Имена прилагательные цвета в арабском языке в сравнительно-историческом аспекте

Анализ словообразовательных моделей прилагательных в арабском языке. Описание лексических единиц со значением цвета и физического признака. Особенности семантики и проблемы двухпадежности. Особые субстантивированные модели, именные и глагольные формы.

Рубрика Иностранные языки и языкознание
Вид диссертация
Язык русский
Дата добавления 24.05.2018
Размер файла 118,8 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Файл не выбран
Обзор

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Распространен взгляд, что изменение по степеням сравнения во многих языках вообще носит лексический характер, образуя новую лексическую единицу, содержащую количественное изменение качественного признака, и не является критерием для выделения прилагательных в отдельную часть речи (ведь степени сравнения могут образовываться, например, и от наречий) . Напротив, Я.Г.Тестелец утверждает, что категория степени сравнения бывает свойственна только прилагательным , однако приведенные выше данные арабского языка противоречат этому положению и дают основание говорить о стертости границы между существительными и прилагательными в этом языке (впрочем, схожую ситуацию мы могли наблюдать и в других языках).

Вспомним перечисленные выше параметры, на основании которых делается заключение об историческом неразличении существительных и прилагательных в индоевропейских языках. Почти все они характерны и для арабского языка, причем на синхронном уровне - общие формы склонения, общие именные основы, практически полное отсутствие специфических адъективных словообразовательных показателей, кроме показателя относительного имени, образование степеней сравнения от практически любых именных основ, способность прилагательных к субстантивации и существительных к адъективации. Таким образом, различить существительные и прилагательные в арабском языке можно лишь в отдельных синтаксических позициях.

1.5 Синтаксический критерий

Прототипическими функциями для прилагательных являются функции согласованного определения, именного сказуемого, именной части сказуемого. При этом во всех этих функциях могут выступать и существительные. Даже в случае с функцией согласованного определения могут возникнуть проблемы с выделением прилагательных, опять же в силу отсутствия особых морфологических моделей - так, Я.Г.Тестелец приводит словосочетание СуМхбс (1) Мугцнбс (2) как пример зыбкости границы между приложением и атрибутом в арабском языке - этот пример можно трактовать как «красивый (2) мужчина (1) или как «красавец-мужчина», т. е. у нас нет данных для того, чтобы определить, играет ли так называемое прилагательное Мугцнбс здесь роль согласованного определения или приложения (достаточно сравнить такую конструкцию с ЮугцнХс (1) НуСцнСс (2), букв. «рубашка (1) шелк (2)», т.е. «шелковая рубашка». Такой факт весьма затрудняет решение проблемы выделения прилагательных, поскольку мы видим, что одно имя (напр., «красивый/красавец» в приведенном выше примере) присоединяется к другому имени (напр., «мужчина») и дополнительно поясняет его значение, и мы не можем различить, имеет ли «присоединяемое» имя субстантивное значение или адъективное. При этом, по всей видимости, если мы не можем отличить существительное от прилагательного, мы также не можем ставить вопрос о том, действительно ли «поясняемое» имя («мужчина») заполняет в этом случае валентность атрибута/приложения («красивый/красавец»).

Часто прилагательные можно отличить от существительных только с помощью контекста (пример: ЗбЮубуЙх (1)-ЗбОуИцнЛуЙх (2) ббъОуИцнЛцнду (3) жу ЗбОИИцнЛхжду (4) ббъОуИцнЛуЗКц (5) «речи (1) порочные (2) - для порочных (3) [людей], а порочные (4) [люди] - для порочных (5) [речей]». Некоторые имена, обозначающие, например, человеческое качество, могут выступать в позициях подлежащего или прямого дополнения, и мы вновь сталкиваемся с проблемой, определить ли их как прилагательные или как существительные: «прилагательное без прилагаемого равносильно существительному, а при частом или постоянном опущении или подразумевании прилагаемого становится самым обычным существительным». Отдельные прилагательные можно выделить лишь по их семантике (например, гхОъКубцЭс «разный, различный») .

В.М.Алпатов предлагает выделять среди синтаксических частей речи «приименное» и «прилагательное». «Приименными» ученый называет такие лексемы, которые специализированы только в функции определения (такой термин принят в японистике), «прилагательными» - лексемы, употребляемые в функции определения и обстоятельства без специальных транспозиторов - грамматических показателей, соответствующих переходу слова в другой класс (такие лексемы также встречаются в японском языке) . По всей видимости, по такой классификации арабские прилагательные относятся к «именам» - синтаксическим частям речи, специализированным в функции подлежащего и дополнения, но могущих выступать в позиции определения. (Впрочем, в таком случае для русского языка при некоторых условиях объединения словоформ в лексемы и выделения грамматических частей речи прилагательные также относятся к «именам»).

Помимо указанных выше прототипических функций прилагательных, в арабском языке существуют «функции, которые можно было бы охарактеризовать как нетривиальные - специфические функции в словосочетании и предложении». Это так называемые функция спецификации (КугъннТс) и функция характеристики действия (в этой функции прилагательное выступает как согласованное определение к масдару - отглагольному имени). Обе эти функции свойственны только прилагательным (и адъективизированным причастиям).

Примеры на функцию спецификации: СуМхбс (1) НуУудс (2) жуМъеЗр (3) или СуМхбс (1) НуУудх (2)-ЗбжуМъе (3), или также ЗбСуМхбх (1)-ЗбНуУудх (2)-ЗбжуМъец (3) (важно, что в этой конструкции оба члена генитивной конструкции могут стоять в определенном состоянии, в то время как в обычном случае в определенном состоянии может стоять только второй член) «красивый мужчина» (букв. «мужчина (1), красивый (2) лица (3)» или «мужчина (1), красивый (2) лицом (3)», или «красиволикий (2-3) мужчина (1)») , СГнъКхЯхгъ (1) ЮуИцнНуЙу (2)ЗбгудъЩуСц (3) ЛуЮцнбуЙу (4)-ЗбХхИъНуЙц (5) (букв. «я увидел вас (1) гадкими (2) внешностью (3), тягостными (4) общением (5)», т.е. «Я увидел, что ваша компания имеет отвратительный внешний вид и тягостна в общении»), Яхбшх (1) гуСуЦт (2) гуЪъбхжгх (3) ЗбУуИуИц (4) гужъМхжПх (5)-ЗбФшцЭуЗБц (6) (букв. «всякая (1) болезнь (2), известная (3) причиной (4), найдена (5) лекарством (6)», т.е. «От всякой болезни, причина которой известна, можно найти лекарство»). Здесь прилагательные (или адъективизированные причастия) связаны по смыслу с существительными, стоящими после них, а существительные, характеризуемые этими прилагательными, выступают в роли несогласованных определений к ним (существительные могут быть в неопределенном состоянии и винительном падеже или в определенном состоянии и родительном падеже - в этом случае конструкция имеет вид обычной для арабского языка идафы - генитивной конструкции); при этом сами прилагательные могут выступать в роли согласованных определений к именам, с которыми они непосредственно по смыслу не связаны (в первом примере прилагательное согласуется с существительным СуМхбс «мужчина»; во втором примере прилагательные согласуются с местоимением Яхгъ «вас», а вернее - с опущенным существительным женского рода МугуЗЪуЙс «компания»; в третьем примере прилагательные согласуются местоимением Яхбш «всякий», которое относится к существительному гуСуЦс «болезнь»). Прилагательное в функции спецификации всегда фигурирует вместе со следующим за ним уточняющим существительным и при этом может выступать во всех позициях, характерных для имен . Э.Н.Мишкуров указывает, что эту конструкцию нередко называют «конструкцией формального примыкания», однако было бы правильнее называть ее «конструкцией неполного (разнонаправленного) согласования» .

Примеры на функцию характеристики действия в арабском языке: ЦуСуИуех (1) ЦуСъИуЙр (2) жу ХуСуНу (3) ХуСъНуЙр (4) ЪуЩцнгуЙр (5) (букв. «ударил его (1) ударением (2) и вскрикнул (3) вскриком (4) великим (5)», т.е. «Он ударил его, и тот вскрикнул громко»), жу ЯуЗду (1) ГИхжех (2) НуСцнЛуЙх (3) ЮуПъ (4) МуТцЪу (5) Ъубунъец (6) МуТъЪЗр (7) ФуПцнПЗр (8) (букв. «и был (1) отец его (2) Хариса (3) уже (4) печалился (5) о нем (6) печалением (7) сильным (8)», т.е. «И его отец Хариса уже давно сильно печалился о нем»). Здесь прилагательные относятся по смыслу (и выступают в качестве согласованных определений) к именам действия - масдарам, которые употребляются при глаголах (а иногда и причастиях), от корней которых они образованы (т.н. внутренний объект или figura etymologica), часто для выражения интенсивности действия (и масдары, и прилагательные в этих конструкциях находятся в неопределенном состоянии и в винительном падеже) .

ГЛАВА II. ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ ЦВЕТА И ФИЗИЧЕСКОГО ПРИЗНАКА В АРАБСКОМ ЯЗЫКЕ

2.1 Особенности семантики рассматриваемых прилагательных

Несмотря на то, что, как мы показали выше, морфологически четко выделить прилагательные в арабском языке проблематично, мы все же можем указать среди большого количества словообразовательных моделей прилагательных в арабском языке по крайней мере одну, которую имеет смысл рассматривать в качестве присущей в первую очередь именно прилагательным. Имена, входящие в данную группу, могут иметь субстантивные значения, однако базовая семантика у словообразовательных показателей этой группы, по всей видимости, адъективная. Эта группа является основным предметом рассмотрения в настоящей работе. Речь идет о так называемых «прилагательных цвета и физического признака».

В арабском языке существует группа прилагательных, семантически близких между собой и морфологически отличающихся от всех остальных прилагательных. Эти прилагательные могут обозначать цвет (ГНъгуСх «красный») или физический признак (как недостаток - ГНъПуИх «горбатый», так и просто выдающуюся особенность - ГЭъСуЪх «волосатый»). Для этих прилагательных на данный момент не придуман подходящий термин. Уже понятно, что называть их прилагательными цвета и физического недостатка (или цвета и порока) не совсем верно; Х.Вер употребляет вариант Farben und kцrperliche Gebrechen («цвета и телесные недостатки»), затем, впрочем, уточняя второе значение как kцrperliche Eigenschaften («телесные особенности») ; В.Фишер причисляет их к обозначениям цвета и формы (Farb- und Formenbezeichnung) или цвета и особенностей формы тела (Farben und kцrperliche Formeigenschaften), понятие «формы» в данном случае несколько расплывчато и также не охватывает всей лексики (так же и термин Eigenschaftbezeichnungen - «обозначения особенностей»), равно как и название «прилагательные цвета и внешнего признака» (здесь мы выражаем особую благодарность А.Ю.Милитареву, который обратил наше внимание на то, что прилагательное со значением «немой» вряд ли может являться «прилагательным внешнего признака»); таким образом, приходится удовольствоваться также не совсем удовлетворительным термином «прилагательные цвета и физического признака»; примерно так же называет эти прилагательные А.Фляйш (couleurs et particularite;s physiques) .

Г.Ш.Шарбатов утверждает, что в современном арабском языке такие прилагательные «очень редко используются для описания положительных качеств или состояния (например, семейного) человека» и приводит примеры ГНънуЭх «стройный» и ГЪъТуИх «холостой, холостяк» . Однако примеры из классических арабских текстов дают нам основание утверждать, что обозначение положительного качества для этих прилагательных в классический период не являлось редким. В текстах мы находим достаточно большое количество рассматриваемых нами прилагательных, обозначающих физический признак с явной положительной коннотацией.

Особенно существенно то, что прилагательные этой группы имеют не только общую семантику, но и общие, отличные от других имен словообразовательные показатели. Наличие особых показателей - важнейший критерий для обособления этих прилагательных среди других имен арабского языка.

Образование форм у этой группы прилагательных выглядит следующим образом: форма мужского рода единственного числа - ГЭъЪубх, форма женского рода единственного числа - ЭуЪъбЗБх, форма общего множественного числа (в отличие от большинства других имен, имеющих отдельные формы множественного числа для мужского и женского родов) - ЭхЪъбс (примеры: «красный»: м.р. ГНъгуСх , ж.р. НугъСуЗБх, мн.ч. НхгъСс; «горбатый»: м.р. ГНъПуИх, ж.р. НуПъИуЗБх, мн.ч. НхПъИс; «волосатый»: м.р. ГЭъСуЗЪх, ж.р. ЭуСъЪуЗЪх, мн.ч. ЭхСъЪс; в случае если первый радикал - -х, форма мужского рода будет начинаться с -хЗ (пример: «бурый»: м.р. ВПугх, ж.р. ГПъгуЗБх, мн. ч. ГПгс); в случае если второй радикал - слабый (ж или н), форма множественного числа будет содержать долгий ж или н соответственно (примеры: «имеющий глубоко запавшие глаза»: м.р. ГОжуХх, ж.р. ОужъХцЗБх, мн.ч. ОхжХс; «белый»: м.р. ГИънуЦх, ж.р. ИунъЦуЗБх, мн.ч. ИунъЦс).

Формы двойственного числа у этих прилагательных образуются так же, как и у всех остальных имен - посредством прибавления в именительном падеже показателя --уЗдц и в косвенном --унъдц; в женском роде двойственного числа конечный --х основы между двумя долгими -З- меняется на -ж-: ГУъжуПх «черный» - ГУъжуПуЗдц «два черных», ХуЭъСуЗБх «желтая» - ХуЭъСужуЗдц «две желтых».

Форма мужского рода единственного числа совпадает с формой элатива (или мужского рода единственного числа суперлатива) - ср. «более»: ГЯъИуСх; «величайший»: м.р. ГЯъИуСх, ж.р. ЯхИъСум, м.р. мн.ч. ГЯуЗИцСх, ж.р. мн.ч. ЯхИъСунуЗКх (от ЯуИцнС- «большой». Ср. полный список возможных встречающихся форм суперлатива в мужском и женском роде единственного, двойственного и множественного чисел (в именительном падеже) в работе Х.Вера: ГЭъЪубх (м.р. ед.ч.), ЭхЪъбум (ж.р. ед.ч.), ГЭъЪубЗдъ (м.р. дв.ч.), ЭхЪъбунуЗдц (ж.р. дв. ч.), ГЭъЪубхждц, ГЭуЗЪцбх (м.р. мн.ч.), ЭхЪубх, ЭхЪъбунуЗКх (ж.р. мн.ч.). Отметим, что среди перечисленных выше форм встречаются такие, которые имеют стандартные и частотные внешние показатели рола и числа - -хжду и -уЗКх, присоединяющиеся, как правило, к именам, относящимся к людям; у форм прилагательных цвета и физического признака таких показателей нет, что также важно с точки зрения их отличия от других имен. Случается, что одна и та же форма от одного и того же корня может иметь значение как рассматриваемое нами, так и сравнительное, напр., ГНъУуИх «1. Более уважаемый, более признанный. 2. Рыжий, рыжеволосый (человек). 3. Рыжий, смешанный с белым и черным (верблюд). 4. Прокаженный. 5. В достаточной мере заменяющий другого». По всей видимости, это пример очень частой для арабского языка омонимии корней - ср. глагольные формы ЕНъУуИу «иметь шерсть рыже-бело-черного цвета (о верблюдах)» с одной стороны и НуУуИу «2. Быть достаточным, хватать для кого-то», НуУхИу «быть признанным, уважаемым» - с другой. признака образуются по одной модели, но в первом случае - ГНънубх «более хитрый» - в качестве второго радикала выступает ж, а во втором - ГНъжубх «1. Имеющий косые или раскосые глаза. Подобное распределение на данном этапе нам больше не встретилось, и мы предполагаем, что это также примеры на два разных корня. В арабском языке слабые радикалы - ж и н - нередко взаимозаменяемы. Ср., например, Нхжшубс «хитрый, коварный»; Нцжшубс «1. Хорошее зрение, хорошие глаза», Нунъбс «1. Хорошее зрение, хорошие глаза».

Кроме того, нередко модель ГЭъЪубх - может обозначать и физический признак, и интенсивную степень («элатив/суперлатив») такого физического признака, в том случае если этот же физический признак обозначается прилагательным, образованным по другой модели. В.Фишер уточняет, что в данном случае прилагательное, образованное по другой модели, обозначает признак как таковой, в то время как прилагательное, образованное по модели ГЭъЪубх, означает нечто вроде «характеризуемый, выделяющийся, отличающийся именно этой особенностью» («durch eine (bestimmte) Eigenschaft besonders charakterisiert»), напр.: ГСъжуЪх «особенно отличающийся вызыванием страха» («durch schreckenerregend besonders charakterisiert»), т.е. «обладающий нравом или внешностью, вызывающими страх» («von schreckenerregendem Charakter oder Aussehen») и «вызывающий страх в особой степени» («screckenerregend in besonderem Masse») от СуЗЖцЪс «вызвыающий страх» («schreckenerregend»), ГФъМуЪх «особенно отличающийся мужеством» («durch mutig besonders charakterisiert»), т.е. «мужественного нрава» («von mutigem Charakter») и «мужественный в особой степени» («mutig in besonderem Masse») от ФхМуЗЪс «мужественный» («mutig») . По мнению В.Фишера, эти примеры показывают, что прилагательное физического признака модели ГЭъЪубх - «адъективированный» элатив.

Иногда можно найти у прилагательных модели ГЭъЪубх формы иного вида: напр., «толстый»: м.р. ГЦъОугх и ГЦъОшугх (поэтический вариант); «шелудивый»: м.р. ГМъСуИх, мн.ч. МуИъСум (параллельно с правильным МхИъСс); «бурый»: м.р. ГПугх, мн.ч. ГхПъгуЗдс (параллельно с правильным ГхПъгс) (между тем В.Фишер называет форму ЭуЪъбЗдс среди стандартных для рассматриваемой модели , приводя в пример среди прочего как раз словоформу ГхПъгуЗдс); «куцый»: м.р. ГИъКуСх, ж.р. ИхКъСуЗБх (первый гласный ж вместо ожидаемого З); «грациозно склоняющийся»: м.р. ГМъПубх, мн.ч. ГМуЗПцбх (ср. форму множественного числа мужского рода суперлатива!), ж.р. МуПъбЗБх, мн.ч. МхПъбс; «имеющий покалеченную спину и плечи»: ГМъТубх, ж.р. МхТъбЗБх, мн.ч. МуТъбс (первые гласные у последних двух форм - ж вместо ожидаемого З и З вместо ожидаемого ж соответственно); «весь»: м.р. ГМъгуЪх, мн.ч. ГМъгуЪхжду (вместо ожидаемого МхгъЪс); «узкий (о каналах внутри человеческого тела)»: м.р. ГЦуТшх, мн.ч. ЦхТЗТс (вместо ожидаемого ЦхТшс); «одноглазый»: м.р. ГЪъжуСх, мн.ч. ЪхжСс (стандартное), ЪхжуСуЗдс, ЪцнуСуЗдс; «не имеющий растительности»: м.р. ГгъСуШх, мн.ч. гхСъШс (стандартное), гцСуШуЗКс; «имеющий большие и красивые глаза, большой и красивый (о глазе); широкий»: м.р. ГдъМубх, мн.ч. дхМшубс, дхМуЗбс. Для имени ГжъМубх со значением «боящийся кого-л.» стандартная форма женского рода МужъбЗБх. Имя ГЮуРшх со значением «1. Ровно подрезанный у конечностей (напр., перья внизу стрелы). 2. Украшенный перьями (древко стрелы). 3. Не украшенный перьями» имеет наряду с обычной формой множественного числа ЮхРшс форму ЮцРуЗРс: имя ГЪъТубх «1. Отделяющийся от других и держащийся особняком; уединяющийся. 2. Безоружный; не носящий оружия, в особенности не имеющий копья. 3. У кого обычно хвост склоняется набок (что является недостатком). 4. Одинокий холмик в песках. 5. Облако, не дающее дождя. 6. Порция мяса, которую сохраняют для отсутствующего. 7. У кого нет кости, называющейся НуСъЮуЭуЙс» имеет наряду с ЪхТъбс следующие формы множественного числа: ЪхТшубс, ЪхТъбЗдс, ГЪъТЗбс, гуЪЗТцнбх; форма женского рода ЪуТъбЗБх со значением «1. Зад, ягодицы (у четвероногого животного). 2. Отверстие бурдюка или мешка с провизией» имеет отдельные формы множественного числа ЪТуЗбцн, ЪТуЗбум. Имя ГгъЪуТх со значениями «1. Жесткий (земля). 2. С большим количеством щебня (земля)» имеет форму множественного числа ГгуЗЪцТх (ср. с моделью «элатива/суперлатива»), при форме женского рода гуЪъТуЗБх указаны формы множественного числа гхЪъТс (стандартная) и гуЪъТхжуЗКс. Также имя ГЪъгум имеет при значениях «1. Слепой, страдающий слепотой. 2. Темный, в котором ничего не видно. 3. Находящийся в поре спаривания (верблюд). 4. Жара, наиболее сильная в полдень» формы множественного числа Ггънс и ГгънуЗдс, а при значениях «1. Безумные, слепые. 2. Невежественные, глупые. 3. Пустыни, места, где нельзя найти ни поселений, ни знаков, по которым путник может направляться. 4. Большие, длинные, большого роста» форму ГЪъгуЗБс. Кроме того, в поэзии форма множественного числа может иметь вид ЭхЪхбс (например, «красный»: м.р. ГНъгуСх, мн.ч. НхгъСс) - это поэтический прием, результат требования стихотворного размера.

Но такие отклонения не особо часты, при этом у многих таких прилагательных имеются одновременно как канонические, так и периферийные формы множественного числа: например, «шелудивый»: м.р. ГМъСуИх, мн.ч. МхСъИс, МуСъИум, ГМуЗСцИх. Между тем, В.Фишер отмечает, что у упомянутого прилагательного ГМъСуИх существуют две формы женского рода: наравне со стандартной МуСъИуЗБх встречается также МуСъИЙс, образованная по модели женского рода прилагательного вида ЭуЪъбЗдх (ср. УуЯъСуЗдх «пьяный» - УуЯъСум «пьяная»).

Отметим также нередкие случаи, когда различные прилагательные модели ГЭъЪубх - со схожей семантикой имеют частичные корневые совпадения - они могут иметь один или два общих радикала, напр.: ГИъСуФх, ГИъСуЮх, ГИъбуЮх, ГИъЮуЪх «пятнистый», ГСъИуПх, ГСъгуПх и ГСъЮуФх, ГСъЮугх, ГСъЮуШх «в пятнах, в точках, в разводах», ГЫъИуСх, ГЫуИуУх, ГЫъИуЛх, ГИъЫуЛх «пыльный, пыльно-серый, пыльный и грязный, грязно-бурый», ГЮъКуСх, ГЮъКугх «пыльный, дымный», ГНъФудх, ГНъФуИх «твердый», ГМъСуПх, ГгъСуПх, ГгуСуШх, ГгъбуШх, ГгъбуПх, ГгъбуХх, ГгъбуУх, ГШбуУх «гладкий, безволосый», ГХугшх, ГЪъМугх, ГИъЯугх «глухой, немой», ГХъЭуСх, ГХъНуСх, ГХъНугх, ГХъНуИх «желтый» . Впрочем, в арабском языке достаточно много случаев подобной синонимии при совпадении радикалов в разных корнях; совпадающие части корня, состоящие из двух согласных (нередко это могут быть также не одни и те же согласные, но близкие по месту образования), в некоторых работах называются двухбуквенными ячейками - на это указывали еще древнеарабские филологи. Ср. значения некоторых слов, однокоренных с названными выше прилагательными: ИуСуФс «1. Маленькие пятна на теле лошади, другого цвета, чем общая масть. 2. Пятна на коже», ИуСуЮу «блестеть, светить, быть блестящим», ИубцЮу/ИубхЮу «1. Быть пестрым, быть двух цветов, белого и черного. 2. Иметь белые до колен ноги (о лошади)», ИуЮцЪу «быть пестрым из белого и черного». Ср. также примеры на подобные ячейки среди других корней: ОуСугу «проколоть», ОуСуЮу «сделать отверстие; разорвать», ОуСуШу «вырезать, вытачивать», ОуСуФу «поцарапать», ОуСуТу «просверлить, прошить (кожу шилом)», ОуСуКу «проколоть», ОуСуИу «разрушить» . Отметим все же, что среди приведенных выше примеров для рассматриваемых прилагательных в предпоследней группе со значением «глухой, немой» совпадает лишь один согласный - г.

Прилагательные, составляющие основную тему настоящей работы, могут относиться к людям (напр., для описания красоты предмета любви в арабской поэзии: ГИънуЦх «белый, красивый, красавица», ГОънуЭх «стройный, стройная», ГОънуЭх ЗбОуХъСц «с изящной талией», ГУъжуПх ЗбГМъЭуЗдц « черный веками, с черными веками», Гбъгум «обладающий смуглыми губами, со смуглыми губами» , животным, предметам, созданным природой и человеком. Последнее касается прилагательных не только цвета, но и физического признака (здесь, возможно, понятие «физический» действительно не совсем годится) - напр., ЪудъКуСуе Ид ЗбФшуПшуЗП : 11.4: ХунъЭцн (1) ... бЗ (2) ГЭубЗ (3) жу бЗ (4) ЭхШуЗСм (5) «меч мой (1)... не (2) зазубренный (3) и не (4) треснувший (5)»; ШуСцнЭ Ид ГИн жуНъИ: 2.2: ЮуПъ (1) НуЗбЗ (2) Пхждуех (3) КхСуЗИс (4) жу ТужъСуЗБх (5) ЗбгуЮугц (6) ПуНхжбх (7) «препятствовала (2) доступу к нему (3) земля (4) и косая (5) положением (6) могила с нишей в стене (расширяющаяся книзу) (7)»; ЗбНхШуне: 114.1: ГЪъгубъКх (1) гцЪъжубцн (2) ЭуХуПуЭъКх (3) МхбъгхПЗр (4) гд (5) ЗбХшуОСъ (6) ГгъбуУум (7) «я пускал в ход (1) кирку (2) и нашел (3) скалу (4) из (5) камней (6) гладкую (7)» . Интересно, что некоторые из таких прилагательных являются даже терминами арабского стихосложения (напр., ГЛъбугх «щербатый; обозначает форму ЭуЪхжбс, подвергнутую усечению первого огласованного согласного», ГЪъПуИс «лишенный рога; обозначает форму гхЭуЗЪубуЙс, принявшую вид гхЭъКуЪцбс» и пр.) .

В.Фишер замечает, что рассматриваемые нами прилагательные физического признака в первую очередь характеризуют соответствующую часть тела, а затем уже обладателя такой особенности, напр.: ГКъбЗБх «длинный» (шея) и «длинношеий» (человек, газель); ГТъСуЮх «с отливом» (глаз) и «имеющий глаза с отливом» .

В книге Н.Н.Пурцеладзе приводится подробный список эпитетов из арабской классической поэзии с указанием, к какому предмету, животному или лицу они относятся (речь в книге идет о специфическом для арабской поэзии приеме - замещении определяемого слова эпитетом, поэтому указаны не все эпитеты, встречающиеся в арабской поэзии, но лишь те, которые могут замещать определяемые ими имена, выступать вместо них). Примеры, использованные в работе, взяты из знаменитого сборника арабской доисламской поэзии «Муаллакат» (составлен в VIII веке н.э.). Среди этих эпитетов встречаются и рассматриваемые нами прилагательные. Укажем их: для людей: «женщина» - ФугъШуЗБх «седая», ИцнЦс «белые», ГНъжум «имеющая темные губы = газель = девушка»; «мужчина» - ГЫъбуИх «имеющий толстую шею = лев = могущественный человек, вельможа»; «пастух» - ГЪъМугх «иноплеменный»; «неимущие, голь (или земля, засуха, голод)» - МуИъСуЗБх «пыльный»; для частей лица и тела (Н.Н.Пурцеладзе перечисляет их вслед за эпитететами, относящимися к людям): «рот, губы» - Гбъгум «темно-красный»; «щека» - ГУънубх «гладкая»; «пальцы» - СхЭъХс «нежные, немозолистые (неогрубевшие)»; «волосы» - ФцнИс «седые»; «конь» - ГПъеугх «черный», МхСъПс «короткошерстые», ФхЪъЛс «лохматые»; для животных: «верблюд, верблюдица» - ГФъжуЗБх «подслеповатая», Фхжбс «стельные», ГЯъбуЭх «рыжеватый (или имеющий сморщенное от возбуждения лицо)», Мхбъес «огромные», ОхжСс «имеющие обильное молоко», ГгънуЗБх «ослепшая», ГхПъгс «светлые», ЭхбъКс «крепкие», ЪужМуЗБх «выгнувшаяся»; «газель» - Ъцндс «большеглазые», ГНжум «имеющая темные губы и веки»; «онагр» - ГНъЮуИх «белобрюхий»; «собака (или волк)» - ЫхЦъЭс «вислоухие», ЫхИъУс «серые»; «овца» - ТуНСуЗБх «белая»; «лев» - ЫхбъИс «имеющие толстую шею»; «страусиха» - ГТъЪуСх «малошерстый», ГСъПуИх «темно-серый»; «горный козел» - ЫхХъгс «имеющие на ногах белое пятно»; «ноги (антилопы)» - ХхгъЪх ЗбЯхЪхжИц «с узкими щиколотками» (пример на функцию спецификации, дословно «узкие щиколотками»); для явлений природы: «пальма» - МуСъПуЗБх «короткошерстая»; «склон (гора)» - ПуЭужуЗБх «крутой»; «скала, утес» - ОубъЮуЗБх «крепкая и гладкая одновременно»; «камень (для очага)» - Ххгшс «глухие»; «гора, хребет» - ГСъЪудх «имеющая вершину», ЪуИъбЗБх «гранитная»; «облако» - ХуНъИуЗБх «золотистое», НхШъбс «проливающие»; для предметов: «меч» - СуЪъбЗБх «длинный», ИцнЦс «белые»; «копье» - ГУъгуСх «темное»; «кольчуга (или боевой отряд )» - ОуЦъСуЗБх «зеленая (от ржавчины)»; «кувшин» - ГТъНуСх «блестящий»; «бурдюк» - ГПъЯудх «темного цвета»; «игральная стрела» - ГХъЭуСх «желтая».

Указанный прием характерен не только для доисламской, но и для всей средневековой арабской поэзии; см., напр., у одного из выдающихся арабских поэтов Абу Нуваса (VIII-IX вв. н.э.) для понятия «вино» в качестве замещающих используются эпитеты «красное» (НугъСуЗБх), «желтое» (ХуЭъСуЗБх), «золотистое» (ФуНъИуЗБх), «белое» (ИунъЦуЗБх), «голубое» (ТуСъЮуЗБх), «седое» (ФугъШцЗБх). Как мы видим, здесь все же достаточно много эпитетов не только цвета, но и физического признака, относящихся к неодушевленным предметам - природным явлениям или артефактам.

Там же указываются случаи употребления одних и тех же эпитетов для замещения различных предметов, животных, лиц и пр.; приведем те из них, которые образуются по модели, рассматриваемой нами: ГИънуЦх, ИнЦЗБ «белый, белая» - «меч», «человек» (безупречной репутации), «женщина» (благородного происхождения), «газель, антилопа», «битва, бой» , «кольчуга»; ГМСуПх «короткошерстый (гладкий)» - «конь», «пальма», «пика»; ГНжум «темно-(зеленый, синий, фиолетовый, коричневый)» - «газель», «волосы», «конь»; НубъЮуЗБх «крепкая и гладкая» - «скала», «небо»; ГПъеугх «черный» - «конь», «сосуд для вина», «верблюд»; ФуНъИцЗБх «золотистый, рыжий» - «верблюдица», «вино», «облако»; ГПъгум (периферийный вариант формы женского рода) «светлая» - «верблюдица», «антилопа»; ГжъМуЗБх «выгнувшаяся» - «верблюдица», «лошадь», «дикий осел»; ГПъЯудх «темного цвета» - «бурдюк», «вода». Отметим и здесь возможность замещения этими эпитетами неодушевленных предметов и даже «событий» («битва»), обратим внимание на форму НубъЮуЗБх, замещающую понятия «скала» и «небо», в ее списке отсутствуют одушевленные существа.

Н.Н.Пурцеладзе замечает, что большая часть эпитетов является «украшающими», т.е. такие эпитеты имеют сверхположительную коннотацию, среди этих примеров упоминаются и рассматриваемые нами прилагательные.

В указанной работе также приводится список собственно прилагательных модели ГЭъЪубх/ЭуЪъбЗБх/ЭхЪъбс, выступающих в роли замещающего эпитета: ГКубЗБх «длинношеий», ГНуРшх « легкий», ГНъЮуИх «белобрюхий», ГНъжум «имеющий темные веки и губы», ГПъЯудх «темного цвета», ГПъеугх «черный (вороной)», ГСъИуПх «темно-серый», ГСъЪудх «имеющий вершину», ГСъжуЗБх «чуткий», ГТъЪуСх «малошерстый», ГУъгуСх «темный», ГХъЭуСх «желтый», ГЪъНугх «иноплеменный», ГЪъбугх «отмеченный знаком», ГЫънуПх «рыхлый», ГЯъбуЭх «рыжеватый», Гбъгум «темно-красный»; ГПгуЗБх/ГПъгс «светлая/светлые», МуСъПуЗБх/МхСъПс «короткошерстая/короткошерстые», ОуЦъСуЗБх «зеленая», ОубъЮуЗБх «крепкая и гладкая», ПуЭъжуЗБх «крутая (кривая)», СуЪъбЗБх «длинная», ТуНСуЗБх «белая (блестящая)», ФугъШуЗБх «седая», ФуНИуИЗБх «золотистая», ЪИъбЗБх «гранитная», ЪуФъжуЗБх «подслеповатая», ЪугънуЗБх «слепая», ГжъМуЗБх «выгнувшаяся», ЫуИъСуЗБх «пыльная», жуМъдуЗБх «дородная»; ИцнЦх « белые», ОхжСс « имеющие обильное молоко», ФхгъЛс «лохматые», Фхгшс «глухие», ЪхХъгс «имеющие на ногах белое пятно», ЫхбъИс «толстошеие».

Н.Н.Пурцеладзе показывает, что некоторые из этих замен имеют параллели в поэзии других языков: так, «зеленый» в арабской поэзии замещает «боевой отряд» или «кольчугу», в старофранцузской поэзии обозначает «щит»; «белый» обозначает «женщину благородного происхождения», «благородного человека» в арабской, исландской и сербской поэзии.

Мы видим большую проблему в характеристике и описании прилагательных с таким значением, как, например, «высокий» или «толстый», которые нельзя с полной уверенностью поставить в один ряд с более очевидными прилагательными физического признака, такими как «хромой» или «большеглазый». Прилагательные с такими значениями, как «большой», «длинный» или «тонкий» встречаются как среди образованных по рассматриваемой нами модели, так и среди образованных по другим моделям, по которым образуются имена и совсем другой семантики, напр., ЦуОъгс «толстый, огромный»; Мубубс «огромный»; УхМхНс/УхМъНс «ровный, гладкий (о дороге)» и пр., не говоря уже об одной из самых продуктивных именных моделей ЯуИцнСс «большой» . Возможно, различие между такими прилагательными, входящими в группу ГЭъЪубх и не входящими в нее, заключается в том, что в первом случае прилагательные относятся, как правило, к живому существу, во втором же они обозначают признаки, применимые ко всему (как различаются в русском языке «рослый» и «высокий»). Заметим, однако, во-первых, что в арабском языке имена для животных как правило не объединяются вместе с именами для людей по морфологическому принципу - например, прилагательные, согласующиеся во множественном числе с именами, обозначающими людей, обычно либо выступают в особой форме множественного числа (НхЯшугс (1) ЯцИуЗСх (2) «большие (2) судьи (1)» от ЯуИцнСс «большой»), либо (в случае с причастиями) принимают показатели множественного числа, присущие одушевленным именам (НхЯшугс (1) ЪуЗСцЭхжду (2) «знающие (2) судьи (1)»), а согласуясь с именами, обозначающими животных, они выступают в форме женского рода (но ЯцбЗИс (1) ЯуИцСуЙс (2) «большие (2) собаки (1)», ср. ФуМуСуЙс (1) ЯуИцнСуЙс (2) «большое (2) дерево (1)»). Во-вторых, вспомним, что и среди рассматриваемых нами прилагательных есть значения, присущие именно неодушевленным предметам.

Отметим также, что форма множественного числа ЭхЪъбс для прилагательных цвета и физического признака употребляется для обоих родов как одушевленных (людей и животных), так и неодушевленных имен (ср. СцМуЗбс ИнЦс «белые мужчины», ЯбЗИс ИнЦс «белые собаки», ГУънуЗЭс ИнЦс «белые мечи»), каковой факт также должен свидетельствовать в пользу обособленности рассматриваемой группы.

Помимо всего прочего, прилагательные рассматриваемой модели ГЭъЪубх/ЭуЪъбЗБх/ЭхЪъбс могут иметь иные значения, не связанные с цветом или физическим признаком - это может быть результат своеобразного развития семантики (например, ГИъЮуЗБх «пятнистый; покрытый пятнами проказы; забрызганный, обрызганный (человек, достающий воду из колодца)»), но нередко это может быть единственное значение (например, ГНъгуЮх «глупый»).

По всей видимости, для носителей арабского языка должно быть что-то общее между цветом и физическим признаком, такой компонент значения, на основании которого такие прилагательные образуются по одной модели (скорее всего, прилагательные цвета приобрели такую модель таким же способом, как и прилагательные физического признака). В.Фишер предлагает более или менее очевидное, лежащее на поверхности объяснение - цвет и физический признак (ученый, впрочем, говорит только о физическом недостатке) суть качества, легко различимые глазом (eye-catching qualities) ; ср., впрочем, - признаки «немой» или «глухой» глазом не различимы, разве что можно предположить, что они образованы по той же модели, что и «слепой» или «хромой» по аналогии, но такое утверждение будет слишком смелым; тем более, что признаки «большой» и « высокий», чаще выражаемые другими моделями, различимы глазом. Несмотря на это, мы имеем основание опираться на мысль В.Фишера, которая, кстати, противоречит идее А.Вежбицкой о том, что существительные, в отличие от прилагательных, называют сущности хорошо ощущаемые (highly visible, noticeable) - в ситуации с арабскими прилагательными все, похоже, наоборот. (Не следует, однако же, забывать, что В.Фишер, подробно рассматривая прилагательные данной модели, изначально отделяет прилагательные со значением цвета от всех прочих). К.Брокельманн предлагает, на наш взгляд, более подходящее общее значение: прилагательные цвета и физического признака обозначают сильно выдающуюся особенность (stark anhaftende Eigenschaft) .

В арабской лексикографии можно встретить специальные труды, посвященные физическим особенностям человека и окружающей природы. «Бедуин веками наблюдал за различными состояниями и переходами окружавших его флоры и фауны. Он мобилизовал все богатство изобразительных средств арабского языка для передачи многообразия их нюансов. У истоков арабской лексикографии лежит ряд трудов небольшого объема, буквально пестрящих «верблюжьими» примерами, а обилие слов, связанных с верблюдом, воспринимается почти анекдотически. В палитре красок для обозначения предметов окружающего мира у бедуина также находят отражение многие понятия, связанные с человеком, животными, птицами, насекомыми, деревьями, кустарниками, травами и т.п. Число одних только названий лексикографических сочинений обо всем, что с этим связано, не поддается охвату» . Автор приводит в качестве примера различные лексикографические труды, посвященные физическим особенностям человека, лошади, других животных. Очевидно, что в таких трудах встречается и описывается довольно большое количество рассматриваемых нами прилагательных. Однако, судя по процитированной работе, там не проводится четкого деления на способы образования имен для обозначения предметов окружающего мира и их особенностей. (Что касается семантики, то в таких трудах приводятся не только имена для обозначения внешности, но также и разные наименования для собственно человека или лошади, «связанные» с ними междометия, и прочие слова, уже мало относящиеся к физическим особенностям - для лошади это, например, способы верховой езды, навыки владения при этом оружием.) В процитированной выше работе В.С.Рыбалкина нет сведений о каком-либо специальном лексикографическом труде, посвященном рассматриваемым нами прилагательным. Точно так же в арабских трудах, посвященных формо- и словообразованию, не акцентируется значение тех или иных способов образования. Из этого следует, видимо, сделать вывод, что арабская лингвистическая традиция не выделяла такие прилагательные в отдельный класс или подкласс, учитывая одновременно их семантику и форму.

2.2 Имена, образованные по сходным моделям

Б.М.Гранде отмечает, что по модели ГЭъЪубх -, помимо рассматриваемых нами прилагательных и форм элатива и суперлатива мужского рода единственного числа, образуются имена абстрактные (ГТъгубс «жужжание» (в словаре А. де Биберштейна-Казимирского для этой формы приводятся значения «мало различимый, неясный шум, нечистый звук» (ср. ЕТъгужъбуЙс и ГхТгхжбуЙс «кричащий» (в особенности о горных козлах)) и «семья, дом» (ср. ТугубуЙс, ГТъгубуЙс), ГЭъЯубс «содрогание» (в словаре А. де Биберштейна-Казимирского формы ГЭъЯубс и ЕЭъЯцбс означают «страх, дрожь, которой охвачен боящийся» (ср. гуЭъЯхжбс «охваченный страхом» по модели пассивного причастия первой породы) и «зеленый дятел», ГжъбуЮс «безумие» (ср., однако, в словаре А. де Биберштейна-Казимирского форму гхДужъбуЮс «сумасшедший, охваченный приступом безумия», возможно, в данном случае мы имеем дело с четырехконсонантным корнем . Что касается имен конкретных, приводимых Б.М.Гранде в качестве примеров подобной модели (ГСъдуИс «заяц», ГЭъЪЗр «змея», ГСъгубс «вдовец; не имеющий средств к существованию» , то ни об одном из них мы не можем с определенностью сказать, что Г не является здесь частью корня (насчет лексемы ГСдуИс. Первичным именем, которое может быть образовано по соответствующей модели, имеет смысл считать числительное ГСъИуЪс «четыре» (ср. СуЗИцнЪс «четвертый»); В.Фишер приводит также имя ГЛъбуИс «гравий» с вариантом ЕЛъбцИс. В.Фишер пишет также о нескольких именах той же модели: ГИеубс - в классическом арабском название плода, в современном арабском представлен в значении «безрассудный, легкомысленный» с вариантами ГИъбуех (в классическом арабском эта форма имела значение «наивный, беззаботный, безобидный») и ГеИубх; ГМъПубс «крепко закрученный, крепкий» (в словаре А. де Биберштейна-Казимирского эта форма имеет вид ГМПубх, но при этом, как было показано выше, набор форм несколько отличается от стандартного набора для прилагательных цвета и физического признака указанной модели, а также название хищной птицы; ГОнубс, возможно, также название хищной птицы, В.Фишер указывает, что значение «особенно выделяющийся отметиной» («durch ein Mal besonders charakterisiert»), даваемое арабскими лексикографами в виде ГОънубх (в таком же виде эта форма дается в словаре А. де Биберштейна-Казимирского со значениями: «1. Имеющий знаки красоты xa\lun на лице (qui a des signes, des grains de beaute; ОуЗбс au visage). 2. мн. ГОуЗнцбс Белый сокол из хорошего гнезда. 3. Тот, у кого лучше, живее воображение, чем у другого. 4. Высокое мнение о себе, высокомерие, надменность. 5. мн. Оцнбс Птица с пятнистыми перьями, воспринимаемая как плохое предзнаменование», ему в текстах не встретилось, напротив, он указывает на контекст с формой ГОънубЗр, которая не может быть формой имени ГОънубх. К этой же группе В.Фишер относит также имя НужъМубс «вызывающий страх, страшный», которое он сближает с прилагательным ГжМубх подобного значения. Между тем в словаре А. де Биберштейна-Казимирского указанные формы имеют разные значения: ГжМубх «боящийся кого-л.», кроме того, форма жуМъбЗБх для женского рода указана как неправильная, в качестве лучшего варианта приводится форма жуМцбуЙс, каковой выбор, по всей видимости, немотивирован, поскольку такая форма не является стандартной для обозначения женского рода у прилагательных модели ГЭъЪубс; НужъМцбс «1. Идущий быстрым, ускоренным шагом (верблюдица). 2. Превосходный проводник, знакомый с дорогами. 3. Тяжеловесный, с медленной походкой. 4. Глупый. 5. Большой, длинный и глупый, во всем действующий с поспешностью, некстати и неловко. 6. Медленный, тяжелый и вялый шаг. 7. Очень длинная ночь. 8. Пустыня, в которой нельзя найти никакого знака, по которому мог бы направляться путник. 9. Остаток сна, желание спать у человека, который неудачно поспал. 10. Якорь. 11. Женщина с очень широкой вагиной. 12. Бесстыдная, распутная женщина».

Принципиальное отличие названных имен с окончанием -с от модели для прилагательных цвета и физического признака с окончанием -х.

У.З.Кариев указывает, что модель ГЭъЪубх является также моделью для имени действия (масдара), абстрактного имени и конкретного имени .

Некоторые модели разбитого множественного числа также начинаются на Г: ГИъНхСс от ИуНъСс «море», ГСъМхбс от СцМъбс «нога», ГЮъЭхбс от ЮхЭъбс «замок», ГЮъПхгс от ЮуПугс «ступня», ГРъСхЪс от РцСуЗЪс «локоть»; ГФъОуХс от ФуОъХс «личность», ГШъЭуЗбс от ШцЭъбс «ребенок», ГЮъЭуЗбс от ЮхЭъбс «замок», ГгъШуЗСс от гуШуСс «дождь», ГдъгуЗСс от дугцСс « тигр», ГСъШуЗИс от СхШуИс «свежие финики», ГШъдуЗИс от ШхдхИс «веревка», ГФНуЗИс от ФуЗНцИс «друг», ГФъСцЗЭс от ФуСцнЭс «благородный»; ГШъЪцгуЙс от ШуЪуЗгс «пища», ГКСцИуКс от КхСуЗИс «пыль», ГУъбцНуЙс от УцбЗНс «оружие», ГСъЫцЭуЙс от СуЫцнЭс «лепешка», ГЪгцПуЙс от ЪугхПс «колонна»; ГХъПцЮуЗБх от ХуПцнЮс «друг» . Очевидно, впрочем, что в случае с прилагательными, являющимися основным объектом рассмотрения в нашей работе, показателем не может являться Г сам по себе, но по крайней мере сочетание Бу. То же следует сказать и о показателе для формы женского рода, каковым является не ЗБ, но сочетание -уЗБ. Таким образом, приводя здесь и ниже примеры, в которых мы находим лишь части указанных показателей, мы не стремимся сближать их с прилагательными цвета и физического признака и также не претендуем на открытие субморфов или «подпоказателей» в арабском языке. В данном случае мы лишь обращаем внимание на некоторые особенности арабского именного словообразования.

Помимо основы формы женского рода прилагательных цвета и физического признака, на -уЗБ в арабском языке заканчиваются основы форм множественного числа от имен одушевленных мужского рода (напр., ЭхЪъбЗБх - ЪхбугуЗБх «ученые», ГЭъЪцбЗБх - ГЮъСцИцЗБх «родственники» (эта форма, как можно видеть, имеет также префикс Бу)), а также различные основы имен женского рода, в том числе и с адъективными значениями (при этом не имеющие формы мужского рода): ЭцОцнСуЗБх (однако есть и вариант ЭцОцнСум, см. ниже) «гордость», ХуОъСуЗБх «пустыня», ЛубЗЛуЗБх «вторник»; ЮуХъИуЗБх «камыш, тростник», ШуСъЭуЗБх «разновидность дерева», НубъЭуЗБх «разновидность водорослей»; НуУъдуЗБх «красивая» (здесь, впрочем, возможна контаминация с «элативной» (интенсивной) формой ГНУудх (мн.ч. ГНуЗУцдх)), еуШъбЗБх «сильный и продолжительный (о дожде)» ; ЭуНъФуЗБх «внушающая ненависть» и пр.; отглагольные имена МцСшцнуЗБх «течение, ход», ЛхЪуИуЗБх «зевота», ИуЪЯхЯуЗБх «шум», ОхнубЗБх/ОхнЗбЗБх «высокомерие, гордость», ЦуСхжСуЗБх «необходимость». Ср. тж. форму ГСъИуЗБх в словосочетании ЗбЪСИ ЗбЪСъИуЗБх «арабы чистой расы». Некоторые имена модели ЭуЪбЗБ со значением местности имеют варианты с формой мужского рода ГЭъЪубх: ГИъШуНх и ИуШъНЗБх «гравий и грубый песок, осаждаемый на мелком месте в русле реки в вади», ГгъЪуТх и гуЪъТуЗБх «земля, покрытая большими и маленькими обломками камня» . Иногда встречаются прилагательные женского рода на ЗБ, образованные от прилагательных на -Здх - МуПъбЗБх «радостная» (от МуПбЗдх), НунъСуЗБх (наравне с НунСум) «растерянная, изумленная» (от НунСуЗдх) - здесь, по-видимому, также пример контаминации с формой женского рода на З. В.Фишер утверждает, что такая контаминация для прилагательных редка; напротив, среди субстантивных значений встречается большое число примеров на дуплетные формы ЭуЪъбм/ЭуЪъбЗБх: еунМум/еунМуЗБх «суматоха во время битвы», КуСИум/КуСъИуЗБх «земля, пыль», ХНСм/ХуОСуЗБх «открытая равнина» . Ср. тж. контаминацию среди других форм, оканчивающихся на З/ЗБ: ЪцецИшм/ЪцецИшуЗБх «лучшие годы жизни», МхЭСум/МхЭСуЗБх «покров почки соцветия женской финиковой пальмы», Ухгунем/УхгунеЗБх «солнечная пыль, нечто, не имеющее ценности» , УхбцНЭм, УхбуНЭуЗБх (а также УхбуНЭуЗКс) «черепахи» . В.Фишер отмечает также, что в других семитских языках также наличествует подобная контаминация показателей З/ЗБ. Ученый также считает, что показатель ЗБ есть склоняемый вариант показателя З, где Б- является протетическим между долгим гласным и флексией, что вполне свойственно для арабского языка; доказательством этому служит, например, тот факт, что заимствованные из арамейского названия дней недели изначально оканчивались на показатель особого состояния.

Тем не менее, в результате мы видим распределение моделей: ЭуЪбЗБх в качестве формы женского рода для ГЭЪубх и ЭуЪбм для ЭуЪбЗдх. Как уже было указано выше, для адъективных значений они, как правило, не смешиваются. М.Годфруа-Демомбин и Р.Блашер замечают, что существительное ХуНъСуЗБх «пустыня» развилось из формы женского рода от прилагательного ГХНуСх «желтый» и выступало изначально в виде согласованного определения к существительному женского рода ГСЦс «земля», которое позже отпало (см. однако выше вариант ХуНСм) ; форма ИнЦЗБ с тем же значением образовалась по аналогии от корня BYD «теряться» ; ср. значения в ГХъНуСх «1. Белый, смешанный с красным. 2. Рыжеватый», ХуНСуЗБх «1. форма женского рода от (fйm. de) ГХъНуСх. Белая, смешанная с красным. 2. Рыжеватая, бурая. 3. мн. (pl.) ХуНуЗСм, ХуНуЗСцн, ХуНСуЗжуЗКс, ХуНуСс. Лишенное растительности поле, широкая и пустынная равнина». См. также, например, формы мужского рода НцСъИуЗБс «хамелеон», НцТъИуЗБс «каменистая область», УцежцЗБс «часть (ночи)»; НржшуЗБс «разновидность растения», ЮххжИуЗБс «лишайник», гхТшуЗБс «вино определенного качества» - эти имена мужского рода единственного числа отличаются от всех прочих, имеющих показатель ЗБ и относящихся к женскому роду или множественному числу .

По модели ЭхЪбс (форма множественного числа рассматриваемых прилагательных) образуется достаточно много имен: имена «первичные», т.е. простейшие (Б.М.Гранде называет их «имена конкретные») (ГхРъдс- «ухо», СхгъНс «копье», ЯхжИс «чаша»), имена действия (масдары, т.е. уже производные) и имена абстрактные (ЛхЮбс- «тяжесть», ЮхИъНс «безобразие», СхеИс- «боязнь»), названия дробей (ЛхбЛс «треть», СхИъЪс «четверть») , прилагательные (редко) (ХхбъИс «твердый», Нхбжс- «сладкий», гхСшс- «горький»); бывают чередования с моделью ЭхЪхбс ГхРъдс- и ГхРхдс- «ухо» (Дж.Ц.Фокс отмечает также, что указанная модель выступает в дуплетах с моделями ЭуЪубс, ЭуЪъбс, ЭцЪъбс: ИхОб-, ИуОъб- и ИуОуб- «слепота», жхбП, жцбП, жубП и жубуП «ребенок», УхЭб и УцЭб «нижняя часть» . Есть не очень частые случаи образования по этой модели форм множественного числа от других имен - ГУъПс (более частый вариант ГУхПс - мены полногласия и неполногласия) от ГУуПс «лев», ПхжСс от ПуЗСс «дом». У.Райт приводит примеры образования множественного числа по такой модели от моделей ЭуЪуЗбс, ЭцЪуЗбс и ЭхЪуЗбс, образованных от глаголов со вторым радикалом ж (ЪужуЗдс - Ъхждс «замужняя женщина средних лет», УцжуЗСс, УхжЗСс - УхжСс «браслет»; в этом случае эта модель также может пересекаться с ЭхЪхбс: УцжуЗЯс - УхжЯс, УхжхЯс «зубочистка»), и от модели действительного причастия ЭуЗЪцбс, также образованных от глаголов со вторым радикалом ж (НЗЖбс - Нхжбс «опорос», ЪуЗЖШс - ЪхжШс, но также и ЪцнШс «не рожающая в течение нескольких лет»; здесь также встречаются пересечения с моделью ЭхЪхбс: ЭЗСцНс - ЭхСхНс, ЭхСНс; также дуЗЮуЙс - дхжЮс «верблюдица») . М.Годфруа-Демомбин и Р.Блашер приводят примеры и для обычных корней и некоторых других моделей: ЯцКуЗИс - ЯхКхИс (однако более частотной является форма ЯхКхИс - здесь снова пересечение моделей) «книга», ЮуЦнИс - ЮхЦИс «жезл» (упоминается также модель ЭуЪхжбс) . А.Фляйш упоминает, что классический арабский грамматист Сибавейхи считал модель множественного числа ЭхЪъбс- диалектной. В поэзии случается как редукция модели ЭхЪхбс в ЭхЪъбс, так и, наоборот, растяжение модели ЭхЪъбс в ЭхЪхбс. У.Райт отмечает интересный факт: прилагательные женского рода МгЪЗБ, ЯуКЪЗБ, ИХЪЗБх и ИКЪЗБх, значащие «весь» образуют формы множественного числа соответственно МхгуЪх, ЯхКуЪх, ИХЪх и ИхКуЪх, значащие «все вместе» - с гласным [З] после второго радикала и без нунации .

В.Фишер сближает с прилагательными модели ГЭъЪубх несколько прилагательных, образованных по другим моделям, изначально обозначавших масти лошадей и заимствованных из персидского языка: Мхждс «пестрый, сильно окрашенный» (см. тж. в словаре А. де Биберштейна-Казимирского «1. Темно-красный. 2. Черный. 3. Белый», ЯхгунКс «гнедой» (см. тж. в словаре А. де Биберштейна-Казимирского «1. Караковый»), жуСъПс «соловый» (см. тж. в словаре А. де Биберштейна-Казимирского «5. Розовый. 6. Рыжий, рыжеватый, среднего цвета между ЯхгунКс и ГФъЮуСх (о лошади). 7. Лев (рыжий)», возможно, «соловый»). Сюда же В.Фишер причисляет также прилагательные НуФСс «худой», ЯуКшс «2. Густой, сгущенный (жидкость). 3. Густой, обильный (борода)». Все эти прилагательные образуют форму множественного числа по модели ЭхЪъбс так же, как и прилагательные модели ГЭъЪубх: Мхждс, ЯхгКс, жхСъПс, НхФСс, ЯхКшс (ср. ГНгуСх - НхгСс); впрочем, прилагательное ЯхгунКс имеет также форму множественного числа ЯугуЗКншх, прилагательное жСП имеет также форму множественного числа жцСуЗПс, прилагательное ЯуКшс имеет также форму множественного числа ЯцКуЗКс; В.Фишер упоминает также имена ЛуШшс и Суедс, также образующие подобные формы множественного числа, однако словарь А. де Биберштейна-Казимирского не дает таких форм, при этом форма ЛхШшс приводится для прилагательного ГЛуШшх «имеющий редкую бороду, малую растительность на подбородке». Формы женского рода у этих прилагательных образуются с помощью наиболее распространенного среди имен арабского языка показателя - -уЙ .

2.3 Проблема двухпадежности

Здесь следует подробно остановиться на важной для арабского языка проблеме двухпадежности. В отличие от большинства имен арабского языка, имеющих в единственном числе три падежа (именительный на -х, родительный (и припредложный) на -ц и винительный на -у), существует несколько групп имен, имеющих в единственном числе, но только в неопределенном состоянии лишь два падежа: именительный на -х и косвенный на -у. (В двойственном и множественном числе арабские имена имеют два падежа.) Кроме того, такие имена в неопределенном состоянии не принимают нунацию - стандартный для большинства имен арабского языка показатель неопределенного состояния - -с, ставящийся после падежной флексии. В остальных состояниях - определенном (с определенным артиклем) и сопряженном (перед именем обладателя) - эти имена имеют все три падежных окончания. К двухпадежным именам относятся, в частности, прилагательные цвета и физического признака (в мужском и женском роде) и формы сравнительной и превосходной степени (в мужском роде единственного числа), этим они отличаются от указанных выше имен, образованных также по модели ГЭъЪубх; имена женского рода, у которых основа оканчивается на ЗБ также двухпадежные Также в эту группу входят: формы разбитого множественного числа, образованные по модели ЭужуЗЪцбх (напр., ЭужуЗСцУх «всадники») и ЭуЪЗЖбх (МужуЗЖСх «острова»), а также другие подобные им модели множественного числа, состоящие из четырех слогов и имеющие те же огласовки, напр., гЪЗСЭ, формы разбитого множественного числа по модели ЭхЪубс от ЭхЪъбум (:ЯИуСх от ЯхИъСум « великая»), формы разбитого множественного числа, оканчивающиеся на -уЗБх (ЭхЪубЗБх и ГЭъЪцбЗБх), так же как и форма женского рода прилагательных, составляющих основной предмет настоящей работы (жТСЗБ «министры», ГХПцЮуЗБх «друзья»), имена, оканчивающиеся на Г (РцЯСум «память», ПднЗ «мир, вселенная», формы разбитого множественного числа ЭуЪбум (ЮуКбум «убитые») и ЭуЪЗбум (ЯуУуЗбум «ленивые») (у этих имен падежные окончания, по-видимому, отпали, так что отнесение их к группе «двухпадежных» имен производится в арабистике по причине отсутствия нунации - по сути дела, эти имена «беспадежные»), прилагательные модели ЭуЪбЗудх (при условии, что форма женского рода у этих прилагательных - ЭуЪбум) (УуЯСуЗдх «пьяный»), числительные разделительные по моделям гуЛбуЛх и ЛхбуЛх, некоторые мужские и женские имена собственные (ЪцгСЗдх, ЕИСЗецнг, нуТцнПх, ЪхгуСх, ЪуЮСуИх, ЭуЗШцгуЙх, ТндИ, едП (вариант ецдъПс)), некоторые топонимы и гидронимы (гХС «Египет», НбИ «Халеб», НЦСугжКх «Хадрамаут»; ПМбЙ «Тигр») . Н.В.Юшманов в работе, посвященной непосредственно двухпадежным именам, вышедшей в 1941 году и переизданной в 1998 году, отмечает также, что арабские числительные трехпадежны в вещественном значении, но двухпадежны в отвлеченном значении математических величин (ЛбЗЛЙ (1) КхЭуСМ (2) ЗбЮбИ (3) «три вещи (1) увеселяют (2) сердце (3)», но КУЪЙ (1) ГЯЛС (2) гд ЛгЗднЙ (3) «девять (1) больше (2) восьми (3))»), что позволяет арабским филологам рассматривать числительные во втором примере как собственные имена, равно как и двухпадежные поэтические олицетворения - ИСшЙх «Благочестие» и ЭуМСуЙх «Нечестивость». Н.В.Юшманов также относит к двухпадежным именам, оканчивающиеся на неизменяемый -ц (эти имена не склоняются, однако для ученого здесь важно непринятие ими нунации): такие собственные имена, как УИжне, ЩЭуЗСн, ЭуМуЗС.

...

Подобные документы

  • Характеристика и особенности современного арабского языка. Понятие и сущность реалии, основное назначение научного функционального стиля в арабском языке. Отличительные черты терминов от реалий, применение и возможное предназначение транскрипции.

    курсовая работа [39,6 K], добавлен 31.01.2018

  • Грамматические категории имен прилагательных: род, число, падеж, склонение. Прилагательные первого, второго и третьего склонения. Степени сравнения прилагательных: положительная, сравнительная, превосходная. Синтаксис падежей, его характерные особенности.

    презентация [190,3 K], добавлен 12.12.2014

  • Основные проблемы словосложения: идентификация сложного слова и отношения между его компонентами. Классификация сложных слов в английском и арабском языках. Порядок образования сложных имен существительных и прилагательных, а также сложных глаголов.

    дипломная работа [144,0 K], добавлен 25.11.2011

  • Подходы к изучению феномена цвета в различных научных парадигмах. Лингвистическая реализация красного цвета в английском и русском языках. Универсальные и специфические характеристики лексической сочетаемости колороморфов для обеих лингвокультур.

    дипломная работа [110,0 K], добавлен 04.02.2011

  • Классификация фразеологических единиц. Исследование взаимосвязи между происхождением лексических единиц и их фразеологической продуктивностью. Изучение особенностей семантики фразеологических единиц библейского происхождения. Виды семантических полей.

    курсовая работа [55,0 K], добавлен 17.02.2014

  • Проблема экспрессивности в современной лингвистике. Использование экспрессивной лексики в языке художественной литературы. Имена прилагательные и местоимение, глагол и его особые формы как средство создания экспрессивности в поэтических текстах.

    курсовая работа [81,3 K], добавлен 12.09.2015

  • Антропологическая лингвистика в современном и общем арабском языкознании, история ее становления и основные методы изысканий. Ономасиология семемы "огонь" в арабском языке. Концептуализация огня в арабской языковой картине мира на уровне фразеологии.

    дипломная работа [99,5 K], добавлен 28.07.2012

  • Описание лексико-семантического класса обозначений времени в русском языке. Временные лексемы с точки зрения морфологии: имена существительные, прилагательные, наречия, числительные и словосочетания. Лексико-семантическое значение слов категории времени.

    курсовая работа [42,1 K], добавлен 14.01.2014

  • Характеристика способов словообразования в немецком языке. Изучение словообразовательных моделей современного немецкого языка. Анализ особенностей газетно-публицистического текста и компьютерной лексики. Словообразовательные модели частей немецкой речи.

    курсовая работа [58,3 K], добавлен 29.05.2014

  • Формы степеней сравнения прилагательных в английском языке в разные периоды. Образование и развитие прилагательных. Этапы формирования суффикса прилагательных less. Лексико-семантическая группа эмоционально-оценочных прилагательных в новоанглийском языке.

    курсовая работа [37,8 K], добавлен 18.04.2011

  • Особенности кулинарной лексики. Слабые, сильные глаголы. Имена существительные. Наречия, прилагательные и другие части речи. Словообразование. Субстантивация глаголов. Практическое применение кулинарной лексики в немецком языке. Im Restaurant, speisekart

    курсовая работа [69,5 K], добавлен 11.01.2005

  • Анализ функционирования семантической категории пола и способов его выражения в немецком языке. Изучение научной литературы по проблематике, употреблению слов, разнящихся по половому признаку. Особенности гендерной проблемы на примере лексических единиц.

    курсовая работа [52,8 K], добавлен 18.01.2010

  • Развитие теории лексико-семантического поля (ЛСП). Теория Шмелева о регулярных переносах значений в рамках лексико-семантического поля. Оценочная основа эпидигматической системы ЛСП прилагательных вкуса в испанском языке. Лингвистическая теория оценки.

    курсовая работа [94,3 K], добавлен 12.10.2013

  • Особенности кулинарной лексики. Слабые глаголы. Сильные глаголы. Имена существительные. Наречия, прилагательные и другие части речи. Словообразование. Субстантивация глаголов. Практическое применение кулинарной лексики в немецком языке.

    курсовая работа [57,3 K], добавлен 01.06.2004

  • Изучение особенностей словообразования и употребления французского ученического арго. Принципы кодирования. Основные виды словообразовательных моделей. Языковые особенности французского ученического арго. Обобщение способов их пополнения и семантики.

    курсовая работа [48,7 K], добавлен 19.06.2013

  • Категории рода, числа и падежа прилагательных. Качественные, относительные и притяжательные прилагательные. Полная и краткая форма качественных прилагательных. Некоторые случаи образования кратких прилагательных. Типы ударений кратких прилагательных.

    контрольная работа [15,1 K], добавлен 17.09.2009

  • Понятие сравнения как языковой структуры в лингвистике. Средства его выражения в современном немецком языке. Структурно-семантические особенности сравнительных конструкций со значением приблизительности. Особенности их употребления в художественном тексте

    курсовая работа [62,6 K], добавлен 29.04.2011

  • Основные этапы истории развития немецкого языка. Особенности развития грамматического строя немецкого языка. Сильное и слабое склонение прилагательных. Образование степеней сравнения прилагательных. Развитие склонения прилагательных в немецком языке.

    курсовая работа [54,0 K], добавлен 22.08.2015

  • Особенности лексической системы современного английского языка, словообразование как способ обогащения словарного состава. Исследование и анализ основных словообразовательных моделей в тексте произведения Дж. Роулинг "Гарри Поттер и философский камень".

    курсовая работа [331,5 K], добавлен 26.12.2013

  • Понятие словообразования как способа вторичной номинации. Сущность продуктивности словообразовательных моделей в английском языке. Аффиксальный способ словообразования, особенности суффиксации в английском языке. Семантический диапазон суффикса –y.

    дипломная работа [66,5 K], добавлен 15.04.2014

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.