Перевод примеров речевого общения в эпосе "Беовульф": историко-прагматический и переводоведческий аспекты (на материале современных переводов)

Let out some malice

В большинстве рассмотренных переводов почти все указанные автором контекстные характеристики были сохранены, за исключением перевода Ш.Хини, в котором опущен элемент юe жt fotum sжt frean Scyldinga -- данное обстоятельство (персонаж сидит у ног короля) помогает понять мотивацию Унферта, так как определяет его высокое положение при дворе и, следовательно, объясняет зависть и неприязнь к Беовульфу. Глагол, выбранный автором для введения реплики Унферта так же представляет большой интерес: буквально onband beadu-rune значит «развязал руны войны», но лишь в двух рассмотренных переводах была сохранена оригинальная ассоциация с миром сверхъестественного: he unbound the battle-rune (1895), a spell to bring forth strife he loosed (2014), в большинстве осталась лишь семантика вражды: unbound words of contention (1966), spoke contrary words (1999), let out some malice (1952). Сохранение отсылки к мистическому помогает передать дух оригинального повествования, однако ее опущение может быть оправдано в версиях для широкого круга читателей так как основной задачей рассматриваемого эпизода в очередной раз является представление главного героя, на этот раз с точки зрения способности победить в споре на глазах всех присутствующих на пиру.

Речь Унферта эмоциональна и агрессивна:

Свое обращение он начинает с прямого вопроса о том, кто перед ним: Eart юu se Beowulf, se юe wiр Brecan wunne, on sidne sж ymb sund flite […], при этом вопрос служит намеком на то, что Беовульф уже делал обещания, выполнить которые не смог. Большинство переводчиков для передачи этой прагматики недоверия делают выбор в пользу указательного местоимения that: Art thou that Beowulf (1895; 2014), Are you that Beowulf (1952; 1966), в то время как Хини заменяет его определенным артиклем the. Степень эмотивности лексики, выбранной в переводах, варьируется. Моррис, сохраняет не только эмоциональную окраску выбранной Унфертом лексики, но и аллитерацию исходного текста: And for a dolt's cry into deep water thrust both your life-days (1895), причем ключевой элемент обвинения (dolt's cry) созвучен оригинальному dolgilpe - состоящего из слова dol, любимого христианскими моралистами, со значением «глупый, еретический» и gilp - со значением «высокомерие, гордость». В оригинале это слово аллитерируется с deop wжter, связывая эти качества с поведением Беовульфа и Бреки. Если рассматривать переводы, в которых также сохранилась прагматика обвинения в глупости, то следует отметить, что аллитерация сохраняется не везде, например, она отсутствует в прозаическом переводе Дональдсона: and for foolish boast ventured your lives in the deep? (1966). Моргану удается дополнить выпад Унферта ярким и уместным образом морской бездны, заменив оригинальное сочетание deop wжter в конце предложения: And for a foolish vow ventured your lives On the skin of the abyss? (1952). В других переводах авторы передают свое понимание мотивации героев, объясняя его бахвальством и тщеславием: for a rash vaunt hazarded your lives upon the deep? (2014), It was sheer vanity made you venture out on the main deep (1999). Лишь в переводе Хини это объяснение отделено от предшествующего вопроса синтаксически: такой ход позволяет высказыванию звучать более естественно, ведь для обычной разговорной речи подобные длинные конструкции не характерны.

Заканчивается реплика Унферта предупреждением: по его мнению, Беовульфа при столкновении с Гренделем не ждет ничего хорошего.

Прагматика предсказания такого исхода в оригинале заложена в глаголе wene и передается в переводах на современный английский либо глаголом со схожим значением: expect (1952; 1966; 2014) или ween (1895), либо модальным глаголом will (1999): при этом will предполагает большую уверенность говорящего в его собственном предсказании чем другие предложенные варианты. Выбранные средства выражения нужной прагматики соответствуют языковому регистру рассмотренных переводов: Моррис выбирает наиболее архаичную форму, а Хини наиболее упрощенную и естественную для разговора.

Речь Беовульфа в данном эпизоде вдумчивая и размеренная, он последователен в своих аргументах: чтобы дискредитировать противника он сначала высказывает сомнение в его трезвости, потом в его заслугах, а затем и вовсе задумывается о доблести датчан.

Ироничное сомнение в адекватности собеседника передается как литературно и довольно нейтрально: flushed with drink thou hast spent much speech (2014), drunk with beer you have spoken a great many things (1966), And thou drunken with beer, about Breca hast spoken(1895), так и с усилением иронии заложенной в оригинале: But it was mostly beer that was doing the talking (1999), but surely it is the beer in you which has voiced his exploit? (1952). Подобные экспрессивные дополнения помогают оживить эпизоды общения, приблизив их к реальности аналогичных ситуаций в современном мире.

Продолжая говорить об отсутствии заслуг Унферта, Беовульф проклинает его за совершенные грехи.

Для передачи прагматики проклятья в оригинале используется глагол scealt, а в современном английском ряд переводчиков выбирает will (1966; 1999). В трех других переводах модальный глагол shall был сохранен, так как в его современной семантике присутствует элемент предопределенности и пророческого видения, заложенный автором. Если говорить о синтаксисе, ряд переводчиков сохраняет оригинальную последовательность элементов внутри предложения, но кто-то в пользу беглости и естественности звучания выбирает более разговорный и привычный современному читателю порядок слов: например, у Хини уступка for all your cleverness and quick tongue предшествует самому проклятью you will suffer damnation in the depths of hell. Обращает на себя внимание и регистр переводов -- thou shalt in Hell suffer damnation (2014) и shall endure damning (1952) звучат намного экспрессивнее и возвышеннее, чем you will suffer punishment in hell (1966), и это влияет на наше восприятие текста, однако назвать какой-то конкретный вариант правильным читатель не вправе -- мы можем лишь отметить, что, по общепринятому мнению, более возвышенные лексические варианты точнее соответствует тону оригинала. Для некоторых переводчиков именно следование оригиналу становится первостепенной задачей: так, Моррис в попытке сохранить не только лексическое, но и фонетическое своеобразие поэмы передает werhрo dreogan созвучным сочетанием dree weird (of damnation) (1895), архаичность которого скорее всего заставит неподготовленного читателя обратиться к словарю.

Завершает свою речь Беовульф обещанием доказать гаутскую доблесть, и его победа в словесном поединке -- залог победы на поле боя.

Для передачи прагматики обещания в древнеанглийском языке чаще используется глагол scullan, а не willan, однако в современном языке это соответствие пропадает: в двух переводах для передачи деонтической модальности используется глагол will (1952; 1999). Глагол motan, который обычно служит для передачи прагматики разрешения (в случае победы Беовульфа всем будет дозволено веселиться на пиршестве, не боясь чудовища) в большинстве переводов передается как may (1966; 1999; 2014), а в других дополняется с помощью глагола let, при этом фраза перестраивается синтаксически (1895; 1952). Ключевые элементы данного обещания также меняются в трактовках разных переводчиков: в прозаических переводах сила и смелость гаутов передаются дословно the might and valour of the Geats (2014), strength and courage of the Geats (1966), а в поэтических порядок слов меняется The Geats' wightness and might (1895), what the Geats possess Of strength and courage (1952). Перевод Хини и вовсе оказывается относительно вольным и чуть более образным чем оригинал: I will show him how Geats shape to kill in the heat of battle (1999), однако это лишь усиливает выраженную в оригинале прагматику.

2.1.3 Эпизод 3. Хродгар благодарит Беовульфа

Важным эпизодом в контексте поэмы также следует назвать диалог Хродгара и Беовульфа после того, как герою удалось одолеть чудовище. От лица всего королевства Хродгар благодарит его за победу и обещает щедрую награду:

Благосклонность короля очевидна уже в обращении: определение secg betsta сохраняется в большинстве переводов в виде best of men (1952; 1966; 2014) или Thee best of all men (1895); в одном из переводов оно переносится в конец предложения в виде отдельного обращения You noblest of men (1999). Хродгар также обещает, что отныне будет любить Беовульфа как собственного сына: в оригинале деонтическая модальность выражена глаголом wylle, и в большинстве переводов для ее выражения используются модальные глаголы shall (1952) и will (1895; 1966; 2014); лишь в одном используется глагол adopt в форме настоящего времени (1999), отмечая конкретный момент произнесения речи как начало особой связи. Те же средства используются для перевода прагматики обещания щедрой награды, в оригинале выраженной глаголом beon в форме настоящего времени: модальные глаголы will (1966; 2014) и shall (1895; 1952; 2014). У Хини данное обещание усиливается двойным отрицанием: There'll be […] no worldly goods that won't be yours (1999), у Толкина торжественность слов короля подчеркивается обратным порядком слов и архаичным написанием местоимения и модального глагола: Lack shalt thou have of none of thy desires in the world.

Примечательно, что несмотря на признание доблести Беовульфа, Хродгар отмечает в его победе божественное участие:

В этой реплике хорошо видно мировоззрение представителя героического общества в эпоху христианства, где судьбы вершит Бог-Вседержитель -- Alwalda, в большинстве современных переводов переданный созвучными вариантами All-Wielder (1895), или Almighty (1952; 1966; 2014). Прагматика пожелания в древнеанглийском тексте выражается глаголом в форме сослагательного наклонения forgylde и в большинстве современных переводов передается с помощью глагола may (1895; 1952; 1966; 1999). Лишь в одном переводе сохранилась форма сослагательного наклонения настоящего времени: The Almighty reward thee with good (2014). Остальные при переводе данного фрагмента опираются скорее на принципы динамической эквивалентности, отказываясь от сохранения грамматических нюансов в пользу воссоздания смыслов и духа поэмы для современной аудитории.

Ответ Беовульфа соответствует тону высказанного Хродгаром пожелания, и в нем тоже прослеживаются черты христианского мировоззрения:

Эпистемическая модальность в тексте оригинала выражена глаголом leofaр (в форме настоящего времени) и во всех современных переводах она передана с помощью модального глагола will (1895; 1952; 1966; 1999; 2014). Большинство переводчиков сохраняет эмотивность первого предложения в данном примере с помощью синтаксических средств -- используя инверсию (1895; 1952; 1966; 1999). Той же цели служит использование эмоционально окрашенной лексики при переводе эпитета laрgeteona, относящегося к Гренделю -- от общеупотребительных лексем с отрицательной оценочностью: loathly deed-doer (1895), doer of evil (2014), до более формальных и книжных лексических единиц malefactor (1952), loathsome ravager (1966). Отдельные переводы неоправданно опускают эту характеристику чудовища (1999). Несмотря на то, что по смыслу она компенсируется последующим контекстом, важно увидеть ее именно в сочетании с эпистемической модальностью, ведь цель данной речи -- продемонстрировать, что зло будет неизбежно наказано. Та же прагматика предопределенности и воли судьбы заложена в глаголе sceal в последнем предложении в данном примере: в современных переводах она передается с помощью shall (1895; 1966) или must (1952; 1999; 2014) подчеркивая элемент долженствования (чудовищу придется ждать божественного суда). Эпистемическая модальность в фрагменте, который упоминает о том что Бог непременно осудит Гренделя, в оригинале выражена глаголом willan и большинство переводчиков сохраняют его современный аналог will (1895; 1952; 1966; 2014)

2.1.4 Эпизод 4. Хигелак и Беовульф

Схожую динамику общения можно наблюдать и в диалоге Беовульфа и Хигелака: здесь тоже много ритуализированных формул, торжественных обещаний и эмоционально окрашенных обращений. Хигелак рад возвращению главного героя и вначале рассказывает о том, что происходило во время его отсутствия:

Выражая свою радость, Хигелак называет Беовульфа leofes mannes; однако эта единица в своей исходной форме сохраняется лишь в трех переводах (прозаических и поэтическом, сделанном на основе прозаического): my beloved man (1966), my man beloved (2014) и the lief man (1895). Остальные переводы опускают это обращение (1999) или сохраняют лишь сему отношения Хигелака к главному герою, встраивая ее в следующую фразу: my love of you clashed (1952). Присутствие эмоционально окрашенного обращения с положительной оценкой в оригинале по смыслу контрастирует с последующим определением печали и переживаний, волновавших Хигелака в отсутствие Беовульфа -- sorhwylmum. Закономерным образом, перевод данного семантического компонента оказывается наиболее приближенным к оригиналу по структуре и лексике в тех же переводах, где было сохранена прагматика обращения leofes mannes: woe-wellings seethed (1895), seething sorrows (1966), surging sorrow (2014). В оставшихся переводах семантика переживаний встраиваются в емкие по смыслу устойчивые выражения Your undertaking cast my spirits down (1999) или выражаются с помощью более возвышенной литературной лексики: Vexed me with throbbings of care (1952). Завершает свою речь Хигелак благодарностью Богу за возвращения героя: Gode ic юanc secge. Использование данного типа перформативного речевого акта в данном контексте отвечает как эмоциональной окраске речи, так и ритуализированной вежливости и вполне соответствует контексту использования прагматики благодарности в современном языке. Единственными существенными различиями в предложенных вариантах перевода таким образом становится порядок слов: как в оригинале (1895; 1952; 2014) или менее архаичный (1966; 1999); и в выборе перформативной лексической единицы, выбранной для выражения прагматики благодарности: say thanks (1895: 1966), give thanks (1952), render thanks (2014) и глагол be thanked (1999).

Беовульф в своем ответе долго повествует о своих приключениях и завершает эту речь упоминанием даров, преподнесенных ему при дворе Хродгара:

Обычай дарения является важным элементом взаимоотношений в обществе англосаксонского периода и отождествляется с гостеприимством и справедливой наградой. Неслучайно его упоминание становится похвалой двору Хродгара. В переводах прагматика похвалы достойному приему передается выбранной лексикой: так, слово юeawum со значением «обычай» в переводах сопровождается определениями с положительной оценкой: good customs (1966), best custom (1952), due custom (1999) и kingly virtue (2014). Один из переводчиков для характеристики образа жизни в Хеороте использует наречие seemly (1895). Затем следует обещание Беовульфа отдать все дары Хигелаку, в оригинале выраженное с помощью глагола wylle. Переводы для передачи данной прагматики используют глаголы will (1895; 1966; 2014) и shall (1952). В переводе Толкина данный речевой акт трактуется как перформативный акт дарения и выражается глаголом в форме настоящего времени: I am happy to present to you as gifts (2014). Разница в интерпретации типа речевого акта не препятствует пониманию интенций говорящих, и переводческие решения в целом успешно передают прагматику речи главного героя.

2.2 Монологические речевые эпизоды

Монологические эпизоды представлены в поэме в значительно большем количестве, однако чаще всего они выполняют те же функции, что и диалогические: продолжение сюжета поэмы в интерактивной форме и характеристика главного героев с помощью второстепенных персонажей. В монологических фрагментах точно так же оказываются представлены элементы речевого взаимодействия: подробное описание говорящего и реципиента, а также характеристика ситуации произнесения речи. В речах персонажей присутствуют обращения и речевые акты, предполагающие ответную реакцию, однако об их перлокутивном эффекте читатель может судить лишь основываясь на последующем повествовании автора, а не прямой речи собеседника. Таким образом, единственным отличием при анализе такого рода эпизодов будет отсутствие необходимости соотнесения реплик собеседников друг с другом, так как автор сам указывает на интенцию говорящего и отношение реципиента к высказываемому.

2.2.1 Эпизод 5. Беовульф обещает Вальхтеов совершить подвиг

Так, одной из самых частых интенций, выражение которой не требует ответной реакции в данной поэме оказывается взятие на себя обязательства. Рассмотрим эпизод, в котором Беовульф обращается к Вальхтеов, жене Хродгара, полный решимости одолеть врага:

Прагматика обещания в оригинальном тексте выражена с помощью модального глагола sceal, который сохраняется во всех переводах в виде shall, соответствуя возвышенному духу взятого героем обязательства совершить «героический подвиг» -- eorlic ellen. Семантика подвига в большинстве переводов передается с помощью единицы deed: a deed of knightly valour (2014), a deed of manly courage (1966), a proud deed (1999), более поэтичные варианты несколько изменяют исходную фразу в целях достижения большей выразительности и сохранения выбранного ритма и метра, а также передачи аллитерации: now shall I frame the valour of earl-folk (1895), Bravery of chivalry I shall follow to victory (1952). Интенцию реплики Беовульфа емко характеризует слово gilpcwide, обозначающее характерный для германских народов обычай грозной похвальбы перед боем, в переводах она передается семантически близкими вариантами boast (1966, 1999), proud utterance (2014), big word (1895) или war-vow (1952).

Особый интерес в данном эпизоде представляет образ Вальхтеов, жены Хродгара: в сюжете еще встретятся ее реплики, однако именно в эпизоде с Беовульфом и ее реакции на сказанное им мы видим эпитеты, указывающие на ее почетную и важную роль, позволяющую ей одаривать воинов богатствами: goldhroden freolicu folccwen (буквально «блистающая золотом королева народа»). Переводчики украшают ее образ всяческими дополнениями, которые на их взгляд подходят героине: fair (2014), noble (1966), frank and free (1895); к ней, очевидно, должно быть приковано внимание всех присутствующих, поэтому в переводе Моргана ее эпитет -- cynosure (1952). Такое обращение с образами персонажей вполне оправдано, особенно когда речь идет о давно ушедших традициях, о которых рядовому читателю мало что известно: тем более, учитывая, что мнения о роли женщин в англосаксонском обществе разнятся даже в авторитетных академических источниках.

2.2.2 Эпизод 6. Беовульф перед битвой с Гренделем

Не менее редко в поэме встречаются и обязательства одолеть врага, у которых нет определенного адресата: речевые акты, которые демонстрируют другие формы выражения «грозной похвальбы». Так, в следующем эпизоде, перед тем как отправиться спать, Беовульф решает, что должен сразиться с чудовищем и без оружия и объявляет об этом во всеуслышание: