Становление личность в координатах системы

Однако в одном аспекте мне придется воздать должное массовому образованию в современном цивилизованном мире, опираясь на принцип взаимодействия больших и малых систем. Несомненно, когда большая система (а в нашем контексте - это общество) переживает стадию застоя и кризиса, очень трудно ожидать интенсивного развития малых систем (в нашем контексте - это люди разных страт и слоев социальной пирамиды). Для того, чтобы плодоносный слой культуры мог порождать личности высшего уровня ее поле должно быть вспахано целиком. Семена массового образования на этом поле, конечно же, в малой степени способствуют формированию подлинной элиты нового столетия. Но элиту нельзя будет взрастить вообще, если это поле воспроизведения поколений останется не вспаханным. Критическая масса личностей элитного уровня может, как приостановить деградацию большой системы и стать «ферментом» роста, так и ускорить ее распад. Как мне представляется, расцветы и падения государств и цивилизаций в истории, зависели от многих факторов. Одним из них остается количество пассионарных личностей, неуемная энергия которых меняет вектор развития стран и судьбу многих поколений. Они, как дрожжи в вине: одна мера может его испортить, а другая - вызвать здоровое брожение в нем.

После таких строк я подошел к тому, чтобы развернуть более широкую трактовку сущности личности, как системы нового качества человека. Личность - это система, возникающая на пересечения двух фактор - систем развития в горизонтальном измерении и двух факторов - систем в вертикальном измерении, которая представляет собой интегральный механизм экспансии в мировое пространство единичной формы проявления в множественности Всеединого Духа Универсума. Я тяготею к тому, чтобы человека рассматривать как носителя психики, выступающей функцией его тела, а личность интерпретировать как воплощение духа и его проявление на разных стадиях онтогенеза в пространстве общества.

И прежде чем я продолжу рассматривать в координатах системной модели этот феномен мироздания, найду поддержку в словах великого соотечественника Н.А. Бердяева: «Личность не рождается от отца или матери, она происходит от Бога, является из другого мира; она свидетельствует о том, что человек есть точка пересечения двух миров, что в ней происходит борьба духа и природы, свободы и необходимости. Личность в человеке не детерминирована наследственностью, биологической или социальной, она есть свобода в человеке, возможность победы над детерминацией мира». Как видится мне, стержень личности образует энергия восходящего к себе духа, именно он определяет такую характеристику саморазвивающейся системы как наличие внутренних источников развития и экспансии в мир. Я бы даже сформулировал такую рабочую гипотезу: на уровне ДНК программируется наша психосоматическая организация, на уровне личности наблюдается конкретный способ проявления духа в становлении высших форм самоорганизации жизни в ее целостном потоке. Их можно соотносить как механизмы внутренней детерминации системы организма и самодетерминации системы личности, не исключающие их единства в контексте общей жизненной энергии развития и роста человека. При этом, я, как и многие исследователи, исхожу из того, что психика и дух не одно и то же, но принимаю их в соподчиненном единстве.

Естественно, как я уже отмечал, генетический ресурс экспансии в окружающую среду у каждой человеческой индивидуальности свой. Отсюда у одних учеников едва хватает способностей осилить стандарты массового образования. А у других способности позволяют постичь премудрости стандартного образования и двигаться дальше, вычерчивая свой восходящий путь в пространстве ценностей и смыслов культур истории. Этот восходящий порыв наиболее сильных личностей в ярком образе фонтана отобразил Ф. Тютчев, и я приведу первую часть этого аллегорического стихотворения.

Смотри, как облаком живым

Фонтан сияющий клубится:

Как пламенеет, как дробится

Его на солнце влажный дым.

Лучом, поднявшись к небу, он

Коснулся высоты заветной -

И снова пылью огнецветной

Ниспасть на землю осужден…

На генетический ресурс духовного роста каждого из нас влияют ноуменальные истоки нашей природы. Людям с «толстой кожей» и более грубой организацией духовной энергии ноуменального уровня достается меньше. Людям с «тонкой кожей» и менее грубой организацией потенциально этой энергии достается больше. Возвышенные порывы и страсти горней души Дон Кихота редко воспламеняются в дольней натуре Санчо Пансо. Хотя гении «плоти» и гении «духа», выявленные Д.С.Мережковским в сравнительном контексте двух титанов русской литературы Толстого и Достоевского, далеко не редкая вещь среди выдающихся личностей. Яркая личность - это всегда уникальное переплетение линий взаимодействия множество внутренних и внешних факторов во времени их проявления и в сочетании друг с другом.

Земные корни личности образует инстинктивная природа его телесной самости, где свернута программа физического развития индивида и становление его телесной конституции. В небесных корнях личности запрограммирована тяга человека к горним высотам, в них кладезь духовной энергии к возвышению, способность к достижению трансперсональных стадий развития и растворения себя в Едином. В этих же глубинах неосознаваемых уровней психики формируются предпосылки к преобладающей стратегии личностной экспансии в мир. Я обозначу два крайних типа людей, не теряя мысль о том, что в реальной жизни каждый человек несет в себе индивидуальную смесь этих полюсов.

Первый тип - это люди с уравновешенной психикой, которая развивается на основе примата паритетного единства двух самостей «тело - ум», тяготеют к тому, чтобы распространять свое влияние на зримый мир вещей и явлений природы. У них психика выступает функцией тела, и ум сохраняет фиксации первичных контуров регуляции. Их интеллект даже на уровне вербальных механизмом вырастает как орудие взаимодействия с миров и манипуляции в условиях частичной дифференциации от тифона. Они совершенствуют свой прагматично - технократический ум настолько, чтобы создавать новые орудия труда, машины и приборы, по существу, являющимися продолжением их локомоторных функций тела и органов чувств. Среди этой категории людей рождаются гении рационализма и преобразователи вещного мира, они умножают технологический арсенал человечества в обмене веществ с окружающей природой. Их вербальное мышление больше тяготеет к предметным понятиям и понятиям отношений, отражающим линейную логику связей в реальном мире. В особенностях склада ума таких людей сквозить влияние Аполлона, побуждающего к строгой и взаимосвязанной упорядоченности мало подвижного мира, лишенного переливов и совмещения оттенков в его вертикальном сечении. Они интеграторы рационального уровня знаний о мире и его закономерностях. Их смысловая картина мира не обладает подвижной мозаикой многомерных переходов. Эта категория принадлежит к дольнему миру Универсума. Их спектр сознания чаше всего достигает экзистенциального уровня. В этой категории личностей дух максимально выражает себя через стадию зрелого кентавра, еще не преодолев земного притяжения и полной свободы от эго - ума. Они истинные ратоборцы нового в преобразующей активности культуры и общества. Им ставят памятника за то, что благодаря их талантам и усердию, человечество совершенствует производство и увеличивает меру комфорта жизни и общей защищенности людей от катаклизмов и стихий природы.

Второй тип людей - это их антиподы с тонкой кожей и порой неуравновешенно чувствительной психикой. Они отличаются тем, что их ум преодолевает зримую логику связей и явлений в мире. Они тяготеют оперировать максимально абстрактными понятиями и обобщенными категориями. В психосоматической организации таких людей пульсирует и буйствует первозданная стихия Диониса, исключающего в постижении тайн и законов мира одномерные и статичные конструкты мышления. Люди с таким складом предпочитают стратегию экспансии в горний мир. Орудие их самоутверждения составляет виртуозное владение абстрактным словом, символами и обобщенными концептуальными схемами, отражающими многомерные динамические сложности мироздания. Им дано проникать через толщу времен и равноценно совмещать в своем пластичном сознании смысловые экраны многих исторических культур. Они интеграторы иррационального уровня знаний о мире и его самых общих закономерностей. У этой породы людей земные корни Лотоса уступают свой приоритет небесным истокам Логоса. Власть земных радостей довольно рано теряет власть над их личностью, они часто становятся аскетами плоти. В них тело становится функцией духа. Они духовидцы и проводники жизни эпох к высшим смыслам культуры человечества. Эти люди стремятся преодолеть дискретность вербальных форм мышления и прорваться на континуальный уровень сознания, где находится пласты внеречевых форм интуитивных умозрений. У этой категории людей вербальная самость, преодолевающая единство «ум - тело» на стадиях зрелого Кентавра, и подчиняющая себе более низкие уровни сознания, частично уступает свое верховенство в процессах цетроверсии высшей духовной самости, в которой прорывается влияние светозарного духа. Именно у этой категории людей происходит актуализация более высокого трансперсонального уровня спектра сознания, по Уилберу. Ноуменальные корни этих людей, питающие силу духа, позволяют им преодолеть самодовлеющее притяжение вербального ума и выйти на высокий уровень надличностной свободы, охватить Вечность в себе. Духовная аура таких людей выводит их на уровень подлинной элиты истории и культур. Это философы чистой мысли, вне зависимости от профессии в жизни. Они персонифицируют метафизику духа, не исключая физику чувств и тела в себе и в природе. К. Уилбер перечисляет целую плеяду таких людей в одной из своих книг. Уверен, что список можно было бы продолжить. К мыслям многих из них я обращаюсь по ходу размышлений. Знакомство с их трудами побуждает пережить зависть - восхищение, подняться над обыденностью, поверить в реальность духа и бросить вызов самому себе, если телесная самость стремящаяся повелевать, еще не растворила в мелких удовольствиях энергию духовной жизни. В свое время, постигая наличие таких противоположных типов людей в элитных слоях общества, А. Шопенгауэр назвал их соответственно люди - пользы и люди - гении. Но, пожалуйста, в понимании себя, читатель, исходите из понятия «смесь».

Таким образом, можно заключить, что вертикальное измерение системы личности лежит на оси: свертывание актуализированных уровней сознания - развертывание генетической программы развития его тела и функций мозга в онтогенезе. Асимметрия: тело - дух может быть рассмотрена как один из признаков и противоречий саморазвивающейся системы личности в этом измерении. А многоуровневая совокупность переходов и «накручивания» ( К.Уилбер) одной самости на другую следует расценивать, как функциональный ресурс системы личности, позволяющий ей гибко находить наиболее адекватные способы поведения и действий в пространстве социальной среды и культуры, сочетая адаптивную и адаптирующую активность отдельных механизмов, находящихся на разных уровнях и подсистемах ее целостной структуры. В понятиях трансперсональной психологии К. Уилбера личность можно рассматривать как высший тотальный уровень самости. Личностный уровень системы человека - это высший интегральный центр его психосоматической самоорганизации в пространстве новой среды, собственно его подсистема управления в понятиях общей модели. Вместе с тем она и сама в контексте синергизма выступает как новое качество целого, возникшее при интеграции системы социума и природы, и не сводимая к свойствам этих частей. Как и всякий центр высшей власти, она должна сохранить упругость, гибкость и быстроту ответа на всякие вызовы или давления внешней среды. Столь многогранную функцию управления личность сможет осуществить, когда она сможет уравновесить флуктуации всех подсистем и обеспечить включение каждого узлового блока иерархии в распределение усилий для формирования суммарного ответа или целесообразного действия в расширяющейся экспансии человека в мир. И как всякую новую систему, возникающую на стыке или в «точке» (Бердяев) взаимодействия нескольких систем, можно изучать как целостный феномен системного качества, исключающий постижение его сущности путем редукции или соотношениями свойств отдельных частей. В определении личности необходимо придерживаться принципов системной парадигмы, которая была использована М.И. Холодной в понимании природы интеллекта. На мой взгляд, такая трактовка личности снимает проблему неопределенности в понимании этого феномена, которую точно поставил Л.М. Веккер в категориях информационного подхода.

Этот тезис становится так же важным, когда мы переносим акцент анализ системы личности в координаты горизонтальной плоскости сравнительного анализа группового поведения животных и людей и соединяем пространство интра - и интерпсихических процессов. Условно горизонтальное измерение выводит наши рассуждение в систему «Я - другие» и, по существу, охватывает сферу общения людей друг с другом внутри и между группами и организациями. Как писал З.Фрейд, «в психической жизни человека всегда присутствует «другой». Он, как правило, является образцом, объектом, помощником или противником».

И если в предыдущем разделе я сосредоточился на внутренней логике развития сознания и личности по оси бессознательное - надсознательное или трансперсональное то в этом разделе нам предстоит развернуть влияние на эти процессы потребности в общении, и ее предтечи - стадного инстинкта.

Зрелая личность - фактор синергичности человечества

Если следовать идеям о расширении морального сознания от эгоцентричности к социоцентричности и далее, как это обобщает К. Уилбер (96, с.166), то мы находим еще одно собственно социальное основание для горизонтального сечения стадий онтогенеза. Многие монахи, взявшие на себя обет молчания, в последствие признавались в том, что сложнее всего было подавить именно эту потребность. Не зря С. Цвейг написал, что человек только тогда счастлив, когда он знает, что нужен другим. Эти базовые факторы человеческой природы, переплетая множества нитей взаимодействия людей, завязывают социальный узел личности каждого из нас. Значение этих факторов трудно переоценить в раннем детстве, ибо мы отсвечивает теми, кто вошел в наш мир, стал внутренним «эхом» или наполнил пирамиды индивидуальной и групповой мотивации своим влиянием на реактивную психику ребенка. Существует легенда о том, что один государь решил проверить, на каком языке будут разговаривать дети, если их изолировать от речевого общения с взрослыми. С ними не могли разговаривать даже кормящие и ухаживающие люди. Спустя несколько месяцев, дети умерли, потому что не имели необходимого для их человеческого развития или «вочеловечивания» (понятие, введенное А.. Маслоу), непосредственного общения с взрослыми. Социальная колыбель каждого из нас входит в пространство общения с матерью, и я уже посвятил ранее этому много строк. Совершенно очевидно, что степень «насыщенности» социальной микросреды, в которой развивается ребенок, будет влиять на содержательные и функциональные аспекты его психического аппарата, может стимулировать доверие и инициативу в этой среде, по Э.Эриксону, или, наоборот блокировать их и порождать противоположные явления. Понятие «насыщенность» можно трактовать двояко. С одной стороны, оно предполагает содержательное разнообразие факторов социокультурной среды, которые детерминируют многогранное развитие психических функций и свойств личности. С другой стороны, это понятие используется для выделения нематериальных потребностей человека, которые имеют нециклическую или не насыщаемую природу, и подразумевают возрастающее напряжение личности в процессе их реализации. Ведь только на натянутых нервах можно сыграть высоко.

Общий вектор развития личности в координатах чувства общности неизменно направлен в сторону расширения сферы социального пространства активности ребенка и умножения его контактов с миром людей в координатах общения или манипуляции друг другом. Несомненно, в этом процессе, расширяющейся актуальной среды жизнедеятельности ребенка, особое место занимают Учителя, волею судьбы персонифицирующие социализацию ребенка, и оставляющие свое «эхо» в его личности. Социальное пространство жизни развивающегося ребенка обязательно предполагает взаимодействие его как открытой системы со значимыми факторами социума. Если взять за основу этого расширения модель кругов, как это предложил И.С. Кон, то мы можем проследить за тем, как новые уровни психического развития личности ведут к переходу ее на более широкие круги социального взаимодействия, включающие новые формы отражения мира и регуляции поведения в мире человеческих отношений. Емко и кратко эта диалектика может быть выражена такими словами: Каждый из нас в детстве, вырастая психофизически, одновременно врастает в мир социальной среды и культуры, приобщаясь к новым общностям, нормам, ценностям и смыслам жизни людей, входящих в актуальную среду жизнедеятельности. Я бы подчеркнул тезис о том, что мы врастаем в мир социума по мере того, как вырастаем. Наше тело, пройдя все стадии развития, достигает зрелости к 20 - 25 годам и превращается в систему гомеостатического типа на основе регулирующих функций вегетативной нервной системы. А наша личность, как открытая система переходит в максимально интенсивное развитие, совершая возрастающую экспансию в мир, по линиям утверждения себя в качестве актора разнообразных ролей в обществе на уровне бытийного сознания и субъекта, приобретающего более широкий горизонт мышления на смыслообразующем уровне сознания по мере усвоения духовных ценностей культуры.

Юность - это эпоха романтических исканий себя в мире и мира в себе. Утрата романтизма, по мнению В.В. Налимова, весьма пагубна для эпохи одностороннего прагматизма. Вот как об изменении масштаба восприятия в рамках романтического мироощущения пишет Н.А. Бердяев: «Романтизм есть изменение горизонта. В детстве самые малые пространства - угол комнаты, коридор, карета, дерево представляются огромными и таинственным миром. В сознании взрослых при страшном расширении горизонта этого чувства таинственность ослабляется и даже совсем исчезает. Но романтический горизонт не может не сохраниться, он связан с потерей личности перед космической бесконечностью, перед океаном эмоциональности. «Я» должно преодолеть одиночество… через обретение духовности в своем внутреннем существовании, через укрепление личности, которая выходит из себя и остается личностью».

В этом процессе развития и духовного укрепления большое значение имеют качественные переходы мышления и интеллекта личности с одного уровня на другой во времени. Так, скажем переход от наглядно - образного мышления к понятийному мышлению имеет многомерную детерминацию. С точки зрения образования, его инициируют новые учебные ситуации. В контексте вариативности онтогенеза, этот скачок происходит на основе развития соответствующих отделов коры больших полушарий. В свете сугубо психического развития ребенка, его сознание проходит стадии дифференциации внутри одного уровня самости и совершает интеграцию на более высоком уровне взаимодействия субъекта с внешней средой, что меняет соотношение типов мотивации человека и способ моделирования мира. Другими словами, в контексте многоуровневого спектра сознания «Дух и есть реальность, раскрывающаяся в экзистенциональном субъекте и через него, реальность идущая изнутри, а не из вне, не от объективированного мира». Совершенно очевидно, что расчленять эти факторы как отдельные части нельзя, ибо переходы с одной стадии развития человека на другую подчиняются закономерностям многофакторной природы сложных целостностей, определяющих генезис системного качества человеческой психики - его личность.

Мотивационная сфера человека, врастающего в мир социума, всегда испытывает напряжение между потребностями «для себя» и потребностями «для других». В этой антиномии человеческой природы сопрягаются две противоположные тенденции поведения: естественный эгоизм и социальный альтруизм. Между ними находится групповой эгоизм, как рудимент стадной растворенности индивида. Этот стадный инстинкт, биологически заложенный в глубинах психологии индивида, исторически видоизменившись, психологически трансформируется, либо в феномен закрытой социальной общности, клики или клана под знаком извечной борьбы и конкуренции, либо в открытую общность людей, исполненных стремления к синергизму. Психология стыда не выходит за пределы закрытых общностей, поэтому она не может преодолеть отчужденность и непреходящую вражду людей друг с другом.

Психология совести как индивидуальный императив формируется внутри открытых групп и опирается на культуру человеческого достоинства и уважения к другим.

В зависимости от того, в какие условия общения попадет ребенок, какие задатки нравственного чувства он унаследовал в своей психической организации, в нем могут развиваться диаметрально противоположные жизненные позиции: каждый сам за себя или каждый в ответе за все. Даже тюрьма или концлагерь одних ломает и превращает в человекообразное животное, а других переплавляет в личность высокой пробы. Обратитесь, читатель, к книге В. Франкла, и вы обязательно проведете разницу между силой духа и инстинктами тела, между личностным достоинством и, потерявшими человеческое лицо, жертвами фашистского насилия. Приведу несколько суждений из его книги. «Человек не свободен от условий. Но он свободен занять позицию по отношению к ним. Условия не обусловливают его полностью. Он может подняться над ними и таким образом открыться и войти в человеческое измерение. В конечном итоге человек не подвластен условиям, с которыми он сталкивается; скорее эти условия подвластны его решению. Сознательно или бессознательно он решает, будет ли он противостоять или сдастся, позволит ли он себе быть определяемым условиями».

Я привел эти слова с надеждой, что, на примере мужества и стойкости этого человека, вы, читатель, станете еще сильнее и социально ответственнее за свое время истории. Мир очень нуждается в таких людях, поскольку, преодолев эпоху гоминидизации (читай - гоминидов), основная масса людей только начала эпоху гуманизации ( гуманистов). Ведь групповое варварство все еще активно влияет на жизнь современной уязвимой цивилизации с ее небольшими очагами культуры духовности и акцентом на свободной личности. И нелепо пассивно мечтать о тотальной аркадской идиллии, важно защищать и расширять эти свободы, непрестанно умножать очаги духовности среди новых поколений людей в тесном доме Биосферы Земли

В антиномии эгоизма и альтруизма мотивационной сферы личности лежит исходная асимметрия человеческой сущности, которую можно рассматривать как колебательный маятник неравновесных состояния системы общества и самой личности, видеть в ней источник развития. Обычный человек в любом обществе всегда стоит перед необходимостью выбора стратегии социального поведения, либо в сторону увеличения синергичности системы общества в целом, либо в противоположную сторону - разобщенности людей на основе гипертрофии эгоизма и ухода в себя или одиночество, если его элита теряет контроль над сознанием масс.

На выбор стратегии жизни каждого из нас существенное влияние оказывают животные атавизмы стадной жизни и примитивные реакции поведения, восходящие корнями к биологическим истокам социальных форм выживания наших далеких предков, сочетающимися с жесткой внутривидовой конкуренцией, включая каннибализм. Их многочисленные аналоги можно найти среди ближайших животных сородичей - приматов. О живучести и необходимости ряда из них можно прочитать у В.Дольника, и я отправляю читателя к его интересным и поучительным пассажам о сходстве поведения животных внутри стаи и человека внутри организации и на ступенях иерархии в ней. Здесь приведу только несколько наглядных и поучительных примеров из жизни животных, с одной оговоркой, что прямые аналогии вещь заманчивая, но она обедняет представления о многомерной сути человека, охватывающего более широкий комплекс факторов и истоков.

Так, у наших ближайших сородичей -- павианов, ведущих стадный образ жизни, господствует геронтократия. На вершине иерархии этих животных сидит несколько стариков. Отсюда возникло название геронтократия -- это власть стариков. «Обычно геронтократия возникает, когда официальный лидер не уверен в себе и боится молодых. Подтягивая к себе таких же стариков и не уверенных в себе, как он сам, и делясь с ними властью, он формирует старческую верхушку, для которой страх потерять власть перевешивает стремление к единоличной власти».

А вот еще одна поучительная аналогия для тех, кто склонен переоценивать позитивные корни коллективизма. Исследователи организовали следующий эксперимент с павианами. «Обезьян обучили, качая определенное время рычаг, зарабатывать жетон, на который можно в автомате купить то, что выставлено за стеклом. Общество сразу расслоилось: одни зарабатывали жетон, другие попрошайничали у автомата, а доминанты грабили, причем быстро сообразили, что отнимать жетоны, которые можно хранить за щекой, выгоднее, чем купленные тружеником продукты. Труженики сначала распались на два типа, одни работали впрок и копили жетоны, тратя их экономно, а другие -- как зарабатывают жетон, так сразу и проедают. Спустя некоторое время труженики-накопители, которых грабили доминанты, отчаялись, и тоже стали работать ровно на один жетон и тут же тратить». Что тут можно сказать о поведении и об управленческих решениях людей власти, если пренебречь чувством справедливости, которое должно стать индикатором и императивом личности большинства из них?

Влияние многих инстинктов стадной жизни, лежащих в глубинах сознания каждого нас, представляет собой один из факторов детерминации личности в горизонтальном измерении системы: «Я - другие». И будет нелепо и неадекватно идеализировать суть личности, отрывая ее механизмы саморегуляции и мотивации, от групповых форм выживания человека в предыстории, ведь они сохраняют свое влияние во всех последующих эпохах его истории. В психологии каждого человека роится гораздо больше стадных инстинктов, чем бы нам хотелось признавать вслух. Психология фанатизма, садомазохизма, тщеславие, эмоциональная реактивность людей в толпе и другие массовидные явления восходят в глубину более древнего правого полушария человека, как впрочем, и страх одиночества или другие невротические тенденции нашей психики и фиксации того или другого уровня контуров саморегуляции в онтогенезе, вызванные влиянием факторов межличностного пространства.

Сильная личность на стадиях растущей автономности обязательно преодолевает психологию массы, победно утверждающей себя в стандартах одномерного образа жизни и мышления. Об этой нивелирующей поступи примитивных стандартов и ценностей массовой культуры с растущей тревогой приходиться вторить вслед за великими провидцами прошлого века и сегодня, когда «третья волна» перемен подняла на гребень многие, веками неподвижные, уголки «глобальной деревни» человечества, намечая новое противостояние цивилизаций между Севером и Югом. В этих условиях растущей духовной деперсонализации, только сильная личность, не теряет себя, она приобретает самодостаточную и автономную позицию в поиске смыслов культур и целей бытия. Она не бежит от одиночества, ибо порой еще безотчетно, понимает, что к вершинам мудрости каждый прокладывает свою тропу. Страх перед одиночеством - это удел человека массы.

Эпоха зрелой личности начинается, когда мужающий молодой человек берет на себя ответственность за все свои поступки и действия в социальном пространстве. Пройдя период самопознания и интенсивного формирования самосознания, личность юноши смещает свой вектор активности во внешнюю среду, где ей придется найти дело, «которое он сделает своим» (К. Ясперс). Через служение своему делу личность человека обретает чувство социальной значимости и признание других. Вообще эпоха юности охватывает период от поиска призвания до первых признаков признания в деле, с которым молодой человек идентифицируется в стремлении к самоосуществлению в обществе. Как я уже констатировал, зрелость - это время, когда саморазвитие приобретает сдвоенность уровней активности: практическую - направленную на внешний мир и духовную - направленную на внутренний мир. Это сочетание двух сторон человеческой жизни мой любимый писатель Г. Гессе в романе «Игра в бисер» трактует как раздвоенность жизни. Он пишет: «Мировая история - это гонка во времени, бег взапуски ради наживы, власти, сокровищ, тут весь вопрос в том, у кого хватит силы, везенья, сокровищ или подлости не упустить нужный момент. А свершения в области духа, культуры, искусства - это нечто прямо противоположное, это каждый раз бегство из плена времени выход человека из ничтожества своих инстинктов и своей косности в совсем другую плоскость, в сферу вневременную, освобожденную от времени…». Оставлю читателю, соглашаться или нет с этой максимой, но в периоды ослабления и поворотов развития государств, подобное явление массового авантюризма и господство формулы: «другие - средство» нередко становится циничной практикой жизни многих слоев общества.

Практическая развернутость личности лежит в координатах профессионального самоутверждения и построение этапов карьерного роста с помощью конструктивной «Я» - проекции в будущее. Духовная открытость развития личности обращена к внутренним духовным ценностям культуры. При этом неординарная личность отнюдь не подавляет ранее усвоенные смыслы, соответствующие предыдущим уровням самости, а интегрирует их в новые взгляды и убеждения, составляющие суть ее объемного и философически глубокого мировоззрения. Движение к высшим уровням духовности и постижение трансперсональных глубин сознания предполагает приобретение жизненного опыта, открыто впитывающего широкую палитру переживаний личностного отношения к реальностям мира в себе. Как указывает Н. А. Бердяев: «Реальная глубина духа познается экзистенциально в переживаниях судьбы, в страданиях, тоске, смерти, любви, творчестве, в свободе, а не в объектах».

Высшая школа просто обязана искать способы пробуждать в сердцах молодых людей высший уровень сознания, подводить их развитие к этим проявлениям бессознательного. По крайней мере, она должна стать «повивальной бабкой» таких экзистенциальных переживаний в лучшей части вузовской молодежи, чтобы в более зрелые годы самоутверждения они могли выйти на высший уровень саморазвития, открывая в себе ноуменальные истоки духа.

Входящий в мир взрослости молодой человек делает множество выборов и линий самостоятельного поведения в социокультурной среде. Как саморазвивающаяся система личность становится полноценным субъектом производительного труда и как отдельный работник, и как член того или иного трудового коллектива в организации. Его деятельность и поведение можно полноценно рассматривать в координатах общей модели системы или ее матрицы.

Характеристики системной модели можно применить к пониманию того, как функционирует любая организация и общество в целом, ибо принцип матрешки предполагает наличие общих компонентов в создании одних систем на основе других подсистем этого целостного потока жизни вне и внутри нас. В литературе приводится пример, когда молодой бухгалтер, используя модель системы, применительно к своей карьере, рассчитала все внешние и внутренние ресурсы, которые она должна использовать на входе и выходе, для того, чтобы правильно спланировать свои действия и ускорить признание его заслуг в делах профессии. Реальный результат продвижения по карьерной лестнице не замедлил сказаться раньше, чем у других коллег.

Любая организация в обществе как одна из его функциональных единиц так же имеет свои входы и выходы движения ресурсов и информации, благодаря которой она осуществляет целенаправленное преобразование материальных потоков в продукт, услугу или ценность, призванных отвечать спросу людей в контексте их потребностей. Человек в организации, соучаствуя в этом технологическом процессе преобразования сырья в продукт или товар, будучи субъектом определенной роли, несомненно, является одновременно сам по себе целостной системой и частью системы организации или ее отдельного подразделения. Книгу, которую я пишу, то же можно уложить в координаты системы личности, увидеть входы и выходы всех моих интеллектуальных усилий и ресурсов, мою цель и ожидаемый результат. Автор теории стресса, Г. Селье однажды сказал о содержании одной из своих книг, что я собрал всего лишь букет цветов, выращенных на поляне другими людьми, но в этом букете есть и мой небольшой цветок. Не правда ли, великолепная метафора! Я могу сказать о себе то же самое и надеюсь, что и мой букет станет интересным для адресного читателя.

Всякая созидательная работа человека как автономной системы пронизана смысловыми мотивами его отношения к процессу труда и его результатам. Человек впитывает организационную культуру, ее деловой и моральный климат отношений людей друг другу, к труду, к его целям, и сам влияет на его содержание. Смыслообразующие мотивы его трудовой деятельности во многом зависят от уровня развития личности, масштаба ее включенности и соучастия в жизни общества и меры ответственности за свой и общий результат. Разумеется, здесь многое зависит от компетентности и общей культуры руководителей и лидеров. В этой связи напомню читателю чрезвычайно глубокую притчу о трех тачечниках, которые возили на стройке камни. Первый из них на вопрос, что делаешь, буркнул сердито: «Не видишь, камни вожу». Второй тачечник молвил на ходу: «Деньги зарабатываю». А третий работник приостановился и, воздев руки вверх, ответил: «Мы собор строим». Вот и получается, мой соотечественник, что соборы то мы форсировано воссоздаем. Однако сколько поколений наше общество будет возрождать соборность в сердцах россиян? Только внутренним единением сильна соборная культура, и нельзя не видеть свежие ростки духовности и чувства достоинства в глубинных пластах общественной психологии народа, возвращающегося к своим истокам.

Но сможет ли нынешнее поколение, сохраняющее «запах сталинской шинели», мобилизовать социально - экономические ресурсы и ментальный иммунитет к тому, чтобы ограничить мирное проникновение китайцев в пространство нашей страны и культуры? Ведь эта могучая нация переживает в настоящее время новый виток подъема и расцвета и успешно реализует принцип «расселяйся вовне». И сможем ли мы все вместе преодолеть, высокую долю сырьевой составляющей в экономике России, столь уязвимую для ее будущего? Вот такие вопросы я ставлю перед зреющей молодой элитой.

Забавная вещь, но меня удивляет, что изучение общих закономерностей в циклах саморазвития систем, порождает у специалистов, одни и те же образные ассоциации. Я уже прибегал к сравнению онтогенеза с суточным ритмом. А вот как об этот пишет К. Юнг, используя близкую аллегорию: «Наша жизнь напоминает движение солнца. Утром солнце все более и более набирает силу, пока оно, наконец, не достигнет сияния и жары зенита. Тогда наступает энантиодромия. Его постоянное движение вперед означает более не прибавление, а убывание силы. Так и наша задача с молодыми людьми совсем иная, чем со старыми. С первыми достаточно устранить все помехи и препоны, которые затрудняют экспансию и подъем; у последних мы должны способствовать всему, что препятствует спуску» Сравнивая вторую половину жизни человека с сумеречным временем суток, автор выделяет многие преимущества этих стадий онтогенеза. Он пишет, что именно в этом возрасте «открывается внутренний духовный мир, о котором мы прежде нисколько не догадывались, и появляются содержания, которые, вероятно, стоят в острейшем противоречии к нашим прежним воззрениям. Эти образы обладают такой интенсивностью, что становится понятным, почему миллионы образованных людей предаются теософии и антропософии».

Неоспоримо, что зрелые годы жизни - это зенит подъема и экспансии личности в пространство общества, когда она наиболее полно может реализовать свои цели и программы жизни, обрести объемный стиль смыслообразующего мышления. Но в разных сферах этот пик далеко не всегда совпадает с хронологической кривой цикла жизни. Многие выдающиеся люди находили себя и под сорок и за сорок лет, постигали мудрость жизни уже не в молодом возрасте. Так что, принимая типичное, поставим во главу угла тезис о том, что истинное дарование проявляет себя в онтогенезе чаще нетипично

Здесь, конечно, можно частично согласиться с Т. Парсонсом в том, что общество располагает набором социальных действий, для входящих в зрелую жизнь, его акторов. Но, с моей точки зрения, главное динамическое начало общества заключается в том, что саморазвитие каждой личности привносит в статическую архитектонику наступательный потенциал психической энергии. Эта расширяющаяся экспансия личности на стадиях индивидуализации в мир социума придает обществу признаки саморегулирующейся системы более высокого уровня. Реально этот эффект менее заметен, в силу большей масштабности системы общества и сравнительно длинных циклов жизни эпох и культур, в отличие от скоротечности цикла жизни каждого из нас.

Вообще, взаимодействие малых и больших систем может отвечать и не отвечать требованию синергизма. Если исходить из того, что любая система имеет свой жизненный цикл, а эту идею обосновал применительно к великим культурам еще О.Шпенглер, то можно выстроить ряд способов взаимодействия человека и культуры в онтогенезе. В ранний период, когда в системе индивида доминирует адаптивная активность, она реактивно вбирает все, что предлагает и к чему принуждает общество в рамках ее социализации, трансформируя в русло стандартов культуры сенсомоторные и сугубо интеллектуальные механизмы поведения, наслаивая их на биологические инстинкты.

Второе рождение личности и ее активная эмансипация от прямых социокультурных влияний, исходящих от других людей и ролевых требований - ожиданий, переводят систему в режим индивидуализации. Эффект этой стадии во многом определяется диапазоном свободы выбора и вариаций шкалы «жесткость - мягкость» контроля, которые допускает и применяет реальная практика функционирования социальных институтов, призванных стандартизировать активность членов общества.

В силу актуальности темы для нынешней России, считаю нужным повториться и подчеркнуть, что развитие человека определяется соотношением методов, поощряющих инициативу и мотивацию к достижению, и методов наказания, закрепляющих мотивацию избегания неудач и подавляющих инициативу. Эффективность институтов, формирующих социальные инстинкты в структуре личности нового поколения в контексте меры и формы санкций, могут широко варьировать в зависимости от стадий цикла развития общества. Подъемы и спады развития общества могут совпадать или не совпадать со стадиями жизненного цикла отдельных поколений и временем проявления реактивных и активных периодов в их онтогенезе.

На стадиях регресса и снижения синергичности общества ослабевает стандартизирующая деятельность социальных институтов, происходит девальвация многих базовых инстинктов общества и тогда далеко не каждый ребенок, входящий в жизнь, может полноценно преодолеть этапы социализации. Явление аномии особенно пагубно, когда в эти процессы распада попадает семья как узловой институт социализации нравственных начал сознания ребенка. В атмосфере дисфункции социальных институтов психика ребенка, в силу спонтанной логики ее развития, может фиксироваться на уровне первичных контуров саморегуляции, соответствующих оральному и анальному или тифоническому этапу раннего онтогенеза. Когда в обществе уходит расцвет, в глубинах массового сознания не проявляется духовный свет. На поверхность жизни поднимаются и утверждают себя примитивно доличностные слои психики, вырастающие из корней телесного гедонизма и бездушного эгоизма. Этим фиксациям самости нередко способствуют явлениями социальной фрустрации и дефицита условий для проявления «всплывающего» бессознательного в сознании слабого кентавра, по Уилберу.

Новая элита - воплощение духовности в мире

Но именно в этот период господства охлократии зарождается генетически новая прослойка людей, принимающих вызов регрессивного времени, и закаляющих свой рано проснувшийся дух в глубинах их личности. На мой взгляд, именно новая элита, способна противостоять тотальному примитивизму уходящих эпох, и повернуть маятник развития в сторону синергичности общества и высших смыслов бытия человека. Так всегда было и будет в природе и обществе. Разве может его развернуть в сторону прогресса, заканчивающая свой цикл жизни, элита, которая уже исчерпала свой жизненный ресурс в управлении жизнью общества. У нее хватает сил только на то, чтобы удержать свои прерогативы легитимным способом с помощью геронтократии. Таков универсальный закон смены элит, и сетовать на групповой эгоизм отдельных групп людей власти в период застоя исторических эпох неверно, это все равно, что сетовать на большие деревья, которые не дают проникнуть солнечным лучам к молодым деревьям, набирающим силу в их тени. Критическая масса новых «аристократов духа» рано или поздно разворачивает нисходящую кривую цикла развития общества в противоположную сторону, придавая вектору истории гуманистический угол развития. К сожалению, цикл жизни таких людей столь же короткий, как и у всех других членов общества. Исходя их чего, переходы к подъему культур протекают гораздо медленнее, чем бы хотелось лучшим людям в каждом поколении.

Мы входим в этом мир без волос, зубов и иллюзий и уходим такими же, едва успевая пройти стадии очарования и разочарования. Но в мучительном поиске смыслов жизни и в борьбе за их утверждение, мы рано или поздно открываем в одиночестве творящую силу духа и, преодолевая себя, уходим в его Пустоту. А «пустота» на душе, в силу двойственности и мистической таинственности этого понятия, бывает в двух крайних случаях жизненного цикла людей.

Первый случай разрушительный, - когда человек не успел найти себя и реализовать лучшие дарования в жизни. И тогда душевная тоска о высоком и неизбывном, мертвой хваткой глушит самые тонкие вибрации души и блокирует проявление духа. В состояние порой неосознаваемого отчаяния и хронической депрессии, такой опустошенный человек бежит в миражи или просто скользит по поверхности жизни, как об этом емко и неординарно пишет философ А.М. Сергеев в метафизических размышлениях на пути к себе. Они попадают в «мертвую точку» развития, по Шмакову.

Второй случай созидательный, - когда человек не растратил время на мелкие и преходящие радости. Он не остановился в этой критической точке, а настойчиво ищет себя и свое дело, одновременно пытаясь ответить на вечные вопросы человеческого бытия. Такой человек реализовал свой жизненный потенциал в профессиональной карьере, оставил предметный след в людях и трудах. Он преодолел все стадии духовного восхождения в смысловом строе культуры и поднялся на высший уровень спектра сознания, где ему открылась Пустота всеединства. Выход сознания или, как пишет Д. Андреев, «прорыв космического сознания - это событие колоссального субъективного значения, каких в жизни одного человека может быть весьма ограниченное число. Оно приходит внезапно. Это - не настроение, не наслаждение, не счастье, это даже не потрясающая радость - это нечто большее. Потрясающее действие будет оказывать не оно само, а скорее воспоминание о нем; само же оно исполнено такого блаженства, что правильнее говорить, в связи с ним не о потрясении, а о блаженстве. Состояние это заключается в том, что Вселенная - не Земля - открывается как бы в своем высшем плане той божественной духовности, которая ее пронизывает и объемлет».

Такое просветление и высшая Пустота - удел пока немногих, но они другой крайний полюс человеческой жизни, такая же реальность, как географические полюса Земли. Люди высшей пробы воплощают духовность мирового потока и указывают другим путь их возможного роста. И на этот путь выходит все больше людей в мире.

Между этими крайностями миллионы людей строят свою судьбу в одном физическом пространстве бытия и уповают на счастье, которое каждый из них трактует в зависимости от той картины мира, которую он сотворил для себя, являясь субъектом и объектом жизни одновременно в разных пропорциях их соотношения и уровня духовного саморазвития. «Человеческое развитие - равно как эволюция в целом - направлены от подсознания к самосознанию и к сверхсознанию; от доличностного к личностному; от субментального к ментальному и к сверхментальному; от довременного к временному и к трансвременному - или, как его ни называй - вечному». Предваряя эти универсальные тенденции развития человека к высшей духовности или к горним истокам своей сущности, В.Шмаков подчеркнуто выделяет следующую биполярность стратагем жизни людей: «Человек постольку смертен, поскольку дух его занят суетой преходящего; он настолько бессмертен, постольку его дух удостоился лицезрения Вечности». Надо заметить, что духовное развитие личности трактуется многозначно. К. Уилбер проводит несколько вариантов понимания сущности духовного развития, полагая, что между ними есть свои отличительные оттенки и взаимосвязи. Я остановлюсь на тех интерпретациях, которые представляют наибольший интерес в контексте моих взглядов. Так, в частности можно сопоставить духовность, как общую совокупность высших уровней всех линий развития и духовность, как отдельную линию развития. Подчеркивая необходимость духовной практики, в движении к высшим уровням сознания К. Уилбер указывает: «Опасайтесь тех духовных путей, которые, связаны с простым изменением ваших убеждений или идей. Подлинная духовность определяется не другим способом трансляции (интерпретации) мира, а преобразованием вашего сознания». Невольно возникает естественный вопрос, а разве можно менять убеждения, не изменяя самые глубокие изгибы смысловых полей и уровни сознания, определяющие картину мира и себя в ней? Убеждения - это ядро наших смыслов жизни, их самые глубокие корни уходят за пределы речевых форм мысли и вообще, за пороги сознания. Ведь даже самые тонкие и каузальные сферы, которых личность достигает, обязательно меняют мироощущение, Именно на этой стадии личность преодолевает себя и сливается со светозарной Пустотой или Всеединством мир. И хотя это уже уровень надвербального сознания и надличностного всеединства, разве физически человек элиминирует себя, разве его ноги не остаются на земле, разве его бытийное сознание не претерпевает смещение акцентов на шкале ценностей и оценок многосторонней практической жизни? И неужели практическое поведение человека, пережившего состояние сатори, не увеличивает жизнеутверждающий потенциал? Если я ошибаюсь, то следует согласиться с Г. Гессом в том, что И. Кнехт, главный герой его книги «Игра в бисер», тонет в реке, когда он покидает Касталию, где долго пребывал ее признанным Магистром, ибо оказался не готовым к суровой действительности, метафорой которой и предстают воды реки.

Если рассматривать духовное развитие как отдельную линию развития то тогда, мы должны признать в ней единственное око самоактуализирующегося Духа, о чем даже написана книга с одноименным названием «Око духа». И, собственно, согласиться с Гегелем в том, что Всемирная история - это целенаправленное и последовательное движение духа к самому себе. Однако имманентное триединство эзотерических категорий, по В.Шмакову, определяющих развитие феноменального мира, утверждают, что развитие мира - это многофакторный и целокупный поток, в котором можно узреть системные признаки. И человек, воплощающий эти закономерности на каждой стадии онтогенеза, являет собой процессы дифференциации и интеграции уровней сознания, на каждом из которых возникает подвижная комбинация трех начал его целостной сути: чувства, воли и разума. Эта комбинация не всегда интегрируется как равновесная и гармоничная основа многосторонних линий развития личности на первых этапах онтогенеза. Но именно в силу этой асимметрии она, как сосредоточие противоречий, инициирует возникновение новых сочетаний функций и свойств, обусловливающих скачкообразный процесс развития личности, и ее переходы с одного уровня роста на другой. Мы же не раз констатировали, что асимметрия является одним из источников развития системы. В этой связи я больше склонен видеть в сопоставлении двух тезисов духовного развития тесную связь и единство. Нашему анализу доступны далеко не все грани переходов с одного уровня сознания на другой, как и рефлексия отдельных линий развития. Однако реально и объективно то, что они взаимосвязано определяют целостный процесс онтогенеза. Отдельные прорывы духовного света и преходящие вспышки континуальных состояний, о которых пишут Маслоу и Уилбер, отражают общую реальную тенденцию духовного роста, отблески ноуменального мира в сознании людей. Преимущество системного подхода в том, что он нацелен ухватить эту взаимосвязь и целостность, не пренебрегая интуитивными формами умозрения.

Одна из вековечных хитростей нашего одномерного ума, адаптированного к реальностям определенного уровня, таится в том, что, едва человек объявит неадекватность привычных для познания аналитических методов познания сложных реалий мира, в том числе в самом себе, как тут же непроизвольно, в силу внутренней логики рационального мышления, он разрушает качество целого. А затем сосредоточивает внимание на свойствах отдельных частей, уже утративших органическую связь друг с другом. Пройдя эту стадию, человек механически соединяет их свойства, пытаясь воссоздать и понять потерянное качество многомерной целостности.

И проститься мне критический ракурс отношения к интегральной психологии К. Уилбера, но многие его тезисы непроизвольно порождают ассоциацию о разобранной машине, эскизы последовательной сборки которой он предлагает вдумчивому читателю, апеллируя к работам многих выдающихся ученых истории человечества.

Системный подход, сосредоточенный на саморазвитии живых структур, и синергетика делают первые шаги на пути преодоления редуцирующих тенденций одномерного мышления. Но и они будут бессильны так же, как формализованный аппарат теории систем, если в их моделях и принципах, отражающих развитие сложных и нелинейных образований живого вещества, не останется места для творящего Духа. Этот тезис, применимый к закономерностям нелинейного саморазвития, я непрестанно повторяю на протяжении всей книги, осознавая, что слово всегда омертвляет ткань живого.