Проблема субъекта в современной французской философии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Правительство Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Санкт-Петербургский государственный университет»

Институт философии

Кафедра онтологии и теории познания

Выпускная квалификационная работа на тему:

По направлению - 47.04.01«Философия»

Профиль - «Французская философия»

Проблема субъекта в современной французской философии

Исполнитель:

Гафурова Е.В.

Научный руководитель:

д. филос. н., профессор Дьяков А.В.

Рецензент:

д. филос. н., профессор, Борисов О.С.

Санкт-Петербург - 2018



Содержание

философия человеческий субъективность

Введение

Глава 1. Смерть субъекта

1.1 Смерть автора в философии Ролана Барта

1.2 Смерть человека в философии Мишеля Фуко

1.3 Конец человеческой исключительности в философии Ж.-М. Шеффера

Глава 2. Проблема манипуляции и симуляции: конец человеческой субъективности

2.1 Проблема симуляции субъекта в философии Жана Бодрийяра

2.2 Общество спектакля в философии Ги Дебора

2.3 Конец политического субъекта в философии Жана Рансьера

Глава 3. Вопрос о воскрешении субъекта и множественности форм субъективации

3.1 Идея постсуществования в философии Жана Бодрийяра

3.2 Машинерии субъекта и новые пространства субъективации в философии Мишеля Фуко

3.3 Новые формы субъективности в философии Жиля Делёза и Феликса Гваттари

3.4 Метафизические основания нового синтеза субъективности в философии Бруно Латура

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Данная работа посвящена исследованию проблемы субъекта в современной французской философии. Исторические события двадцатого века показали кризис рационального мышления. Западноевропейские философы ставят под вопрос многие философские аксиомы, созданные классической рациональностью. Постструктурализм формирует теоретическую программу, призванную создать новую оптику на важнейшие проблемы человечества, дать адекватную картину человеческой действительности. Если философы - экзистенциалисты пытались перенести акцент с абстрактных структур рационального мышления на неповторимость жизни конкретного человека, на его повседневность, то философы - постструктуралисты предпринимают попытку рассмотреть конструирование человеческой субъективности через языковые и телесные практики.

Эта тема представляет определенный интерес, поскольку постмодернисткие модели и концепции проникли во все сферы человеческой жизни, которая стремительно меняется под воздействием этих идей. Субъект, изначально выйдя из картезианской философии, приобретает значительную популярность среди современных философов, поскольку начинает восприниматься, как прообраз человека современности. Субъект можно обозначить в двух смыслах - как подлежащее от первого лица, и как субъект действия, то есть как человека, который творит пространство идей и смыслов.

Необходимо рассмотреть взаимосвязь трансформации понятия субъекта в совокупности идейных образований и философских течений, возникших в современную эпоху. Понятие субъекта неразрывно связано с исторической, культурологической и социальной проблематикой. Социальные ориентиры и нравственные установки оказали существенное влияние на формирование концепции субъекта в современной философии.

Если в эпоху модернизма целостность личного « Я» не подвергалась сомнению, то постмодернисткая чувствительность само понятие субъект рассматривает в состоянии расщепления и ускользания. Проблему субъекта и процесс производства субъективности ставят в своих произведениях философы - постструктуралисты, такие как: Ж. Делёз и Ф. Гваттари, Р. Барт, Ж. Бодрийяр, Ж. Рансьер, М. Фуко и многие другие.

Актуальность исследования.

Исследование проблемы субъекта в современной французской философии представляет значительный интерес. Во-первых, как не парадоксально, несмотря на очевидную популярность, авторитетных исследований этого явления в русскоязычной научной литературе было проведено незначительное количество. Конечно, проблема субъекта не раз поднималась и изучалась специалистами в области философии и культурологии, но эти исследователи изучали отдельные аспекты проблемы, опуская тем самым многие важные моменты. Во-вторых, изучение проблемы субъекта приобрело дополнительную актуальность в связи с востребованностью исследований по постмодернизму. На примере трансформации понятия субъекта интересно проследить изменение отношения к человеку как к активному деятелю смыслового пространства, поэтому написание данной работы представляется актуальным.

Новизна исследования.

Историко-философский анализ данной темы представляет значительный интерес, поскольку проблема субъекта не потеряла своей актуальности, а даже наоборот переживает всплеск интереса. Исследование данной темы осуществлялось в историко- философской перспективе, при этом опускались важные аспекты проблемы. Отправной точкой для осмысления проблем современности служит критическое рассмотрение этической философии И. Канта, в анализе отношений Я и Другого. Поэтому постмодернисткая оптика нацелена на критический анализ человеческой рациональности как изначально заданной и безусловной. Таким образом, в этой работе предпринимается попытка рассмотреть проблему субъекта через призму человеческого существования как становящегося процесса. Можно заключить, что степень проработанности данной темы невелика. Поэтому проведенный анализ данной темы позволит заново осветить проблему субъекта, проследить динамику формирования моделей субъективности.

Интерпретация данной проблематики вызвала большой интерес, как у зарубежных, так и у российских авторов. В рамках историко-философского анализа мы обращаемся к трудам следующих авторов, таких как: А.С. Колесников и С.Н. Ставцев в работе «Формы субъективности в философской культуре 20 века» рассматривают процесс производства новой субъективности, формирующейся из различных социокультурных фрагментов, А.В. Дьяков в работе « Философия постструктурализма во Франции» и в «Проблема субъекта в постструктурализме : онтологический аспект», а так же в других произведениях анализирует проблему субъекта в философии постструктурализма, делая акцент на онтологической проблематике.

И.П. Ильин в работе: «Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм» разбирает концепцию смерти и воскрешения субъекта во французской философии, а так же в литературных произведениях.

В контексте формирования субъективности через призму постмодернисткой телесности мы обращались к феноменологической работе В.Н. Подороги.

В философских и культурологических статьях к проблеме субъекта в постструктурализме так же обращались данные авторы: М. Можейко, А. Грицанов, А. Филиппович, В. Абушенко, Л. Мельникова, В. Долин, В. Шумский, С. Рудковский, С. Ставцев, И. Скоропанова, О.Верещагин, А. Смирнова, Н. Малишевская, Н. Автономова, Л. Филиппов, Д. Кремн?в, А. Панарин, А. Фатыхов, А. Брузгалин и др.

Методология исследования.

В этой работе будут использованы различные методы философского исследования, такие как: метод текстологической реконструкции, необходимый для представления и рассмотрения того или иного феномена, метод сравнительного анализа, поскольку проблема субъекта рассматривается в различных контекстах и аспектах, в результате сравнительный анализ помогает прояснить трансформацию понятия субъекта. В целом, можно сказать, что в данном исследовании используется историко-философский анализ.

Интерпретация проблемы субъекта в современной французской философии в первую очередь строилась на основе анализа источников - философских произведений французских философов, литературных произведений, а также на основе изучения научных исследований по данной тематике.

Предмет исследования - Проблема субъекта современной французской философии

Объект исследования - Корпус доктрин современной французской философии, рефлексирующих по поводу современного состояния человека

Цель исследования - Выявить характер и формы проблематизации субъекта в современной французской философии.

Данная цель предполагает решение следующих задач:

проанализировать постмодернисткие представления о субъекте в творчестве отдельных философов;

выявить взаимосвязи других философских постмодернистких концепций с философией субъекта, проследить их особенности и связи с историческим и социокультурным контекстом.

проследить влияние концепций субъекта, сложившихся в современной французской философии на современную культуру.

Таким образом, в результате проведенного диссертационного исследования, можно констатировать ряд трансформаций, произошедших в постмодернистком мировосприятии:

Во-первых, незыблемые универсальные структуры рационального мышления сменяются дискурсивностью телесной модальности, во- вторых, языковые практики начинают формировать многомерное смысловое пространство, в- третьих, акцент со сферы этического перемешается на эстетизацию всех сфер человеческой жизни.

Поэтому, понятие субъекта неразрывно связано с конструированием места человека в мире, а так же с его ролью в общественной жизни

Структура работы направленна на анализ проблем, поднятых философами - постструктуралистами: изложение начинается с осмысления истоков формирования данного типа философствования, разбираются основные постмодернисткие концепции, основная часть посвящена анализу трансформации роли субъекта в формировании смыслового пространства, последние разделы посвящены рассмотрению оснований для конструирования различных форм субъективации.

Цели и задачи работы определили ее структуру: она состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.



Глава 1. Смерть субъекта

Понятие субъекта является одной из фундаментальных философских категорий.

Трагические события двадцатого века заставили философов подвергнуть сомнению основные ценности и ориентиры человечества. Философия экзистенциализма пессимистично оценивает человеческую жизнь, констатирует разрушение веры в человеческий разум.

После Второй мировой войны переосмыслению подверглись различные области человеческого творения, такие как: философия, религия, наука, искусство и другие. В философии постструктурализма уже не ставится вопрос о сущности и существовании человека, а само существование рассматривается как симулякр. В культурном пространстве постмодерна рассеиваются метанарративы, человек теперь может сам конструировать свою идентичность, составляя ее из различных социокультурных фрагментов. Все эти изменения неразрывно связаны с представлениями о смерти картезианского субъекта, с провозглашением новой неустойчивой субъективности.

Классическая новоевропейская философия рассматривала субъект как философскую аксиому, его позиция в философском высказывании не подвергалась сомнению. Картезианский субъект, обладающий единством сознания и мышления, гарантировал нам автономность и самодостаточность личности.

Постмодернисткая философия же ставит вопрос о месте субъекта в философском высказывании, критически осмысляет его роль в производстве мысли. Поэтому, современные французские философы осмысляют саму трактовку понятия субъект, их цель - продемонстрировать нам саму сложность и многоликость этого понятия. Как отмечает И.П. Ильин: « Как бы то ни было, постструктуралисткие теории субъекта, несомненно, претендуют на более сложное понимание природы человека, на более глубокий анализ его сознания. Их смысл заключается в том, что пытаются обосновать социально-духовную зависимость субъекта, прежде всего на уровне его мышления, причем последнее в первую очередь обуславливается действием ««коллективного бессознательного». Ильин И.П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Ilin_Post/44.php- ( дата обращения 31.03.2018).

Смерть и воскрешение субъекта, происходящие в пространстве постмодерна, демонстрируют трансформацию понятия субъект.

Как отмечает Колесников А.С: «Если классическая философия разрывала дух и плоть, конструируя в царстве мыслей автономный и суверенный трансцендентальный субъект как явление сугубо духовное, противостоящее телесному, то постструктурализм соединил их вместе на основе неразрывности чувственного и интеллектуального начал. Этому способствовало и представление о «телесном сознании». Колесников А.С и С.Н. Ставцев. Формы субъективности в философской культуре XX века. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://anthropology.ru/ru/edition/formy-subektivnosti-v-filosofskoy-kulture-xx-veka - ( дата обращения 04.04.2018). Таким образом, с трансформацией образа жизни и мышления человека, происходит изменения его телесности.

Во-первых, в эпоху постмодерна происходит отказ от картезианского субъекта, смерть и падение автономного субъекта, который был главенствующим во всей классической философии. Субъект начитает пониматься не изначально данным и статичным, а формирующимся и создающимся. Во- вторых, воскрешение субъекта и множественности форм субъективации - это попытка создать альтернативную модель субъекта. Необходимо создать иную модель субъекта, в которой будут соединены аспекты картезианской и постмодернисткой модели субъекта. В третьих, современные французские философы предпринимают попытку поиска нового синтеза субъективности, производимого на других основаниях. Несмотря на то, что исчезающий субъект все больше рассеивается в дискурсивных практиках, можно все равно обнаружить неявное присутствие субъекта в различных сферах человеческого творчества.

Концепция смерти субъекта находит свое отражение во всех сферах человеческой жизни: в философии, в художественной литературе, в искусстве. В эпоху постмодерна образ человека собирается из структур языка и дискурсивных практик, индивидуальность и неповторимость же заменяются массовостью и унификацией.

В данной главе мы проанализируем концепцию смерти субъекта как конца автономности картезианского субъекта. Постмодернисткая методология рассматривает расщепленный субъект, который теряет онтологический статус в производстве мысли. Концепция смерти субъекта неразрывно связана с разрушением бинарных оппозиций, с трансформацией человеческой идентичности. Этот мировоззренческий поворот выражается в отказе от доминирования европейской культуры над неевропейской, человеческая идентичность начинает формироваться из множества разнообразных культурных элементов. Поэтому, представляется важным показать способы и формы выражения человеческой субъективности в эпоху ускользания субъекта.

1.1 Смерть автора в философии Ролана Барта

Французский философ и литературовед Ролан Барт обращается к теории текста как к новому объекту анализа. Критика буржуазного общества проводится Роланом Бартом в области художественной литературы. Необходимо рассмотреть процесс рассеивания субъекта в текстовом пространстве. Так же для нас является важным показать трансформацию роли субъекта во время высказывания поэтической речи.

В произведении « Смерть автора» Р. Барт проводит идею о трансформации фигуры автора в тексте. Ролан Барт анализирует творчество Малларме, в стихотворениях которого происходит плавное исчезновение субъекта. В стихотворениях Малларме говорит не личность поэта, а сам язык. Верховенство авторства неразрывно связано с первенством субъекта, с утратой же автора изменяется и характер произведения.

Если в эпоху модерна автор занимал авторитарную позицию по отношению к читателю, он жестко формировал нужные смыслы и значения, ценился неповторимый авторский подчерк, то в эпоху постмодерна само чтение - производство текста становится многомерным.

В модерне любое произведение литературы оценивалось через призму личности, создавшего его автора. Текст же всегда оценивался вместе с психологическими особенностями, склонностями и миропониманием автора. В постмодернизме же текст начинает жить отдельной от автора жизнью, он обезличивается и растворяется в многокультурном пространстве. Фигура автора утрачивает свое главное значение, текст уже не претендует формировать определенные идеи и ценности, он начинает постоянно отсылать нас к многочисленным культурным аспектам. Таким образом, « Я» растворяется в пространстве интертекстуальности.

Р. Барт отмечает тоталитарную функцию языка, так как язык устанавливает границы и нормы мышления, мир открывается посредством языка. Для философов - постструктуралистов является важным освободить человека от всех форм тоталитарного мышления, обозначить репрессивные практики формирования «идеала» человека. Поэтому коммуникативные практики в современном обществе должны происходить не между авторами, а между текстами.

Как замечает Колесников А.С: «Так получается, что текст имеет человеческие формы и является фигурой только «эротического тела», доставляющего удовольствие от чтения аристократическим читателям». Колесников А.С. и С.Н. Ставцев. Формы субъективности в философской культуре XX века - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://anthropology.ru/ru/edition/formy-subektivnosti-v-filosofskoy-kulture-xx-veka - (дата обращения 04.04.2018). Эротизм текста полностью поглощает, читающего его субъекта.

Читатель уже не может обозначить основную мысль автора и сам автор рассеивается в многочисленных прочтениях текста. «Читатель - это то пространство, где запечатлеваются все до единой цитаты, из которых слагается письмо; текст обретает единство не в происхождении своем, а в предназначении, только это не личный адрес; читатель - это человек без истории, без биографии, без психологии, он всего лишь некто, сводящий воедино все те штрихи, что образуют письменный текст» Барт Р. Смерть автора / Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - [электронный ресурс] - Режим доступа.- URL: http://www.philology.ru/literature1/barthes-94e.htm - (дата обращения 04.04.2018)..

Таким образом, текст образует социокультурное пространство, которое отсылает читателя к различным культурным аспектам. Вместе с фигурой автора пропадает жесткий диктат смысла, на его смену приходит множественность толкований письма читателями. Смысл постоянно ускользает, читатель сам расшифровывает его, порождая все новые и новые истолкования. Этот творческий процесс производства смыслов приносит наслаждение читателю от чтения. Читатель сам начинает наполнять текст элементами из разных культур, текст начинает рассматриваться как вечное производство, творящееся здесь и сейчас.

Если раньше автор долго продумывал концепцию книги, придумывал до мельчайших деталей характеры своих персонажей, прорабатывал логику развития сюжета, то сейчас он превращается в скриптора, который лишь фиксирует записанное и как бы сам растворяется в нем. Практика группового письма, в котором полностью ускользает единоличность автора, позволяет вскрыть скрытые грани смысла.

Во «Фрагментах речи влюбленного» Р. Барта говорит влюбленный субъект, речь которого полна трагизма и отчаяния, так как сильные душевные переживания конструируют его «Я» как любящего. Речь влюбленного всегда растворяется в художественном дискурсе. «Влюбленный субъект видит в любимом объекте двойственное существо, которое последовательно действует по отношению к нему противоречивым образом: положение, ссылаясь на которое он воображает, будто разрешение любовного кризиса заключается в том, что и он тоже должен вступить на путь двуличности» Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: https://www.xn----7sbb3aiknde1bb0dyd.com.ua/reedbook?id_book=7026 - (дата обращения 01.04.2018). Влюбленный человек испытывает мучительные сердечные метания, их вариативность многолика. Человек, который полностью охвачен, то чувством благоговения, то полной подавленности начинает говорить от имени влюбленного субъекта.

В произведении «От науки к литературе» Р. Барт анализирует природу научного высказывания, в которой ради объективности знания устраняется личность ученого. «Наоборот, субъект, можно сказать, обретает себя именно в акте самоустранения, которому он демонстративно подвергает свою личность, так что на уровне дискурса - а это роковой уровень, не следует забывать, - объективность оказывается просто одной из форм воображаемого» Барт Р. От науки к литературе. / Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://www.philology.ru/literature1/barthes-94d.htm - (дата обращения 04.04.2018)..

В работе «Удовольствие от текста» Р. Барт описывает сам процесс погружения и растворения читателя в пространстве текста, чтение которого должно приносить сильное удовольствие, сравнимое с эротическим экстазом. «Удовольствие от текста подобно тому неуловимому, невыразимому, сугубо романическому мгновению, которое переживает сладострастник, перерезающий - в конце рискованной затеи - веревку в тот самый миг, когда его охватывает наслаждение». Барт Р. Удовольствие от текста / Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://ec-dejavu.ru/p/Plaisir_du_texte.html - (дата обращения 04.04.2018). Текст должен полностью поглотить читателя, язык текста призван вызвать в нем сильные противоречивые переживания. «Сценическое пространство текста лишено рампы: позади текста отнюдь не скрывается некий активный субъект (автор), а перед ним не располагается некий объект (читатель); субъект и объект здесь отсутствуют. Текст сокрушает грамматические отношения: текст - это то неделимое око, о котором говорит один восторженный автор (Ангелус Силезиус): «Глаз, коим я взираю на Бога, есть тот же самый глаз, коим он взирает на меня» Барт Р. Удовольствие от текста. / Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://ec-dejavu.ru/p/Plaisir_du_texte.html - (дата обращения 04.04.2018).. Итак, удовольствие от текста можно получить, лишь избавившись от всех образных ассоциаций, которые сопровождают каждое слово и погрузиться в чистый эротизм текста.

«Что доставляет мне удовольствие в повествовательном тексте, так это не его содержание и даже не его структура, но скорее те складки, в которые я сминаю его красочную поверхность: я скольжу по тексту глазами, перескакиваю через отдельные места, отрываю взгляд от книги, вновь в нее погружаюсь». Барт Р. Удовольствие от текста. / Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://ec-dejavu.ru/p/Plaisir_du_texte.html - (дата обращения 04.04.2018).

Можно сделать ряд выводов: во- первых, в открытом текстовом пространстве всегда присутствуют множество субъектов, сшитых из различных языковых и символических практик, во-вторых, выпячивание тех или иных смыслов происходит под воздействием властной машиной интерпретации. Теперь необходимо рассмотреть суверенные практики написания текста, поглощающего «Я» автора, поднимаемые Ж. Батаем.

Французский философ Ж. Батай в «Сумме атеологии» говорит о суверенном написании текста, которое достигается в особые моменты неистовства письма. Язык жестко регламентирует познание человека, формируя его линейность и завершенность. Человек оказывается встроенным в эту символическую систему, отчуждается его подлинность. Сущность человека подменяется выгодным обществу мифом. Во время же внутреннего опыта письма человек вскрывает тайны собственного «Я», человек приближается к встрече с сакральным через рассеивание «Я» в текстовом пространстве.

Батаевское понятие проклятой доли можно рассмотреть в трех значениях: как нарушение установленного порядка в обществе , как нарушение порядка, принятого в дискурсе, а также как кардинальное изменение речи, в эти моменты человек переходит из исторического бытия в спонтанное. «В эти мгновения, когда письмо углубляется в себя, оно возвращается к себе, а его субъект двоится и рассыпается во множественности этих мгновений». Предельный Батай: Сб. статей/Отв. Ред. Д.Ю. Дорофеев.- СПб.: Изд-во С. -Петерб. Ун-та, 2006, С. 214.

Теперь необходимо проанализировать влияние Гегеля-Кожева на концепцию непрерывного существования в философии Ж. Батая. Борьба Господина и Раба разворачивается у Ж. Батая внутри отдельного человека, эта борьба человеческого и животного начал. Человек, выделяя себя из окружающей среды, начинает конструировать социальное пространство, устанавливать иерархические структуры. Таким образом, из непрерывного бытия человек переходит в историческое существование. Запреты, такие как ограничение пищи или отказ от сексуальной жизни, конструируют человеческое начало и низвергают животное. Нарушение же запретов - разгул животного начала, а оно низвергают человеческое начало. Становление человека происходит в результате борьбы этих двух начал.

В другом произведении «Внутренний опыт» Ж. Батай рассматривает процесс сотворения поэтического текста, в котором полностью растворяется фигура автора. Как отмечает Зыгмонт А.И.: «Субъект Батая - это устойчивая иллюзия, пустое ничто, которое кажется чем-то только из-за своей включенности в субъектно-объектные отношения и процессы овеществления, так что все усилия философа направлены на демонстрацию его хрупкости перед лицом смерти» Зыгмонт А.И.«Отвратительное сакральное»: о влиянии Ж. Батая на «Власти ужаса» Ю. Кристевой - [ электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: https://www.hse.ru/mirror/pubs/lib/data/access/ram/ticket/30 - ( дата обращения).. В поэтическом языке открывается тотальность человеческого существования, непрерывность переживаний.

Ж. Батай связывает сакральные практики с тактиками освобождения.

«Субъект сохраняет за собой роль ребенка в драме: сидит себе, хотя никому до него нет дела, присутствие -- рассеянное поистине отсутствующее присутствие, какое- то закулисное, словно бы занятое своими игрушками» Батай Ж. Внутренний опыт - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: https://coollib.com/b/298436/read#t38- ( дата обращения 03.03.2018).

Можно сделать вывод, что во время высказывания поэтического суждения происходит слияние субъекта с объектом, автор растворяется в литературном произведении. В этот момент личность автора рассеивается, она преобразуется и соединяется в сотворении произведения искусства. Итак, происходит символическое жертвоприношение автора перед художественным творением.

Ж. Деррида в произведении « Голос и феномен» анализирует процесс становление субъектом в момент слушания человеком собственной речи. Ж.Ж. Деррида подвергает критике неделимый субъект метафизики, противопоставляя ему атомарный субъект.

Язык становится способом конструирования мира, он приобретает статус реальности как таковой. Теперь язык не является только предметом исследования, он сам формирует мир, в котором проживает жизнь человек. Как отмечает Ильин И.П.: «Таким образом, язык рассматривается не просто как средство познания, но и как инструмент социальной коммуникации, манипулирование которым господствующей идеологией касается не только языка наук (так называем научных дискурсов каждой дисциплины), но главным образом проявляется в « деградации языка» повседневности, служа признаком извращения человеческих отношений, симптомом «отношений господства и подавления». Ильин И.П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Ilin_Post/44.php- ( дата обращения 31.03.2018).

Таким образом, можно сделать констатировать ряд трансформаций, произошедших в современной культуре, под влиянием идей философии постструктурализма:

Во- первых, происходит смешение культурных ориентиров, стирание границ, во - вторых, язык приобретает онтологическую размерность, в-третьих , субъекту отводится пассивная роль в производстве смысла, тогда как активность объекта возрастает, в- четвертых, Р. Барт и Ж. Батай особое внимание уделяют субъекту поэтической речи, во время которой нарушаются установленные нормы.

1.2 Смерть человека в философии Мишеля Фуко

Мишель Фуко поднимает ряд важных проблем современности, вскрывает иные поверхности смысла, позволяет по-новому взглянуть на историю человека и окружающего мира. Произведения Фуко посвящены различным сферам человеческой жизни, им осмысляются концепции знания, сексуальности, власти, истины и дискурсивных практик. Значительной для него также является проблема субъекта.

М. Фуко рассматривает « волю к власти» Ф. Ницще как волю к знанию, которое обладает тотальность над всеми сферами общественной жизни. Интерпретация любого общественного феномена несет на себе отпечаток доминирующей властной системы.

Как замечает Ильин И.П.: «В значительной степени он явился продолжателем той "разоблачительной критики», начатой еще теоретиками, Франкфуртской школы Т. Адорно, М. Хоркхаймером и В. Беньямином, главная цель которой - критика всех феноменов общественного сознания как сознания буржуазного - состояла в том, чтобы выявить сущностный, хотя и неявный иррационализм претендующих на безусловную рациональность философских построений и доказательств здравого смысла, лежащих в основе легитимации - самооправдания западной культуры последних столетий». Ильин И.П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Ilin_Post/44.php- (дата обращения 31.03.2018). Поэтому, для М. Фуко является важным обратиться к устоявшимся в обществе практикам и нормам, вскрыть их мнимую рациональность, продемонстрировать их властную функцию.

Если философы - экзистенциалисты рассматривают человека как субъекта, обреченного на свободный выбор, то для философов - постструктуралистов вопрос о свободе человека не стоит, так как сам человек формируется посредством дискурсивных практик. М. Фуко подвергает критики позицию Ж.-П. Сартра, о том, что тело является основанием моего пребывания в мире, так как само тело является объектом для дисциплины и контроля. Поэтому, для М. Фуко является важным показать, отчуждение тела от субъекта, а также дальнейшее его встраивание в пространство машинерий. Таким образом, нельзя утверждать существование автономного субъекта, так как субъективность конструируется под воздействием практик контроля.

М. Фуко в « Словах и вещах» говорит о смерти человека: «Человек, как без труда показывает археология нашей мысли, - это изобретение недавнее. И конец его, быть может, недалек» Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://gtmarket.ru/laboratory/basis/5169 - (дата обращения 04.04.2018).. Человек исчезнет не как биологический вид, а преобразуется классическое представление о нем, как о чем-то завершенном. «Когда мы говорим о «смерти человека» как о конце идеи человека, то ведем речь не просто о смене понятий. Изменению подлежит сама рефлексивная установка, которая перестала быть эффективной в новых условиях». Марков Б.В. Проблема человека в эпоху масс-медиа.- [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://anthropology.ru/ru/text/markov-bv/problema-cheloveka-v-epohu-mass-media - ( дата обращения 04.04.2018).

Тезис о смерти Бога, провозглашенный Ф. Ницше связан с тезисом о смерти человека М. Фуко.

В.А. Подорога отмечает взаимосвязь двух этих тезисов: «Фуко представляет это отсутствие Бога не столько как пустоту, влекущей к себе, уничтожающей активности, но скорее как инертную и словно выбеленную полоску небытия внутри самого бытия, оставленную изначальным "разрывом-сгибом" (Хайдеггер, Делез), который не заполняется ожиданием, тоской или томлением. Никакое "начало" и никакой "конец" не могут заполнить его или упразднить. Смерть Бога открыла род безупречной пассивности и нейтральности, само Не-бытие, но вовсе не отрицательную фигуру божественного присутствия в мире через свое отсутствие - Ничто. Речь идет об обескураживающем открытии отсутствия Бога там, где он должен быть, но где его не оказалось не по причине его "смерти", а просто потому, что погиб его Двойник - человек» Подорога В.А. Событие: Бог мертв. Фуко и Ницше.- [ электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://www.screen.ru/vadvad/Komm/podoroga.htm- (дата обращения 31.03.2018).. Таким образом, смерть Бога - конец трансцендентного начала, а смерть человека - потеря им главных смыслов и целей, утрата самодостаточного начала.

В постструктурализме человек воспринимается не как волевой субъект, а как социокультурный конструкт. М. Фуко отмечает нестабильность понятия человека, сформированного посредством исторических эпистем. Человек в каждой новой эпистеме конструируется и понимается иначе.

Эпистема - условие для знания, выход за ее пределы невозможен.

Как отмечает Ильин И.П.: «Исходя из концепции языкового характера мышления и сводя деятельность людей к «дискурсивным практикам», Фуко постулирует для каждой конкретной исторической эпохи существование специфической «эпистемы»- «проблемного поля», достигнутого к данному времени уровня « культурного знания», образующего из различных «дискурсов» различных научных дисциплин». Ильин И.П. Постструктурализм, деконструктивизм, постмодернизм. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Ilin_Post/44.php- ( дата обращения 31.03.2018). М. Фуко выделяет три эпистемы: возрожденческую, классическую и современную. Возрожденческая эпистема характеризуется слиянием смысла и бессмыслицы, язык и мир тождественны друг другу. Классическая эпистема формирует определение границ между разумом и безумием. Современная эпистема критически осмысляет саму историчность формирования человека, субъекта и общих законов мышления.

Каждая эпистема присутствует на поверхности смысла, высвечивает свои смыслы, однако в определенный период одна из эпистем становится доминирующей в нашей культуре. Субъект оказывается лишенным смыслообразующего начала, теперь он встроен в определенную историческую структуру и определен культурными доминантами. Заявление о смерти субъекта является отказом от кантианского субъекта, как от самодостаточного и автономного.

В другом произведении «История безумия в классическую эпоху» М. Фуко проводит идею о том, что фигура безумца, место и его роль в обществе никогда не была постоянной и завершенной, а менялась и конструировалась в разные исторические эпистемы. Фигура безумца возникает в истории в результате синтеза других фигур: проститутки, бродяги, преступника. Единство бытия и мышления Декарта является для Фуко ярким примером разграничением между разумом и безумием. « Теперь же безумным считается человек, который лишился твердой почвы своей непосредственной истины и утратил самого себя». Фуко М. История безумия в классическую эпоху/ Пер. И.К. Стаф. С. 377.

Утрата собственной сущности и сомнение в своей реальности, путанность мыслей и фантазий погружает человека в безумие, которое постоянно сравнивается с тьмой и темной водой. Рациональное мышление, четкое разграничение между реальностью и бредом, уверенность в своем « Я» отожествляется со светом, красотой и человечностью. « Ведь отныне истина безумия неотделима от торжества и окончательного всевластия разума - ибо истина безумия в том, чтобы, пребывая внутри разума, стать одним из его ликов, одной из его сил и как бы некой мгновенной потребностью, благодаря которой он обретает еще большую уверенность в себе». Фуко М. История безумия в классическую эпоху/ Пер. И.К. Стаф С. 55. Только разумный человек может обличить безумие в другом. Безумец же утрачивает человеческий облик, а следовательно его нужно изолировать от разумных людей.

Великие поэты и художники, такие как Гёндерлин и Ван Гог, в конце жизни утратили разум, погрузившись в пучину неразумия, их опыт служит некой пограничной ситуацией растворения субъекта. Поздние произведения Ф. Ницще, в которых субъект говорящего, покидает свои привычные границы являются ярким примером голоса безумия. Сакрализация чувственного мира, завороженность и загадочность является последним блеском угасающего разума. В поэтических произведениях происходит смешение форм, разумный субъект ускользает, освобождая место пустоте неразумия.

Если в возрожденческую эпистему безумец еще мог присутствовать в среде разумных, то в классическую эпистему безумцев изгоняют, для них создаются специальные места изоляции. Безумие сравнивается с тусклым стеком, с помрачением рассудка, которому противопоставляется разум и свет Просвещения. В возрожденческую эпистему отношение к безумцам было более терпимым, они могли оставаться на ночлег в церкви, а их жизнь рассматривалась как непрерывная и нелегкая борьба со злобным духом, к ним больше испытывали жалость и сострадание. Безумец не был локализован в определенном месте, он мог странствовать по миру, а это значит, что он был растворен во всем окружающем мире, поглощался им.

В классическую эпоху безумец утрачивает вместе с разумом и свои права на жизнь в обществе. Создаются места изоляции, в которые помещаются безумцы. « Безумие существует исключительно в обществе, его не существует вне форм изолирующей его чувствительности и форм отвращения, исключающего или захватывающего его» Фуко М. История безумия в классическую эпоху/ Пер. И.К. Стаф. С. 157. Таким образом, наше понимание безумия неразрывно связано с ощущением времени. С ускорением ритма жизни, с идей прогресса, происходит и трансформация представлений о безумце. Но эти представления тоже носят только исторический характер, который не ведет к какому-либо завершению.

Таким образом, в «Словах и вещах» Фуко показывает, что само понятие субъекта - человека это изобретение историческое и совсем недавнее, а другом произведении «Археология знания» предлагает рассмотреть историю как скрытые практики культуры прошлого, соотнесенные с настоящим. Через такое критическое осмысление жизни, мы углубляемся в негативность самого человека. Изолированного безумца лечит врач, создавая новые формы дискурсивных практик, получивших свое выражение в социальных спектаклях. Врач же делает безумца объектом для лечения, встраивая его в отчуждающие структуры клиники. Речь безумца подлежит жесткому контролю врача, свободная коммуникация между ними отсутствует. Речь безумца беспомощна, так как она обращена в никуда и не имеет адресата, она не подчинятся языковым структурам, а значит признается бредом. Безумец не может обладать истиной, так как истина всегда связана с идеальной добродетелью и свободой.

Тело закрепощается различными практиками, призванными воспитать чувство контроля над самим собой: укрепление, очищение, погружение в воду, регулирование движений. Слушание музыки признается благотворно воздействующим на организм, успокаивая безумца.

Тело безумца отчуждается от его владельца и становится чистым объектом. К безумцу применят телесные наказания, с ним обращаются как с животным, так как животное начало связывается не с самим человеком, а с условиями, в которых он живет. Создается миф об освобождении безумцев, которые имеют шанс на успешное и окончательное выздоровление. Обращение с ними как с животными, привязывание на цепь, поливание водой, связывание и. т. д. все это считалось полезной практикой и ведущей к выздоровлению. Безумец был вынужден выполнять трудовые практики и терпеть наказание за нарушение дисциплины. Незримое и вездесущее око врача окружает все пространство клиники, формирую при этом особые разграничение пространств между разумом и безумием. «Отныне он лишен внутреннего содержания в какой бы то ни было форме: он очевиден, но облик его вырисовывается лишь в пространстве внешнего мира; определяющее для него соотношение с другими через последовательность объективных сопоставлений являет его всего; целиком, взору разумного субъекта» Фуко М. История безумия в классическую эпоху/ Пер. И.К. Стаф. С. 193..

Можно сделать вывод, что все эти социальные практики призваны встроить тело безумца в систему клиники, наделить его необходимыми функциями. Субъективностью же безумец не обладает, так как он рассматривается как чистый объект для изучения, встроенный в желающую машину клиники.

Таким образом, можно сделать ряд выводов: во- первых, субъективность формируется под репрессивных воздействием практик общественного контроля и самоконтроля одновременно, во- вторых, каждый доминирующий дискурс в любой исторический период подавляет и изгоняет определенные социальные группы, в - третьих, сами понятия нормы и ненормальности, разумного и неразумного, конструируется в зависимости от доминирующего дискурса.

1.3 Конец человеческой исключительности в философии Ж.-М. Шеффера

Крушение гуманистических установок привело к разочарованию в человеческой природе, к снятию с нее рационального основания. Как отмечает Марков Б.В.: «Мы живём в постантропологическую эпоху, для которой характерен отказ от идеи человека как носителя разума, а также моральных, социальных и иных культурных ценностей, выступающих масштабом оценки всего сущего. Например, биология определяет человека как цепь молекул и генетических кодов; социология эффективно объясняет мораль и мировоззрение как надстройки над базисными социальными и экономическими институтами; этнология указывает на неуниверсальность европейской рациональности». Марков Б.В. Проблема человека в эпоху масс - медиа.- [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://anthropology.ru/ru/text/markov-bv/problema-cheloveka-v-epohu-mass-media - (дата обращения 04.04.2018).

Жан-Мари Шеффер в произведении «Конец человеческой исключительности» предлагает программу нового натурализма. Человеческая исключительность это - способность человека пребывать в онтологическом измерении. Ж.-М. Шеффер предлагает пересмотреть комплекс мировоззренческих установок на человека, доминирующих в философии рационалистической формы.

Гуманистический взгляд на человека выделяет в нем разум и свободу выбора, животное же оказывается строго детерминированным инстинктами. Только человек способен совершить моральный выбор, осознать свою смертность, планировать будущее. Социокультурные практики формируют идентичность человека. Ж.-М. Шеффера не устраивает такое рассмотрение человеческой природы, он предлагает вернуть главное место биологическому фактору в становлении человека. Животные не способны к мышлению, ими руководят инстинкты, человек же возвышается над всем природным миром своей способностью к мышлению. «В западной культуре вопрос о животности человека практически всегда ставился в рамках дихотомии животного мира и человека» Шеффер Ж.-М. Конец человеческой исключительности/ Пер.с фр. С.Н. Зенкина.- М.: Новое литературное обозрение, 2010, С. 134.. Ж.-М. Шеффер пересматривает место животных и человека, находит глубинную связь в том, что в ходе эволюции для становления человека было необходимо развитие других животных.

Таким образом, даже простейший клеточный организм сыграл существенную роль в становлении современного нам человека. Получается, что человек прочно укоренен в животный мир, а его особенное представление о самом себе всего лишь одна онтология из множественности. «Как уже отмечено, онтологический дуализм-это лишь частная форма онтологического плюрализма» Шеффер Ж.-М. Конец человеческой исключительности/ Пер. с фр. С.Н. Зенкина.- М.: Новое литературное обозрение, 2010, С. 23.. Ж.-М. Шеффер ставит вопрос о сборки человеческой идентичности, которая неразрывно связана с другими животными.

Ж.-М. Шеффер опирается на данные по эволюционной биологии, которая рассматривает человека только как биологический вид. Биологизация человека полностью исключает проблему свободы, разумность и незавершенность человека, из ракурса дальнейшего рассмотрения.

Если философов-экзистенциалистов интересовало неповторимое бытие конкретного человека, а философы - постструктуралисты рассматривали человека как социокультурный конструкт, то новые натуралисты полностью сводят бытие человека к физиологическим процессам. «…Социально-культурные факты - а значит, также и факты исторические - представляют собой внутренние аспекты той же самой биологической идентичности, поскольку она определяется положением, занимаемым данным индивидом на временной оси своей линии. Историческое - а значит, и социокультурное - время есть специфическая форма биологического времени человечества». Шеффер Ж.-М. Конец человеческой исключительности/ Пер. с фр. С.Н. Зенкина.- М.: Новое литературное обозрение, 2010, С. 168. Итак, уникальная способность к мышлению является одним из главных признаков биологии человека. Ж.-М. Шеффер рассматривает способность человека производить мысль как одно из эволюционных приспособлений, обеспечивающих выживание человеческой популяции.

Итак, во-первых, Ж.-М. Шеффер предлагает рассматривать человека с точки зрения естественнонаучного подхода. Культурные особенности и традиции рассматриваются как элементы необходимые для выживания и адаптации человеческого вида к окружающей среде. Во- вторых, по Ж.-М. Шефферу, когнитивная наука опровергает автономность мыслящего « Я», поэтому нам необходимо пересмотреть картезианскую установку, и обратиться к данным естественных наук. В-третьих, нам необходимо рассматривать другие философские концепции в неразрывной связи с их историческим контекстом, так как исторические события - это тоже часть биологической истории человека как вида.



Глава 2. Проблема манипуляции и симуляции: конец человеческой субъективности

2.1 Проблема симуляции в философии Жана Бодрияйра

Проблема симуляции и манипуляции в современном мире напрямую связана с трансформацией субъекта. Если для философов-экзистенциалистов было важным рассмотреть жизнь конкретного человека, его индивидуальные эмоциональные переживания, то для структуралистов «Я «включается в коммуникационные, семиотические и лингвистические структуры. Постструктурализм полностью растворяет « Я» в неясных и несводимых машинериях.

Если философов-экзистенциалистов волновали возможность морального выбора человека в трудной ситуации, и личная ответственность за него, то для постструктуралистов эта проблема теряет свое значение, так как сам субъект перестает оцениваться как активный и деятельный.

Желающие потоки формируют многочисленные субъективности. План имманенции предполагает сведение сознания в тело, а значит формирование новой телесности благодаря различным дискурсивным практикам, таким как: эротизм, реклама и масс-медиа, смерть и болезнь, медицина и забота о теле, потребление товаров и овеществление человека, сфера политического.

В этой главе мы проанализируем производство индивидуальной и коллективной субъективности, которая формируется через социальные институты, масс-медиа, воспитательные учреждения и. т. д.

В культуре произошел визуальный поворот, теперь большое значение приобретает сам образ, а не реальное значение, стоящее за ним. Как отмечает В.В. Савчук: «Современное перепроизводство визуальной продукции достигло столь небывалых масштабов, что перестроило критерии оценки событий: мы чаще доверяемся не букве и слову, а визуальному образ». Савчук В.В. Медиафилософия. Приступ реальности, СПб, 2013, С. 12.

Образ транслирует нам определенным смысл, который становится важнее слова. Если раньше образ мыслился как стекло, через которое мы видим предметы, то сейчас он утрачивает свою прозрачность, он становится экраном реальности. «Размышляя о свете, который не имеет образа сам и тем не менее создает образы, приходишь к выводу, что управление массами людей при помощи световых раздражителей родилось не вчера» Вирильо П. Машина зрения. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://booksonline.com.ua/view.php?book=91627&page=3 -( дата обращения 31.03.2018) . Теперь уже цифровой образ, созданный масс - медиа, не отсылает к реальному предмету, он отсылает к другому образу. Можно заключить, что теперь человек стал мыслить образами, которые бесконечно порождаются желающим производством капитализма. Человек уже не имеет четких и ясных целей и стремлений, он оказывается встроенным в шизоидные потоки желания.

Капиталистическая система, основанная на прибыли устанавливает виды общественного контроля, порождая нужного ей субъекта - потребителя. Ж. Бодрийяр, опираясь на труды К. Маркса, констатирует новый изменившийся характер современных отношений между людьми, которые строятся по принципу рыночных отношений. «Анализ Маркса остается абсолютно безупречным. Он просто не предвидел, что перед лицом неминуемой угрозы капитал может в какой- то мере трансполитизироваться, переместиться на другую орбиту - за пределы производственных отношений политических антагонизмов, автономизироваться в виде случайной, оборотной и экстатической формы, при этом представить весь мир во всем его многообразии по своему образу подобию». Бодрияйр Ж. Прозрачность зла. - [электронный ресурс]- Режим доступа.- URL: http://gtmarket.ru/laboratory/basis/3413- ( дата обращения 05.04.2018).

Если проект модернисткого человека заключался в уравнивании, и в стирании различий, в поиске всеобщего и универсального, то проект постмодерна делает ставку на всевозможные различия, странности и особенности. Такое повышенное внимание к особенностям и различиям, создает иллюзию уникальности и неповторимости каждого человека. Так как возможность приобрести оригинальную вещь или приобщиться к элитарной культуре формирует в человеке заостренное внимание к своему « Я», которое выгодно используется капитализмом.

Также Ж. Бодрийяр базируется на произведениях Л. Фейербаха, применяет его критические замечания к анализу состояния современного общества. «В наше время, предпочитающее образ самой вещи, копию -- оригиналу, представление -- действительности, видимость -- сущности, такое превращение является разочарованием и, следовательно, абсолютным отрицанием или, по крайней мере, дерзкой профанацией, ибо священна только видимость, истина же нечестива». Фейербах Л. Сущность христианства. Соч.: в 2 т. Т. 2. М.: Наука, 1995. С. 18. Эта идея является неким мировоззренческим стержнем, объединяющим французских философов, занимающихся критическим осмыслением капитализма.

Характерной чертой мышления Жана Бодрийяра является: критика современного общества с точки зрения проблемы производства - как производства знаков - симулякров, формирующих повседневное пространство. Важно отметить, что симулякр уже не отсылает к подлинному первообразу, так как все бытие человека разворачивается в пространстве симуляции. « Мы - симулянты, мы - симулякры (но не в классическом значении « подобия»), мы - вогнутые зеркала, попавшие под излучение социального, излучение без источника света, под власть без истока, без дистанции…» Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции / Ж. Бодрийяр; [ пер. с фр. А. Качалова].-М.: Изд. дом «ПОСТУМ», 2015, С. 200.

...