Бизнес и общество: проблемы взаимодействия

Размещено на http://www.allbest.ru/

БИЗНЕС И ОБЩЕСТВО: проблемы взаимодействия.

Л.А. ГАЙНУТДИНОВА

Р.И. ГАЙНУТДИНОВ

СЫКТЫВКАР 2005г.

Доктор социологических наук, профессор Г.И. Грибанова

Доктор политических наук, профессор Р.М. Вульфович

Гайнутдинова Л.А.

Гайнутдинов Р.И.

Бизнес и общество: проблемы взаимодействия.

Учебно-методическое пособие для вузов. Сыктывкар, 2005. - 140 с.

Постперестроечная Россия, сменив парадигму развития - от социализма к рыночному хозяйству, - столкнулась с проблемой, которую вынуждена решать в сжатые исторические сроки, добиваясь интеграции как совпадающих, так и противоречивых устремлений частного сектора в контекст национальной экономической политики. Как сам бизнес, так и общество пытаются вести диалог друг с другом и определить стратегию и тактику взаимодействия, а также принципы этого взаимодействия. На повестке дня ярко выраженная необходимость формирования системы управления и механизмов взаимодействия государства, бизнеса и общества, адекватных декларируемым целям: социально-политическая легитимация российского бизнеса, его признание обществом, преодоление системного кризиса в стране, поддержание развития малого и среднего бизнеса, структурная перестройка и модернизация промышленного сектора экономики.

Совпадение стратегических целей и бизнеса, и государства, и общества, авторы пособия видят в формировании гражданского общества. Гражданское общество предлагается рассматривать как институциональное поле взаимодействия всех субъектов общества, когда на нормативном уровне разрабатываются основные «правила игры», а на структурно-функциональном - средства и механизмы управления этим взаимодействием. Проблема формирования гражданского общества многоаспектна. Вполне осознавая сложность проблемы, авторы пособия, разумеется, не имеют в виду выработку исчерпывающего алгоритма и окончательных рецептов движения к гражданскому обществу в России и управления этим процессом. Но суть этих проблем, сформулированная хотя бы в постановочной части и получившая широкую аудиторию в рамках образовательных программ различного уровня, может стать важным шагом на этом пути. Во всяком случае, подобного рода обучающие программы могут претендовать на статус одного из способов формирования проблемного поля, аккумулирующего внимание наиболее деятельной части общества, что само по себе крайне важно сегодня.

Предлагаемое учебно-методическое пособие предназначено для системы непрерывного образования и может быть включено как в образовательные программы классических учебных заведений различного уровня, так и в системы дополнительного образования специалистов государственного и муниципального управления, системы центров переподготовки и повышения квалификации организаторов и руководителей производственных предприятий, руководителей общественных организаций. Надеемся, что оно будет интересно всем, кого волнуют вопросы современного общественного развития России и пути ее выхода из затянувшегося кризиса.

В России очередной этап обобщения и объяснения содержания и перспектив развития сообщества начался в конце ХХ в. и продолжается до сих пор. Сложность, противоречивость, многолинейность и многоаспектность современных реалий и процессов обусловили трудности разработки современной теории общественного развития, которая может стать основой нахождения рациональных вариантов и парадигм национально-государственной трансформации, а также управленческих принципов и механизмов, адекватных конкретно-исторической ситуации и тем целям, которые в результате этой трансформации должны быть достигнуты.

Социальная цена рыночных преобразований в России оказалась непомерно высокой для большинства населения, включая придавленный налоговым прессом, административным произволом и криминальным рэкетом массовый слой мелкого и среднего бизнеса. Поэтому всплеск общественной инициативы и самоорганизации, который в начале преобразований дал импульс обновлению России и ее движению к гражданскому обществу, в середине 90-х годов сменился почти повсеместно разочарованием и социальной апатией населения, от имени которого государство получило мандат на проведение политических и хозяйственных реформ. Темпы и методы преобразований не обеспечили саморегулирования процессов общественной трансформации: рынок, частная собственность и предпринимательство вошли в противоречие друг с другом, политическая демократия не получила адекватной социальной и экономической базы, ее коррелят - гражданское общество - не обрел дополнительных стимулов к развитию.

Без сомнения, бизнес в России уже стал общественно и политически значимым субъектом, влияющим, а иногда и определяющим существенную долю отношений, складывающихся в обществе. Однако социально-экономические и социально-политические условия, при которых бизнес достигает наивысшего уровня своего влияния, в России пока не созданы. К таковым условиям можно отнести устойчивый экономический рост, наличие среднего класса, обширный и хорошо защищенный промышленный сектор, адекватную систему налогообложения, достаточный уровень заработной платы, низкий уровень безработицы, отсутствие социальной напряженности и др.

Причинами подобного состояния во многом является то, что программа смены строя, приверженная либерализму и нацеленная на демократию, стала проводиться в жизнь прежде, чем были созданы необходимые для этого экономические, социальные и общественные условия капитализма. Старая система командной экономики развалилась раньше, чем заработали координирующие механизмы рыночной экономики; форсированный переход государственной собственности в частные руки деформировал предпринимательство, связав или срастив его с чиновничеством и политикой, а либерализация условий хозяйствования освободила новых собственников от ответственности за социально-экономические результаты их деятельности. В этой несбалансированной - уже не плановой, но еще не развитой - рыночной системе хозяйства гасились импульсы для производительных инвестиций, а необходимость в преобразовании мировоззренческих ценностей, моральных принципов и стандартов поведения не ощущалась вовсе. Словом, дерегулирование рынка повернуло энергию и предприимчивость быстро формирующейся на базе приватизированной собственности верхушки отечественного бизнеса в сторону коммерции и накопления денежного богатства, то есть к деятельности, истощающей производственный потенциал страны.

В преддверии предстоящего присоединения страны к ВТО российский бизнес остается «недокапитализированным», то есть его нынешняя стоимость гораздо ниже той, которая могла бы быть, если бы российский предприниматель пользовался большим доверием общества и партнеров в России и за рубежом. Его «недокапитализация» снижает конкурентоспособность российской экономики в целом и ставит под сомнение возможность решения национальной задачи - необходимости перехода на рельсы «инновационной экономики», борьбы с бедностью и «удвоения ВВП».

Россия нуждается в гарантиях того, чтобы попытка расширить управление, перенося его на более обширные части гражданского общества, не происходила без дискуссий и понимания проблемы власти во всех ее социальных и политических формах. Эта проблема становится еще более важной, когда мы начинаем рассматривать механизмы управления, основанные на неформальных структурах, процессах, сетях и установлениях, которые стирают границы между публичным и приватным. Необходимо подчеркнуть, что эти установки должны действовать таким способом, который не должен скрывать тот факт, что управление является коллективным действием, направленным на продвижение коллективных целей. Укоренение этих установок во многом за пределами государства должен дать доступ к политике более широким группам акторов и нести в себе демократический потенциал. Таким образом, управление должно рассматриваться не как источник, но как следствие процесса вовлечения гражданского общества в строительство более широкой демократии, распространяющейся не только на социальную, но и на экономическую сферу.

Если Россия хочет развиваться как нормальная процветающая цивилизованная страна с благополучным большинством населения, она должна кардинально поменять лицо своего капитализма. Причем не только косметически, наведя внешне пристойный макияж, создав иллюзию прозрачности, а по существу, то есть, заставив работать рыночный механизм в интересах всей страны, в интересах созидания, технического прогресса и благосостояния народа.

Часть I. Бизнес и общество: теория и практика взаимодействия

Социальная и духовная сферы в совокупности составляют гражданское общество, которое также можно обозначить как единую подсистему. Важно отметить, что гражданское общество нельзя представлять как промежуточное звено между сферой производства и сферой политической. Оно органически проникает в сфере как политического, так и экономики. С определенными оговорками можно сказать, что гражданское общество и правовое государство в свою очередь предполагают определенный тип экономики, основанный на частной собственности и системе свободного рынка (применительно к современному обществу, возможно, на принципах свободы экономического выбора). Более того, можно сказать, что экономика, если абстрагироваться от ее инфраструктурных и чисто технико-экономических аспектов, является частью гражданского общества. В силу своей неразрывной взаимосвязанности все подсистемы детерминируют друг друга. Можно сказать, что экономическая деятельность во всех ее проявлениях есть функция конкретных людей, составляющих гражданское общество. В определенном смысле можно сказать, что каковы эти люди, каково гражданское общество, такова и экономика. То есть экономика и политика есть функции гражданского общества. В этом контексте экономическая свобода суть формы проявления более фундаментальной свободы индивида в обществе как самоценной и самодостаточной личности.

Показателем единства всех подсистем человеческого социума является также существование комплекса так называемых промежуточных институтов, которые выступают в качестве несущих конструкций одновременно и самого гражданского общества и мира политического. Речь идет, например, о политических партиях, организациях, объединениях, средствах массовой информации.

Следует также учесть, что гражданское общество - это не только определенный комплекс институтов, но и система отношений. В этом качестве оно есть духовное, социокультурное и политико-культурное образование. Соответственно оно включает не только институты, функционирующие в этих сферах, но и всю произведенную в них продукцию, как материальную, так и духовную. Поэтому, естественно, что гражданское общество невозможно представить без национальных, религиозных и других традиций, обычаев, мифов, символов, стереотипов поведения, морально-этических норм, ценностей и т.п. Оно включает систему социальных связей, в которой формируются и реализуются экономические, профессиональные, культурные, религиозные и иные интересы людей.

Важно отметить, что необходимым условием возникновения и утверждения подлинного гражданского общества является разграничение между экономической и политической властью, между собственностью и властью. Слияние политической и экономической власти неизбежно ведет к той или иной форме тирании. Не вполне ясно, где кончается рынок и начинается общество. Ряд институтов одной ногой стоят в рынке, а другой - в обществе. Например, разные все более многочисленные институты саморегулирования рынка, как бесприбыльные, так и ориентированные на прибыль.

Главное предназначение гражданского общества состоит в достижении консенсуса между различными социальными силами и интересами. Оно призвано определить нормы и границы, способные блокировать разрушительные потенции борьбы различных сил и направить ее в созидательное русло. Как сказал С.Франк, «гражданское общество есть молекулярная общественная связь, изнутри сцепляющая отдельные элементы в свободное и пластически гибкое целое». Иначе говоря, для гражданского общества характерно сосуществование в его рамках разнородных социальных сил, институтов, организаций, заинтересованных групп и т.д., объединенных общим.

Объективная необходимость государственного вмешательства в экономические процессы, обусловленная несовпадением, а не редко и противоположностью интересов представителей наемного труда и капитала, бизнеса и общества в целом сегодня не вызывает сомнения. Задача государства - смягчить эти противоречия, обеспечить эффективное функционирование бизнеса при условии социальной защищенности обездоленных - в этом важнейшее направление его деятельности как средства сохранения стабильности в обществе. Под влиянием социалистических революций, а также после мирового экономического кризиса 30-х годов, преобразовалась и роль государства: оно стало активно вмешиваться в общественную жизнь, поддерживать интересы малоимущих, обеспечивать согласование противоречивых интересов, предотвращая социальные взрывы. Современное рыночное капиталистическое общество стало единым комплексом собственников-акционеров, тесно связанных в границах национального государства.

За капиталистический период своего развития западный мир выработал две экономические модели - классический (чистый) капитализм и капитализм со смешанной экономикой. Главным отличительным моментом этих двух моделей выступает роль, место и степень участия государства в рыночной экономике. Модель классического капитализма предполагает, что государство практически не вмешивается в игру рыночных сил, предоставляя рынку саморегулироваться. Данная модель противопоставляется этакратической модели, где государство играет господствующую роль в регулировании экономической системы общества. Смешанная экономика занимает промежуточное положение между вышеназванными двумя моделями и являет собой эволюционное продолжение модели классического капитализма и в настоящее время преобладает практически во всех развитых странах Запада. Сложившееся на Западе в ХХ веке либеральное «смешанное общество» См. подробнее: Будущее за обществом труда // Под ред. проф. В.Я.Ельмеева. СПбГУ. 2003. С.С.215-217. уважает права состоятельных граждан на собственность, гарантируя при этом всем прочим справедливость судебной процедуры, право голоса, право на забастовку, возможность бесплатного образования и право на различные социальные пособия и льготы. Если граждане сталкиваются с грубой экономической несправедливостью, то это может вызвать протест, поэтому задача государства смягчить экономическое неравенство, облегчить положение самых нуждающихся, обеспечивая для всех некий минимальный жизненный уровень. Либерализм всегда ставил своей целью компромисс между различными слоями общества, с опорой на принцип невмешательства государства в рыночную экономику, способную к саморегулированию и управляемую конкуренцией. В начале ХХ века кризисы перепроизводства привели развитые страны к ряду проблем, в результате решения которых возникло несколько концепций, также опиравшихся на рыночные механизмы, но признававших в той или иной степени их несовершенство. Они допускали необходимость вмешательства государства в экономику для сглаживания циклических колебаний и выхода из разбалансированной экономической ситуации с помощью налоговой системы, регулирования денежно-кредитной сферы, совокупного спроса и т.д. Это, прежде всего, такие концепции, как неоклассическая школа экономической теории, монетаризм и кейнсианство.

Классический либерализм считал, что экономика - самодостаточная, саморегулирующаяся система, и государственное вмешательство сводится только к созданию правовых рамок поведения для физических и юридических лиц, т.е. функция «государства-жандарма». Либеральная концепция провозглашает не только невмешательство государства в экономику, но и возлагает на государство функцию защиты экономики от какого-либо воздействия со стороны власти и от вмешательства в действие законов рынка. Неоклассики уже расширили роль государства и опираются также на ценовое регулирование и роль государства в антимонопольной деятельности и обеспечении условий для функционирования частного сектора.

В середине 1970-х гг. была выдвинута теория антиинфляционной политики, получившая название монетаризма. Ее создатель М.Фридмэн, лауреат Нобелевской премии. Монетаристы призывают к ограниченному вмешательству государства путем регулирования денежно-кредитного обращения.

Теория государственного регулирования экономики разработана Дж.М. Кейнсом. Опираясь на исторический опыт реализации классической теории свободного рынка, Дж.М. Кейнс подверг ее критике и пришел к выводу, что условием выживания рыночной экономики является введение государственного регулирования и управления. Начиная с 30-х годов, кейнсианство нашло широкий отклик в экономической теории, однако, прежде всего оно использовалось как рабочий инструмент экономической политики государства. Кейнсианская концепция опирается на государственное вмешательство путем стимулирования совокупного спроса для сглаживания экономических циклов. Сутью произошедшей трансформации стал переход к регулируемому капитализму. Между тем застойный кризис 70-х годов наглядно продемонстрировал и слабые места кейнсианской экономической теории, что вновь привело к смене парадигм в экономической науке См.об этом: Katterle, Siegfried. Alternativen zur neoliberalen Wende. Wirtschaftspolitik in der sozialstaatlichen Demokratie, Bochum: SWI - Verlag 1989. . Ставка была вновь сделана на присущие экономике внутренние силы, автоматически обеспечивающие ее самоисцеление. Было выдвинуто принципиальное требование дерегулирования экономики и предоставления большей свободы хозяйствующим субъектам. Результатом этого явилось возрождение либерального капитализма. Наиболее яркое воплощение данные тенденции нашли в «рейганомике» и «тэтчеризме» - экономической политике, ориентированной на удовлетворение потребностей и ставящей во главу угла интересы капитала.

Все эти концепции утверждали примат рынка и конкурентных механизмов как регулятора экономики, однако, в отличие от монетаризма и кейнсианства, неолиберализм в меньшей степени предполагал использовать вмешательство государства ради поддержания рыночного механизма, отдавая предпочтение предпринимателю, способному рисковать и отвечать за это, способного к новациям и принятию решений в среде неопределенности.

После российского, азиатского, бразильского кризисов, на фоне нарастающей нестабильности финансовых рынков в мире, все чаще стали говорить о наступлении эры глобального кейнсианства, то есть экономического регулирования с помощью поддержания платежеспособного спроса, иначе говоря, о необходимости более активного государственного вмешательства в хозяйственную жизнь и скором закате неолиберализма.

В пользу эффективности государственного регулирования свидетельствуют и меры, предпринятые малазийским правительством Махатхира Мохаммада в сентябре 1998 года. Убедившись в бесплодности рекомендаций МВФ, оно снизило ставку рефинансирования, зафиксировало обменный курс и ввело ограничения на спекулятивные операции с ценными бумагами и валютой. Если субъект рынка покупает акции, то он не может их продать раньше чем через год, т.к. практика показала, что перераспределять в стране, в которой мало что производят бессмысленно. И уже в конце 1998 года экономическая ситуация в стране стала улучшаться.

Таким образом, рыночный капитализм без вмешательства и регулирования со стороны государства в демократической стране невозможен по двум причинам.

Во-первых, основные институты рыночного капитализма сами требуют государственного вмешательства и регулирования. Конкуренция рынков, вопросы владения экономическими предприятиями, исполнение контрактных обязательств, борьба с монополизмом, защита прав собственности - все эти и многие другие сферы рыночного капитализма целиком зависят от действующего законодательства, от проводимого правительством политического курса и прочих факторов, являющихся прерогативой государства. Рыночная экономика не является и не может являться полностью саморегулирующейся.

Во-вторых, без государственного вмешательства и регулирования рыночная экономика неизбежно наносит ущерб определенным группам населения. «Потерпевшие» и те, кому угрожает экономический ущерб, не могут обойтись без вмешательства правительства. Экономические субъекты, движимые своекорыстием, обычно бывают мало склонны учитывать интересы других, напротив - они охотно пренебрегут этими интересами, если это сулит выгоду: это могучий побудительный мотив.

Вопрос о механизме государственно-правового регулирования в условиях рынка тесно связан, прежде всего, с проблемой взаимодействия государства и гражданского общества, взаимодействия государства, права и экономики. Как известно, проблематика роли государства, степени и механизмов его воздействия на экономические процессы в условиях рыночного хозяйства чрезвычайно активно разрабатывалась в экономической и правовой литературе на Западе, особенно в 70-80-е годы. Однако нельзя сказать, что в результате научного поиска было достигнуто единство мнений в главном - относительно отношения государства к свободе хозяйствующих субъектов рыночных отношений.

Система взаимодействия бизнеса и общества в разных странах функционирует по-разному. Несмотря на то, что речь идет о странах с развитыми рынками, список различий выглядит достаточно длинным. Эти различия порождаются такими факторами, как исторически сложившийся характер отношений между гражданами и государством, традиций разрешения деловых конфликтов, преобладающие типы экономического поведения населения, уровнем политической культуры, распределение ресурсов между различными институтами.

Можно выделить три основные традиции взаимодействия бизнеса и общества: англо-американскую, европейскую и японскую.

Англо-американская традиция сформировалась в контексте следующих культурно-исторических особенностей.

· Индивидуализм как ярко преобладающий принцип социально-экономического поведения основной части населения.

· Ориентация на личный успех, прежде всего в бизнесе, и высокая степень готовности принять на себя серьезные риски, связанные с достижением успеха, и высокого личного уровня материального благосостояния См.подробнее: Совет директоров в системе корпоративного управления компании // Под общ.ред. И.В.Костикова / РИД. М., 2002. С.53-54..

· Конкуренция рассматривается как непременное условие и движущая сила развития.

· Прибыль рассматривается как основной показатель успешности бизнеса.

· Роль государства заключается в выработке правил регулирования, разрешении конфликтов в обществе. Вмешательство государства в экономику как экономического агента категорически не приветствуется.

Европейская традиция взаимодействия бизнеса и общества сформировалась в контексте следующих культурно-исторических особенностей См.: Совет директоров в системе корпоративного управления компании // Под общ.ред. И.В.Костикова / РИД. М., 2002. С.55.:

· Ориентация на партнерство и сотрудничество различных профессиональных и социальных групп («капитализм кооперации»).

· Ориентация преимущественно на гарантии достигнутого уровня жизни, предотвращение возможных потрясений и потерь.

· Обеспечение прибыльности компании как условие, не исчерпывающее конечную цель бизнеса.

· Конкуренция рассматривается как важное условие развития, однако, не исключается ее ограничения для обеспечения интересов общества в целом.

· Государство является важным экономическим агентом, обеспечивающим выработку и соблюдение общих «правил игры», а также рассматривается как сила, несущая большие социальные обязательства перед обществом в целом, и имеющая, поэтому, право выдвигать соответствующие требования к бизнесу.

Среди особенностей культурно-исторических традиций, позволивших появиться так называемому «японскому чуду», можно выделить следующие:

· Ориентация на социальную сплоченность на уровне отдельной компании, группы взаимосвязанных компаний и общества в целом. Сотрудничество всех профессиональных и социальных групп и достижение основных решений на основе консенсуса.

· Конкуренция воспринимается как фактор, имеющий подчиненное значение по сравнению с сотрудничеством.

· Главным ориентиром и критерием успешности являются показатели не отдельной компании, а группы в целом.

· Социальные цели рассматриваются как неотъемлемое условие стратегии развития компаний.

· Для абсолютного большинства населения Японии характерно стремление к поддержанию достигнутого уровня жизни, предотвращение возможных потрясений и потерь.

· Обеспечение прибыльности компании как условие, не исчерпывающее конечную цель бизнеса. Социальные обязательства бизнеса считаются чрезвычайно важными, заслуживающими, в случае необходимости, того, чтобы внести изменения в ведение бизнеса.

· Конкуренция рассматривается как важное условие развития, которое, однако, не исключает необходимость ее ограничения в определенных случаях для обеспечения интересов общества в целом.

· Государство традиционно является исключительно важным экономическим агентом, обеспечивающим выработку и соблюдение общих «правил игры», силой, имеющей право непосредственно влиять на бизнес.

В японской модели акцент сделан на соблюдении интересов сообщества, взаимной и неформальной лояльности, поддержании социальной гармонии, ориентации в вопросах экономического роста на конечный результат. Производство развивают и расширяют не ради потребления, а для того, чтобы иметь рычаги влияния на другие страны и укреплять собственную национальную безопасность и автономию.

Очевидно, что устойчивое развитие экономики и общества, формирование сильного и эффективного национального государства возможны лишь на основе широкой социальной консолидации, которая выступает необходимым условием, как укрепления демократических институтов, так и становления гражданского общества. Добиться же такой консолидации и массовой поддержки действий власти можно лишь при условии, что реальным приоритетом развития государства и экономики станет обеспечение благополучия, безопасности и достойной жизни всех граждан. Сильная социальная политика в сочетании с раскрепощением инициативы самой активной части населения призвана сбалансировать интересы и консолидировать общество на основе надежных социальных гарантий и уверенности в завтрашнем дне.

Контрольные вопросы

1. Опишите современную общественно-политическую систему как целостный социум.

2. Какова роль гражданского общества в общественно-политической системе?

3. Сравните основные теории государственного регулирования: классический либерализм, монетаризм, кейнсианство.

4. По каким причинам рыночный капитализм без вмешательства и регулирования со стороны государства в демократической стране невозможен?

5. Выделите общее и особенное в культурно-исторических особенностях типов взаимодействия бизнеса и общества в различных странах.

Тема 2. Гражданское общество как институциональный механизм взаимодействия бизнеса и государства

Представления о гражданском обществе прошли длительную эволюцию, краткий анализ которой может прояснить проблему. Канадский политический философ Чарльз Тэйлор выделил две основные традиции понимания гражданского общества.

Л-традиция, восходящая к Джону Локку и названная так по первой литере его фамилии, рассматривает гражданское общество как некое этическое сообщество, живущее по естественным законам до и вне политики. К Л-традиции Тэйлор отнес кроме Локка многих других авторов англо-американской либеральной мысли. Сюда попали такие теоретики, как Адам Фергюсон - автор первого специального исследования «Опыт истории гражданского общества» (1767), Адам Смит - автор фундаментальной «Теории нравственных чувств» (1759), заложивший основы более позднего и лучше нам известного исследования «О богатстве народов», радикальный мыслитель американской революции Томас Пейн с его теорией минимального государства и другие. Для Л-традиции важна концепция естественного состояния, в которой уже заложены все основные черты той совокупности разнообразнейших форм жизни, которую более поздние англо-американские теоретики будут называть «гражданским обществом».

Адам Фергюсон, основоположник термина «гражданское общество» в его нынешнем понимании, рассматривает возникновение цивилизованного общества из предшествующих состояний, характеризуемых как «дикость» и «варварство». Эта тема станет близкой последующим мыслителям. Согласно Фергюсону, гражданским являлось лишь общество цивильное и цивилизованное, вкусившее всех плодов цивилизации. Цивилизованные манеры, гражданские, а не военные методы разрешения немногочисленных споров, совместная гордость успехами цивилизации связывают в этическое сообщество людей, придерживающихся цивилизованных законов в своей насыщенной жизни вне политической сферы.

Американский политический философ Адам Селигмэн в книге «Идея гражданского общества» попытался раскрыть корни «классического» понимания гражданского общества (то есть Л-традиции) как этического видения социальной жизни вне политики и показал, что локковская традиция исходит из требований протестантизма, а точнее кальвинистской теологии. Описывая трансцендентальные или религиозные корни представлений о гражданском обществе, Селигмэн показал, как протестантские общины Нового Света воплотили религиозные догматы в своей повседневной жизни, обусловив тем самым укоренение гражданских форм жизни в Америке.

М-традиция, берущая свое имя от Шарля Монтескье, указывает, прежде всего, на другой аспект: она представляет гражданское общество как набор независимых ассоциаций граждан, опосредующих отношения между индивидом и государством. Исходным пунктом М-традиции является наличие сильного централизованного государства. Шарль Монтескье, Бенжамен Констан и Алексис де Токвиль сосредоточили внимание на проблеме защиты политической свободы от угрозы деспотического вмешательства государства в жизнь индивидов или групп населения. Их понимание гражданского общества сводится к идее «промежуточных тел» («властей»), опосредующих отношения между индивидом и государством. М-традицию в противовес англо-американской или протестантской Л-традиции обозначают как франко-итальянскую, южноевропейскую или католическую традицию мышления о гражданском обществе. В отличие от протестантской общины Нового Света католические конгрегации Франции, Италии, Испании постоянно сталкивались с проблемой отношений с сильными светскими государствами.

Большой вклад в развитие теории гражданского общества внес И.Кант, считавший, что гражданское общество есть целостное явление, включающее в себя и государство как его элемент. В кантовской философии истории постулировалось некое всеобщее гражданское общество, основанное на принципе господства права. Таким образом, Кант под гражданским обществом подразумевал всеобщее правовое общество, полагая, что «только в нем возможно наибольшее развитие природных задатков» Кант И. Сочинения в 6 томах. М. 1966. Т.5. С.465..

Серьезным этапом в развитии теории гражданского общества стала философия Гегеля. Гегель синтезировал в своей теории Л- и М-традиции, включая универсализм Канта с его идеей государственно-гражданского общества. Гегель считал, что «из естественного, «некультурного» состояния «люди должны вступать в гражданское общество, ибо только в последнем правовые отношения обладают действительностью» Гегель Г. Работы разных лет. М. 1973. Т.2. С..50. . Главным элементом в учении Гегеля о гражданском обществе выступает человек. Согласно Гегелю, отдельная личность является для самой себя целью; ее деятельность направлена, прежде всего, на удовлетворение собственных потребностей как природных, так и социальных. В этом смысле она представляет собой некоего эгоистического индивида. Однако личность может удовлетворить свои запросы не иначе, как находясь в определенных отношениях с другими людьми. В «Философии права» Гегель пишет: «В гражданском обществе каждый для себя - цель, все другие для него ничто. Но без соотношения с другими он не может достигнуть всего объема своих целей» Гегель Г. Философия права. М. 1990. С.228..

Несмотря на ряд различий между Л- и М-традициями гражданского общества, они относятся к единой западной концепции гражданского общества, основными элементами которой являются свободные ассоциации граждан, экономический рынок и публичная сфера. Единство этих концепций обеспечено не только формальным совпадением структур, но и тем, что «западное гражданское общество сформировалось как общая для многих стран традиция или форма общественной жизни - как историческая конфигурация практик самоуправления, экономического обмена и обмена мнениями (публичных дебатов)» Волков В. Общественность: забытая практика гражданского общества. // Гражданское общество. / Pro et Contra. Т. 2. №4. Осень 1997. С.77.. Но если в рыночной экономике обычно видят исторически раннее, неполитическое основание, то самоуправление и сфера общественного мнения - это уже плод более позднего развития, они находятся как бы на полпути к политической сфере.

Таким образом, вопрос о гражданском обществе был исторически поставлен как вопрос о наиболее разумном и целесообразном устройстве человеческого бытия. Речь шла о новом этапе развития цивилизации, новом витке общественного процесса, который должен был получить адекватное официальное признание и выражение. При этом во всех предлагаемых моделях и концепциях четко доминировал главный лейтмотив - собственность и отказ государства от претензий на роль единственного организатора и координатора общественной жизни, от стремления держать в своих руках все социальные нити и связи.

Содержание западной концепции основано на соединении нормативных представлений об общественной жизни с реальной исторической традицией. В России же «гражданское общество» если и остается пока чем-то большим, чем лозунг, то все же чисто нормативным понятием, поскольку трудно назвать исторические практики, образующие соответствующую традицию. Контекст, в котором понятие гражданского общества обретало бы практический смысл, остается неясным. Однако ответ об уместности концепции гражданского общества во многом зависит от того, как работать с этим понятием. То есть, это вопрос не формального приложения концепции, а, скорее, выбора адекватного кросс-культурного перевода - с языка одной традиции на язык другой, который в отличие от формального способа, ищущего среди политических институтов различных стран нормативное соответствие и структурно-функциональные аналоги, добавляет к этой процедуре элемент интерпретации. Это заставляет выйти за пределы доктринального аппарата, чтобы реконструировать российскую историческую идею и практику, сопоставимую с западной концепцией гражданского общества. Некоторые авторы предлагают рассматривать российское понятие «общественность» Волков В. Общественность: забытая практика гражданского общества. // Гражданское общество. / Pro et Contra. Т. 2. №4. Осень 1997.

Отметим наиболее общие принципы, лежащие в основе гражданского общества, независимо от специфики страны:

· экономическая свобода, многообразие форм собственности, рыночные отношения, конкуренция;

· признание и защита естественных прав человека и гражданина;

· легитимность и демократический характер власти;

· равенство всех перед законом и правосудием, надежная юридическая защищенность личности;

· правовое государство, основанное на принципе разделения и взаимодействия властей;

· политический и идеологический плюрализм, наличие легальной оппозиции;

· свобода мнений, слова и печати, независимость средств массовой информации;

· невмешательство государства в частную жизнь граждан, их взаимные обязанности и ответственность;

· гражданский мир, партнерство и национальное согласие;

· эффективная социальная политика, обеспечивающая достойный уровень жизни людей.

В большинстве развитых стран Запада в Конституциях записано, что они являются гражданским обществом. Главным критерием служит рынок со всеми его атрибутами. Однако идеала в этом деле они также не достигают в силу ряда социальных изъянов и недостатков. Говорится даже о новом кризисе гражданского общества в странах всеобщего благосостояния См. об этом: Джин Л. Коэн, Эндрю Арато. Гражданское общество и политическая теория. Изд-во «Весь мир». М. 2003.. Но по основным вышеуказанным параметрам эти страны все же отвечают условиям и требованиям гражданского общества.

К сожалению, сегодня, несмотря на распространение самого понятия гражданское общество, можно констатировать, что до сих пор так и не создана систематическая теория гражданского общества. Однако нельзя не отметить последнее исследование Дж.Коэна и Эндрю Арато «Гражданское общество и политическая теория», в котором рассматриваются главные теории гражданского общества и возможности его реконструкции на современном этапе.

Исходя из анализа их позиции, можно констатировать, что созданию теории гражданского общества, приемлемой для стран Восточной Европы и для России препятствуют многие факторы, в том числе и тот факт, что предмет современных дискуссий внутри политической теории переместился сегодня совсем в иную плоскость, чем в 19 веке, когда данная теория определялась оппозицией «общество-государство». Кризисы перепроизводства в начале 20 века грозили уничтожением социального мира, а требования социальной справедливости привели к усилению государственного регулирования экономикой. Это показало, что попытки восстановить авторитет государства посредством ограничения его полномочий и ограждения его от давления требований со стороны народа не снижают уровня активности государства, но лишь переносят эту активность из политической в административную сферу.

Сегодня демократические движения Восточной Европы и России уповают на силу гражданского общества. Но при этом они не разграничивают в достаточной степени задачу установления эффективной рыночной экономики и проект укрепления гражданского общества по отношению к государству и высвободившимся рыночным силам. К тому же, как мы уже знаем это из реальной российской практики, стихийные силы капиталистической рыночной экономики представляют собой не меньшую угрозу для социальной солидарности, социальной справедливости, чем административная власть современного государства. Определенные черты государства, конечно, мешают организации коллективной деятельности и разрушают горизонтальную солидарность, однако более разрушительным является неограниченная экспансия капитализма.

Таким образом, современное понятие гражданского общества ориентировано на иные оценки и иное общественно-политическое мышление, чем в 19 веке, так как ресурсы социальной интеграции подрываются не столько государством, сколько, экспансией становящейся все более нелиберальной корпоративной экономики. Американские исследователи видят задачу в том, чтобы гарантировать современному государству и современной экономике автономию и в то же время защитить гражданское общество от деструктивного проникновения в него требований, исходящих из этих двух сфер.

Дж.Коэн и Э.Арато считают необходимым отличать гражданское общество от политического общества, являющегося сферой жизни партий, политических организаций и органов публичной политики (в частности, парламентов), а также от экономического общества, состоящего из организаций, занятых производством и распределением - обычно это фирмы, кооперативы, партнерства и т.д. Как политическое, так и экономическое общество возникает на основе гражданского общества, и их объединяет с ним ряд общих организационных форм; институционализируются они посредством прав (в частности, политических прав и прав собственности), являющихся органичным продолжением тех прав, что стоят на страже гражданского общества. Но акторы политического и экономического обществ являются непосредственными участниками осуществления государственной власти и экономического производства, задача их - контролировать соответствующую сферу, управлять ею. В свою очередь, политическая роль гражданского общества непосредственно связана не с контролем или захватом власти, а с влиянием, проводником которого являются демократические ассоциации и свободная дискуссия в интеллектуальных кругах. Однако без политического общества как некоего посредника между гражданским обществом и государством не обойтись, как не обойтись и без жесткой увязки политического общества с обществом гражданским. В принципе то же можно сказать и о взаимоотношениях между гражданским и экономическим обществом, даже если исторически, при капитализме, экономическое общество было более надежно изолировано от влияния гражданского общества, чем общество политическое. Вместе с тем легализация профсоюзов, коллективных договоров, совместного определения экономической политики, внедрение принципов корпоративного управления и т.д. свидетельствует о влиянии гражданского общества на общество экономическое и позволяет последнему играть роль посредника между гражданским обществом и рыночной системой.

Но необходимо подчеркнуть, что в условиях демократического правления было бы ошибкой считать гражданское общество по определению противостоящим экономике и государству. По представлениям Дж,Коэна и Э. Арато институты экономического и политического общества относятся к числу сфер-посредников, через которые гражданское общество способно влиять на политико-административные и экономические процессы. Антагонистическим отношение гражданского общества к экономике или государству становится лишь тогда, когда последние не справляются с ролью посредников или когда институты экономического и политического общества начинают изолировать процессы принятия решений и тех, кто эти решения принимает, от воздействия со стороны социальных организаций, инициатив и публичного обсуждения.

Таким образом, мы говорим о возможности внедрения демократических процедур и в государственные и в экономические институты. Но нормативно-желательный проект внедрения экономической демократии, подразумевающей различные формы участия как на уровне рабочего места, так и на уровне фирм, должен быть смягчен из-за необходимости сохранять в неприкосновенности саморегулирование управляющих систем. Однако сам факт существования парламентов, а также различных объединений работодателей и форм рабочего самоуправления, совместного разрешения споров и коллективных договоренностей указывает на то, что общественность, отстаивающая ценности гражданского общества, может быть сформирована даже внутри институтов, которые изначально функционируют на основе системного управления. Поэтому те институты, которые в рамках политической или экономической систем координируются коммуникативным способом, относятся к гражданскому обществу. Тогда как те, которые управляются при помощи денег и/или власти, относятся к институциональному уровню системы. Однако ни один из этих аспектов не следует воспринимать как «замкнутый на самого себя», так как оба они, хотя и в различной степени раскрыты для процесса демократизации.

Таким образом, мы отметили, что дихотомия 19 века «общество-государство» в западной концепции на современном этапе претерпевает определенные изменения в сторону расширения. По мнению Дж.Коэна и Э.Арато, только в рамках трехчастной модели, отделяющей гражданское общество как от государства, так и от экономических структур, позволяет этому понятию возрождать свой критический потенциал в условиях демократии.

Комбинация обособленных подсистем и хорошо защищенного гражданского общества, имеющего приоритет над подсистемами, позволяет избежать экономических издержек и социальных побочных эффектов, свойственных моделям, в которых предполагается социальное доминирование одной или другой из подсистем. Эта комбинация обещает экономическое саморегулирование и обособление важных сфер жизни от экономики. Политика влияния гражданского общества на экономическое и политическое выдвигается сегодня на первый план. А самостоятельность гражданского общества в особой мере зависит от его способности защитить себя перед лицом обеих подсистем.

Контрольные вопросы

1. Дайте краткий анализ эволюции представлений о гражданском обществе.

2. В чем заключается суть различий Л- и М-традиций?

3. К какой традиции ближе Россия в выборе стратегии формирования гражданского общества?

4. В чем заключается содержание западной концепции гражданского общества?

5. Назовите наиболее общие принципы, лежащие в основе гражданского общества, независимо от специфики страны.

6. Чем отличается современное толкование понятия гражданского общества от общественно-политической традиции 19 века?

7. С чем связана политическая роль гражданского общества?

8. Когда отношение гражданского общества к экономике или государству становится антагонистическим?

9. Какие институты в рамках политической или экономической систем относятся к гражданскому обществу, а какие к институциональному уровню системы?

Тема 3. Базисный конфликт между бизнесом и обществом

Цель экономики нельзя установить в отрыве от человека, так как в отличие от природы, которая, подобно космосу, могла бы существовать и миллиарды лет существовала без людей, экономика немыслима без человека, ведь она представляет собой культурно-исторический феномен, а не неизбежный результат развития природы. Экономика - не самостоятельная система, подобно природному миру, а институт, созданный человеком для человека. Ее цель не определяется ею самой, как считают представители экономизма. Выявить ее суть можно, лишь ориентируясь на человека и его основные потребности. В той мере, в какой экономика служит удовлетворению этих потребностей, она имеет для человека смысл. Если же она не служит удовлетворению потребностей человека, то есть не достигает своей цели, она становится бессмысленной, абсурдной, несмотря на растущие прибыли и достижение ею вершин рациональности. Поэтому никакая экономическая система не может быть абстрагирована от реальных человеческих потребностей, желаний, надежд и прочих обязательных условий и предпосылок хозяйственной деятельности.

Хотя экономика разрослась уже до едва обозримых и трудно прослеживаемых переплетений разных видов деятельности, отношений и систем, по сей день остается в силе тот факт, что она, с точки зрения ее фундаментальной цели, призвана служить удовлетворению основных жизненных и культурных потребностей человека. У нее нет, говоря словами ученого экономиста В.А.Йора, «никаких собственных целей», поскольку «ее функция - чисто служебная», несмотря на то, что «она представляет собой совершенно автономную сферу. Отсюда следует совершенно определенный вывод: прежде всего хозяйствование ориентируется на потребности человека, а не наоборот. Иными словами, экономика может быть лишь средством, но не целью. Если происходит обратное, то есть если она становится самоцелью, неизбежен фундаментальный кризис, вызванный искажением ее смысла.