Реформационный процесс как субъект-объектное взаимодействие

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Реформационный процесс как субъект-объектное взаимодействие

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Критерием реальности для самого человека является не идеальный процесс мышления, а характер непосредственного изменения его собственной деятельностью своей онтологической среды. Деятельность человека неразрывно связана с социальным взаимодействием, подразумевающим совместное участие субъекта и объекта в сложной и подвижной сети общественных отношений. Несмотря на полисемантичность и особенности своего содержания, и то и другое понятие основывается на акте действия человека, одновременно включающего в себя коммуникацию, общение, направленность на объект. Один из самых проблемных вопросов предметной деятельности заключен в её дилемме объектности-субъектности. Среди философов, разрабатывающих принцип деятельности как философского и методологического основания построения целостной картины человеческого мира, давно распространено убеждение, что исходным отношением в конструкции взаимодействия субъекта с объектом является субъект-субъектное отношение. Деятельность имеет две ипостаси - действие и общение. Первое направлено на предмет, второе - на субъект и является межсубъектным. Исследование преобразовательной сущности совместной деятельности людей в обществе не теряет своей актуальности и сегодня.

Разнообразие социальных изменений, произошедших в посткоммунистических странах конца ХХ в., показало возможность особенных путей реформирования общества в ситуации кризиса. Такая вариативность во многом повлияла на неоднозначность восприятия реформационных процессов в обществе. Методологические трудности их анализа в рамках современных междисциплинарных дискурсов вызваны противоречивостью, неоднозначностью определения содержаний понятий реформы, реформатора, реформаторства. Идентификация их существенных признаков с культурно-историческим разнообразием явлений реформационных изменений представляют собой проблему выбора методологического основания, позволяющего полноценно отражать в исследовании реальную практику реформ. Традиционное для марксизма философское понимание реформы как уступки господствующего слоя своему противнику, чтобы отсрочить свершение социальной революции, во многом обусловило отсутствие интереса у советских обществоведов к процессам реформирования общественных институтов, учреждений или отношений.

Политические события 90-х годов ХХ в., так кардинально изменившие судьбу России, инициировали процессы реформирования базовых социально-политических и экономических институтов общества. Понятие реформы стало употребляться в связке с понятиями социально-политической модернизации, социальной трансформации. Одновременные преобразования в экономической, политической, социальной и правовой сферах за последние двадцать лет сформировали у исследователей различные точки зрения в понимании причин и движущих сил происходящих изменений. Изначально, как отметил Ю.Н. Власов, они соединились в двух проекциях проблемы реформаторства - «реформирование по-российски и реформаторство как феномен мировой культуры». Альтернативное видение сущности проблем изменяющегося российского общества и бурные научные дискуссии о путях его развития оставили за пределами внимания анализ реформаторства как вида преобразовательной деятельности человека в обществе. В этой связи особо актуальными являются не только проблемы определения источника реформаторской активности человека, но и проблемы объективных возможностей осуществления реформ в обществе. Выявить особенности и определить место реформ в преобразовательных процессах общества, выделить структурные компоненты, увидеть источник реформационного процесса и описать его динамику, культурно-исторические тенденции - значит понять важные аспекты реформирования.

Структура реформы включает в себя заранее разрабатываемый механизм изменения объекта. Он единичен и уникален, поскольку его рождение и осуществление всегда происходит в неповторимой социально-исторической ситуации. Конструируется способ видоизменения, создается идеальный образ ожидаемого изменения, организуется деятельность людей, осуществляющих процесс. И, тем не менее, реформационные процессы характеризуются определенной степенью непредсказуемости в достижении поставленных целей и явлениями неуправляемости не только поведением людей, но и стадиями в осуществлении всего процесса. Опыт реформ в каждой из посткоммунистических стран был исторически уникален, но социальные последствия, вызванные процессами быстрых экономических и социально-политических изменений, были во многом идентичны - рост преступности, падение рождаемости, рост смертности, нивелирование духовных ценностей, снижение показателей образованности молодежи, обнищание основной массы населения и резкий рост богатства политической и хозяйствующей элиты.

Несоответствие поставленных целей преобразований с достигнутыми результатами указывает на существование достаточно серьезной проблемы - проблемы неопределенности и управляемости процесса реформирования. Очевидны и проблемы открытых возможностей реализации двойных стандартов в достижении целей. На выбор технологии реформирования избранного объекта всегда влияет политическая борьба за власть. Решение о том, каков будет видоизменяемый объект в системе общественных отношений, принимается в ситуации, когда сталкиваются интересы двух и более сторон, преследующих разные цели реформирования. Важность изучения механизмов формулирования целей реформы, сопоставление достигнутых и заявленных в начале результатов формируют особую актуальность анализа феномена вариативности экономических, политических, правовых, социальных реформ. Исследование преобразовательных механизмов реформ позволит выявить слабые стороны, осознать необходимость создания инструментов мониторинга и контроля общественностью за процессом реформирования, снизить степень неопределенности.

Необходимо понять, каким образом происходит реформирование объекта социальной реальности как «мира самого по себе», какова гносеологическая диспозиция субъекта-объекта реформирования, позволяющая отразить формирование значений-смыслов у реформатора о социальной действительности. Понимание механизмов взаимодействия субъектов друг с другом, позволяющих осуществлять реформационный процесс на основе согласованной совместной деятельности в достижении поставленных целей реформы, не менее важно в анализе различия понятий «реформатор» и «субъект реформирования». Актуальность анализа личностных и социально-ролевых черт субъекта выделяет проблему соотношения индивидуального и социального в личности реформатора. Не каждый субъект деятельности может осуществлять реформирование, и не каждая целенаправленная деятельность будет реформированием. В этой связи важно выявить особенности, условия и критерии преобразовательной деятельности, определяющие ее как реформаторство. Анализ социально-философского содержания данного понятия связан с проблемами исследования механизма преобразовательного воздействия на объект, со спецификой и разновидностями объектов реформирования, с изучением динамики жизнедеятельности социальных объектов, вызывающих реформационную активность субъектов социальной деятельности.

Сформулированное С.Г. Кирдиной понятие предела в трансформационных процессах акцентирует исследовательское внимание на проблеме предела преобразований общественных институтов или отношений. В этой связи, неоспоримую важность приобретают вопросы: есть ли предел реформирования; должны ли публично объявлять о конце реформы; необходимо ли подводить итоги процесса и объявлять общественности о достигнутых результатах? Проблема социальной ответственности исполнительной власти за негативные последствия реформирования весьма актуальна для обществ, которые оказались в ситуации кризиса, вызванного некорректными реформами.

После потрясений за последнее двадцатилетие Россия как никто нуждается в четком определении позиций выбора, способа и действительно востребованных обществом целей изменений. Исследование реформационных процессов особенно актуально для анализа стратегий изменения современного российского общества, в котором одновременно осуществляются крупные экономические, политические, правовые и социальные реформы. Необходим анализ аксиологии реформ. Сегодня ее критерием стереотипно провозглашено прогрессивное изменение в любой сфере общества, не затрагивающее основ существующего социального строя. Современность свидетельствует, что реформы могут быть разрушительными, целенаправленно менять социальную структуру, усиливать процессы мобильности и маргинализации населения. Такое положение в современном обществознании свидетельствует о необходимости пересмотреть устоявшееся мнение о реформе.

Проблемное поле исследования определено вопросом, как, при каких условиях и на основе какого механизма возможно реформирование социальных объектов, возможно одновременное взаимодействие субъектов реформационного процесса друг с другом и с реформируемым объектом?

Методологические трудности диссертационного исследования в значительной мере были определены степенью научной разработанности проблем анализа динамики реформационных процессов в социальном развитии; проблемами субъект-объектного взаимодействия; проблемой идентификации субъекта, целенаправленно реформирующего объект в системе общественных отношений, как реформатора; гносеологических проблем формирования социального знания об объекте и специфичностью его конструирования в процессах реформирования.

Определение онтологического (Г. Гегель, Ф. Брэдли, А. Уайтхед, Х.-Г. Гадамер Дж. Беркли, И.Г. Фихте, Л. Витгенштейн, Ч. Пирс, Дж. Дьюи и П.У. Бриджмен) и гносеологического (Д. Дьюи, Ч.А. Стронг, Б. Рассел, Г.Г. Прайс, Л. Вуд) статусов субъекта и объекта в процессах социального взаимодействия оказало существенное влияние на понимание процессов формирования у субъекта реформирования значений о наличии социального объекта. Позиции В.А. Лекторского, В.С. Степина, П.П. Гайденко, В.И. Мухина, В.А. Штоффа, А.Н. Коршунова, В.В. Лапицкого, К.Н. Любутина, определяющие объект как «данное», вызывающее специальную активность субъекта конкретного познавательного опыта, позволили сформировать понимание процессов инициирования активности реформатора информацией о функционировании социального объекта.

Философский анализ категорий «личность», «социальная деятельность», «реформа» позволил определить направления диссертационного исследования в поиске решений проблем специфичности реформирования как преобразовательной социальной деятельности, проблем идентификации понятия «реформатор» с реально действующими личностями-лидерами. Преобразовательная активность личности как лидера выступала центральной в философских работах Е.А. Дунаева, В.В. Форсовой, А.И. Кравченко и др.; проблемам политического лидерства посвящены исследования Г.А. Авциновой, Ю.Н. Борисова, С.И. Васильцова, И.В. Волкова, Р.В. Короткевича, М.Р. Холмской, О.Л. Ким; появился ряд диссертационных исследований, отражающих социально-политическую деятельность реформатора в трактовке лидерства (работы Ю.Н. Власова, М.И. Медведева, Р.А. Шабанова, Г.Я. Буш, Г.А. Глотовой, Е.Ю. Костюковой, В.И. Чекушкина и др.). По философским проблемам лидерства можно выделить работы К. Ходжкинсона, Г. Фейрхольма, С. и Т. Кучмарских, раскрывающие ценностный аспект политического и организационного лидерства. Теоретические положения авторов способствовали постановке и исследовании проблем особенностей социального действия реформатора.

Развитие содержания понятия социальной деятельности и ее преобразовательных аспектов нашло свое отражение в философских работах Дж. Дьюи, Ю. Хабермаса, А. Перре-Клемон, Ю. Энгештрема и др., в социологических трудах М. Вебера, Т. Парсонса. Проблемам социальной деятельности посвящены исследования основателей системно-деятельностного подхода Г.П. Щедровицкого, Г.С. Батищева, М.С. Кагана, Э.В. Ильенкова, Э.Г. Юдина, К.А. Альбухановой-Славской, А.Н. Леонтьева, И.С. Кветного, В.П. Фофанова, Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, А.Д. Грязнова, В.В. Сильверстова, Е.А. Ануфриева, Г.С. Арефьева, В.Х. Беленького и др. Методологические позиции В.Н. Сагатовского и В.А. Агеева оказали значительное влияние на оформление авторской концепции межсубъектного взаимодействия участников реформационного процесса. Этому способствовала и их критика упрощенного понимания социальной деятельности, согласно которому она сводится к одному из своих видов - к субъект-объектному преобразованию, или к одному из своих элементов - действию. Результаты, полученные В.Н. Сагатовским, обосновывают представление деятельности как единства субъект-объектного и субъект-субъектного взаимодействия, что повлияло на методологию анализа характера связей, объединяющих участников реформационного процесса.

Развитие теории социальных изменений представлено в трудах О. Конта, Г. Спенсера, А.Дж. Тойнби, К. Ясперса, О. Шпенглера, Л. Фробениуса, Ф. Броделя, И. Валлерстайна, П. Мэннинга, Д. Уилкинсона, Р. Колинза, С. Шейма; в современных исследованиях А. Буллока, Г. Фаршилда, К. Бринтона, Т. Гурра, Ч. Джонсона, Т. Скокпола, посвященных анализу соотношения эволюции и революции; в трудах авторов советского периода С.А. Ланцова, К.И. Зародова, Е.Г. Плимака, Ю.А. Красина, С.Э. Крапивенского, Л.Г. Олеха; в работах П. Штомпки, Т.И. Заславской, В.И. Карасева, М. Ельчанинова и др., посвященных изучению механизмов социальной трансформации. Исследования Ш. Эйзенштадта, В. Мура, С. Чодака, Э. Тиракиана, А. Ахиезера, А. Кара-Мурзы, В. Пантина, А. Мельвиля В. Иноземцева и др. посвящены различным проблемам модернизации. Их идеи и теоретические положения позволили диссертанту определить место реформ в процессах социальных изменений.

Преобразовательным процессам в России 1985-2000 гг. посвящены работы Е.Ф. Сабуровой, О. Лафонтена, А.С. Панарина, Е.Г. Ясина, В.В. Ильина, Ю.Н. Власова, А.М. Миграняна, А.И. Пригожина, Г.Л. Смирнова, Р.П. Ангелова и др. Авторы расходятся во мнениях, определяя тип изменений, происходящих в современной России. Так, Е.Т. Гайдар, В.А. Мау, А.А. Нещадин, И.М. Клямкин, М.А. Краснов, Л.М. Алексеева придерживались концепции, что события 1991-1993 гг. в России носили характер демократической революции, которая выступала против власти номенклатуры советского общества, Е.Г. Ясин утверждал, что эта революция фактически реализовалась в форме реформ. А.С. Панарин, В.В. Ильин, А.С. Ахиезер утверждают, что это процессы модернизации по западноевропейскому пути. В.П. Щенников считает, что это революционные реформы, кардинально меняющие социальные связи, экономические, политические и социальные отношения и институты. Под их влиянием, к концу ХХ - нач. ХХI века формируются новые аспекты изучения противоречивости преобразовательных процессов в российском обществе (Т.И. Заславская, В.В. Ильин, А.С. Панарин, А.С. Ахиезер, О.Г. Богомолов, Б.Н. Бессонов, П.С. Емшин, О.А. Федоров и др). Ряд исследований историков посвящаются реформационным сдвигам в истории России (Р.И. Ганелин, Г.В. Шумейко, В.В. Козарезов, В.А. Томсинов, В.И. Андриянов и др.). Оценку российских реформ в своих работах дают М.С. Горбачев, Б.Н. Ельцин, Е.Т. Гайдар, И.П. Рыбкин, Г.А. Зюганов, И.М. Хакамада, Е.К. Примаков, Г. Явлинский, Б.Н. Немцов как политики, непосредственно осуществлявшие преобразования.

Политические, экономические, правовые, социальные изменения в российском обществе в последнее десятилетие стали предметом диссертационных исследований А.В. Зубцова, С.С. Комисарова, И.А. Бабенко, В.А. Соколова, Н.М. Мириханова, Н.Н. Коханюк, М.В. Лазарева, В.П. Пешкова, А.А. Кубанова, В.М. Джиджоева, Ю.Ш. Капкаева, А.Г. Ниясова, О.И. Меньшиковой, О.Е. Журавлева, К.А. Харламова, В.И. Бархатова, С.А. Фивейского, М.М. Кириченко, В.А. Прокошина, В.А. Потапова, П.А. Кабанова, Д.С. Сорокина, Е.Г. Сырямкиной, М.М. Журавлева, В.Ю. Разумовского, определивших направления исследовательского поиска в русле анализа вариативности реформ и эффективности их механизма, выделения стадий и функций. Несмотря на острые дискуссии, сегодня нет социально-философских работ, посвященных анализу реформационного процесса, его структуры и составляющих элементов; реформатора как субъекта, инициирующего реформационные изменения и реформы как инструмента преобразования. Вне анализа остался сам феномен реформаторства личности.

Объектом диссертационного исследования являются реформационные изменения в общественной практике как междисциплинарная проблема анализа форм изменений общества.

Предметом исследования является реформационный процесс как система взаимодействия субъекта и реформируемого объекта, раскрывающаяся в механизмах реформы.

Целью исследования является анализ структуры, специфики и динамики реформационного процесса на основе методологического конструкта субъект-объектного взаимодействия, позволяющего раскрыть содержание понятий: субъекта реформаторской деятельности; взаимодействия реформатора и изменяемого объекта; предполагаемых изменений объекта; механизма осуществления реформы как инструмента преобразований, которые по возможности смогут отразить многообразие практики реформ.

Достижение цели связано с решением следующих задач:

· Эксплицировать понятие субъект-объектного взаимодействия в реформировании как социально-философского концепта, отражающего динамику реформационных процессов в преобразовательной практике общества;

· Выделить проблемы анализа реформаторской деятельности личности и уточнить современные социально-философские определения понятий «реформационный процесс», «реформа», «реформаторство» и «реформатор»;

· Выявить биполярную природу концепта «субъект-объект реформирования», представляющего взаимозависимость активности субъекта от отношения к объекту и воздействие объекта спецификой своего бытия на формирование возможного поведения субъекта;

· Дать понятие реформационного процесса, его стадий, основных характеристик и построить его теоретическую модель, включающую в себя понятие реформатора, реформируемого объекта, реформы как способа воздействия на объект;

· Обосновать реформаторство как составной элемент, связывающий субъекта и объекта в реформационных процессах и определить критерии, отличающие его от других видов преобразовательной деятельности; выявить основные группы причин, формирующих предельные точки в динамике реформирования;

· Выделить критерии осуществления социальной роли реформатора, на их основе описать его социальные и психологические типы;

· Определить содержательные критерии реформы, используя понятие социального конструирования объекта; показать конфликтность политической борьбы властвующей элиты за перераспределение общественных благ в результате реформирования;

· Выявить разновидности, структуру и механизм реформ, а так же явления, закладывающие неопределенность ее результатов; доказать, что разнообразие практики реформ зависит от специфичности избранного объекта реформирования, проявляясь в исторической неповторимости;

· Дать социально-философскую оценку тенденциям практики реформ в современной России на основе результатов проведенного исследования.

Философско-методологической основой анализа реформационных процессов явился системно-деятельностный подход, разработанный в трудах Г.П. Щедровицкого, Г.С. Батищева, М.С. Кагана, Э.В. Ильенкова, Э.Г. Юдина, Ю.М. Резника, В.П. Фофанова, Л.С. Выготского. В создании моделей реформатора, реформы, объекта реформирования использовались методы теоретического анализа, сравнения, моделирования, структурно-функционального анализа и институционального анализа.

В анализе специфики российской реформационной практики использовались историко-сравнительный метод и культурологическое прогнозирование, позволяющие выявить характерные черты и социально-политические тенденции реформирования российского общества.

Теоретической основой исследования служат основополагающие философские идеи И. Канта, Г.В.Ф. Гегеля, К. Маркса, Э. Фромма, Дж. Дьюи, а так же концепции П. Сорокина, М. Вебера, Т. Парсонса, Ю. Хабермаса, Э. Дюркгейма, К. Поппера, Р. Нисбета, П. Штомпки, формирующие теорию социального действия и системную модель общества; работы Г. Гергена, В. Вагнера, Р. Хааре, сформировавших концепцию социального конструктивизма; труды по макросоциологии и философии истории Ф. Броделя, И. Валлерстайна, В. Макнила; исследования по теории социальных изменений М. Грановеттера, С. Шейма, Р. Будона, В. Бакли, Ш. Эйзенштадта, П. Штомпки, Т.И. Заславской; авторские позиции А.В. Брушлинского, А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, Л.И. Анциферовой, применивших системный метод в социальной психологии к анализу идеального в сознании личности; работы по психологии творчества Э. Титчнер, Дж. Гилфорда, Е. Торенс. Использованы идеи Дж. Бернса, Д. Пейджа, Р. Такера, Б. Келлермана, Ж. Блонделя, анализировавших в рамках институционального подхода тактику реформирования в западноевропейских политических науках. Теоретической основой анализа практики реформ в России послужили работы Г.В. Осипова, В.В. Ильина, А.С. Панарина, Б.Н. Бессонова, Н.С. Розова, П.С. Емшина, О.А. Федорова, Ю.Н. Власова.

Научная новизна результатов исследования состоит в следующем:

- реформационный процесс описан как организованная субъектом система взаимодействия с объектом социальной реальности, основанная на целенаправленном воздействии механизма реформы на выделенный объект (социальные институты, общественные отношения, связи и способы взаимодействия), что позволяет фиксировать социальную деятельность реформатора, деятельность участников, включенных в осуществление реформы, и само преобразование избранного объекта реформирования;

- выявлены основные характеристики реформационного процесса, отличающего его от других преобразовательных практик; выделены его структурные компоненты и стадии; даны современные определения понятий «реформационный процесс», «реформаторство», «реформа», «реформатор»;

- показано, что реформы позволяют осуществлять планируемые постепенные изменения на макро-, мезо- и микроуровнях общества как эволюционирующей системы; определяют успешность в достижении целей модернизации; способны удерживать и углублять достижения социальных революций, а так же опосредованно влиять на социальную мобильность, меняя институциональную структуру общества в процессах социальной трансформации. Широкое применение реформы как инструмента управляемых изменений, проводимых под контролем власти, выразилось в богатой вариативности реформ;

- выявлено, что в основе реформаторства как вида совместной социальной преобразовательной деятельности лежит социальное конструирование объекта видоизменения в соответствии с заданными целями реформы. Она как конвенциальный договор является результатом выбора из альтернативных вариантов и результатом сложного механизма принятия единого решения в конфликтной ситуации столкновения интересов различных социально-политических групп;

- выделены группы причин, формирующие предельные точки в динамике реформирования; показана прямая зависимость возникновения ситуации неопределенности от информационного обмена между участниками, осуществляющими разработку и реализацию модели реформы. Кулуарные переговоры, двойные решения для себя и других участников процесса, договоренности об уступках в коридорах власти между лидирующими политическими силами о целях и ожидаемых результатах инициируют непредсказуемость процессов реформирования. Доказано, что проблема управляемости реформационным процессом напрямую зависит от гносеологической определенности всей стратегии достижения поставленной цели;

- выявлены содержательные критерии понятий «реформатор» и «субъект реформирования», позволяющие фиксировать деятельность руководителя и участников, осуществляющих реформирование. Отмечено, что присвоение статуса реформатора дается обществоведами только личностям, осуществившим созидательные реформы. Описаны социальные и психологические типы реформатора. Познавательные и коммуникативные механизмы субъекта реформирования выделены ведущими в субъект-объектном взаимодействии реформационного процесса, что позволяет видеть формирование мотивов и смысла преобразования социальных институтов или общественных отношений инициаторами реформ;

- уточнены разновидности реформ на основе критериев, применяемых современными социальными науками. Разработана теоретическая модель структуры, механизма и стадий осуществления реформы, отражающих историческое разнообразие практики реформирования. Показаны специфичность объектов реформирования и историческая уникальность каждой реформы, целенаправленной на избранный объект;

- на основе анализа исторической практики реформ в России выявлена их специфика и характерные черты, присущие российскому реформаторству, позволяющие говорить об особых исторических тенденциях.

Научная новизна и конкретные результаты исследования содержатся в следующих основных положениях, которые выносятся на защиту:

1. Понятие системы субъект-объектного взаимодействия в реформационном процессе является теоретической конструкцией, описывающей специально организованную деятельность субъекта, обладающего государственной властью, которая направлена на целевое воздействие механизма реформы на объект социальной реальности. В основе данного взаимодействия лежат познавательные и коммуникативные механизмы мышления субъекта реформирования: процессы наделения субъектом реформационного процесса окружающих его объектов социальной реальности значениями-смыслами, благодаря которым описывается жизнедеятельность общества (гносеологический аспект), и процессы установления реального бытия объекта в сознании субъекта, согласно чему происходит ориентация в осуществлении реформаторской деятельности (онтологический аспект).

2. Реформационный процесс протекает в виде последовательных стадий, представляющих собой единую систему процессуальных действий, целенаправленно осуществляемых всеми участниками процесса, наделенными специальными властными полномочиями в связи с осуществлением реформы. Его структура включает пять взаимосвязанных между собой элементов: субъект деятельности, субъективную сторону (психическое отношение к совершаемой деятельности), объект реформирования; объективную сторону процесса и характер взаимодействия между субъектом и объектом в процессе осуществления изменений.

3. Системность и динамичность субъект-объектного взаимодействия в реформационном процессе основаны на коммуникационных механизмах межсубъектного взаимодействия, образуемых отношениями власти-подчинения и признанием легитимности статуса реформатора. Характерными чертами реформационного процесса являются: прямая связь с государственной властью; реализация процесса в системе норм, санкционируемых, изменяемых или отменяемых только государством; охрана и поддержка реформирования принудительной силой государства; возможность представительства интересов социальных групп через процедуры договора с общественно-политическими силами.

4. Реформаторство есть вид социально-преобразовательной деятельности субъекта, обладающего властными полномочиями осуществлять реформы в обществе, направленной на целевое видоизменение объекта на основе специального механизма управления и контроля за преобразованием. Реформаторство возможно при наличии потенции реформатора создавать модель видоизменения объекта, обладании государственной властью, позволяющей использовать механизмы принуждения, отношения власти-подчинения и осуществлении руководства процессами реформирования при наличии реформационной дееспособности.

5. Реформа есть способ преобразования общественных отношений, институтов, структуры и функций объектов подсистем общества, осуществляемый субъектом власти на основе специализированного под объект механизма реформирования. Представляет собой управляемое социальное конструирование объекта, цель и модель видоизменения которого есть принятие конвенциального решения в ситуации конфликта интересов участников политического процесса в обществе. Классифицируется: по объекту как реформы общественных процессов и реформы объектов в системе общества, как институциональные и структурные реформы; по расположению объекта в подсистеме как экономические, социальные, политические, духовные, правовые реформы или их сочетание; по использованию механизма и принципов реформирования в основных процессах изменения общества как реформы в эволюционных, революционных, модернизационных и трансформационных процессах.

6. Реформатор - это инициатор, руководитель и деятель, осуществляющий реформу. Его статус характеризуется обладанием максимальными властными полномочиями, осуществлением профессиональной деятельности по управлению общественными процессами, прогрессивной ролью осуществленных реформ. Наличие иерархии субъектов реформирования основано на принципе обладания разной степенью властных полномочий и степенью непосредственного влияния на реформационный процесс. На основе анализа существенных черт реформатора выделяются его социальные и психологические типы.

7. Объектом реформирования выступают социальные институты, отношения, связи и способы взаимодействия человека с объектами социальной реальности, имеющие свойство быть положенными в экономической, политической, правовой, социально-культурной и экологической сферах жизнедеятельности социума.

8. Предел реформы - это точка в реформационном процессе, в которой воздействие субъекта на объект с целью его изменения останавливается. Выделяются три основные группы причин, формирующие предельные точки в динамике реформирования. В первую группу включены явления, которые вызваны информационными границами в деятельности субъекта реформирования. Во вторую - явления, обусловленные объективными причинами и специфичностью функционирования реформируемого объекта в системе общества. Третью группу образуют явления, связанные с основными типами неопределенности в человеческой деятельности.

9. Российскому реформаторству присущи традиционализм; влияние личности руководителя на весь процесс реформирования; прессинг власти по отношению к обществу, вызывающий противодействие оппозиции, которая, придя к власти, дублирует эти же модели политического действия. Для современного процесса реформ характерны тенденции милитаризации административно-кадрового аппарата органов исполнительной власти конца 90-х годов ХХ в.; насаждение механизмов формирования гражданского общества властвующей элитой; одновременная деконструкция социально-политических институтов социалистического общества и формирование социально-экономических институтов постиндустриального информационного общества; примитивность развития социальных слоев; пренебрежение власти к научному прогнозированию экспертами последствий преобразований.

Научно-теоретическая значимость исследования заключена в социально-философском анализе сущности, содержания и динамики реформационного процесса с позиций системно-деятельностного подхода. Это дало возможность описать реформирование как организованную субъектом систему взаимодействия с объектом социальной реальности, в основе которой лежит целенаправленное воздействие механизма реформы на избранный объект (социальные институты, общественные отношения, связи и способы взаимодействия). В диссертации исследована социальная деятельность реформатора, деятельность участников, включенных в процесс осуществления реформы, описана специфика преобразования объекта реформирования на основе анализа сущности субъект-объектного взаимодействия в социальной философии и психологии, что явилось новизной в исследовании реформационных процессов. Теоретическое значение имеют результаты исследования, определяющие место реформ среди других форм социальных изменений и уточняющие современное содержание понятий «реформационный процесс», «реформаторство», «реформа», «реформатор». Значение для социально-философского знания имеет анализ причин, вызывающих неопределенность и непредсказуемость в достижении целей реформы; фиксирование ее предела; определение ценности реформирования как управляемого социального конструирования объекта.

Выводы диссертации имеют практическую значимость для успешной реализации моделей изменений общественного устройства на основе реформ, при составлении программ политических партий и планировании социально-экономического развития страны. Ценность легитимности в осуществлении реформирования субъектом, обладающим государственной властью, формирует значимость демократических практик и механизмов реализации разнополярных социально-политических интересов в конкурентной политической борьбе за власть. Результаты исследования позволяют выявлять на практике слабые стороны процесса реформирования, обосновывают необходимость создания инструментов мониторинга и контроля общественностью за достижением поставленных целей.

Результаты исследования могут быть использованы в преподавании учебных дисциплин «социология», «политология», «отечественная история», «социология социальных изменений»; при подготовке специалистов государственного и муниципального управления, а так же в создании спецкурсов для политологов, социологов, историков. Отдельные выводы могут использоваться в учебном курсе «обществознания» учителями школ и преподавателями средне-специальных учебных заведений.

Апробация результатов исследования.

Основные идеи и результаты диссертационного исследования изложены в двух авторских и двух коллективных монографиях, 10 статьях в журналах, включенных в перечень ВАК, статьях и выступлениях (общее количество - более 80), которые были представлены на международных научных и научно-практических конференциях, в том числе на Втором Российском философском конгрессе «XXI век: будущее России в философском измерении» (Екатеринбург, 1999), на Всероссийских научных конференциях «Кузбасские философские чтения» (Кемерово, 2000, 2004, 2006, 2008, 2010), Международной научной конференции при Академии госслужбы при президенте РФ «Акмеологические критерии личности» (Москва, 2004); Международной научно-практической конференции «Реформы в России и Россия в реформирующемся мире», (Санк-Петербург, 2006); V Российском философском конгрессе «Наука. Философия. Общество» (Новосибирск, 2009). Положения диссертации были представлены на заседаниях Кузбасского отделения Российского философского общества.

Структура работы отражает логику и последовательность раскрытия поставленных задач. Диссертация состоит из введения, пяти глав, соответственно состоящих из параграфов, заключения, приложений и библиографического списка литературы на русском и иностранных языках. Текст диссертации изложен на 466 стр.

Основное содержание работы

реформатор философский социальный

Во Введении обосновывается актуальность и дается характеристика степени разработанности темы исследования; с точки зрения анализа проблемного поля формулируются цель и задачи диссертационного исследования; приводятся методологические и теоретические основания; выдвигаются тезисы, выносимые на защиту, и содержательно раскрывается их новизна; формулируются теоретическая и практическая значимость полученных результатов.

Глава 1 «Реформирование как разновидность социальных изменений» посвящена анализу содержания эволюции, революции, модернизации и социальной трансформации, возможному определению среди них места и разновидностей реформ в современных преобразовательных практиках общества. Предполагается, что представление о содержании проблемы вариативности социальных изменений позволит дать объективную характеристику категориально-содержательного аспекта основных форм практики социальных изменений, позволяющую учесть непосредственную взаимосвязь реформирования и эволюционных, революционных, модернизационных, трансформационных процессов.

В § 1.1 «Смысл и сущность преобразований в обществе, инициированных человеком» констатируется разнообразие теоретических позиций, раскрывающих сущностные характеристики процессов социальных изменений. Это позволяет утверждать о непрерывном пристальном внимании обществоведов к данной проблеме, которое родилось с момента выделения понятия социального изменения в античности и актуально в современном плюралистическом понимании вариативности преобразовательных практик. Содержание понятия социального изменения отражает два смысла - первый определен содержанием процесса системных изменений объективной реальности как единства естественной и социальной среды, вызванных неосознанной коллективной деятельностью человеческих сообществ в процессах социогенеза с целью воспроизводства и самосохранения общества; второй смысл задан содержанием анализа движущих сил процесса социальных изменений: причин и форм активности субъекта или социальных слоев, проявляющихся в возможностях и способностях целенаправленного воздействия на социальную систему с целью осуществления структурно-функциональных или системных изменений. Выделены группы исследований, отражающих альтернативное видение механизмов и сущностных характеристик форм и процессов социальных изменений, дающих репрезентацию различных методологических позиций анализа объективной реальности.

Понятие социальных изменений является сложным неоднозначным понятием, содержание которого расширяется по мере становления качества развития общества. Дискуссионный характер проблемы источника трансформаций общества позволил сформировать утверждение о том, что в основе преобразовательных процессов общества лежит человеческая потребность в адаптации социального окружения (общественных отношений, социальных институтов, моделей социально-экономического, политического и правового взаимодействия) под свои изменяющиеся общественно-исторические потребности. Предполагается, что преобразовательная потребность человека как «социального субъекта» формируется опосредованно в интеллектуальных поисках некоего идеального устройства общества и представляет собой неразрешимую проблему активности человека, воплощающего в своей преобразовательной деятельности стремление к недостижимому идеалу, модели, проекту социальной организации общества.

В качестве «рабочей гипотезы», раскрывающей интуитивное представление о смысле приведенной постановки проблемы источника, инициирующего социальные преобразования, выбирается требование анализа смысла и сущности форм и процессов изменений в связке понятий «социальный субъект-деятельность-объект социальной реальности». Оно отражает самодеятельность, самостоятельность и авторство конкретного действия, инициирующего социальные изменения. Предполагается, что в условиях системного усложнения современных обществ ни одна социальная группа не способна независимо от других групп осуществить стратегии изменений и быть самостоятельным субъектом социальных трансформаций. Характерным для современных обществ является формирование разнородных и структурированных субъектов (от низшего к элитарному). Отношения между субъектами различных уровней строятся на специфических только данному обществу моделях взаимодействия. Это позволяет сформулировать предположение о том, что выбор революции, реформ, модернизации как форм социальных изменений зависит от существующих в конкретном обществе моделей взаимодействия субъектов в процессах социальных изменений. Подтверждающими его аргументами выступают утверждения о наличии разнообразия форм и механизмов социальных изменений и особом месте в данных процессах реформ, ставших предметом следующего изложения в данной главе.

Параграф § 1.2 «Формы социальных изменений: эволюция развития содержания понятий» раскрывает вариативность преобразовательных практик в процессах социальных изменений, фиксируемых исследователями в таких понятиях, как эволюция, революция, реформы, модернизация, социальная трансформация и социально-политические и экономические инновации. Дискуссионность характера проблемного поля данного исследования и вариативность практики социальных изменений отражена в идейных поисках спора о путях и формах развития общества, начиная с осмысления понятия цивилизации в XVII в. до современных теорий социальной трансформации.

Основным положением данных концепций явилось понимание изменения как любой необратимой перемены самой системы общества как целостности. Многообразие типов изменений зависит от компонентов системы общества, которые вовлечены в процесс изменений; от действий человеческих индивидов; от существующих социальных и структурно-функциональных связей; от окружения самой системы общества (соседство других обществ, геополитическое положение); от наличия точки предела, при прохождении которой (по интенсивности, экстенсивности и своевременности) в развитии системы общества наблюдаются частичные сдвиги, меняющие ее идентичность и ведущие к качественным необратимым преобразованиям.

Выделение макро-, мезо-, микро - уровней в системе общества, динамичность социальных изменений, анализ процессов в понятиях социального развития системы и социального цикла позволили утверждать, что общество представляет собой мягкое поле взаимоотношений, в котором существует сеть связей, взаимодействий, находящихся в постоянном движении как социально-культурного поля (С. Шейм). При использовании методологии системного моделирования стало возможным фиксировать сложные неустойчивые связи-действия и психические процессы мотивации разных социальных субъектов. Они открыли первопричины, инициирующие разнообразие социальных изменений - поиск мотивов и объединяющей идеи, позволяющей удерживать общество в единой целостности через деятельность людей.

Существенными чертами социального изменения выступают форма, которую принимает процесс преобразования; движущие силы изменения; результат изменения; явность или скрытость течения процесса изменения; уровень развитости системы общества, на котором протекает процесс; фактор времени. Процессы изменений анализируются как направленные и ненаправленные, причем первые необратимы, поскольку каждая последующая стадия отличается от предыдущей. В анализе траекторий развития процесса выделены альтернативы: восходящие или нисходящие траектории, линейные (однонаправленные) или мультилинейные (иметь несколько альтернативных траекторий), скачкообразные или циклические и спиралевидные (сочетающие в себе признаки первых и вторых). Такое понимание динамики процесса изменения стало методологическим конструктом, позволяющим описывать взятое отдельное изменение независимо от его государственно-национального пространства как неповторимый феномен истории отдельного общества, который может нести в себе черты похожести с другими явлениями изменений, оставаясь уникальным в силу неповторимости общественно-исторической ситуации для определенного общества. Независимо от того, какую форму приобретет процесс изменений (эволюционную, революционную, реформы или модернизирование), его содержательную характеристику формируют существенные черты самих форм социальных процессов.

В § 1.3 «Место реформ в преобразовательных практиках» анализируется разнообразие практики реформ и обосновывается утверждение об особом преимуществе реформы по отношению к другим формам социальных изменений. Специфичность реформы позволяет максимально реализовать целенаправленность действий субъекта (группы) в желаемом изменении социального объекта, что выступает аргументом, подтверждающим предположение о том, что выбор революции или реформ и модернизации, поддерживающих эволюционный цикл, зависит от существующих в конкретном обществе моделей взаимодействия субъектов социальных изменений. Обосновывается, что в зависимости от использования механизма реформ в преобразовании составляющих элементов системы определенного общества выделяются эволюционные реформы, революционные реформы, модернизационные реформы.

Отвечая на экономические, политические, культурные и социальные вызовы общество вырабатывает ответы, возвращающие его к фазе стабильности. В критические периоды дестабилизации используются эволюционные реформы в качестве адекватного нейтрализующего ответа. Разнообразие и масштабность проводимых реформ в обществе в эволюционные периоды очевидны. Реформы макроуровня представляют собой комплекс одновременных или поэтапных экономических реформ; реформ, изменяющих политический режим, политическую структуру или государственную политику; правовых реформ, видоизменяющих процессы реализации социально-экономических и политических правоотношений; социальных реформ, способствующих реализации основных интересов социальных слоев. Такие реформы охватывают всю экономическую, политическую, социальную или духовную сферу, меняя саму целостную систему общества через изменение его институтов. Содержание институциональных реформ формируется на понимании того, что институциональные факторы, заданные наличной в структуре общества институциональной матрицей, определяют пределы и степень эффективности средств макроэкономической политики. Реформы мезо- и микроуровня охватывают системные компоненты внутри определенной подсистемы общества и называются структурными. Они направлены на преобразование структуры социального института, экономических или социально-политических отношений, связей внутри конкретной сферы деятельности общества и носят узкоспециализированный характер (реформа образования, пенсионная или реформа судопроизводства и т.п.).

Реформы в революционных процессах проводятся социально-политическими силами, захватившими власть в ходе революции. Масштаб их изменений охватывает макроуровень общества и по мере вхождения общества в период стабилизации. Они видоизменяют институты общества, социально-экономические или политические отношения, структурно-функциональные связи под нужды постреволюционного общества. Революционные реформы осуществлялись на тех же механизмах, что и эволюционные реформы. В основе модернизации лежит формирование на основе заимствованных и считаемых современными экономических, социально-политических, правовых институтов, отношений и практик общества, способных обеспечивать адекватный ответ на вызовы современности. Все разновидности современной модернизации осуществляются на основе реформ. В отличие от вышеуказанных видов эволюционных реформ, имеющих источником преобразований внутренние потребности общества (источник идей реформ лежит в самой культурно-исторической практике народа, он внутриположен), источник идей модернизации внеположен в чужой культурно-исторической среде как идеал для подражания. Механизмы реформ в процессах модернизации аналогичны осуществлению эволюционных и революционных реформ. Важнейшей особенностью влияния реформ на трансформационные процессы в обществе является прямое инициирование вертикальной социальной мобильности, меняющей институциональную структуру общества в процессах социальной трансформации.

Особое место реформы в практиках социальных изменений, гибкость и адаптивность ее механизма позволяют с ее помощью осуществлять изменения на макро-, мезо- и микроуровнях общества как системы в эволюционных процессах; определять успешность в достижении целей модернизации, удерживать и углублять достижения социальных революций и опосредованно влиять на социальную мобильность, тем самым меняя институциональную структуру общества в процессах социальной трансформации.

Глава 2 «Реформирование как социально-философская проблема» определяет проблемы постижения реформаторской деятельности личности. С одной стороны, они формируют методологические трудности в описании предмета исследования, а с другой, влияют на комплексное изучение взаимодействия субъекта-объекта реформирования и их социального окружения. Демонстрируется стремление автора выявить биполярную природу концепта «субъект-объект реформирования», представляющего взаимозависимость активности субъекта от отношения к объекту и воздействие объекта спецификой своего бытия на формирование рамок поведения субъекта.

В § 2.1 «Смысловые конструкты понятий реформаторство, реформатор, реформа» показана проблемная ситуация отсутствия социально-философских источников, анализирующих в единой системе процессы реформирования и неразрывно связанного с ними субъекта реформирования (реформатора), деятельность, осуществляющую реформирование (реформаторство), связь реформатора и реформируемого объекта (как явления субъект-объектных отношений). В параграфе представлен анализ существенных признаков родовых понятий в логическом анализе содержания понятий «реформаторство», «реформа», «реформатор».

Понятие преобразовательной социальной деятельности позволяет анализировать не только конкретную деятельность личности, но и совместную деятельность группы людей или социального слоя, объединенных общими интересами в поле социального пространства (Г.П. Щедровицкий, Г.С. Батищев, М.С. Каган, Э.В. Ильенков, Э.Г. Юдин). В логическом анализе содержания понятия реформаторство выявлены существенные признаки родовых к нему понятий социальной, творческой и преобразовательной деятельности. Это позволило на основе методологического конструкта субъект-объектного взаимодействия обосновать анализ реформаторства и выделить: психическую активность личности реформатора (целеполагание, мотив, способы ориентации); саму реформаторскую деятельность по моделированию механизмов и способов видоизменения объекта реформирования; материальное воплощение в воздействиях на объект как артефакта, который существует не благодаря физической природе, а благодаря тому, что он произведен для определенного использования и инкорпорирован в человеческую культуру как способ взаимодействия с социально-историческим миром; и реакцию объекта (изменение-сопротивление), на который направлено преобразование.