- прямой характер, посредством которого отвергается институциональное посредничество;

- возможность насилия, которое является ультимативной формой протеста;

- экспрессивность протеста - протестующие часто не способны заявить инструментальные требования;

- обращенность требований протестующих на другие группы или элитные группировки;

- наличие определенной стратегии при выборе форм поведения, объекта критики и собственных целей. Надо сказать, что фергюсонские протесты полностью соответствуют всем «компонентам Тэрроу»: они имели прямой и насильственный характер, протестующие так и не смогли заявить инструментальные требования (кроме наказания Д. Уилсона), протест был обращен в сторону конкретной группы - полиции и наконец, у протестующих, несмотря на определенную стихийность, имелась конкретная стратегия и тактика.

Ныне наиболее распространенной теорией, объясняющей формирование протестного потенциала, является теория относительной депривации. Представители этой теории исходят из того, что в основе формирования протестного потенциала лежит депривация, то есть «субъективное чувство недовольства по отношению к своему настоящему». Основными причинами такой неудовлетворенности является то, что субъект не обладает каким-либо объектом, стремится к его обладанию, при этом рассматривает возможность обладания им как вполне реальную. Таким образом, для возникновения депривации важен не столько сам факт не обладания, сколько надежда на возможность изменения положения с помощью изменения социального и политического порядка. На протестный потенциал также влияет способность субъектов к концептуализации социальных и политических отношений и неудовлетворенность деятельностью органов власти. При этом, чем больше факторов присутствует одновременно, тем протестный потенциал больше. Также важным политическим фактором является способность системы представительства канализировать социальные интересы и социальное недовольство.

Согласно типологии политических действий У. Милбрайта, фергюсонские протесты относились к неконвенциональной форме политического протеста высокого уровня активности. Обычно протестные выступления подразделяются на две категории: мирные и немирные (насильственные). В свою очередь, насильственные протестные выступления могут происходить без применения или с применением оружия. Применяя подобную градацию к определению политической ситуации, можно выделить четыре типа последней: нормальная, напряженная, взрывоопасная, кризисная. Нормальная характеризуется слабым выражением недовольства, напряженная - недовольство и мирные формы протеста, взрывоопасная - мирные и немирные формы протеста без применения оружия, кризисная - с применением оружия, но не боевого. Говоря о динамике процесса пространственной дестабилизации, можно выделить три ее основных варианта: когда развитие постепенно идет от глухого недовольства через мирные к насильственным протестным выступлениям (главный); когда развитие дестабилизации характеризуется непоследовательностью и даже паузами нормализации (дискретный); когда имеет место резкий переход от нормального или напряженного к кризисному состоянию (взрывоопасный). Именно последний вариант можно было наблюдать в Фергюсоне. После первой волны протестов он сменяется дискретным вариантом.

В пространственном критерии подразделения политических ситуаций существуют два аспекта: количественный и качественный. В соответствии с первым дестабилизация может быть локальной, региональной или трансрегиональной. В случае с Фергюсоном имел место локальный вариант. Что касается качественного аспекта, то тут выделяются четыре геополитические зоны: столица, центральные, периферийные и пограничные провинции. Если говорить в целом о США, то фергюсонские протесты относились к центральной провинции. Если же иметь в виду штат Миссури, то Сент-Луис (пригородом которого является Фергюсон) хоть и не является столицей штата (такой статус имеет Джефферсон-Сити), но является крупнейшим городом Миссури (352 572 человек населения в 2005 г.). По составу участников протестных выступлений они подразделяются на два основных вида: социально однородные и социально разнородные. В первом случае это представители вполне определенной социальной общности и, соответственно, они отстаивают свои специфические интересы. Что касается Фергюсона, то хотя выступление и началось как социально однородное (его движущей силой являлась небогатая темнокожая молодежь), оно было поддержано разными слоями населения.

Однако типологизируя события в Фергюсоне, на наш взгляд, следует отталкиваться не от общей типологии политического протеста, а от специфики социально-расовых протестов в США начиная с середины 1960-х гг., которые были подробно рассмотрены в предыдущей главе. Очевидно, что ключ к пониманию особенностей фергюсонского протеста может дать исследование социально-экономической и расовой ситуации в конкретном месте протеста - Фергюсоне. Надо сказать, что исследованию этой ситуации было посвящено достаточно много работ. Фергюсон - город в США, в округе Сент-Луис, штат Миссури, северо-западный пригород крупного города Сент- Луис. Сегодня территория города - 16,06 кв. км. Здесь расположена штаб- квартира крупной транснациональной корпорации Emerson Electric (технологии, инжиниринг). Городское население в 1970-е гг. составляло 30 тыс. человек, однако к 2010 г. уменьшилось до 21,2 тыс. Согласно переписи 2010 г., за этот период белых жителей стало в 2,5 раза меньше, а черных - в 2,7 раза больше. В настоящее время афроамериканцы составляют около 70% населения города. При этом Фергюсон - типичная американская глубинка. Штат Миссури - географически Средний Запад, а социально и политически скорее Юг.

Большой материал об экономической и расовой ситуации в Фергюсоне и похожих американских городках сделала известная газета Los Angeles Times. В 1940-80-х гг. белых в этом городе было подавляющее большинство, черным даже не продавали недвижимость, но затем белый средний и рабочий класс стал уезжать из Фергюсона в поисках лучшей жизни. На их место пришли черные - в поисках хорошего образования для детей и дешевеющей недвижимости. Город стал ярким примером расовой трансформации округа. Демографическая ситуация изменилась, но расовая структура управления городом осталась прежней. Из 53 полицейских Фергюсона до последних событий 50 были белыми. В городском совете Фергюсона 6 из 7 членов -- белые. В школе, где 78% учащихся черные, также 6 из 7 членов школьного совета -- белые. Но в итоге и черный рабочий класс покинул город, в том числе после закрытия автомобильных предприятий «Крайслера» в 2008 и 2009 гг. в Фентоне. После кризиса 2008 г. Фергюсон превратился в то, чем является сегодня: горожане мечтают уехать из города, хотя бы даже и завербовавшись в армию.

Доход домашних хозяйств стремительно падает. Школы показывают низкие результаты. В статье упоминается исследование Брукингского института, согласно которому именно в пригородах США количество живущих в повышенной бедности людей растет быстрее, чем в крупных городах, и только за последние десять лет число бедных в американских населенных пунктах типа Фергюсона по всей стране более чем удвоилось. Для некоторых комментаторов события в Фергюсоне становятся ярким примером того, что может ожидать многие американские городки в ближайшее время.

По данным Бюро переписи, 22% населения Фергюсона находятся за чертой бедности, что в два раза больше, чем в 2000 г. Таким образом, «геттоизация» населения налицо. Промышленный кризис породил и безработицу, неизбежным следствием которой является люмпенизация, а соответственно - «потомственная безработица» и криминализация. С учетом этого в действиях полиции города нет ничего необычного: власти часто считают необходимым ужесточать контроль за порядком в городах, в которых становится больше чернокожих и бедняков.

Подобный надзор, связан с «теорией разбитых окон», которая предполагает, что подобные методы помогают справляться с преступностью. Эта теория, выдвинутая Джеймсом Уилсоном, утверждает, что беспорядок в городе порождает криминальную деятельность. Уилсон считал, что быстрое наказание правонарушителей даже за мелкие проступки уменьшают число преступлений. На практике использование теории разбитых окон обычно означает преследование молодых чернокожих мужчин.

Надо сказать, что претензии темнокожих жителей Фергюсона к действиям полиции полностью подтвердились выводами комисии Минюста США. В результате проведенного расследования она заявила о наличии признаков расизма в действиях полиции города Фергюсон. По мнению сотрудников министерства юстиции, стражи порядка и власти города систематически нарушали права чернокожих граждан. Сотрудники минюста подсчитали, что в период с 2012 по 2014 годы 93% от общего числа арестованных в Фергюсоне людей оказались темнокожими.

Таким образом, причиной фергюсонских событий стал целый комплекс социальных и расовых проблем, типичный для умирающего промышленного пригорода, которых в США имеется достаточно много. Весь этот комплекс проблем наложился на политические: система управления в Фергюсоне осталась «белой» несмотря на серьезные изменения в расовой структуре городского населения. Кстати, аналогичная в расовом отношении картина наблюдается и в самом Сент-Луисе, пригородом которого является Фергюсон. В нем афроамериканцы составляют значительную долю населения (согласно переписи 2010 г., 56,6% афроамериканцев штата проживает в Сент-Луисе или округе Сент-Луис). При этом в крупнейшем городе Миссури традиционно велика доля преступности: количество насильственных преступлений в нем выше, чем в среднем по штату, да и стране. Согласно разным рейтингам, Сент-Луис входит в число «самых опасных» в стране (в 2012 г. Сент-Луис занял 4 место числе самых опасных городов в Америке по объему насильственной преступности.

Типологизируя фергюсонские события, их следует сравнивать, прежде всего, с последними крупными «восстаниями в гетто» в США: в Лос-Анджелесе - в 1992 г. и в Цинцинатти - в 2001 г. Собственно, предпосылки беспорядков в этих трех случаях были совершенно одинаковыми: неадекватные действия полиции против представителей темнокожих. Проблема взаимодействия с полицией имеет, можно сказать, мировоззренческое значение. Корни подобного понимания проблемы уходят еще в конец 1960-х гг., когда она получила идеологическое оформление в программе «Черных пантер». Одним из разработчиков ее стал Э. Кливер. Он придумал для партии новый язык. Главными словами стали «Вавилон» и «свиньи». Свинья - это полицейский и вообще любой угнетатель, а Вавилон это Америка. Кличка «свиньи» стала грозным оружием молодежной революции.

Главными врагами «Пантеры» считали именно полицейских. С противостояния с ними началась и история партии: в ноябре 1966 г. Хью Ньютон пригрозил «защищаться» при встрече с полицейскими в гетто, предъявив оружие. Главной инициативой партии было именно вооружённое патрулирование чёрных кварталов, направленное против насилия белых полицейских. Подобное «патрулирование» гетто закончилось через год (28 октября 1967 г.) инцидентом со стрельбой, в результате которой был убит один полицейский и ранен второй. 6 апреля 1967 г. - новая перестрелка, закончившаяся ранением одного полицейского и нескольких «пантер». Наконец, в 1969 г. полиция провела крупномасштабные акции по уничтожению «Черных пантер», в результате которой были убиты 28 лидеров и сотни рядовых членов арестованы. В результате ряда масштабных полицейских операций и многочисленных расколов внутри партии, к 1971 году ряды Черных Пантер сократились и их база поддержки резко уменьшилась. Лидеры решили ограничится Оклэндом и участвовать в политике, а самые радикальные активисты оказались в изгнании или в тюрьме. Таким образом, серьезных политических последствий их деятельность не имела.

Однако их вклад в «черную культуру» вообще и культуру гетто в частности, трудно переоценить. Центральное место в их образе мира занимал уже описанный «Вавилон» (понятие взято из растафарианства), а главным врагом черного человека был полицейский - «свинья». Лидер партии Х. Ньютон писал: «Самая большая наша победа заключалась в том эффекте, который слово «свинья» произвело на полицейских. Им очень не понравилось, когда их стали обзывать свиньями». Люмпенизированная культура черного гетто романтизировалась и объявлялась «протестом миру белых» - Вавилону. 86 Лучше всего этот комплекс мировоззренческих представлений выражен известным публицистом Дж. Лестером в статье с говорящим названием («Берегись, белая морда»): «сегодня сопротивление принимает формы, которые белые воспринимают не иначе, как «социальные пороки гетто», т.е. преступность, бросающие школу подростки, безработица и т.д. На самом же деле, многие черные сознательно восстали против Системы и свалили на дно. Так возник новый класс, уличная шпана, занимающаяся шулерством, аферами, торговлей дурью, сутенерством - лишь бы не пахать год за годом на «белого дядю» 5 дней в неделю».

Напомним, основы этого мировоззрения были заложены еще в конце 1960-х гг. А в середине 1980-х гг. эта культура получила свой музыкальный стиль - гангста-рэп. Он зародился в неспокойных черных гетто Лос-Анжелеса. Основателем жанра считается рэпер Ice-T. В начале 1990-х гг. начала стремительно расти Нью-Йоркская сцена. Из-за этого началось противостояние двух побережий. На западном главным лейблом был Death Row Records (на нём записывались Тупак Шакур, Snoop Dogg, Dr. Dre). Восток был представлен лейблом P. Diddy Bad Boy Records (The Notorious B.I.G). Конкуренция рэперов вылилась в открытую уличную войну, в результате которой погибли ведущие артисты обеих сторон: Тупак Шакур и Notorious B.I.G. Эта война была героизирована в текстах рэперов.

Жанр динамично развивался, несмотря на серьезное давление, оказываемое на его представителей государственными деятелями и правозащитными организациями. Под их давлением звукозаписывающие компании нередко отказывались от сотрудничества с гангста. Многие треки в стиле гангста были запрещены на радио и ТВ из-за призывов к насилию, оскорбления полиции и пропаганды наркотиков. После слушаний в Конгрессе в 1994 г. они добились того, что от исполнителей требовалось предоставлять для трансляции цензурированные версии треков. Несмотря на все эти ограничения, жанр не умер, поскольку живы его активные потребители - геттоизированная черная молодежь. Для нее тексты многих песен являются манифестом, призывом «делать жизнь» с их героев. Все это свидетельствует о том, что в современной Америке в черных гетто сложилась замкнутая люмпенизированная субкультура. В мировоззрении ее представителей главный враг определен вполне четко - это «свинья», полицейский. Поскольку и до сих пор полиция в США более, чем на три четверти, состоит из белых, образ врага принимает еще и отчетливый расовый оттенок.

Соответственно, взаимоотношения темнокожего населения и полиции в США являются весьма натянутыми. Согласно опросам компании Gallup, доверие к полиции сравнительно невысоко, особенно среди чернокожих граждан. Меньше всего за последние 30 лет американцы доверяли полиции в 1994 г. - 47% белых и 33% черных соответственно. К концу 1990-х гг. вера граждан США в полицию выросла, а после терактов 11 сентября 2001 г. графики доверия устремились в разные стороны: белые стали верить полиции больше, чернокожие - меньше. По последним данным, 60% белых доверяют полиции, а среди черных это доверие разделяют только 49%.89 При этом надо иметь в виду, что в США конституция гарантирует право владения огнестрельным оружием. Это главная причина, по которой американская полиция имеет низкую планку на применение оружия. Кроме того, в США действуют специфические законы, которые защищают полицейских: посадить в тюрьму полицейского, который застрелил даже безоружного человека, практически невозможно.

В результате в черных гетто полицейские зачастую ведут себя, как на вражеской территории, опираясь на специфические представления о местном население и полную поддержку закона. Профессор социологии Йельского университета Э. Андерсон таким образом комментирует ситуацию: «такие практики, как задержание и обыск, усиливают напряженность, существующую между чернокожим населением и полицией». По ее мнению, полиция «криминализирует повседневную жизнь чернокожих». Это вызывает активный проест темнокожей молодежи. Слова этого эксперта подтверждаются весьма авторитетной статистикой. За 2014 г. нью-йоркские полицейские задержали и обыскали энное количество подозрительных. 25% из них были молодые негры, хотя чернокожие составляют лишь 2% населения Нью-Йорка.

То же самое касается и применения полицией оружия. По данным издания Washington Post, за первые пять месяцев 2015 г. полицейские застрелили 385 человек. При исследовании расовой принадлежности убитых выяснилось, что две трети из них были афроамериканцами или латиноамериканцами. Подавляющее большинство жертв - более 80% - были вооружены огнестрельным оружием, ножами, мачете и др. Однако 49 чел. из 385 убитых полицией человек не были вооружены, а 13 имели при себе лишь игрушечное оружие. Возраст убитых - от 16 до 83 лет (младше 18 лет - восемь человек). Уголовные обвинения полицейским предъявлены только по трем из 385 случаев, что составляет менее 1%. В целом за последнее десятилетие полицейские в США открывали огонь на поражение тысячи раз, а уголовные обвинения выдвигались лишь в 54 случаях. В течение всего 2015 г. жертвами полицейского насилия стали 965 граждан США. В отчете специальной комиссии, начавшей исследование этого феномена после фергюсонских беспорядков, отмечено: основной причиной стрельбы со стороны полиции остается расовый признак - несмотря на то, что афроамериканцы составляют лишь 6 процентов от общего населения США, в 2015 г. в 40 процентах случаев жертвами полицейского насилия стали безоружные темнокожие американцы.

Естественно, специальное исследование проводилось и относительно поведения полиции в Фергюсоне. Оно показало, что в 2014 г. из остановленных полицией прохожих 86% были афроамериканцы; из обысканных их было 92%; из арестованных -- 93%. А вот контрабанду обнаружили у 34% белых, по сравнению с 22% черных. В марте 2015 г. был опубликован специальный доклад Министерства юстиции относительно причин событий в Фергюсоне. Согласно ему, основной причиной фергюсонских беспорядков является «скрытая и явная расовая предвзятость» полиции по отношению к темнокожим. В результате в отставку подали начальник полиции города, а также пять других должностных лиц.

Только за 2014-2015 гг. был отмечен целый ряд вопиющих случаев неоправданной жестокости полиции, жертвами которой преимущественно становились чернокожие из гетто. 22 ноября 2014 г. в Кливленде был убит 12-летний афроамериканец Тамир Райс. Двое полицейских выехали по вызову после телефонного звонка в службу спасения о «мужчине», находящемся в городском парке, который «сидит на качелях и наставляет пистолет на прохожих». По словам полицейских, Райс, увидев их, попытался достать пистолет (позднее было выяснено, что он оказался игрушечным), после чего один из них дважды выстрелил в него. 17 июля 2014 г. в Нью-Йорке погиб 43-летний афроамериканец Эрик Гарнер. Он вступил в конфликт с нарядом полиции, который пытался задержать его по подозрению в незаконной торговле сигаретами. Гарнер отказался подчиниться и не дал надеть на себя наручники, после чего полицейские применили силу. Несколько полицейских удерживали Гарнера, который кричал: «Я не могу дышать!». Примерно через час была констатирована его смерть (он страдал бронхиальной астмой и болезнью сердца). За этот инцидент двое офицеров получили взыскания, но 3 декабря большое жюри присяжных приняло решение не предъявлять им обвинения в убийстве. В феврале 2012 г. в Стэнфорде (Флорида) общественный патрульный Джордж Циммерман в ходе попытки задержания застрелил «подозрительного чернокожего подростка» Трейвона Мартина. В ответ на оправдание Циммермана 13 июля 2013 г. начались уличные протесты. Массовые стихийные выступления прошли в разных городах страны, однако особенно многочисленными они оказались в Нью-Йорке, где несколько тысяч человек заняли площадь Таймс-сквер. Участники акции скандировали «Справедливость для Трэйвона Мартина» и «Виновен!»

19 апреля 2015 г. в Балтиморе погиб афроамериканец Фредди Грей. Он был арестован представителями полиции Балтимора 12 апреля 2015 года в «неблагополучном районе». Во время транспортировки в полицейском автомобиле пострадавший впал в кому, поскольку производилась она без пристегивания ремнями безопасности. Он был доставлен в медицинский центр, где позже скончался, имея многочисленные повреждения позвонков. Полицейским было предъявлено обвинение в преступлениях различной степени тяжести, вплоть до убийства. 4 апреля 2015 г. в Норт-Чарлстоне (Южная Каролина) полицейским был застрелен чернокожий Вальтер Скотт. Он был остановлен полицейским Майклом Слагером из-за неисправного стоп-сигнала и когда попытался скрыться, получил пять пуль в спину. 20 октября 2014 г. в Чикаго погиб 17-летний чернокожий Лакуан Макдональд. Он был застрелен, полицейским Джейсоном ван Дайком, поскольку отказался подчиниться ему при задержании. Следует отметить, что виновным из этого внушительного списка был признан лишь один полицейский - М. Слэгер, которго 8 июня 2015 г. Большое жюри Южной Каролины согласилось обвинить в убийстве. Остальные убийцы отделались «легким испугом».

Здесь следует отметить, что отписанное выше поведение полицейских для США норма, а вовсе не из ряда вон выходящее явление. В частности, в марте 2014 г. были зафиксированы акции протеста против полицейской жестокости в Альбукерке (Нью-Мексико): страж правопорядка застрелил бездомного, страдавшего от психиатрического расстройства, который нелегально разместил палатку у подножия горы Сэнди. Общественность была возмущена несоразмерностью правонарушения и действий полиции. В октябре 2012 г. произошел еще один случай неоправданной жестокости со стороны полиции в Хьюстоне (Техас). В учреждении, где содержались инвалиды и душевнобольные, один из пациентов стал нарушать спокойствие. Был вызван наряд полиции, и когда подозреваемый, стал им угрожать, его просто застрелили. Надо отметить, что убитый не мог самостоятельно передвигаться, поскольку не имел руки и ноги. В октябре 2011 г. в Окленде (Калифорния), в ходе разгона мирной демонстрации полицейскими были применены слезоточивый газ, резиновые пули и свето-шумовые гранаты. Ряд демонстрантов получили травмы различной степени тяжести. Можно видеть, что приведенные случаи имели место в разное время, в разных частях страны, и затронули разные категории населения.

Однако серьезные вооруженные протесты, закончившиеся противостоянием демонстрантов с полицией, вызвали лишь два из длинного списка описанных происшествий: убийство Фредди Грея и убийство Майкла Брауна (хотя локальные мирные выступления вызывали многие случаи). В Балтиморе события развивались следующим образом - 27 апреля на похоронах Грея в церемонии принимал участие целый ряд политических деятелей. После похорон группа молодых людей начала забрасывать камнями и обломками кирпичей полицейских. Были уничтожены два патрульных автомобиля и ранены 15 полицейских.

Утром следующего дня в город прибывают силы Национальной гвардии. Ночью протестующие жгли и грабили магазины и машины: всего были подожжены 144 автомобиля и 19 строений, а также были арестованы свыше 200 человек. Вечером вновь начинаются столкновения между полицией и протестующими, забрасывающими полицейских бутылками. На улицах города появляется военная техника и вводится комендантский час. На следующий день протесты получают отклик в Нью-Йорке (протестующие блокируют движение в ключевых точках города, арестовано около 100 чел.), Денвере, Бостоне, Сиэтле, округе Колумбия, Цинциннати, Филадельфии и Миннеаполисе. Протесты утихли лишь после 1 мая, когда были предъявлены обвинения шести полицейским, участвовавшим в задержании. 3 мая был отменён комендантский час, а на следующий день силы Национальной гвардии были полностью выведены из города.

Несомненно, эти протесты стоят в одном ряду с протестами в Фергюсоне. То же самое можно сказать относительно беспорядков в Лос-Анджелесе в 1992 г. и Цинцинатти в 2001 г. Им присущи многие общие черты: беспорядки начинаются после немотивированной жестокости полиции относительно чернокожего, они не имеют политической мотивации и направлены исключительно против полиции, наконец, основной формой беспорядков является не столько открытое противостояние с полицией, сколько поджоги и грабежи. Последние две особенности резко отличают их от восстаний периода «негритянской революции» и даже от беспорядков в Майами 1980 г. Последние тоже не имели политической мотивации, но в ходе их протестующие вступили в открытое противостояние с полицией. Перечисленные же выше протестные выступления относятся к другому ряду. В данном случае приходится говорить больше о стремлении к бессмысленным погромам и грабежу, чем к противостоянию с полицией.

Ход протестов совпадает вплоть до деталей: в частности, в Цинцинатти, Фергюсоне, и Балтиморе резкая активизация протестов происходила ночью, когда мародеры стремились воспользоваться темнотой для безнаказанного грабежа. Днем же протесты затихали. Следует отметить еще одну общую черту: в перечисленных выше случаях многие наблюдатели отмечали, что эскалация насилия являлась прямым следствием неоправданного применения силы полицией.

Эта особенность объясняется достаточно просто: в последнее десятилетие происходит значительная и ничем не оправданная милитаризация полиции США. Министр юстиции с горечью заметил, что таким вооружением полиция посылает людям «конфликтный мессидж». Милитаризация полиции началась с терактов 11 сентября 2001 г. Она должна была быть направлена против террористов. Полиция Сент-Луиса получила грант в 94 млн. долларов, на которые приобрели два вертолета и бронемашины. Министерство юстиции закупило на гранты вооружение для 300 местных полицейских участков и 100 участков штатного подчинения.

Аналогичная ситуация наблюдается и в целом по стране. Только в 2013 году Министерство обороны США передало правоохранительным органам техники и оборудования на сумму 400 млн. долларов. С 2006 г. из армии передали 432 бронемашины с противоминной защитой (MRAP), 435 прочих бронемашин, 533 летательных аппарата (включая самолеты и вертолеты), почти 100 тыс. единиц стрелкового автоматического оружия, почти 50 тыс. приборов ночного видения. Передача техники, оружия и экипировки от военных полиции проходит в США в рамках «Программы 1033». Все началось еще в 1989-1990 гг., когда Конгресс разрешил передавать армейские излишки полицейским подразделениям. В 1990 г. полиции передали таких излишков всего на 1 млн. долларов, а в 2010 г. -- уже на 212 млн., а в 2011 году -- на 500 млн.

Естественно, подобная ситуация провоцирует активное применение полученного армейского оружия. И возникающие в черных кварталах беспорядки становятся идеальным полем для его применения. В силу уже подробно описанного отношения населения черных кварталов к полиции это вызывает эскалацию насилия с обеих сторон. Именно с этой ситуацией и связан резкий всплеск протестных выступлений в черных гетто в последние годы. На наш взгляд, все эти выступления имеют единую природу. Они спровоцированы тремя основными факторами. Первый - экономический кризис, значительно отражающийся на социальной сфере - рост частичной занятости и безработицы, отток белого населения и геттоизация черного. Второй - достаточно описанная выше люмпенизированная субкультура черного гетто, главным «культурным врагом» которого является даже не белый бизнесмен, а белый полицейский. Причем сформировалась эта субкультура достаточно давно и существует уже на протяжении нескольких поколений. Ну а третий фактор - милитаризация полиции, приводящая ее к большей решительности в подавлении подобных выступлений (напомним, что в Лос-Анджелесе в 1992 г. полицейские два дня вообще не мешали грабителям, противостояла которым исключительно азиатская община).

Однако у событий в Фергюсоне есть и серьезные отличия от беспорядков в Цинциннати и Балтиморе. Напомним, что Цинциннати - город на юго-западе штата Огайо. Его Население, по данным на 2010 г., составляет 296 943 чел., а с пригородами -- 2 155 137 чел. (21-й по величине в США). При этом за последние десятилетие население самого города уменьшилось на 10,4%. Перепись 2010 г. выявила 48,1% белых, 44,6% афроамериканцев, а перепись 2007 г. - 52% белых, 46,5% афроамериканцев. Средний доход на душу населения составлял 19 962 доллара, а около 21,9% жителей, включая 32% детей до 18 лет, находились за чертой бедности. Таким образом, заметен отток белого населения из города. Кроме того, согласно отчетам Бюро переписи, в течение нескольких последних десятилетий наблюдается тенденция снижения численности жителей Цинциннати.

Во второй половине XX в. город подвергся классической демографической трансформации: белые семьи перебрались в пригород, а черное население заселило окрестности старого города. Следует обратить внимание также на уровень преступности. До волнений 2001 г. он постоянно снижался, а после массовых беспорядков число насильственных преступлений возросло, и в 2005 г. Цинциннати входил в 20 самых опасных городов Америки.

Удивительно похож на Цинциннати и Балтимор - независимый (не входящий в состав округа) город на востоке США, крупнейший населённый пункт штата Мэриленд. Число его жителей в 2008 г. достигало 636 919 чел., а с пригородами - до 2,7 млн. чел. Из жителей «метрополии» 64% составляют афроамериканцы. При этом по данным переписи 2000 г. только 68,4% жителей Балтимора имеют среднее образование и лишь 19% -- высшее. Доход на душу населения для города составляет 16 978 долларов, при этом 22.9% населения проживает ниже черты бедности, включая 30,6% детей до 18 лет.

При этом в последние десятилетия город стабильно теряет население с 1980 до 1990 гг. оно сократилось на 6,5%, в следующее десятилетие - на 11,5%, а с 2000 по 2009 гг. - на 2,1%. При этом Балтимор является одним из самых криминализированных городов США. В 2008 г. он вошел в тройку городов с самым высоким уровнем убийств на душу населения (из крупных городов с населением, превышавшим 250 тыс. чел.). Хотя это число оказалось значительно ниже, чем рекордно высокий уровень в городе - 379 убийств в 1993 г., уровень убийств в Балтиморе почти в семь раз превышал национальный уровень, в шесть раз - уровень Нью-Йорка, в три раза - уровень Лос-Анджелеса.

Таким образом, и Цинциннати и Балтимор - крупные промышленные города со значительным населением, центры СМСА, население которых превышает 2 млн. чел. При этом в обоих городах велика доля темнокожего населения (значительно выше его доли в целом по стране). В последние годы в этих пунктах наблюдается подробно описанный выше процесс - отток белого населения в пригороды и концентрация черного в городском центре. В обоих городах существуют серьезные социальные проблемы, связанные прежде всего, с геттоизацией черного населения: низкий уровень дохода на душу населения, высокий уровень населения, живущего за чертой бедности (прежде всего, это негритянская молодежь), серьезные проблемы с образованием (Балтимор). Все это порождает и высокий уровень преступности. В Цинциннати его прямо был спровоцирован беспорядками 2001 г., в Балтиморе он оставался стабильно высоким на протяжении последнего десятилетия. Фергюсон по многим пунктам совпадает с этими городами: высокая доля темнокожего населения, сложное социально- экономическое положение, высокий уровень преступности. Для характеристики последнего можно использовать Сент-Луис, пригородом которого является Фергюсон. В нем количество насильственных преступлений значительно выше, чем по штату и по стране.

Однако есть одно коренное отличие. В отличие от Цинциннати и Балтимора, Фергюсон является не «метропольным центром», а именно пригородом, причем преимущественно «черным». Именно этим фактом обусловлены отличия фергюсонских беспорядков от протестных выступлений в Цинциннати и Балтиморе. Если в обоих этих городах протесты были единовременными, то в Фергюсоне всплески протестных выступлений наблюдались на протяжении целого года. В параграфе о хронологии событий в Фергюсоне намечены три всплеска протестов в 2014 г. Однако этим дело не закончилось. В годовщину трагедии в 2015 г. в городе вспыхнули новые беспорядки. В Фергюсоне обстановку дополнительно накалил произошедший накануне инцидент, в результате которого полицейские тяжело ранили 18-летнего подростка Тайрона Хэрриса, который находится в больнице в критическом состоянии.

Власти округа Сент-Луис объявили чрезвычайное положение. Отец подростка сообщил, что «его сын был безоружен, на что указывают находившиеся с ним рядом свидетели». По его словам, «Хэррис бросился за помощью к полицейским, пытаясь спасти свою жизнь, однако те открыли по нему огонь». В полиции сообщили, что в результате стрельбы было ранено два человека, пострадали трое правоохранителей, три полицейских автомобиля получили повреждения.

В ночь с 10 на 11 августа 2015 г. несколько сотен человек вышли на улицы на акцию в память о Майкле Брауне. После того, как полиция арестовала свыше десяти демонстрантов, которые во время акции сошли с тротуара на проезжую часть, протестующие начали отвечать.

Они бросали в правоохранителей бутылки с водой и льдом и другие предметы. Протестующие разбили несколько витрин, а затем раздались выстрелы. Один из полицейских применил против толпы баллончик со слезоточивым газом. Параллельно акция протеста прошла перед зданием федерального суда в соседнем Сент-Луисе, где полиция задержала свыше 50 человек за то, что те преграждали вход к зданию.

Таким образом, фергюсонские протесты отличаются тем, что ситуация в городе обострялась не один раз, а неоднократно на протяжении года. Это отличает их от беспорядков в Балтиморе и Цинциннати. Подобная ситуация стала следствием двух основных факторов: слабость полиции Фергюсона (в отличие от полиции крупных метрополий), но главное - компактность населения со значительным преобладанием «взрывоопасного» элемента (если в Балтиморе и Цинциннати доля чернокожих приближается к 50%, то в Фергюсоне она приближается к 70%). Естественно, большинство жителей знают друг друга (отец упомянутого выше Т. Хэрриса сообщил, что его сын был близким другом застреленного годом ранее М. Брауна) и считают убитого близким человеком («Майкл Браун наш сын!»). Соответственно, они имеют высокую способность к самоорганизации (те самые «темнокожие патрули», появившиеся на улицах после первой волны протестов). Многие считали столь высокую способность к самоорганизации следствием политического влияния извне (разных правозащитных и революционных организаций, представители которых наводнили Фергюсон после августовских событий). В действительности представители подобных организаций отзываются на любой протест (так было и в Лос-Анджелесе, и в Цинциннати, и в Балтиморе). Однако в этих городах им не удалось обеспечить неоднократное возобновление протестов, в отличие от Фергюсона.

Мнение о выдающейся роли политических агентов является характерным для США, начиная еще с периода «негртиянской революции», в которой значительная часть населения обвиняла агентов мирового коммунизма. В действительности эта способность имманентно присуща сравнительно небольшой общине, длительное время вынужденной противостоять городским властям (о «белом» характере этой власти подробно было сказано выше). «Черные патрули» из негритянской молодежи появились в городе уже после первых дней беспорядков, задолго до того, как в Фергюсон прибыли многочисленные политические активисты. Они использовали тактику знаменитых «Черных пантер», хотя представители этой партии в город прибыли позднее. На их местное происхождение вполне указывает снаряжение в виде красной банданы с эмблемой местного бейсбольного клуба.

Таким образом, главными отличительными чертами фергюсонских протестов являются достаточно значительная временная протяженность и дискретная динамика развития: после обострения наступало временное затишье, в дальнейшем вновь сменявшееся кризисной ситуацией. Причинами этих отличительных черт являлись как социально-экономические особенности Фергюсона (небольшой пригород с явным преобладанием темнокожего населения), так и внешние обстоятельства (активное участие в протестах приезжих активистов, стимулировавшее их эскалацию).

Глава 3. Общественная реакция на события в Фергюсоне