Русские порядковые числительные "пятый" и "десятый": функционально-семантическое разнообразие в устной и письменной речи

Притчево-дидактическая семантика есть и в Киево-Печерском Патерике: в рассказе греков обращенная к ним речь Богородицы передана буквально в семи репликах, тогда как ответ Ей - в трех репликах (Кириллин 2000).

Итак, употребление чисел в древнерусских переводных или оригинальных текстах было мотивированным и функциональным. Они обладали идейно-художественной нагрузкой, отмечали красоту и закономерности устроения мира, знание человека об этом и его стремление довести это знание до других.

Архаичные культуры сакрализировали число. Именно число являлось выражением Вселенной. С появлением бытового счета числа стали утрачивать свои прежние функции. Однако существует направление, тенденция вернуть числу в поэзии и искусстве его утраченные функции. Например, Ф. Рабле дискредитирует число через его случайность, связь с низкой темой: 260 418 человек потонуло в моче в его романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» (Рабле 1966: 51). Ф. М. Достоевский десакрализирует архаичные представления о числе и вместе с тем строит новую символическую систему, вторично семантизируя члены числового ряда (ср. в непосредственном соседстве в «Преступлении и наказании» (Достоевский 1989): в двух шагах.., второй дом.., при втором повороте.., в двух шагах.., две улицы.., второго этажа.., двое работников.., оба молодые парни.., или: да в третий.., три раза.., три раза.., крикнул третий.., через три дома.., шагах в тридцати... и т. п.). Вместе с этим в «Преступлении и наказании» обнаруживается употребление чисел с подчеркиванием их символизма. Сам роман семичленен (6 частей и эпилог), первые две части состоят из семи глав каждая. Роковое событие, отнесенное ко времени после семи часов, было предопределено и пережито еще накануне, когда последним, все решившим импульсом было услышанное и отозвавшееся всюду, где возможно, число семь (Топоров 1980: 631; он же 2004).

В поэтических текстах числительные и устойчивые выражения, в состав которых они входят, обнаруживают способность к обогащению добавочными смыслами. Так, в стихотворении И. Бродского выражение за тридевять земель - `очень далеко, в чрезвычайно отдаленном месте (местах)' - диаметрально меняет пространственную ориентацию. Если обычно оно относится к чужим странам, то здесь оно характеризует покинутую родину:

Но что ж я, впрочем? Эта параллель

с лишенным возвращенья астронавтом

дороже всех. Не склонный к полуправдам,

могу сказать: за тридевять земель

от жизни захороненный во мгле,

предмет уже я неодушевленный.

Нет скорби о потерянной земле,

нет страха перед смертью во Вселенной...

И. Бродский. Неоконченный отрывок.

В другом стихотворении И. Бродского эффект удаленности усилен косвенной формой числительного тридевять - тридевятью (Mokijenko 2017: 117):

Новое небо за тридевятью земель.

Младенцы визжат, чтобы привлечь вниманье

аиста. Старики прячут голову под крыло,

как страусы, упираясь при этом клювом

не в перья, но в собственные подмышки.

Можно ослепнуть от избытка ультрамарина,

незнакомого с парусом.

И. Бродский. Робинзонада.

Таким образом, архаичные представления о числе продолжают жить и в современной традиции.

2.3 ПЯТЫЙ как элемент русской речи

Как уже было отмечено выше, числа играют значимую роль в жизнедеятельности человека. Число пять занимало и продолжает занимать особое положение в различных культурах народов мира. Мифопоэтическая роль числа особенно показательна в тех традициях, в которых хорошо развит классификационный принцип, выражающийся в связи объектов друг с другом определенной системой иерархических отношений. Например, в китайской традиции существует принцип, позволяющий объединить описание мира и его происхождение с понятием пары признаков, лежащих в основе любой классификации. Вторичная классификация по пяти элементам определила основу для канонизации числа пять как эталона описания существующего миропорядка (ср. кратность деления мира, число органов чувств, страстей и т. д.) (Топоров 1980: 630).

Если говорить о древнерусской культуре, то можно обратить внимание на употребление числа пять (пятый, пятеро) в обрядах, ритуалах, заговорах, заклинаниях, загадках, считалках, молитвах. Число пять (и.-евр. *penk?e) сходно с обозначением кисти руки или кулака (праслав. *p?stь `пясть', `кулак'). А пять пальцев руки русскому человеку всегда служили естественным арифмометром, который всегда был при нем (ср. в загадках: Четыре брата идут навстречу старшему: «Здравствуй, большак!» - говорят. «Здорово, - отвечает он. - Васька-указка, Мишка-серёдка, Гриша-сиротка да крошка Тимошка!» или Четыре брата, пятый - дядя). Кроме того, смыкание и размыкание пальцев напоминает движение работающих ножниц, отсюда появление мотивов резания, чесания, царапания (Топоров 2005).

Наблюдается использование числительного пять, хоть и в меньшей степени по сравнению с три, семь, девять, в паремиологических и фразеологических единицах, которые понимаются как особые единицы, в которых проявляется образно-ситуативная мотивированность, напрямую связанная с мировидением народа - носителя языка (Телия 1981: 13). В области счета и способов выражения количества выражается понимание мироустройства русским человеком. И числительное в рамках нумерологических сочетаний способно быть смыслообразующим компонентом. Так, в русской культуре существует целый ряд пословиц и поговорок, где наблюдается бинарное противопоставление компонентов, связанных между собой отношениями семантической смежности, противопоставления, синонимии и т. п. Первым компонентом в составе таких паремиологических единиц является числительное один. Вторым же компонентом может быть любое другое числительное, выражающее значение множественности, большего количества. Это относится и к числительным со значением`пять' (Selivestrova 2017):

Вперед взгляни один раз, оглянись пять раз;

Один дурак, <а> умных пятерых перессорит.

В русских пословицах и поговорках встречается количественное числительное пять:

Как свои пять пальцев;

На руке пять пальцев, а который ни укуси - всё больно;

Торгу на три алтына, а долгу на пять;

Дорогой - пять, а прямо десять.

Наблюдается использование и собирательного числительного пятеро:

Пятеро волов одной сохой пашут;

Думала тёща, пятерым не съесть; а зять-то сел, да за присест и съел;

Сметлив и хитёр - пятерым нос утёр.

Порядковое числительное пятый (во всех формах) употребляется в следующих примерах (Словарь… 1961: 1840; Мелерович, Мокиенко1997: 567):

Всыпать по пятое число - `сильно наказать, выбранить', `разгромить (противника)';

Нужен, как собаке пятая нога - `совсем не нужен';

Пятая спица <в колеснице> - `о ком-, чем-либо совсем не нужном';

Пятое колесо <в колеснице, в возу и т. д.> - `о ком-, чем-либо совсем не нужном';

С пятого на десятое - `непоследовательно, сбивчиво, бессвязно (о высказывании, описании чего-либо)', `кое-как, недостаточно, небрежно' - и различные вариации:

Из пятого в десятое;

Через пятое на десятое;

Через пятое в десятое;

Пятое через десятое.

В примерах (9)-(12) очевидно использование порядкового числительного пятый (во всех формах) в его основном значении, которое кодифицировано в словарях: «Пятый - числительное порядковое к пять» (Словарь… 1961: 1840). В примере (9): у собаки всего четыре ноги, и пятая ей не нужна. В примере (10): в колеснице много спиц, и пятая спица - одна из множества, не самая значительная (ср. последняя спица в колеснице). В примере (11): для четырехколесных средств передвижения пятое колесо - лишнее. В случае (12): перескакивать с пятого на десятое значит пропустить шестое, седьмое, восьмое, девятое. Выражение имеет славянские параллели - например, чеш. Patepresdevate (desate) mluvit (`говорить пятое через девятое (десятое)'. Первоначально имелся в виду непоследовательный счет человека, не умеющего хорошо считать и потому путающего порядок расположения цифр (Мелерович, Мокиенко 1997: 567). То есть во всех этих контекстах наблюдаемое числительное пятый выражает значение порядка предметов при счете. В контексте (8) чуть сложнее: здесь мотивировка фразеологизма уже не так отчетливо ясна. Данная фразеологическая единица является структурным преобразованием фразеологизма всыпать по первое число. В старину в школах детей наказывали розгами. Иногда следы от порки оставались долго - до первого числа следующего месяца. Отсюда и пошло это выражение. Всыпать по пятое число означает, что ученика выпороли так сильно, что следы от наказания останутся не только до первого, но и дальше - в нашем случае до пятого числа. То есть и в данном фразеологизме числительное пятое употреблено для счета дней месяца.

Таким образом, порядковые числительные пятый, пятая, пятое (во всех формах) широко употребляются в повседневной речи, поскольку ежедневно человек производит счет предметов, явлений, событий и т. п. Кроме того, они зафиксированы и в устойчивых сочетаниях, в которых идея счета предметов остается главной.

2.4 ДЕСЯТЫЙ как элемент русской речи

Числительное десять также широко распространено в устойчивых сочетаниях, пословицах, поговорках:

Ты ему слово, а он тебе десять;

Десять раз примерь, один раз отрежь;

За десять верст киселя хлебать.

Кодификация порядкового числительного десятый дает следующее определение: «Десятый - числительное порядковое к десять» (Словарь… 1954: 743). Как и количественное числительное, от которого оно образовано, его можно наблюдать в различных фразеологизмах, пословицах и т. д.:

Через десятые руки (получить, достать что-либо) - `через посредничество многих людей';

Десятое дело - `неважное, второстепенное';

Десятая вина виновата - `о ситуации, когда трудно найти виновника чего-л., но приходится кого-то наказывать';

Десятая вода на киселе - `человек, находящийся в крайне отдаленном родстве с кем-либо'.

Сюда же можно включить и сочетания с пятым:

С пятого на десятое - `непоследовательно, сбивчиво, бессвязно (о высказывании, описании чего-либо)', `кое-как, недостаточно, небрежно' - и различные вариации:

Из пятого в десятое;

Через пятое на десятое;

Через пятое в десятое;

Пятое через десятое.

Во всех приведенных примерах десятое сохраняет связь со своим основным значением. Это числительное везде выступает как синоним чего-то не первого, далекого, неважного или труднодоступного. Так, в примере (1) имеется в виду посредничество через руки многих людей, в (2) и (4) десятое дело и десятая вода являются далеко не первыми по очереди. Десятая вина из поговорки (3) означает труднодоступность, «трудноопределимость» виновника.

Таким образом, десятый, десятая и десятое (во всех формах) являются активно употребляемыми элементами русской речи, сохраняющими, как и пятый и его формы, идею счета.



2.5 ПЯТОЕ-ДЕСЯТОЕ как прагматема

Рассматривая единицы пятое и десятое, нельзя обойти вниманием такое сочетание, как пятое-десятое. Данная прагматема зафиксирована в словарях в значении выражения, употребляемого вместо подробного перечисления, названия чего-либо (Фразеологический словарь…1967: 374):

[Старушка] подумала оженить своего Васю. Позвали сейчас сваху, пятое-десятое, бабьи разговоры, и пошел наш Вася невест глядеть (Чех. Бабы) (Словарь… 1961: 1840);

- Ну, она на меня и взъелась: и с ротой-то я не занимаюсь, и на охоту всё хожу, пятое, десятое (Серг.-Ценск. Преображ. России) (Словарь… 1961: 1840).

В словаре «Фразеологизмы в русской речи» говорится, что пятое-десятое - это структурное преобразование от пятого на десятое (значение см. выше) (Мелерович, Мокиенко.1997: 567).

Некоторые словари дают отдельную словарную статью на эту прагматему, некоторые включают ее в словарную статью на пятый, десятый или тот, так как известно довольно распространенное использование единицы пятое-десятое вместе с единицей то (и, да), сё:

[Анна Петровна:] Вы говорите, что Николай то да сё, пятое, десятое. Откуда вы его знаете? (Чех. Иванов) (Словарь… 1963: 720);

- Конечно, вы - человек одинокий. Но когда имеешь семью, - то есть женщину, которая требует того, сего, пятого, десятого, то - пойдёшь, куда и не хочешь, - пойдёшь! (Горький. Жизнь ненужн. чел.) (Словарь… 1963 : 720).

В. И. Даль вообще не дает отдельно пятое-десятое, а включает его в состав целого выражения то, да сё, да пятое, да десятое со значением `пустословие' (Даль 1981: 433). Здесь примеры не представлены.

Таким образом, на исследуемую единицу словари дают значения и примеры, которые демонстрируют отчетливую связь со счетом. Но устная речь способна преобразовать единицу, изменить ее значение так, что могут открыться совершенно новые возможности ее функционирования. Именно об этих возможностях и пойдет речь в следующей главе данной работы.



ГЛАВА 3.ПЯТОЕ-ДЕСЯТОЕ, ПЯТОЕ и ДЕСЯТОЕ КАК МАРКЕРЫ-АППРОКСИМАТОРЫ В РУССКОЙ УСТНОЙ СПОНТАННОЙ РЕЧИ

3.1 Материал и методика

По определению В. П. Захарова, под корпусом в лингвистике понимается «большой, представленный в электронном виде, унифицированный, структурированный, размеченный, филологически компетентный массив языковых данных, предназначенный для решения конкретных лингвистических задач» (Захаров 2005: 4; см. также Кибрик 2007: 3; Handbook of Standards… 1997). Источником материала для настоящего исследования послужили два речевых корпуса. Выборка материала была сплошной, т. е. для анализа были собраны все случаи употребления единиц пятый и десятый во всех формах (во всех родах, числах и падежах). Таким образом, исследование проводилось на следующих данных:

устный подкорпус Национального корпуса русского языка (УП НКРЯ) -1 508 вхождений;

основной подкорпус Национального корпуса русского языка (ОП НКРЯ) - 2 416 вхождений;

блок «Один речевой день» (ОРД) Звукового корпуса русского языка (ЗКРЯ) - 240 вхождений;

сбалансированная аннотированная текстотека (САТ) в составе ЗКРЯ - 4 вхождения.

Национальный корпус русского языка включает оригинальные (непереводные) произведения художественной литературы (прозу и драматургию, в дальнейшем и поэзию), имеющие культурную значимость и представляющие интерес с точки зрения языка, а также мемуары, эссеистику, публицистику, научно-популярную и научную литературу, публичные выступления, частную переписку, дневники, документы и т. п. Корпус охватывает период от середины XVIII до начала XXI века. В нем собраны тексты письменного языка и образцы устной речи. Таким образом, НКРЯ отражает язык предшествующих эпох и современный язык в разных социолингвистических вариантах (литературный, разговорный, просторечный, отчасти диалектный). НКРЯ состоит из нескольких корпусов (подкорпусов):

основной корпус (прозаические письменные тексты XVIII - начала XXI века);

синтаксический корпус (для каждого предложения построена полная морфологическая и синтаксическая структура);

газетный корпус (корпус современных СМИ);

параллельные корпусы (переводы на русский язык или с русского языка);

корпус диалектных текстов;

корпус поэтических текстов;

обучающий корпус русского языка (разметка ориентирована на школьную программу русского языка);

корпус устной речи (расшифровки магнитофонных записей публичной и частной устной речи, а также транскрипты кинофильмов);

акцентологический корпус (корпус истории русского ударения);

мультимедийный корпус (снабженные видео- и аудиорядом фрагменты кинофильмов 1930-2000-х годов).

Как наиболее релевантные для изучения русской устной речи, для данного исследования были использованы материалы устного подкорпуса НКРЯ. Кроме того, для выявления различий между употреблениями исследуемых единиц были проанализированы материалы основного подкорпуса НКРЯ (подробнее см. главу 5). Знаки, орфография и пунктуация в контекстах, извлеченных из НКРЯ, не менялись.

Блок «Один речевой день» (ОРД) и сбалансированная аннотированная текстотека (САТ) составляют Звуковой корпус русского языка.

САТ сбалансирован по разным параметрам - социологически, психологически и собственно лингвистически. То есть все тексты в этом корпусе построены по разным коммуникативным сценариям (чтение и пересказ сюжетного и несюжетного исходных текстов; описание сюжетного и несюжетного изображений; свободный рассказ на знакомую и незнакомую заданную тему); учитываются социальные (пол, возраст, профессиональная принадлежность, профессиональное или непрофессиональное отношение к речи, уровень речевой компетенции и др.) и психологические характеристики информантов (прежде всего их экстравертность/интровертность). «Такой подход к собранию материала позволяет устанавливать корреляции между различными лингвистическими параметрами звучащего материала и индивидуальными (социальными и/или психологическими) характеристиками говорящих (или целых социальных групп), позволяет сравнивать результаты, полученные на материале разных речевых жанров или на материале речи различных социальных групп носителей языка» (Звуковой корпус… 2013: 52).

ОРД является вторым блоком Звукового корпуса и ставит своей целью изучение речевого поведения носителя языка в течение дня (с использованием методики 24-часовой записи). Выборка информантов при записи материала ОРД изначально была принципиально не сбалансирована: блок собирается по принципу невода, т. е. «забрасывается широкая сеть в среду носителей языка, вытягивается все, что в нее попало, и становится объектом многоуровневого исследования» (там же: 53). Такой подход позволяет увидеть реальную речь в максимально естественных условиях. Позже от этого принципа разработчики корпуса отказались, и теперь, напротив, ОРД тщательно балансируется (см. об этом подробнее: Баева 2014; Богданова-Бегларян и др. 2015 а, б, в). О толковании знаков, используемых при расшифровке текстов ОРД см.: Шерстинова и др. 2009; Русский язык повседневного общения… 2016: 242-243.

Таким образом, описание и сравнительно-сопоставительный анализ в настоящем исследовании производились на материале, который отражает повседневную речь людей в естественных условиях их жизнедеятельности.

3.2 Функциональное разнообразие исследуемых единиц

Как уже было сказано выше, словари фиксируют единицы пятый и десятый следующим образом:

«Пятый - числительное порядковое к пять» (Словарь… 1961: 1840);

«Десятый - числительное порядковое к десять» (Словарь… 1954: 743).

В материале исследования примеры на употребление исследуемых единиц в этих значениях многочисленны:

Мне кажется / если себе это представить и понять / то это перестанет казаться удивительным // Пятое изображение / если можно // Здесь мы видим корову с определённым головным убором [Беседа о Древнем Египте, НТВ, «Гордон» // Из коллекции НКРЯ, 2003-2004];

ну вот скажи / ты когда вставляешь диск / он как начинает / в твоём центре ? # в моём с первой начинает / # ну и в моём тоже с первой / # а здесь почему / он не с первой ? # потому что здесь написано / первый десятое / вот что / я тебе скажу (ОРД);

[Н. Попов, муж, 1954] Ещё одна наша пара / Яна Хохлова / Сергей Новицкий / перед произвольным танцем занимают десятое место [Н. Попов, А. Горелик. Спортивный репортаж: фигурное катание. Чемпионат Европы. Женщины. Произвольная программа (19.01.2006) // Т/к «Спорт», прямой эфир, 2006].

В приведенных примерах пятый и десятый, бесспорно, являются именами числительными, использованными при перечислении объектов. Причем, оказалось, что в максимально естественной устной повседневной речи (материал ОРД) эти единицы употребляются почти исключительно для обозначения календарной даты, порой даже без указания конкретного месяца:

ну (...) приблизит... / а пока () первое / пятое сентября (ОРД);

дату / да? # просто дату там // пятое февраля там (ОРД);

девятое десятое я дома / одиннадцатого я прихожу / мою руку просто люди не узнают (ОРД);

ну вот это самое ё* твою мать // вы не можете приехать? я говорю / Юля% я бы с удовольствием приехала / но я только от врача пришла / у меня на пятое число записан врач / ну стоматолог (ОРД).

Однако в ходе исследования были обнаружены и другие контексты, где данные единицы употреблены говорящими в иной роли:

Я раньше знала / первый / второй / третий / пятый / десятый полетел [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Воронеж) // Фонд «Общественное мнение», 2003];

Что толку / ну / уберём Чечню / убьём ещё народ / третий / будет пятый / десятый / ну и что / ну будем всю жизнь воевать / как воевали [Репортаж с места взрыва жилого дома в Волгодонске, программа С. Доренко // Архив Хельсинкского университета, 1999];

[Глазычев, муж] Дальше всё известно / технология известна / в зависимости от средств вы сделаете то / другое / третье или пятое [Мастер-класс В. Глазычева «Проектное воображение и проектная готовность» // Из коллекции НКРЯ, 2001].

В примерах (8)-(9) достаточно точно можно сказать, о чем идет речь: в контексте (8) - о космонавтах, в контексте (9) - о народах (этносах). Помимо анализируемых единиц, в данных фрагментах имеются и другие, несомненно атрибутирумые как числительные. В примере (8) это первый, второй, третий. Дальше идет пропуск четвертого и сразу, друг за другом, идут пятый и десятый - то есть появляется аппроксимация. Аппроксимация (от лат. proxima - `ближайшая') - это частичная или полная замена, в том числе ряда перечисления или каких-то его членов. Маркеры-аппроксиматоры являются маркерами нечеткой, или приблизительной, номинации, которые употребляются говорящим, когда прямое называние предмета, явления или положения дел является излишним, неуместным или невозможным. В частности, говорящий может испытывать трудности при поиске нужного слова или выражения, может вообще его не знать или может считать его по какой-либо причине нежелательным для употребления. По мнению В. И. Подлесской, при использовании маркера нечеткой номинации говорящий может следовать одной из двух стратегий: стратегии замещения и стратегии совмещения. В первом случае маркер используется вместо какого-то слова или выражения, во втором - совместно с другим способом его наименования (Подлесская 2013: 632). Возвращаясь к примерам (8)-(9), можно сказать, что в них использована стратегия совмещения, т. е. частичная аппроксимация, так как говорящий при перечислении называет не каждый объект, а пропускает некоторые из них.

В примере (9) чуть сложнее. Здесь числительные первый и второй только подразумеваются: Чечня - это первый народ, с которым воюют (который убирают), далее следует ещё народ (второй народ). И тогда уже видна обоснованность употребления числительного третий: третий идет за первым и вторым. Далее та же схема, что и в предыдущем случае: будет пятый / десятый.

В контексте (10) конкретно не называется, что именно сделают в зависимости от средств. Первое и второе здесь снова только подразумеваются: то - это первое, другое - второе. Поэтому опять становится понятным, откуда появляется третье. И дальше снова пропуск четвёртого и идет пятое. То есть здесь еще видна связь со счетом, но уже не так отчетливо, как в первых семи примерах. Наблюдается явная прагматикализация при ослаблении основного лексического значения числительного.

В ходе анализа материала были обнаружены примеры, в которых у пятого и десятого наблюдается полное или почти полное исчезновение основного лексического значения:

[Г. Симонова, жен] Я сказала: «Ни то / ни другое / ни пятое меня не трогает [На краю… (Владивосток). Д/ф из цикла «Письма из провинции» (ТК «Культура») 2009];

[Светлана] И зачем мне вот это все нужно / это все оформлять / себе / мужу / всё это прочее / десятое [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003].

Можно сказать, что здесь исследуемые единицы уже нельзя назвать числительными. В примере (11) идея счета практически не обнаруживает себя (иначе вслед за то, другое следовало бы третье, а не пятое); в примере же (12) она отсутствует абсолютно (всё это прочее / десятое). Числительные в этих контекстах переходят из своего лексико-грамматического разряда в класс прагматем, а конкретно - в разряд маркеров-аппроксиматоров, так как обе единицы являют собой частичную замену компонентов ряда перечисления.

Таким образом, материал исследования можно разделить на две группы: 1) пятый и десятый - имена числительные, 2) пятый и десятый - прагматемы. Последняя группа, в свою очередь, делится на подгруппы, где анализируемые единицы сохраняют идею счета и где их можно отнести к «чистым» аппроксиматорам. Нагляднее это видно на рис. 1.



Рис. 1. Материал исследования

Наибольшую по составу группу составляют, несомненно, полноценные числительные. Анализ материала показал, что пятый и десятый перешли в разряд прагматем только в 53 случаях (2 % от общего массива материала). Идея счета сохраняется в 17-ти из них, а о «чистой» аппроксимации можно говорить в 36 случаях, что составляет 32% и 68 % соответственно от общего числа прагматем (см. рис. 2).

Рис. 2. Соотношение употреблений прагматем, сохраняющих идею счета, и «чистых» аппроксиматоров

Аппроксимация - довольно распространенное явление. Французский философ-постструктуралист и семиотик Р. Барт в своей статье «Гул языка» сравнивает аппроксимативные, хезитационные, метакоммуникативные и прочие дискурсивные конструкции с естественным гулом исправно работающей машины, которая как раз этим самым гулом дает знать о своей исправности. Р. Барт назвал это «гулом языка», соотнося его с шелестом листвы, журчанием источников, шумом ветра - одним словом, с «трепетом Природы», - и призывал вслушиваться в этот гул, «вопрошая трепещущий в нем смысл» (Барт 1989: 544).

Несмотря на действие на всех языковых уровнях принципа экономии, который Е. Д. Поливанов назвал «ленью человеческой» и который является основой всех языковых модификаций, причиной собственно языковой эволюции (Поливанов 1981: 5), в речевой деятельности имеет место и другая тенденция. В устной речи желание что-то поправить превращается в неизбежное добавление, в этом заключается парадоксальность данного явления, ср.: «Устная речь необратима - такова ее судьба. Однажды сказанное уже не взять назад, не приращивая к нему нового; “поправить” странным образом значит здесь “прибавить”» (Барт 1989: 541). Человек не хочет объяснять что-то длинно и многословно, он ищет возможность сократить свою речь, ищет единицы, способные помочь ему выполнить эту задачу. И он их находит, но из-за пропуска долгого, подробного описания ему кажется уже недостаточным употребление одного маркера - в результате происходит наслаивание друг на друга нескольких маркеров-аппроксиматоров. Таким образом, лингвистическая экономия, кажущаяся, на первый взгляд, разрушающей, является способом развития языка, способом создания новых единиц (см. об этом подробнее: Богданова 2011; Богданова-Бегларян 2016, 2017).

Таким образом, возвращаясь к примерам (8)-(9), можно сказать, что в обоих случаях говорящие, начав перечисление, не хотят его продолжать (экономят речевые усилия) и сразу перескакивают на пятое, тут же добавляя десятое. Думается, что это происходит «по инерции», срабатывает так называемый речевой автоматизм (см. о нем: Верхолетова 2010), так как очень часто эти единицы в русском языке употребляются вместе, ср.:

[А., муж, 55] Я сейчас скажу / «вот / я зимой / мороз / а я без шапки/ дэ-дэ-дэ / пятое-десятое» [Домашний разговор // М. В. Китайгородская, Н. Н. Розанова. Речь москвичей: Коммуникативно-культурологический аспект. М., 1999, 1992-1999];

[Брат Горбушкиной, В. Невинный, муж, 41, 1934] Какое / скажут / родство? Пятое / десятое / ай! Слушайте / а может вам / сестра/ замуж выйти / а? [Л. Гайдай и др. Не может быть!, к/ф (1975)];

[Брат Горбушкиной, В. Невинный, муж, 41, 1934] Ой / тогда б у вас очень великолепно всё получилось / вещей нет / сама / дескать / на иждивении мужа нахожусь / пятое / десятое… [Л. Гайдай и др. Не может быть!, к/ф (1975)].

В 29 случаях из 53 (54,7 %) пятое и десятое употребляются вместе, образуя, возможно, единую прагматему пятое-десятое, что составляет половину от общего числа интересующих нас прагматем (о словарной кодификации пятого-десятого см. главу 2 данной работы) (см. рис. 3).

Рис. 3. Соотношение употреблений единиц пятое-десятое и одиночных пятое и десятое

Однако и при раздельном употреблении каждая из этих двух единиц является вполне самостоятельной прагматемой, выполняющей те же аппроксимативные функции, что и при совместном употреблении. Причем они могут использоваться как поодиночке - см. примеры (10),(11),(12), - так и встречаться в одном предложении. В последнем случае они могут быть разделены двойными союзами типа то … то, не то … не то, и … и или предлогами, ср.:

16) [№ 3, муж, 31] В большинстве случаев это мы пытаемся списать на политику / на пятое/ на десятое [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Воронеж) // Фонд «Общественное мнение», 2003];

17) и так и сяк и так подкатывал и пятое и десятое (ОРД);

18) [Матвеев, В. Ванин, муж, 41, 1898] То караул поставь / то одно / то другое. То пятое / то десятое. Так время и проходит [М. Ромм и др. Ленин в 1918 году, к/ф (1939)].

Оказалось, что пятое-десятое (во всех найденных формах) является чистым аппроксиматором - см. примеры (13)-(15).

Таким образом, возникает новый вопрос: как соотносятся между собой единицы пятое-десятое, пятое и десятое?

3.3 К вопросу о цельности единицы ПЯТОЕ-ДЕСЯТОЕ

Однозначно все-таки трудно определить, является ли единица пятое-десятое (используем средний род, так как кодификации подверглась именно эта форма) единой. С целью узнать, как воспринимают эту (эти) единицу (единицы) те, кто относятся к русскому языку профессионально, конкретно филологи, был проведен электронный опрос, в котором предлагалось на примерах оценить, сколько единиц представлено - одна или две. В опросе участвовало 76 человек (7 мужчин, 69 женщин) от 17 до 50 лет (в основном от 18 до 23). Анкета содержала 25 вопросов - примеров из УП НКРЯ и ОРД. По итогам оказалось, что практически все считают, что если компоненты конструкции не разделены предлогами или союзами, то это одна единица. Однако нашлись любопытные комментарии, в которых предполагалось, что пятое-десятое - одна единица, которая может быть цельной или разорванной (паузой, союзом или предлогом). Кто-то назвал ее фразеологемой, видимо, руководствуясь тем, что «фразеологические единства не всегда образуют неподвижную, застывшую массу неотделимых элементов с постоянным порядком слов. Иногда части фразеологического единства могут быть дистантными» (Виноградов В. В. 1977: 155).

Тот же самый вопрос возникает и в отношении отрицательных и неопределенных местоимений (например, никто - ни у кого; кое-что - кое с чем). Однозначного ответа нет, но в случае с исследуемыми прагматемами есть тенденция восприятия пятого-десятого без какого-либо разделения цельной прагматемой (подробнее см.: Кудлаева 2018).

Таким образом, можно продолжить классификацию прагматем - см. рис. 4. Как видно из схемы, чаще всего встречается единица пятое-десятое. О том, насколько часто эта прагматема, а также как часто пятое и десятое употребляются именно в данной форме см. следующую главу.

Рис. 4. Классификация прагматем



3.4 К вопросу о форме исследуемых единиц

На первый взгляд может показаться, что пятое-десятое - это застывшая форма ср. р., ед. ч. Им. п. Но это не так. Действительно, данная единица, стоящая в ср. р., по численности доминирует над употреблениями этой единицы в других формах (выражает обобщенность, не конкретизирует). Однако есть примеры, где можно найти пятое-десятое в Род. п., ср. р.:

[№ 2, жен] Не беда / что не сдал сразу / мы тут с пятого-десятого раза некоторые предметы сдаём / хоть учим / хоть не учим [Телефонный разговор // Из коллекции НКРЯ, 2006];

[№ 5, муж, 45] Ну / мне понравился Явлинский / но когда началась эта делёжка портфелей министров / того-сего / пятого-десятого / ты же говорил красиво / я тебе верил [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2001];

или в Тв. п.:

[№ 1, муж] То есть / если брать какой-то очень техничный жанр / электронную музыку или металл / где требуется супервладение тем-сем-пятым-десятым / это не фолк / с точки зрения американца [Беседа с фолк-группой «Мельница» // Из коллекции НКРЯ, 2005].

Кроме того, среди рассматриваемых прагматем, употребляемых раздельно, можно обнаружить единицы в формах ж. и м. рр.:

[Василий, муж] Вы придёте, другой, третий; рюмка водки, другая, пятая, десятая, а всё расчёт [А. Н. Островский. Бешеные деньги (в постановке Малого театра) // Звуковой архив Малого театра / 1948];

[В. Тихомиров, муж] Так вот / шо самое удивительное / вот действительно / выходит человек / да / пятый / десятый / что я говорил…[С. Садальский, В. Тихомиров. Беседа В. Тихомирова со С. Садальским в студии радиостанции «Маяк» // Радиостанция «Маяк», 2008].

Такие прагматемы тоже можно найти в разных падежных формах:

[Бармин, О. Жаков, муж, 64, 1905] Если хотите / неприкосновенное / неприкосновенное. И оберегать его надо по-особому [Иванов, Б. Белоусов, муж] Так / пошли по второму кругу [Бармин, О. Жаков, муж, 64, 1905] Ну что ж / я могу и по пятому / и десятому. До тех пор / пока это не будет понято [Иванов, Б. Белоусов, муж] Желаю успеха. Что же вы думаете / нам хочется калечить эту красоту? [С. Герасимов. У озера, к/ф (1969)];

[№ 5, муж, 45] Все / и значит из-за этого я не буду третьим / пятым / десятым замом [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2001];

[№ 2, муж, 66] Человеческая жизнь / она всегда была бесценна / и где бы кто ни погиб от теракта / мне было больно и в том / и в другом / и третьем / и в пятом случае [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003];

[Кожухаров, М. Бернес, муж, 28, 1911] Ага [Мельников, В. Дашенко, муж, 23, 1916] Я тоже. Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Меня приняли в шестую / а ты подавай в первую / четвёртую / пятую / в какую хочешь [Кожухаров, М. Бернес, муж, 28, 1911].

Таким образом, как видно из анализа собранного материала, прагматемы пятое, десятое и пятое-десятое могут встречаться в устной речи в различных своих формах. Грамматическое значение в них еще не совсем стерлось: они сохраняют изменяемость по ряду грамматических категорий. Н. В. Богданова-Бегларян назвала это грамматическими «атавизмами» (подробнее см.: Богданова-Бегларян 2018). Так, пятое-десятое может изменяться по падежам, а в случае раздельного употребления пятого и десятого данные единицы используются в формах и ж. р., и м. р. Были обнаружены случаи, где, кроме Им. п., имеются пятый и десятый в Дат., Тв., Пр. пп., а пятая и десятая - в форме Вин. п.

Далее рассмотрим сочетаемость пятого и десятого.

3.5. Явление редупликации в употреблениях прагматемы ПЯТОЕ-ДЕСЯТОЕ

Почему именно пятое-десятое? Почему к пятому не прибавляется шестое, седьмое, или, например, двадцать третье? Дело в том, что здесь наблюдается явная редупликация. Редупликация понимается лингвистами как фономорфологическое явление, представляющее собой удвоение начального звука (см., например: Янко-Триницкая 1968, Минлос 2002, Крючкова 2004, Цуй Юань 2006, Ягинцева 2009, Рожанский 2010), какого-нибудь слога (частичная редупликация), целого корня (полная редупликация) или всего слова, т. е. повтор - предельный случай редупликации (еле-еле, белый-белый) (Виноградов В. А. 1990: 408).

Таким образом, четыре звука из пяти в слове пятое повторяются в том же порядке и в слове десятое, образуя созвучие. И в совместном использовании этих единиц в одной прагматеме видится желание человека ритмизировать свою речь. В пользу этого предположения говорят примеры, где происходит прибавление и других слов, повторяющих данные звуки (расширение редупликации):

[В. Мильдон, муж, 64, 1939] Поэтому так полярно противоположны оценки романов Достоевского / ибо там и то есть / и это / и пятое / и десятое / и двадцатое [Художественная антропология. Программа «Гордон» (НТВ) (2003)];

[Барон Мюнхаузен, О. Янковский, муж, 35, 1944] Плевать! Позовём пятого / шестого / десятого / двадцатого… [Марта, Е. Коренева, жен, 26, 1953] Двадцатый придёт как раз на мои похороны / Карл [М. Захаров, Г. Горин. Тот самый Мюнхгаузен, к/ф (1979)].

Обращает на себя внимание частое совместное употребление рассматриваемой прагматемы с такими же редупликатами (то-сё, туда-сюда, так-сяк):

[Ирина, жен] Паспорта одели в корки / в паспорта вложили книжечку / положили такую памятку / сякую / нашли информацию по стране / посмотрели / чё интересного / а какая погода / проверили ещё раз все билеты / написали полную программу проживания / там / чего / где / как встретили / куда отвезли / соответственно / какие телефоны партнёров / туда-сюда / пятое-десятое [Тренинг туристической фирмы // Из коллекции НКРЯ, 2007];

[Алина, жен, 21] Это организация / которая выдаёт всякие стипендии на изучение немецкого языка там / то сё / пятое-десятое [Разговор трех женщин // Из коллекции НКРЯ, 2005];

[№ 1, муж] То есть / если брать какой-то очень техничный жанр / электронную музыку или металл / где требуется супервладение тем-сем-пятым-десятым / это не фолк / с точки зрения американца [Беседа с фолк-группой «Мельница» // Из коллекции НКРЯ, 2005];

[№ 5, муж, 45] Ну / мне понравился Явлинский / но когда началась эта дележка портфелей министров / того-сего / пятого-десятого / ты же говорил красиво / я тебе верил [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2001];

там был такой Никита%...вот такой друг который за мной ухлёстывал / и он (к т...) не то что типа Страхов% был но у него там длинная история короче / мне лень рассказывать / и он тоже там за мной ухлёстывал и появлялся ...и так и сяк и так подкатывал и пятое и десятое ... (ОРД);

[№ 7, жен, 75] И сейчас уже говорят / и телефоны прослушиваются / и там и то / и сё / и пятое-десятое / и опять телефоны стали прослушивать [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003].

Местоименный компонент этих редупликатов способствует постепенной утрате их семантики, которая изначально несет в себе черты некоторой размытости и неопределенности, что и ведет к прагматикализации. Приведенные примеры отражают характерную для маркеров-аппроксиматоров особенность употребляться вместе с синонимичными конструкциями - своеобразный «магнетизм» прагматем, их выраженную «композициональность» (Богданова-Бегларян 2017), тяготение друг к другу. Кажется, что это не логично, ведь говорящий пытается сократить свою речь, но снова происходит приращение новых, синонимичных, единиц (см. подробнее: Попова 2015, 2016).

Количественные подсчеты позволяют сделать вывод, что больше, чем в половине случаев прагматема пятое-десятое употребляется в материале исследования вместе с другими прагматемами (18 из 30, 60 %) (см. рис. 5).

Рис. 5. Количественное соотношение употреблений единицы пятое-десятое изолированно и в сочетании с другими прагматемами

На рис. 6 представлено количественное соотношение «чистого» употребления пятого-десятого и использования данной прагматемы в сочетании с другими.

Таким образом, анализ материала показал, что почти в половине случаев прагматема пятое-десятое употребляется в устной речи все же без других маркеров-аппроксиматоров, а если какой-то маркер и появляется с ней рядом, то чаще всего это то-сё. Кроме редупликатов, встречаются также единичные случаи использования в таком «соседстве» маркеров типа и всё такое; всё; одно, другое; то (см. рис. 7).

Рис. 6. Количественное соотношение употреблений единицы пятое-десятое изолированно и в сочетании с другими конкретными прагматемами

Что касается отдельных (изолированных) прагматем пятое и десятое, то в половине случаев их употребления рядом оказываются другие единицы аппроксимации (не редупликаты), ср.:

[Матвеев, В. Ванин, муж, 41, 1898] То караул поставь / то одно / то другое. То пятое / то десятое. Так время и проходит [М. Ромм и др. Ленин в 1918 году, к/ф (1939)];

[Г. Симонова, жен] Я сказала: «Ни то / ни другое / ни пятое меня не трогает» [На краю… (Владивосток). Д/ф из цикла «Письма из провинции» (ТК «Культура») // Т/к «Культура». Д/ф из цикла «Письма из провинции», 2009];

[Светлана] И зачем мне вот это все нужно / это все оформлять / себе / мужу / всё это прочее / десятое [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003].

Рис. 7. Соотношение употреблений сочетания прагматемы пятое-десятое с редупликатами и нередупликатами

Таким образом, проведенный анализ позволил увидеть, что редупликация играет немаловажную роль в аппроксимации. А значит, это явление нужно учитывать при разговоре о причинах совместного употребления единиц пятое и десятое.

3.6 Позиция исследуемых единиц в предложении

В предложении маркер пятое-десятое может стоять в разных позициях по отношению к тому ряду перечисления, который он заменяет (полностью или частично). Рассмотрим подробнее все возможности.

Данный маркер-аппроксиматор (МА) способен заменять собой весь ряд перечисления (РП) (стратегия замещения).

[№ 2, жен] Не беда / что не сдал сразу / мы тут с пятого-десятого раза некоторые предметы сдаём / хоть учим / хоть не учим [Телефонный разговор // Из коллекции НКРЯ, 2006].

В приведенном примере (40) видно, что говорящий не сообщает, с какого конкретно раза они сдают экзамены, и даже не начинает перечисления (могло бы быть, например: со второго, третьего, пятого, десятого раза). То есть наблюдается полная замена перечислительного ряда: МА = РП.

Но с другой стороны делают агитацию / обещают то сё / пятое-десятое / а хотя те же представители этих партий занимают высокие посты (Беседа с социологом на общественно-политические темы (Самара) // Фонд «Общественное мнение», муж, 26, 2003).

В примере (41) наблюдается использование подряд двух маркеров-аппроксиматоров вместо всего ряда перечислений (2 МА = РП): то-сё и пятое-десятое.

А я вот не рискнул бы тебе… как дипломату… рекомендовать / как тебе там то-сё / пятое-десятое/ делать свою внешнюю политику (Н. Губенко. Из жизни отдыхающих, к/ф (1980), Виктор Леонидович, Р. Быков, муж, 51).

За двумя МА (то-сё, пятое-десятое), которые заменяют собой весь ряд перечислений, стоит финальный обобщающий элемент (ФОЭ), который в предложении подчеркнут: 2 МА = РП + ФОЭ.

Пятое-десятое может заменять собой часть ряда перечисления (стратегия совмещения).

Здесь возможны разные варианты - в зависимости от положения маркера-аппроксиматора по отношению к другим членам перечислительного ряда:

интерпозиция: исследуемая единица встраивается внутрь ряда перечислений:

И сейчас уже говорят / и телефоны прослушиваются / и там и то / и сё / и пятое-десятое / и опять телефоны стали прослушивать (Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003, жен, 75) (НРП+2 МА+ЗРП).

В примере (43) ряд перечислений разрывается сразу двумя МА: то-сё и пятое-десятое. Выделяется, таким образом, начало ряда перечислений (НРП) и завершение ряда перечислений (ЗРП), которые в контексте подчеркнуты.

Возможны и более сложные случаи с интерпозитивным МА. Так, в примере (44) начало ряда перечисления (НРП) прерывает МА (пятое-десятое), затем следует срединный обобщающий элемент (СОЭ), который подчеркнут волнистой линией, а завершение ряда перечислений (ЗРП) заканчивает уже другой МА (и тому подобное):

44) Потом была новая война / образовалась ООН / она снова решала / значит / задачи послевоенного и дальнейшего развития и там третейский и пятое-десятое / всё / что угодно на свете и мировое там и тому подобное (Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003, муж, 52) (НРП + МА + СОЭ + ЗРП + МА).

постпозиция: исследуемая единица завершает ряд перечислений (подчеркнут) (эта группа контекстов в материале исследования наиболее многочисленна):

45) Паспорта одели в корки / в паспорта вложили книжечку / положили такую памятку / сякую / нашли информацию по стране / посмотрели / чё интересного / а какая погода / проверили ещё раз все билеты / написали полную программу проживания / там / чего / где / как встретили / куда отвезли / соответственно / какие телефоны партнеров / туда-сюда / пятое-десятое (Тренинг туристической фирмы // Из коллекции НКРЯ, 2007, жен) (НОЭ + РП + 2 МА).

Пример (45) демонстрирует ситуацию, когда за начальным обобщающим элементом (НОЭ) следует ряд перечислений, завершаемый двумя МА (туда-сюда и пятое-десятое).

Возможно завершение ряда перечислений, одним из членов которого является и маркер-аппроксиматор, финальным обобщающим элементом (ФОЭ), который подчеркнут волнистой линией:

46) Нет / ну так исторически американцы как бы выступали за создание / они финансировали / они все предоставили и пятое-десятое / они были заготовщиками этого дела во многом (Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003, муж, 52) (РП + МА + ФОЭ).

Примеры, иллюстрирующие раздельное использование единиц пятое и десятое, тоже можно распределить по двум группам.

Маркеры-аппроксиматоры заменяют собой весь ряд перечисления (стратегия замещения):

[Г. Симонова, жен] Я сказала: «Ни то / ни другое / ни пятое меня не трогает [На краю… (Владивосток). Д/ф из цикла «Письма из провинции» (ТК «Культура») // Т/к «Культура». Д/ф из цикла «Письма из провинции», 2009] (3 МА).

Говорящий не определяет, что конкретно может его волновать, он просто заменяет все возможные варианты на три маркера-аппроксиматора.

[Светлана] И зачем мне вот это всё нужно / это всё оформлять / себе / мужу / всё это прочее / десятое [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Москва) // Фонд «Общественное мнение», 2003] (2 МА).

В контексте (48) весь перечислительный ряд подменяют 2 МА.

[В. Мильдон, муж, 64, 1939] Поэтому так полярно противоположны оценки романов Достоевского/ ибо там и то есть / и это / и пятое / и десятое / и двадцатое [Художественная антропология. Программа «Гордон» (НТВ) (2003)] (5 МА).

Пример (49) демонстрирует замену всех возможных вариантов перечисления на целых 5 маркеров-аппроксиматоров (в предложении так и не говорится, что есть такого в романах Достоевского, что вызывает столь противоположные мнения).

2. Маркеры-аппроксиматоры заменяют собой часть ряда перечисления (стратегия совмещения):

[Ирина, жен] У нас там картингов нет / своя корочка / там / шапочка и пятое / и десятое [Тренинг туристической фирмы // Из коллекции НКРЯ, 2007];

[№ 3, муж, 31] В большинстве случаев это мы пытаемся списать на политику / на пятое / на десятое [Беседа с социологом на общественно-политические темы (Воронеж) // Фонд «Общественное мнение», 2003];

[Матвеев, В. Ванин, муж, 41, 1898] То караул поставь / то одно / то другое. То пятое / то десятое. Так время и проходит [М. Ромм и др. Ленин в 1918 году, к/ф (1939)].

При раздельном употреблении прагматем пятое и десятое случаев с их интерпозитивным положением обнаружено не было. Во всех примерах, где имела место замена части ряда перечисления (стратегия совмещения), маркеры завершали этот ряд (начало РП в примерах подчеркнуто).

Таким образом, можно заключить, что рассматриваемые в работе прагматемы могут быть как полным, так и частичным заменителем перечислительного ряда (подробнее см.: Кудлаева 2016).

В данной части работы была проанализирована частотность употребления прагматем пятое-десятое, пятое и десятое, формы, в которых они встречаются, причины сочетаемости именно этих бывших числительных, их совместимость с другими единицами, а также позиция в предложении. Для наиболее полной характеристики этих прагматем представляется любопытным подключить элементы дискурсивного анализа и посмотреть, как некоторые характеристики говорящего влияют на использование прагматем (см. следующую главу работы).



ГЛАВА 4

АНАЛИЗ УПОТРЕБЛЕНИЙ ПРАГМАТЕМ ПЯТОЕ-ДЕСЯТОЕ, ПЯТОЕ, ДЕСЯТОЕ В РАЗЛИЧНЫХ СФЕРАХ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ РУССКОЙ УСТНОЙ РЕЧИ

4.1. Актуальные аспекты дискурсивного анализа для материала исследования

Современная теория дискурса имеет корни в античной риторике, но начала она складываться в самостоятельную отрасль науки только в 60-х годах XX века. Тогда возникла лингвистика текста, а лингвистика перешла к анализу синтагматической цепи высказываний, образующих завершенный, связный и цельный текст. Теория дискурса возникла в ее рамках и впоследствии выделилась. Как результат, сами понятия текст и дискурс тоже разграничились. Теперь любой дискурс - это текст. Но не всякий текст - дискурс. Текст - более широкое понятие. Это некая абстрактная конструкция, которая может иметь разные формы. Дискурс имеет в виду устную речь и учитывает влияние экстралингвистических факторов, действующих в акте коммуникации. Анализ дискурса - междисциплинарная область знания, в которой наряду с лингвистами участвуют социологи, психологи, специалисты по искусственному интеллекту, этнографы и т. д. (подробнее см.: Арутюнова 1990а: 137; Бабаян, Круглова 2002).

Изучением и описанием особенностей порождения, понимания, функционирования и развития речи занимается психолингвистика. Ее предмет - языковая личность, рассматриваемая в индивидуально-психологическом аспекте (Горелов, Седов 1997). Социолингвистика исходит из того, что такие социальные характеристики, как пол говорящего, его возраст, уровень и характер образования, профессия, социальный статус, социальная активность, профессиональное или непрофессиональное отношение к речи, место жительства, профессия и т. д., влияют на речевую деятельность человека (Беликов, Крысин 2001). Таким образом, языковую личность формируют различные факторы.

Одним из первых, кто обратил внимание на то, что речь мужчин отличается от речи женщин, был Э. Сепир (1884-1939 гг.). Он изучал язык племени коасати на о. Ява и заметил, что одни формы слов употребляются преимущественно женщинами, а другие - мужчинами. Интерес к подобного рода различиям рос, стали проводиться исследования, направленные на выявление несоответствий в восприятии мужчиной и женщиной цвета и формы объектов, речи, их социальных ролей и т. п.

...