Демографический переход в Узбекистане

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Выпускная квалификационная работа

Демографический переход в узбекистане

Муракаев Максим Рифович

Москва 2020



СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ТЕОРИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА КАК МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА АНАЛИЗА СОВРЕМЕННЫХ ДЕМОГРАФИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ

1.1 «Классический» и «догоняющий» демографический переход

1.2 Узбекистан как страна «догоняющего» демографического перехода и обусловленные этим особенности прохождения его этапов

ГЛАВА 2. ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ ПЕРЕХОД В УЗБЕКИСТАНЕ

2.1 Имеющиеся статистические данные и их ограниченность

2.2 Динамика смертности и продолжительности жизни

2.3 Динамика смертности по причинам смерти

ГЛАВА 3. ПЕРЕХОД К НИЗКОЙ РОЖДАЕМОСТИ В УЗБЕКИСТАНЕ В КОНТЕКСТЕ ТЕОРИИ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА

3.1 Источники информации о рождаемости и брачно-семейном поведении

3.2 Тенденции рождаемости в Узбекистане и в некоторых странах. Различия в рождаемости городского и сельского населения в Узбекистане

3.3 Процессы формирования семьи и их эволюция

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЕ



ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования

Узбекистан, будучи географически расположенной в центре Центральной Азии Мы будем использовать термины «Центральная Азия» и «Средняя Азия» как синонимы., имеет численность населения в 2020 году, составляющую 45% от численности всех стран Центральной Азии, включая Казахстан.

В Узбекистане произошел демографический взрыв, и на протяжении второй половины XX века население увеличивалось крайне быстрыми темпами, в первую очередь за счет естественного прироста, который сложился из двух факторов: снизившейся смертности и продолжающей оставаться высокой рождаемости. Демографический рост особенно ускорился с 50-х годов прошлого столетия.

Рисунок 1. Миграционное сальдо на 1000 человек в некоторых странах Центральной Азии. Источник: WPP-2019

Если принимать во внимание расчеты численности населения со второй половины XIX века (1865 год), то численность населения в тот период равнялась 3320 тысяч человек, и это значит, что за 155 лет (1865-2020 гг.) население увеличилось более чем в 10 раз ( в 2020 году численность населения превысила отметку в 34 млн. человек ) [36], [68].

Кроме того, с конца 70-х - начала 80-х годов прошлого столетия миграционное сальдо в Узбекистане, стабильно отрицательное (См. рис.1), с периодически усиливающейся отрицательной динамикой (например начала 90-х) вплоть до настоящего времени.

Данное положение дел сложилось в стране в результате демографического взрыва, явившегося следствием демографического перехода.

Изучение демографических процессов, происходящих в данной стране являлось бы небезынтересным вкладом в развитие теории демографического перехода, а также актуальным исследованием для общества Узбекистана по нескольким причинам:

1. В странах Центральной Азии происходят сильные демографические изменения и данные страны являются «естественным полигоном» по саморегуляции демографических процессов, так как в СССР не велась антинатальная политика[1], но проводились мероприятия по снижению смертности и развитию здравоохранения.

2. В мировом демографическом академическом сообществе страны Центральной Азии оставались без должного внимания, по крайне мере так было до недавнего времени.

Это объясняется тем, что среди Западных ученых было распространено мнение об искажениях в статистических показателях в пользу политическим направлениям в СССР, так и в образовавшихся новых независимых государствах. С другой стороны, до настоящего времени некоторые страны Центральной Азии уклонялись от проведения медико-демографических обследований (Туркмения, Узбекистан), а также не проводили перепись с 1989 года (Узбекистан), что вызывает ряд трудностей при исследовании.

3. Демографические исследования в свете теории демографического перехода (как универсальной демографической макро теории) были бы небезынтересны в первую очередь для самого Узбекистана, так как позволяют проследить не только прошлое демографическое развитие, но и определить «тянущие вперед, в будущее и тянущие назад, в прошлое» (push and pull) в настоящем времени факторы в стране.

Демографический переход требует ответных реакций общества, за каждым показателем, графически изображенной той или иной тенденцией, стоит жизнь - в целом по главным чертам схожая, но, в то же время отличающаяся в той же мере, в какой едины и в тоже время различны люди, семьи, страны и т.п.

В данной работе мы также попытаемся раскрыть общественную реакцию в Узбекистане, конечно же, не выходя из предметной области демографической науки.

Для межстрановых сравнений нами был составлен пул из следующих стран: Таджикистан, Киргизия - сопредельные страны, имеющие с Узбекистаном общую историческую судьбу; Россия - бывшая метрополия и Центр СССР; Иран - флагман по скорости демографической модернизации; Великобритания - одна из стран «классического» демографического перехода; Египет - мусульманская страна «догоняющего» демографического перехода, пережившая колониальный захват и расположенная на стыке континентов.

Степень разработанности проблемы

Имеется ряд работ, посвященных демографическим тенденциям в Узбекистане, прежде всего советских авторов, таких как М. Караханова, О. Ата-Мирзаева, М.Буриевой, Л.Максаковой, Л.Е.Дарского, А.Г.Вишневского, А.Г.Волкова, Г.А.Максаковой и др. В данный период Узбекистан рассматривался в контексте стран СССР, страны, перешедшей от феодализма к социализму. За редким исключением в публикациях ведется сравнительный анализ Узбекистана с другими государствами СССР.

После обретения независимости демографическими проблемами Узбекистана занимались такие авторы как О. Ата-Мирзаев, А.С. Салиев, Х.Мамадалиева, Р.Убайдуллаева, З.Тожиева и ряд других.

Следует отметить, что большинство работ за последние годы (2000-2020 гг.) основываются в равной, если не большей степени на социологических опросах также как и на «классических» демографических показателях (абсолютные числа, СКР, младенческая смертность и т.п.). Нет работ, задействующих серьезный математический аппарат и вычисления, например вероятностей увеличения рождений детей по очередностям, национальным группам и т.п. Это объясняется тем, что более или менее развернутая статистика начала собираться с 2000 года, и только в недавнем времени произошел ряд реформ по дальнейшему улучшению доступности и открытости предоставляемых данных, и, возможно, скоро мы будем иметь обновленные работы по демографии Узбекистана, но на сегодняшний день ситуация такова.

Имеется ряд зарубежных авторов, интересующихся демографическими тенденциями в Средней Азии: Т.Шпуренберг (Т.Spoorenberg), S.Billingsley, M.Barbieri и некоторые другие.

Относительно теории демографического перехода имеется достаточное количество работ, а данной работе мы прежде всего использовали работы русскоязычных авторов - А.Г.Вишневского, А.Г.Волкова (книги о проблемах и трансформации семьи), работы зарубежных авторов Д. ван де Каа, Р.Лестега, А.Омрана, Л. ван Норт (L. van Nort), Б.П. Карон (B.P. Karon), Д. Кирк, обзорные статьи о работах Ф.Ноутстейна, А. Коула.

На сегодняшний день не имеется работ, посвященных демографическому переходу в Узбекистане, или теории демографического перехода на примере Узбекистана.

Объектом исследования выступает демографическое развитие Узбекистана в советский и постсоветский период.

Предметом исследования являются анализ и истолкование долгосрочных тенденций рождаемости и смертности в Узбекистане с позиций теории демографического перехода.

Цель исследования - оценить этап демографического перехода, на котором находится современный Узбекистан, перспективы дальнейшего демографического развития страны и обусловленные этим задачи, стоящие перед обществом и политиками.

Исходя из поставленной цели мы считаем целесообразным выполнение в данной работе следующих задач:

-дать количественную оценку переживаемых Узбекистаном демографических изменений;

-выполнить сравнительный анализ демографических тенденций в Узбекистане и в некоторых других странах, переживающих демографический переход; -выяснить и объяснить как общие черты демографического перехода, сближающие Узбекистан с другими странами, так и историческую и национальную специфику демографического перехода в Узбекистане;

-выяснить современные «барьеры» и «акселераторы» демографического перехода в Республике.

Гипотезы исследования.

В работе выдвигаются и проверяются следующие исследовательские гипотезы:

Общество Узбекистана уже давно идет по пути демографического перехода, хотя и вступило на этот путь с опозданием;

Демографический переход в Узбекистане «догоняющий»;

Демографический переход имеет общие объективные закономерности, но в Узбекистане культурно-исторические особенности и проводящаяся семейная политика вносят свои коррективы (в частности, в разрыв цепочки демографического поведения);

«Исторический фон» технологической отсталости, а также советский исторический опыт общественного устройства продолжает оказывать влияние на характер социально-экономических реформ в стране в настоящее время (характер реформ - «сверху-вниз», порой слишком быстрый, некоторые сферы не либерализированы и т.п.) на всю общественную жизнь и, следственно, на характер демографических процессов в Узбекистане;

Узбекистан является многонациональной страной, и плюрализм культур поддерживается и охраняется государством, но в демографическом плане, в макро процессах рождаемости и смертности главный вклад в демографические процессы вносят представители наиболее многочисленной титульной нации. В этом смысле Узбекистан можно рассматривать как мононациональное государство;

Главная особенность демографического перехода в Узбекистане такова, что он еще не завершен, а также имеет структуру «сверху - вниз», а не постепенно вызревает в обществе, таким образом важным моментом является хронологический анализ проводимых реформ в семейной политике.

Концептуально - методической базой исследования служат работы, посвященные вопросам теории демографической революции (демографического перехода), второму демографическому переходу, эпидемиологическому переходу, а также работы, посвященные непосредственно демографическим тенденциям в Узбекистане в советское и новейшее (после обретения независимости) время, рождаемости в Узбекистане и проблемам семьи.

Информационной базой исследования являются данные Государственного комитета Республики Узбекистан по статистике, международные базы данных, прежде всего ООН, статистические сборники, данные из БД ВОЗ, а также экспертные оценки ВОЗ, вторичные данные о демографических тенденциях в Узбекистане, основанных, в том числе, на социологических опросах.

Научная новизна исследования состоит в том, что не имеется обобщающих работ, посвященных демографическому переходу в Узбекистане. В этом смысле настоящая работа является пионерной.

Структура исследования во многом определяется логикой решения сформулированных выше задач. Работа состоит из Введения, трех глав, разделенных на параграфы, Заключения, списка литературы и приложения. Общий объем работы составляет 129 страниц. Список литературы включает 84 источника.

ГЛАВА 1. ТЕОРИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА КАК МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА АНАЛИЗА СОВРЕМЕННЫХ ДЕМОГРАФИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ

1.1 «Классический» и «догоняющий» демографический переход

Суть теории демографического перехода

Теоретической основой нашего исследования выступает теория демографического перехода, теория второго демографического перехода, а также теория эпидемиологического перехода - как составные части упомянутой теории демографического перехода [10].

Теория демографического перехода - является одной из наиболее признаваемых теорий ведущими демографами мира, а также крупными международными организациями (например ООН)[48]. В данной работе мы будем использовать термины «демографический переход» и «демографическая революция» как синонимы [10, с. 267].

Существуют как более емкие, так и развернутые определения демографического перехода. Часто можно встретить определение того, что: «Демографический переход - есть переход от равновесия высокой смертности и рождаемости к равновесию низкой рождаемости и смертности»[55, с. 1]. Однако, нас не совсем удовлетворяет подобное определение (хотя, оно, конечно же верно), так как вне поля внимания оказываются качественные изменения в обществах.

В данной работе мы будем пользоваться определением М. Ливи Баччи: «Демографический переход может быть охарактеризован как изменение системы, как переход от «диссипативной» системы, связанной с потерей демографической энергии (высокие рождаемость и смертность), к системе, «экономизирующей» эту энергию (низкие рождаемость и смертность)»[7, с. 8].

В качестве количественного показателя нахождения на определенном этапе данного перехода мы будем пользоваться показателем коэффициента суммарной рождаемости (КСР) на уровня 2,1, взяв за скобки недостатки данного показателя.

Иными словами, немного перефразируя и экстраполируя на весь переход фразу из главы о рождаемости книги А.Г.Вишневского [7, с. 99], демографический переход - это коренное изменение общества и его трансформация всей как демографической, так и социально-экономической структуры, из условной точки А - в точку Б.

Немного опережая ход изложения, следует сказать о том, что теория демографического перехода в СССР критиковалась как «неомальтузианская» [Там же].

Хотя, стоит признать, что в Советском Союзе был и ряд ученых, например А.Я.Кваша, А.Г.Волков, А.Г.Вишневский, Я.Н.Гузеватый, Н.Б.Баркалов и другие, которые непредвзято занимались изучением теории демографического перехода.

В частности, А.Г.Вишневский в качестве аргумента приводил точку зрения об автономности от общественного строя и универсальности демографических процессов, которые происходят как в условиях социализма, так и в условиях капитализма - что было весьма смелым утверждением для той эпохи, в которой принято было разделять капиталистическое и социалистическое [7, с. 202].

Удачным на наш взгляд кажется цитата чешского демографа З.Павлика, о признании демографического перехода:

«…процесс демографического перехода, независимо от того, как он будет назван, существует.»[21, с. 64]

И, логически продолжая мысль, можно утверждать, что демографический переход происходил и в СССР.

Вернемся к становлению нашей основной теории.

Было бы большим упущением не упомянуть также заслуги и вклад английского философа и социолога - Г. Спенсера, несправедливо мало упоминающегося в современных демографических работах, посвященных теории в демографии:

«…взгляды Спенсера заслуживают гораздо большего внимания со стороны демографов - не как исторический реликт, а как круг идей, намного опередивших свое время и способных занять важное место в современной демографической теории»[12, с. 6].

Цитата из статьи А.Г.Вишневского « Герберт Спенсер - забытый отец теории демографического перехода» со ссылкой на Спенсера:

«Пока рождаемость вида1 более чем достаточна, чтобы сбалансировать его сокращение в результате смертности, население будет продолжать увеличиваться… Изменения не могут прекратиться до тех пор, пока темпы размножения не будут равны темпам вымирания; иными словами, они никогда не прекратятся, пока каждая пара в среднем не будет доводить до зрелости только двоих детей»[12, с. 8]

До общепризнанных основателей теории демографического перехода, в научных кругах витали мысли о «природном» равновесии демографических процессов. Классическая и широко известная идея о разных этапах демографического развития стран и государств, а также термин «демографическая революция» берут свое начало в работах А.Ландри 1909 и 1934 годов [54, с. 731], где использовалось понятие «демографический режим». Так, он выделяет 3 стадии:

Первая стадия - «примитивный режим», на которой рост численности населения подчинен успехам/неуспехам в сфере обеспечения сообщества продуктами питания.

Вторая стадия - «промежуточный демографический режим». При этом режиме рост численности находится под влиянием экономического прогресса, смертность снижается быстрыми темпами, также начинает все более проявляться снижение рождаемости, хотя и более скромными темпами, нежели смертность.

Третья стадия - «современная эпоха». Данный режим характеризуется низкой рождаемостью, дальнейшим снижением смертности и большим размахом тенденции массового контроля рождаемости [21, с. 52].

Более дробная стадийная схема предложена К. Блейкером (со ссылкой на У.Томпсона) [49]. Она включает 5 стадий (См. рис.2): постоянно высокое (высокая рождаемость + высокая смертность (high stationary)); растущее население, начальная стадия (early expanding); растущее население, последующая стадия late expanding); низкая или стабильная стадия (low stationary); снижающаяся стадия (diminishing). В принципе Блейкер также предполагает снижение смертности и, с некоторым временным промежутком вслед снижение рождаемости. Пятая «снижающаяся» стадия согласно Блейкеру трактуется как период, в котором смертность будет превышать рождаемость. В приводимых им таблицах классификации населения Земли, 4 и 5 стадия объединены.

Население Советского Союза он относил к 3 стадии (low stationary). Хотя говорится о Советском Союзе, Блейкер говорит только о Европейской части Советского Союза.

Данная пятистадийная классификация получила наиболее широкую известность. Отметим, что в данной работе мы также будем использовать 5-ти стадийную классификацию.

Рисунок 2. Пять этапов демографического перехода



Теорию демографического перехода последовательно развивали такие (западные/европейские) ученые как Н. Хеймс, А.Дюмон, У.Томпсон, У.Робинсон, Ф.Ноутстейн, К.Девис, К.Секс (введшего понятие «демографический взрыв» [21, с. 58]), Э.Коул, А.Сови и многие другие.

Весомый вклад внес У.Томпсон [56, с. 523] , который классифицировал страны согласно их историческому пути, а не географическому, как его предшественники[10, с. 307] . Хотя его прогнозы насчет конкретных стран не оправдались, тем не менее это был правильный подход именно в исторической классификации государств.

Сущность «демографического перехода» в окончательно сформированном виде мы можем найти в работах Ф.Ноутстейна и некоторых других его коллег из Принстонского центра демографических исследований. Ф.Ноутстейна считают автором термина «демографический переход» и основателем «теории демографического перехода» [56]. Он полагает, что страны проходят 3 последовательные стадии: потенциального роста населения, переходного роста и постепенного упадка. Под «упадком» конечно же имеется в виду спад численности населения.

Каждое общество проходит от стадии, в которой свирепствующая смертность и отсутствие действенной системы здравоохранения (вкупе с войнами, голодом и проч. бедами) диктуют высокий уровень рождаемости, вследствие которого и возможно выживание человечества как биологического вида.

Далее проявляются успехи в борьбе с болезнями и общественная жизнь становится более устойчивой и все более урегулированной: смертность снижается, но рождаемость под влиянием вековых традиций продолжает оставаться высокой - здесь и происходит резкое увеличение численности населения.

В дальнейшем, в условиях городского образа жизни и появления новых идеалов (самореализация, признание, личные достижения и т.п.) большие семьи становятся немодными и ненужными, (при крестьянском хозяйстве дело обстояло немного по-другому) ослабевает влияние старых традиций, рождаемость как и смертность становится низкой.

В качестве образца Ф.Ноутстейн брал страны Западного мира (Западной Европы и США), которые впоследствии стали именовать странами «классического демографического перехода».

Существует также теория «второго демографического перехода», разработанная Р.Лестегом и Д. ван де Каа [18]. Согласно данной теории, сообщества переживают параллельно с общей модернизацией экономики и жизни (которые в подавляющем большинстве связаны с демократией) - либерализацию и в личной жизни, распоряжаются собственной жизнью исходя прежде всего из собственных интересов и устремлений, иными словами, происходит трансформация от жестко ограниченного обществом «жизненного цикла» к «жизненному пути», определяемому, как уже было сказано, - устремлениями человека. В нашей работе мы будем рассматривать теорию Второго демографического перехода - как составную, неотъемлемую часть теории демографического перехода.

Так же рассматривая смертность мы будем пользоваться теорией «эпидемиологического перехода» А.Омрана, разработанной им в 1971 году[47].

Согласно данной теории, происходит трансформация человеческих смертей по причинам и возрасту смерти. Изначально А.Омран выделял 3 эпохи [47]:

1. Эпоха эпидемий и голода - в данный период, как то свидетельствует из названия, свирепствовали различные инфекционные, моровые болезни. На этом этапе средняя ожидаемая продолжительность жизни (ОПЖ) при рождении является низкой и колеблется между 20 и 40 годами.

2.Эпоха отступающих пандемий - в этот период смертность снижается, а ОПЖ при рождении составляет от 30 до 50 лет.

3.Эпоха дегенеративных заболеваний и заболеваний от человеческой деятельности (Man-made disease) - в данный период происходит увеличение ОПЖ при рождении более 50 лет, в основном люди в этот период умирают от дегенеративных заболеваний (прежде всего болезней системы кровообращения и новообразований), а также от болезней, сформированных под влиянием образа жизни, например от малоподвижного образа жизни и переедании и т.п.

А.Омран предполагал в тот период, что в дальнейшем на 3-м этапе смертность «достигает небывалого уровня 70 лет и выше»[10, с. 118].

Однако, далее при значительных изменениях, происходивших в здравоохранении, а также возросшем академическом интересе к здоровью и ОПЖ людей и ряда рекомендаций, А.Омран дополнял и обновлял собственную теорию, и, таким образом на сегодняшний день принято говорить о 5 стадиях (5-ая стадия футуристическая) - отдельно для Западных стран, а также моделей для Незападных и Промежуточных стран [39].

Были и предложения о критериях стадий, например, шли размышления о последней 3 стадии, так как существуют страны (и их число увеличивается), где (показатель)ОПЖ превысил Мы будем употреблять здесь и далее ОПЖ в мужском роде, как показатель. порог в 80 лет для обоих полов[42, с. 152]. Однако, в этой работе для нас это не так важно - мы следуем лишь логике теории демографического перехода, а переход как известно - был начат именно со смертности, вследствие чего, по нашему мнению, теория эпидемиологического перехода является составной частью теории демографического перехода.

Догоняющий демографический переход

Демографический переход как явление, с которым впервые столкнулось человечество, естественным образом происходил в странах Западной Европы и США, которые являлись общемировым флагманом в ходе модернизации и технологического развития человечества во второй половине ХХ века, в связи с чем данная теория воспринималась в странах, входивших в социалистический лагерь как «буржуазная», «неомальтузианская», в противовес «социалистическому закону о народонаселении» (здесь скрывается и политическая, идеологическая причина).

По сути своей, и как видно из публикаций, социалистический закон народонаселения, если взять за скобки постоянное противопоставление стран Капитализма и Социализма, а также допустить некий редукционизм при изложении социалистического закона народонаселения (он является экономическим законом о населении), представляет тот же самый переход к более здоровому будущему, в котором люди будут и должны жить долго и в благосостоянии, детство должно быть счастливым, а материнство - «осознанным». Или, если подытожить, смертность должна быть низкой, а рождаемость - «осознанной», то есть также низкой. Социалистический закон народонаселения, несмотря на то, что это совершенно не тождественный теории демографического перехода закон, ведет к точно таким же последствиям, что и демографический переход. Иными словами, по нашему мнению, вопреки всем различиям в экономических, общественно-политических строях, в СССР выдвигались демографические идеалы очень схожие с теми, к которым ведут финальные стадии теории демографического перехода.

В странах третьего мира, а также в странах бывшего социалистического лагеря демографический переход также происходил и происходит в настоящее время, но в более сжатые сроки, под воздействием «внешней патерналистской силы», в роли которой выступает либо государство, либо международные организации, в связи с чем, такой демографический переход может быть назван «догоняющим»[11, с. 98] , то есть вызванным не чередой естественных, постепенно вызревавших эволюционных перемен, как то происходило на Западе в течении столетий, а гораздо более быстрыми темпами. «Догоняющий» демографический переход таит в себе более острые противоречия между вековыми традициями и укладом жизни и новыми веяниями и требованиями, так как опять-таки, повторимся, - происходит в более сжатые сроки. По нашему мнению, с социологической и демографической точки зрения, сообщества, переживающие догоняющий демографический переход более интересны, так как сочетают в себе более сложные симбиозы. Страны «догоняющего» демографического перехода принимают разработки по снижению смертности (впервые появившиеся на Западе - прививки, правила современной медицинской санитарии, синтетические лекарства и т.д.) легко, но механизмы контроля (а значит снижения) рождаемости ими воспринимаются как интервенция на национальную самобытность[69], что затягивает временной лаг между становлением баланса рождаемости и смертности.

В СССР, и, само собой разумеющимся образом, в странах Центральной Азии, демографический переход был «догоняющим», возможно, в том числе и поэтому он вызывал полемику среди советских ученых.

В странах «классического» демографического перехода эти процессы также вызывали дискуссии. Европейский тип брачности как раз появился по этому поводу: традиционному браку, с точки зрения ортодоксальных слоев общества, не наносился существенный урон, в то время как общество подстроилось под новые демографические реалии. Обобщение - страны «классического» демографического, если излишне привередливо подойти к вопросу, не является исчерпывающе верным с точки зрения демографической истории Европы термином (как показано в книге М.Ливи Баччи, у всех стран Европы история, совершенно понятно, тесно переплетена, в большей степени схожа, но различается в каждом конкретном случае (См.[2])), и является точно таким же обобщением, используемым людьми, например в языке. Без должного обобщения люди бы просто не могли общаться друг с другом, мы пользуемся обобщениями, терминами, обозначающими классы явлений и т.п. так как на все разнообразие жизни отдельных слов просто не придумать, а, даже если и придумать - то не выучить, но этого и не требуется.

Этим мы хотим сказать, что и в самой Европе, часто объединяемой в публикациях особенно неевропейских авторов, происходили в корне единые, но отличные друг от друга процессы, о Западной и Восточной Европе говорить наверное, уже излишне (различия по широко известной линии Хайнала[70]).

Для наглядного представления о «догоняющем» и «классическом» переходах мы воспользуемся иллюстрациями некоторых основных демографических тенденций.

Рисунок 3. Коэффициент суммарной рождаемости и прогноз коэффициента суммарной рождаемости некоторых стран. Источник: WPP-2019

Спад КСР (См. рис.3) и интенсивности рождаемости в странах Центральной Азии произошел после подъема до 70-х годов. Те же процессы происходили и в Великобритании, за тем лишь исключением, что рождаемость снижалась хронологически раньше, и без острых пиков КСР, наблюдающихся при резком снижении смертности, как происходило в развивающихся странах. КСР Узбекистана и других развивающихся стран «догоняет» снижаясь КСР Великобритании.

По коэффициенту естественного прироста (См.рис.4), в принципе, видна та же картина, что и с коэффициентами суммарной рождаемости: развивающиеся страны по средним прогнозам ООН также снизятся до нулевого уровня, при котором рождаемость и смертность будут уравновешивать друг друга, причем следует заметить, что Узбекистан по естественному приросту превышает только Великобританию, Россию и Иран, таким образом остальные страны Центральной Азии незначительно отстают по демографической модернизации от Узбекистана.

Рисунок 4. Коэффициент естественного прироста - фактический и прогноз (пунктир) на 1000 человек. Источник: WPP-2019

В нашей работе, на примере Узбекистана, который относится к числу стран с догоняющим демографическим переходом, мы будем пытаться сочетать как общестрановые теоретические концепции, так и остановимся на конкретной специфике страны, и, таким образом, попытаемся более всесторонне осветить и раскрыть все общественные противоречия, отражающиеся на демографических процессах, вызванные как общемировыми тенденциями, так и конкретным историческим прошлым страны.

1.2 Узбекистан как страна «догоняющего» демографического перехода и обусловленные этим особенности прохождения его этапов

Если рассматривать Узбекистан с точки зрения демографической истории, то значительные изменения в укладе привычной жизни начали происходить после завоевания Царской Россией Средней Азии. До этого периода в Средней Азии господствовали «традиционно» высокие уровни заболеваемости и, следственно - смертности, рождаемости, брачности и в целом демографическое поведение людей было довольно классическим и «демографически приспособленным» к условиям низкой санитарии и политической нестабильности (войнам) со всеми вытекающими последствиями[35, гл. 3].

Данный исторический контекст важен, так как именно он и является в случае Узбекистана важнейшей частью нашей объясняющей модели и существующего демографического статус-кво, характера общественных институтов.

Во второй половине XIX века среднеазиатские государства испытали экспансию царских российских войск. Данная экспансия преследовала как минимум 2 цели: геополитическую, так как был риск военного вторжения в Среднюю Азию Англии, которая вела военные действия в Афганистане, и экономическую - так как империи нужен был новый рынок сбыта российских товаров [32], проигрывавших в своем качестве европейским. Однако, мы рассуждаем с точки зрения демографии - и, следует признать, что именно в тот момент появляются попытки как-то учитывать естественное движение населения, дать оценку численности населения, тогда как в ханский период территория Средней Азии была раздираема феодальными войнами и непрекращающимся противоборством ханств и эмирата.

Характер захватнических войн и колониальной политики Царской России отличался от колониальной политики европейских стран: если европейские страны организовывали заморские колонии, то Российская империя включала в свой состав новозахваченные земли [44].

В царский период на территории Средней Азии строились госпитали (обслуживавшие также местное «туземное» население) и «лазареты» с «приемными покоями» (в современном понятии стационар), которые предоставляли медицинские услуги и местному населению. Неимущих граждан обслуживали за счет государственного бюджета. Сначала характер функционирования лечебных заведений фокусировался только на хирургическом и терапевтическом направлении, впоследствии было введено и психиатрическое направление [15].

Однако, по нашему мнению, на увеличение естественного прироста после присоединения Средней Азии Российской империи больше оказало влияние прекращение междоусобных войн, нежели медицинские услуги. Данное утверждение основывается на том, что было бы крайне удивительно, если бы метрополия того периода предоставляла медицинские услуги колониям лучше по качеству, чем своим «исконным» гражданам, а в тот период в России ожидаемая продолжительность жизни была около 30 лет [21, гл. 5, 50]. Таким образом в самой империи было положение с здравоохранением далеко от идеального, а в колониях дело обстояло еще хуже.

В советское время Узбекистан был «окраиной» и «хлопковым придатком» Советского Союза, далеко не являющимся передовым по уровню жизни населения [9, п. 8.5].

Однако, быстрое и всеохватывающее снижение смертности началось в советский период в конце 20-х начале 30-х годов: было взято под контроль качество питьевой воды, велась борьба с инфекционными заболеваниями. Система здравоохранения в Узбекистане развивалась в проложенном советским правительством курсе, со всеми его «плюсами» и «минусами». После обретения независимости, система здравоохранения в Узбекистане во многом унаследовала советскую систему[5, п. 2.2]. Следует отметить, что конец 20-х начало 30-х годов для Узбекистана являлись годами интенсивных социальных реформ, порой неоднозначно воспринимавшихся местным населением: в 1927 году началось движение «худжум» «Худжум» в переводе «атака», т.е. атака на старый режим. Движение «худжум» выступало за отмену и запрет паранджи, равноправие на рынке труда женщин и мужчин. Воспринималось населением крайне неоднозначно, были протесты, а порой и убийства родственниками женщин, решивших снять паранджу., являвшимся исторической вехой в гендерном равенстве в Узбекистане, впрочем, это уже больше исторический, нежели демографический взгляд на происходившие события.

В послевоенные, 50-е, 60-е годы прошлого столетия население Узбекистана увеличивалось особо быстрыми темпами в связи с быстрыми темпами снижения смертности и сохранявшийся прежней высокой рождаемостью (о чем более детальнее в следующих главах).

Следует заметить и то, что по демографическим характеристикам (в частности - рождаемости) среднеазиатские страны часто объединяют в единый регион, как то мы можем заметить в советских публикациях [6, с. 39]. И такое объединение, по большей части верно, так как все среднеазиатские народы на протяжении веков проживали вместе на едином культурном пространстве, а политические границы менялись неоднократно и после национально-территориального размежевания: Таджикская ССР была отделена от Узбекской ССР в 1929 году [38], а Каракалпакская ССР - присоединена в 1936[71], кроме того, после реформ 1956 года часть земель отошла от Узбекской ССР - Казахской ССР[60] (См. рис.5).

Рисунок 5. Карты-схемы границ Среднеазиатских государств в разные эпохи. Слева - Туркестанская АССР на карте-схеме Советской Средней Азии в 1922 году; справа - современное состояние.

Современный Узбекистан. Общая демографическая характеристика.

В настоящий момент на население Узбекистана приходится 45% населения всей Средней Азии[72].

Рисунок 6. Тепловая карта численности населения Средней Азии (по областям стран). Источник: Госкомстаты всех стран Средней Азии.

В территориальном разрезе (См. рис.6), особая плотность приходится на южные регионы (Сурхандарьинская и Кашкадарьинские области), а также на Ферганскую долину - испокон веков считавшуюся единой территорией, и разделенную между тремя государствами национально - территориальным размежеванием. Ферганская долина отличается высокой плотностью населения, мягким климатом, и в целом хорошими природными условиями для земледелия [63, с. 3].

Рисунок 7. Возрастно - половая пирамида населения Узбекистана. Слева - в 1950 и 2020 годах, тысяч человек; справа - с 1950 по 2020 год с 5 летним шагом, в процентах к общему населению.

На правой пирамиде (См.рис.7) мы можем заметить, как увеличивалась доля населения в младенческих и детских возрастах по отношению к общей численности населения, что в принципе, соответствует обществам, переживающим «демографический взрыв». По левой пирамиде заметно, как численно увеличились все возрастные группы с 1950 года, но и в 2020 году тип воспроизводства все еще расширенный. В настоящее время пирамида напоминает третью - начало четвертой стадии пятистадийного демографического перехода.

Небольшой «провал» в пирамиде в юношеских возрастах, вызван тем, что с 2000 года государство начало уделять особое внимание семье, материнскому здоровью и планированию семьи, что сказалось и на планировании семьи. Следует отметить, что государство очень часто выступает в качестве патрона при «догоняющем» демографическом переходе и в целом - при догоняющем характере общественного и экономического развития. Это сильно заметно в Узбекистане: на демографические тенденции оказывает влияние инициированные государством масштабные программы в области здравоохранения. Частная медицина имеет малый масштаб в республике, а также ограничена отдельными областями, например, стоматологией. Операции на жизненно важные органы проводятся в государственных учреждениях. В целом, государство играет в Узбекистане значимую роль, впрочем мы выйдем за предметную область демографии, если углубимся в данный вопрос.

Многие страны «догоняющего» развития принимают у пионерных стран технологии в области здравоохранения, и, исторически Узбекистан перенял эти нововведения от Царской России, а далее от СССР, что и снизило смертность и повлияло на численность населения при инерционной высокой рождаемости.



Рисунок 8. Процентное изменение численности населения некоторых стран к 1950 году. Источник: WPP-2019

Среди сравниваемых стран численность населения Узбекистана 2020 года с 1950 года увеличилась в 5,34 раза (См. рис.8), что уступает только Таджикистану, население которого увеличилось в 6,23 раз. В странах, опережающих по демографическому переходу развивающиеся страны, население практически не увеличивалось с 1950 года, потому как их уровни рождаемости и смертности по большей части уже уравновесились, и, таким образом они близки и идеальному балансу, а значит, можно предположить, что и выбранные нами для анализа страны также придут к такому равновесию в будущем.

В случае Узбекистана, в демографических процессах в основном принимают участие представители титульной нации, а также представители коренных народов Центральной Азии. Мы упоминали во Введении о том, что Узбекистан с точки зрения демографических процессов может считаться мононациональным, так как в 2019 году доля титульной нации (См. рис.9) вкупе с остальными коренными народами Центральной Азии, чье демографическое поведение схоже с узбекским, равнялась 95,03 %.



Рисунок 9. Национальный состав населения Узбекистана в 2019 году. Источник: Госкомстат Узбекистана.

За годы независимости только представители титульной нации, вкупе с остальными народами Центральной Азии увеличили собственную долю в общем составе населения (См. рис.10). С распадом СССР начинается период активной миграции народов, чья историческая родина находилась вне Узбекистана (русские, татары, грузины, армяне и др.)

Рисунок 10. Изменение национального состава Узбекистана в 2019 году по сравнению с 1990-м годов. Источник: Госкомстат Узбекистана

Начался миграционный отток в 80-е годы прошлого столетия. Распад СССР лишь усилил его, но не определил как тенденцию.

В советское время в работах о миграционных процессах в Узбекистане отмечалось, что титульная нация (узбеки) малоподвижна, миграция из сел в города в Узбекистане по интенсивности уступает среднему общесоюзному показателю. Положительное сальдо в города Узбекистана объясняется миграцией других народов из союзных сопредельных стран и РСФСР[26, гл. 2].

Также отмечалось малая доля межнациональных браков в Узбекистане по сравнению с другими странами СССР[14, с. 405].

Иными словами, изменения в демографических тенденциях в Узбекистане определяются процессами, происходящими в титульной нации.

Здесь следует отметить, что, как будет раскрыто в Главе 3, общественный дискурс следует в курсе т.н. «Идее национальной независимости», сформулированной Первым президентом - И.А.Каримовым [23-25]. Влияние данной идеи, основанной в первую очередь на Конституции Узбекистана Согласно статье 12 Конституции Республики Узбекистан ни одна идеология не может устанавливаться в качестве государственной. В этом заключается некий парадокс, объяснение которого выходит за рамки демографии. , а также ряде работ И.А.Каримова можно проследить и во внешней политике, семейной политике, характере экономического развития и т.п. - что также отражается на демографическом развитии Узбекистана, который, с одной стороны, стремится стать частью мирового сообщества, следуя курсу развитых стран, а с другой стараясь сохранить национальную самобытность и вековые традиции, впрочем, речь идет только о традициях, не идущих вразрез с вышеназванной идеей. Государство в Узбекистане, как и в советский период остается главным, «дирижером», инициатором многих реформ, патроном различных сфер общественно-экономической жизни, как и оговаривалось ранее. Проявляется это и в реформах, направленных на изменения в демографических тенденциях: государство, обладая значительными ресурсами, инициирует «года», посвященные заботе о старшем поколении, молодым матерям, защите материнства и детства и т.д. Мы не можем, говоря об Узбекистане, в любой отрасли, не упоминать государство и законодательство, так как остальные общественные институты, например гражданское общество, блогеры, СМИ, частный крупный бизнес, религиозные деятели и проч. следуют строго в унисон государственному курсу.

По областям Узбекистан неоднороден, в том числе, и по демографическим характеристикам (См.рис. 11).

Рисунок 11. Некоторые экономические характеристики Узбекистана по областям (слева-направо, сверху вниз): Процент сельского населения в 2019 году, процентное сокращение сельского населения после реформы 2009 года[37], плотность населения на 1 кв.км. в 2019 году, валовый региональный продукт на душу населения в 2017 году.

Наглядно заметно, как высок процент сельского населения в южных и юго-восточных областях Узбекистана (См. рис.11), а также Хорезмская область (северо-запад).



Рисунок 12. Доля сельского населения в Узбекистане.

Следует отметить, что административная реформа 2009 года (См. рис.11, 12) по переводу сельских населенных пунктов в городские - коснулась больше всего областей Ферганской долины, вследствие чего, там процент сельского населения ниже, чем в южных областях. Сильно различается распределение по валовому региональному продукту на душу населения - и плотности населения, что свидетельствует о возможности более рационального использования человеческих ресурсов.

Данный рисунок (См. рис.12) объясняет многие графики идущие далее в работе: смена тенденций, резкие подъемы в трендах городского и сельского населения в 2008-2009 годах во многом связана с формальной реформой 2009 года и, таким образом о смене тенденций между городом и селом в Узбекистане говорить приходится крайне осторожно.

Итак, подведем заключение по Главе I:

1. В качестве теоретической рамки предстоящего исследования мы будем пользоваться теорией демографического перехода, включающего в себя теорию второго демографического перехода, а также теорию эпидемиологического перехода. Теория демографического перехода явилась, без умаления заслуг Ф.Ноутстейна, результатом многолетнего труда плеяды ученых по-разному пытавшихся осмыслить демографические процессы, но верное объяснение накопившимся эмпирическим демографическим фактам удалось дать во второй половине XX века. Теория второго демографического перехода иногда определяется как постпереходный период первого демографического перехода, также как и эпидемиологический переход считается составной частью демографического перехода.

2. При исследовании, наряду с использованием универсальных конструкций в качестве методологической основы, мы несколько «углубимся» в контекст Узбекистана. Напомним, что сочетание в едином подходе призм как общемировых демографических тенденций, так и справедливых только для конкретной страны, по нашему мнению, весьма целесообразно и не противоречиво.

3. Начальным этапом уже значимых перемен в демографическом развитии Узбекистана с исторической точки зрения явился период после завоевания Царской Россией, которая преследовала свои цели (в которые не входило улучшение уровня жизни коренного населения). Средняя Азия вошла в состав Российской империи технологически неразвитой территорией, а в советский период являлась «хлопковым придатком» единой на тот момент страны. Это важно, так как последствия сильно затянувшейся во времени технологической отсталости страна до известной степени продолжает испытывать и сейчас, а наследие советского периода (в частности государственный патернализм) играет немаловажную роль и по сегодняшний день.

4. Существует «классический» демографический переход, собственно благодаря которому и была сформирована теория, и демографический переход в развивающихся странах - «догоняющий». В странах «догоняющего» демографического перехода решаются ряд вопросов об общественной реакции на происходящие демографические изменения, а если взглянуть через более широкую историческую перспективу, то демографические тенденции там идут более ускоренными темпами.

5. Узбекистан входит в число стран т.н. «догоняющего» демографического перехода, и, как уже было сказано, развивается «сверху вниз» под воздействием государственных реформ. Политика развития Узбекистана и соответственно - главная особенность, в том числе демографического развития, - не противоречит Идеологии национальной независимости, сформированной в конце 90-х, начале 2000 - х годов Первым Президентов Республики (об этом более подробно будет сказано в Главе III, но не упомянуть об этом в параграфе о национальном контексте было бы неверным).



ГЛАВА 2. ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ ПЕРЕХОД В УЗБЕКИСТАНЕ

2.1 Имеющиеся статистические данные и их ограниченность

Логика последовательности рассмотрения этапов эпидемиологического перехода, являющегося в свою очередь, составной частью демографического перехода (или демографической революции), диктует рассмотрение в первую очередь процессов, происходящих в смертности, ее поло-возрастной структуры, а также изменение смертности от различных причин, так как:

«Демографическая революция включает в себя по меньшей мере три революции: революцию в смертности (эпидемиологическую революцию), революцию в рождаемости и миграционную революцию»[10, с. 307].

Для того чтобы судить об эпидемиологическом переходе в Узбекистане, нужно представлять себе реальную динамику смертности в стране. Об этой динамике можно судить по следующим показателям:

1. Общий коэффициент смертности (См. табл. 1,2, рис.13). Мы понимаем, что это ненадежный показатель, так как он сильно подвержен влиянию возрастной структуры. Однако, общий коэффициент смертности сильно повышается в «лихие» годы - войн, моровых болезней, голода и т.п. катаклизмов, и, при рассмотрении тенденций за длительные периоды он все же целесообразен. За более ранние годы мы будем пользоваться вторичными данными - в частности из книги под ред. Эгамбердиева «Население Узбекской ССР». С 1950 года есть оценки Отдела народонаселения ООН (представлены на сайте World Population Prospects) за каждые 5 лет (1950-1955, 1955- 1960 и т.д.). Следует заметить, что Отдел народонаселения ООН опирается на переписи населения и на проведенные опросы, но тем не менее, оценки различаются значительно.



Таблица 1. Общий коэффициент смерти в Узбекской ССР.

Источник: «Население Узбекской ССР» под ред. Эгамбердиева А. Глава III, §2

Таблица 2. Общий коэффициент смертности в Узбекистане по оценкам ООН.

Источник: WPP - 2019

Имеются данные о смертности в странах СНГ на сайте Демоскопа Weekly

Значения для Узбекистана по общему коэффициенту смертности от Демоскопа отличаются от оценок ООН. С 2005 года наблюдаются схожие оценки.

Рисунок 13. Общий коэффициент смертности по разным оценкам. Источник: Demoscope Weekly, WPP-2019



Указано, что данный показатель собирался для Демоскопа по 16 основным источникам данных. Даже по данному общему, интегральному показателю, как общее число умерших на 1000 человек населения, наблюдается сильная рассинхронизация между различными источниками информации. Если по данным ООН наблюдается однозначное снижение, то согласно приложению Демоскопа, наблюдались долгосрочные флуктуации: снижение до 1965-70 гг., и следовавший за ним подъем.

2. Коэффициенты младенческой смертности (См. табл. 3, 4, рис.14). Мы считаем, что показатели смертности младенцев являются не только показателями смертности, но и косвенными показателями общей экономико-социальной ситуации в стране. Оценки младенческой смертности имеются на сайте World Population Prospects.

Таблица 3. Младенческая смертность в Узбекистане на 1000 живорождений.

Источник: WPP-2019

С 1990 года имеются данные Госкомстата Республики Узбекистан о младенческой смертности по типу проживания, то есть по городу и селу. Также на официальном сайте Госкомстата представлены данные о младенческой смертности по полу умерших (ряд очень короткий - с 2010 по 2018 годы).

Источник: Госкомстат Узбекистана (https://stat.uz/ru/).

Имеются существенные различия в оценках между Госкомстатом и ООН, примерно в 2 раза.



Таблица 4. Младенческая смертность на 1000 живорождений.

Согласно некоторым публикациям (экспертному обзору системы здравоохранения в стране)- с 2010 года Узбекистан перешел на определение живорождений по ВОЗ[5], однако, интересно заметить, что приказ Министерства здравоохранения Республики Узбекистан № 22 «О порядке выдачи медицинских свидетельств о рождении, медицинских свидетельств о смерти, перинатальной смерти в учреждениях системы здравоохранения Республики Узбекистан» о переходе на определение живорождений согласно рекомендациям ВОЗ датирован 27 января 2014 - что вызывает некоторые вопросы, так как обычно нормативно-правовые акты издаются до перехода на новую методологию, а не наоборот.

Кроме вышеперечисленного, не наблюдалось больших увеличений младенческой смертности в 2010 году, лишь в 2013-15гг. было небольшое увеличение - маленький «подъем». Таким образом, имеется расхождение между экспертным обзором системы здравоохранения в Узбекистане и имеющимися данными.

Данные о младенческой смертности представлены в Приложении электронного бюллетеня Демоскоп Weekly[73]. По Узбекистану имеются данные с 1960 года. Следует отметить, что имеются некоторые расхождения со всеми вышеперечисленными органами, предоставляющими данные о младенческой смертности в Узбекистане.



Рисунок 14. Оценки младенческой смертности в Узбекистане. Источник: Демоскоп Weekly, WPP-2019, Госкомстат Республики Узбекистан.

Данные ООН и Госкомстата, имея различия в показателях, имеют схожую тенденцию, в то время как данные Демоскопа свидетельствуют о резком увеличении младенческой смертности с 2000-05 годов. Мы склонны полагать целесообразным использование при оценках данные ООН, которые менее подвергнуты флуктуациям, а значит, более достоверны, так как в Узбекистане в данный период не было шоковых событий для такого резкого скачка смертности.

...