Выявление уровня дифференциации Я и семейной тревоги химически зависимых

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Введение

Глава 1. Современные научные представления о психологических особенностях человека, страдающего от химической зависимости и его семьи

1.1 Дифференциация Я и особенности семейной системы людей, страдающих от химической зависимости

1.2 Особенности совладающего поведения людей, страдающих от химической зависимости

Глава 2. Эмпирическое исследование уровня дифференциации Я и копинг-стратегий лиц, страдающих от химической зависимости

2.1 Программа эмпирического исследования

2.2 Описание результатов

2.3 Обсуждение результатов

Заключение

Литература

Введение

Не смотря на активную деятельность многочисленных международных, государственных и неправительственных организаций, направленную на профилактику, лечение и реабилитацию алкоголизма и наркомании, эта проблема остается по-прежнему актуальной. По своему деструктивному воздействию на физическое и психическое здоровье человека, смертности, преступности и распаду семей на почве злоупотребления психоактивными веществами - ситуация подходит к критическому уровню, угрожающему национальной безопасности страны.

Вследствие этого проблемы алкогольной и наркотической зависимости человека, индивидуальных и социальных факторов, детерминирующих формирование и развитие аддиктивного поведения, становятся одними из самых приоритетных. Однако, на сегодняшний день опубликовано недостаточное количество работ, посвящённых изучению семейного контекста формирования и развития зависимости и механизмов совладающего поведения с ней, а также роли семьи в преодолении зависимости, не смотря на очевидную потребность в таких исследованиях.

Проблема исследования

При разработке темы автор опирался на концептуальные положения гуманистической теории личности А. Маслоу и К. Роджерса, теории стресса Г. Селье, когнитивной теории стресса и совладания с ним Р. Лазаруса, теории семейных систем М. Боуэна.

В зарубежной и отечественной литературе большое внимания уделяется проблемам различных видов зависимостей от психоактивных веществ (ПАВ). Были сформулированы ряд фундаментальных понятий, открывающих широкий простор для прикладных психологических исследований. В частности - дифференциация Я [М. Боуэн]; копинг-стратегии [Р. Лазарус]; базовый родительский треугольник [М. Боуэн]. Описаны основные индивидуальные особенности лиц, страдающих от химической зависимости.

Вместе с тем, остаются не исследованными специфические индивидуальные особенности зависимого, отдельные характеристики его эмоциональной и интеллектуальной сферы, особенностей функционирования в семейной системе. Важно понять как феномен зависимости встроен в семейную систему, как под его воздействием трансформируются взаимные отношения членов семьи и функционирование семьи вцелом. и какую функцию он для семьи выполняет. Необходимость ответов на вышеизложенные вопросы явилась причиной выдвижения цели настоящего исследования.

Цель исследования

Целью исследования является выявление взаимосвязи уровня дифференциации Я и особенностей копинг- стратегий химически зависимых лиц в семейном контексте формирования и преодоления зависимого поведения.

Объект исследования

Объектом исследования является целостная эмоциональная система взаимоотношений в базовом родительском треугольнике, уровень дифференциации Я и особенности копинг- стратегий человека, страдающего от химической зависимости.

Предмет исследования

Предметом исследования является взаимная связь между сложившимся уровнем дифференциации Я химически зависимого человека и предпочитаемых и реализуемых им копинг-стратегий.

Гипотеза исследования

Эмоциональная семейная система химически зависимых, их уровень дифференциации Я и реализуемые копинг-стратегии имеют ряд особенностей,в сравнении с эмоциональной семейной системой, уровнем дифференциации Я и копинг-стратегями условно здоровых людей

Задачи исследования

Выдвинутая гипотеза и реализация цели исследования потребовали решения следующих задач: 1) выявить уровни дифференциации Я и семейной тревоги химически зависимых; 2) выявить особенности копинг-стратегий химически зависимых; 3) определить наличие корреляций между уровнем дифференциации Я и особенностями копир-стратегий; 4) изучить роль семьи как целостной системы в преодолении зависимого поведения; 5) сопоставить вышеуказанные показатели экспериментальной и контрольной группы.

В исследовании приняли участие две группы; экспериментальная группа зависимых от ПАВ численностью 56 человек от 21 до 48 лет и контрольная группа условно здоровых, численностью 50 человек той же возрастной категории, наиболее близко отражающих распределение по полу, образованию и социальному положению.

В экспериментальную группу входили респонденты, проходящие лечение в Клинике психиатрии имени С. С. Корсакова и реабилитацию в частной наркологической клинике «Спасение».

Методы и конкретные методики исследования

Методологической основой данного исследования явился системный подход, предполагающий рассмотрение сложного объекта как целостного комплекса взаимосвязанных элементов. Применялись также методы аналитический, статистический, комплексно-факторный, аналогии, сравнительных и экспертных оценок.

В исследовании применялись следующие методики: 1) Стандартизированное интервью для определения особенностей эмоциональной системы в базовом родительском треугольнике; 2) Опросник «Анализ семейной тревоги»; 3) Опросник «Уровень дифференциации Я»; 4) Опросник COPE; 5) Структурированное интервью «Качественные особенности копинг-стратегий лиц, страдающих от химической зависимостью.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Полученные сведения об особенностях эмоциональных процессов, происходящих в семье химически зависимого, особенностей его функционирования и применяемых им копинг-стратегий дополняют целостное представление о феномене химической зависимости и расширяют возможности индивидуальной психотерапевтической работы и семейной психотерапии.

Выводы работы конкретизируют возможность практического применения в лечебной, реабилитационной практике.

Материалы диссертации могут быть полезными для специалистов различных областей - психологов, психиатров, психотерапевтов, педагогов, социальных работников.

Новизна исследования

Научная новизна исследования состоит в том, что впервые на российской выборке были сопоставлены и найдены корреляции уровня дифференциации Я химически зависимых людей с реализуемыми ими копинг-стратегиями при учёте семейного контекста, в котором происходит и формирование зависимого поведения и преодоление зависимости.

Структура работы

Характер поставленной цели и решение выдвинутых задач исследования обусловили структуру диссертации. Работа состоит из введения, двух глав и шести параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Список литературы включает 59 источников, из которых 33 принадлежат иностранным авторам. Работа иллюстрирована 8 таблицами и 1 рисунком. Исследование включает 6 приложений.

Проблему нельзя решить на том уровне, на котором она возникла А. Энштейн.

Глава 1. Современные научные представления о психологических особенностях человека, страдающего от химической зависимости и его семьи

1.1 Дифференциация Я и особенности семейной системы людей, страдающих от химической зависимости

Наркомания в России стремительно молодеет. Увеличивается число детей, потребляющих наркотики с 9-13 лет, средний возраст начала регулярного потребления составляет 15-17 лет [Семенова О. Ю., 2012]. Указанный возрастной период соответствует периоду нарастания семейного кризиса, связанного с социальной и экономической самостоятельностью детей и подготовкой к так называемому «опустевшему гнезду». Данное обстоятельство заставляет обратить более пристальное внимание на семейную систему, в которой происходит формирование и развитие различных форм зависимого поведения.

Анализ научной литературы по проблеме химической зависимости позволяет обобщить факторы, способствующие формированию и закреплению химической зависимости в целостную систему, состоящую из двух взаимосвязанных и взаимодополняющих подсистем: индивидуальную и социальную.

Проводимые в последние 20 лет исследования индивидуальных особенностей людей, склонных к химическим аддикциям, позволили выделить целый ряд характеристик эмоциональной, интеллектуальной и поведенческой сфер: неустойчивое эмоциональное состояние, высокая тревожность, сниженная эмоциональная чувствительность, повышенная внушаемость, низкая толерантность к фрустрации, недостаточность самоконтроля, зависимость от мнения окружающих, особенно от объекта привязанности, склонность избегать ответственности в принятии решений, социальная беспомощность, склонность к доминированию и риску, проявлению физической и вербальной агрессии, гнева и враждебности по отношению к окружающим [Чеверикина Е. А., 2013, Антилогова Л. Н., Лазаренко Д. В., 2014, Егоров А. Ю. и др., 2015].

Многие специалисты, относят человека, страдающего от химической зависимости, к отдельному типу - «Зависимая или аддиктивная личность». В научной литературе подчеркивается, что для этой личности характерны следующие черты: склонность к замещению реальной действительности своими фантазиями и иллюзиями; снижение мотивации познавательной деятельности, приобретению новых знаний, умений и навыков; ограниченность творческого, эстетического потенциала; деформация ценностных ориентаций; выраженный эгоцентризм, гиперболизация своего мнения; морально - нравственная деградация; игнорирование этических и правовых норм поведения и деятельности [Дворяк С., 1991; Березин С. В. и др., 1997; Иванец Н. Н. и др., 2000; Березин С. В. и др., 2001; Старшенбаум Г. В., 2006; Чеверикина Е. А., 2012; Касьянова Е. Г., 2015] неспособность принимать самостоятельные решения без посторонних советов; делегирование принятия решений другим людям; готовность к подчинению из страха быть отвергнутым; затруднения в ситуации, требующей самостоятельности и волевых усилий; готовность добровольно выполнять унизительные или неприятные работы с целью приобрести поддержку и одобрение окружающих; непереносимость одиночества и готовность предпринимать усилия, чтобы его избежать; чувство душевной опустошенности и беспомощности; перманентный страх быть отвергнутым; ранимость при малейшей критике или неодобрении со стороны [Худяков А. В., 2002; Гоголева А. В., 2002].

Для химически зависимого характерна склонностью к поиску впечатлений, потребность в новых переживаниях, стремление к риску и экспериментам, цель которых повысить уровень возбуждения, получить ощущения нарастающего напряжения, сменяющегося эмоциональной разрядкой [Цукерман Г. А., Мастеров Б. М., 1995].

Вместе с тем, подход к исследованию зависимого поведения с точки зрения личностных черт, качеств и индивидуальных особенностей имеет свои ограничения. Он часто не учитывает феномен двухфазности функционирования химически зависимого - в фазе опьянения и в фазе трезвости. По признанию самих зависимых, в этих двух состояниях они по-разному чувствуют, мыслят, действуют и относятся к окружающим людям.

Кроме того, редуцированный подход к зависимости, как черте отдельной личности, вне анализа ее жизненного контекста, создает основу для стигматизации страдающего от химической зависимости и членов его семьи, существенно ограничивает возможности лечения и реабилитации. В этом контексте, показательны исследования страхов и мотивации отказа от помощи в преодолении зависимости. Согласно результатам этих исследований основной причиной отказа от помощи является желание избежать стыда, связанного с признанием зависимости [Wallhed, Finn et al. 2014; Khadjesari et al. 2015] и неверное представление о возможностях медицинской помощи, которая воспринимается только как унизительное стационарное лечение, кодирование, а затем пожизненное воздержание [Wallhed, Finn et al. 2014].

Наиболее продуктивным представляется подход к исследованию зависимого поведения в широком контексте социальных связей, где зависимость рассматривается как способ адаптации к социальной неустроенности, компенсации фрустрированных потребностей и способ справляться с перенесенными психическими травмами. Основными причинами увеличения количества зависимостей и зависимых людей называются отсутствие прочных и устойчивых связей между отдельным человеком и семьей, местными сообществами, традициями и природной средой, а в психологических терминах - отсутствие чувства принадлежности, идентичности, смысла и цели существования [Alexander B. K., 1978, 1987].

Фрагментация и нарушение социальных связей - как наиболее значимые феномены современности являются основными причинами зависимостей. На уровне семьи данные феномены выражаются в тенденции увеличения дистанции между членами семьи вплоть до полного эмоционального разрыва. Причем разрыв этот может происходить как между поколениями в расширенной семье, так и в ядерной семье между ребенком и одним из родителей и между супругами. Клинические наблюдения за семьями химически зависимых выявили большую внутрисемейную разобщенность, выраженные расхождения во взглядах на повседневную жизнь и предполагаемое будущее семьи, наличие формальных отношений без подлинной близости, отсутствием функциональной эффективной межличностной коммуникации, склонности отца доминировать над матерью, отсутствие родительской поддержки в формировании собственной ответственности ребенка [Alexander B. K., Dibb G. S., 1975].

Исследование спонтанной самостоятельной ремиссии химически зависимых выявили в 100% случаев наступившие улучшения в детско-родительских и супружеских отношения хрост, «социального капитала» зависимого [Callan&Jackson, 1985, Yates R., 2014].

По мнению некоторых исследователей потребление ПАВ представляет собой уникальный и характерный способ решения обычных человеческих проблем. Зависимые прибегают к наркотикам потому, что им не удалось разработать более адаптивные способы для снятия стресса, хронической тревоги и напряжения, ПАВ при этом используется как способ самопомощи [Khantzian E. J., 1987]. Особую роль в заполнении социального вакуума и обеспечении альтернативы установлению значимых привязанностей химически зависимого играет псевдокультура, в которую они вовлечены и негативные ценности которой разделяют [Khantzian E. J., Mack J. E., Schatzberg A. F., 1974].

При длительном нарушении социальных связей человек испытывает тоску, дезориентацию, депрессию, чаще прибегает к насилию и суицидам [White P., 2014.].

Нарушение социальных связей и фрагментация не всегда является синонимом одиночеств. Человек может иметь профессиональную занятость и активную общественную жизнь, но при этом ощущать дефицит функциональных социальных связей, собственную и незначимость.

Ситуация, противоположная фрагментации и нарушению социальных связей получило название «психосоциальная интеграция», то есть способность человека на высоком уровне функционировать в обществе, быть его интегрированной гармоничной частью, оставаясь при этом внутренне свободным и независимым [Alexander B., 2000].

В семье, как на микро социальном уровне предпосылки сохранять индивидуальную автономию, но при этом поддерживать насыщенные эмоциональные отношения с окружающими исследовались автором теории семейных систем М. Боуэном [Боуэн М., 2008].

Согласно этой теории эмоциональные взаимоотношения между ребенком и его родителями, именуемые «базовым родительским треугольником», являются самыми важными и предопределяющими в жизни человека. Паттерны и стереотипы взаимоотношений, сформированные в нём, способы справляться с тревогой и напряжением во многом определяют все последующие модели отношений человека уже во взрослой жизни [Боуэн М., 2008].

Ключевым понятием теории семейных систем является понятие «дифференциации Я», под которым понимается способность индивида различать свои мысли и чувства в контексте близких, эмоционально напряженных отношений, быть в контакте с другими людьми, при этом не теряя себя. Наиболее близкими по значению для этого понятия являются «самоопределение» и «индивидуализация».

Уровень дифференциации Я ребёнка во многом определяется уровнем дифференциации Я его родителей. Родители с низким уровнем дифференциации Я находятся во власти чувств, эмоции и интеллект у них «сплавлены». Им свойственна низкая устойчивость к стрессам и неадекватная самооценка. Поведение ориентировано на личные взаимоотношения, основная активность направляется на поиск одобрения, сочувствия и любви окружающих. Они чаще вступают в зависимые отношения и склонны к слияниям, благодаря чему могут снижать повышенную тревогу. Когда они находят такие отношения и происходит эмоциональное слияние, постепенно начинает нарастать тревога и страх исчезновения собственного Я. В результате этого происходит отдаление друг от друга, которое может стимулировать новый этап их сближения [Бейкер К., 1991].

Если построить близкие отношения не удается, зачастую возникают соматические расстройства, эмоциональные и социальные дисфункции. В таких условиях затруднено развитие у ребёнка ощущения своего собственного Я, формирование ответственности за свои действия, контактность с другими людьми, умение сдерживать агрессию и эффективно справляться с тревогой и страхом.

Кроме того, родители низким уровнем дифференциации Я более склонны к дисфункциональным типам воспитания: гипоопеке либо гиперпротекции.

При гипоопеке ребенку предоставляется полная свобода действий, практически нет ограничений и контроля [Свеженцева Ю. А., 2000]. Данный тип воспитания часто оборачивается одиночеством, недостатком заботы и внимания, отсутствием близких и доверительных отношений, определенности, устойчивости и защищенности [Коровина О., 2008]. Гипоопека не удовлетворяет базовых потребностей ребенка в защищенности, любви и близости [Маслоу А., 2003; Фромм Э., 2015].

В контексте теории семейных систем это можно рассмотреть как эмоциональное дистанцирование между родителями и ребенком или эмоциональный разрыв [Боуэн М., 2008]. Преодоление эмоционального разрыва может происходить через систему отношений «человек - наркотик», где наркотик обеспечивает быстрый седативный и отвлекающий эффект, которой характеризуется слитностью, предсказуемостью, повторяемостью.В таких отношениях ПАВ в известном смысле замещает близких людей [Макушина О. П., 2011]. В контексте теории семейных систем М. Боуэна [Боуэн М., 2008] это можно рассмотреть как эмоциональное дистанцирование между родителями и ребенком или эмоциональный разрыв и возникновение новых «слитых» отношений с ПАВ.

При гиперпротекции ребенок постоянно находится под пристальным вниманием родителей, не имеет возможности принимать решения, планировать свое будущее, является предметом сильного аффекта, в результате чего не имеет четких границ своего «Я», не способен отличать свои мысли и чувства от мыслей и чувств других, берет ответственность за других на себя, а ответственность за себя передает другим. Таким образом, формируется паттерн симбиотических отношений [Столин В. В., 1987].

Следствием гиперпротекции является компульсивное желание родителей тотально контролировать жизнь ребенка. Контролирующие родители ведут себя так, как будто лучше всех в семье знают, как должны развиваться их дети как должны себя вести другие члены семьи, при этом не позволяют другим быть самими собой, а событиям протекать естественным путём. Для контроля над другими используются самые различные средства: уговоры, убеждения, внушение, принуждение, угрозы. В ходе воспитательного воздействия беспомощность ребенка постоянно подчеркивается. Обратная сторона такого поведения - постоянное напряжение и депрессии, фрустрация и гнев, провоцируемые попытками взять под контроль неконтролируемые события [Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В., 2001].

Другим проявлением родительской гиперпротекции может стать стремление родителей постоянно заботиться и «спасать» своего ребенка. Такие родители уверены в том, что именно они ответственны за чувства, мысли, действия своих детей, за их выбор, желания и благополучие в жизни. Они решают все проблемы ребенка, берут на себя все его обязанности. В таком взаимодействии ребенок проявляет беспомощность, несостоятельность и хроническую неуспешность [Москаленко В. Д., 2000]. В контексте теории семейных систем гиперпротекция может являться проявлением проекции тревоги родителя на ребенка.

Если в родительской семье или ближайшем окружении для снятия тревоги и напряжения используются алкоголь или наркотические вещества, то согласно концепции о многопоколенной передаче паттернов, данный паттерн воспроизводится как наиболее приемлемый и привычный [Хамитова И.Ю., 2001].

Употребление ПАВ, как единственного способа снижения тревоги, приводит к формированию аддикции. Низкий уровень дифференциации Я в семье будет проявляться как сверх близость или, наоборот, отчуждённость между членами семьи и зависимость эмоционального состояния каждого члена семьи от состояния другого, а также низкая толерантность к любым изменениям.

У родителей со средним или высоким уровнем дифференциации Я существует определённое разделение между эмоциональной и интеллектуальной системами. При нарастании тревоги интеллектуальная система может скорректировать излишние эмоциональные проявления. При этом, родитель представляется ребенку как понятный и предсказуемый, что благотворно сказывается на процессе становления его личности.

Критерием функциональной семьи в конечном итоге является ее способность выполнять свои базовые функции (воспитательную, эмоциональную, хозяйственно-бытовую, функцию социального контроля и пр.). Семья, которая с выполнением своих функций не справляется, может считаться дисфункциональной. Следует, однако, учитывать, что всякая функциональная семья может переживать периоды дисфункциональности, равно как и всякая дисфункциональная семья в своей истории может иметь периоды адекватного функционирования.

Проанализированные исследования индивидуальных психологических особенностей зависимого человека, осмысленные в контексте теории М. Боуэна, позволяют предположить, что более низкий уровень дифференциации Я свойственнный химически зависимых связан с особенностями функционирования их семей. Анализ особенностей взаимоотношений в родительской семье позволяет предположить, что для семей с химически зависимым характерны: большая эмоциональная дистанция между ребенком и родителем, эмоциональный разрыв с одним из родителей, с одной стороны, и эмоциональное слияние, чаще всего с матерью, с другой, гипофункционирование или дисфункция одного из супругов. Симптом химической зависимости при этом, рассматривается как стабилизирующий симптом семейной системы, выполняющий определенные функции.

1.2 Особенности совладающего поведения людей, страдающих от химической зависимости

Научный и практический интерес к проблеме совладающего поведения в рамках медикосоциальных и клинических исследований остается высоким. Феномены психологической защиты и совладения со стрессом нашли своё отражение в рамках теории личности А. Маслоу, К. Роджерса, Э. Берна, теории стресса Г. Селье и теории совладания со стрессом Р. Лазаруса, С. Фолкмана.

Несмотря на значительное число фундаментальных работ, посвящённых данной проблематике, систематических исследований семейного контекста формирования и закрепления стиля совладающего поведения лиц, страдающих от химической зависимости, а также рассмотрения родительской, актуальной ядерной и расширенной семьи, как мощного ресурса копинг стратегии, выполнено крайне мало.

В научной литературе используется несколько синонимов термина «совладание»: «копинг», происходящий от английского «to cope with» - справиться с чем-либо, совладать, преодолеть. Под копингом понимается «непрерывно меняющиеся попытки в когнитивной и поведенческой областях справиться со специфическими внешними или внутренними требованиями, которые оцениваются как чрезмерные или превышающие ресурсы человека» [Lazarus R., Folkman S., 1984]. Другими словами, копинг - это осознанные усилия личности, направленные на совладание с трудной жизненной ситуацией, снижение и преодоление влияния стресса. Под стрессом понимается состояние психического напряжения, возникающее у человека в ситуации наиболее сложных, трудных условиях повседневной жизни. В теории совладающего поведения стресс рассматривается как дискомфорт, испытываемый при отсутствии равновесия между воспринимаемыми индивидом требованиями среды и ресурсами, доступными для соответствия этим требованиям.

Адаптация к стрессу реализуется на основе понимания человеком причин и следствий возникших трудностей, использования знаний о способах преодоления ситуаций данного типа, умения применять стратегии этих действий на практике. При воздействии стрессора на личность вначале происходит первичная оценка создавшейся ситуации, как благоприятной или неблагоприятной и угрожающей. С этого момента формируются механизмы психологической защиты и совладания, как способность осуществлять контроль над обоими типами ситуаций. Затем осуществляется вторичная оценка ситуации, результатом которой является выбор стратегии совладания. Далее ретроспективно происходит оценка эффективности примененной копинг-стратегии, отказ от нее или закрепление в поведенческом паттерне.

В настоящее время выявлено более 400 типов копинг-стратегий [Рассказова Е. И., Гордеева Т. О., 2011]. Более обобщенный подход позволяет классифицировать и представить в виде трёх основных типов [Lazarus,1984]:

1. «направленные на проблему», т. е. активное поведение, при котором человек использует весь свой потенциал для эффективного преодоления возникшей проблемы;

2. «направленные на эмоции», при которой человек с целью справиться с возникшими негативными эмоциями, сопровождающие стресс обращается за помощью и поддержкой к семье, друзьям, значимым другим людям или использует иные способы самоуспокоения, не непосредственно не относящиеся к решению данной проблемы;

3. «избегание», т. е. поведение, при котором человек избегает контакта с окружающей действительностью и пытается уклониться от решения проблемы.

Указанные типы поведенческих стратегий реализуются на основе имеющихся ресурсов личности и ресурсов социальной среды.

К личностным ресурсам относятся: уровень интеллекта, мировоззренческий оптимизм, позитивная Я-концепция, высокий уровень дифференциации Я, интернальный локус контроля, социальная компетентность, аффилиативная потребность, эмпатия [Рассказова, Гордеева, Осин, 2013].

Социальными ресурсами являются поддержка семьи, друзей, значимых других людей, социальных сообществ и сетей. Социальная поддержка определяется как обмен ресурсами между людьми, приводящий человека к убеждению, что его ценят, уважают, любят, заботятся о нём даже в трудной жизненной ситуации [Wong P. T. P., Reker G. T., Peacock E. J., 2006].

Наиболее эффективным является способность и умение человека гибко использовать все три типа копинг-стратегий, в зависимости от конкретной жизненной ситуации. В одном случае, человек может самостоятельно справиться с возникшей проблемой, в другом - ему необходима поддержка значимых окружающих людей, в третьем случае он может избежать столкновения с нежелательной проблемой, предварительно оценив её негативные последствия. Достоверно установлена положительная взаимная связь между гибкостью в применении различных стратегий решения проблем и уровнем психологической адаптации и функционирования человека в социуме [Cheng C., Lau H. P. B., Chan M. P. S., 2005, 2014].

В целом, совпадающее поведение рассматривается как особый вид поведения человека, укрепляющего его физическое и психическое здоровье, благополучие, позволяющего преодолеть стресс и проблемную ситуацию с помощью осмысленных действий, направленных на активное взаимодействие с ситуацией с целью её изменения или приспособления. Недостаточное развитие копинг-ресурсов ведёт к формированию пассивного, дезадаптивного поведения, усилению социальной изоляции и, в итоге, дезинтеграции личности.

Проблемы алкогольной и наркотической зависимости человека, психологических особенностей и факторов, детерминирующих формирование и развитие аддиктивного поведения, являются стабильно актуальными. Однако, на сегодняшний день опубликовано ограниченное количество работ, посвящённых изучению семейных особенностей формирования и функционирования копинга у различных категорий зависимых людей, хотя потребность в исследовании данной проблематики очевидна.

В большинстве случаев, как указывают ряд исследований [Назаров Е. А., 2000; Михайловский А. А., 2006] причины употребления ПАВ тесно связаны с жизненными стрессорами, в том числе в подростковый период: страхами, семейной тревогой, в том числе и сепарационной, усилением разного рода конфликтов, сомнением в собственных силах и компетентности, импульсивностью и реактивностью поведения. Дисфункциональный характер аддиктивного поведения проявляется в том, что в этом процессе устанавливаются эмоциональные отношения и связи не с окружающими людьми, а с отдельными предметами (ПАВ), и состояниями (алкогольное или наркотическое опьянение). При этом, отношения с людьми теряют свою значимость, становятся формальными и поверхностными. Способ аддиктивной реализации из средства превращается в цель, постепенно трансформируется в стиль жизни, в котором доминирует потребность ухода от реальной действительности.

У алкогольно и наркотически зависимых людей наблюдается дисфункциональное копинг-поведение, при котором, как правило, используются стратегии избегания жизненных проблем либо попытка справиться с негативными эмоциями путем погружения в субъективный мир иллюзий, мечтаний и фантазий. При этом, уровень стресса на какой-то период снижается, что способствует формированию соответствующего устойчивого паттерна. Со временем, такой способ преодоления проблем сам становится проблемой, интенсивность стресса только усиливается, что приводит к увеличению потребления ПАВ, и, в свою очередь, повышает уровень стресса. Часто это приводит к ослаблению волевых компонентов, психической и социальной дезадаптации личности [Надеждин А. В., Тетенова Е. Ю., 2002].

В значительно меньшей степени зависимые от ПАВ прибегают к стратегии поиска социальной поддержки, предполагающей конструктивное сотрудничество с окружающими людьми. Как показали исследования, зависимые, которые оказались способными использовать копинг-стратегию социальной поддержки с привлечением ресурсов семьи и друзей, имеют более устойчивые результаты лечения, они с большей вероятностью способны преодолеть зависимость и отказаться от употребления психоактивных веществ [Madden C., 1995; Noone M., 1999].

При стойкой зависимости от ПАВ у человека неизбежно формируются дезадаптивные паттерны поведения, препятствующие адекватному совладанию со стрессом. Между ПАВ и стрессом устанавливается циркулярная причинно-следственная связь. С одной стороны, неконтролируемый, чрезмерно сильный стресс усугубляет проблемы и в результате повышает уровень потребления ПАВ. С другой стороны - злоупотребление ПАВ вызывает усиление стресса и снижение степени устойчивости к нему [Романова Е. С., 1996].

Химически зависимый всячески избегает неприятной для него информации, осуждающих разговоров и воспоминаний [Субботина Л. Ю., 2001]. Его стремление уйти от проблем неизбежно ведёт к увеличению вновь возникающих проблем, в решении которых он прибегает к ещё более худшим вариантам аддиктивного поведения [Завьялов В. Ю., 1988].

Установлено, что поведение, направленное на избегание контактов с людьми, употребляющими ПАВ, облегчает противодействие социальному давлению и уменьшает вероятность формирования зависимости. Поиск социальной поддержки у лиц, не употребляющих ПАВ, в период лечения и реабилитации способствует прекращению наркотизации. Поведение, направленное на реализацию поведенческой стратегии поиск удовольствия, поиск поддержки у наркозависимых, способствует усилению наркотизации [Wills T., 1987].

Зависимость от алкоголя и наркотических веществ часто развивается у лиц, неспособных длительно выдерживать душевное напряжение. Это явление получило название непереносимость фрустрации или «низкая фрустрационная толерантность». При определённых личностных расстройствах такая особенность возникает вследствие особенностей воспитания в семье, когда родители или другие близкие люди не позволяли ребёнку оставаться наедине с трудностями или если ребёнок не ощущал поддержку при преодолении трудностей, боялся совершить ошибки, так как в этом случае мог быть отвергнут самыми любимыми людьми.

Люди, страдающие непереносимость фрустрации, склонны к злоупотреблению ПАВ для снятия симптома фрустрации в стрессовых ситуациях, как способа избегания затруднительного положения. Избегание в данном случае, является пассивной реакцией на ситуацию, которая приводит к ещё большему напряжению и конфликтам. Избегание создаёт лишь иллюзию разрешения проблем и возникающих переживаний ситуации стресса. В результате аддиктивное поведение становится стилем жизни, характерной особенностью которого является перманентный уход от реальности и давления социальной среды [Короленко Ц. П., 1991].

Стратегия избегания представлена различными формами защитных, пассивных, осознанных и неосознанных механизмов преодоления стресса. Информация, противоречащая представлениям человека о себе, критически не воспринимается, игнорируется или используется частично, неприятные ситуации подавляются, вытесняются из сферы сознания. Если стратегия избегания не срабатывает, психическое напряжение снижается путём употребления ПАВ или, например, вербальной агрессией, направленной на других людей [Сирота Н. А., 1994, Ялтонский В. М., 1994].

Употребление ПАВ становится более вероятным, когда высокая степень стресса сочетается с истощением копинг-ресурсов личности. Для подобного состояния характерно слабо сформированная, негативная Я-концепция, доминирование гедонистической мотивации, низкий уровень восприятия социальной поддержки, неразвитость навыков эмпатии, подавление аффилиативной потребности, преобладание экстернального локуса контроля, неспособность и нежелание управлять своими мыслями, желаниями и поступками, предпочтение закрытой субкультуры, отсутствие эффективной социальной поддержки со стороны окружающих [Ялтонский В. М., 1995, 1999].

Дезадаптивное копинг-поведение характеризуется также:

? преобладанием копинг-стратегии избегания над стратегиями разрешения проблем и поиска социальной поддержки;

? несбалансированностью функционирования когнитивного, поведенческого и эмоционального компонентов копинга;

? слабо развитыми социальными навыками разрешения проблем;

? неготовностью к активному противостоянию среде;

? негативное отношение к проблеме и оценка её как угрожающей;

? псевдокомпенсаторный, защитный характер поведенческой активности;

? отсутствием направленности копинг-поведения на стрессор как на причину негативного влияния;

? слабым осознанием причин стрессорного воздействия [Сирота Н. А., 1994, Ялтонский В. М., 1999].

Достоверно установлено, что у зависимых от алкоголя людей, среди сознательных стратегий резко снижается поисковая активность, направленная на нахождение способов самостоятельного преодоления возникающих трудностей. Для них характерен регрессивный, инфантильный подход к решению личных проблем, нежелание брать всю полноту ответственности на себя, перенос ответственности на других людей, растерянность, неверие в свои силы и способности [Лукьянов В. В., 2008].

В ряде работ отмечаются некоторые отличия копинг-стратегий зависимых от алкоголя и зависимых от наркотиков. Так, в группе лиц, зависимых от алкоголя ведущей стратегией совладающего поведения является бегство - избегание, наименее выражены положительная переоценка и принятие ответственности. В группе лиц, зависимых от наркотиков ведущими стратегиями совладающего поведения являются конфронтация и поиск социальной поддержки, наименее выражена стратегия самоконтроль. Исследование по тем же методикам группы условно здоровых людей показало, что все стратегии совладающего поведения представлены у них примерно в равной мере [Ткаченко И. Ю., Колпаков Я. В., Ялтонский В. М., 2012; Колпаков Я. В., Ялтонский В. М., 2013].

Отдельные исследования были посвящены сравнительному изучению особенностей феномена прокрастинации и защитно-совладающего поведения людей, зависимых от ПАВ.

Под термином «прокрастинация» понимается склонность к постоянному откладыванию неприятных мыслей, важных и срочных дел, приводящая к усугублению жизненных проблем и болезненных психических аффектов. Достоверно выявлено, что выраженность прокрастинации статистически выше у групп лиц, зависимых от ПАВ, чем у группы условно здоровых людей. У лиц же, зависимых от наркотиков, выраженность феномена оказалась выше, чем у лиц, зависимых от алкоголя. Прокрастинация в данном контексте является одной из форм стратегии избегания. [Ткаченко И. Ю., Колпаков Я. В., Ялтонский В. М., 2012].

Результаты исследования смысложизненных ориентаций наркозависимых людей свидетельствуют об отсутствии в их жизни перспективных целей, идеалов, потребности совершенствования и самоактуализации, осмысленности и критичности по отношению к окружающей действительности и самому себе, чувство бессмысленности происходящего, погружённость сознания в прошлое, чрезмерная рефлексивность, неуверенность в себе, неудовлетворённость своей судьбой и фатализм [Сенкевич Л. В., 2016].

Важным, но не достаточно исследованным ресурсом совладания, является семья: родительская, актуальная нуклеарная и расширенная.

Эффективность совладания человека со стрессом напрямую связана с опытом эмоциональной регуляции, полученным в семье, а также возможностью находить баланс между относительной автономией от родителей и близостью с ними [Skowron E. A., Wester S. R., Azen R. 2004].

Исследования установили наличие взаимосвязи между уровнем дифференциации Я, как системной семейной характеристикой, и особенностями копинг-стратегий человека. Под воздействием стресса лица с более низким уровнем дифференциации Я более склонны к дисфункции, чаще прибегают к малоэффективным или разрушительным стратегиям совладания [Murdock N. L., Gore P. A., 2004].

Исследование взаимосвязи особенностей семейного функционирования и копинг-стратегий выявило закономерность: подростки, субъективно оценивающие отношения с отцом как дистантные проявляли большую тревогу и стратегию избегания, как способ справиться с ней. Подростки, субъективно оценивающие отношения и с отцом и с матерью как дистантные, оказались более склонными к депрессиям [Vuliс?Prtoriс A., Macuka I.,2006].

Особый ресурс совладания получил название «межпоколенный». Этот ресурс выступает как возможность получения поддержки в отношениях со значимыми родственниками старшего поколения и получения информации об истории семьи в целом, которые человек может использовать как готовые, проверенные временем стратегии совладания с трудными жизненными ситуациями.

Знание истории семьи и древа рода имеет специфическое рефлексируемое значение для человека. Оно заключается в следующем:

? помогает сформировать родовую идентичность человека, представление о предназначении, цели, смысле существования его внутри рода;

? даёт понимание собственной позиции и статуса в обществе, в котором он существует, способствует упрочению чувства уверенности в себе и веры в будущее;

? укрепляет взаимную поддержку и сплочённость, чувство социальной защищённости и комфорта, гордости за семью.

Структура межпоколенного ресурса состоит из трёх компонентов: эмоционально-чувственного, как ресурса социальной поддержки; идентификационно-поведенческого, проявляющегося в сравнении себя со значимым членом семьи и ориентацией на него; интеллектуально-ценностного, выражающийся в интеллектуальном влиянии значимого человека на душевный мир личности.

Критериями действенности межпоколенного ресурса являются: улучшение эмоционального состояния, возникновение ощущения силы и уверенности в будущем, развитие способности преодолевать трудности, адекватное понимание самого себя, положительных и отрицательных черт, особенностей своего поведения, укрепление позитивного образа Я, лучшее понимание своей роли и значения в семье и других социальных группах, поддержание тесных контактов с окружающими людьми [Петрова Е. А., 2008].

Особое значение имеет терпапевтический потенциал родительской и ядерной семьи человека. Исследования выявили обратную корреляции между наличием супруга и детей и склонностью использовать ПАВ в качестве непродуктивного способа справляться со стрессом [Taziki S. et al., 2015].

Лица, страдающие от химической зависимости находятся в более дисфункциональных, напряженных, стрессогенных отношениях с близкими, по сравнению с условно-здоровыми, чаще прибегают к эмоционально направленным стратегиям совладания и стратегиям избегания стрессовых ситуаций, а также к самоизоляции и отказу от поддержки [Mahdavi M., Heydari H., 2014; A'zami Y. et al., 2015; Adan A., Antъnez J. M., Navarro J. F., 2017].

В литературе отмечается, что семейное окружение химически зависимого часто использует непродуктивные копинг-стратегии, прибегая к использованию алкоголя или наркотиков при попытке справиться с трудными жизненными ситуациями. Семья химически зависимого, сталкиваясь с реальностью его болезни, также прибегает к стратегиям отрицания и избегания [Horta A. L. M. et al., 2016].

Обобщение вышеизложенного можно свести к нескольким суждениям:

1. Можно предположить, что семья (в том числе и химически зависимого) может являться как эффективным ресурсом стратегии совладания, так и источником повышенного напряжения и хронического стресса и примером дисфункциональных паттернов совладания. Семейный ресурс совладения в настоящее время остается малоизученным.

2. Особенности копинг- стратегий человека связаны с его уровнем дифференциации Я, как системной семейной характеристикой.

3. Стратегии совладания химически зависимых более ригидны и, в основном, направлены на избегание проблемы или представляют собой попытку справиться с негативными эмоциональными переживаниями, возникшими в ответ на проблему.

4. Различные типы химической зависимости характеризуются различной степенью выраженности дисфункциональных копинг-стратегий.

5. Изначально функциональные стратегии совладания, закрепляясь в ригидные паттерны приводят к дезадаптации.

Таким образом, на сегодняшний день известно, что взаимоотношения в семье химически зависимого обладают целым особенностей рядом характерных особенностей: неадекватная эмоциональная дистанция (слишком большая при гипоопеке и недостаточная при гиперопеке), гипофункционирование или дисфункция одного из родителей, большая стрессогенность. Это позволяет нам предположить, что химически зависимый покидает родительскую семью с незавершенными эмоциональными процессами, которые влияют на особенности его функционирования уже во взрослом возрасте: предполагают более высокую тревожность, более низкий уровень дифференциации Я и специфический набор копинг-стратегий. И, вместе с тем, семья является важнейшим ресурсом, опираясь на который, человек может зависимость преодолеть. Все эти предположения нам предстоит проверить и уточнить в эмпирической части настоящей работы.

Глава 2. Эмпирическое исследование уровня дифференциации Я и копинг-стратегий лиц, страдающих от химической зависимости

2.1 Программа эмпирического исследования

Процедура исследования. Гипотеза

В первой главе проведен теоретический анализ научной литературы по проблеме индивидуальных психологических особенностей и особенностей семейной системы человека, столкнувшегося с проблемой зависимости.

Анализ научной литературы по рассматриваемой проблеме позволил обосновать актуальность эмпирического исследования эмоциональных процессов в семье с зависимым человеком, уровня дифференциации и стратегий совладания людей, страдающих от зависимости, определиь его цель, задачи, сформулировать гипотезы.

Актуальность исследования определяется ежегодным увеличением разновидностей ПАВ, появлением новых типов химической и нехимической зависимости, а также стремительным уменьшением возраста начала регулярного потребления ПАВ.

Вместе с тем, возрастают возможности семейной психотерапии в лечении и реабилитации химически зависимых. В силу этого закономерно возникает потребность в разработке новых методов терепавтической работы с зависимыми людьми и членами их семьей, основанных на достоверных эмпирических данных.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на российской выборке сопоставляются особенности дифференциации Я зависимых людей и их копинг-стратегиями с учетом семейного контекста, в котором происходит формирование зависимого поведения и преодоление зависимости.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования результатов исследования для определения, уточнения и конкретизации направления коррекционной психотерапевтической работы и семейной психотерапии химически зависимых; выработки практических рекомендации, позволяющих улучшить систему профилактики, лечения и социальной адаптации химически зависимых, в том числе за счет учета особенностей взаимоотношений в их родительской семье.

Объектом исследования является эмоциональная система взаимоотношений в базовом родительском треугольнике; уровень дифференциации «Я» и особенности копинг- стратегий человека, страдающего от химической зависимости.

Предметом исследования является взаимосвязь между уровнем дифференциации Я и реализуемыми копинг- стратегиями лиц, страдающих от различных химических зависимостей.

Цель настоящего исследования - выявление взаимосвязи уровня дифференциации Я и стратегии совладания со стрессом лиц, страдающих от химической зависимости с учетом семейного контекста формирования и преодоления зависимого поведения.

Были поставлены следующие эмпирические задачи:

1. Определить программу и выбрать методические средства для проведения эмпирического исследования особенностей взаимодействия в эмоциональной системе родительской семьи людей, страдающих от химической зависимости;

2. Выделить две группы исследуемых: экспериментальную, состоящую из лиц, страдающих химической зависимостью и контрольную, состоящую из лиц условно здоровых.

3. Провести сбор данных об эмоциональных процессах в родительской семье зависимых людей. Сравнить эмоциональные процессы в «базовых родительских треугольниках» в контрольной и экспериментальной группах;

4. Провести исследование уровней дифференциации «Я» и семейной тревоги в обеих группах респондентов. Выбрать соответствующие методические средства. Систематизировать и сопоставить полученные данные по уровням дифференциации «Я» и семейной тревоги экспериментальной и контрольной групп;

5. Выявить особенностях копинг- стратегий лиц, страдающих от химической зависимости;

6. Исследовать наличие взаимосвязи между уровнем дифференциации Я и особенностями копинг- стратегий в двух группах исследуемых;

7. Провести структурированное интервью с химически хависимыми, успешно справляющимися с аддикцией, направленное на определение роли семьи в преодолении зависимого поведения;

8. Сформулировать выводы по результатам исследования.

Теоретическая гипотеза: уровень дифференциации Я, семейная система и реализуемые копинг- стратегии химически зависимых имеют свои специфические особенности.

Эмпирические гипотезы:

1. Уровень дифференциации «Я» лиц, страдающих от химической зависимости, ниже, чем уровень условно-здоровых;

2. Уровень дифференциации Я лиц, страдающих от алкогольной и наркотической зависимости отличаются;

3. Уровень дифференциации Я связан с уровнем семейной тревоги;

4. Вариативность совладающего поведения химически зависимых имеет выраженные качественные и количественные отличия.

5. Копинг- стратегии людей, страдающих от алкогольной зависимости отличаются от копинг- стратегий наркотически зависимых.

Выборка. Всего в исследовании приняло участие 106 человек, в том числе:

• экспериментальная группа численностью 56 респондентов, в возрасте от 21 до 48 лет, 49 мужчин и 6 женщин, средний возраст 36 лет, с установленным диагнозом «синдром химической зависимости», по номенклатуре МКБ 10 - F10.2. проходящие лечение в Клинике психиатрии им. С.С. Корсакова и реабилитацию в частной наркологической клинике «Спасение».

• контрольная группа условно здоровых лиц из 50 респондентов от 21 до 48 лет, средний возраст 32 года, 42 мужчины и 8 женщин, по социальным характеристикам соответствующих экспериментальной группе.

На первом этапе исследования приняло участие 49 человек, на втором этапе 57 человек.

Эмпирическая база исследования. Исследование проводилось в Клинике психиатрии им. С.С. Корсакова и реабилитационном центре частной наркологической клиники «Спасение».

В исследовании применялись следующие методики:

1. Стандартизированное интервью для определения особенностей эмоциональной системы в базовом родительском треугольнике [Lisa F. Platt and Elizabeth A. Skowron, 2012];

2. Опросник «Анализ семейной тревоги» (Э.Г. Эйдемиллер, В.В. Юстицкис) [Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В.,1999];

3. Модифицированный опросник «Уровень дифференциации Я»

(Э. Скаврон, Дж. Дрейк, модифицированный исследовательской группой НИУ ВШЭ в составе М.А. Чумаковой, Г.Л. Будинайте, А.Я. Варга, Е.В. Фисун, С.В. Климовой, И.А. Геронимус);

4. Опросник COPE (К. Карвер, стандартизированный и адаптированный Е.И. Рассказовой, Т.О. Гордеевой, Е.Н. Осиным [Е.И. Рассказова, Т.О. Гордеева, Е.Н. Осин, 2013];

5. Авторское структурированное интервью «Качественные особенности копинг- стратегий лиц, страдающих от химической зависимости».

Исследование особенностей эмоциональной системы в базовом родительском треугольнике проводилось по методике стандартизированного интервью для построения генограмм. Интервью содержит вопросы и утверждения, касающиеся расширенной трех поколенной семьи исследуемого. Для целей настоящего исследования данная методика была переведена на русский язык и сокращена. В частности, были исключены блоки вопросов, касающиеся взаимодействия исследуемого с сиблингами, с прародителями, со своими супругами и детьми. Базовый родительский треугольник анализировался исследователем с точки зрения наличия дисфункциональных паттернов, возникающих во взаимодействии исследуемого с одним из родителей или между его родителями: конфликт, дистанцирование, слияние, эмоциональный разрыв, гипер- или гипофункционирование, дисфункция. Исследователь при этом, опираясь на концепции теории семейных систем М. Боуэна, занимал экспертную позицию.

...