Анализ произведений британских авторов второй половины XIX - начала XX веков в контексте увлечения спиритизмом

В 1860 году в «Cornhill Magazine» появилась статья «Невероятнее вымысла» («Stranger than fiction») Bell, R. Stranger than fiction // Cornhill Magazine. - 1860. - Vol. 2 - August. - L.: Smith, Elder & Co., 1860. - P. 211-224. Роберта Белла с примечанием Теккерея, главного редактора журнала. В статье Белл описывает свой опыт посещения спиритического сеанса, на котором он убедился в правдивости утверждений адептов. Теккерей же в примечании пишет, что знает Белла уже 25 лет и поэтому уверен в честности автора статьи, а читателям предлагает самим решить, верить или не верить тому, что говорится в статье. Можно предположить, что Теккерей не хотел вникать в изучение спиритических явлений и попытки их рационального объяснения. Так или иначе, но в своих произведениях У. М. Теккерей общение с духами не упоминает.

Одновременно с «Cornhill Magazine» журналы «Household Words» и, затем «All the Year Round», издававшиеся Ч. Диккенсом, уделяли пристальное внимание спиритизму. К «духам» Диккенс, как и другие авторы, статей, не относился серьёзно, но в то же время был заинтересован в получении доказательств подтверждающих или опровергающих теорию адептов спиритизма.

Один из жанров, популяризированный Ч. Диккенсом и непосредственно связанный с загробным миром, - история с привидениями (ghost story). «Рождественская песнь в прозе» (1843) Ч. Диккенса была опубликована ещё до появления спиритизма в американском Рочестере в 1848 году, и изображение призраков в ней далеко от восприятия адептами спиритизма. Более того, к примеру, Шейн Маккорристин анализирует «Рождественскую песнь в прозе» как пример иллюзии, возникшей у персонажа благодаря нескольким перечисленным автором условиям McCorristine, S. Spectres of the Self: Thinking about Ghosts and Ghost-Seeing in England, 1750-1920. - Cambridge; N. Y.: Cambridge University Press, 2010. P. 62.. Тем не менее, обращение Диккенса к этой теме было неслучайным: рассказ о Рождестве был ответом на ситуацию духовного кризиса в Великобритании той эпохи, как и, чуть позже, спиритизм.

Жанр истории с привидениями, появившийся до распространения спиритической практики, затем испытывает её влияние и в некоторых случаях (как в рассказе «Призраки и жертвы» Бульвер-Литтона) связь эта очевидна. Большое количество «правдивых» рассказов о привидениях в прессе и выпускающиеся одновременно с ними истории с привидениями совокупно работали на привлечение интереса читателей к этой теме. При этом сюжеты в художественных и нехудожественных текстах о призраках часто совпадали. Об этом свидетельствует упомянутый в книге С. Смэджика следующий эпизод. Ч. Диккенс получил в 1857 году сборник рассказов о привидениях для журнала «All the Year Round» с припиской о том, что они основаны на реальных событиях Smajic, S. Ghost-seers, Detectives, and Spiritualists: theories of vision in Victorian literature and science. - New York: Cambridge University Press, 2010. P. 62-63.. В ответ Диккенс написал, что не может опубликовать их ни как факты (аудитория его не поймёт), ни как художественные произведения, так как они будут выглядеть слишком стереотипно Ibid.. Сам Диккенс в своих историях с привидениями иногда использовал приёмы, характерные для рассказов о встрече с привидениями в спиритической периодике: например, в рассказе «Для чтения у камелька» (1852) Dickens, C. To be Read at Dusk // The Keepsake. Ed. Miss Power. - L.: David Bogue, 1852. P. 117-131. дух человека, находящегося при смерти, приходит предупредить об этом своего брата. Это говорит об активной кристаллизации спиритической топики, быстром формировании моделей, схем, которые уже к 1857 году воспринимаются как стереотипные.

Спиритизм интересовал английских писателей вне зависимости от того, находились ли они в Великобритании или на континенте. Как пишут К. и Р. Голдфарб, в 1852 году во Флоренции сложился круг общения, объединённый, в том числе, интересом к коммуникации с духами. Центром этого круга были Роберт и Элизабет Барретт Браунинги. Он включал в себя американского писателя и скульптора У. У. Стори и миссис Стори, поэта и писателя Изу Блэгден, писателей Фрэнсис Троллоп и её сына Томаса, Фредерика Теннисона, скульптора Гарриет Хосмер, художника Сеймура С. Киркапа, медиума Хирама Пауэрса Goldfarb, C. R., Goldfarb, R. M. Spiritualism and Nineteenth-century Letters, p. 108-109.. К ним присоединился переведённый по дипломатической работе во Флоренцию сын Эдварда Бульвер-Литтона, Роберт.

Роберт Бульвер-Литтон также был писателем, но публиковал свои сочинения под псевдонимом Оуэн Мередит. Он делился с остальными опытом сеансов в Кнебворте, которые устраивал его отец. Параллельно с этим Элизабет Барретт Браунинг вела переписку с Гарриет Бичер Стоу и Джордж Элиот, которые тоже высказывались о спиритизме. Все упомянутые писатели придерживались различных взглядов на общение с духами, вплоть до прямо противоположных. Элизабет Барретт Браунинг, Фрэнсис Троллоп, Изу Блэгден, Фредерика Теннисона можно назвать настоящими адептами спиритизма. Фрэнсис Троллоп, которая пыталась получить на сеансах известия от своих умерших родственников, даже вывела Д. Д. Хьюма в романе «Светская жизнь» (1856) под именем «Уилсон» Ibid.. Томас Троллоп, как и Роберт Бульвер-Литтон, пытался исследовать спиритизм, однако он так и не смог получить убедительных результатов Porter, K. H. Through a Glass Darkly, p. 113.. Родной брат Томаса, Энтони Троллоп, относился к общению с духами более критически (при том, что сам посещал сеансы); он писал, что очень хотел бы «встретить настоящее привидение», однако находил постукивание и перемещение мебели «недостойным <…> торжественной церемонии смерти» Goldfarb, C. R., Goldfarb, R. M. Spiritualism and Nineteenth-century Letters, p. 110.. Роберт Браунинг и Джордж Элиот выступали с резкой критикой спиритизма и считали всех медиумов шарлатанами. Роберт Браунинг выразил своё скептическое отношение к спиритизму в стихотворной сатире «Мистер Сладж, медиум» (1864).

Альфред Теннисон, родной брат Фредерика, ещё до знакомства со спиритизмом увлекался месмеризмом (как и Ч. Диккенс), и его даже считали обладателем особой способности вводить людей в месмерический транс Porter, K. H. Through a Glass Darkly, p. 121.. Когда Теннисон узнал о сеансах в начале 1850-х гг., он стал изучать спиритическую практику. Однако адептом спиритизма он не стал, так как, по его же словам, он «всегда оставался в неопределённости, не верил и не отрицал» Ibid., p. 123.. Кроме спиритизма, Теннисон увлекался сведенборгианством и пытался соединить одно с другим. Он всё ещё интересовался спиритизмом и в конце 1860-х, так как известно, что это было предметом обсуждения с приехавшим к нему Г. Лонгфелло Ibid.. В 1882 г. Теннисон стал одним из основателей Общества психических исследований, однако и это не привело его к убеждённости в правоте адептов спиритизма. Когда Альфред Рассел Уоллес сказал Теннисону, что «средств связи с Невидимым миром немного» и их трудно использовать, Теннисон ответил: «Неужели великий океан давит на нас со всех сторон, а просачивается только через несколько трещин?» («A great ocean pressing round us on every side, and only leaking in by a few chinks?») Goldfarb, C. R., Goldfarb, R. M. Spiritualism and Nineteenth-century Letters, p. 113.. К. и Р. Голдфарб приводят в качестве примера влияния на творчество Теннисона спиритизма стихотворение «Кольцо» («The Ring», 1889), где дочь и отец говорят об умершей матери Ibid., p. 113-114.. Стихотворение вполне можно назвать «историей о привидениях», потому что и отец, и дочь вспоминают, как призрак матери давал о себе знать после смерти. Отец использует такие выражения как «духовная сфера» (“spiritual sphere”), а также говорит об эволюции духов Tennyson, A. The Ring // Tennyson, A. Demeter and Other Poems. - L.: Macmillan & Co., 1889. P. 48-84.. Призрак матери Мириам, а также двух любовников из вставной истории, связан с золотым кольцом - как только оно переходит к Мириам, призраки уже не охраняют его, связь с землёй разорвана («poor link / With earth is broken» Ibid., p. 84.). Теннисон соединяет обычную историю о привидениях с идеей, что духам свойственно развитие и после смерти: если вспомнить его увлечение сведенборгианством, то можно предположить, что этот синтез был для поэта достаточно органичным.

В 1860-1870-х гг. в жанре сенсационного романа заметно влияние месмеризма - в качестве примера можно привести «Женщину в белом» У. Коллинза (1859-1860). Однако спиритизм и общение с духами практически не повлияли на развитие жанра. Только в одном романе, по мнению исследователя Лори Гаррисона, можно увидеть влияние спиритизма - «Вырастает, как цветок» (1867) Роды Броутон. Тем не менее, аллюзии к загробному миру и призракам, которые использует героиня, слишком общи и расплывчаты, чтобы можно было уверенно приписать их влиянию именно спиритизма. Отсутствие интереса к спиритизму в данном жанре остаётся научной проблемой, которую ещё предстоит изучить. Мы можем лишь предполагать, что псевдонаучная практика месмеризма и тема воздействия на человеческое сознание была намного более привлекательной для авторов сенсационных романов, чем общение с загробным миром. Возможно, сыграло свою роль отрицательное отношение к спиритизму ряда писателей, работавших в этом жанре.

Чарльз Диккенс

Чарльз Диккенс к началу 1850-х гг. уже прославился и как романист, и как автор «Рождественской песни в прозе», «Рождественской елки» и других рассказов о привидениях. Диккенс, практиковавший месмеризм, заинтересовался спиритизмом с момента появления медиумов в Великобритании. Однако, в отличие от Браунинга, который выбрал для критики спиритизма форму художественного произведения, Диккенс, в основном, высмеивал медиумов и адептов в публицистике - в журнале «Household Words» и, затем, в «All the Year Round». На первой полосе «Household Words» от 20 ноября 1852 г. появляется статья Ч. Диккенса «Медиумы, или, призрак призрака на улице Кок Лейн» Dickens, C. Rappers, or, the Ghost of the Cock Lane Ghost // Household Words. - 1852. - Volume 6. - November 20. - L.: Office, 16, Wellington Street North, 1853. - P. 217-223. В ней он сначала обращается к истории 1762 г. о девочке-«медиуме», которую якобы преследовал призрак жертвы нераскрытого убийства. Диккенс объединяет этот случай с практикой XIX в. поскольку использовался метод постукиваний и в том, и в другом случае. Тогда «призраки» так и не смогли доказать свою подлинность. Диккенс с помощью отсылки к XVIII веку делает попытку представить современный ему спиритизм как вторичное явление, не имеющее шансов на успех. Затем Диккенс предоставляет отчёт о спиритическом сеансе сотрудников журнала, которые были специально откомандированы туда от редакции. Эти сотрудники выведены под именами Браун и Томпсон. В результате «духи» не дают практически ни одного правильного ответа, а иногда предоставляют и вовсе абсурдную информацию: на вопрос Брауна, сколько у него будет детей, записанный на бумаге и скрытый от медиума, «призрак» ответил «136» Ibid., p. 222..

Диккенс, таким образом, высмеивает саму практику коммуникации с призраками. В последующие годы в том же журнале писатель анализировал американские спиритические издания и выявлял противоречия между заявлениями и практикой адептов, а также высмеивал тексты, которые противоречили здравому смыслу (например, статьи в «Household Words» «Дела призраков» Dickens, C. Spirit Business // Household Words. - 1853. - Volume 7. - May 7. - L.: Office, 16, Wellington Street North, 1853. - P. 217-220. от 7 мая 1853 г. и «Призраки за океаном» от 5 июня 1858 г. Dickens, C. Spirits over the Water // Household Words. - 1858. - Volume 17. - June, 5. - L.: Office, 16, Wellington Street North, 1858. - P. 580-583.). Писатель пародирует статьи о коммуникации с духами, описывая «беседу» со съеденным свиным пирогом, а также похмельные «постукивания» в голове, вызванные «духами» (spirits) на следующий день после празднования Рождества (здесь Диккенс обыгрывает оба значения слова spirits - «призраки» и «алкогольные напитки») Dickens, C. Well-Authenticated Rappings // Household Words. - 1858. - Volume 17. - February 20. - L.: Office, 16, Wellington Street North, 1858. - P. 217-220.. В своих поздних романах Диккенс также использует ироничные аллюзии на спиритическую практику: к примеру, в «Больших ожиданиях» (1861) Пип сравнивает себя с медиумом, когда случайно двигает большой деревянный стол Dickens, C. Great Expectations. - L.: Chapman & Hall, 1861. P. 58..

В то же время Диккенс публиковал в своих журналах большое количество рассказов о привидениях, как своих собственных, так и других авторов. В журнале «All the Year Round» сразу после «Больших ожиданий» вышел роман Э. Бульвер-Литтона «Странная история», который напрямую касается спиритизма. При этом, если судить по переписке писателей, Диккенс сам просил своего друга и коллегу написать этот роман для журнала, так как знал о его творческих планах Lytton, R. The Life of Edward Bulwer, First Lord Lytton: in 2 vols. - L.: Macmillan & Co., 1913. Vol. 2. P. 342.. Так Диккенс одновременно отвечал на запрос читательской аудитории о призраках и сам подогревал интерес к теме общения с духами.

К призракам Диккенс относился серьёзнее, чем к тем, кто пытался с ними общаться. Как пишет Л. Хенсон, Диккенс изучал привидений как порождения сознания и как естественные явления Louise Henson. Investigations and Fictions, p. 46-47.. Об этом он упоминает ещё в рецензии на сборник якобы подлинных историй о привидениях К. Кроу «Ночная сторона природы, или, призраки и те, кто их видит» (1848), которая была опубликована в газете «The Examiner» от 26 февраля 1848 г. В ней Диккенс не просто призывает относиться к подобным историям критически, но и анализирует, в каких случаях свидетельства очевидцев следует считать истинными, а в каких ложными или недостаточными для признания подлинными описанных явлений. Ближе к концу статьи Диккенс показывает, какой механизм лежит в основе «всех историй о привидениях»: «…it is the peculiarity of almost all ghost stories, as contradistinguished from all other kinds of narratives purporting to be true, to depend, as ghost stories, on some one little link in the chain of evidence, and that supposing that link to be destructible, the whole supernatural character is gone. <…> In history, in biography, in voyages and travels, in criminal records, in any narrative connected with the visible world, this peculiarity does not, and cannot obtain; for, take away one link, however important, the rest of the chain is substantial, and remains» Dickens, C. The Night-Side of Nature; or, the Ghosts and Ghost-Seers. By Catherine Crowe // The Examiner. - 1848. - February, 26. - London, 1848. - P. 132.

Адепты спиритизма достаточно болезненно реагировали на выпады Диккенса и пытались всеми силами доказать свою правоту. Об этом свидетельствуют как полемические статьи в «Spiritual Magazine» Mr. Howitt and Mr. Dickens // Spiritual Magazine. - 1860. - Series 1. - Vol. 1, № 2. - L.: F. Pitman, 1860. - P. 58-60., так и организация сеанса с участием Чарльза Диккенса-младшего, сына писателя Punch's Cartoon of the Spirit Hand // Spiritual Magazine. - 1860. - Series 1. - Vol. 1, № 6. - L.: F. Pitman, 1860. - P. 246-248.. Однако до самой своей смерти Диккенс не признавал реальности спиритического общения с духами. После его смерти адепты предприняли ещё одну попытку приобщить писателя к спиритической практике - на этот уже в качестве «призрака», когда вермонтский писатель опубликовал продолжение неоконченного диккенсовского романа «Тайна Эдвина Друда», которое якобы надиктовал ему дух писателя. Неудивительно, что адепты спиритизма стремились записать в число своих последователей столь влиятельную фигуру викторианской литературы, однако даже настолько убеждённый в реальности общения с духами адепт, как А. Конан Дойл, сомневался в подлинности продолжения диккенсовского романа.

Эдвард Бульвер-Литтон

Эдвард Джордж Эрл Литтон Бульвер-Литтон, первый барон Литтон (1803-1873) был одним из первых литераторов, которые заинтересовались спиритизмом. К началу 1850-х гг. Бульвер-Литтон уже опубликовал более двух десятков романов, которые пользовались успехом у публики. Среди них был роман «Занони» (1842), в котором Бульвер-Литтон описывает историю белого мага, члена ордена, который напоминает орден розенкрейцеров. Как до написания романа, так и после него, писатель изучал оккультные движения и практики, включая «средневековые трактаты по астрологии», о которых упоминает его биограф граф Роберт Литтон (его внук) Lytton, R. The Life of Edward Bulwer, vol. 2, p. 32.. Роберт отмечает, что мнения об увлечениях его деда разнятся от убеждённости в том, что «магия» была необходима Бульвер-Литтону лишь в качестве литературного приёма, до рассказов о нелепых ситуациях, которые якобы происходили с писателем из-за его веры в собственные «оккультные силы» Ibid., p. 40.. Например, ходили слухи о том, что Бульвер-Литтон утром выходил в халате и не здоровался с гостями, считая себя невидимым. Роберт же опровергает этот слух: Бульвер-Литтон имел привычку работать утром в халате, и, переходя из одной комнаты в другую, он мог пройти мимо гостей, и при этом либо не заметить их из-за увлечённости очередным произведением, либо не поздороваться из робости.

Мнение о поверхностном отношении писателя к сверхъестественному опровергается фактами его биографии и собственными словами. Роберт утверждает, что Бульвер-Литтон был членом ордена розенкрейцеров и его патроном, на основании письма Бульвер-Литтона Харгрейву Дженнингсу Ibid., p. 41.. Несмотря на то, что прямого указания на членство в ордене в письме нет, очевидно, что писатель обладал достаточно глубокими знаниями об ордене.

К изучению «психических» явлений (под которыми Бульвер-Литтон понимал феномены как месмеризма, так и спиритизма) писатель подходил столь же серьёзно. Как пишет К. Портер, Бульвер-Литтон стал посещать спиритические сеансы ещё начиная с 1852 г., когда миссис Хейден только появилась в Лондоне Porter, K. H. Through a Glass Darkly, p. 11.. Затем он посещал сеансы Д. Д. Хьюма, которого, как и других медиумов, приглашал в Кнебворт См. Глава 1.. Более того, Бульвер-Литтон изучал спиритические явления теоретически, о чём свидетельствует его эссе «О нормальном ясновидении воображения» (“On the Normal Clairvoyance of the Imagination”, 1863). В этом тексте писатель не отделяет спиритизм от месмеризма, рассматривая их как единое явление: он оценивает практику месмеризма и ясновидения, которая начинается с Месмера и Пюисегура, воочию наблюдая её результаты Bulwer-Lytton, E. On the Normal Clairvoyance of the Imagination // Bulwer-Lytton, E. Caxtoniana: A Series of Essays on Life, Literature, and Manners. - NY: Harper and Brothers, 1864. P. 33-34.. К. Портер замечает, что Бульвер-Литтона, судя по его высказываниям, можно причислить как к сторонникам, так и к противникам спиритизма Porter, K. H. Through a Glass Darkly, p. 14.. В уже упомянутом эссе писатель указывает, что результаты «ясновидения» ненадёжны, и далеко не всегда предсказания соответствуют действительности Bulwer-Lytton, E. On the Normal Clairvoyance, p. 34.. Однако, что его действительно разочаровывает, так это бессмысленность подобной практики: «With all its assumptions of intelligence more than mortal, it has not solved one doubtful problem in science. It professes to range creation on the wings of “spirit”, but it can no more explain to us what is “spirit” than it can tell us what is heat or electricity. <…> I can read the thoughts hoarded close in your heart, the letter buttoned-up in your pocket; and when it has done so, cui bono! you start, you are astonished, you cry “Miraculous!” but the miracle makes you no wiser than if you had seen the trick of a conjuror» Ibid., p. 35..

Бульвер-Литтон всегда стремился изучить что-то, что находится вне обычного восприятия. Он воздерживался (в отличие от Диккенса) от полемики вокруг медиумов и отдельных сеансов, но пытался выяснить природу спиритических явлений, узнать с то, чего наука достоверно выяснить на тот период времени не могла. Если Диккенс критиковал практику спиритизма, то Э. Бульвер-Литтон не столько обращал внимание на конкретный процесс общения с призраками, сколько пытался понять, как такое в принципе возможно. В этом смысле его вполне можно сравнить с будущими «психическими исследователями», так как по своему критически-исследовательскому подходу к спиритизму и месмеризму он ближе всего находился к Ф. Подмору. О том же говорит и Р. Литтон Lytton, R. The Life of Edward Bulwer, vol. 2, p. 41.: «His attitude of mind on these matters appears to have been exactly that of the members of Psychical Research Society of the present day - anxious to learn something that would extend the horizon of human knowledge and experience, yet forced to confess that nothing which he had witnessed himself really justified any definite conclusions».

Критический подход к спиритическим явлениям виден в рассказе Э. Бульвер-Литтона «Призраки и их жертвы» (1859). Герой-рассказчик вызывается «испытать» дом с привидениями и лично убедиться в том, что там действуют сверхъестественные силы. После встречи с призраками он, в отличие от слуги, который сбегает от ужаса в Австралию Bulwer-Lytton, E. The Haunted and the Haunters: or, The House and the Brain // Blackwood's Edinburgh magazine. - Vol. 86 - 1859 - Aug. - p. 234., убеждает хозяина дома исследовать одну из комнат, так как подозревает, что определённую роль играет влияние некоего человека (медиума) Ibid., p. 237. Догадка рассказчика оказывается верна: призраки появлялись и пугали тех, кто находился в доме, по воле одного человека, который действовал на расстоянии благодаря определённому приспособлению, похожему на компас Ibid., p. 239-240.. Призраки оказываются «фантомами», отпечатками мыслей умерших людей, а не духами, появившимися из загробного мира Ibid., p. 236.. В данном случае объяснение оказывается однозначным, а человек, «запускающий» механизм появления призраков, появляется в рассказе в виде мага-месмериста, обладающего способностью не только перемещать объекты на расстоянии, но и замедлять старение Ibid., p. 242-243..

В 1861 г. в журнале Ч. Диккенса «All the Year Round» начинает печататься роман Э. Бульвер-Литтона «Странная история», который, как и «Занони», появился благодаря увиденному писателем сну Lytton, R. The Life of Edward Bulwer, vol. 2, p. 340.. В «Странной истории» Бульвер-Литтон делает попытку представить магию и «психические явления» с разных точек зрения. Аллен Фенвик, герой-рассказчик, является в начале романа убеждённым материалистом и учёным-медиком. Он наблюдает со стороны и испытывает на себе влияние со стороны чёрного и белого магов, а также выслушивает объяснения сверхъестественных явлений со стороны самих магов, а также исследователя загадочных явлений Юлиуса Фабера. Таким образом, Бульвер-Литтону удаётся показать несколько точек зрения на происходящее в романе.

Фенвика пугают наблюдаемые им явления, и он склонен считать их проявлениями сверхъестественных сил. Сэр Филип Дерваль, белый маг, даёт объяснение с точки зрения алхимии и магии, а Юлиус Фабер предлагает для тех же «феноменов» исключительно материалистическое, научное обоснование. В конце романа Фенвик как повествователь не даёт однозначного ответа, кто прав - Дерваль или Фабер: читатель должен сам сделать вывод. Фенвик убеждается только в том, что истинные чудеса кроются в природе, в не в «трюках» магов Bulwer-Lytton, E. A Strange Story: in 2 vols. - Leipzig: Bernhard Tauchnitz, 1862. Vol. 2. P. 389.. Эта мысль созвучна с высказываниями самого Бульвер-Литтона о том, что через «психические» явления невозможно узнать больше о природе.

Роберт Браунинг и Элизабет Барретт Браунинг

Номер «Household Words» от 7 марта 1857 г. начинается со статьи, в которой Диккенс цитирует газету «The Yorkshire Spiritual Telegraph»; в цитируемом отрывке описывается фрагмент спиритического сеанса, на котором «один из величайших английских поэтов» мистер Б. вызывает дух Данте, и последний кладёт ветку апельсинового дерева на голову миссис Б., столь же «утончённому и прекрасному поэту» Dickens, C. Stores for the First of April // Household Words. - 1857. - Volume 15. - March 7. - L.: Office, 16, Wellington Street North, 1853. P. 217.. В редакторском комментарии в спиритической газете Spirit Manifestations before Napoleon ay the Tuileries // Yorkshire Spiritual Telegraph. - 1857. - Vol. 3. - January 17. - Yorkshire, 1857. - P. 99-100. есть предположение, что речь идёт о Роберте Браунинге (1812-1889) и его жене, Элизабет Барретт Браунинг (1806-1861). Однако стоит заметить, что в указанной выше статье сказано лишь о том, что цветок сохранили на память - о реакции Роберта Браунинга здесь нет ни слова.

Этот знаменитый сеанс 25 июля 1855 г., как замечает К. Портер, был описан с разных точек зрения - как тех, кто там присутствовал (Роберта и Элизабет Браунингов, мистера Мэррифилда), так и тех, кто в нём не участвовал (миссис Хьюм, Пена Браунинга, Фредерика Майерса, Гудини и др.)Porter, K. H. Through a Glass Darkly, p. 47.. Исследовательница пишет, что все они сходились на том, что на голову миссис Браунинг был помещён венок. Именно после этого сеанса Роберт проникся презрением к Д. Д. Хьюму, а Элизабет попыталась ещё глубже изучить спиритизм.

Элизабет Барретт Браунинг нельзя однозначно считать адептом спиритизма. Она интересовалась месмеризмом, читала Сведенборга и хотела разобраться в коммуникации между материальным и духовным миром. Однако ко многим фактам Элизабет, как и Роберт Браунинг, относилась скептически (в том числе, она соглашалась, что «послания» духов не несут никакого смысла) Ibid., p. 46.. И в то же время Элизабет пыталась, как и Э. Бульвер-Литтон, примирить религиозное знание с научными открытиями, «прикоснуться, попробовать, ощутить» то, что лежит за пределами как традиционных религий, так и традиционной науки Ibid., p. 34.. Роберт Браунинг также интересовался как месмеризмом, так и спиритизмом, однако ему требовались конкретные доказательства, которые они с Элизабет так и не смогли получить. Роберт Браунинг больше концентрировался на самой практике спиритизма, которая была, с его точки зрения, неубедительной.

Важную роль в отношении Браунингов к спиритизму сыграл эпизод с Софией Экли. С 1853 г. и до самой смерти Элизабет общалась с Софией и очень часто (иногда ежедневно) проводила с ней сеансы. Элизабет воспринимала Софию как близкого друга, однако в 1859 г. поэтесса начала отдалятся от подруги, и в 1860-м, после общения с Г. Бичер Стоу, Элизабет узнала, что София обманывала её относительно своих медиумических способностей Ibid., p. 64.. Именно тогда у Роберта Браунинга рождается идея стихотворения «Мистер Сладж, медиум», которое будет опубликовано в сборнике «Действующие лица» (1864). Сладж, медиум-мошенник, объединяет в себе черты многих медиумов, а с Софией Экли его роднит не только желание обманывать «готовых обмануться» участников сеансов, но и американское происхождение.

Таким образом, особенность первого периода рецепции спиритизма в британской художественной литературе состоит в том, что чётко прочерчиваемых границ между скептиками, адептами и исследователями спиритизма не существует. Все писатели в той или иной мере знакомились со спиритической практикой и пытались её исследовать, каждый по-своему. Ч. Диккенс и Р. Браунинг интересовались таинственными явлениями, но обращали внимание на медиумов-шарлатанов и постановочный характер большинства сеансов, а Э. Бульвер-Литтон и Э. Барретт Браунинг меньше внимания уделяли практике и в первую очередь пытались понять, как происходит взаимодействие между загробным и земным миром. У. М. Теккерей не отрицал спиритизм полностью, хотя и не получил удовлетворительных ответов на сеансах. В художественных произведениях (в отличие от публицистики писателей) в это время обращения к спиритической тематике еще достаточно редки, однако уже идет процесс складывания моделей, разработки сюжетов и системы персонажей, связанных с рецепцией спиритизма.

2.2 1882-1902 гг

Общая характеристика

На рубеже 1870-х и 1880-х гг. взгляд на спиритизм и общение с духами начинает меняться - на отношение к спиритизму влияют несколько факторов. Во-первых, в эпоху fin de siиcle возрастает интерес к различным оккультным учениям и практикам (каббале, герметизму, алхимии, розенкрейцерам). В тот момент возникали различные группы и общества, объединённые оккультной тематикой. Самыми известными были две организации. В 1875 г. в Нью-Йорке появляется Теософское общество, а в 1878 г. Ч. К. Мэсси открывает его филиал в Лондоне. Следует отметить, что сам Мэсси был членом Британской национальной ассоциации спиритуалистов (BNAS) и первые собрания Британского теософского общества проходили в штаб-квартире BNAS Oppenheim, J. The Other World, P. 179.. Полемика между теософами и адептами спиритизма была очень долгой и касалась интерпретации явлений, происходящих на сеансах, а также понимания устройства загробного мира.

В 1888 году в Лондоне появляется Герметический орден «Золотая заря», который объединил практики масонства и розенкрейцеров, и был направлен на изучение герметической традиции, каббалы, магии Oppenheim, J. The Other World, p. 160.. При этом, как замечает А. Оуэн в книге «Место очарования: британский оккультизм и культура современности», приверженцы «нового оккультизма» задавали те же вопросы, что и адепты спиритизма, однако указывали на более «возвышенный» характер своих знаний Owen, A. The Place of Enchantment: British Occultism and the Culture of the Modern. - Chicago, Ill.: University of Chicago Press, 2004. P. 4-5.. Если сторонники спиритизма считали, что знание загробного мира может быть общедоступным, понятным каждому, а результаты сеансов должны были быть воспроизводимыми в любой точке мира, то носители оккультного знания считали полученную ими информацию тайной, доступной только для круга избранных. Некоторые новые культы возникают из литературных произведений, как это произошло с «Романом о двух мирах» (1886) М. Корелли.

Одновременно с этим меняется ситуация в литературном процессе. Э. Бульвер-Литтон в письмах своему сыну доказывал, что сверхъестественное - достойная тема как для поэзии, так и для прозы, когда была издана «Странная история» Lytton, R. The Life of Edward Bulwer, vol. 2, p. 350.. В 1880-е гг. это уже не требует доказательств - наступает эпоха fin-de-siecle, когда сверхъестественное и мистическое вызывает обостренный интерес писателей и публики. М. Бомонт пишет, что оккультизм и, особенно, спиритизм, задачей которого был поиск «материальных доказательств нематериального», были частью характеризующего эпоху fin-de-siиcle «позитивистского мистицизма», соединения материализма и магии. Соответственно, значение понятия «реальное» меняется по отношению к тому, что понимали под этим словом в середине XIX в. Кроме того, как замечает Дж. Б. Гордон, писатели рубежа веков чаще апеллируют к конкретному опыту, а не «генерализациям» Gordon, Jay B. `Decadent Spaces': Notes for a Phenomenology of the Fin de Siиcle // Decadence and the 1890s. Ed. Ian Fletcher. - L.: E. Arnold, 1979. P. 36.. Спиритизм как учение и практика также на деле основывался именно на конкретном опыте каждого участника и конкретных явлениях на сеансах.

Серьёзные попытки анализа и обобщения спиритических явлений начались в 1882 г., когда возникает Общество психических исследований, официально организованное после конференции, которая проходила в штаб-квартире Британской национальной ассоциации спиритуалистов 5-6 января 1882 г. У. Барретт и Э. Роджерс были инициаторами создания общества, Г. Сиджвик - его первым председателем Oppenheim, J. The Other World, p. 137.. Затем к Обществу присоединились Ф. Подмор, Э. Герни и Ф. Майерс, которые выпустили в 1886 г. книгу «Призраки живущих», обнародовав первые результаты деятельности Общества См. 1 главу. Сама деятельность Общества, обилие известных людей, в том числе в научном мире, среди его участников обусловили рост общественного интереса к проблеме общения с духами, передачи мыслей на расстоянии (именно Ф, Майерс изобрёл название «телепатия» для этого явления), взаимосвязи души и тела Безусловно, связь души и тела является вопросом, который поднимается философией на протяжении тысячелетий, однако Общество психических исследований делало попытку доказать наличие или отсутствие души экспериментальным способом.. В деятельности Общества принимали участие и писатели, в том числе А. Теннисон и Ч. Доджсон (Льюис Кэрролл).

Параллельно с деятельностью Общества психических исследований появляется и развивается психология как наука. Несмотря на то, что психология и исследования спиритизма не были напрямую связаны друг с другом, некоторые психологи были участниками Общества. В частности, Г. Стэнли Холл и У. Джеймс были в числе основателей американского отделения Общества психических исследований, а последний даже несколько лет был его вице-председателем и, затем, председателем Oppenheim, J. The Other World, p. 245. Появление психологии, исследования эмоций, воли, внимания, работы сознания и других психических функций оттесняет учение Месмера на второй план, оно начинает восприниматься как устаревшее. Напротив, идеи спиритизма о духах и загробном мире и практика спиритических сеансов лучше вписываются в культурный контекст конца века.

Внимание со стороны писателей к «психическим» явлениям в принципе и к спиритизму в частности возрастает. Оно проявляется у представителей различных литературных направлений: О. Уайльд в романе «Портрет Дориана Грея» (1891) показывает перемещение человеческой души в неодушевлённый объект, Г. Райдер Хаггард и Э. Ланг в романе «Скиталец» (“The World's Desire”, 1890) создают мир, где персонажи постоянно влияют на мысли друг друга, Р. Л. Стивенсон в «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда» (1886) показывает, как психическое состояние персонажа меняет его внешность. Вернон Ли в романе «Любовник-фантом» (“Phantom Lover”, 1886) исследует влияние веры в призраков на сознание человека. Специфическое влияние спиритизма проявляется в том, что писатели в целом ряде случаев начинают экспериментировать с персонажами, переносить акцент с человека на призрака, не обладающего физическим телом. О. Уайльд в «Кентервильском привидении» (1887) показывает историю глазами призрака, как и М. Олифант в повести «Старая леди Мэри» (1884), или Ф. Мэрриет в романе «Послание мертвеца» (1894).

Среди писателей появляются не только исследователи, скептики и противники спиритизма, но и его убежденные адепты. Яркий пример - Флоренс Мэрриет (1833-1899), которая написала роман «Спириты и спиритизм» («Open! Sesame!», 1875) в начале своего увлечения спиритизмом, а затем еще два романа о спиритизме после почти 20 лет спиритической практики. Если в «Спиритах и спиритизме» речь идёт о человеке, который выдаёт себя за привидение, то в «Послании мертвеца» даётся описание загробного мира, совсем не похожее на мир средневековых видений или «Божественной комедии» Данте. Мэрриет пытается донести до широкой публики представления адептов спиритизма о загробном мире, основанные на учении Сведенборга и информации, полученной на сеансах. М. Олифант, не будучи адептом спиритизма, в «Старой леди Мэри» и серии рассказов о «Маленьком паломнике» (1885-1888) также создаёт «осязаемый» загробный мир, где души живут и трудятся, подобно тому, как это происходит в мире живых.

Спиритизм постепенно начинает пародироваться и переосмысливаться - уже как факт литературы. «Кентервильское привидение» Уайльда представляет собой пародию на жанр истории с привидениями, и травестирует изображения в литературе спиритической практики. Когда семейство Отисов уверяется в наличии привидения в замке Кентервиль, миссис Отис изъявляет желание вступить в «Психическое общество», а её старший сын Вашингтон пишет письмо «господам Майерсу и Подмору на тему устойчивости кровавых пятен, связанных с преступлением» Wilde, O. The Canterville Ghost. - Boston, MA, and London: John W. Luce & Co, 1906. C. 19. За несколько месяцев до первой публикации рассказа были выпущены «Призраки живущих», что могло стать дополнительной причиной, по которой адресатами письма Отисов оказались авторы этой книги.

Редьярд Киплинг и Герберт Уэллс делают объектом своей пародии практику медиумов-мошенников. В 1888 г. публикуется рассказ Киплинга «Послание Даны Да», где некий индийский маг насылает проклятие в виде белых котят на Одинокого Сагиба. В конце Дана Да признаётся, что котят подбрасывал слуга Сагиба. Киплинг акцентирует своё внимание на реакцию группы людей (в том числе и Сагиба), являющихся теософами или адептами спиритизма, на появляющихся котят. Писатель начинает текст с описания религии, которая включает в себя все возможные религиозные знания Kipling, R. The Sending of Dana Da // Kipling, R. In Black and White. - L.: Sampson Low, Marston, Searle & Rivington, 1890. c. 61-70 - и при этом заимствует немало элементов, указывающих на спиритическую и теософскую практику. Играющие сами по себе инструменты, падающие с потолка письма, а также упоминания медиума-мошенника Генри Слейда указывают на явления, происходившие на спиритических сеансах. Герберт Уэллс создаёт в романе «Любовь и мистер Люишем» (1899) образ медиума-обманщика, который строится на переосмыслении образа Сладжа из известного стихотворения Браунинга. Так образом, спиритизм уже рассматривается как феномен в том числе литературный, более того, вполне сложившийся, со своей топикой и даже набором штампов, которые становятся объектом пародирования.

В отношениях адептов спиритизма с литературой прослеживается яркая особенность: понятия «реалистическое» и «документальное» они применяли к таким текстам, которые критики и читатели считали «фантастическими» и «вымышленными». Флоренс Мэрриет в своей второй книге воспоминаний о спиритизме «Мир духов» (1894), указывает, что некоторые читатели восприняли её первую книгу «Смерти нет» (1891) как «умело созданный роман» Marryat, F. The Spirit World. - NY: Charles B. Reed, 1894. P. 14.. Читатели, как замечает Татьяна Конту, проводили параллели с книгой Мэри Корелли «Роман о двух мирах», который имел ту же направленность, но при этом был литературным вымыслом Kontou, T. The Case of Florence Marryat: Custodian of the Spirit World / Popular Novelist // The Ashgate Research Companion to Nineteenth-Century Spiritualism and the Occult. - Farnham: Ashgate, 2012. P. 225..

С другой стороны, адепты могли обвинить авторов фантастических романов в использовании подлинных историй из спиритической практики. В одном из июльских номеров журнала «Light» от 1888 г. У. Стейнтон Мозес (под известным псевдонимом «M. A. Oxon») пишет, что в романе Холла Кейна «Выборный судья» («The Deemster», 1887) есть эпизод, скопированный из «Записок Общества психических исследований» Oxon, M. A. Notes By the Way // Light. - 1888. - V. 8 - July 7. - London, 1888. - P. 321.. Речь идёт об эпизоде, в котором один из супругов получает увечье, а второй тоже чувствует боль и видит на себе следы удара, хотя и находился далеко от места событий. В том же журнале «Light» в 1887 г. вышла рецензия на книгу Г. Райдера Хаггарда «Она» (1887), где прямо говорится о «реалистическом мастерстве» писателя, особенно с точки зрения «психических интересов» Review. “She” by H. Rider Haggard // Light - 1887. - V. 7. - February 26 - London, 1887. P. 89-90.. Понятие «фантастического», таким образом, также имело для адептов спиритизма иное значение, нежели для не-адептов.

Отношения темы искусства и спиритизма интерпретируется писателями по-разному. Мэри Корелли в 1886 г. публикует «Роман о двух мирах», где медиумический дар проявляется через талант к какому-либо виду искусства. Однако сама практика спиритизма показана в романе как мошенничество. О. Уайльд в своём эссе «Упадок лжи» (1889) упоминает Общество психических исследований (названное им «Психическим обществом») и Ф. Майерса в частности в ряду тех людей, чьи работы «банальны, отвратительны и правдоподобны» («commonplace, sordid and probable») Wilde, O. The Decay of Lying // Nineteenth Century. -1889. - Vol. 25. - January. - L.: Kegan Paul, Trench & Co., 1889. - P. 53.. Среди них, как замечает писатель, «нет даже хорошего кошмара». Деятельность Общества психических исследований Уайльд считал деструктивной для жанра истории с привидениями - поскольку привидения уже никого не пугали. Реакцией на эту ситуацию для Уайльда стала пародирование жанра («Кентервильское привидение»). Генри Джеймс, напротив, как пишет Б. Беннетт, попытался в «Повороте винта» (1898) заново внушить читателям переживание ужаса при чтении рассказа о привидениях Bennett, B. `The Dear Old Sacred Terror': Spiritualism and Supernatural from The Bostonians to The Turn of the Screw // The Ashgate Research Companion to Nineteenth-Century Spiritualism and the Occult. - Farnham: Ashgate, 2012. P. 315.. Для этого, как замечает И. В. Головачёва, Джеймс использует не только и не столько самих призраков, которые, возможно, являются плодом фантазии, сколько приёмы в духе эпохи fin de siиcle, эксплуатируя запретные, но притягательные на тот момент темы девиантной сексуальности и развращения детей И. В. Головачёва. Песни невинности и опыта: дети в «Поворотах винта» Джеймса и Пайпер-Бриттена // Детство в англо-американском литературном сознании XVII - XX веков. - М.: ИМЛИ РАН, 2016. С. 189. Таким образом, можно сказать, что читателя последней трети XIX в. было очень сложно испугать появлением привидения - они стали обыденными.

Флоренс Мэрриет

Флоренс Мэрриет (1833-1899) родилась в семье писателя Фредерика Мэрриета. В 1870-е гг. Мэрриет перешла в католицизм и практически одновременно с этим заинтересовалась спиритизмом. Римско-католическая церковь выступала против спиритической практики и возможности общаться с душами умерших на земле вообще, а явления на сеансах приписывали действиям дьявола Oppenheim, J. The Other World, p. 84., поэтому Мэрриет можно назвать одним из редких примеров подобного сочетания.

С 1865 по 1890 гг. писательница опубликовала 45 романов и несколько сборников рассказов, а с 1872 по 1874 гг. была редактором журнала «London Society». Читатели знали её как автора сенсационных романов; при этом, когда критики обвиняли её в создании «сенсационных» сюжетов, Мэрриет писала, что берёт их из реальной жизни Kontou, T. The Case of Florence Marryat, p. 226.. Когда же писательница опубликовала в 1891 г. автобиографическую книгу «Смерти нет», многие читатели усомнились в правдивости повествования. Через 3 года вышла ещё одна ее нефикциональная книга о спиритизме, «Мир духов» (The Spirit World).

В книге «Смерти нет» Мэрриет пишет, что впервые она побывала на спиритическом сеансе в 1873 г. Marryat, F. There is No Death. - NY: National Book Company, 1891. P. 17 В феврале этого года она познакомилась с журналистом Генри Данфи, адептом спиритизма, который дал ей адрес медиума миссис Холмс. Медиум сначала отказывалась проводить сеанс только с Мэрриет и её подругой Энни Томас, однако сеанс всё же состоялся и прошёл весьма успешно - появилось несколько материализаций лиц, и со многими они смогли даже поговорить Ibid., p. 18-21.. Мэрриет отмечает, что миссис Холмс очень удивилась, что она смогла провести «столь успешный сеанс с посторонними людьми», и предположила, что обе посетительницы являются мощными медиумами. В последующих главах Мэрриет действительно рассказывает о своем общении с призраками без помощи других медиумов.

Стоит отметить, что Мэрриет акцентирует внимание читателей на опыте и репутации медиума. Она делает ремарку о том, что миссис Холмс была поймана на мошенничестве, однако для писательницы этот факт не так важен. Мэрриет ссылается на то, что репутация людей часто отличается от их реального поведения в худшую сторону, и поэтому писательница полагается только на собственный опыт. Мэрриет заявляет, что даже если медиум обманывал кого-то до или после общения с ней, это не является аргументом, если на сеансе с писательницей обмана не было Ibid., p. 18.. Таким образом, здесь Мэрриет указывает на один из основополагающих принципов спиритизма - опора на частный опыт и сомнение по отношению к тому, что заявляют другие.

В то же время сами тексты Мэрриет не всегда выглядят убедительными. Т. Конту утверждает, что книги «Смерти нет» и «Мир духов» имеют фикциональный характер: некоторые истории о встречах с духами имитируют популярные в то время жанры Kontou, T. The Case of Florence Marryat, p. 226.. Одна из материализаций выглядит как готический рассказ: с потока спускается некая фигура, похожая на летучую мышь Ibid., p. 227.. Опора на факты, увиденные собственными глазами, и повествование от первого лица отсылают к уже устоявшемуся в то время канону рассказа о привидениях, в котором использовался приём «показаний свидетеля» Ibid., p. 223.. Здесь можно вспомнить, как Ч. Диккенс указывал на художественную банальность «подлинных» историй о привидениях. К 1890-м гг. граница между художественными и нехудожественными текстами еще более размывается, и они оказываются почти неразделимы.

Романы «Послание мертвеца» (1894) и «Странное превращение Ханны Стаббс» (1896) были опубликованы после «Мира духов», и направлены также на знакомство широкой аудитории со спиритизмом. Особенно хорошо это видно в «Послании мертвеца», где есть и подробное описание загробного мира, которое дается для главного героя, умершего материалиста профессора Олдуина, и рассказ о спиритической практике в земном мире для жены и дочери Олдуина. Всё повествование в романе строится вокруг грешника, который должен признать свои ошибки, совершённые на земле, и их исправить. Загробный мир при этом не таит в себе опасности ни для призраков, ни для живых людей. В «Странном превращении Ханны Стаббс» общение с загробным миром выглядит иначе. Ханна Стаббс, невинная девушка-служанка, теряет доверие своего возлюбленного и даже своей семьи из-за своего медиумического дара. Спиритические эксперименты приводят к тому, что она сталкивается с враждебными духами, которым не может противостоять. Даже дух-спутник не может её защитить. Противоречие между этими двумя взглядами на спиритизм будет объяснено в «Туманной земле» (1921) А. Конан Дойла.

Маргарет Олифант

Маргарет Олифант (1828-1897) родилась в Шотландии, свой первый роман опубликовала в 1849 году. Олифант написала за свою жизнь несколько десятков романов, она была одним из самых плодовитых писателей той эпохи. Несмотря на то, что Олифант мало писала о спиритизме, она часто думала о загробном мире, зачастую в связи со смертью членов её семьи и друзей: в 1859 году умер её муж, в 1864 - дочь, а в 1879 году - Джон Блэквуд, издатель и друг Олифант.

К практике спиритизма М. Олифант относилась с иронией. Дважды в книге «Автобиография и письма миссис М. О. У. Олифант» она упоминает «медиумов-художников» (art mediums). Впервые об этом говорится в связи со знакомством с Ховиттами - результаты медиумических экспериментов их дочери Олифант называет «каракулями»:«There was a great deal about spiritualism (so called) in the air at this time--its first development in England, --and the Howitts' eldest daughter was an art medium producing wonderful scribble-scrabbles, which it was the wonder of wonders to find her mother, so full of sense and truth, so genuine herself, full of enthusiasm about» Autobiography and Letters of Mrs M. O. W. Oliphant. Ed. Mrs Harry Coghill. - Edinburgh and London: William Blackwood and Sons, 1899. P. 34..

Однако по её ремарке о начальном этапе развития спиритизма можно понять, что ей была известна история развития спиритической практики. М. Олифант была верующей христианкой, но в то же время, по её словам, не избежала «духа века», «который не знает, что думать, и в то же время думает и поражается, и останавливает себя, и продолжает думать, который и верит, и не верит» Ibid., p. 89. Писательница пыталась представить себе рай, но не могла, так как для неё разлука умерших и их близких живых людей исключала возможность счастливого и безмятежного существования как для одних, так и для других Ibid.. Эти рассуждения фактически подводят её ко взглядам адептов спиритизма. Её сомнения подобны размышлениям о загробном мире и его месте во Вселенной Э. Бульвер-Литтона, Э. Барретт Браунинг, А. Теннисона и других викторианцев.

Отношение М. Олифант к призракам и загробному миру впервые отчётливо проявилось в романе «Осаждённый город» (1880) Oliphant, M. A Beleaguered City: Being a Narrative of Certain Recent Events in the City of Semur, in the Department of the Haute Bourgogne: a Story of the Seen and the Unseen. - L.: Macmillan & Co., 1880., где призраки принуждают жителей французского города Семур уйти за пределы городских стен. Причина появления духов - неправедное поведение жителей, их приверженность материализму. При этом призраки не являются неким знамением, они просто стремятся помочь тем, кто остался на земле. Так же представляли себе призраков и адепты спиритизма - любящими и пытающимися донести до людей некое послание, помочь им.

Одной из главных задач призрака старой леди Мэри из одноимённой повести Oliphant, M. Old Lady Mary. - Boston, MA: Roberts Brothers, 1884. становится исправление ошибок, допущенных на земле, и, в то же время, неспособность обратиться к близким людям, которые ещё живы, что является основным источником её страдания. Леди Мэри прячет завещание в потайном шкафчике и оставляет таким образом свою молодую воспитанницу без средств к существованию. Весь текст посвящён попыткам старой леди обратиться к молодой девушке и показать, где именно искать завещание. Сюжет рассказа напоминает «Послание мертвеца» Marryat, F. The Dead Man's Message. - NY: Charles B. Reed, 1894. Ф. Мэрриет, и в рассказе Олифант даже есть девочка-медиум. Но одновременно с этими явными отсылками к представлениям о загробном мире в духе спиритизма, Олифант показывает и медиумов-мошенников - слуги арендаторов дома начинают заявлять, что видели или слышали леди Мэри, хотя на самом деле они её видеть не могли. Таким образом, можно сделать вывод, что Маргарет Олифант интересовалась спиритическими представлениями о загробном мире, однако практика спиритических сеансов казалась ей абсурдной.