Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение

высшего образования

«Национальный исследовательский университет

«Высшая школа экономики»

Образовательная программа «Медиевистика»,

направление подготовки 46.04.01 «История»

СПРАВЕДЛИВОСТЬ И НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ В ДАНТОВСКОЙ ФЛОРЕНЦИИ

Выпускная квалификационная работа (магистерская диссертация) студента 2-го курса

Академический руководитель Научный руководитель

ученая степень, должность ученая степень, должность

Доктор ист. наук, проф. О.С. Воскобойников Доктор ист. наук, проф. О.С. Воскобойников

Кабаев Станислав Игоревич

Москва, 2020 год

Оглавление

Введение

Историографический обзор

Глава 1. Справедливость, как философский концепт Средневековья

Глава 2. Справедливость в свете нарративных источников

2.1 «Canzone del Pregio»

2.2 Качества справедливости и признаки справедливого общества

2.3 Стратегии борьбы за справедливость и воплощение идеи справедливого общества

2.4 Установления справедливости и хронистика

Заключение

Список литературы

справедливость средневековье концепт философский

Введение

Справедливость - один из ключевых концепций социального бытия человека, сопровождающая его на протяжении всей истории цивилизации. Многогранность данной категории позволяет рассматривать ее с точки философии, социологии, истории, культурологии, юриспруденции, психологии и многих других наук, данная категория является моральной, политической, философской и правовой.

Учитывая ширину проблемы, мы сузили, как видно из названия работы, область исследования в географических и временных рамках, ограничив ее флорентийской коммуной середины XIII-начала XIV столетий. Также ограничились методами исторического исследования, сознательно отказавшись от междисциплинарности, которая в данном случае, учитывая предполагаемый объем работы, только поставила бы еще ряд крупных проблем, решение которых без должного объема исследования и специфического инструментария выглядело бы в лучшем случае лишним и поверхностным. Проблема, которая стоит перед нами - справедливость в представлении «усредненного горожанина» во Флоренции времен Данте. Конечно, понятие «усредненный горожанин» искусственно - каждый человек обладает субъектностью и совокупностью взглядов, зависящих от множества социальных факторов. В данном случае мы имеем в виду справедливость, как культурное понятие, характерное в той или иной степени для всех членов конкретного общества, являющееся фактором повседневных практик, даже если оно напрямую не рефлексируется в большинстве случаев. Т.е. мы рассматриваем справедливость в категориях близких к исторической антропологии.

Отсюда вытекает наша задача - реконструировать представления флорентийского общества о справедливости на основании ряда письменных источников (которые мы опишем ниже), попытаться вычленить характеристики, свойства, практики, связанные со справедливостью, характерные для конкретного общества. Для этого мы будем следовать следующему плану и в соответствии с ним выстраивать структуру нашей работы. Сперва нам необходимо попытаться найти корни понимания справедливости, которые характерны для конкретной культуры. Идеи редко возникают из ниоткуда, они могут возникнуть из сора, но у каждого сора есть своя долгая траектория исторического развития, идеи перетекают друг в друга, трансформируются, рефлексируются. При должном количестве источников возможно проследить их эволюцию в соответствии с принципом историзма Полетаева А.В., Савельева И.М. Теория исторического знания: Учеб. пособие. СПб.: Изд-во «Алетейя. Историческая книга», 2007. С. 280-284..

Затем необходимо изучить представления о справедливости самих флорентийцев, для этого нам кажется разумным попытаться рассмотреть понятие под разными углами: с точки зрения политики, риторики, морали, поведенческих стратегий и т.д. и описать полученные признаки. Описание мы будем составлять на изучении целого ряда казусов. Структура нашей работы не предполагает, однако, последовательного всестороннего разбора последовательно идущих казусов, эту работу мы частично проведем за пределами текста исследования, чтобы предоставить уже «препарированные» на категории события, которые, однако, будут в итоге предоставлять общую картину, только не о самих себе, а понятии «справедливость». Выявить эти категории и проверить их универсальность можно методом компаративистики: сверяя и сравнивания реакции акторов источников в различных политических ситуациях, рефлексию автора источника и реакции людей, действующих в пространстве источника. В результате мы сможем проверить вообще наличие каких-либо универсальных и характерных для общества представлений о справедливости, либо понятий, со справедливостью тесно связанных.

Полученные результаты мы сравним с материалом, полученным нами в части, где мы пытались найти источники представлений о справедливости, которые могли повлиять на средневековых флорентийцев, чтобы проверить корреляцию между ними и наличие каких-либо общих основ и идей. Эти последовательные шаги вполне можно назвать компаративистикой. В заключении необходимо будет провести синтез категорий, полученных при сравнении отдельных категорий общего понятия «справедливость», и, как результат - предоставить реконструкцию понятия «справедливость» в глазах граждан флорентийской коммуны времен Данте.

При выборе подходящих под наши задачники источников мы остановили свой выбор на двух флорентийских хрониках: «Новой хронике» Джованни Вилани и хронике Дино Компаньи. Хроника, как вид исторического источника, привлекает нас тем, что позволяет взглянуть как на мысли самого автора и текста, так, пусть и его глазами, на действия множества других персонажей его истории и широких народных масс. Что позволит выявить различия в восприятии справедливости у представителей разных социальных групп и идентичностей. И Компаньи, и Виллани - современники Данте, т.к. мы выбрали конкретный временной период, нам важно, чтобы источники были синхронны или близки к событиям, которые они описывают. Под дантовской Флоренцией мы понимаем годы жизни Данте Алигьери (1265-1321) с небольшими отклонениями в обе стороны: самые ранние события, описанные в нашей работе, относятся к установлению первого народного правления (primo popolo) в 1250 г., а последние относятся к годам наместничества во Флоренции Карла, герцога Калабрии, в 1327 г. Выбрали мы именно данный хронологический период, потому что на относительно коротком отрезке сконцентрировано необычайное количество серьезных социальных потрясений: смена двух народовластий, неоднократное изгнание гибеллинов и гвельфов, принятие «Установлений справедливости», многочисленные мятежи, разделение гвельфов на партии Черных и Белых и т.д. - что естественным образом позволяет нам надеяться на большое количество материала для специфики нашего исследования.

Таким образом, предмет нашего исследования - представления о справедливости флорентийцев времен Данте, объект - социальные практики и их рефлексии, открывающиеся на страницах хроник.

Текст хроники Дино Компаньи мы будем цитировать по критическому изданию Давиде Каппи Dino compagni. Cronica/ a cura di Cappi D. - Roma: Istituto storico italiano per il Medio Evo, 2000. - 380 p., филолога-медиевиста, давно занимающего хроникой Дино. Издание Каппи сверено по всем известным спискам хроники и снабжено обширным филологическим комментарием. Марком Аркадьевичем Юсимом осуществлен перевод хроники на русский язык Компаньи Дино. Хроника событий, случившихся в его время/ Пер. с итал. М.А. Юсима. М.: Канон+, 2015. 303 с., цитировать по-русски Компаньи мы будем именно по этому переводу, местами уточняя перевод Марка Юсима, где это нам кажется необходимым. «Новая хроника» Джованни Виллани цитируется по полному критическому изданию, снабженному всем необходимым критическим аппаратом и комментарием Villani G. Nuova Cronica/ A cura di Porta G. Parma: Guanda, 1991. 1641 p.. Попытки целиком критически издать хронику Виллани предпринимались с конца XIX столетия, наконец, Джуппе Порта закончил свой объемный труд, издание увидело свет в издательстве Пармского университета в 1991 году. Частично хроника переведена русский язык Марком Юсимом Виллани Дж. Новая хроника, или История Флоренции/ Пер. Юсим М.А. М.: Наука, 1997. 551 с..

При поиске возможных источников преставлений о справедливости мы будем обращаться прежде всего к идеям главных богословов западнохристианского мира: Августина Гиппонского и Фомы Аквинского.

Во время работы мы будем прибегать к целому ряду других хроник и вспомогательных источников вроде первой энциклопедии на профанном языке «Сокровище» Мы использовали итальянский перевод энциклопедии: Il Tesoro di Brunetto Latini volgarizzato da Bono Giamboni raffrontato del testo autentico/ ed. da Chabaille P. Vol. 1-4. Bologna: Presso Gaetano Romagnoli, 1883. за авторством Брунетто Латини, учителя Данте, и сборника городских статутов с говорящим названием «Установления справедливости» Gli Ordinamenti di Giustizia del 6 iuglio 1295/ ed. di Salvemini G.// Salvemini G. Magnati e popolani in Firenze dal 1280 al 1295. Firenze: Tipografia G. Carnesecchi e Figli, 1899. P. 381-432., их описания и концептуальную значимость для нашей работы мы будем давать в основном тексте исследования.

В основном исследователи посвящают свои работы более широкой теме социальных конфликтов, либо рассматривают справедливость с философской точки зрения и на основании философских же текстов. До этого исследования флорентийской коммуны периода рубежа XIII-XIV веков с точки зрения справедливости, как историко-культурного концепта, не проводились. Наиболее близка к нам по методу исследования, по духу и типу выборов источников статья Лоренцы Тромбони «“Looking for Peace in Fourteenth-Century Florence: The «Difenditore della pacie» in Context» Tromboni L. Looking for Peace in Fourteenth-Century Florence: The «Difenditore della pacie» in Context// After Civic Humanism: Learning and Politics in Renaissance Italy/ Ed. By Baker N.S., Maxson B.F. Toronto: Centre for Reformation and Renaissance Studies, 2015. P. 93-113., но она посвящена второй половине XIV столетия - совсем другому политически и социально, но не менее напряженному периоду в жизни города.

Историографический обзор

Так как мы уже обозначили выше проблему с объемностью темы и максимально ее сузили, в историографическом обзоре мы поступим аналогичным образом. Бессмысленно стараться объять всю литературу, написанную по поводу справедливости, ее теории, всех смежных тем от философии до политики и т.д. даже в рамках Западной Европы в Средние века в целом. Предоставлять описание литературы мы будем в соответствии со структурой нашей работы: начиная от некоторых общих вопросов и христианского богословия, заканчивая работам по социальным конфликтам во Флоренции в интересующий нас период и историографией основных источников.

Сначала перечислим все же несколько обобщающих работ, посвященных политической мысли в Средние века, выполненных на очень высоком уровне: в том числе оттуда мы черпали информацию об идеях Августина и Фомы Аквинского. Это прежде всего работа Дж. Коулман Coleman J. A History of Political Thought. From the Middle Ages to the Renaissance. Malden: Blackwell Publishers, 2000. 302 pp., коллективная монография о политической мысли в средние века под редакцией Бёрнса The Cambridge History of Medieval Political Thought c. 350-c. 1450/ ed. by Burns J.H. Cambridge: Cambridge University Press, 1988. Viii + 808 pp., книга Джозефа Каннинга Canning J. A history of medieval political thought, 300-1450. London: Routledge, 1996. xv + 255 pp.. Часть нашей работы посвящена движению текстов Аристотеля и их переводов по территории современной Италии в Средние века. Хорошо данный вопрос освещен в монографии посвященной итальянским средневековым университетам Grendler P.F. The universities of Italian Renaissance. Baltimore: The Johns Hopkins Universite Press, 2002. Xx + 592 pp.. По проблеме авторства средневекового текста существует фундированная работа Минниса Minnis A.J. Medieval Theory of Authorship: Scholastic Literary Attitudes in the Later Middle Ages. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1988. xxv + 323 pp..

Социально-политической философии Августина посвящено довольно много монографий и статей, из них одной из основополагающих является труд Герберта Дина «The Political and Social Ideas of St. Augustine» Deane H.A. The Political and Social Ideas of St. Augustine. New York: Columbia University Press, 1963. Xix + 356 pp.. Вопросы отношения Августина к войне поднимает книга Джона Мэттокса Mattox J. M.  St. Augustine and the Theory of Just War.  London:  Thoemmes Continuum, 2006. 206 p., посвященная справедливой войне, концепту, развиваемому богословом в его труде «О граде божьем». Идею справедливости у Августина, как моральной добродетели, ведущей к миру развивает в своей статье «Augustine on Justice» М.Т. Кларк Clark M.T. Augustine on Justice// Revue d'Etudes Augustiniennes et Patristiques. Paris: Institut d'Etudes Augustiniennes, 1963. № 9 (1-2). P. 87-94.. В 2018 году появилась дискуссионная статья, посвященная переосмыслению знаменитой 19 книги «О граде божьем», основная тема которой - традиционное неверное понимания терминов civitas и res publica в тексте богослова Chambers K. Augustine on Justice: A Reconsideration of City of God, Book 19// Political Theology. №19 (5). London: Routledge, Taylor & Francis, 2018. P. 382-296..

Работ посвященных политико-философской мысли Фомы Аквинского так же великое множество, их полная историография могла бы занять отдельное издание. Мы же выделим лишь те книги и статьи, которые на наш взгляд наиболее приближены к теме нашего исследования. Классической уже является монография «The Political Thought of Thomas Aquinas» Gilby T. The Political Thought of Thomas Aquinas. Chicago: University of Chicago Press, 1958. xxvi + 357 p., в которой произведена на должном уровне одна из первых попыток обобщить опыт исследований по политической философии Фомы Аквинского. В более свежей работе Финнис, признанный специалист по мысли Фомы Аквинского, повторяет работу, но учитывает последние тенденции в развитии западной истории философии Finnis J. Aquinas: Moral, Political, and Legal Theory. New York: Oxford University Press, 1998. 385 p.

. Обзорные, но довольно подробные работы по политической философии Августина можно найти на электронных ресурсах: одна статья есть на портале Стэнфордской философской энциклопедии Finnis J. Aquinas' Moral, Political, and Legal Philosophy// Stanford Encyclopedia of Philosophy. URL: https://plato.stanford.edu/entries/aquinas-moral-political/#PoliComm, (свободный, дата обращения 18.05.2020)., академического, по сути, издания, но существующего онлайн, и на сайте Философской интернет-энциклопедии Koritansky P. Thomas Aquinas: Political Philosophy// Internet Encyclopedia of Philosophy. URL: https://www.iep.utm.edu/aqui-pol/#H4, (свободный, дата обращения: 18.05.2020)., также очень качественного ресурса, рекомендованного Кэмбриджским университетом. Для обоих сайтов статьи пишут признанные специалисты по своим направлениям. Нельзя не упомянуть статью Росса, посвященную моральной плоскости справедливости, важный для любого исследования политической мысли Фомы Аквинского текст Ross J.F. Justice is resanobless: Aquinas on human law and morality// The Monist. Oxford: Oxford University Press, 1974. Vol. 58, No. 1. P. 86-103..

Перекидывая мостик к поэзии нового сладостного стиля и флорентийской хронистике, необходимо опять же в первую очередь остановится сначала на качественных обобщающих и энциклопедических издания, посвященных итальянской средневековой литературе. Выделяется на общем фоне концептуальная многотомная энциклопедия итальянской литературы издательства «Einaudi», составленная не по хронологическому принципу, но принципу формы: поэзия, проза и т.д под рдакцией знаменитого итальянского филолога Азора Розы Letteratura italiana, V. III. Le forme del testo, T. 2. La prosa/ A cura di Asor Rosa A. Torino: Einaudi, 1984. 1159 p.. Также хорошей энциклопедией является «История итальянской литературы», составленная уже по хронологическому принципу Storia della Letteratura Italiana, V. II. Il Trecento/ A cura di Cusatelli G. -Milano: Garzanti, 1974. 1058 p.. Из отечественных изданий в лучшую сторону выделяется изданный РАН четырехтомник «История литературы Италии» под редакцией Хлодовского, в первом томе которого содержится фундированная статья А.В. Топоровой о поэзии нового сладостного стиля История литературы Италии, Т. 1/ Отв. ред. Андреев М.Л., Хлодовский Р.И. М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2000. 590 с.. В 2003 году появляется монография Пиконе, посвященная лирике дученто, в которой автор разбирает как отдельные произведения Гвидо Кавальканти и Данте Алигьери, так и дает обобщает некоторые сюжеты, посвящая отдельные главы провансальско-сицилийской поэзии или понятию любви в итальянской поэзии XIII века Picone M. Percorsi della lirica duecentesca. Dai Siciliani alla Vita Nova. Fiesole: Cadmo, 2003. 277 p..

Что касается Брунетто Латини и его трудов, то не нельзя не отметить статью о нем в «Биографическом словаре», все статьи в данном издании написаны признанными специалистами и выполнены на самом высоком уровне Inglese G. Latini, Brunetto// Dizionario Biografico degli Italiani Roma: Istituto dell'Enciclopedia Italiana, 2005. Vol. 64. URL: http://www.treccani.it/enciclopedia/brunetto-latini_%28Dizionario-Biografico%29/, (свободный, дата обращения 15.05.2020).. В общем, конечно, Латини, как создатель первой средневековой энциклопедии на профанном языке «Сокровище» и учитель Данте Алигьери, не обделен вниманием историков, поэтому нас прежде всего будут интересовать работы, посвященные его энциклопедии и занятиям риторикой. Одна из первых научных работ, посвященных непосредственно указанной теме описывает источники этического раздела «Сокровища» Marchesi С. Il Compendio volgare dell'Etica aristotelica e le fonti del VI libro del Tresor// Giornale storico della letteratura italiana. Torino: 1903. Vol. XLII. P. 284-303.. Статей по «Риторике» появилось еще множество, здесь мы приведем ссылки на самые известные Baldassarri G. «Prologo» e «accessus ad auctores» nella Rettoricadi Brunetto Latini// Studi e problemi di critica testuale. Roma: Fabrizio Serra editore, 1976. №XII P. 102-116. Alessio G.C. Brunetto Latini e Cicerone (e i dettatori)// Italia medioevale e umanistica. Roma: Salerno Editrice, 1979. №XXII. P. 123-169.. Самый полный на сегодняшний момент анализ манускриптов «Сокровища» представлен в работе «Textual History of Li Livres dou tresor» Bratsch-Prince D. Textual History of Li Livres dou tresor: Fitting the Pieces Together// Manuscripta. Turnhout: Brepols Publishers, 1993. №31. P. 276-289. . Из отечественных работ можно выделить статью Куртова о влиянии «Этики» Аристотеля на «Сокровище» Латини Куртов В.В. Энциклопедия «Сокровище» Брунетто Латини и «Этика» Аристотеля// Stephanos. М.: 2018. №2 (28) С. 233-238., тем более, что работ о Брунетто на русском языке в принципе немного.

Что касается общих книг по социальной и политической истории Флорнеции интересующего нас периода, то среди них есть классические работы, выполненный на очень высоком уровне, с которыми обязательно необходимо ознакомиться прежде чем подступаться к дантовской Флорнеции. Это прежде всего книга Гаэтано Сальвемини, посвященная борьбе грандов и пополанов (отдельное внимание в ней уделяется «Установлениям справедливости») Salvemini G. Magnati e popolani in Firenze dal 1280 al 1295. - Firenze: 1899. 432 p. и труд русского историка-эмигранта Николая Оттокара Ottokar N. Il comune di Firenze alla fine del Dugento. Firenze: Vallecchi, 1926. 289 p.. Также к классическим работам относится труд Паскуале Виллари Villari P. I primi due secoli della storia di Firenze. Firenze: Sansoni, 1894. 271 p.. Один из лучших сборников статей по поводу коммунальной власти и политического противостояния во второй половине XIII - первой половине XIV века выходит в 1978 году, особенно ценны в нем две статьи Раведжи и Тарасси, которые называются «Il regime ghibellino» Raveggi S. Il regime ghibellino// Ghibellini, Guelfi e popolo grasso: I detentori del potere politico a Firenze nella seconda metа del Dugento. Firenze. 1978. P. 1-72. и «Il regime guelfo» Tarassi M. Il regime guelfo// Ghibellini, Guelfi e popolo grasso: I detentori del potere politico a Firenze nella seconda metа del Dugento. Firenze. 1978. P. 73-164.. Последним же на данный момент подробным анализом политических практик стала работа Гвальтьери Gualtieri P. Il Comune di Firenze tra due e trecento. Partecipazione polotica e asseto iustituzionale. Florence: Olschki, 2009. xvi + 326 p.. Также хорошая монография по различным аспектам социальных взаимодействий была написана ставропольским исследователем И.А. Красновой Краснова И.А. Флорентийское общество во второй половине XIII-XIV в.: гранды и пополаны, «добрые купцы» и рыцари. М.: Центр гуманитарных инициатив, 2018. 493 c..

Из общих работ по флорентийской хронистике можно выделить ставшую уже классической книгу Луиса Грина о хронистике XIV столетия и постепенном превращении средневековой хроники в ренессансную историю на примере «Новой хроники» Виллани и его продолжателей Green L. Chronicle into history. An Essay on the Interpretation of History in Florentine Fourteenth-Century Chronicles. Cambridge: Cambridge University Press, 1972. 178 p.. Из более поздних исследователей, посвящавших труды теме хронистики Флоренции в XIII и XIV веках в целом, по настоящему интересна монография Рагоне о Джованни Виллани и его продолжателях, где предложены новые способы исследования и дана новая оптика на, казалось бы, хорошо изученную проблему Ragone F. Giovanni Villani e suoi continuatori. La scritta delle cronache a Firenze nel Trecento. Roma: Istituto storico italiano per il Medio Evo, 1998. 256 p..

Невозможно также представить исследование по данному периоду без масштабного исследования Исидоро дель Лунго, целью которого было издать и прокомментировать хронику «Дино Компаньи». В итоге комментарий превысил объем хроники более чем в десять раз, а четырехтомник стал самостоятельным большим исследованием Флоренции 1280-1310 гг Del Lungo I. Dino Compagni e la sua Cronica. Firenze: Successori le Monnier, 1879-1887. VV. 1 (Т. 1-2), 2, 3.

Глава 1. Справедливость, как философский концепт Средневековья

Представления о справедливости, открывающиеся перед нами в нарративных (прежде всего хрониках) и юридических источниках, созданных гражданами флорентийской коммуны в конце XIII - начале XIV веков, возникли не одномоментно в условиях обострившегося политического противостояния. Они имеют в своей основе традицию античной философии и христианского богословия. Поэтому наша первая задача: показать преемственность философской и политической мысли от античных и позднеантичных философов и богословов к средневековым флорентийцам. Данная связь осуществлялась через непрерывность христианской богословской традиции и через перевод с греческого языка на латынь и вольгаре классических греческих текстов.

Сперва необходимо кратко рассмотреть справедливость, как философский концепт в Западной Европе Средних веков, чтобы понять интеллектуальную картину эпохи, на фоне которого хронисты выносят свои суждения о справедливости и несправедливости. Мы увидим, что без осознания истоков понятия «справедливость» как философской категории, нам будет трудно адекватно оценить свидетельства флорентийских хронистов о деяниях их сограждан и городского правления, определяемых ими как справедливые либо же, наоборот, справедливость попирающие. Прежде всего, стоит сказать, что средневековые авторы испытали непосредственное влияние взглядов античных философов, в том числе в вопросах справедливости, о чем подробнее мы скажем в дальнейшем. Сейчас же нам важно понимание справедливости важнейшими средневековыми и позднеантичными авторами, чьи философские концепты непосредственно нашли отражение во взглядах средневековых людей, прошли через все Средние века и повлияли на становление средневеково цивилизации Запада. Эти взгляды имеют прямое отражение в источниках, касающихся флорентийской коммуны конца XIII - начала XIV столетия. Таким образом, сперва кратко дадим понимание справедливости Августином Гиппонским и Фомой Аквинским - богословами, более других пролившими свет на вопрос и более других внесшими вклад в христианскую картину миру западноевропейского человека Жан Делюмо упоминает и эксплицитно развивает концепцию «большого текста» - определенного метанарратива, не являющегося утвержденным перечнем текстов или особым кодексом, а общую сумму концепций, глубоко вошедшую в сознание западных христиан, составленную из воспринятых и многократно переработанных концепций западнохристианских богословов и Отцов церкви. Основной вклад в формирование католического метанарратива внесли воззрения как раз Августина Гиппонского. По мысли Жана Делюмо этот метанарратив помогает понять не столько ход мысли образованного клира Римской церкви, который достаточно ясен по многочисленным нормативным документам, постановлениям соборов и т.д., но и всех слоев общества, в том числе «немого большинства».

Для ознакомления с концепцией Делюмо см. его монографию: Jean Delumeau. Le pйchй et la peur: La culpabilisation en Occident, XIIIe-XVIIIe siиcles. Paris: Fayard, 1983. 741 p. А также английский перевод работы: Jean Delumeau. Sin and Fear: The Emergence of the Western Guilt Culture, 13th-18th Centuries. London: Palgrave, 1990. 677 p..

Сразу следует оговориться, что тексты, упоминаемые в данной главе, осмыслялись в первую очередь средневековыми интеллектуалами вроде Брунетто Латини и Данте Алигьери. Прочим образованным людям они были доступны, как часть образования в четырех школах грамматики и логики, которое в средневековой Флоренции получала политическая верхушка общества, состоящая из грандов и состоятельных пополанов, всего около тысячи человек, точно сказать трудно Баткин Л.М. Хроника Дино Компаньи или притча Данте Алигьери?// Средние века. №17. Москва: Издательство академии наук, 1960. С. 378.

Помимо этого, Виллани сообщает, что всего грамоту знало десять тысяч мальчиков и девочек, видимо, не считая взрослого населения (Villani, XII, 94).. Тот же Дино Компаньи, скорее всего, ориентировался в схоластической традиции Sketch of the life of Dino Compagni and of the literary history of his Chronicle// The chronicle of Dino Compagni/ trans. by Benecke. C.M. London: J.M. Dent and Co, 1906. P. 260., Джованни Виллани и то же Компаньи читали и ориентировались при написании своих хроник на труды Саллюстия, Павла Орозия, Тита Ливия и других античных авторов, о чем они прямо упоминают Джованни Виллани, описывая свое посещения Рима в юбилейный 1300 г.: «Во время благословенного странствования в священный город Рим, постигнув величие его древних памятников и читая об истории и свершениях римлян, описанных у Вергилия, Саллюстия, Лукана, Тита Ливия, Валерия, Павла Орозия и других знаменитых историков, поведавших нам о великих и малых событиях…»

«E trovandomi io in quello benedetto pellegrinaggio ne la santa cittа di Roma, veggendo le grandi e antiche cose di quella, e leggendo le storie e' grandi fatti de' Romani, scritti per Virgilio, e per Salustio, e Lucano, e Paulo Orosio, e Valerio, e Tito Livio, e altri maestri d'istorie, li quali cosм le piccole cose come le grandi de le geste e fatti de' Romani scrissono…» (Villani, IX, 36)

Дино использует образы Саллюстия и на вольгаре цитирует «Тускуланские беседы» Цицерона:

«Кавалер, подобный римлянину Катилине, но более свирепый, чем он…», «Uno cavaliere della somiglianza di Catellina romano, ma piщ crudele di lui» (Compagni II, 20);

«Мудрый человек не делает того, в чем будет раскаиваться…», «L'uomo savio non fa cosa che se ne penta» (Compagni III, 42).. Однако помимо упоминаний и следов интеллектуального влияния мы не видим прямой рефлексии данных трудов, никаких сочинений, где авторы прямо или косвенно обсуждали бы античные и средневековые богословские трактаты не сохранилось. Говорить о прямой рецепции среди плохо образованного большинства и вовсе не приходится. Таким образом, мы имеем дело с вульгаризацией философских и богословских представлений среди большинства правящей верхушки и широких народных слоев. Именно благодаря этим факторам, данная работа фокусируется именно на нарративных источниках, но при этом прослеживает эволюцию философских концептов, которым будет суждено вульгаризоваться и раствориться в народной среде Под «народной средой» в данном случае понимается не только «худой народ» (popolo minuto), но и представители высших слоев, чей основной род деятельности был далек от интеллектуальных штудий - это, как правило, занятие торговлей и политикой, реже войной. .

Кажется оправданным искать истоки политико-философских взглядов Августина в Библии - главном авторитетном тексте христиан, долгое время считавшимся единственным действительно авторитетным текстом вообще Minnis A.J. Op. Cit. P. 3, 11.. Писание полно указаний на то, что справедливость - обязательная черта праведных людей, а несправедливость сама по себе является грехом против закона божьего «Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте. Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, - и Бог мира будет с вами». (Филипп. 4: 8-9)

«Ut sitis filii Patris vestri, qui in caelis est : qui solem suum oriri facit super bonos et malos: et pluit super justos et injustos». (Матф. 5:45). Мы даем стих их Евангелия от Матфея по Вульгате, потому что в синодальном переводе теряется синтаксический параллелизм «добрые и злые, праведные и неправедные».

«О, человек! сказано тебе, что -- добро и чего требует от тебя Господь: действовать справедливо, любить дела милосердия и смиренномудренно ходить пред Богом твоим». (Мих. 6: 8). Праведник поступает правильно, т.е. следует закону, данному Богом Моисею на горе Синай Исх. 20: 1-17, т.е. априори поступает справедливо, ведь закон предписывает равное исполнение заповедей как перед Богом, так и перед соседями, Новый завет же распространит эту модель поведения на всех людей вообще «Не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос». (Кол. 3: 9-11).

Источник справедливости един, человек и природа подчинены общему благу, потому что мир устроен Богом разумно. Как природа устроена единственным образом разумно, так и у человека не может быть градации справедливости или добродетелей, потому что высшие и единственные справедливость и добродетель содержатся в общем благе, т.е. в Боге. Об этом Аврелий Августин пишет в философском диалоге «De libero arbitrio» («О свободе воли»): «И кто-нибудь не становится благоразумным благодаря благоразумию кого-либо, либо твердым благодаря твердости, либо сдержанным благодаря самообладанию, либо справедливым благодаря справедливости другого человека, но приведением души в соответствие с теми неизменными правилами и светочами добродетелей, которые нетленно (невредимо и непреходяще) живут в самой истине и общей мудрости, с которыми согласовал и на которых укрепил дух и тот, кого, наделенного этими добродетелями, он поставил себя для подражания. Следовательно, воля, приверженная (примыкающая) общему и неизменному благу, добивается первых и великих человеческих благ, хотя сама является благом средним. Но воля, отвратившись от неизменного и общего блага и повернувшись к собственному благу, внешнему или низшему, грешит» Августин. О свободе воли/ Пер. Ермоловой М.Е. URL: https://azbyka.ru/otechnik/Avrelij_Avgustin/o_svobode_voli/ (свободный, дата обращения 17.04.2020). . И немного ниже резюмирует: «Всегда держись несгибаемой веры, ведь что бы ни было дано тебе благое в чувствовании, в осознании или каком другом разумении - все от Бога. И нет ничего в природе, что не исходило бы от Бога» В сносках под переведенными нами фрагментами текста мы будем давать латинский оригинал, цитируемый по изданию: Augustinus. De libero arbitrio. PL, Т.32. -- Parisiis, 1841. -- P. 1221 - 1300.

Для сверки перевода мы использовали англоязычное издание: Augustine. On the Free Choice of the Will// Augustine. On the Free Choice of the Will, On Grace and Free Choice, and Other Writings/ ed. and trans. by King P. -- Cambridge: Cambridge University Press, 2010. -- P. 3-127.

«Tu tantum pietatem inconcussam tene, ut nullum tibi bonum vel sentienti, vel intellegenti, vel quoquo modo cogitanti occurrat quod non sit ex Deo. Ita enim nulla natura occurrit quae non sit ex Deo». (De libero arbitrio. II, 20, 54). Для Августина справедливость - одна из четырех главных форм любви к Богу. Как и любая моральная добродетель справедливость не только устанавливает мир и гармонию в обществе, но и, главное, подготовляет нас к созерцанию бога Clark M.T. Op. cit. P. 88..

В соответствии с этой логикой природа всегда справедлива, а разум пытающийся навязать другому какие-либо законы из чувства превосходства впадает в несправедливость: «Августин: Что же, может ли справедливая душа, разум охраняющий права собственности и господства, низвергать из крепости другой разум, ведомый равными с ней добродетелями и справедливостью, и подчинять его своей похоти? Эводий: Никоим образом. Не только оба равны в своем превосходстве, но также разум, который попытается совершить это с другим, отпадет от справедливости и станет слабее его, обратится к пороку» «A. Quid? animus iustus, mensque ius proprium imperiumque custodiens, num potest aliam mentem pari aequitate ac virtute regnantem, ex arce deicere, atque libidini subiugare? E. Nullo modo; non solum propter eamdem in utraque excellentiam, sed etiam quod a iustitia prior decidet, fietque vitiosa mens, quae aliam facere conabitur, eoque ipso erit infirmior». (De libero arbitrio. I, 10, 20). И более того, несправедливый закон вообще перестает быть законом: «Следовательно, несправедлив тот закон, который дает возможность путнику убить разбойника, чтобы самому не быть убитым, или какому-либо мужчине или женщине - убить, если смогут, жесткого насильника во время его нападения, до того, как тот совершит насилие. Или же воин принужден законом убить врага: если он откажется от убийства, понесет наказание от командира. Разве мы осмелимся назвать эти законы несправедливым или лучше вообще их таковыми не называть? Для меня закон, который видится несправедливым, законом не является» «А. Non ergo lex iusta est, quae dat potestatem vel viatori ut latronem, ne ab eo ipse occidatur, occidat; vel cuipiam viro aut feminae ut violenter sibi stupratorem irruentem ante illatum stuprum, si possit, interimat. Nam militi etiam iubetur lege, ut hostem necet: a qua caede si temperaverit, ab imperatore poenas luit. Num istas leges iniustas, vel potius nullas dicere audebimus? Nam mihi lex esse non videtur, quae iusta non fuerit». (De libero arbitrio. I, 5, 11). Таким образом, автор сам нивелирует им же введенное различие между временным законом, законом земных царств, и вечным божественным законом. Автор монографии о социальной и политической философии Августина «Политические и социальные идеи святого Августина» Говард Дин приходит к выводу, что в конечном счете они сливаются до неузнаваемости, т.к. первый имеет право называться законом (который, напомним, может быть только справедливым), только если становится тождественным со вторым. Так как сам по себе человеческий закон не совершенен, чиновники часто ошибаются или действуют в собственных интересах, а праведному человеку закон града земного вовсе не нужен, если у него есть закон Града Божьего Deane H.A. Op. cit. P.222.. Подтверждения данного представлений о политической философии и справедливости Августина находятся в XIX книге сочинения «De civitate Dei» («О граде Божьем»), где Августин прямо сообщает, что справедливым может быть только мирное общество, основывающееся на двух принципах: не причинять вред другому и помогать в силу своих возможностей. Поэтому «справедливой» может быть только оборонительная война (и то она нежелательна, даже справедливая война отдаляет общество от высшей справедливости) О граде Божьем. XIX, 7.

Мы использовали текст издания: Блаженный Августин. Творения. Т. 3-4. СПб.: Алетейя, 1998. Текст был взят нами на электронном ресурсе URL: https://azbyka.ru/otechnik/Avrelij_Avgustin/o-grade-bozhem/, свободный, дата обращения 18.04.2020., а справедливое общество отличают мир, отсутствие гражданских распрей и процветание.

Вместе с тем Августин признает, что государство все же должно держать в узде порочных людей и защищать других граждан от них, даже с учетом большого количества ошибок и намеренного презрения закона. В этом состоит как бы необходимое зло государства, сам по себе институт которого сакрален и легитимизирован богом, подчеркивает Дин, поэтому как бы ни был жесток правитель ему следует подчиняться в следствие нашего же несовершенства, власть правителя объявляется абсолютной. А политика же, наоборот, ведет лишь к раздорам, войнам и несправедливости Deane H.A. Op. cit. P. 224-225.. Вместе с тем, Чарльз Маклвейн считает, что, говоря о возможности существования несправедливого и беззаконного государства, Августин имеет в виду именно regnum и civitas, тогда как res publica априори подразумевается, как общество закона и справедливости McIlwain C.H. The Growth of Political Thought in the West: From the Greeks to the End of the Middle Ages. New York: The Macmillan Company, 1932. P.273.. Этот вопрос остается дискуссионным Chambers K. Op. cit. P. 388. .

Связать справедливость с политикой и выделить последнюю в самостоятельную область знания Западная Европа смогла к XII столетию, когда Гуго Сен-Викторский в «Дидаскаликоне» («Didascalicon»), опираясь на Боэция, Кассиодора и Исидора Севильского, определяет политику, как способ управления республикой (res publica), т.е. политическим сообществом. Однако в XII веке еще не были доступны «Государство» Платона, «О государстве» Цицерона и «Политика» Аристотеля: представления о власти, божественном и человеческом законах, справедливости опирались прежде всего на труды Отцов церкви и находились в рамках мировоззрения Августина Гиппонского Luscombe D.E. The formation of political thought in the West// The Cambridge History of Medieval Political Thought c. 350-c. 1450/ ed. by Burns J.H. Cambridge: Cambridge University Press, 1988. P. 169-170.

Следующим крупным мыслителем, принесшим новые смыслы и концепции в понятия «справедливости» и «закона» был Фома Аквинский. Он, не смотря на аристотелевский фундамент своих теологических исканий - в противовес неоплатоническому влиянию на труды Авгутина - в общем понимании справедливости не противоречит отцу церкви, но вводит несколько новых категорий и несколько иначе смотрит на сущность государства. С точки зрения Фомы Аквинского, справедливость также является главной из моральных добродетелей, она относится к естественному праву, которое есть единственный способ понимания божественного закона. Справедливость естественного закона всегда превалирует над временными человеческими соглашениями и договорами Черных С. Н. Понятие «Справедливость» в средневековой философии / С. Н. Черных // Научная электронная библиотека «Киберленинка». URL: https://cyberleninka.ru/article/v/ponyatie-spravedlivost-v-srednevekovoy-filosofii, (свободный, дата обращения: 10.04.2020).. А одновременно продуктом и целью следования обществом естественному закону является общее или общественное благо (bonum commune) Finnis J. Aquinas' Moral, Political, and Legal Philosophy// Stanford Encyclopedia of Philosophy. URL: https://plato.stanford.edu/entries/aquinas-moral-political/#PoliComm, (свободный, дата обращения 18.05.2020)..

Фома Аквинский выводит понятие общего блага из разделения закона на божественный (lex aeterna), естественный (lex naturalis) и человеческий (lex humana). Все мироздание управляется волей Создателя, которая и есть lex aeterna, выраженная, например, в Священном писании. И так как все бытие создано Богом, то его воля содержится во всех созданиях рационально устроенного мира, она имманентна всему сущему. Но все создания, кроме человека, не обладают разумом, позволяющим этот закон воспринять, таким образом, божественный закон, примененный к человеческому бытию и есть lex naturalis Koritansky P. Thomas Aquinas: Political Philosophy// Internet Encyclopedia of Philosophy. URL: https://www.iep.utm.edu/aqui-pol/#H4, (свободный, дата обращения: 18.05.2020).. Именно следование и соответствие устройства общества с lex naturalis и есть общее благо; как видно эта мысль схожа с мыслью Августина о следовании справедливому божественному закону, выраженной менее строгим философским языком. Основную и краткую суть естественного закона и общего блага Фома Аквинский определяет, как «следование добру и избежание зла»: справедливость, благо и закон - прежде всего моральные понятия Celano A., Dierksmeier C. Thomas Aquinas on Justice as a Virtue// Business Ethics Quarterly. Vol 22, Iss. 2. Cambridge: Cambridge University press. P 249.

Ross J.F. Justice is resanobless: Aquinas on human law and morality// The Monist, Vol. 58, No. 1. Oxford: Oxford University Press, 1974. P. 86-103.. Человеческий закон нужен для того, чтобы приводить общество в соответствие с естественным законом, наказывать злых людей за их греховные деяния, что опять же идентично философской мысли Августина Гиппонского, рассмотренной нами выше. Ключевое различие с концепцией Августина заключается в том, что Фома Аквинский все же в определенной мере развенчивает сакральную для римского богослова фигуру правителя. Правитель, чьи законы не следуют естественному праву, является несправедливым правителем - тираном, не следующим общему благу. Общество получает право сопротивляться такому государю, т.к. каждый человек в силу своей природы является носителем упомянутого естественного закона Coleman J. Op. cit. P. 112-113.

Что особенно важно для нас, в фундаментальной энциклопедии «Summa Theologiae» («Сумма теологии») богослов дает следующее определение справедливости, ссылаясь на «Никомахову этику» Аристотеля: «И если кто-либо сократит это (вышесказанное - прим. авт.) до дефиниции, то может сказать, что справедливость - есть обычай, по которому человек воздает каждому по праву в соответствии с вечной и неизменной волей» «Et si quis vellet in debitam formam definitionis reducere, posset sic dicere, quod iustitia est habitus secundum quem aliquis constanti et perpetua voluntate ius suum unicuique tribuit».

St. Thomas Aquinas. Summa Theologica, V.3 - Cosimo Classics, 2013. - P. 1429.. Соответственно к идее социального мира, вытекающей из взглядов Августина на справедливое общество, как ненасильственное, добавляется трактовка Фомы Аквинского «Никомаховой этики» о роли, которую должен занимать в обществе каждый человек, и получать соответственно причитающееся ему, как в плане распределения ресурсов, так и в плане осуществления наказания за проступки, т.к. он также следует за Аристотелем в делении справедливости на распределительную и воздающую Никомах. V, 5..

Особенно важно, что тексты Фомы Аквинского оказали непосредственное влияние на средневековых флорентийских интеллектуалов второй половины XIII столетия, среди которых особенно выделяются Данте, его учитель Брунетто Латини, а также круг поэтов нового сладостного стиля Топорова А.В. Поэзия нового сладостного стиля// История литературы Италии, Т. 1/ Отв. ред. Андреев М.Л., Хлодовский Р.И. -- М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2000. -- С. 207.

Pazzaglia M. Letteratura Italiana. Dal Medioevo all'Umanisimo. Bologna: Zanichelli, 1979. 784 p.. Образы башни разума Picone M. Op. cit. P. 212., любви-проводника Ibid. P. 139-140, концепции и философские концепты света Doebler W. Non mi puт far ombra: le distinzioni fra luce e lume nelle Rime di Dante// Tenzone, №7. Madrid: 2007. P. 31 (в том числе божественного) в творчестве таких знаменитых стильновистов как Данте Алигьери и Гвидо Кавальканти напрямую берут свое начало из произведений богослова, Данте выстраивал в том числе на томизме не только свои лирические, но и философские произведения. Перечисленные авторы, как и поэт Лапо Сальтарелли, принимали активное участие в политической борьбе во Флоренции между партиями Белых и Черных на рубеже XIII-XIV веков. Но ценили Августина и Фому Аквинского, видимо, и просто хорошо образованные люди. Джованни Виллани, повествую о канонизации Фомы Аквинского так описывает Ангелического доктора: «…магистр философии и богословия, весьма преуспевший во всех науках и после святого Августина непревзойденного в толковании Святого Писания» «…maestro in divi- nitа e in filosofia, e uomo eccellentissimo di tutte scienze, e che piщ dichiarт le sacre Scritture che uomo che fosse da santo Agostino in qua». (Villani X, 218).

Немного выше было сказано о перипатетических основах философии Фомы Аквинского в целом и его видения справедливости в частности. Идеи Аристотеля попадали во флорентийскую идейную среду не только опосредовано через труды богослова, но и напрямую: в XIII столетии появляются переводы ключевых сочинений Аристотеля на латинский язык, они широко расходятся по Италии. Первый полный перевод «Никомаховой этики» на латинский язык совершен Робертом Гроссетестом в 1246-1247 гг., за ним последовал перевод «Политики» Вильгельма из Мёрбеке, законченный к 1260 г Grendler P.F. Op. cit. P. 393.. Эти произведения читались итальянскими интеллектуалами, они напрямую заимствовали оттуда идеи. Своеобразным проводником смыслов между небольшой группой флорентийских интеллектуалов и довольно обширной для средних веков образованной верхушкой общества становится флорентийский ученый, писатель и мыслитель Брунетто Латини, учитель Данте Алигьери.

Крайне важно, что сами же флорентийцы отмечают выдающиеся заслуги Латини в просвещении, он явно является столь уважаемым гражданином именно за свою научную и педагогическую деятельность. Например, купец и хронист Джованни Виллани посвящает ему на страницах «Новой хроники» следующий некролог: «В упомянутый 1294 год умер во Флорнеции доблестный гражданин по имени сер Брунетто Латини, бывший великим философом и величайшим знатоком риторики, умевший равно хорошо, как говорить, так и писать. Был тем, кто превзошел «Риторику» Туллия [Цицерона] и написал добрые и полезные книги «Сокровище», «Малое сокровище» и «Ключ к сокровищу», а также другие книги по философии, о мудрости и добродетели. Был он секретарем нашей Коммуны. Он был человеком светским, мы упомянули о нем, так он первым стал обращать флорентийцев к культуре, наставил их как хорошо говорить и управлять нашей республикой в соответствии с «Политикой» [Аристотеля]» «Nel detto anno MCCLXXXXIIII morм in Firenze uno valente cittadino il quale ebbe nome ser Brunetto Latini, il quale fu gran filosafo, e fue sommo maestro in rettorica, tanto in bene sapere dire come in bene dittare. E fu quegli che spuose la Rettorica di Tulio, e fece il buono e utile libro detto Tesoro, e il Tesoretto, e la Chiave del Tesoro, e piщ altri libri in filosofia, e de' vizi e di virtщ, e fu dittatore del nostro Comune. Fu mondano uomo, ma di lui avemo fatta menzione perт ch'egli fue cominciatore e maestro in digrossare i Fiorentini, e farli scorti in bene parlare, e in sapere guidare e reggere la nostra repubblica secondo la Politica». (Villani IX, 10). Среди трудов Латини выделяются «Риторика» («La Rettorica»), сочиненная в 1260 г. Сочинение представляет собой пересказ первых 17 глав «De inventione» Цицерона на вольгаре. Упомянутые Виллани энциклопедии «Сокровище» («Li Livres dou Trйsor») - прозаическое сочинение на французском, языке образованных итальянцев XIII столетия - и «Малое сокровище» - стихотворное произведение на вольгаре дошли до нас в десятках списков и были крайне популярны. Перевод «Сокровища» на тосканский язык был осуществлен уже в конце XIII столетия. Автор перевода неизвестен, основные версии: либо его совершил сами сер Брунетто Латини, либо Боно Джамбоне - но достоверно это не установлено Inglese G. Op. cit., но остается фактом, что мы имеем сегодня 41 список «Сокровища» на французском и других европейских языках и 44 манускрипта с переводом на вольгаре Bratsch-Prince D. Op. cit. P. 276-289. . Судя по всему, самому Латини было крайне важно писать именно на народных языках, пытаться донести свои мысли до профанного большинства, не знающего латыни.

«Сокровище» состоит из трех частей и девяти книг: первая часть посвящена методу и теоретическому аппарату философии, вторая книга рассказывает о морали, пороках и добродетелях, она посвящена этике, третья - искусству риторики, политике и искусству управления городом. Более нас интересует вторая и третья части. Вторая часть представляет собой переложение «Никомаховой этики» Аристотеля. Ко времени написания «Сокровища» существовали четыре перевода «Этики» на латынь, считая упомянутый полный перевод Роберта Гроссетеста. Но Латини пользовался переводом краткой арабской компиляции труда Summa Alexandrinorum, а также переводом суммы на тосканский, выполненный Таддео Альдеротти. Латини упростил текст Альдеротти, изъяв оттуда сложные философские формулировки, еще больше приблизив текст к потенциальным читателям: своим согражданам - флорентинцам Куртов В.В. Указ. соч. С. 237-238..

Третью часть состоит из двух книг: восьмая, состоящая из шестидесяти двух глав, посвящена искусству риторики, «которая учит, как хорошо говорить». Латини разбирает пять частей риторики, посвящает главы искусству письменной и устной речи, говорит, какой стиль речи употребим в каких ситуация, разбирает речи Цезаря и Катона, повествует об умении спорить, учит аргументации. Девятую книгу иногда называют «учебником подеста», она полностью посвящена искусству управления городом. Значительная часть книги рассказывает о том, как на практике необходимо применять знания, полученные в восьмой книге: как обращаться к гражданам как вести себя при первом въезде в свой город, как принимать и обходиться с послами и т.д. Книга посвящена именно власти подеста, а не любому правителю в принципе - первая глава так и называется «Здесь начинается политика, т.е. искусство управления городом». Сер Брунетто Латини подробно описывает, как должен начинать свою власть в городе правитель и слагать ее с себя, как необходимо распределять управляющих в самом городе и его контадо, как назначать официальных лиц и по какому принципу их отбирать, как следует поступать во время войны и во время мира. Особое место уделяется уважению коммунальных обычаев, а одна из основных обязанностей подеста - охранять закон города и следить, чтобы правосудие осуществлялось должным образом.