Главная Коллекция "Revolution" Иностранные языки и языкознание Семантика и диахрония инкомплетива

Семантика и диахрония инкомплетива

Инкомплетив как аспектуальный кластер, совмещающий значения прогрессива и результатива. Анализ проблем сопоставимости грамматических категорий в типологии. Особенности построения типологии инкомплетива, основанной на данных большего множества языков.

Рубрика	Иностранные языки и языкознание
Вид	дипломная работа
Язык	русский
Дата добавления	04.12.2019
Размер файла	3,6 M

посмотреть текст работы

скачать работу можно здесь

полная информация о работе

весь список подобных работ

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Страница:

(121) ok manjen andkiter me?dar

one man:acc kill:pst:3pl be:fut:3pl

`They have killed a man'.

(122) ayal ok pa?pin oloto me?da

woman one child:acc embrace:pst:3n be:fut:3n

`A woman is embracing a child'.

(123) d?u? meramti pakato me?da

tiger jungle:loc lurk:pst:3n be:fut:3n

`The tiger is lurking in the jungle'. [Steever 1984: 632_633]

Тем самым по данным [Watanabe 2005] нельзя судить, соответствует ли эта конструкция из дурува инкомплетиву. В [Ebert 1995: 187-188] также отвергаются прогрессивные примеры и утверждается, что конструкция обладает исключительно результативным значением.

Итак, согласно К. Ватанабе в языках, где наличествуют формы или конструкции полисемичные между прогрессивом и результативом, за выбор интерпретации отвечают акциональные свойства: с длительными динамическими акциональными классами (процессы) возникает прогрессив, с предельными (совершения и предельные процессы) - результатив, а с длительными и предельными (предельные процессы) возникает многозначность.

В свете данных японского и корейского, обсуждаемых в [Михайлов (подано в печать): 11, 23], обобщение Ватанабе, хотя и является частично верным, не описывает точной картины. В этих двух языках многозначность возникает с предельными процессами, если P-участник находится в обладании A-участника. (В таком случае помимо прогрессивной интерпретации становится доступна посессивно-результативная.) Кроме того, в японском объектный результатив невозможен для -te i-, а в корейском большинство предельных глаголов имеют результативную интерпретацию с другой конструкцией (-a iss-).

К сожалению, поскольку данные для большинства рассматриваемых языков очень ограничены, мы не сможем далее учитывать условия, по которым распределены разные функции инкомплетивов.

Всего в нашу выборку показателей, соответствующих инкомплетиву, входит 13 единиц. Как и в случае с прогрессивом и результативом, была составлена таблица функций этих показателей, которая доступна в приложении.

Рассматриваемые показатели включают:

· японский -te i- [-cnv incm-], корейский -ko iss- [-conn exist-], Стативный суффикс языка сенека (по [Михайлов (подано в печать)], [Алпатов и др. 2008: 286_300], [Taoka 2000]);

· карачаево-балкарский -p tur-a- [-cnv stand-ipfv-] (по [Лютикова и др. 2006: §4.1], [Bertinetto et al. 2000]);

· севернокитайский -zhe [-incm] (по [Яхонтов 1983], [Loar 2019], [Ebert 1995]);

· -ite языка тотела (< восточные банту < бантоидные; по [Crane 2011], [Crane 2013]);

· -li/-ri [-prog] языка манипури (по [Pramodini 2012], [Chelliah 1997]);

· бирманский =ne [=cont] (по [Romeo 2008], [Jenny, Hnin Tun 2016]);

· неварский долины Катманду ger + cwan- `оставаться' [Kiryu 1999];

· восточный неварский -an con- [-ptcp stay-] (или “долаха неварский”; по [Genetti 2007];

· нивхский -r/-t hum- [-cnv be-] (по [Недялков, Отаина 1983], [Nedjalkov, Otaina 2012]);

· -ipfv + -ngas- `оставаться' + ipfv северно-западного диалекта языка цамлинг (< центральные киранти < гималайские < сино-тибетские; по [Ebert 1997]);

· ассамский -i + *ka (< индоарийские; по [Kakati 1941: §749], [Ebert 1995]).

Для последнего языка был найден только один пример: ahi-choЮ [come-ptcp] `I have come / am coming' [Ebert 1995: 185]. Для цамлинга доступно только 10 однородных примеров, вот один из них: roЮ c-yo-ngas-yo [rice eat-3p:ipfv-keep-3p:ipfv] `he has eaten / is eating rice' [Ebert 1995: 198], глоссы по [Ebert 1997].

Для неварских и нивсхкого дела обстоят не лучше. Для восточного неварского данные отсутствуют по 25 функциям из 31, как и для нивхского. Для неварского долины Катманду - по 23.

Из 31 функции данные отсутствуют по всем языкам для 5 функций: безличный результатив, динамический пассив, интерпретативная и гиперболическая функции и сочетаемость с перфектом.

Из всех языков больше всего данных представлено для японского: известно о значении 20 из 31 функции.

Тем не менее имеющиеся данные позволяют совершить несколько интересных наблюдений.

Во-первых, для 7 показателей имеет смысл выделять стативную функцию. Наиболее явно эта функция продемонстрирована для карачаево-балкарского языка, по которому имеются данные об акциональности (124). Для других языков приписывание этой функции показателю было основано на эрудированной догадке об акциональном классе глагола. Само собой, эта функция (как и прочие функции связанные с акциональностью) нуждается в подробной проверке при наличии данных об акциональности.

FF. stative (стативная функция) - описывает состояние от глагола стативного класса <S, S>.

(124) kerim nalиik-ta zaљa-p tur-a-d?

K. N.-loc live-cnv stand-ipfv-3sg

`Керим живёт в Нальчике'. (zaљa- глагол класса <S, S>) [Лютикова и др. 2006: 382]

Мы предполагаем, что эта функция связана с возможностью обозначения необратимых состояний и с возможностью обозначения вневременных состояний, так что при наличии у показателя последней функции можно предположить о наличии и стативной (см. рисунок 26 ниже).

Данные восточного неварского заставляют предположить о существовании континуативной функции, хотя подобного пока не удалось обнаружить для остальных языков. Наречия, использованные в переводах (125) и (126), как будто показывают, что повышенная протяжённость описываемой ситуации является частью семантики конструкции.

GG. remain (континуативная функция) - описывает ситуацию, с повышенной протяжённостью во времени.

(125) sibaji sumake la?s ca?-en con-a

S. silently embarrassment feel-ptcp stay-3sg.pst

`Siba silently felt embarrassed for a long period of time'.

(126) nispatta tu? ju-en co?-gu

dark foc be-ptcp stay-3.pst.ant

`It was dark continuously'. [Genetti 2007: 378-379]

Семантически функция в GG напоминает описание дур-прогрессивов [Bertinetto et al. 2000: 527], однако примеров для прогрессива, которые бы явно указывали на “особо протяжённое TT” обнаружить не удалось. С другой стороны, судя по имеющимся примерам эта функция похожа на стативную с дополнительным элементом “продолжения” в семантике. Пока что сложно судить, с какой функцией она должна соединяться.

Мы представим карты для 4 показателей, по которым доступно больше всего данных.

Рисунок 26. Распределение севернокитайского показателя -zhe

Синие многоугольники, отображающие распределение на карте результатива и на карте прогрессива, для наглядности соединены синими чертами. Добавлением в этой карте является стативная функция, которая, как обсуждалось выше, по нашему предположению соединена с обозначением необратимых и вневременных состояний. Абсентивная функция обведена серым четырёхугольником, поскольку данные относительно неё не представлены, что не кажется необычным в силу повышенной специфичности этого значения. В остальном распределение zhe не нарушает никаких ожиданий.

Рисунок 27. Распределение корейской конструкции на -ko iss-

Для корейской конструкции на -ko iss- результативные употребления в основном доступны с глаголами положения и одевания, а также с глаголами когниции типа `знать'. Во всех этих случаях можно подозревать, что -ko iss- выступает не в качестве результатива, а в качестве сильно грамматикализованного прогрессива, который уже ослабил большинство ограничений на соответствие прото-процессу.

Однако наличие примеров типа (127) свидетельствует в пользу доступности конструкции на -ko iss- чисто результативных функций, поскольку в (127) ситуация не соответствует прото-процессу по пяти из шести свойств (не считая второго) и осмысление её как прогрессивной представляется сомнительным. С другой стороны, посессивно-результативная интерпретация доступна, поскольку волосы являются частью куклы [Михайлов (подано в печать): 22-23], [Недялков, Яхонтов 1983: 9].

(127) inhyong-i meli-lul kkak-ko iss-ta

doll-nom hair-acc cut-conn exist-decl

`The doll has its hair cut'. [У куклы пострижены волосы] [Kim 2011: 879]

В пользу того, что -ko iss- имеет чисто результативные функции говорит также и тот факт, что -ko iss- начало развивать перфектные функции (“non-lexical” на рисунке 27) [Wako et al. 2003].

Рисунок 28. Распределение карачаево-балкарской конструкции на -p tur-a-

Для карачаево-балкарской конструкции абсентивная функция также не засвидетельствована абсентивная функция, более того, эта конструкция не использовалась в переводе абсентивных предложений анкеты PROGQ [Bertinetto et al. 2000: 545].

Рисунок 29. Распределение японской конструкции на -te i-

Только данные японской конструкции нарушают одну из связей, установленных для семантических карт в предыдущих разделах: -te i- используется в косвенно-объектной функции (128), но не используется в объектной, что вызывает нарушение гипотезы связности.

(128) kisen wa kyaku o nose-te i-ru

ship top client acc load-cnv incm-npst

`На пароход погружены пассажиры'. (досл.: пароход погружен пассажиров)

(129) boku wa kisen ni kyaku o nose-ta

I top ship dat client acc load-pst

`Я погрузил пассажиров на корабль'. [Недялков, Яхонтов 1983: 10]

Здесь возможны два объяснения. Во-первых, построенная нами семантическая карта результатива может быть неверна, и тогда её следует изменить так, чтобы косвенно-объектная функция соединялась не только с объектной (но тогда предсказательная сила карты уменьшится). Во-вторых, японский Инкомплетив может оказаться примером “пончиковой категории” [Haspelmath 2003: 236]: так называется явление, при котором один показатель занимает две несвязных области семантической карты, поскольку связующая их функция была “узурпирована новым показателем”. Есть причины полагать, что второе объяснение верное.

В японском существует Объектный Результатив на -te a- [-cnv exist-] [Алпатов и др. 2008: 305_309]. Если он является более поздним развитием, чем Инкомплетив, ситуация с “пончиком становится возможна”. В [Watanabe 2008] обсуждаются различные аспектуальные и темпоральные показатели классического японского (в том числе и wiru `сидеть', от которого произошёл Инкомплетив), однако -te a- там не обсуждается (предположительно, потому что в классическом японском эта конструкция ещё не была представлена). С другой стороны, [Kim 2009] (ссылаясь на [Tsuboi 1976]) утверждает, что -te i- не обладала подобным синтаксическим ограничением в XVI в. Исходя из этого, мы заключаем, что распределение японского Инкомплетива не является контрпримером для предложенной нами семантической карты результатива.

Другое любопытное наблюдение состоит в том, что хотя бы для трёх рассматриваемых показателей доступны субъектная и посессивная функции, но не доступна объектно-результативная. Напомним, что согласно [Недялков, Яхонтов 1983: 17] объектный результатив является наиболее частотным. Не исключено, что во всех или в большинстве случаев, когда мы наблюдаем отсутствие объектной функции при наличии остальных у какого-нибудь показателя, в данном языке существует альтернативный показатель с объектной функцией, который вытесняет первый, как это предполагается для японского.

С другой стороны, в корейском конкурирующая конструкция на -a/e iss- [-inf exist-] ограничена непереходными глаголами (т. е. субъектной функцией [Lee 2008]). Для этого случая будет предложено другое объяснение.

Имеющиеся данные также свидетельствуют в пользу того, что показателям, соответствующим инкомплетиву, в принципе доступны экспрессивные функции из семантического поля прогрессива. В (130) это показано для бирманского Континуатива.

(130) иu=toм shoМjwaМ=ne=t?

they be.obnoxious=cont=real

`They are being obnoxious (now, they are not always that way)'. [Romeo 2008: 104]

3.1.2 О возможности моносемантического анализа инкомплетива

Само собой, моносемантический анализ инкомплетива возможен только постольку, поскольку возможен моносемантический анализ хотя бы результатива и прогрессива в отдельности. Хотя некоторые продвижения в эту сторону возможны, как мы показали для прогрессива в 2.1.4 и для результатива в 2.2.3, более половины функций, регулярно встречающихся у показателей, соответствующих этим категориям, обладают другой природой нежели центральные функции.

В случае прогрессива это экспрессивные функции. Как обсуждалось выше, хотя бы поведенческая функция, по-видимому, представляет отдельное значение прогрессива.

Если с прогрессивом ещё можно представить анализ, в котором постулируется три или четыре разных значения, то с результативом дела обстоят намного сложнее. Как обсуждается в [Недялков, Яхонтов 1983: §5.1.4.3, §11.14], то, от какого глагола образуется результатив, а от какого нет, подвержено сильному межъязыковому варьированию. В большинстве случаев это нельзя предсказать, а глаголы, образующие результатив, приходится задавать списком.

Конечно, с 1983-го года общее знание о грамматически релевантных элементах семантики глагола существенно продвинулось (в частности, в сфере акциональности). В идеальном случае окажется, что хотя бы для продуктивных результативов верный анализ состоит в перечислении акциональных классов глаголов, от которых образуется результатив. Что, конечно, является существенным шагом вперёд по сравнению с простым списком глаголов. Однако такой проект потребует огромных ресурсов, поскольку сбор акциональности является нетривиальной и сложной задачей, требующей многих часов работы в поле.

Если моносемантический анализ, учитывающий все функции инкомплетива, невозможен, то, может быть, возможен хотя бы моносемантический анализ для центральных функций?

Как кажется, нет.

Как было показано в разделе 2.2.1, результатив является акциональным, а не аспектуальным модификатором. Тогда как прогрессив, наоборот, в своей основе имеет имперфективную функцию. Сложно представить, как настолько разные по семантической природе сущности можно свести к какой-нибудь единой семантике.

Само собой, ввиду ограниченности наших данных мы не можем однозначно утверждать, что такой анализ невозможен. Тем не менее настоящий раздел служит предостережением, а, возможно, первой ступенью в направлении такого анализа.

Представив пространство возможностей инкомплетива в синхронии, мы обращаемся к диахронии трёх показателей.

3.2 Инкомплетив в диахронии

Для японского К. Ватанабе показывает, что в классическом японском по данным антологии «Манъёсю» (600-756 гг.) глагол wiru `сидеть', от которого произошёл современный японский i-ru, входящий в инкомплетив, присоединялся к голой основе глагола и выражал результатив (131). Кроме того, Ватанабе показывает, что wiru сочетался только с предельными глаголами (по данным её акциональной классификации) [Watanabe 2008: 179-180]. В «Повести о Гэндзи» (1001-1021 гг.) wiru и -te wiru уже сочетается с множеством непредельных глаголов типа: sinobu `admire', omofu `think', kiku `listen', miru `look at', fiku `play an instrument' и т. д. [Ibid.: 204-207]. Интересно, что в этих списках не обнаруживается глаголов одевания, хотя там присутствуют глаголы положения в пространстве. С имеющимися данными кажется, что гипотеза Эберт верна не в полной мере, хотя схожее переосмысление из результатива в прогрессив можно постулировать для глаголов положения. (К. Ватанабе не обсуждает конкретный механизм возникновения прогрессивного значения у wiru.)

(131) ...‰з‹Џ е«’Q –O •s‘«...

pusi-wi nageke-do aki tara-nu

lie.down-sit weep-though satisfy enough-not

`…I was laid on my face weeping, but cannot weep enough…' [Watanabe 2008: 179]

Китайская частица ’… [zhe] использовалась в качестве глагола со значением `оставаться' или `быть присоединённым' (132) в «Чжаньго цэ» (V-II вв. д. н. э.) [Chen 1997: 203].

(132) •є ”ў ќз—z ЋO ”N бб

bing zhu jinyang san nian yi

soldier stay J. three year part

`It has been three years since the army stayed in Jinyang'. [Ibid.: 204]

С III по X вв. zhe в качестве предлога с локативным значением `в (где) / на / возле' со стативными глаголами и с лативным значением `в (куда)' с динамическими глаголами.

(133) ‰В ќ± ’ –е ЉO

ke zhi zhuo men wai

may throw to door outside

`(You) may throw (it) out of the door'. [Ibid.]

Согласно [Ibid.: 207] прогрессивные употребления появляются только ближе к XX в.

(134) ”@ ќD ђw њB ЋE, ќҐ ’ ЊЫ, ‘ь ђҐ Њь‘O ‹Ћ

ru zhan zhen si sha, lei zhe gu, zhi shi xiang qian qu

like battle field mutually kill beat part drum only toward front go

`Like fighting in the battlefield, you simply charge forward while beating the drums'. [Ibid.]

Также к X в. возникают употребления, в которых автор характеризует zhe как “результативную частицу” [Ibid.: 205].

(135) ђ(ђі) ЋЛ ’ ‰¤ ђS,

zheng she zhuo/zhao wang xin

just hit to/part king heart

‰¤ ђS ’Й •Ц ‘¦ ЉТ ‹{

wang xin tong bian ji huan gong

king heart hurt then immediately return palace

`The arrow just hit the heart of the king, who felt hurt in the heart and returned to the palace immediately'. [Ibid.: 210]

Согласно автору при таких употреблениях zhe выступает не как локативный предлог, а как предлог вводящий внутренний предел деятельности, что является следствием расширения его сочетаемости [Ibid.]. (Хотя (135) явно можно трактовать, как лативное употребление.) Автор утверждает, что до определённого момента zhe использовалось, чтобы акцентировать “успешное завершение действия” [Ibid.: 212], а затем акцент был смещён с предела на результирующее состояние. Это изменение произошло с глаголами положения типа zuo `sit', yi `lean on', ni `attach', gua `hang', fang `place' и ding `nail', которые допускали как интерпретацию вхождения в состояния `ES', так и интерпретацию состояния `S' [Ibid.: 212-213]. Напомним, что zhe могло иметь как лативную функцию (сесть на стул), так и локативную функцию (сидеть на стуле). Соответственно, его сочетаемость с глаголами положения при двух различных акциональных интерпретациях не представляется чем-то необычным.

Про прогрессивные употребления автор утверждает, что они возникли от взаимодействия zhe в “дуративной функции” с глаголами других акциональных классов (предположительно, с процессами). (Хотя убедительных примеров на прогрессив помимо (134) автор не приводит. Следует отметить, что в (134) zhe, как кажется из перевода, используется во вложенной клаузе, а в таком случае его функция может быть не чисто прогрессивной (а, например, подчинительной).

Также автор обсуждает употребления в перфективной функции, характерные только для X-XIII вв. [Ibid.: 207-208, 217-218].

Неясно следует ли считать, что текущие функции zhe развились из употреблений в качестве телисизатора (по утверждению П. Чена), однако, утверждение, что эти функции развились с глаголами положения, не кажется противоречивым. Это также свидетельствует в пользу гипотезы Эберт, с поправкой на глаголы положения вместо глаголов одевания.

В случае с корейским -ko iss- М. Ким (2009) утверждает, что эта конструкция постепенно вытеснила конструкцию на -e is(i)- [-inf exist-], у которой в XV в., по-видимому, были прогрессивные, посессивно-результативные и континуативные употребления [Ibid.: 182-183]. Это произошло по мере замещения деепричастия на -e на деепричастие на -ko. Последнее с XV в. по XIX в. увечилось в частоте на 100 000 слов больше, чем в два раза [Ibid.]. Хотя утверждается, что изначально -ko iss- было прогрессивной конструкцией посессивно-результативные употребления с глаголами ношения доступны в самых ранних примерах (136). С другой стороны, этот пример можно трактовать и как прогрессивный. Выбор в пользу той или иной трактовки зависит от акциональности смыслового глагола, о которой не сообщается.

(136) syangnyey hwanto-i-mye maktahi-lAl twuli-ko isi-eto

always sword-cop-conn club-acc put.on-conn exist-conc

twulip-te-ni

fear-retro-conn

`(In the past) I was fearful even though I was wearing/carrying a sword and a club at all times (but now)…' (XV в.) [Ibid.: 187]

Согласно М. Ким -ko iss- сначала заняло сочетания с переходными глаголами. Сочетание с непереходным глаголом впервые засвидетельствовано для конца XVIII в.

(137) ilcuk holo toy-ye syucyelhA-ko is-teni

early alone become-inf live.alone-conn exist-conn

`Having become a widow at an early age, she was living alone and…' [Ibid.: 189]

В современном языке конструкция на -a/-e iss (<-e is(i)-) ограничена результативными прочтениями с непереходными глаголами [Ibid.], [Lee 2008].

М. Ким предлагает следующий механизм грамматикализации прогрессива из глаголов существования [Ibid.: 191]. Если ситуация описывается одним глаголом с локативным адъюнктом (I watched TV at home), из этого логически следует, что субъект находился в месте указанном адънктом (I was at home; а точнее это составляет часть пресуппозиции). Если же для описания такой ситуации используется конструкция с глаголом существования, то выделяется компонент физического существования в каком-либо месте или “физического существования с длительностью” (I was at home watching TV или I stayed at home watching TV; материал из пресуппозиции становится частью ассерции).

Автор также утверждает, что до XVII в. -ko iss- не встречалось с глаголами, подразумевающими краткую длительность ситуации, поскольку значение `оставаться' обязательно подразумевает длительный интервал. В подтверждение этой интуиции приводится английский пример *I stayed at home taking off my clothes / sitting down on a chair ожид. `я оставался дома, снимая одежду / садясь на стул' [Ibid.: 193].

Как именно развивались посессивно-результативные употребления типа (127) не объясняется, однако глаголы одевания, которые с конструкцией могут пониматься и как прогрессив, и как посессивный результатив, представляют контекст, в котором могло произойти переосмысление в сторону посессивного результатива. Если -ko iss- действительно происходит из прогрессивного показателя, этот случай демонстрирует развитие в обратную сторону - от прогрессива к результативу, - тогда как гипотеза Эберт предполагает, что развитие должно происходить от результатива к прогрессиву.

Этим же может объясняться, почему у -ko iss- отсутствует объектная функция несмотря на видимое отсутствие конкурирующего показателя с такой функцией в корейском. Конструкция на -ko iss- изначально является прогрессивной - она не выполняет никаких синтаксических функций и не может развить объектно-результативную функцию. Из этой гипотезы вытекает предположение, что если показатель, обладающий результативными функциями, не обладает объектной, то он не может её развить. А если показателю доступна объектная функция, то она является для него исходной.

Имеющиеся на данном этапе данные не позволяют судить о (не)верности этой гипотезы.

3.2.1 Альтернатива гипотезе Эберт

Хотя имеющиеся данные прямо не противоречат гипотезе Эберт - ни для одного из показателей, соответствующих инкомплетиву не засвидетельствовано отсутствие сочетаемости с глаголами одевания или положения в пространстве - кажется полезным представить другой диахронический сценарий для инкомплетива.

Этот сценарий отталкивается от двух примеров. В японском при сочетании Инкомплетива с глаголом `умереть' возникает результативное прочтение (138). В английском Прогрессив от `умереть' обозначает процесс (по [Bertinetto et al. 2000: 534] происходит коэрсия). (В целях текущего обсуждения мы предполагаем, что и в японском, и в английском соответствующий глагол принадлежит классу <ES, -->.)

(138) Inu ga shin-de i-ru

dog nom die-cnv incm-npst

`The dog is dead'. [Taoka 2000: 77]

(139) The grandfather is dying.

`Дедушка умирает'. [Bertinetto et al. 2000: 534]

Предполагаемый сценарий состоит в том, что когда прогрессив сочетается с пунктивом <ES, --> существуют три возможности: первая - наименее интересная - получившееся выражение неграмматично; вторая - пунктив претерпевает коэрсию в один из классов, обладающих акциональной интерпретацией P (как в английском); третья - пунктив претерпевает коэрсию в один из классов с акциональной интерпретацией S. Как в случае с глаголами положения, возникает нарушение третьего свойства прото-процесса, но в отличие от глаголов положения это сопровождается коэрсией: прогрессив стремится поместить TT в какое-нибудь длительное TSit, в итоге возникает прочтение похожее на результатив.

При регулярном образовании такие сочетания могут переосмыслиться как результатив. В итоге данный показатель станет соответствовать инкомплетиву.

Конечно, для подтверждение такого сценария необходимо обладать данными об акциональности соответствующих глаголов и о диахронии рассматриваемого показателя.

В целом гипотеза Эберт представляется верной (с дополнением в качестве понятия прото-процесса), так что обсуждаемый сценарий остаётся лишь возможностью на случай, если обнаружатся показатели прямо противоречащие гипотезе Эберт.

Заключение

Центральным вопросом для настоящей работы был синхронный аспект инкомплетива. Поскольку инкомплетив с одной стороны плохо изучен, а с другой - является сложной категорией, мы начали с рассмотрения двух его составляющих - прогрессива и результатива.

Основываясь на данных из двух сборников [Dahl (ed.) 2000: §4] и [Недялков, Яхонтов 1983] мы представили семантические карты этих категорий.

Карта прогрессива (рис. 3) была построена на материале 36 показателей из языков Европы, всего удалось выделить 15 различных функций доступных показателям прогрессива. Учитывая ограничения имеющихся данных, обсуждаемые в разделе 2.1.2, карту следует считать рабочей гипотезой об устройстве семантического поля прогрессива. Она должна быть подвергнута проверке на более обширном (и надёжном) языковом материале.

Карта результатива (рис. 16) основана на данных о 26 показателях из языков, различной генетической принадлежности. Здесь мы выделяем 13 различных функций. Как и в случае с прогрессивом, карта служит рабочей гипотезой.

Наконец, на материале 13 языков мы продемонстрировали, что инкомплетив не испытывает никаких явных ограничений в отношении наследования функций из двух семантических полей. Данные по инкомплетивам позволяют выделить ещё одну функцию на семантической карте результатива, что в очередной раз напоминает об ограничениях тех данных, с которыми мы работали.

На данный момент можно утверждать, что инкомплетив действительно является простым совмещением прогрессива и результатива.

Другой важной задачей настоящей работы было осмысление наблюдаемого языкового разнообразия. Для прогрессива мы предложили понятие прото-процесса, которое с одной стороны делает явным сходство между различными функциями прогрессива, а с другой - позволяет смоделировать постепенное “выветривание” значения прогрессива в сторону имперфектива. В смысле этой модели имперфектив является прогрессивом без ограничений на соответствие прото-процессу.

Не все функции прогрессива объясняются понятием прото-процесса. Например, экспрессивные функции хотя бы частично основаны на механизме Q-импликатуры и на наличии лексикализованной шкалы <Simple tense, Progressive> [Kцnig 1995: 157], а акциональные функции по предположению [Bertinetto et al. 2000] являются реликтом исходной акциональной природы прогрессива. Важное наблюдение состоит в том, что ни экспрессивные, ни акциональные функции не сохраняются при эволюции прогрессива в имперфектив. Это говорит в пользу теорию прото-процесса, поскольку она позволяет естественным образом вычленить те функции, которые наследует прогрессив.

Что же касается результатива, в разделе 2.2.1 мы представили аргументы в пользу того, что результатив является не аспектуальным, а акциональным модификатором, что увеличивает его разрыв с прогрессивом. В 2.2.3 мы представили объяснение полифункциональности результатива в духе прото-процесса. Хотя предложенное понятие прото-результата представляется гораздо менее интуитивно привлекательным, как и прото-процесс, оно позволяет смоделировать постепенное диахроническое развитие: из результатива в перфект.

Возвращаясь к инкомплетиву, в 3.1.2 мы обсудили все трудности, связанные с идеей моносемантического анализа инкомплетива. Прежде всего такой анализ представляется невозможным постольку, поскольку все множество функций составляющих инкомплетива не получается охватить по отдельности. Ещё одним препятствием для такого анализа является принципиально различная природа результатива и прогрессива: первый является акциональным модификатором, а второй - аспектуальным.

Другим важным вопросом настоящей работы была диахрония инкомплетива. Благодаря чему возможно совмещение результатива и прогрессива? В разделе 1.1 была представлена гипотеза Карен Эберт [Ebert 1995], согласно которой инкомплетив развивается из результатива при сочетании с глаголами одевания, когда такие сочетания переосмысляются как прогрессив. Понятие прото-процесса позволило нам развить эту гипотезу так, чтобы акциональная классификация осталась независимой от конкретно-языковых тестов. Сочетания с глаголами одевания (и положения в пространстве) при обозначении состояния не соответствуют понятию прото-процесса всего на одно свойство. Тем самым переосмысление, предложенное К. Эберт, не кажется невозможным.

Наконец, в 3.2.1 мы представили другой путь для развития инкомплетива. Согласно этому сценарию, прогрессивный показатель при сочетании с пунктивным классом глаголов <ES, --> может вызвать коэрсию глагола в класс с акциональной интерпретацией состояния S. Такие сочетания далее переосмысляются как результатив и показатель начинает соответствовать инкомплетиву. В отсутствие данных, противоречащих гипотезе Эберт, этот сценарий представляется не необходимым и чрезмерно сложным. Обсуждение этого сценария подводит нас к “лейтмотиву” настоящего исследования: акциональные классы в языках мира подвержены существенному языковому варьированию, однако это почти не учитывается исследователями акциональности. Некоторые из предложенных нами функций в корне завязаны на акциональность, тоже верно и для анализа результатива в целом (см. раздел 3.1.2).

Исследования аспектуальных категорий должны опираться на последовательный подход к акциональности. Примером такого подхода может служить акциональная классификация С. Г. Татевосова [Татевосов 2010]. Мы надеемся, что нам удалось избежать хотя бы некоторых подводных ям связанных с акциональным варьированием, путём эксплицитного указания на них.

Литература

1.Chafe 2015 -- W. Chafe. A Grammar of the Seneca Language [University of California Publications in Linguistics 149]. Oakland, CA: University of California Press, 2015.

2.Comrie 1976 -- B. Comrie. Aspect: An introduction to the study of verbal aspect and related problems. Cambridge: Cambridge University Press, 1976.

3.Copley 2014 -- B. L. Copley. Causal chains for futurates // P. De Brabanter, M. Kissine & S. Sharifzadeh (eds.), Future Times, Future Tenses (Oxford Studies of Time in Language and Thought), Oxford: Oxford University Press, 2014. P. 72-86.

4.Croft 2001 -- W. Croft. Radical Construction Grammar: Syntactic Theory in Typological Perspective. Oxford University Press, 2001.

5.Cusic 1981 -- D. Cusic. Verbal Plurality and Aspect. PhD Thesis, Stanford: Stanford University, 1981.

6.Dahl 1985 -- Ц. Dahl. Tense and Aspect Systems. Oxford: Blackwell, 1985.

7.Dahl (ed.) 2000 -- Ц. Dahl (ed.), Tense and Aspect in the Languages of Europe. Berlin, Boston: De Gruyter Mouton, 2000

8.Dowty 1979 -- D. R. Dowty. Word Meaning and Montague Grammar. Dordrecht: Reidel, 1979.

9.Dowty 1991 -- D. R. Dowty. Thematic Proto-Roles and Argument Selection // Language 67 (3), 1991. P. 547-619.

10.Ebert 1995 -- K. H. Ebert. Ambiguous perfect-progressive forms across languages // P. M. Bertinetto, V. Bianchi, Ц. Dahl, M. Squartini (eds.). Temporal Reference, Aspect and Actionality. Vol. 2: Typological Perspectives, 1995. P. 185-203.

11.Ebert 1997 -- K. H. Ebert. Camling (Chamling) (Languages of the World/Materials 103). Mьnchen: Lincom.

12.Ebert 2000a -- K. H. Ebert. Progressive markers in Germanic languages // Ц. Dahl (ed.), Tense and Aspect in the Languages of Europe. Berlin, Boston: De Gruyter Mouton, 2000. P. 605-654.

13.Ebert 2000b -- K. H. Ebert. Aspect in Maltese // Ц. Dahl (ed.), Tense and Aspect in the Languages of Europe. Berlin, Boston: De Gruyter Mouton, 2000. P. 753-788.

14.Genetti 2007 -- C. Genetti. A grammar of Dolakha Newar (Mouton grammar library 40). Berlin: Mouton de Gruyter, 2007.

15.Haspelmath 2003 -- M. Haspelmath. The geometry of grammatical meaning: Semantic maps and cross-linguistic comparison // M. Tomasello (ed.), The new psychology of language (vol. 2), 2003. P. 211-242.

16.Haspelmath 2010 -- M. Haspelmath. Comparative concepts and descriptive categories in crosslinguistic studies // Language, 86(3), 2010. P. 663-687.

17.Haspelmath 2018 -- M. Haspelmath. How comparative concepts and descriptive linguistic categories are different // Aspects of Linguistic Variation. Berlin, Boston: De Gruyter, 2018. P. 83-114.

18.Hatcher 1951 -- A. G. Hatcher. The use of the Progressive form in English // Language 27, 1951. P. 254-280.

19.Heinдmдki 1995 -- O. Heinдmдki. The progressive in Finnish: pragmatic constraints // P. M. Bertinetto, V. Bianchi, Ц. Dahl, M. Squartini (eds.), Temporal Reference, Aspect and Actionality. Vol. 2: Typological Perspectives. Torino: Rosenberg & Sellier, 1995. P. 143-153.

20.Hopper 1979 -- P. J. Hopper. Aspect and foregrounding in discourse // T. Givonм, Syntax and Semantics 12, New York: Academic Press, 1979. P. 213-241.

21.Horn 2006 -- L. K. Horn. Implicature // L. K. Horn and G. Ward (eds.), Handbook of Pragmatics. Blackwell handbooks in linguistics, 16. Blackwell Publishing Ltd., 2006. P. 3-28.

22.Jaxontov 1988 -- S. Je. Jaxontov. Resultatives in Chinese // V. P. Nedjalkov (ed.), Typology of Resultative Constructions, Amsterdam: Benjamins, 1988. P. 113-133.

23.Kakati 1941 -- B. Kakati. Assamese, its foundation and development. Gauhati, Assam.

24.Kim 2011 -- J.-B. Kim. Ambiguities in the Korean -KO ISSTA imperfective construction. // Korean Journal of Linguistics 36(4), 2011. P. 863-885.

25.Kim, Chae 2014 -- I. Kim, H.-R. Chae. On the ambiguity of -ko iss- in Korean. Hankuk University of Foreign Studies, 2014. Manuscript. (http://www.academia.edu/7451140/On_the_ambiguity_of_-ko_iss-_in_Korean)

26.Kiryu 1999 -- K. Kiryu. Conceptualization and aspect in some Asian languages // W. Abraham, L. Kulikov (eds.), Tense-Aspect, Transitivity and Causativity, Amsterdam: John Benjamins, 1999. P. 43-62.

27.Klein 1994 -- W. Klein. Time in language. London: Routledge, 1994.

28.Kцnig 1995 -- E. Kцnig. He is being obscure: non-verbal predication and the progressive // P. M. Bertinetto, V. Bianchi, Ц. Dahl, M. Squartini (eds.), Temporal Reference, Aspect and Actionality. Vol. 2: Typological Perspectives. Torino: Rosenberg & Sellier, 1995. P. 155-167.

29.Kroeger 2019 -- P. R. Kroeger. Analyzing meaning: An introduction to semantics and pragmatics. Second corrected and slightly revised edition. (Textbooks in Language Sciences 5). Berlin: Language Science Press, 2019

30.Kullmann, Tserenpil 2008/1996 -- R. Kullmann, D. Tserenpil. Mongolian Grammar (Fourth revised edition). Ulaanbaatar, Mongolia: ADMON, 2008. [First published in 1996]

31.Landman 1992 -- F. Landman. The Progressive // Natural Language Semantics 1, Netherlands: Kluwer Academic Publishers, 1992. P. 1-32.

32.Lee 2008 -- E.-H. Lee. Argument structure and event structure: the case of Korean imperfective constructions // Journal of East Asian Linguistics 17, 2008. P. 117-139.

33.Li, Thompson 1981 -- Ch. N. Li, S. A. Thompson. Mandarin Chinese. A functional reference grammar. Berkeley etc.: University of California Press, 1981.

34.Metslang 1995 -- H. Metslang. The progressive in Estonian // P. M. Bertinetto, V. Bianchi, Ц. Dahl, M. Squartini (eds.), Temporal Reference, Aspect and Actionality. Vol. 2: Typological Perspectives. Torino: Rosenberg & Sellier, 1995. P. 169-183.

35.Nasilov 1988 -- D. M. Nasilov. Stative, Resultative and Perfect Passive in Uzbek // V. P. Nedjalkov (ed.), Typology of Resultative Constructions, Amsterdam: Benjamins, 1988. P. 221-230.

36.Nedjalkov, Nedjalkov 1987 -- I. V. Nedjalkov, V. P. Nedjalkov. Karaиaevo-balkarskaja glagol'naja forma na -b/-p tur-a- so znaиenijami nastojaљиego i proљedљego vremeni (v sravnenii s formami na -b tur-a/ tur-ib- v uzbekskom jazyke) // Funkcional'no-semantiиeskie aspekty grammatiki, Moskva: Nauka, 1987. P. 13-21.

37.Nedjalkov, Otaina 1988 -- V. P. Nedjalkov, G. A. Otaina. Resultative and Continuative in Nivkh // V. P. Nedjalkov (ed.), Typology of Resultative Constructions, Amsterdam: Benjamins, 1988. P. 135-152.

38.Ogihara 1998 -- T. Ogihara. The Ambiguity of the -te iru Form in Japanese // Journal of East Asian Linguistics 7, 1998. P. 87-120.

39.Park 2014 -- Ch. Park. The ambiguity and alternative construals of the [X-ko iss-ta] construction in Korean // Korean Linguistics 16, 1, 2014. P. 18-50.

40.Pramodini 2012 -- N. Pramodini. A study of Manipuri V-li: beyond progressive // Nepalese Linguistics 27, 2012. P. 121-127.

41.Romeo 2008 -- N. Romeo. Aspect in Burmese: meaning and function. (Studies in Language Companion Series 96). John Benjamins Publishing Company, 2008.

42.Shirai 1998 -- Y. Shirai. Where the progressive and the resultative meet: Imperfective aspect in Japanese, Chinese, Korean and English // Studies in Language 22, 3, 1998. P. 661-692.

43.Shirai 2000 -- Y. Shirai. The semantics of the Japanese imperfective te iru: An integrative approach // Journal of Pragmatics 32, 2000. P. 327-361.

44.Song 1997 -- H.-m. Song. Tense, Aspect and Modality in Khalkha Mongolian. PhD Thesis, University of London, 1997.

45.Steever 1984 -- S. B. Steever. The Evolution of the Present Perfect in Pengo // Journal of the American Oriental Society 104 (4), 1984. P. 621-648.

46.Tatevosov 2002 -- S. Tatevosov. The parameter of actionality // Linguistic Typology 6(3), 2002. P. 317-401.

47.Tomolla 2000 -- H. Tomolla. Progressive aspect in Baltic Finnic // Ц. Dahl (ed.), Tense and Aspect in the Languages of Europe. Berlin, Boston: De Gruyter Mouton, 2000. P. 655-692.

48.Vendler 1957 -- Z. Vendler. Verbs and times // The Philosophical Review 66, 1957. P. 143-160.

49.Vendler 1967 -- Z. Vendler. Linguistics in Philosophy. Ithaca, NY: Cornell University Press, 1967.

50.Wako et al. 2003 -- M. Wako, Sh. Sato, K. Horie. From progressive to perfect: A corpus-based study of the “perfect” meaning of the Korean progressive form -ko iss- // W. McClure (ed.). Japanese / Korean Linguistics. Vol. 12. Stanford, CA: Center for the Study of Language and Information, 2003. P. 64-74.

51.Watanabe 2005 -- K. Watanabe. The development of continuous aspect // M. Fortescue, E. Skafte Jensen, J. Erik Mogensen, L. Schшsler (eds.). Historical Linguistics 2003. Selected papers from the 16th International Conference on Historical Linguistics, Copenhagen, 11-15 August 2003. Amsterdam: John Benjamins, 2005. P. 301-315.

Размещено на Allbest.ru

...

Страница:

дипломная работа "Семантика и диахрония инкомплетива" скачать

Подобные документы

Философия грамматики
Рассмотрение ряда основных проблем общего языкознания и взаимоотношения логических и грамматических категорий языков. Исследование датского лингвиста Отто Есперсена в широком плане и на материале большого количества разнообразных по структуре языков.

книга [813,6 K], добавлен 07.05.2009
Типология грамматических трансформаций относительно одной пары языков французского и русского
Сравнительная типология грамматических трансформаций при переводе с французского на русский и наоборот. Асимметрия грамматических систем, анализ использования преобразований при переводе художественного текста; проблемы относительно данной пары языков.

дипломная работа [74,2 K], добавлен 28.08.2011
Семантика фразеологических единиц с компонентом tete/голова во французском и русском языках
Понятие фразеологического значения. Метафорическое и метонимическое переосмысление как формы семантического преобразования. Выявление сходств и различий в семантике фразеологизмов французского и русского языков с компонентом-соматизмом "голова".

дипломная работа [208,7 K], добавлен 12.10.2015
Теории значения в логической семантике
Исследование проблем философии языка. Рассмотрение теорий значения в рамках логической семантики. Формирование и развитие языка, его понимание, интерпретация и процесс коммуникации между людьми. Особенности теорий значения в языковой прагматике.

курсовая работа [132,3 K], добавлен 03.07.2017
Словообразовательная семантика в русском языке
Анализ функций словосочетаний, их диагностические признаки. Понятие номинального ряда словообразовательной семантики, ее структура. Особенности двувидовых и одновидовых глаголов в русском языке. Характеристика грамматических возможностей глаголов.

дипломная работа [82,0 K], добавлен 16.05.2012
Проблема типологии речевых жанров в современном языкознании
Функциональные аспекты языка и речевой деятельности, интенсивное изучение жанров речи и антропоцентрическое языкознание. Создание типологии жанровых форм, вертикальные модели, обеспечивающие цельность текста. Два полярных замысла, фатика и информатика.

доклад [16,9 K], добавлен 09.11.2011
Выразительные возможности грамматических категорий
Стилистическая оценка разрядов имен прилагательных. Синонимия прилагательных и существительных в косвенных падежах. Стилистическая характеристика форм имени числительного, оценка устаревших местоимений и использование грамматических категорий глагола.

реферат [36,1 K], добавлен 26.01.2011
Переходные явления в лексико-грамматических разрядах имен существительных
Понятие лексико-грамматических разрядов. Отличие ЛГР от грамматических категорий. Особенности имен собственных, их классификация, положение, функции в языке и литературных произведениях. Переходные явления в ЛГР имен существительных. Теория переходности.

курсовая работа [49,9 K], добавлен 31.08.2011
Анализ характерных особенностей языков германской группы
Формирование национальных языков. Изучение отдельных германских языков. Общие характеристики германских языков. Сопоставление слов германских языков со словами других индоевропейских языков. Особенности морфологической системы древнегерманских языков.

реферат [53,5 K], добавлен 20.08.2011
Проблема грамматических категорий в английском языке
Описание грамматических оппозиций. Категория перфект/неперфект и ее трактовка на современном этапе развития английского языка, в рамках функциональных типологий. Функциональные типы и особенности использования перфекта в английской художественной речи.

дипломная работа [64,1 K], добавлен 11.11.2011
Социолект: структура и семантика
Понятие, типы и проблемы типологии социолектов. Сленг как тип социолекта, этимология термина и история возникновения. Сленг в английском этноязыке. Типы номинации как один из параметров социолекта. Основные теоретические проблемы перевода сленгизмов.

дипломная работа [144,2 K], добавлен 30.08.2011
Семиотика и семантика
Основные тенденции в становлении семантики и семиотики в рамках зарубежных и отечественных концепций. Семантика - раздел языкознания, изучающий значения единиц языка. Семиотика - наука о знаках, которая разделяется на синтаксис, семантику и прагматику.

реферат [37,8 K], добавлен 22.04.2011
Феномен билингвизма
Проблема двуязычия как одна из центральных проблем в современной лингвистике. Типологии, причины возникновения и развитие билингвизма - владения двумя языками и умения с их помощью осуществлять коммуникацию. Достоинства и ограничения билингвизма.

реферат [25,3 K], добавлен 26.04.2015
Дискурсивные слова на "–но" как средство выражения точки зрения в художественном тексте
Сравнение лексикографических описаний дискурсивных слов, в толковых и грамматических словарях, их семантические различия в разных синтаксических позициях. Взаимосвязь дискурсивных слов на "-но" с краткими прилагательными, типовая семантика конструкции.

курсовая работа [95,1 K], добавлен 11.10.2011
Русский язык
Характеристика русского языка - крупнейшего из языков мира, его особенности, существование множества заимствований, основы многих смешанных языков. Классики русской литературы о возможностях русского языка. Реформы русского литературного языка.

контрольная работа [25,3 K], добавлен 15.10.2009
Особенности коннотативного значения названий частей тела в составе фразеологических единиц
Накопление фразеологического материала: правила фраземообразования, семантика фразеосочетаний. Понятие фразеологической единицы и ее признаки. Фразеологические сращения, единства, сочетания, выражения. Структурно-грамматический состав фразеологизмов.

курсовая работа [80,7 K], добавлен 20.03.2011
Фонетические системы аварского и арабского языков
Сопоставительная характеристика фонетических систем аварского и арабского языков. Состав и система гласных, согласных звуков данных языков. Фонетическая адаптация арабизмов в аварском языке. Особенности использования ударений в исследуемых языках.

дипломная работа [58,7 K], добавлен 28.07.2012
Структурно-семантический анализ пословиц французского и русского языков
Пословица: сущность, основные функции, место в фразеологии и источники происхождения. Внутренняя организация пословиц французского и русского языков. Семантика фразеологизмов-пословиц. Лексические противопоставления. Употребление параллельных конструкций.

дипломная работа [128,4 K], добавлен 21.01.2013
Глагол и вербоиды в русском и казахском языках, их значение и употребление в речи
Сущность глагола как части речи в современном русском и казахском языках, категория залога и времени. Установление сходства и различия категорий глагола, его суффиксальные и префиксальные видовые пары. Сходство семантики русского и казахского языков.

дипломная работа [70,7 K], добавлен 25.12.2010
Формирование грамматических навыков на основе наглядностей средней ступени обучения в общеобразовательной школе
Отбор и организация грамматического материала. Психологическая характеристика средней ступени обучения. Формирование грамматических навыков и умений. Принципы построения содержания обучения. Формирование грамматических навыков при помощи наглядностей.

курсовая работа [76,1 K], добавлен 25.01.2009

Другие документы, подобные "Семантика и диахрония инкомплетива"

весь список подобных работ

скачать работу можно здесь

сколько стоит заказать работу?

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.