Феноменология пола: социально-философский дискурс проблемы

В-четвертых, эмансипация инициировала ряд социокультурных процессов, в которых ведущей и определяющей силой все решительно становится феминный фактор. Одним из таких процессов, в котором при более пристальном рассмотрении обнаруживается лидерство эмансипированного женского начала, является эротизация атмосферы культуры постмодерна. В середине 60-х годов западный мир пережил одну из самых экстравагантных революций XX века - сексуальную, которая кардинально преобразила систему взаимоотношений между полами. Окончательно разрушив вековые, патриархальные устои, нанеся сокрушительный удар по нравственным ценностям, закрепляющим представления о мужчине как активной, главенствующей силе, а о женщине как о пассивной, заботливой супруге и матери, сексуальная революция коренным образом изменила традиционные представления о "мужественности" и "женственности". В ситуации постмодерна социальные и психосексуальные роли мужчины и женщины резко изменились. Эмансипированная женщина, отвоевав право быть равной с мужчиной абсолютно во всем, перестала скрывать бушующий в ее природе эротизм. Позиции мужчины и женщины в сфере межличностных отношений, буквально поменялись местами. Вспоминая известное высказывание Ф. Энгельса, можно заключить, что теперь мужчина низведен женщиной "до простого орудия получения наслаждения". При этом необходимо иметь в виду, что в данном случае речь идет не столько о индивидуально-личностных взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, сколько об отношениях феминного и маскулинного факторов на социокультурном уровне. Трагедия постмодерна во многом заключается в том, что эмансипированная женщина стала для мужчины не Музой, вдохновляющей на духовное творчество, а тем, что Ж. Бодрийяр, в качестве метафоры, обозначил "соблазном". Иными словами, за "тотальной" эротизацией массового сознания постмодерна скрывается природно-родовой эротизм женского пола, который охватывает "женщину" целиком, "разлит по всему полю ее души".

В-пятых, большую тревогу и озабоченность вызывают процессы разрушения таких важнейших общественных институтов и социокультурных ценностей, как брак, семья и материнство. Произошедшие в положении женщины перемены не могли не затронуть семейно-брачных отношений. Обозначилась тенденция их перерождения в разнообразные формы свободного сожительства, что девальвировало ценность брачных уз настолько, что перспективы сохранения моногамного брака и традиционной, парной семьи стали вызывать у исследователей серьезные опасения. Некоторые из них предрекают в ближайшем будущем наступление "эры полиформизма в интимной жизни", где единобрачие перестанет быть единственной стратегией семейно-брачных отношений, а будет лишь одной из многих разновидностей полового сожительства. При этом справедливо отмечается, что усиление подобного рода тенденций во многом предопределено изменением жизненной стратегии эмансипированной женщины. Качественные сдвиги, произошедшие в иерархии ценностных установок современной женщины, в жизненной программе которой брак, семья и материнство занимают далеко не лидирующие позиции, могут иметь для развития культуры поистине катастрофические последствия. Смещение мотивации у подавляющего большинства современных женщин на самореализацию в профессиональной сфере и карьерный рост, отсутствие интереса и эмоционально-психологической потребности в материнстве оказывают существенное влияние на изменение характера гендерных отношений. Происходящие под влиянием эмансипации процессы можно рассматривать в качестве важнейших симптомов, предваряющих крушение самих основ культуры, перерождения ее в совершенно новое, гиноандрическое, состояние.

Во второй главе "Ризома как гендерная диспозиция постмодерна" рассматриваются тенденции и перспективы дихотомии полов, среди которых, в качестве преферентной гендерной диспозиции, выделяется "ризома".

Динамизм исторического времени нарастает столь стремительно, что первое десятилетие XXI века ознаменовало собой принципиально новый рубеж в развитии западной культуры, которая уже не укладывается в рамки постмодерна и на данный момент являет собой во многих отношениях качественно иное состояние, обозначенной исследователями как "постпостмодерн". Современная культура вышла на финишную прямую в долгом марафоне затяжного кризиса, который, по некоторым неутешительным оценкам, может закончиться для нее весьма печально, а именно, "онтологическим завершением". При этом подчеркивается, что глубина современного культурологического кризиса настолько драматична и насыщена столь неоднозначными гендерными коллизиями, что ставит под сомнение существование самого человека в его привычном гендерном "облике", в котором он был сформирован на предыдущих этапах развития так называемой "классической" культуры. Приводимая ранее мысль М. Фуко об исчезновении человека может быть расценена не только в качестве выразительной метафоры, но и концептуальной оценки происходящих с современным человеком перемен, который на рубеже веков оказался в своеобразном антропологическом тупике. В этом отношении не будет преувеличением утверждать, что постмодернисткий кризис человека - это, в первую очередь, кризис пола и от тех метаморфоз, которые в настоящее время претерпевает пол, во многом будет зависеть дальнейшая судьба человека, его антропологическая перспектива. Прежде всего, речь идет о том, способен ли современный человек достойно выйти из глубочайшего кризиса, окончательно не растратив и не потеряв себя, удастся ли ему без трагических последствий преодолеть многообразные гендерные коллизии, спровоцированные эмансипацией. Более того, в контексте современной ситуации особый интерес вызывает проблема, в каком из направлений человек продолжит продвижение к обретению нового "облика", в котором развернет свое дальнейшее существование, сохранит ли и в дальнейшем дихотомическую раздвоенность на "мужчину" и "женщину" или предстанет в другом, во многом необычном и неожиданном облике. В этой связи, в контексте социально-философских исследований активизируются попытки спрогнозировать будущность феномена пола, наблюдается своеобразный ажиотаж вокруг теоретических проектов, нацеленных на "моделирование" гендерного образа человека грядущей эпохи.

В философском опыте как прошлого, так и настоящего времени неоднократно предпринимались попытки, ставившие целью концептуально осмыслить связь между преображением бытия человека и метаморфозами пола. Среди огромного разнообразия концептуальных инвариаций наиболее популярными являются следующие, взаимно конфликтующие подходы, сторонники которых занимают диаметрально противоположные позиции.

Прежде всего, речь идет об идеализированном образе человека, в основании которого лежит, неисчерпаемая в своей онтологической глубине, идея андрогинизма. Оригинальные интерпретации феномен андрогинизма получил не только на страницах русской религиозной философии, но и у современных западных исследователей, особенно в рамках интеллектуального феминизма. В отличие от русских мыслителей, вникающих в метафизические тонкости и воспаряющих в анализе к онтологическим высотам, лидеров интеллектуального феминизма андрогинизм интересует в психологических и культурологических проекциях. Феминистки склонны рассматривать андрогинную природу половой дифференциации с прагматических, максимально приближенных к реалиям жизни, позиций. По мнению Сандры Бем, гармоничное сочетание маскулинных и феминных составляющих постепенно должно достигнуть оптимального равновесия как в рамках отдельно взятой личности, так и культуры в целом. Полагая, что холическую личность характеризует не маскулинность или феминность, а андрогиния, понимаемая как интеграция женского, эмоционально-экспрессивного стиля с мужским инструментально-деятельностным, теоретики феминизма пришли к выводу, что лишь андрогиния способна привести культуру к наиболее комфортному и для мужчин, и для женщин биархатному состоянию.

Сторонники другой, прямо противоположной позиции, настроены весьма скептически относительно уверенности своих оппонентов в том, что в недалеком будущем может возобладать на практике андрогинное сближение полов. По их мнению, при тех перипетиях, которые переживает современная культура, полоролевые различия между мужчиной и женщиной не только сохранятся в прежнем, традиционном, патриархальном виде, но и, напротив, претерпевая некоторые изменения, будут усиливаться. Тон в оппозиционировании данной точки зрения опять-таки задают представительницы интеллектуально феминизма, которые полагают, что при всех позитивных достижениях процессов эмансипации и феминизации, приведших к кардинальному изменению положения женщины в социальной структуре современного общества, принцип организации институциональных, властных структур - государственных, семейно-брачных и т.д., остается прежним - патриархальным. Теоретики феминизма настаивают, что современная культура остается андроцентристкой и является репрессивной средой, отчуждающей и подавляющей феминное начало.

В противовес скепсису сторонников патриархального сценария дальнейшего развития гендерных отношений, представители леворадикального крыла интеллектуального феминизма настроены более оптимистично. Вдохновленные размахом и успехами эмансипации, радикалки не теряют надежды на скорое приближение "золотого века" женщин - неоматриархата. Наблюдая за ходом перемен и отслеживая непрерывно растущие динамику и масштабы позитивных сдвигов в положении женщины, идеи об ее возвращении на лидирующие позиции в пространстве культуры постмодерна уже не выглядят как несбыточные социальные утопии. Напротив, по их мнению, все более отчетливо проявляются обнадеживающие признаки воплощения в реальность неоматриархальных тенденций.

На наш взгляд, своеобразие современной социокультурной ситуации настоятельно требует обратить внимание еще на одну, уникальную по своему характеру гендерную стратегию, которая, в силу ряда причин, становится преферентной диспозицией в расстановке гендерных сил в ситуации постмодерна. Речь идет об изменениях в сфере гендерных отношений, которые по многим признакам в стилистике постмодернисткого аналитического дискурса могут быть определены как "ризома".

Гендерная ризома - это особое состояние гендерных, полоролевых структур, для которого характерно нарастание неупорядоченности, плюралистичности и неопределенности в системе бинарной оппозиции "мужчина - женщина", что сопровождается сглаживанием, размыванием резких границ между феминными и маскулинными гендерными, полоролевыми стереотипами, закрепленных нормативом культуры в качестве противоположных инстанций. Ризоматические изменения гендерных отношений представляют собой многослойный, интегративный по внутреннему содержанию процесс. Среди наиболее существенных и значимых характеристик гендерной ризомы представляется необходимым указать на следующие.

Во-первых, для постмодернисткого состояния культуры характерно непрерывное нарастание тенденций, ведущих к нивелированию, сглаживанию и постепенному упразднению всяческих бинарных оппозиций, в том числе, и в сфере отношений между полами. Впервые за всю многовековую историю западная культура оказалась в ситуации, когда полоролевые различия между "мужчиной" и "женщиной", характерные для ментальности всех без исключения предыдущих эпох, утрачивают особый смысл и значение. Контрастные, полярные формы в нарастающем социальном "хаосе" уступают место многообразным промежуточным, переходным модификациям, являющихся результатом синтеза и интеграции полоролевых структур феминного и маскулинного типа. Возникает неожиданное гендерное сочетание в виде "фрауманна", которое отражает тот факт реальной жизни, что и мужчины и женщины активно осваивают роли друг друга, имеющие в прошлом строгую, однозначную типологическую категоризацию.

Во-вторых, размывание четких границ в бинарной оппозиции полов неизбежно сопровождается погружением гендерной структуры в состояние аморфности. Характерные для культуры постмодерна текучесть и неопределенность в оценках относительно половой принадлежности личности, игнорирование четких критериев, образующих общепринятую систему координат для фиксации полоролевой определенности, ведет к разрыхлению гендерной структуры, приводящей ее в некое аморфное состояние, подтачивает самые основы бинарной оппозиции "мужчина" - "женщина". По мнению ряда исследователей, западная культура подошла к рубежу, когда представления о "мужчине" и "женщине" становятся расплывчатыми, неопределенными, "искусственно сконструированными". В этом отношении весьма симптоматично появление в западной философии одной из самых популярных в потоке гендерных исследований "квир-теории", согласно которой личность по своему усмотрению, без всякого давления извне, может выбирать себе половую принадлежность и решать, кем ей быть - "мужчиной" или "женщиной".

В-третьих, неотъемлемой составляющей гендерных ризоматических изменений в ситуации постмодерна является высокая степень плюральности в сфере сексуальных отношений. Стремительное нарастание центробежных тенденций и углубление процессов децентрализации и дезинтеграции, предопределивших раздробление системной целостности культуры на разнообразные субкультуры, отразились на характере преобразования гендерных отношений. Нынешний этап развития западной культуры представляет собой качественно новый рубеж в легализации и уравнивании в правах представителей нетрадиционных, сексуальных ориентаций. На сегодняшний день западный мир вплотную приблизился к достижению максимально возможного на данный исторический момент плюрализма в сфере сексуальных отношений. На предыдущих этапах не наблюдалось такого легализованного разнообразия сексуальных субкультур, никогда ранее наряду с гетеросексуальными отношениями, единственно санкционированными культурой, не сосуществовали на равных гей-лесби-транссексуальные субкультуры. По мере погружения в состояние постмодерна западная культура, разрушая привычные гендерные стереотипы и упраздняя демаркации в сфере половых различий, впервые за всю историю своего существования "впустила" в свои пространства, как оказалось, многочисленные "сексуальные меньшинства" и перестала относиться к ним как изгоям.

Необходимо подчеркнуть, что при всех позитивных сдвигах, которые являются результатом устремленности современной культуры к многомерности и полифоничности, создающих эффект объемности гендерного пространства, ризоматические изменения таят в себе серьезные опасности для будущего как человека, так и культуры в целом. Образно говоря, гендерная ризома - это "мина замедленного действия". Проникая в сферу гендерных отношений и размывая всякие границы полоролевой определенности, гендерная ризома разрушает традиционную гендерную структуру до таких крайних степеней аморфности и неопределенности, что, в конечном итоге, чревато окончательным разрушением пола в качестве антропологического феномена. В атмосфере непрерывно нарастающего гендерного хаоса существование человека в раздвоенности на "мужчину" и "женщину" ставится под серьезное сомнение. Гендерная ризома деформирует пол столь существенно, что превращает его в мнимую, фантомную форму, высшим проявлением которой, на наш взгляд, выступает "квази-пол".

В заключение диссертационного исследования подведены основные итоги и представлены наиболее общие выводы, имеющие принципиальное значение для раскрытия теоретического замысла проведенного анализа, а так же обозначены наиболее перспективные направления дальнейшего исследования проблем, связанных с социально-философским исследованием феномена пола

гендерный пол антропологический

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

Монографии:

1. Богатова Л.М. Пол как метафизическая тайна человеческого бытия / Л.М. Богатова; науч. ред. Киносьян В.И. - Казань: Центр инновационныхз технологий, 2007. - 178 с. - 11,7 п.л.

2. Богатова Л.М. Эмансипация: finita la femina? / Л.М. Богатова; науч. ред. Бессонова Л.А. - Казань; Центр инновационных технологий , 2009. - 90 с. - 4 п.л.

Публикации в изданиях рекомендованных ВАК:

3. Богатова Л.М. Ризома как гендерная диспозиция постмодерна // Ученые записки Казанского государственного университета. - Том 149, Сер. Гуманитарные науки. Книга 5. - Казань, 2007. - С.103 - 112. - 0,7 п.л.

4. Богатова Л.М. Метафизический контекст феномена андрогинизма // Вестник Казанского государственного университета им. А.Н. Туполева. - 2007. - № 3 (47). - С. 117-120. - 0,7 п.л.

5. Богатова Л.М. Эмансипация как онтологическая трагедия пола // Философские науки. - 2008. - № 6. - С. 113-133. - 0,9 п.л.

6. Богатова Л.М. Фактор феминизации гендерного пространства культуры // Высшее образование в России. - 2008. - № 8. - С.142-147. - 0,4 п.л.

7. Богатова Л.М. Культура как андрогин: гендерные ландшафты и их типология // Вестник Тамб. ун-та. - Сер. Гуманитарные науки. Тамбов, 2008. Вып. 11(67). - С.359-363. - 0,5 п.л.

8. Богатова Л.М. Гендерный ландшафт как андрогинная парадигма культуры // Ученые записки Казанского государственного университета. - Том 151, Сер. Гуманитарные науки. Книга 1. - Казань, 2009. - С. 14 -20. - 0,5 п.л.

Публикации в других научных изданиях:

9. Богатова Л.М. Сексуальность и культура // Философские аспекты культуры. Материалы научно-методической конференции. - Казань, Изд-во КГУ, 1999. - С. 73-76. - 0,2 п.л.

10. Богатова Л.М. Неоандрогинизм как этап моносексуальной культуры // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.) в 5 тт. Т. 5 - С.528-529. - 0,05 п.л.

11. Богатова Л.М. Андрогинизм в ситуации постмодерна // Образование и культура постмодерна. Сборник статей. - Казань, Изд-во КГУ, 2005. - С. 75-77. - 0,2 п.л.

12. Богатова Л.М. Акцидентальный пол и его феноменологический анализ // Ученые записки Казанского государственного университета. - Том 148, Сер. Гуманитарные науки. Книга 1. - Казань, 2006. - С.143 - 157. - 1 п.л.

13. Богатова Л.М. Любовь как панацея андрогинизма // Фромм и Фуко: пересечение параллельных прямых? Сборник материалов Общественного форума. - Казань. - 2006. - С.75-81. 0,5 п.л.

14. Богатова Л.М. Андрогинизм: диалектика медико-биологического и социально-философского исследования //Альтернативная медицина. Казань. - 2007. - № 3 (12). - С. 20 -27. - 0,7 п.л.

15. Богатова Л.М. Гендерная драма человека постмодерна // Перспективы философии в XXI веке. Сборник научных статей и сообщений. - Казань: Изд-во КГУ. 2008 - С.39-43. 0,2 п.л.

16. Богатова Л.М. Онтологическая деструктивность современной "образ-о-ваятельной" парадигмы: гендерный контекст проблемы // На встречу XXП Всемирному философскому конгрессу: переосмысливая философию. Программа и тезисы докладов участников конференции, посвященной 40-летию Каз. гос. энерг. ун-та 22-23 февраля 2008 г. - Казань, 2008. - С. 100-101. - 0,05 п.л.

17. Богатова Л.М. Гендерные коллизии постмодерна в контексте эмансипации // Проблемы государства, права, культуры и образования в современном мире. Материалы VI международной научно-практической интернет-конференции. Издательский дом ТГУ им. Державина Р.Г. - Тамбов. - 2009. - С. 280-286. - 0,4 п.л

Размещено на Allbest.ru