Общая социология

1. Общество есть прежде всего совокупность единиц- индивидов.

Общество не просто совокупность индивидов, а таких индивидов, которые не изолированы друг от друга, а находятся в процессе взаимодействия друг с другом.

Отличительные особенности общества заключаются в том, что они даны одновременно и в свойствах взаимодействующих единиц, и в свойствах самого процесса взаимодействия.

Итак, общество как предмет социологии, согласно П. Сорокину, дано только там, где имеется множество единиц (индивидов), одаренных психикой и связанных между собой процессами психического (социального) взаимодействия, т.е. совокупность людей, находящихся в процессе общения и взаимодействия друг с другом. Следовательно, основной единицей социологического анализа общества является взаимодействие.

П. Сорокин начинает анализировать взаимодействие с точки зрения личности. Родившись, человек еще не является личностью, или субъектом надорганической, социальной жизни. Его социокультурные характеристики, т.е. личностные черты, приобретаются в процессе взаимодействия с людьми, среди которых он рождается, воспитывается, получает образование. Это происходит в специфической среде -- социокультурном пространстве.

Но могут возразить, что и другие общественные науки имеют дело с взаимодействиями. В чем же тогда состоит специфика социологии?

Отвечая на этот вопрос, П. Сорокин говорит, что каждая из наук об обществе имеет дело лишь с одной сферой социокультурного пространства: экономика с экономическими отношениями, политология -- с политическими. Социология же, в отличие от них, имеет дело по своим специфическим направлениям со всеми сферами социокультурного пространства. Если политология исследует государство как особый тип общества, религиоведение - церковь как специфический тип общества, то метасоциология исследует общество как род, с присущими ему свойствами и отношениями, которые обнаруживаются в любом обществе, будь это фирма, церковь, государство, клуб, семья и т.п.

Дискретный характер экономической науки побуждает ее постулировать наличность homo economicus - человека как экономического существа, включенного в сферу экономических взаимодействий, руководимого экономическими интересами и утилитарного. Столь же односторонним путем реализуется идея о homopoliticus в политической сфере, изучаемой политологией, равно как и идея о homo religiosuc - в сфере религии.

В отличие от этого homo socius рассматривается социологией как родовой и многогранный homo одновременно и нераздельно экономический, политический, религиозный, этический, художественный; частью- рациональный и утилитарный, а частью- нерациональный, и даже иррациональный. Причем этот многогранный социальный человек отличается, в социологическом видении, непрестанным взаимодействием всех названных и ряда других аспектов. Поэтому социология изучает человека и социокультурное пространство, в котором он взаимодействует с другими людьми, во всем их разнообразии, в отличие от других общественных наук, которые в целях аналитики рассматривают те или иные явления, искусственно выделяя их и полностью изолируя от остальных.

В этом смысле социология взаимодействует с другими науками, зависит и от истории, и от экономики, но больше они зависят от общесоциологических концепций Платона, Аристотеля, Спенсера, Маркса, Вебера и других. Под влиянием социологии возникает, наряду с общей психологией, социальная психология. Здесь мы вновь подходим к проблеме взаимодействия, которое рассматривается в качестве родовой модели любого социокультурного феномена.

В связи с этим П. Сорокин уточняет понятие «взаимодействие». Под взаимодействием, утверждает он, понимается любое событие, с помощью которого человек полуосязаемым путем реагирует на открытые действия или состояния ума другого. При отсутствии такого влияния (одностороннего или взаимного) невозможно никакое социокультурное явление, составляющее главный интерес социологии. Миллион изолированных людей не представляет собой социального явления или общества, поскольку они не влияют друг на друга. Вот здесь-то и возникает в социологической концепции П. Сорокина понятие «значимого взаимодействия». Значимое взаимодействие, по его утверждению, -- это взаимодействие, в котором влияние, оказываемое одной частью (человеком, семьей и др.) на другую, имеет значение или ценность, возвышающиеся над чисто физическими или биологическими свойствами соответствующих действий.

Поясняя смысл «значимого взаимодействия», П. Сорокин приводит такой пример. Кусок дешевой ткани на палке может стать национальным флагом страны, ради которого люди могут отдать жизнь. В зависимости от особенностей взаимодействия значение враждебности многолико: к ней можно отнести стрельбу, отравление, утопление, повешение, закалывание ножом, экономическое разорение или выдачу человека властям. Но и любое материальное явление выполняет функцию носителя широкого спектра значений. Половой акт в одном случае - проституция, в другом -совращение, в третьем - адюльтер, в четвертом - изнасилование, в пятом - законное соитие супружеской пары.

Эту же проблему можно рассматривать и с другой стороны. Обычный человеческий организм, говорит П.Сорокин, может стать святым, или пророком, или обожествляемым монархом, или увенчанным славой революционером-вождем. Свойства, определяемые как «священные», «святые», «героические», «добродетельные» и т.п. и их противоположности, принадлежат не биофизическим чертам соответствующих субъектов, но значениям, которые на них накладываются.

Поскольку взаимодействие выполняет ключевую роль в развитии человека и общества, постольку важное значение в сорокинской концепции социологии придается выяснению структуры взаимодействия. Эта структура включает в себя три взаимосвязанных компонента.

J. Личность как субъект взаимодействия.

*2. Общество как совокупность взаимодействующих индивидов с их социокультурными отношениями и процессами.

3. Культура как совокупность значений, ценностей и норм, которыми владеют взаимодействующие лица, а также совокупность носителей этих значений и ценностей,- людей, которые объективируют, социализируют и раскрывают эти значения.

П. Сорокин убежден, что не существует личности как социума, т.е. как носителя, создателя и пользователя значениями, ценностями, нормами без корреспондирующих с ней культуры и общества. Точно так же нет и не может быть общества без взаимодействующих друг с другом личностей в их непрестанном взаимодействии с культурой. Но в реальной жизни нет и культуры без взаимодействующих личностей и общества. Поэтому ни одно из этих явлений, составляющих неразрывную триаду (см. рис. 10), нельзя должным образом исследовать без рассмотрения двух других членов этой триады.

групповая дифференциация, различение статусов различных для разных индивидов -- управляющих и управляемых, богатых и бедных и т.п.

Возникает вопрос: что же такое социальная стратификация? Отвечая на этот вопрос, П. Сорокин утверждает, что социальная стратификация - это дифференциация данной совокупности людей (населения) на классы в иерархическом ранге. Она находит выражение в существовании высших и низших слоев. Ее основа и сущность -- в неравномерном распределении прав и привилегий, ответственности и обязанностей, наличии или отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества.

П. Сорокин рассматривает широкий диапазон социальных расслоений, выделяя из них в качестве основных три типа: 1) экономическое расслоение (богатые-бедные); 2) политическую дифференциацию (имеющие власть и не имеющие ее); 3) профессиональную дифференциацию (различение между учителями, врачами, инженерами и т.п.). Эти три основных типа социальной стратификации тесно переплетены друг с другом. Представители высших экономических слоев зачастую одновременно относятся к высшим политическим и профессиональным слоям. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить ступени градации от Генри Форда - до нищего, от Президента США - до полицейского, от ректора университета - до студента.

Однако социальные страты не являются неизменными, они подвержены изменениям. Социальная динамика выражается в данном случае в том, что как между различными стратами, так и внутри каждой из них существуют перемещения индивидов, которые П. Сорокин обозначил термином «социальная мобильность». Социальная мобильность -- это и есть социальные перемещения индивидов, групп и других социальных объектов (скажем, ценностей) от одного социального положения к другому. Основную причину социальной мобильности он видит в наличии в обществе на любом этапе его развития определенного «дефекта», заключающегося в том, что общество всегда отстает в распределении благ для своих членов в соответствии с их личными качествами и способностями.

П. Сорокин выделяет два типа социальной мобильности: горизонтальный и вертикальный. Горизонтальная мобильность -это перемещение из одной социальной группы в другую, расположенную на одном и том же уровне общественной стратификации. Это может быть смена индивидом гражданства, семьи, места работы (в одной и той же должности), а также переход каких-либо ценностей от одного субъекта (индивида или группы) к другому в пределах той же социальной страты. Таким образом, горизонтальная мобильность может осуществляться в двух формах: индивидуальной и коллективной. В качестве примеров горизонтальной мобильности П. Сорокин приводит территориальную миграцию внутри и между странами, а также усиление перемещения ценностей (материальных и духовных) вследствие распространения газет, телефонной и телеграфной связи, торгового обмена и т.п.; циркуляцию индивидов между религиозными группами или политическими партиями.

Вторым типом социальных перемещений является вертикальная мобильность. Под нею понимается перемещение индивида из одного слоя в другой или каких-либо ценностей (моды, идеологии, танца и др.) за пределы данного класса и распространение их среди других социальных страт. В зависимости от направленности такого перемещения П. Сорокин говорит о двух видах вертикальной мобильности: восходящей и нисходящей циркуляции, т.е. о социальном подъеме и социальном спуске. Каждый из этих видов также может осуществляться в индивидуальной и коллективной формах.

Вертикальная мобильность, считает П. Сорокин, может реализоваться в трех аспектах, соответственно трем основным видам социальной стратификации.

Внутрипрофессиональная или межпрофессиональная циркуляция, когда индивид или группа перемещается вверх (либо вниз) по ступеням профессионального роста или переходят в другую, более престижную и высокооплачиваемую профессиональную группу.

Политические перемещения, когда индивид (реже-- группа) перемещается вверх или вниз по ступеням политического влияния и власти.

Продвижение по «экономической лестнице» вниз или вверх по уровню экономического успеха, богатства или бедности и т.п.

Традиционными каналами социальной вертикальной мобильности являются семья, школа, церковь, армия, политические, экономические, профессиональные организации, которые содействуют своим членам в социальном перемещении в другие, более престижные социальные страты.

П. Сорокин различает социальную мобильность в нормальные периоды развития общества и в экстремальных условиях общественных потрясений и катастроф. Во втором случае упорядоченная мобильность нарушается, старое «социальное сито», отсеивающее индивидов, разрушается, возникает новое «сито», пропускающее вверх по социально-экономической или политической лестнице других индивидов и другие социальные группы.

В своей социологической концепции П. Сорокин уделял первостепенное внимание выяснению сущности и значимости культуры в развитии общества. Он неизменно подчеркивал, что «всякая великая культура есть не просто конгломерат разнообразных явлений, сосуществующих, но никак друг с другом не связанных, а есть единство, или индивидуальность, все составные части которого пронизаны одним основополагающим принципом и выражают одну, и главную, ценность» (6; 429). Стало быть, культура предстает в его понимании как многогранная и многоуровневая, динамично развивающаяся система, в которой существует некая основополагающая первоценность, составляющая ее системообразующее ядро, и именно наличие этой первоценности и составляет ее своеобразие, ее «индивидуальное» отличие от всех других культур. Какую бы из многочисленных и неповторимых граней такой целостной системы культуры мы ни рассматривали - ее изящные искусства или философию, ее науку или религию, ее этику или право, ее основные формы социальной, экономической или политической организации, ее нравы и обычаи, свойственный ей образ жизни или менталитет (мышление), - все они вместе и каждая в отдельности выражают и воплощают в себе (естественно, по-своему) ее основополагающий принцип, ее ценность. Именно такая ценность служит фундаментом всякой культуры и предопределяет всю ее направленность. По этой причине важнейшие составные части такой интегрированной системы культуры органично взаимосвязаны и в случае изменения одной из них остальные неизбежно подвергаются схожей трансформации.

В качестве примера такой интегрированной и целостной системы П. Сорокин приводит средневековую культуру Западной Европы, в которой главным принципом, главной истиной и ценностью был Бог. Все компоненты средневековой культуры (разумеется, каждый своим специфическим образом) выражали этот фундаментальный принцип, или ценность. Совсем иной принцип, а следовательно, и иная система ценностей, стали системообразующим началом яркой и красочной культуры Эпохи Возрождения.

Поскольку фундаментальные основания культуры, ее базисные ценности затрагивают и несут в себе свод основных идеалов, норм, стереотипов поведения, которыми люди руководствуются в своей повседневной жизни, переход от одной системы культуры к другой не проходит безболезненно, а совершается через потрясения и конфликты. Периоды перехода от одной фундаментальной формы культуры и общества к другой, когда рушится здание старой культуры, а новая культура еще не возникла, когда социокультурные ценности становятся почти полностью «атомизированными», и конфликт между ценностями различных людей и групп становится особенно непримиримым, - такие периоды порождают борьбу особой интенсивности, отмеченную широчайшей вариативностью форм. В рамках общества она принимает в дополнение к другим конфликтам форму роста преступности и жестокости наказаний, особенно взрыва бунтов, восстаний и революций (7; 356-357). Эта тенденция особенно отчетливо проявилась в XX столетии, которое, по словам П. Сорокина, оказалось «самым кровавым» за последние 25 веков.

Такое своеобразие XX века предопределило, по мнению П. Сорокина, существенный сдвиг в понимании динамики социокультурных изменений. Социальная мысль XVIII и XIX веков была занята большей частью созданием разнообразных линейных тенденций развития, разворачивающихся во времени и пространстве. В XX же веке в центре внимания исследования социокультурной динамики оказались совершенно иные аспекты процессов, протекающих в социокультурном универсуме, в частности, проявляющиеся в постоянных и повторяющихся чертах, силах, взаимосвязях. Эти аспекты социокультурной динамики, утверждает П. Сорокин, таковы: контакт, изоляция, взаимодействие, культивация, имитация, адаптация, конфликт, отчуждение, дифференциация, интеграция, дезинтеграция, организация, дезорганизация, мобильность и т.п. А такой сдвиг дал возможность глубоко исследовать устойчивые и повторяющиеся значимо -- причинно -- функциональные связи между различными космосоциальными, биосоциальными и социокультурными переменными, и как они выступают в постоянно изменяющемся социокультурном мире. В связи с этим стало возможным углубленное и всестороннее социологическое исследование повторяющихся ритмов, циклов и периодичностей в развитии социокультурных процессов. Именно такая переориентация дала выдающимся социологам XX века М. Веберу, О. Шпенглеру, А.Дж. Тойнби, П. Сорокину и др. глубоко изучить ритмику и цикличность социокультурных процессов, их роль в развитии цивилизации, возрастающую значимость социокультурных факторов в развитии общества, в его трансформациях. Это позволило, считает П. Сорокин, не только создать «систематическую теорию социокультурной причинности», отличную от естественнонаучных каузальных концепций, но и сформулировать «предсказания, касающиеся ... крупномасштабных социокультурных процессов» (8; 392).

Итак, в социологической концепции, развиваемой П. Сорокиным, очень важное место принадлежит учению о социокультурной динамике. Он считал, что при подходе к социологическому анализу культуры необходимо применять два взаимосвязанных метода исследования: каузально-функциональный и логико-смысловой. Их единение, по его словам, дает возможность не только осветить «более широко и полно хаотичный мрак бесконечного множества фрагментов культуры», но и упорядочить их в «систему социокультурного пространства», увидеть за множеством различных феноменов культуры их «подлинное единство».

П. Сорокин выделяет четыре основных формы интеграции культурных элементов:

Пространственное, или механическое сосуществование,- случайное совпадение или совмещение культурных ценностей, идей, предметов в данном социальном и физическом пространстве, а также механическое объединение элементов в одно структурное единство.

Соединение, обусловленное внешним фактом, когда эле менты культуры не имеют внутренней связи, а объединяются в не кий конгломерат по случайным признакам (например, в результате завоевания одного народа другим).

Каузальная, или функциональная интеграция, при которой изменение или исчезновение одного из важных элементов приводит к изменению всего культурного комплекса.

Логико-смысловая интеграция культуры - наивысшая форма интеграции, при которой ценности, идеи, предметы культуры объединяются на основе единого, интегрирующего их в целостность, стиля.

Каждая культурная сверхсистема, по мысли П. Сорокина, формируется под воздействием двойственной природы человека как существа мыслящего и как существа чувствующего. Всякая великая культура, считает он. есть не просто конгломерат разнообразных явлений, сосуществующих, но никак не связанных друг с другом, а представляет собой единство, все составные части которого пронизаны одним основополагающим принципом и выражают одну, но главную, ценность. В общей ткани социодинамики культуры существуют три основных типа - чувственный, идеациональный и идеальный. Если преобладает чувственный образец культурных ценностей, мы имеем перед собой чувственную культурную сверхсистему. Если основное внимание сконцентрировано на разуме, то перед нами умозрительная или идеациопалъпая суперсистема. Если же существует баланс чувственных, эмоциональных и рациональных компонентов, то возникает идеальный тип культурной сверхсистемы. Чувственная и идеациональная культурные суперсистемы, являясь достаточно устойчивыми, могут существовать довольно долго, а идеальная, пытающаяся синтезировать две предыдущие, в силу несовершенства такого синтеза протекает за более короткий промежуток времени, охватывая период в 100-200 лет.

Чувственный тип культурной суперсистемы базируется на таком принципе: объективная реальность и ее смысл - чувственны. Именно такова культура античности, где в центре всего- и в трагедии, и в изобразительном искусстве, и в скульптуре, и даже в религиозных верованиях - находится чувственно воспринимаемое человеческое тело. Венера Милосская, Апполон, Геракл, Медея -ярчайшие образцы именно такого чувственного типа культуры. Но чувственная сверхсистема культуры существовала не только в античной Греции. П. Сорокин отмечал, что, начиная с XVI века в Западной Европе, после нескольких столетий иных типов культуры, стала доминировать современная форма чувственной культуры. Суть ее выражена в принципе: объективная действительность и ее смысл - сенсорны. Этот принцип становится господствующим и в искусстве, и в науке, и в философии, и в этике, и в праве. Культура этого типа живет и развивается в эмпирическом мире чувств. Реальный пейзаж, реальные события и приключения, чувственно воспринимаемые, реальные портреты --таковы ее темы.

Совершенно иные особенности имеет тип культуры. В его изображении и объяснении объективная реальность - сверхчувственна, главным принципом (ценностью) является Бог. Все ценности культуры такого типа воплощены в христианском credo -- символе веры, что проявляется и в художественной литературе, и в изобразительном искусстве, а архитектура и скульптура были в средние века ничем иным, как Библией в камне. Литература средневековья также насквозь пронизана религиозными темами, а философия была идентична религии и теологии. Такая унифицированная система культуры, основанная на принципе сверхчувственности, сверхразумности Бога как единственной самодостаточной реальности и ценности, в концепции П. Сорокина предстает как идеациональная. Такой тип культуры, по мнению П. Сорокина, характерен также для брахманской Индии, буддистской лаоистской культуры соответствующего исторического периода.

Третьим типом суперсистемы культуры в сорокинской социокультурной динамике является идеальная культура. Ее основной постулат: объективная реальность частично сверхчувственна и частично чувственна. Такой тип культуры охватывает сверхчувственные и сверхрациональные аспекты человеческого бытия, добавляет к ним рациональные и сенсорные (чувственные) аспекты, образуя единство многообразия. Эта суперсистема культуры возникает на основе синтеза двух прежних подходов при относительном балансе чувственного, интуитивного и рационального стимулов и стилей. В этом типе культуры героями могут быть и люди, и боги; его стиль частично символичен, частично реалистичен. Такой тип суперкультуры достигает расцвета в V веке до нашей эры - во времена Фидия, Эсхила, Софокла, Поликлета. Примером такого искусства является знаменитый Парфенон, который наполовину религиозен, наполовину эмпиричен. Из чувственного мира он получил только свои благородные формы и позитивные ценности. Это -- идеализированное, типологическое искусство. Его портреты - великолепные типажи, реальные изображения данных индивидов. Оно не искажено ничем низким, вульгарным или унизительным, оно светлое, спокойное и величественное. Во всем проявляется стремление художника избежать всего того, что могло бы нарушить идеальный порядок и гармонию идеального образа жизни. Эта система культуры не представляет собой искусства ради искусства, в нем реальное изображение чувственно воспринимаемого органически сопряжено с религиозными, моральными и гражданскими ценностями. В ней великолепно сливаются небесное совершенство с благородной земной красотой, религиозные и другие ценности-- с возвышенными чувственными формами. Расцвет такого типа культуры, считает П. Сорокин, наступает и в XIX веке. Но такие типы культуры недолговечны, чаще всего в социокультурной динамике господствуют либо чувственная, либо идеациональная суперсистема культуры.

В XX веке, по мысли П. Сорокина, господствующее значение приобретает чувственная суперсистема культуры, которая переживает глубокий кризис. Порочность современной чувственной культуры состоит в ее главной установке: настоящая реальность и настоящие ценности исключительно посюсторонни, чувственны. Плодами этой установки стали беспрецедентное развитие естественных наук и технологических изобретений, массовое распространение преступности, насилия, порнографии, использование человека как средства, обесценение человеческой жизни. Однако в этих оценках П. Сорокин отнюдь не является пессимистом. Он убежден: современный кризис культуры и общества-- это не обыкновенный декадансный кризис, а переход от одного из величайших типов культуры к другой, в которой чувственная форма сольется с прекрасным содержанием, возвышающим человека духовно, нравственно, социально.

Глава 8. Т. Парсонс и его общая теория действия и социальных систем

Видное место среди наиболее известных социологов XX века принадлежит по праву профессору Гарвардского университета (США) Толкотту Парсонсу (1902-1979). В своем стремлении создать общую теорию систем действия, опирающуюся на принципы изменения, интеграции и стабильности, он предлагал альтернативу марксистскому пониманию первенствующего значения революции и радикального преобразования мира. Его работы заслуженно оцениваются как «трудные для понимания». Но за частоколом абстрактных определений и сложной аргументации в них прослеживается единая идея: социальная реальность, несмотря на всю свою необъятность, сложность и противоречивость, организована рационально и обладает системным характером. С точки зрения Т. Парсонса, социологическая теория представляет собой тот аспект теории социальных систем, который занимается явлениями институционализации образцов ценностных ориентации, а также мотивационными процессами, протекающими в социальной системе.

Т. Парсонс считал, что основной проблемой социологии как теоретической дисциплины является исследование процессов интеграции социальных систем. Поэтому социология должна заниматься широким кругом особенностей, факторов и последствий «интегральных состояний» социальных систем самых различных уровней, начиная с семьи и малых групп, через промужеточные уровни локальных общностей и формальных организаций, и кончая обществами как таковыми и даже целыми системами обществ.

Социальная система в связи с этим рассматривается не как конкретное целое, а как определенный набор абстракций, полученных логическим путем из конкретных форм взаимосвязи и поведения, исследуемых с точки зрения взаимодействия. А это означает, что социальная система состоит из взаимодействий индивидов, каждый из которых одновременно является и действующим лицом (актором), имеющим определенные цели, установки, стремления и т.п., и объектом ориентации как для других действующих лиц, так и для себя самого. Вместе с тем социальная система рассматривается Т. Парсонсом как «открытая», находящаяся в отношениях взаимозависимости и взаимопроникновения с рядом окружающих систем.

Любую социальную систему, считал Т. Парсонс, можно представить в двух ее неразрывных аспектах. С одной стороны, она выступает как структура, т.е. как ряд единиц или компонентов со стабильными свойствами. В этом выражается статика системы, составляющая объект ее синхронного аспекта исследования С другой стороны, система предстает как ряд событий, процессов, в ходе которых нечто происходит, изменяя некоторые свойства и отношения между структурными единицами. Эти изменения составляют в своей совокупности динамику системы, служащую объектом диахронного аспекта ее исследования. Если рассматривать социальную систему с точки зрения ее структуры, то минимальной единицей такой системы является роль участвующего индивидуального субъекта действия, а минимальное отношение представляет собой стандартизированное взаимодействие, когда ориентируясь на других, и наоборот, каждый является объектом для всех остальных. Таким образом, даже на самом своем элементарном уровне социальная система предстает в органической взаимосвязи структуры и событий, с ней происходящих, т.е. изменений, связанных с действием.

Из этого следует, что социальные системы рассматриваются не как агрегации взаимодействующих людей и проявляющих себя в поступках, а как сложные и целостные совокупности социальных действий людей, включающих в себя различные взаимодействия и изменения структур, возникающих в результате взаимодействий. «Мы предпочитаем использовать термин «действие», а не «поведение», - подчеркивает Т. Парсонс, -- поскольку нас-интересует не физическая событийность поведения сама по себе, но его образец, смыслосодержащие продукты действия (физические, культурные и др.), - от простых орудий до произведений искусства, а также механизмы и процессы, контролирующие этот образец» (5; 494).

Т. Парсонс выделяет общую модель действия, названную им «единичным актом», который включает в себя два основных компонента:

Действующее лицо (актор), т.е. субъекта действия, наделенного стремлением действовать, имеющего определенные цели, способного описать способы их достижения и осуществить их.

Ситуационное окружение - изменяемые и неизменные факторы окружения, по отношению к которым направлено действие и от которых оно зависит.

Таким образом, действие предстает как некоторый процесс в системе «субъект действия - ситуация», имеющий мотивационное значение для действующего индивида или - в случае коллектива-для составляющих его индивидов. Это значит, что ориентация соответствующих процессов действия связана с достижением удовлетворения или уклонением от неприятностей со стороны соответствующего субъекта действия. Поэтому отношение к ситуации со стороны субъекта действия носит мотивационный характер и связано с удовлетворением или неудовлетворением как от самого действия, так и от полученного в результате его итога. Кроме этого, действующее лицо развивает систему ожиданий (экспектаций), относящихся к различным объектам ситуации. Эти ожидания могут быть организованы (структурированы) только относительно его собственных потребностей - установок и вероятности удовлетворения или неудовлетворения в зависимости от альтернатив действия, которое может осуществить данное действующее лицо. Но в случае взаимодействия с социальными объектами в эту схему (модель) добавляются новые параметры. Часть ожиданий «Я» (субъекта действия), а во многих случаях наиболее значительная их часть, сводится к вероятным реакциям «другого» на возможное действие «Я», что существенно влияет на собственные выборы «Я». Вследствие этого различные элементы ситуации приобретают специальные «значения» для «Я» в качестве «знаков» или «символов», соответствующих организации (структуре) его системы ожиданий. Такие знаки и символы, особенно там, где существует социальное взаимодействие, приобретают общее значение и служат средством коммуникации между действующими лицами.

Но когда возникают символические системы, способные стать посредниками в коммуникации, можно говорить о началах культуры, которая становится частью систем действия соответствующих действующих лиц. Поэтому Т. Парсонс рассматривает социальные системы только на таком уровне их развития, где системы взаимодействия между действующими лицами и определенными ситуациями включают в себя общепринятую систему культурных символов. Таким образом, согласно Т. Парсонсу, социальная система состоит из множества индивидуально действующих лиц и их коллективов, взаимодействующих друг с другом в определенной ситуации, а их отношение к ситуации, включая отношение друг к другу, определяется и опосредуется системой общепринятых символов, являющихся элементами культуры.

Ситуационное окружение действующих субъектов состоит из определенного числа социальных, культурных и физических факторов, делающих возможным действие, но вместе с тем ограничивающих пространство совершаемого действующим лицом выбора.

Первым фактором ситуационного окружения, считает Т. Парсонс, является биологический организм, первичной структурной характеристикой которого выступает не анатомическое строение, а видовой тип организма, рассматриваемый с точки зрения физических требований органической жизни. Первичными среди этих проблем являются обеспечение пищей и жильем, а также разделение на два пола, влияющего на все человеческие действия. С этим тесно связаны технологические процессы, очевидным образом служащие реализации человеческих потребностей и желаний. Рассматриваемый фактор включает в себя общие органические процессы, которые обеспечивают адекватное функционирование личности, в особенности в отношении к комплексам родства, места жительства и здоровья. А это означает, что данный фактор ситуационного окружения рассматривается Т. Парсонсом не в чисто физическо-биологическом смысле, а скорее в смысле социальном, т.е. преобразованном решающим влиянием социальной системы.

Вторым фактором ситуационного окружения действующей системы является, согласно Т. Парсонсу, система культуры. Ядром общества как системы, выступает, по его мнению, структурированный нормативный порядок, посредством которого организуется коллективная жизнь популяции, т.е. всех членов общества. Этот порядок состоит из культурных объектов, представляющих собой символические элементы культурной традиции: идеи, верования, ценности, нормы и правила. Именно он задает понимание членства общества, которое проводит различие между людьми, принадлежащими обществу и не принадлежащими к нему. Поэтому для выживания и развития социальное сообщество должно поддерживать единство общей культурной ориентации, в общем разделяемой (хотя и не обязательно единообразно и единодушно) его членами в качестве основы их социальной идентичности.

Т. Парсонс подчеркивает социальную сущность культурной системы. Несмотря на большие способности человеческого организма к обучению и к созданию отдельных культурных элементов, ни один человек сам по себе, вне взаимодействия с другими людьми, не в состоянии создать культурную систему. Дело в том, что главные образцы культурных систем изменяются только на протяжении жизни многих поколений, их всегда придерживаются относительно большие группы людей, они никогда не являются принадлежностью одного или нескольких индивидов. Индивид всегда развивается таким образом, что он может внести в них разве что побочное творческое (созидательное или разрушительное) изменение. Именно общие культурные образцы, которых придерживается большинство членов общества, обеспечивают системы действий высокоустойчивыми структурными опорами, аналогичными той устойчивости, которую создает генетический код биологического вида.

Т. Парсонс считает, что в границах, определяемых биологическими факторами, в частности генетикой, человека как определенного вида, и упорядочивающими культурными образцами, -располагаются возможности для данных индивидов и их групп развивать независимые, свойственные только той или иной личности, структурированные поведенческие системы. Поскольку индивид обучается определенным стереотипам, нормам и правилам поведения в контексте определенной культурной системы, его усвоенная посредством научения поведенческая система (которая в сущности своей является его личностью) имеет общие с другими личностями черты, например, язык, на котором он привык говорить.

Каждый индивид обладает генетически определенным биологическим организмом, вместе с тем каждый индивид усваивает что-то из общей с другими индивидами культуры. Но в то же время его организм и его окружение - физическое, социальное и культурное -- всегда в определенных аспектах уникальны. Поэтому личность в качестве определенной социальной системы не сводима ни к организму, ни к культуре. Личность, согласно Т. Парсонсу, образует аналитически независимую структуру, являющуюся третьей и важнейшей подсистемой более общей системы действия. «Личностная система, - пишет Т. Парсонс, - это главный исполнитель процессов действия, и значит, воплощения культурных принципов и предположений» (6; 16).

Структурная иерархия систем, считает Т. Парсонс, не ограничивается тремя названными системами - организмом, культурой и личностью, а включает в себя еще одну систему - социальную. Дело в том, что, обладая относительной автономией друг от друга, все эти системы включены в эволюционный процесс социальной интеграции. «Процесс социальной интеграции, хотя он внутренне связан с личностями взаимодействующих индивидов и образцами культурных систем, - пишет Т. Парсонс, - образует четвертую систему, которая аналитически независима как от систем личности и культуры, так и от организма» (5; 496). Сама же социальная система образуется интеграциями (взаимодействиями) человеческих индивидов, выступающих в качестве личностей и действующих в соответствии с нормативными предписаниями образцов культуры. Социальная система отличается «интегративным состоянием», которое возникает в результате взаимодействий входящих в нее индивидов, а ее важнейшей функцией является интегративная, объединяющая функция.

Система действий, согласно Т. Парсонсу, выполняет несколько взаимосвязанных функций. Эти функции таковы:

{.Адаптация, нацеленная на установление отношений между системой действий и окружающей ее средой. С помощью адаптации система: а) приспосабливается к окружающей среде и к ее ограничениям; б) приноравливает ее к своим потребностям.

Целедостижение заключается в определении целей системы и мобилизации энергии и ресурсов для ее достижения.

Интеграция представляет собой стабилизирующий параметр системы. Она направлена на поддержание координации между частями системы, ее связности, на защиту ее от резких изменений и крупных потрясений, и осуществляет тем самым воспроизводство образца.

Любая система действий должна обеспечивать необходимую мотивацию своих акторов (действующих субъектов). Она располагает запасом мотиваций -- накопителем и источником необходимой энергии. Эта функция направлена на обеспечение сохранения верности акторов нормам и ценностям системы и на то,

Из представленного рисунка видно, что биологический (тюведенческий) организм соответствует функции адаптации. Именно через ощущения устанавливаются контакты с внешним миром для: а) приспособления к нему; б) манипулирования им; в) преобразования его.

Психологически индивидуальная система личности соответствует функции целеполагания и целедостижения. Именно психически своеобразная личность определяет цели, активизирую энергию и мобилизует ресурсы для их достижения.

Социальная система соответствует функции интеграции. Она создает солидарность взаимодействующих индивидов, отношениям между которыми свойственна склонность к конфликту и дезорганизации. Налагая ограничения на эти склонности, поддерживая связность между индивидами, она приводит к интегративному состоянию.

Система культуры соответствует функции поддержания образца. Она предполагает или навязывает акторам -- действующим субъектам -- нормы, правила, идеалы, ценности, которые мотивируют их действия.

Раскрыв сущность и значимость каждого из четырех компонентов структурной иерархии систем, Т. Парсонс особо выделяет системообразующую роль культуры. Эта роль предопределяется тем, что в соответствии с системной иерархией, система более высокого информационного уровня выполняет преобладающую роль в контроле над поведением других систем. А именно функция контроля является первоосновой в системе культуры, которая представляет каждой личности, социокультурной группе и обществу в целом символически организованные культурные образцы, стандарты поведения, контролируя уровень их выполняемое™ в социальных действиях. Человеческие действия являются «культурными», поскольку смыслы и намерения действий выражаются в терминах символических систем (включая коды, посредством которых они реализуются в соответствующих образцах), связанных главным образом с языком как общей принадлежностью человеческих обществ. Главные же образцы культурных систем обладают колоссальной устойчивостью, они изменяются только на протяжении жизни многих поколений, их всегда придерживаются относительно большие группы людей, они никогда не являются принадлежностью одного или нескольких индивидов. Эти образцы обладают всеобщей значимостью и именно вследствие этого они обеспечивают системы действий высокоустойчивыми структурными опорами, в полной мере аналогичными тем, которые обеспечиваются генетическими материалами вида.

Такая система культурных образцов создает устойчивые связи для структурирования индивидов в единую социальную систему, поскольку научение человека образцам поведения происходит в контексте определенной культурной системы, а усвоенная им посредством обучения поведенческая система (которую Т. Парсонс называет его личностью) имеет общие с другими личностями черты, например, язык, на котором он привык говорить. И в то же время вследствие уникальности личности каждого человека его собственная поведенческая система оказывается уникальным вариантом культуры и ее специфическим образцом действия.

В силу того, что система культуры определяет основания для прав и запретов, которыми должна руководствоваться каждая личность (разумеется, при сохранении своей уникальности и автономности), именно эта система структурирует обязательства личностей перед социальной реальностью в значимые ориентации по отношению к остальному окружению и системам действия, физическому миру, организмам, личностям и социальным системам. В кибернетическом смысле именно она занимает высшее место в системе действия, выполняя роль регулятора по отношению ко всем остальным системам - к социальной системе, личности и организму. «Поэтому, - подчеркивает Т. Парсонс, - мы должны сосредоточиться на кибернетически высокоорганизованных структурах - культурной системе среды общества - для того, чтобы увидеть главные источники широкомасштабных изменений» (5; 500).

Что же представляют из себя социальные системы? Отвечая на этот вопрос, Т. Парсонс пишет: «Социальные системы - это системы, образуемые состояниями и процессами социального взаимодействия между действующими субъектами» (6; 18). В таких системах социальные действия субъектов (акторов) органически взаимосвязаны с социальными структурами, в которые акторы включены. «Структуру социальных систем можно анализировать, применяя четыре типа независимых переменных: ценности, нормы, коллективы и роли» (6; 18). Каждая из названных независимых переменных, являясь своеобразным структурным компонентом социальной системы (общества), выполняет вполне определенные функции в этой системе. Ценности занимают ведущее место в том, что касается исполнения социальными системами функций по сохранению и воспроизводству образца, т.к. они суть не что иное, как представления акторов о желаемом типе социальной системы, и именно они регулируют процессы принятия субъектами действия определенных обязательств.

Нормы, существующие в обществе и выполняющие в нем основную функцию - интегрировать социальные системы - всегда конкретны и специализированы применительно к отдельным социальным функциям и типам социальных ситуаций. Они не только включают элементы ценностной системы, конкретизированные к соответствующим уровням в структуре социальной системы, но и подразумевают конкретные способы ориентации для действия в определенных функциональных и ситуационных условиях, специфичных для определенных индивидов, коллективов и ролей.

Коллективы представляют такие структурные компоненты социальной системы, для которых наиболее важна функция целедостижения. Т. Парсонс относит к числу коллективов далеко не все групповые скопления людей. Толпа, собирающаяся по случайному поводу, в его представлении коллективом не является. Коллектив как специфическая социальная общность, считает он, должен отвечать двум критериям. Во-первых, он должен иметь определенный статус членства, позволяющий проводить четкое различие членов и не членов данного коллектива, критерий, применяемый в широчайшем спектре случаев- от элементарной семьи до политических сообществ. Во-вторых, внутри коллектива должна существовать дифференциация его членов по статусами и функциям, так что от некоторых его членов ожидается, что они будут делать нечто определенное, а именно то, чего не ожидают от других.

Социальная роль - это такой структурный компонент социальной системы, который в первую очередь выполняет адаптивную функцию. С ее помощью определяется класс индивидов, которые посредством взаимных ожиданий включаются в тот или иной коллектив. Поэтому роли охватывают основные зоны взаимопроникновения социальной системы и личности индивида. Однако отдельно взятая роль никогда не составляет единственную отличительную особенность конкретного индивида. Отец является особенным отцом только для своих детей; с точки зрения ролевой структурны всего общества он всего лишь один из социальной когорты отцов. Одновременно он также участвует во множестве других видов взаимодействия, например, выполняет свою роль в профессиональной структуре в качестве учителя, инженера или адвоката.

Все названные структурные компоненты социальной системы, с точки зрения Т. Парсонса, являются по отношению друг к другу независимыми переменными. Например, высокоабстрактные ценности, такие как любовь, долг, справедливость, свобода, вовсе не всегда реализуются в одних и тех же нормах, коллективах и ролях при любых обстоятельствах. Точно так же многие нормы регулируют действия множества коллективов и ролей, но лишь в определенной части их действий. Поэтому коллектив обычно функционирует под контролем большого числа специальных норм. И, тем не менее, социальные системы состоят из различных комбинаций перечисленных структурных компонентов. Чтобы эффективно действовать, коллективы и роли должны руководствоваться конкретными ценностями и нормами, а сами ценности институционализируются только в той мере, в какой они воплощаются в жизнь конкретными коллективами и индивидами, выполняющими определенные роли.

В теоретической социологической конструкции, разработанной Т. Парсонсом, четыре структурных компонента социальной системы оказываются органически связанными с четырьмя основными функциями, выполняемыми системами действия, охарактеризованными выше, и с основными аспектами процесса развития, которых также четыре. Все это вместе взятое в своем непрестанном взаимодействии приводит к формированию четырех основных подсистем в системе общества. Так, подсистема сохранения и воспроизводства образца преимущественно касается отношений общества с культурной реальностью; целедостиженческая, или политическая, подсистема, затрагивает главным образом отношения с личностными системами; адаптивная, или экономическая, подсистема охватывает отношения с поведенческим организмом и через него с материальным миром (эти взаимосвязи отражены на рис.12, (6; 24))

имеет определение «обязательств, вытекающих из лояльности по отношению к социетальному коллективу как для его членов в целом, так и для различных категорий дифференцированных статусов и ролей внутри общества». Причем особую важность представляют «отношения между лояльностями подгрупп и индивидов по отношению к социетальному коллективу, то есть всему обществу» (6; 25). Характеризуя структуру социетального сообщества, Г. Парсонс отмечает, что оно представляет собой сложную сеть взаимопроникающих коллективов и коллективных лояльностей; систему, для которой характерны дифференциация и сегментация. Так, например, семейные ячейки, деловые фирмы, церкви, учебные заведения и т.п. отделены друг от друга, т.е. дифференцированы.

С иерархической точки зрения, подчеркивает Т. Парсонс, нормативное упорядочение социетального сообщества в терминах членства подразумевает существование стратификационной шкалы, т.е. шкалы признаваемого и легитимизированного престижа входящих в это сообщество в качестве членов его, коллективов, отдельных лиц, а также их статусов и ролей. В стратификационных механизмах социальной дифференциации существенную роль традиционно играли родовые коллективы, этнические группы, сословия, социальные классы. Однако в современном обществе, считает Т. Парсонс, индивиды во все большей мере высвобождаются из таких коллективных уз, а это существенно изменяет характер современных систем стратификации (6; 27).

Кроме стратификационных компонентов в структуру социетального сообщества, считает Т. Парсонс, включается также гражданство, особенно значимое для современных демократических обществ, религиозная, политическая, экономическая системы, а также высокоразвитая правовая система, занимающая центральное место в стабильном социетальном сообществе (6; 117-126).

В своей общей теории действия Т. Парсонс движется от рассмотрения индивидуального выбора, осуществляемого актором, к общей концепции действия, к рассмотрению действующей системы. Эта общая система действия структурирована и представлена взаимодействием четырех охарактеризованных «аналитически отличимых» подсистем: биологической, культурной, личностной и социальной. Все они оказывают влияние на действие, каждая из них стремится к поддержанию своих границ и к интеграции, обменивается информацией с другими подсистемами. В иерархии систем действия высшее место занимает культурная система, которая обладает наивысшим организационным потенциалом, вследствие чего оказывает наибольшее контролирующее влияние на другие системы действия. Именно она осуществляет легитимацию общественного нормативного порядка, определяет основания существующих в обществе прав и запретов, прежде всего, требует легитимации (т.е. законности) использования власти.

В результате включенности индивидуальных действий многих акторов в единую действующую систему, каждый индивид, взаимодействуя с другими, приходит к ожиданию определенных действий от других индивидов в определенных ситуациях. Такое ожидание (экспектация) во взаимодействии с другими акторами и их экспектациями приводит к возникновению определенных правил, норм и общепринятых ценностей, помогающих регулировать и гарантировать характер ответных реакций. Все это вместе взятое создает сложную «сеть позиций», систему «ролевых статусов», каждому из которых приписывается определенное ожидаемое поведение, а также поощрение или наказание за соответствие или несоответствие этим ожиданиям. Решающую же роль в упорядочивании и организации совместной деятельности индивидов - акторов принадлежит нормативным образцам, ценностям и идеалам культуры. Именно система культуры легитимирует, упорядочивает, нормирует действия индивидов, делает обоснование для оценки их как правильных или неправильных, соответствующих или несоответствующих действующим в обществе правилам и нормам.

Каждая из действующих в обществе систем, в свою очередь, также сложноструктурирована на ряд взаимосвязанных подсистем, выполняющих специфические интеграционные и дифференцированные функции. Так, внутри социальной системы функцию адаптации осуществляет экономическая подсистема, функцию целедостижения -- политическая подсистема, функцию интеграции - правовая подсистема и существующие в обществе обычаи, а функцию поддержания образца и тем самым воспроизводства структуры -- подсистема культуры.

Свою теорию социального действия и социальных систем Т. Парсонс использовал в качестве методологической основы для анализа исторического процесса эволюции обществ. Он выдвинул и обосновал идею всеобщей направленности развития общества через «процессы, усиливающие адаптивную способность либо внутри общества путем порождения нового типа структуры, либо через культурное проникновение и вовлечение других факторов в комбинации с новым типом структуры, внутри других обществ» (5; 515). Важнейшую роль в этом процессе, считал он, играет дифференциация, в ходе которой определенная подсистема, обладающая определенным местом в обществе, разделяется на новые элементы и системы, различающиеся как по структуре, так и по функциональному значению для более широкой системы. Возьмем, например, организацию хозяйства в крестьянских общинах. Последняя является одновременно и местом проживания и первичной единицей сельскохозяйственного производства. В более сложно организованном индустриальном обществе подавляющая часть производственной деятельности осуществляется в специализированных местах -- на заводах, в офисах и т.п., а люди, занятые в них, одновременно с этим, являются членами семейного домашнего хозяйства, отделенного от их основной работы. Таким образом, два набора ролей и коллективов дифференцируются, а их функции разделяются. К тому же экономическое производство на заводе, как правило, более эффективно, чем в домашнем хозяйстве. Здесь проявляется процесс адаптивного усиления цикла эволюционного развития общества.