Психология массовых коммуникаций

Влияние других людей на формирование "Я" и самосознания очевидно. Но в связи с этим возникает и проблема, на которую указывал Карл Юнг. В структуре психики он выделяет защитное образование, которое называет Персоной. Она-то и создает проблему истинного "Я" и ложного "Я", или "Я" и "не-Я" Harding M., Memory for implied versus directly asserted advertising claims. Psychology & Marketing, 1973, 87-96. . По мнению Юнга, Персона, являясь своеобразной маской, которую человек надевает в ответ на требование общества, скрывает его истинное "Я". Она представляет лишь то, чем человек кажется самому себе, или то, что он демонстрирует окружающим, а не его истинную сущность, не то, чем он является на самом деле. Юнг полагает, что Персона - это компромисс между индивидом и обществом. Срастание Я и Персоны означает, по Юнгу, омассовление индивида Юнг К., О свободе личности. - М.: Мысль,1993.

К.Г. Юнг указывает на реальную опасность, угрожающую самосознанию индивида. И сам Юнг, и его последовательница Эстер Хардинг приводят немало убедительных доказательств того, насколько типичной является ситуация, когда человек воспринимает в качестве своей сущности те социальные маски и оценки, которые навязывает ему социальное окружение. В этом случае Я-концепция и Персона индивида совпадают. Чтобы этого избежать человек не должен полагаться только на мнения и оценки окружающих, не должен идентифицироваться со своими социальными ролями, ему необходимо и самому активно участвовать в формировании Я-концепции путем самопознания.

Говоря в целом, отметим, что каждый из нас может стремиться как к самоактуализации, т. е. реализации имеющегося у каждого человека творческого, духовного потенциала (а именно это должно стать целью каждой личности, считают основатели гуманистического направления в психологии Абрахам Маслоу и Карл Роджерс), так и к тому, чтобы изо всех сил стараться соответствовать социальному стандарту.

Самосознание личности - сложное явление. Поэтому неудивительно, что, говоря о самосознании, каждый автор теории личности вкладывает в понимание структуры, аспектов самосознания свой собственный жизненный опыт и отражает те теоретические позиции, которых придерживается. Психологи-когнитивисты рассматривают самосознание человека под углом зрения функционирования когнитивных схем, где само самосознание (Я-концепция) предстает в виде сложно организованной, структурированной на основе особых принципов когнитивной схемы личности. Сторонники ролевого подхода рассматривают самосознание как отражение в Я-концепции социальных ролей человека.

Я-концепция - это все мысли и чувства человека относительно собственной личности, когда он сам для себя становится объектом исследования, когда он сам себя осознает.

Понятие "Я-концепция" родилось в 1950-е годы в русле феноменологической, гуманистической психологии, представители которой (А. Маслоу, К. Роджерс), в отличие от бихевиористов и фрейдистов, стремились к рассмотрению целостного человеческого "я" как фундаментального фактора поведения и развития личности Большой психологический словарь. Сост. Мещеряков Б., Зинченко В. Олма-пресс. [Электронный ресурс]: Национальная психологическая энциклопедия. - Режим доступа: http://vocabulary.ru/dictionary/30/word/ja-koncepcija. Рада Грановская и Ирина Никольская иначе определяют Я-концепцию: выделяя в самосознании эмоциональную (Я-образ) и рациональную сферу, только вторую называют Я-концепцией. Я-образ формируется через воспитание, подражание, имитацию, а Я-концепция - через целенаправленное осознанное обучение нормам, правилам и ценностям.

Я-образ, или физическое Я, индивида может быть представлено осознанием себя как привлекательного/непривлекательного, красивого/некрасивого, крепкого/слабого, высокого/низкого, полного/худого и т. д. Кроме того, человеком осознается, причем часто болезненно, соответствие либо несоответствие своих конституциональных харак-теристик существующему стандарту. Любое несоответствие стандарту, как правило, вызывает повышенную озабоченность человека этим обстоятельством. Н.И. Семечкин в работе "Социальная психология на рубеже веков" указывает на то, что У. МакГайр и А. Падавер-Сингер Н.И. Семечкин в пособии "Социальная психология на рубеже веков". Часть 1. - Владивосток: Изд-во Владивосточного университета, 2001 сообщают, что дети, чей рост выше или ниже среднего, в самоописаниях чаще упоминают о своем росте, чем те дети, чей рост соответствует среднему показателю. Помимо того, дети младше или старше своих согруппников также в первую очередь упоминают о своем возрасте.

Если у человека неустойчивая или заниженная самооценка, неуверенность в себе, высокий уровень тревожности или другие проблемы, то конституциональные или физические отклонения от стандарта, вошедшие в его Я-образ, могут вызывать болезненные переживания. Низкая самооценка, высокая тревожность могут быть и следствием осознания своей необычности. Эта ситуация наиболее вероятна в том случае, когда физическому Я в самосознании индивида придается исключительно важное значение.

Неудовлетворительный для человека Я-образ формируется у него чаще всего под влиянием оценок окружающих (белая ворона, гадкий утенок), которые побуждают его часто сравнивать себя с окружающими. В раннем детстве, подростковом возрасте (когда чаще возникает эта проблема) формируется Я-образ, неадекватный реальности. Любое несоответствие среднему показателю в своем облике он может начать воспринимать как физический недостаток (стигматизированное самосознание).

Те люди, для которых физическое Я в их Я-концепции играет важную роль (а таких подавляющее большинство), всегда имеют такой идеальный образ самих себя, какими бы они хотели выглядеть или на кого хотели бы быть похожими. Поэтому люди лучше помнят те свои фотографии, на которых их изображения больше соответствуют их воображаемому представлению о своем облике. И хуже помнят те фотографии, где, как им кажется, они не похожи на самих себя.

Кроме того, Я-образ, как и Я-концепция в целом, - устойчивое, трудно поддающееся изменению образование. Поэтому тот идеальный Я-образ, который имеется в самосознании индивида, сохраняется даже тогда, когда реальный облик человека изменяется. Человек же, чаще всего, не хочет признавать эту реальность, не желая с ней смириться. И сохранение в Я-концепции идеального Я-образа, не соответствующего реальному, является признаком того, что человек оказывает психическое сопротивление жизненным изменениям.

Разумеется, люди сопротивляются изменениям в самих себе не только ригидностью Я-образа. Не желая признавать факт старения, человек может, например, закрашивать седину, стараться избавиться от морщин и т. д. Но даже и безотносительно проблемы старения, большинство людей прилагают невероятные усилия, чтобы их внешность соответствовала идеальному Я-образу в их Я-концепции.

В Я-концепцию входят различные уровни самосознания: физический, социальный и когнитивно-психический. Причем здесь срабатывает такая закономерность: чем выше уровень осознания, тем более неопределенными понятиями оперирует человек в своих самоопределениях, поскольку на "внутренний облик" сложно посмотреть объективно.

Социально-психологическое Я индивида отражает его социальные характеристики и психические особенности: удачливый / неудачливый, старательный / ленивый, аккуратный/неаккуратный, самостоятельный / несамостоятельный, богатый / бедный, бережливый / щедрый и т. д.

Когнитивно-психическое Я отражает психические качества человека: сообразительный / тугодум, способный / неспособный, собранный / несобранный, внимательный / рассеянный, спокойный / вспыльчивый и т. д.

Более сложная схема личности может содержать в себе еще два уровня самосознания: морально-этический и духовно-творческий. Первый отражает как осознание себя в целом, так и своих поступков с позиций справедливости / несправедливости, честности / нечестности, порядочности / непорядочности.

Сразу оговоримся, что для многих людей проблемы нравственного самоосознания просто не существует, поскольку их нравственная установка в отношении себя (а схема личности - это социальная установка индивида в отношении себя самого) жесткая и неизменная: я и мои действия изначально нравственны и иными быть не могут. Такая позиция может служить показателем того, что нравственность поведения индивида детерминируется стыдом, а не совестью. При этом под стыдом понимается чувство психического дискомфорта перед лицом либо реальных, либо потенциальных свидетелей, т. е. других людей. Уровень духовно-творческого Я, который также может либо присутствовать, либо нет в схеме личности. Он является осознанием своего творческого духовного потенциала, таланта, творческих способностей.

Уровни Я-концепции находятся в сложных отношениях взаимовлияния, взаимообусловливания и образуют целостную структуру - Я-концепцию.

Понятно, что в различных Я-концепциях как долженствующее Я, так и идеальное Я представлены в самых разнообразных вариантах. Ведь у разных людей различные представления и об идеалах, и о долге.

Как видим, концепция внутриличностного расхождения поднимает еще одну важную тему, связанную с Я-концепцией, - тему самооценки.

2.3 Коммуникативные аспекты Я-концепции

То, как человек осознает себя, влияет не только на его отношение к себе, но и на отношение к другим людям. Так, если в Я-концепции человека будет доминировать физическое Я (Я - красивый), то и окружающих этот человек будет воспринимать с позиции физических качеств. На восприятие других людей влияет центральная характеристика самосознания. Она в большой мере определяет и то, как мы ведем себя, как реагируем на события, на информацию. В этом отношении показательно исследование, проведенное Хейзелем Маркусом: самоопределение людей как "очень зависимых" или независимых влияло на скорость описания поведения с помощью прилагательных, характеризующих соответствующую Я-концепцию (самостоятельный, индивидуальный, напористый, самоуверенный или, напротив, коллективный, мягкий, покладистый, тактичный).

Исследование продемонстрировало, что центральная черта Я-концепции влияет на восприятие и использование людьми поступающей информации, делает ее для них важной или второстепенной. Поэтому можно смело утверждать, что окружающий нас мир мы воспринимаем сквозь призму нашего самосознания.

Я-концепция - устойчивое, инертное образование, но все же поддается изменениям. В этом, собственно говоря, и заключается смысл использования К. Роджерсом понятия "концепция" для обозначения самосознания. Он полагает, что самосознание, организованное как Я-концепция, как и любую другую концепцию можно корректировать, усовершенствовать, улучшать.

Самосознание помимо восприятия физических, психических и прочих личностных характеристик включает в себя также и осознание тех социальных ролей, которые исполняет каждый из нас. Она может структурироваться в соответствии с ролевым набором человека. Исполняемые индивидом роли осознаются им в соответствии с ролевыми ожиданиями, теми значениями, которые человек и его окружение придают той или иной роли.

Человек так играет свои социальные роли, как понимает их сам и окружающие его люди. Социальные роли способствуют проявлению сущностных характеристик личности. Через роли раскрываются как все самосознание человека, так и его отдельные аспекты. Например, индивид может осознавать себя как студента, как друга, как.

Различные роли могут включать в себя одну и ту же интегральную характеристику, что указывает на цельность личности. Татьяна Ларина была, как мы помним, такой цельной личностью, т.е. в различных ситуациях (играя разные роли) она была одинаково искренней, пылкой, нежной, заботливой и пр.

Роли, конституирующие Я-концепцию, могут выстраиваться в определенной иерархии: одни, наиболее важные, стоять на первом месте, другие, менее важные, отодвигаться на задний план. Если это так, то некоторые аспекты самосознания оказываются постоянными и веду-щими в мышлении и поведении индивида. Тогда как другие могут всплывать в сознании лишь в определенных ситуациях.

Возникает вопрос: если все эти аспекты самосознания, роли, уровни являются частями единого самосознания, тогда почему они не осознаются все разом? Почему, как правило, функционирует лишь какой-то фрагмент самосознания, который и влияет на наше актуальное поведение? Дело в том, что целиком Я-концепция может быть востребована лишь в исключительных случаях, в какие-то чрезвычайные, кризисные периоды жизни, которые философы и психологи-экзистенциалисты называют пограничными ситуациями или часами пик. В обычное же время включается лишь та или иная грань самосознания. Механизм, который активизирует какие-то аспекты Я-концепции, ориентируясь при этом на признаки ситуации, в американской когнитивной социальной психологии получил название прайминга.

Прайминг - это процесс, в ходе которого признаки ситуации включают нашу память и активизируют тем самым какой-то аспект самосознания. Благодаря праймингу мы сосредоточиваем внимание на опредленной грани нашей личности.

Например, увидев ребенка, человек может вспомнить о своих детях и в его схеме личности активизируется социальная роль родителя. Следовательно, определенные признаки, ассоциирующиеся с исполнением той или иной роли, привлекают наше внимание и выводят в центр сознания некоторые аспекты Я-концепции, активизируют их. Ту часть Я-концепции, которая задействована в данный момент, называют активной, или работающей, частью самосознания. Понятно, что эти аспекты меняются от ситуации к ситуации, от роли к роли.

Если же человек имеет более сложную самоидентификацию не только спортсмена или военного, но и, допустим, супруга, родителя, поэта, друга и т. д., то утрата одной роли и одной идентификации будет переживаться им менее болезненно, поскольку у него имеются не менее значимые "запасные" роли.

Люди со сложной Я-концепцией менее подвержены депрессиям и болезням, а также колебаниям настроения в зависимости от успехов или неудач в какой-то одной своей деятельности. Таким образом, "ролевой недобор" может вести к появлению серьезных психических проблем у человека.

Еще один подход к структурному описанию взаимодействия представлен в транзактном анализе - направлении, предлагающем регулирование действий участников взаимодействия через регулирование их позиций, а также учет характера ситуаций и стиля взаимодействия. С точки зрения транзактного анализа каждый участник взаимодействия может занимать одну из трех позиций, которые условно можно обозначить как Родитель, Взрослый, Ребенок. Эти позиции не связаны обязательно с соответствующей социальной ролью: это лишь чисто психологическое описание определенной стратегии во взаимодействии (позиция Ребенка может быть определена как позиция "Хочу!", позиция Родителя как "Надо!", позиция Взрослого - объединение "Хочу" и "Надо"). Взаимодействие эффективно тогда, когда транзакции носят "дополнительный" характер, т.е. совпадают: если партнер обращается к другому как Взрослый, то и тот отвечает с такой же позиции. Если же один из участников взаимодействия адресуется к другому с позиции Взрослого, а тот отвечает ему с позиции Родителя, то взаимодействие нарушается и может вообще прекратиться. В данном случае транзакции являются "пересекающимися".

Например, жена обращается к мужу с информацией: "Я порезала палец" (апелляция к Взрослому с позиции Взрослого). Если он отвечает: "Сейчас перевяжем", то это ответ также с позиции Взрослого (I). Если же следует сентенция: "Вечно у тебя что-то случается", то это ответ с позиции Родителя (II), а в случае: "Что же я теперь должен делать?", демонстрируется позиция Ребенка (III). В двух последних случаях эффективность взаимодействия.

Второй показатель эффективности - адекватное понимание ситуации (как и в случае обмена информацией) и адекватный стиль действия в ней. В социальной психологии существует много классификаций ситуаций взаимодействия: А.А. Леонтьева (социально-ориентированные, предметно-ориентированные и личностно-ориентированные ситуации); М. Аргайла и Э. Берна. Каждая ситуация диктует свой стиль поведения и действий: в каждой из них человек по-разному "подает" себя, а если эта самоподача не адекватна, взаимодействие затруднено. Если стиль сформирован на основе действий в какой-то конкретной ситуации, а потом механически перенесен на другую ситуацию, то, естественно, успех не может быть гарантирован.

Еще одно направление, в котором рассматирается коммуникативная и интерактивная сторона общения, связано с именем Г. Мида, который дал направлению и имя - "символический интеракционизм". Выясняя социальную природу человеческого "Я", Мид вслед за В. Джемсом пришел к выводу, что в становлении этого "Я" решающую роль играет взаимодействие. Мид использовал также идею Ч. Кули о так называемом "зеркальном Я", где личность понимается как сумма психических реакций человека на мнения окружающих. Однако у Мида вопрос решается значительно сложнее. Становление "Я" происходит действительно в ситуациях взаимодействия, но не потому, что люди есть простые реакции на мнения других, а потому, что в этих ситуациях формируется личность, в них она осознает себя, не просто смотрясь в других, но действуя совместно с ними. Моделью таких ситуаций является игра, которая у Мида выступает в двух формах: play и game. В игре человек выбирает для себя "значимого другого" и ориентируется на то, как он им воспринимается. В соответствии с этим у человека формируется и представление о себе самом, о своем "Я". Вслед за В. Джемсом Мид разделяет это "Я" на два начала (здесь за неимением адекватных русских терминов мы сохраняем их английское наименование), "I" (я) и "Mе" (меня). "I" - это импульсивная творческая сторона "Я", непосредственный ответ на требование ситуации; "Mе" - это усвоение личностью отношений, которые складываются в ситуации взаимодействия.

Таким образом, центральная мысль интеракционистской концепции состоит в том, что личность формируется во взаимодействии с другими личностями, и механизмом этого процесса является установление контроля действий личности теми представлениями о ней, которые складываются у окружающих.

Вопросы для самопроверки

1. Что такое личность с точки зрения биосоциального и биофизического подхода?

2. Что в терминологии К.Юнга обозначает понятие "персона"?

3. Каковы структура "Я-концепции"? Какая теория лучше всего обхясняет, на ваш взгляд, феномен самосознания личности?

4. Может ли смена социальных ролей полностью изменить человека? Обоснуйте ответ.

5. Каким образом коммуникативное взаимодействие влияет на самосознание?

3. Перцептивная сторона общения

3.1 Понятие социальной перцептии

Как уже было установлено, в процессе общения должно присутствовать взаимопонимание между участниками этого процесса. Само взаимопонимание может быть здесь истолковано по-разному: или как понимание целей, мотивов, установок партнера по взаимодействию, или как не только понимание, но и принятие, разделение этих целей, мотивов, установок. Однако и в том, и в другом случаях большое значение имеет тот факт, как воспринимается партнер по общению, иными словами, процесс восприятия одним человеком другого выступает как обязательная составная часть общения и условно может быть назван перцептивной стороной общения.

Прежде чем раскрывать в содержательном плане характеристики этой стороны общения, необходимо уточнить употребляемые здесь термины. Весьма часто восприятие человека человеком обозначают как "социальная перцепция". Это понятие в данном случае употреблено не слишком точно. Термин "социальная перцепция" впервые был введен Дж. Брунером в середне ХХ века. Вначале под социальной перцепцией понималась социальная детерминация перцептивных процессов. Позже исследователи, в частности в социальной психологии, придали понятию несколько иной смысл: социальной перцепцией стали называть процесс восприятия так называемых социальных объектов, под которыми подразумевались другие люди, социальные группы, большие социальные общности. Именно в этом употреблении термин закрепился в социально-психологической литературе. Поэтому восприятие человека человеком относится, конечно, к области социальной перцепции, но не исчерпывает ее.

Если представить себе процессы социальной перцепции в полном объеме, то получается разветвленная схема. Она включает в себя различные варианты не только объекта, но и субъекта восприятия: индивида своей группы, чужой группы. Если даже не включать в перечень большие социальные общности, которые в принципе так же могут восприниматься, то и в этом случае получаются четыре различных процесса, каждый из которых обладает своими специфическими особенностями.

Еще сложнее обстоит дело в том случае, когда в качестве субъекта восприятия интерпретируется не только отдельный индивид, но и группа, тогда учитывается то, как группа восприимает саму себя, своего участника, участника другой группы и т.д. Однако не все из них имеют отношение к проблеме взаимопонимания партнеров по общению Андреева Г.М. Место межличностного восприятия в системе перцептивных процессов и особенности его воприятия // Межличностное восприятие в группе. - М., 1981. С. 30.

Для того чтобы более точно обозначить, о чем идет речь в интересующем нас плане, целесообразно говорить не вообще о социальной перцепции, а о межличностной перцепции, или межличностном восприятии (или - как вариант - о восприятии человека человеком). Именно эти процессы непосредственно включены в общение в том его значении, в каком оно рассматривается здесь. Иными словами, в данном контексте речь идет лишь о позициях 1) и 2) предложенной схемы. Но кроме этого, возникает необходимость и еще в одном комментарии. Восприятие социальных объектов обладает такими многочисленными специфическими чертами, что само употребление слова "восприятие" кажется здесь не совсем точным. Во всяком случае ряд феноменов, имеющих место при формировании представления о другом человеке, не укладывается в традиционное описание перцептивного процесса, как он дается в общей психологии. Поэтому в социально-психологической литературе до сих пор продолжается поиск наиболее точного понятия для характеристики описываемого процесса. Основная цель этого поиска состоит в том, чтобы включить в процесс восприятия другого человека в более полном объеме некоторые другие познавательные процессы. Многие исследователи предпочитают в этом случае обратиться к французскому выражению "connaissanse d'autrui", что означает не столько "восприятие другого", сколько "познание другого". В отечественной литературе также весьма часто в качестве синонима "восприятие другого человека" употребляется выражение "познание другого человека" Бодалев А.А. Восприятие и понимание человека человеком. - М., 1982. С. 5.

Это более широкое понимание термина обусловлено специфическими чертами восприятия другого человека, к которым относится восприятие не только физических характеристик объекта, но и поведенческих его характеристик, формирование представления о его намерениях, мыслях, способностях, эмоциях, установках и т.д. Кроме того, в содержание этого же понятия включается формирование представления о тех отношениях, которые связывают субъект и объект восприятия. Именно это придает особенно большое значение ряду дополнительных факторов, которые не играют столь существенной роли при восприятии физических объектов. Так, например, такая характерная черта, как селективность (избирательность) восприятия здесь проявляется весьма своеобразно, поскольку в процесс селекции включается значимость целей познающего субъекта, его прошлый опыт и т.д. Тот факт, что новые впечатления об объекте восприятия категоризуются на основе сходства с прежними впечатлениями, дает основание для стереотипизации. Хотя все эти явления были экспериментально зарегистрированы и при восприятии физических объектов, значимость их в области восприятия людьми друг друга в огромной степени возрастает.

Другой подход к проблемам восприятия, который также был использован в социально-психологических исследованиях по межличностной перцепции, связан со школой так называемой транзактной психологии, отдельные положения которой были уже рассмотрены в предыдущей главе. Здесь особенно подчеркнута мысль о том, что активное участие субъекта восприятия в транзакции предполагает учет роли ожиданий, желаний, намерений, прошлого опыта субъекта как специфических детерминант перцептивной ситуации, что представляется особенно важным, когда познание другого человека рассматривается как основание не только для понимания партнера, но для установления с ним согласованных действий, особого рода отношений.

Все сказанное означает, что термин "социальная перцепция", или, в более узком смысле слова, "межличностная перцепция", "восприятие другого человека" употребляется в литературе в несколько вольном, даже метафорическом смысле, хотя последние исследования и в общей психологии восприятия характеризуются известным сближением восприятия и других познавательных процессов. В самом общем плане можно сказать, что восприятие другого человека означает восприятие его внешних признаков, соотнесение их с личностными характеристиками воспринимаемого индивида и интерпретацию на этой основе его поступков.

Поскольку человек вступает в общение всегда как личность, постольку он воспринимается и другим человеком - партнером по общению - также как личность. На основе внешней стороны поведения мы как бы "читаем" другого человека, расшифровываем значение его внешних данных. Впечатления, которые возникают при этом, играют важную регулятивную роль в процессе общения. Во-первых, потому, что, познавая другого, формируется и сам познающий индивид. Во-вторых, потому, что от меры точности "прочтения" другого человека зависит успех организации с ним согласованных действий.

Представление о другом человеке тесно связано с уровнем собственного самосознания. Связь эта двоякая: с одной стороны, богатство представлений о самом себе определяет и богатство представлений о другом человеке, с другой стороны, чем более полно раскрывается другой человек (в большем количестве и более глубоких характеристик), тем более полным становится и представление о самом себе. Этот вопрос в свое время на философском уровне был поставлен Марксом, когда он писал: "Человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека. Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе как к человеку". По существу ту же мысль, на уровне психологического анализа, находим у Л.С. Выготского: "Личность становится для себя тем, что она есть в себе, через то, что она представляет собой для других" Выготский Л.С. Развитие высших психических функций. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1960. С. 196 . Как мы видели, сходную по форме идею высказывал и Мид, введя в свой анализ взаимодействия образ "генерализованного другого". Однако, если у Мида этот образ характеризовал лишь ситуацию непосредственного взаимодействия, то в действительности, по мысли Б.Ф. Поршнева, "Петр познает свою натуру через Павла только благодаря тому, что за спиной Павла стоит общество, огромное множество людей, связанных в целое сложной системой отношений" Поршнев, 1968. С. 79.

Если применить это рассуждение к конкретной ситуации общения, то можно сказать, что представление о себе через представление о другом формируется обязательно при условии, что этот "другой" дан не абстрактно, а в рамках достаточно широкой социальной деятельности, в которую включено взаимодействие с ним. Индивид "соотносит" себя с другим не вообще, а прежде всего преломляя это соотнесение в разработке совместных решений. В ходе познания другого человека одновременно осуществляется несколько процессов: и эмоциональная оценка этого другого, и попытка понять строй его поступков, и основанная на этом стратегия изменения его поведения, и построение стратегии своего собственного поведения.

Однако в эти процессы включены как минимум два человека, и каждый из них является активным субъектом. Следовательно, сопоставление себя с другим осуществляется как бы с двух сторон: каждый из партнеров уподобляет себя другому. Значит, при построении стратегии взаимодействия каждому приходится принимать в расчет не только потребности, мотивы, установки другого, но и то, как этот другой понимает мои потребности, мотивы, установки. Все это приводит к тому, что анализ осознания себя через другого включает две стороны: идентификацию и рефлексию. Каждое из этих понятий требует специального обсуждения,

Термин "идентификация", буквально обозначающий отождествление себя с другим, выражает установленный эмпирический факт, что одним из самых простых способов понимания другого человека является уподобление себя ему. Это, разумеется, не единственный способ, но в реальных ситуациях взаимодействия люди часто пользуются таким приемом, когда предположение о внутреннем состоянии партнера строится на основе попытки поставигь себя на его место. В этом плане идентификация выступает в качестве одного из механизмов познания и понимания другого человека. Существует много экспериментальных исследований процесса идентификации и выяснения его роли в процессе общения. В частности, установлена тесная связь между идентификацией и другим, близким по содержанию явлением - эмпатией.

Описательно эмпатия также определяется как особый способ понимания другого человека. Только здесь имеется в виду не рациональное осмысление проблем другого человека, а, скорее, стремление эмоционально откликнуться на его проблемы. Эмпатия противостоит пониманию в строгом смысле этого слова, термин используется в данном случае лишь метафорически: эмпатия есть аффективное "понимание". Эмоциональная ее природа проявляется как раз в том, что ситуация другого человека, партнера по общению, не столько "продумывается", сколько "прочувствуется". Механизм эмпатии в определенных чертах сходен с механизмом идентификации: и там, и здесь присутствует умение поставить себя на место другого, взглянуть на вещи с его точки зрения. Однако взглянуть на вещи с чьей-то точки зрения не обязательно означает отождествить себя с этим человеком. Если я отождествляю себя с кем-то, это значит, что я строю свое поведение так, как строит его этот "другой". Если же я проявляю к нему эмпатию, я просто принимаю во внимание линию его поведения (отношусь к ней сочувственно), но свою собственную могу строить совсем по-иному. И в том, и в другом случаях налицо будет "принятие в расчет" поведения другого человека, но результат наших совместных действий будет различным: одно дело - понять партнера по общению, встав на его позицию, действуя с нее, другое дело - понять его, приняв в расчет его точку зрения, даже сочувствуя ей", но действуя по-своему.

Впрочем оба случая требуют решения еще одного вопроса: как будет тот, "другой", т.е. партнер по общению, понимать меня. От этого будет зависеть наше взаимодействие. Иными словами, процесс понимания друг друга осложняется явлением рефлексии. В отличие от философского употребления термина, в социальной психологии под рефлексией понимается осознание действующим индивидом того, как он воспринимается партнером по общению. Это уже не просто знание или понимание другого, но знание того, как другой понимает меня, своеобразный удвоенный процесс зеркальных отражений друг друга, "глубокое, последовательное взаимоотражение, содержанием которого является воспроизведение внутреннего мира партнера по взаимодействию, причем в этом внутреннем мире в свою очередь отражается внутренний мир первого исследователя" Кон И.С. Открытие "Я". - М.: Политиздат, 1978..

Традиция исследования рефлексии в социальной психологии достаточно стара. Еще в конце прошлого века Дж. Холмс, описывая ситуацию диадического общения некоих Джона и Генри, утверждал, что в действительности в этой ситуации даны как минимум шесть человек: Джон, каков он есть на самом деле (у Холмса буквально "каким его сотворил Господь Бог"); Джон, каким он сам видит себя; Джон, каким его видит Генри. Соответственно три "позиции" со стороны Генри. Впоследствии Т. Ньюком и Ч. Кули усложнили ситуацию до восьми персон, добавив еще: Джон, каким ему представляется его образ в сознании Генри, и соответственно то же для Генри. Конечно, можно предположить сколь угодно много таких взаимных отражений, но практически в экспериментальных исследованиях обычно ограничиваются фиксированием двух ступеней этого процесса.

Есть два партнера А и Б. Между ними устанавливается коммуникация А - Б и обратная информация о реакции Б на А. Кроме этого, у А и Б есть представление о самих себе А и Б', а также представление о "другом"; у А представление о Б - Б" и у Б представление об А - А". Взаимодействие в коммуникативном процессе осуществляется так: А говорит в качестве А, обращаясь к Б". Б реагирует в качестве Б' на А". Насколько все это оказывается близко к реальным А и Б, надо еще исследовать, ибо ни А, ни Б не знают, что имеются несовпадающие с объективной реальностью А, Б', А" и Б", при этом между А и А", а также между Б и Б" нет каналов коммуникации. Ясно, что успех общения будет максимальным при минимальном разрыве в линиях А - А - А" и Б - Б' - Б".

Значение этого совпадения легко показать на примере взаимодействия оратора с аудиторией. Если оратор (А) имеет неверное представление о себе (А), о слушателях (Б") и, главное, о том, как его воспринимают слушатели (А"), то его взаимопонимание с аудиторией будет исключено и, следовательно, взаимодействие тоже. Приближение всего комплекса этих представлений друг к другу - сложный процесс, требующий специальных усилий. Одним из средств является здесь разновидность социально-психологического тренинга, ориентированного на повышение перцептивной компетентности.

Построение моделей типа рассмотренной играет важную роль. В ряде исследований делаются попытки анализа рефлексивных структур группы, объединенной единой совместной деятельностью. Тогда сама схема возникающих рефлексий относится не только к диадическому взаимодействию, но к общей деятельности группы и опосредованных ею межличностных отношений (Данилин, 1977).

Интерпретация поведения другого человека может основываться на знании причин этого поведения, и тогда это задача научной психологии. Но в обыденной жизни люди сплошь и рядом не знают действительных причин поведения другого человека или знают их недостаточно. Тогда, в условиях дефицита информации, они начинают приписывать друг другу как причины поведения, так иногда и сами образцы поведения или какие-то более общие характеристики. Приписывание осуществляется либо на основе сходства поведения воспринимаемого лица с каким-то другим образцом, имевшимся в прошлом опыте субъекта восприятия, либо на основе анализа собственных мотивов, предполагаемых в аналогичной ситуации (в этом случае может действовать механизм идентификации). Но так или иначе возникает целая система способов такого приписывания (атрибуции).

Особая отрасль социальной психологии, получившая название каузальной атрибуции, анализирует именно эти процессы (Г. Келли, Э. Джонс, К. Дэвис, Д. Кенноуз, Р. Нисбет, Л. Стрикленд). Исследования каузальной атрибуции направлены на изучение попыток "рядового человека", "человека с улицы" понять причину и следствие тех событий, свидетелем или участником которых он является. Это включает также интерпретацию своего и чужого поведения, что и выступает составной частью межличностного восприятия. Если на первых порах исследования атрибуции речь шла лишь о приписывании причин поведения другого человека, то позже стали изучаться способы приписывания более широкого класса характеристик: намерений, чувств, качеств личности. Сам феномен приписывания возникает тогда, когда у человека есть дефицит информации о другом человеке: заменить ее и приходится процессом приписывания.

Мера и степень приписывания в процессе межличностного восприятия зависит от двух показателей: от степени уникальности или типичности поступка и от степени его социальной "желательности" или "нежелательности". В первом случае имеется в виду тот факт, что типичное поведение есть поведение, предписанное ролевыми образцами, и потому оно легче поддается однозначной интерпретации. Напротив, уникальное поведение допускает много различных интерпретаций и, следовательно, дает простор приписыванию его причин и характеристик. Точно так же и во втором случае: под социально "желательным" понимается поведение, соответствующее социальным и культурным нормам и

тем сравнительно легко и однозначно объясняемое. При нарушении таких норм (социально "нежелательное" поведение) диапазон возможных объяснений расширяется. Этот вывод близок рассуждению С.Л. Рубинштейна о "свернутости" процесса познания другого человека в обычных условиях и его "развернутости" в случаях отклонения от принятых образцов.

В других работах было показано, что характер атрибуций зависит и от того, выступает ли субъект восприятия сам участником какого-либо события или его наблюдателем. В этих двух различных случаях избирается разный тип атрибуции. Г. Келли выделил три таких типа: личностную атрибуцию (когда причина приписывается лично совершающему поступок), объектную атрибуцию (когда причина приписывается тому объекту, на который направлено действие) и обстоятельственную атрибуцию (когда причина совершающегося приписывается обстоятельствам) (Келли, 1984. С. 129). Было выявлено, что наблюдатель чаще использует личностную атрибуцию, а участник склонен в большей мере объяснить совершающееся обстоятельствами. Эта особенность отчетливо проявляется при приписывании причин успеха и неудачи: участник действия "винит" в неудаче преимущественно обстоятельства, в то время как наблюдатель "винит" за неудачу прежде всего самого исполнителя (Андреева, 1981. С. 35-42). Особый интерес также представляет и та часть теорий атрибуции, которая анализирует вопрос о приписывании ответственности за какие-либо события, что тоже имеет место при познании человека человеком.

На основании многочисленных экспериментальных исследований атрибутивных процессов был сделан вывод о том, что они составляют основное содержание межличностного восприятия. И хотя этот вывод не разделяется всеми исследователями (некоторые полагают, что нельзя полностью отождествлять атрибутивный процесс и процесс межличностного познания), важность открытия явления атрибуции очевидна для более углубленного представления о содержании межличностного восприятия.

Дополнительные знания были получены и о том, что процесс этот определяется особенностями субъекта восприятия: одни люди склонны в большей мере в процессе межличностного восприятия фиксировать физические черты, и тогда "сфера" приписывания значительно сокращается, другие воспринимают преимущественно психологические характеристики окружающих, и в этом случае открывается особый "простор" для приписывания. Выявлена также зависимость приписываемых характеристик от предшествующей оценки объектов восприятия. В одном из экспериментов регистрировались оценки двух групп детей, даваемые субъектом восприятия. Одна группа была составлена из "любимых", а другая - из "нелюбимых" детей. Хотя "любимые" (в данном случае более привлекательные) дети делали (намеренно) ошибки в исполнении задания, а "нелюбимые" выполняли его корректно, воспринимающий приписывал положительные оценки "любимым", а отрицательные - "нелюбимым".

Это соответствует идее Ф. Хайдера, который сознательно ввел в социальную психологию правомерность ссылок на "наивную" психологию "человека с улицы", т.е. на соображения здравого смысла. Согласно Хайдеру, людям вообще свойственно рассуждать таким образом: "плохой человек обладает плохими чертами", "хороший человек обладает хорошими чертами" и т.д. Поэтому приписывание причин поведения и характеристик осуществляется по этой же модели: "плохим" людям всегда приписываются плохие поступки, а "хорошим" - хорошие.

Правда, наряду с этим в теориях каузальной атрибуции уделяется внимание и идее контрастных представлений, когда "плохому" человеку приписываются отрицательные черты, а сам воспринимающий оценивает себя по контрасту как носителя самых положительных черт. Все подобного рода экспериментальные исследования поставили чрезвычайно важный вопрос более общего плана - вопрос о роли установки в процессе восприятия человека человеком. Особенно значительна эта роль при формировании первого впечатления о незнакомом человеке, что было выявлено в экспериментах А.А. Бодалева (Бодалев, 1982). Двум группам студентов была показана фотография одного и того же человека. Но предварительно первой группе было сообщено, что человек на предъявленной фотографии является закоренелым преступником, а второй группе о том же человеке было сказано, что он крупный ученый. После этого каждой группе было предложено составить словесный портрет сфотографированного человека. В первом случае были получены соответствующие характеристики: глубоко посаженные глаза свидетельствовали о затаенной злобе, выдающийся подбородок - о решимости "идти до конца" в преступлении и т.д. Соответственно во второй группе те же глубоко посаженные глаза говорили о глубине мысли, а выдающийся подбородок - о силе воли в преодолении трудностей на пути познания и т.д.

Подобного рода исследования пытаются найти ответ на вопрос о роли характеристик воспринимающего в процессе межличностного восприятия: какие именно характеристики здесь значимы, при каких обстоятельствах они проявляются и т.д. Другой ряд экспериментальных исследований посвящен характеристикам объекта восприятии. Как выясняется, от них также в значительной мере зависит успех или неуспех межличностной перцепции. Индивидуальные психологические особенности различных людей различны, в том числе и в плане большего или меньшего "раскрытия" себя для восприятия другими людьми. На уровне здравого смысла эти различия фиксируются достаточно четко ("он - скрытный", "он - себе на уме" и т.д.). Однако эти соображения здравого смысла мало чем могут помочь при установлении причин этого явления, а значит, и при построении прогноза успешности межличностного восприятия.

Чтобы обеспечить такое прогнозирование ситуации межличностного восприятия, необходимо принять в расчет и вторую область исследований, которая связана с выделением различных "эффектов", возникающих при восприятии людьми друг друга. Более всего исследованы три таких "эффекта": эффект ореола ("галоэффект"), эффект новизны и первичности, а также эффект, или явление, стереотипизации.

Сущность "эффекта ореола" заключается в формировании специфической установки на воспринимаемого через направленное приписывание ему определенных качеств: информация, получаемая о каком-то человеке, категоризируется определенным образом, а именно - накладывается на тот образ, который уже был создан заранее. Этот образ, ранее существовавший, выполняет роль "ореола", мешающего видеть действительные черты и проявления объекта восприятия.

Эффект ореола проявляется при формировании первого впечатления о человеке в том, что общее благоприятное впечатление приводит к позитивным оценкам и неизвестных качеств воспринимаемого и, наоборот, общее неблагоприятное впечатление способствует преобладанию негативных оценок. В экспериментальных исследованиях установлено, что эффект ореола наиболее явно проявляется тогда, когда воспринимающий имеет минимальную информацию об объекте восприятия, а также когда суждения касаются моральных качеств. Эта тенденция затемнить определенные характеристики и высветить другие и играет роль своеобразного ореола в восприятии человека человеком.

Тесно связаны с этим эффектом и эффекты "первичности" и "новизны". Оба они касаются значимости определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем. В одном эксперименте четырем различным группам студентов был представлен некий незнакомец, о котором было сказано: в 1-й группе, что он экстраверт; во 2-й группе, что он интроверт; в 3-й группе - сначала, что он экстраверт, а потом, что он интроверт; в 4-й группе - то же, но в обратном порядке. Всем четырем группам было предложено описать незнакомца в терминах предложенных качеств его личности. В двух первых группах никаких проблем с таким описанием не возникло. В третьей и четвертой группах впечатления о незнакомце точно соответствовали порядку предъявления информации: предъявленная ранее возобладала. Такой эффект получил название "эффекта первичности" и был зарегистрирован в тех случаях, когда воспринимается незнакомый человек. Напротив, в ситуациях восприятия знакомого человека действует "эффект новизны", который заключается в том, что последняя, т.е. более новая, информация оказывается наиболее значимой.

В более широком плане все эти эффекты можно рассмотреть как проявления особого процесса, сопровождающего восприятие человека человеком, а именно процесса стереотипизации. Впервые термин "социальный стереотип" был введен У. Липпманом в 1922 г., и для него в этом термине содержался негативный оттенок, связанный с ложностью и неточностью представлений, которыми оперирует пропаганда. В более же широком смысле слова стереотип - это некоторый устойчивый образ какого-либо явления или человека, которым пользуются как известным "сокращением" при взаимодействии с этим явлением. Стереотипы в общении, возникающие, в частности, при познании людьми друг друга, имеют и специфическое происхождение, и специфический смысл. Как правило, стереотип возникает на основе достаточно ограниченного прошлого опыта, в результате стремления строить выводы на базе ограниченной информации. Очень часто стереотип возникает относительно групповой принадлежности человека, например принадлежности его к какой-то профессии. Тогда ярко выраженные профессиональные черты у встреченных в прошлом представителей этой профессии рассматриваются как черты, присущие всякому представителю этой профессии ("все учительницы назидательны", "все бухгалтеры - педанты" и т.д.). Здесь проявляется тенденция "извлекать смысл" из предшествующего опыта, строить заключения по сходству с этим предшествующим опытом, не смущаясь его ограниченностью.

Стереотипизация в процессе познания людьми друг друга может привести к двум различным следствиям. С одной стороны к определенному упрощению процесса познания другого человека; в этом случае стереотип не обязательно несет на себе оценочную нагрузку: в восприятии другого человека не происходит "сдвига" в сторону его эмоционального принятия или непринятия. Остается просто упрощенный подход, который, хотя и не способствует точности построения образа другого, заставляет заменить его часто штампом, но тем не менее в каком-то смысле необходим, ибо помогает сокращать процесс познания. Во втором случае стереотипизация приводит к возникновению предубеждения. Если суждение строится на основе прошлого ограниченного опыта, а опыт этот был негативным, всякое новое восприятие представителя той же самой группы окрашивается неприязнью. Возникновение таких предубеждений зафиксировано в многочисленных экспериментальных исследованиях, но естественно, что они особенно отрицательно проявляют себя не в условиях лаборатории, а в условиях реальной жизни, когда могут нанести серьезный вред не только общению людей между собой, но и их взаимоотношениям. Особенно распространенными являются этнические стереотипы, когда на основе ограниченной информации об отдельных представителях каких-либо этнических групп строятся предвзятые выводы относительно всей группы (Стефаненко, 1987. С. 249-250).

Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что чрезвычайно сложная природа процесса межличностной перцепции заставляет с особой тщательностью исследовать проблему точности восприятия человека человеком. Они связаны с использованием для этих целей социально-психологического тренинга. Наряду с тем что тренинг применяется для обучения искусству общения в целом, его специальные приемы ориентированы на повышение перцептивной компетентности, т.е. точности восприятия (Петровская, 1989). Программы тренинга, применяемые в этом случае, весьма разнообразны. Самой простой и неожиданной из них является фиксирование внимания лиц, для которых точность восприятия других людей особенно значима (учителя, врачи, руководители разных рангов), на таком простом факте, как чрезвычайная распространенность различных "ходячих представлении" относительно связи физических характеристик человека и его психологических особенностей. Произвольные представления о связи различных характеристик человека получили название "иллюзорных корреляций". Эти своеобразные "стереотипы" основываются не только на "жизненном" опыте", но часто на обрывках знаний, сведений о различных психологических концепциях, имевших распространение в прошлом (например, идей Кречмера о связи типов конституции человека с чертами его характера, идей физиогномики о соответствии черт лица некоторым психологическим характеристикам и т.д.). Само привлечение внимания к этим обстоятельствам имеет очень большое значение, поскольку обычно мало кто отдает себе отчет в том, насколько эти факторы осложняют процесс межличностного восприятия.

А.А. Бодалев получил в этом отношении весьма интересные данные: из 72 опрошенных им людей относительно того, как они воспринимают внешние черты других людей, 9 ответили, что квадратный подбородок - признак сильной воли, 17 - что большой лоб - признак ума, 3 отождествляют жесткие волосы с непокорным характером, 16 - полноту с добродушием, для двух толстые губы - символ сексуальности, для пяти малый рост - свидетельство властности, для одного человека близко посаженные друг к другу глаза означают вспыльчивость, а для пяти других красота - признак глупости (Бодалев, 1982. С. 118). Никакой тренинг в полной мере не сможет снять эти житейские обобщения, однако он может хотя бы озадачить человека в вопросе о "безусловности" его суждения по поводу других людей.

Другой прием, применяемый, в частности, в видеотренинге, состоит в том, чтобы научить видеть себя со стороны, сопоставив представления о себе с тем, как тебя воспринимают другие. Особое значение при этом имеет набор понятий, категорий, при помощи которых даются самим субъектом и другими людьми его описания. Это сближение собственных и чужих представлений о себе также в определенной степени служит повышению точности восприятия. Однако в этой связи встает принципиально важный вопрос относительно того, в каких группах есть смысл заниматься тренингом. Большой опыт организации этой работы показал, что навыки, приобретенные в специальных группах тренинга, не обязательно удерживаются потом в реальных ситуациях взаимодействия. Поэтому особенно целесообразным является тренинг на точность восприятия в реальных группах, объединенных совместной деятельностью. Г. Гибш и М. Форверг в свое время обратили внимание на тот факт, что, например, близость собственного и чужого представлений об одном человеке значительнее в долго существующих группах, связанных единой системой деятельности. Однако вопрос о том, способствует ли повышению точности восприятия длительное общение с человеком, заданное совместной деятельностью, нельзя считать полностью решенным. Ряд экспериментальных исследований показывает, что по мере существования длительного контакта возникающая пристрастность к объекту восприятия, напротив, служит источником различного рода искажений образа воспринимаемого. Исследование этого частного вопроса, относящегося к характеристике общения, демонстрирует необходимость дальнейшего его исследования в контексте конкретных групп и конкретной деятельности этих групп.