Бизнес и общество: проблемы взаимодействия

1. Каковы причины объединения предпринимателей в союзы или ассоциации работодателей?

2. В чем заключаются основные функции союзов работодателей?

3. Какими отношениями определялась общественно-политическая жизнь до перехода от индустриального общества к постиндустриальному и информационному обществу?

4. В чем суть дихотомии материальных и постматериальных интересов, и какие последствия это имеет для общественно-политической жизни?

5. Опишите процесс перехода от трипартизма к социальному партнерству и причины, вызвавшие этот переход.

6. Каковы угрозы современной международной конкуренции и возросшей транснациональной мобильности капитала для сложившихся отношений бизнеса и наемного труда на национальном уровне?

Тема 7. Шведская модель капитализма как пример экономической демократии

В условиях демократического правления гражданское общество ни в коем случае нельзя рассматривать как нечто противостоящее экономике. Институты экономического общества относятся к числу сфер-посредников, через которые гражданское общество способно влиять на экономические процессы. Антагонистическим отношение гражданского общества к экономике становится лишь тогда, когда институты экономического общества начинают изолировать процессы принятия решений и тех, кто эти решения принимает, от воздействия со стороны социальных организаций, инициатив и публичного обсуждения.

Таким образом, можно говорить о возможности внедрения демократических процедур в экономические институты, что выражается в понятии экономической демократии. Экономическая демократия подразумевает наличие различных форм участия, как на уровне рабочего места, так и на уровне фирм, что существенно смягчает необходимость сохранения в неприкосновенности саморегулирование управляющих производственных систем. Сам факт существования парламентов, а также различных объединений работодателей и форм рабочего самоуправления, совместного разрешения споров и коллективных договоренностей указывает на то, что структуры, отстаивающие ценности гражданского общества, могут быть сформированы даже внутри институтов, которые изначально функционируют на основе системного управления.

Примером того может служить шведская модель капитализма, которая складывалась в несколько этапов. Начальная стадия была ознаменована бурным развитием политической демократии в довоенное время. После прихода к власти социал-демократической партии стала расширяться социальная и, наконец, экономическая демократия, чему способствовало, в частности, создание так называемого фонда работополучателей.

Этап расширения социальной демократии был пронизан «духом Сальтсябадена». В этом городе в 1938г. Союз работодателей (SAF) и Федеральная организация шведских профсоюзов (LO) заключили своего рода корпоративно-партнерское соглашение, которое предоставляло «предпринимателям широкие распорядительные права в собственном деле», а также полностью признавало право на организацию профсоюзов и их роль в качестве тарифных партнеров. Партнеры по соглашению обязались обеспечивать широкую тарифную автономию и свободу от вмешательства со стороны государства. Таким образом, интересы капитала и социальные интересы, в том числе в области заработной платы, должны ограничивать друг друга в соответствии с главным принципом социальной рыночной экономики.

Итак, шведскую экономическую систему можно рассматривать в качестве одного из вариантов социального рыночного хозяйства. Предприниматели получают свободу действий в сфере производства при отсутствии какого-либо значительного вмешательства государства в процессы функционирования частной экономики. В то же время для шведской системы характерно более сильное воздействие на процессы распределения произведенного продукта. Основными инструментами такого воздействия служат уравнительная политика в области заработной платы и фискальная политика государства; и та, и другая преследуют цель как можно более приблизиться к идеальным представлениям о социальном равенстве всех членов общества.

Уравнительная политика в области заработной платы исходит из краеугольной социалистической идеи о том, что распределение общественного экономического продукта нельзя доверять исключительно механизмам рынка. Труд - это не товар, а одно из проявлений человеческой сущности, точно также как плата за труд - не цена товара, а признание социальной значимости деятельности человек. Иными словами, данная концепция придает самое серьезное значение гуманистическому аспекту труда. Поэтому при определении величины заработной платы важную роль должен играть вид трудовой деятельности, а не такой фактор, как прибыльности предприятия и колебания спроса на рынке труда, то есть явления, характерные для «чистой», предоставленной самой себе рыночной экономики. При этом, хотя зарплата и дифференцирована в зависимости от вида труда, ее размер одинаков за равный труд на всех предприятиях различных отраслей. Следствием такого положения является существенное сглаживание различий в размере оплаты труда между отраслями промышленности, между квалифицированными и неквалифицированными рабочими, между мужчинами и женщинами, между крупными индустриальными регионами и периферией.

Фискальная государственная политика также проводится в соответствии с принципом равенства в его социалистическом понимании и преследует в основном две цели:

- во-первых, дать государству средства, необходимые главным образом для финансирования общества всеобщего благосостояния;

- во-вторых, обеспечить равномерное распределение благ в масштабах страны.

Необходимой предпосылкой для получения средств на покрытие постоянно растущих социальных расходов является эффективная, обладающая потенциалом развития и приносящая прибыль индустриальная экономика. Поэтому ставка должна делаться на рыночную экономику, ориентированную на получение прибыли и создающую благоприятные условия для роста капитала при одновременном обеспечении доходов членам общества. С точки зрения фискальной политики это означает, что в Швеции установлены относительно умеренные налоги на прибыль предприятий с тем, чтобы обеспечить на этих предприятиях благоприятные условия для капиталовложений.

В отличие от других стран социальной рыночной экономики, Швеция отличается более значительным весом эгалитаристских компонентов при решении вопросов распределения. Экономическая демократия стремится обеспечить не только демократизацию общества в социальной сфере путем эгалитаристской политики распределения, она стремится достичь тех же целей и в производственной сфере, ориентированной на рыночные отношения. Такое положение вещей, конечно, связано с определенным пониманием социальной демократии по шведскому образцу.

Ядром социальной демократии в Швеции, как уже отмечалось, является наряду с фискальной политикой государства, уравнительная политика в области заработной платы; в основе этой политики лежит воздействие на рыночные механизмы при распределении общественного продукта. В свою очередь, это вызывает цепную реакцию во всей структуре данной экономической системы.

Чтобы противостоять концентрации частного капитала, обусловленной тем, что за счет получения сверхприбыли предприятия направляют значительные средства на самофинансирование и обеспечить влияние работополучателей на экономические процессы, сделав их собственниками средств производства, была реализована концепция фонда работополучателей, впервые предложенная в 1976г. на конгрессе профсоюзов. Согласно этой концепции ежегодно часть прибыли крупных предприятий в виде акций для работников должна передаваться определенному числу представителей работополучателей, а точнее, в фонды, находящиеся под управлением профсоюзов. При этом допускается только коллективное, а не индивидуальное владение акциями. Данные акции являются неотчуждаемыми, и поэтому капитал остается на предприятиях. Члены фондов обладают правом голоса на общих собраниях акционеров и могут посылать своих представителей в наблюдательные советы. В интересах децентрализации власти фонды передают значительную часть своих голосов тем предприятиям, прибыль которых в виде акций распределена по фондам.

Данная концепция предполагает, что капитал делится своей властью, и работники, поскольку они тоже становятся собственниками средств производства, получают коллективное право на участие в принятии производственных решений. А доходы по акциям работополучателей могут быть использованы для дополнительного финансирования системы социального страхования, что равнозначно косвенному участию в распределении прибыли. В итоге происходит демократизация экономической системы общества.

Стоит отметить, что частичное обобществление акционерного капитала работополучателями, как того требует шведская модель, не следует считать несовместимым с принципами рыночной экономики. П.Самуэльсон, решительный приверженец классической системы рыночного хозяйства, полагает даже, что «на правильно функционирующем рынке фактически неважно, кто кого связывает договорными отношениями; пусть в данном случае именно труд заключает договор с капиталом» Бубер М. Два образа веры. М., 1995.. Правда, в этом случае носители фактора «труд», призванные параллельно выполнять предпринимательские функции, должны уважать принцип эффективности производства и признавать интересы капитала (прибыли). Действительно, в условиях реальной конкуренции «труд», чтобы не стать источником потерь и не нанести вреда самому существованию предприятий, становится носителем капитала; необходимо также использовать трудовые ресурсы в соответствии со складывающейся на рынке ситуацией, с тем, чтобы они обеспечивали достаточный доход. Иными словами профсоюзы как институт, осуществляющий патронаж над фондом работополучателей, не только берутся за удовлетворение законных социальных требований трудящихся, но и способствуют защите интересов капитала, то есть выступают как бы в двойной роли, что чревато конфликтами. Вопрос, следовательно, в том, в состоянии ли профсоюзы сохранить свою традиционную роль, или в конечном итоге они не могут и не должны, распоряжаясь своим капиталом и принимая соответствующие производственные полномочия, односторонне руководствоваться лишь сиюминутными социальными интересами рядовых членов профсоюза. Последнее тем более справедливо в тех случаях, когда фонды работополучателей не добиваются преимущества в распоряжении капиталом. Любая чрезмерная концентрация капитала - неважно, в руках ли частных владельцев, консорциумов или концернов, либо в руках государства или же профсоюзов, иными словами, любая монократия, будь то капиталистическая или лейбористская, - вещь скверная, ее трудно совместить с принципами социально ориентированной и в то же время эффективно функционирующей рыночной экономики.

В ходе практического осуществления идеи фондов работополучателей в Швеции (в 1984г. их деятельность была закреплена в законодательном порядке) в первоначальную концепцию были внесены значительные изменения. Прежде всего, годовая величина налога с прибыли, которым облагались акционерные общества, товарищества, банки и страховые компании, ограничивалась 20% от фактической прибыли. Затем был установлен порядок, согласно которому данный налог распределялся по пяти региональным отделениям фонда работополучателей. При этом каждое отделение могло обладать не более, чем 8% голосов на общем собрании акционеров фирмы; иными словами, все пять отделений могли приобрести лишь до 40% акционированного капитала с соответствующим правом голоса Trautwein, Hans-Michael. Arbeitnehmerfonds in Schweden - der dritte Weg? Entwicklung und Kritik eines aktuellen Models zur Demokratisirung der Wirtschaft. Frankfurt a.M., Bern, New York: Peter Lang 1986 (Europaische Hochschulschriften, Reihe V. Bd.706), S.93, 95f. (Если сюда причислить право голоса всеобщих пенсионных фондов, то их доля могла бы составить 49,95%). (прим.авт.). Наконец, социал-демократическое правительство объявило, что после 1990г. создание фондов работополучателей нужно будет считать законченным Trautwein, Hans-Michael. Arbeitnehmerfonds in Schweden - der dritte Weg? Entwicklung und Kritik eines aktuellen Models zur Demokratisirung der Wirtschaft. Frankfurt a.M., Bern, New York: Peter Lang 1986 (Europaische Hochschulschriften, Reihe V. Bd.706), S.97..

Таким образом, реально существующая шведская модель должна обеспечивать коллективное участие работников в акционерном капитале и делегирование им соответствующих прав, а также косвенное участие в получаемых дивидендах, поскольку они перечисляются а общий пенсионный фонд. При этом чрезмерная концентрация капитала в руках профсоюзов не допускается. Наряду с указанным распределением доходов наблюдается стремление к разделению распорядительных функций власти капитала на предприятиях, даже когда эти функции давно уже фактически не осуществляются, а остаются в силе лишь юридически. С одной стороны, подобное разделение позволяет вести общественный контроль за работой предприятия, а с другой, эти меры препятствуют созданию или объединению фирм, которые действовали бы в противовес интересам коллективов. Даже при таких ограничениях система фондов работополучателей, в отличие от социального рыночного хозяйства, приводит к изменениям в обычной структуре собственности на средства производства и, соответственно, в полномочиях на принятие решений.

Хотя система фондов работополучателей в том виде, в каком она функционирует в настоящее время, приемлема для рыночной системы, что подтверждает общее состояние шведской экономики, сейчас, как, впрочем, и раньше, это оспаривается, причем отчасти и в кругах профсоюзов Trautwein, Hans-Michael. Arbeitnehmerfonds in Schweden - der dritte Weg? Entwicklung und Kritik eines aktuellen Models zur Demokratisirung der Wirtschaft. Frankfurt a.M., Bern, New York: Peter Lang 1986 (Europaische Hochschulschriften, Reihe V. Bd.706), S.100.. Главными оппонентами, однако, являются союзы предпринимателей, сопротивление которых в значительной степени объясняется неопределенностью будущего развития. И несмотря на то, что, по мнению правительства, после 1990г. создание фондов работополучателей нужно считать законченным, шведское объединение профсоюзов видит в этом лишь первый шаг на пути к экономической демократии Trautwein, Hans-Michael. Arbeitnehmerfonds in Schweden - der dritte Weg? Entwicklung und Kritik eines aktuellen Models zur Demokratisirung der Wirtschaft. Frankfurt a.M., Bern, New York: Peter Lang 1986 (Europaische Hochschulschriften, Reihe V. Bd.706), S.97.. Однако в кругах работодателей высказываются опасения, что существует тенденция к созданию централизованно управляемой экономики, при которой рынок теряет свою конститутивную функцию. Если фонды работополучателей, действую под лозунгом демократизации экономики, фактически добиваются превосходства путем сверхконцентрации капитала и если, вопреки правилам игры в рыночной системе, они проводят одностороннюю политику, ставя на первый план социальные интересы, то в таком случае поворот к централизованным методам управления экономикой не покажется таким уж невероятным. Эти методы возьмут на вооружение функционеры-бюрократы из фонда работополучателей, а затем они затронут и микроэкономический уровень управления предприятий и фирм Об этом см.: Lemberg, Robert F. “Rosenkrieg” in Schweden. Unwillen uber liberale Vorstosse des Finanzministers/ NZZ., Nr.44, 22. Februar 1989, S.37.. К тому же в Швеции общественный сектор с его долей примерно в 60% в валовом национальном доходе существенно преобладает в экономике, следствием чего, естественно, явился «командный эффект». В последнее время это стало причиной острых противоречий в самой социал-демократической партии Швеции. Поэтому, анализируя структуру демократической рыночной экономики шведского образца, можно говорить о наличии потенциальной тенденции к экономическому централизму.

Капиталистический принцип максимизации прибыли ведет к чрезмерной, неоправданной требованием выживания предприятий концентрации капитала с присущими ей экспансионистскими тенденциями. Таким образом, в компаниях равноправного участия, уже в силу принятой в них структуры собственности, интересы прибыли, и интересы заработной платы связаны отношением взаимной соотнесенности. Тем самым они сдерживают друг друга, препятствуя максимизации как прибыли, так и заработной платы, что укрепляет механизм баланса интересов в рыночной экономике и должно послужить ей во благо с социальной, экономической и экологической точек зрения.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение экономической демократии.

2. Назовите этапы формирования шведской модели капитализма.

3. В чем отличие шведской экономической системы от других систем социальной рыночной экономики?

4. Каковы основные цели фискальной государственной политики в Швеции?

5. Опишите суть концепции фондов работополучателей.

6. Совместимо ли частичное обобществление акционерного капитала работополучателями с принципами рыночной экономики?

Тема 8. ТНК и «глобальное гражданское общество»

Как известно, главным субъектом глобализации в современном мире выступают транснациональные корпорации (ТНК). В соответствии с определением, данным в Трехсторонней декларации Международной организации труда (МОТ), принятой ее Административным Советом в 1997 году, под ТНК понимаются предприятия, будь то государственные, смешанные или частные, которые владеют или контролируют производство, распределение, обслуживание, средства за пределами страны базирования См.: http:// www.ilo.org/. Сегодня таковых в мире более 40 тысяч, причем их число постоянно растет. На них трудятся более 73 млн работников, а если считать косвенно принадлежащие ТНК предприятия, то около 150 млн человек, или каждый пятый трудящийся на планете. 500 крупнейших ТНК контролируют 25% всего валового внутреннего продукта (ВВП) на земле, на их долю приходится до 90% всех прямых иностранных инвестиций в мире, они владеют 80% патентов и лицензий на новейшие технологии. Треть мировой торговли представляет собой внутрифирменные операции ТНК, то есть перевозку товаров с предприятия, принадлежащего ТНК в одной стране, на ее же предприятие в другой. Крупнейшие из мультинациональных концернов нашего времени достигли таких масштабов, которые дают право говорить о них как о настоящих экономических империях, годовые показатели продаж которых достигают цифр, равных показателям объема производства небольших европейских государств, а иногда даже их превышают. Например, в компании IBM занято в общей сложности 390 000 человек на пяти континентах. Она осуществляет операции в 100 наименованиях валюты и на 30 языках. Ее фактический доход из-за границы с 51 млн. долларов в 1950 г. вырос до 23,3 млрд. долларов в 1987г., причем деятельность компании за рубежом приносит более половины валового дохода (54,2 млн. долларов) Источник: IBM. Annual Report. 1987..

Таким образом, в современных условиях важной тенденцией является усиление влияния на мировые процессы деятельности транснациональных корпораций и непосредственно связанной с ней экономической глобализации мира. Хотя деятельность ТНК вызывает немало споров, по ряду пунктов мнения различных исследователей и аналитиков совпадают. Среди них:

· увеличивается количество фирм, деятельность которых выходит за предела национальных границ (фактически любая крупная компания сегодня так или иначе работает за пределами национальных рамок);

· становятся все более значимыми объемы деятельности ТНК, расширяется их сфера, охватывая не только продажу товаров, но и сервисных услуг;

· деятельность многих ТНК связана с новыми коммуникационными или информационными технологиями;

· активность большинства ТНК географически аккумулируется в развитых или новых индустриальных странах и значительно меньше - в наименее развитых государствах;

· если первоначально большинство ТНК базировались в США, то сегодня ситуация изменилась: совокупный акционерный капитал, принадлежащий иностранным гражданам в США, больше капитала, принадлежащего американцам за пределами их границ;

· все менее очевидной становится национальная привязка транснациональных корпораций.

Эти особенности ТНК во многом определяют современную экономическую ситуацию в мире, а значит, и его социально-политическое развитие. В связи с этим социальные права как фактор справедливости постепенно теряют исключительную связь с гражданством. Возникает новое понятие «экономическое гражданство», которое состоит в том, что его субъекты не люди, а институты - финансовые рынки и фирмы, которым в какой-то мере подотчетны и правительства См.: S.Sassen. Losing Control? Sovereignty in an Age of Globalization. N.Y. Columbia University Press, 1996, P.158.. В ходе глобализации, активизировавшей роль финансово-экономических факторов мирового развития, национальная политическая идентификация постепенно уступает место транснациональной экономической идентификации. Например, быть служащим «Дженерал электрик», «Ройял датч-шелл груп», «Майкрософт» более престижно, чем быть американцем, англичанином или голландцем. Как считают некоторые исследователи, уже сложилось «транснациональное гражданское общество». В этом высказывании есть некоторое преувеличение, т.к. основные принципы Всеобщей декларации прав человека, которая должна стать правовой основой глобального гражданского общества, ратифицированы не всеми государствами - участниками глобальных процессов. Но, тем не менее, Декларация формально дает возможность резидентам не являющимся гражданами, отстаивать свои права в гражданских институтах стран проживания. А это уже большой шаг навстречу всем гражданам будущего глобального пространства.

В условиях глобализации разные акторы не только взаимодействуют между собой, но при этом происходит перераспределение управленческих функций от государства к другим участникам международного взаимодействия. Довольно наглядно этот факт демонстрирует Дж.Най, используя схему, где все участники распределены в зависимости от того, на каком уровне (наднациональном, национальном или внутринациональном) и в каком секторе - частном, публичном или третьем (общественных организаций) они действуют.

Источник: Ney J. The Paradox of American Power: Why the World's Only Superpower Can't Go it Alone. Oxford, 2002. P.46

Таким образом, несмотря на то, что национальное государство остается важным агентом, число других акторов растет:

· международные режимы, институты и организации формируют нормы и добиваются своих целей;

· транснациональные экономические акторы (ТНК) действуют, минуя границы, и соревнуются на рыночном поле, где правительства ассистируют «своим» предприятиям;

· сети общественных акторов (неправительственных организаций) охватывают земной шар и превращаются в политическую силу, с которой приходится серьезно считаться;

· гибридные образования (государственно - частно-общественные группы, или акторы третьего сектора) играют возрастающую, опосредующую роль и применяют новые формы управления.

Отсюда следует однозначный вывод: и на международном, и на транснациональном уровнях мы сталкиваемся с растущим многообразием действующих лиц. Сформировавшаяся после подписания в 1648 году Вестфальского мира и ставший привычным свет, в котором главную роль играли государства, сегодня уже ушел в прошлое. Однако систему подчиненности и координацию затрудняют два момента: акторы по-разному легитимированы. Одни приобретают мандат, проходя процедуру выборов, другие нет. И, наконец, временный горизонт их легитимации часто бывает разным.

Несмотря на все сложности, в настоящее время все-таки довольно отчетливо проявляются следующие параметры глобального управления:

· участие разных акторов;

· отсутствие иерархичности связей между ними;

· множественность форм и методов взаимодействия;

· использование переговоров для согласований.

Наибольший интерес представляют сведения о деятельности глобальных НПО. Согласно проведенным исследованиям, в 2000 году насчитывалось свыше 37 тыс. глобальных неправительственных организаций (НПО) против 31 тыс. в 1990-м. Около 9,6. тыс. из них концентрируют свою деятельность в области экономического развития и социальной инфраструктуры. Число постоянных членов глобальных НПО возросло со 148 тыс. в 1990 году до 255 тыс. в 2000-м, то есть больше, чем на 70 процентов. Учитывая тенденцию к интернационализации гражданской активности, приведенные данные дают все основания утверждать, что резервы роста здесь весьма и весьма велики.

Для обозначения формирующейся общественной структуры, порождаемой международными неправительственными организациями, а также транснациональных социальных норм - в противоположность всемирному государству или правительству, опирающемуся на законы, иногда используется понятие «глобальное гражданское общество».

Существует несколько позиций в определении глобального гражданского общества. Например, А.Гидденс Anheier H., Meghanad Desai, Glasius M., Kaldor M., Keane J., Naghton J., Osgood D., Pianta M., Pinter F., Said Yahia. Global Civil Society: 2001 / Gidens A. (Foreword). Oxford Univ.Press, 2001. P.III. и большинство других исследователей считают, что глобальное гражданское общество - это широкая публичная сфера гражданской активности, расположенная между рынком, с одной стороны, и государственными и квазигосударственными образованиями - с другой. Основатель лондонского центра изучения демократии Джон Кин См.: Keane, John. Global Civil Society? Cambridge: Cambridge University Press, 2003. придерживается иной точки зрения. Согласно его определению, заслуживающему на наш взгляд того, чтобы привести его полностью, «глобальное гражданское общество - это широкое, взаимосвязанное и многоуровневое социальное пространство, в котором взаимодействуют многие сотни тысяч самостоятельных неправительственных институций и образов жизни. Это что-то наподобие биосферы, которая, будучи открытой и полиархичной, проявляет активность по горизонтали и вертикали, вступает в конфликты и компромиссы, вовлекая в свою орбиту великое множество организаций, гражданских и коммерческих инициатив, коалиций, социальных движений, языковых сообщества и культурных идентичностей. Все они имеют, по меньшей мере, одну общую черту: через огромные географические пространства и временные барьеры сознательно организуют себя и свою социальную активность, свой бизнес и свою политику, выходящие за рамки национальных границ, ограничиваясь при этом минимумом насилия и демонстрируя максимальное уважение к принципам цивилизованного распределения власти и ответственности между различными образами жизни» Keane, John. Global Civil Society? Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P.23-34.. Ценность этого определения Кина заключается, прежде всего, в том, что оно акцентирует внимание на двух ключевых моментах, характерных для глобального гражданского общества.

Во-первых, это его роль цивилизующего ядра внутри глобального экономического, социального и политического пространства. Кин, как и другие авторы, рассматривают такое ядро («биосферу») в качестве постоянно расширяющегося феномена, накладывающего все более существенный отпечаток на характер мирового сообщества.

Во-вторых, это отношения глобального гражданского общества с бизнесом, который, если судить по приведенной цитате, представляется Кину, отнюдь не внешней для гражданского общества средой. Важно только, чтобы бизнес придерживался тех же правил поведения и тех же принципов распределения власти и ответственности, которыми руководствуются и все другие участники. Однако и А. Гидденс, который исключает бизнес вообще и транснациональные корпорации (ТНК) в частности из глобального гражданского общества, не считает, что на них невозможно воздействовать извне. Более того, именно в том, чтобы оказывать такое воздействие, он видит основную «миссию» глобального гражданского общества, от успеха которой будет зависеть весь дальнейший ход глобализации. Однако это вовсе не значит, что успех такой гарантирован заранее. Скорее здесь вопрос, ответ на который предстоит найти. А.Гидденс очень четко формулирует данную проблему. «Если гражданское общество, - спрашивает он, - является фундаментальным фактором, ограничивающим власть и рынка, и правительства, и если ни рыночная экономика, ни демократическое государство не могут эффективно функционировать без цивилизующего воздействия гражданских ассоциаций, то каким образом эта «уравновешивающая роль» (balancing act) может быть реализована на глобальном уровне? И сможет ли концепция глобального гражданского общества дать на это адекватный ответ?».

Заявляя о возможности цивилизующего воздействия глобального гражданского общества на поведение и принципы деятельности ТНК и других бизнес-структур, А.Гидденс и Д.Кин улавливают тенденцию, когда уже сейчас есть множество ТНК, руководство которых принимает концепцию социальной ответственности бизнеса, а также корпоративного гражданства и соответствующим образом строят свои отношения с персоналом, акционерами, местными сообществами, потребителями и другими лицами и организациями, в той или иной мере причастными к их деятельности (stakeholders). Рост числа организаций глобального гражданского общества и их влияния вынуждает корпоративные и финансовые круги смягчать свои позиции и где на словах, а где и на деле исповедовать доктрины социальной ответственности бизнеса и корпоративного гражданства, а также устанавливать связи и идти на различные, в том числе и формализованные, способы взаимодействия с НПО. Следовательно, социальная ответственность ТНК генерируется не только под внешним давлением, но и внутри самого корпоративно-финансового сектора.

Насколько корпоративно-финансовый сектор способен сам, либо под воздействием глобального гражданского общества перейти от неолиберальной к социально-ответственной модели поведения будет зависеть от глобального гражданского общества, способного цивилизовать глобальный капитализм в той же мере, в какой традиционное гражданское общество сумело это сделать с национальным капитализмом.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение ТНК.

2. Каковы основные тенденции деятельности транснациональных корпораций и непосредственно связанной с ней экономической глобализации мира?

3. Что означает понятие «экономическое гражданство?

4. Каким образом происходит перераспределение управленческих функций от государства к другим участникам международного взаимодействия?

5. Перечислите основных действующих акторов на международном и на транснациональном уровнях.

6. Какие моменты затрудняют систему подчиненности и координацию деятельности этих акторов?

7. Охарактеризуйте основные параметры глобального управления.

8. Каковы позиции в определении «глобального гражданского общества» и что общего можно выделить в них?

9. В чем заключается цивилизующее воздействие глобального гражданского общества на поведение и принципы деятельности ТНК и других бизнес-структур?

Тема 9. Бизнес и общество: новые подходы к управлению процессами взаимодействия

Выросшая плюрализация общественных структур, сложность взаимоотношений между различными группами населения, возросшее влияние международного фактора на внутреннюю политику государства, информатизация общества - это и многое другое привело к пересмотру традиционных управленческих подходов.

Элементы аргументации, связанные с управлением, можно обнаружить при исследовании многих сфер деятельности - от корпоративных структур и поведения до международных отношений и типов политики, характерной для индустриализирующихся обществ UNDR, Reconceptualising Governance. Discussion Paper No.2. New York, 1997; Corporate Governance, Financial Markets and Global Convergence. Ed. By Morten Balling et al. Dodrecht, 1998.. Нет ничего удивительного в том, что появилось множество интерпретаций того, что представляет из себя управление. В результате возникло согласие относительно того, что возникает стиль управления, стирающий границы между публичной и приватной властью. Оно было засвидетельствовано Комиссией по глобальному управлению ООН следующим образом: «Управление представляет собой сумму способов, с помощью которых индивиды и институты - государственные и приватные - устраивают свои общие дела. Это длительный процесс, в ходе которого конфликтные и многообразные интересы могут быть урегулированы и предприняты совместные действия. Он включает в себя формальные институты и режимы, наделенные полномочиями устанавливать согласие в принудительном порядке, а, равным образом, и создавать неформальные структуры, относительно которых народ и государственные институты или пришли к согласию или считают, что они существуют в их интересах» Commission on Global Governance. Our Global Neighbourhood, url: http://www.cgg.ch/CHAPl.html#The Concept of Global Governance..

В то время как ссылка делается на формальные институты, которые имеют возможность принудительно проводить решения в жизнь, акцент все же лежит в плоскости методов формирования порядка и структурирования коллективных действий, которые действительно основываются на сотрудничестве, взаимном интересе и компромиссе Stoker G. Governence as Theory: Five Propositions // International Social Science Journal. March, 1998, 155, P.17-18.. Это и отражает характер «нового управления», которое не связывает себя традиционными различиями между государством и рынком или между публичной и приватной сферами. Новое управление стремится найти публичных и/или приватных акторов, которые определят границы того, чем надо управлять Kooiman J. Societal Governance: Levels, Modes, and Orders of Social-Political Interaction // Debating Governance. Ed. By Jon Pierre. P.139..

Аргументы в пользу «нового» управления основаны на стремлении найти способы регулирования социальной жизни без монополии или доминирования власти, когда возможность контроля остается в руках государства. Эти способы делают акцент на процессы и сети, формирующиеся для того, чтобы решать проблемы, и в меньшей степени - на структуры экономической, социальной и политической власти. Монополии государства отныне бросается вызов на многих фронтах - начиная с других уровней формального правления, частей гражданского общества (особенно рынка) и кончая регулирующими структурами, которые могут создаваться или признаваться государством, но не являются его частями Global Challenges and Opportunities Network // Canada 2005: Global Challenges and Opportunities. Ottawa, 1997, Chapter 11, P.1.. Гай Петерс и Йон Пиерр говорят о «движении вверх», «движении вниз» и «движении наружу» в рамках процесса управления для того, чтобы наглядно представить вызовы национальным государствам со стороны, соответственно, транснациональных сил, субнациональных властей, НГО и других частей гражданского общества Pierre J. and Peters B.G. Governance, Politics and the State. New York, 2000. P.83-87..