Однако одно из самых популярных произведений японского автора (имен- но с этого романа, по мнению Мураками, начался его профессиональный путь литератора), «Охота на овец», изначально было забраковано редакторами од- ного литературного японского журнала.

В отличие от большинства японских авторов(Кобо Абэ, Ясунари Ка- вабата) Мураками является более понятным для неподготовленного читателя (синтоистские идеи и прочие составляющие культуры хоть и встречаются довольно часто, в большинстве случае объясняются автором). Это, в первую очередь, связано с тем, что Мураками жил на протяжении пяти лет в Соеди- ненных Штатах Америки, куда он уехал в 1991 году и занял должность стажёра-исследователя в университете города Принстон, штат Нью-Джерси. В Японии вышло 8-томное собрание сочинений, в которое вошло всё, что было написано в период с 1979 г. по 1989 г. В 1992 году Мураками получил степень адъюнкт-профессора Принстонского университета. Уехав из Японии на Запад, он, прекрасно владевший английским языком, впервые в истории японской ли- тературы начал смотреть на свою родину глазами европейца

Кто-то может сказать, что написать такое внушительное количество качественной литературы - нечто невозможное, выходящее за рамки челове- ческого (в учет не берется переводческая деятельность писателя, начиная с первых переводов Фицджеральда в 1979-1980 гг.). Ко всему прочему, из-за сво- ей популярности Харуки Мураками давно уже присвоен статус писателя мас- совой литературы, что в эпоху литературы non-fiction звучит как оскорбление и даже некое обвинение. Но мало кто знает, как же тяжело дается каждая книга, каждый отдельно взятый рассказ или эссе. Весь процесс написания кни- ги Мураками сравнивает с забегом марафонца, который, начиная с малых ди- станций (рассказов), постепенно увеличивает расстояние, становясь сильнее и выносливее (романы). Выносливость, а точнее запас энергии, которым должен обзавестись писатель, - третье по значимости качество, по мнению автора, которым должен обладать настоящий писатель. На первое место Мураками безоговорочно ставит талант, который он, в свою очередь, делит на два ти- па, отличные друг от друга, хоть и с общими чертами, явно относя себя к од- ному из них:

«Каждое мое интервью начинается с одного и того же вопроса, какими качествами должен обладать хороший писатель. Ответ очевиден - в первую очередь писатель должен обладать талантом. Как бы вы не усердствовали, сколько бы сил вы не прикладывали, если у вас нет таланта, то хорошим пи- сателем вам никогда не стать. Это больше предварительное условие, нежели приобретенное качество. Даже самый лучший в мире автомобиль не сдвинет- ся с места без горючего. Но есть и проблема с талантом. Заключается она в том, что человек не может контролировать его количество и качество. А когда вы поймете, что его явно не хватает, то как ни придумывай, откуда по- полнить истощившиеся запасы, как ни пытайся экономить талант, растяги- вая его на подольше, из этого мало что сможет получиться. Талант живет сам по себе, хочет - фонтанирует, хочет - иссякает, и тогда плохи ваши де- ла.

…Безусловно, есть писатели с врожденным талантом, которым сам процесс написания дается точно играючи. Как из обильного источника извер- гаются на бумагу слова. Еще немного, и вот уже готово новое произведение. Без всяких усилий. Такие люди, хоть и редко, но все же встречаются. Но я, как ни жаль, никакого отношения к ним не имею. На моем пути днем с огнем не найдешь такого фонтанирующего источника. И до тех пор, пока я не порабо- таю киркой, не расколю скалу, не пробурю скважину - мне ни за что не при- пасть к творческому источнику. Для того, чтобы написать роман, мне прихо- дится работать по-черному, не жалея ни сил, ни времени. Каждый раз, начи- ная работу над новым произведением, мне приходится бурить совершенно но- вую скважину. Долгие годы такой жизни, надо сказать, меня закалили. Именно теперь в том, что касается поиска подземных вод, долбежки скального грун- та и глубокого бурения, мне трудно найти равных себе. Поэтому, как только я замечаю, что источник иссякает, я тут же перехожу на другое место. Но ес- ли в подобной ситуации окажется человек, привыкший полагаться на бьющие из-под земли струи, он вряд ли сможет вот так с разбегу воспользоваться бу- рильной стратегией».

Как упоминалось ранее, Харуки Мураками является большим фанатом марафонского бега и джаза. Несмотря на то, что в своих немногочисленных интервью автор отрицается прямую схожесть с персонажами своих пове- стей и романов, эти самые черты нет-нет, да и намекнут нам на то, что если перед нами не полностью воплощенный образ автора, с его моделью поведения и интересами, то уж, как минимум, неплохой литературный аналог реально существующего человека».

Проведенный учеником анализ системы образов Харуки Мураками помог выявить, какой же из героев более остальных похож на автора, ставшего его прототипом. Самым ярким примером, подтверждающим данное высказывание, является персонаж одноименного рассказа «Кито», вошедшего в сборник

«Мужчины без женщин». Главный герой рассказа - Кито, продавец спортивной обуви, но не просто спортивной, а именно обуви для бега. Сам Кито, в силу своих профессиональных интересов, знаком лично со многими молодыми, по- дающими надежду спортсменами (Харуки Мураками был знаком с командой по легкой атлетике S&B). Сам Кито, будучи молодым студентом Токийского уни- верситета, активно занимался легкой атлетикой, но вынужден был уйти из спорта из-за спортивной травмы. На этом схожесть между героем и создавшим его автором не кончаются, а только начинаются. Узнав, что жена ему неверна, Кито уходит из дома в обустроенный им бар (бывшее кафе тети). Уходя из до- ма, помимо спортивного снаряжения, герой уносит и коллекцию старых пла- стинок, на которых записаны джаз композиции (сам автор является коллекцио- нером пластинок подобного музыкального жанра).

Сам бар представлял из себя подвальное помещение без окон; днем в баре подавали кофе, а вечером и алкоголь. Кито окунулся в работу - и в чтение книг (для этой цели хозяин устроил себе небольшую нишу прямо в клубе). И, в за- вершении сравнения, стоит упомянуть о том, что бар Кито постигает та же участь, что и бар самого Харуки Мураками: он закрывается. Единственное от- личие здесь заключается в том, что в рассказе упомянуты совсем иные причины (не прописаны точно, но есть множество намеков) закрытия сего заведения, ко- торое, несмотря на то, что находилось в отдалении от оживленных улиц, имело своих завсегдатаев ( в том числе и кошку).

«Но это все факты дней минувших. Что же происходит с знаменитым автором сейчас, чем занят он, помимо написания нового романа, который выйдет в марте 2017 года? Преодоление пятидесятилетнего рубежа в 1999 году, по-видимому, далось Мураками гораздо легче, нежели сорокалетие. Он продолжает участвовать в марафонских забегах, писать романы, рассказы и

non-fiction, а также переводить в таком, безусловно, завидном темпе, что каждая новая выходящая книга о нем становится чем-то похожим на пере- числение его успехов. Как уже говорилось ранее, следом за премией Ёмиури, по- лученной за «Хроники Заводной Птицы», сразу же последовала премия Куваба- ра Такэо (июль 1999 г.). Учрежденная в честь великого исследователя литера- туры, премия Кувабара присуждается за выдающуюся работу в области non- fiction. В данном случае таким достижением сочли вторую книгу о газовой атаке, озаглавленную «Земля обетованная». Мураками, как и годами ранее, не стремится обрести славу посредством телевидения. Однако появление интер- нета сделало не таким скрытным, каким он был ранее. Тот самый симпатич- ный брат, который знаком читателям по его ранней прозе, вырос и стал муд- рым и заботливым (хотя и по-прежнему забавным) дядей, знающим ответы на самый широкий круг вопросов. Публичный имидж писателя в Японии стал

«белее и пушистее». Например, рекламная надпись на чудесно оформленном томике, вышедшим в свет в июле 2001 года, уверяет нас: «Эти долгожданные

эссе тихо и мягко опустятся на самое дно ваших сердец». Не может не радо- вать тот факт, что Мураками, несмотря на свою тягу к космосу и всему ми- стическому, остается человеком земным, не лишенным при этом чувства юмора. Посредством Интернета он предоставляет своим поклонникам воз- можность мельком заглянуть в его частную жизнь. Достаточно взглянуть на один фрагмент с веб-сайта, недавно опубликованный под довольно специфич- ным названием:«Решено! Спросим-ка Мураками!» - кричат люди, пытаясь за- дать Харуки Мураками 282 огромных вопроса, но действительно ли Мураками сможет на них достойно ответить?»

На данный момент у Мураками есть несколько помощников в Токио, ра- ботающих на эту литературную индустрию, состоящую из одного человека, и у писателя уже не так много возможностей свободно путешествовать по миру. Исключение составляют командировки от журналов и издательств. К примеру, после двух томов, посвященных газовой атаке, он написал чудесную книгу «Сидней!» («Sydney!») об Олимпийских играх 2000 года. Это не просто красочное описание спортивных достижений, но и веселые и подробные ре- портажи из жизни коала и обитателей сиднейского аквариума, а также рас- сказ о туалетах на футбольном стадионе в Брисбене и некоторые историче- ские зарисовки. Все это является следствием детальных исследований, а не выдумки, вроде заметок Мидори в «Норвежском лесе».

Когда Мураками хочется долгое время работать без перерыва и на вре- мя освободиться от тяжкого бремени славы, они с Ёко едут за границу. Впро- чем, со своими помощниками Харуки постоянно держит связь по электронной почте. Как и в джаз-клубе, в этом бизнесе Ёко играет роль незаменимого и по- чти полноправного партнера. Она не только заботится об организационной стороне дела, но и остается первым читателем мужа и самым конструктив- ным и правдивым его критиком… Конечно же, именно способность писателя оставаться столь убедительно заурядным во время путешествий в другие ми- ры и побуждает нас составлять ему компанию. Так что же происходит с нашим «заурядным» писателем после 2002 года? Он по-прежнему придержи- вается позиции, к осознанию которой пришел 18 марта 1987 года, когда испы- тал «маленькую смерть в 3:50 ночи»: «Самая важная часть творческого про- цесса предполагает путешествие в другой мир и возвращение из него, а тот мир неизбежно связан с образом смерти. Я всегда испытываю это ощущение, работая над романом, и со временем оно ничуть не меняется». На вопрос о том, каким он представляет себя «в возрасте шестидесяти четырех лет», ав- тор «Норвежского леса» (и других книг, написанных под влиянием «Битлз») ответил так:

«Конечно же, я и представить себе не могу, чем буду заниматься и что из себя буду представлять в шестьдесят четыре года. Возможно, я по- прежнему буду писать романы. Для меня это тяжелый физический труд, осо- бая форма борьбы, поэтому, когда физические силы на исходе, писать я боль- ше не могу. Вот я и занимаюсь спортом каждый день, чтобы и после шес- тидесяти четырех не потерять физическую форму. Однако, как ни старайся, выше головы не прыгнешь. И хотя я не знаю, когда окончательно исчерпаю свои возможности, я чувствую, что должен писать, пока у меня это еще полу- чается. Я намерен и впредь выкладываться полностью, пока не кончатся силы. Я убежденный индивидуалист, поэтому хорошо приспособлен к работе в оди- ночку, будь то физическая тренировка или укрепление силы духа. Так что, ду- маю, я и в шестьдесят четыре еще буду писать романы.

Мне кажется, если бы литературные произведения (в особенности ро- маны) в один прекрасный день исчезли из современной жизни, это ни для кого не стало бы такой уж невосполнимой потерей. Есть масса вещей, которые тут же заняли бы место книг, ведь все большее число людей и так признают- ся, что им не удается прочитать и одного романа за год. Иными словами, я зарабатываю себе на жизнь тем, без чего люди вполне могут прожить. Если призадуматься, это ведь просто чудо, и я не думаю, что имеет смысл это анализировать. Я просто хочу делать то, что мне нравится, так, как мне нра- вится,- другими словами, я хочу и дальше жить так же, как жил до сих пор. Полагаю, к моменту, когда мне исполнится шестьдесят четыре, моя жизнь будет покоиться на трех китах: я буду писать, слушать музыку и трениро- ваться. Все остальные занятия, похоже, постепенно отпадут. Иными слова- ми, я двигаюсь в сторону все большей «завершенности». Ну и книги мои, конеч- но, тоже движутся в сторону все большей «завершенности». Наверное, мои тексты привлекают людей вот по какой причине: я нахожу какой-то особый юмор даже в том, что неуклонно погружаюсь в одиночество и изоляцию. По крайней мере, это качество я постараюсь не утратить с возрастом. Но кто знает, может, в шестьдесят четыре я поменяю жену на молоденькую тан- цовщицу и воскликну: к черту романы, пора, наконец, просто радоваться жиз- ни! Да нет, не выйдет. По мне, так лучше в полном одиночестве слушать «Бич Бойз» или Бада Пауэлла, чем жить с молоденькой танцовщицей. Кстати, я точно уверен, что, достигнув этого пресловутого возраста, я буду слушать старые пластинки… Ну, и в марафонах, наверное, тоже буду участвовать. Мои результаты, конечно же, будут становиться все хуже, но едва ли это имеет значение. Главное - бежать, а результаты - черт с ними, с результа- тами...

Нью-Йорк, Бостон...Одним словом, едва ли моя жизнь сильно изменится. Возможно, только одно следует добавить: вещи, которыми ты долго занима- ешься, растут вместе с тобой и становятся значительнее. Вот я и хотел бы наслаждаться этой значительностью, пока живу».

Финальная часть проектной работы старшеклассника подготовлена им самостоятельно, на основе знакомства с последними интервью Харуки Мура- ками, размещенными на многочисленных сайтах. Очевидно, что этот финал, как и сам выбор темы проекта, стал отражением интереса школьника не только к творчеству писателя, но и к культуре современной Японии, судьбам ее самых ярких представителей. К докладу были подготовлены многочисленные иллю- страции, слайды, музыкальные фрагменты, которые этот интерес только под- твердили.

3.2 Индивидуальный исследовательский проект «Проблематика и система образов в романе “Хроники заводной птицы”»

Цели проекта: выявить проблематику романа Харуки Мураками «Хрони- ки заводной птицы», определить особенности построения системы образов в произведении.

Задачи проекта: проанализировать произведение автора на наличие исто- рических совпадений; выявить и соотнести реальных исторических деятелей с их книжными прототипами; соотнести героев и локации из данного произведе- ния с героями и локациями других произведений этого автора; научить учени- ков работать не только с художественной, но и литературоведческой литерату- рой; развивать у учеников умение кратко и логично излагать свои мысли пись- менно и устно.

Рекомендованные источники:

- Рубин Дж. Харуки Мураками и музыка слов.

- Мураками Х. Медленной шлюпкой в Китай.

- Мураками Х. Хроники заводной птицы.

Ниже описаны результаты работы над этим индивидуальным проектом, который был выполнен ученицей 10 «А» В. Адамчик.

Формы отчета по проекту: доклад. Этапы работы над проектом:

Большую часть работы над проектом ученица проделала самостоятельно, но в некоторых моментах она прибегала к помощи преподавателя (помощь в направлении хода работы, указание на отсылки, выходящие за рамки литературы, подбор музыкальных композиций, необходимых на некоторых этапах рабо- ты над проектом). Большая часть информации подбиралась ученицей самостоя- тельно. Обмен результатами поисков нужной для работы информации прово- дился через электронную почту. Преподаватель предлагал свои рекомендации, давал советы, иногда помогал в оформлении материала лично. Ниже приводят- ся фрагменты доклада ученицы и наши комментарии к нему.

Начало проекта, в котором представлена краткая информацияо биогра- фии и творчестве писателя, сменяется в дальнейшем сопоставительным анали- зом романа «Хроники заводной птицы» с более ранними произведениями Му- раками, в том числе с романами «Охота на овец», «Пинбол - 1973». Факты био- графии, приведенные в данной работе, заимствованы в основном из Интернета. Эти факты встречаются на протяжении всей работы. Наличие подобного мате- риала позволяет увидеть, насколько тот или иной эпизод или образ, упомяну- тый в произведении, автобиографичен:

«Визиты Мураками в другие университеты, кроме Принстона, никогда не длились дольше двух, но в ноябре 1992 года, месяц спустя после публикации романа «К югу от границы, к западу от солнца» в Японии, писателя на четыре недели пригласили в университет Беркли в качестве лектора - в рамках «про- екта Уны» (это престижная программа в сфере гуманитарных наук, учреж- денная в честь известной выпускницы университета Уны Смит Росс). Харуки должен был прочитать одну лекцию, после чего вести семинары в течение че- тырех недель. Такие научные обязательства, к которым Мураками просто не привык, заставляли его нервничать. Всякий раз писателя бросало в жар от мысли, что ему придется выступать перед более серьезной публикой, нежели группа студентов.

Годы переводческой деятельности обеспечили писателя солидным бага- жом английской грамматики, а жизнь в Принстоне заставила его улучшить разговорный язык, чтобы уверенно чувствовать себя в ежедневном общении. Несмотря на все волнение Мураками принял этот вызов и написал текст лекции на двух языках, японском и английском. В результате появилась лекция под названием «Человек-Овца и Конец Света». В этой лекции Харуки рассказывал о процессе создания двух романов, помимо этого он поделился своими соображе- ниями относительно того, какое же место занимает японский писатель в со- временном мире. В заключение своей лекции Мураками упомянул роман, над которым работал в тот момент:

«Я сейчас пишу новый роман, и по мере того, как я его пишу, я чувствую, что постепенно меняюсь. Эта перемена необходима. Я должен стать более открытым окружающему миру - и как писатель, и как человек. И я знаю, что в некоторых случаях мне придется вступать в борьбу. Например, до моего при- езда в Америку я никогда вот так не выступал перед аудиторией. Я всегда по- лагал, что в этом нет необходимости, поскольку моя работа - писать, а не говорить. Но, пожив какое-то время здесь, я мало-помалу стал чувствовать потребность в общении с людьми. Оказывается, я хочу, чтобы граждане Аме- рики - да и всего мира - знали, о чем думаю я, современный японский писатель. Это и вправду огромная перемена».

Очевидно, что тот самый новый роман, о котором говорил Мурками в Беркли,- «Хроники заводной птицы». К тому времени, как автор провел свои лекции и семинары, в японском литературном журнале «Синтё» уже были опубликованы некоторые главы из этого романа. На написание всего романа у Харуки ушло три года, в течение которых он не жалел ни сил, ни времени на работу. Первая и вторая книги романа, выросшие из рассказа «Заводная птица и женщины вторника», увидели свет одновременно, 12 апреля 1994 года; дата публикации третьей книги - 25 августа 1995 года.

Этот роман, безусловно, отнял у Мураками не меньше сил, чем «Крутая Страна Чудес и Конец Света». Вполне возможно, что романы «К югу от гра- ницы, к западу от солнца» и «Хроники заводной птицы» действительно отде- лились друг от друга «путем загадочного процесса деления клеток»; во всяком случае, у книг есть общие темы - непростые взаимоотношения двоих и жизнь в условиях экономического процветания 1980-х годов. Но если роман «К югу от границы, к западу от солнца» можно рассматривать как попытку (уже в большом формате) ответить на вопросы, заданные в рассказе «Слон исчеза- ет», то в «Хрониках заводной птицы» читателю открываются доселе неиз- вестные области. Сцены домашней драмы вокруг исчезновения кота сменяют- ся картинами монгольской пустыни, а завершается повествование изображе- нием зла (политического и сверхъестественного) в глобальных масштабах. Данный роман, который значительно превосходит «Крутую Страну Чудес и Конец Света» по объему, безусловно, является переломным моментом в твор- честве Мураками - возможно, самым значительным. По словам самого писа- теля, на смену его привычной отрешенности пришла страстная заинтересо- ванность, и, хотя большая часть действия по-прежнему происходит в мозгу рассказчика (Боку), главной темой книги становятся отношения между людь- ми. Такой шаг для писателя, заслужившего репутацию, которая зиждилась на невозмутимости, был весьма рискованным. Мураками было недостаточно просто рассказывать истории. Ему хотелось всерьез о чем-то переживать, и он готов был поспособствовать тому, чтобы его герой в своих поисках все- таки добился результата».

По мнению литературоведа Дж. Рубина, «Хроники заводной птицы» во многом могут быть восприняты как попытка по-другому рассказать «Охоту на овец». Мураками словно бы сказал себе: «Попробуем представить, что герой («Охоты на овец») иначе воспринял крушение своего брака». И если в «Охоте на овец» о трагической истории японских набегов на материк упоминалось только опосредованно - в рассказе о злоключениях жителей деревни Дзюнита- ки и об эксплуатации правительством ее фермеров (заставлявшего их разводить овец для военных нужд - для войны с русскими в Китае), то здесь маньчжуро- монгольская граница часто оказывается основным местом действия, а временем

- период тех самых военных действий (рассказ лейтенанта Мамии, который во всех подробностях описывал произошедшее с ним на границе с Маньчжурией, недалеко от Номонхана; повествование ведется от первого лица и занимает львиную долю первой главы, от чего начинает складываться впечатление, что идет смена рассказчика всего романа).

«Харуки Мураками тщательнейшим образом изучил то кровавое наслед- ство, что досталось современной Японии. Для работы над этим романом ав- тор посетил все места, упоминаемые в книге (подробное описание местности тут же бросается в глаза, детальное и точно расположение каждого геогра- фического объекта; недаром сам лейтенант Мамия, от чего имени ведется повествование при описании тех мест, является картографом). В «Хрониках заводной птицы» нашлось место и экзотическим, оккультным явлениям и сце- нам, места которым в современной Японии нет. Эти сцены происходили со- вершенно в другие времена и в других местах. Однако за всеми эти мистиче- скими и ирреальными декорациями скрывается банальная история о заком- плексованном муже, чья еще более закомплексованная жена оставляет его и уходит к другому. Оба супруга далеки от ханжества, хотя аккуратность же- ны и ее же стремление к совершенству балансируют на грани нормы (как и в случае с женой в «Охоте на овец», это вызывает комический эффект; жена героя из «Охоты на овец» вела дневник, в которым записывала все, вплоть до того, сколько волос осталось на расческе после использования). Если речь идет о жене и ее вещах, а также ее почерке, то используются эпитеты, связанные исключительно с аккуратностью и точностью.

Герой понимает, что после потери ребенка их брак пошел на убыль. Но любовь, которую они питали друг к другу целых шесть лет, слишком важна для него, чтобы просто так о ней забыть. Он боится признаться себе в том, что жизнь, которую он прожил до этого дня, окажется лишенной всякого смысла. Герой не может с этим смириться. Он полон решимости побороться за возвращение жены. Тору стремится вернуть жену, Кумико, чтобы сохра- нить не только их брак, но и цельность собственной личности. «Мне было необходимо вернуть Кумико. Своими собственными руками я должен был втащить ее обратно в этот мир. А если бы я этого не сделал, то мне - ко- нец».

Но, вместо того, чтобы пойти в агентство к частному детективу, Тору решает начать поиски жены внутри себя. Предаваясь размышлениям о прошлом, он спускается вглубь земли, в колодец. Значение того, что герой там об- наруживает, выходит далеко за пределы его внутреннего мира. По словам юной приятельницы героя Мэй Касахара, когда Тору решается принять бой за свою жену, он становится героем своей культуры, сражающимся не только от своего имени, но и «от имени многих других людей». Пытаясь выяснить, кто он на самом деле, Тору обнаруживает в основании своей личности эле- менты, обладающие весьма широким культурно-историческим значением. Эта ситуация весьма показательна для человеческих отношений в целом, где иногда требуется, чтобы стороны занялись подчас тяжелым, но необходимым делом

- «копанием в колодце». Именно поэтому, для Тору, колодец становится сино- нимом исцеления. На то, чтобы попасть в этот колодец, стоящий на терри- тории чужого дома, он тратит куда больше усилий, чем потратил за все го- ды, проведенные им в браке. Но даже само «копание в колодце» приятным назвать нельзя. Колодец скрывает в своей глубине угрозу медленной, мучи- тельной, а главное, одинокой смерти (сродни той, что была описана в «Нор- вежском лесе»). Утаскивая наверх веревочную лестницу, Мэй Касахара напо- минает Тору:

«Стоит мне просто уйти отсюда, и тебе - крышка. Ты можешь кри- чать, но никто не услышит. Никому и в голову не придет, что ты на дне ко- лодца... твое тело никогда не найдут».

Многие читатели, после эпизода с колодцем, задавались одним един- ственным вопросом, доводилось ли самому автору побывать на дне колодца? Как Мураками признался в интервью веб-журналу «Салон», такого с ним не случалось - ему было бы «слишком страшно» там оказаться, поскольку коло- дец еще и ассоциируется у писателя с историей об Орфее, спускающемся в ад. А во время благотворительного выступления после землетрясения в Кобэ пи- сатель с явным волнением пересказал публике прочитанное им где-то сообще- ние об охотнике, несколько дней просидевшем в колодце. Нельзя сказать точ- но, подвержен ли Мураками клаустрофобии или же причины его страха куда глубже. Но факт остается фактом, автор испытывает страх от одной только мысли, что может оказаться на дне колодца, хотя Тору, персонаж романа «Хроники заводной птицы», не испытывает страха вовсе, лишь некое отрешение, принятие ситуации как данности. Возможно, что подобный эпи- зод является персонально терапией для самого автора, его попыткой переси- лить свой страх. Интересно, что многие подробности, описание света и звука, в точности соответствовали деталям, которые Мураками просто взял из го- ловы».

Проведенный ученцей анализ некоторых произведений автора, в частно- сти «Норвежского леса», «Охоты на овец» и «Пинбола - 1973» позволил вы- явить схожесть между отдельно взятыми персонажами, кочующими из произ- ведения в произведение, а также обнаружить некоторые отсылки на работы других известных писателей. Если говорить о причине, по которой Мураками выбирает одни и те же имена для своих персонажей, то причина эта может скрываться в самих именах. Имя «Тору» (буквальное значение - «проходить», «пробираться»), возможно, использовалось в «Норвежском лесе» как символ того, что главный герой «пробирается» во взрослую жизнь. А в «Хрониках за- водной птицы» Тору учится «проходить сквозь стену», отделяющую обычный мир от мира неведомого (результатом такого перехода станет лиловое пятно, красующееся на его щеке). В оригинале имя героя сначала записано азбукой «катаканна», а впоследствии передается с помощью китайского иероглифа, буквальное значение которого - «получать»; это служит намеком на пассив- ность персонажа. Таким образом, имя «Тору» сочетает в себе активность с пас- сивностью. В большей части романа Тору предстает перед нами типичным му- ракамиевским Боку, героем-рассказчиком, представляющим интерес только в роли этого самого рассказчика, однако истории, которые он рассказывает, по- лучены им извне, от других персонажей, сам же он не переживал ничего и близко подобного. Тору слушает одну «долгую историю» за другой, и эти рас- сказы являются одними из самых притягательных моментов в книге.

Имя жены героя тоже значимое. Часть имени - «куми» - обладает обер-онами, подразумевающими аккуратное складывание вещей, а слово «куму», тоже созвучное имени «Кумико», означает выкачивание воды из колодца. Связь с водой и колодцами в этой книге становится своего рода кульминацией той «колодезной» символики, которая прослеживается во всем творчестве Мурака- ми, начиная с самых ранних вещей (сам Мураками, в сборнике рассказов «О чем я говорю, когда говорю о беге», сравнивает своей мастерство писателя с работой бурильщика, который ищет грунтовые воды; точно так же писатель ищет вдохновение для каждой новой книги).

Колодец, в данном случае, символизирует тропу в подсознание, а вода на дне колодца - содержимое души. Когда Тору спускается в колодец, он берет роль воды на себя, становясь «душой в чистом виде». Во мраке он почти утра- чивает ощущение физического существования (он долго сидит в одном поло- жении, из-за чего тело начинает затекать; свет в колодец, после того, как его за- кроет Мэй, перестанет проникать, а тьма будет настолько густой, что Тору не сможет различать очертания своего тела, из-за чего ему будет казаться, что тело растворилось вовсе) и начинает жить только памятью и воображением, путеше- ствуя из сознания в подсознание, утратив уверенность, где кончается он сам, а где начинается тьма. Единственным, что будет отделять его от первозданной тьмы, будет стена колодца, к которой он прислонится спиной. Однако потом Тору сможет пройти сквозь эту стену, выяснив, что все его страхи собраны в некоем помещении под названием «комната 208»; это явная и, скорее всего, не- случайная аллюзия на описанную Джорджем Оруэллом в романе «1984» ком- нату 101, где таится самое страшное для каждого человека. Число 208 тоже мо- жет показаться читателю странно знакомым: оно напоминает о номерах деву- шек-близнецов (208 и 209) в «Пинболе - 1973». В том раннем романе симпа- тичные близнецы воплощают собой тайну памяти. В один прекрасный день они, без всякого предупреждения, появляются в постели Боку, а потом также неожиданно возвращаются на свое «изначальное место» в глубинах сознания героя. Комната 208 существует в сознании Тору (а возможно, и Кумико), и до- ступ к ней можно получить только во сне.

«Комната номер 208 таит в себе опасности: над героем нависает угро- за смерти от кинжала, и он чувствует, что надвигающаяся беда неким обра- зом связана с его зятем, злобным Нобору Ватая.

Тору не хватает духу встретиться лицом к лицу со своим страхом, по- этому он убегает. Многие герои романов Мураками не удивляются той череде странных и необъяснимых событий, что происходят с ними («Кафка на пля- же»), однако Тору решает найти ответы на все имеющиеся у него вопросы. Он хочет понять другого человека - женщину, на которой женат, а затем и самого себя:

«Итак, может ли одно человеческое существо полностью понять дру- гое?..Той ночью в нашей зашторенной спальне я лежал рядом с Кумико, глядя в потолок и спрашивая себя, что же я на самом деле знаю об этой женщине...

Возможно, я стоял у дверей чего-то огромного, а за этой дверью начи- нался мир, принадлежащий только Кумико, только ей одной,- и я ничего не знал об этом мире. Мне он виделся как большая, темная комната. Я стоял там с зажигалкой, и ее крошечное пламя освещало только незначительную часть комнаты. Увижу ли я все остальное? Или я состарюсь и умру, так по- настоящему и не узнав свою жену? Если это все, что жизнь мне уготовила, то в чем смысл нашего супружества? В чем смысл моей жизни в целом, если я провожу ее в постели с неведомой партнершей?»

Что же касается проблематики произведения, то выявить ее сразу ученице не удалось, в связи с чем она была вынуждена прибегнуть к помощи учителя, который с помощью отсылок и вскрытия подтекста смог указать верное направление, в котором и продолжала двигаться проектная работа. Данная про- блематика, о которой зашла речь, подразумевается в первой главе, формулиру- ется во второй, но только в третьей книге, спустя целых 600 страниц, Тору ре- шает раз и навсегда покончить с той гамлетовской нерешительностью, что вла- дела им. В этот момент и появляются отзвуки японский и западных легенд в описании. Тору исполняет роль современного Тезея, идущего по лабиринту компьютерной сети вслед за Минотавром - получеловеком-полубыком по имени Усикава («Бычья река»). Однако может статься и так, что Тору становится Орфеем или японским богом Идзанаги, творцом мироздания, последовавшим за умершей женой в глубины подземного мира, где она запретила ему смотреть на свое физическое разложение.

«Я бы хотела, чтобы ты думал, что я медленно умираю от неизлечимой болезни,- пишет Кумико мужу в электронном послании. - Из-за этой болезни мои лицо и тело постепенно распадаются» [22, с. 517]. После того, как Тору по- бродит вслепую по лабиринтам своего внутреннего мира, он снова вернется в комнату 208, где Кумико приказывает ему: «Не свети на меня». Вероятно, она боится показать мужу свое истинное лицо; также допустимо, что она действи- тельно подвержена некому процессу разложения, но только как воспоминание, ее образ начинает таять (жена протагониста в «Охоте на овец» ведет дневник с одной простой целью, отследить все изменения в ней самой, от психических и до физических) в сознании Тору.

Спускаясь на дно колодца - вглубь самого себя,- протагонист проходит еще одно испытание, доказывая, что он достоин супружеской верности. «Вол- шебная флейта» Моцарта, еще одна история об испытании ради любви, стано- вится источником основного мотива третьей книги, озаглавленной «Птицелов».

«Вот что говорит сам Мураками о супружестве: «Прожив в браке до- вольно долгое время, я думал примерно так: цель брака в том, чтобы супруги дополняли друг друга, и если один из них чем-то обделен, то второй должен восполнить этот пробел. Но после 25 лет супружества я понял, что все иначе, и один из супругов может только указать другому на недостатки его лично- сти... А восполнить пробел под силу лишь самому человеку. Другой за тебя этого не сделает. Итак, для того, чтобы «заделать пробоину», надо опреде- лить ее местонахождение и размеры».

Тору все же выведет Кумико к свету, но прежде ему придется пере- жить встречу с самым жутким своим кошмаром - злом в облике Нобору Ба- тая (прототипом этого персонажа является реальная фигура - Кандзи Иси- вара (1889-1949), военный, истово веривший в историческую миссию Японии в Азии и спровоцировавший «маньчжурский инцидент» (нападение на японские войска, инсценированное самими японцами), тем самым положив начало войне в Тихом океане). Последний, добившийся политического успеха с помощью хитрых манипуляций общественным мнением, является носителем за- воевательных амбиций, унаследованных им от поколения дяди. Именно он представляет то зло, с представителем которого, Сэнсэем, читателям дово- дилось встречаться в «Охоте на овец». Мураками связывает это зло с давни- ми авторитарными традициями японского правительства, несущего ответ- ственность и за убийства бесчисленных китайцев, и за принесение в жертву войне миллионов японцев, и за подавление студенчества конца 1960-х, и за ны- нешнюю скуку и усталость пресыщенного японского общества.

Именно благодаря этому элементу проблематика данного романа намного шире темы неудачного брака. В пути, что Тору проделал, он обрета- ет нечто большее, чем свою законную жену. Герой сталкивается с отталки- вающими аспектами недавней истории своей страны, с жестокостью, ужа- сами и ложью, скрытыми за внешним благополучием. Насилие живет и в са- мом Тору - он ведь чуть не до смерти избивает бейсбольной битой певца.

«Жестокость,- считает Мураками,- это ключ к пониманию Японии». Подоб- ное заявление, без сомнения, можно считать весьма неожиданным. Ведь именно Токио жители Запада, где боятся уличного насилия, привыкли считать благополучным мегаполисом. Но Мураками, в первую очередь, рассматривает насилие в историческом аспекте. «Хроники заводной птицы»- это на самом деле хроника, историческая книга, и хронология здесь очень важна. И хотя ос- новное время действия романа - середина 1980-х, в поисках первопричин со- временного японского автор обращается к военным преступлениям своей страны. Мураками точно обозначает временные рамки каждой из книг рома- на: июнь - июль 1984 года; июль - октябрь 1984 года; октябрь 1984 года - де- кабрь 1985 года».

Анализ статей и материалов литературных сайтов помог ученице опреде- лить причину, по которой в романе фигурирует именно этот исторический период. Середина 1980-х выбрана автором неслучайно. Вполне вероятно, что именно в это время японцы перестают видеть иные ценности, кроме жажды обогащения. Именно поэтому Тору противопоставляется обществу, отказыва- ясь от тех ценностей, что навязывает ему общество потребления и задумывает- ся о том, что уготовила ему будущая жизнь. Символом эпохи становится аллея, где стоит дом Тору. Эта аллея завершается тупиком, а значит, никуда не ведет. Одним концом аллея упирается в пустующий дом, где Тору, по поручению Ку- мико, должен искать пропавшего кота. Описания пустого дома пересекается с другими образами пустоты, в изобилии присутствующими в романе. В саду возле дома стоит каменная статуя птицы, «чьи крылья раскрыты, как будто она вот-вот улетит из этого неприятного места» [22, с. 94]. Действительно, сад так же мертв, как и центр Дзюнитаки в «Охоте на овец», где существует «пересох- ший фонтан в виде птицы». Птица словно в рассеянности смотрит вверх,

«устремив в небо раскрытый клюв» [22, с. 95]. Если обычно птицы у Мураками олицетворяют живой контакт между сознанием и подсознанием, то эти окаме- невшие птицы явно символизируют амнезию (даже заводная птица, что прилета петь в сад Тору по утра на протяжении определенного времени, в один пре- красный день перестала появляться).

Городок Дзюнитаки некогда процветал благодаря целевой программе правительства по поддержке овцеводства: овечья шерсть требовалась, чтобы «утеплить» армию перед отправкой в Китай. А во дворе пустого дома в «Хро- никах заводной птицы» есть колодец, такой же пересохший, как и птичий фон- тан в Дзюнитаки. Именно этот старый колодец, вырытый под совсем уже древним деревом, и становится для Тору отправной точкой в его поисках. О значении этого колодца и поисках, что вел Тору, опустившись на самое дно этого колодца, говорилось чуть раньше, как и о том, насколько символичен спуск в колодец. 1980-е годы в данном романе представляются читателю неким фасадом, за которым скрыта подлинная личина Японии, кровавая и жестокая. Впрочем, 1980-е у Мураками очень похожи на его же 1970-е («Охота на овец»): причины скуки того десятилетия тоже коренились в предвоенном авторитариз- ме.

Сопоставительный анализ произведений Харуки Мураками, в частности «Охоты на овец» и «Хроник заводной птицы», позволил провести некоторые логические параллели между двумя этими романами и найти много схожестей: пятно в форме звезды, пометившее спину магической овцы, и отметина в форме детской ладони, возникающая на щеке Тору, когда он проходит сквозь стену колодца, отделяющую этот мир от другого. Такая отметина, отчасти, связывает судьбу героя с судьбой ветерана войны в Маньчжурии (лейтенант Мамия; к слову, он тоже побывал на дне колодца, правда, не по своей вине: туда его сбросили умирать монгольские солдаты). Решение Кумико оборвать жизнь внутри себя напоминает о самоубийстве Крысы в «Охоте на овец».

«После прочтения романа может возникнуть закономерный вопрос: ка- кое отношение эти разговоры о войне имеют к безработному посыльному ад- вокатской конторы, потерявшего семью? Все очень просто, главный герой - японец, «ведущий раскопки» в своем внутреннем мире. Мураками уже говорил о полузабытых вещах, что осели на дне сознания и ждут там подходящего мо- мента, чтобы всплыть на поверхность. Так, в одной из самых противоречивых книг автора всплывает в индивидуальной памяти героя недавнее прошлое Японии, мрачное и жестокое. «Все это здесь, внутри меня: Перл-Харбор, Но- монган и все остальное»,- так сказал Мураками о самом себе. В «Хрониках за- водной птицы» писатель ввязывается в жаркую полемику по поводу офици- ального признания преступлений Японии против других народов Азии. После десятилетнего затишья, подразумевавшего исключения из учебников истории некоторых фактов, Япония приступила к осмыслению своего прошлого. «Хро- ники заводной птицы»- часть этого мучительного процесса. Японцы начали осознавать, что они не только жертвы атомной бомбардировки, но и народ, чья армия произвела кровавый захват Нанкина, учиняя террор на всем конти- ненте. Эта истина, только в завуалированном виде, присутствовала еще в первом рассказе Мураками - «Медленной шлюпкой в Китай». В этом рассказе

Боку, приходя в себя после травмы головы, которую он получил от столкнове- ния с воротиной, занят исследованием самых труднодоступных уголков памя- ти. В тот момент, когда его начинают приводить в себя школьные товарищи, он выдает абсолютно непонятную фразу: «Ничего страшного, отряхни хоро- шенько и съешь». Сами по себе эти слова ничего не значат, но именно отсут- ствие логической привязки этих слов к чему-либо свидетельствует о том, что они всплыли из глубин подсознания. «Произнося эту фразу,- признается герой,- я думаю о... смерти... А смерть почему-то ассоциируется у меня с китайца- ми».

В финале последнего эпизода рассказа, в котором продемонстрировано двойственное отношение Боку к китайцам, герой заявляет: «Я хотел что-то сказать... Я хотел что-то сказать... о китайцах, но что?.. Даже сейчас мне ничего не приходит на ум». В эпилоге он продолжает: «Я прочитал десятки книг о Китае... Я хотел узнать о Китае все, что только можно. Но у меня есть свой собственный Китай. О нем нигде не написано. От этого Китая я получаю послания. Это не желтое пятно, расползшееся по карте, это - другой Китай».

В последующих своих интервью Мураками несколько раз будет упоми- нать, что его поколение также несет ответственность на то, что делали их предки (память крови). Но не все поколения помнят, а может, и не хотят помнить событий минувшего. Подруга Тору, Мэй, представительницы нынеш- ней молодежи, ничего не знает и слыхом не слыхивала о совсем недавних исто- рических событиях: «Мне это как-то до лампочки. Я ненавижу историю. Да- вай-ка сменим тему».

Кэйсукэ Окада (1868-1952) - премьер-министр Японии с июля 1934 года по март 1936 года, который играл ключевую роль в событиях, приведших страну к идеологическому экстремизму, а в конечном счете и к роковому ре- шению о развязывании войны. Адмирал в отставке, Окада возглавил прави- тельство, избрав в качестве основной идеи поклонение императору и некой мистической «национальной сущности» («кокутай»). К несчастью, эта «программа» одержала верх над разумной и приемлемой для большинства «organtheory» (согласно которой император является «высшим государствен- ным органом»), главенствовавшей в японском государстве до того момента.

Роман «Хроники заводной птицы» действительно выбивается из ряда написанных Мураками романов. Одной из его отличительных черт является то, что в этом романе автор все меньше упоминает иностранные марки то- варов (одни читатели были рады видеть иностранную продукцию, другие се- товали на то, что в тексте отсутствует японская экзотика). Как признался Мураками, «Хроники заводной птицы» оказались для него настоящим испыта- нием, поскольку он посвятил роману все свое время целиком, отложив все остальные дела. Писатель рассказал и об ощущении надвигающейся смерти, которое как громом поразило его в день сорокалетия, и о желании писать с полной самоотдачей, пока у него есть такая возможность. Упомянул он и о возросшем чувстве ответственности перед Японией. По мнению Мураками, «писатели несут серьезную ответственность перед обществом. Они должны быть готовы со временем объяснить читателям, каковы основные идеи их творчества».

«Хроники заводной птицы» можно, а главное - нужно рассматривать как первый шаг в новом для писателя направлении, как плод серьезной и осознан- ной работы. В этом романе автор максимально сосредоточился на проблемах японского общества:

«Я совершенно искренне утверждаю, что, приехав в Америку, я начал всерьез размышлять о Японии и японском языке. А ведь в юности, когда я еще только пробовал писать, мною руководило одно-единственное желание: бежать куда глаза глядят от «японского удела». Я хотел любым путем избавиться от проклятия, тяготеющего над японцами...

Но со временем, выработав в длительной борьбе с японским языком свой собственный, приспособленный к моим нуждам литературный стиль и доволь- но долго прожив за границей, я понял, что люблю писать прозу на японском языке. Я не только испытываю необходимость в этом языке, но и на самом деле люблю его. Это вовсе не означает моего «Возвращения в Японию» с большой буквы. Среди японцев немало любителей Запада, которые, побывав за границей и вернувшись в Японию, начинают во весь голос расхваливать все японское, но я не из их числа. Есть и те, кто превозносит японский язык, уверяя, что ему присущи особые достоинства и что он гораздо красивее любого другого языка, но я сильно сомневаюсь в правоте таких суждений... Я на сто процентов уверен в том, что все языки в основе своей обладают равной ценностью и что без при- знания этого факта подлинный культурный обмен невозможен» [4, с. 393].

Основой для заключительной части работы послужило одно из последних интервью Харуки Мураками, текст которого был заимствован с официального сайта Д. Ковалевина, известного литературоведа и япониста. Несмотря на то, что большая часть проектной работы представляет собой сопоставительный анализ конкретных произведений Мураками, в частности «Хроники заводной птицы», «Охота на овец» и «Пинбол - 1973», ученица по ходу работы обрати- лась не только к истории Японии, но и к ее культуре, современной и традици- онный. Поиск исторических материалов, посвященных Маньчжурскому кон- фликту, сбор информации о личности Кэйсукэ Окада проводились ученицей самостоятельно.

3.3 Индивидуальный исследовательский проект «Ками в творчестве Харуки Мураками»

Цели проекта: определить значимость ками в романах и рассказах Харуки Мураками.

Задачи проекта: дать определение «ками», исходя из контекста произве- дений Мураками; соотнести персонажей и локации данного произведения с персонажами и локациями других произведений этого автора; научить учени- ков работать не только с художественной, но и научной литературой; развивать умение кратко и логично излагать свои мысли, письменно и устно.

Рекомендованные источники:

- Рубин Дж. Харуки Мураками и музыка слов.

- Мураками Х. Кафка на пляже.

- Мураками Х. Охота на овец.

Ниже описаны результаты работы над этим индивидуальным проектом, который был выполнен учеником 10 «Б» класса А. Зубковым.

Формы отчета по проекту: доклад.

Этапы работы над проектом:

Большая часть работы была выполнена учеником самостоятельно. Учите- лем были рекомендованы только основные источники. Ниже приводятся фраг- менты доклада ученика и комментарии к нему.

В самом начале проектной работы формулируется тезис, который в ходе всей работы ученик опровергает аргументами как из текстов произведений Ха- руки Мураками, так и из работ именитых культурологов. Помимо опроверже- ния, представленного в самом начале тезиса, основная часть проектной работы является поисковым анализом. Ведется поиск упоминаний ками в разных про- изведениях Мураками с целью выявления наиболее часто встречающихся. Сде- ланные по ходу этого анализа выводы также помогут в опровержении озвучен- ного выше тезиса:

«Многие критики и литературоведы, в том числе Дж. Рубин и Р. Сью- тер, говорят о том, что японского в Мураками осталось не так уж и много, что, проведя несколько лет в США и Англии, он пересмотрел свои взгляды на жизнь и жизненные убеждения. Возможно, это и так, но лишь отчасти. Что же традиционного осталось в сознании самого Мураками, в сознании его геро- ев? Уважение к природе и почитание божеств, ками. Ярким примером уваже- ния к богам, является неприкрытая опаска Хосино, одного из героев романа

«Кафка на пляже», при посещении заброшенного святилища. Стоит ли гово- рить, насколько сильно он нервничал, когда был вынужден достать из святи- лища некий предмет (камень, являющийся неким ключом), тем самым осквер- нив святыню. Хотя сам Хосино не является персоной, особо верующей во вся- кую «мистическую чушь», он испытывает подсознательный страх при мни- мом контакте с ней. Причина возникновения этого страха проста: Хосино был очень близок со своим ныне покойным дедушкой, заменившим ему отца, кото- рый и привил внуку уважение к ками. И пусть головой герой понимает, что шанс на проклятие при осквернении святыни ничтожно мал, но совладать со своими эмоциями он не в силах (в эту же ночь его будут мучить вопросы от- носительно того, что же он сделал и каковы для него буду последствия). Воз- можно, по причине того, что Япония сейчас находится на стыке традицион- ной и современной культур, большинство ками в произведениях Мураками представлены людьми, ставшими брендом некой (съедобной) продукции, например полковник Сандерс (крылышки Кентукки) и Джонни Уокер (шотлад- ский скотч; появляются в романе «Кафка на пляже»).