Иммигрантская литература Швеции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава I. Иммигрантская литература Швеции

1.1 Исторические предпосылки формирования иммигрантской литературы

1.2 Репрезентация языков и культур в современной Швеции

1.3 Понятие «иммигрантской литературы»

1.4 Тематика произведений иммигрантской литературы

1.5. Иммигрантская литература в контексте постколониальной теории

Глава II. Основные тенденции развития стилистики как науки

2.1 Стилистика в отечественном языкознании

2.2 Развитие стилистики как науки в Европе и США

2.3 Стилистика в работах шведских исследователей

2.4 Подход к изучению стилистистических особенностей иммигрантской литературы

Глава III. Особенности мультиэтнического языка молодёжи и интерязыка в произведениях иммигрантской литературы

3.1 Мультиэтнический язык молодёжи: проблемы терминологии в отношении языка мигрантов

3.2 История изучения вариантов шведского языка в мультикультурных районах

3.3 Предпосылки возникновения мультиэтнического языка молодёжи и его определение

3.4 Мотивы употребления

3.5 Фонетические и просодические особенности

3.6 Лексические особенности

3.7 Сленг

3.8 Особенности фразеологии

3.9 Особенности грамматики

3.10 Особенности синтаксиса: прямой порядок слов

3.11 Переключение кодов

3.12 Лингвистические особенности интерязыкового варианта шведского языка

Глава IV. Особенности разговорного стиля в произведениях иммигрантской литературы

4.1 Общая характеристика разговорного стиля

4.2 Фонетические особенности

4.3 Лексические особенности

4.4 Сленг

4.5 Ругательства

4.6 Прагматические частицы в разговорном языке молодёжи

4.7 Особенности грамматики

4.8 Особенности синтаксиса

Заключение

Список литературы

Приложение

Введение

В течение последних лет произведения иммигрантской литературы приобрели в Швеции широкую известность, а их язык стал предметом обсуждения как среди читателей, так и различных исследователей и лингвистов. Стиль данных произведений обладает рядом специфических особенностей, уникальное сочетание которых делает её крайне интересным объектом для изучения и анализа.

Объектом исследования в данной диссертации являются стилистические особенности иммигрантской литературы Швеции периода 2000-2010 гг. В качестве предмета исследования были выбраны особенности мультиэтнического языка молодёжи, интерязыка и разговорного стиля, нашедшие отражение в произведениях шведской литературы данного периода.

В качестве материала для исследования были отобраны следующие произведения, относящиеся к иммигрантской литературе Швеции: «На красном глазу» Ю. Х. Кемири, «В своих мыслях» А. Л. Венгера, «Застывшие» Х. Л. Саттарванди и «Называйте, как хотите» М. Бахтиари.

Цель диссертации заключается в определении характерных для данного периода стилистических черт и приёмов, которыми пользуются авторы изучаемых произведений. Для достижения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) Рассмотреть исторические предпосылки формирования иммигрантской литературы в Швеции.

2) Сформулировать понятие иммигрантской литературы и определить её основные критерии и темы.

3) Рассмотреть иммигрантскую литературу Швеции в контексте постколониальной теории.

4) Обозначить основные тенденции в развитии стилистики как науки в России и за рубежом, определить метод стилистического анализа изучаемого материала.

5) Охарактеризовать мультиэтнический язык молодёжи с точки зрения терминологии, предпосылок формирования и мотивов употребления. Описать его основные особенности в области фонетики, лексики, грамматики и синтаксиса, нашедшие отражение в произведениях иммигрантской литературы изучаемого периода.

6) Рассмотреть грамматические, синтаксические и лексические особенности интерязыкового варианта шведского языка, используемого авторами анализируемых произведений.

7) Охарактеризовать присутствующие в иммигрантской литературе особенности разговорного стиля шведского языка в области фонетики, лексики, грамматики и синтаксиса.

Подход к изучению стилистических особенностей анализируемых произведений был выбран в соответствии с современными тенденциями развития стилистики как науки, которая носит междисциплинарный характер и фокусируется не только на лингвистических, но и исторических, социологических, психологических и культурологических аспектах изучаемого материала.

В качестве теоретической основы для анализа материала были отобраны работы современных исследователей в области иммигрантской литературы (С. Грёндаль, Л. Венделиус и др.), постколониальной теории (К. Эрикссон, М. Эрикссон Бааз, Х. Тёрн, Э. Саид и др.), стилистики (М. Н. Кожина, Л. Р. Дускаева, В. А. Салимовский, Н. Каупланд, У. Лабов, А. Белл, Б. Лильестранд, П. Кассирер, Г. Видмарк и др.) и шведского языкознания (У. Телеман, А. М. Висельгрен, У.-Б. Котсинас, П. Фрёберг, Л. Г. Андерссон и др.). Основным источником информации об особенностях мультиэтнического языка молодёжи стал проект «Язык и его употребление среди молодёжи в многоязычных районах крупных городов» (2001 - 2006 гг.), участие в котором приняли пятнадцать шведских исследователей.

На сегодняшний день ни в Швеции, ни в России не существует обширных трудов в области стилистических особенностей шведской иммигрантской литературы, что позволяет говорить о теоретической и практической значимости данной диссертации.

Результаты исследований в области мультиэтнического языка молодёжи могут служить источником информации о тех вариантах шведского языка, на которых говорят иммигранты, проживающие в мультикультурных районах крупных шведских городов. Описание лексических, грамматических и синтаксических особенностей мультиэтнического языка не только расширяет представление о нём, но и снимает определённые стереотипы в отношении языка иммигрантов.

Анализ лингвистических особенностей разговорного стиля может служить источником материала для изучения специфики шведского разговорного языка периода начала XXI в. и его отражения в литературе.

Последовательная характеристика основных аспектов иммигрантской литературы также позволяет использовать данную диссертацию в качестве источника информации в курсах по литературоведению и стилистике.

Настоящая работа состоит из четырёх глав, первая из которых посвящена историческим предпосылкам формирования иммигрантской литературы, определению её основных тем и критериев, а также взаимосвязи с постколониальной теорией. Предметом второй главы является рассмотрение стилистики как научной дисциплины и выбор подхода к изучению выделенных стилистических особенностей иммигрантской литературы. В третьей главе рассматриваются различные особенности мультиэтнического языка молодёжи и интерязыка и их отражение в литературных произведениях. Предметом четвёртой главы является разговорный стиль и его лингвистические характеристики, используемые авторами изучаемых произведений.

Глава I. Иммигрантская литература Швеции

1.1 Исторические предпосылки формирования иммигрантской литературы

Процессы глобализации и иммиграции после Второй мировой войны привели к формированию принципиально новых идентичностей внутри относительно гомогенных национальных культур. Иммиграционные потоки в Швецию в период 1940-2010-х гг. можно условно разделить на четыре части:

1) Иммиграция, связанная со Второй мировой войной (1939-1945 гг.);

2) Иммиграция рабочей силы в первые послевоенные десятилетия из стран Центральной и Южной Европы, Латинской Америки, Африки, Азии;

3) Приток беженцев начиная с 1970-1980-х гг. из стран Ближнего Востока, Африки, Ирана, Ирака и др.

4) Так называемый «миграционный кризис в Европе» в 2015-2016 гг., приток беженцев, прежде всего, из Сирии.

В связи со Второй мировой войной Швеция приняла достаточно большое количество беженцев из Финляндии и стран Скандинавии и Балтики. После окончания войны многие, в частности, финны, вернулись на родину, однако были и те, кто принял решение остаться. Благодаря нейтралитету, соблюдаемому страной в годы Второй мировой войны, а также торговым отношениям с Германией экономика Швеции по сравнению с другими европейскими странами находилась на достаточно высоком уровне. Результатом этого стал рост иммиграции рабочей силы, наблюдаемый в первые послевоенные десятилетия. Её пик пришёлся на 1960 - начало 1970-х гг. Большинство иммигрантов прибыло в страну из Турции, Греции, Италии и Югославии, поскольку в Швеции ощущалась острая нехватка дешёвой рабочей силы. Впоследствии многие из этих трудовых мигрантов остались в стране на постоянное место жительства и перевезли в неё свои семьи.

Период 1960-1970-х гг. в Швеции иногда называют «рекордным»: это время бурного развития экономики и промышленности, роста объемов производства, стабильной валюты и эффективного государственного управления. Показательной для данного периода является так называемая «Программа миллион», осуществлённая с 1965 по 1975 гг., цель которой заключалась в устранении нехватки жилья в городах и предоставлении более комфортных жилищных условий. В каждом новом районе планировалось создание развитой инфраструктуры, постройка поликлиник, школы, общественных центров и т.д. В рамках «Программы миллион» было построено чуть более 1 000 000 единиц жилья.

Во второй половине 1970-х гг. экономика Швеции постепенно пошла на спад, что было связано, в частности, с нефтяным кризисом 1973 г. Спрос на рабочую силу уменьшился, а большинство иммигрантов данного периода были родственниками ранее переехавших в Швецию рабочих. В страну также продолжали иммигрировать граждане других Северных стран, поскольку они имели право остаться в Швеции без подтверждения необходимости в их труде.

Восьмидесятые годы XX в. являются для Швеции периодом начала роста притока беженцев из таких стран, как Иран, Ирак, Ливан, Сирия, Турция, Эритрея, и Сомали.

В связи с окончанием в 1990-е гг. войн в Ливане и Эритрее, а также войны между Ираном и Ираком, количество беженцев из этих стран начало постепенно уменьшаться. Однако гражданская война и распад Югославии привели к огромным потокам беженцев, в результате чего Швецию прибыло около 100 000 граждан бывшей Югославии, большинство из которых были боснийцами. Migrationsverket, Historik / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: https://www.migrationsverket.se/Om-Migrationsverket/Fakta-om-migration/Historik.html / дата обращения: 01.05.2017.

В 1995 г. Швеция стала страной-членом Европейского союза, а в 2001 - Шенгенского соглашения. В 1999 г. ЕС начал разрабатывать общую политику в отношении мигрантов и беженцев, а в 1997 г. ввёл ограничения на воссоединение семей. Результатом образования Шенгенской зоны стали увеличившиеся потоки граждан из других европейских стран.

В связи с миграционным кризисом в Европе в 2015 г. об убежище в Швеции попросили 162 877 человек, большинство из которых (51 338) бежали из Сирии. Ibid, дата обращения: 01.05.2017. Результатом данного кризиса стала разработка государством трёхгодичной программы по уменьшению количества решений о предоставлении убежища и выдаче вида на жительство.

1.2 Репрезентация языков и культур в современной Швеции

В результате обширных волн иммиграции и притока беженцев в Швецию начиная с сороковых годов ХХ в. в стране на сегодняшний день проживает значительное количество представителей различных языков и культур со всего мира.

Как отмечает М. Паркваль в своей работе «Языки Швеции - кто говорит на чём и где?», официальных статистических данных в отношении количества языков, на которых говорят в Швеции, не существует, однако источником для этого могут служить данные о количестве рождённых за границей, домашних (обиходных) языках учеников начальной школы, родном языке учащихся на курсах шведского языка для мигрантов и родном языке людей, запрашивающих в Швеции убежище. Parkvall M. Sveriges sprеk - vem talar vad och var? Stockholm: Institutionen fцr lingvistik, Stockholms universitet, 2009. S. 81.

Помимо шведского и тех языков, на которых говорят представители официально признанных национальных меньшинств: шведские финны (финский), саамы (саамский), цыгане (романи), евреи (идиш) и турнедальские финны (меянкиели), в Швеции существует огромное количество языков, носителями которых являются иммигранты в первом и втором поколении. По состоянию на 2009 г. на четырнадцати самых крупных языках (каждый из которых имеет более 25 000 носителей) говорило приблизительно 810 000 человек, что составляло 9% населения Швеции. К их числу можно прибавить ещё около 100 языков, каждый из которых имеет минимум 200 носителей. Без учёта финского языка в 2009 г. в Швеции проживало около 1 100 000 носителей какого-либо иного языка, кроме шведского. Parkvall M. Op. cit. S. 90.

К четырнадцати самым крупным иммигрантским языкам Швеции относятся следующие:

1) Объединяемые многими исследователями в одну группу сербский, хорватский и боснийский, занимающие второе место после финского. Имеют около 113 000 носителей, что составляет более 1% населения Швеции. Часть из них прибыла в ходе иммиграции рабочей силы в 1960-1970-х гг., а часть в 1990-е гг. после распада Югославии.

2) Арабский: 93 000 носителей, более 1% населения. В основном из Ирака, Ливана, Сирии, Марокко и Туниса. Многие носители были рождены уже в Швеции.

3) Курдский: около 66 000 носителей. Точную статистику вывести сложно по причине отсутствия у курдов национального государства, а также потому, что Швеция не регистрирует этническую принадлежность. В основном выходцы из Ирака, Турции, Сирии и Ирана.

4) Испанский: 65 000 носителей. Иммигранты и их потомки из Чили, Перу, Колумбии, Испании, Аргентины, Уругвая и т.д.

5) Немецкий: самая ранняя крупная группа иммигрантов на территории Швеции, около 64 000 носителей, в основном из Германии, Австрии и Швейцарии.

6) Фарси: 59 000 носителей, бывшие граждане Ирана и Афганистана.

7) Норвежский: 56 000 носителей, в основном на границе с Норвегией.

8) Датский: 54 000 носителей, в основном проживающих в Сконе.

9) Польский: 49 000 носителей.

10) Албанский: 49 000 носителей, большинство из стран бывшей Югославии, прежде всего Косово.

11) Английский: в основном иммигранты из Великобритании, а также Америки, Австралии и Канады, около 44 000 носителей.

12) Арамейский (современный ассирийский язык): сложности в подсчётах по причине отсутствия национального государства и информации об этнической принадлежности, около 36 000 носителей.

13) Турецкий: 34 000 носителей, многие из которых рождены на территории Швеции.

14) Сомалийский: иммигранты из Эфиопии, в основном прибывшие в 1990-х гг., около 25 000 носителей. Parkvall M. Op. cit. S. 90-96.

И др.

1.3 Понятие «иммигрантской литературы»

Как отмечает в своей статье «От «мультикультурной» к «мультиязыковой» литературе?» С. Грёндаль, работы Х. Мюссенера («Изгнание в Швеции: политическая и культурная эмиграция после 1933 г.», 1974 г.) и М.-Л. Пюннёнен («Последствия иммиграции. Исследования в области финской литературы в Швеции 1956-1988 гг.», 1991) являются единственными обширными трудами об иммигрантской литературе Скандинавии, изданными в XX в., однако в течение последних десятилетий интерес к литературе мигрантов и национальных меньшинств в странах Северной Европы неуклонно растёт.

Литература иммигрантов и национальных меньшинств зародилась в Швеции приблизительно в шестидесятых-семидесятых годах ХХ в. В 1975 г. шведским правительством были определены цели для формирования будущей политики в отношении иммигрантов и национальных меньшинств, базовыми понятиями которой стали равенство, свобода выбора и сотрудничество. Sveriges Riksdag, Regeringens proposition nr 26 еr 1975 (Prop. 1975: 26) / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: http://www.riksdagen.se/sv/dokument-lagar/dokument/proposition/regeringens-proposition-om-riktlinjer-for_FY0326/html / дата обращения: 25.04.2017. Таким образом, государственная стратегия, ранее заключавшаяся в стремлении к ассимиляции соответствующих групп населения, уступила место новой политике, при которой представители национальных меньшинств и иммигранты получили возможность сохранить свою культуру и язык при активной поддержке государства.

В 1976 г. вышло постановление, обязавшее школы организовать изучение родного языка для учеников, не являвшихся носителями шведского. С 1978 г. Совет по культуре начал финансово поддерживать издание литературы на языках иммигрантов и национальных меньшинств. Расцвет литературы данных групп населения в 1970-х гг. был также связан с ростом популярности творчества постколониальных и афро-американских авторов, средств массовой информации и появлением различных культурных объединений иммигрантов и национальных меньшинств. Уже в течение нескольких десятков лет в Швеции существуют издательства, выпускающие и распространяющие литературу на множестве языков.

Согласно базе данных «Шведского союза писателей-иммигрантов», основанного в 1974 г., число шведских авторов, относящихся к данной категории, к 2015 г. достигало более полутора тысяч человек. Fцrfattare i Sverige med utlдndsk bakgrund, Immigrant-institutet / [Электронный ресурс]. - Режим доступа: URL: http://www.immi.se/kultur/authors/ / дата обращения: 24.04.2017. В список вошли все известные «Институту изучения иммиграции» писатели, рождённые за пределами Швеции, в независимости от того, на каком языке они пишут или в какой стране публикуются, а также авторы, по крайней мере один из родителей которых рождён за границей.

Как справедливо отмечает в своей статье «Иммигрантская литература и литература национальных меньшинств в Швеции. От предпосылок к перспективам на будущее» С. Грёндаль, термин «иммигрантская литература» до сих пор является довольно противоречивым и неоднозначным. Некоторыми писателями и исследователями он может восприниматься как создающий некую сегрегацию или даже уничижительный, однако, с другой стороны, создание подобных категорий расширяет возможности для критического анализа и толкования соответствующих произведений.

В шведском литературоведении творчество писателей, представляющих национальные меньшинства или иммигрантов, как правило, описывается в разделах под названием «Новые шведы» или «Иммигрантская литература». Подобную классификацию можно наблюдать в таких авторитетных изданиях, как, например, «Шведская литература» Л. Лённрута или «История литературы в Швеции» И. Альгулина и Б. Ульссона. Такие критерии, как язык, тема и место издания произведения, а также особенности биографии писателя часто используются в данном контексте как определяющие. Однако при классифицировании литературы, основанном на дихотомии большинства и меньшинства, возникает опасность их необоснованного противопоставления, а также слишком генерализированного описания литературы последнего. Данная проблема свидетельствует о необходимости более детальной разработки критериев и понятий для анализа творчества иммигрантов и национальных меньшинств.

На сегодняшний день в Швеции существует большое количество организаций, занимающихся вопросами культуры различных групп иммигрантов и национальных меньшинств. Так, в сферу деятельности основанного в 1973 г. «Института изучения иммиграции» входит сбор и распространение информации о литературе, культуре и искусстве соответствующих групп населения. Один из основателей данной организации, шведский деятель культуры и писатель М. Бенито, на ежегодной конференции «Союза по изучению международной миграции и этнических отношений» в 1995 г. в Лунде предложил критерий для отнесения творчества того или иного писателя к течению иммигрантской литературы или литературы национальных меньшинств.

Согласно Бенито, определяющим фактором в данном случае может являться то, насколько значимой для читателя является этническая принадлежность автора в процессе восприятия его произведения. На связь между происхождением писателя и тематикой его творчества как основной критерий классификации также указывает в своей работе «Двойная идентичность. Иммигрантская литература и литература национальных меньшинств на шведском языке в 1970-2000 гг.» Л. Венделиус.

К. Коукоулис, в свою очередь, использует в статье «В погоне за золотым руном. Вопросы эмиграции и идентичности в творчестве шведско-греческих писателей» соотношение основных тем произведения с проблематикой иммиграции в качестве базового критерия.

Таким образом, наиболее целесообразным в данной диссертации представляется применение следующих критериев для отнесения того или иного шведского произведения к иммигрантской литературе:

1) Значимость происхождения и особенностей биографии писателя для читателя в процессе восприятия его творчества;

2) Актуализация в произведении тем, относящихся к проблематике иммиграции.

Краткие сведения об авторах и содержании выбранных для анализа произведений содержатся в приложении к данной работе.

1.4 Тематика произведений иммигрантской литературы

Отсутствие общей исторической памяти и культуры может вызывать у человека чувство глубокого отчуждения, которое так часто испытывают герои иммигрантской литературы. Они нередко рассуждают о трудностях, связанных с попытками приспособиться к новой жизни и обществу, которое их недооценивает, что неизбежно приводит к раздражению и разочарованию.

Героиня романа М. Бахтиари «Называйте, как хотите» Пантэа имеет образование в области ядерной физики, однако в связи с дипломом иностранного образца и недостаточным уровнем владения шведским языком ей отказывают в работе в университете и предлагают пройти курсы для устройства в детский сад. После неудачной попытки открыть магазин иранской литературы, муж Пантэи Амир покупает пиццерию, а в конце повествования продаёт её и устраивается на работу таксистом. Герою романа Ю. Х. Кемири «На красном глазу» Нурдину никак не удаётся получить в Швеции роль в кино или в театре.

Тоска по родине и рассуждения о её культуре, традициях, языке и т.д. неизбежно находят отражение в произведениях писателей-иммигрантов. Герои с горечью вспоминают о членах семьи и друзьях, оставшихся на родине, некоторых из них нередко посещают мысли о правильности своего выбора или даже о возвращении назад. Многие из них испытывают ощущение двух разных «я» - на родине и в новой стране, что приводит постоянным переходам между прошлым и настоящим в структуре повествования.

В произведениях, относящихся к данному течению в литературе, можно встретить отсылки к значимым историческим событиям или личностям, временам процветания в родной стране героев. Так, отец главной героини вышеупомянутого романа М. Бахтиари Амир пытается узнать у учителя дочери, почему в школе не изучают историю Персидской империи и Ирана, которой он очень гордится, и дарит друзьям семьи произведения иранского искусства. Бахтиари пишет о том, что Амир, как и многие эмигрировавшие иранцы, ищет любую возможность для того, чтобы поговорить о родной истории и культуре и рассказать о ней тем, кто ничего не знает об Иране, однако зачастую данная тема не вызывает у его собеседников никакого интереса.

Как отмечает в своей статье «Иммигрантская литература и литература национальных меньшинств в Швеции. От предпосылок к перспективам на будущее» С. Грёндаль, описания трагических событий в истории родной страны также выполняют в произведениях соответствующих авторов историографическую функцию. Подобным образом писатели реконструируют историю своего народа и его коллективную память в той стране, в которую эмигрировали.

Как отмечает в своей работе «Двойная идентичность. Иммигрантская литература и литература национальных меньшинств на шведском языке в 1970-2000 гг.» Л. Венделиус, иногда взгляд на историю родины со стороны помогает писателям осмыслить её критически и описать определённые негативные моменты. Однако в некоторых произведениях иммигрантской литературы можно обнаружить и обратную тенденцию, выражающуюся в некой романтизации и мифологизации прошлого. В случае с писателями, представляющими второе поколение иммигрантов, данная тенденция может отражаться, в частности, в конфликтах молодых героев с родителями, которые, в отличие от их детей, пережили на родине те или иные события, заставившие их эмигрировать в Швецию.

Герои произведений иммигрантской литературы могут испытывать чувство благодарности за то, что они получили убежище и поддержку в новой стране, либо наоборот, критиковать её обычаи и нормы или жаловаться на неэффективность интеграционной политики. Так, герой романа «На красном глазу» Отман пытается объяснить своему сыну, насколько безопасной и комфортной является жизнь в Швеции по сравнению с другими странами, однако Халим, не имеющий за плечами иного опыта, реагирует на попытки отца поговорить с ним об этом негативно. Героиня романа М. Бахтиари Бахар практически ничего не помнит о своём детстве в Иране и потому не может до конца понять, из-за чего её родители эмигрировали в Швецию.

Темы столкновения различных культур и изучения языка являются сквозными для многих произведений писателей-иммигрантов и представителей национальных меньшинств. Они могут отражаться в форме описаний профессиональной или школьной жизни героев, их рассуждений о местных обычаях, судьбах родного языка и культуры в новой стране, а также беспокойства, вызванного тем, что представители так называемого второго поколения иммигрантов имеют несколько иное мировоззрение и взгляды, чем их родители. Подобные конфликты возникают, в частности, между героиней романа «Называйте, как хотите» Бахар, её братом Шервином и их родителями, которым кажется, что дети не испытывают гордость за историю и культуру родной страны.

Важное место в произведениях иммигрантской литературы занимают попытки героя осознать свою идентичность. В данном контексте представители иммигрантов первого и второго поколения могут занимать различные позиции. Так, родители героев, эмигрировавшие во взрослом возрасте, как правило не испытывают чувство неопределённости в отношении своей уже сформировавшейся идентичности, однако представители нового поколения могут ощущать её двойственность и необходимость выбора между мировоззрением родителей и того общества, в котором они выросли.

В процессе выстраивания социальных связей герой новеллы А. Л. Венгера «В своих мыслях» Фелипе понимает, что даже его язык меняется в зависимости от круга общения: о жизни в мультикультурном районе он говорит, используя элементы мультиэтнического языка молодёжи, а об учёбе в гимназии в центре Стокгольма употребляя вариант, более близкий к норме разговорного языка.

«Какую бы культуру ребёнок иммигрантов ни выбрал сам, или какую бы культуру ни выбрали для него, он всё равно будет чувствовать себя «половинчатым». Он не сможет отречься ни от одной из них, поскольку живёт в обеих. Для того, чтобы почувствовать себя «целым», он должен освободиться от влияния родителей и создать собственную идентичность, комбинируя кусочки из обеих систем. Это сложный, но полезный процесс, в ходе которого ребёнок вынужден принимать решения и мотивировать их» Masui A. Att odla papaya pе Цsterlen: nitton fцrfattare om dubbel kulturell identitet. Stockholm: Rabйn Prisma, 1998. S. 9., отмечает писательница и журналистка А. Масуи, родители которой иммигрировали в Швецию.

Действительно, в процессе самопознания герои приходят к выводу, что они не должны совершать взаимоисключающий выбор, так как вполне могут объединять в себе черты обеих культур. На примере писателей, эмигрировавших из Греции, К. Коукоулис в своей статье «В погоне за золотым руном. Вопросы эмиграции и идентичности в творчестве шведско-греческих писателей» отмечает, что для иммигрантов первого поколения описания родной страны и её истории играли в произведениях ключевую роль, однако в работах писателей второго поколения данная тема скорее раскрывается через призму поисков персонажами собственной идентичности. Герои таких произведений относительно мало знакомы с греческой культурой, что заставляет их изучить её и занять по отношению к ней определённую позицию. Подобный процесс поиска себя приводит к формированию у героя более сложной идентичности, совмещающей в себе элементы обеих культур.

Главный герой романа Ю. Х. Кемири «На красном глазу» Халим родился в Швеции, однако в связи с тем, что его родители эмигрировали из Марокко, он стремится как можно больше узнать об истории этой страны и научиться писать на арабском языке. Шведская культура и язык не вызывают у Халима подобного интереса, о чём его отец искренне сожалеет. Однако ближе к концу повествования герой прислушивается к мнению отца и понимает, что не стоит смотреть на мир в чёрно-белых красках.

Героиня романа М. Бахтиари Бахар начинает носить хиджаб, что вызывает у её родителей удивление и крайнее недовольство, однако спустя некоторое время она понимает, что данный поступок не принёс ей никакого чувства осмысленности, более того, ношение хиджаба оказалось гораздо менее удобным, чем она предполагала.

Герой новеллы А. Л. Венгера «В своих мыслях» Фелипе ощущает двойственность своего существования: после начала учёбы в гимназии в центре Стокгольма его друзья из мультикультурного района, в котором он вырос, обвиняют его в том, что Фелипе стал «слишком хорош» для общения с ними и называют его снобом, поскольку теперь он ходит в гимназию с более «благородными» шведами. Подобная ситуация приводит героя в отчаяние: друзья вынуждают его сделать выбор между ними и новой школой, в которой у Фелипе появилась шведская девушка, что вызывает язвительные насмешки со стороны товарищей.

В своей работе «Двойная идентичность. Иммигрантская литература и литература национальных меньшинств на шведском языке в 1970-2000 гг.» Л. Венделиус указывает на частотность отображения в произведениях писателей-иммигрантов внутреннего конфликта героя, пытающегося сохранить в себе элементы родной культуры и при этом стремящегося создать некий модифицированный вариант собственной идентичности. По замечанию автора, подобные попытки нередко приводят к тому, что герой ощущает себя потерянным и, возможно, даже утрачивает свою культуру, не обретая при этом новую. Понятие целостности личности героя оказывается, таким образом, довольно иллюзорным; при помощи различных символов и образов писатель стремится выразить неудачные попытки протагониста обрести в создавшемся положении гармонию.

Многих героев иммигрантской литературы ни на минуту не покидает чувство отчуждённости и неприкаянности. Расставшись со старой жизнью, они не могут найти себе место в новой и как бы оказываются между двух миров. Через описание тоскующего по родине героя писатель формирует у читателя определённое представление как о родной стране эмигранта, так и о Швеции. Общество, в котором оказался герой, как правило, описывается авторами весьма неоднозначно. В произведениях иммигрантов первого поколения это может выражаться, с одной стороны, в форме острой критики реалий общества всеобщего благосостояния, а с другой, сожаления об отсутствии развитых социальных институтов в родной стране.

Зачастую именно в описании встреч героев с бюрократической стороной Швеции писатели заостряют внимание читателя на абсолютно безразличном и холодном отношении её представителей к человеку, нуждающемуся в помощи. Это могут быть встречи с сотрудниками образовательных учреждений или биржи труда, социальными работниками, врачами, представителями миграционной службы и т.д. Типичными для иммигрантской литературы являются сцены, построенные на контрасте между несчастным героем, оказавшимся в сложном положении, и безучастным, «холодным» бюрократом, которого совершенно не волнует судьба обратившегося к нему человека. В своём романе «Последняя зима предателя» (1989) Р. В. Диас пишет о том, что шведы ведут скрытную, анонимную и абсолютно недоступную жизнь; сотрудница биржи труда в романе М. Бахтиари «Называйте, как хотите» улыбается и смотрит на часы, отказывая героине в работе по специальности и говоря, что её образование и опыт работы не имеют в Швеции никакого значения; Немо и его друзья в романе «Застывшие» считают, что всё, на что способна биржа труда, это приглашать их на мотивационные встречи, а не давать реальную работу; герой романа «На красном глазу» Халим уверен, что ему несправедливо отказывают в изучении арабского языка в школе, но при этом считают важным обсудить с учениками, какой хлеб стоит подавать в столовой и т.д.

На отсутствие «человечности» указывает в своих романах Р. Торнборг, говоря о том, что каждый считает других людей своими врагами; Х. Юлитало описывает Швецию как капиталистическое общество, в котором рабочие, прежде всего иностранного происхождения, рассматриваются как расходный материал; Т. Калифатидес в своём романе «Иностранцы» (1970) описывает классический путь иммигранта, прибывшего в то время в Швецию: тяжёлую работу на кухне ресторана.

Таким образом, в иммигрантской литературе часто возникает дихотомия между скандинавским индивидуализмом и свойственным востоку стремлением к единению, что приводит к многочисленным описаниям конфликтов и унижений, через которые проходят герои.

Ещё одним мотивом, характерным для иммигрантской литературы, является тема возвращения эмигранта на родину. В своих произведениях писатели задаются ответом на вопрос о том, что происходит с человеком при возвращении в родную страну, если за столько лет и она, и сам герой уже успели измениться. Проблематика таких романов включает в себя вышеупомянутые механизмы романтизации и мифологизации, свойственные эмигрантам, находящимся далеко за пределами своей родины. Находясь в чужой стране, они склонны идеализировать своё прошлое и мысленно создавать образ некой «воображаемой родины» Wendelius L. Den dubbla identiteten: Immigrant- och minoritetslitteratur pе svenska 1970-2000. Uppsala: Centrum fцr multietnisk forskning, 2002. S. 131., в результате чего столкновение с реальностью по возвращении домой может принести им глубокое разочарование.

Зачастую действие иммигрантских романов разворачивается в урбанистической среде. Это могут такие крупные города, как Стокгольм, Гётеборг или Мальмё, а также их окраины, в первую очередь те районы, в которых преобладает иммигрантское население. Таким образом, объектом внимания писателей могут становиться Ринкебю, Тенста (Стокгольм), Русенгорд (Мальмё) и другие районы, построенные в Швеции в рамках «Программы миллион» в период 1965-1975 гг.

Есть ли у авторов какой-либо личный опыт, связанный с подобными городскими окраинами, не всегда известно, однако, как замечает Л. Венделиус, они могут считать своим долгом перенести действие своих произведений именно в такие, во многом стигматизированные шведским обществом и СМИ районы. В «Реквиеме по Русенгорду» Г. Р. Да Сильва описывает этот район как бетонную пустыню, полную отчуждения и одиночества; герои романа «Последний свет» Т. Калифатидеса, живущие в Ринкебю, полностью потеряли связь как своим прошлым, так и между собой; в произведении «Смерть комара» К. Куяла характеризует Тенста как район, в котором представители множества различных культур и национальностей не могут найти общий язык.

Действие романов, являющихся предметом анализа данной диссертации, также происходит в районах крупных шведских городов, преимущественно населённых иммигрантами. В начале повествования герой произведения Ю. Х. Кемири Халим вместе с отцом переезжает в более гомогенную с точки зрения населения часть Стокгольма, однако Халим постоянно навещает мультикультурный район, в котором вырос - Шерхольмен. Оттуда же родом и герой романа А. Л. Венгера Фелипе, друзья которого так остро реагируют на то, что его приняли в гимназию в центре Стокгольма. Действие романа Х. Л. Саттарванди происходит в районе Хагалунд, в котором вырос и сам писатель. Переезд героя романа «Называйте, как хотите» Маркуса в мультикультурный район Мальмё вызывает у его дедушки, этнического шведа, крайне отрицательную реакцию.

Таким образом, базовыми понятиями иммигрантской литературы становятся одиночество, сегрегация, тоска по родине, поиск себя и конструирование собственной идентичности, а также различные типы противопоставлений: большинства и меньшинства, иммигранта и бюрократических институтов, безразличия и стремления к единению и т.д.

1.5 Иммигрантская литература в контексте постколониальной теории

В связи с тем, что на сегодняшний день в литературоведении не существует чётких моделей для анализа произведений иммигрантской литературы и литературы национальных меньшинств, источником для них нередко становится постколониальная теория.

Наследие империализма и колониальных процессов является неотъемлемой частью современного общества. Начиная с XIX в. европейские державы вели активную колониальную политику, в результате которой к 1914 г. более трёх четвёртых территории мира контролировалось европейцами. Несмотря на окончание колониальной эпохи, многие страны до сих пор испытывают на себе её последствия, ставшие предметом изучения постколониальной теории.

Как отмечают в своей статье К. Эрикссон, М. Эрикссон Бааз и Х. Тёрн, наследие колониальной эпохи оказало влияние не только на бывшие колонии, но и те страны, которые формально не участвовали в соответствующих процессах, в том числе Швецию. Eriksson C., Baaz M. E., Thцrn H. Den postkoloniala paradoxen, rasismen och ”det mеngkulturella samhдllet”. En introduktion till postkolonial teori // Globaliseringens kulturer: den postkoloniala paradoxen, rasismen och det mеngkulturella samhдllet. Nora: Nya Doxa, 1999. S. 17. Несмотря на то, что по сравнению с Великобританией, Францией и Нидерландами влияние Швеции не было столь масштабным, она всё же имела определённые интересы в Вест-Индии и участвовала в работорговле XVIII-XIX вв. Более того, такие коренные народы Севера, как саамы, эскимосы и фарерцы долго сопротивлялись колонизации со стороны Скандинавских государств, которые, в свою очередь, в разные исторические периоды находились в подчинении друг друга.

Как отмечает в своей статье «Сложность различий» Г. Ч.-Л. Лоу, «постколониальная теория возникла из междисциплинарной области исследований, охватывающей исторические, политические, философские, социальные, культурные и эстетические структуры колониального господства и противостояния; она изучает способы прочтения, теоретизирования, интерпретации и анализа колониального гнёта и его наследия». Low G. C.-L. Introduction: the difficulty of difference // Literary theories: a reader and guide. Edinburgh: Edinburgh University Press, 1999. P. 463. В рамках данной теории исследователи стремятся найти ответы на такие вопросы, как:

1) Существуют ли какие-либо общие структуры колониального гнёта;

2) Как в специфических ситуациях соотносятся власть и репрезентация;

3) Является ли власть тотальной;

4) Как снять постколониальные противоречия;

5) Является ли официальная история историей представителей власти;

6) От чего зависит выражение культурной или национальной идентичности;

7) Возможно ли восстановление или создание идентичностей, а также художественных и репрезентативных форм и культур, не определяемых наследием империализма и т.д.

Ключевым моментом в развитии постколониальной теории считается публикация книги Э. Саида «Ориентализм» (1978). В данной работе автор рассуждает о различных способах конструирования образа Востока Западом и показывает, как различные репрезентационные тексты способствовали формированию структур власти, как тесно системы знаний связаны со стратегиями господства и контроля. Согласно Саиду, ориентализм создавал и укреплял образ Запада как доминирующей цивилизации, выступавшей в качестве противоположности Востока. Как отмечают К. Эрикссон, М. Эрикссон Бааз и Х. Тёрн, Западу присваивались такие качества, как рациональность, прогрессивность, демократия и маскулинность, в то время как Восток воспринимался через призму таких понятий, как чувственность, иррациональность, консерватизм, деспотизм и фемининность. Eriksson C., Baaz M. E., Thцrn H. Op. cit. S. 20.

Ещё одной влиятельной фигурой данной теории является Х. Бхабха, разрабатывавший понятия амбивалентности, мимикрии, гибридности и расового фетишизма. Согласно Бхабха, «колониальная мимикрия - это стремление к изменённому, узнаваемому Другому как предмету отличия, который является практически таким же, но не совсем… Дискурс мимикрии строится вокруг амбивалентности... Она возникает в качестве репрезентации инаковости, которая сама по себе является процессом отрицания. Таким образом, мимикрия - это признак двойной артикуляции; это сложная стратегия преобразования, регулирования и дисциплины, которая «аппроприирует» Другого в процессе визуализации власти» Bhabha H. K. Of mimicry and man: the ambivalence of colonial discourse // Literary theories: a reader and guide. Edinburgh: Edinburgh University Press, 1999. P. 475..

Не менее значимыми стали работы Г. Спивак, описывающие так называемую «эпистемологическую жестокость» империализма, роль институциональной власти и элиты, необходимость и одновременно невозможность выступления от лица притесняемых групп. Спивак также рассматривала феминизм в рамках постколониализма, указывая на связь между гендером и расизмом. Согласно исследовательнице, представления о фемининном и маскулинном находят отражение в восприятии колонизируемого общества, которое трактуется Западом в терминах иррациональности, чувственности, телесности и естественности. Eriksson C., Baaz M. E., Thцrn H. Op. cit. S. 23.

Книга Ф. Фанона «Чёрная кожа, белые маски» (1952), в которой автор рассматривает положение темнокожих людей в белом обществе с точки зрения психоанализа, также оказала большое влияние на формирование постоколониальной теории. В своём труде Фанон описывает чувства зависимости и несоответствия, которые может испытывать темнокожий человек. Утрата собственной культурной идентичности и попытки имитировать культуру колонизатора могут приводить к развитию у него комплекса неполноценности. Фанон рассуждает о возникновении и укоренении расистских стереотипов, формировании культурных идентичностей в рамках глобального общества и возможностях развития альтернативных стратегий, не основывающихся на западных нормах.

Ключевыми понятиями постколониальной теории являются идентичность, репрезентация, амбивалентность, мимикрия, национализм и расизм. В сферу исследования данной теории входит, в частности:

1) Взаимосвязь между культурой и империализмом;

2) Различные системы бинарных оппозиций в постколониальном пространстве;

3) Взаимосвязь между системами власти и знаний;

4) Значение языка в процессе конструирования идентичностей, создания различных институтов и формирования политики;

5) Конструирование образов представителей маргинализованных групп населения;

6) Особенности мимикрии культуры большинства;

7) Дихотомия между Западом и Востоком, «цивилизованным европейцем» и Другим и т.д.

Как уже было сказано выше, идентичность является одним из базовых понятий постколониальной теории. Идентичность человека формируется через представления и образы, с которыми он себя идентифицирует, в том числе при помощи таких понятий, как культура, нация или пол. Она предполагает постоянный процесс модификации и конструирования, завершение которого невозможно. Идентичность никогда не стоит рассматривать в отрыве от исторического контекста, а также различных систем знаний и власти.

Несмотря на окончание колониальной эпохи, некоторые характерные для неё процессы имеют место и в современном мире: представитель маргинализованной группы населения может интернализировать элементы культуры большинства, что приводит к формированию двойственного характера идентичности первого. Результатом подобной амбивалентности может стать негативное отношение к самому себе, которое человек также может проецировать и на другие группы населения в форме ненависти к Другому (расизма).

Постколониальная теория исходит из положения о том, что само понятие идентичности предполагает амбивалентность: каждая идентичность одновременно включает и исключает определённые черты, её можно охарактеризовать только через противопоставление. Так, образ «цивилизованного, просвещённого и рационального» европейца невозможен без «варварского, необразованного и иррационального» Другого - представителя колонизируемого народа. Eriksson C., Baaz M. E., Thцrn H. Op. cit. S. 34. Именно поэтому тот, кто подвергает подобную бинарную оппозицию сомнению, представляет собой угрозу колониальному порядку вещей. По замечанию Ф. Фанона, культурные идентичности маргинализованных групп неизбежно формируются колонизатором, одним из главных инструментов которого является создание ощущения ущербности в сознании колонизируемого народа.

Как отмечают К. Эрикссон, М. Эрикссон Бааз и Х. Тёрн, модифицированные формы колониальных стереотипов до сих пор влияют на репрезентацию культурных идентичностей в популярной культуре Запада. Образ Другого трактуется как отклонение от нормы и нечто социально-табуированное, однако при этом он может получать такие положительные характеристики, как естественность, раскрепощённость и экзотичность.

Как отмечает в своей статье «Иммигрантская литература и литература национальных меньшинств в Швеции. От предпосылок к перспективам на будущее» С. Грёндаль, в формировании постколониальной литературы исследователи данной теории традиционно выделяют три фазы:

1) Использование «универсальных» эстетических моделей в качестве образцов, создание произведений на языке колонизатора;

2) Развитие особых стилистических приёмов, вдохновлённых родной культурой писателя. Это может быть переключение кодов, специфические метафоры, темы или другие черты, отражающие двойственный характер идентичности представителей меньшинства;

3) Сознательное стремление к культурной автономии и формированию особой эстетики, переход к созданию произведений на родном языке. Grцndahl S. Invandrar- och minoritetslitteraturer i Sverige. Frеn fцrutsдttningar till framtidsutsikter // Litteraturens grдnsland: invandrar- och minoritetslitteratur i nordiskt perspektiv. Uppsala: Centrum fцr multietnisk forskning, 2002. S. 61.

В процессе развития литературы иммигрантов также можно выделить сходные по характеру этапы:

1) Период изоляции, создание произведений в рамках литературной традиции родной страны;

2) Период организованной писательской деятельности и коллективных публикаций, стремление к более единообразной литературной эстетике;

3) Период интеграции, во время которого писатели начинают участвовать в культурной и общественной жизни страны, в которую иммигрировали. Вслед за данным периодом следует успешный переход к созданию произведений на языке большинства. Ibid. S. 62.

Как постколониальные, так и иммигрантские авторы в разные периоды времени стремятся к созданию произведений на языке большинства и разработке особых стилистических приёмов, а в тематике их творчества можно обнаружить отражение двойственности существования. При этом среди писателей обоих течений существуют те, кто издаёт свои произведения на родном языке.

В силу в некоторой степени сходного положения в обществе в творчестве постколониальных и иммигрантских авторов можно обнаружить ряд общих черт, таких как:

1) Мотив двойной идентичности: герои часто существуют между двух миров и пытаются найти баланс между родной культурой и культурой большинства. Некоторые из них пытаются сконструировать альтернативную идентичность, содержащую элементы обеих культур, а кто-то переживает кризис, вызванный решением постоянно подавлять свою реальную идентичность.

2) Дискриминация со стороны различных социальных институтов и учреждений. Так, школа в соответствующих произведениях часто является символом угрозы для родной культуры, языка и истории, а различные бюрократические инстанции - инструментом ущемления прав иммигрантов или национальных меньшинств.

3) Различные виды дихотомии: меньшинства и большинства, центра и периферии, высших и низших слоёв общества и т.д.

4) Описание гибридных форм культуры или языка, возникающих на стыке разных культур.

5) Роль власти в репрезентации маргинализованных групп и др.

Так, героиня романа «Называйте, как хотите» Бахар видит себя представительницей как шведской, так и иранской культуры, а герой романа А. Л. Венгера Фелипе пытается сделать выбор между мультикультурным и шведским обществом. Герой произведения Ю. Х. Кемири противопоставляет себя обществу большинства и видит угрозу своей арабской идентичности в решении школы отказаться от преподавания его родного языка. Герой романа Х. Л. Саттарванди Саладин пытается убедить своих товарищей в том, что средний класс реализует свою власть над представителями мультикультурных районов посредством конструирования их образа в СМИ.

В условиях постколониального общества или страны, в которую писатели иммигрировали, многие из них стремятся сохранить и популяризировать свой родной язык. Выбор языка во многом зависит от того, для какой аудитории пишет автор, а также от того, какое место он занимает в самосознании писателя. Писатели часто сталкиваются с необходимостью сделать выбор между устной традицией родной страны и языком большинства, который, возможно, позволит им получить признание в новом обществе. Как отмечают в своей статье «Постколониальные и этнические исследования в контексте литературы национальных меньшинств Северных стран» Э. Рантонен и М. Саволаинен, для представителей национальных меньшинств и колонизируемых народов выбор языка может быть выражением их политической позиции и попыткой противостоять угнетению со стороны властных структур.

Иногда выбор в пользу языка большинства может приводить к использованию автором специфических стилистических приёмов с целью придать тексту произведения особый колорит или отразить в нём какие-либо черты своего родного языка. Используя в своих произведениях мультиэтнический язык молодёжи, такие писатели как Ю. Х. Кемири, А. Л. Венгер, Х. Л. Саттарванди и М. Бахтиари не только конструируют в них образец авторского языка, но и знакомят широкий круг читателей с его мультикультурным вариантом. Они не ограничиваются языковой нормой и создают свои тексты с использованием доступных им языков и регистров, что позволяет выделить их произведения в отдельную категорию. Как отмечает в своей статье «Говорить со шведским акцентом, не будучи шведом». Язык и межкультурная литература» С. Грёндаль, «взаимодействие между различными языками и регулирование их статуса по отношению друг к другу отражается как в области культуры, так и в тематике и стилистических приёмах художественной литературы… Использование гибридных форм и создание новых языковых вариантов можно рассматривать как неотъемлемую составляющую способов выражения в постколониальной литературе». Grцndahl S. ”Att bryta pе svenska utan att vara svensk.” Sprеket och den interkulturella litteraturen // Revitalisera mera! En artikelsamling om den sprеkliga mеngfalden i Norden tillдgnad Leena Huss. Uppsala: Centrum fцr multietnisk forskning, Uppsala universitet, 2008. S. 59.

...