Символизм поэзии в психоанализе. Принятие и выражение травматического опыта через поэтическую форму

Лейтмотивом третьей сессии было стихотворение Дементьева

«Никогда ни о чем не жалейте вдогонку».

Действие сессии разворачивалось вокруг проработки прошлых обид, восстановления отношений с мамой. Но при этом в моей внутренней фантазии все эти сессии стали выстраиваться в один кошмарный сон наяву по мотивам произведений Стивена Кинга.

Очаровательная девушка, читает хорошую поэзию, правильно её символизирует, пережила тяжелые испытания и сейчас пытается строить новую жизнь с заботливым молодым человеком, который ее во всем поддерживает и поощряет, просто «принц из сказки».

И при этом за этой девушкой ощутимо чувствуются «щупальца» зависимостей, которые в любую секунду могут выдернуть её обратно в ту пучину, из которой она выбралась.

И видна пустота внутри нее, которую невозможно заполнить ничем.

Гипотеза по поводу возникновения этой пустоты появилась еще в первых сессиях, когда П рассказала об алкогольной зависимости отца, о том, что мама в детстве ее пугала, что отдаст в детский дом и даже один раз заставила собирать вещи и игрушки, чтобы отвезти её туда. За всем этим чувствовался холод «мёртвой матери», и, в связи с этим, неприятие себя, своих заслуг.

Ключевой для понимания стала пятая сессия, которая начиналась словами Астахова:

«Я теперь ничего не ищу,

значит я ничего не теряю».

На первой сессии П. рассказала, что она ходит на курсы дубляжа фильмов. Я поинтересовалась, почему ей интересен именно дубляж, а не сама актерская работа? Она рассказала, что это позволяет прикоснуться к творчеству успешных и знаменитых людей.

Еще в сессии был рассказ о том, что у нее были романтические отношения на работе с начальником на работе. Она знала, что у начальника была девушка и он в результате даже женился на той девушке, а П рассталась и этим молодым человеком, и с работой. Я связала ей, что как будто бы и в жизни она хочет дублировать кого-то. Не готова брать на себя главную роль.

А на последней сессии П рассказала, что её мама много раз пыталась родить ещё одного ребенка и ни разу ей это не удавалось. Выкидыши случались даже на больших сроках. П вспомнила, как она лежала между отцом и матерью, когда была еще маленькая. Мама была беременна и П видела ножку ребенка, которая проступала через живот. А потом маму увезли в больницу и ребенка спасти не смогли. Это объясняет депрессивное поведение матери и появление «мертвой матери» в отношениях П и дает возможность построить гипотезу, почему она остается н дублирующих позициях, замещая собой своих не рожденных сиблингов.

Стихи в сессиях несли подсказку, которая лежала на поверхности. Это дает возможность предположить, что они не являлись репрезентацией, скорее были иллюстрацией тех тем, которые были важны для П. С другой стороны, в ходе сессий П. не раз говорила о том, что эти стихи она знает и любит давно, и что у неё «не было возможности их прочитать и обсудить». Предположу, что данная тема требует более глубокого анализа и не может быть однозначно оценена.

После завершения пятой сессии П решила продолжить работу.

2.1.5 Описание сессий с клиенткой Т. Анализ результатов работы

Описание клиентки, составлено на основе предварительного анкетирования:

Женщина, 45 лет, замужем, 4 года назад переехала из г. Н. в Москву. Хотела поработать с психологом.

Внешнее описание клиентки:

Привлекательная женщина. Ухоженная. Коммуникабельная.

Краткое описание и анализ сессий:

С Т. было проведено 4 сессии из пяти. В предварительной беседе Т поделилась, что не любит стихи, в основном в ее памяти остаются эпиграммы. Но на все четыре сессии стихотворения были подготовлены и прочитаны.

Практически все стихотворения были в рамках «школьной программы».

У меня возникла фантазия, что Т ждет одобрение от консультанта за хорошее подготовку к сессиям и ждет высокую оценку.

Стихотворения в самой работе сессии практически не участвовали, динамику не создавали, скорее заменяли слова «Добрый день». Такое условное приветствие, состоявшее из большого количества строф, поскольку так принято в данном обществе.

Единственное стихотворение, которое прозвучало совершенно особо - было стихотворение Лермонтова «Воздушный корабль». Стихотворение повествует о том, как дух Императора раз в год встает из могилы и отправляется к берегам Франции.

Это произведение Лермонтова изучают все во время школьного обучения, и оно очень эмоционально насыщенно. Т. тоже читала с волнением.

Мне было сложно держать нейтральную позицию при декламации, потому что стихотворение мне очень нравилось, в нем чувствуется особый драматизм, накал и я его часто перечитывала.

Мне показалось, что это повлияло и на мое восприятие стихотворения в сессии. Мне скорее хотелось вспомнить эти строки, чем прислушиваться к тому, что происходит в сессии и держать кадр.

В данной работе, я уловила, что введение в работу стихотворной формы было лишним. Возможно, даже мешающим, отвлекающим от того запроса, который Т. хотела сформулировать.

В первой сессии сразу возникла тема сложных отношений Т. с мужем. Ее чувства одиночества, отчужденности, а кроме этого она высказывала много претензий в его адрес, все время меняя две роли - роль Преследователя и роль Жертвы.

«Я тебя запомнил, но постель пуста.

Разбивают волны замок из песка», строки из стихотворения первой сессии.

В ее рассказе было много эмоций, слез, переживаний сумбурных и истерических. Но как только мы подходили к какому-то важному моменту - сессия заканчивалась, а следующая начиналась со стихотворения, которое, по моим внутренним ощущениям, откатывало нас назад, и нужно было вновь налаживать то безопасное пространство для работы, которое было так необходимо.

В ходе работы Т. рассказала, что они переехали в Москву из Сибири 4 года назад, купили квартиру в ипотеку, что инициатором переезда была она. Замужем она уже 17 лет. От первого брака в семье воспитывалась дочь. «Муж к ней относится, как к родной». Сейчас дочь живет отдельно. Она приехала в Москву первая, поступила в институт, снимает комнату с подругой. Год назад в семью взяли на воспитание племянника мужа, подростка 16 лет, со сложным характером. Из-за племянника возникают дополнительные конфликты, потому что Т. строга к нему, а муж нет.

В целом Т. характеризовала мужа, как человека, от которого она не может получить поддержку: «Он не готов проявлять сострадание. Я прихожу со своими проблемами по работе, а он даже не слушает. При этом говорит, что я ему не уделяю внимания».

«У меня желание все сбросить и убежать, пожить в лесу, в одиночестве».

В третью сессию было введено стихотворение, которое показывало, о чем мечтает Т., что счастье состоит:

«Из бодрящего запаха кофе…

Посиделок в беседке садовой…

Из мужской настоящей заботы.»

Но Т. сказала, что сейчас ей это всё недоступно. Одна из гипотез, которая у меня возникла и, которая получила лишь косвенные подтверждения, потому что времени на ее проверку не было, была в том, что в семье Т присутствуют абьюзные отношения.

В сессиях Т. рассказала, что она хотела развестись с мужем 6 лет назад, она в тот момент проходила обследование на рак, который не подтвердился, а муж вступил в отношения с женщиной на работе, о которых сам и признался.

Т. не смогла однозначно ответить, почему они не развелись.

По словам Т. она дала ему второй шанс. Мной это внутренне ощущалось как созависимость, невозможность разорвать отношения и невозможность в них жить. Всё это было для меня косвенными признаками тех травматических переживаний, которые замалчивались в работе.

Последняя сессия проведена не была. Когда клиентка не вышла на связь в назначенное время, то через 15 минут я написала ей, чтобы уточнить будет ли она на сессии сегодня. Т. написала, что она «забыла, что сегодня сессия, что она думала, что мы сделаем перерыв на выходные».

Для меня эта забывчивость была странной, потому что мы накануне обсудили, что у нас завершающая сессия пройдет в субботу. В своей фантазии я это связала с тем, что она не смогла найти место и время для сессии, а написать об этом консультанту не смогла. Было проще сослаться на забывчивость.

Анализ работы с Т. дал мне ощущение, что с одной стороны она формально выполнила условия работы в сессиях и вносила в них художественные произведения, которые давали динамику работе, но с другой стороны у меня возникла фантазия, что начиная со второй сессии эти произведения скорее мешали в работе, уводили от главной темы, которая была «горяча» и к которой было невозможно подступиться, в ней признаться, что свои переживания и страхи она прятала.

Выводы

В итоге исследования гипотеза о том, что авторское художественное произведение, которое привносит клиент в сессию может стать основой для создания безопасного пространства и последующей работы со свободными ассоциациями, нашла свое частичное подтверждение. Безусловно, подобное исследование требует более широкой выборки данных и более продолжительной работы с клиентами.

Данное исследование показало, что возможность и необходимость для использования художественного произведения, внутри сессии должно рассматриваться в каждом случае индивидуально. Например, если клиент не может говорить о какой-то теме открыто, тогда возникает необходимость через художественное произведение донести свои эмоции и переживания.

Исследование показало, что во всех кейсах включение художественного произведения в сессию становится катализатором для работы, даёт возможность для запуска свободных ассоциаций.

Клиент с невротическими признаками может использовать художественные произведения для снятия своего психического напряжения, для психической разрядки и это консультант может прочувствовать в ходе сессии.

Художественное произведение может так же являться буфером, который может усложнять работу. Клиент может использовать стихи в качестве защитного щита или для избегания «горячей» травмирующей темы.

Использование художественного произведения в рамках сессии может быть целесообразно при начале работы с клиентом, когда запрос точно не сформирован, при внутренних сомнениях клиента о необходимости работы и его настороженном отношении к процессу терапии. Внесение в сессию стихотворения, которое эмоционально близко клиенту, помогает установить контакт, создать переходную зону, где клиент чувствует себя в безопасности.

Введение художественного произведения в работу может быть в диагностической сессии, если такая проводится. Это позволяет консультанту почувствовать настрой клиента на работу, увидеть готов ли он к контакту, как воспринимает символические объекты.

Анализ того, какое именно художественное поэтическое произведение для сессии клиент выбрал, его форма, размер, как давно он его знает, дает консультанту широкие возможности для анализа.

Сам текст художественного произведения может быть метафоричен, и иметь сходство со сновидением, показывая явный смысл и в тоже время скрывая за своими символами другой подтекст, который можно ощутить во время переноса-контрпереноса.

Отношение клиенту к художественному произведению, его прочтение, меняется ли тембр голоса, есть ли паузы, возможно это нарочитая декламация или «холодное» прочтение - все это дает консультанту возможность для анализа и для фантазии, включает его в то «переходное пространство», которое создается во время творческого союза в рамках психоаналитического диалога.

Динамика работы с художественным произведением и со сновидением клиента в сессии имеет серьезные отличия. Сновидения - это вытесненные фантазии самого клиента, а стихи - это присвоенный и переработанный, но все же чужой опыт и чужие фантазии.

Заключение

Материалы данного исследования показали, что тема использования символизма поэзии в психоанализе многогранна, но мало изучена. В тоже время сравнение художественного произведения со сновидением в работах по психоанализу носит скорее метафорический характер.

В работе с клиентами стихотворения не дают такую большую возможность для свободных ассоциаций, как сновидения, это обусловлено в первую очередь тем, что сновидения наполнены фантазиями и психической энергией самого клиента, а чужие стихи - это материал присвоенный и адаптированный, который схож с личными переживаниями и вытесненными чувствами, но не идентичен им. Возможно, что стихи конкретного автора давали бы другую динамику и, действительно, она могла быть схожа с работой со сновидениями, но в данном исследовании этот вопрос изучить не было возможности.

Язык стихотворения может передать внутренние переживания не только автора, но и того человека, который его читает. Художественные метафоры дают возможность для свободных ассоциаций и могут быть использованы в ходе сессий, но с определенными условиями и пониманием ограничений. В том числе смысловых, символических ограничений, которые возникают и у клиента, когда в его внутреннем культурном коде стихотворная форма уже была переработана, получила свои интерпретации, и у консультанта, который тоже может иметь свои уже проработанные фантазии в связи с данным стихотворением, которые могут резонировать с тем прочтением или контекстом материала, который вносит клиент.

Основанием для данного исследования послужили работы Фрейда, поэтому и заключении хочется привести его цитату. Он писал, что метод психоанализа «состоит в сознательном наблюдении аномальных психических процессов у других людей для того, чтобы уметь разгадывать и формулировать их законы. Художник, видимо, продвигается иначе; он направляет свое внимание на бессознательное в собственной душе …и выражает их в художественной форме вместо того, чтобы проявлять средствами осознанной критики. Так он узнает по себе то, чему мы научились у других -- каким законам следует деятельность бессознательного, но он не обязан формулировать эти законы, даже не обязан их четко понимать, благодаря гибкости его интеллекта они содержатся в его творениях в олицетворенном виде. Мы изучаем эти законы, анализируя его поэтические вымыслы». Продолжая данную цитату - в рамках психоаналитической работы возможно анализировать и те фантазии, которые возникают у клиента, который присвоил себе «поэтические вымыслы» и эта работа является небольшим шагом к более серьезным исследованиям.

Список литературы

Анолли Луиджи «Психология культуры», Гуманитарный центр, Харьков, 2016

Айзерман Лев «Теория и практика любви. Нон-фикшен повесть из жизни учителя литературы в трех частях». Нестор-История. Москва-Санкт-Петербург 2019

Бадхен Александр «Лирическая философия психотерапии», Когито-центр, Москва, 2014

Бион Ульфред «Научение через метод переживания», Когито-центр, Москва 2017

Ван Дорцен Эмми, «Психотерапия и поиски счастья», ИОИ, Москва, 2017

Виникотт Дональдс Вудс «Игра и реальность», Институт общегуманитарных исследований, Москва, 2017

Волкова Д.Э., Орлов А.Б., Орлова Н.А. «Знак, Метафора, Символ - методология субъектности» Психология. Журнал Высшей школы экономики, 2010. Т. 7, № 3.

Выготский Л . С . «Мышление и речь: психика, сознание, бессознательное», Лабиринт, Москва, 2001.

Гиндин В.П. Г «Психопатология в русской литературе» -- ПЕР СЭ, Москва, 2005

Голдсмит Гари «Гамлет, Дон Кихот и будущее российского психоанализа» Журнал Практической Психологии и Психоанализа, № 1, 2014 г.

Гюнтер М., Тайхер С. «Сны и фантазии в детском психоанализе», Добросвет, КДУ, Москва, 2018

Кляйн Мелани «Завить и благодарность. Исследование бессознательных источников», Москва, 1997

Кулка Иржи «Психология искусства», Гуманитарный центр, Харьков, 2019

Лакан Жак, «Функция и поле речи в психоанализе», Гнозис, Москва, 1995

Лапланш Жан, Понталис Жан-Бертран, Словарь по психоанализу, Центр гуманитарных инициатив, Москва-Санкт-Петербург, 2017

Левитанский Юрий, «Меж двух небес», 1996

Ломброзо Чезаре «Гениальность и помешательство», Эксмо, Москва, 2018

Перс Фредерик С. «Внутри и вне помойного ведра. Радость. Печаль. Хаос. Мудрость». ИОИ, Москва, 2016

Роббинс Майкл, «Психология сновидений. Другой взгляд на сновидения: размежевания первичных и вторичных процессов теории Фрейда». Исследование сновидений 1, Альманах общества интегративного психоанализа, «Академический проспект», Москва, 2018

Робин Жан-Мари «Быть в присутствии другого» Этюды по психотерапии, Институт общегуманитарных исследований, Москва, 2016

Розин В.М. «Мышление и творчество», ПЕР СЭ, Москва, 2006

Россохин А.В. «Интерпретации в психоанализе: там, где было Я и Оно, должно стать Иное. «Журнал клинического и прикладного психоанализа», Том 1, №1, 2020

Toмaшeвcкий Б.B «Пoэтикa: oпpeдeлeниe, зaдaчи, ocoбeннocти», Teopия литepaтypы. Пoэтикa, Mосква, 1999 г.

Ушакова Т.Н Психолингвистика: Учебник для вузов, ПЕР СЭ, Москва, 2006

Ушакова Т.Н «Рождение слова проблемы психологии речи и психолингвистики», «Институт психологии РАН», Москва, 2011

Фрейд Зигмунд, «Воспоминания Леонардо да Винчи о раннем детстве», Азбука, Санкт-Петербург, 2012

Фрейд Зигмунд «Достоевский и отцеубийство», Азбука, Санкт-Петербург, 2012

Фрейд Зигмунд «Недовольство культурой», Фолио, Харьков, 2013

Фрейд Зигмунд «Остроумие и его отношение к бессознательному», Эксмо, Москва, 2017

Фрейд Зигмунд «Толкование сновидений», Москва, 2018

Размещено на Allbest.ru