"Я-концепция" и проблема идентичности личности

Размещено на http://www.allbest.ru/

КУРСОВАЯ РАБОТА

"Я-концепция" и проблема идентичности личности

Оглавление

Введение

1. Самосознание и его место в психической организации человека

2. Понятие, значение и структура «Я - концепции»

3. Понятие идентичности личности

4. Проблема идентичности личности. Взаимодействие идентичностей

Заключение

Список литературы

Введение

Внутренний мир личности и ее самосознание издавна привлекали внимание философов, ученых и художников. Сознание и самосознание - одна из центральных проблем философии, психологии и социологии. Ее значение обусловлено тем, что учение о сознании и самосознании составляет методологическую основу решения не только многих важнейших теоретических вопросов, но и практических задач в связи с формированием жизненной позиции.

Способность к самосознанию и самопознанию - исключительное достояние человека, который в своем самосознании осознает себя как субъекта сознания, общения и действия, становясь в непосредственное отношение к самому себе. Итоговым продуктом процесса самопознания является динамическая система представлений человека о самом себе, сопряженная с их оценкой, называемая термином «Я-концепция».

«Я-концепция» возникает у человека в процессе социального взаимодействия как неизбежный и всегда уникальный продукт его психического развития, как относительно устойчивое и в то же время подверженное внутренним колебаниям и изменениям психическое приобретение. Она накладывает неизгладимый отпечаток на все жизненные проявления человека - с самого детства до глубокой старости.

идентичность личность самосознание

1. Самосознание и его место в психической организации человека

Проблеме самосознания посвящено немало исследований в отечественной психологии. Эти исследования сконцентрированы в основном вокруг двух групп вопросов. В работах Б.Г. Ананьева, Л.И. Божович, А.Н.Леонтьева, С.Л.Рубинштейна, И.И. Чесноковой, В.В. Столина, А.Г.Спиркина в общетеоретическом и методологическом аспектах проанализирован вопрос о становлении самосознания в контексте более общей проблемы развития личности. В другой группе исследований рассматриваются более специальные вопросы, прежде всего связанные с особенностями самооценок, их взаимосвязью с оценками окружающих.

Зарубежная литература по темам, имеющим отношение к психологии сознания, также чрезвычайно богата - эти вопросы, так или иначе присутствуют в работах У.Джеймса, З.Фрейда, К.Роджерса, Эриксона, Р.Бернса, В.Франкла и многих других выдающихся ученых.

Самосознание - это сложная психологическая структура, включающая в себя в качестве особых компонентов, как считает В.С. Мерлин, во-первых, сознание своей тождественности, во-вторых, сознание своего собственного «я» как активного, деятельного начала, в-третьих, осознание своих психических свойств и качеств, и, в-четвертых, определенную систему социально-нравственных самооценок.

Все эти элементы связаны друг с другом функционально и генетически, но формируются они не одновременно. Зачаток сознания тождественности появляется уже у младенца, когда он начинает различать ощущения, вызванные внешними предметами, и ощущения , вызванные собственным телом, сознание «я» - примерно с трех лет, когда ребенок начинает правильно употреблять личные местоимения. Осознание своих психических качеств и самооценка приобретают наибольшее значение в подростковом и юношеском возрасте. Но поскольку все эти компоненты взаимосвязаны, обогащение одного из них неизбежно видоизменяет всю систему.

А.Г. Спиркин дает следующее определение : «самосознание - это осознание и оценка человеком своих действий и их результатов, мыслей, чувств, морального облика и интересов, идеалов и мотивов поведения, целостная оценка самого себя и своего места в жизни. Самосознание - конституирующий признак личности, формирующийся вместе со становлением последней».

Самосознание имеет своим предметом сознание, следовательно, противопоставляет ему себя. Но в то же время сознание сохраняется в самосознании в качестве момента, поскольку ориентировано на постижение своей собственной сущности. Если сознание есть субъективное условие ориентировки человека в окружающем мире, знание о другом, это самосознание есть ориентировка человека в собственной личности, знание человека о самом себе, это своего рода «духовный свет, обнаруживающий и себя и другое».

Благодаря самосознанию человек осознает себя как индивидуальную реальность, отдельную от природы и других людей. Он становится существом не только для других, но и для себя. Основным значение самосознания, по мнению А.Г. Спиркина, следует считать “просто сознание нашего наличного бытия, сознание собственного существования, сознание самого себя, или своего «я».

Самосознание является венцом развития высших психических функций оно позволяет человеку не только отражать внешний мир. но, выделив себя в этом мире, познавать свой внутренний мир, переживать его и определенным образом относится к себе. Осознание себя в качестве некоторого устойчивого объекта предполагает внутреннюю целостность, постоянство личности, которая независимо от меняющихся ситуаций способна оставаться сама собой.

Однако А.Н. Леонтьев, характеризовавший проблему самосознания как проблему «высокого жизненного значения, венчающую психологию личности», расценивал в целом как «нерешенную, ускользающую от научно-психологического анализа».

В современной психологической литературе есть несколько подходов к исследованию проблемы самосознания. Один из них опирается на анализ тех итоговых продуктов самопознания, которые выражаются в строении представлений человека о самом себе или «Я-концепции».

2. Понятие, значение и структура «Я-концепции»

Развитие самосознания человека неразрывно связано с процессом самопознания как процесса наполнения самосознания содержанием, связывающим человека с другими людьми, с культурой и обществом в целом, процесс, происходящий внутри реального общения и благодаря ему, в рамках жизнедеятельности субъекта и его специфических деятельностей.

Феномены самопознания касаются вопроса о том, как происходит самопознание, в том числе и того, что уже усвоено или присвоено, превращено в «Я» субъекта и в его личность, и какие формы приобретают результаты этого процесса в самосознании.

Как научное понятие «Я-концепция» вошла в обиход специальной литературы сравнительно недавно, может быть потому в литературе, как отечественной, так и зарубежной, нет единой его трактовки; ближе всего по смыслу к нему находится самосознание. Но «Я-концепция» - понятие менее нейтральное, включающее в себя оценочный аспект самосознания. Это динамическая система представлений человека о самом себе, в которую входит как собственно осознание своих физических, интеллектуальных и других качеств, так и самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов. Р.Бернс, один из ведущих английских ученых в области психологии, серьезно занимавшийся вопросами самосознания , так определяет это понятие: « «Я-концепция» - это совокупность всех представлений человека о самом себе, сопряженная с их оценкой. Описательную составляющую «Я-концепции» часто называют образом «Я» или картиной «Я». Составляющую, связанную с отношением к себе или к отдельным своим качествам, называют самооценкой или принятием себя. «Я-концепция», в сущности, определяет не просто то, что собой представляет индивид, но и то, что он о себе думает, как смотрит на свое деятельное начало и возможности развития в будущем»

«Я-концепция» возникает у человека в процессе социального взаимодействия как неизбежный и всегда уникальный результат психического развития, как относительно устойчивое и в то же время подверженное внутренним изменениям и колебаниям психическое приобретение. Оно накладывает неизгладимый отпечаток на все жизненные проявления человека - с самого детства до глубокой старости. Первоначальная зависимость «Я-концепции» от внешних влияний бесспорна, но в дальнейшем она играет самостоятельную роль в жизни каждого человека. С момента своего зарождения «Я-концепция» становится активным началом, выступающим в трех функционально-ролевых аспектах:

1. «Я-концепция» как средство обеспечения внутренней согласованности. Ряд исследований по теории личности основывается на концепции, согласно которой человек всегда идет по пути достижения максимальной внутренней согласованности . Представления, чувства или идеи, вступающие в противоречие с другими представлениями, чувствами или идеями человека, приводят к дегармонизации личности, к ситуации психологического дискомфорта.

Испытывая потребность в достижении внутренней гармонии, человек готов предпринимать различные действия, которые способствовали бы восстановлению утраченного равновесия. Существенным фактором восстановления внутренней согласованности является то, что человек думает о самом себе.

2. «Я-концепция» как интерпретация опыта. Эта функция «Я-концепции» в поведении заключается в том, что она определяет характер индивидуальной интерпретации опыта, т.к. у человека существует устойчивая тенденция строить на основе собственных представлений о себе не только свое поведение, но и интерпретацию своего опыта.

3. «Я-концепция» как совокупность ожиданий. «Я-концепция» определяет также и ожидания человека, то есть его представления о том, что должно произойти. Каждому человеку свойственны какие-то ожидания, во многом определяющие и характер его действий. Люди, уверенные в собственной значимости, ожидают, что и другие будут относится к ним таким же образом; считающие же, что они никому не нужны, не могут нравиться, либо ведут себя исходя из той предпосылки, либо интерпретируют соответствующим образом реакции окружающих. Многие исследователи считают эту функцию центральной, рассматривая «Я-концепцию» как совокупность ожиданий, а также оценок, относящихся к различным областям поведения.

Во многих психологических теориях «Я-концепция» является одним из центральных понятий. Вместе с тем до сих пор не существует ни ее универсального определения, ни единства в терминологии. Термины, которые одни авторы употребляют для обозначения «Я-концепции» в целом, другие используют для обозначения ее отдельных элементов. Чтобы внести ясность в терминологию нашего исследования, мы будем пользоваться схемой, предложенной Р.Бернсом, которая, по нашему мнению, с одной стороны наиболее полно отражает структуру «Я-концепции», а с другой - упорядочивает терминологию, встречающуюся на страницах психологической литературы (см. рисунок №1) .

На схеме «Я-концепция» представлена в виде иерархической структуры. На ее вершине располагается глобальная «Я-концепция», включающая всевозможные грани индивидуального самосознания. В связи с тем, что человек с одной стороны обладает сознанием, а с другой - осознает себя как один из элементов действительности, У. Джеймс, первый из психологов кто начал разрабатывать проблематику «Я-концепции», глобальное, личностное «Я» (Self) рассматривал как двойственное образование, в котором соединяются «Я-сознающее» (I) и «Я-как-объект» (Me). Это - две стороны одной целостности, всегда существующие одновременно. Одна из них являет собой чистый опыт, а другая - содержание этого опыта («Я-как-объект»).

Однако не следует забывать об условности такого разграничения, которое, в сущности, является лишь удобной семантической моделью. Невозможно представить себе сознание, лишенное содержания, как и содержание психических процессов, существующих в отрыве от сознания. Поэтому в реальной психической жизни эти элементы настолько слиты, что образуют единое, практически нерасторжимое целое. «Я-как объект» существует лишь в процессах сознавания и является содержанием этих процессов постольку, поскольку человек может сознавать самого себя. Разделять результат и процесс рефлексивного мышления мы можем только в понятийном плане; в психологическом плане они существуют слитно.¹

Как мы видим из определения Р.Бернса, в «Я-концепции» выделяются описательная и оценочная составляющие, что позволяет рассматривать «Я-концепцию» как совокупность установок, направленных на себя. В большинстве определений установки подчеркиваются три главных элемента:

Убеждение, которое может быть как обоснованным, так и необоснованным (когнитивная составляющая установки).

Эмоциональное отношение к этому убеждению (эмоционально-оценочная составляющая).

Соответствующая реакция, которая, в частности, может выражаться в поведении (поведенческая составляющая).

Применительно к «Я-концепции» эти три элемента установки конкретизируются следующим образом :

«Образ Я» - представления индивида о самом себе.

Самооценка - аффективная оценка этого представления, которая может обладать различной интенсивностью, поскольку конкретные черты образа Я могут вызывать более или менее сильные эмоции, связанные с их принятием или осуждением.

Потенциальная поведенческая реакция, то есть те конкретные действия, которые могут быть вызваны образом Я и самооценкой.

Рассмотрим несколько подробнее эти три основные составляющие «Я-концепции».

1. Когнитивная составляющая «Я-концепции» или «Образ Я».

Представление индивида о самом себе, как правило, кажутся ему убедительными независимо от того основываются они на объективном знании или субъективном мнении. Предметом восприятия человека могут, в частности, стать его тело, его способности, его социальные отношения и множество других личностных проявлений. Конкретные способы самовосприятия, ведущие к формированию образа Я могут быть самыми разнообразными.

Описывая самого себя человек, прибегает обычно к помощи прилагательных: «надежный», «общительный», «сильный», «красивый» и т.д., которые, по сути, являются абстрактными характеристиками, которые никак не связаны с конкретным событием, тем самым человек в словах пытается выразить основные характеристики своего привычного самовосприятия. Эти характеристики: атрибутивные, ролевые, статусные, психологические и т.п. можно перечислять до бесконечности. Все они составляют иерархию по значимости элементов самоописания, которая может меняться в зависимости от контекста, жизненного опыта человека или просто под влиянием момента. Такого рода самоописания - это способ охарактеризовать себя, неповторимость каждой личности через сочетания ее отдельных черт. Извечный вопрос о том, может ли человек познать самого себя, насколько объективна его самооценка, об истинности «образа Я» правомерен относительно его когнитивного компонента, причем и здесь нужно учитывать, что всякая установка - не отражение объекта самого по себе, а систематизация прошлого опыта взаимодействия субъекта с объектом. Поэтому знание человеком самого себя не может быть ни исчерпывающим, ни свободным от оценочных характеристик и противоречий. Этим объясняется выделение второй составляющей «Я-концепции».

2. Эмоционально-оценочная составляющая «Я-концепции» или самооценка. Человек как личность - самооценивающее существо. Самооценка подразумевает под собой «известное отношение к себе: к своим качествам и состояниям, возможностям, физическим и духовным силам»¹

Самооценка - это личностное суждение о собственной ценности, которое выражается в установках, свойственных индивиду.²

Таким образом, самооценка отражает степень развития у человека чувства самоуважения, ощущение собственной ценности и позитивного отношения ко всему тому, что входит в сферу его “Я”. Потому низкая самооценка предполагает неприятие себя, самоотрицание, негативное отношение к своей личности.

Можно выделить несколько источников формирования самооценки, которые меняют вес значимости на разных этапах становления личности:

- оценка других людей;

- круг значимых других или референтная группа;

- актуальное сравнение с другими;

- сравнение реального и идеального Я;

- измерение результатов своей деятельности.

Самооценка играет очень важную роль в организации результативного управления своим поведением, без нее трудно или даже невозможно самоопределиться в жизни. Верная самооценка дает человеку нравственное удовлетворение и поддерживает его человеческое достоинство.

3. Поведенческая составляющая «Я-концепции» заключается в потенциальной поведенческой реакции, то есть конкретных действиях, которые могут быть вызваны «образом Я» и самооценкой. Всякая установка - это эмоционально окрашенное убеждение, связанное с определенным объектом. Особенность «Я-концепции» заключается в том, что, как в комплексе установок, объектом в данном случае является сам носитель установки. Благодаря этой самонаправленности все эмоции и оценки, связанные с образом Я, являются очень сильными и устойчивыми, что оказывает очень сильное влияние на деятельность человека, его поведение, взаимоотношения с окружающими.

Выделив три основные составляющие «Я-концепции» не следует забывать о том, что «образ Я» и самооценка поддаются лишь условному концептуальному различению, поскольку в психологическом плане они неразрывно связаны. Образ и оценка своего «Я» предрасполагают человека к определенному поведению ; потому глобальную «Я-концепцию» мы рассматриваем как совокупность установок человека, направленных на самого себя. Однако эти установки могут иметь различные ракурсы или модальности.

Обычно выделяют по крайней мере три основные модальности самоустановок (см. рисунок №1).

1. «Реальное Я» - установки, связанные с тем, как человек воспринимает свои актуальные способности, роли, свой актуальный статус, то есть с его представлениями о том, каков он есть в настоящем времени.

2. «Зеркальное Я» - установки, связанные с представлениями человека о том, как его видят другие. Зеркальное Я выполняет важную функцию самокоррекции притязаний человека и его представлений о себе. Этот механизм обратной связи помогает удерживать «Я-реальное» в адекватных пределах и оставаться открытым новому опыту через взаимообратный диалог с другими и с самим собой.

3. «Идеальное Я» - установки, связанные с представлением человека о том, каким он хотел бы стать. «Идеальное Я» формируется как некоторая совокупность качеств и характеристик, которые человек хотел бы видеть у себя, или ролей, которые он хотел бы исполнять. Причем идеальные элементы своего «Я» личность формирует по тем же основным аспектам, что и в структуре «Я-реального». Идеальный образ складывается из целого ряда представлений, отражающих сокровенные чаяния и устремления человека. Эти представления бывают оторваны от реальности. Противоречия между реальным и идеальным «Я» составляет одно из важнейших условий саморазвития личности.

Кроме трех основных модальностей установок, предложенных Р.Бернсом многие авторы выделяют еще одну, которая играет особую роль.

4. «Конструктивное Я» (Я в будущем) . Именно ему свойственна обращенность в будущее и построение проективной модели «Я». Главное отличие конструктивного «Я-проекта» от идеального «Я» заключается в том, что он пронизан действенными мотивами и они больше соответствуют признаку «стремлюсь». В «Я-конструктивное» трансформируются те элементы, которые личность принимает и ставит для себя как достижимую реальность.

Необходимо отметить, что любой из образов «Я» имеет сложное, неоднозначное по своему строению происхождение, состоящее из трех аспектов отношения: физическое, эмоциональное, умственное и социальное «Я».

Таким образом, «Я-концепция» представляет собой совокупность представлений человека о самом себе и включает убеждения, оценки и тенденции поведения. В силу этого ее можно рассматривать как свойственный каждому человеку набор установок, направленных на самого себя. «Я-концепция» образует важный компонент самосознания человека, она соучаствует в процессах саморегуляции и самоорганизации личности, поскольку определяет интерпретацию опыта и служит источником ожиданий человека.

3. Понятие идентичности личности

В научной и политической публицистике появилось слово, ставшее в последние годы необычайно частотным. Слово это -- «идентичность». Термин «идентичность» основательно потеснил, а кое-где и полностью вытеснил привычные термины вроде «самосознание» и «самоопределение».

Рассмотрим основные моменты традиционного толкования понятия идентичности. Еще в XIX веке Уильям Джемс говорил о феномене так называемого "личного тождества". На одно из центральных мест в современной социальной теории концепцию идентичности вывел Э. Эриксон . К осознанию значимости этой проблемы он пришел после второй мировой войны, оказывая психотерапевтическую помощь ее участникам - американским солдатам. Чувство идентичности, согласно Эриксону, обеспечивает способность ощущать себя обладающим непрерывностью и тождественностью, и поступать соответственно.¹ Оно рождается путем постепенной интеграции всех идентификаций, то есть всех социально значимых моделей, привычек, черт характера, занятий, идеалов реальных или вымышленных людей того или другого пола. Появляющаяся идентичность соединяет мостом стадии ранней взрослости, когда множество социальных ролей становятся доступными. Таким образом, идентичность рассматривается Эриксоном как основа целостности личности, ее непрерывности во времени и способности справляться с внутренними конфликтами.

В настоящее время разнообразные психологические словари и справочники приводят разные определения идентичности. Вот некоторые из них.

1) «Идентичность - в исследованиях личности - существенное, постоянное Я человека, внутреннее, субъективное понятие о себе как об индивидууме».²

2) «Идентичность (идентичность Я, эго-идентичность) - чувство самотождественности, собственной истинности, сопричастности миру и другим людям.

Чувство обретения, адекватности и стабильного владения личностью собственным Я независимо от изменений последнего и ситуации; способность личности к полноценному решению задач, встающих перед ней на каждом этапе развития»

Таким образом, можно увидеть, что различные источники затрагивают определенные общие аспекты понятия идентичности, а именно самотождественность личности и непрерывность ее опыта во времени.

Вряд ли может подвергаться сомнению право любого человека быть собой, однако когда речь заходит о формализации этого права, для его выражения и закрепления, то возникает проблема: что понимать под собой, и следовательно, под своей идентичностью? Действительно любое тождество предполагает наличие двух сторон, того, кто отождествляется и того, с кем отождествляются. В ситуации идентичности обе этих стороны представлены одним и тем же лицом. Таким образом, проблема идентичности коренится в проблеме самосознания. Проблема самосознания явно составляла основное содержание философской рефлексии на протяжении всей её истории. Категория идентичность вошла в гуманитарный дискурс в ХХ веке, скорее как попытка преодолеть субъективизм в трактовке самосознания, сделать самосознание личности и самосознающую личность предметом психологического и социологического исследования. Однако, механизмы самосознания очень плохо поддаются объективации (для подтверждения этого тезиса достаточно вспомнить философскую традицию). Отсюда, сохраняющаяся непрояснённость и спорность интерпретаций понятия «идентичность».

Принято считать, что термин идентичность введён в гуманитарно-научный оборот З.Фрейдом. С его помощью Фрейд описывал формирование инстанции «Супер-Эго» в структуре человеческой психики. По мнению основателя психоанализа, ребёнок приобретает свою идентичность, отождествляясь с авторитетом, прежде всего, с авторитетом собственных родителей.

Из этого следует, что идентичность приобретается со временем и её источником является отождествление с другим, т.е. идентичность изначально не носит исключительно субъективный характер, следовательно, идентичность не только требует признания другим, она просто не может состояться без другого.

В дальнейшем, понимание идентичности шло двумя путями. С одной стороны, большинство последователей психоанализа и социологов восприняли идентичность, как первичную социализацию, задающую фундамент человеческой личности, как социального существа. Согласно этой точке зрения, личность, становясь собой, неизбежно идентифицируется с теми или иными конкретными социальными институциями, в первую очередь, со своей семьёй, затем со своим полом, своим народом, своей религией и так далее. В результате этих отождествлений и формируется идентичность, на сохранение и охрану которой личность имеет право. Именно из этой позиции, как представляется, и исходят концепции «права на идентичность».

Второй вариант развития понимания идентичности можно обозначить, как «интерсубъективный», в противовес первому, который мы обозначим, как «социальный». Интерсубъективный подход исходит из приоритета межличностных отношений над социальными институтами. Согласно этой точке зрения, личность идентифицируется не с социальными группами и институтами, а с конкретными людьми, не с семьёй или национальностью, а с конкретными мамой и папой, конкретными представителями семьи или национальности, именно у них личность ищет подтверждения собственной идентичности. Вообще постоянное взаимодействие с Другими, интеракция, событие является адекватным способом человеческого существования. В философской традиции практически утвердилось представление о самосознании как сущности человека, дискуссии идут лишь о его механизмах. Самосознание предполагает взгляд на себя со стороны, со стороны Другого, в этом смысле человек определяется Другим. Однако сторонники предопределённости личности не учитывают того факта, что человек с самого рождения находится в перекрестье взглядов Других. Даже младенец отождествляет себя не только с матерью, но и одновременно с отцом, старшим братом или сестрой, бабушкой, кормилицей, няней, т.е. идентификация не бывает полной и окончательной. Именно поэтому она и нуждается в постоянном подтверждении, именно поэтому самосознание свободно, имеет творческий характер, а творчество, как функция самосознания, неискоренимо из человеческой природы и требует признания Другими. «Соответственно моя идентичность, а именно моя концепция меня самого как автономно действующего и полностью индивидуализированного существа, может быть устойчивой лишь в том случае, если я получу подтверждение и признание и как вообще личность, и как эта индивидуальная личность»¹ . При таком подходе идентичность, понимается не как нечто ставшее, сформировавшееся к определённому возрасту и изменяющееся лишь в силу трагических обстоятельств (ограничение физических возможностей), а как постоянное становление, постоянное проектирование собственной экзистенции (способа бытия человека в обществе).

Таким образом, идентичность предстаёт как постоянно меняющийся результат признания и подтверждения конкретным Другим экзистенциального выбора личности.

В науках о человеке понятие идентичность имеет три главные модальности.

1) Психофизиологическая идентичность обозначает единство и преемственность физиологических и психических процессов и свойств организма, благодаря которой он отличает свои клетки от чужих, что наглядно проявляется в иммунологии.

2) Социальная идентичность это переживание и осознание своей принадлежности к тем или иным социальным группам и общностям. Идентификация с определенными социальными общностями превращает человека из биологической особи в социального индивида и личность, позволяет ему оценивать свои социальные связи и принадлежности в терминах «Мы» и «Они».

3) Личная идентичность или самоидентичность (Self-identity) это единство и преемственность жизнедеятельности, целей, мотивов и смысложизненных установок личности, осознающей себя субъектом деятельности. Это не какая-то особая черта или совокупность черт, которыми обладает индивид, а его самость, отрефлексированная в терминах собственной биографии. Она обнаруживается не столько в поведении субъекта и реакциях на него других людей, сколько в его способности поддерживать и продолжать некий нарратив, историю собственного Я, сохраняющего свою цельность, несмотря на изменение отдельных ее компонентов.

В психологии и психиатрии термин «идентичность» долгое время не использовался (он отсутствует, например, в словаре Фрейда). Отсутствие термина не значит, разумеется, что соответствующая проблематика в психологических науках не обсуждается. Разве не об идентичности говорит Фрейд, выдвигая свой знаменитый тезис «Где было Оно, должно стать Я» (wo Es war, soil Ich werden)? Между прочим, с появлением и распространением психоанализа происходит в высшей степени любопытный поворот в осмыслении феномена «идентичность». Если прежде вопрос состоял в том, как ее обнаружить, вывести на свет сознания, то теперь проблема смещается в другую плоскость: наше «истинное Я», т. е. «собственно» идентичность, ускользает от схватывания, не хочет быть обнаруженным. Если до Фрейда вели речь о том, как отделить подлинное содержание личности от наносного и неподлинного (таков пафос и философии существования, и экзистенциально-феноменологической герменевтики, и марксистской борьбы с «отчуждением» и «превращенными формами» сознания), то с психоанализом ситуация принципиально меняется: речь идет не о сокрытой, а о скрывающейся идентичности. Причем скрывающейся не только от других, но и от «себя». Наше «Я» строится из иллюзий относительно себя самого. Психологические аспекты проблематики идентичности интенсивно разрабатываются в постфрейдовском психоанализе и, в частности, в революционных исследованиях Лакана. Речь здесь идет о складывании индивидуальности как возможного целого (которое вовсе не обязательно должно сложиться). То, что философы обозначают в качестве «самости» или «субъективности», отнюдь не представляет собой некоей естественной данности или само собой разумеющейся сущности. Как показывают наблюдения за развитием младенца, человеческий детеныш в возрасте до шести месяцев вообще не является психическим целым. Он представляет собой «фрагментированное тело». Период между полу- годом и полутора годами Лакан называет «зеркальной стадией». Формирование «Я», или личности, или персональной идентичности, т. е. связывание разрозненных впечатлений в «трансцендентальное единство апперцепции», есть результат отождествления ребенка с тем объектом, с которым он коммуницирует (в «нормальных» случаях -- с телом матери).

Наконец, в возрасте от восемнадцати месяцев до трех лет ребенок проходит «эдипальную стадию» -- через освоение языка он научается символическому опосредованию собственных влечений.

О том, сколь проблематична идентичность, сколь хрупка целостность, называемая индивидуальностью, свидетельствуют многообразные феномены психических расстройств. Эриксон говорит в этой связи о «спутанной», или «смешанной», идентичности. Это бесконечное число случаев, когда личность как единство не сложилась.¹

4. Проблема идентичности личности. Взаимодействие идентичностей

Проблема идентичности в различных ее аспектах все более привлекает внимание отечественных исследователей. Разнообразие исследований идентичности побуждают обратиться к теоретическому осмыслению того места, которое концепт идентичности может занять в направлениях теоретического поиска отечественной психологии.

Рассматривая феномен идентичности мы чувствуем, что он вызывает сильный личностный и социальный интерес: идентичность есть решение проблемы определенности человека в мире. Эта проблема существует для самого человека, который по ряду причин должен и стремится знать о себе кто он, где он и зачем он. Но она не менее остра и для других людей, которым нужно понимать кто и зачем этот человек, который становится участником, условием или решающим фактором ситуации их собственной жизни. Когда определенность становится проблемой? Тогда, когда мир человека становится многообразным, многопотенциальным и когда человека встречают в нем различные субъекты социального действия. Можно сказать, что проблема идентичности начинается тогда, когда реально появляются многочисленные (как индивидуальные, так и групповые) субъекты социального бытия. Это проблема определенности человека в мире, которая настоятельно требует разрешения, поскольку мир становится гораздо более полисубъектным чем раньше.

Идентичность переживается субъективно как осознание «здесь и сейчас». Но это, главным образом, ощущение себя действующим, а не переживание своей тождественности во времени.

В этом смысле идентичность и субъектность оказываются настолько близки, что могут быть определены как различные формы опредмечивания одного и того же содержания. Я оказываюсь идентичным себе (постоянным, тем же) не потому, что пребываю таким же, как час, день, месяц или год назад. Я тот же, потому что а) мне нужна последовательная история моей жизни, объясняющая мне ее смысл (упрощающая мое понимание себя и мира); б) другие люди требуют от меня тождественности. Им нужен стабильный образ социального фактора с предсказуемыми качествами и реакциями. Определенность мне приписывает ситуация, в которой я нахожусь, определенность мне приписывают и Другие, которым необходима для взаимодействия со мной. Стабильность действующих лиц - условие конструирования понятного мира.

Для внешнего наблюдателя идентичность человека состоит в том, что он относит наблюдаемого субъекта к определенной категории людей (идентифицирует как члена некоторой группы, типа или класса социальных субъектов). Категоризация здесь представляет собой не столько упражнение в подборе наименовании, сколько выступает как практическое и чрезвычайно важное действие по выбору возможных стратегии и практик взаимодействия наблюдателя с субъектом. При этом в устоявшейся практике поименование действующего лица (его идентификация) маркирует спектр возможных действии и ожидаемых результатов. Наблюдатель в рамках избранной им для опознания идентичности субъекта категории приписывает ему ряд качеств - элементов идентичности (устойчивых ожидаемых поведенческих ответов на возможные ситуации взаимодействия, мотивов и ценностных ориентации).

Как оказывается возможным соотнесение того, что видят в человеке разные наблюдатели? Ведь разные наблюдатели, находясь в различных позициях к субъекту, взаимодействуют с ним в разных отношениях, и видят разное. Если бы они исходили только из собственных оснований оценки и опыта взаимодействия с субъектом, то мы получили бы несколько уникальных описании некоего человека и оказались бы перед новой задачей как-то выстроить его понимание на основе не стыкующихся между собой описаний. Но реально эта задача не так трудна, поскольку наблюдатели работают с едиными культурными моделями нормативного жизненного пути человека. Возможные отклонения от нормативного развития так же большей частью кодифицированы. Тогда идентичность субъекта для внешнего наблюдателя будет состоять в отнесении его по наблюдаемым признакам к одной из культурно выработанных моделей (типизации) с дальнейшим уточнением отдельных отклонений от нее. Модели развития, как и признаки их реализации (эвристические способы их идентификации), постоянно воспроизводятся и уточняются в культуре в виде излагаемых во множествах нарративов примеров поведения людей, разрешения ими различных ситуации, да и самих ситуации. Разумеется, сами ситуации разрешаются людьми иногда необычными, непредусмотренными существующими культурными образцами способами, часть из которых может получить затем нормативный статус «оптимального», часть - «невротического», а часть - «преступного» решения. Культура обычно имеет несколько возможных решений относительно того, что может делать человек в данной области жизни. Одно или несколько таких решений считаются в данной культуре нормативно приемлемыми (хотя их различает разная степень оптимальности с доминирующей в данной культуре точки зрения). К примеру, мужчина может быть женат и моногамен, женат и иметь любовницу, женат и иметь множественные кратковременные связи с малознакомыми женщинами, женат, но периодически вступать в гомосексуальные отношения, совмещать статус семьянина и сексуального маньяка, выдерживать целибат, оставаться одиноким и ограничиваться эротическими сайтами, состоять в браке с другим мужчиной и так далее. Все эти решения кодифицированы культурно, некоторые из них имеют статус оптимальных или желательных, некоторые (как, например, оскопление) сегодня выглядят экзотическими, но допустимыми, иные просто терпимы, а некоторые решения определены как преступные и преследуются по закону. Однако же все они существуют в культурном поле и предстоят наблюдателю и самому субъекту как формы, которые он может применить для идентификации Других и для самоидентификации. Если человек оценивает предлагаемые ему культурно кодифицированные формы организации своей жизни по их социальной желательности и способности принести ему успех и принятие в обществе, то он делает выбор, основываясь на инструментальных характеристиках возможных вариантов. ¹

Но в любом случае внешний наблюдатель идентифицирует субъекта в рамках тех представлений о группах (социальных, этнических, религиозных, гендерных …) и типах людей, которые он смог почерпнуть из текущего поля культуры, в которое он погружен.

Если наблюдатели относятся к одному культурному полю, то они вполне могут придти к согласованному мнению относительно идентичности данного субъекта или хотя бы вести осмысленную (в рамках одной категориальной сетки) дискуссию о ней. Для внешнего наблюдателя придти к выводу об идентичности противостоящего ему субъекта означает а) определить для себя способ поведения в текущем взаимодействии с ним; б) определить модель, позволяющую рассчитывать или «видеть» будущее взаимодействие и его результаты; в) построить для себя образ субъекта и дать ему «имя», то есть сделать его пригодным для мышления о нем. Это сочетание типического (типические ситуации и способы решения, типические качества и способности) и уникального (особая комбинация качеств, визуальный образ, несущественные и поэтому не типизированные культурно персональные особенности) дает в итоге ту идентичность субъекта, которая начинает свою жизнь в голове у наблюдателя.

Если идентичность человека есть результат взаимодействия а) того, как его идентифицируют Другие; б) социальных меток, обеспечивающих идентификацию; в) его интегральной предыдущей идентичности, то она, разумеется, привязана к социальной маркировке деятельности или области деятельности и к общности, составляющей совокупность действующих лиц этой области.

При этом идентичность Другого всегда имеет для наблюдателя частный характер, выводимый и вытекающий из ситуации и контекста взаимодействия, пристрастности, места Другого в жизни наблюдателя. Для руководителя идентичность человека (сотрудника) исчерпывается функциональностью и лояльностью, для уличных мошенников с их лотереями идентичность человека ограничивается степенью его жадности и простоты или возможной опасности. Только для любящего человека и для «милующего» взгляда может быть доступен полный образ человека, раскрывающийся во все новых его аспектах и принимаемый без функциональной корысти.

Таким образом, мы констатируем, что идентичность субъекта для внешнего наблюдателя привязана к конвенциональным социальным меткам, поэтому неизбежно упрощена и обеднена. Внешняя категоризация обеспечивает субъекту возможности координации в социуме за счет типизации Другого и собственной типизации, но это несколько иная идентичность, чем тот волнующий феномен, который открывается подростку и философу.

Идентичность субъекта для наблюдателя возникает и существует далее через соотнесение его с социальными типизациями, привязывающими его к определенным формам поведения и классам ситуации. При этом идентичность может быть задана разными путями. Идентичность субъекта для меня может быть получена как через типизацию ситуации (это ситуация ограбления, один наблюдаемый субъект - грабитель, другой субъект - жертва, я - свидетель) и тогда ситуация задает определяемые ею идентичности; идентичность может быть получена через типизацию субъекта, манифестирующего установившиеся для общества маркеры распознавания ситуации: субъект может быть настолько выразителен, что именно он будет определять ситуацию для наблюдателя.

Итак, мы имеем в нашей модели три сущности: субъекта, наблюдателя и фонд культурных типизации, доступный в существенной части и субъекту, и наблюдателю. Для «правильного» выбора типизации социум выработал ряд индикаторов, позволяющих правильно классифицировать их носителя. Мы имеем в виду форму, знаки отличия, должности, служебные удостоверения, ученые звания, одежду, прическу, наконец, нагрудные таблички, которые впрямую заявляют, кто есть кто. Культура содержит также множество высказывании о том, кто может быть кем. Для беглого внешнего наблюдателя мы вначале являемся одной из типизации, позже - типизацией с некоторыми отклонениями (которые тоже типизированы). «По одежке встречают….». Для внутреннего наблюдателя (рефлексирующего I ) субъект является хозяином или пользователем одной из типизации, но она воспринимается а) через дополняющее ее поведение окружающих; б) через ряд качеств или свойств, присущих этой типизации. Если это так, то это, возможно, означало бы, что мы описываем другого преимущественно через выполняемые им функции или типичные поведенческие паттерны, а себя - через личностные качества.

Тогда мы имеем возможность дать еще одно определение идентичности. Идентичность можно понимать и как набор социальных типизации, манифестируемых субъектом осознанно или неосознанно, причем таких, которые он готов принять и сам (если не считать отдельных случаев вытеснения). Мы получаем возможность несколько корректнее разобраться и с имиджем, который выступает как набор социальных типизации, сконструированный с позиции целевой группы и намеренно манифестируемый субъектом, причем типизации могут быть как личностно принятыми, так и целенаправленно имитируемыми.

Идентичность похожа на сообщение, которое индивид посылает миру и для контроля читает сам. Если у него нет интереса к контролю, то он просто транслирует это сообщение вокруг себя. Между тем часто бывает так, что человек представляет себя одним ( загадочным, порядочным, выполняющим миссию, гибким), а для других он как на ладони предстает завистливым, корыстным, зажатым в общении, боящимся других людей, ограниченным. Что делать с этим? Идентичность для субъекта - Эго-идентичность, переживание бытия и собственной цельности, селф как осознание себя, переживание мира в отношениях с собой - и идентичность для наблюдателя отличаются здесь радикально. Это, видимо, обычное явление, что не мешает людям взаимодействовать в реальности весьма спокойно и даже относительно успешно. Приемлемая успешность взаимодействия обеспечивается тем, что люди взаимодействуют как функционалы или как роли (в рамках признаваемых всеми типизации), чего достаточно для функционирования социальных процессов.

Одним из серьезных теоретических вопросов при анализе того, как складывается и функционирует идентичность есть вопрос о том, как она существует. Охватывает ли она собой все проявления активности человека, выступая системообразующим началом, имеющим много аспектов, либо производные от различных ситуации возможные идентичности являются лишь отдельными состояниями самосознания субъекта?. Последняя точка зрения становится все более и более распространенной. Так, Хезел Маркус почти два десятилетия назад отчетливо сформулировала три базовых положения, которые позволили существенно продвинуться в теоретической разработке проблематики селф-концепта. Это а) понимание того, что селф-концепт не есть унитарная монолитная сущность; б) признание того, что функционирование селф-концепта зависит как от личностной мотивации, так и от конфигурации непосредственной социальной ситуации; в) согласие с тем, что наблюдаемое поведение индивида есть результат, сконструированный многими факторами помимо селф-концепта. Взгляд на селф-концепт как на стабильное обобщенное инвариантное представление о себе (аналог интегральной идентичности) не может удовлетворить исследователей. «Как может эта жесткая недифференцированная структура сензитивно опосредовать и отражать многообразие поведения, к которому она предположительно относится?» - задается вполне обоснованным вопросом Маркус. ¹

Одно из возможных решении было найдено в рассмотрении селф-концепта как совокупности или коллекции имиджей, схем, концепции, прототипов, теории, целей или задач. Другие исследователи характеризовали селф-концепт как иерархическую категориальную структуру, элементами которой являются черты личности, персональные ценности и память о схемах специфического поведения (Карвер и Шейер; Килстром и Кантор) или многомерные пространства смыслов (Гринвальд и Пратканис,). Несколько иным, но схожим по способу решения проблемы единичности селф, был взгляд на селф-концепт как на систему «схем селф» или обобщенных представлении о себе, производных от прошлого социального опыта индивида. Схема селф предполагалась здесь как дуальная сущность, то есть и как структура, и как процесс одновременно (Найссер и др.).

Но как бы исследователи ни концептуализировали селф в терминах иерархии, прототипов, пространств или схем, они, в общем, признавали активную сущность структуры селф. То, что вначале схватывалось в понятии как одиночная и статичная сущность, стало многомерной «мультифасеточной» структурой, которая системно включена во все процессы обработки социальной информации. ¹

Множественные селф выступают как более удобный инструмент описания личности и объяснения ее активности в конкретные отрезки времени. Вместе с тем возникает задача решить теоретически проблему того, каким образом у человека могут существовать разные идентичности и, если это, как представляется, имеет место, то каковы отношения между ними. Несмотря на широкое распространение в последние десятилетия концепции идентичности как способа организации понимания человека, надо признать, что теоретическая глубина проработки модели существенно отстает от занимаемых ею все новых и новых территории. Попытаемся упорядочить во многом стихийно складывавшиеся взгляды по поводу идентичности и развить некоторые вытекающие из них следствия.

Как может иметь место взаимодействие идентичностей? В настоящее время имеются различные данные о том, как это может происходить.

Относительно разработан вопрос о взаимодействии социальной и личностной идентичностей. Реципрокное взаимодействие между социальной идентичностью и личностной идентичностью было описано еще в 80-е годы 20 века в модели Дж. Тернера.

Активация личностной идентичности с ее акцентом на особенности и отдельности индивида вызывала торможение социальной идентичности и ее уход из актуальных связей саморегуляции. И, напротив, стимулирование социальной идентичности ссылками на общую судьбу группы, проявления групповой дискриминации или переживание угрозы со стороны аут-групп отодвигало на второй план переживание личностной идентичности. Диалектика интеграции и диффренциации разворачивалась здесь в зависимости от характера ситуации и выступала как ответ субъекта на вызов внешнего мира.

В меньшей степени прояснен вопрос о том, что происходит, когда встречаются идентичности, вызванные к жизни включенностью человека в разные области культурной деятельности («поля» в терминологии П.Бурдье).¹ Каждая из таких деятельностей имеет свои особые практики, способы преобразования мира, критерии успешности и иерархию статусных позиции действующих лиц, идеологию и мироописание. Соответственно, для каждой из них оказывается действенным свой набор элементов идентичности - значимых личностных качеств, по которым происходит различение находящихся «в деле» индивидов и устанавливаются их отличия друг от друга. Несмотря на то, что личностная идентичность, казалось бы, ориентируется на отличительность, сами качества, по которым отслеживаются отличия, образуют вполне определенный инвариантный набор, соответствующий той области жизни, где происходит действие. Идентичности, порожденные различными социальными полями и разворачивающимися в них деятельностями, также могут находиться в сложном соотношении. Если они расположены (нет отношения включенности или «пронизывания») и нет условий, при которых они активировались бы одновременно, разные идентичности могут существовать изолированно и практически не взаимодействуют между собой. (Это могут быть, допустим, идентичность футбольного болельщика и идентичность любителя рыбалки).

Взаимодействие по типу конфликта может возникнуть между этими идентичностями только тогда, когда они претендуют на одни и те же ресурсы личности (например, на ее время, или деньги, или физические силы) или же когда внешние наблюдатели одновременно инициируют обе идентичности (случайная совместная вечеринка футбольных фанатов и рыбаков-любителей, где наш герой будет испытывать жестокий кризис самоопределения). Но если же между идентичностями существует отношение «пронизывания», то есть одна из идентичностей, будучи субдоминантной, тем не менее может быть легко актуализирована в любой момент и стать ведущей, то между ними возможны как отношения ингибиции, так и отношения фасилитации. Это может иметь место тогда, когда ситуации взаимодействия, актуализирующие определенную идентичность субъекта, могут быть легко переопределены так, что к жизни будет вызвана идентичность, бывшая до тех пор отложенной, дремлющей. Это может быть, например, гендерная или религиозная идентичность. При социализме роль такой латентной, но постоянно готовой к актуализации сущности индивида выполняла идеологическая идентичность, поскольку практически в любой ситуации было уместно вспомнить о том, что ты коммунист, и сверить принимаемое решение с приоритетной идентичностью. Сегодня на эту роль для части людей может рассчитывать и гендерная идентичность.