Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Негосударственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

Новосибирский гуманитарный институт

Психологический факультет

Кафедра общей психологии и педагогики

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

на тему:

Особенности проявления защитных механизмов у женщин в период ранней и средней зрелости

Выполнила студентка 5 курса

заочной формы обучения

Левина Анна Владимировна

Научный руководитель:

доцент кафедры ОП и П, к. пс. н.

Томилова С. А.

Дата защиты _________________

Оценка______________________

Протокол ГЭК № _____________

Новосибирск

2008

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

1. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ ЗАЩИТНЫХ МЕХАНИЗМОВ ПСИХИКИ

1.1 История возникновения понятия механизмов защиты в психологии

1.2 Современное состояние проблемы психологической защиты

1.3 Механизмы защиты: классификация, определения

1.4 Влияние самоотношения на выбор защитных механизмов

2. ВОЗРАСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЗАЩИТНОГО ПОВЕДЕНИЯ У ЖЕНЩИН

2.1 Развитие взрослых в перспективе времени жизни

2.2 Индивидуальное принятие зрелости

2.3 Зрелость, её проблемы и особенности

2.3.1 Психологические особенности ранней зрелости у женщин

2.3.2 Психологические особенности средней зрелости у женщин

3. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ МЕХАНИЗМОВ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ

3.1 Описание методов и методик исследования

3.2 Анализ и обсуждение результатов

3.3 Выводы и рекомендации

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

ПРИЛОЖЕНИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования: в современных условиях особое значение приобретает приспособление к информационной напряженности. Одной из адаптационных систем личности является психологическая защита. Исследования свидетельствуют, что психологическая защита определяет субъективный комфорт личности во всех ситуациях напряженности, в патологии, в профессиональной, в бытовой деятельности (З. Фрейд, А. Фрейд, А. Адлер, К. Хорни, Э. Эриксон, Р. Плутчик, Ф. В. Бассин, Р. М. Грановская, В. И. Журбин и мн. др. ). Наличие у человека внутреннего ощущения беспокойства, боязливости, тревоги метафорически связывается с ощущением им какого-то недостатка; такие ощущения оказывают деструктивное влияние на психику, приводят к появлению сложных проблем в межличностных отношениях, к социальной и профессиональной неадекватности. Механизмы психологической защиты направлены на снижение эмоциональной напряженности, связанной с конфликтом, предотвращение дезорганизации поведения, сознания, психики. С этой точки зрения рассмотрение личности в одном из ее инвариантных проявлений - формирование защитного поведения - является важной научной задачей, включенной в систему фундаментальной проблемы личности. Проблема защитного поведения встает перед исследователями вопросов клинической психологии, психологии управления, психологии развития, психологии труда. Таким образом, исследование психологической защиты актуально и для решения частных научных задач.

Психологическая защита включена в триаду «личность - психологическая защита - защитное поведение» и должна быть рассмотрена как многоаспектное, многостороннее явление. На сегодняшний день наука не располагает единой концепцией, охватывающей такое сложное явление, хотя во многих направлениях (психоанализ, гуманистическая психология, теория личности в целом, психотерапия) имеются разработки, прямо или косвенно характеризующие данный феномен. Вместе с тем не выяснены фундаментальные закономерности и механизмы развития этого сложного явления, не определены конкретные инструментарии психологической защиты, отсутствует конструктивная классификация защитных механизмов, недостаточно проработана ее динамика в онтогенезе, специфика зависимости от рода деятельности, типология и многие другие. На фоне большого разнообразия мнений и взглядов особенно заметен дефицит методологических исследований психологической защиты, недостаточная разработанность методов и методик диагностики защитных механизмов и практически полное отсутствие прикладных процедур рационализации и оптимизации защитной структуры личности. Общая тенденция нарастания напряженности в обществе и разных сферах, имеет следствием усиление защитных форм поведения у человека. Это обусловливает социальный заказ на практическую разработку поставленных вопросов. В частных областях: формировании личности профессионала, сопротивление новациям в организации, в процессе психологического консультирования в самых разных областях, в вопросах маркетинга и эффективной рекламы, в системе профессионального обучения и аттестации, в области клинической психологии и психотерапии, в воспитании и организации массовидного поведения - мы постоянно имеем дело с разными формами психологической защиты. Работа с феноменом защиты открывает прямые пути совершенствования личностного поведения, для реабилитационных мероприятий в ситуациях переживания массового стресса (природные катастрофы, теракты, нахождение в «горячих точках», социальные и профессиональные конфликты и т. п.). Итак, актуальность исследуемой проблемы определяется как тенденция развития научного знания, так и существующими потребностями социальной практики. Изучение психологической защиты важнейшая теоретическая и практическая задача, требующая актуального исследования и разработки.

Новизной являются разработанный и использованный комплекс, включающий методические средства, с помощью которых экспериментально воспроизводилось и диагностировалось реализация защитных механизмов. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при разработке психо-коррекционных программ, а также для изменения негативных стратегий механизмов защиты в общении на позитивные.

Цель исследовательской работы - Проведение сравнительного анализа психологических защитных механизмов у женщин в период ранней и средней зрелости.

Объект исследования - психологические механизмы защиты.

Предмет исследования - особенности психологических механизмов защиты у женщин в период ранней и средней зрелости.

Задачи:

1. Анализ зарубежных и отечественных исследований по проблеме психологической защиты в аспекте методологических подходов, теоретических концепций по возрастным особенностям личности.

2. Разработка исходных методических и инструментальных подходов в изучении защитного поведения женщин, релевантных для проверки выдвинутых гипотез.

3. Эмпирическая проверка теоретической модели психологической защиты в совокупности выделенных характеристик.

4. Изучение факторов влияющих на структуру, динамику и успешность психологической защиты как формы самоотношения личности, определение базовых закономерностей развития психологической защиты у женщин различных возрастов.

5. Выявить отличительные особенности возрастных категорий в контексте эмоционально-ценностных компонентов самосознания, а также доминирующих механизмов психологической защиты.

6. Разработка практических рекомендаций психологической работы с феноменом защитного поведения.

Гипотеза №1: эмоционально-ценностные компоненты самосознания женщин определяют выбор механизмов психологической защиты.

Гипотеза №2: существуют возрастные различия механизмов психологической защиты у женщин в период ранней и средней зрелости.

Гипотеза №3: возрастные особенности женщин определяют выбор стратегии механизмов защиты в общении.

Методы исследования

Программа исследования включала известные методы:

1) Опросник выявления доминирующих механизмов психологической защиты Келлермана-Плутчика.

2) Методика исследования самоотношения (МИС; Р.С.Пантелеев)

3) Тест на выявление доминирующих механизмов защиты

в общении (Бойко).

Для обработки результатов эмпирического исследования применялись методы математической статистики: корреляционный анализ. Обработка осуществлялась при помощи программ: «STATISTICA 6.0» и «SPSS 12.0».

1. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ ЗАЩИТНЫХ МЕХАНИЗМОВ ПСИХИКИ

1.1 История возникновения понятия механизмов защиты в психологии

Первое упоминание о защите содержится в конце второй части «Предварительного сообщения» З. Фрейда [38; 31-42], представляющей собой один из разделов «Исследования по истерии». Впервые З. Фрейд самостоятельно употребляет термин «защита» в своей работе «Защитные нейропсихозы» [39; 25-28, 56-59] и рассматривал его, как своеобразную преграду, которую возводит Эго против внутренней тревоги, представляющую собой подсознательное отрицание или искажение реальности [41; 67- 73]. По его представлениям, механизмы психологической защиты являются врожденными, запускаются в экстремальной ситуации и выполняют функцию снятия внутреннего конфликта, то есть выступают как средство разрешения конфликта между сознанием и бессознательным.

Позднее, в «Этиологии истерии» [40; 80-89] З. Фрейдом впервые подробно описано функциональное назначение защиты или ее цель. Она заключается в ослаблении интрапсихического конфликта (напряжения, беспокойства), обусловленного противоречием между инстинктивными импульсами бессознательного и интериоризированными требованиями внешней среды, возникающими в результате социального взаимодействия. В дальнейшем в таких сочинениях как «Концепция подавления», «По ту сторону принципа удовольствия», «Психология масс и анализ «Я», «Я» и «Оно»[41; 45-62], [42; 77-103], [43; 34-45], [44; 29-62] и др. термин «защита» был заменен З. Фрейдом на «подавление».

В приложении к работе «Подавление, симптомы и беспокойство» [45; 24-36] З. Фрейд вернулся к старой концепции защиты, введя, наряду с подавлением, специальные обозначения для других механизмов защиты, которые используются в научной литературе до сих пор. Были определены, таким образом, феноменология, цель и психологический субъект защиты. Последнее высказывание по этой проблеме встречается в пятой части статьи З. Фрейда «Крайний и бескрайний анализ» [46; 65-74]. В этой работе защита впервые представлена «как общее наименование всех тех механизмов», которые, будучи продуктами развития и научения, ослабляют диалектически единый внутренне внешний конфликт и регулируют индивидуальное поведение. То есть, явление связывается с основными функциями психики: приспособлением, уравновешиванием и регуляцией.

Расширение представлений о психологической защите связано с именем Анны Фрейд. Она впервые подробно описала различные способы поведения, основанного на том или ином механизме защиты. Всего А. Фрейд выделяла 11 защитных механизмов (отрицание, репрессию, реактивное формирование, смещение, рационализацию, интеллектуализацию, регрессию, реверсию, поворот против себя, идентификацию с агрессором, сублимацию) [47; 22- 45].

Взгляды А. Фрейд принципиально не отличаются от взглядов З. Фрейда последних лет его творчества. Ее заслуга заключатся в попытке создания целостной теоретической системы защитных механизмов. В своей фундаментальной монографии, вышедшей в свет в 1936 году [47; 20-21, 46, 54-65], она впервые подробно описала различные способы защитного поведения. Механизмы защиты рассматривались ею как перцептивные, интеллектуальные и двигательные автоматизмы разной степени сложности, возникшие в процессе непроизвольного и произвольного научения; определяющее значение в их образовании придавалось травмирующим событиям в сфере ранних межличностных отношений. Речь идет, таким образом, о генезисе защиты. А. Фрейд выделено несколько критериев классификации защитных механизмов, таких как локализация угрозы «Я», время образования в онтогенезе, степень конструктивности. Она же до конца развила идею З. Фрейда о связи между отдельными способами защиты и соответствующими неврозами, определила роль защитных механизмов в норме и патологии индивидуального развития. И, наконец, А. Фрейд дает первую развернутую дефиницию защитных механизмов: «Защитные механизмы -- это деятельность «Я», которая начинается, когда «Я» подвержено чрезмерной активности побуждений или соответствующих им аффектов, представляющих для него опасность. Они функционируют автоматично, не согласуясь с сознанием».

В этом определении заключена важная мысль об отнесении защиты к тому виду бессознательных явлений, которые мы называем автоматизмами. Следовательно, правомерна постановка вопроса о соотношении сознания и бессознательного в организации защитных процессов. Любое субъективно неприемлемое смысловое содержание, прежде чем подвергнуться подавлению или трансформации, должно быть хотя бы на короткое время осознано как таковое. Затем, простая мыслительная операция свертывается, фиксируется и приобретает условно-рефлекторный, непроизвольный, автоматический характер. Таким образом, помимо определения времени онтогенетической организации, источников, адаптивной ценности механизмов защиты А. Фрейд дифференцировала бессознательность смыслового материала, подвергшегося воздействию защиты и бессознательность защитного процесса.

Как научный факт феномен психологической защиты, будучи впервые зафиксирован в парадигме психоаналитических теорий, позже активно изучался в различных ответвлениях глубинной психологии: направление, отношение к которому продолжает оставаться довольно сложным. Среди причин, обусловивших неприятие психоанализа, современные исследователи на первый план ставят факторы идеологического порядка. Бассин Ф. В. [5; 118-120] отмечает: «Социальный пессимизм Фрейда, его неверие в управляемое общество, в возможность формирования поведения людей, перевоспитание человека. Эта позиция шла вразрез с потребностями современного мира, где решение задачи управления обществом и людьми является не только желательным, но и жизненно необходимым. Неизменность бессознательных влечений на протяжении всей человеческой истории, их постоянное и непримиримое противодействие социальному давлению -- эти положения психоанализа значительно ограничивали его распространение как в США, где обещание Уотсона сформировать человека с заданными свойствами обеспечило ему бурный и продолжительный успех; так и в СССР, где создание нового общества предполагало формирование нового человека, с новой психологией, лишенной пережитков прошлого». Известный скепсис в отношении психоанализа возникал и в связи с его определенной методологической ущербностью: душевной и социальной жизни индивида, переносом клинических, психопатологических факторов на объяснение поведения здорового человека, постоянным подчеркиванием примата бессознательного, выстраиванием аналогий между онтогенезом и антропогенезом, утверждением постоянного конфликта между сознанием и бессознательным, проблематичностью экспериментальной проверки результатов.

В отечественной психологии долгое время вопрос о принципах формирования психологической защиты практически не освещался, что объяснялось запретом на психоанализ и его ложной трактовкой. Надо сказать, что некоторые отечественные психологи все же делали попытки исследовать данную проблему. Наибольший вклад в разработку проблемы психологической защиты с позиции теории установки внес Ф. В. Бассин, подчеркивая, что главное в защите сознания от дезорганизующих его влияний психической травмы - понижение субъективной значимости травмирующего фактора. Ф. В Бассин, Б.В. Зейгарник и Р.М. Грановская [5; 120-125], [18; 75-98], [10; 67-84] предлагают различать существенную разницу между патологической психологической защитой или неадекватными формами адаптации и нормальной, постоянно присутствующей в нашей жизни. Е.С Романова [30; 74-95] считает, что защитные механизмы имеют следующие общие свойства: они действуют в подсознании, индивид не осознает, что с ним происходит, они отрицают, искажают или фальсифицируют действительность; они реализуются в ситуации конфликта, фрустрации, психотравмы, стресса.

Выводы: Проанализировав зарубежные и отечественные концепции исследования защитных механизмов, нами было выделено следующее, что цель психологической защиты - снижение эмоциональной напряженности и предотвращение дезорганизации поведения, сознания и психики в целом.

1.2 Современное состояние проблемы психологической защиты

психологический защита зрелость женщина

Концепция психологической защиты была и остается одним из наиболее важных вкладов психоанализа в теорию личности и в теорию психологической адаптации. Анализ литературных источников, касающихся становления проблематики психологической защиты, позволяет выделить несколько причин сложности и противоречивости определения статуса этого явления как объекта научных исследований.

Глобально-отрицательная оценка психоанализа нередко вела к замалчиванию или искаженному преподнесению тех психических явлений, заслуга открытия которых ему принадлежит. Сам факт того, что явление психологической защиты было обнаружено в практике психоанализа, приводил к его вытеснению из сферы научных интересов большинства исследователей. А те из них, кто, так или иначе, все же затрагивал проблему защитных механизмов и тем самым признавал за ними статус научного объекта, не имели строго обоснованного определения этого феномена психической жизни.

Только в отечественных источниках В.И. Журбиным [17; 14-22] выделено более 10 вариантов определения психологической защиты. Большинство из них не выдерживают критики, защита там определяется, через видовые, либо функциональные характеристики: такие как цель, результат, деятельность и т.д. Объективно расхождения в определении любого научного понятия вызваны тем, что содержание понятия во многом задано направлением его операционализации, характер которой в свою очередь, определяется той научной парадигмой, в которой работает исследователь. В этой связи показателен тот факт, что среди авторов нет единства мнений о том, сколько же механизмов защиты существует у человека. Например, в оригинальной монографии А. Фрейд [47; 67-71] описано 15 механизмов защиты. Дж. К. Колеман, автор учебника по патопсихологии, предлагает список из 17 защитных механизмов. В словаре-справочнике по психиатрии, опубликованном Американской Психиатрической Ассоциацией в 1975 году, перечисляется 23 механизма защиты. В словаре-справочнике по психологической защите Г.И. Вайллента их насчитывается 18. Этот перечень можно продолжать.

Хотя механизмам защиты был присвоен ряд различных обозначений, многие авторы отмечают широко распространенные неясности, омонимичность и синонимичность существующих терминов. Например, А.П. Нойес и Л.К. Колб, авторы фундаментального учебника по психиатрии, отмечают, что «проекция» есть, «формаидентификации». Подобным же образом высказывается С. Ариети, отмечая, что «изоляция» и «раздвоение» -- это два обозначения одного и того же явления. Дж.И. Вайллент, в свою очередь, утверждает, что термин «интеллектуализация» включает понятия «изоляция» и «магическое мышление».

Отсутствие понятийной чистоты усугубляется, кроме того, неточным переводом научной терминологии на иностранные языки. Так, например, во многих работах не различаются «подавление» (repression) и «вытеснение» (suppression). В других последнее описывается как осознанный вариант первого. То же самое в случае «реактивного образования» (reaction formation) и «превращения в противоположность» (reversal). Иногда отрицание (denial) определяется как частный случай подавления, иногда же между ними признается принципиальная разница. Обращение против себя (turning against oneself) есть, очевидно, не что иное, как частный случай замещения (displacement). Употребление термина «компенсация» также требует уточнения.

Наблюдения за результатами функционирования защиты осложняются тем, что реальные стимулы и реакции могут быть отдалены друг от друга во времени и пространстве. Бессмысленное с точки зрения бихевиоризма различение самих действий и их мотивации играет здесь самую существенную роль. Все это обусловливает появление в научной литературе фрагментарных описаний единичных и особенных фактов и затрудняет выделение общего. Кроме того, напомним, некоторые механизмы защиты очень близко соотносятся друг с другом, так что найти различие между ними бывает нелегко, а отчетливые границы можно провести весьма условно.

В работах 50-х--70-х годов XX века сам термин «защита» тщательно избегался или подменялся терминами «психологический барьер», «защитная реакция» и т.п. Позднее, многие исследователи стали считать, что феномен защитных механизмов может и должен быть предметом действительно научного изучения. При этом некоторые авторы подчеркнуто дистанцируются от психоаналитической парадигмы, рассматривая защиту либо в границах теории установки, либо в пределах теории деятельности и т.п.

Среди отечественных исследователей наибольший вклад в разработку проблемы психологической защиты с позиций теории установки внес Ф.В. Бассин. Критикуя психоанализ за отсутствие научной основы, он рассматривает выдвинутые в практике психоанализа феномены на основе «иной методологии» под которой понимается диалектический материализм. Он подчеркивает, что главное в защите сознания от дезорганизующих его влияний психической травмы -- понижение субъективной значимости травмирующего фактора. Согласно Ф.В. Бассину и, по мнению некоторых других исследователей, -- Б.В. Зейгарник, А. А. Налчаджяна, Е.Т. Соколовой, В.К. Мягер и др., -- психологическая защита является нормальным, повседневно работающим механизмом человеческого сознания.

Рассматривая проблему опосредования при анализе компенсации чувства неполноценности, Б.В. Зейгарник [18; 75-98] выделяет деструктивные и конструктивные меры защиты. Первые связываются с неосознанностью их субъектом, а вторые -- с осознанным принятием и регуляцией. Неосознаваемая и неконструктивная защита отмечается и у здорового человека в ситуации фрустрации. Такие симптомы как негативизм, аутизм часто являются средствами прикрытия нарушенного общения. Б.В. Зейгарник подчеркивает, что, проявляясь на неосознаваемом уровне, меры защиты нередко приводят к деформации поступков человека, нарушению гармоничных связей между целями поведения и определяемой поведением ситуацией. Сознательно поставленная цель и контроль над своими действиями на пути к достижению цели становятся основными звеньями опосредованного поведения.

В ситуациях, затрудняющих достижение поставленных целей или угрожающих личностным установкам человека, он нередко сознательно прибегает к мерам психологической защиты. К сознательным компенсаторным действиям прибегают, например, больные тяжелыми соматическими заболеваниями. Они нередко произвольно отодвигают осознание своей болезни и усиленно предаются привычной деятельности.

В последнее десятилетие термин «психологическая защита» часто вводится в контекст самых различных, как научных, так и научно-популярных трудов по медицинской, социальной, возрастной, педагогической и юридической психологии и т.д. В.М. Прошкиной предпринята попытка систематизации типологий защитных механизмов: в медицинской психологии в клинике неврозов по Б.Д. Карвасарскому; в исследованиях стресса по В.А. Ташлыкову; в клинике алкоголизма по В.Э. Бехтелю и в юридической психологии по А.Р. Ратинову и Г.Х. Ефремовой.

Некоторыми исследователями предпринимались попытки синтеза этих подходов, основное внимание, однако, акцентировалось на каком-либо одном, реже двух направлениях. Например, в упоминавшейся монографии А. Фрейд[47; 236] внимание автора сосредоточено в основном на первой и второй позициях. Э. Эриксон [51; 123-136], подчеркивая роль социокультурных изменений условий существования индивида в решении проблем позитивной идентификации и адаптации, не конкретизирует свои взгляды на интрапсихические образования, связанные с этим изменениями. Говоря об определяющей роли «гетерономного» (т.е. противоречащего естественному росту и развитию) воздействия родителей на ребенка в актуализации механизмов «бегства от свободы» и адаптивных характерологических особенностях, Э. Фромм [48; 240-267] не рассматривает специфики этого воздействия. К. Леонгард [20; 89-121] в своей широко известной концепции акцентуаций личности сосредотачивает внимание в основном на поведенческих аспектах акцентуации и только в описаниях некоторых клинических случаев анализирует их неврожденные детерминанты. Р. Плутчик в этой связи также ограничивается замечанием о том, что «в процессе взросления каждый индивид сталкивается с большим разнообразием ситуаций, вызывающих эмоциональные состояния, выражения которых чреваты дальнейшим конфликтом и дополнительной опасностью. В числе исследователей, рассматривавших в разных парадигмах психологического знания проблему ранних межличностных взаимодействий субъекта и их последствий, могут быть также названы Р. Бернс, Д. Шектер, А. Адлер, К. Хорни, В. Байярд и Д. Байярд, Э. Берн [4; 117- 131], [6; 247-258], [49; 125-132] и др.

Важным вкладом неортодоксальных психоаналитиков в развитие проблемы защиты оказалось определение ими составляющих позитивного «образа Я» или, другими словами, психологического объекта защиты. Такими составляющими признаны: защищенность, полноценность, независимость и идентичность (принятие и самопринятие). Другим общим моментом является то, что все представители глубинной психологии считают: организм реагирует на разноуровневые нарушения гомеостаза как целостная система.

В целом, генеральной идеей неофрейдизма является положение о принципиально преодолимом противостоянии индивида и общества. Механизмы защиты онтогенетически развиваются как способы компромиссного сосуществования индивида с внешней социальной реальностью, эффективной адаптации, интрапсихического и поведенческого гомеостаза. Если нормальный процесс социализации на ранних этапах развития индивида по каким-либо причинам нарушается, это ведет к ненормативному функционированию механизмов защиты. А поскольку они входят в разряд неосознаваемых автоматизмов, то детерминируемое ими поведение индивида в новом социальном контексте характеризуется как невротическое, девиантное и т.д. Таким образом, изначально предназначенные для адаптации, механизмы защиты могут приводить и к дезадаптации при определенных условиях.

Наконец, последней важной причиной теоретической разноголосицы оказывается сложность самого объекта исследования. Психологическая защита, как и любой иной объект психологического анализа, представляет собой многомерное явление. Каким бы обстоятельным ни был исследовательский проект, все равно он не может предусмотреть изучение объекта во всех его проявлениях и связях -- приходится руководствоваться принципом редукции. Это замечание Б.Ф. Ломова [33] целиком и полностью применимо к психологической защите. При этом защитные процессы сугубо индивидуальны, многообразны и плохо поддаются рефлексии.

Таким образом, среди исследователей нет единой точки зрения ни на общее количество защит, ни на степень их соотнесенности друг с другом, ни даже на их ясные определения в некоторых случаях. Это осложняет выявление инвариантных характеристик защиты и ее роли в социально-психической адаптации индивида. Интеграция значительной части теоретического знания о психологической защите обусловливает попытку системного подхода к данной проблеме. Системный подход включает аспекты генезиса механизмов защиты и закономерности их функционирования на разных уровнях; на основании теории защиты разработана модель основных защитных механизмов; обосновывается возможность их эффективной диагностики.

Выводы: Проанализировав теоретические основы исследования защитных механизмов психики можем сделать вывод, что в настоящее время существует небольшое количество удачных попыток интеграции значительной части теоретического и эмпирического знания о защитных механизмах в единую концепцию. Одной из них, наиболее релевантной задачам нашего исследования, является «Структурная теория защит Эго», разработанная доктором психологии, профессором Р. Плутчиком с соавторами в 1979 году. Метод, использованный при ее создании включает ряд теоретических постулатов и эмпирических процедур. В нем есть попытка интегрировать психоаналитическое понимание природы защитных механизмов с психометрическими техниками разработки тестов. Кроме того, он вобрал в себя многое из структурных моделей эмоций и диагнозов в целях обеспечения многозначного контекста. Системность и универсальность теоретической модели обосновывают нашу попытку вынести ее за рамки интрапсихической сферы жизнедеятельности субъекта и применить для решения некоторых проблем возрастной психологии.

1.3 Механизмы защиты: классификация, определения

Как известно, в различные классификации защит положены специфические критерии: блокировка или искажение информации; степень активности личности в формировании защит; особенности переработки информации, подлежащей "недопуску" к сознанию; результат защиты - достижение награды или избегание опасности и др. Из разнообразных критериев, представленных в научных и практико-ориентированных источниках, нами были отобраны три показателя: 1.Защиты, опосредующие восприятие информации; 2.Защиты, опосредующие различные формы искажения (трансформации) информации; 3.Защиты, основанные на первичных примитивных формах психических проявлений.

На основе этих показателей выделены три группы психологических защит условно обозначенные: как "естественные" психологические защиты (первая группа, сформированная на основе доминирования первого показателя); "интегративные" (доминирование второго показателя); "ретрозащиты" (доминирование третьего показателя).

Первую группу защитных механизмов можно условно обозначить как "естественные", потому что входящие в нее психологические защиты опосредуют и формируют персептивные процессы личности, особенности восприятия различной информации о себе и об окружающем мире.

Общим для этой группы защит является невостребованность анализа содержания информации. Здесь главное - блокирование информации, бессознательное исключение ее из сферы сознания: вытеснение; подавление; аскетизм; нигилизм.

Интегративные защитные механизмы - эту группу условно можно обозначить как "преобразование информации с помощью различных механизмов защиты" [34]. В отличие от первой, защиты, входящие в эту группу, связаны с бессознательной оценкой содержания неугодной для личности информации, ее изменением, неадекватностью оценки. Искажение, трансформация информации могут осуществляться различными способами с использованием: генерализации, опущения, категоризации и других [14; 36-54].

В результате действия этих защит личность начинает обладать неадекватной реальности информацией и жить в мире иллюзий. В качестве таких механизмов психологической защиты будут рассмотрены несколько из механизмов из перечисленных: агрессия; идеализация; проекция; трансформация; идентификация; играние роли; инверсия; юмор; эмоциональное выгорание; обесценивание; рационализация; компенсация; интеллектуализация; интроекция; ретрофлексия.

Механизмы Ретро-защиты: это группа объединяет те механизмы психологических защит, которые базируются и используют механизмы, возникшие в детстве, практически без их изменения. Использование этих типов защит косвенно свидетельствует о некой личностной и социальной инфантильности человека, личностной незрелости. Они наиболее близки к развитию деструктивных, порой патологических свойств личности, формируя черты подчинения и зависимостей [34; 487].

Существуют следующие защитные механизмы: отступление; самозамыкание; окаменение; виртуальность; комплекс Ионы; регрессия; отрицание; расщепление; идентификация; парциальная перцепция; двигательная активность; оглушение.

С нашей точки зрения, наиболее релевантной задачам нашего исследования, является концепция, разработанная доктором психологии, профессором Р. Плутчиком с соавторами в 1979 году в работе «Структурная теория защит Эго». Метод, использованный при ее создании, включает ряд теоретических постулатов и эмпирических процедур. В нем есть попытка интегрировать психоаналитическое понимание природы защитных механизмов с психометрическими техниками разработки тестов. Кроме того, он вобрал в себя многое из структурных моделей эмоций и диагнозов в целях обеспечения многозначного контекста. Системность и универсальность теоретической модели обосновывают нашу попытку вынести ее за рамки интрапсихической сферы жизнедеятельности субъекта и применить для решения некоторых проблем возрастной психологии [31; 58-76].

Исходя из выше сказанного. В нашем исследовании мы остановились именно на этой концепции:

Отрицание реальности - наиболее ранний онтогенетический и наиболее примитивный механизм защиты. Отрицание развивается с целью сдерживания эмоции принятия окружающих, если они демонстрируют эмоциональную индифферентность или отвержение. Это, в свою очередь, может привести к самонеприятию. Отрицание подразумевает инфантильную подмену принятия окружающими вниманием с их стороны, причем любые негативные аспекты этого внимания блокируются на стадии восприятия, а позитивные допускаются в систему. В результате индивид получает возможность безболезненно выражать чувства принятия мира и себя самого, но для этого он должен постоянно привлекать к себе внимание окружающих доступными ему способами. Поведение в «норме»: эгоцентризм, внушаемость, общительность, стремление быть в центре внимание, оптимизм, непринужденность, дружелюбие, умение внушать доверие, уверенная манера держаться, жажда признания, самонадеянность, хвастовство, жалость к себе, обходительность, готовность услужить, аффектированная манера поведения, пафос, легкая переносимость критики и отсутствие самокритичности. К другим особенностям относятся выраженные артистические и художественные способности, богатая фантазия, склонность к розыгрышам. Предпочтительная работа в сферах искусства и обслуживания. Акцентуация: демонстративность. Возможные девиации поведения: лживость, склонность к симуляции, необдуманность поступков, недоразвития этического комплекса, склонность к мошенничеству, эксгибизионизм, демонстративные попытки суицида и самоповреждения. Диагностическая концепция: истерия. Возможные психосоматические заболевания(по Ф. Александеру): конверсионно-истерические реакции, параличи, гиперкинезы, нарушения функции анализаторов, эндокринные нарушения. Тип групповой роли (по Г. Келлерман): "роль романтика".

Вытеснение развивается для сдерживания эмоции страха, проявления которой неприемлемы для позитивного самовосприятия и грозят попаданием в прямую зависимость от агрессора. Страх блокируется посредством забывания реального стимула, а также всех объектов, фактов и обстоятельств, ассоциативно связанных с ним. В кластер подавления входят близкие к нему механизмы: изоляция и интроекция. Изоляция подразделяется некоторыми авторами на дистанцирование, дереализацию и деперсонализацию, которые можно выразить формулами: "это было где-то далеко и давно, как бы не наяву, как будто не со мной". В других источниках эти же термины применяются для обозначения патологических расстройств восприятия. Поведение в «норме»: тщательное избегание ситуаций, которые могут стать проблемными и вызвать страх (например, полеты на самолете, публичные выступления и т.д.), неспособность отстоять свою позицию в споре, соглашательство, покорность, робость, забывчивость, боязнь новых знакомств, выраженные тенденции к избеганию и подчинению подвергаются рационализации, а тревожность - сверхкомпенсации в виде неестественно спокойного, медлительного поведения, нарочитой невозмутимости и т.п. Акцентуация: тревожность (по К. Леонгарду), конформность (по П.Б. Ганнушкину). Возможные девиации поведения: ипохондрия, иррациональный конформизм, иногда крайний консерватизм. Возможные психосоматические заболевания (по Э. Берну): обмороки, изжога, потеря аппетита, язва 12-перстной кишки. Диагностическая концепция: пассивный диагноз (по Р. Плутчику). Тип групповой роли: "роль невиновного".

Регрессия развивается в раннем детстве для сдерживания чувств неуверенности в себе и страха неудачи, связанных с проявлением инициативы. Регрессия предполагает возвращение в эксквизитной ситуации к более незрелым онтогенетически паттернам поведения и удовлетворения. Регрессивное поведение, как правило, поощряется взрослыми, имеющими установку на эмоциональный симбиоз и инфантилизацию ребенка. Поведения в «норме»: слабохарактерность, отсутствие глубоких интересов, податливость влиянию окружающих, внушаемость, неумение доводить до конца начатое дело, легкая смена настроения, плаксивость, в эксквизитной ситуации повышенная сонливость и неумеренный аппетит, манипулирование мелкими предметами, непроизвольные действия (потирание рук, кручение пуговиц и т.п.), специфическая "детская" мимика и речь, склонность к мистике и суевериям, обостренная ностальгия, непереносимость одиночества, потребность в стимуляции, контроле, подбадривании, утешении, поиск новых впечатлений, умение легко устанавливать поверхностные контакты, импульсивность. Акцентуация (по П.Б. Ганнушкину): неустойчивость. Возможные девиации поведения: инфантилизм, тунеядство, конформизм в антисоциальных группах, употребление алкоголя и наркотических веществ. Диагностическая концепция: неустойчивая психопатия. Возможные психосоматические заболевания: данные отсутствуют. Тип групповой роли: "роль ребенка".

Компенсация - онтогенетически самый поздний и когнититвно сложный защитный механизм, который развивается и используется, как правило, сознательно. Предназначен для сдерживания чувства печали, горя по поводу реальной или мнимой потери, утраты, нехватки, недостатка, неполноценности. Компенсация предполагает попытку исправления или нахождения замены этой неполноценности. Поведение в «норме»: поведение, обусловленной установкой на серьезную и методическую работу над собой, нахождение и исправление своих недостатков, преодоление трудностей, достижение высоких результатов в деятельности, серьезные занятия спортом, коллекционирование, стремление к оригинальности, склонность к воспоминаниям, литературное творчество. Акцентуация: дистимность. Возможные девиации: агрессивность, наркомания, алкоголизм, сексуальные отклонения, промискуитет, клептомания, бродяжничество, дерзость, высокомерие. Диагностическая концепция: депрессивность. Возможные психосоматические заболевания: нервная анорексия, нарушение сна, головные боли, атеросклероз. Тип групповой роли: "роль объединяющего".

Проекция - сравнительно рано развивается в онтогенезе для сдерживания чувства неприятия себя и окружающих как результата эмоционального отвержения с их стороны. Проекция предполагает приписывание окружающим различных негативных качеств как рациональную основу для их неприятия и самопринятия на этом фоне. Поведение в «норме»: гордость, самолюбие, эгоизм, злопамятность, мстительность, обидчивость, уязвимость, обостренное чувство несправедливости, заносчивость, честолюбие, подозрительность, ревнивость, враждебность, упрямство, несговорчивость, нетерпимость к возражениями, тенденция к уличению окружающих, поиск недостатков, замкнутость, пессимизм, повышенная чувствительность к критике и замечаниям, требовательность к себе и другим, стремление достичь высоких показателей в любом виде деятельности. Акцентуация: застреваемость. Возможные девиации поведения: поведение детерминированное сверхценными или бредовыми идеями ревности, несправедливости, преследования, изобретательства, собственной ущербности или грандиозности. На этой почве возможны проявления враждебности, доходящие до насильственных действий и убийств. Реже встречаются садистско-мазохистский комплекс и ипохондрический симптомокомплексы, последний на базе недоверия к медицине и врачам. Диагностическая концепция: паранойя. Возможные психосоматические заболевания: гипертоническая болезнь, артриты, мигрень, диабет, гипертиреоз. Тип групповой роли: "роль проверяющего".

Замещение развивается для сдерживания эмоции гнева на более сильного, старшего или значимого субъекта, выступающего как фрустратор, во избежание ответной агрессии или отвержения. Индивид снимает напряжение, обращая гнев и агрессию на более слабый одушевленный или неодушевленный объект или на самого себя. Поэтому замещение имеет как активные, так и пассивные формы и может использоваться индивидами независимо от их типа конфликтного реагирования и социальной адаптации. Поведение в «норме»: импульсивность, раздражительность, требовательность к окружающим, грубость, вспыльчивость, реакции протеста в ответ на критику, увлечение "боевыми" видами спорта (бокс, борьба и т.п.), предпочтение кинофильмов со сценами насилия (фильмы ужасов и т.п.), приверженность к любой деятельности, связанной с риском, выраженная тенденция к доминированию иногда сочетается с сентиментальностью, склонность к занятиям физическим трудом. Акцентуация: возбудимость (эпилептоидность). Возможные девиации поведения: агрессивность, неуправляемость, склонность к деструктивным и насильственным действиям, жестокость, аморальность, бродяжничество, промискуитет, проституция, часто хронических алкоголизм, самоповреждения и суициды. Диагностическая концепция: эпилептоидностьо (по П.Б. Ганнушкину), возбудимая психопатия (по Н.М. Жарикову), агрессивный диагноз (по Р. Плутчику). Возможные психосоматические заболевания (по Ф. Александеру): гипертоническая болезнь, артриты, мигрень, диабет, гипертиреоз, язва желудка (по Э. Берну). Тип групповой роли: "роль ищущего козла отпущения".

Рационализация развивается в раннем подростковом возрасте для сдерживания эмоции ожидания или предвидения из боязни пережить разочарование. Образование данного механизма принято соотносить с фрустрациями, связанными с неудачами в конкуренции со сверстниками. Предполагает произвольную схематизацию и истолкование событий для развития чувства субъективного контроля над любой ситуацией. Поведение в «норме»: старательность, ответственность, добросовестность, самоконтроль, склонность к анализу и самоанализу, основательность, осознанность обязятельств, любовь к порядку, нехарактерность вредных привычек, предусмотрительность, дисциплинированность, индивидуализм. Акцентуация: психастения (по П.Б. Ганнушкину), педантичность (по К. Леонгарду). Возможные девиации поведения: неспособность принять решение, подмена деятельности "рассуждательством", самообман и самооправдание, выраженная отстраненность, цинизм, поведение, обусловленное различными фобиями, ритуальные и другие навязчивые действия. Диагностическая концепция: навязчивость. Возможные психосоматические заболевания: болевые ощущения в области сердца, вегетативные расстройства, спазмы пищевода, полиурия, сексуальные расстройства. Тип групповой роли: "роль философствующего".

Реактивное образование - защитный механизм, развитие которого связывают с окончательным усвоением индивидом "высших социальных ценностей". Реактивное образование развивается для сдерживания радости обладания определенным объектом (например, собственным телом) и возможности использования его определенным образом (например, для секса и агрессии). Механизм предполагает выработку и подчеркивание в поведении прямо противоположной установки. Поведение в «норме»: неприятие всего, связанного с функционированием организма и отношениями полов, выражается в различных формах и с различной интенсивностью, избегание общественных бань, уборных и т.п., резкое отрицательное отношение к "неприличным" разговорам, шуткам, кинофильмам эротического характера (а также со сценами насилия), эротической литературе, сильные переживания по поводу нарушений "личностного пространства", случайных соприкосновений с другими людьми (например, в общественном транспорте), подчеркнутое стремление соответствовать общепринятым стандартам поведения, актуальность, озабоченность "приличным" внешним видом, вежливость, любезность, респектабельность, бескорыстие, общительность, как правило, приподнятое настроение. Из других особенностей: осуждение флирта и эксгибиционизма, воздержанность, иногда вегетарианство, морализаторство, желание быть примером для окружающих. Акцентуации: сенситивность, экзальтированность. Возможные девиации поведения: выраженная завышенная самооценка, лицемерие, ханжество, крайний пуританизм. Диагностическая конценпция: маниакальность. Возможные психосоматические заболевания (по Ф. Александеру): бронхиальная астма, язвенная болезнь, язвенный колит.

Выводы: Следует отметить, что защитные механизмы, раскрытые в концепции Плутчика и их содержательное наполнение с нашей точки зрения соответствуют поведенческим реакциям у женщин в период ранней и средней зрелости.

1.4 Влияние самоотношения на выбор защитных механизмов

Самоотношению каждого человека присуща индивидуальная специфика, которая обнаруживает себя в том числе и в стиле его защиты. Наиболее детально понятие «стиль защиты самоотношения» в психологии сформулировано Е. Т. Соколовой, которая определяет его как относительно постоянную на длительных отрезках времени и индивидуально очерченную у каждого человека систему внутренних и внешних «психотехнических» действий, нацеленных на «снятие» конфликта в сфере самосознания таким образом, чтобы обеспечить сохранение (частичное или полное) позитивной установки в адрес Я» [35; 48].

Реализация защиты самоотношения как смыслового образования вовлекает личность в целом, обнаруживая непосредственную связь с различными сторонами ее бытия. В психологической литературе представлены попытки описания взаимосвязи защиты самоотношения личности и ее мотивационно-ценностной сферы. Так, формирование негативного тона отношения к себе часто рассматривается как реакция на фрустрацию жизненно важных мотивов. При этом одним из механизмов, посредством которого удается сохранить позитивное отношение к себе, является «переоценка ценностей». В этом случае свои «негативные» личностные качества субъект, как правило, не отрицает [35; 50-54].

Можно выделить три аспекта защиты самоотношения личности: на уровне аутокоммуникации, организации структурных компонентов и направленности социальной активности. Одним из важнейших аспектов анализа защиты самоотношения является изучение аутокоммуникации. При этом на микроструктурном уровне самоотношение традиционно описывается как специфическая активность субъекта в адрес своего «Я», состоящая в определенных внутренних действиях (и установках на эти действия), характеризующихся как эмоциональной спецификой, так и предметным содержанием самого действия. Например, самоуверенность (отбрасывание сомнений), самоинтерес (обращение взгляда на свое «Я»), самообвинение [28; 98]. Реализующий защитную функцию самоотношения внутренний диалог имеет сложную структуру, в основании которой лежат три наиболее существенные его характеристики: «доминирование-подчинение», «критика-защита» и «дружественность-враждебность» [37; 79].

Исследование механизмов защиты отношения личности к себе на уровне аутокоммуникации является достаточно новым. В отечественной психологии изучена лишь одна форма внутреннего диалога, реализующая защитную стратегию самоотношения: диалог «Я» и «не-Я» (противоположного по личностным характеристикам «Я»). Под защитной функцией самоотношения при этом понимается скорее защита от самоизменения, консервация наличного «Я», каким бы оно не воспринималось, нежели отстаивание позитивного самоотношения [52; 76]. В основе проводимых в отечественной психологии исследований по данной проблематике лежит представление о том, что ненамеренное, чаще всего неосознанное сравнение себя с непохожим другим становится источником генерирования различных стратегий самозащиты [32; 62-73].

Анализ психологической литературы позволяет выделить две принципиально различных по своему содержанию стратегии поддержания самоотношения во внутреннем диалоге: через критику партнера и через защиту своей диалогической позиции. Дискредитация «не-Я» в диалоге позволяет поддерживать симпатию к себе, ожидание позитивного отношения со стороны других, самоинтерес. Аргументированное отстаивание своей позиции в диалоге позволяет избежать самообвинения, поддержать устойчивое и непротиворечивое самоотношение. Эффективность обоих способов зависит от аргументированности высказываний участников диалога [28; 36]. Достижение позитивного, «радужного» самоотношения может осуществляться также через трансформацию, искажение самовосприятия: «расщепление» самосознания и выделение двух относительно независимых его образующих, вбирающих в себя диаметрально противоположные качества «образа Я», нарушающее его внутреннюю целостность, самопоследовательность и самоидентичность [35; 112].

Наиболее простым способом защиты является дискредитация другого ради снижения, нивелировки или оправдания несовершенства «Я». Чем хуже «не-Я», тем лучше «Я»! Утрированная непривлекательность или инвалидизация «не-Я» снижает интенсивность негативных чувств в свой адрес. Полная дискредитация «не-Я», отношение к другому человеку с антипатией и неуважением может достигаться также благодаря приписыванию себе высокой моральности, отзывчивости, отрицанию наличия у себя «плохих» черт, что обусловливает высокий уровень самопринятия. При этом антиподу вообще отказывается в какой-либо привлекательности и уважении. Такой способ защиты позволяет повысить общий уровень самоотношения, не прибегая к перестройке жизненного стиля, не прикладывая усилий для преодоления самонеэффективности, блокируя тем самым для личности перспективы самоизменения и преодоления ее дезадаптивных особенностей [36; 21]. Иной способ защиты отношения к себе осуществляется за счет противопоставления себя как откровенно неуспешного, слабого, но, несомненно, нравственного «Я» сильному и благополучному «не-Я». Благодаря приписыванию «не-Я» черт, достойных уважения, которые отсутствуют у себя и обладание которыми невозможно либо в силу собственной слабости «все проклятая болезнь», либо в силу несовместимости установок «Я и «не-Я», «не-Я» приобретает статус недостижимого идеала, в сравнении с которым неэффективность «Я» оказывается естественной и простительной слабостью, вызывает сочувствие и самооправдание [50; 11].

Наконец, повышение самоотношения может осуществляться за счет активной самоподачи и самоприукрашивания, исключения из образа «Я» черт, которые могут вызвать даже тень самонепривлекательности. Приписывание себе превосходных качеств приводит к тому, что «заглушаются» неблагоприятные для субъекта оценочные реакции со стороны окружающих [49; 216]. На этом фоне другие просто проигрывают, выглядят менее социально привлекательными. Переживание нереализованности «Я» благодаря осуществлению такой стратегии защиты в конечном счете переносится во вне, на других людей [35; 47]. Думается, что сравнение себя с противоположным «не-Я» не является универсальной защитной формой аутокоммуникации. Описанные В.Ф.Сафиным механизмы защиты самооценки через занижение уровня оценки окружающих до уровня собственной самооценки «Они не лучше меня», сведение самооценки до среднего, сравнительно устойчивого уровня «Я не хуже и не лучше других» предполагают сравнение себя с обобщенным другим.