Восстановление активного или пассивного избирательных прав, по своей логике, возможно только после совершения противоправного деяния. Такое восстановление близко по своему содержанию к функции устранения препятствий при реализации активного и пассивного избирательных прав. Однако на практике восстановление данной категории субъективных избирательных прав означает, что суд принимает решение, обязывающее нарушившее данное конкретное право лицо (например, соответствующую избирательную комиссию) осуществить определенное действие. Так, кандидат в депутаты Государственной Думы имеет право на получение удостоверения кандидата в депутаты, а Центральная избирательная комиссия Российской Федерации (далее - ЦИК РФ) согласно п.14 ст.27 Федерального закона от 22.02.2014 №20-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» (далее - ФЗ «О выборах депутатов ГД ФС РФ») выдает зарегистрированным по федеральному избирательному округу кандидатам удостоверения установленного образца. В случае обращения в суд кандидата с жалобой на невыдачу ЦИКом РФ соответствующего удостоверения, суд обяжет ЦИК РФ выдать его. Так, согласно Определению Верховного Суда РФ от 02.12.1999 № КАС99-343 Определение Верховного Суда РФ от 02.12.1999 №КАС99-343 «Об оставлении без изменения решения Верховного Суда РФ от 2 ноября 1999 года, которым оставлена без удовлетворения жалоба на Постановление Центризбиркома РФ от 15.10.1999 №24/285-3» // СПС «КонсультантПлюс». ЦИК РФ правомерно не выдал удостоверение кандидату в депутаты, состоящего в федеральном списке кандидатов определенной политической партии в депутаты Государственной Думы третьего созыва, т.к. заявитель был исключен ЦИК РФ из этого списка. При этом гражданин требовал обязать ЦИК РФ восстановить его в этом списке и выдать соответствующее удостоверение зарегистрированного кандидата в депутаты.

Говоря о признании права как одной из подфункций суда, стоит отметить, что выделение такой функции обусловлено, прежде всего, его политико-правовым значением. При этом правовым основанием этой функции предлагаем считать ст.ст.2 и 17 Конституции РФ. Так, ст.2 Конституции РФ называет обязанностью государства признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека. Очевидно, что эта норма распространяется и на функции Конституционного Суда как на орган государственной власти. Ч.1 ст.17 Конституции РФ закрепляет норму, согласно которой в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина. Таким образом, распространяя эти нормы на функции Конституционного Суда, они имеют прямое действие через применение их в конкретном деле о признании активного и пассивного избирательных прав.

В исторической ретроспективе развития активного и пассивного избирательных прав в России признание этих прав было одной из идеологических оснований событий начала XX в. Кроме того, как конституционный инструмент защиты, в большей мере, пассивного избирательного права, реализация такой подфункции позволяет гармонизировать избирательный процесс, выступая также и элементом механизма сдержек и противовесов для кандидатов, представляющих действующую власть.

Современная история знает немало примеров, когда не реализации подфункции признания активного и пассивного избирательных прав приводит к общественным кризисам. Так, в июне 1959 г. Фидель Кастро, после захвата власти в Гаване и в стране в целом, отменил свободные выборы и приостановил действие Конституции Кубы 1940г. Очередной диктаторский режим (до описанных событий страной управлял Рубен Батиста) стал причиной общественного кризиса в стране, а все началось, в сущности, из-за «приостановления» активного и пассивного избирательных прав Гавриков Ю.П. Куба: страницы истории. М.: Наука. 1979. С.99-109..

Безусловно, реализация рассмотренных функций играет огромное значение для защиты активного и пассивного избирательных прав - исчерпав все административные возможности, субъект этих прав вынужден и должен осуществить их защиту в рамках судопроизводства с применением правил подведомственности и подсудности. Именно так судопроизводство становится важнейшей гарантией активного и пассивного избирательных прав. Этот же тезис подтверждают цели Конституционного Суда РФ и задачи конституционного судопроизводства, а также судопроизводства по рассматриваемым правоотношениям по подведомственности судов общей юрисдикции.

Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 №1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (далее - ФКЗ «О Конституционном Суде РФ») не содержит норм, регламентирующих задачи конституционного судопроизводства, в отличие от, например, Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (далее - ГПК РФ), где ст.2 называет задачи гражданского судопроизводства: правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов и др.

Однако по смыслу ст.125 Конституции РФ и ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» можно сделать вывод, что задачами, по крайней мере, Конституционного Суда РФ являются защита основ конституционного строя, основных прав и свобод человека, обеспечение верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории Российской Федерации.

Очевидно, что своей основной задачей Конституционный Суд РФ имеет рассмотрение дел о соответствии Конституции РФ правовых актов на основании ч.2 ст.125 Конституции РФ. Тем не менее, граждане могут обращаться в КС РФ с жалобами на нарушение их конституционных прав и свобод, в т.ч. и по активному и пассивному избирательным правам.

В таком случае общая превенция судебного решения Конституционного Суда РФ будет реализована в рамках конституционного контроля, хотя «обычно конституционный контроль не связан с наличием правоотношений в части действия проверяемого акта» Колюшин Е.И. Выборы и избирательное право в зеркале судебных решений. М.: Норма, Инфра-М, 2010. С.38. . Тем не менее, по жалобам граждан будет проверяться конституционность каких-либо правовых актов только в контексте рассмотрения судом конкретного дела.

Бесспорно, что основная масса судебных дел по активному и пассивному избирательным правам рассматривается судами общей юрисдикции. Хотя в юридической литературе звучат предложения о передаче дел, вытекающих из избирательных правоотношений, в ведение конституционных (уставных) судов субъектов Избирательное право и избирательный процесс в решениях Конституционного Суда Российской Федерации / Отв. ред. А.А. Вешняков. М., 2000. С.13., но в настоящее время это не представляется возможным ввиду отсутствия во многих субъектах таких судов. Кроме того, обращение в суды общей юрисдикции в настоящее время более подготовлены к рассмотрению дел по активному и пассивным избирательным правам с точки зрения отсутствия правовых пробелов законодательства.

Например, согласно ст.3 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации от 08.03.2015 №21-ФЗ (далее - КАС РФ) задачами административного судопроизводства являются защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, правильное и своевременное рассмотрение и разрешение административных дел и др. Применительно к функциям судопроизводства относительно дел по активному и пассивному избирательным правам, рассмотренным выше, нормы о задачах судопроизводства являются руководящими началами при принятии судом к рассмотрению жалобы, вынесению решения о нарушениях рассматриваемых субъективных политических прав, подтверждая защищаемый тезис.

Кроме того, сам Конституционный Суд признал, что право на обжалование в судебном порядке актов избирательных комиссий в рамках «судебной процедуры, справедливой и беспристрастной» П.2.4 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 22.04.2013г. №8-П «По делу о проверке конституционности статей 3, 4, пункта 1 части первой статьи 134, статьи 220, части первой статьи 259, части второй статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подпункта «з» пункта 9 статьи 30, пункта 10 статьи 75, пунктов 2 и 3 статьи 77 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», частей 4 и 5 статьи 92 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» в связи с жалобами граждан А.В.Андронова, О.О.Андроновой, О.Б.Белова и других, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и регионального отделения политической партии СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ в Воронежской области» // СПС «КонсультантПлюс».. - необходимое условие сохранения гражданского мира.

Таким образом, судопроизводство является важнейшей гарантией активного и пассивного избирательных прав, осуществляя предотвращение нарушений избирательных прав, устранения препятствий для их реализации, восстановления нарушенных избирательных прав, а также признания активного или пассивного избирательного права конкретного субъекта этих прав.

2. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека

2.1 Юридическая природа акта Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека

Судопроизводство - важнейшая гарантия активного и пассивного избирательных прав. Однако для правоприменителя наиболее важным становится понимание того, как именно суды толкуют нормы, регулирующие указанные права, каким образом их применяют. Основными толкователями этих норм являются, бесспорно, Конституционный Суд РФ и ЕСПЧ - именно их решения наполняют содержание активного и пассивного избирательных прав, задают вектор для судов общей юрисдикции, которые и разрешают наибольшую массу дел, связанных со спорами по этим видам политических прав. В связи с этим фактом необходимо выделить значение решений и правовых позиций Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ и их влияние на процесс разрешения дел судами общей юрисдикции по спорам, вытекающим из правоотношений по активному и пассивному избирательным правам.

Основой для такого влияния, бесспорно, является тема юридической силы решений Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ, а также их юридическая природа.

Полагаю, что природа акта ЕСПЧ и КС РФ различна, хотя имеются и схожие черты, и похожая природа самих актов. Хотя профессор Л.В. Лазарев считает, что «нет общей точки зрения относительно правовой природы актов конституционной юрисдикции в настоящее время безраздельно господствует в доктрине» Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2003. С.38., предлагаю детально рассмотреть природу каждого, а затем выделить общие характеристики и черты различий.

Итак, Конституционный Суд РФ согласно ст.71 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» может вынести постановление, заключение и определение. Постановления выносятся по делам о соответствии Конституции РФ различных правовых актов, о разграничении компетенции между органами государственной власти, а также по жалобам граждан в конкретном деле (ст.3 указанного ФКЗ). Заключение принимается только по запросу Государственной Думы о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации. Определения выносятся по всем остальным делам Например: Определение Конституционного Суда РФ от 25.01.2018 № 63-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кудрявцева Виктора Анатольевича на нарушение его конституционных прав положениями статей 151, 1064, 1079, 1100 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».. При этом сами правовые позиции могут содержаться только в этих видах актов, но не содержатся в решениях по организационным вопросам.

Кроме того, ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» не содержит определение термина «определение Конституционного Суда РФ». Однако профессор Н.В. Витрук определяет этот термин как «решение Конституционного Суда, принимаемые по возникающим в ходе конституционного судопроизводства вопросам, касающимся не самого существа дела, а условий, предпосылок и порядка его рассмотрения» Витрук Н.В. Конституционное правосудие в России (1991 - 2001 гг.): Очерки теории и практики. М. 2001. С.106.. Таким образом, определение КС РФ разрешает вопрос об отказе в рассмотрении жалобы ввиду неподведомственности, а также несоответствия жалобы требованиям соответствующего ФКЗ. Постановления и заключения по смыслу ст.71 указанного ФКЗ принято относить к итоговым решениям Конституционного Суда РФ.

При этом в научной литературе разделяют само решение и правовую позицию Конституционного Суда РФ. Так, профессор И.А. Кравец полагает, что это «различные, хотя и взаимосвязанные правовые явления» Кравец И.А. Конституционное правосудие - теория судебного конституционного права и практика судебного конституционного процесса. Учебное пособие. М.: Юстицинформ, 2017. С.196.. Именно правовые позиции Конституционного Суда РФ отождествляют с прецедентным характером решений ЕСПЧ, т.к. «решения и правовые позиции Конституционного Суда РФ тесно связаны между собой, но не совпадают как по объему, так и правовым последствиям» Конституционный судебный процесс: учебник / Отв. ред. М.С. Саликов. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма: ИНФРА-М, 2015. С.173. . Именно в этом смысле Конституционный Суд РФ, по мнению профессора Н.С. Бондаря, это «квазиправотворческий орган» Судебный конституционализм: доктрина и практика: монография / Н.С. Бондарь. 2-е изд., перераб. М.: Норма: ИНФРА-М, 2016. С.129. .

Тем не менее, продолжается спор о нормативном характере решений Конституционного Суда РФ, а также его роли в качестве источника права. Так, по мнению М.А Митюкова «сама практика органов государственной власти уже «de facto» придает итоговым решениям и определениям «с позитивным содержанием» характер нормативных актов» Митюков М.А. Акты Конституционного Суда Российской Федерации и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации и некоторые вопросы их исполнения // Проблемы исполнения федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации решений Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации. Материалы Всероссийского совещения (Москва, 22 марта 2011г.) / Под ред. М.А. Митюкова и др. М., 2001. С.20.. Поэтому решения Конституционного Суда РФ «фактически имеют силу нормативного акта» Анишина В. Применение постановлений Конституционного Суда РФ судами общей юрисдикции // Российская юстиция. 1999г., №11. С.2..

Природу акта Конституционного Суда РФ также раскрывают требования, предъявляемые к его решениям. Согласно ст.74 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» решения Конституционного Суда РФ должны основываться на материалах, исследованных в процессе судопроизводства. Конституционный Суд РФ принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием (в т.ч. ранее принятые КС РФ акты толкования) или сложившейся правоприменительной практикой. Кроме того, решение выносится только по предмету, указанному в обращении.

Чаще всего предметом обращения или жалобы является проверка конституционности того или положения федерального закона или иного акта. В связи с этим разрешение дел по активному и пассивному избирательным правам в Конституционном Суде РФ возможно только в связи с подачей жалобы о несоответствии Конституции РФ какого-либо федерального закона. В этом случае будет реализовываться одна из функций судопроизводства по делам, вытекающим из избирательных правоотношений: предотвращение нарушений избирательных прав; устранение препятствий для их реализации или восстановление нарушенных избирательных прав.

При этом очевидно, что конечной задачей решения Конституционного Суда РФ является выяснения конституционности обжалуемого акта при разрешении конкретного дела. В таком случае, юридическим последствием принятия решения Конституционным Судом РФ о некоституционности этого акта «с учетом смысла, который им придан сложившейся правоприменительной практикой, является утрата им силы на будущее время» Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1999. №3. С.83.. В этом и будет заключаться правовая позиция Конституционного Суда РФ.

Возвращаясь к институту правовой позиции Суда, стоит отметить, что ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» не закрепляет соответствующей дефиниции этого термина. Так, предлагаю согласиться с определением профессора И.А. Кравеца, который считает, что правовая позиция Конституционного Суда РФ «отражает разъяснение смысла и содержания конституционной нормы или принципа, которые интерпретируются Конституционным Судом в ходе рассмотрения различных категорий дел» Кравец И.А. Конституционное правосудие: теория судебного конституционного права и практика судебного конституционного процесса. Учебное пособие. М.: Юстицинформ, 2017. С.216..

При этом мнение профессора Н.С. Бондаря о квазинорматворческом характере решений Конституционного Суда РФ подтверждает и профессор Н.В. Витрук, который полагает, что правовая позиция Суда «носит общий характер и распространяется на аналогичные правовые ситуации, которые не были предметом рассмотрения Конституционного Суда» Витрук Н.В. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации: понятие, природа, юридическая сила и значение // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1999. - №3. С.96-98., что подтверждается общая превенция такого решения. Этим и объясняется прецедентный характер решений Суда и его, ставящийся под сомнение, статус источника права, когда технически такое решение становится по юридической силе выше, чем федеральный закон, который признается не соответствующим Конституции РФ (или часть ФЗ).

Более того, правовую позицию Конституционного Суда РФ (а не его решение) некоторые конституционалисты отождествляют с присущим для английского права понятием ratio decidendi Гаджиев Г.А. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации как источник конституционного права // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1999. №3. С.82.. Этим термином в английской правовой доктрине принято называть содержательную часть решения суда, его правовую основу (норму), на которой строится само решение суда, его правовая позиция.

Говоря о прецедентном характере решения Конституционного Суда РФ, стоит учитывать мнение тех конституционалистов, которые не разделяют эту точку зрения и придерживаются такого мнения, согласно которому решение Суда не носит прецедентного характера и не являются источником права. Так, профессор О.Е. Кутафин считает, что «акты Конституционного Суда РФ не создают правовых норм, и поэтому не могут рассматриваться в качестве источников конституционного права, хотя они, как и все другие правовые акты, обязательны для исполнения» Кутафин О.Е. Источники конституционного права Российской Федерации. М., 2002. С.146..

При этом очевидно, что решения и правовые позиции Конституционного Суда РФ, в т.ч. и по активному и пассивному избирательным правам, осуществляют принцип stare decisis и распространяют его на остальных правоприменителей. Этот принцип можно определить, как принцип права, когда правоприменитель, в т.ч. судьи, обязаны при вынесении решения соблюдать прецеденты, созданные предшествующими решениями. Так, при вынесении решения о неконституционности какого-либо акта, например, федерального закона, остальные правоприменители вынуждены «уважать» и соблюдать такое решение Конституционного Суда РФ, хотя это явление можно объяснить и обязанностью выполнять решение Суда. Тем не менее, на практике решения и правовые позиции Конституционного Суда рассматриваются юристами как источник права, противоречить которому губительно при формулировании собственной позиции по делу: юридическая практика по аналогии использует решения Конституционного Суда РФ, например, при составлении различных исков, основываясь на них в схожих кейсах. То есть российские правовые реалии, юридическая практика признает прецедентный характер решений Конституционного Суда РФ и считает его источником права.

Так, профессор Ричард Феллон, рассуждая о принципе stare decisis считает, что он является в США доктриной «конституционной величины» Fallon Richard H., Jr. Stare Decisis and The Constitution: An Essay on Constitutional Methodology // New York University Law Review. May 2001. Vol.76. №2. P.572.. Говоря о российской правовой системы, этот принцип, безусловно, также развит, но в несколько ином виде: принцип единства судебной практики - аналог stare decisis. Применительно же к институту особого мнения судьи Конституционного Суда - ни stare decisis, ни принцип единства судебной практики не распространяется.

Особое мнение - явление, которое характерно как для Конституционного Суда РФ, так и для ЕСПЧ. Так, судья, несогласный с принятым решением Суда и оказавшийся в меньшинстве при голосовании, имеет право в письменной форме изложить свое особое мнение. При этом такое мнение не заменяет собой принятого решения Суда и не имеет юридической силы, переводя «конфликт позиций по вопросам конституционного значения из стен органа конституционного правосудия в сферу публичного и научного обсуждения» Кравец И.А. Конституционное правосудие: теория судебного конституционного права и практика судебного конституционного процесса. Учебное пособие. М.: Юстицинформ, 2017. С.207.. При этом особое мнение судьи Конституционного Суда РФ подлежит опубликованию в «Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации», как и само решение Суда.

При этом, как указано выше, особое мнение судьи также имеет место быть и в решениях ЕСПЧ, характер этого института в праве Совета Европе аналогичен российскому способу урегулирования вопроса - особое мнение судьи ЕСПЧ не имеет юридической силы, выражает его правовые взгляды на обсуждаемый вопрос.

Помимо особого мнения судьи, рассматривая конкретное дело, ЕСПЧ может принимать несколько видов актов. Согласно нормам «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» (заключена в г. Риме 04.11.1950г.) (далее - ЕКПЧ, Конвенция) Страсбургский суд может применять следующие виды актов: решения по отдельным вопросам (ст. 45 ЕКПЧ); постановления по конкретному рассматриваемому делу (ст.ст. 42 - 44 ЕКПЧ); обращение коллегии при рассмотрении дела (ст. 43 ЕКПЧ); консультативные заключения по запросу Комитета министров (ст. 47 ЕКПЧ). Указанные виды актов сходны по своей форме с видами актов, принимаемых Конституционным Судом РФ.

Так или иначе, тема юридической природы акта ЕСПЧ также дискуссионна, как и тема юридической природы акта Конституционного Суда РФ.

В доктрине принято выделять четыре точки зрения о юридической природе акта ЕСПЧ: его рассматривают как акт правосудия; как судебный прецедент; как акт официального толкования Конвенции или как «мягкое право» - soft law. Amicus plato, sed magis amica est veritas Перевод: «Платон мне друг, но истина дороже». - считаю, что природа акта ЕСПЧ не может рассматриваться однобоко, т.к. сама по себе является многогранной и неоднозначной.

Наиболее спорным является тема исключительной «мягкости» акта ЕСПЧ. Действительно, говоря об акте ЕСПЧ как о soft law не стоит забывать о том, что это термин англосаксонской группы правовых систем, а также категория международного права, описывающая рекомендательный характер актов международных организаций Рыкова А.А. Акты soft law в современном правовом регулировании // Публично-правовые исследования: электрон. журн. 2016. №2. С.2. . Хотя некоторые исследователи предполагают, что в настоящее время «мягкое право» (soft law) перестало быть исключительно категорией международного права. Так, ученые К.В. Эббот и Д. Снайдэл считают, что soft law обнаруживает себя и в национальных, внутригосударственных правовых системах Abbot K.W., Snidal D. Hard and Soft Law in International Governance // International Organization. 2000. Vol. 54. №3. P.422..

Это подтверждает и профессор Л.Р. Хэлфер, который считает, что акты ЕСПЧ «мягко» влияют на национальные правовые системы, не опираясь на силу принуждения, а умело «используя механизмы убеждения с тем, чтобы изменить интересы и стимулы лиц, принимающих решения, в пользу суждений Суда» Helfer L.R. Redesigning the European Court of Human Rights: Embeddedness as a Deep Structural Principle of the European Human Rights Regime // The European Journal of International Law. 2008. Vol. 19. №1. P.130..

При этом, на мой взгляд, наиболее полно сущность юридической природы акта Страсбургского Суда выразил исследователь Г. Ресс, согласно мнению которого «постановления ЕСПЧ представляют собой лишь выражение основных норм международного права и носят декларативный характер, т.е. они лишь показывают, в каком месте произошло нарушение гарантированных ЕКПЧ прав человека» Ress G. The Effect of Decision or Judgments of the European Court of Human Rights in the Domestic Legal Order // Texas International Law Journal. 2005. Vol. 40. P.378.. Таким образом, понимая акт ЕСПЧ как soft law следует иметь в виду, что это судебный акт, имеющий «ориентирующий эффект» Любченко М.Я. Постановления Европейского суда по правам человека как «мягкое право» (soft law) // Вестник гражданского процесса. 2017. №3. С.257.. Однако признание юрисдикции ЕСПЧ в России путем принятия Федерального закона от 30 марта 1998 г. №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» своим правовым последствием имеет обязательность исполнения решений ЕСПЧ на территории России. Хотя согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 г. №21-П в случае выявления противоречий между Конституцией РФ и решениями ЕСПЧ, «данные решения не подлежат исполнению на территории Российской Федерации Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 г. №21-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» // СПС «КонсультантПлюс»...

Рассматривая акт ЕСПЧ как акт официального толкования ЕКПЧ, следует отметить, что такое толкование осуществляется в рамках рассмотрения конкретных жалоб граждан стран Совета Европы, что призвано обеспечить единообразный характер применения ЕКПЧ. При этом, как и Конституционный Суд РФ, ЕСПЧ не осуществляет абстрактный контроль норм ЕКПЧ, и ограничивается «рассмотрением вопросов, возникающих в конкретном случае» Микеле де Сальвиа. Прецеденты Европейского суда по правам человека. М., 2004. С.777..

Так, толкование ЕКПЧ путем принятия акта ЕСПЧ следует понимать, как «выяснение точного смысла, содержания толкуемой правовой нормы Конвенции» Караманукян Д.Т. Акты Европейского суда по правам человека в российской правовой системе: учебное пособие. Омск: Омская юридическая академия, 2013. С.43. . При этом отличительной чертой интерпретационного акта ЕСПЧ является его нормативный характер, а прецедент толкования принято называть пилотным решением или пилотным толкованием.

Основная цель толкования ЕКПЧ - единообразное понимание норм Конвенции правоприменителями стран Совета Европы и применение ими норм Конвенции таким образом, чтобы это применение не противоречило официальному толкованию ЕСПЧ таких норм. Так, примером нарушения официального толкования Конвенции внутренним судом по собственному усмотрению является решение Кассационного суда Франции, что ЕСПЧ расценил как неверное толкование норм Конвенции Постановление Европейского суда по правам человека «Омар (Omar) против Франции» от 29 июля 1998 г (жалоба №24767/94) // СПС «Гарант»..

Таким образом, интерпретационные акты ЕСПЧ носят обязательный характер для стран-участниц ЕКПЧ, имеют прямое действие, а также применяют «общие и конкретизирующие разъяснения правил поведения и, следовательно, являются актами авторитетного судебного органа, а не нормативными правилами» Караманукян Д.Т. Акты Европейского суда по правам человека в российской правовой системе: учебное пособие. Омск: Омская юридическая академия, 2013. С.45..

Так как ЕСПЧ - наднациональный орган правосудия, его решения как источник права весьма неоднозначная тема. Например, согласно ст.17 Закона Украины от 23 февраля 2006 г. №3477-IV «Об исполнении решений и применении практики Европейского суда по правам человека» Закон Украины от 23 февраля 2006 г. №3477-IV «Об исполнении решений и применении практики Европейского суда по правам человека» // Ведомости Верховной Рады Украины. 2006. №30. Ст.260. национальные суды обязаны применять практику ЕСПЧ как источник национального права. Однако в России такого закона нет, а в результате принятия Постановления Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 г. №21-П решения ЕСПЧ утратили независимость и исполнимость.

Прецедентный характер решения ЕСПЧ прокомментирован им самим в Постановлении ЕСПЧ от 18 января 2001 г., в деле Чепман (Chapman) против Соединенного Королевства (жалоба №27238/95). В указанном Постановлении ЕСПЧ подтверждает, что соблюдает принцип следования ранее сформулированным подходам при рассмотрении текущих дел и «делает это в интересах законной определенности, прогнозируемости и равенства перед законом», но оставляет за собой право изменить прецедент в связи с изменением экономических, социальных и политических условий в странах Совета Европы.

В то же время, акт ЕСПЧ также является и актом правосудия. Это объясняется, прежде всего, тем, что Суд осуществляет не абстрактный, а конкретный контроль. Конкретный контроль означает применение норм ЕКПЧ и их толкование только в связи с конкретным делом, т.е. ЕСПЧ выносит решение по конкретной жалобе гражданина страны Совета Европы.

Таким образом, юридическая природа акта ЕСПЧ, как видим многогранна - это и акт правосудия, и акт официального толкования ЕКПЧ, и «мягкое право» (soft law). При этом, акт Конституционного Суда РФ также является актом толкования, и судебным решением по конкретному делу. При этом, по нашему мнению, остается спорным прецедентный характер решения Конституционного Суда РФ, а о его относимости к «мягкому праву» (soft law) не приходится говорить вообще.

2.2 Сравнительный анализ правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека в сфере активного и пассивного избирательных прав (методология подхода)

Конституционным Судом РФ и ЕСПЧ постоянно ведется работа по формированию единообразного применения норм Конституции РФ и ЕКПЧ соответственно. Кроме того, разрешая конкретные дела, Суды, вынося различные вышерассмотренные акты, придерживаются той или иной правовой позиции, наполняя нормы права об активном и пассивном избирательных правах тем или иным содержанием. Интересно сравнить правовые позиции Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ по стандартам, принятым Советом Европы.

Так, предлагаю разграничить правовые позиции Судов по следующим критериям: во-первых, всеобщее избирательное право -гражданство и место жительства, списки избирателей, выдвижение кандидатур; во-вторых, равное избирательное право - равное право голоса, избирательные правомочия, равенство возможностей, национальные меньшинства, паритет мужчин и женщин; в-третьих, свободное голосование - свобода формирования мнения, свободное волеизъявление; в-четвертых, процедура голосования (голосование военнослужащих, подсчет голосов и др.); в-пятых, тайное голосование; в-шестых, прямое голосование; в-седьмых, периодичность выборов. Выделяя эти критерии, мы предлагаем сравнить некоторые правовые позиции КС РФ и ЕСПЧ по указанным группам принципов в сфере реализации активного и пассивного избирательных субъективных прав.

Так, в практике Конституционного Суда РФ возникал вопрос относительно конституционности ценза оседлости как условие обладания пассивным избирательным правом. Так, согласно Определению Конституционного Суда РФ от 19.04.1996 № 28-О норма Закона Санкт-Петербурга от 28 февраля 1996 года «О выборах главы исполнительной власти Санкт-Петербурга», устанавливающая требование проживать на территории города федерального значения в течение одного года для возможности баллотироваться, является вопросом ведения субъекта Российской Федерации и его закона: «Поскольку вопрос об условиях регистрации гражданина Российской Федерации в качестве кандидата на должность главы исполнительной власти субъекта Российской Федерации не получил разрешения в Конституции Российской Федерации, его решение является прерогативой законодателя» Определение Конституционного Суда РФ от 19.04.1996 № 28-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса группы депутатов Государственной Думы Федерального Собрания как не соответствующего требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс»..

Как видим, в данном случае правовая позиция КС РФ заключается в том, что ценз оседлости для выборов глав субъектов РФ является прерогативой регионального законодателя, т.к. Конституция РФ этот вопрос не затрагивает.

При этом согласно п.62 Постановления ЕСПЧ от 06.10.2005 «Дело «Херст (Hirst) против Соединенного Королевства (№ 2)» такое ограничение, как место жительства правомерно и призвано «установить личность лиц, имеющих достаточно постоянные или тесные связи с соответствующим государством» Постановление ЕСПЧ от 06.10.2005 «Дело «Херст (Hirst) против Соединенного Королевства (№ 2)», жалоба № 74025/01 // СПС «КонсультантПлюс».. Эта же правовая позиция ЕСПЧ прослеживается и в Постановлении «Мельниченко против Украины» (Melnychenko v. Ukraine), жалоба № 17707/02 Постановление ЕСПЧ «Мельниченко против Украины» (Melnychenko v. Ukraine), жалоба № 17707/02, § 56, ECHR 2004-X // Бюл. Европ. суда по правам человека. 2005. №4.. Так, Суд выделяет основания, по которым ценз оседлости правомерен: во-первых, в том случае, когда человек является гражданином-нерезидентом (non-resident citizen) и не обладает знаниями о проблемах страны; во-вторых, невозможность кандидатов на выборные должности публичной власти, проживающих за рубежом, освещать различные избирательные темы среди голосующих для обеспечения свободного выражения мнений; в-третьих, корреляция между правом голоса на выборах и непосредственным влиянием на действия избранных таким образом.

Сам ценз оседлости для активного и пассивного избирательных прав - институт, который применяется во многих демократических странах. Так, активное избирательное право предоставляется для граждан, которые проживают на территории какой-либо административной единице страны в течение установленного законодателем времени: например, в Ирландии для этого обязательно иметь лишь «место для сна» Черепанов В.А. Можно ли отменить в России «крепостное» избирательное право? // Сравнительное конституционное обозрение. 2017. №5. С.126. С. 116-127.. А согласно п.«b» ч.2 ст.20 Договора о функционировании ЕС Договор о функционировании ЕС (Official Journal of the European Union. 2007/C306/01) // СПС «КонсультантПлюс».. и ст.40 Хартии основных прав ЕС Хартия основных прав ЕС (Official Journal of the European Union. 2000/C364/01) // СПС «КонсультантПлюс». граждане Европейского Союза пользуются активным и пассивным избирательным правом по месту жительства.

Что касается списка избирателей, то их надлежащее ведение является важной основой для реализации активного избирательного права: условие для выдачи бюллетеня - наличие персональных данных гражданина в этом списке. Так, примечательным является Определение Конституционного Суда РФ от 20.04.2017 №742-О Определение Конституционного Суда РФ от 20.04.2017 №742-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Рябининой Анны Игоревны на нарушение ее конституционных прав подпунктом «а» пункта 1.2 статьи 77 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», пунктом 1 части 3 статьи 100 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», статьей 240 и частью 2 статьи 244 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».. В этом определении правовая позиция Суда заключается в том, что отказ в день выборов конкретному гражданину в регистрации в списке избирателей не является существенным нарушением, т.к. отсутствие одного гражданина в этих списках, тем не менее, позволяет с достоверностью определить результаты волеизъявления избирателей на избирательном участке. Хотя заявитель обладает активным избирательным правом, отказ в его регистрации в списке избирателей и безнаказанность избирательной комиссии может создать прецедент для совершения будущих правонарушений такого характера. Полагаю, что такое однозначное толкование - считать голос конкретного гражданина несущественным для определения общих результатов голосования - не совсем корректно, т.к. такое субъективное право должно быть реализовано и гарантировано

При этом согласно Постановлению ЕСПЧ от 23.11.2010 «Дело «Гринс и M.T. (Greens and M.T.) против Соединенного Королевства» гражданин имеет право быть зарегистрированным в списке избирателей, если такое лицо «не подлежит какой-либо юридической неправоспособности голосовать» «Дело «Гринс и M.T. (Greens and M.T.) против Соединенного Королевства», жалобы №60041/08 и 60054/08, 23 ноября 2010.. Более того, в Постановлении от 20.05.2010 «Дело «Алайош Кишш (Alajos Kiss) против Венгрии» «Дело «Алайош Кишш (Alajos Kiss) против Венгрии», жалоба №38832/06, 20 мая 2010. просматривается правовая позиция ЕСПЧ, согласно которой невнесение гражданина в список избирателей является ограничением на право участвовать в голосовании и нарушением ЕКПЧ.

При этом в российской доктрине принято считать, что списки избирателей необходимы для идентификации гражданина, обеспечения его активного избирательного права, однако рассмотренная выше правовая позиция Конституционного Суда следует этой логике не в полной мере. Процедура составления списка избирателей позволяет государству установить обладает ли гражданин этим избирательным правом, может ли он принять участие в голосовании. Так, отсутствие в списке избирателей конкретного гражданина является для членов участковой избирательной комиссии сигналом того, что данное лицо не обладает активным избирательным правом и не может получить бюллетень для голосования. Однако, прежде чем отказать в требовании гражданина внести в список избирателей, члены участковой избирательной комиссии должны уточнить его данные, место жительства и регистрации и т.д. При соблюдении всех необходимых условий гражданин должен быть немедленно внесен в списки избирателей.

Составление списка избирателей без преувеличения можно назвать механизмом реализации активного избирательного права. Что же касается пассивного избирательного права, то гарантией его реализации является регистрация соответствующей избирательной комиссией гражданина в качестве кандидата на выборную должность публичной власти.

Выдвижение кандидата - фундаментальный вопрос конституционного права ввиду его особой роли в политической сфере жизнедеятельности общества. Конституционный Суд РФ и ЕСПЧ многократно рассматривали в своих делах вопросы реализации этого субъективного права.

Так, примечательным является Определение Конституционного Суда РФ от 18.01.2018г. № 13-О Определение Конституционного Суда РФ от 18.01.2018 № 13-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Навального Алексея Анатольевича на нарушение его конституционных прав подпунктом 1 пункта 5.2 статьи 3 Федерального закона «О выборах Президента Российской Федерации».. Правовая позиция Суда, согласно данному определению, заключается в том, что норма, устанавливающая ограничение пассивного избирательного права граждан, осужденных к лишению свободы за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, на определенный срок является конституционной.

Такая норма устанавливается п.3.2 ст.4 ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав» и противоречит Конституции РФ только в той мере, в какой «им установлено бессрочное и недифференцированное ограничение пассивного избирательного права». Однако указанный ФЗ уточняет эту норму и устанавливает конкретные сроки ограничения пассивного избирательного права по этому основанию. Например, согласно подп. а.1 п.3.2. ст.4 указанного ФЗ лица, осужденные за совершение тяжких преступлений, после снятия или погашения судимости не могут обладать пассивным избирательным правом в течение десяти лет.

Такая же правовая позиция содержится и в Постановлении Конституционного Суда РФ от 10.10.2013 №20-П Постановление Конституционного Суда РФ от 10.10.2013 №20-П «По делу о проверке конституционности подпункта «а» пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», части первой статьи 10 и части шестой статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Г.Б. Егорова, А.Л. Казакова, И.Ю. Кравцова, А.В. Куприянова, А.С. Латыпова и В.Ю. Синькова» // СПС «КонсультантПлюс».. Несмотря на то, что Конституция РФ устанавливает только ограничение пассивного избирательного права в отношении недееспособных и содержащихся в местах лишения свободы, это «не дает оснований к истолкованию, исключающему возможность ограничения пассивного избирательного права федеральным законом в отношении определенных категорий лиц, отбывших наказание в виде лишения свободы». Более того, обратную ситуацию, когда лица, отбывшие наказание в местах лишения свободы, могли бы баллотироваться, Конституционный Суд РФ считает несовместимой с такой обязанностью демократического государства, как «обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина и других конституционно значимых ценностей, ставших объектом преступного посягательства».

Обобщая правовые позиции Конституционного Суда РФ по данному вопросу, стоит отметить, что Суд исходит из того, что ограничение пассивного избирательного права для данных категорий дел не является мерой уголовной ответственности и призвано охранять «правовую демократию» от криминализации публичной власти См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 16.06.2006 № 7-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 48, 51, 52, 54, 58 и 59 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» в связи с запросом Государственной Думы Астраханской области» // СПС «КонсультантПлюс»; Постановление Конституционного Суда РФ от 30.10.2003 № 15-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы и жалобами граждан С.А. Бунтмана, К.А. Катаняна и К.С. Рожкова» // СПС «КонсультантПлюс».. Более жесткое ограничение пассивного избирательного права относительно ограничений активного избирательного права объясняется повышенными репутационными требованиями к должностным лицам публичной власти.

Подчеркивая конституционно-правовой характер ограничения пассивного избирательного права по рассматриваемому делу, Конституционный Суд РФ указывает на общеправовое последствие судимости: ограничение пассивного избирательного права для таких лиц не указывается в приговоре суда как наказание, т.к. эта норма применяется в силу закона в общем порядке, т.е. нормы ст.4 ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав» «следует» факту осуждения лица. Однако стоит задаться вопросом: не является ли соответствующей практике ЕСПЧ другой механизм - введение ограничений пассивного избирательного права в отношении лиц, осужденных за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления - индивидуально, по решению суда?

Обращаясь к практике Европейского Суда по данной проблеме, стоит рассмотреть Постановление ЕСПЧ от 16.03.2006г. «Дело «Жданок (Zdanoka) против Латвии» «Дело «Жданок (Zdanok) против Латвии», жалоба № 58278/00, 16 марта 2006.. Так, правовая позиция ЕСПЧ по вопросу ограничения пассивного избирательного права лиц, осужденных к лишению свободы, в течение определенного срока после снятия или погашения судимости возможно только в случае совершения уголовных преступлений «особой тяжести, таких, как военные преступления или государственная измена». При этом существенным вопросом является срок такого ограничения после снятия или погашения судимости. Бессрочность ограничения пассивного избирательного права, автоматическое и «недифференцированное» ограничение избирательного права недопустимо. Таким образом, по логике правовой позиции ЕСПЧ существенным вопросом к определению конституционности таких норм является срок ограничения пассивного избирательного права после снятия или погашения судимости.

При этом, рассматривая дела по активному или пассивному избирательным правам, ЕСПЧ основывает свое решение на ст.3 Протокола №1 к ЕКПЧ, регламентирующая право на свободные выборы Протокол №1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ETS №9). Подписан в г. Париже 20.03.1952 (с изм. и доп. от 11.05.1994) // СПС «КонсультантПлюс».. Так, согласно §46-54 первого Постановления ЕСПЧ от 02.03.1987 г. «Матье-Моэн (Mathieu-Mohin) и Клерфейт (Clerfayt) против Бельгии» «Матье-Моэн (Mathieu-Mohin) и Клерфейт (Clerfayt) против Бельгии», жалоба № 9267/81, 02 марта 1987. по избирательным правам, рассматриваемая ст.3 интерпретируется Судом не как норма, устанавливающая конкретные свободы, а как норма, гарантирующая право избирать и быть избранным, и толкуется весьма широко.

Согласно §109 Постановления ЕСПЧ от 08.07.2008 г. «Дело «Юмак (Yumak) и Садак (Sadak) против Турции» закрепленные ЕКПЧ и Протоколом №1 избирательные права не являются абсолютными, а государства-участницы Конвенции имеют право «усмотрения» в этой области «Дело «Юмак (Yumak) и Садак (Sadak) против Турции», жалоба №10226/03, 08 июля 2008.. Но цели введения государствами ограничений активного или пассивного избирательных прав должны быть законными и соответствующими определенным критериям (см. параграф 2.3 ВКР).

При определении конституционности вводимых ограничений, прежде всего, пассивного избирательного права, следует иметь в виду, что такое право должно быть максимально свободно в реализации в правовом демократическом государстве, сохраняя при этом инструменты защиты самого государства и конституционного строя. ЕСПЧ при рассмотрении законности целей ограничения избирательных прав устанавливает в ходе судебного производства два критерия: «Имели ли место незаконные действия или отсутствие соразмерности, и нарушало ли ограничение свободу волеизъявления населения» Там же..

При этом прецедент, созданный Постановлением по делу «Мельниченко против Украины» (§57) подчеркнул, что «право выставлять свою кандидатуру на парламентских выборах может быть обусловлено более строгими требованиями, чем право голосовать» «Мельниченко против Украины» (Melnychenko v. Ukraine), жалоба № 17707/02, § 56, ECHR 2004-X..

Такой же правовой позиции придерживается и Конституционный Суд РФ. Так, согласно п.2.1. Определения Конституционного Суда РФ от 29.09.2015 N 2100-О Определение Конституционного Суда РФ от 29.09.2015 №2100-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гетмана Павла Николаевича на нарушение его конституционных прав подпунктом «а.2» пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». активное и пассивное избирательные права не является абсолютными. Это позволяет ограничивать эти права, соблюдая принцип свободных выборов, равенства.

Сохраняя за законодателем право усмотрения в вопросе установления ограничений активного и пассивного избирательных прав, стоит отметить, что Конституция РФ не закрепляет нормы, ограничивающей эти права для лиц, чья судимость погашена или снята, в течение определенного срока. Однако согласно п.2.1 Постановления Конституционного Суда РФ от 10.10.2013 №20-П ограничение активного и пассивного избирательных прав может быть осуществлено только для «защиты конституционных ценностей» Постановление Конституционного Суда РФ от 10.10.2013 №20-П «По делу о проверке конституционности подпункта «а» пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», части первой статьи 10 и части шестой статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Г.Б. Егорова, А.Л. Казакова, И.Ю. Кравцова, А.В. Куприянова, А.С. Латыпова и В.Ю. Синькова» // СПС «КонсультантПлюс»... При этом эти ограничения не могут «посягать на само существо избирательных прав и их содержание».

Обобщая практику Конституционного Суда РФ по делам, вытекающим из ограничений пассивного избирательного права, стоит отметить, что Суд многократно указывает на конституционность норм ст.4. ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав». Правовую позицию КС РФ РФ по данному вопросу можно сформулировать следующим образом: ограничение пассивного избирательного права для лиц, отбывших наказание за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, в течение 10 и 15 лет соответственно, является необходимой мерой с целью защиты конституционных ценностей, соблюдения требований к повышенной репутации кандидатов, недопущение криминализации органов публичной власти, «легитимность которой основывается на доверии общества».