Игровые объекты в сети "Интернет"

На наш взгляд, наиболее точно состояние отечественной цивилистической мысли отражает мнение Д.И. Степанова: «.. доктрина гражданского права так или иначе ориентирована на вещь как центральный объект, в связи с которым возникают правовые связи. Подобное положение, типичное, казалось бы, лишь для римского права, составляет характерную черту современного гражданского права России и отечественной науки права, что можно обозначить как вещноцентризм. Из этого проистекает стремление догмы частного права на построение правовых конструкций, в основе своей ориентированных на применимость к вещам или прочим материальным объектам. Особенно ярко подобная логика находит свое проявление в случае, когда она сталкивается с явлениями, которые не могут быть объяснены с позиции вещноцентризма (оборот имущественных прав, бездокументарные ценные бумаги, исключительные права на результаты творчества, наконец, деятельность в виде работ и услуг). Таким образом, многие правовые построения, правовые конструкции, признаваемые в догме права как общее, таковыми не являются…» Степанов Д.И. Там же. С. 169..

Вещи, как пишет С.Ю. Бадмаева, как объекты гражданских правоотношений характеризуются внутренними (качественными) и внешними признаками. Качественные характеристики существуют независимо от права и человека, они определяют объект как самостоятельное явление окружающей действительности с его неотъемлемыми естественными свойствами. Внешние характеристики есть проявления естественных свойств во вне и именно они имеют значение для права. Качество материальности обусловливает наличие или отсутствие физической (пространственной) обособленности. Между тем право придает значение не материальности как таковой, а характеру физического обособления, заменяемого при невозможности указанного обособления необходимыми регистрационными (учетными) процедурами. Если явление отвечает признакам материальности и физической обособленности, то оно является объектом вещных прав, при отсутствии указанных признаков - объектом других имущественных прав - обязательственных, корпоративных или интеллектуальных (исключительных) Бадмаева, С. Ю. Объекты вещных прав в российском гражданском праве : автореф. дис. канд. юрид. наук. / С. Ю. Бадмаева, - М., 2008. - 28с..

Анализируя постулат вещноцентризма, отметим, что игровой объект - это не индивидуально-определенная вещь, поскольку он представляет собой часть программного кода, который может быть воспроизведен неограниченное количество раз. Ввиду особенностей информации как атрибута материи «право собственности» на нее отличается от права собственности на вещь. Отличие выражается в том, что данный информационный объект, будучи в собственности определенного лица, может находиться во владении и пользовании неопределенного круга других лиц. Так, право собственности на изобретение, удостоверенное патентом, принадлежит патентообладателю. Но опубликованным описанием соответствующего изобретения или полезной модели может воспользоваться любое лицо как для накопления своих знаний, так и для создания новых информационных объектов - новых изобретений, научных публикаций и т.д. Толстой В.С. Гражданское информационное право// СПС «КонсультантПлюс» Так и в отношении виртуальных объектов - во-первых, нельзя утверждать, что, такой объект обладает исключительными, присущими только ему характеристиками, поскольку он может быть копирован потенциально бесконечное число раз, и, во-вторых, находясь во «владении» игрока, он не выбывает из-под контроля правообладателя виртуального мира.

На наш взгляд, в условиях отечественной правовой действительности виртуальные объекты не могут регулироваться нормами о праве собственности и вещах, поскольку имеют ярко выраженный нематериальный, информационный характер. Есть предложения расширить категорию объектов ст. 128 ГК РФ виртуальными вещами, и даже придать виртуальным земельным участкам, зданиям, планетам и прочим подобным объектам статус недвижимости. На практике такие вещи будут становиться предметом договоров «купли-продажи». А.И. Савельев пишет: «Если подобные объекты станут распространенным объектом оборота, с большей долей вероятности для них может быть создана новая фикция - из чисто практических саоображений, чтобы использовать наиболее удобные и проработанные нормы» Савельев А.И. Указ. соч. С. 142.. Правда, продолжая, он указывает, что ст. 128 ГК РФ и так содержит достаточно гибкие нормы, позволяющие без внесения в нее изменений охватить виртуальные объекты.

Обратимся к статье А.В. Лисаченко «Право виртуальных миров: новые объекты гражданских прав», где автор указывает, что игровые объекты хоть и реально не существуют, но являются не менее оборотными. В отношении игровых объектов пользователь может осуществлять всю триаду правомочий собственника: владеть, пользоваться и распоряжаться Лисаченко А.В. Указ. соч. С. 108.. Кроме триады правомочий автор говорит о возможности извлекать доход из обладания такими объектами и о возможности их виндицирования, вне зависимости от именования механизма возврата. Так А.В. Лисаченко пишет о распространении на эти объекты права собственности либо «квазисобственности». Критика данного подхода выражается в том, что категория владения, бесспорно, подразумевает физическое обладание материально выраженной вещью, что противоречит естественной природе виртуальных объектов, поскольку «виртуальный» - это воображаемый, несуществующий Там же. С. 104.. Наравне с проблемой нематериальности потенциального объекта права собственности встает вопрос о зависимости реализации правомочий «собственника» виртуальных объектов от воли и действий оператора игрового процесса. Наделяя виртуальные объекты статусом вещи, мы сталкиваемся с проблемой зависимости такой вещи от программного продукта, от функционирования самой игры. А.И. Савельев Савельев А.И. Указ. соч. С. 142. проводит аналогию с зависимыми земельными участками, для которых предусмотрен сервитут.

При признании виртуальных объектов объектами права собственности, пользователь будет защищен не только от «кражи», но и от обесценивания. То есть разработчику придется компенсировать покупателю игровых объектов убытки, связанные с падением цены на объект, если он создаст что-то более привлекательное, или, наоборот, ухудшит характеристики первоначального объекта (например, разместив рядом иной объект). Индустрия многопользовательских онлайн-игр в этом не заинтересована. Возникает вопрос: если разработчики решат закрыть виртуальный проект, исходя из теории распространения норм о праве собственности, придется ли им выплачивать компенсацию игрокам - «собственникам» виртуальных объектов?

Сомнительно распространять на виртуальные объекты нормы о вещах, поскольку велика их специфика, в том числе нематериальный характер таких объектов. «В свое время специфика интеллектуальной собственности потребовала существенной корректировки классического права собственности, повлекшей в конечном итоге возникновение особого правового режима исключительных прав» Там же. С. 143. . А внутриигровые объекты аналогичны объектам интеллектуальной собственности по крайней мере в связи с отсутствием материальности и физической обособленности.

Между тем, природа игровых объектов аналогична правовой природе интернет-сайтов. На этот счет Е.С. Басманова пишет: «Интернет-сайт -- это предназначенный для размещения в сети Интернет результат интеллектуальной деятельности, состоящий из статичной основы (базового элемента сайта), представляющей собой программный (объектный) код и порождаемые им визуальные отображения (дизайн сайта), и динамичного содержания (контента), представляющего собой совокупность разнородных объектов исключительных прав и иных материалов, системно расположенных в пределах базового элемента сайта. Авторами основы (базового элемента) Интернет-сайта являются веб-дизайнер (в части дизайна сайта), а также верстальщик и программист (в части программного (объектного) кода). Составителю Интернет-сайта принадлежат авторские права на осуществленный им подбор или расположение элементов содержания Интернет-сайта (составительство) Басманова, Е. С. Интернет - сайт как объект имущественных прав : автореф. дис. канд. юрид. наук./ Е. С. Басманова. - М., 2010. - 30с.».

Многие авторы считают распространение норм о вещах на виртуальные объекты слишком революционным решением См. напр., Савельев. А.И. Указ. соч. С. 141., Нуждин Т.А. Нетипичные объекты вещных прав в современной российской цивилистике: обзорно-критический анализ // Гражданин и право. 2010. № 7. С. 70-77..

Радикально противоположной позицией признания игровых объектов вещами и распространения на них норм о праве собственности является точка зрения, согласно которой государство не должно вмешиваться в такого рода отношения, игровые объекты не являются объектами гражданских прав, и притязания в отношении них не подлежат судебной защите.

2. Применение положений об играх и пари

Вариант «невмешательства» в регулирование отношений, опосредующих оборот игровых объектов, является главенствующим в отечественной судебной практике. Аргументация такого «невмешательства» всегда находится в плоскости отказа в защите требований, вытекающих из игр и пари.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1062 ГК РФ требования граждан и юридических лиц, связанные с организацией игр и пари или с участием в них, не подлежат судебной защите, за исключением требований лиц, принявших участие в играх или пари под влиянием обмана, насилия, угрозы или злонамеренного соглашения их представителя с организатором игр или пари, а также требований, указанных в пункте 5 статьи 1063 настоящего Кодекса п. 5 ст. 1063 ГК РФ: «В случае неисполнения оператором лотереи, организатором игр указанной в пункте 4 настоящей статьи обязанности участник, выигравший в лотерее, тотализаторе или иных играх, вправе требовать от оператора лотереи, организатора игр выплаты выигрыша, а также возмещения убытков, причиненных нарушением договора со стороны оператора лотереи, организатора игр»..

Обратимся к судебной практике. Так мировой суд судебного участка № 352 Басманного района города Москвы 1 февраля 2011 года рассмотрел спор между пользователем онлайн-игры «Lineage 2» и ООО «Иннова Системс», организующей игровой процесс в MMORPG «Lineage 2». Игроком был предъявлен иск о возмещении ущерба, возникшего в связи блокировкой его игровых аккаунтов в «Lineage 2». Ущерб, по мнению истца, состоял в невозможности использования «арендованного» на 28 дней виртуального объекта в течение трех дней (срока блокировки), а также в сокращении срока ранее приобретенной платной подписки на игровой сервис. Суд отказал в удовлетворении иска со следующей аргументацией: «учетная запись истца была заблокирована ответчиком в связи с нарушением истцом правил игры. Между тем наличие или отсутствие в действиях пользователя нарушений правил игры относится к организации игрового процесса, таким образом, требования истца, связанные с участием в игре, в силу пункта 1 статьи 1062 ГК РФ не подлежат судебной защите» Савельев А.И. Указ.соч. С. 132 со ссылкой на Решение мирового суда судебного участка № 352 Басманного района г. Москвы от 01.02.2011 по делу № 2-01/11..

В другом деле против ООО «Иннова Системс» рассматривался иск о признании недействительными сделок купли-продажи виртуальных предметов, заключенных истцом (пользователем MMORPG «Lineage 2» и «Rising Force On-line») с оператором игрового процесса - компанией ООО «Иннова Системс», и возврате уплаченных по ним денежных средств. По мнению истца, данные договоры были недействительны как противоречащие пункту 4 статьи 129 ГК РФ («Результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации не могут отчуждаться или иными способами переходить от одного лица к другому») и заключенные под влиянием обмана (статья 179 ГК РФ). Ответчик возражал против удовлетворения иска, ссылаясь на то, что платные сервисы не являются обязательными для участия в игре, а предназначены для облегчения игрового процесса и получения дополнительных преимущественных привилегий в игре. Суд отказал в удовлетворении заявленных требований, указав, помимо прочего, что заявленное истцом требование не входит в перечень, приведенный в пункте 2 статьи 1062 ГК РФ, а потому возможность судебной защиты при оспаривании истцом предоставленной в рамках игрового процесса услуги в виде предоставления дополнительных возможностей для персонажа игрока исключается» Савельев А.И. Там же. со ссылкой на Решение Лефортовского районного суда г. Москвы от 25.11.2011 по делу № 2-3379/2011..

Такая практика нашла подтверждение и в позиции Президиума Московского городского суда от 24.05.2013 по делу № 44г-45 Постановление Президиума Московского городского суда по делу от 24.05.2013 № 44г-45.. Анализируя указанное решение, можно сделать вывод, что суд приравнивает денежные средства, использованные для приобретения дополнительных преимуществ в игре, к денежным средствам, потраченным вследствие участия в игре или пари по смыслу статьи 1062 ГК РФ. Однако в приведенном решении прослеживается положительная тенденция разграничения судом природы совершаемых игроком платежей, вследствие чего часть таких платежей может быть возвращена игроку из-за неправомерных действий оператора игрового процесса. В судебном решении не поясняется, какие денежные суммы подлежат возврату, однако, как указывает А.И. Савельев, можно предположить, что это суммы аванса, подлежащего возврату при досрочном расторжении договора, который был квалифицирован судом как «пользовательское соглашение на осуществление последним комплекса услуг и мероприятий развлекательного характера» Савельев А.И. Указ. соч. С. 134. .

Гражданский кодекс не приводит определения игр и пари, поэтому обращаемся к ФЗ от 29.12.2006 № 244-ФЗ «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр…» Федеральный закон от 29.12.2006 № 244-ФЗ «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (Далее - Закон о регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр)// СПС «КонсультантПлюс».:

Азартная игра - основанное на риске соглашение о выигрыше, заключенное двумя или несколькими участниками такого соглашения между собой либо с организатором азартной игры по правилам, установленным организатором азартной игры;

Пари - азартная игра, при которой исход основанного на риске соглашения о выигрыше, заключаемого двумя или несколькими участниками пари между собой либо с организатором данного вида азартной игры, зависит от события, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет Пункты 1 и 2 статьи 4 Закона о регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр// СПС «КонсультантПлюс»..

В азартных играх используется категория выигрыша - денежных средств или иного имущества, в том числе имущественных прав, подлежащих выплате или передаче участнику азартной игры при наступлении результата азартной игры, предусмотренного правилами, установленными организатором азартной игры Пункт 4 статьи 4 Закона о регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр// СПС «КонсультантПлюс».. На практике основной целью азартной игры или пари является как раз возможность получения выигрыша, в то время как суть многопользовательских онлайн-играх состоит в самом процессе игры, участии в игровом процессе и удовлетворении потребностей в продвижении своего персонажа. Суть виртуального мира со своими законами, рынками, финансовыми организациями, персонажами и т.д. сводится к совершенствованию игрока до определенных уровней путем решения определенных задач, поставленных перед ним разработчиками. Вследствие совершения соответствующих действий персонаж получает награды, достигает нового «уровня» и т.д. Котенко Е.С. Указ. соч. . Отказ в защите пользователей MMORPG, на наш взгляд, связан с подменой понятий. Такое решение проблемы, связанной с оборотом виртуальных товаров, аналогичен отказу в защите интересов покупателя игральных карт или шахмат, приравнивая куплю-продажу таких «игровых» товаров, к отношениям, вытекающим из игр и пари. Иначе говоря, ошибочно определен характер отношений и причина такого действия.

Большинство юристов, занимающихся проблематикой виртуальной собственности, указывают, что в онлайн-играх отсутствует возможность получения выигрыша, что характеризует MMORPG как неазартную игру. Однако, обратившись к популярным интернет-сайтам онлайн-игр, мы увидим, что операторами игрового процесса организовываются турниры среди участников онлайн-игры. По результатам соревнования игрок может получить весомый «трофей», обладающий экономической ценностью: игровую валюту, доступ к премиальным аккаунтам, игровые объекты См. напр., http://worldoftanks.ru/ru/news/pc-browser/tournaments/2_may_tourneys/. Но не стоит рассматривать данную тенденцию как доказательство азартного характера всей MMORPG.

Если нормы об играх и пари можно применить к отношениям между пользователями, то отношения «игровая компания» - «потребитель» не могут быть защищены ст. 1062 ГК РФ. При подобном подходе нарушается баланс интересов. Провайдер вправе (и технически способен) восстановить свои нарушенные интересы с помощью самозащиты, иначе говоря, прекратить предоставление пользователю игрового контента, «отключить подписку», в то время как пользователь не обладает такими техническими возможностями и должен быть защищен судом.

Отношения в MMORPG отграничиваются от игр и пари по следующему признаку - в MMORPG нет условия, соглашения о выигрыше. Пользователя интересуют сам процесс пребывания, общения с другими игроками и прогресс его статуса в виртуальном мире. Причем достижение персонажем максимальных уровней не влечет остановки игры с последующей выплатой каких-либо призов и дивидендов Савельев А.И. Указ. соч. С. 134. Поэтому в отсутствие соглашения о выигрыше, заключенного с другими участниками или хотя бы с правообладателем (организатором игры), нельзя говорить об игре или пари в юридическом смысле Там же. С. 135. Кроме того, в MMORPG можно проиграть конкретную битву, но не всю игру в целом, при этом возникает и обратный эффект - невозможно найти участника игры, который не проигрывал на всем ее протяжении.

Проанализируем мотивы законодателя «незащиты» отношений из игр и пари. Как ни странно, в зарубежных правопорядках отношения из игр и пари регулируются аналогичным образом. Например, в положении § 762 Германского гражданского уложения указано, что обязательство из игры или пари не устанавливается. Предоставленное на основании игры или пари не может быть истребовано к возврату. В соответствии со статьями 1965 - 1967 Французского гражданского кодекса закон не предоставляет никакого права на иск ввиду долга, вытекающего из игорного договора или из платежного обязательства по договору пари... То, что проигравший уплатил добровольно, он не может истребовать обратно Федотов А.Г. Игры и пари в гражданском праве// Вестник гражданского права. 2011. № 2. Том. 11// СПС «КонсультантПлюс».

В Древнем Риме так же относились к обязательствам из игр и пари, не облеченный в форму стипуляции долг из игры не мог быть истребован посредством иска, однако, будучи уплаченным, не подлежал возврату. И даже, как указывает А.Г. Федотов, иногда влек санкции со стороны государства Федотов А.Г. Там же. . В настоящее время обязательства из игр и пари так же являются натуральными и не подлежат судебной защите.

Издавна полагают, что обязательства из игр и пари не подлежат защите по причине их «аморальности». Несмотря на то, что традиция и оставляет след в современном регулировании, в настоящее время подобный аргумент не может рассматриваться всерьез. Как иронизирует А.И. Савельев: «Не может участие в многопользовательской онлайн игре или виртуальном мире рассматриваться в качестве аморального поступка в условиях всеобщей распущенности» Савельев А.И. Указ. соч. С. 137..

Как отмечает А.Г. Федотов, в действительности отношения, вытекающие из участия в азартных играх и пари, лишены судебной защиты, потому что иначе такие сделки сразу оспаривались как совершенные под влиянием заблуждения, так как ни одна сторона не знает о том, событие совершится или нет. Участники неизбежно заблуждаются относительно одного или нескольких условий сделки. Но без этого игра и пари невозможны, это составляет их суть. Если в других совершенных с пороком воли натуральных (или исторически бывших натуральными) сделках его последующее устранение (например, одобрение надлежащим лицом сделки лица, не обладающего полной дееспособностью) делает сделку юридически действительной, то устранение порока воли (т.е. признание его юридически незначимым) в случае пари уничтожает само это правоотношение, поскольку признание обеими сторонами того, что лежащее в основе пари заблуждение не имеет юридического значения, означает бессмысленность и юридическую и имущественную смерть пари (игры) Федотов А.Г. Указ. соч..

Отказ государства от вмешательства в деятельность по обороту виртуальных товаров в сети «Интернет» вызывает некоторое недоумение, и, можно сказать, характеризуется недальновидностью законодателя, поскольку в настоящее время все большую долю в экономике занимает электронная коммерция. На межгосударственном уровне планомерно развиваются принципы налогообложения электронной коммерции. В 2014 году Организацией экономического сотрудничества и развития, куда входят 34 развитых государства, опубликованы для обсуждения рекомендации по налогообложению виртуальной экономики Проничева Е.Ю., Азизова Е.А., Указ. соч. С. 97. Любопытно отметить, что обладатели определенных игровых пространств, где осуществляются сделки с игровыми объектами, получают с каждой сделки отчисления, отдаленно напоминающие «налоговые». Общая сумма таких «налогов» одного только виртуального мира Entropia Universe оценивается примерно в 400 млн. долларов в год Лисаченко А.В. Указ. соч. С. 106 со ссылкой на http://lenta.ru/news/2012/04/05/entropia. .

Вопреки превалирующей в судебной практике тенденции отказа в защите прав пользователей MMORPG существует и противоположная (на наш взгляд, позитивная) практика. Например, обратимся к определению Ленинского районного суда г. Кемерово от 26.04.2013 по делу № 11-59/2013 Определение Ленинского районного суда г. Кемерово от 26.04.2013 по делу № 11-59/2013.. Суд апелляционной инстанции, отменяя решение мирового судьи, удовлетворил требования истца о защите прав потребителей и взыскании денежной суммы с ООО «Мэйл.Ру Геймз». В данном судебном решении указано на необоснованность применения судом первой инстанции норм глав 58 ГК РФ об играх и пари, поскольку в онлайн-игре отсутствует условие о выигрыше, то есть о денежных средствах или ином имуществе, в том числе имущественных правах, подлежащих выплате или передаче участнику азартной игры, предусмотренного правилами, установленными организатором азартной игры, в связи с чем отсутствует существенное условие «азартной игры» или «пари» Семенюта Б. Онлайн-игры: правовая природа отношений// Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2014. № 8. С. 41.. Кроме того, суд применил нормы закона «О защите прав потребителей» Закон РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей»// СПС «КонсультантПлюс», поскольку истец выступал в качестве потребителя, заказав у ответчика для личных целей платную услугу в виде зачисления «золотых» (учетных единиц - прим. мое) для его учетной записи, но не смог воспользоваться данной услугой по причине блокировки ответчиком учетной записи истца, то есть одностороннего отказа от исполнения обязательств по оказанию услуги.

Также судом определено, что интерактивная компьютерная онлайн-игра является программой интерактивного типа («мультимедиа») для ЭВМ, поскольку программа интерактивного типа («мультимедиа») для ЭВМ - программа для всех видов персональных ЭВМ (в том числе для телевизионных игровых компьютерных приставок), основанная на диалоговом (интерактивном) взаимодействии пользователя с ЭВМ. Мнение Ленинского районного суда г. Кемерово разделяет большинство исследователей вопроса правовой природы виртуальной собственности. Например, Е.С. Котенко пишет, что использование мультимедийных продуктов не должно регулироваться нормами главы 58 ГК РФ, как это имеет место на практике Котенко Е.С. Авторские права на мультимедийный продукт: Монография. - М.: Проспект, 2013// СПС «КонсультантПлюс». В научных статьях прослеживается критика подхода к невмешательству государства в регулирование отношений, возникающих из онлайн-игр, со ссылкой на нормы об играх и пари.

Как отмечает Б.Семенюта, при определении характера возмездных отношений между пользователем онлайн-игры и ее организатором следует выбирать из двух моделей регулирования: посредством лицензионного договора или договора возмездного оказания услуг. Перейдем к анализу данных вариантов.

3. Квалификация игровых объектов как результата интеллектуальной деятельности и заключение лицензионного договора

Рассмотрим подробнее, есть ли основания для регулирования спорных отношений посредством заключения лицензионных договоров.

Лицензионные договоры заключаются в отношении результатов интеллектуальной деятельности либо средств индивидуализации. Перечень объектов, составляющих категорию результата интеллектуальной деятельности, содержится в статье 1225 ГК РФ Результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной собственностью), являются: 1) произведения науки, литературы и искусства; 2) программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ); 3) базы данных; 4) исполнения; 5) фонограммы; 6) сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (вещание организаций эфирного или кабельного вещания); 7) изобретения; 8) полезные модели; 9) промышленные образцы; 10) селекционные достижения; 11) топологии интегральных микросхем; 12) секреты производства (ноу-хау); 13) фирменные наименования; 14) товарные знаки и знаки обслуживания; 15) наименования мест происхождения товаров; 16) коммерческие обозначения.. Дефиниция результата интеллектуальной деятельности в законодательстве отсутствует и выводится из доктринального толкования и анализа положений части четвертой ГК РФ. Результат интеллектуальной деятельности - это выраженный в объективной форме продукт интеллектуальной деятельности, именуемый в зависимости от его характера произведением науки, литературы, искусства, изобретением или промышленным образцом, имеющий идеальную природу. Правовой защите подлежит не форма выражения интеллектуальной деятельности, а ее содержание Куркина Н.В., Интеллектуальная деятельность и ее результаты как объекты гражданских прав/ Н.В. Куркина// Вестник Московского государственного областного университета: Серия «Юриспруденция».
2012. № 1. С. 46..

Существует мнение, что со временем в рамках качественного изменения регулирования интеллектуальной собственности произойдет (скорее всего, постепенный и планомерный) отказ законодателя от обеспечения защитой всего перечня объектов с заменой их на единый объект интеллектуально-правовой охраны. Предпосылкой для выделения в законодательстве единого объекта является относительное сходство правовых режимов всех существующих сегодня результатов интеллектуальной деятельности Невзоров И.В. Указ. соч. .

А.И. Савельев пишет, что в условиях невозможности применения к виртуальным объектам обычных норм о праве собственности, можно (так в основном и происходит) урегулировать эти отношения с помощью договорного права. В настоящее время соответствующие отношения рассматриваются в контексте лицензионных соглашений между правообладателем (оператором игрового процесса, разработчиком) и лицензиатом (пользователем, игроком). Оформляются такие отношения посредством различного рода пользовательских соглашений, представляющих собой click-wrap Click-wrap соглашения - это договоры, заключаемые в сети «Интернет» с предоставлением возможности ознакомиться с условиями договора и в случае согласия -- нажать кнопку “I accept” (Я согласен). соглашения Савельев А.И Указ. соч. С. 143. Со ссылкой на Савельев А.И. Электронная коммерция в России без ЭЦП: иллюзия или реальность?/ А.И. Савельев// Вестник гражданского права. 2013. Том 13. № 3. . Такое регулирование обусловлено тем, что виртуальные игровые объекты - это не что иное, как программный код Игровой объект по своей природе является смешанным результатом интеллектуальной деятельности, включающим в себя программу для ЭВМ и аудиовизуальное произведение. , являющий частью основной компьютерной программы. Подписывая соглашения, пользователь получает возможность использовать дополнительные функциональные характеристики программного кода игры. Покупку виртуальных ценностей (игровых объектов, премиальных аккаунтов, внутриигровой валюты) можно охарактеризовать как внесение лицензионного платежа.

Данный вариант регулирования, на наш взгляд, является более предпочтительным, нежели определение игровых объектов как вещи, поскольку к особенностям лицензионных договоров на право использования результатов творческой деятельности относится нематериальная природа объекта договора, которая очевидна и для виртуальных предметов. Как справедливо отмечает О.В. Верина, «предметом лицензионного договора являются не отношения по поводу права собственности, а предоставление исключительного права (или монополии секретности обладателя ноу-хау). Эти права имеют, в принципе, имущественный характер, обусловленный монопольной природой исключительного права Верина, О. В. Лицензионные договоры на объекты интеллектуальной собственности и информацию : автореф. дис. канд. юрид. наук./ О.В. Верина. - М., 1997. - 24с..

Нематериальный характер игровых объектов и их существование исключительно в рамках виртуальных пространств свидетельствует о том, что такие объекты представляют собой информацию. Так же и объекты интеллектуальной собственности являются носителями определенной информации. Специфической проблемой для участия информации в гражданском обороте является проблема ее обособления от общего информационного массива, квалификации ее в виде отдельных объектов авторского или патентного права, ноу-хау и т.п. Отнесение информации к тем или иным объектам зависит от их природы и соответствия законодательно установленным критериям обособления. От отнесения информации к тому или иному объекту исключительного права или к коммерческой тайне зависит дальнейший правовой режим соответствующего результата творческой деятельности Верина О. В. Там же..

В.В. Архипов в своей статье «Виртуальное право: основные проблемы нового направления юридических исследований» приводит критику применения норм о неисключительной лицензии к рассматриваемым отношениям, где указывает, что, исходя из действующих норм права, данный подход самый разумный, однако он не отвечает экономической составляющей отношений. Передача виртуальных объектов между пользователями по своему смыслу тяготеет к купле-продаже, а не уступке прав из лицензионного договора. Право же должно отражать экономическую действительность и служить интересам общества, а не наоборот.

Минусы регулирования отношений, опосредующих оборот игровых объектов, посредством заключения лицензионных соглашений:

1) Признавая соглашение между правообладателем и пользователем лицензионным договором, мы усложним отношения тем, что дальнейшая «перепродажа» виртуальных объектов будет по правовой природе сублицензионным договором, что не соответствует воли сторон. Например, очевидно, что у игрока (лицензиата) нет мотивов нести ответственность перед лицензиаром за действия сублицензиата при заключенном сублицензионном договоре. К тому же стоит отметить, что для заключения сублицензионного договора требуется согласие лицензиара, а в пользовательских соглашениях большинства онлайн-игр предусмотрен прямой запрет на передачу прав из лицензионного договора.

2) Пользовательские соглашения по своей сути являются договорами присоединения, разработанными исключительно правообладателем, оператором игрового процесса, в чем он обладает полной дискрецией. Пользователь является уязвимой, слабой стороной, и в спорах с правообладателем он заведомо проигрывает. Такое соглашение играет роль закона для виртуального пространства Савельев А.И. Указ. соч. С. 144. .

3) Приобретение дополнительных игровых объектов (то есть части программного кода игры) и внесение лицензионного платежа сами по себе не дают пользователю никаких гарантий доступа к данным объектам. В лицензионных отношениях обязательство лицензиара исполнено в момент предоставления, зачисления игровых ценностей, дальнейшая «судьба» предоставленных объектов остается за рамками ответственности правообладателя и составляет проблему пользователя. Кроме того, при блокировке аккаунта никакого возмещения со стороны оператора игрового процесса не последует. В данном пункте хотелось бы отметить следующую любопытную тенденцию: блокировка аккаунта, то есть односторонний отказ от исполнения лицензионного соглашения правообладателя виртуального мира, возможна даже при нарушении внутренних игровых правил, которые не всегда отождествляются с Пользовательским соглашением, и по сути не могут составлять предмет лицензионного договора в чистом виде. Например, использование игроком ненормативной лексики в процессе игры в общем чате с другими участниками, просьбы о передаче игровых ценностей или информации, уничтожение техники союзников и даже обсуждение вопросов современной политики влечет применение «штрафных санкций» со стороны оператора игрового процесса и прекращение предоставления результата интеллектуальной деятельности для пользования игроком http://worldoftanks.ru/ru/content/wot_game_rules/.

4) Некорректно сводить правовые отношения, складывающиеся вокруг игровых объектов, исключительно к регулированию нормами договорного права, поскольку это противоречит представлению об обязательственном правоотношении как об относительном, связывающем только его участников Лисаченко А.В. Указ. соч. С. 108-109. Невозможно возложить всю ответственность на организатора игрового процесса, разработчика игры, поскольку даже они не имеют достаточных возможностей для контроля виртуального мира. Они не стоят между пользователем, обладающим виртуальным предметом, и неопределенным кругом лиц, от которых может исходить посягательство на игровой объект. Неосознанно обществом для регулирования отношений с игровыми объектами используется вещно-правовая модель, иначе говоря, переносятся нормы реального мира о праве собственности Там же..

Признавая виртуальные объекты результатами интеллектуальной деятельности, мы сталкиваемся с проблемой принадлежности этих объектов в тех виртуальных мирах, где возможно и широко распространено творчество самих пользователей игры, виртуального мира. Существует деление виртуальных миров на открытые и закрытыеДюранске Б.Т., Кейн Ш.Ф. Указ. соч. С. 118.. Открытые виртуальные миры позволяют их пользователям наиболее широко участвовать в создании новых игровых объектов не только с помощью «набора инструментов», предоставленных самим разработчиком, как в закрытых виртуальных мирах, но и посредством программного кода. В открытых мирах с наибольшей вероятностью можно говорить о том, что пользователь (игрок) получает исключительные права на свой вновь создаваемый на этой площадке виртуального мира объект. Существует практика, где девушка-дизайнер зарегистрировала свой аватар-персонаж в виртуальном мире Second Life в качестве товарного знака Там же. С. 131.. Доктриной признается, что в открытых виртуальных мирах игроки обладают исключительными правами на интеллектуальную собственность. Правда, стоит отметить, что все созданные объекты представляют собой не что иное, как программный код, и, «уходя» из виртуального мира, пользователь зачастую не может «забрать» результат его интеллектуальной деятельности, поскольку технически такой объект далеко не всегда может быть воспроизведен на другой платформе. Несмотря на то, что такой объект может существовать только в определенном виртуальном мире, есть возможность защитить его создателя, поскольку в число авторских прав входит право на неприкосновенность (подп. 4 п. 2 ст. 1255 ГК РФ) Архипов В.В., Виртуальная собственность: системные правовые проблемы в контексте развития индустрии компьютерных игр. С. 78. Стоит заметить, что сейчас идут разработки по созданию унифицированных платформ и языков программирования, что может повлечь нарастание интереса пользователей виртуальных миров в признании за ними прав на созданные их творческим трудом объекты.

В закрытых мирах (к которым относятся именно MMORPG) говорится о таких лицензионных условиях, где пользователь не обладает никаким правом на результат своей творческой деятельности. Правда стоит учитывать, что и творческой деятельности в закрытых мирах гораздо меньше, развитие игры и создание новых игровых предметов предусмотрено ее разработчиком. Необходимо обратить внимание на то, что в основном виртуальная собственность - это не пользовательский контент, за исключением открытых виртуальных миров, подобных Second Life, пользователь создает игровые объекты из предложенного разработчиком ограниченного набора функций и инструментов, и интеллектуальные права на такие объекты принадлежат разработчику. Главенствующей является позиция, согласно которой разработчику принадлежат авторские права на такие объекты, как программный код для базы ЭВМ и на аудиовизуальные отображения - эти две части и представляют собой объект виртуальной собственности Попов Р.М. Проблемы правового регулирования онлайновых игр: реальные законы в виртуальной реальности// Гражданин и право. 2010. № 10. С.72. .

На наш взгляд, распространение норм о лицензионных договорах на спорные отношения в отличие от «вещной модели» регулирования имеет положительное свойство - признавая, что в закрытых виртуальных мирах (которых большинство) все права на внутриигровые объекты принадлежат правообладателю игры или гейм-дизайнеру, мы защищаем оборот от губительной тенденции наделения правообладателей виртуальных миров излишней ответственностью за действия третьих лиц и игроков (которых в виртуальном мире, как мы уже отмечали, может быть несколько десятков миллионов, и поведение которых с трудом поддается контролю со стороны оператора игрового процесса). Однако интересы игроков по-прежнему должны быть обеспечены, для решения данного вопроса обратимся к следующей модели регулирования - посредством применения норм о возмездном оказании услуг.

4. Модель возмездного оказания услуг

Согласно пункту 1 статьи 779 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

Итогом исполнения договора об оказании услуг является некое нематериальное благо, которое получает заказчик Семенюта Б. Указ. соч. С. 42.. Иначе говоря, со стороны игрока предоставляются денежные средства, а со стороны правообладателя игры не овеществленный результат, а доступ к игровому полю, дополнительным возможностям игры, а в широком смысле - возможность испытать определенные эмоции. В упомянутом выше Определении Московского городского суда сделан вывод, что оператор осуществляет комплекс услуг и мероприятий развлекательного характера.

А.И. Савельев пишет, что есть позиция, согласно которой отношения провайдера с пользователем по предоставлению доступа к игре или внутриигровым дополнительным объектам рассматриваются как оказание услуг. Для примера он приводит Пользовательское соглашение World of Tanks, где указано, что предоставление доступа к специальным возможностям игры осуществляется за плату и является услугой. В процессе использования таких возможностей пользователь получает внутриигровые ценности (игровая валюта, игровое имущество и т.п.), которые способствуют более быстрому или комфортному развитию в Игре. Услуги считаются оказанными в момент зачисления внутриигровых ценностей на учетную запись пользователя. Денежные средства, использованные Пользователем для приобретения внутриигровых ценностей, Владельцем Проекта и Администрацией не возмещаются, в том числе в связи с неиспользованием их в процессе игры или ее прекращением.

В.В. Архипов со ссылкой на мнение Р.Бартла указывает, что при оплате какого-то объекта реальными деньгами в игре, мы получаем от прежнего «собственника» услугу. Не придавая игровым ценностям статуса объекта права собственности реального мира, мы не может говорить о переходе прав на такие объекты вследствие их покупки посредством уплаты реальных денег. В данном случае один игрок, «продающий» виртуальные товары, оказывает другому игроку услугу по безвозмездной «уступке» какого-то объекта в игре, либо по переходу на его игровое поле Архипов В.В. Виртуальная собственность: системные правовые проблемы в контексте развития индустрии компьютерных игр. С. 83.

Как справедливо отмечает Б. Семенюта, поводом усомниться в квалификации «игровых» отношений как возмездного оказания услуг выступает лишь указание в пользовательских отношениях на доступ к результатам интеллектуальной деятельности Семенюта Б. Указ. соч. С. 43..

Косвенный аргумент в пользу определения такого рода отношений в качестве услуг можно вывести, проанализировав нормы Налогового кодекса Российской Федерации (далее - НК РФ) и правоприменительную практику на этот счет. Так в соответствии с нормой пп. 26 п. 2 ст. 149 НК РФ от обложения НДС освобождается реализация программ для ЭВМ и прав на использование указанных результатов интеллектуальной деятельности на основании лицензионного договора. Однако Верховный Суд РФ в Определении от 30.09.2015 № 305-КГ15-12154 по делу № А40-91072/14 указал, что основанием начисления налога послужил вывод инспекции о том, что предоставление возможности использования дополнительного функционала игры (ДФИ) в целях облегчения игрового процесса и более быстрого развития игрового персонажа, предоставляемая игрокам за плату, является самостоятельной услугой по организации игрового процесса, не подпадает под действие подпункта 26 пункта 2 статьи 149 НК РФ, реализация этой услуги подлежит налогообложению по налоговой ставке 18 процентов Определение Верховного Суда РФ от 30.09.2015 № 305-КГ15-12154 по делу № А40-91072/14// СПС «КонсультантПлюс»..

«При рассмотрении дела суды установили, что общество является владельцем интерактивных многопользовательских компьютерных онлайн-игр, размещенных на сайтах в сети «Интернет», право пользования которыми предоставляется физическим лицам без внесения абонентской платы на основании лицензионного договора. При этом возможность использования дополнительного функционала игры предоставляется за плату и компенсируется пользователями путем перечисления денежных средств через агрегаторов платежей.

Суды согласились с выводами инспекции о том, что лицензионные соглашения, регулирующие взаимоотношения пользователей игровых процессов, являются смешанными и содержат в себе в том числе положения договора об оказании платных услуг, на которые установленная подпунктом 26 пункта 2 статьи 149 НК РФ льгота по налогу на добавленную стоимость не распространяется. Руководствуясь положениями статей 38, 146, НК РФ, суды пришли к выводу о наличии у общества обязанности по исчислению и уплате в бюджет налога на добавленную стоимость в отношении услуг по организации игрового процесса путем предоставления возможности использования дополнительного функционала игры за дополнительную плату.

При этом суды пришли к выводу об отсутствии оснований для переквалификации отношений по использованию дополнительного функционала игры (ДФИ), предоставляемого игрокам за плату в рамках лицензионного договора, поскольку условиями спорного соглашения установлен порядок определения цены получаемых услуг в виде оснащения игрового персонажа дополнительными привилегиями и оплата стоимости прав использования дополнительным функционалом осуществляется денежными средствами в размере стоимости определенного количества единиц измерения прав Там же..

Проничева Е.Ю. и Азизова Е.А. в своей статье приводят следующий аргумент в пользу определения отношений между провайдером и игроком как возмездного оказания услуг, а не лицензионного соглашения: «Когда пользователь покупает усовершенствованный танк или меч в онлайн-игре, он приобретает не набор пикселей, не мертвый исходный код, а возможность использовать танк или меч в игре, взаимодействуя при этом с другими игроками или искусственным интеллектом. (…) разработчик предоставляет пользователю именно услугу: обусловливает применение пользователем того или иного объекта в рамках игры, отображает объект для других игроков, обеспечивает его корректное взаимодействие с другими игроками и внутриигровыми объектами. В то же время по лицензионному договору лицензиар, как правило, обязуется только предоставить право использования объекта интеллектуальной собственности определенными способами, но не обеспечить реализацию лицензиатом таких прав» Проничева Е.Ю., Азизова Е.А. Указ. соч. С. 100. .

Отчасти такой подход не отражает действительности, поскольку у организатора игрового процесса не предусмотрена ответственность (и на практике он ее не несет) за нарушения в работе игрового процесса, «кражу» виртуальных предметов другими пользователями виртуального мира либо их утрату в ходе игры. Признавая за правообладателем обязанность по оказанию услуги, мы должны были обязать его предоставлять игроку оплаченный им игровой предмет неограниченное количество раз в течение действия оплаченной «подписки» на данный предмет, вне зависимости от его утраты пользователем. Кроме того, как справедливо отмечает А.И. Савельев, услуга является оказанной в момент зачисления виртуальных ценностей Савельев А.И. Указ. соч. С. 144..

Таким образом, подводя итог сказанного в третьем и четвертом параграфах настоящей главы, можно предположить, что при реализации виртуальных товаров разработчик одновременно предоставляет лицензию на их использование в качестве объекта интеллектуальной собственности определенными способами и оказывает услугу по обеспечению их использования в игре Проничева Е.Ю., Азизова Е.А. Указ. соч. С. 101..

5. «Иное имущество»

Следующий подход, нашедший отражение в юридической литературе, - включение объектов виртуальной собственности в состав «иного имущества» статьи 128 ГК РФ. Обоснование данной позиции зачастую рассматривается в контексте желания наделить пользователей онлайн-игр определенными правами в отношении «приобретенных» ими игровых объектов, вплоть до права собственности. Такое стремление обусловлено экономической ценностью рассматриваемых объектов и их инвестиционной привлекательностью.

Данную концепцию можно назвать «переходной» при наличии существующих сложностей в распространении на игровые объекты норм о праве собственности и отсутствии однозначного решения относительно правовой природы игровых объектов. Справедливо указывает ряд российских ученых, что утверждение о наличии у пользователя права собственности на виртуальные объекты является спорным и довольно «смелым» в рамках существующего отечественного правового регулирования и требует более детальной разработки.

Признание игровых объектов «иным имуществом» имеет существенный плюс - указывая, что виртуальные ценности - это имущество в правовом смысле, мы сможем защитить свои права путем предъявления иска о неосновательном обогащении. Такого рода иск носит субсидиарный характер и направлен на восстановление нарушенного права в тех случаях, когда мы не можем защитить его из других оснований: закона, договора, деликта и прочего Савельев А.И. Указ. соч. С. 145. Некоторую сложность привносит само понимание термина «имущество» в отечественном законодательстве. Так до сих пор нет четкой дефиниции имущества даже в рамках Гражданского кодекса РФ, определение варьируется от узкого понятия вещей и их совокупностей (п. 2 ст. 15 ГК РФ) до всей совокупности вещей, денег и ценных бумаг, имущественных прав, а также обязанностей субъекта (ст. 217, ст. 1112 ГК РФ). Есть еще более широкий подход - Европейского суда по правам человека - отождествляющий имущество со всеми закрепленными правами, которые способен доказать заявитель, в том числе денежными требованиями, основанными на договоре или на деликте, социальными льготами, лицензиями и прочим Там же. С. 146. .

Существующая вариативность в определении термина «имущество» свидетельствует о том, что категория имущества достаточно гибкая и изменчивая, способная «подстраиваться» под потребности и цели, преследуемые в конкретных отношениях. И представляется правильным, что, включив виртуальные объекты в состав «иного имущества», мы не нарушим стройности гражданско-правовой конструкции. Можно сделать заключение, что понятием «имущество» охватывается все то, что обладает экономической ценностью (имеет объективную ценность) для участников гражданского оборота и допускает передачу (переход) от одного лица к другому Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к главам 6 - 12, под ред. Л.В. Санниковой, Статут, М., 2014// СПС «КонсультантПлюс».

Как указывает ряд исследователей См. напр., Лисаченко А.В. Указ. соч. С. 106-107., несмотря на то, что статья 128 ГК РФ не содержит дефиниции объекта гражданских прав, в ней используется термин «благо», и в действительности объектами гражданских прав могут быть только блага, которые в свою очередь служат удовлетворению человеческих потребностей. Опираясь на представленную позицию, можно утверждать, что в состав термина «благо» можно включить и игровые объекты, обладающие экономической ценностью для правообладателей и пользователей онлайн-игр, и, несомненно, представляющие фискальный интерес для государства. Более того, такой подход оправдан с экономической точки зрения, поскольку игровые объекты имеют ярко выраженную коммерческую ценность, вовлечены в имущественный оборот и выступают в качестве товара. Поскольку фактически перечень статьи 128 ГК РФ не является исчерпывающим (благодаря содержанию термина «иное имущество»), представляется возможным причислить игровые объекты к объектам гражданских прав как раз в качестве «иного имущества». Признание виртуальных объектов «иным имуществом» является менее спорным с точки зрения отечественной правовой традиции, чем в отношении иных гражданско-правовых конструкций и понятий, в особенности вещей.