Соотношение уголовного права и морали

Ведь если просмотреть нормы права и нормы морали в более детальном срезе, то между ними будет не так много отличительных моментов: оба общественных института созидаются обществом, оба вида социальных норм исполняются чаще всего из мотивации не быть наказанным в том или ином виде. Ведь если за нарушение нормы морали общество само по себе не предусматривает санкции, то ее готовы соблюдать далеко не все участники сообщества.

Так или иначе, позицию о борьбе между позитивным правом и нравственными началами, превалирующими в российской философии права, необходимо иметь в виду. Тем не менее, автор полагает, что противопоставленная ей позиция единства социальных норм также имеет множество положительных черт и имеет право быть рассмотренной.

Эта позиция высказана далеко неспроста именно теоретиками, имевшими конфронтации на почве нравственно-религиозной природы права. В подтверждение последних слов зачастую привод цитату небезызвестного В. С. Соловьева «Право есть минимум морали», которая бьет в самую точку понимания морали как института, являющегося не более примитивными положениями общественного взаимодействия, а основой позитивного правового регулирования. История философии права. Под ред. Керимова Д. А. - СПб., Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998. С.442 Ведь цитата достаточно точно отображает существующие положения и реалии общественной жизни - в качестве норм права возможно принятие исключительно тех положений, которые уже имеют место в обществе, при этом далеко не в самых элитарных его прослойках - в развитых государствах «строгость закона не должна компенсироваться необязательностью их исполнения», а нормы права должны быть непосредственно связаны с осознанием людьми необходимости правомерного поведения.

Так или иначе стоит понимать, что необходимы объективные критерии для определения уровня морализации в обществе. Безусловно, автор не получит ответа на моральность или аморальность конкретных уголовно-правовых норм, но сможет выявить общие тенденции российского общества исходя из общепризнанных критериев, которые определяют морализацию конкретного человечного сообщества.

Именно для этого предлагается обратиться к ряду исследований российских представителей социальных наук, на чьи плечи легла ответственность решать столь непростую задачу - определять уровень морали и нравственности, господствующий в Российской Федерации.

На данном этапе весьма разумно определить тенденции развития отечественной морали, ведь именно исходя из уровня нравственности в обществе возможно понять, что должно являться ориентиром во взаимоотношении уголовного права и морали.

Если мораль в российском обществе является ведущим институтом социального развития, при помощи которой уголовное законодательство способно развиться таким образом, что оно будет иметь возможность исключительно позитивно влиять на жизнь государства, общества и каждого конкретного гражданина, то морализация должна идти от самых низов наверх - от народа к органам государственной власти, гражданское общество должно требовать соблюдения их внутренних потребностей в безопасности и морализации уголовного законодательства, а государство должно осознавать складывающуюся ситуацию и стараться немедленно на неё реагировать.

Если же в процессе исследования состояния морали в Российской Федерации выяснится, что моральные нормы российского общества совсем не отвечают тем высоким стандартам, что устанавливает Уголовный Кодекс Российской Федерации, то значительные вопросы возникнут к законодателю - от него будет необходимо не просто следовать общественным потребностям в морали, но и самостоятельно устанавливать нормы права, основываясь на собственных убеждениях и международной практике, причём устанавливать так, чтобы нормы права не только отвечали высоким стандартам XXI века, но и выполняли пресловутую воспитательную функцию права, о которой зачастую забывают отечественные законодатели.

Но каждый раз, внося значительные изменения в Уголовный Кодекс, законодатель должен понимать ту значимую роль, что он играет для становления морального облика всего российского общества, отдельных социальных групп и частных индивидов.

Исходя из вышеуказанного, было принято решение изучить ряд исследований российских социологов и психологов, касающихся нынешнего морального состояния наших соотечественников.

Начало обсуждения предлагается заложить в исследовании А. Никольской, А. Костригина и Е. Черепановой, названном «Выявление уровня морального развития российского общества». Авторы исходят из того, что нынешнее российское общество выражает недовольство ограничениями демократических свобод и неуважением своих прав представителями органов государственной власти, и интересы россиян смещаются от ценностей выживания до ценностей модернизации. Критериями для авторов служили множественные факторы, в частности: законы, авторитет, совесть, гражданские права, договоры, доверие и справедливость в обмене, справедливость наказания, жизнь и право собственности. Если быть точными не сами по себе данные явления, а отношение граждан к ним, которое авторы выясняют посредством опросов респондентов при косвенных постановках вопросов. Выявление уровня развития морального развития российского общества // Личный сайт Сергея Белановского URL: http://sbelan.ru/Research-Presentations/Vyjavlenie-urovnja-moralnogo-razvitija-rossijskogo-obshhestva.pdf (дата обращения: 05.05.2020).

Составление опросов осуществлялось на основании исследований знаменитого психолога Лоуренса Кольберга, одного из основоположников когнитивной психологии, автора теории развития нравственности. Автор подразделяет развитие общества на 6 различных стадий восприятия морали - от самых примитивных до наиболее развитых. Так что и граждане Российской Федерации встанут на ось из 6 стадий нравственного поведения: на первой стадии люди подчиняются социальным нормам исходя из страха быть наказанными более значительной силой (далеко не обязательно государством - любой вышестоящей силой), на второй - человек действует на принципах взаимообмена (соблюдаю нормы сообразно тому, как их соблюдают остальные), на третьей - человек ориентируется на мнение большинства и на социальные нормы, ведёт себя так, как заведено. На четвёртой стадии главенствует более высокий стандарт - стремление к поддержанию установленной в обществе социальной справедливости, действия не только в пользу своего сообщества, но и в пользу общего состояния законности. На пятой стадии происходит осознание права как общественного договора - человек понимает, что законы тоже пишутся людьми, которые могут и ошибаться, и иметь отличные от него взгляды. Шестая стадия характеризуется тем, что человек начинает поступать, руководствуясь едиными универсальными этическими принципами. Это и есть наивысшая форма морализации, по мнению учёного.

Авторы работали с 5000 респондентам из самых различных социальных групп, составили опросник из 14 вопросов, касающихся: темы несправедливости властей, темы желания заработать для себя в ущерб обществу, темы милосердия и благотворительности и соотношения тем патриотизма и глобализма. Каждый из вопросов представлял собой моральную дилемму. Результаты исследования оказались следующими: по блокам отношения к несправедливости органов государственной власти и желания заработать для себя в ущерб другим, российское общество достигло четвёртой стадии развития, а значит готово жить во имя социальной справедливости - не только ради себя, но и ради общественного благополучия. По блоку милосердия наши соотечественники достигли всего лишь третьего уровня, свидетельствующего о том, что в вопросах эвтаназии и смертной казни стоит вести себя таким образом, который диктует им общество и общественное мнение.

Российское общество в целом не сформировало отношения к вопросам эвтаназии, но явно выражает нежелание наличия в уголовно-исполнительной системе наказания в виде смертной казни, предпочитая ему пожизненное лишение свободы. Скорее всего, подобный скепсис обуславливается недоверием к уголовно-исполнительной системе. По блоку патриотизма россияне достигли четвёртого уровня восприятия, показав высокий уровень миролюбивости, в частности, более 80% респондентов высказались против милитаристской политики государства. Граждане показали в том же блоке и высокий уровень готовности к ассимиляции. Блок глобализма также набрал 4 балла среди наших сограждан, что демонстрирует высокую готовность к взаимодействую с зарубежными государствами и принятию нашими гражданами международных ценностей. Там же

Важным итогом данного психолого-социологического исследования можно посчитать достаточно высокий уровень развития морали у российских граждан, причём морали, основанной на желании граждан действовать не только в собственных интересах и в интересах собственной социальной группы, но в пользу всего общества и государства. Отечественная мораль проживает очень неплохое время, готово ориентироваться на западные ведущие государства, поэтому по данным указанного исследования, бояться аномии гражданскому обществу явно не стоит. Но стоит понимать, что на любое исследование может быть противоположная точка зрения, с которой автор и постарается определиться.

На другой стороне данного вопроса лежит исследование А. В. Юревича, озаглавленное как «Нравственное состояние современного общества». К моменту исследования указанного вопроса автор являлся членом-корреспондентом РАН, заместителем директора Института Психологии РАН. В ходе своего исследования он использует не западные разработки теории морализации, а переменную, введённую в научный оборот именно Институтом РАН - индекс нравственного состояния общества (ИНСО), рассчитываемый исходя из числа убийств, беспризорных детей, индекса коррупции и индекса Джини на 100 000 жителей. Автор работает со статистикой и устанавливает, что на начало XXI века Россия держит за собой первые места по самым неблагоприятным из вышеуказанных показателей. В частности, в России фиксируется в 4 раза больше убийств (на 100 000 жителей), чем в США, в которых ситуация остаётся ужасной. Число убийств в России также десятикратно превышает число убийств в Европейских странах. Крайне печальной остаётся и ситуация с самоубийствами и индексом коррупции, а численность несчастных случаев на дороге, связанных с алкоголем, продолжает расти. Юревич А.В. Нравственное состояние современного российского общества // Социологические исследования. 2009. №10.

Помимо этого, ежегодно в России жертвами убийств становятся 2000 детей, от жестокого обращения родителей страдают 2 000 000 детей, 50 000 из которых убегают из дома. Каждый год 5 000 женщин гибнут от насилия со стороны мужей. К началу века 12% подростков употребляли наркотики, а 20% детской порнографии снималось в Российской Федерации. Темпы роста детской преступности в 15 раз превышают темпы роста преступности взрослой, а 1 500 000 детей школьного возраста не посещают школу или не имеют возможности ее посещать. Именно исходя из вышеописанных показателей, автором делается вывод о необходимости введения термина «моральная деградация» или «испарение морали». Автор устанавливает взаимосвязь между распадом СССР и столь значительным падением общественных нравов за отсутствием внешнего вышестоящего ориентира. Если же отбросить значительный идеологический аспект, то по мнению автора, основывающемуся на данных статистики, с которой сложно спорить, российское общество находится очень низко в плане уровня морализации. Там же.

Так какой же вывод следует сделать из столь различных данных, что авторы получили по итогам своих исследований? Если говорить о первом исследовании, высоко оценившем уровень развития морали в российском обществе, то можно сделать вывод о том, что мораль российских граждан способна двигать вперёд уголовное законодательство, так как общество уже переросло положения уголовного права. Однако второе исследование не позволяет сделать настолько оптимистичные выводы - исходя из соотношения нашего государства и развитых государств запада, наша страна остаётся далеко не в выигрышном положении. По мнению автора, сравнение Российской Федерации с Союзом Советских Социалистических Республик также является некорректным - установление общегосударственных моральных ценностей положительно влияло на состояние общества.

Отметим, что исследования скорее всего направлены на различные социальные группы. Предполагается, что московские учёные-социологи производили исследования путём опросов не криминализированных категорий граждан. В связи с этим, вряд ли подобные лица могли показать низкие показатели морализации и гуманизации. Второе исследование основывается на статистике наиболее негативных явлений, происходящих в обществе. Как правило, все брошенные дети, убийства и избитые жены являются продуктом категорий-люмпенов - лиц, которые тянут статистику вниз. Именно поэтому стоит понимать, что получение общей идеальной картины отечественной морали является невозможным и недосягаемым - российское общество является слишком разнородным.

Из этих исследований можно сделать вывод - к каждой категории граждан необходим уникальный подход. Стоит разобраться с результатами исследования представителей РАНХиГС. Исходя из того, что категории граждан, не являющихся люмпенами, дошли до морального уровня, превышающего по своему развитию нормы настоящего Уголовного Кодекса Российской Федерации, видится важным сделать несколько выводов.

Важно, чтобы именно такие лица устанавливали нормы, которые впоследствии будут становиться общеобязательными. По данным обоих исследований, органы государственной власти на данный момент не имеют такой близкой и неразрывной связи с простыми людьми. Необходимо наличие в федеральных органах государственной власти большего числа простых людей, которые могли бы попадать туда не из системы правящих партий, а избираться из демократических начал. Именно из-за отсутствия реальных народных избранников во многих органах государственной власти, российское общество недовольно тем состоянием уголовного законодательства, которое мы имеем сейчас.

Поэтому, пока законодателями не станут лица из числа не связанных с правящей элитой, тяжело представить какие-либо стимулы для морализации положений уголовного законодательства. Однако второе исследование заставляет законодателя немедленно задуматься о том, что именно законодатель путём внесения изменений и поправок в положения Уголовного Кодекса Российской Федерации способен развивать отечественную мораль. Именно законодатели путём принятия законов должны повышать уровень морального и правого самосознания простых граждан, в том числе явно относящихся к люмпен-прослойке. Иначе российское общество сталкивается с весьма значительной проблемой - часть граждан идут в своём моральном развитии впереди УК РФ, а куда более значительная и значимая для статистики часть не только не поспевает за уровнем развития правовых норм, но и требует того, чтобы ей эти нормы вкладывались непосредственно в сознание. Автор полагает, что мораль должна продвигать уголовное право и в то же самое время быть движимой при помощи норм уголовного права.

Для дальнейшего анализа отечественного законодательства в сфере уголовного права, требуется резюмировать все выдвинутые положения, которых автор достиг выше, на протяжении более ранних этапов работы.

Прежде всего, уголовное право и мораль являются взаимозависимыми институтами. Ряд учёных предполагают их противопоставление друг другу и их конкуренцию между собой за возможность регулирования общественных отношений своими положениями, другая группа теоретиков указывает на то, что данные виды социальных норм должны поддерживать друг друга, и именно вследствие этого в России должен происходить генезис здорового общества. Автор склоняется ко второй позиции, с учётом проработки положений морали и уголовного права.

Выдвигается тезис о том, что нет никакой необходимости в поиске примата между уголовным правом и моралью, а существует несколько видов стимулирования развития обоих институтов - общественная мораль при ее развитии и наличии реальных представителей гражданского общества в федеральных органах государственной власти способна гуманизировать определённые положения уголовного законодательства и тем самым хоть немного, но скрасить судьбу многих тысяч наших сограждан.

В то же самое время, по данным рассмотренных исследований, уголовное право в руках законодателя как раз является отраслью, способной развивать мораль внутри общества. Государству важно захотеть таких изменений, так как у ряда недобросовестных управленцев может отсутствовать желание повышения общественной морали, или же напротив, оно может присутствовать в искаженном виде. После возникновения у органов государственной власти самого желания реализовывать воспитательную функцию права, необходимо, в строгом соблюдении настоящих норм общественной морали приступать к внесению изменений в законодательные акты. Однако каким образом возможно измерить настоящий уровень морали и потребности общества - остается дискуссионным вопросом.

Вторым промежуточным выводом для автора будет служить решение, касающееся возможности определения общественной морали для российского государства: часть исследований указывают на то, что отечественная мораль во многих слоях общества достигла столь высокого уровня, что она способна к продвижению общественно значимых ценностей в обиход законодателей, но сталкивается с проблемой невозможности доведения до общеобязательного уровня ряда ее существенных положений.

Параллельно с этим, в Российской Федерации существует значительная прослойка граждан, которые не только не готовы делиться своим осознанием справедливости, должного и запрещённого, доброго и злого, но и сами пребывают в глубоко неразвитом состоянии. Наиболее удручающая картина наблюдается относительно несовершеннолетних - как справедливо отмечает А. В. Юревич, темы роста подростковой преступности в нашем государстве превышают в 15 раз темпы роста преступности среди взрослых. Именно это положение напрямую свидетельствует о падении нравов россиян во внутрисемейный вопросах, так как огромная часть детей, что попадают в воспитательные колонии впоследствии своих правонарушений, воспитывается в типичных российских семьях.

Уместно было бы упомянуть цитату, приписываемую знаменитому немецкому политику - первому канцлеру Германской Империи - Отто фон Бисмарку: «Тот, кто не строит школы - разорится на тюрьмах». В данном контексте цитату следует воспринимать образно, однако она более чем ярко иллюстрирует проблему слабо работающей системы выполнения правом своей воспитательной функции.

Безусловно, уголовное право не может и не должно являться единственным механизмом воспитания молодёжи, но, возможно, право и его совершенствование может и должно стать конструкцией, что спасёт хотя бы несколько простых российских детей от становления на путь преступности. А что, если не это является высокой целью, ради которой уголовное право вообще существует?

Влияние морали на правоприменение

В рамках этого параграфа важно отметить, что мораль значительным образом влияет и на правоприменение. Более полное раскрытие этого вопроса пройдёт в рамках третьей главы ВКР, однако основные опорные пункты видится значимым обозначить именно здесь. Этот параграф будет содержать в себе раскрытие нескольких значимых для правоприменения вопросов. Конкретно, в рамках параграфа автор рассмотрит такие проблемы, как проблема единообразия правоприменительных решений по уголовным делам, фактические обстоятельства которых в высокой степени похожи в юридическом отношении и проблема обеспечения высокой степени обоснованности и мотивированности правоприменительных решений по уголовным делам.

Прежде всего, хочется отметить проблему единообразия правоприменительных решений по уголовным делам, фактические обстоятельства которых в высокой степени похожи в юридическом отношении. Разрешение этой проблемы лежит непосредственно в рамках размышления о вопросах принципа справедливости, который требует достижения подобного результата. Как мы уже описывали в предыдущем параграфе, понятие справедливости непосредственно связано с понятием равенства. Однако противоречие между дифференцирующей и уравнивающей справедливостью является весьма неоднозначным вопросом. Споры касательно соотношения равенства и неравенства в рамках справедливости ставятся ежедневно и по сей день.

Безусловным фактом является то, что одной из целей государства в его правоприменительной деятельности является достижение высокой степени единообразия правоприменительных решений по уголовным делам, сходным между собою в юридически существенных обстоятельствах. Для достижения этой цели представители органов государственной власти занимаются следующей деятельностью: во-первых, Верховный Суд Российской Федерации, опираясь на большое число судебной практики, публикует обзоры этой практики, во-вторых, Пленум Верховного Суда Российский Федерации принимает новые и вносит изменения в уже имеющиеся Постановления Пленума, в-третьих, представителями российской науки уголовного права публикуются фундаментальные учебники, курсы уголовного права, Комментарии к УК РФ, иную специальную литературу, помогающую правоприменителям единообразно толковать нормы уголовного права. Последнее обстоятельство влияет не только на ныне действующих правоприменителей, в частности судей, но и на будущих работников органов государственной власти, которые получают новые знания в области юриспруденции именно благодаря подобным источникам.

Почему же данный вопрос стоит выделять в качестве проблемы? Как мы указали ранее, принцип справедливости поддерживается сегодняшними правоприменителями, каждый судья стремится принимать максимально справедливые решения, а представители науки в своих фундаментальных учебниках и курсах уголовного права развивают этот общеправовой принцип. Однако проблема здесь явно присутствует, при этом проблема эта достаточно непроста в своём решении. Диалектическое противоречие, корни которого лежат ещё в утверждении Аристотеля и Джона Ролза о двойственности природы справедливости, звучит следующим образом.

С одной стороны, принцип справедливости требует единообразия правоприменительных решений по уголовным делам, сходным между собою в юридически существенных обстоятельствах. Подтверждением этого служит нынешнее законодательство Российской Федерации об административных правонарушениях. Именно КоАП РФ содержит значительное число правонарушений, санкция за которые является абсолютно-определённой, то есть устанавливает определенный размер наказания, отступить от которого правоприменитель не может. В частности, статья 11.18 «Безбилетный проезд» пунктом третьим части первой устанавливает ответственность за безбилетный проезд на судне морского транспорта пригородных линий или на судне внутреннего водного транспорта пригородного сообщения. Единственной предусмотренной мерой ответственности за это правонарушение является наложение административного штрафа в размере ста рублей. "Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 24.04.2020) Российская газета. Ст. 11.18 Можно сказать, что подобные правонарушения не несут общественной опасности, потому не стоит напрягать судей и иных лиц, уполномоченных осуществлять производство по административным делам. У этого объяснения будет своё основание, спорить с ним непросто, однако нам вопрос интересен с идеологической точки зрения. Законодательство Российской Федерации об административных правонарушениях допускает возможность отсутствия судейского усмотрения в разрешении дел.

С другой стороны, принцип справедливости также требует и прямо противоположного, а именно - гибкости правового регулирования общественных отношений. Дифференцирующая справедливость, а точнее её реализация представляется совершенно невозможной без судейского усмотрения. А само судейское усмотрение будет вести к тому, что на территории нашей страны будут выноситься разные решения по делам со сходными обстоятельствами. К примеру, судья в Калининграде может назначить гражданину за убийство 7 лет лишения свободы, а его коллега из Хабаровска назначит за аналогичное деяние 7.5 лет лишения свободы. Да, в промежутке «от шести до пятнадцати лет лишения свободы» разница не является значительной. Значительными являются те 6 месяцев, что второй гражданин просидит в колонии.

Как мы знаем, Уголовный Кодекс Российской Федерации за редкими исключениями, описанными Р.О. Долотовым, не предусматривает абсолютно определённых санкций в своём составе (Пример - ситуация, в которой лицо совершило террористический акт при смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами «и» и «к» части первой статьи 61. В таком случае ему можно назначить санкцию от 10 до 15 лет, но смягчающие обстоятельства позволяют назначить не более 2/3 от максимального наказания). Согласованность санкций уголовно-правовых норм и принцип справедливости // Грант РГНФ URL: http://grant.rfh.ru/sys/a/?colfilter=0&context=_anonymous~&fedcols=1&pgoffset=0&ro_filter=_main.enrfh_tasks.syrecordidw%20%3D%20-11-03-0058400000000000-~&table=main.enrfh_tasks&target=show_template&template=prg_card.htm# (дата обращения: 05.05.2020). По сему можно сделать вывод о том, что уголовное законодательство во многом стоит на позициях справедливости дифференцирующей. Отметим, что проблему судейского усмотрения рассматривал израильский учёный, судья Аарон Барак, к работам которого мы обратимся в рамках главы третьей этой работы. Барак А. Судейское усмотрение. М.: Норма, 1999.

Представители как первого, так и второго подхода оставили свой след в отечественной теории права. В частности, Н. С. Таганцев является одним из наиболее значимых представителей второго подхода. Немаловажным видится указать здесь его цитату: «условия, определяющие возникновение преступного деяния, общественное и индивидуальное значение последствий, им вызванных, степень опасности, которую представляет совершитель деяния в будущем, столь разнообразны, что никакой законодатель не в состоянии уловить их в свои, по необходимости, твердо ограниченные формулы, а должен предоставить оценку всех этих условий и определение влияния их на меру ответственности, применителям закона уголовного к отдельным деяниям, и прежде всего суду». Таганцев Н.С. Русское уголовное право Т.2. Тула: 2001. С. 366.

Нельзя однозначно сказать, что Н. С. Таганцев высказывается резко против наличия абсолютно определенных санкций, но, утверждает важность судейского усмотрения. Как уже было описано ранее, эту позицию поддерживал и Аарон Барак, а также не стоит забывать о Рудольфе фон Иеринге, который во главу угла правотворчества ставил решения судей, так как именно эти люди, в отличие от парламентариев или монархов, ежедневно видят людей с их проблемами, а потому стоит давать судьям определённое пространство для манёвра в рамках вынесения решения. Иеринг р. Фон, Борьба за право // Электронный научный архив УрФУ URL: http://hdl.handle.net/10995/186 (дата обращения: 05.05.2020).

Первый подход также не стоит обвинять в излишне радикальной природе - он способен проявлять гибкость, допуская не только абсолютно определённые санкции, но и относительно определённые. Представители этого подхода, в частности, И. Я. Фойницкий, Н. Д. Оранжиреев и другие видели в судейском усмотрении несколько негативных последствий.

К примеру, общество может воспринимать судейские решения в качестве справедливых и обоснованных только в том случае, если всем будут заранее известны «правила игры». Как нынешнее, так и дореволюционное законодательство не может похвастаться строгой регламентацией санкций за совершённые преступления. Второй проблемой для представителей данного направления выступает возможность допущения коррупции среди судейского корпуса, так как судьи, без зазрения совести могут брать взятки и назначать наказания в пределах предусмотренных законом санкций. Добавим, что между описанными выше подходами существует и «золотая середина», изложенная, в частности, в работах А. М. Яковлева.

Предлагается рассмотреть и частные теории, привлекающие в юриспруденцию междисциплинарные связи. Наиболее серьёзному разбору будет подлежать теория, разработанная Н.Д. Оранжиреевым. Если описать его работу вкратце, то она строится на применении математических методов в назначении наказаний. Д.С. Оранжиреев разработал собственные шкалы характера и степени общественной опасности преступлений, коэффициентов обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела и соответствующей первым двум шкалам шкалу строгости и размера наказаний. Оранжиреев Н.Д. Преступление и наказание в математической зависимости. Идея и схема применения. М.: Типо-литогр. Т-ва Кушнеров и Ко, 1916. Такой подход вполне можно посчитать устаревшим, однако методологически не утратившим своей актуальности. Эта позиция будет рассматриваться и с альтернативной точки зрения, предлагаемой Аароном Бараком.

Второй проблемой, которую необходимо обозначить в рамках этого параграфа и рассмотреть в рамках главы третьей, является проблема обеспечения высокой степени обоснованности и мотивированности правоприменительных решений по уголовным делам. Эта тема также является междисциплинарной, межотраслевой, так как этой проблемой чаще занимаются представители науки уголовно-процессуального права. Но она является интересной и рамках материального уголовного права, в частности в рамках рассмотрения обсуждаемого нами вопроса. Представителей науки уголовного права интересуют в рамках данной проблемы два значимых вопроса: полнота, убедительность, доброкачественность, непротиворечивость доказательств по уголовным делам в правоприменительных актах, а также обоснованность и мотивированность конкретного вида и размера уголовного наказания, назначенного виновному или виновным в преступлении лицам.

Как и ранее, мы сталкиваемся с диалектическим противоречием, ведь российское общество требует максимально высокого уровня обоснованности и мотивированности решений представителей органов государственной власти. Ведь только обоснованное и мотивированное решение можно оценить с точки зрения законности, а как было описано ранее, исследование представителей РАНХиГС показало важность качественных решений органов государственной власти для российских граждан. Но у обоснованных и мотивированных решений есть и оборотная сторона медали - российский судейский корпус и так очень сильно переполнен от обилия рассматриваемых дел. Поэтому если каждому делу уделять большее внимание, то это может привести к ряду негативных последствий. Выходом из этой проблемы сможет послужить либо увеличение числа судей в несколько раз, что при нынешних условиях не представляется возможным, либо увеличение срока доступа к правосудию, что помимо нарушения принципа рассмотрения дел в разумные сроки приведёт к тем проблемам, которые сейчас имеет Европейский Суд по правам человека. Самым негативным последствием может стать имитация судьями качественного, обоснованного и мотивированного вынесения решений по уголовным делам, что абсолютно недопустимо.

Глава 2. Влияние морали на создание, изменение и отмену уголовно-правовых норм

Примеры из истории уголовного права России

В рамках этого параграфа предлагается рассмотреть наиболее интересные изменения отечественного уголовного законодательства, которые произошли именно под влиянием общественной морали, что господствовала в конкретный исторический период или даже господствует в обществе и по сей день.

Начать бы хотелось с наиболее давнего исторического периода, рассматриваемого в рамках работы, с начала XX века, именно того момента, когда мораль модернизирующегося общества потребовала изменения избыточно казуистичного уголовного закона, который в начале ХХ века воспринимался уже как в значительной степени устаревший. Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание. Под редакцией профессора Коробеева. 2008. // Google книги URL: https://books.google.ru/books/about/%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BA%D1%83%D1%80%D1%81_%D1%83%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B3.html?id=0_n9CwAAQBAJ&redir_esc=y (дата обращения: 05.05.2020). Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, что имело силу к тому моменту уже более полувека, морально не могло признаваться актуальным и легитимным с точки зрения населения. Помимо того, что уголовное законодательство не было кодифицировано, а содержалось сразу в ряде нормативных актов (что в современной России является абсолютно неуместным), так оно ещё и не отошло окончательно от казуистики в пользу абстракции.

Оба фактора являются определяющими для населения - если у рядового обывателя есть кодифицированный источник уголовного права, то ему легче с ним ознакомиться и принять ценности, устанавливаемые законом. К тому же подобные меры упрощают качество юридической техники нормативного акта, а благодаря этому, презумпция знания закона переходит от состояния фикции к состоянию аксиомы. Ярким примером несовершенства нормативного акта середины XIX века может послужить статья 271 настоящего Уложения, устанавливающая ответственность за отдельные составы бунта против власти государственной: «За бунт против власти верховной, то есть восстание скопом и заговором против государя и государства, а равно и за умысел ниспровергнуть правительство во всем государстве или в некоторой оного части, или же переменить образ правления, или установленный законами порядок наследия престола, и за составление на сей конец заговора или принятие участия в составленном уже для того заговоре, или в действиях оного, с знанием о цели сих действий, или в сборе, хранении или раздаче оружия и других приготовлениях к бунту, все как главные в том виновные, так и сообщники их, подговорщики, подстрекатели, пособники, попустители и укрыватели подвергаются лишению всех прав состояния и смертной казни». Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Официальный сайт музея истории российских реформ имени П.А. Столыпина URL: http://museumreforms.ru/node/13654 (дата обращения: 05.05.2020). Уровень юридической техники тяжело назвать высоким, что не может позитивно восприниматься населением государства.

При этом, необходимо отметить, что общая часть Уложения во многом составлялась в исторические периоды, также не соответствующие духу начала ХХ века. Многие представители отечественного уголовного права критикуют и чрезвычайно усложнённую систему наказаний, включающую 11 родов и 37 степеней видов наказаний. Хочется снова проиллюстрировать этот изъян примером из общей части настоящего нормативного правового акта. К примеру, статья 21 Уложения 1845 года описывала следующее содержание: «Род и продолжение каторжных работ, а для людей, не изъятых от наказаний телесных и число ударов плетьми чрез палачей, определяются по роду преступления и мере вины в следующей последовательности:

Степень 1. Работы в рудниках без срока; наказание плетьми сто ударов; Степень 2. Работы в рудниках на время от пятнадцати до двадцати лет; наказание плетьми от восьмидесяти до девяноста ударов;

Степень 3. Работы в рудниках на время от двенадцати до пятнадцати лет; наказание плетьми от семидесяти до восьмидесяти ударов;

Степень 4. Работы в крепостях на время от десяти до двенадцати лет; наказание плетьми от шестидесяти до семидесяти ударов;

Степень 5. Работы в крепостях на время от восьми до десяти лет; наказание плетьми от пятидесяти до шестидесяти ударов;

Степень 6. Работы на заводах на время от шести до восьми лет; наказание плетьми от сорока до пятидесяти ударов;

Степень 7. Работы на заводах на время от четырех до шести лет; наказание плетьми от тридцати до сорока ударов.» Там же

Помимо проиллюстрированных выше проблем, значительной бедой тогдашнего законодательства можно назвать и то, что Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года не было единственным источником уголовного права, помимо него существовали и Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, а также Воинский устав о наказаниях. Суммарно же нормативные правовые акты, регулирующие уголовно-правовые отношения к началу ХХ века, содержали более двух с половиной тысяч статей, что соотносимо по объёму с 6-7 Уголовными Кодексами Российской Федерации 1996 года.

Закономерным итогом всего вышеописанного послужило принятие Уголовного Уложения 1903 года. Уголовное Уложение 1903 г. // URL: http://pravo.by/upload/pdf/krim-pravo/ugolovnoe_ulogenie_1903_goda.pdf (дата обращения: 05.05.2020). Работа над документом была начата при императоре Александре II, продолжена его вторым сыном Александром III, а завершена внуком Николаем II. Новый документ куда больше отвечал запросам общества ХХ века, обладал более высоким уровнем юридической техники благодаря одному из его составителей - признанному светлому уму науки отечественного уголовного права,Н. С. Таганцеву. К положениям Уголовного Уложения 1903 года мы ещё обратимся в рамках этой работы, а сейчас перенесёмся на 14 лет вперёд.

В качестве второго примера влияния морали на создание, изменение и отмену уголовно-правовых норм можно привести революцию 1917 года, которая повлекла за собой кардинальные изменения в области морали, следовательно, возникла необходимость в новом уголовном законодательстве, которое бы отвечало запросам морали общества. Разберём наиболее важные моменты, касающиеся этой темы.

В период с 1917 года принималось множество нормативных актов, о каждом из которых невозможно рассказать в рамках настолько короткой работы, мы расставим лишь наиболее значимые акценты в каждом из них. Декрет II всероссийского съезда Советов о земле от 26 декабря 1917 года установил единственное упоминание преступления в статье третьей, в которой говорилось: «Какая бы то ни было порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом.» Декрет о земле // Официальный портал МГУ им. М.В. Ломоносова URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/o_zemle.htm (дата обращения: 05.05.2020). Это положение помимо практического смысла сочетает в себе и выполнение уголовным правом воспитательной функции - государство устанавливало особую ценность конфискуемого имущества в силу его принадлежности всему народу. А кроме как преступником, человека, посягающего на народное имущество, никак не назовёшь.

Помимо идеологического изменения российского общества, отметим вводимые государством меры, направленные на смягчение уголовного законодательства. В частности, это коснулось несовершеннолетних. Проблемы государства, вызванные множеством факторов, от революционной смены власти до сомнительного выхода из первой мировой войны и начала гражданской войны, привели к падению социально-экономического благосостояния страны. А любое падение такого благосостояния, сопряжённое с масштабными войнами, больше всего ударяет по наименее социально защищённым категориям граждан - по несовершеннолетним детям. Поэтому, своим Декретом от 14 января 1918 г. Совет Народных Комиссаров «О комиссиях для несовершеннолетних» упразднил суды и тюрьмы для малолетних и несовершеннолетних преступников. "Декрет СНК РСФСР от 14.01.1918 "О комиссиях для несовершеннолетних"// СПС Консультант Дела о преступлениях несовершеннолетних до 17 лет рассматривали комиссии для несовершеннолетних.

Отметим, что в соответствии с Уголовным Уложением 1903 года преступниками могли признаваться лица, достигшие 10 лет. В то же самое время, лицам в возрасте от 14 до 17 лет, совершившим тяжкие преступления, назначалось отбывание наказания в исправительно-воспитательные заведения, а при невозможности их помещения в подобные заведения, они отбывали наказание в тюрьмах или арестных домах. Уголовное Уложение 1903 г. // URL: http://pravo.by/upload/pdf/krim-pravo/ugolovnoe_ulogenie_1903_goda.pdf (дата обращения: 05.05.2020). Более гуманное советское законодательство признавало субъектами преступлений только граждан, достигших возраста 17 лет.

Параллельно советское общество формировало и другие запросы, на которые государство непременно отвечало своими решительными действиями. Одним из запросов морали развивающего общества стала отмена смертной казни в качестве исключительной меры наказания. Откажемся от оценок действий советской власти, оперировать будем исключительно фактами. Декрет «Об отмене смертной казни» , был принят 26 октября 1917 года в связи с глубокой обеспокоенностью общества данной проблемой, и, как предполагается идейными соображениями членов II Всероссийского Съезда Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов. Интересующая нас часть данного акта была достаточно краткой: «Восстановленная Керенским смертная казнь на фронте отменяется». "Декрет об отмене смертной казни" (принят II Всероссийским Съездом Советов 28.10.1917)// СПС Консультант. А. И. Коробеев дополнительно отмечает, что вплоть до февраля 1918 смертная казнь в нашем государстве не производилась. Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание. Под редакцией профессора Коробеева. 2008. // Google книги URL: https://books.google.ru/books/about/%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BA%D1%83%D1%80%D1%81_%D1%83%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B3.html?id=0_n9CwAAQBAJ&redir_esc=y (дата обращения: 05.05.2020).

Первый советский кодифицированный акт, регулирующий вопросы уголовного права, появился спустя 4 долгих года с момента описанных выше событий. Уголовный Кодекс 1922 года ввёл новый институт, который стал продуктом длительных споров законодателей. Этим институтом явилась аналогия закона, которую было решено имплементировать в УК РСФСР. Обоснованием принятия подобного решения стала невозможность предусмотрения всех возможных вариантов общественно опасного поведения в тогдашнем молодом и бурно развивающемся государстве. Безусловно, такая мера является очень спорной и повышает строгость уголовно-правовой репрессии, никоим образом не может выступать в качестве показателя высокого уровня развитой морали. Однако Уголовный Кодекс 1922 года имел высокую практическую значимость, а потому уменьшение применимости закона в угоду морализации отдельных положений не имело за собой никаких оснований.

Продолжение уголовно-правовой политики, направленной на более активное применение аналогии закона, продолжилось в последующей деятельности государства. Наше государство дошло до самой страшной страницы своей истории, и Великая Отечественная война внесла свою лепту в развитие уголовного законодательства. В годы Великой Отечественной войны изменившаяся мораль общества (люди стали значительно жестче относиться к преступлениям) неизбежно привела к усилению уголовной репрессии, в том числе, с помощью института аналогии в уголовном праве. Так как бурная правотворческая деятельность в военный период невозможна, а мораль общества стала куда более строго оценивать преступления против своих собственных сограждан, бремя правотворчества частично легло на плечи правоприменителей. В частности, Верховный Суд СССР рекомендовал толковать любую продажу гражданами товаров по завышенным ценам как спекуляцию, несмотря на отсутствие цели наживы. Отметим, что широкого применения норма не получила, так как не соответствовала реалиям советского общества того времени, стремившегося выжить в столь тяжкое время. Там же

Противоположный общественный запрос в нашем государстве стал формулироваться после окончания войны и смены руководства страны. Укрепление законности сохранялось в качестве одной из целей советских законодателей, но рано или поздно должен был случиться отказ от использования устаревшей конструкции аналогии закона. Случилось это в 1958 году, путём принятия Закона СССР от 25.12.1958 «Об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик», параграф первый статьи третьей которого гласил: «Уголовной ответственности и наказанию подлежит только лицо, виновное в совершении преступления, то есть умышленно или по неосторожности совершившее предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние.» "Закон СССР от 25.12.1958 (ред. от 08.04.1989) "Об утверждении Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик", Ст. 3. Это положение ввело в практику такой признак преступления как запрещённость, что в дальнейшем не позволило бы применять аналогию закона в правоприменительных решениях.

В следующих пунктах работы хотелось бы немного отдалиться от глубоких теоретических вопросов, перейдя к тем проблемам, что волновали советских обывателей в конце ХХ века. Антиалкогольная политика, проводимая единственным в истории президентом СССР М. С. Горбачёвым, запомнилась в истории как одно из самых неудачных решений позднего советского управления. Президиум Верховного Совета РСФСР указом от 5 июня 1987 г. N 6266-XI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РСФСР» изменил положения статьи 158 и ввёл новую статью под номером 160.2. Статья 158 была смягчена , а 160.2 получила следующую редакцию: «Изготовление или хранение без цели сбыта самогона, чачи, араки, тутовой водки, браги или других крепких спиртных напитков домашней выработки, изготовление или хранение без цели сбыта аппаратов для их выработки влечет наложение штрафа в размере от ста до трехсот рублей». "Указ Президиума РСФСР от 5 июня 1987 г. N 6266-XI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РСФСР»"// CПС Консультант. По сравнению с исходной, санкция новой статьи была невероятно мягкой. Почему же государство поступило именно таким образом?

Политика М. С. Горбачёва была направлена на значительное поражение количества алкоголя, которое отпускалось населению в магазинах. Подобная политика государства привела к тому, что число случаев самогоноварения возросло во много раз, а латентность преступления значительно возросла в силу того, что домашние самогонщики стали не презираемыми гражданами, а практически единственным источником алкоголя. Поэтому государственная машина не справилась с общественной моралью и была вынуждена с ней считаться, в итоге окончательно декриминализовав это деяние.

Отметим, что общественная мораль, и, соответственно, законодательство со временем стало более лояльно относиться к добровольному мужеложеству. В изначальной редакции Уголовного Кодекса РСФСР содержалась статья 121, устанавливающая ответственность за половое сношение мужчины с мужчиной (мужеложство), которое наказывалось лишением свободы на срок до пяти лет. Уголовный Кодекс РСФСР от 01.06.1922, Ст.121// СПС Консультант. То есть максимальная санкция за данное деяние была всего лишь вдвое более мягкой, чем за убийство. Там же, Ст. 142. В нынешнем обществе такое представить сложно, а вот советская мораль такое положение принимала спокойно. Об этом свидетельствует то, что со временем отношение советских граждан к такого рода деяниям стало куда более спокойным, а сама статья утратила свою силу после распада СССР. В период же развития гомофобных настроений в Советском Союзе, поддержку последним не выказывали даже политические диссиденты Варлам Шаламов и Евгения Гинзбург. Только к 1980-м годам начал активно ставиться вопрос о возможной декриминализации статьи за однополые отношения между мужчинами, а к концу 1980-х - началу 1990-х общество явно показало запрос на прекращение репрессий по отношению к таким гражданам. Slavic Review 77, no. 1 (Spring 2018)© 2018 Association for Slavic, East European, and Eurasian Studiesdoi: 10.1017/slr.2018.9Soviet Legal and Criminological Debates on the Decriminalization of Homosexuality (1965-75) // ResearchGate URL: https://www.researchgate.net/publication/324696028_Soviet_Legal_and_Criminological_Debates_on_the_Decriminalization_of_Homosexuality_1965-75 (дата обращения: 05.05.2020).

Дальнейшее развитие работы будет устанавливать изменение уголовной ответственности за осуществление предпринимательской деятельности и спекуляции. Как известно, на данный момент при господствующем капитализме и примате рыночной экономики, предпринимательство является законным родом деятельности, дефиниция этого понятия даже закрепляется в Гражданском Кодексе Российской Федерации. Однако подобная картина существовала далеко не всегда - Ю. А. Семёнов в статье «Ответственность за незаконное предпринимательство в истории Уголовного права России» справедливо устанавливает, что ряд нынешних законных деяний являлся преступным в более ранние периоды развития нашего государства. Ещё до принятия Уголовного Кодекса 1922 года уголовно наказуемыми стали посреднические функции при найме на работу, перевозка корреспонденции помимо почтового ведомства, изготовление, продажа крепких спиртных напитков, закупка товаров за рубежом и так далее. Семёнов Ю.А. Ответственность за незаконное предпринимательство в истории уголовного права России // Вестник науки и образования. 2015. №10. С. 1-3.

Однако наиболее интересным моментом является Уголовный Кодекс РСФСР 1960 года, в котором и содержались значимые для исследования статьи законодательства. Прежде всего отметим, что статья 153 УК РСФСР «частнопредпринимательская деятельность и коммерческое посредничество» устанавливала ответственность за частнопредпринимательскую деятельность с использованием государственных, кооперативных и иных общественных форм, а также за коммерческое посредничество, осуществляемое частными лицами в виде промысла или в целях обогащения». "Уголовный кодекс РСФСР" (утв. ВС РСФСР 27.10.1960)" Ст. 153//СПС Консультант Помимо неё, существовала статья 154 - Спекуляция, под которой подразумевалась скупка и перепродажа товаров или иных предметов с целью наживы. Там же, Ст. 154 Безусловно, общественное мнение в СССР негативно воспринимало предпринимательскую деятельность, представляло ее аморальной и недостойной строителей коммунизма. Подобный вывод можно сделать, основываясь не на пустых словах, а на многих памятниках искусства ушедшей эпохи. Кинофильм «Берегись автомобиля», картина «Лёгкая жизнь» с Фаиной Раневской в роли спекулянтки и сериал «Дело гастронома номер 1» явно указывают на отношение общества ко всякого рода коммерсантам - они считаются гражданами, чей моральный облик недостоин общества развитого социализма.