Реформационный процесс как субъект-объектное взаимодействие

Реформа как форма, которую обретает процесс социальных изменений, есть следствие реформаторства. Оно выступает центральным в связке реформатор-реформирование-реформа-объект реформирования. В понятии реформа подчеркнуто ключевое слово - она есть не что иное, как способ воздействия на объект, имеющий механизм, технологию и стадии своего осуществления. Реформатором называют субъекта, не только наделенного властными полномочиями реформировать, но и осуществившего реформу. Объект, положенный в социальном пространстве, выступает в качестве избранного объектом реформирования только при условии осуществления реформы. Отсюда формирование таких существенных признаков, неотделимых от понятий реформатора, реформаторства и реформы, как преобразование, как целеполагание и осознанная направленность самой деятельности реформатора на видоизменение объекта, как особый способ изменения вне-положенного социального объекта, как осуществление реформаторства субъектом, наделенным властью, когда субъект деятельности осознает цели преобразования, когда возможна управляемость преобразованием со стороны субъекта и деятельность ориентирована на качественные изменения объекта.

§ 2.2 «Развитие содержания понятий в истории философской мысли» представляет анализ историко-философского развития содержания понятий «личность», «творчество» и «социальная деятельность» в интерпретации узкого, единичного смысла понятий, которое предшествовало оформлению существенным признакам понятий реформаторство, реформатор, реформа.

Динамика философского постижения этих понятий проходит пять этапов формирования философских идей от трактовки в широком смысле до современного понимания в узком смысле этих терминов. Первый, охватывающий античность и эпоху средневековья, знаменуется выделением данных понятий и первых попыток их интерпретации на «языке всеобщего». В античности определился интерес: к личности (софисты и Сократ); ее рефлексии (Парменид, Платон); ее разумности и психическим особенностям (Аристотель); ее деятельностной основе (Платон, Аристотель) и активности (Сократ); ее творчеству в материальном выражении (Аристотель). Средневековые философы смещают интерес к проблеме понимания источника жизнедеятельности личности. Второй этап связан с рождением идей гуманизма, повлиявших на концептуальное оформление понятия личности на «языке особенного» как самоценной индивидуальности, самостоятельно действующего социального субъекта. Выдвигается концепция универсального человека (Мирандола, Данте Алигьери, Петрарка, Л. Валла). Свобода, разум, активность, творчество, стремление к земному самоутверждению и счастью - основные составляющие личностного начала в трудах итальянских гуманистов (Т. Мор, Т. Кампанелла, Н. Макиавелли).

Французское Просвещение, подхватывая идеалы гуманизма, начинает третий этап в развитии содержательности понятий личности, деятельности, творчества. Выделяется идея суверенной личности (Руссо, Гольбах), ее социального творчества в понимании преобразовательной деятельности граждан (Вольтер, Дидро, Даламбер). Идеи Просвещения акцентировали философское внимание на изучении объективных условий, детерминирующих поведение личности, которые раскрываются в онтологической проблематике немецкой классической философии на «языке особенного». Содержательные рамки четвертого этапа определяет антропологизм, развивающийся как в идеалистическом (Фихте, Шеллинг, Гегель), так и в материалистическом (Фейербах, Маркс, Фромм) оформлении. Социальное творчество личности у К. Маркса раскрывается в рамках концепции воздействия общественного бытия на общественное сознание, где носителями преобразовательных идей являются личности, детерминированные противоречиями общественного бытия.

Направление философского поиска во внутри положенной субъектной данности положило начало пятому этапу, который оформил уровень раскрытия понятия социальной деятельности личности как творчества на «языке единичного». Переосмысливается понятие человеческой реальности, закладываются базисные элементы понятия реформаторства. Понимание социальной деятельности как взаимодействия субъектов между собой и с объектами было представлено в отечественной социально-философской и психологической школах (Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев Г.П. Щедровицкий, Г.С. Батищев, М.С. Каган, Э.В. Ильенков, Э.Г. Юдин). На основе их исследований стало возможным формулирование таких существенных признаков понятия «реформаторство», как вид преобразовательной социальной деятельности субъекта, обладающего властью; деятельность, целенаправленная на видоизменение существующих форм социальных институтов, общественных отношений, структурно-функциональных компонентов подсистем общества, результатом которой является преобразование объекта в новые формы, ранее не существовавшие.

В § 2.3 «Историография проблем реформаторства в социально-философском знании» акцентируется внимание на зарождении и анализе смежных проблем развития содержания социальной деятельности, социального действия, активности личности в обществе, ее коммуникаций в процессах воспроизводства общества непосредственно через и в процессе социальной деятельности людей; на концептуальном оформлении проблематики типов и форм преобразовательной деятельности, осуществляемой в эволюции, революции, в реформах и позднее при модернизации и трансформации; на постановке проблем реформаторства в условиях реформационных изменений в России конца ХХ - начала ХХI вв. в связи с длительными процессами перехода к новым социально-экономическим и политическим отношениям. Проанализированный исследовательский материал определил следующие группы проблем реформаторства и смежных с ними проблем ключевых составляющих реформационного процесса:

Первая группа объединяет проблемы, посвященные анализу субъекта деятельности, в том числе субъекта, целенаправленно преобразующего общественные отношения и институты. Это проблемы постижения самого феномена мышления человека, особенностей целеполагания, рефлексии над содержанием его практики, в том числе и социальной, его творческих способностей и уникальности в умении совместно организовать жизнедеятельность в обществе. Вторая группа проблем посвящена изучению феномена деятельности человека, выделения ее видов и осмысления преобразовательной деятельности человека в социуме как социальной деятельности. Среди важнейших проблем изучения социальной деятельности выделяются проблемы ее структуры, мотивации, целенаправленности, дуальности рационального и иррационального, проблемы свободы и факторов ее детерминации, а также ценностные аспекты преобразовательной деятельности. Третья группа объединяет проблемы исследования способов изменения общества и определения их как управляемых и неуправляемых со стороны человека. Это исследования социальных философов, социологов, политологов проблематики теорий социальных изменений, анализирующих эволюцию, революции, реформирование, модернизации, трансформации и инновационные изменения.

Четвертая группа проблем объединяет в себе анализ феномена реформационного процесса как такового. Выделение элементов реформаторской деятельности позволило выделить проблемы субъекта деятельности (кто реформатор?); проблемы объекта (на что деятельность направлена?); проблемы целеполагания и направленности деятельности; проблемы возможностей реализации поставленных целей (как? через какой механизм?) и механизма осуществления реформирования (каковы технологии воздействия на объекты?); проблемы ответной реакции объекта на воздействие-реформирование.

Пятая группа проблем сравнительно молода, но задает аксиологические ценности в процессах преобразования общества и избирает доминирующей идею изменения во благо человека и гармонизацию его жизнедеятельности в обществе. Это проблемы нравственности, этичности в реализации своих благостных устремлений одними социальными группами в ущемление интересов других; проблемы социальной справедливости в идеях реформировать общество под вновь возникающие идеалы государства; проблемы толерантности в реформационных процессах.

Среди отечественных исследований не обнаруживается фундаментальных работ ни по социологии, ни по философии социальных изменений, а единичные переводы (П. Штомпка, С. Эйзенштадт, Р. Саква) становятся единственным источником применения новой методологии в анализе социальных изменений. Это указывает на то, что в российском обществоведении есть методологический кризис описания социальных изменений в современной России, поскольку научные термины, заимствованные у западноевропейских исследователей, используются в отечественных исследованиях как универсальные, предельно общие понятия без их критического анализа. Существует проблема анализа реформаторской деятельности в социальном пространстве, требующая своего решения и альтернативных марксисткой методологии подходов в ее исследовании.

§ 2.4 «Методологический кризис описания реформационных изменений в современной России» посвящен проблеме адекватности анализа процессов преобразования российского общества. Противоречивость объективной оценки отечественными исследователями реальных событий и изменений в России, произошедших за последние двадцать пять лет, в терминах «перестройка», «реформы», «модернизация», «социальная революция 1991 г.», «социальная трансформация» свидетельствует о существующей проблеме отечественного обществознания - невозможности комплексно описать происходящие социально-экономические изменения в России конца ХХ - нач. ХХI вв. известными категориями социальных наук.

Российские обществоведы анализировали события России 80-х на основе понятия «перестройка» (означающее качественное изменение). События 90-х описывались как «социальная революция 1991 г.» (Е.Т. Гайдар, В.А. Мау, А.А. Нещадин, И.М. Клямкин, М.А. Краснов, Л.М. Алексеева и др.), или понятий путча и антипутча, которые затронули Москву (А.А Нещадин), понятия революции, реализованной в форме реформ (Е.Г. Ясин). Однако осуществляемые политической элитой России изменения после 1991 г. были официально заявлены как политические и социально-экономические реформы. Те социально-экономические и политические изменения, которые они инициировали, не могли анализироваться в рамках существующего понятия «реформа», поскольку несли качественные изменения в общественные отношения и меняли форму политического режима. Исследовательская традиция марксизма в описании реформационных процессов в истории России сохраняла категоричность, признавая реформы уступкой господствующего класса своему противнику.

Определяя важными результатами посткоммунистических реформ изменение трех взаимосвязанных характеристик общества: институциональной структуры, социальной структуры и человеческого потенциала, Т.И. Заславская начинает анализ преобразований российского общества с позиций новой методологии. Концепт «социальная трансформация» выступает как наиболее универсальная категория (В.И. Карасев). В анализе процессов изменений посткоммунистических стран, протекающих в своих особенных экономических проектах модернизации, политических и правовых реформ, а также сопровождающей их активной трансформации социальной структуры, был взят концепт трансформации и точки перехода (П. Штомки, С. Хатингтон), разработанный на основе анализа социальных изменений западноевропейского общества. Отсюда методологическая противоречивость в анализе изменений российского общества. Указав на это, С.П. Глинкина подчеркнула, что нельзя понять наличие перехода, не определив начальную точку в процессах трансформации. Понятие перехода от одной модели социально-экономической организации общества к другой современными экономистами понимается так же неоднозначно, как само понятие экономической системы.

В ситуации разнообразия путей развития посткоммунистических стран вопрос о социальной траектории трансформаций в России остается открытым. В начале ХХI в. начинают говорить о кризисе методологии деятельностного подхода, связанного с опасностью универсализации деятельности по отношению к природе и социальной среде. Экологический кризис, глобальные проблемы человечества к ХХI в. заставили пересмотреть иллюзию позитивности преобразований мира. Взятая в абстракции деятельность содержит потенции конструктивности, созидательности, но и одновременно деструктивности и разрушения. Деятельностный подход и системная модель общества являются методологическими конструкциями. Акцент с агрессивно-насильственной активности деятельности сегодня смещается на равновесие взаимодействий деятельностей со-действующих субъектов, живущих в со-обществе. Соответственно требуется иной ракурс содержательных конструкт понятий «реформа», «реформаторство», «реформатор».

В Главе 3 «Системность и динамичность процесса реформирования» эксплицируется понятие взаимодействия субъекта-объекта реформирования как социально-философского концепта, отражающего динамику реформационных процессов в преобразовательных практиках общества; определяется понятие реформационного процесса, его стадий, основных характеристик, и строится его теоретическая модель; реформаторство обосновывается как составной элемент, связывающий субъекта и объекта в реформационных процессах, а также анализируются характерные тенденции исторической практики реформ.

В § 3.1 «Онтологический и гносеологический статус концепта «взаимодействие субъекта-объекта реформирования»» обосновывается утверждение, что источником преобразовательной активности реформатора является рефлексивная способность субъекта к реконструированию социальной реальности в значениях (понятиях, категориях, теориях). Корреляция, уточнение и адекватность сформированных значений об объекте в сознании субъекта инициирует активность преобразовывать объект согласно сконструированным образам идеального и должного в понимании субъекта. Тенденции исторического возрастания «субъективного» в значениях, традиции политической борьбы за выбор определенного идеала общественного устройств как ориентира действий и сложность механизмов этого выбора позволяют утверждать, что в обществах, где более активны процессы корреляции и уточнения значений, конструирующих социальную реальность, процессы социальных изменений вариативны (от разных типов революций до вариаций реформ), чем в обществах, менее подверженных активности воплощения идеальных моделей общественного устройства.

В концепте «взаимодействие субъекта-объекта реформирования» объектом является то, что подвергается материальному воздействию и интеллектуальному переформированию его значения в мышлении субъекта реформирования. У субъекта реформирования всегда есть внутреннее качество быть в оппозиции к объекту, желать его преобразования - это выступает как организующее начало активности субъекта. Понятия и значения, формируемые в сознании субъекта в процессах, связанных с реформированием, прежде всего это значения, сформированные в непосредственно-практическом взаимодействии субъекта с объектом. Благодаря уникальности сознания, эти выделенные значения становятся для человека объектом сосредоточенного самоанализа и рефлексии. Важно разделять сами полагаемые значения о предмете в нашем сознании и реальный предмет (объект сам-по-себе и объект-для-нас в его предметности).

Выяснение онтологических оснований концепта «взаимодействие субъекта-объекта реформирования» позволяет представить связку субъект-деятельность-объект через анализ процессов наделения значениями (понятиями, категориями, содержательными признаками) в сознании субъекта наличия реального бытия объекта. Оперирование этими значениями в мыслительной деятельности субъекта ориентирует в осуществлении преобразовательной деятельности (выбор действий, планирование, аффективные действия). Мы можем мыслить в понятии субъекта реформирования индивидуально каждого участника, вовлеченного в процесс реформирования. Однако должны подчеркнуть наличие иерархии субъектов реформирования, основанной на принципе обладания разной степенью властных полномочий и степенью непосредственного влияния на реформационный процесс, о чем мы подробнее говорим, анализируя субъекта реформационного процесса в § 3.2. и реформатора в § 4.2. диссертационного исследования.

Выяснение гносеологических оснований концепта «взаимодействие субъекта-объекта реформирования» позволяет представить процесс наделения объектов значениями как синтез содержания внешних и внутренних впечатлений, осуществляемый через опосредование переживания этого содержания самим субъектом. Это есть одновременно самоорганизация данного содержания (схватывание-конституирование) в некие определенности и представляет собой внутренне присущую форму человеческого самоустанавливания в сущем (в бытие), а «значения-смыслы» составляют интеллектуальные конструкции, из которых состоит мир человека. Соотношение «субъективного» и «объектного» в значениях относительно и зависит от онтологической диспозиции субъект-объектного взаимодействия. По сути сформированные в сознании субъекта значения (понятия) есть адекватный ответ на «вызов» или «послание» объекта, оно со временем будет неадекватно новым вызовам объекта, и снова возникнет ситуация выявления новых значений, инициирующая формирование потребностей субъекта реформировать объект системы общества. Познавательное отношение субъекта к объекту активно влияет на конструирование в его сознании реальности благодаря присваиваемым субъектом значений объектам. Познающий субъект сталкивается с ситуацией несоответствия имеющихся в его сознании значений с реальными предметами, описываемыми этими значениями.

Преобразование как способ и как метод достижения изменения предмета содержит в себе конструирование предмета на основе имеющейся информации (наличных значений у субъекта об объекте) и на основе прогнозируемой информации (предположения об изменении предмета). Источник социального конструирования лежит в явлении экспликации для познающего субъекта. Формирование значений, понятий об объекте социальной реальности становится непосредственным источником социального конструирования не только представлений об объекте, но и источником идей его видоизменения, реформирования. В этом проявлена динамичность и изменение структурно-функциональных связей объекта под воздействием субъекта.

§ 3.2 «Реформационный процесс: понятие и структура» посвящен анализу данного теоретического конструкта как системы последовательно осуществляемых социальных действий, совершаемых субъектом, наделенным специальными властными полномочиями, а также другими участниками процесса в связи с осуществлением реформы. В структуре реформационного процесса условно выделяются пять элементов, каждый из которых представляет собой группу самостоятельных признаков (самостоятельных, но взаимосвязанных между собой процессов). Они характеризуют субъект деятельности; субъективную сторону процесса; объект, на который направлено воздействие; объективную сторону процесса, отражающую реальность вне зависимости от субъекта и характер взаимодействия между субъектом и объектом в процессе осуществления изменений.

Первый элемент структуры реформационного процесса субъект - реформатор, который осознает, намеренно совершает преобразовательные действия, предполагает и желает наступление запланированного результата реформирования объекта. Характеризует реформатора как субъекта реформационного процесса обладание властными полномочиями: прямой или непосредственный доступ к власти, позволяющий реализовать замысел реформы, используя административные, силовые и финансовые ресурсы. Реформатор - инициатор и руководитель реформы. Затем в процесс включаются субъекты, исполняющие детали или подпроекты реформы. Мы не называем их реформаторами, но их подчиненная деятельность позволяет осуществить реформу. В истории общественной и государственной практики сложились определенные социальные нормы поведения. Это модели лоббирования реформ; нормы поведения, заданные политическим статусом главы государства (или главы субъектов федерации); ожидаемое поведение от исполнителей механизма реформирования (бюрократов) и членов общества, которые будут принудительно формироваться через механизмы государственно-административного принуждения (с изменениями мер пресечения недолжного поведения в уголовном, гражданском, административном и т.п. праве).

Субъективная сторона как второй элемент структуры реформационного процесса - это психическая деятельность реформатора и участников реформационного процесса, непосредственно связанная с осуществлением реформирования объекта. Ее содержание раскрывается с помощью таких признаков, как мотив, цель, идеальный образ реформируемого объекта и эмоциональное отношение к деятельности.

Объект как третий элемент структуры целенаправляет деятельность и своим существованием вызывает специфическую активность реформатора. Объектом реформирования специфически является социум в целом и отдельные его сферы, институты, структурно-функциональные и социальные связи, социальные и институциональные отношения. Сами сферы, наличие их специфики функционирования, особенности структурно-функциональных связей будут определять создание типов видоизменения объекта, т.е. мыслимые в них и возможные способы взаимоотношения человека с социумом. Дальнейший анализ указанного элемента структуры реформационного процесса мы продолжаем в § 4.4. «Объект реформирования и результаты целенаправленного видоизменения».

Объективная сторона реформационного процесса характеризуется причинной связью, временем и местом (пространством) осуществления действий по реформированию, объективной социально-политической обстановкой в обществе и избранным способом реформирования. Причинная связь - это объективно существующая обусловленность между действиями по реформированию субъекта и наступившими последствиями для общества, его институтов и отношений. Результат целенаправленного реформирования должен наступать именно в процессе осуществления действий по реформированию. Историческое время, пространственная территория государства и объективная обстановка в обществе определяют неповторимость и единственность каждой осуществленной реформы. Понятие норм процессуального права субъекта на реформационные действия ведет нас к выделению таких существенных понятий, как реформационная правоспособность и реформационная дееспособность. Правоспособность - это гарантированная социальными нормами способность субъекта власти иметь юридические права на осуществление преобразований в обществе. Она ограниченна рамками легитимности. Понятие дееспособности реформатора связано с пониманием его способности как участника разнообразных общественных отношений самостоятельно, своими действиями приобретать права на осуществление реформирования и налагать на себя обязанности, а также осуществлять их. Дееспособность также ограниченна наличием территории власти.

Характер взаимодействия между субъектом и объектом в процессе осуществления изменений представляет пятый элемент структуры реформационного процесса. Он проявляется в силе воздействия реформатора на реформируемый объект и силы противодействия реформируемого объекта. В динамике они могут усиливаться или ослабевать, переходить из действия в противодействие реформированию. Колебание этих двух сил формирует специфичность реформационного процесса, неповторимость этапов. Система действий по реформированию осуществляется на основе определенных принципов, закрепленных в идеях и представлениях субъекта реформаторской деятельности норм процессуального права действовать, осуществлять реформирование. Нормы, в соответствии с которыми осуществляется деятельность, представляют собой сформированные ранее общественно-исторической практикой правила поведения в подобных ситуациях. Принципы реформационного процесса являются ориентирами деятельности по реформированию и позволяют оценивать предыдущий реформационный опыт, совершенствовать его, не повторяя ошибок.

Процессуальная сторона осуществления реформы анализируется в § 3.3 «Основные характеристики и стадии реформационного процесса». Предполагается, что презентация модели реформационного процесса, протекающего в виде последовательных стадий, представляющих собой совокупность процессуальных действий, совершаемых участниками реформационного процесса, объединенных одной целью, позволит выделить и проанализировать существенные характеристики системы действий реформирования, а также охарактеризовать понятие стадий реформационного процесса в намеренном достижении цели.

Понимание реформационного процесса как системы взаимосвязи всех его структурных компонентов позволяет выделить основные характеристики, отличающего его от других преобразовательных процессов целенаправленного изменения объекта, положенного в системе общественных отношений. Это динамичность, системность взаимодействия компонентов реформационного процесса. Это его направленность на объект и неразрывная связь с государственной властью, которая обусловливает рамки полномочий действия субъекта власти существующей в государстве формой правления, политическим режимом и территориально-административным устройством государства. Это представительно-обязывающий характер взаимодействия всех субъектов реформационного процесса в ходе осуществления реформы и государственно-нормативный характер регламентации действий по реформированию, представляющий собой осуществление реформационного процесса на системе норм, которые устанавливаются, санкционируются, изменяются или отменяются только государством, а также государственное гарантирование права осуществлять реформирование и, в необходимых случаях, его охрана и поддержка принудительной силой карательно-бюракратических механизмов государства. Адаптивность, доступность, эффективность и легкость в осуществлении реформы как способа воздействия на объекты общества (общественные отношения, институты, структурные и функциональные связи) позволяют с наименьшими социальными потерями реализовывать человеческую активность в изменении общества под свои потребности и идеальные представления.

Презентация созидательного характера реформационных процессов обосновывается (не всегда реализуется, но провозглашается) механизмами договора, когда в полилоге различных социально-политических интересов поддерживаются интересы большинства. В реальности наблюдаются манипулирование общественным мнением, искажение реального положения дел и игнорирование адекватных предложений оппонентов по изменениям.

Стадии реформационного процесса являются понятием, отражающим структурность поэтапного развития действий по осуществлению реформы, совершаемых участниками реформационного процесса в зависимости от цели и ведущих к ее достижению и решению поставленных задач. На первоначальной стадии идет получение и обработка информации о функционировании объекта, анализ его возможного видоизменения. На следующих стадиях разрабатывается механизм осуществления реформы, включающий в себя технологии и уровни воздействия на объект. Технология осуществления реформы подразумевает три важных составляющих: диагноз, разработку модели или проекта видоизменений и деятельность по корректировке функционирования социального объекта. На диагностической стадии выявляется характер проблемной ситуации в социуме, деструктивность взаимодействия социальных институтов или распад социальных связей, дается сравнительный анализ социальных позиций общественно-политических сил при существующей ситуации. Стадия разработки модели изменения социального объекта включает процедуру договора с общественно-политическими силами и запуск реформирования; подготовку проекта и разработку всей технологической цепи реформирования; подбор команды, которая будет осуществлять ход реформ. На стадии корректировки учитывается реакция всего социума или его конкретной сферы, где осуществлялось видоизменение.

Анализ существенных характеристик, выделяющих реформаторскую деятельность от других видов преобразовательной деятельности, представлен в параграфе § 3.4 «Сущность и специфика реформаторской деятельности». Предполагается, что видообразующие признаки понятия реформаторства позволят дать его определение, которое будет адекватно отражать специфический вид социальной деятельности человека по осуществлению реформы. Модель реформаторской деятельности личности дает достаточную возможность для описания культурно-исторического разнообразия практики реформирования.

Разработки Г.П. Щедровицкого, Г.С. Батищева, М.С. Кагана, Э.В. Ильенкова, Э.Г. Юдина позволили решать проблему взаимосвязи человека и социального института на анализе связующей их социальной деятельности. Предложенная Г.П. Щедровицким мыследеятельностная семиотика и идеи схем деятельности позволили видеть как бы неуловимые деятельностные процессы (мышления, понимания, действия, рефлексии, коммуникации) конструированных мозгом схем осуществления преобразовательной деятельности. Понятие социальной деятельности личности становится единственно центральным для объяснения взаимосвязи и взаимоотношений, образующих систему взаимодействия «субъекта-объекта деятельности». В нее включены: психическая активность личности (целеполагание, мотив, способы ориентации), само осуществление деятельности по созданию способов активности как артефакта, который существует благодаря тому, что он произведен в мыслительных процессах для определенного использования и инкорпорирован в человеческую культуру как способ взаимодействия с социально-историческим миром.

Социальная деятельность выступает в революционно-разрушительной форме и в созидательной как изменение социальных объектов (М.С. Каган). Справедливо отметил Р.Ю. Соколов, что не всякое изменение в ее осуществлении есть преобразование. Классическое для системно-деятельностного подхода отличие материальной, практической деятельности от духовной состоит в том, что практика не просто материально (предметно или социально) преобразует мир, а делает это в соответствии с определенными, заранее поставленными целями. Совпадение целей и результата, заданных идеально, с результатом, полученным реально, определяет меру эффективности практики.

Тот или иной вид реформаторской деятельности личности выступает как опосредование соответствующего вида социальной практики. Источник реформаторской деятельности лежит в рефлексии над содержанием социальной практики. Реформаторство неотделимо ни от реформатора-субъекта, осуществляющего реформирование; ни от реформы как способа видоизменения, ни от реформационного процесса. Реформаторству характерно целеполагание и направленность действий на видоизменение объекта. Реформатор осознает, намеренно совершает действия, предполагает и желает наступление результата. Реформаторство возможно при связывании воедино всех условий: во-первых, наличия знания о предмете, который будет реформирован; во-вторых, обладания реформатором властными полномочиями (реформационной правоспособностью); в-третьих, обладания потенцией создавать модель, идеальный образ объекта после видоизменения; в-четвертых, наличия знания-умения (адекватных технологий, механизма) реализации видоизменения; в-пятых, умения сформулировать цели реформирования и создать команду для реализации реформы, умения создать идеологию преобразования, показать негативные стороны преобразуемого объекта и возможности его измениться, сформулировать ожидаемые результаты (т.е. обладание реформационной дееспособностью); в-шестых, наличия интеллектуального пространства в понимании изменений, устойчивости и разветвленности коммуникативного поля идейной консолидации субъектов, включенных в процессы реформирования.

Структурными компонентами реформаторства выступают: субъект - личность, обладающая легитимным правом на преобразования в обществе, закрепленным законодательно; объект, целенаправляющий реформаторство; сферы, в которых реформаторство осуществимо; реформа как способ, определяющий, через что реализуется деятельность и полагающая в себе модель видоизменения объекта, отражающая цель и задачи реформирования, которые из идеального образа становятся предметно, материально фиксируемы в модели реформы; механизм осуществления реформаторства, включающий в себя технологии и уровни воздействия на социальный объект.

Реформаторство в общекультурном смысле представляет собой специфический вид социальной деятельности субъекта, имеющего властные полномочия на преобразования в обществе в силу своего политического статуса, которая направлена на целевое видоизменение объекта (института, отношений, структурно-функциональных и социальных связей), расположенного в конкретных сферах социума на основе специально подготовленного механизма реформы. По сути, реформаторство это деятельность по осуществлению реформы.

Увидеть определенные тенденции и особенности самой практики применения реформ в исторической динамике развития общества мы попытались в § 3.5 «Тенденции и историческая динамика практики реформ». В современном социальном знании представлены достаточно разнообразные концепции понимания как самого общества, так и движущих сил его изменения. Мы используем понятие общества в его системных характеристиках, поскольку такой методологический конструкт позволяет представить наследуемость традиций в практике применения реформ, увидеть динамику усложнения самой применительной практики реформирования от ее простых форм к научно разработанным формам на основе социального проектирования.

Формирование института реформаторства происходит в ХХ - начале ХХI в. От простых преобразований верховной власти в доклассовых обществах до сложного механизма согласования процедур изменения общественных отношений и институтов развитие технологии реформаторской деятельности проходит четыре этапа. На первом этапе, в доклассовых обществах, общественная практика выделяет личностей, способных нетривиально решать задачи управления. Здесь закладывается существенная черта реформаторства - прямой или опосредованный доступ к верховной власти в государстве. Второй этап связан с изменениями социально-политического статуса монарха, ограничением его власти в обществе и формированием первых делегированных политических институтов для реализации социально-экономических интересов знати и зарождающейся буржуазии (нового класса собственников и предпринимателей). Третий этап в становлении реформаторства был связан с противостоянием двух социально-экономических систем государств - капиталистической и социалистической. Реформы использовались в обеих системах, став важнейшим инструментом в управлении государством и обществом. Четвертый этап в развитии практики реформ связан с деформацией механизма реформирования в западноевропейских странах и осуществлением с помощью реформ сложного перехода посткоммунистических стран к модели рыночной экономики, демократической формы правления и социального расслоения в обществе.

Все это позволяет утверждать, что к началу ХХI в. реформы становятся единственным способом управляемого преобразования общественных отношений. Формируется технология выражения социальных интересов через участие в политических партиях, выдвижение политических программ по социально-экономическим изменениям, которая позволяет всем социальным слоям принять такой механизм как справедливый и равный в целевыдвижении. Республиканские механизмы борьбы за власть и возможность реализовать через исполнительную и законодательную ветви власти изменения в общественных институтах, отношениях или в государственном управлении позволили механизму реформирования не только усложниться, но проявить свои динамические характеристики. Развитие постиндустриального информационного типа общества определило такие объективные условия для применения реформирования, как специфичность функционирования институтов, общественных отношений и связей в экономической, политической, социальной, правовой и других сферах, как системность и многоуровневость объектов реформирования, как полнота владения информацией о законах и закономерностях развития общества в целом и отдельных его компонентов.

Реформирование жестко ориентировано на качественные изменения объекта, его формы и структурно-функциональных связей. Объекты анализируются и благодаря исследованиям социальных наук. Реформирование объекта становится сложным процессом, содержащим стадии, промежуточные цели и механизмы мониторинга в управлении данными процессами. К концу ХХ - началу ХХI в. в практике реформирования мы не встретим утопических идей в формулировании цели реформы (таких как всеобщее равенство, отсутствие частной собственности, удовлетворение всех потребностей и т.д.). Объекты понимаются как сложные элементы всей системы общества, воздействуя на которые можно вызвать необратимые изменения в других компонентах системы. Понятие исторической динамики практики реформ взято нами как умозрительная абстрагированная конструкция с целью отслеживания динамических характеристик использования реформ от первоначального становления общества к его более сложным формам. Задача отслеживания динамики определенного конкретного общества, имеющего национальные границы, является необходимой в дальнейшем исследовании практики реформ в обществе, которая подтвердит или опровергнет положения данного исследования.

В Главе 4 «Реформа как управляемый механизм видоизменения субъектом объекта» поставлен ряд исследовательских задач: определить понятия реформатора, реформируемого объекта, реформы; выявить содержательные критерии реформы как вида конструирования социальной реальности и дать анализ разновидностей реформ; охарактеризовать предметную сущность реформаторской деятельности через анализ объекта реформирования; выделить социально-психологические типы реформатора, отражающие разнообразие мыслимых в понятии реформатора конкретных личностей, проявивших себя в исторической практике; выявить основные группы причин, формирующие предельные точки в динамике реформирования и связанные с ними проблемы неопределенности и управляемости.

В § 4.1 «Реформа: структура, модели, функции» обосновывается тезис, утверждающий, что реформа есть способ преобразования общественных отношений, институтов, структуры и функций объектов подсистем общества, осуществляемый субъектом власти на основе специализированного под объект механизма реформирования. Разнообразие исторической практики реформирования объясняется вариативностью проведенных реформ. Их можно классифицировать как модели: по объекту реформирования - реформы общественных процессов и реформы объектов в системе общества, институциональные и структурные реформы; по месту расположения объекта реформирования - экономические, социальные, политические, духовные, правовые реформы или их сочетание в виде совместно протекающего комплекса (или узкоспециализированные реформы здравоохранения, образования, государственного управления и т.п.); по использованию механизма и принципов реформирования в основных процессах изменения общества - эволюционные, революционные и модернизационные реформы.

Расхождение в определении существенных черт реформы обусловлено различием предмета анализа в общественных науках и указывает на специфическую значимость реформационных изменений для исторического, социологического, философского, политологического и культурологического анализа процессов изменений в обществе. Социальная реальность конструируется людьми под влиянием актуальной ситуации и коллективной памяти. В сознании субъекта присваиваемые значения объектам социальной реальности (общественным отношениям, институтам, общественных связям) формируются под влиянием существующих для познающего субъекта моделей социального взаимодействия. Значения-понятия и их содержание активно влияют на конструирование реальности субъектом реформирования. Познающий субъект постоянно сталкивается с ситуацией несоответствия имеющихся в его сознании значений с реальными предметами и описываемыми их значениями-понятиями в общественных науках. Происходит уточнение имеющихся понятий - социальное конструирование в сознании субъекта модели системы общества как сложного многоуровневого структурно-функционального взаимодействия.

Реформирование как способ и как метод достижения изменения социального объекта содержит в себе социальное конструирование знания об объекте на основе имеющейся и прогнозируемой информации (предположения о желаемом изменении). Реформа как социальное конструирование, с одной стороны, имеет дело с реальными объектами функционирования системы общества, а с другой, с оперированием реформатором широко абстрагированными понятиями, описывающими эти объекты, а также предполагает участие других субъектов реформационного процесса, их соглашение с вводимыми новыми конструктами в социальном бытие. В социальном конструировании поднимается проблема взаимной коммуникации и соглашения, и результат работы может рассматриваться как продукт своеобразного договора. Цель реформы как договор является результатом выбора из набора альтернативных вариантов некоторой социально определенной группой для реализации совместно определенных целей. Зачастую данный процесс, сопряженный с одновременной борьбой за удержание и контроль над властью, обусловливает неадекватное отражение знания о реальном функционировании социального объекта. Противоречивость неминуемо влечет разрушительные действия по преобразованию социального объекта и неудачу реформ в достижении цели. Огромную роль в этом процессе играют адекватные знания, теории, идеи, полученные науками об обществе.

Процедуры согласования цели реформирования предполагают сложный механизм принятия единого решения в ситуации столкновения интересов различных субъектов политики и социально-политических групп. Решение о том, каков будет социальный конструкт, модель видоизменяемого объекта, в системе общества принимается под давлением, влиянием, в ситуации оценки альтернатив, когда сталкиваются интересы двух и более сторон, преследующих разные цели реформирования. В основе столкновения интересов, реализуемых в реформе, лежит следующая аксиома: выбирая оптимальную стратегию, участники должны понимать, что противник ответит таким выбором решения, при котором победа других будет минимальной. Максимизировать победу позволяет владение объективной информацией и умение кооперироваться с другими участниками с целью достижения победы (В.С. Диев).

В осуществлении реформы можно условно выделить три стадии. На первой определяется цель, которая является конституирующим принципом всей структуры реформы в процессе социального конструирования, осуществляется выбор модели изменения и способа реформирования. На второй стадии конституирующим принципом выступает управление процессами разработки и осуществления механизма реформы. Эффективность реформы закладывается наличием четкой организации управления всеми процессами, распределением полномочий и степенью ответственности участников реформационного процесса. Третья стадия связана с практической работой по воздействию на объект и должна включать в себя компоненты мониторинга учета реакции на изменение самого объекта. К основным функциям реформы можно отнести преобразовательную функцию, позволяющую реализовать в социальной реформаторской деятельности потребности гармоничного существования в обществе; административно-управленческую, выражающуюся в планировании, организации, изменении общественных отношений, институтов, связей в интересах активных социально-политических и экономических групп; прогностическую и ценностную функции.

Понятие реформатора, как и понятия революционера, вождя, руководителя, являются абстрагированными понятиями, строящимися на существенном признаке осуществляемой деятельности в социальных отношениях.

В § 4.2 «Реформатор как субъект, взаимодействующий с объектом реформирования» анализируются существенные черты, отличающие реформатора от других личностей-преобразователей. Несмотря на богатство истории, свидетельствующей о деятельности великих и не очень великих реформаторов, остается нерешенной проблема соотношения внутренне присущих черт личности и социально приобретенных ролевых навыков в реформаторе. Действительно, что делает человека реформатором? Почему одни личности, обладая всеми необходимыми данными, не способны реформировать, а другие идут к власти и стремятся осуществить комплекс реформ, который становится прорывом в общественном развитии всего общества? Кто и при каких условиях становится реформатором? Каковы особенности переплетения личностного опыта, индивидуальности психики и ролевых требований к реформатору в процессах подготовки и осуществления реформы? Можем ли мы на основе изучения опыта реформирования говорить об определенных личностных чертах и социально-ролевых требованиях, позволяющих выделить некий устойчивый образ (идеальный тип, модель) реформатора? Поиск ответов на поставленные вопросы очень жестко ограничен историческими реалиями жизнедеятельности уже признанных человечеством реформаторов. Попытаемся дать анализ сущностных черт реформатора и увидеть соотношение личностного и социального в его деятельности.

Существенным отличием реформатора, атрибутивным свойством его социальной позиции является профессиональная деятельность, связанная с управлением общественными процессами, ее прогрессивная роль в осуществлении реформ. Реформатор - это руководитель реформационного процесса, человек, который инициировал, стал идейным разработчиком и осуществил реформы. Важно признание прогрессивной роли в осуществлении реформирования общественных отношений, институтов, структурно-функциональных связей, способствующих прогрессивному развитию и улучшению структурно-функциональной деятельности общественных институтов, внесению новых созидательных моделей социального взаимодействия. Можно говорить о ситуации идентификации личностью себя как реформатора при осуществлении реформирования и ситуации наделения статусом реформатора или не наделением таковым в общественном мнении и мнении исследователей.

Выделяются условия, позволяющие личности проявить себя как реформатор: во-первых, человек должен быть наделен максимальными властными полномочиями в структуре государственной власти, позволяющими ему выступать как инициатор и руководитель реформирования; во-вторых, имея такое политическое положение, он должен разработать и осуществить реформу (речь идет о потенциальных возможностях не только высказать идею реформирования, но и создать особый механизм преобразования общественных отношений, институтов, структурно-функциональных связей, который своим изменением задаст новый вектор в развитии общества); в-третьих, так организовать распределение полномочий в команде исполнителей, что оно обеспечит эффективность в реализации реформирования; в-четвертых, осуществить лучшее исполнение социальной роли реформатора, которое связано с представлениями и ожиданиями большинства членов общества.

Первое и четвертое условия формируют понимание социально приобретенных ролевых навыков личности реформатора, а второе и третье условия формируют понимание соотношения внутренне присущих черт личности (особенностей психики, нейрофизиологических задатков процесса мышления). В первом случае речь идет о социально сформированных представлениях о деятельности реформатора, которые транслируются в социально-культурном поле определенного общества (ценностные ориентиры общей оценки процесса и результата реформирования в общественном мнении). Во втором речь идет о таких внутренне присущих свойствах личности, как: креативность, выступающая атрибутивным свойством интегративно-комплексного характера, связанным практически со всеми другими ее свойствами; таких ведущих свойств психики, как логичность мышления, развитость интуиции, интровертированность-экстравертированность, сенсорные возможности, дающие преимущества личности реформатора в деятельности; влияние личностных смыслов человека на его социальное поведение и его преобразовательную активность, связанные с процессами рефлексии в борьбе за власть; геополитической обстановки в мире; экономических процессов конкуренции, расширения рынков, кризисных явлений в экономических структурах; влиянием процессов социального и культурного производства в борьбе за статус и престиж отдельных деятелей или социальных групп; влиянием сложных изменений человеческих качеств, порождающих потребности не в адаптации к внешней среде, а в ее активном изменении под свои нужды.

Чтобы избежать противоречивого понимания теоретического конструкта субъекта реформирования, нужно подчеркнуть его полисемантичность. Мы должны мыслить в понятии субъекта реформирования индивидуально каждого участника, вовлеченного в процесс реформирования, но должны сказать о наличии иерархии субъектов реформирования, основанной на принципе обладания разной степенью властных полномочий и степенью непосредственного влияния на реформационный процесс. Введенный нами в параграфе 3.1 теоретический конструкт «субъект реформирования» удобен в описании тех людей, которые вовлечены в реформационный процесс и обеспечивают эффективность его реализации. К ним применимы указанные нами критерии понятия «реформатор», однако в реальной социокультурной практике мы не наблюдаем присвоения им такого статуса. По-видимому, сложилась историческая традиция отдавать все лавры руководителю и инициатору реформ, равно и нести ответственность за неуспех и разрушительность.