китайскими правительственными структурами в инвестиционной, налоговой и других сферах.

Тем не менее, неудачливый иностранный партнёр китайцев обязательно вспомнит о тысячелетней китайской хитрости и изворотливости, о том, что бизнес с Китаем практически всегда обречён на провал из-за всё той же самой хитрой скрытности китайских коммерсантов, что никакие общепринятые юридические нормы с китайцами не действуют.

На наш взгляд, с одной стороны, действительно, нет смысла отрицать наличия у китайских коммерсантов определённых стратегий, выстраивания комбинаций и планов в отношении клиентов или партнёров с целью получения крупного выгодного контракта. Но аналогично ведут себя и бизнесмены из других стран, когда речь идёт о возможности заключения крупной сделки. Кстати, стоит отметить, что китайскими коммерсантами не менее тщательно прорабатываются и обратные ситуации, в которых целью является, к примеру, увеличение срока погашения задолженности своему иностранному партнёру, или обоснование отказа выплаты ему штрафа в связи с поставкой некачественного товара или же существенное снижение его размера и т.п.

В целом, говоря о наличии деловой стратегии у китайских бизнесменов, аналогии между бизнесом и военными действиями, конечно же, напрашиваются сами собой - как и на войне, требуется и предварительная подготовка для оценки своих сил и сил противника (конкурента), и оценка места битвы (рынка и спроса), и использование различных средств, в том числе, и шпионажа, для получения информации о действиях противника (конкурента или клиента). Уже упоминавшийся выше автор древнекитайского трактата «Искусство войны» Сунь-цзы, которого так любят читать и цитировать китайские коммерсанты, считал войну «путём обмана», а один из основных принципов его военной стратегии можно описать так: «идти вперёд туда, где не ждут; атаковать там, где не подготовились». Иными словами, если проводить всю ту же аналогию между войной и бизнесом, то победителем становится тот, кто сумел обмануть своих конкурентов, кто нашёл и усилил их слабые места, кто провёл грамотные маркетинговые исследования и увидел свободную нишу на рынке.

Надо отдельно подчеркнуть, что современные китайские толкователи и комментаторы «Искусства войны», приводя в своих исследованиях примеры применения идей Сунь-цзы в бизнесе, пользуются совершенно определённым термином «шан чжань» (Џ¤?), означающим «коммерческую войну», или «войну в торговой сфере», что лишний раз может служить подтверждением идентичности понятий войны и бизнеса в представлении китайцев.

Однако, во-первых, будет большой ошибкой считать, что любой китайский коммерсант, любая китайская компания в своих контактах с иностранным партнёром непременно применят весь арсенал многовековой хитрости и у иностранца просто не будет никаких шансов избежать обмана. Не стоит полагать, что ведение бизнеса представляет собой для китайцев лишь возможность использования определённого набора хитроумных традиционных технологий - о прибыли и о сохранении долгосрочных партнёрских отношений с выгодными для себя клиентами китайцы думают не в последнюю очередь. Да и понятие «многовековой китайской хитрости», на самом деле, тоже довольно условно - стоит начать изучать эти самые «хитроумные планы», как легко можно будет найти их аналоги в культуре других народов, что, в частности, убедительно демонстрирует в своих исследованиях швейцарский синолог Х. фон Зенгер.

Если справедливо утверждение, что бизнес, как и война, это путь обмана, то справедливой можно считать древнеримскую пословицу - «те, кто хочет быть обманутыми, да будут обмануты». Китайцы, желая получить прибыльный контракт или заполучить долгосрочного клиента, всегда стараются предстать перед своим иностранным партнёром в самом выгодном свете и для этого они пытаются не только узнать как можно больше о его компании, но и не преминут «блеснуть» на переговорах своими познаниями о культуре, истории, текущих экономической или политической ситуациях страны своего визави.

Иностранным партнёрам китайцев, рассчитывающим на плодотворное деловое сотрудничество с последними, помимо экономических составляющих и условий контрактов, крайне полезно хотя бы поверхностно ознакомиться и с общей информацией об истории и культуре Китая. Этим они не только вызовут уважение китайской стороны, но и позволят себе избежать некоторых ошибок в построении взаимодействия с китайским производителем или партнёром.

Ниже мы и хотели бы поговорить о некоторых типичных ошибках, которые совершают иностранные бизнесмены и компании в процессе взаимодействия с китайскими партнёрами, а также проиллюстрировать эти ошибки некоторыми примерами из деловой практики.

Итак, пожалуй, основным заблуждением, которое присуще многим иностранным компаниям, особенно на начальном этапе сотрудничества, является уверенность в том, что их китайские партнёры воспринимают суть всех бизнес-процессов одинаково с ними. Однако в реальности все происходит не так.

Во-первых, многим китайским производителям зачастую присуще своё собственное понимание качества продукции, которое можно описать фразой: «раз продукт можно использовать, значит, его качество приемлемое», при этом форма и внешний вид продукта не имеют особого значения. Н.А. Спешнев отмечает, что «китайцы больше приспособлены к прямому восприятию (главным образом зрительному)», их мышление достаточно конкретно, и, как правило, сконцентрировано на конечном результате, в данном случае, на функционировании произведённого продукта.

Подобный подход характерен абсолютно для всех китайских производителей, однако в большей или меньшей степени он проявляется у многих поставщиков, особенно у тех, кто работает в низком ценовом сегменте.

Во-вторых, китайцам свойственно, так сказать, «проявлять инициативу» - к примеру, получив от иностранного партнёра заказ на производство какого-то оборудования или прибора, китайский производитель, руководствуясь искренними побуждениями сделать приятное для своего иностранного заказчика, вполне может «украсить» отдельные детали или узлы изготовленного им механизма красным цветом (красный цвет в Китае традиционно связывают с радостью, счастьем, благополучием и т.п.)

Иностранные компании, неоднократно сталкивающиеся с подобными ситуациями и уставшие от их разнообразных вариаций, обычно принимают вполне логичное, на первый взгляд, решение: чтобы обезопасить себя от таких «сюрпризов» с китайской стороны, необходимо не только все свои требования по продукции прописать в контракте, но и расписать подробно алгоритм действий обеих сторон на каждом этапе процесса производства и поставки товара, и, самое главное, закрепить финансовую ответственность китайского производителя за все его малые и большие ошибки, недочёты и несоответствия, какие только могут возникнуть.

Другим заблуждением в отношениях с китайскими партнёрами является стремление придавать решающее значение содержанию и юридической силе контрактов, поскольку китайцы в большинстве своём рассматривают контракт «как некий документ, который принимается сторонами, чтобы избежать лишних споров, и может быть всегда изменён, дополнен или разорван в зависимости от изменившихся обстоятельств». Это не означает, иностранному партнёру не нужно подписывать никаких документов с китайским производителем, однако необходимо помнить, что «подпись для китайца придаёт контракту смысл бумаги не для исполнения, но для представления в арбитраж».

Речь идёт о том, что ошибочным является подход к этому документу как к универсальному средству решения проблем, но именно такое отношение, к сожалению, и демонстрируют порой иностранные компании в своих деловых коммуникациях с китайской стороной. Каковы последствия подобного отношения? Во-первых, китайский производитель в девяносто восьми случаях из ста готов будет подписать любой контракт, ведь в условиях огромной конкуренции в Китае, любому производителю важно удержать иностранного заказчика (особенно, если это крупный заказчик). Во-вторых, даже подписав договор с подробным перечислением финансовой ответственности китайской стороны, на практике иностранной компании получить компенсацию довольно проблематично - это, не в последнюю очередь, связано с тем, что практически любой китайский производитель или контрагент обязательно будет настаивать на указании в контракте только китайского арбитражного суда в качестве инстанции по разрешению возможных споров и претензий, а многие иностранные компании в итоге оказываются просто не готовыми к погружению в дебри китайского законодательства. К тому же, тяжба с китайским производителем на территории Китая в китайском же арбитражном суде отнимает очень много времени и средств, и далеко не факт, что её итог будет решён в пользу иностранной стороны. И, в-третьих, настойчивое желание иностранной стороны прописать все возможные негативные ситуации в контракте и закрепить финансовую ответственность китайского поставщика за их возникновение может вызвать резко отрицательную реакцию последнего и привести как минимум к значительному ухудшению отношений с ним, а как максимум к прекращению сотрудничества, поскольку многие китайцы (прежде всего, из северных провинций) традиционно во главу ставят личные устные договорённости и попытку заключения такого подробного контракта могут рассматривать как явное к ним недоверие, а то и как личное оскорбление.

Так или иначе, со временем, и во многом путём проб и ошибок, иностранные компании приходят к выводам о необходимости применения других методов работы с китайскими партнёрами.

Чем дольше иностранная компания работает в Китае и с китайскими партнёрами, тем больше может у неё появляться стремлений к определённой оптимизации своих расходов, выражающейся, в том числе, в замене иностранных менеджеров в своей китайской структуре на местных китайских сотрудников. В самом деле, все процессы уже давно отлажены, в коммуникациях с производителями также особых проблем нет, зачем же, спрашивается, платить высокие зарплаты, оплачивать жильё, перелёты и визы иностранцам, если можно значительно сэкономить, наняв китайцев? Однако попытку сэкономить на собственных сотрудниках, заменив их полностью китайскими, можно также расценивать как ошибку и, к сожалению, такая практика, прежде всего, свойственна именно российским компаниям, работающим с Китаем. Мы не призываем вовсе отказаться от найма китайских сотрудников, речь идёт лишь о необходимости максимально оставлять ключевые должности в иностранной бизнес-структуре в Китае за иностранным персоналом, а также тщательного, всесторонне взвешенного решения о назначении китайских сотрудников на подобные позиции.

Это обусловлено, во-первых, тем, что назначение китайских сотрудников на эти ключевые должности означает одновременно и необходимость их все того же обучения иным подходам к бизнес-процессам, чего далеко не всегда позволяет время. Во-вторых, нет стопроцентной уверенности в том, что китайский топ-менеджер, работающий на иностранную бизнес-структуру в Китае, так же, как и его иностранный коллега будет защищать интересы своей компании на переговорах с китайским же производителем: традиционная китайская культура обычно побуждает к поискам компромисса и гармонии, в то время как реальная деловая обстановка, а также конкретные интересы компании довольно часто могут требовать разумной агрессивности. Иными словами, китайский сотрудник невольно может «сыграть на чужом поле» и в чужую пользу.

И, в-третьих, распространённая, к сожалению, и печально известная практика «откатов» позволяет китайскому топ-менеджеру гораздо быстрее, чем иностранному, договориться об этом со своими соотечественниками из числа поставщиков, особенно, если этот топ-менеджер имеет полномочия по принятию решений и выбору поставщика.

Массу самых разнообразных ошибок иностранные компании в Китае совершают в связи с незнанием специфики китайской культуры и традиций, традиционные основы, пронизывающие китайское общество на всех уровнях, и, в том числе, в полной мере проявляющиеся в деловой среде. Остановимся на самых характерных из них чуть подробнее.

К примеру, общеизвестно, что в Китае царит настоящий культ еды: о еде пишут книги и снимают многочисленные телепередачи, даже в китайском языке обычное «здравствуйте», сказанное в обеденные часы, звучит как «вы уже поели?», не говоря уже о настоящем изобилии всевозможных ресторанов, кафе и забегаловок, в которых большинство китайцев предпочитает проводить свободное время, выходные и праздники вместе со своими друзьями и родственниками. Китайская кухня давно уже считается национальным достоянием и неотъемлемой частью культуры Китая, занимающей одно из центральных мест в жизни китайцев, а еда и процесс принятия пищи являются «главной ценностью китайской цивилизации».

Деловая среда Китая в этом смысле не исключение - китайские коммерсанты не менее трепетно относятся к еде, чем их соотечественники, занятые в других сферах деятельности. Еда является их своеобразным союзником, а обеды или ужины с партнёрами и клиентами являются неизменной частью делового этикета и продолжением переговоров, здесь китайцы, как гласит китайская пословица, «одной стрелой подстреливают двух орлов» - и поесть вкусно (на взгляд китайцев, конечно) удаётся, и вопросы за столом удачно порешать. Кроме того, в китайских деловых кругах еда является ещё и показателем богатства - «это не столько абстрактный счёт в банке на завтра, сколько состав и тонкая экзотика подаваемых Вам блюд сегодня».

В целом, китайские деловые обеды и ужины являются тем культурным пространством, где китайские коммерсанты, постоянно испытывают своих иностранных партнёров на лояльность к китайской культуре и рекомендация здесь может быть только одна: отказываться от подобных мероприятий нельзя, этим можно нанести довольно серьёзную обиду самолюбию хозяев, а за столом не стоит сильно расслабляться, понимая, что переговоры продолжаются, но в иной форме.

Также стоит принять во внимание, что, приглашая иностранных партнёров на обеды и ужины, китайцы хотят поразить их роскошью, оригинальностью своей кухни и огромным количеством блюд за столом, стремясь получить фору в последующих переговорах.

Другой пример традиционных ценностей - такое краеугольное понятие китайской культуры, как «лицо», означающее соответствие человека внешним социальным нормам, его социальный статус и благонадёжность по отношению к социуму, «это то личное, что идентифицирует душу» . Наличие у человека «лица» обеспечивает ему место в социуме и его поддержку, потеря же «лица» делает изгоем. Фактически, любая деятельность китайца подчинена стремлению «сохранить лицо» и не «потерять» его, или, говоря проще, не быть униженным или не опозориться, хотя понятие «потери лица», конечно, несколько глубже, чем просто позор - позор со временем может забыться, а вот «восстановить лицо» очень непросто, а иногда и вовсе невозможно. Именно поэтому качество «лица» для китайца гораздо важнее, чем его образование или профессия, или, говоря иначе, поскольку традиционно «лицо» держится на добродетели, то «суть в том, чтобы делать то, что правильно, а не то, что логично».

В деловых отношениях китайцы точно так же стараются «сохранить лицо», поэтому действия иностранца, приведшие к «потере лица» китайского коммерсанта, однозначно сделают невозможным дальнейшее сотрудничество. Какие действия имеются в виду? Прежде всего, публичная критика.

Даже если китайский партнёр не выполнил своих обязательств, если он произвёл большое количество брака, которое привело к значительным финансовым потерям иностранного заказчика, если его цены необоснованно завышены, если отношения идут к явному разрыву, - нельзя высказывать ему свои претензии в присутствии других китайцев, особенно его подчинённых. Пока разговор идёт один на один, то «лицо» не потеряно, и отношения, какими бы они плохими ни были, ещё можно восстановить, но «правда, способная загнать в угол, означает «потерю лица», что равносильно гражданской смерти, ведь с этим «лицом» придётся жить и дальше в окружении своего клана, друзей и врагов. Поэтому ритуал уважения для китайцев предпочтительнее рационального поиска истины».

Не стоит также отказывать прямо, при этом не нужно акцентировать внимание на разнице культур и привычек («мы не согласны», «у нас так не принято», «это абсолютно недопустимо», «вы не понимаете, что предлагаете» и т.п.) - в глазах китайского коммерсанта такое поведение иностранца выглядит как упрёк в непрофессионализме и некомпетентности и воспринимается как оскорбление, а произнесённые публично, такие слова только усугубляют ситуацию. Сами китайцы всегда отказывают очень уклончиво, обычно их отказ выглядит как фраза «мы подумаем над вашими предложениями», за которой, как правило, следует молчание.

Однако понятие «лица» имеет и обратную сторону, способную помочь иностранцу наладить отношения с китайским партнёром - «лицо» можно не только «хранить» или «потерять», его можно и «давать». «Дать лицо» означает учтиво подчеркнуть социальный статус человека или какие-то его способности, повысив, тем самым, степень уважения к нему со стороны социума. Добиться этого нельзя лестью или простыми похвалами, «давать лицо» необходимо естественным образом, а также это надо делать публично.

«Взятки едой» и понятие «лица» всего лишь небольшая часть огромного комплекса китайских традиционных ценностей, о которой имеет смысл получить представление иностранцам, ведущим бизнес с китайскими партнёрами. Такого же внимания заслуживают и обычаи делать подарки, включая традиционные китайские красные конверты «хунбао» ( ?Ґ] ), и особое отношение китайцев к понятиям иерархии и субординации, и практика установления и использования связей «гуаньси» (?Њn) и многое другое.

Гуаньси - своеобразное, свойственное китайской деловой культуре явление. Гуаньси (guвnxм) - китайский термин, в русском языке толкуемый как «связи», «кумовство». В оригинале не несёт в себе отрицательной окраски и обозначает помощь, поддержку, услугу. Эквивалентом этого эффекта в русском языке является термин «социальный капитал». Гуаньси играет центральную роль в построении бизнеса в Китае.

По сути, гуаньси описывает связь между двумя людьми, в ходе которой они оказывают друг другу услуги и помощь. При этом оба человека должны иметь одинаковый социальный статус. Основой эффекта гуаньси является доверие. Действие гуаньси распространяется на различные сферы жизни каждого китайца, в том числе на построение отношений с друзьями и родственниками, но особую силу имеет в деловом мире. Установление прочных связей является традицией в китайском социуме, и эти связи могут оставаться крепкими на протяжении всей жизни человека.

В переносном смысле, оказывая услугу, вы инвестируете в своё гуаньси, а прося оказать содействие - либо получаешь дивиденды с тех услуг, которые оказал ранее, либо берёшь в долг. Для поддержания отношений такого рода не обязательно непрерывное общение, их основой является в первую очередь взаимная помощь, когда она необходима.

Д. Гатри различает гуаньси и гуаньсисюэ (guвnxмxuй, ?ЊnЉw ), где последний иероглиф означает «искусство» или «знание»), считая гуаньси отражением природы китайской цивилизации, а гуаньсисюэ - манипуляцией и формой коррупции, связанной с незаконным использованием гуаньси. Многие китайцы жалуются на то, что эффект гуаньси имеет слишком сильное влияние в современном мире, но при этом всё равно рассматривают его как неотъемлемую часть культуры своего народа. Когда гуаньси нарушает бюрократические нормы, это приводит к гуаньсисюэ (коррупции).

Главное - изучение устойчивых понятий китайской культуры и китайского этикета, поскольку знания о них позволят иностранному партнёру китайцев как минимум выбрать адекватную линию поведения, а как максимум - не потерять саму возможность сотрудничества с китайской стороной, поэтому их значение для эффективного ведения бизнеса в Китае не следует недооценивать.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании теоретико-методологического осмысления феномена деловой культуры произведено обобщение критериев классификации современной китайской деловой культуры и выявлена её специфика.

Установлено применение в исследовательской литературе применение разных методологических подходов, направленных на выявление, прежде всего, содержательной стороны деловой культуры:

· философский подход реализуется как исследовательская база для выявления онтологического (сущность деловой культуры), этического (нормы в деловом взаимодействии), но, прежде всего аксиологического (соотношение ценностей и практической выгоды) аспектов деловой культуры;

· социологический подход рассматривает функционирование культуры в контексте социально-экономических процессов, институтов, субъектов деятельности. Он же актуализирует тендерные исследования, выявляя культурную обусловленность стереотипов, оформляющих понимание моделей поведения в зависимости от пола. При данном подходе рассматривается соотношение религии и деловых отношений;

· применение семиотического подхода позволяет раскрыть предмет исследования в качестве многослойного текста, в котором зафиксирован в письменном и устном виде опыт поколений, результаты коллективного труда, способ видения мира. Символический анализ раскрывает деловую культуру как совокупность знаков, которые выступают пространственными и временными маркерами в процессе делового взаимодействия;

· системно-структурный подход раскрывает структуру деловой культуры, которая предстаёт в виде совокупности ценностей, норм, символов и знаний, отражающихся в мышлении, представлениях, восприятии и особенностях поведения, относящихся к конкретному типу общества;

· применение деятельностного подхода дает возможность проанализировать ментальный пласт деловой культуры, применяя общенаучные категории «цель» и «средства».

Выявлены различные типологии систем ценностей деловой культуры, отражающие их структуру. Прежде всего, они организованы в подсистему ориентаций, которые в свою очередь подразделяются на базовые и периферийные. В зависимости от источника социального взаимодействия и масштаба социальной общности, они организуются как индивидуальные, групповые, социокультурные, общественные, цивилизационные и общечеловеческие.

Определено, что в сфере бизнеса и делового взаимодействия, следует признать, что во всех национальных деловых культурах основными ценностями являются деловой успех (увеличение прибыли, развитие, рост, расширение дела), сопутствующие ему материальные блага (недвижимость, машина и др.), уважение окружающих, деловая репутация, социальное признание, авторитет и т.д.

Вышеуказанные подходы позволяют концептуализировать содержание понятия «деловая культура», которое определено как характеристика исторически обусловленной системы общепринятых форм делового взаимодействия, конвенциональных правил и норм поведения, отражающих существенные особенности национальной культуры.

Обобщены критерии классификации деловых культур в научной литературе. В настоящее время наибольшее признание получили пять параметров классификации культур, предлагаемых Г. Хофстеде, а также четыре критерия, по которым можно классифицировать культуры: индивидуализм - коллективизм (ориентирование на индивидуальные и коллективно значимые цели и интересы); дистанция власти (уровень социальной дистанции между вышестоящими и нижестоящими в социальной иерархии); избегание неопределённости (нормы и ценности данной культуры в контексте постоянно изменяющихся нестандартных ситуаций); маскулинность - феминность (уровень маскулинности и феминности в обществе).

Определены специфика и структура восточной деловой культуры: конфуцианский подход к труду или конфуцианский динамизм (краткосрочность/долгосрочность ориентаций), связанные - несвязанные культуры, открытость - закрытость по отношению к переменам, контекстуальность культуры, шкала непосредственности, образцовые перемены.

Известный британский культуролог Р.Д.Льюис ввел три важных критерия сопоставления культур. Это критерии отношения ко времени, отношения к информации, отношения к власти и, основываясь на этом, выделил три типа: моноактивные (линейно-организованные), полиактивные и реактивные.

Сформулировано понимание деловой культуры, которая рассматривается как характеристика исторически обусловленной системы общепринятых форм делового взаимодействия, конвенциональных правил и норм поведения, отражающих существенные особенности национальной культуры.

Выявлено на основе анализа аутентичных текстов современных исследователей на китайском языке, что основными сущностными характеристиками китайской деловой культуры являются связь с экономической деятельностью людей, характером социальных связей личности; своеобразие семантического кодирования личного пространства; нравственный кодекс поведения, устойчивые стереотипы сознания и поведения; сетевой характер делового социума.

Установлено посредством семантического анализа понятий показал, что в китайском языковом сознании «бизнес», «коммерция» ассоциируется со смыслом жизни, рождением смысла, жизнеспособностью, жизненной силой, что несёт позитивный смысл и формирует «культурную модель» китайского бизнеса. Сущность китайской деловой культуры, её воздействие на деловую систему и общество в целом находят выражение в ее функциях (трансляционная, интегрирующая, гуманистическая, аксиологическая, нормативная).

Определено, что совокупная деловая культура Китая характеризуется «конфуцианским динамизмом», что означает высокую степень прагматизма; долгосрочность деловых ориентаций, высокую степень адаптивности к разным ситуациям. В китайской деловой культуре важную роль выполняет институт этико-ритуальных традиций. Традиции деловой культуры Китая проявляются в жёстко фиксированных стереотипах и нормах поведения, детерминируют структуру китайского бизнеса. Они являются непреложными ценностями для всего общества с древних времён, определяют принципы человеческих взаимоотношений, влияют на восприятие мира китайцами и подменяют собой как религию, так и мифологию.

В китайской деловой культуре образ успешного бизнесмена вытекает из конфуцианского учения об идеале личности. Специфика китайской деловой культуры связывается с церемониалом (ритуал «ли»), который основан на конфуцианской этико-ритуальной традиции, закреплён в соответствующих принципах и нормах поведения. Наблюдается проектирующее влияние философских текстов древней китайской цивилизации на становление и функционирование современной деловой культуры.

Выявлены в ходе сравнительного исследования три основных типа деловых культур Китая: континентальная деловая культура, деловая культура Гонконга, островная деловая культура Тайваня. Эти типы имеют разную степень выраженности характеристик общей деловой культуры Китая, что явилось критерием их типологизации.

Установлено, что современная китайская деловая культура детерминируется синтезом содержательной целостности и формальных различий. Эта дихотомия проявляется в наличии, с одной стороны, общей этико-религиозно-философской традиции конфуцианства и даосизма, обусловливающих её философичность, прагматичность, преемственность, стратагемность и т.д., а с другой, локально-региональных вариантов.

Китайская стратагемность («чжимоусин») проявляется в наличии социально поощряемых и культурально транслируемых паттернов поведения, созданных на основе известных в китайской культуре 36 стратагем, что явилось результатом тысячелетней рефлексии практического опыта. Только в Китае выработка и применение стратегических планов за многие тысячелетия достигли уровня искусства и науки, были закреплены в научных трактатах. Объяснение этого факта заключается в специфике китайского менталитета и объективных причинах культурно-исторического развития этноса.

Эволюция стратагемности сопровождалась её дальнейшей систематизацией и доведением её до уровня науки. Она пронизывает образ жизни больших слоёв населения, имплицитно присутствует в разных формах социализации от семейного воспитания до различных видов социальной организации.

Определено, что китайская стратагемность - это культурный феномен, который является одной из важных характеристик китайского сознания и мышления, сплавом психологических качеств, направленных на получение результата и преимущества посредством построения комбинаторных планов. Особенностью современной китайской стратагемности является его институциональный статус, что проявляется в активной пропаганде, открытом позиционировании и распространении во всех сферах культуры.

Выявлено, что китайская деловая культура является качественной характеристикой экономической деятельности и одним из важнейших факторов её успеха. Деловая культура Китая представляет собой качество отношений, обладающих устойчивостью, общественной значимостью, сознанностью и упорядоченностью взаимодействий, адаптивностью к постоянно изменяющимся условиям, определённой вариативностью, субъективной рациональностью. Эти отношения укрепляют организационные и институциональные деловые связи, придают им личностный смысл и творческую продуктивность, актуализируя всю внутреннюю жизнь людей. Тем самым деловая культураоказывает прямое влияние на деловые процессы, поскольку выражает представления и стремления их субъектов, способствует консолидации и совместной деятельности. Она выступает синтетическим показателем экономического развития китайского общества.

Китайская деловая культура может рассматриваться как специфический вид общей культуры. Она выступает как показатель присутствия культуры в деловой сфере, характеризующий её зрелость и освоенность людьми. Поэтому изучение китайской деловой культуры предполагает обращение к категориям китайской культуры, сопоставление их, выяснение соотношения и взаимообусловленности. В этой связи китайскую, как и любую другую национальную деловую культуру, можно представить не только как отражение определённых фрагментов объективной деловой деятельности, но и выявить её внутренние связи и механизмы развития, обусловленные онтологической принадлежностью к культуре вообще. От этого зависит дальнейший анализ её содержания и функций.

Китайская деловая культура рассматривается как качественная характеристика исторически обусловленной системы общепринятых форм делового взаимодействия и регулирующих их правил и норм, отражающую существенные особенности деловых отношений и интересы социальных субъектов в виде совокупности ценностей и моделей поведения. Она формируется в процессе общественно-деловой практики и приводит к обра- зованию устойчивых моделей взаимодействия, способствующих передаче накопленного опыта. Благодаря этому китайская деловая культура становит- ся механизмом воспроизводства и развития деловых отношений общества в целом и отдельной личности в разнообразных деятельностных и предметных формах.

Системное рассмотрение китайской деловой культуры возможно лишь на основе анализа отношений, складывающихся между субъектами деятельности в данной сфере. Она растворена во всей совокупности деловых отношений, которые представляют собой не только форму проявления, но и способ существования культуры.

Установлено, что китайская деловая культура включает в себя следующие элементы: национальные стереотипы, уровень и структура потребностей, культурные образы хозяйственных представлений и хозяйственного поведения, нормы и образы социального взаимодействия хозяйственных субъектов, способы воспроизведения и трансляции этих образов, организационные формы существования хозяйственной культуры, ценностно-мотивационные отношения к труду и богатству, степень реализации деловой цели и завершённости самой деловой деятельности, мера интенсивного освоения делового пространства.

Деловая культура Китая также представляется как социально- историческая среда обитания, жизнедеятельности и воспроизводства китайского этноса в сфере экономических и деловых взаимоотношений со своей системой духовных и материальных ценностей.

Современная китайская деловая культура характеризуется сочетанием традиционных китайских культурных ценностей с современными либеральными западными ценностями. Результатом такого совмещения стал экономический подъем Китая, повлёкший за собой качественное улучшение условий жизни и труда, повышение роли и авторитета нашего государства в мире, продолжающееся усиление экономического, политического и военного могущества.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Абаев Н.В., Нестеркин С.П. Человек и природа в чаньской (дзэнской) культуре: некоторые философско-психологические аспекты взаимодействия // Проблема человека в традиционных китайских учениях. / Отв. ред. Т.П. Григорьева - М.: Главная редакция восточной литературы изд-во «Наука», 1983. - С. 57-72.