Внешний облик супругов как отражение семейных отношений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего и профессионального образования

Кубанский государственный университет

Факультет управления и психологии

Кафедра психологии личности и общей психологии

Курсовая работа

внешний облик супругов как отражение семейных отношений

Работу выполнил (а)

Содержание

Введение

1. Основные проблемы в семейных отношениях

2. Виды отношений к своему внешнему облику

3. Влияние гендерного фактора на оценки компонентов внешнего облика (В. А. Лабунская)

4. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины Ю.Е. Алёшина, А.С. Волович

5. Бернс Р. Развитие Я-концепции и воспитание

6. Методы исследования внутрисемейных отношений

Выводы

Список используемой литературы

Введение

облик супруг семейное отношение

Актуальность данной темы обусловлена тем, что семья играет важную роль в жизни каждого человека и общества в целом. На каждом новом этапе развития общества, когда происходит переоценка ценностей, возрастает интерес к проблемам семьи, морали, духовности. В то же время, в усложнившихся условиях современного бытия, семья как уникальный посредник между интересами личности и общества, оказалась в эпицентре общественных катаклизмов. Переход к рыночным отношениям и связанные с этим апатия, обнищание немалой части населения резко отразилась на самочувствии семьи, ее воспитательном потенциале, стабильности.

Указанные и другие социальные причины фактически привели к кризису семейных ценностей. Следствием этого кризиса являются разъединение старших и младших поколений, широкое распространение малодетности, расширение одиночно-холостяцких форм существования. И если супружество, родительство, родство являются конституирующими семью отношениями, то в наше время наблюдается распад этого триединства. Проблема осложняется тем, что в данный момент институт брака переживает переходный период. Продолжается разрушение старых традиционных установок на брак, а новые еще не сформировались.

Брак перестал быть пожизненным и легитимным: разводы, неполные семьи, матери-одиночки из исключений стали нормой. В период ранней взрослости (от 20 лет) мотивация брака очень высока, тем не менее, 36% разводов приходится до 5 лет брачного стажа. Браки, заключаемые супругами в возрасте до 20 лет, расторгаются в 99,9% случаев.

К дезорганизации семьи, а впоследствии - и к разводу - приводят супружеские конфликты. В качестве причин, вызывающих эти конфликты, могут выступать как социально-экономические условия жизни семьи (недостаточная материальная обеспеченность, плохие жилищные условия, алкоголизм одного из супругов и др.), так и психологические особенности супругов и специфика взаимоотношений в семье.

Конфликты в семье могут создавать психотравмирующую обстановку для супругов, их детей, родителей, в результате чего они приобретают ряд отрицательных свойств личности. В конфликтной семье закрепляется отрицательный опыт общения, теряется вера в возможность существования дружеских и нежных взаимоотношений между людьми, накапливаются отрицательные эмоции, появляются психотравмы. Психотравмы чаще проявляются в виде переживаний, которые в силу выраженности, длительности или повторяемости сильно воздействуют на личность.

В настоящее время проблемам супружества - родительства - родства уделяют больше внимания не только в теории, но и на практике. В работах Е. Г. Силяевой, В. Н. Дружинина, Ю. И. Алешиной, Е. А. Тюгашева, Т. В. Попковой, В. С. Торохтия, Т. А. Гурко, Е. И. Артамоновой, С. В. Ковалева, А. С. Спиваковской, Э. Г. Эйдемиллера и других ученых подчеркивается, что семья прямо или косвенно отражает все изменения, происходящие в обществе, хотя и обладает относительной самостоятельностью, устойчивостью. Вместе с тем необходимо отметить, что детско-родительские отношения изучены достаточно широко, а область супружеских конфликтных отношений остается мало изученной.

1. Основные проблемы в семейных отношениях

· Проблемы взаимоотношений между молодыми супругами, связанные с формированием совместных семейных ценностей, с необходимостью адаптации к новым ролям, к самому партнеру, его взглядам, интересам, моральным и нравственным ценностям, жизненным целям и установкам, способам реагирования на конфликты, поведения в быту и в стрессовых ситуациях;

· Проблема эмоционального охлаждения между супругами в период рождения ребёнка - это является кризисным периодом, когда зачастую происходит охлаждение и отдаление между супругами - женщина (мать, жена) погружается в заботу о ребёнке, и мужчина начинает ощущать заброшенность, чувство, которое ещё больше усугубляется снижением самооценки как отца, его авторитета, в связи с тем, что мать больше на инстинктивном уровне знает что нужно ребёнку, почему он плачет, чего хочет, а мужчина не может в этом разобраться и часто забота о ребёнке ложиться на женщину, которой также в этот период важна помощь, поддержка мужчины. Здесь супругам важно осознать и принять новые для них роли и адаптироваться к ним, строить отношения между собой не только в отношения муж - жена, но и отец - мать;

· Проблемы в отношениях между супругами более зрелого возраста, при прохождении одного из супругов кризисного периода среднего возраста, часто сопровождаемый изменами и уходом из семьи (в основном мужчин). Происходит переоценка всех жизненных достижений - брачного партнера, карьеры; осознание того, что большая часть жизни уже прожита, что все выборы были сделаны, что годы проходят, возникает страх того, что же ждет впереди. Поэтому, в этот период, часто именно мужчины заводят отношения на стороне, как бы пытаясь заново попробовать прожить жизнь, почувствовать себя полноценным мужчиной, ещё способным нравиться женщинам, но постепенно эта пелена иллюзий спадает и приходит осознание необратимости времени, и мужчины часто возвращаются в семью, к жене и детям, которым в свою очередь бывает также очень сложно понять, что же двигало супругом и принять его;

· Также возникают проблемы, связанные с взрослением детей, когда подросшие дети уходят и живут уже своей жизнью (кризис "опустевшего гнезда"). Однако в нашей стране есть специфика, связанная с тем, что поколения (отцы и дети) часто продолжают жить под одной крышей, происходит стирание внутренних границ семьи, что негативным образом сказывается на жизни молодой семьи. В такой ситуации, как молодой семье, так и родительской, важно понять, как выстраивать новые отношения, чтобы позволить каждой семье жить своей жизнью и уважать своих родных;

· Также весьма распространены ситуации, где женщина подвергается со стороны своего супруга насилию и у неё нет сил противодействовать этому и разорвать этот порочный круг. Женщина ищет при этом оправдание (мысли, что большего она не достойна; испытывая чувство вины перед детьми), терпит при этом унижение и оскорбление, побои и угрозы. Ей необходима помощь и поддержка, чтобы увидеть ситуацию со стороны, возможные последствия, найти ресурсы для преодоления сложившейся ситуации;

· Проблемы между супругами, возникающие на почве наличия у одного из них разного рода зависимостей (алкогольной, игровой, сексуальной, пищевой и т.д.). Это также в основном больше тревожит женщин, которые стремятся помочь своим мужьям, продолжая жить только надеждой на изменения, при этом сами попадают в созависимость, не понимая и не осознавая, что личность мужа уже подверглась изменениям, и что они продолжают жить уже не с тем человеком, которого знали, а уже с его "болезнью";

Все это, лишь небольшой список проблем, которые встречаются в практике работы психолога - существует и другие семейные проблемы, которые также тяжелы для людей - утраты партнера или детей, разводы и его последствия для бывших супругов и детей, переживание тяжелой болезни и многие другие.

2. Виды отношений к своему внешнему облику

В зависимости от степени субъективной значимости, знака события, длительности и интенсивности его воздействия на жизнь, на смыслы бытия человека, оно может приводить к двум классам само отношения к своему внешнему облику: первый класс включает: «удержание» представления о своем внешнем «Я», нежелание замечать изменения; негативное отношение к отраженному внешнему облику и постоянное подчеркивание, что «в жизни я выгляжу значительно лучше» или «на этой фотографии я на себя совсем не похож»; «сворачивание» презентации внешнего облика как для самого себя (не хочу, не люблю фотографироваться, смотреть в зеркало), так и для других (сержусь, когда другие обсуждают мой внешний облик, смотрят мои фотографии, чувствую себя неловко, если попадаю в поле зрения других людей и т. д.); отсутствие стремления корректировать внешний облик, потеря интереса к нему, безразличие. Второй класс характеристик само отношения к своему внешнему облику также включает «удержание» представления о своем внешнем «Я», сопровождающееся активным выражением желания замечать позитивные изменения; высокую удовлетворенность своим внешним «Я» и постоянным подчеркиванием этого факта, стремлением к оформлению внешнего облика и невербальным презентациям себя другим, исходя из жизненных обстоятельств.

Выбор первого или второго класса само отношений к своему внешнему облику является реакцией на событие, на те проблемы, которые порождены ими, или на появление счастливого периода. Они, одновременно, становятся особыми видами преобразовательной активности субъекта, направленной на его бытие и приводящей к пере структурированию пространства общения, деятельности, в целом жизнедеятельности и бытия человека. Так, мужчина средних лет, преуспевающий бизнесмен, участник группы тренинга «Культура невербального общения», излагая свои коммуникативные проблемы, рассказал о том, что он на протяжении длительного времени смотрит на свой внешний облик (зеркало, фотографии, видеозаписи) глазами значимого для него человека. Его переживания были связаны с тем, что «взгляд того другого» постоянно его приводил к негативным оценкам своего внешнего «Я». Он обращался к имиджмейкерам, пытаясь изменить свой внешний облик. Но усилия специалистов, направленные на конструирование его внешнего облика, не увенчались успехом. По словам участника группы, он не мог принять ни одного предложения, так как они не учитывали (или ему только так казалось) значимого «взгляда» другого. Для него все виды отражений его внешнего «Я» начинают исполнять роль «кривого зеркала» не столько объективно, сколько в представлении и само отношении. Для того чтобы избавиться от мучающих его переживаний, он перестал смотреть на себя в зеркало, отказался от рефлексии, от пересмотра значимости «иного взгляда» для коррекции само отношения. Он также сузил круг общения до необходимых деловых встреч. В данный момент, несмотря на интересную и экономически выгодную работу, несмотря на то,что по-прежнему имеет приятелей, он чувствует себя одиноким человеком. Р. Лэнг, в известной книге «Расколотое «Я», утверждает, что отчуждение человека от его тела (от своего внешнего облика) актуализирует патологические процессы, приводящие к «онтологической незащищенности».

В обыденной жизни отчуждение от своего внешнего облика вплетено в систему отношений личности, поэтому к «онтологической незащищенности» приводит не просто само отношение к внешнему облику, а, в целом, тип отношений субъекта с миром. О том, что типичный, преобладающий для личности способ отношения к другому человеку, другим людям и соответственно к самому себе является ее важнейшей характеристикой, писали многие исследователи. Например, Б. С. Братусь исходя из доминирующего способа отношения к себе и другому человеку наметил несколько принципиальных уровней в структуре личности. Но одним из первых С. Л. Рубинштейн назвал сложившийся тип отношений условием бытия человека, и его бытием. Он писал: «...Отношение к другому человеку, к людям составляет основную ткань человеческой жизни, ее сердцевину. «Сердце» человека все соткано из его человеческих отношений к другим людям; то, чего он стоит, целиком определяется тем, к каким человеческим отношениям человек стремится, какие отношения к людям, к другому человеку он способен устанавливать. Психологический анализ человеческой жизни, направленный на раскрытие отношений человека к другим людям, составляет ядро подлинно жизненной психологии...

О том, что отношение человека к миру, к другим людям (бытие-вместе, бытие-в-мире) связано с отношением к своему внешнему облику, свидетельствуют данные исследования, в котором изучалось отношение к своему внешнему облику у субъектов затрудненного и незатрудненного общения. В этой эмпирической работе рассматривалась как система отношения к себе, в том числе и к своему внешнему облику, так и ожидаемая система отношений со стороны других и система отношений к другому. На первом этапе исследования использовался набор шкал, измеряющих выраженность определенной системы отношений к другому, предложенный Ю. А. Менджерицкой и позволяющий определять субъектов затрудненного и незатрудненного общения, а также применялась «Методика исследования само отношения», разработанная С. Р. Пантелеевым.

На втором этапе определялось отношение к своему внешнему облику у субъектов затрудненного и незатрудненного общения. Само отношение к внешнему облику рассматривалось в качестве сложного, интегрального показателя, включающего оценочно-содержательные интерпретации статических, средне динамических и динамических компонентов внешнего облика, невербального выражения; отношение к отраженному внешнему «Я» (зафиксированным невербальным само презентациям); оценки соответствия внешнего облика (презентаций и само презентаций) гендерно-возрастным ролям; стремление изменить свой внешний облик. В качестве показателя удовлетворенности «внешним «Я» для себя» выступало отношение к отраженному, зафиксированному внешнему облику (зеркало, фотография и т. д.); показателями удовлетворенности «внешним обликом для другого» являлись оценочно-содержательные интерпретации статических, средне динамических и динамических компонентов внешнего облика, оценка соответствия внешнего облика гендерно-возрастным стереотипам. Интенсивность выраженности желания изменить внешний облик выступала в качестве показателя согласованности между удовлетворенностью внешним «Я» для другого и внешним «Я» для себя.

Соотношение этих показателей указывает на существование ряда типов отношения к своему внешнему облику: 1) удовлетворен своим внешним «Я» для другого и внешним «Я» для себя; 2) удовлетворен своим внешним «Я» для другого, но не удовлетворен внешним «Я» для себя; 3) не удовлетворен внешним «Я» для другого, но удовлетворен внешним «Я» для себя; 4) не удовлетворен как внешним «Я» для другого, так и внешним «Я» для себя. Эти представления легли в основу разработанной методики «Оценочно-содержательная интерпретация компонентов внешнего облика», включающей шкалы, фиксирующие отношение к отраженному внешнему «Я», степень соответствия гендерно-возрастным стереотипам; шкалу выраженности желания изменить свой внешний облик. Результаты, полученные на основе сравнения систем отношений к себе, ожидаемой системы отношений от других и само отношения к внешнему облику субъектов затрудненного и незатрудненного общения (применялся Т-критерий Стьюдента), указывают, прежде всего, на то, что отношение человека к миру, к другим людям (со-бытие), связано с отношением к своему внешнему облику. В работах, посвященных изучению психологических особенностей субъектов затрудненного и незатрудненного общения, рассматривались не только система их отношений к другому, но и направленность, установки, ценностные ориентации, стили, стратегии взаимодействия, социально-перцептивные образования, навыки и умения в области интерактивной, коммуникативной деятельности, ролевые, статусные позиции и соответствие поведения социокультурным и нравственно-этическим нормам. Исходя из этих характеристик, субъект затрудненного общения отличается тем, что его преобразовательная активность, направленная против себя и других, приводит к обезличиванию, разрушению и психологическому уничижению партнера. Сопровождает этот процесс разрыв эмоционально значимых связей, искажение понимания себя и другого, отказ от рефлексии по поводу своей представленности в других, смещение отношений, установок, ценностных ориентаций в направлении обесценивания себя и другого, своей и чужой жизни. Эти особенности субъекта затрудненного общения были подтверждены и дополнены в рассматриваемом эмпирическом исследовании. Анализ само отношения и ожидаемых отношений привел к выводу о том, что у субъектов затрудненного общения значимо ниже уровень самоуверенности, само принятия, само привязанности, чем у субъектов незатрудненного общения. Для них является характерным потеря интереса к своему внутреннему миру, чрезмерное само копание, самообвинение. Они не ожидают от других уважительного отношения, одобрения, проявления чувства симпатии.

Оценочно-содержательная интерпретация «внешнего облика для других» включает у субъектов затрудненного общения такие характеристики, как некрасивый, невыразительный, несексуальный, непривлекательный для противоположного пола, немужественный / неженственный. Они считают, что выглядят старше своих лет и с возрастом становятся внешне менее привлекательными, менее мужественными / женственными, отмечают несоответствие своего внешнего облика различным социальным ролям и, в особенности, сексуальной роли. Субъекты затрудненного общения не удовлетворены также «внешним «Я» для себя». Они отрицательно относятся к своему отраженному внешнему облику, что проявляется в выраженном нежелании смотреть на себя (зеркало, фотоизображения, видеофильмы) и говорить о своей внешности с другими. У субъектов затрудненного общения вдвое выше интенсивность выраженности желания изменить внешний облик по сравнению с субъектами незатрудненного общения, что указывает на высокий уровень согласованности между степенью неудовлетворенности внешним «Я» для другого и внешним «Я» для себя.

Эти данные позволяют сделать вывод о том, что система отношений (к себе, к другому, ожидаемые отношения от других) у субъектов затрудненного общения располагается в пространстве между отрицательными полюсами осей-измерений отношений: «дистанция», «позиция», «валентность». Они не только отчуждены, отдалены от других, демонстрируют равнодушие, безразличие, недоверие к ним, но проявляют такие же отношения к самим себе и ожидают их от других. Они не только стремятся к подавлению других, к власти над ними, к доминированию, эксплуатации и манипулированию. Они также проявляют повышенный самоконтроль на фоне неуверенности в себе и самообвинения. Кроме этого, субъекты затрудненного общения относятся не только подозрительно, враждебно, агрессивно к другим, но и к самим себе. Они ожидают от других таких же отношений.

Само отношение к внешнему облика соответствует по знаку, модальности отношениям к другому, себе и ожидаемым отношениям. В этой связи само отношение к внешнему облику ведет к его отторжению, что способствует не только разрушению общения, но и трансформирует всю систему отношений. Субъекты затрудненного общения не удовлетворены как внешним «Я» для другого, так и внешним «Я» для себя (четвертый тип). Они выражают желание изменить внешний облик, но, как правило, его трансформации не связывают с изменением отношений к себе и другому. Данный факт указывает не только на центральный внутри-личностный конфликт субъекта затрудненного общения, но и на сложности его жизни, на его «онтологическую незащищенность». Результаты данного исследования также позволяют высказать предположение, что участник группы тренинга «Культура невербального общения», рассказ которого был приведен выше, может быть отнесен к субъектам затрудненного общения. Он ничего не говорил о его отношениях с другими людьми, но он много времени уделил изложению его отношения как к своему «внешнему облику для других», так и «внешнему облику для себя», долго рассказывал о том, как пытался изменить внешний облик, но ни одного раза он не заявил о том, что хотел бы понять, как он относится к другим и к себе. Его откликом на неудовлетворенность своим внешним обликом явилось «отторжение» внешнего «Я» от внутреннего «Я», ограничение круга общения, в конечном итоге, -- увеличение «онтологической незащищенности».

Выше было отмечено, что на модальность и знак отношения к своему внешнему облику оказывает влияние этап жизненного пути личности. Но особое значение внешний облик приобретает тогда, когда период так называемых нормативных кризисов сопровождается различным отношением к жизни. В исследовании Е. В. Белугиной было показано, что у субъектов с различным типом переживания середины жизни значимо отличается по знаку и модальности система отношений. В ее работе подчеркивается, что люди, которые устойчиво-негативно переживают середину жизни, имеют «негативно-гармоничный» тип сложившейся системы отношений, включающий негативное отношение к своему внешнему облику. Лица, достигшие середины жизни и переживающие ее устойчиво позитивно, обладают «позитивно-гармоничным» типом системы отношений. Они оценивают свой внешний облик как красивый, привлекательный для противоположного пола, соответствующий определенному виду гендерной идентичности (мужественный / женственный). Эти данные еще раз подтверждают вывод о том, что субъект фиксирует степень соответствия предъявляемых конструктов внешнего облика гендеру, что сам внешний облик выступает для него репрезентацией гендерной идентичности. Как отмечает Е. В. Белугина, каждый возрастной этап развития личности характеризуется возрастно-специфическими особенностями формирования, функционирования и трансформации телесности, образа тела, динамических экспрессивных паттернов самовыражения, способов оформления своей внешности.

Рассмотрение феномена отношения к своему внешнему облику в контексте бытия субъекта и таких его важных составляющих, как возраст и гендер, приводит к выводу о том, что на актуализацию само отношений влияет совокупность факторов: физические возрастные изменения, личные, профессиональные и нормативные кризисы, приводящие к перестройке сферы общения, к изменениям во взаимодействии между мужчинами и женщинами, к ограничениям в выборе профессии, гендерных ролей. Они ведут к изменению направленности преобразовательной активности субъекта относительно его бытия, следовательно, к динамике мотивов невербальной само презентации, оценок степени соответствия внешнего «Я» гендерно-возрастным стереотипам, отношений к своему отраженному внешнему облику.

На эмпирическом уровне зафиксирован факт изменения отношения к различным способам презентации своего внешнего «Я», к отраженному внешнему облику, в зависимости от типа переживания кризиса середины жизни. Эти данные представляют интерес не столько потому, что констатируют динамику само отношения, сколько потому, что совокупность характерных особенностей середины жизни человека определяет его бытие, в том числе и существенные трансформации внешнего облика, следовательно, и отношения к нему, к его невербальным само презентациям, а они, в свою очередь, обуславливают изменения самого человека. На основе имеющихся данных можно заключить, что для людей, находящихся на различных этапах жизненного пути, устойчиво-негативно или амбивалентно переживающих «нормативные» кризисы, независимо от их пола, характерно негативное отношение к отраженному внешнему «Я». Они не любят фотографироваться, смотреть на себя в зеркало, сниматься на видеокамеру и т. д., не любят, когда об их внешности говорят другие. Люди, устойчиво-позитивно переживающие нормативные возрастные кризисы, по-разному, в зависимости от их пола, относятся к отраженному внешнему облику и его представленности другим. Женщины в отличие от мужчин позитивно относятся к отраженному внешнему «Я», любят смотреть на себя в зеркало.

Степень позитивности -- негативности отношения к своему внешнему облику напрямую связана с типом переживания определенных жизненных этапов, осмысления своего бытия в это время. В этой связи, такой показатель, как отношение к своему внешнему облику, может быть использован в качестве критерия переживания жизненных кризисов, особенностей осмысления своей системы отношений. Очевидно, что человек, отрицательно оценивающий свою жизнь, негативно относящийся к своему внешнему облику, не желает видеть себя «со стороны», «глазами другого», фиксировать свой образ, заниматься конструированием своей невербальной само презентации, а вместе с этим и изменением своей жизни. Из приведенных выше примеров и результатов конкретных эмпирических исследований напрашивается вывод о том, что желание конструировать свой внешний облик, формировать адекватное само отношение может быть заблокировано, если человек, воспринимая себя в контексте с другими, в связи с определенными действиями и событиями, обнаруживает, что его внешний облик не соответствует представлению о собственной жизни или ее отдельных составляющих. Страх, печаль, досада, переживаемые человеком в результате наблюдения за своим отраженным, представленным другим внешним обликом, провоцируют желание научится жить, не акцентируя своего внимания на внешнем облике, не рефлексируя его изменения, не пытаясь конструировать свое внешнее «Я» в соответствии с возникающими проблемами и задачами бытия. Субъект отделяет тело, внешний облик от души, разрушает в своем представлении и само отношении их целостность, связность, порождая тем самым не только внутри личностные конфликты, но и деструктивные отношения с бытием. Он, по меткому выражению М. Ямпольского, «вводит тело в такие отношения с пространством, которые можно описать как выпадение из «места», растворение в потоке... тело как бы отделяется от самого себя и начинает существовать в ином пространстве-времени» Отделение внешнего облика от души, выпадение из «места», формирование «онтологической незащищенности» происходит также и в том случае, когда субъект зачарован своим внешним обликом, на что указывает символическая фигура Нарцисса.

Существуют различные способы формирования представления о своем внешнем облике, одно из них -- это обращение к различным типам «зеркал». Все они дают представление о том, как выглядит внешнее «Я» человека или его отдельные составляющие. «Он встал и подошел к зеркалу посмотреть, как выглядит печаль, -- пишет Рэй Брэдбер в рассказе «Прощай, лето!», -- и увидел ее, она впиталась в его лицо и глаза, и теперь останется в них навсегда, никогда из них не уйдет, и он протянул руку дотронуться до этого другого лица за стеклом...». А.3. Вулис, рассуждая о функциях зеркала в жизни человека, подчеркивает, что Робинзон не нуждался в зеркале, так как у него на острове было немного зрителей, чтобы любоваться его лицом, фигурой. Поэтому ему было все равно, какой он имел вид. Исчезли человеческие контакты, и вслед за ними исчезла необходимость в зеркале. «Зеркало -- репетиция нашей социальной «большой» роли на малой сцене общения с самими собой. Мы видим себя в зеркале чужими глазами, мы примеряемся в зеркале к другим, мы подставляем свое «я» в гипотетические дуэты, квартеты и квинтеты.... И мы готовы смотреться в зеркало, когда про мысливаем себя к воображаемой публике, которая чуть позже будет на нас глядеть».

Ряд вопросов задает человек, стоя перед зеркалом, но главный из них «Как я выгляжу?» Ощущение страха перед зеркалом, перед тем, с чем можно встретиться в зеркале отталкивает многих от этого инструмента познания (такой страх и тревога наблюдаются часто в группах видеотренинга). М. М. Бахтин отмечал также, что смотрение на себя в зеркало (в разных его вариантах) «не может стать непосредственным моментом нашего видения и переживания мира; мы видим отражение своей наружности, но не себя в своей наружности...». Поэтому любой акт смотрения на себя в «зеркало» сопровождается актом рефлексии, что неизбежно возвращает к мысли о личностном, пристрастном, избирательном отношении к увиденному, и приводит к выводу о том, что образ, представление о внешнем «Я» личности подчиняется общим закономерностям формирования Я-концепции. Возникшие «зеркальные образы» воспринимаются личностью как представления внешности, ее внешнее «Я», которое видят другие, но которое не совпадает полностью с тем, что действительно чувствует и переживает человек, что видит он. «...Зеркало осуществляет по заданию каждого из нас дифференциацию внутреннего и внешнего..., получая в результате дихотомию: я -- и не я». Исходя из этих фактов, функции «зеркал» не ограничиваются фиксацией внешности, они вбирают также реакцию на увиденное и тем самым придают дополнительный штрих к портрету. Созданный образ порождает новую гамму выразительных движений, что делает процесс формирования внешнего «Я» личности бесконечным, незавершенным и во многом спонтанным. Одним из наиболее очевидных феноменов, сопровождающих формирование представлений о своем внешнем облике, является самооценка внешности и ее соответствие оценкам других, т. е. тем «человеческим зеркалам», которые актуализируют процесс рефлексии, отличаются личностным, пристрастным, избирательным отношением к увиденному, т. е. к внешности человека. Одна из первых проблем, приобретающих экзистенциональный характер, появляющаяся в определенные периоды развития личности и сопровождающая человека до конца его дней -- это проблема несоответствия «зеркальных, оценочных образов», того, что видят другие и того, что действительно чувствует и переживает человек. Данное несоответствие порождено природой связей между внешним и внутренним, природой тех механизмов, которые лежат в основе формирования оценок и самооценок. Иными словами, несоответствие представления о своем внешнем «Я» и «оценок-зеркал» неизбежно, следовательно, нескончаем поиск ответов на вопросы: «как выразить себя, предъявить свою суть, предстать в соответствии со своими переживаниями?», так и другой поток вопросов: «как замаскировать свое реальное «Я», как спрятать свои действительные чувства, как изобразить себя?» или третий круг вопросов: «какова мера конгруэнтности внешнего и внутреннего,насколько возможно отчуждение внешнего от внутреннего, реально ли их соответствие и т. д.?»

Одним из традиционных способов современной социальной психологии, направленным на развитие экспрессивного репертуара личности и умений конструировать свой внешний облик, создавать невербальные само презентации является социально-психологический тренинг. Вклад данного направления в понимание проблем формирования представлений о внешнем «Я» личности трудно переоценить. Вместе с этим, работа именно с таким элементом Я-концепции личности, как представление о своей внешности, об экспрессивном репертуаре, о его сопряженности с психологическими особенностями остается, как правило, второстепенной, побочной задачей. В качестве исключения можно привести работу Е. В. Кузнецовой, посвященную развитию личности как субъекта невербальных коммуникаций. Но и в этой работе акцент сделан на информативной функции экспрессии, что заложено в самом понятии «невербальные коммуникации».

В нашей совместной работе с Т. А. Шкурко была предпринята попытка создать на основе развиваемого подхода к проблеме внешнего «Я» личности программу танцевально-экспрессивного тренинга, направленную на развитие способностей личности к выражению своих состояний и отношений, на формирование представлений о динамической структуре своего внешнего «Я» и ее связях с реальными переживаниями и отношениями к другому человеку. Наряду с этим видом социально-психологического тренинга нами разработана программа социально-психологического тренинга: «Невербальное выражение личности, конструирование внешнего облика и развитие навыков визуальной психодиагностики». Данный вид тренинга способствует осознанию отношения к своему внешнему облику, актуализирует мотивы его преобразования, конструирования, повышает сензитивность к невербальным само презентациям. Он помогает человеку ответить на вопрос о типе отношения к своему внешнему облику, о том, как внешний облик управляет системой отношений и изменяет показатели удовлетворенности своей жизнью.

Социально-психологические аспекты взаимосвязей субъекта и его бытия, приводящие к «сворачиванию» невербальных само презентаций, представлены в научных исследованиях, зафиксированы в художественно-публицистической литературе, выделены участниками проводимых нами семинаров и тренингов. Эти эпизоды из жизни людей, результаты эмпирических работ дополняют, раскрывают те аспекты проблемы, которые еще не достаточно отрефлексированы в отечественной психологии. Их объединяет мысль о том, что отношение к своему внешнему облику, его интерпретация и возникающие на ее основе интерпретационные схемы, задающие ракурс само презентации, преобразовывают и самого субъекта, его связи с бытием, и само бытие.

Начну со случая, описанного в книге Виталия Вульфа. В главе, посвященной великой актрисе Бабановой. В. Вульф описывает ситуацию восприятия ею телепередачи, о ее творчестве. Он пишет о том, что перед съемками Бабанова просила не снимать ее крупным планом, не делать ее портретов. Она не могла себя видеть, ее стареющее лицо выводило ее из себя. Но создатели телефильма не прислушались к ее просьбе. После просмотра фильма Бабанова обратилась к одному из них и спросила: «Что я вам дурного сделала?» Через некоторое время, выполняя пожелание Бабановой, весьма удачный телефильм был уничтожен. Этот эпизод из жизни великой актрисы указывает на драматическую, а, порой, роковую роль презентаций человека другим, особенно в тех случаях, когда они не принимаются, отторгаются личностью, когда одно из главных средств само презентации -- внешний облик, изменяется настолько, что формируется негативное отношение к нему, способствующее «сворачиванию» не только потребности в само презентации, но и перестройке отношений с миром, рефлексии своего бытия. Кроме отмеченного, следует обратить внимание на то, что негативное отношение к запечатленным само презентациям (фотография, видеозапись, живописный портрет, шарж, оценка внешнего облика другими, в конце концов, смотрение на себя в зеркало) явление достаточно распространенное, и оно не всегда связано с явными трансформациями внешнего облика. Нежелание предъявлять свой внешний облик другим может возникать в результате сочетания нескольких обстоятельств. Одним из них является непременный атрибут предъявления запечатленного внешнего облика: фотография, портрет, видеозапись как бы позволяют вглядываться в человека, рассматривать его внешний облик гораздо внимательней и глубже. В обычной жизни человек не выдерживает обращенный на него пристальный взгляд, сопротивляется ему. Другое обстоятельство, усиливающее роль первого, -- это отношение к своему внешнему облику (принятие -- непринятие; позитивная -- негативная оценка; удовлетворенность -- неудовлетворенность и т. д.). Третье обстоятельство, определяющее и степень сопротивления различного рода презентациям себя, и знак отношения к своему внешнему облику, и степень его принятия, отделения от своей собственной личности, -- это место, которое занимает внешний облик в ценностно-смысловой картине мира человека, это его роль в детерминации жизненных событий. В истории с актрисой Бабановой прослеживается определенная модальность взаимосвязей выше обозначенных обстоятельств: сильнейшее сопротивление презентациям ее внешнего облика, помноженное на негативное отношение к нему, гиперболизация роли внешнего облика в изменении обстоятельств жизни.

Особую роль в восприятии и оценке презентаций внешнего облика играют мнения тех людей, которые включены в жизненное пространство человека. Оригинальным примером является создание художником портрета знакомого ему человека, принадлежащего к одному культурному кругу. В книге С. Алешиной, Г. Ю. Стернина утверждается, что на портреты людей надо смотреть как на «историю в лицах», видеть в них «тесную взаимосвязь трех явлений: общество, личность, портрет,отмечать зависимость между «жизненной участью человека» и способом его презентации. Эти принципиальные для психологии выводы сделаны на основе анализа ряда портретов, отношения к ним окружающих, художника и самого портретируемого. Полемика по поводу сходства модели и портрета вспыхивает не только в художественной среде, но и в обычной жизни. В цитируемой книге приводится дискуссия, возникшая в связи с написанием художником Сомовым портрета Блока. Она включала как художественный, так и бытовой анализ. В ней участвовали люди, хорошо знавшие как художника, так и его модель. Многие из них считали, что графический образ поэта не отражает его личности. Один из участников дискуссии заявлял, что Блок «был более красив, чем на довольно мертвенном портрете Сомова», другой утверждал, что художник «не передает вовсе иного существенного -- живого ритма его лица», третий не может понять «откуда художник взял эту маску с истерической впадиной под глазом, с красными, как у вампира, губами...». Неправда ли, эти рассуждения относительно сходства модели и ее портрета напоминают житейские разговоры по поводу соответствия презентаций, само презентаций и личностных особенностей человека? Более того, они являются характерными эпизодами, сопровождающими взаимодействие между людьми, случаями, которые могут сыграть роковую роль в жизни человека, чей внешний облик, предъявленный другим, стал предметом пристального анализа.

Каково же было отношение самого Блока к портрету, написанному Сомовым? Как следует из текста книги С. Алешиной, Г. Ю. Стернина, Блок относился двойственно к своему портрету. Ему портрет нравился, хотя «тяготил», сразу после того, как Сомов закончил свою работу. Но по прошествии десяти лет Блок высказал иное отношение к данному портрету. Он ему не нравился, так как, с точки зрения Блока, Сомов в этом портрете отразил такие черты, которые не нравились самому Блоку. Иными словами, Блок не отрекается от созданного Сомовым образа, он узнает в нем свои черты, но на определенном жизненном этапе изменяется его Я-концепция, трансформируется представление о себе, предъявленные миру черты получают иную, негативную оценку, в соответствии с этим изменяется отношение к портретному образу, фиксирующему эти черты.

Мне неоднократно приходилось наблюдать данный феномен на семинарах «Экспрессия и личность». Участники семинара по моей просьбе приносили свои портреты, сделанные в разные периоды жизни, и рассказывали о том, как они на них выглядят. В процессе работы отмечалась не просто динамика отношений к своим презентациям, но она увязывалась с определенными жизненными событиями, приведшими к изменениям Я-концепции. Поэтому ряд участников заявляли, что в молодости они выглядели на своих портретах несколько глуповатыми, другие считали, что их запечатленный внешний облик свидетельствует об их легкомысленном отношении к жизни. Как правило, высказывания такого типа заканчивались признаниями в том, что раньше они этого не замечали, но сейчас обстоятельства жизни изменили их представления о том, каким должен быть современный человек: умный, деловой, жесткий, и его внешний облик должен нести информацию об этом. Были и те в группах тренинга, которые говорили о том, что их фотопортреты на определенном жизненном этапе им нравятся больше, так как на них они выглядят более счастливыми, уверенными, а в данный момент им не нравится фотографироваться, потому что их внешний облик несет печать их трудной, «злой», несостоявшейся жизни, выдает их враждебное отношение к миру. Названные черты не нравились им самим, но больше всего их волновало то, что «следы» изменений увидят другие. Эти участники тренинга заявляли о том, что они избегают ситуаций, где их внешний облик мог быть каким-либо образом зафиксирован. В высказываниях такого рода присутствует негативный оттенок отношения к невербальным само презентациям, подвергается сомнению ее важная роль в жизни человека.

Можно было бы объяснить негативное отношение к невербальным само презентациям, нежелание конструировать свой внешний облик тем, что субъект не удовлетворен своим внешним «Я». Однако анализ разнообразных факторов, определяющих само презентации личности, заставляет усомниться в прямолинейных связях между удовлетворенностью внешним обликом, отношением к нему и отношением к целенаправленному выстраиванию своего образа для других. Так, в исследовании О. А. Герасимовой были выделены группы, по-разному относящиеся к самой идее само презентации и к сознательному, целенаправленному конструированию своего внешнего облика. В качестве средства само презентации в ее работе рассматривались парфюмерные запахи. Она установила, что как мужчины, так и женщины, признающие целенаправленное использование парфюмерных запахов для презентации себя другим и презентации себя для себя, более позитивно относятся к различным способам запечатления, отражения своего внешнего облика, чем участники исследования, относящиеся негативно к различным видам само презентаций. Вместе с этим, в исследовании О. А. Герасимовой были получены данные, которые свидетельствуют об отсутствии значимых различий в оценочно-содержательной интерпретации внешнего облика между теми, кто негативно и позитивно относится к само презентациям. Представители как одной, так и другой группы выставляют либо высокие, либо выше среднего оценки своему внешнему облику. Таким образом, оказывается, что негативное отношение к само презентациям не всегда сопряжено с негативным отношением к внешнему облику. В наших исследованиях было установлено, что влияние гендерного фактора нарушает взаимо связность оценок внешнего облика и отношения к отраженному внешнему «Я», к его презентациям. Выраженность фемининных и маскулинных черт, не сочетающаяся с соответствующим уровнем коммуникативного контроля, способствует формированию «конфликтной» оценки внешнего облика. Феминная «конфликтная» оценка внешнего облика -- позитивное отношение к наблюдениям за своим отраженным внешним «Я» на фоне низкой удовлетворенности своим внешним обликом; маскулинная «конфликтная» оценка -- это достаточно высокая удовлетворенность внешним обликом и негативное отношение к наблюдению за своим отраженным внешним обликом.

Таким образом, направление взаимосвязей между целенаправленным конструированием своего внешнего «Я» и отношения к нему человека может быть опосредовано как микро факторами (недостаточный самоконтроль над презентациями: другие видят то, что субъект хотел бы скрыть, такая опасность детерминирована особенностями функционирования тех элементов, которые входят в структуру внешнего облика), так и макро факторами, например, особенностями жизненного этапа, гендерной идентичностью, определяющими бытие субъекта. Правомерность данных выводов подтверждается не только результатами исследований, но и «случаями» из жизни. Приведу в качестве примера один из них, рассказанный участницей семинара «Экспрессия и личность». Женщина средних лет говорила о том, что она всегда считала себя весьма привлекательной, умеющей хорошо двигаться и танцевать. И вот однажды она увидела себя в зеркале во время танца. Ее охватил ужас, на нее смотрела немолодая, малопривлекательная женщина, которая некрасиво двигалась в танце. В процессе рассказа о «своем открытии» женщина очень волновалась. Она призналась в том, что «зеркальный образ» преследует ее, что она внесла существенные коррективы в свою жизнь: ограничила круг общения, практически не танцует, постоянно наблюдает за тем, как выглядят другие и сравнивает себя с ними.

Этот случай является также бытовой иллюстрацией некоторых выводов М. Бахтина относительно феномена зеркала в жизни человека. Функция зеркала заключается в том, чтобы «дать лишь материал для само объективации, и притом даже не в чистом виде». Полемизируя с М. М. Бахтиным, А. 3. Вулис замечает, что мы не только смотрим на себя, но и «определяем, какая доля нашего внутреннего содержания» проявляется во внешнем облике, мы корректируем зеркальный образ, и его окончательный вариант несет на себе отпечаток само рефлексии. Он подчеркивает, что житейская практика «вынуждает нас довольствоваться зеркальной версией самих себя». Исходя из нее, мы считаем, что такими видят нас окружающие и совершаем ошибку, забывая о том, что зеркальный образ внешнего облика есть порождение нашего жизненного опыта.

О том, что зеркальное отражение может стать открытием для субъекта: «Волнующи «прорывы» зеркала в сферу субъективного, в человеческую психологию... Более того, для влюбленного или для актрисы -- это даже драма: взгляд на собственную судьбу...», вступающим в противоречие со сложившимся представлением о себе и своем внешнем облике, писали многие исследователи. Так, Ж. Лакан довольно категорично заявляет, что зеркало манифестирует несовпадение себя (своего «Я») с реальностью моего «я». Данный тезис развивается в работах М. Ямпольского, который отмечает, что внутренний образ самого себя никогда не совпадает с обнаруживаемым в зеркале (на фотографии, на портрете) внешним образом. «Драма несовпадения» у Ж. Лакана превращается у М. Ямпольского в «травму» несовпадения, в «выворачивание глаза изнутри вовне».

Действительно, многие вопросы тревожат человека, когда он рассматривает свой внешний облик «как фигуру, посредничающую в наших взаимодействиях с другими». К этому можно было бы добавить, что внешнее «Я» не только выполняет функцию посредника во взаимодействии с другими, но оно есть один из наиболее очевидных аспектов бытия человека.

Таким образом, внешний облик не только формирует социально-психологический образ человека, раскрывает его гендерную, возрастную идентичность другим, указывает на стратификационные характеристики, но отраженный самим субъектом, интерпретируемый и оцениваемый им, внешний облик раскрывает «Я» личности для нее самой, а отношение к своему внешнему облику становится показателем отношения к себе как к личности, показателем ожидаемых отношений со стороны других. Поэтому любые «объективные, беспристрастные» интерпретации внешнего облика как самим субъектом, так и окружающими его людьми, практически, не возможны.

3. Влияние гендерного фактора на оценки компонентов внешнего облика

В процессе изучения оценок и самооценок внешнего облика сложилась традиция исследовать явление внешней красоты или физической привлекательности облика человека, не фиксируя внимание не только на различных компонентах внешнего облика, но и на том, что они репрезентируют. Во многих работах удовлетворенность своим и чужим внешним обликом приравнивается к оценке и самооценке и изучается как эмоционально-насыщенное отношение к нему, что не исчерпывает самооценку, а так же может вступать в противоречие с ней: высокая оценка своего внешнего облика не всегда напрямую связана с удовлетворенностью им. Внешне красивый человек, привлекательный, оценивающий высоко свой внешний облик, может быть им не удовлетворен и стремиться к его преобразованию. Необходимо также обратить внимание на тот факт, что внешность человека всегда включена в гендерно-возрастные стереотипы, она является, в первую очередь, репрезентацией феминности, маскулинности, статусно-ролевых характеристик личности, ее системы отношений с миром. Но именно оценка и самооценка соответствия внешнего облика гендеру, возрасту, статусу, роли, практически, не изучается в отечественной психологии, что лишает оценки и самооценки их специфического содержания в контексте такого феномена, как «внешний облик».

О том, что внешний облик человека, с одной стороны, определяется доминирующими в обществе гендерно-возрастными, статусно-ролевыми конструктами, а с другой стороны, является их отражением, чаще всего отмечается в гендерных исследованиях, которые адаптировали многие идеи социального конструкционизма. Если рассмотреть ряд позиций социального конструкционизма в связи с таким явлением, как «внешний облик», то необходимо подчеркнуть, что «внешний облик» -- это и объективная и субъективная реальность. Он является порождением интерпретаций человеком различных конструктов внешнего облика, его связей с внутренним миром. Поэтому, обращаясь к изучению самооценок внешнего облика, мы предлагаем рассматривать совокупность самооценок внешнего облика, включающую оценку его различных компонентов, а также самооценку отраженного внешнего облика (например, фотография), самооценку соответствия внешнего облика гендерно-возрастным и статусно ролевым конструктам и показатели удовлетворенности своим внешним обликом.

В интерпретациях компонентов своего внешнего облика, завершающихся оценками, отражен уровень субъектности личности и ее связи с бытием, с определенным этапом жизненного пути. Поэтому в процессе интерпретации своего внешнего облика человеку необходимо, во-первых, выбрать и совместить меру соответствия внешнего облика своему внутреннему миру и функционирующим в социуме гендерно-возрастным, статусно-ролевым конструктам внешнего облика. Во-вторых, соотнести самооценки с определенными жизненными событиями, с тем, какой смысл имеет для субъекта определенный этап его жизненного пути. Жизненные события, сопряженные с этапом жизни, могут придавать особую значимость внешнему облику и влиять на динамику самооценок.

Такой подход к объяснению динамики самооценок внешнего облика отличается от подхода, рассматривающего изменение самооценок внешнего облика в качестве функции возрастных изменений. Действительно, этапы жизненного пути, совмещенные с возрастом человека, фиксируют, прежде всего, изменения во внешнем облике человека: трансформации телесности, оформления внешнего облика, экспрессивных паттернов поведения. Иными словами, под влиянием биологических и социальных факторов происходит систематическая трансформация внешнего облика и он сам, в определенном смысле слова, является результатом взаимодействия биосоциальных систем. Динамика самооценок внешнего облика может отражать динамику внешнего облика, как биосоциальной системы. Но такой вывод, являясь правомерным, частично, объясняет динамику самооценок внешнего облика. Об этом свидетельствуют существенные индивидуальные различия самооценок внешнего облика людьми, принадлежащими к одной и той же возрастной группе. Данный вывод не учитывает также значимость для самого субъекта его внешнего облика, а также того, в какой степени он является «смысловым центром» его бытия, в какой мере успехи, карьерный рост, удовлетворенность личной жизнью связываются им с особенностями внешнего облика. Функциональная взаимосвязь самооценок и оценок внешнего облика с достижениями в различных областях жизнедеятельности человека отмечается не только многими исследователями, но и фиксируется на уровне обыденного сознания. Достаточно сослаться на высказывания студентов, констатирующих зависимость академической успеваемости от их внешнего облика (такого рода факты приводятся и в научных публикациях ), или на суждения людей о том, как их внешний облик повлиял на профессиональную карьеру, личную жизнь, или обратиться к анализу самоотчетов клиентов, участвующих в программе, направленной на уменьшение массы тела и телесную коррекцию внешнего облика. В этих отчетах четко прослеживается тенденция связывать изменения в жизни с изменениями внешнего облика, наделять внешний облик жизненно важными функциями. В работах постоянно подчеркивается важная роль различных компонентов внешнего облика в презентации профессиональной компетентности. Так, выявлено влияние одежды и прически человека на оценку его профессиональной компетентности, физической и сексуальной привлекательности, на формирование отношения к человеку как исполнителю определенной социальной роли. Из небольшого количества работ известно, что гендерные особенности оказывают влияние на содержания визуальной самоподачи «образа Я». Например, девушки стремятся выглядеть женственными, жизнерадостными, интересными, молодыми, нежными, обаятельными, общительными, уверенными, счастливыми. Молодые люди стремятся посредством своего внешнего облика выразить такие характеристики, как мужественность, независимость, сила, спортивность, ум. Нетрудно догадаться о том, что самооценка внешнего облика молодыми людьми определяется в соответствии с тем, насколько он отражает выше перечисленные характеристики. В то же время в работе Е. Горошко приводятся данные, свидетельствующие о том, что женщины чаще включают в конструкты феминности и маскулинности характеристики, относящиеся к описанию внешней привлекательности, умению одеваться, хорошо выглядеть, быть аккуратным, а мужчины подчеркивают ролевой аспект конструктов феминности-маскулинности. Р. Чалдини и соавторы, ссылаясь на ряд исследований, отмечают, что взрослые женщины больше, чем мужчины, озабочены своей физической привлекательностью, для женщин более важную роль в жизни играет желание нравиться другим. Мужчины же больше уделяют внимание таким аспектам своего внешнего облика, которые бы могли подчеркнуть их силу и статус. Наряду с этим известно, что параметры внешнего облика, призванные презентировать определенные «ценности» той или иной возрастной, гендерной группы, могут варьироваться в зависимости от социального положения и образовательного уровня людей. Изменения в конструктах маскулинности-феминности, отмечаемые многими авторами, оказывают влияние на социальные представления о критериях женской и мужской красоты. Кроме этого, как полагают исследователи, современные мужчины не уступают женщинам в стремлении создавать свой внешний облик. Заботясь о собственной внешности, они хотят произвести впечатление, как на женщин, так и на деловых партнеров.