"Естественное" и "искусственное" в мышлении и деятельности инженера

Размещено на http://www.allbest.ru/

"Естественное" и "искусственное" в мышлении и деятельности инженера

М.В. Рац

Постановка этой темы имеет субъективные основания: я представляю довольно экзотическую инженерную профессию, официально именуемую "инженерные изыскания для строительства". Согласно бытующим нормативным представлениям, задачей изыскателя является изучение природных условий строительства с выдачей соответствующих рекомендаций (по части взаимоотношения будущих сооружений с природной средой) проектировщику и строителю. Легко видеть, что изыскатель работает на стыке "естественного" (жизнь природы) и «искусственного» (строительство). "Парной" к изысканиям деятельностью является проектирование, работающее на том же стыке. Но если изыскатель работает по преимуществу в естественно-научном (Е=Н) подходе, то проектировщик - в искусственно-техническом (И=Т). Поэтому обсуждение "естественного" (Е) и "искусственного" (И) оказывается для меня важнейшей темой в рамках профессионального самоопределения и анализа собственной деятельности.

С другой стороны, я вижу и объективные основания для обсуждения этой темы - о них далее.

Согласно уже сложившимся на нашем совещании представлениям, я буду говорить об инженерии (ИЖ) как об особом типе мыследеятельности, конституирующим моментом которого является использование научных знаний с целью И=преобраэования (в отличие от Е=превращения) той или иной ситуации.

Три наши проблемы

Обращаясь к вопросу о функциях ИЖ в обществе - а они вытекают из указанного ее понимания и состоят в разработке и "внедрении" нового в любых сферах и областях человеческой деятельности - я зафиксировал бы глобальные для нашей страны проблемы, связанные с ИЖ.

Первая из них состоит в том, что на протяжении многих десятилетий мы испытываем постоянные трудности с инновациями. Проблема "внедрения" стала непреодолимой стеной на пути нашего развития и оказалась в результате излюбленной темой наших газетчиков. По сути дела, уже одного этого факта достаточно для утверждения, что ИЖ в нашей стране со своими функциями не справляется. Но этого мало.

Когда в конце концов с превеликими усилиями нам удается "внедрить" что-то новое, реализовать какой-то замысел, проект, программу, - оказывается, что реализованное отличается от задуманного, как земля от неба. "Новейшая" техника оказывается на корню устаревшей, ГЭС не работают на полную мощность, обувь нельзя носить, а колбаса несъедобна. Иными словами, наши замыслы и проекты попросту никогда не реализуются, а очень часто в процессе "реализации" превращаются в свою противоположность.

Я рассматривал бы затем сложившуюся у нас в стране экологическую ситуацию как частный, но очень важный случай этой нереализуемости или "антиреализуемости" проектов: ведь ни один проект не предусматривает ухудшения среды обитания человека, все они проходят экспертизу (теперь даже специальную - экологическую), но разрушение среды обитания идет полным ходом.

Все эти три обстоятельства я называют проблемами, потому что уже на протяжении многих лет мы обо всем этом знаем, ищем пути выхода и изменения этих обстоятельств, но не находим их.

Точнее говоря, каждая "находка" на этом пути, попадая в охарактеризованные ситуации "внедрения" и "реализации" оказывается бесполезной (а иногда и вредной). Создается впечатление, что в рамках нашей культуры, в рамках нашей социо=культурной системы нет средств для решения этих проблем, что и является основанием для такой их квалификации.

Сказанного, на мой взгляд, достаточно для утверждения, что у нас в стране нет ни инженерии, ни инженеров. Причины, генезис такого положения дел должны явиться предметом специального анализа и исследования. Я же занимаю инженерную позицию и хочу отвечать на вопрос: что нужно сделать, чтобы изменить это положение? Но, как инженер, я должен еще определить, какого рода знания мне понадобятся для этой цели. Ответ (задающий вместе с тем объективные основания для обсуждения нашей темы) состоит в том, что для решения поставленного вопроса нужны знания о мышлении и деятельности и, в частности, об "И" и "Е".

Ни этом месте мне придется прерваться, чтобы начать совсем другой - философский - заход на тему, ибо "мышление", "деятельность", "И" и "Е" - суть философские категории (хотя "Е" и "И" Вы не найдете ни в одном советском энциклопедическом словаре). Смысл следующих двух главок - в изложении (по необходимости очень беглом) тех знаний, без которых, по моему глубокому убеждению, невозможно ответить на первый из поставленных выше вопросов.

Естественно-научная и деятельностная картины мира

В ходе развития человеческой цивилизации люди сменили несколько картин мира (или несколько систем мировоззрения): мифологическую, религиозную, механистическую и пришли к естественнонаучной, в которой мы и пребываем, полагая без всяких к тому оснований, что на этом поступательное движение мысли закончилось, и нам остается отныне лишь уточнять и шлифовать построенное в поте лица "единственно правильное" научное мировоззрение.

Мы привыкли говорить об "отброшенных историей" картинах с высоты своих современных знаний и представлений, подчеркивая ошибочность и/или неполноту, допустим, мифологической или механистической картины мира. При этом мы забываем фундаментальное обстоятельство: человек, живущий в мифологических (к примеру) представлениях точно также удовлетворен ими и находит в них "правильное" и непротиворечивое объяснение мира, как и мы со своей наукой. Иными словами, картина мира выполняет функцию некоей "предельной рамки" мышления, включающей между прочим и наши ценностные установки. А это значит, что ответы на вопросы об истинности тех или иных утверждений зависят от объемлющей картины мира. Утверждение, что Солнце вращается вокруг Земли или что Земля стоит на черепахе не только дань наивным представлениям, как мы привыкли считать, но - в рамках существовавших на протяжении многих столетий картин мира - точно такое же "правильное" утверждение, как и то, что Земля вращается вокруг Солнца.

Из этого по видимости простого, но не тривиального тезиса следуют две важных для нашей темы линии рассуждения. Первая относится к современной научной картине мира, в рамках которой мы привыкли получать "правильные" ответы едва ли не на все возникающие вопросы. Между тем (и это хорошо известно специалистам) здание современной науки строится на вполне определенных допущениях, являющихся фундаментом научной картины мира, но отнюдь не очевидных и - что самое главное - вовсе не единственно возможных и обязательных. Этих допущений два. Первое - вроде бы изначально присущее человеку познавательное отношение к миру. Второе, восходящее в рафинированной форме к Р.Декарту, жесткое разделение познающего субъекта и изучаемого им объекта, внеположенного и от субъекта независимого. Из этих двух допущений и формируется тот естественно-научный подход, экспансия которого за пределы естественной науки в значительной мере определяет лицо современной цивилизации.

В дальнейшем вскрылось еще одно обобщение, лежащее в основе науки - это принцип параллелизма структуры объекта и знания о нем, но его обсуждение нам придется пока отложить (см.главку "Естественное" и "искусственное").

Характерной особенностью естественно-научного подхода является нерасторжимая связь лежащих в его основе допущений. Малейшее изменение одного из них болезненно сказывается на втором. Так, попытка заменить познавательное отношение к миру искусственно-техническим автоматически ставит объект в зависимость от субъекта. И наоборот, сомнения во внеположенности, предзаданности объектов требуют активной, деятельностной (а не созерцательно-познавательной) позиции субъекта. Неслучайно открытие соотношения неопределенностей и формулирование принципа дополнительности в физике вызвало мощную волну специальных публикаций: были поколеблены основы науки.

Однако естественно-научный подход и естественно-научная идеология (так можно обозначить бытование подхода за пределами естествознания) оказались поразительно живучими. Ни массированная критика (начиная с работ неокантинианцев столетней давности и кончая работами Г.П.Щедровицкого у нас или П.Фейерабенда на Западе), ни очевидное несоответствие этого подхода и идеологии всему миру технических и гуманитарных наук, и всей современной инженерной практике не могут их поколебать.

Но самое замечательное обстоятельство состоит в том, что главный удар по Е-Н идеологии нанес в свое время К.Маркс, предложив, в частности, в своих знаменитых тезисах о Фейербахе прямую альтернативу этой идеологии как по поводу отношения к миру ("Философы лишь различным способом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его") , так и по поводу отношения субъекта и объекта ("Главный недостаток всего предшествующего материализма... заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом..." (Маркс и Энгельс. Соч.Т. 42, с.264-266).

Но дальше произошло удивительное: взяв эту поистине революционную идею Маркса за основу всей политической деятельности, марксисты в лице официальной советской философии полностью игнорировали вытекающие из нее методологические и теоретические следствия. Вместо того, чтобы разворачивать идею Маркса в альтернативную Е-Н идеологии концепцию, наши философы на протяжении десятилетий занимались изобретением доказательств того, что современная наука подтверждает законы диалектики! Этот исторический казус еще ждет своего анализа, но здесь мы не можем его обойти, ибо его следствием явилось подлинное засилье Е-Н идеологии в нашей стране. Произошло чудовищное и противоестественное слияние Е-Н идеологии с марксизмом, взятым лишь созерцательно, в форме объекта, необъективно, т.е. понимаемым в точности так, как это писал Маркс в цитированном тезисе о Фейербахе и его предшественниках. Сформировался удивительный симбиоз несовместимых вещей, ставший на многие десятилетия "единственно правильной" идеологией, на критику которой, естественно, было наложено табу. По сути дела, это был возврат к домарксову материализму, приведший к тому "однополушарному" мышлению, о котором писал недавно в "ЛГ" М.Капустин. Рамки незаметно поменялись местами: "марксизм" оказался вписанным в Е-Н картину мира, хотя и в качестве ее основополагающей части. Такой симбиоз устраивал всех: официальная якобы марксистская философия приобретала научное подкрепление и подтверждение, а наука получала по сопричастности статус единственно правильного мировоззрения, ее основания попадали в зону вне критики.

Но "свято место пусто не бывает", и с начала 50-х годов логики и методологи, объединившиеся в Московский методологический кружок (ММК) разрабатывали подход, получивший название системомыследеятельностного и основанный на развитии и разво-рачивании цитированных тезисов Маркса. В грубой схеме все началось с попытки Е-Н описания мышления и деятельности, как некоей специфической данности, особом объекте науки. При этом однако выяснилось, что получить адекватное представление о них в рамках Е-Н подхода невозможно в принципе по причине невозможности разделения в этом случае объекта и субъекта познания. Классическая субъект-объектная схема отказала. Мыследеятельность, помещенная в рамки Е-Н картины мира, "взорвала" эту картину и вывернула ее наизнанку.

Такой переворот имеет, если пользоваться привычной терминологией, свои объективные и субъективные основания. Объективные состоят в том, что деятельность и Мыследеятельность по своей сущности несут искусственное начало: наиболее общее имманентное свойство деятельности - изменять "естественное" течение событий, иначе ее невозможно помыслить. Но тогда "естественное" представление деятельности в рамках Е-Н картины мира заведомо односторонне и дефициентно. С другой стороны человек, строящий картину мира, включающую в себя мыследеятельность, вместе с тем осуществляет, несет эту мыследеятельность на себе. Тогда (и в этом субъективное основание переворота) возникает необходимость дополнить картину мира картиной собственной мыследеятельности. И если на первой картине (или, как говорят методологи, онтологической доске) рисовать содержание наших представлений о мире, то на второй (органиэационно-деятельностной) можно изобразить осуществляемые нами при этом мышление и действия.

Если четко разделить содержательный и оргдеятельностный планы, то "проекция" одной доски на другую окажется нулевой: доски будут ортогональны. Остается теперь изобразить на оргдеятельностной доске нас с Вами, Читатель, в виде позиции рефлектирующего, "держащего" содержание обеих досок, и грубая заготовка к новой деятельностной картине мира - перед нами, но одновременно... на нас, или мы - в ней. Ведь на оргдеятельностной доске мы изобразили самих себя, да еще дважды: сперва мыслящими и действующими, а затем рефлектирукщими. При этом наша мыследеятельность разворачивается на оргдеятельностной доске, а ее содержание выкладывается на онтологическую. Картина мира тогда приобретает как бы двойное существование: объективированная и отделенная от нас она лежит на онтологической доске, но - одновременно - она живет "на нас" на оргдеятелъностной доске и - в ходе нашей мыслительной работы - в непрерывных движениях с одной доски на другую. Следовательно, чтобы построить онтологическую картину мира, мы должны объективировать и перенести на онтологическую доску двумерную картину, изображенную на рис.2. Будущие результаты этой непростой работы и изображаются символически в виде мира мыследеятельности, объемлющей природу - в отличие от обратного соотношения в Е-Н картине мира. (Между прочим. Читатель, не напоминает ли Вам эта конструкция идею ноосферы Вернадского?).

Таким образом, деятельностная картина качественно отличается от естественнонаучной тем, что она многомерна. Введение оргдеятельностной доски - не методологический изыск, а плата за вынужденный отказ от субъект-объектной схемы и средство введения и картину мира того искусственного, преобразующего начала, о котором писал Маркс, и которое неотъемлемо от идеи деятельности.

Собственно, сказанное - это еще не картина мира в привычном нами понимании, а только ее рамка, в которую предстоит вставить саму картину. Классическому естествознанию на такую работу понадобилось триста лет, да и декартова рамка была проще. Сколько же понадобится нам? Но, как говорят китайцы, самая длинная дорога начинается с первого шага, и этот первый шаг в контексте нашей темы должен быть посвящен, конечно, природе. Но прежде, чем вступать на этот тернистый путь, нам надо еще ответить на вопрос об истине, а для этого вернуться к тому месту нашего рассуждения, где, зафиксировав самодостаточность любой картины мира. мы занялись основаниями Е-Н картины, заметив, что есть еще и вторая линия рассуждения.

Если "держать" все сказанное по поводу рамочных функций картин мира, то первый ответ на классический вопрос об истине звучит столь же просто, сколь дико для людей, впитавших Е-Н идеологию, что называется с молоком alma mater : истиной оказывается объяснение феномена в рамках нашей картины мира. Победа в бою объясняется тем, что Боги победителей оказались сильнее, чем Боги побежденных - это объяснение ничуть не хуже, чем апелляция к боевому духу армии или ее материально-техническому обеспечению в духе XX века.

С некоторых пор мы выяснили, что критерием истины является общественно-историческая практика. Но ведь и практика эта интерпретируется и понимается в рамках нашей картины мира. Общественно-историческая практика древних греков подтверждала, что Боги победителей сильнее: вспомните Гомера. В полном соответствии с этой формулой Маркса (речь-то идет у него об общественно-исторической практике) мы должны признать, что истина - категория историческая. Но этого мало. Нам сейчас важнее более общее свойство истины, частным проявлением которого является ее исторический, преходящий характер. Вот простейшие примеры "из жизни". Утверждение о целесообразности строительства нового объекта оказывается истинным или ложным в зависимости от рамки обсуждения: то, что нецелесообразно для города, может оказаться вполне целесообразным для региона или страны; то, что целесообразно сейчас, может оказаться нецелесообразным через десять лет и т.д. В этом "странном" свойстве истины подлинное основание большинства происходящих в нашем обществе конфликтов - от дискуссии о проекте переброски стока северных рек до межнациональных столкновений. Действительно, как можно договориться, когда оппоненты "работают" в разных рамках (и рамки остаются при этом "за кадром" дискуссии): один обсуждает национальный вопрос в культурно-историческом аспекте, а другой - в хозяйственно-экономическом?! Картина мира есть лишь предельная рамка такого рода. А общий вывод состоит в том, что квалификация суждения как истинного или ложного зависит от объемлющей рамки и, следовательно, вести споры, не выложив свои рамки, просто бессмысленно.

Я предоставляю Читателю богатые возможности для проверки этого утверждения на любом материале, кроме научного, как и возможности сделать из него практические выводы . Что же касается науки, то там выделенное утверждение не работает, что как легко убедиться, еще раз подтверждает его истинность: в рамках науки наше утверждение ложно. Никакого парадокса здесь нет, - просто наука присвоила себе прерогативу Господа Бога - знать, как все устроено "на самом деле"... Теперь мы можем добавить: "на самом деле"... в рамках естественно-научной картины мира.

Надеюсь, что сказанное в этой разросшейся главке не послужит основанием для того, чтобы отнести автора к мракобесам, выступающим против науки, а тем более ее достижений. Я только против их абсолютизации и употребления не по месту. На своем месте нужна и наука, а Е-Н картина мира не хуже многих других. Только эти другие еще построить надо. Но главное-то вроде у нас есть: объемлющая рамка и "рамочная" логика. Есть-то, правда, трудами ММК давно, но нужна была рамка перестройки, чтобы это "есть" актуализировать.

"Искусственное" и "естественное"

Расширив таким образом рамки своего видения мира, мы можем обратиться к центральному вопросу нашей темы, который связан в данном контексте с инженерией по крайней мере двумя очевидными связями. Во-первых, вопрос о Е и И заложен в ядро нашего представления об ИЖ как И=Т преобразовании ситуации с использованием Е=Н знаний. Во-вторых, самоопределение автора как инженера, намеревающегося изменять сложившуюся ситуацию, делает эти понятия (Е и И) центральными в самой нашей мыслительной работе в этой статье.

Начнем с простого вопроса: чем И отличается от Е? В рамках Е-Н картина мира ответ прост: природное - естественно, техническое, антропогенное - искусственно. Настолько ясно, что ни в какой энциклопедии и слов-то таких - "И","Е" - нет. Так что нет проблем. Но не узковата ли рамка? И не несет ли от такого ответа тавтологией? Можно ли в рамках Е-Н картины мира адекватно описать "искусственно"? Достаточно ли, например, Е-Н описания самолета, основанного на законах аэро- и термодинамики, сопромата и т.д., чтобы построить самолет? Как к примеру толковать в этой рамке экологический кризис, как Е или как И? Вроде бы приходится отвечать, что самолет по такому описанию построить заведомо невозможно, а что касается экологического кризиса, то однозначного ответа здесь нет, все зависит от точки зрения: как результат нашей хозяйственной деятельности он И, а как продукт "естественной истории" человеческого рода - Е. А сам человек? Опять же как продукт эволюции жизни - Е, а как продукт воспитания и образования - И?

Такие примеры (а их можно множить до бесконечности) говорят, что не все здесь так просто. Давайте попробуем разобраться, что же означает квалификация объекта как И или Е, и к чему она относится: к самому объекту или к нашему понятию, знанию об объекте? Идея "искусственного" восходит к религиозным представлениям, идее "творения". Вспомним Библию. Первоначальный мир - хаос, в котором ничто не различено, нет и не может быть, в частности, ничего Е и И. (Если угодно, все - Е, но поскольку нет И, такая квалификация лишена смысла). Единственное, что выделяется в изначальном хаосе - идея Творца ("В начале было Слово. И Слово было Бог".) . Но идея реализуется, и Бог приступает к Творению. При этом он хочет сотворить мир и реализует это свое желание в действии. Первично, следовательно, творческое (искусственно-техническое) отношение, подход. С точки зрения современной науки. Богу следовало сперва наблюдать хаос, изучать и исследовать его - и это было бы другое отношение, другой подход, в рамках которого ничего бы не могло произойти.

Понятно, что апелляция к Библии мне нужна только, чтобы подчеркнуть значимость и глубокие культурно-исторические корни обсуждаемой темы. С тем же успехом можно обратиться к любому искусственному объекту: в любом создании человека фиксируется исходное искусственно-техническое отношение создателя к своему будущему детищу, которое переносится на объект в процессе его создания. Следовательно, квалификация объекта как искусственного означает, что существовал (или существует) некто, имевший искусственно-техническое ('"творческое") отношение к этому объекту, его создатель, имманентные свойства объекта могут быть лишь следствиями его искусственного происхождения. В самой же квалификации ("Е", "И") фиксируется именно происхождение, генезис, определяющим моментом которого оказывается искусственно-технический подход создателя.

Таким образом, говоря о И и Е, мы должны различать соответствующие подходы и характеристики объектов. И здесь я опять утверждаю нечто еретическое: первичны подходы, а характеристики или квалификации объектов - вторичны. В рамках Е-Н подхода мы делаем то, что, видно, человеку на роду написано: переносим И- преобразовательную характеристику своего подхода, своей деятельности на ее предметы и объявляем, что предмет - это и есть "объект" вместе с пришпиленной к нему биркой, маркером "И" или "Е". Получается то, что Маркс называл "превращенными" (или превратными.) формами. Мир заполняется знакомыми естественными и искусственными "объектами", сообразно этому устройству мира делятся науки (на естественные и технические) и... пошла писать губерния! Мотоцикл - И, божья коровка - Е, природа, конечно же - Е.... Но погодите-ка, Читатель, давайте на минуту задумаемся: как там у нас с экологией? Может весь сыр-бор из-за того и разгорелся, что природу давно нельзя рассматривать как Е, поскольку она попала в зону нашей деятельности?!

Похоже, что здесь так легко не пройдешь: если уж природа не Е, что же тогда Е? Если принять обсуждаемую трактовку Е и И, то дальше придется с "превращенными формами" и "объектами" разбираться всерьез. Итак, приклеив маркер "И", например, к самолету, и "Е" к животному, мы производим особую работу объективации и образования понятий и формируем соответствующие объекты и понятия о них.

При этом мы не различаем объектов, которые (искусственно!) "поселяем" в природе, и понятий, которые живут в культуре и функционируют в мыследеятельности. На этой "склейке" понятия и объекта, о которой писал еще Гегель, и паразитирует современная наука. И как только мы начинаем их различать, стройное здание науки с треском рушится, ибо теперь мы должны спрашивать про каждое утверждение науки, к чему оно относится - к объекту или к понятию, знанию об объекте, а средств для ответа на этот вопрос наука не имеет, почему и вынуждена относить все свои содержательные утверждения к объекту. Так что критиковать знаменитый тезис Л.Витгенштейна "мир имеет структуру языка", конечно, надо, но при этом еще приходится признать, что вместе с опровержением этого идеалистического тезиса мы опровергаем и собственное Е-Н мировоззрение, ибо витгенштейновский тезис (или, как мы его называли ранее "принцип параллелизма") наряду с познавательным подходом и субъект-объектной схемой есть один из краеугольных камней современной науки. Понимая все это, мы можем рассматривать склейку объекта с понятием о нем в единый "предмет" как особое средство мыследеятельности, которое оказывается очень эффективным в рамках Е-Н подхода. Но тогда уж придется задуматься о том, что же происходит за этими рамками.

Итак, мы должны теперь выяснить, к чему собственно, пришпилена бирка "Е" или "И", к объекту или к понятию? Я утверждаю, что к понятию, с которого она проецируется наукой на объект и выступает как характеристика объекта и предмета в целом. И если нам теперь снова понадобится "самолет" или "животное", мы достаем из своего культурного "амбара" эти понятия и норовим присобачить их к соответствующему объекту. А если характер нашей деятельности изменился? Например, "самолет": положил его туда авиаконструктур (для которого самолет - И), а достает теперь пассажир (для которого самолет - такое же Е-средство передвижения, как поезд или такси)? Предметы деятельности у них разные, соответственно разные и понятия, хотя относятся они к одному и тому же объекту, но "берут" его в разных срезах или проекциях. И приходится пассажиру пришпилить к культурному понятию "самолет-И" вторую, собственную бирку - "Е".

Получается: "самолет Е/И". Точно также "животное": положил естествоиспытатель, а достает теперь дрессировщик или, извините, мясник. Получается "И/Е".

Если любознательный Читатель поинтересуется, не проще ли, не мудрствуя лукаво и не умножая сущностей, поменять бирки, объясню: никак нельзя, ибо первая бирка уже зафиксирована в культуре, разрушение которой гораздо страшнее разрушения науки, ибо тут нам грозит известное с древности вавилонское столпотворение. Так что в данном случае "бритва Оккама" нам не поможет: придется умножать сущности, т.е. бирки. Здесь можно было бы поразвлечься, предположив еще, что первая бирка пришпилена к объекту, а вторая -к понятию, т.е. что существуют предметы . "естественно" и, с другой стороны, "искусственно" "И" и "Е". Пожалуй, на десяток. диссертаций этого и хватило бы, но места у нас мало, а дело серьезное, поэтому займемся умножением бирок.

Итак, мы имеем:

Е/Е (охотник) Е/И (пассажир)

И/Е (дрессировщик) И/И (авиаконструктор)

Но это лишь простейшие случаи. Как быть со "злой собакой" на чужой даче? Похоже Е(И/Е). А с осмотром самолета а музее истории авиации? Е(И/И) или Е(Е/И) как смотреть! . И уже совсем интересно с историей человечества: для историка она Е И/Е , а для политического деятеля И(И/Е) - если это Сталин, или И/Е(И/Е) для Рузвельта.

Практическое значение такого категориального анализа трудно переоценить: ведь описание явлений и способы работы с ними в разных случаях принципиально различны. Сравните, например, модель или макет плотины и проект плотины (Е/И и И/И соответственно). Но, чтобы превратить идею в средство работы, нужно, прежде всего построить исчисление И и Е, своего рода "математику". Первую попытку такого рода предпринял А.Е.Левинтов на организацион-но-деятельностной игре № 34, посвященной развитию инженерных изысканий для строительства в г.Шауляе в 1984 г. Потом она была развитая дополнена группой с его же участием на игре 40 по техноприродным объектам в ЦНИИпроекте (Москва) в 1985 г. Построение этой математики выходит за рамки нашей темы, но некоторое представление о ней необходимо для понимания сути ИЖ.

Разделим прежде всего, согласно прежнему уговору, наш подход к объекту (определяющий способ его предметного представления в предстоящей деятельности ) и ту его характеристику, которая уже заложена в культуру и является составной частью соответствующего понятия, наличного знания об объекте. Записав возможные подходы в столбик, а характеристики - в строку, получим следующую таблицу исчисления символов:

Таблица открыта и может разворачиваться до бесконечности, но мы займемся ее интерпретацией. Первая клетка таблицы (Е/Е) фиксирует естественный подход к естественному объекту, в результате которого мы получаем "естественно представленный естественный объект". За примерами ходить недалеко: их дает все классическое естествознание. Природа в ее распространенном ныне ЕН толковании есть не что иное, как Е/Е объект. Под эту клетку "маскируются" и некоторые науки (теория информации, электродинамика Максвелла), которые, по сути дела, имеют дело с искусственными объектами (технические каналы передачи информации, источники и линии передачи электроэнергии), т.е. относятся в клетке Е/И. Такая экспансия Е/Н (или Е/Е.) представлений, как мы уже отмечали характерна для нашего времени.

В клетке И/Е находятся искусственно представленные естественные объекты, отвечающие уже искусственно-техническому подходу. В этой клетке можно было бы вписать исторический лозунг: "Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее - наша задача".

В клетке И/И находятся искусственно представленные искусственные объекты, например, плоды трудов конструктора, изобретателя.

Здесь между прочим возникает проблема, ибо, вообще говоря, неизвестно, что означают слова об искусственном представлении объектов. В науке накоплен огромный опыт естественного представления, разработаны нормы и правила этой работы. Применительно к искусственному - все это terra incognita. По-видимому, ближайшие подходы к этой теме лежат в области исследования проектирования как особого типа мышления и деятельности и исследования технических наук. Но в этом направлении мы продвинулись пока недостаточно. Здесь, в частности, может понадобиться соотнесение исследований проектирования и технических наук с религиозной идеей Творения, ибо в ее рамках существовала достаточно развитая искусственно-техническая онтология. Поэтому за словами об искусственном представлении объектов нет пока достаточно определенного содержания, но есть богатое смысловое облако, а за ним - проблема.

Третья строка таблицы фиксирует более сложный И/Е подход, в котором искусственное, преобразовательное начало соорганизуется с естественной эволюцией объекта и специально ее учитывает, задавая тем самым как бы двойное существование объекта - в контексте Е-эволиции и И-преобразования одновременно. Е/И подход (4-ая строка) напротив, акцентирует внимание на изучении и исследовании искусственно-преобразуемого объекта (идея эксперимента) и т.д. Порождаемые этими подходами объекты помещаются в следующие столбцы таблицы и т.д.

Наша таблица, таким образом, позволяет, помимо всего прочего, проиллюстрировать фундаментальный факт различия объекта и способа его представления. Один и тот же объект (любой столбик в таблице), имеющий ту или иную "природу" (И,Е,И/Е ... ) может быть включен в разные предметные структуры деятельности и сообразно этому по-разному представлен ("помните: не только созерцательно, в форме объекта, но и деятелъностно, субъективно): как Е, как И и т.д. Поскольку это относится к любым и всяческим объектам, в каждой клетке таблицы лежит целый и целостный мир, но лежит как бы "потенциально", дожидаясь от нас действий, формирующих и структурирующих .этот мир каждый раз по-новому - сообразно клетке в таблице. Тогда оказывается, что разных миров много, а наш привычный и уютный Е/И мир порожден естественным (созерцательным, познавательным) подходом, примененным, по сути дела, дважды: сперва .при выделении и описании объектов, а затем при повторном обращении к ним. И весь этот мир есть не более, чем одна клеточка (E/E) нашей таблицы. Теперь перед нами открывается перспектива заполнить и все остальные клетки, а для начала хотя бы некоторые из них. При этом мы должны ответить на вопрос: как же соотносится введенная ранее деятельностная картина мира с представлениями о И, Е, Е/И и т.д. подходах? Если Е - подход порождал Е-Н картину мира, то какой же подход соответствует деятельностной, и какое место она, эта картина, занимает в нашей табличке? Вы уже догадались, Читатель?! Вы правы: деятельностная картина мира -полиподходная. Деятельностный подход есть свобода выбора - по ситуации - любого из возможных подходов, задаваемых нашей табличкой (включая, в частности, и Е-Н). Следовательно, деятельностная картина еще и полиэкранная: мир предстает в ней многократно в разных обличьях - соответственно числу клеточек в таблице. Адекватная (в этих новых рамках ) картина мира множественная, каждый объект задается в ней серией разных представлений: И/И, И/Е. Е/И и т.д. И тогда мы получаем возможность "брать" действительность, чувственность не только созерцательно, в форме объекта, но субъективно, предметно, развивая так необходимую нам деятельностную сторону в рамках материализма.

"Искусственное" и "естественное" в инженерии

Теперь мы можем, наконец, вернуться к прерванному в конце первой главки обсуждению инженерии. Итак, я утверждаю, что инженерная мыследеятельность возможна как таковая лишь в рамках деятельностного (а точнее - системомыследеятелъностного - СМД ) подхода, и большинство бед нашей инженерии проистекает от использования неподходящих к случаю, а потому непригодных Е-Н знаний. Проблему построения И, И/Е, Е/И и т.д. представлений объектов, т.е. новых онтологии и новых знаний мы уже зафиксировали. Эта проблема должна и будет решаться в ходе дальнейшей истории. Таким образом, построение новой инженерии, адекватной неизмеримо выросшим в XX веке и стремительно растущим далее техническим возможностям человека, есть дело исторического будущего. Но начинать это дело 'нужно незамедлительно, ибо пока мы работаем не инженерно, а технически, а потому имеем не отвечающую теории (которой у нас пока нет) практику, а безответственную поэзию (такую оппозицию обсуждал Аристотель).

Нам нужно, следовательно, разрабатывать программу построения онтологии "искусственного" (со всеми необходимыми модификациями), знаний об искусственном и, параллельно, новой инженерии. Это специальная огромная работа, в рамках которой необходима детальная прорисовка ситуации со "старой" инженерией, без чего, в частности, невозможно извлечь и зафиксировать накопленный ею опыт. Но для того, чтобы извлечь интересующий нас опыт старой инженерии, нужны методы и средства новой, которой у нас пока нет. Поэтому двигаться здесь придется шагами, итеративно. Первые шаги такого рода я и хотел бы здесь сделать, обсуждая сформулированные в начале статьи проблемы и пользуясь наличными средствами СМД-подхода.

С этой целью нам придется еще раз обратиться к таблице "Е" и "И" и выделить в ней для начала две клетки: Е/И и И/Е, Обозначаемые этими символами способы представления объектов являются базовыми и имеют собственные наименования. Работа по естественному представлению искусственного объекта называется оестествлением, а противоположная и парная ей - обискусствлением, или артификацией. Более сложные виды этих работ выстраиваются в цепочки: Е(И/Е,) Е(Е/И)...... и И(И/Е), И(Е/И).....

Чтобы пояснить сказанное, можно привести пример из истории науки, когда происходит чередование этих двух процедур - оестествления(ОЕ) и артификации(АРТ). Речь идет об электротехнике и - затем - теории информации, и, если в начале картина несколько туманная (то ли в силу недостатка у меня специальных знаний, то ли по объективным причинам) то к концу она делается вполне прозрачной, даже в грубой схеме. Итак: на основе каких-то первоначальных физических представлений Е-Н толка об электричестве конструируются электрические цепи (APT), на базе которых начинается развитие электродинамики (ОЕ); на боковой ветви изобретается телеграфный аппарат и азбука Морзе (АРТ), порождающая впоследствии теорию информации (ОЕ). На основе достижений технических наук строятся первые компьютеры и возникают языки программирования (APT), порождающие теории алгоритмических языков, искусственного интеллекта (ОЕ) и т.д. Протянув такую достаточно длинную цепочку, мы можем теперь даже прогнозировать дальнейший ход событий. Но вернемся к нашим проблемам.

1."Внедрение", как явствует из самого термина (не имеющего, кстати, эквивалентов в английском языке) представляет собой попытку чисто искусственного, "насильственного" насаждения новшества в ту или другую систему деятельности. Как нетрудно догадаться парный процесс, дополняющий И-техническое "внедрение" до целостности, - ассимиляция новшества объемлющей системой деятельности, что требует предварительного ОЕ его. Можно полагать, что "проблему" здесь создаем мы сами, оперируя с "половинкой" вместо целого, которое мы будем называть инновацией.

Ситуация "внедрения", кроме того, характерна особой организованностью ряда объемлющих систем деятельности, как бы вложенных друг в друга наподобие матрешек. Организованность эта формируется в месиве различных деятельностей вокруг внедряемого новшества как центра. "Внедрение" нарушает нормальное функционирование "центральной" деятельности (куда непосредственно адресовано новшество), и волна "негативных последствий" распространяется центробежно, захватывая все более широкий круг объемлющих деятельностей второго, третьего и т.д. ранга, обычно при этом угасая на достаточном удалении от центра. Поскольку каждая из объемлющих деятельностей сопротивляется насильственной перестройке, против каждого акта "внедрения" формируется буквально "глубоко эшелонированная оборона". Если нам удается преодолеть сопротивление центральной деятельности, в бой вступает вторая, затем третья и т.д. Чтобы осуществить в таких условиях полномасштабное внедрение чего-то мало-мальски стоящего (т.е. достаточно заметно перестраивающего широкий круг деятельностей) нужна энергия целой электростанции! В качестве примера можно сослаться на одну из наиболее известных "линий обороны", образуемую деятельностью нормирования, объемлющей практически все нововведения. "Внедрение" практически невозможно, пока соответствующим образом не перестроены нормы, ценники и т.п.

Если переходить от идеологии "внедрения" к идеологии инноваций, то придется осуществлять специальную и достаточно сложную работу включающую: а) прорисовку и системное представление матрешечной структуры деятельностей вокруг потенциального новшества; б)их последовательную артификацию - от центра к периферии с внесением необходимых корректив, учитывающих последствия будущего новшества; в обратное движение - к центру - "волны" оестествления, "подстройки", обеспечивающей нормальное протекание деятельностей после корректировки (см.рис.2) - каждой в отдельности и всех вместе.

Все эти (и многие другие) работы, связанные с инновацией, составят ее жизненный цикл, в рамках которого сперва осуществляется мыслительная (идеальная) проработка необходимых действий, и они выстраиваются в систему (проект, программу), затем эта система действий реализуется в материале, и имплантированное в деятельность новшество начинает жить и функционировать по "естественным законам" объемлющей его деятельности.

В связи с намеченной схемой (требующей, разумеется, более детальной и основательной проработки) возникает интересный вопрос: как же без всей этой премудрости осуществляются инновации на Западе? И нельзя ли нам воспользоваться этим опытом во избежание такой сложной и трудоемкой работы? Вопрос этот тем более интересен, что с использованием зарубежного опыта дело у нас обстоит не лучше, чем со своим собственным: не используется ни тот, ни другой. В общем ситуация понятная: ведь использование. опыта есть инновация...

На Западе организация и соорганизация деятельностей основывается на законах свободного предпринимательства, или - по-нашему - тотальной инициативы и ответственности. Каждый отвечает за свои действия (или бездействие) собственным кошельком и отправляться при этом вынужден от собственного понимания ситуации, т.е., в конечном счете, от своих ценностей, целей, знаний, личного опыта. Это обеспечивает множественность, разнообразие решений в однотипных ситуациях. В результате возникает картина, напоминающая броуновское движение, в котором необходимые связи, отношения, процессы и структуры формируются как бы естественным образом, "отбираются" из множества возникающих и отмирающих неустойчивых образований. Возникшие таким стихийным образом формы организации фиксируются менеджерами и теоретиками, рафинируются и вносятся в культуру, используясь затем в качестве знаний следующим поколением предпринимателей. И все это "работает" как исторический, квазиестественный процесс.

Это, конечно, тоже грубая схема. И на Западе возникают трудности с инновациями, в особенности в крупных корпорациях, где, видимо, складывается ситуация, напоминающая нашу. Отсюда тенденция к разукрупнению, формирование мелких "венчурных" компаний. В свете всего сказанного это должно быть понятно. Я думаю, что единственным (или, по крайней мере, наиболее эффективным) способом использования зарубежного опыта для нас является перестройка - своего рода глобальная (в масштабах страны ) инновация. Обсуждение ее в свете нашей темы кажется мне чрезвычайно перспективным, но выходит за рамки данной статьи.

Таким образом, проблема "внедрения" может быть осмысленным образом поставлена и решена с использованием категорий "Е" и "И". Решение в целом дает переход от И-внедрения к И/Е подходу в духе намеченной выше схемы.

2. Реализация точно так же, как и "внедрение", представляет собой частичную деятельность, дополняемую до целостности замыслом, проектом, программой. В силу специфичности реализации программ и полного отсутствия таковых в нашей стране, мы ограничимся здесь обсуждением реализации проектов.

Коренное отличие ситуации с "реализацией" от ситуации с "внедрением" состоит в том, что реализация у нас в мыслительной действительности не отделяется от проекта. Считается, что раз "проект это закон", то и проблем нет: иди и реализуй. Иначе говоря, если в случае с "внедрением" мы уповаем на "грубую физическую силу" этого "внедрения", то в случае с реализацией мы надеемся на то, что "оно само" реализуется, Е - образом. Но "само" ничего не реализуется, ибо, если рассматривать реализацию как Е-процесс, то будет происходить ассимиляция проектного решения объемлющими системами деятельности. "Голое", чисто искусственное проектное решение, не учитывающее этого обстоятельства, будет неизбежно искажаться и деформироваться.

Частичное и крайне смутное понимание сказанного порождает в ряде случаев специальные разделы проектов, посвященные их реализации. В строительстве они носят название проектов организации строительства и проектов производства работ (ПОС и ППР). Но поскольку понимание смутное, разделы эти носят частичный характер и, что еще важнее, не учитывают истинных условий реализации (перебои в снабжении, низкая дисциплина и культура производства работ и т.п.). А потому их попросту никто не читает: они носят фиктивно-демонстративный характер и составляются "для галочки".

Подчеркнув глубокое различие ситуаций внедрения и реализации, мы можем теперь отметить их столь же глубокую общность. Более того, сами эти виды деятельности можно в известном смысле идентифицировать. Соотнося проектное решение и разработку новшества как чисто искусственные действия, мы можем затем обсуждать равным образом внедрение и реализацию как особые И/Е -процедуры, предполагающие ОЕ и ассимиляцию нового. В этом плане различие их состоит еще в том, что внедрение обычного предполагает повторяемость, многократность, массовость и потому в чистом И-подходе требует столь же многократного приложения усилий. Реализация же обсуждается экземплифицированно-данного проекта, в данном случае, а потому может быть достигнута с меньшими усилиями, но (соответственно)с большими потерями.

Указанная общность "реализации" с "внедрением" позволяет использовать принципиальную схему инновации» изложенную ранее, и применительно к решению проблем реализации. При этом мы опять убеждаемся в том, что осмысленная постановка и решение проблемы реализации требует привлечения категорий "Е" и "И". Решение в целом предполагает переход от идеологии Е-реализации к более сложным И/Е и Е/И подходам.

3. Экологический кризис, как отмечалось. модно трактовать в качестве одного из следствий ситуации "антиреализуемости" проектов. Такая трактовка является, конечно, неполной, так как в наших проектах тоже закладывается изрядное количество "антиэкологичных" решений (часто в скрытой, латентной форме). Но в данном случае это неважно, поскольку я буду теперь выдвигать и аргументировать более сильное утверждение: "антиэкологичность" как проектных решений, так и последствий их реализации равным образом объясняется отсутствием мыслительной проработки их в категориях "И" и "Е".

Корень зла здесь один - это дефицит оестествления. Принимая те или иные проектные решения в И-подходе, мы не разрабатываем Е-представления будущего И-объекта, а потому не имеем средств для адекватного предсказания и анализа последствий, в т.ч. экологических. Пуская затем "на самотек" реализацию, то упускаем контроль над "Е"-деформациями" проектного решения объемлющими системами деятельности. При этом проект "подлаживается" вовсе не под интересы природы или, шаре, нашей среды обитания, а под интересы объемлющих систем деятельности, которые (как свидетельствует жизнь) очень часто направлены во вред окружающей среде (уже упоминавшаяся низкая культура производства работ, так называемые "ведомственные интересы" и т.д.). Артификация и последующее оестествление процесса реализации может если не ликвидировать целиком, то, во всяком случае, свести к минимуму все эти деформации.

Таковы локальные, сегодняшние трудности с экологической ситуацией и пути их преодоления, связанные, как мы видим , с использованием категорий "И" и "Е". На этом же пути находится и принципиальное решение экологических проблем, требующее разработки адекватных нашему современному И и И/Е подходу к "природопользованию" И, И/Е и т.д. онтологии и знаний. При этом требуется особая работа по артификации наших Е-представлений о природе и их последующему оестествлению - без этого вряд ли нам удастся преодолеть экологический кризис.

Итак, проблемы и трудности нашей ИЖ, помимо всего прочего, звязаны с использованием заведомо непригодных для этой цели Е-Н онтологии и знаний. Построение новой ИЖ, отвечающей современным техническим возможностям человечества, есть громадная историческая проблема, которую нам пора осознать как таковую. В рамках этой исторической миссии мы должны наметить направления первоочередных методологических исследований и разработок, для которых возможно построение соответствующих программ нашей собственной деятельности. Наконец, мы можем и должны обратить внимание на наши сегодняшние проблемы и трудности, решение которых, как я пытался показать в этой статье, в значительной мере лежит в том же генеральном направлении нашей мыслительной работы, связанной с категориями "естественного" и "искусственного", на котором находятся все указанные горизонты видения перспектив развития инженерии.

Проектирование и изыскания

С профессиональных позиций для меня особенно интересна проработка в категориях И и Е двух типов деятельности - проектирования (ПРК) и инженерных изысканий (ИИ). Полагаю, что если отойти от их нормативной трактовки, которая, грубо говоря, сводит ПРК к производству проектно-сметной документации для строительства, а ИИ к бурению, то такой анализ может представлять и более широкий интерес, ибо ПРК есть неотъемлемая часть любой инженерной деятельности, а без ИИ ПРК (а, следовательно, и ИЖ) невозможны.

Я буду дальше трактовать ПРК как особое средство решения проблем, такое мыслительное И-преобразование ситуации, которое, решая задачи Заказчика, удовлетворяет вместе с тем всех других "позиционеров", так или иначе заинтересованных в этом преобразовании (включая и его противников). Сообразно этому под ИИ я буду понимать парный проектированию тип деятельности, в функции которого входит прорисовка и анализ наличной ситуации (подлежащей преобразованию согласно проектному замыслу), прогнозы ее изменения (как Е, так и И/Е в случае реализации проекта) и выработка соответствующих рекомендаций по учету особенностей ситуации в ходе проектирования, строительства и т.д.

Проектирование можно рассматривать тогда как особый вид конструктивной онтологической работы, призванной построить онтологическую схему некоей сущности, субстанции, имплантация которой в наличную ситуацию преобразует ее указанным выше образом. Природа этой субстанции, вообще говоря, безразлична: это может быть с равным успехом проект здания, сооружения или оргуправленическое, законодательное и т.п. решение. Во втором случае "природа" проектируемой субстанции мыследеятельностная, но специфика проектирования требует ее объективизации, онтологической прорисовки и представления, ибо проектное решение должно быть отчуждаемо от проектировщика, чтобы его можно было "взять" и использовать в любой нужный момент.

Проектное решение, с этой точки зрения, есть, таким образом, чисто И образование, которое однако должно дополняться проектом реализации этого решения, предполагающим, как отмечалось ранее, специальные процедуры ОЕ самого решения, APT и ОЕ объемлющих систем деятельности. Основой этой совокупности сложной деятельности проектирования является (наряду с заданием Заказчика) представление об исходной подлежащей преобразованию ситуаций и возможных траекториях ее дальнейшей жизни и эволюции, которые разрабатывает изыскатель.

Работа последнего оказывается чрезвычайно сложной. Уже простая прорисовка исходной ситуации отнюдь непроста, ибо "ситуация" по понятию есть И/Е образование, задаваемое Е обстановкой будущего действия, с одной стороны, и характером этого И (или И/Е) действия, - с другой. В бесконечно сложной, неисчерпаемой обстановке, "обстоятельствах действия" должны быть выделены и вычленены все те элементы, связи, отношения, структуры, организованности и процессы, которые важны с точки зрения проектного замысла: пропуски недопустимы, так как пропущенное звено может оказаться решающим для всей дальнейшей работы (и) или ее итоговых результатов (карст в основании Ровенской АЭС, водный баланс Арала при строительстве водохранилищ и ирригационных систем в бассейне Сыр- и Аму-Дарьи). По-видимому, нет иного способа выполнить такую работу, кроме системного и полисистемного представления проектируемого "объекта" (который существует пока только в мышлении проектировщика и изыскателя), предусматривающего выделение системообразующих процессов, функциональных структур, структур связей, морфологии и материала. Эта работа осложняется тем,что в проектировании (в частности, строительном и технологическом) приходится, как правило, иметь дело с "кентавр-системами": техно-природными, социо-техно-природными и т.п.