Демографический переход в Узбекистане

Возможно сделать запрос об интересующих показателях в исследовательских целях;

За последние годы вышел ряд реформирующих Госкомстат НПА, призванные поднять как качество статистики, так и ее открытость/доступность - что уже заметным образом проявилось;

На сайте много ссылок как на министерства, так и на ведомства Республики Узбекистан, а также на международные статистические комитеты;

Представлена инфографика;

Сайт (большую его часть) возможно прочитать на русском, узбекском или английском языках;

Недостатки:

Лишь некоторые из демографических показателей имеют разрезы по полу/месту проживания (город/село), уровню образования и т.п.;

Динамические ряды, представленные на сайте крайне коротки;

Имеются расхождения в оценках демографических показателей с международными организациями.

Вторичные данные, полученные из научных статей и трудов ученых

Рисунок 38. Фрагмент таблицы данных из вторичных источников. Источник: Отв. редактор И.Р.Мулляджанов «Развитие народонаселения и проблемы трудовых ресурсов республик Средней Азии». Ташкент. «Фан». 1988 год.[36, с. 24]

Преимущества:

Данные за советский период, а также косвенные оценки по демографическим показателям во второй половине XIX века имеются в трудах советских ученых. Особенно стоит отметить труды о рождаемости и затрагивающие рождаемость в Узбекистане под авторством - Г.А.Бондарской, Л.Е. Дарского, М.К. Караханова, О. Ата-Мирзаева, А.Г. Волкова, А.Я. Кваши, А.Г. Вишневского, И.Р. Мулляджанова и др.

Среди зарубежных (англоязычных) авторов следует отметить труды, касающиеся рождаемости - Т.Спуренберга, С.Баклей, С.Биллингсли, М.Снайдера и др.

Среди современных узбекистанских ученых следует отметить труды о рождаемости и брачно-семейном положении Х.Мамадалиевой, З.Н.Тожиевой, Р.Убайдуллаевой, О.Ата-Мирзаева и др.

Одним из преимуществ является параллельный экспертный анализ демографических процессов, совместно с приведением данных;

Публикации и книги являются единственными источниками данных о специфических аспектах рождаемости и брачно-семейных отношений за советский период;

Иногда приводится анамнестический анализ рождаемости;

По публикациям возможно отследить эволюцию тенденций в демографии как науке, расставление акцентов, стиль изложения, коннотацию и проч.

Недостатки:

Данные разрознены, так как книги не являются электронными базами данных и на сбор данных таким образом уходит дополнительное время;

Сбор и ввод информации проводится вручную;

Хронологически ряды данных также коротки.

Нормативно-правовые акты Республики Узбекистан в качестве источников информации о регулировании брачно-семейного поведения

Все ссылки на нормативно правовые акты Республики Узбекистан в данной работе взяты из Электронной Национальной базы данных законодательства Республики Узбекистан Lex.uz (https://lex.uz/ru/). По нашему мнению, при любых научных работах, затрагивающих общество или общественную жизнь, НПА необходимы для раскрытия контекста той или иной страны, так как позволяют выяснить «государственные правила» в том или ином регионе.

Итог: данные о рождаемости в Узбекистане и брачно-семейном положении не представлены в исчерпывающем виде в одном месте, а разрознены по различным источникам. Данные о рождаемости по когортам, а также данные в этническом разрезе, браки/разводы по длительности на данный момент нам найти не удалось. Существует несколько источников об общих данных о рождаемости как то: количество родившихся в определенном году, общий коэффициент рождаемости, суммарный коэффициент рождаемости, повозрастные коэффициенты рождаемости, количество разводов в определенном году.

3.2 Тенденции рождаемости в Узбекистане и в некоторых странах. Различия в рождаемости городского и сельского населения в Узбекистане

В данном параграфе мы остановимся на тенденциях рождаемости, но представим объяснение данных тенденций уже в следующих. Основной целью данного параграфа является выявление динамики рождаемости и определение места Узбекистана в межстрановом разрезе некоторых стран в контексте теории демографического перехода. Иными словами, данный параграф представляет скорее введение и доказательную базу для предстоящих более углубленных качественных выводов.

После снижения смертности рождаемость стала занимать ведущее место в качестве процесса, определяющего динамику численности населения. В современной мировой демографической мысли исследовательский акцент смещен в сторону рождаемости[10, с. 318].

Повсеместно мы становимся свидетелями снижения рождаемости во всех странах.

Глобальное снижение рождаемости призвано восстановить баланс, который был нарушен снижением смертности и, таким образом, снижение рождаемости - также естественный для всех стран и культур процесс[11]. Однако снижение рождаемости происходит с некоторым временным лагом после снижения смертности, что и вызывает «демографический взрыв»[55, с. 175].

Узбекистан, как уже было сказано во Введении, является страной, испытавшей военную экспансию Царской России, будучи на тот момент феодально- разрозненной, а в советское время также оставалась на окраине советского технологического развития. Тем не менее, как мы увидим далее, снижение смертности запустило «тектонический» процесс снижения рождаемости и, несмотря на оставшиеся традиции многодетности, религиозные установки на многодетность, а также пронаталисткую политику в СССР[46] - рождаемость в Узбекистане снижалась.

Коэффициент суммарной рождаемости

Прежде всего следует остановиться на коэффициенте суммарной рождаемости для условных поколений, характеризующем среднее количество рожденных детей у одной женщины в гипотетическом поколении за весь репродуктивный период при сохранении существующего уровня рождаемости в каждом возрасте независимо от смертности и от изменений возрастного состава[65, с. 408].

Коэффициенты для условных поколений не лишены недостатков, так как сильно подвержены влиянию «календаря» событий (благоприятным периодам и «лихим» годам). Но за довольно длительный период их рассмотрение не теряет смысла.

Как видно из нашего графика (См. рис.3. Глава 1), в рождаемости в приведенных странах произошли сильные изменения на протяжении всего рассматриваемого периода, что заметно и по коэффициенту суммарной рождаемости (КСР), который у всех стран снизился, однако с 2005 года в некоторых странах, например Киргизии и Таджикистане он постепенно повышается (существуют работы специально посвященные подъему рождаемости в данных странах). Однако, стоит заметить, что значение КСР после некоторых «подъемных пиков» исторически несравнимо мало по сравнению с исходной точкой 1950 года. КСР Узбекистана также сильно снизился: в 1955-60 годах он составлял 6 рождений на 1 женщину, а в 2015-20 году - 2,43, т.е. сократился примерно в 2,5 раза.

В настоящий момент (2015-20 г. - 2,43) КСР Узбекистана среди приведенных стран выше только показателей Великобритании (1,75 в 2015-20 годах) России (1,82 за аналогичный период), Ирана (2,15 за аналогичный период). Стоит несколько сказать об Иране - так как данная страна, являясь по сути теократической страной, - выступает флагманом по скорости демографического перехода, являясь образцом эффективного сотрудничества представителей духовной и светских властей. Опыт Ирана в области проведения демографической политики во многом уникален не только для мусульманских стран[51].

По среднему прогнозу ООН, Узбекистан достигнет уровня простого воспроизводства населения примерно в 2030-35 годах, и далее несколько снизится. Если сравнивать по этому уровню (КСР 2,1 - как идеальный баланс), то по простому арифметическому расчету, от Великобритании Узбекистан «отстает» по демографическому развитию более чем на 100 лет, так как Великобритания впервые достигла отметки 2,1 в 1930-х годах. В этом также заключается «догоняющий» характер демографического перехода в Узбекистане: классические страны уже давно прошли путь высокой рождаемости.

Средний возраст матери

Классической характеристикой при рассмотрении изменений рождаемости является средний возраст матери - и, как мы видим из рисунка 39, в данных странах он ведет себя не совсем «предсказуемым» образом, например в «классической» стране, в Великобритании средний возраст матери неуклонно с 1960-65 гг. стремится вверх. Это также свидетельствует о том, что Великобритания уже находится на другом этапе демографического перехода. 

Рисунок 39. Средний возраст матери в некоторых странах. Источник: WWP-2019.

Наибольшая стабильность проявляется в Иране, Таджикистане, Египте. В Узбекистане средний возраст матери снижался параллельно с КСР и лишь с 2000-2005 года незначительно поднялся с 26,5 до 27,3 года. Это говорит нам о том, что в Узбекистане все еще сохраняется по большей части установка на некое «обязательство» материнства в молодых возрастах (на этом мы остановимся подробнее в следующих параграфах). Следует отметить, что и в России средний возраст матери долгое время оставался моложе всех среднеазиатских республик и Ирана, что, впрочем, не сказалось на снижении уровня рождаемости.

Исходя из тенденций Великобритании, России и Ирана, следует ожидать, что средний возраст матери также начнет повышаться и в Узбекистане в будущем. В настоящий момент такого не происходит, как и не происходит снижения среднего возраста матери.

Нетто-коэффициент воспроизводства (См. рис. 40) характеризует собой число дочерей, доживших до среднего возраста матери[19]. Бордовой линией отмечена единица - как граница расширенного и суженного воспроизводства. В приведенных странах за 2015-2020 годы нетто - коэффициент воспроизводства населения в Узбекистане выше только показателей Великобритании, России и Ирана. Следует отметить, что все среднеазиатские страны долгое время имели похожие тенденции по этому показателю: лишь с 2000-2005 года в Киргизии и Таджикистане нетто коэффициент начал повышаться. Во всех, рассматриваемых нами неевропейских странах (с 2015 года также в Иране) воспроизводство остается расширенным.

Нетто-коэффициент воспроизводства

Рисунок 40. Нетто-коэффициент воспроизводства населения для женского населения некоторых стран. Источник : WPP-2019

Демографы в Советском Союзе уже с 60-х годов прошлого столетия начали замечать то, что типы воспроизводства населений союзных республик сильно и устойчиво отличаются[[40], также [13]]. Европейские республики СССР отличались суженым типом, а среднеазиатские и Азербайджан расширенным типом воспроизводства. Дискурс по поводу быстрого естественного прироста в этих республиках шел в контексте «рационального использования трудовых ресурсов» этих стран, которые назывались очень «трудовым» термином - «трудоизбыточными»[36, с. 72, 40, с. 203].

Бондарская Г.А. определяет 4 группы народностей в СССР [6, с. 38] по рождаемости и репродуктивному поведению:

1. русские - так как это первый по численности народ;

2. украинцы, белорусы, т.е. восточнославянские народы и молдаване, как сблизившиеся исторически с восточнославянскими народами, в частности - с украинцами;

3. народы Прибалтики;

4. народы Средней Азии, Казахстана, Азербайджана

На основе исследований, она приходит к выводу, что в Средней Азии фактор образования женщин не играет роли, а фактор проживания в городах имеет слабое влияние, в связи с тем, что функциональный профиль многих городов Средней Азии и Узбекистана в частности является организационным центром сельскохозяйственных районов, а образ жизни и характер деятельности/занятости жителей городов Узбекистана во многом схож, если не идентичен сельскому образу жизни.

Урбанизация в Узбекистане не входит в фокус данной работы. Мы считаем достаточным остановиться лишь на том, что темп урбанизации в Узбекистане в советское время отставал от общесоюзного[41, с. 349, 61, с. 24], население в селах отличалось своей малой мобильностью[26, с. 88], в связи с чем миграция из сел в города была крайне мала.

В СССР численность населения рассматривалась как интегральная характеристика благосостояния Республик, зачастую численность населения рассматривалась в контексте трудовых ресурсов, военных ресурсов, иными словами «мощи» государства. В связи с этим, семейная политика вмешивалась в некоторые сугубо личные стороны семейной жизни (например, были запрещены аборты[46], которые после 1955 года все таки были разрешены. Семейная политика в СССР являлась пронаталистской (например введение награждения многодетным матерям: в 1944 году был учрежден орден «Материнская слава» с присвоением звания «Мать-героиня» [52, с. 84]).

После 1981 года демографическая политика в СССР становится дифференцированной [58, с. 279, 62], т.е. в регионах, в которых наблюдается естественная убыль населения увеличиваются пособия по уходу за ребенком, а также увеличивают декретные отпуска, с условием поэтапного применения аналогичных мер по всей стране. То есть, дифференциация была по времени применяемых мер в конкретной географической области. Дальнейшее прослеживание развития демографической политики СССР невозможно, так как в 1991 году СССР распался на новые независимые государства.

По нашему мнению, рассмотрение межстрановых сравнений по рождаемости для определенных выводов вполне достаточно, и, теперь следует остановиться на Узбекистане.

Общий и истинный коэффициенты естественного прироста, и определяющие их коэффициенты рождаемости и смертности

Рисунок 41. Слева: Коэффициент естественного прироста, общие коэффициенты рождаемости и смертности на 1000 человек. Справа: Истинный коэффициент естественного прироста, истинные коэффициенты рождаемости и смертности на 1000 человек. Рассчитано автором на основе данных: WPP-2019.

Как видно из рисунка 41, слева представлены общие коэффициенты - в нашем фокусе будут лишь коэффициент естественного прироста и рождаемости, так как смертность была рассмотрена нами выше. Общие коэффициенты, считающиеся крайне ненадежными в демографической науке[45, с. 175], в связи с тем, они подвержены влиянию возрастной структуры, тем не менее могут дать представление на «больших временных дистанциях», а также вполне достоверно отображают общее состояние смертности в годы войн, голода и проч. кризисов. Существует точка зрения, что общий коэффициент рождаемости скорее является обратным коэффициентом смертности и наоборот[45, с. 175], в связи с тем, что ОКС бывает высоким в странах демографически старых, в которых рождаемость уже не так высока, что справедливо и в обратном случае.

Однако, как мы видим, коэффициент естественного прироста заметно снизился (в 1,55 раз) с 1950 года - с 24,9 до 16,05 промилле. Общий коэффициент рождаемости также снизился до 21,8 промилле в 2915-2020 годах.

Истинные коэффициенты, являясь характеристикой модели стабильного населения, не испытывают на себе влияние возрастной структуры[17, с. 301], также свидетельствуют о снижении рождаемости и естественного прироста. Истинный коэффициент рождаемости снизился с 35,78 в 1950-1955 до 16,46 промилле в 2015-2020 годах, или в 2,17 раза за 65 лет. Но также следует заметить, что после снижения смертности, что общий, что истинный коэффициенты рождаемости ведут себя очень «классическим» для демографической теории образом: после повышения следует спад, который затем замедляется, но тенденция остается убывающей - динамика линий коэффициентов очень похожа на «затухающую волну», чьи подъемы со временем становятся все меньше и меньше. В качестве достоинств истинных коэффициентов можно отметить и то, что в них как бы «содержится» и некоторый прогноз, ведь коэффициенты для условных поколений показывают текущий статус-кво в конкретном году и, таким образом, становится ясно, что при текущем состоянии - динамика демографических событий сохранится и в будущем[43]. Цена простого воспроизводства населения

Неотъемлемым показателем при рассмотрении страны в контексте демографического перехода мы считаем цену простого воспроизводства (См. рис.42), а также расчет необходимого числа рождений для простого воспроизводства населения[17, с. 335].

В Узбекистане цена простого воспроизводства снизилась с 2,5 ребенка в 1950-1955 гг. до 2,1 ребенка в 2015-2020 г.г., а необходимое количество рождений для простого воспроизводства населения снизилось с 1,24 до 1,04 за 65 лет рассматриваемого периода.

Рисунок 42. Цена простого воспроизводства населения (левая ось), необходимое число рождений для простого воспроизводства (правая ось) в Узбекистане. Рассчитано автором на основе данных WPP-2019.

Рисунок 43. Слева: Коэффициент суммарной рождаемости в Узбекистане городского и сельского населения. Справа: Коэффициент суммарной рождаемости в Узбекистане по областям Республики в 2018 году. Источник: Госкомстат Узбекистана.

Общереспубликанский коэффициент суммарной рождаемости за период независимости (См. рис.43) снизился с 4,2 в 1991-м году до 2,6 в 2018 году или в 1,61 раз за 27 лет. Городское население Узбекистана в некоторый период имело КСР ниже уровня простого воспроизводства населения (2,1 - отмечено пунктирной линией). В 2009 году в Узбекистане была проведена административная реформа о переводе некоторых сельских населенных пунктов в городские согласно ПКМ Республики Узбекистан № 68 «О дополнительных мерах по совершенствованию административно-территориального устройства населенных пунктов Республики Узбекистан» от 13 марта 2009 года[37] согласно которой около 1000 сельских населенных пунктов по всей Республике стали считаться городскими населенными пунктами - что косвенно свидетельствует о том, что и у сельского населения Узбекистана снижается КСР, а пики 2008 года во многом объясняются переходом на новую систему классификации, после упомянутой реформы.

На схематической карте (См. рис.43) выделяются южные (Сурхандарьинская и Кашкадарьинская) области, центральные (Самаркандская и Джизакская) области, а также юго-восточные (Наманганская и Андижанская) области по уровню КСР в 2018 году. Стоит отметить, что данная тенденция характерна для выделяемых на карте более ярким цветом областей и за более длительные промежутки времени. Южные области характеризуются прежде всего высокой плотностью населения и высоким процентом сельского населения, и, соответственно, скромными показателями по уровню ВРП на душу населения.

В контексте теории демографического перехода, южные и юго-восточные области Узбекистана, при пространственном рассмотрении являются сдерживающими факторами. В них высок процент сельского населения, высок коэффициент суммарной рождаемости, выделяются данные области и по некоторым другим, связанным с рождаемостью характеристикам.

В каждой стране существуют «якоря» и «паруса» демографического перехода. «Большой котел» Ферганской долины, окруженной со всех сторон горами является «якорем» и местом, в котором сильны традиционные установки, по сравнению с другими, более урбанизированными районами Узбекистана. А значит, любые процессы, происходящие в вышеперечисленных областях и будут определять место Узбекистана в региональном сравнении стран Центральной Азии в контексте демографического перехода.

Рисунок 44. Повозрастные коэффициенты рождаемости на 1000 женщин соответствующего возраста в Республике Узбекистан. Источник: WPP-2019

Рождаемость 1950-1955 годов отличается своим максимальным значением в 30 - 34 лет (См. рис.44), что в случае Узбекистана считается довольно «старшим» возрастом. М.К.Караханов[21, с. 132] и Т.Спуренберг[57] отмечают данный период как новый виток вовлечения женщин в общественную жизнь в послевоенный период, что сразу же сказалось на возрастном профиле рождаемости. Далее возрастной профиль становится «моложе» (См. там же). Максимум приходится на возраста 20-24 года (правый рисунок), и в свою очередь, это значение достигает максимума в 1990-1995 годы. После этого интенсивность рождений несколько снижается, но профиль остается прежним - в Узбекистане все еще считают, что дать жизнь новому человеку нужно в молодых возрастах.

Изменения повозрастных коэффициентов рождаемости больше всего проявилось в старших возрастах (См. рис.45): в возрастных группах 40-44 и 45-49 лет в 2015-20 годах рождения сократились на более чем -95% по сравнению с базовым годом. Меньше всего трансформации подверглась интенсивность рождаемости в возрастных группах 20-24 и 25-29 лет: данные возрастные группы по-прежнему лидируют, что также отражено на графике.

Рисунок 45. Изменения возрастных коэффициентов рождаемости на 1000 человек за период между 2015-20 и 1950-55 годами, (1950-55)=1. Источник: WPP-2019

Таким образом, за 65-70 лет рождаемость в Узбекистане снизилась за счет старших репродуктивных возрастов, и, рождаемость в Узбекистане снизившись по интенсивности не изменила свой «стержень» - по прежнему сохраняется поведенческий паттерн рождений детей в молодых возрастах.

Доля рожденных детей высоких очередностей

Рисунок 46. Доля рожденных 3-ми и более очередности детей от общего количества рожденных в Узбекистане. Рассчитано автором на основе данных Госкомстата Узбекистана.



В целом за 18 лет (с 2000 по 2018 гг.) доля детей третьего и более порядка рождений в общем количестве рожденных снизилась на 5 п.п. (См. рис.46) Стоит заметить, что после 2011 года наметилось повышение рождения детей высоких очередностей, причем в городской местности многодетных также много, как и в сельской. Это говорит о том, что, установки на многодетность все еще сохраняются, что подтверждается рядом социологических исследований, проведенных в Республике[29, с. 65].

3.3 Процессы формирования семьи и их эволюция

Общеизвестно, что брачный состав населения является одной из важнейших для демографического анализа характеристикой населения. В Узбекистане мы можем отметить в качестве характеристики сохраняющуюся повсеместную и всеобщую брачность[27]. Однако, за годы независимости коэффициент разводимости не имеет четкую тенденцию к снижению, что вызывает некоторую обеспокоенность в общественном сознании, подверженному влиянию Идеи национальной независимости. Считается, что развод наносит существенный урон материальному благосостоянию, воспитанию подрастающего поколения, и в целом не является «правильным» делом. В некоторых публикациях Научного Центра «Оила» приводится схожая аргументация со ссылкой на широко известного во многих областях наук - А.Сови, а также на анализ семейной обстановки несовершеннолетних преступников[28, с. 74]. В контексте теории демографического перехода в разводах ничего противоестественного нет: разводы возрастают в связи с кризисом традиционного Здесь следует понимать в контексте тех традиций, считающихся правильными в понятиях Идеи национальной независимости, т.е. традиционном в современном понимании в Узбекистане. «Традиционный» брак за более длительные исторические промежутки, в самом Узбекистане менялся. брака, дальнейшей эмансипацией женщин, гендерного равноправия на рынке труда и т.п.

Брачность и разводимость

В городской местности, как заметно из рисунков (См. рис. 47) - разводимость выше, а брачность ниже. Данное явление вызывает некоторую обеспокоенность в общественном и научном дискурсе в Узбекистане. Особенно выделяется в этом отношении город Ташкент[28, с. 74]. Однако данные общие коэффициенты не лишены все тех же недостатков, присущих классу всех общих коэффициентов: знаменатель сочетает в себе людей обоих полов и всех возрастов.

Рисунок 47. Слева: общие коэффициенты разводимости в городской и сельской местности в Узбекистане. Справа: общие коэффициенты брачности в городской и сельской местности в Узбекистане. Рассчитано автором на основе данных Госкомстата Узбекистана.

Рисунок 48. Брачное состояние женщин и мужчин в Узбекистане в разрезе возраста в 2017 году. Источник: Госкомстат Узбекистана.



Согласно выборочным обследованиям Госкомстата Узбекистана (См. рис. 48), к 25-ти годам большая часть и мужчин и женщин уже вступают в брак или имеют брачный опыт. К 50 годам представители обоих полов почти полностью имеют брачный опыт.

Согласно обследованиям, проводимым Научно-практическим исследовательским центром «Оила», подавляющее большинство опрошенных считают, что брак должен быть зарегистрированным официально, а иные (любые другие) формы сожительства, включая однополые - оцениваются как крайне негативные[31].

Следует отметить, что однополые браки в Узбекистане законодательно запрещены, как и многоженство[78].

Интересным нам кажется еще один момент: большинство опрошенных незамужних девушек, согласно обследованиям того же Центра - обращают внимание на уровень образования будущего жениха. Материальное благосостояние также имеет значимый вес в принятии решений, однако, главный акцент сменился в сторону уровня образования, что на наш взгляд говорит о нескольких вещах: об уважительном отношении в обществе к образованным людям, а во-вторых - к большей свободе индивидуального выбора девушек при выборе брачного партнера.

В историческом плане семейные отношения подверглись значительным изменениям.

Вот что мы можем прочесть в одной из статей об историческом положении брака в Узбекистане:

«В феодальном ханстве тюркских народов, к которым относились узбеки, брак полностью зависел от системы патриархальной семьи, ее характерными чертами было господство мужчин, отсутствие свободы для женщин, принудительные браки, игнорирование интересов и прав женщин и детей. Заключение брака, по сути, являлось договором купли-продажи между родителями, причем объектом договора, в основном, являлась невеста. Желание женщины, вступающей в брак, а нередко и мужчины, при заключении брачного договора во внимание не принималось, поэтому в основной массе брак носил принудительный характер» [28, с. 68]

Касательно многоженства - то, вопреки распространенным представлениям, оно было распространено только лишь в богатой прослойке общества, так как за невесту согласно традициям, следовало выплачивать «выкуп» - калым [22].

Средний возраст вступления в брак в Узбекистане тоже претерпевает значительные изменения.

Рисунок 49. Слева: средний возраст вступивших в первый брак в Узбекистане, женщины, 2018 год. Справа: число несовершеннолетних в заключенных браках в Узбекистане, женщины, 2018 год. Источник: Госкомстат Узбекистана[16]

По областям Республики снова выделяются южные и юго-восточные области (См. рис.49), в которых возраст вступления в брак женщин ниже, чем в остальных регионах. Небезынтересно, что количество несовершеннолетних женщин, состоящих в браке также велико и в Ташкентской области.

В 2018 году по Республике средний возраст вступления в первый брак у мужчин равнялся 26,2 года, у женщин - 22,8 лет [16].

«В конце XIX века средний возраст брачующихся был равен 15-17 годам.

По данным переписи населения 1897 г., в Средней Азии 64% девушек 17-19 лет уже были замужем, тогда как на Кавказе -- 53%, в Европейской части России -- только 21%» [28, с. 68]

Научно-практический центр «Оила» является крупнейшим научным центром занимающимся исследованиями вопросов семьи в Узбекистане. Согласно обследованиям, проведенным Центром в 2012 году, распределение ответов респондентов выглядит следующим образом:

Рисунок 50. Распределение ответов на вопрос: «На каком основании Вы строите семью»? Исследование Научного Центра «Оила». 2012 год. Источник: Мамадалиева Х.Х. «Брак и семья в Узбекистане».

Примечательно (См. рис. 50), что большинство респондентов отметило вариант «По любви», что говорит о постепенном уходе изживших себя патриархальных традиций.

Согласно имеющейся у нас литературе, в СССР большинство опросов проводилось о желаемом и идеальном количестве детей у женщин, проживающих в разных регионах. Данный опрос (См. рис.50) направлен на выявление того, на каком основании была создана семья. Судя по публикациям того же Центра, в предыдущие годы (2009,2011) такой вопрос не задавался.

Аборт и контрацепция

Следует отметить, что в узбекистанском обществе, как и во всем цивилизованном мире относятся к аборту как к крайней мере. С узбекского языка слово «аборт» буквально переводится как «изъятие ребенка» (узб. «bola oldirish»), что делает и без того неприятную процедуру несколько более эмоционально окрашенной.

Президентом Республики Узбекистан Мирзиеевым Ш.М. был подписан Закон Республики Узбекистан № ЗРУ-528 «Об охране репродуктивного здоровья граждан» от 11 марта 2019 года[79]. Данный закон принят с целью регулирования отношений в области охраны репродуктивного здоровья, что является очень важным шагом в упорядочении полномочий и прав всех сторон, участвующих в деле прерывании беременности или контрацепции. Государство берет на себя ответственность за гарантию предоставления услуг по безопасному прерыванию беременности, а также полноты предоставления информации и услуг по контрацепции.

Хорошей тенденцией является то, что в Узбекистане снижается интенсивность абортов, большинство женщин, согласно обследованиям Госкомстата Узбекистана осведомлены о методах контрацепции, а применяет около 40 женщин из 100 фертильного возраста (в разные годы показатель колеблется, но с 2014 года не опускается ниже 40). Наибольшей популярностью пользуются ВМС.

Рисунок 51. Слева: Аборты на 1000 живорождений. Источник:

Узбекистан. Обзор системы здравоохранения (2014)[5, с. 9]. Справа: Аборты на 1000 женщин соответствующего возраста. Источник: Госкомстат Узбекистана [16, с. 101].

По возрастному профилю в настоящее время большинство абортов приходится на возраста 20-34 лет (См. рис. 51), что является положительной характеристикой (отрицательная тенденция - высокий уровень абортов в возрасте 15-19 лет). Вместе с тем, аборты в возрастной группе от 15 до 19 лет не имеют четкой динамики к понижению, таким образом, следует активнее уделять внимание репродуктивному поведению подростков - что и было отражено в актуальности принятых в Республике НПА последних лет: высокая доля абортов с одной стороны признак контроля рождаемости, с другой стороны - в современном мире это очень жесткий/резкий метод контроля, по сравнению с контрацепцией.

Рисунок 52. Оценки ООН (среднее значение) степени удовлетворенности современными методами контрацепции у женщин, состоящих в браке или имеющих партнера в некоторых странах.

Конечно, в прежние годы многие авторы писали о малом знании населения (по большей части проживающего в сельской местности) и, соответственно, слабом применении (современных методов) контрацепции, свободная продажа которых в бывшем СССР началась лишь с 1936 года [36, с. 60]. Такое положение дел наблюдалось при выборочных обследованиях во второй половине XX века[36, гл. 2]. Конечно, «народные» методы контрацепции существовали у всех народов, но их эффективность и безопасность вызывает серьезные вопросы о классификации (с точки зрения современной медицины) таких методов как методов контрацепции, скорее являвшихся сознательным провоцированием выкидыша граничащих и тесно связанных с суицидальными попытками.

Согласно данным ООН, в Узбекистане уровень удовлетворенности женщин современными методами контрацепции оценивается весьма высоко - на протяжении рассматриваемого в данном случае периода с 1970 по 2020 год Узбекистан уступает только Великобритании, опережая все рассматриваемые страны (См. рис.52).

Рисунок 53. Оценки ООН (среднее значение, верхний и нижний 95% ДИ) уровня удовлетворенности современными методами контрацепции и неудовлетворенной потребности в контрацепции у женщин Узбекистана

При рассмотрении вышеперечисленных показателей уровня удовлетворенности/потребности в контрацепции (См. рис 52,53) следует учитывать то, что доверительные интервалы, будучи не только «широкими», пересекаются до 1980 года, затрагивают и среднее значение в случае Узбекистана (См. до 1980 года). Таким образом, следует иметь в виду, что подобные оценки могут расходится с реальностью, а межстрановое сравнение - требует дополнительных индикаторов, свободных от данных недостатков.

Семейная политика в Узбекистане

Семейная политика в Узбекистане развивалась в контексте социальной политики, которая в свою очередь была неотъемлемой частью внутренней политики государства.

После обретения государственной независимости, на основе сущности принимаемых нормативно-правовых актов (НПА) мы можем выделить следующие этапы (См. табл. 13):

Таблица 13. Эволюционные этапы семейной политики в Узбекистане в период независимости.

Период	1991-1998	1998-2017	2017 - наст. время
Описание семейной политики:	Функционирование семейной политики по инерции семейной политики позднесоветского периода. Утверждение Конституции и учреждение Комитета женщин Узбекистана в 1991.	Первая волна реформ в области семейного законодательства, учреждение Научно-практического Центра «Оила», ОДМ «Камолот».	Вторая волна реформ в области семейного законодательства, связанных в первую очередь с инициативой Главы государства Ш.М. Мирзиёева. Реформы Центра «Оила» и «Камолот» (с 2017 года «Союз молодежи Узбекистана»)

Источник: Муракаев М.Р. «Рождаемость и семейная политика в Узбекистане после обретения государственной независимости в контексте теории демографического перехода». Курсовая работа. Москва. ВШЭ. 2019 год [84]

На первом этапе государство предпринимает некоторые базовые шаги, однако акцент смещен в сторону ликвидации последствий разрыва экономических связей после распада СССР. Тяжелое экономическое положение и необходимость нового выстраивания экономических связей было на повестке дня на протяжении начала 90-х годов прошлого столетия[33, с. 56].

На втором этапе - «Первой волны» - принимаются новые реформы в области семейной и молодежной политики, создается Научно-практический центр «Оила» и ОДМ «Камолот» [См. также [80]]. Данные организации были созданы в целях изучения процессов формирования семьи в Узбекистане, а также для выработки практических рекомендаций по улучшению внутрисемейного климата и устранению угроз благосостояния семьи[81] . Акцент того времени был больше на «молодые семьи». Впрочем, молодая возрастная структура и относительно молодой возраст вступления в первый брак делали этот акцент вполне объяснимым и логичным.

Третий этап включает в себя более «современные» реформы - вышеназванные структуры были реструктурированы. Был повышен и минимальный возраст вступления в брак девушек с 17 до 18 лет[67]. Введено обязательное контрацептивное образование для молодоженов и созданы «женские консультации» для девушек по всей стране[82].

В целом, как уже было сказано выше, государство и общественный дискурс уделяют огромное внимание семье, а разводы воспринимаются крайне неодобрительно. И, постепенные результаты проделанной работы видны: за последнее время устойчивость браков возрастает (См. рис.54).

Рисунок 54. Коэффициент устойчивости браков в Узбекистане, ‰. Рассчитано автором на основе данных Госкомстата Узбекистана.

Здесь также следует оговориться, что при расчете коэффициента устойчивости браков, являющимся отношением разводов к бракам (на 1000 заключенных браков) в конкретном календарном году, числитель (См. рис.54) представляет собой разводы в текущих годах - а, как известно, браки распадаются не только в год их заключения. Однако, Госкомстат Узбекистана не разрабатывает показатели разводимости по длительности браков.

Мы можем привести следующее объяснение касательно того, почему в Узбекистане обществом не приветствуется плюрализм семейных отношений, а разводы воспринимаются как болезненная «ошибка» двух разведшихся людей:

1. Семейная политика не принимает в учет теорию демографического перехода.

По нашему мнению, особой «демографической» политики в Узбекистане на сегодняшний момент нет, так как отсутствует официально утвержденный документ демографического развития страны [20, с. 562]. Существует семейная политика, которая имплементирована в социальную[30]. Таким образом «сколько» детей заводить в семье - дело исключительно супругов.

Теория демографического перехода в публикациях не упоминается, а упоминаются лишь «общемировые тенденции»[29], под которыми имеются в виду все те изменения, произошедшие с институтом семьи и брака под влиянием эпохи модернизации.

В некоторых публикациях об Узбекистане за советский период мы можем найти противопоставление тенденций динамики численности населения в Узбекистане и некоторых европейских странах, сравнение общих коэффициентов смертности и рождаемости в восхваляющей коннотации проводимой советским правительством политике в Узбекистане [классический пример:[35, гл. 3]]. То же противопоставление Узбекистана остальному миром, но уже в более мягкой форме сохраняется и по сегодняшний день.

2. Многим странам «догоняющего» демографического перехода свойственен «государственный патернализм» в деле реформ и модернизации.

Президент страны ежегодно с 1997 года провозглашает приоритеты на новый год. До настоящего времени (2020 год) 12 из 23 лет относились к институту семьи.

1998 год был объявлен «Годом семьи», 1999 - «Год женщин», 2000 - «Год здорового поколения», 2001 - «Год матери и ребенка», 2005 - «Год здоровья», 2007 - «Год социальной защиты», 2008 - «Год молодежи», 2010 - «Год гармонично развитого поколения», 2012 - «Год семьи», 2013 - «Год благополучия и процветания», 2014 - «Год здорового ребенка», 2016 - «Год здоровой матери и ребенка»[83].

В данные года принимались большие мероприятия по улучшению жизни семей с детьми, предоставлялись льготы, проводились социально-экономические акции по инициативе государства и т.п.

После такой проделанной работы разводы, естественным образом, вызывают озабоченность в том числе на государственном уровне.

3. Внутренняя (и, следственно, семейная) политика Узбекистана была и остается подверженной т.н. «Идее национальной независимости», сформированной Первым Президентом Узбекистана И.А. Каримовым.

Не существует отдельной книги об исчерпывающей все положения данной теории, она была сформирована из книг, интервью, публичных речей И.А.Каримова[См. например [23-25]].

Согласно данной идеологии, разводы считаются негативным явлением, а плюрализм семейных форм - чуждой и негативной тенденцией. Однако наряду с этим, дальнейшее углубление демократических реформ, вовлечение Узбекистана в мировое сообщество - только лишь поощряется.

Таким образом, некая «двойственность» семейной политики может объясняться и этим: с одной стороны государство всячески поощряет модернизацию страны, однако, выступает против тенденций модернизации («общемировых тенденций»), сказавшихся на трансформации семейного института в Западной Европе, сделавшие плюрализм семейных форм - следствием развития демократического дискурса.

Заключение по Главе III:

1. При анализе рождаемости и брачно-семейном поведении мы пользуемся 5 источниками информации, каждый из которых имеет как положительные стороны, так и недостатки. При межстрановых сравнениях в качестве источника мы пользуемся международными источниками (WPP-2019 и данными Всемирного банка).

2. После снижения смертности, рождаемость в Узбекистане повела себя весьма предсказуемым образом: после увеличения в 50-60 годах, наступает период снижения. Ни традиции многодетности, ни высокая доля сельского населения, ни пронаталистская политика в СССР не остановили снижение рождаемости (правда с небольшими скачками, не преломившими тенденцию), которое происходило в Узбекистане на протяжении всего рассматриваемого периода.

3. Свидетельствуют о снижении рождаемости в Узбекистане и истинные коэффициенты естественного прироста и рождаемости.

4. Среди сравниваемых нами стран Узбекистан опережает по коэффициенту суммарной рождаемости, а также нетто-коэффициенту воспроизводства населения только Иран и Россию, что дает нам основание полагать то, что в настоящее время Узбекистан по переходу в рождаемости опережает все среднеазиатские страны.

5.Возрастной профиль рождаемости в Узбекистане не изменяются после 1960 года. По-прежнему «пик» приходится на возраста 20-24 года. Интенсивность снижается за весь рассматриваемый период.

6. В Узбекистане довольно молодой средний возраст матери. Средний возраст матери среди рассматриваемых стран ниже только в Таджикистане.

7.Южные и юго-восточные регионы привносят значительный вклад в республиканский уровень рождаемости и естественный прирост, также они выделяются и по количеству заключенных с несовершеннолетними женщинами браков, что говорит о некое культурной особенности репродуктивного поведения данных регионов. В контексте демографического перехода, данные регионы, при пространственном, географическом рассмотрении населения Узбекистана, являются сдерживающим фактором. Процессы, происходящие в южных и юго-восточных регионах во многом определяют общую тенденцию рождаемости в Узбекистане.

8. Общественная жизнь в Узбекистане подвержена определенному влиянию государственного патернализма, семейная политика, проводимая государством, поощряет моногамный и пожизненный брак, а разводы «болезненно» воспринимаются обществом. В этом наблюдается некая «двойственность», так как при всех попытках сохранить традиционность в семейных отношениях, государство стремится проводить реформы по дальнейшему вовлечению страны в мировое сообщество, реформы по ускорению прогресса и т.п.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Целью данной работы было исследование демографического перехода в Узбекистане, определение этапа перехода, на котором страна находится в настоящее время, перспективы его развития и вытекающие из них задачи, стоящие перед обществом и государством.

Общеизвестно, что в демографии существуют универсальные законы, которые тем не менее, реализуются в каждой отдельной стране в рамках ее собственного историко-культурного контекста.

Контекст Узбекистана состоит в том, что территории, находящиеся на территории современного Узбекистана вошли в состав Российской империи в качестве аграрного края, технологически не развитого. Заметные демографические изменения начались только с 30-х годов прошлого столетия, когда стал быстро повышаться культурный уровень населения и были проведены широкомасштабные мероприятия по созданию системы здравоохранения, борьбе с инфекциями, улучшению качества питьевой воды и т.п.

Имеющиеся статистические данные позволяют проводить межстрановые сравнения с 1950 года, и, если сравнивать с другими странами, то Узбекистан развивался в «связке» постсоветских стран Центральной Азии.

Относительно смертности в Узбекистане, с 1950 года по настоящее время - произошли сильные изменения во всех возрастных группах. Но, если младенцы и дети заметно «выиграли» в смертности, то люди в пожилых возрастах в 2015-20 годах умирают больше, чем 65-70 лет назад (базовые года 1950-55). Материнская смертность по Республике за 29 лет после обретения независимости, снизившись незначительно, не имеет четко выраженной тенденции к снижению, скорее наблюдается плато.

По причинам смерти - в Узбекистане произошло сильное снижение инфекционных заболеваний, но очень высока смертность от БСК, говорить о сердечно-сосудистой революции в стране еще рано.

Рождаемость в Узбекистане снижается с середины 1970-х годов и в настоящее время ниже, чем в рассмотренных для сравнения странах - Таджикистане, Египте и Иране. Средний возраст матери снижался на протяжении всего рассматриваемого периода (1950-55 - 2015-20 гг.). Значительные изменения произошли в старших возрастных подгруппах, но рождаемость по-прежнему остается «молодой».

Мы выделяем 3 эволюционных периода развития семейной политики. Сейчас эта политика выступает одновременно и фактором, способствующим и сдерживающим демографический переход в Узбекистане: поощряя осознанное материнство и позднее вступление в брак (в целях устойчивости браков), семейная политика в то же время направлена на сдерживание обособления полового и брачного поведения.

Исходя из вышеперечисленного, мы склонны полагать, что в контексте демографической модернизации следующие факторы являются ускоряющими демографический переход в Узбекистане:

Большой процент сельского населения и недостаточно быстрый уровень урбанизации; высокая концентрация населения в географически обособленной Ферганской долине; высокая смертность в пожилых возрастах: возрастно - половая пирамида остается "молодой"; высокая материнская и младенческая смертность; высокая смертность от БСК; молодой возрастной профиль рождаемости; государственный патернализм, проявляющийся через семейную политику, сохраняющую двойственный характер.

Сдерживающие демографический переход факторами являются:

Снизившийся уровень смертности в младенческом, детских и трудоспособных возрастах; снизившийся уровень смертности от инфекционных и паразитарных болезней; снизившаяся интенсивность рождаемости, особенно в старших репродуктивных возрастах; высокий уровень удовлетворенности женщин, состоящих в браке или имеющих партнера современными методами контрацепции; государственный патернализм, проявляющийся через семейную политику, сохраняющую двойственный характер.

Таким образом, демографический переход в Узбекистане не завершен и находится с 1930-х годов (когда и начала снижаться смертность) по настоящее время в активной стадии: уровни рождаемости и смертности уже значительно отошли от уровней 1950-55 годов (за которые в основном приводятся в работе данные), но еще не достигли уровней стран, находящихся на последних стадиях, образцом которых в данной работе выступала Великобритания.

Ожидается, что в перспективе своего демографического развития, со временем, Узбекистан, несмотря на некоторые флуктуации, пойдет по пути развитых стран, так как проведенный нами демографический анализ за весь имеющийся ряд данных лет не проявил ни одной тенденции, свидетельствующей об обратном и, в связи с этим, было бы более целесообразным то, чтобы демографическая/семейная политика Узбекистана абсорбировав опыт демографического развития опережающих по демографическому переходу стран, однозначно и полностью шла в курсе общемировых тенденций.

В заключение, мы можем констатировать то, что все поставленные цели исследования были выполнены, а заявленные гипотезы - подтвердились, что и было раскрыто в итогах соответствующих параграфов и глав.



СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. под ред. Валентея Д.И. Демографическая политика в СССР//М.: Финансы и статистика, II-6. 1983. 112 c.

2. Ливи Баччи М. Демографическая история Европы // Санкт- Петербург: Alexandria, 2010. 298 c.

3. Андреев Е.М. Метод компонент в анализе продолжительности жизни //М.: Вестник статистики (9). 1982.C. 42-47.

4. Ата-Мирзаев О. Народонаселение Узбекистана: история и современность. // Ташкент: Ижтимоий фикр, 2009. 223 c.

5. Ахмедов М. [и др.]. Узбекистан: обзор системы здравоохранения 2014. Системы здравоохранения: время перемен // Ташкент: Европейская обсерватория по системам и политике здравоохранения, 2014.

6. Бондарская Г.А. Рождаемость в СССР // Москва: Статистика, 1977. 126 c.

7. Вишневский А.Г. Демографическая революция // Москва: Статистика, 1976.

8. Вишневский А.Г. Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР // Москва: Статистика, 1977. 247 c.

9. Вишневский А.Г. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР / Москва: ОГИ, 1998. 429 c.

10. Вишневский А.Г. Демографическая история и демографическая теория // Москва: Высшая школа экономики, 2019. 368 c.

11. Вишневский А.Г. Демографический переход и проблема демографического саморегулирования. Ответ А.Б. Синельникову// Москва: Социологический журнал 2019. № 4. C. 93-104.

12. Вишневский А.Г. Герберт Спенсер - забытый отец теории демографического перехода //Москва: Демографическое обозрение. 2019. № 1 (6). C. 9-31.

13. Вишневский А.Г., Аничкин А.Б. Три типа рождаемости в СССР // Москва:Экономика и математические методы. 1991. № 4 (27). C. 621-631.

14. Волков А.Г. Избранные демографические труды // А.Г. Волков, под ред. А.Г. Вишневский, II-1: Изд. дом Высшей Школы Экономики, 2014. 567 c.

15. Волков И.В. Социальная политика Царской власти в Русском Туркестане: сфера здравоохранения. М.: Власть. 2019. C. 237-244.

16. Государственный Комитет по статистике Республики Узбекистан. Статистический сборник: Женщины и мужчины // Ташкент: Сектор технической поддержки распространения статистических материалов Государственного комитета Республики Узбекистан по статистике. 2018.

17. Денисенко М.Б., Калмыкова Н.М. Демография в примерах и задачах. Учебное пособие. // Москва: Московский государственный университет им. Ломоносова. 2006. 403 c.

18. Захаров С.В. Второй демографический переход и изменение возрастной модели рождаемости // Демоскоп Weekly - еженедельная демографическая газета. Электронная версия бюллетеня. 2012. № 495-496.

19. Захаров С.В. Потенциал структурных факторов роста рождаемости исчерпан? Часть первая // Демоскоп Weekly - еженедельная демографическая газета. Электронная версия бюллетеня. 2017. № 731-732. (дата обращения: 05.04.2020)

20. Калабихина И.Е., Калмыкова Н.М. Демографическое образование и изучение народонаселения в университетах (к 50-летию кафедры народонаселения). Девятые Валентеевские чтения. Сборник статей и тезисов. // Москва: Экономический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова. 2017. 633 с.

21. Караханов М.К. Некапиталистический путь развития и проблемы народонаселния // Ташкент: Фан, 1983. 236 c.

22. Караханов М.К. Демографические процессы в Средней Азии во второй половине XIX столетия. Источники изучения демографической истории Средней Азии //Электронная библиотека Text.news.

23. Каримов И. Узбекистан на пороге достижения независимости // Ташкент: Узбекистон, 2011. 197 c.

24. Каримов И.А. Узбекистан на пороге XXI века: угрозы безопасности, условия и гарантии прогресса // Ташкент: Узбекистон, 1997. 315 c.

25. Каримов И.А. Юксак маънавият - енгилмас куч //Ташкент: Маънавият, 2011. 123 c.

26. Максакова Л. Миграция населения Узбекистана //Ташкент: Узбекистан, 1986. 207 c.

27. Максакова Л., Мамадалиева Х.Х. Узбекистан: современные демографические тенденции // Демоскоп Weekly - еженедельная демографическая газета. Электронная версия бюллетеня. 2014. № 617-618 (дата обращения: 05.04.2020)

28. Мамадалиева Х.Х. Брак и семья в Узбекистане // М.: Народонаселение. 2017. № 4. C. 67-77.

29. Мамадалиева Х.Х. Молодая семья как основа формирования в перспективе семейного потенциала // М.: Статистика и экономика. 2017. № 2. C. 59-69.

30. Мамадалиева Х.Х. Демографическая политика как часть социальной политики Узбекистана//Екатеринбург: Уральский демографический форум «Социология и история воспроизводства населения России». 2016. C. 5.

31. Мамадалиева Х.Х. Влияние репродуктивного поведения населения на изменения семейной структуры // Екатеринбург: V Уральский демографический форум с международным участием «Институты развития демографической системы общества». 2014. C. 6.

32. Масов Р., Дубовицкий В. Присоединение Средней Азии к России: события через призму трех веков // М.: Историческое пространство (проблемы истории стран СНГ). 2013. C. 43-60.

33. Медведев Р. Экономика стран Содружества: на разных скоростях по разным дорогам // Новосибирск: Регион. 2006. C. 55-75.

...