Формирование и структура права в истории Казахстана

Таким образом, семейно-брачное обычное право казахов было полностью приспособлено к полукочевому скотоводческому хозяйству и соответствовало социально-экономическим отношениям, господствовавшим в обществе.

Право собственности. В казахском обычном праве отсутствовала частная собственность на пастбища. Земля была только в собственности кочевых коллективов, причем наиболее строго разграничивались зимние пастбища, находившиеся в собственности минимальной общины.

В собственности расширенных общин находились водные источники, прилегающие к ним пастбища. Земли, не используемые в хозяйственной деятельности, находились в собственности ассоциации общин.

Большое значение в казахском обычном праве играло право первозахвата, распространявшееся на естественные водопои. Заключалось оно в том, что право пользования водопоем и прилегающими к нему пастбищами принадлежало той общине, которая первой занимала его при возвращении с зимней стоянки. Право первозахвата не распространялось на искусственные источники водоснабжения - колодцы, находившиеся в собственности той общины, которая их создала [42, с. 15].

В обычном праве различались право собственности на землю, носителем, которого была община, право пользования пастбищами отдельных хозяйств и право распоряжения пастбищами, находившееся в руках правителей общин - старшин, биев и батыров. При этом они не могли распоряжаться собственностью общины в ущерб другим общинникам.

Все земельные споры решались судом биев, причем при равных правах преимущество отдавалось стороне, представляющей группу с более высоким социальным статусом - султанам, кожа, биям, батырам, патронимическим коллективам, стоящим в генеалогической иерархии на более высоком месте.

В частной собственности находились скот - мал и имущество - мулик. Скот маркировался - на ушах животных делались специальные надрезы - ен. В ряде регионов Южного Казахстана существовала система землепользования, характерная для среднеазиатских государств. Здесь выделялась собственность духовных учреждений - вакуф и частные пахотные земли. Практиковались также икта и издольщина, как проявления права пользования земельными владениями, однако они не были широко распространены. Договора и обязательства. Договора в казахском обычном праве заключались только устно, основным его объектом был скот. Наиболее распространены были договора мены, займа и ссуды. Договор мены в условиях слабо развитой денежной системы служил одним из основных источников приобретения продукции ремесленного производства и производился непосредственно между скотоводом и ремесленником, либо через купцов. Основной единицей при мене являлся скот. Договор займа заключался в ссуде сроком на один год и менее. При этом кредитор обычно требовал от заемщика представлении поручителя - кепил. Поручитель брал на себя обязательство выплатить долг в случае несостоятельности должника. В случае появления приплода он возвращался кредитору вместе с взятым в долг скотом [42, с. 16].

Договор ссуды скотом обычно заключался в форме сауын - передачи кредитором дойного скота во временное пользование. При этом должник пользовался молоком, обязуясь взамен ухаживать за ссуженным скотом и возвратить его с приплодом. Аманат-мал - обязательство, заключавшееся в передаче богатым скотовладельцем скота - молодняка обедневшему однообщиннику. Существование этого обязательства было обусловлено тем, что богатый скотовладелец не мог сам обеспечить надлежащий уход за всеми своими стадами, в то же время у него не было рычагов внеэкономического принуждения однообщинников ухаживать за своим скотом. В этих условиях выгоднее было постоянно перераспределять богатство, сохраняя от разорения одноаульцев и обеспечивать свои стада рабочей силой в обмен на аманат-мал.

Жылу - обязательство, распространявшееся на всех членов общины, заключалось в восстановлении обедневшему от стихийных бедствий одноаульцу стада, необходимого для нормального производственного цикла. При этом обязательство раскладывалось между общинниками в зависимости от их состоятельности [42, с. 17].

Кызыл котеру был аналогичен жылу, однако, заключался не в передаче скота, а в передаче мяса обедневшим семьям. Журтшылык или агайыншылык устанавливал обязательство оказывать помощь однообщиннику в случае уплаты им долга, штрафов, куна, калыма или приданого. Необходимая сумма раскладывалась между членами общины в зависимости от их состоятельности. Асар - одно из распространенных обязательств, заключавшееся в помощи однообщиннику в проведении различных сельскохозяйственных работ - строительстве зимовок, сенокошении, рытье колодца, стрижке овец. Тот, кому оказывалась помощь, должен был только накормить участников асара. Конагасы - обязательство, распространявшееся не только на однообщинников, но вообще на любого путника, попавшего в казахский аул. Оно заключалось в бесплатном предоставлении угощения и ночлега. Качество угощения зависело от состоятельности хозяев, но отказать совсем они не имели права. Путник - кудайы конак (гость от бога), мог в случае негостеприимной встречи обратиться в суд и потребовать штраф в виде коня и шубы. От конагасы освобождались только хозяйства, живущие на караванных дорогах, жатаки вблизи городов и хозяйства, живущие вблизи пунктов, назначенных для проведения съездов [42, с. 18].

Как мы видим, обязательства казахского обычного права были гуманными по характеру и были направлены на обеспечение социальных отношений в целях нормального функционирования полукочевой скотоводческой экономики.

В целом, право казахов обеспечивало социальное благополучие и функционирование хозяйства кочевников, выражая волю и интересы не только и не столько привилегированных групп, но и большей части рядовых членов казахского общества. Этим объясняется и консерватизм, устойчивость норм обычного права, просуществовавших до конца XIX - начала XX веков.

2. Историко-социальный анализ политико-правовых отношений в Казахстане

2.1 Трансформация права Казахстана в период колониализма

В связи с тем, что к середине XVIII в. наиболее видные представители правящей элиты казахов находились в состоянии двойного подданства, в российской администрации были в основном преодолены разногласия, по поводу среднеазиатской политики и окончательно наметился курс на ликвидацию института ханской власти в Казахстане.

В соответствии с ним царское правительство стремилось посредством фактического перераспределения властных полномочий и прямого воздействия на традиционные потестарно-политические структуры кочевников дезавуировать в их общественном сознании институт ханской власти и тем самым подготовить почву для его полной и окончательной отмены. Модернизация Российского государства в конце XVII - начале XVIII веков привела к активизации восточной политики царизма. Политический кризис начала XVIII века. Смерть хана Тауке в 1715 году, в разгар казахско-джунгарских войн, ярко показала все противоречия, которые накопились в казахском обществе в XVII- начале XVIII веков. Обострение внешнеполитической ситуации привело к усилению роли батыров и султанов, в силу своего социального статуса специализировавшихся на военном деле. В то же время и политической жизни казахского общества главенствующую роль продолжали играть бии. К началу XVIII века начало расти противоречие между принципом автономии военно-потестарных единиц и необходимостью усиления центральной власти для более действенного противостояния джунгарской агрессии. Уже при жизни Тауке-xaна и в пограничных регионах Казахского ханства усиливаются султаны, выдвинувшиеся в ходе казахско-джунгарских столкновений. Появляются условия для возрождения улусной системы. В северо-западных регионах укрепляется молодой энергичный султан Абулхаир, участвовавший в 1709-1710 гг. в восстании башкир против России, неоднократно возглавлявший походы против уральских казаков и волжских калмыков. Часть военно-потестарных объединений Среднего и Младшего жузов тогда же подчиняется султану Каипу. В Ташкенте усиливаются султаны Рустем и Карабак. Иканом и его окрестностями в 1712-1715 гг. управляет султан Турсын. Хотя все они признавали верховную власть хана Тауке, тем не менее, некоторые из них в документах уже именуют себя ханами [43, с. 31].

В 1715 году общеказахским ханом становится Каип, однако борьба за власть между соперничающими султанскими группировками усиливается. Основными претендентами на престол выступили Абулхаир и сын Тауке Болат, провозглашенный ханом части объединений Старшего и Среднего жузов. Новое наступление джунгар в 1718 году закончилось полным поражением казахов, причем битва на Аягузе была проиграна в результате несогласованности действий Каипа и Абулхаира. В конце того же года Каип был убит в борьбе за власть. Итогом стала окончательная децентрализация власти в ханстве. Верховным ханом стал Болат, однако, Туркестан перешел под власть Абулхаира [44, с. 38].

Отсутствие авторитета и слабость хана Болата привели к фактическому разделению государства на самостоятельные ханства. Владения Абулхаира окончательно обособляются в Приаралье и Западном Казахстане, включая военно-потестарные объединения Младшего и Среднего жузов. Часть Старшего жуза продолжает признавать власть Болат-хана, в Ташкенте в 1720 году ханом провозглашается Жолбарыс, в Сайраме - Кучук [44, с. 39].

Начавшееся весной 1723 года новое наступление джунгар на кочевья Южного Казахстана показало всю слабость расколотого на части и Казахского ханства. Хан Болат не сумел организовать сопротивления, каждое казахское объединение вынуждено было защищаться самостоятельно. Тысячи потерявших скот и имущество кочевников бежали в Среднюю Азию и к русским границам. Хан Жолбарыс был вынужден признать свою зависимость от джунгар, попытка Абулхаира в 1724 году удержать Туркестан не увенчалась успехом, и присырдарьинский регион перешел под контроль захватчиков. Только к 1726 году благодаря самостоятельным действиям ряда батыров было opганизовано ополчение Младшего и Среднего жузов, разгромившее джунгар на р. Буланты. К 1729 году элите трех жузов удалось договориться о созыве общеказахского съезда для организации отпора. Съезд избрал верховного главнокомандующего, которым стал хан Младшего жуза Абулхаир. Под его руководством казахская армия разгромила джунгар к югу от оз. Балхаш. Тем не менее, кризис политической системы казахского общества не позволил воспользоваться плодами победы [45, с. 16].

Общеказахский съезд, состоявшийся сразу после разгрома джунгарских войск и созванный для избрания старшего хана, не привел ни к чему. Бии отвергли кандидатуры Абулхаира и выдвинувшегося в ходе военной компании 1723-1729 гг. хана Среднего жуза Шахмухамбета и поддержали малоавторитетного султана Абулмамбета, сына Болата. Это было вызвано опасением усиления ханской власти и нежеланием бийской верхушки делится властью с ханом и султанами. В результате раскола Абулхаир и Семеке с поддерживавшими их батырами покинули съезд и удалились в свои кочевья [45, с. 17].

Не найдя поддержки в своих устремлениях к верховной власти со стороны казахской элиты, Абулхаир начал искать поддержку у внешних сил. В 1730 году он отправляет посольство в Уфу с предложением вступить в русское подданство. Хан Младшего жуза не случайно выступил инициатором принятия казахами российского подданства. Еще в начале 1726 года он отправил своего посла в Петербург для переговоров с царским правительством о протекции. Когда в мае 1730 года съезд старшин Младшего и Среднего жузов поручил Абулхаиру вести переговоры с Россией о заключении с ней мирного договора с целью урегулирования казахско-башкирских противоречий и получения помощи для борьбы с джунгарами, хин превышает свои полномочия и ведет переговоры о вступлении под российский протекторат, надеясь в обмен на это получить, поддержку во внутриполитической борьбе. Основной целью его была централизация ханской власти [46, с. 44].

10 октября 1731 года на собрании старшин Младшего и Среднего жузов после длительных споров и разногласий состоялось подписание присяги на верность российской императрице. Данная присяга в комплексе с обращением хана Абулхаира и грамотой императрицы Анны Иоанновны о принятии казахов под протекторат составила собственно договор между Россией и частью Казахского ханства, подчинявшейся Абулхаиру [46, с. 45].

Правовые условия и последствия принятия российского протектората. В результате договора между Россией и казахскими владетелями установились отношения протектората - формы зависимости, при которой протежируемое государство Казахстан теряло часть суверенитета, в частности лишалось права самостоятельных международных отношении. В обмен государство-протектор Россия обязывалось защищать интересы зависимого государства от третьих стран. Конкретными условиями договора о протекторате между Россией и владениями Абулхаира были следующие: защита российских торговых караванов, следующих транзитом через территорию Казахстана; уплата ясака мехом и кожами; военная помощь, в случае войны России с третьими державами [46, с. 46].

Россия брала на себя обязательство не допускать набегов российских подданных на казахские владения и оказывать помощь Абулхаиру в его борьбе с внешними противниками. В секретных инструкциях переводчику Тевкелеву предписывалось добиться принятия казахами дополнительных условий, устанавливающих в отношениях между двумя странами элементы вассалитета - формы зависимости, при которой вассальное государство обязывалось нести в пользу государства сюзерена ряд служб. Кроме того, одним из дополнительных условий было введение института аманатов - заложников из числа сыновей ханов. Во внутренние дела Казахстана Россия по условиям договора вмешиваться не могла, однако уже после смерти Абулхаира в 1748 году русские императоры присваивают право конфирмации - официального утверждения ханов в их достоинстве.

В то же время, в документах о принятии протектората есть ряд моментов, ставящих под сомнение их правовую состоятельность. Во-первых, в письме - обращении Абулхаира говорилось о желании находиться "под высочайшим повелением" российской императрицы, что означало заключение неравноправного военного союза. В русском же переводе этого письма возникло неверное толкование этого выражения как подданство, что меняло юридический смысл документа [47, с. 61].

Все это выяснилось уже при приезде русского посольства в ставку хана, однако, благодаря дипломатическому таланту А.Тевкелева ему удалось добиться подписания текста присяги первоначально враждебно настроенными старшинами и султанами [47, с. 62].

Таким образом, с самого начала договор о протекторате между казахским ханством и Россией был сомнителен с правовой точки зрения. Обе стороны по-разному трактовали сам смысл протектората. Казахские правители считали, что заключили военный и политический союз с Россией, не ограничивающий суверенитета Казахстана. Более того, они считали, что могут разорвать этот договор в любой момент, удобный казахам. Так, Абулхаир в 1737-1738 гг. поддерживал антироссийское восстание башкир, в 1740 г. становится ханом Хавы, в 40-х годах делал неоднократные попытки заключить союз с Джунгарией. В1741 году о своем нежелании находится под протекторатом России и признании зависимости от джунгар, заявил хан Абулмамбет. Все казахские правители не переставали вести международные сношения, не признавали юрисдикции России на своей территории [47, с. 63].

В то же время русские власти считали, что вся территория Казахстана перешла под их покровительство, и все население Казахстана считали подданными российской императрицы. Правда, в XVIII веке, не имея реальной возможности закрепиться в регионе, они закрывали глаза на самостоятельность казахских правителей, ограничиваясь укреплением своего влияния в приграничных землях. Тем не менее, мы можем считать, что с 30-х годов XVIII века часть территории Казахстана, вступает в протекторатно-вассалитетные отношения с Россией. Казахское ханство продолжало оставаться самостоятельным государством, все сношения с ним велись через Коллегию иностранных дел.

Последствия принятия российского протектората. Формальное признание казахами российского протектората дало России юридические основания для военно-политической экспансии в регионе. Лучшим способом для укрепления в Казахстане колониальные власти считали две меры: строительство укрепленных линий на русско-казахской границе из крепостей с военными гарнизонами и использование казахско-башкирско-калмыкских противоречий для подавления любых антироссийских выступлений этих народов [47, с. 64].

Активную политику по разжиганию межнациональной розни проводил оренбургский губернатор И. Неплюев. Им был разработан "Запасный план к обузданию киргиз-кайсаков", предусматривающий комплекс мер на случай антироссийского выступления казахов. При малейшем неподчинении кочевников оренбургским властям предусматривалось направлять против них пять военных отрядов - от Яицкого городка, Оренбурга, Орска, Уйской линии, Сибирской линии. Кроме трех регулярных полков использовались мещеряки, ясачные татары, калмыки, казанские татары, башкиры, донские, яицкие, крепостные, красноуфимские, нагайбацкие и ельдяцкие казаки, екатеринбургские, исетские и сибирские крестьяне. Таким образом, этот план предусматривал широкомасштабное применение в колониальных войнах нерегулярных и инородческих войск [47, с. 65].

Как мы видим, одно из основных условий договора о протекторате - гарантия прекращения набегов со стороны русских подданных, не только не соблюдалось, но более того, целенаправленно нарушалось российскими властями. Опираясь на цепь укреплений, колониальная администрация предпринимает меры по ограничению землепользования казахов в приграничных регионах. В 50-х гг. XVIII века кочевым аулам было запрещено перегонять скот через Урал и Иртыш, а позже вдоль всей линии возникла запретная полоса шириной от 10 до 30 верст [47, с. 66].

Как мы видим, политический кризис в Казахском ханстве в начале XVIII века привел к его расколу, что привело к формальному принятию частью Младшего и Среднего жузов российского протектората. Это в свою очередь создало юридические основания для дальнейшей экспансии России в Центральную Азию. На протяжении XVIII - первой четверти XIX веков российские власти, не имея, реальных сил открыто овладеть Казахстаном, проводили политику постепенного превращения его в колонию путем ослабления союза между военно-потестарными объединениями, осуществления мероприятий по разложению политической системы Казахского ханства, ограничению ханской власти. Если в Северном, Восточном, Центральном Казахстане эта политика до начала XIX века не приносила ощутимых результатов, то в Северо-Западном Казахстане колониальной администрации удалось в значительной мере изменить политическую систему общества и постепенно установить контроль над регионом [47, с. 67].

Хан Абылай был последним ханом, авторитет которого был непререкаем во всех трех жузах. Лишь небольшая часть населения Северо-Западного Казахстана, кочевавшая вблизи пограничной линии, признавала власть потомков Абулхаира.

Правление Абылая ознаменовалось попытками изменить государственно-правовую систему ханства в сторону укрепления центральной власти. Хан присвоил право приговаривать к смертной казни, что раньше мог сделать только суд биев. Кроме того, Абылай предпринимает меры реорганизации местного управления, и ограничения самостоятельности военно-потестарных единиц. Наряду с сохранением традиционной потестарной системы Абылая пытается внедрить улусную систему посредством фактического назначения своих сыновей и родственников правителями отдельных частей ханства. Султан Адиль получил в управление общины Западного Семиречья, Сюк - Северо-Восточного Семиречья. Зять Абылая султан Кудайменде владел степным Притобольем, другой его зять, султан Даир - частью Центрального Казахстана.

Право в Бокеевском ханстве также претерпело значительные изменения, вызванные влиянием правовой системы России [47, с. 68].

По таким уголовным преступлениям, как измена, неповиновение власти, побег за границу, убийство, изготовление фальшивых денег, похищение казенного и общественного имущества, поджег, насилие, грабеж, барымта и воровство до 30 рублей серебром более двух раз, суд производился военным судом Уральска и Оренбургской пограничной комиссией по общим уголовным законам России. Другие преступления были в ведении ханского суда. Кроме собственно ханского суда, в состав которого входил и ахун, существовали местные суды в составе султанов - правителей и биев, назначенных ханом. При ханской канцелярии числился специальный уголовный следователь, имеющий право решать судебные дела на месте. Местные и ханские судьи судили по нормам обычного права и шариату, в то же время хан занимался активной нормотворческой деятельностью, привлекая биев для создания новых ереже, по которым проводились судебные слушания [48, с. 99].

В целом, Бокеевское ханство было марионеточным государственным образованием, в котором проходили апробацию различные методы включения казахского общества в общеимперскую систему. Впервые в истории Казахстана здесь появляется частная собственность на землю, проводятся попытки закрепления общинников за определенными землевладельцами и другие меры внедрения характерных для России социально-экономических и политико-правовых институтов.

Таким образом, российская администрация проводила на территории Северного и Западного Казахстана политику, направленную на разрушение традиционных политических и правовых институтов и постепенное превращение Казахстана в колонию. Царским властям удалось в значительной мере изменить политическую систему в приграничных регионах, однако полного подчинения казахских земель в XVIII -начале XIX веков еще не было.

Ослабление ханской власти в начале XIX века создает условия для проведения целого ряда административно-правовых реформ, направленных на внедрение в казахских землях собственно российской системы управления. Правда, на первых порах власть на местах оставалась в руках местной знати, превращенной в русских чиновников. Эти реформы в различных регионах Казахстана, подчиненных разным колониальным ведомствам, имели свои особенности [48, с. 100].

В 1822 году губернатором Западной Сибири М.М. Сперанским был разработан "Устав о сибирских киргизах". Согласно ему территория казахских степей Приишимья и Прииртышья получила название Область сибирских киргизов и включалась в состав Омской области. Значительные изменения "Устав" внес в правовую систему казахов. Были сужены полномочия биев и ограничено действие обычного права. По правовому положению казахи приравнивались к российским подданным, на них распространялись положения Устава "О кочевых инородцах".

В правовую систему казахского общества были внесены значительные изменения. Были разграничены уголовные и гражданские правонарушения. Кроме того, выделялись иски по жалобам на управление. К уголовным делам были отнесены: государственная измена, убийство, грабежи, барымта, неповиновение властям, должностные преступления, подделка кредитных бумаг и монет, поджог, ложная присяга при рассмотрении уголовных дел. Следствие проводил окружной приказ, он же был и судебной инстанцией по уголовным делам на основе общеимперских законов. Надзорной инстанцией по уголовным делам был областной суд [49, с. 21].

Исковые дела, включающие и кражи, рассматривались судом биев. Решения по спорам на сумму до 2 тысяч рублей утверждались окружным приказом, до 5 тысяч рублей - Пограничным управлением, свыше 5 тысяч рублей - Правительственным Сенатом. Недовольные решением суда биев могли подавать жалобу окружному и областному начальству, решающему споры на основе обычного права. Таким образом, административные и судебные меры по "Уставу" 1822 года закрепляли колониальное положение казахских земель, распространяли на казахов действие имперских законов, превращали часть верхушки общества в российских чиновников. Этот процесс продолжался на протяжении 30-50-х гг. ХIХ века [49, с. 22].

В 1838 году было принято "Положение об отдельном управлении сибирскими киргизами", согласно которому было создано Пограничное управление, возглавляемое Пограничным начальником, председателем и четырьмя советниками, с одним казахским чиновником.

В середине XIX века предпринимаются меры по дальнейшему проникновению российской административной и правовой системы в Казахстан. По указу 1852 года, такие преступления, как убийство, грабежи и барымта передавались в ведение военного суда. По исковым делам бии получили право присуждать, кроме обычных штрафов, к телесным наказаниям и аресту от семи дней до месяца. В то же время был ограничен круг лиц, имеющих право быть бием. Таким образом, Россия готовила почву для введения в степи общеимперского управления. Перечень составов преступлений, подлежащих рассмотрению, общеимперскими судами был расширен законом 1854 года "О распространении на сибирских казахов общих законов империи" [49, с. 24].

Вместе с тем царское правительство стремилось установить в Казахстане свое безраздельное господство. С этой целью в 20-х годах XIX века оно приступило к окончательной ликвидации ханской власти и организации новой системы управления края [50, с. 18].

Изменение в политическом устройстве произошло, прежде всего, в Среднем жузе. После смерти хана Среднего жуза - Вали царское правительство не назначило нового хана. В 1822 году оно издало так называемый "Устав о сибирских киргизах", разработанный М.М. Сперанским, губернатором Западной Сибири. Согласно "Уставу" ханская власть в Среднем жузе упразднялась. В административном отношении территория Среднего жуза была разделена на округа, волости и аулы. Всего в Среднем жузе было образовано восемь внешних округов, во главе которых стояли ага-султаны [29, с. 32]. Устав 1822 г. вводил новые повинности для казахского населения: уплату ясака, наблюдение за путями сообщения, охрану торговых караванов, гужевую повинность.

Вскоре в 1824 году ханская власть была упразднена и в Младшем жузе. Он был поделен на три части: Западную, Среднюю и Восточную, во главе которых были поставлены султаны-правители [30, с. 10]. В Оренбургской степи эта реформа была претворена в действие при Оренбургском генерал - губернаторе Эссене, который при разделении степи поступил наперекор укоренившимся родовым связям.

Назначение правительства Султанов-Правителей, заменивших прежних, ханов было напротив выборному началу. Младший жуз, занимавший громадное пространство подчинявшийся власти одного хана, теперь был разделен на, три части, которые были подчинены Султанам-Правителям, на дистанции - с дистанционными начальниками и на аулы. Главное завоевание казахами Оренбургского ведомства сосредотачивалось в пограничной комиссии. Представитель этой комиссии должен был нести ответственность за весь ход управления казахами этого жуза. Но, в сущности, все управление находилось в руках Оренбургского генерал-губернатора. Отсюда должна была произойти медленность действий и нескончаемая переписка, негативно отражавшаяся на управлении краем [30, с. 12].

С упразднением ханского достоинства, когда русская власть встала в определенное и более близкое положение к казахам, когда последние переживали тревожное время, нельзя сказать, что положение казахов улучшилось: те же беспорядки и раздоры продолжили существовать и при новом управлении. Казахи Оренбургского ведомства по-прежнему терпели насилие от своих соседей, примежейных казаков с одной стороны и от Хивинцев и Кокандцев с другой. Султаны-правители, как правительственные органы обязаны были исполнять требования начальства, большей частью основанные на априористических воззрениях, построенных на незнании степи и жизни в ней. Так, военные губернаторы того времени по вопросу об устройстве казахов вдавались из одной крайности в другую. И каждый из них одинаково горячо отстаивал свои личные убеждения в ущерб действительным нуждам подчиненных казахов [30, с. 13]. Оренбургский военный губернатор - Граф Сухтелин отстаивал свою мысль об оставлении казахов всех в кочевом состоянии, предполагая, что это принесет большую пользу государству в торгово-промышленном отношении, потому что они будут потребителями русских хлебных продуктов, а производителями сырых продуктов. Мысль эта была выражена теоретически и получила полное применение к жизни и развитие при военном губернаторе Перовском, который довел ее до того, что запретил казахам строить прочные землянки и дома. Такая система управления поставила казахскую степь в положение колонии России. Все управление составилось на основании господствовавших тогда в России понятий об управлении колониями. С совершенно противоположной точки зрения смотрел на казахов генерал Обручев, который признавал возможным и полезным хотя бы форсированными методами делать их оседлыми [30, с. 14].

Понятно, что такие требования при исполнении встречались не без сопротивления со стороны народа, и Султанам-Правителям приходилось потреблять силу, чтобы только не заслужить гнева царской власти и не расплатиться даже жизнью. Так был убит Султан-Правитель Арслан казахами младшего жуза [30, с. 15]. Правительство требовало от низов поддержания спокойствия в степях и влияния на управляемых, а между тем распоряжение их не было предоставлено никаких полицейских средств. Таким образом, Султаны - Правители как правительственные органы, действуя чисто формальным образом, потеряли значение власти, заслужили название недоброжелателей народа, который мог только терпеть и понимал власть соответствующую его родовому быту, власть родоначальника, отца семейства. Султаны-Правители при всем их желании сообразовать свои действия с понятиями народа, по силе обстоятельств лишились доверия народа, который видел за ними чуждую ему, царскую власть. Права и обязанности их не были положительно определены. В их руках была и судебная и административная власть. Следствия по уголовным преступлениям в степи производились ими, или их подчиненными дистанционными начальниками. Судебная власть ограничивалась разбором самых незначительных дел ценою до 30 рублей [30, с. 16]. Этот факт, не говоря о самой бесполезности меры, порождает собой вопрос, как обращались Султаны-Правители с означенным сводом законов, когда они не только не понимали, но даже некоторые не умели подписывать по-русски свою фамилию. Они, конечно по необходимости принуждены были передать все делопроизводство своим письмоводителям или переводчикам, что, очевидно, должно было иметь свои вредные последствия [30, с. 18].

Незнание главными начальниками жизни в управляемом ими крае, низкая степень развития населения казахской степи и неверный прием административного устройства, противоположный вкоренившемуся в народе выборному началу, все это своей тяжестью падало на служебную ответственность Султанов-Правителей и породило о них мнение, как о неудовлетворительных органах, компрометирующих русскую власть. Это убеждение начальников края послужило основанием обсуждения комиссии 1866 г., составленной из представителей от разных министерств для определения 1 новых начал по управлению казахами [30, с. 22]. Деятельность этой комиссии окончилась уничтожением власти Султанов-Правителей, заменой властью уездных начальников, новым административным делением степей Оренбургского и Сибирского ведомств на четыре области по четыре уезда в каждой и введение действующего положения по управлению в степных областях.

В 1831 г. в Младшем жузе была введена так называемая "дистаночная система". Все кочевья, прилегающее к пограничной линии, от Гурьева до Звериноголовской крепости, были разбиты на 32 дистанции. Во главе дистанций стояли назначаемые оренбургским губернатором начальники из султанов и старшин. Они подчинялись султанам-правителям. При образовании дистанций не учитывалось родовое деление, под началом дистаночного начальника оказывались казахи разных родов и отделений. Это, в конечном счете, сводило на нет права и привилегии родовых старшин [31, с. 64].

С 1837 г. царское правительство определило в Младшем жузе постоянную подать -1 рублю 50 копеек в год с каждой кибитки. Сбор этой подати производился дистаночными начальниками, а собранные деньги передавались представителю царской администрации [32, с. 63].

Административные реформы в Среднем и Младшем жузах явились результатом политики царизма в Казахстане и отвечали ее целям: прежде всего, укрепить политические позиции самодержавия в крае, обеспечить наиболее благоприятные условия для освоения Казахстана русскими торгово-промышленным капиталом. Вместе с тем социально-экономические последствия этих реформ сыграли в определенной степени положительную роль. Если раньше ханы, стоявшие во главе жузов, соперничали и враждовали друг с другом, что делало крайне неустойчивой внутриполитическую обстановку в Казахстане, препятствовало упрочению связей и взаимодействию между жузами, то с осуществлением административных реформ ханская власть была ликвидирована. В результате заметно ослабли междоусобные феодальные войны, усилились экономические и политические связи между отдельными частями Казахстана. Это способствовало дальнейшему развитию производительных сил края [32, с. 64].

Принятие "Устава о оренбургских киигизов" способствовало ликвидации рабства в Казахстане. Казахские султаны вынуждены были постепенно освобождать на волю своих рабов. Количество последних с каждым годом уменьшалось. Уже к 60-м годам в официальных документах царских властей констатировалось отсутствие рабства в Казахстане. Отпущенные на волю рабы слились с остальной массой феодально-зависимых крестьян. Устав давал право казахам переселяться за пределы Казахстана во внутренние губернии России.

Однако царское правительство не торопилось с проведением устава в жизнь, особенно тех его пунктов, которые отвечали интересам народных масс [33, с. 55].

Под воздействием изменений, происшедших в первой половине XIX века в хозяйственной жизни и политическом устройстве Казахстана, претерпевает изменение и классовая структура общества.

Выразилось это в том, что отдельные социальные группы теряют свое прежнее значение, роль других, наоборот, возрастает, появляются и новые социальные группы. Так, если старшие султаны и султаны-правители находились на царской службе и были облечены властью над казахским населением, то представители феодальной верхушки, не получившие должностей от царского правительства, лишились права распоряжаться своими родами. Однако и власть старших султанов и султанов-правителей была сильно ограничена. Они утверждались в должности царской администрацией, им запрещалось взимать какие-либо налоги, вступать в отношения со среднеазиатскими правителями. Все действия султанов контролировали царские чиновники. Если раньше султан мог поступать с рядовыми казахами, как ему заблагорассудится, и управы на него негде было искать, то теперь любой казах мог жаловаться на султана русским властям. Привлечение к управлению казахской степью лишь отдельных представителей высшего сословия и ограничение их полномочий способствовало тому, что феодальная группа султанов потеряла свое прежнее влияние и власть [33, с. 57].

Царское правительство ограничило также права казахских биев-родоначальников. Согласно уставу управители родов стали назначаться царским правительством. Кроме того, из ведения биев были изъяты крупные уголовные дела. Все это подрывало положение биев, и их влияние среди казахов уменьшалось. Тем более что многие шаруа обращаются для судебного разбирательства не к суду биев, а к русским властям.

В середине XIX века начинает постепенно возрастать могущество баев. Баи вели крупные торгово-ростовщические операции. Они скупали скот в казахских аулах и отправляли его на русские ярмарки, где взамен приобретали зерно, промышленные товары, и сбывали их потом в казахской степи. Они также ссужали нуждающихся казахов деньгами под высокие проценты [34, с. 40].

Значительно изменилось положение социальной группы тюленгутов. В XVIII веке тюленгуты, в основном, являлись военными слугами хана и султанов, составляли военные дружины. Тюленгут был обязан участвовать во всех походах своего хозяина, предпринимаемых им с целью барымты. Кроме того, тюленгутов посылали для сбора налогов в пользу ханов и султанов. Но в 60-х годах XIX века тюленгуты как особая социальная группа перестала существовать. С упразднением ханской власти и учреждением должностей старших султанов и султанов-правителей необходимость в дружинниках-тюленгутах отпала [34, с. 41].

С присоединением Казахстана к России заметно ослабли и междоусобные войны, сопровождавшиеся барымтой. Поэтому у султанов исчезла необходимость иметь при себе специальных барымтовщиков. Из прежних дружинников и телохранителей ханов и султанов тюленгуты постепенно превращаются в феодально-зависимых людей, выполняющих роль слуг и работников по хозяйству. Грань между тюленгутами и обычными феодально-зависимыми крестьянами постепенно начинает стираться. Те тюленгуты, которые имели свои хозяйства, уходят от султанов и становятся членами общины какого-нибудь рода [35, с. 77].

Из описанного выше видно, что феодалы были существенно ограничены в своих правах, но, являясь крупными скотовладельцами, они сохраняли свое экономическое могущество. Так, например, по данным известного казахского ученого-просветителя Ч. Валиханова, феодал из Баян-Аульского округа Азнабай владел 25 тыс. голов скота, Сапак из Акмолинского округа-18 тыс. [35, с. 78].

Владения большими стадами давало казахской знати возможность владеть и громадными земельными участками.

Захваты пастбищных угодий феодальной верхушкой усугубляли социальную дифференциацию внутри патриархально-родовой общины, способствовали разложению ее. Это, в частности, проявлялось в том, что общину покидают ее члены. Так в первой половине XIX века среди казахов распространяется отходничество. Это было новое явление в казахском обществе. Если раньше разорившиеся скотоводы-кочевники не покидали своей общины, они обслуживали хозяйство того или иного местного богатея, то теперь они уходят на заработки, на отхожие промыслы. Такая возможность перед ними открылась в результате того, что Казахстан стал основной частью Российского государства.

Общее число отходников, работавших пастухами у зажиточных русских крестьян и на рыболовных промыслах Каспийского моря, доходило до 20 тыс. душ обоего пола. Только в 1820 году казахам Оренбургского ведомства было выдано свыше 9000 билетов на право отходничества. Однако разорившиеся кочевники далеко не все покидали свой аул, многие начинали заниматься земледелием [33, с. 58].

Процесс разложения общины был длительный, и присущие казахской общине патриархально-родовые пережитки крепко держались в сознании и быту казахов, они же давали себя знать и в общественных отношениях. Об этом свидетельствуют следующие поговорки и пословицы: " Лучше быть пастухом в своем роде, нежели ханом в чужом народе", "Не ходи на охоту с человеком из чужого рода: под боком он помешает тебе выстрелить", "Лучше, чтобы победил на скачках жеребенок одноаульца, чем конь чужого аула" [33, с. 60].

В области правовых отношений пережитки патриархально-родового быта проявлялись, в частности, в приниженной роли женщины. Согласно нормам обычного права казахов она не могла наследовать имущество своего мужа, участвовать наравне с мужчиной в общественной жизни. Женщин не привлекали в качестве свидетелей во время судебных разбирательств.

В области семейных отношений сохранение пережитков патриархально-родового быта у казахов выразилось в господстве главы семьи над детьми и женой. По этому поводу народная пословица гласит "Аталы ?л - ?ожалы ?л". В казахских объединениях, подчиненных кокандцам судебная власть оставалась в руках биев или назначенных беклербеком аксакалов. Суд производился по обычному праву.

Реформы 1867-1868 годов предусматривали распространение на территорию Казахстана общеимперской судебной системы и общеимперского законодательства. Все сколько-нибудь важные гражданские и уголовные дела изымались из поля действия обычного права, кроме того, проводилась целенаправленная политика на разрушение традиционной правовой системы. Одним из существенных нововведений в правовой системе Казахстана стало появление нового источника права - имперского законодательства. Все нормы имперского права состояли из двух групп: норм права, общих для всей территории Российской империи и норм права, установленных специально для Казахстана и учитывающих особенности региона. В связи с прогрессирующим разложением общины и проникновением новых социально-экономических отношений, значительные изменения претерпело обычное право. Основным источником его становится ереже, наиболее быстро реагирующее на меняющиеся условия жизни [40, с. 16].

Сохранилось и даже упрочилось разделение на уголовные и гражданские правонарушения, причем перечень составов преступлений отнесенных к уголовным постоянно расширялся. Так, в середине XIX века вводятся такие составы преступлений, как допуск в аул мусульманских священнослужителей из сопредельных стран Азии, разрешение жить у себя бродягам и нищим, умысел на воровство, снятие шкуры с павшего скота, умышленное или неумышленное содействие побегу арестантов, нарушение общественного порядка. Широко стали практиковаться в уголовном праве такие виды наказаний, как арест, телесные наказания, принудительные работы и т.п. Кроме того, целый ряд преступлений, таких как убийство, барымта, разбой, грабеж, поджег, преступления против денежной системы, государственная измена, явное неповиновение властям антиправительственная агитация, нападения на почту и транспорт убийства христиан и лиц, желающих принять христианство, убийств должностных лиц, вообще изымались из ведения суда биев и пере давались общеимперским судам [40, с. 163].

В целом, происходит расширение прав собственника на основе общероссийских норм права. Семейно-брачное право больших изменений не претерпело, однако под воздействием российского законодательства и в обычное право казахов через ереже входили новые нормы. Так, расширились права женщин, детально рассматривался порядок наследования имущества и т.п. Более серьезно трансформировалось обязательственное право, так как именно оно регулировало те новые социально-экономические отношения, которые возникали в Казахстане под влиянием проникновения товарно-денежных отношений и распада общины. Кроме того, появились правоотношения между казахским населением и русскими переселенцами.

Одним из важных нововведений Положений 1867-1868 годов стало распространение на территории Казахстана действия общеимперских судов. Наиболее серьезные уголовные дела, особенно по тем преступлениям, которые угрожали сохранению контроля колониальных властей над регионом, рассматривались военно-судебными комиссиями. Рассмотрением других серьезных преступлений и гражданских исков на сумму свыше 2 тысяч рублей занималось областное правление, имевшее права съезда мировых судей и палаты уголовного и гражданского суда России. Вместе с тем выборности судей и суда присяжных, как в самой империи, в Казахстане не существовало. Уголовные дела, по которым предусматривалось наказание в виде ареста не свыше трех дней и штрафа до 100 рублей, а также гражданские иски до 2 тысяч рублей рассматривались уездными судьями, назначавшимися правительством и действующими на правах мирового судьи. Все эти судебные инстанции руководствовались общеимперским законодательством [43, с. 10]. В то же время продолжал существовать и так называемый "народный суд", т.е. суд биев, однако он значительно трансформировался. Кроме того, в его ведении остались лишь гражданские иски на небольшую сумму, семейно-брачные дела и незначительные уголовные преступления. По Положениям 1867-1868 годов должность, бия, стала выборной. Бии избирались волостным съездом на 3 года, утверждались военным губернатором. В каждой волости избиралось от 4 до 8 биев, но не более одного на каждый административный аул. Существовало три инстанции суда биев. Произошли определенные изменения в судопроизводстве, в частности, приговоры записывались, копии выдавались сторонам. В обязательном порядке стали записываться ереже, составлявшиеся волостными и чрезвычайными съездами биев. Кроме того, суд биев получил право производить нотариальные действия. В то же время выбор и утверждение бия колониальными властями, давали широкие возможности, для фактической покупки должности бия и расцвету коррупции в суде. Если до XIX века казахи могли обратиться к любому авторитетному бию, то теперь они вынуждены были обращаться только к своим волостным биям. Последние же часто решали дела в пользу своих родственников и широко практиковали взяточничество.

Итак, мы рассмотрели основные этапы истории государства и права Республики Казахстан с древности до начала XX века. Мы увидели, что процесс становления и развития политических и правовых институтов был вызван, прежде всего, внутренними причинами, эволюцией целого комплекса явлений, включавших как производительные силы и производственные.

Эволюция административно-правовой системы колониального Казахстана привела в начале XX века к возникновению предпосылок возрождения государственности и в ходе бурных событий 1905-1907 гг., 1916 года, 1917 года были опробованы различные альтернативы государственно-правового развития, реализованные уже в годы гражданского противостояния в рамках автономии Алаш. Все это привело к конституционному закреплению суверенитета Казахстана в рамках Советской России и СССР и, в конечном итоге, провозглашению независимого Казахстана в 1991 году.

В целом, правовые реформы, проведенные царизмом в Казахстане в 60-х годах XIX века, были направлены на слияние правовой системы Казахстана с правовой системой всей Российской империи.

2.2 Развитие права Казахстана в советский период

В данной главе рассматривается развитие и эволюция советского законодательства в Казахстане на примере конституций 1937 г и 1978 г. Твердый курс на внедрение законности при проведении в жизнь новой экономической политики потребовал пересмотра и издания ряда законодательных актов. Была проведена большая работа по кодификации законодательства, выработанного на протяжении первых лет Советской власти. Были изданы кодексы по различным отраслям: уголовный, гражданский, уголовно-процессуальный, гражданско-процессуальный, земельный, лесной, по трудовому праву.

Гражданско-правовое законодательство 1921-1925 годов отражало политику партии и правительства, направленную на укрепление союза рабочего класса с крестьянством, на возможность использования частного капитала в деле восстановления народного хозяйства. Вместе с тем Гражданский кодекс допускал частную собственность на мелкие торговые и промышленные предприятия и частно-хозяйственную деятельность под контролем государства и в определенных пределах, установленных законом. Кодекс содержал значительное количество норм, посвященных договорам. На договорных началах строились также гражданско-правовые отношения между предприятиями с участием кооперативных организаций и граждан [44, с. 5].

В 1921-1925 годах издается целый ряд правовых актов направленных на ликвидацию последствий колониальной политики царизма в земельных отношениях н уравнение права в землепользовании. В Кодексе были закреплены завоевания Советской власти в области земельных отношений. Вся земля объявлялась государственной собственностью, которая предоставлялась в непосредственное и бессрочное пользование отдельным трудовым и коллективным хозяйствам. Основным институтом землепользования кодекс признавал трудовое землепользование.

Таким образом, земельное законодательство 1921-1925 годов способствовало осуществлению Советским государством мер по восстановлению и развитию сельского хозяйства в Казахстане, созданию устойчивого землепользования и укреплению трудовых крестьянских хозяйств, их приобщению к социалистическому строительству, освобождению беднейших слоев от кабалы экономической зависимости от эксплуататорских элементов аула и деревни [44, с. 11].

В области трудовых отношений правовое регулирование осуществлялось Кодексом законов о труде, принятым ВЦИК IV созыва 30 октября 1922 года. Документ этот закреплял и расширял основные положения, сформулированные в КЗОТе 1918 года: восьмичасовой рабочий день, государственное социальное страхование. Новый КЗОТ устанавливал также обязательный минимум материальных и правовых гарантий для трудящихся. Основной формой привлечения к труду являлся договор. Трудовая повинность допускалась лишь в исключительных случаях. Большое внимание в Новом КЗОТе уделялось также охране труда, в особенности охране труда женщин и подростков.

В 1921-1925 годах острие уголовного законодательства было направлено на борьбу с контрреволюционными выступлениями вражеских элементов. Наряду с общефедеративными законами органы КАССР также принимали декреты по борьбе с бандитизмом, хищениями, скотокрадством.

Важную роль в борьбе с преступностью сыграл Уголовный кодекс РСФСР 1922 года, действовавший также на территории КАССР. Принятие его явилось важным этапом в развитии уголовного законодательства. Кодекс обобщил практику и закрепил те нормы, которые оправдали себя в действии. УК РСФСР 1922 года допускал аналогии, т.е. возможность применения наказания к лицам, которые совершили общественно-опасное деяние, хотя и не предусмотренное Уголовным кодексом. Введение принципа аналогии в тот период обусловлено тем, что советское право только складывалось, законодатель не мог предусмотреть в Кодексе все виды преступлений, поэтому применение его было необходимой мерой борьбы с преступностью [44, с. 15].

В 1926-1929 годах дальнейшее развитие получают различные отрасли социалистического права. Законодательные акты Союза ССР, РСФСР и Казахской АССР, действовавшие на территории республики, были призваны оказать соответствующее воздействие на развитие новых социалистических отношений. Пролетарское право защищало и закрепляло достижения социалистического строительства, препятствовало развитию чуждых социализму отношений. Право являлось юридическим основанием и орудием созидательной деятельности пролетарского государства. В условиях все возрастающего значения правового регулирования социалистических общественных отношений и недостаточного в то же время уровня юридического образования не только населения края, но и самих работников правоохранительных и правоприменительных органов большое значение имела работа по систематизации, кодификации республиканского законодательства. Первым шагом в этом направлении было издание "Систематического собрания законов Казахской АССР, действующих на 1 января 1930 года", которое включало законодательные акты с момента образования автономной республики. Эти данные свидетельствуют о том, что законодательная деятельность высших государственных органов республики в конце 1920-х годов была значительно активизирована, а, следовательно, правовое воздействие на различные сферы общественных отношений - усилено [44, с. 17].