Рефлексивное управление: философско-методологический аспект

Процесс рефлексивного опосредствования субъекта и объекта, т.е. процесс разрешения диалектических противоречий между ними, предполагает наличие и последовательное выделение в категориальной модели ситуации как минимум трех позиций: 1) объекта; 2) средства; 3) субъекта. Исходное диалектическое противоречие с этих позиций “рассекается” по аспектам. Соответственно, выделяются три основных типа особых, управленческих проблем: выбора, связи и обратной связи.

Проблемы выбора возникают в открытой системе человеческой деятельности, когда появляются различные её направления. В закрытой системе, когда обнаруживается разрыв деятельности возникают проблемы связи. Однако различие этих систем относительное. Если центр (механизм) управления находится внутри системы, она является закрытой, если вне - открытой. Проблема обратной связи возникает тогда, когда необходимо определить свое место в конкретной ситуации. Она проявляется как проблема самоопределения субъекта управления в данной ситуации.

Рефлексивный механизм подготовки и принятия решений является достаточным основанием для принципиального решения любых управленческих проблем. В этом заключается его универсальность. Но философская рефлексия не дает в такой форме априорных, готовых рекомендаций на все случаи жизни. Ее действенность состоит в том, что она формирует у субъекта умение самостоятельно принимать решения в любых конкретных управленческих ситуациях. Естественно, это умение вырабатывается также не сразу, а его совершенствование есть бесконечный процесс.

Во второй главе диссертации - “Философская рефлексия в процессе принятия решений как метод самоуправления” - исследуется прикладная роль философской рефлексии. В подготовке и принятии решений она является методом самоуправления. Её смысл заключается в сознательном разрешении противоречий между субъектом и объектом внутри управленческой деятельности. При этом воспроизводящая философская рефлексия выступает как производящая, а производящая - как воспроизводящая и т.д. Таким образом, она управляет сознанием, сознательной деятельностью субъекта.

В первом параграфе этой главы - “Обусловленность ответственных управленческих решений философской рефлексией” - рассматривается роль философской рефлексии в формировании сознания субъекта, - изначально необходимого основания ответственных управленческих решений. Их методологическая обусловленность философской рефлексией проявляется на трех основных уровнях: на уровне определения самого понятия “ответственность”, на дескриптивном и на нормативном уровне.

Рефлексивно-философский анализ понятия “ответственности” выделяет также три наиболее общих аспекта его обусловленности: структурный, функциональный, развития. При этом мы получаем ответы на вопросы, кто и перед кем ее осуществляет, за что субъект несет ответственность и как он реализует свою ответственность.

Осознание ответственности осуществляется в конкретном взаимодействии субъекта с объектом. Здесь же кроется и источник различий в ее понимании. Во временном измерении она подразделяется на ретроспективную и перспективную. Ретроспективной является ответственность за совершенные действия. Они представляются объективно, в положительных и отрицательных результатах. Перспективная ответственность - это ответственность за предстоящие действия. Их результаты выражаются субъективно, в целях. Суть первой раскрывается в механизме каузальной детерминации, суть второй - в механизме телеологической детерминации. На их основе возникают две общие концепции ответственности: дескриптивная и нормативная. В дескриптивной концепции ответственности по результатам воспроизводится весь процесс человеческой деятельности, исследуются все ее структурные элементы. Исходя из этого, осуществляется предвидение последствий тех или иных действий субъекта в различных условиях. В нормативной концепции речь идет о конкретном долженствовании, о стремлении субъекта активно участвовать в преобразовании окружающего мира. Здесь ответственность не просто исследуется, она производится, создается. Цель самосознания в этом случае заключается в осмыслении ее понятия в системе других понятий и категорий. От ее понимания здесь зависят ответные действия субъекта.

В данном контексте ответственность можно определить как способность субъекта устанавливать обратную связь. Она бывает положительной и отрицательной для субъекта, что вызывает необходимость дальнейшей реакции на нее. Такое определение ответственности является наиболее общим. Ответственность в сфере управления и самоуправления имеет особенности, а в области рефлексивного самоуправления они, так сказать, специфические.

Переход на позицию автора ответственности в любом случае означает превращение воспроизводящей философской рефлексии в производящую. Таким образом, основные управленческие проблемы, возникающие в движении познания от конкретного к абстрактному (проблема обратной связи, проблема связи, проблема выбора), превращаясь в диалогическую форму, предстают в противоположной последовательности вопросов: что делать? как? для чего? (или зачем?). Вместе с тем сама управленческая ответственность получает определённость только в положительных результатах, т.е. обретает ценностное значение и его характеристики. Ответственными решениями, таким образом, являются те, которые с большей необходимостью приводят к значимым, т.е. ценным для субъекта результатам. Безответственные решения не учитывают эту значимость. Субъект, принимающий безответственное решение, не осознаёт ценности его результата для себя или для других. Его успех может быть только случайным. Поэтому подготовка и принятие ответственных решений в качестве необходимого основания требует определённого уровня сознательности субъекта. Именно в этом отношении рефлексивный механизм управленческих решений является нормативным правилом.

Методологическая обусловленность ответственных управленческих решений философской рефлексией дескриптивно отражает смену подходов в формировании концептуальных основ рефлексивного управления и самоуправления. Натуралистическому подходу соответствует классический тип теории принятия решений (Дж. Нейман, О. Моргенштерн), системомыследеятельностному - неклассический (Г. Саймон, Ю. Козелецкий), гуманитарному - постнеклассический (синергетического типа). Первый подход обусловливает ответственность за результаты управленческих действий, второй - за их способы (средства), третий - за их цели. Цель представляет собой идеальную форму управленческого решения. Но эта форма включает в себя и все другие, генетически предшествующие ей. Таким образом, в нормативном аспекте методологии выражается (в обратном порядке) весь рефлексивный механизм управленческих решений.

В своей нормативной направленности философская рефлексия осуществляет поиск ответов на вопросы: что делать? как? для чего? Они же оказываются основными вопросами любого мировоззрения. Отвечая на них принципиально, по существу, она полагает в конкретной ситуации предельные основания ответственности субъекта за свои собственные управленческие решения. Без этих оснований не может быть никаких ответственных управленческих действий. Ответы на общие вопросы должны предварять их конкретизацию. Однако “ответ по существу есть лишь начало ответственности” (М. Хайдеггер). Философия не может отвечать на все вопросы и брать на себя ответственность за всё. В данном случае она отвечает за управленческий смысл мировоззренческих вопросов и ответов.

Во втором параграфе второй главы - “Предметная рефлексия в управлении процессом целеполагания” - рассматривается управление процессом целеполагания. Философская рефлексия позволяет осуществлять его сознательно. В данном случае, речь идет о сознательном подчинении исходного в самоуправлении процесса подготовки и принятия решений субъектом специфической объективной логике специфического алгоритма.

Объективная логика процесса целеполагания, выявленная психологами, представляет следующую закономерность: мотив - условия - цель. Рефлексивное воспроизведение этой закономерности в субъективной форме, т.е. в самом процессе целеполагания, предполагает, соответственно, ответы на следующие вопросы: что нужно сделать? что можно сделать? что должен (должно) сделать? Ответ на первый вопрос определяет мотив деятельности; ответ на второй вопрос определяет условия деятельности; ответ на третий вопрос определяет саму цель - ориентир деятельности.

В трех модальностях ? нужно, можно и должен - этих вопросов выражаются три основных модуса ценностного отношения субъекта к объекту, а соответствующие им процессы представляют определенные стадии процесса целеполагания: 1) переживание ситуации; 2) понимание ситуации; 3) видение целей. Таким образом, рефлексивное управление процессом целеполагания заключается в методически выдаваемых ответах на вопросы, возникающие на его отдельных этапах оценки ситуации. В форме этих вопросов осуществляется конкретизация основной управленческой проблемы выбора.

Переживание ситуации. В процессе переживания ситуации посредством субъективно-эмоциональных оценок, субъект рефлексивно выделяет из объективной реальности сферу необходимого опыта. Она представляет собой совокупность внутренних и внешних мотивов его деятельности или внутренних и внешних факторов данной конкретной ситуации.

Понимание ситуации. Не все, что субъекту необходимо, оказывается объективно возможным. Сфера возможного опыта рефлексивно определяется в понимании ситуации. В конечном счете субъект и понимает лишь то, что он может реально сделать для удовлетворения своих нужд, потребностей и интересов, т.е. то, что он может использовать в качестве средств их удовлетворения.

Видение целей. Противоречия между сферой необходимого и сферой возможного опыта, между тем, что субъекту нужно, и тем, что ему объективно возможно, находят свое идеальное разрешение в сфере должного опыта. Для характеристики этого процесса и его результата используется сравнительно новое в управлении понятие “видение”.

Видение как процесс означает рефлексивное полагание самой цели (целей). Цель отвечает на вопрос: что субъект должен сделать? Результатом видения является идеальный целевой образ, картина должного опыта. Видение целей по сути есть созидание “потребного будущего”, есть духовное творчество субъекта. Рефлексивный процесс порождения цели осуществляется путем выбора необходимого из возможного, путем мысленного распределения наличных ресурсов по нуждам, потребностям и интересам субъекта.

Рефлексивную логику процесса целеполагания можно представить символически в виде следующего умозаключения:

S Cp

Cp O

O S,

где S - субъект, Ср - средство, О - объект. Здесь мы имеем предметную рефлексию (возвращение назад). Ее исходным пунктом является объект. Предметная рефлексия отвечает на вопрос: что? Она управляет процессом целеполагания. Ее развернутая формула такова: О S Ср О'. Она лежит в основе методологической концепции “управления по результатам”.

Относительная завершенность рефлексии целеполагания заключается в том, что в форме его идеального результата - цели - находит свое разрешение одна из основных управленческих проблем - проблема выбора. Относительная незавершенность рефлексии целеполагания оказывается двоякого рода. Во-первых, поскольку ситуация повторяется, идеальные цели сами становятся исходными мотивами деятельности. Тогда рефлексивный цикл целеполагания повторяется на новой основе, порождая все более отдаленные цели. Во-вторых, в форме цели, ее идеального образа всегда происходит отрыв (отвлечение) рефлексии от реальности, поскольку должное противопоставляется сущему. Таким образом, возникает совершенно другая управленческая проблема - проблема их связи.

Третий параграф второй главы - “Операциональная рефлексия в управлении процессом решения проблем” - раскрывает содержание второго этапа полагания оснований самоуправления.

Возникающая в целеполагании проблема в общем формулируется так: как преодолеть разрыв между сущим и должным? или как ликвидировать отклонения сущего от должного? Объективная логика процесса её решения выражается следующей закономерностью: проблема - причина - возможные способы решения. Рефлексивное воспроизведение этой закономерности в субъективней форме, т.е. в самом процессе решения таких проблем, предполагает последовательность ответов на три главных вопроса: 1) в чем конкретно заключается проблема? 2) почему она возникла? 3) каким образом можно ее разрешить?

В этих вопросах выражается гносеологическое отношение субъекта к объекту, а соответствующие им процессы представляют собой основные стадии научного познания конкретной проблемной ситуации: 1) описание данной ситуации, 2) её объяснение и 3) предвидение вариантов решения проблемы. Таким образом, рефлексивное управление процессом решения поставленных целеполаганием проблем заключается в методически выдаваемых ответах на вопросы, возникающие на отдельных этапах научного познания ситуации. В форме этих вопросов конкретизируется управленческая проблема связи.

Результатом рефлексивного описания проблемной ситуации является конкретная постановка проблемы. Проблемы связи формулируются в терминах объективного несоответствия должному и фактически отражают недостаточность тех или иных средств реализации цели.

Проблему связи невозможно решить, не зная причин, ее порождающих. В сложных ситуациях для их выявления требуется объяснение. Рефлексивное объяснение - аналитический процесс. В контексте диалектического метода выделяются три основных аспекта системного анализа ситуации: 1) структурный; 2) функциональный; 3) генетический. Их последовательная реализация в объяснении с необходимостью приводит к искомым результатам.

Рефлексивное предвидение вариантов решения проблем связи - это определение возможных путей реализации намеченных целей. Речь идет о нахождении операций, алгоритмов, программ, технологических методов и т.п. способов действия. Они представляют собой формы решения данных проблем. Творческий компонент, ярко выраженный в предвидении, определяет специфику его как процесса формирования проектных решений, создания образов возможного действия.

Решение проблем связи достигается рефлексивно - путем ликвидации отклонений сущего от должного. Но это становится возможным лишь при устранении их реальных причин, т.е. при устранении реальных недостатков или несоответствий. Формальное их отрицание не решает, а только усложняет проблемы. Диалектическое отрицание, т.е. отрицание путем синтеза, обеспечивает реальное сочетание управляемых факторов ситуации, соответствующее должному представлению. При этом диалектический метод формирует стратегию деятельности.

Логику рефлексивного процесса решения проблем связи также можно представить символически в виде умозаключения:

O S

S Cp

Cp O,

где S - субъект, Ср - средство, О - объект. В этом случае мы имеем операциональную рефлексию. Ее исходным пунктом является средство. Операциональная рефлексия отвечает на вопрос: как? Она управляет процессом решения поставленных целеполаганием проблем. Формула этой рефлексии: Ср О S Ср'. Она лежит в основе методологической концепции “управления по отклонениям”.

Относительная завершенность рефлексии данного процесса заключается в том, что в форме его результата - возможных способов ликвидации отклонений - находит свое разрешение вторая из основных управленческих проблем - проблема связи. Относительная незавершенность рефлексии этого процесса также двух родов. Во-первых, поскольку ситуация изменяется, возможные способы решения проблемы связи сами становятся источниками (причинами) новых таких проблем. Тогда рефлексивный цикл решения повторяется, порождая возможность их предвидения. Во-вторых, возможные способы решения в реальных условиях реализуются совершенно по-разному. При этом возникает вопрос: какое следует предпринять действие для получения возможно лучшего результата?

Четвертый параграф второй главы - “Ценностная рефлексия в управлении процессом принятия решения” - завершает рассмотрение философской рефлексии в основополагании самоуправления.

Осознание принятия решения как способа действия не только обусловливает его результат, но и обусловливается его результатом. Поэтому можно сказать, что проблема принятия решений идентична проблеме обратной связи. Её суть в управленческой деятельности заключается в неопределенности результата вообще, положительного или отрицательного в частности. Объективная логика решения этой проблемы представляет такую закономерность: возможные результаты - желаемые результаты - определенный результат. Её рефлексивное воспроизведение в субъективной форме, предполагает последовательность ответов на следующие вопросы: 1) что будет, если...? 2) что будет лучше? 3) быть или не быть чему-либо?

Три выделенных вопроса, конкретизируют практическое отношение самореализации субъекта, а соответствующие им процессы представляют собой определенные стадии и формы операционального отражения управленческой ситуации: 1) предвидение результатов действия, 2) их оценку и 3) волевой акт выбора способа действия. Таким образом, рефлексивное управление процессом принятия решений заключается в методически выдаваемых ответах на вопросы, возникающие на отдельных этапах операционального отражения ситуации.

Рефлексивное предвидение результатов действия в принятии решений отличается от предвидения вариантов решений проблем связи. Основным методом здесь является экстраполяция, а прогностический образ обеспечивает обратную связь с возможными результатами действия. Непредвиденные, неожиданные результаты ведут к потере управляемости.

Рефлексивная оценка возможных результатов управленческих действий сопровождается эмоциональными переживаниями субъекта. Особенно они сильны в условиях повышенного риска и неопределенности. Эти переживания являются следствием столкновения различных точек зрения и отражают борьбу возможных внутренних и внешних мотивов деятельности.

На заключительной стадии всего процесса подготовки и принятия решений субъекту остается совершить лишь сам акт выбора определенного способа действия. Таким образом, ему нужно фактически выразить свое отношение к наиболее желаемому в реальных условиях результату. Однако он может и не принять решение по целому ряду причин, ограничивающих его побуждение. Преодолеть эти ограничения ему помогает воля.

Особая роль рефлексии в процессе волевого акта принятия решений определяется ее местом в структуре сознательного формирования установки. Установка выражает готовность субъекта действовать определенным образом. Она предшествует реальной деятельности и слагается последовательно из трех компонентов: познавательного (когнитивного), оценочного (аффективного) и поведенческого (реакции субъекта).

Как самостоятельный рефлексивный акт принятия (или непринятия) решения является относительно свободным. Возможная абсолютизация здесь сознательного действия воли ведет к волюнтаризму. С другой стороны, воля действует в рамках необходимости формирования установки. Фатальная предопределенность результатов действия может быть другой крайностью. Избежать обе крайности в принятии решений позволяет ответственность.

Рефлексивная логика процесса принятия решений символически представляется в виде следующего умозаключения:

Cp O

O S

S Cp,

где S - субъект, Ср - средство, О - объект. В таком случае мы имеем ценностную рефлексию. Ее исходным пунктом является субъект. Ценностная рефлексия отвечает на вопрос: для чего? (или для кого?). Она управляет процессом принятия решения. Развернутая формула ценностной рефлексии: S Ср О S'. Она лежит в основе методологической концепции “целевого управления” (“управления по целям”).

Относительная завершенность этой рефлексии заключается в том, что в форме его результата - определенной установки - находит свое решение третья основная управленческая проблема - проблема обратной связи. Вместе с тем замыкается рефлексивный цикл и всего процесса подготовки и принятия решений, закладываются основы определенной автоматизации, стереотипизации, что, соответственно, разгружает сознание. Относительная незавершенность рефлексивного процесса принятия решений проявляется в том, что в его результате, т.е. в установке, заложена лишь свернутая программа деятельности, требующая конкретизации. Это во-первых. Во-вторых, эта установка требует выхода вовне умственной деятельности, т.е. перехода к ее реализации.

В третьей главе диссертации - “Философско-методологическая рефлексия в управлении критическими ситуациями” - исследуется роль философско-методологической рефлексии в определении мировоззренческих предпосылок внешнего рефлексивного управления критическими ситуациями.

В первом параграфе - “Критические ситуации и внешнее рефлексивное управление” - излагаются общие проблемы рефлексивного управления критическими ситуациями, требующие специального философского осмысления. Возможности рефлексивного управления этими ситуациями представляются как конкретные выражения общих возможностей управления ими.

Природа всех методологических проблем управления критическими ситуациями обусловлена в первую очередь реальными, объективными обстоятельствами человеческой жизнедеятельности. Отсюда возникает вопрос: что собой представляют эти критические ситуации? Ответ на него является далеко нетривиальным. В литературе, в быту и практической деятельности к критическим ситуациям относятся: трудные, чрезвычайные, катастрофические, экстремальные, аномальные, аварийные, парадоксальные, нестабильные, неструктурированные, нестандартные, нештатные, крайние, кризисные, уникальные, сложные, напряженные, конфликтные, революционные, военные, безвыходные, тупиковые, проблемные, рискованные, пограничные, патовые, стрессовые, ситуации неопределенности и др.

В литературе имеются также многочисленные попытки унификации этих ситуаций. Проведенные исследования обнаруживают много общих свойств и взаимозависимостей между их разными группами. Вместе с тем выявляется и субъективная (рефлексивная) обусловленность такого многообразия. Оказывается, что любую из этих ситуаций можно рассматривать под различными углами зрения. Их сведение к экстремальным, конфликтным, чрезвычайным и прочее объясняется конкретными интересами исследователей. Таким образом, раскрывается многоаспектность всех критических ситуаций.

Многообразие и многоаспектность критических ситуаций порождают необходимость их целостного изучения. Такой подход реализуется в комплексных и системных исследованиях. В этой области современной науки выделяется ряд специализированных прикладных направлений: конфликтология, рискология, катастрофология, кризисология, акмеология и др. Но они еще не являются сформировавшимися дисциплинами и находятся в процессе своего становления. По многим основополагающим их положениям не смолкают дискуссии. Так, в наиболее развитой среди них - конфликтологии - до сих пор нет единого понимания предмета исследования, не сформирован категориальный аппарат, классификации конфликтов нередко произвольные и т.д.

Вместе с тем, выявляя общие характеристики определенных критических ситуаций (риск, конфликт и т.д.) в различных областях человеческой деятельности, специализированные комплексные и системные исследования вскрывают и их интегральные особенности. То, что является, например, риском, конфликтом и т.д. в одной области деятельности, в другой может и не являться. И наоборот. Именно здесь намечается рефлексивный выход на новый, более глубокий, философский уровень их рассмотрения.

Философское осмысление критических ситуаций необходимо в силу всеобщей диалектической противоречивости, которая лежит в их основе. Причем эта противоречивость обнаруживается здесь в непосредственном взаимодействии субъекта с объектом, субъектных и объектных факторов. Острота и напряженность критических ситуаций свидетельствуют также об их особой значимости для субъекта. Эта значимость выражается в форме таких его эмоциональных переживаний, как стресс и фрустрации.

Конкретных способов управленческого воздействия на субъектные и объектные факторы различных критических ситуаций в литературе приводится немало. Среди них называются: предупредительные меры, различные виды профилактики и терапии, адаптация, локализация, нейтрализация, стабилизация, ликвидация, противодействие, урегулирование, выживание, самосохранение, изменение своей позиции и отношения, переоценка ценностей, защита, использование и т.д. Указанное многообразие неоднородно. Но его методологические основания в действительности сводятся к трем подходам: практическому, теоретическому и ценностному. В их органическом синтезе усматривается действие философской рефлексии. Основанием этого синтеза может быть рефлексивный механизм подготовки и принятия решений. В этой связи необходимо вернуться к разграничению понятий “самоуправление в критических ситуациях” и “внешнее по отношению к ним управление”.

Разграничение самоуправления и внешнего управления существенно для управленческой деятельности. Как указывают многие исследователи, самоуправление в критических ситуациях затрудняется и часто оказывается невозможным. Эта невозможность выражается в утрате субъектом механизма самоуправления и саморегуляции, в неподготовленности его сознания и нарушении самосознания, в патологиях процесса подготовки и принятия решений.

Теоретически и практически подтверждается: отмеченные недостатки самоуправления в критических ситуациях преодолеваются с помощью внешнего управления. На него в этих случаях возлагается ведущая роль. Задачей внешнего рефлексивного управления здесь оказывается восстановление самоуправления субъекта, находящегося в критической ситуации.

Второй параграф третьей главы - “ Рефлексивная типология понимания критических ситуаций”. Действенность философско-методологической рефлексии в управлении критическими ситуациями обусловлена их пониманием. Как следствие, возникает необходимость представить соответствующую им типологию.

Среди наиболее известных и обоснованных подходов к пониманию критических ситуаций в отечественной литературе является подход Ф.Е. Василюка. По его мнению, “критическая ситуация в самом общем плане должна быть определена как ситуация невозможности, т.е. такая ситуация, в которой субъект сталкивается с невозможностью реализации внутренних необходимостей своей жизни (мотивов, стремлений, ценностей и пр.)”.

Конкретезируя данное определение, важно отметить два обстоятельства. Первое, критическая ситуация выступает как ситуация, в которой крайнее, предельное обострение противоречий во взаимодействии ее субъектных и объектных факторов проявляется непосредственно. Именно отсутствие опосредствования между субъектом и объектом выражается здесь, с одной стороны, как отсутствие у субъекта жизненно необходимых средств, а с другой стороны, как его невозможность. Второе, любая критическая ситуация всегда оказывается человеческой ситуацией. Субъект в ней присутствует “то ли как ее инициатор, то ли как жертва, то ли как очевидец” (Бабосов). На этот факт нечасто обращается внимание. Но именно присутствие субъекта в конкретной критической ситуации дает ключ к ее пониманию, и именно местоположение в ней субъекта рефлексивно определяет ее тип.

На уровне философского осмысления становится ясно: осознать конкретную критическую ситуацию - значит адекватно понять положение в ней субъекта. В зависимости от изменения рефлексивной позиции характер его отношения к объекту существенно изменяется. Любая критическая ситуация в таком случае как бы рассекается по аспектам. При этом каждый “срез” ситуации выступает и ее особым типом. Таким образом, естественно выявляется их наиболее общая типология.

По характеру рефлексивного отношения субъекта к объекту все критические ситуации условно подразделяются на три основных идеальных типа: 1) конфликтные (позиция “инициатора”), 2) экстремальные (позиция “жертвы”), 3) ситуации неопределенности (позиция “очевидца”). (Последние, для находящегося в них субъекта, являются пограничными). В категориальных моделях они представляются так: 1) конфликтная ситуация: S - O - S', 2) экстремальная ситуация: O - S - O', 3) пограничная ситуация: S - S' - O.

Их существенные признаки можно выявить посредством рефлексивного механизма управленческих решений. Так, в процессе осознания конфликтной ситуации субъектом определяется ее человеческая специфика. Причем уровни этого осознания фактически воспроизводят рефлексивный процесс целеполагания. Столкновение мотивов, альтернативных возможностей действия и целей в конфликтной ситуации осознается каждым ее субъектом в форме проблемы выбора.

В экстремальных ситуациях всеобщее диалектическое противоречие обнаруживается объективно. Они характеризуются неспособностью субъекта разработать стратегию достижения собственной цели. Причем данная неспособность рефлексивно представляется им не только как проблема связи себя (как объекта) и среды, но и (главное) единства материального с идеальным.

Обычный подход к снятию неопределенности осуществляется в процессе принятия решений. Своевременное и верное принятие решений обеспечивает безопасность субъекта, предупреждает возникновение различных критических ситуаций. Однако снятие неопределенности путем упреждения результатов практической деятельности не только решает, но и ставит проблему обратной связи. В отсутствие реальных результатов субъекту приходится иметь дело с потенциально возможной ситуацией. В действительности это со временем порождает реальную ситуацию неопределенности.

Конфликтные ситуации, экстремальные ситуации и ситуации неопределенности могут совмещаться друг с другом.

Параграф третий третьей главы - “Рефлексивное распознавание критических ситуаций”. Управленческая функция философско-методологической рефлексии в отношении критических ситуаций реализуется извне - в общении людей, в режиме диалога. Ее предпосылкой является взаимное понимание двух субъектов: субъекта, находящегося в критической ситуации и субъекта, выступающего в роли внешнего управляющего. Профессиональная методологическая помощь философа в этом плане заключается в том, чтобы помочь субъекту, попавшему или потенциально попадающему в критическую ситуацию, восстановить свою саморефлексию, восстановить в своем сознании функции рефлексивного механизма подготовки и принятия решений.

Выражая суть управленческой деятельности, механизм подготовки и принятия решений в данном случае обретает парадигмальный характер. Поэтому он может использоваться субъектом внешнего управления в качестве критерия объективной оценки (интерпретации) ситуации и предструктуры её понимания. Следуя логике вопросов и ответов рефлексивного механизма решения управленческих проблем, в диалоге с субъектом (находящимся в критической ситуации) можно более или менее ясно представить (и понять) в какой именно ситуации он находится. Кроме того, та же логика (схематично) указывает и на его основные операциональные возможности в данной ситуации. Причем совершенно неважно, с какой стороны здесь ставится тот или иной вопрос, и с какой стороны на него здесь дается ответ. В любом случае, при их диалектическом соответствии, тождестве устанавливается взаимное понимание субъектов этого диалога, их общее понимание сути дела и положения вещей.

Структура построенного таким образом диалога воспроизводит известный герменевтический круг. Он образуется рефлексивными циклами самого механизма решения управленческих проблем. В зависимости от особенностей конкретной критической ситуации этот круг обретает специфику и соответствующую форму выражения.

При рассмотрении обычной управленческой ситуации выяснилось, что определённой позиции в ней субъекта соответствует определённая управленческая проблема и способ ее разрешения. Так, например, с позиции объекта определялись проблема выбора и механизм целеполагания. Для критической ситуации в плане внешнего управления логично обратное. Это значит, с одной стороны, что отсутствие определённого способа или части рефлексивного механизма подготовки и принятия решений у находящегося в ней субъекта свидетельствует о его месте в данной ситуации, о характере его отношения к своему объекту, о типе конкретной ситуации. С другой стороны, наличие определённых частей рефлексивного механизма подготовки и принятия решений у данного субъекта свидетельствует об определенных операциональных возможностях этого субъекта в данной ситуации. Таким образом, суть внутренней интерпретации конкретной критической ситуации субъектом внешнего рефлексивного управления заключается в ее рассмотрении сквозь призму рефлексивного механизма подготовки и принятия решений изнутри, т.е. с точки зрения находящегося в ней субъекта. Суть же внешней интерпретации в этом случае заключается в рассмотрении критической ситуации сквозь призму рефлексивного механизма подготовки и принятия решений извне, т.е. с точки зрения самого внешнего управляющего.

Из этого ясно, что в конфликтной ситуации, характеризующейся ограничением реальных возможностей того или иного субъекта, сам конфликт им используется как средство удовлетворения своих нужд, потребностей, интересов. Конфликт же оказывается и способом целеполагания ее субъектов. Отсюда происходит борьба мотивов, альтернативных возможностей действия и столкновение целей в такой ситуации. Экстремальная ситуация определяется субъектом “необычными” методами ликвидации ее опасностей, а ситуация неопределенности - невозможностью без риска предупредить результаты своих действий. Связь основных частей рефлексивного механизма подготовки и принятия решений с основными типами критических ситуаций и способами практического действия находящегося в них субъекта при внутренней интерпретации представляется однозначной.

Четвертый параграф третьей главы - “Формирование рефлексивных стратегий управления критическими ситуациями”. Теория фазовых переходов показывает, что процесс превращения обычной ситуации в критическую и обратно является сложным и неоднозначным. Ветвления и поливариантность такого процесса лучше всего отображаются с помощью специальной матрицы, учитывающей все многообразные сочетания наличия и отсутствия элементов (частей) рефлексивного механизма подготовки и принятия решений. В этих сочетаниях формируются основные рефлексивные стратегии управления критическими ситуациями.

Интерпретировать сочетания наличия и отсутствия элементов (частей) рефлексивного механизма управленческих решений по отношению к конкретной ситуации можно, например, следующим образом:

1. Наличие всех частей целостного рефлексивного механизма подготовки и принятия решений означает, что соответствующая этому случаю ситуация является “обычной”. В такой ситуации субъект сам справляется со своими проблемами. Здесь действует рефлексивный механизм самоуправления.

2. Отсутствие целостного рефлексивного механизма целеполагания (отсутствие исчерпывающих ответов на вопрос что делать?) означает, что этому случаю соответствует конфликтная ситуация. Субъект, потенциально или актуально находящийся в такой ситуации, использовать её объективные факторы непосредственно не может. Однако наличие у него рефлексивного механизма решения проблем связи и рефлексивного механизма принятия решений (знаки “плюс” в матрице) свидетельствует о том, что он понимает как следует действовать в такой ситуации и для чего. Это значит, что он может предупредить ее возможности и опасности и/или ликвидировать её опасности.

3. Отсутствие целостного рефлексивного механизма решения проблем связи (отсутствие исчерпывающих ответов на вопрос как?) означает, что такому случаю соответствует экстремальная ситуация. Субъект, потенциально или актуально находящийся в ней, не может обычными методами справиться с ее опасностями и угрозами. Однако наличие у него рефлексивного механизма целеполагания и рефлексивного механизма принятия решений (знаки “плюс” в матрице) свидетельствует о его понимании что делать в данной ситуации и для чего. Это значит, что он может предупредить ее опасности и возможности и / или использовать ее возможности.

4. Отсутствие целостного рефлексивного механизма принятия решений (отсутствие исчерпывающих ответов на вопрос для чего? или ради чего?) означает, что этому случаю соответствует ситуация неопределённости. Субъект, находящийся в ней, воспринимает ее как пограничную ситуацию. В таком случае он сам не может без риска предупредить ни опасностей, ни возможностей данной критической ситуации. Однако наличие у него рефлексивного механизма целеполагания и рефлексивного механизма решения проблем связи (знаки “плюс” в матрице) свидетельствует о его понимании что и как делать в данной ситуации. Это означает, что он может ликвидировать ее наличные опасности и/или использовать ее наличные возможности. И так далее.

Наконец, отсутствие всех частей рефлексивного целостного механизма подготовки и принятия решений (отсутствие исчерпывающих ответов на все три главных вопроса: что делать? как? для чего?) означает, что эта “необычная ситуация” является совершенно неопределенной не только для находящегося в ней субъекта, но и для внешнего управляющего. Причем в таком случае субъект внешнего рефлексивного управления сам находится в пограничной ситуации. Этот особый случай как раз и требует специальной философско-методологической рефлексии.

Представленные формальные комбинации позволяют понять условность операционального смысла определённых рефлексивных стратегий. Он определяется не только главной позицией субъекта в конкретной критической ситуации, но и его ролью, которую он может играть, предупреждая, ликвидируя и используя её главные переменные характеристики.

Очевидно, что для углубленного понимания операциональных возможностей, предлагаемых субъектом внешнего рефлексивного управления субъекту, находящемуся в той или иной критической ситуации, в качестве стратегий ее преодоления, необходимо дальнейшее раскрытие их прагматического смысла.

В четвертой главе диссертации - “Философско-методологическая рефлексия над стратегиями управления критическими ситуациями” - выявляется прагматический смысл стратегий управления критическими ситуациями. Таким образом, философско-методологическая рефлексия предопределяет идеалы попадающего в них субъекта.

В первом параграфе этой главы - “Полагающая рефлексия над стратегиями управления конфликтом” - выясняется следующее.

Наиболее эффективной стратегией рефлексивного управления конфликтными ситуациями является стратегия предупреждения конфликтов. Естественно их можно предупреждать, осуществляя в целом эффективное управление социальной системой. Однако, специальная деятельность в этом направлении связана с рефлексивным процессом принятия решений. У социального субъекта, как одного из инициаторов различных конфликтов, появляется возможность их своевременного предупреждения и, таким образом, обеспечения своей безопасности, если он следует логике рефлексивного механизма принятия решений. По отношению к потенциальной конфликтной ситуации он специально занимает особую рефлексивную позицию её “очевидца”.

Логика рефлексивного механизма принятия решений предполагает: 1) предвидение (прогнозирование) результатов противоречивого социального взаимодействия, т.е. конфликтов; 2) оценку этих результатов, т.е. оценку конфликтов; 3) выбор способа конфликтного взаимодействия. Каждая из этих стадий в предупреждений конфликтов является существенной.

В общем случае рефлексивный механизм прогнозирования конфликтов любым из его субъектов оказывается достаточно простым: любая реакция другого субъекта, не совпадающая с собственными ожиданиями, воспринимается первым субъектом как возможность конфликта. При повторении таких реакций эта возможность перерастает в конфликт.

Отсюда также становится ясно, что рефлексивная оценка возникающего социального противоречия, т.е. возможного конфликта, должна осуществляться как минимум с трёх точек зрения, с трёх определённых ролевых позиций: “инициатора”, “жертвы” и “очевидца”.

Выбор необходимого способа действия завершает процесс принятия решения субъектом относительно потенциальной конфликтной ситуации. Таким образом у него формируются особые - целевые - установки, означающие его готовность действовать в определённом направлении. Они реализуются в различных предупредительных (превентивных) мерах: 1) стимулирующие конфликт; 2) предотвращающие конфликт; 3) изменяющие отношение субъекта к другому субъекту конфликта.

Ликвидация конфликтов. В актуальной конфликтной ситуации, реально угрожающей интересам субъекта, он стремится ликвидировать возникший конфликт. Устранение конфликта осуществляется им путём минимизации своих потерь. В этом случае он специально занимает позицию “жертвы” и действует по логике рефлексивного механизма решения проблем связи. Она предполагает: 1) описание конфликтной ситуации; 2) её объяснение и

3) предвидение способов ликвидации конфликта.

Описание конфликтной ситуации заключается в том, чтобы представить конфликт как проблему, которая должна быть решена. Для этого требуется сформулировать его субъективные (внутренние) и объективные (внешние) признаки в терминах “потребностей” и “опасностей”.

В объяснении конфликтной ситуации важно определить её причины. Они подразделяются на субъективные и объективные. Как правило, в основе антагонистических конфликтов лежат субъективные причины; в основе неантагонистических конфликтов ? объективные. В антагонистических конфликтах главное внимание уделяется взаимному исключению нужд, потребностей, интересов субъектов. При этом выигрыш одного из них воспринимается ими как проигрыш другого. И наоборот, проигрыш первого ? как выигрыш второго. В неантагонистических конфликтах главное внимание уделяется их объекту ? дефициту наличных ресурсов, средств. Сущность таких конфликтов можно выразить формулой: либо оба субъекта удовлетворяют свои интересы, либо оба не удовлетворяют; либо оба выигрывают, либо оба проигрывают.

Субъективные и объективные причины конфликтов неразрывны, взаимно определяют друг друга и переходят друг в друга. Однако в любом случае их ликвидация требует устранения и тех, и других причин.

Предвидение способов ликвидации неантагонистических и антагонистических конфликтов ? это синтетическая (конструктивная) стадия рефлексивного процесса решения конфликтных проблем. На этой стадии выдвигаются идеи, гипотезы и предложения, определяющие путь достижения намеченной цели. Наиболее целесообразными оказываются три варианта стратегии ликвидации конфликтов: 1) уклонение; 2) приспособление; 3) компромисс.

Использование конфликтов. Конфликт актуализируется тогда, когда он является реальным и единственным способом удовлетворения нужд, потребностей или интересов субъекта. “Инициатор” использует его для получения собственной выгоды. Он действует по рефлексивной логике целеполагания.

Стадии механизма конфликтного целеполагания наиболее адекватно выражаются в трёх основных аспектах общения. Причём уровню переживания ситуации соответствует его аффективно-перцептивный аспект, уровню понимания ситуации ? его коммуникативно-информационный аспект, а уровню видения целей ? интерактивный аспект общения. Конфликтность процесса целеполагания обнаруживается в каждом из них.

На интерактивном уровне поляризация человеческого общения на “нормальное” и “ненормальное” происходит в процессе выбора способа конфликтного поведения. Здесь выделяются два противоположных варианта стратегий использования конфликтов: соперничество и сотрудничество. При превращении неантагонистического конфликта в антагонистический особое внимание уделяется моментам двойственности, половинчатости в компромиссе.

Во втором параграфе четвертой главы - “Внешняя рефлексия над стратегиями управления экстремальностью” - обнаруживается следующее.

В рефлексивном управлении разнообразными экстремальными ситуациями самой эффективной стратегией является предупреждение экстремальностей. У субъекта, как потенциальной жертвы такой ситуации, появляется возможность своевременно обеспечить свою безопасность, если он, предварительно заняв позицию её “очевидца”, следует логике рефлексивного механизма принятия решений. Она предполагает: 1) предвидение (прогнозирование) экстремальностей в противоречивом взаимодействии между выделенным субъектом объектом и его средой, 2) оценку этих экстремальностей, 3) выбор способа упреждающего действия.

Предупреждение экстремальных ситуаций базируется на предвидении экстремальностей. Его методология является до сих пор преимущественно феноменологической. С этой целью можно попытаться модифицировать схему логического квадрата. На его основе в тенденции качественных и количественных изменений предвидятся два альтернативных исхода: 1. Объект максимум получает, но минимум отдает. Это эктремальности его роста. Они означают верхний предел обострения объективного противоречия; 2. Объект максимум отдает, но минимум получает. Это экстремальности его разрушения. Они означают нижний предел обострения объективного противоречия. Промежуточные значения между этими альтернативами характеризуют волнообразную траекторию обострения и угасания объективных противоречий.

В потенциальных экстремальных ситуациях определяются объективные ? внутренние и внешние ? условия существования субъекта. Поэтому они требуют его субъективной оценки. Поскольку объект потенциального экстремального взаимодействия может быть природным, социальным или техническим (искусственным), его оценка также является трехсторонней. В общем плане она осуществляется с точек зрения “жертвы”, “инициатора” и “очевидца”, представляющих внутреннюю цель, внешнюю цель и норму.

Процесс принятия решения здесь завершается выбором способа упреждающего действия относительно возможной экстремальной ситуации. Таким образом у субъекта формируются особые ? операциональные ? установки относительно ее внутренних и внешних условий. Эти установки реализуются в различных предупредительных (превентивных) мерах. Предупредительные меры субъекта относительно потенциальной экстремальной ситуации связываются: 1) с нормализацией, т. е. восстановлением обычной ситуации; 2) с ликвидацией опасностей; 3) с использованием возникающих возможностей.

Ликвидация экстремальностей. Экстремальная ситуация актуализируется для субъекта тогда, когда он действительно оказывается ее “жертвой”. В этом случае ему всегда катастрофически не хватает средств. В такой обстановке он осуществляет все возможные действия, чтобы ликвидировать опасные экстремальности. При этом механизм решения обычных проблем связи им разрушается. Его адаптация к “необычным” условиям подчиняется логике механизма решения экстремальных проблем.

Описание (количественное и качественное) экстремальной ситуации заключается в констатации существенных отклонений ее субъектных (внутренних) и объектных (внешних) факторов от нормы: переохлаждение, перегрев, перенаселение, перепроизводство и т.д. Таким образом, отражается предельно обостренное объективное противоречие между реальными возможностями субъекта и требованиями окружающей среды.

Объяснение (диагноз) экстремальной ситуации имеет свои специфические особенности. В ней сущность явлений обнаруживается непосредственно сама. В таком случае специальное объяснение, вроде бы, не требуется. Вместе с тем, многие экстремальные ситуации не имеют видимых причин. Их запускающим фактором становится “последняя капля”. В таких случаях объяснение экстремальных ситуаций оказывается необходимым. Оно также сводится к определению непосредственного проявления их противоречивой сущности, т.е. к определению источника или причин скачка.

Методология системного анализа определяет основные источники и причины скачков как аспекты объективных диалектических противоречий. Причем непосредственное проявление противоречивой сущности конкретной экстремальной ситуации выражается в отсутствии: 1) структурного, 2) функционального или 3) генетического единства между внутренними и внешними условиями существования субъекта.

Предвидение способов ликвидации экстремальностей ? стадия решения экстремальных проблем, т.е. определения возможных путей выхода из данной критической ситуации. Выход здесь представляется субъектом как нормализация ситуации посредством адаптации к ее внешним условиям.

Разработка конкретных стратегий решения экстремальных проблем субъекту не представляется возможной. Все они связываются им с какими-то экстраординарными, кардинальными или чрезвычайными мерами. Так, на основе предшествующего объяснения экстремальной ситуации определяются принципы его адаптации к внешним условиям: 1) самосохранение; 2) гармонизация; 3) адекватная реакция.

Использование экстремальностей. Если ликвидация экстремальностей связана с определением возможных путей выхода субъекта из данной критической ситуации, то использование экстремальностей предполагает переопределение самого этого выхода. Его нахождение осуществляется путем целеполагания. Оно требует рефлексивного перехода субъекта на позицию “инициатора” и переоценки всех факторов ситуации.

Переоценка экстремальной ситуации осуществляется субъектом на всех трех стадиях процесса целеполагания - переживания, понимания, видения целей. На каждой из них она играет особую роль. Использование экстремальностей как возможностей может осуществляться для оптимизации любой человеческой деятельности.

В третьем параграфе четвертой главы - “Определяющая рефлексия над стратегиями управления неопределенностью” - выявляется следующее.

Обеспечение безопасности осуществляется субъектом путем предупреждения возможных результатов своего взаимодействия с объектом. Эти результаты формируют потенциально возможную ситуацию. Последняя представляется субъекту воображаемой или гипотетической. Естественная для него позиция в этом случае - позиция “очевидца”.

Предупреждение неопределенности и связанных с ней ситуаций становится реально возможным лишь путем специализации рефлексивной управленческой деятельности и выделения в ней особой области - управления риском. Этот процесс существенно отличается от управления бизнесом, хозяйственной деятельностью и т.д. в условия риска и неопределенности. Принятие решений по поводу самого риска в экономике, политике, самой управленческой деятельности также нетождественно принятию экономических, политических или управленческих решений с учетом риска. Логика рефлексивного механизма принятия рискованных решений в данном случае предполагает: 1) предвидение (прогнозирование) риска; 2) субъективную оценку риска; 3) выбор способа управленческого воздействия на риск.

Процесс определения неопределенности в предвидении возможных результатов взаимодействия субъекта с объектом в простейших ситуациях осуществляется посредством интуиции и личного опыта. Однако необходимость принятия оптимального решения в сложных ситуациях требует специальных методов прогнозирования риска. Среди них выделяются два подхода: эмпирический и теоретический. В нестандартных методиках прогнозирования риска особое место сейчас занимают рефлексивные игры.