Геоэкономические и геополитические процессы в мировой экономике

Для современных евреев Америка стала "землей обетованной", олицетворением классического идеала "открытого общества". В отличие от тех, кто полагает, что мировое еврейство использует Америку в своих целях, Панарин придерживается мнения других оппонентов. Соединенные Штаты эксплуатируют ожидания евреев и манипулируют их сознанием. Если в прошлом веке "окончательное" решение еврейского вопроса связывалось с коммунистическим интернационалом, то в настоящее время с "концом истории" -- глобальным "открытым обществом", когда человечество превратиться в счастливую диаспору, не знающую отечества. Во многих странах евреи выполняют роль американской "пятой колонны". Но, представим, что Америка, объявившая об окончательном приговоре человеческой истории, не сможет прибрать мир к рукам. Каким очередным риском это обернется для еврейской диаспоры?

Панарин обращает внимание на инверсию еврейского сознания. Еврейские интеллектуалы (Э. Фромм и другие) после окончания Второй мировой войны доказывали неразрывную органическую связь фашизма с немецкой национальной традицией и менталитетом. Но как только Германия превратилась в главного союзника Америки, еврейские интеллектуалы вспомнили о теории Макса Вебера. И протестантская аскеза из воплощения нацистского зла превратилась в важную предпосылку всех либеральных добродетелей. А колыбелью современного тоталитаризма отныне выступает русская община.

Российские реформаторы зарекомендовали себя в качестве не демократов, а глобалистов. Родилась клановая мораль, отвергающая нравственные начала в угоду корпоративному эгоизму. По мере того, как еврейский элемент, вошедший в российскую правящую элиту, "глобализуется" и дистанцируется от больших национально-государственных целей, он одновременно криминализируется и приобретает мафиозные черты. Современный глобализм переплетен с мафиозными субкультурами.

Неолиберальная глобализация обнажила природу экономического тоталитаризма. Между буржуазным и демократическим обществом есть противоречие, которое на Западе не сумели разрешить. Это, прежде всего, противоречие между авторитарной системой предприятия и демократической политической системой. Победа неолиберализма над тоталитаризмом привела к монополии экономической власти олигархов. Глобализм по-американски -- это тоталитарная экономическая власть финансовой и другой олигархии, преследующей планетарные амбиции. В качестве нового специфического товара стали выступать национальные интересы, связанные с контролем над собственными ресурсами и территорией. Поставщиком этого товара на мировом рынке являются местные элиты, получившие соблазн попасть в разряд избранных.

Чикагская экономическая школа -- социально-экономическое течение 60-80 годов, связанное с Чикагским университетом (Нобелевский лауреат в области экономики М. Фридман и другие), выступающая за ограниченное вмешательство государства в экономику. Это направление включает монетаризм (концепцию "дорогих" денег), стимулирование потребительского спроса путем дешевого кредита и предпринимательской активности посредством снижения налогов, поощрения инвестиций и свободной конкуренции. Чикагская школа поощряет в соответствии с социал-дарвинистской политикой "наиболее приспособленных". В постсоветских странах буревестниками этого неолиберального направления стали так называемые "чикагские мальчики" -- великовозрастные выходцы из младших научных сотрудников, использовавшие символы либерализма для вхождения во власть.

Монетаристская философия -- технология создания открытого мирового финансового пространства, не признающего национальные границы и суверенитеты. Особенно проявилась в создании мировых финансовых пирамид. В начале двадцать первого столетия годовой оборот валюты составил свыше 400 триллионов долларов и в 80 раз превысил мировую торговлю товарами. Произошла подмена производительных практик перераспределительными. Раньше основная прибыль получалась в процессе реального производства, то теперь в результате игр с валютными курсами. Виртуальная "финансовая экономика" или производство денег ради денег (ростовщичество, ссудный процент) осуждается христианством и исламом как противоречащая природе человека.

Монетаристская революция взорвала существующие статусные коммуникации. Посредством денег наступило торжество сомнительных личностей с наихудшими моральными качествами над наилучшими. И в этом смысле происходящее напоминает реванш отщепенцев и люмпенов большевистской революции. Новые буржуа с революционной энергией взламывают социальные и моральные нормы, осуществляя тихий геноцид незащищенного народа.

В постсоветском обществе сошлись две социальные группы. Бывшая номенклатура, обменявшая власть на собственность, и революционеры монетаризма, с помощью денег отвоевавшие экономические пространства и статусы. В будущем их пути разойдутся, как это произошло в прошлом с большевистскими революционерами. Одни будут ориентироваться на лояльность местной среды, а другие -- на глобальный интернационал. Новые буржуа строят постиндустриальное общество, центром которого служат не материальное производство и институты духовного производства (например, классические университеты), а банк.

Если наука превратиться в производство знания-товара, то это повлечет негативные последствия для всего общества. Большинство гуманитарных наук, за исключением экономики, юриспруденции и социологии, будут обречены на полную маргинализацию. Учитывая, что теневая экономика дает высокую норму прибыли, следует ожидать монополизацию знания криминалом. Если внутри страны наука перейдет на сторону корпоративно-криминальных группировок, то на глобальном уровне станет инструментом господства богатых. Не секрет, что через благотворительные и другие западные фонды финансировались проекты, способствующие разрушению цивилизационного кода Восточной Европы.

Классическая европейская философия в лице Канта раскрыла суть Просвещения как интериоризацию универсалий культуры и морали, обеспечивающей превращение "чувственных индивидуалистов" нового времени в рационально мыслящих и законопослушных представителей современной цивилизации. Трансцендентный кантовский субъект способен благодаря универсальной матрице мышления постичь и перевести на язык рациональных понятий любой опыт и воспроизвести его в собственных условиях места и времени.

Трансцендентый субъект Просвещения, по мнению Панарина, открыл следующие перспективы. Во-первых, перспективы науки, созидающей одну из форм единого общечеловеческого пространства. Во-вторых, перспективу единого законодательства и единой общечеловеческой морали. В-третьих, единую историческую перспективу.

Исходя из представлений о многомерном коммуникационном пространстве, было бы ошибкой приписывать заслугу в формировании больших единых пространств либо капитализму (формирование мирового рынка) либо миссионерской деятельности интеллигенции. История мировых религий подтверждает, что задолго до глобализации экономического пространства формировались большие духовные пространства. Народы, за исключением драматических промежутков истории, предпочитали вместо этнического изоляционизма единые великие универсалии.

Но что происходит в настоящее время в постсоветском пространстве"? "Новые русские" и другие этнонациональные разновидности "элиты в законе" вместо пути к глобальному сообществу через цивилизационный диалог предпочитают дорогу инстинкта и телесности. Для них сбрасывание "одежды культуры" и обнажение телесности означает искомую глобальную тождественность. Эта тенденция поощряется продажными местными режимами и западными глобалистами. Чем быстрее культурное пространство человечества превратится в геополитический вакуум, тем успешнее он будет заполнен новыми хозяевами мира.

Современный глобальный сдвиг сопровождается процессом деиндустриализации. На Западе он описывается как переход к цивилизации услуг. Деиндустриализация означает демобилизацию. Массовое сокращение промышленных армий психологически приводит к тем же последствиям, что и демобилизация армий после закончившихся сражений. В постсоветском пространстве издержки массовой демобилизации промышленной армии сопровождается синдромом побежденных. "Рыночники" в процессе реформирования практически уничтожили заделы постиндустиральной цивилизации и обрекли причастных к промышленному подвигу на статус социальных изгоев. Под видом "реформ" был осуществлен реванш наихудших над наилучшими. Реванш давно прошедшего над настоящим и будущим. Наблюдается архаика пробудившегося варварства. Потенциально лучшие превращаются в наихудших. Революционеры становятся рэкетерами, реформаторы -- махинаторами, гуманисты -- социал-дарвинистами. Блефующий имиджмекер, успешно продающий наихудший товар в наилучшей упаковке. Фундаменталисты будущего заменяются фундаменалистами из далекого прошлого. Без возрождения духа смелой исторической альтернативы худшие будут торжествовать над лучшими. Самые деятельные и пассионарные могут заняться реставрацией прошлого. Нынешние религиозные и другие фундаменталисты олицетворяют не загадочную живучесть старого предрассудка, а инверсию энергии, которая вместо будущего обрекла траекторию "ретро".

Неолиберальный глобализм означает приватизацию планетарных ресурсов "избранным" меньшинством человечества. Отсюда истоки активизации "нового" геополитического мышления на основе социал-дарвинистской теории естественного отбора. Планетарные ресурсы из рук неумелого большинства должны быть перераспределены в управление "избранных". Технологи социал-дарвинистского глобализма, по мнению Панарина, пытаются отыскать будущее в пространстве -- образцовом пространстве процветающего Запада. Однако будущее нельзя обрести в пространстве или выменять на те или иные геополитические уступки. Будущее обретается только во времени путем творения, требующего автономии, ответственности и высокого самоуважения.

На Западе трансформировались взгляды на глобальные проблемы. Свертываются социальные и экологические программы. Западная буржуазия после распада мировой социалистической системы начала демонтаж социального государства в интересах неолиберальной экономики. Западное потребительское общество рассчитывает получить новые дивиденды не от научно-технического прогресса, а от перераспределения ресурсов, изымаемых у утративших национальный экономический суверенитет незападных народов. Как свидетельствует европейская история, фазы временного прорыва в будущее периодически сменялись фазами геополитических переделов пространства.

Панарин акцентирует внимание на интеграцию систем Востока и Запада как условие глобальных социокультурных революций. Такая интеграция заложена в самой биполушарной, западно-восточной структуре мира. Цивилизационные понятия Запад и Восток являются, по-видимому, аналогом бинарности человеческого мышления, обусловленные двухполушарной структурой мозга.

Америка пытается предотвратить всякие попытки Западной Европы пойти на риск большого цивилизационного творчества на основе поворота к Востоку и интеграции восточных идей. Современный мир имеет дело с агрессивным неолиберальным фундаментализмом Запада и ответным фундаментализмом Востока, включая мусульманский.

Формируется так называемая физическая экономика, противопоставляющая дутым величинам новейшей банковской экономики натуральные показатели. По мнению Панарина это направление может приобрести в стане поверженных не меньшее идейное влияние, чем в прошлом марксистская политэкономия. В геополитическом противостоянии Моря и Континента Море инициирует виртуальные процессы и манипулятивное знание. Инициатором здесь выступают те, у кого меньше физических ресурсов и меньше готовности прилагать реальный труд для обеспечения завышенных притязаний. В этом противостоянии евразийский континент призван противопоставить "принцип реальности" атлантическому "принципу удовольствия". Реальность Евразии заключается в огромных природных и трудовых ресурсах.

Великая цивилизационная триада -- духовная, политическая и экономическая власть -- деградирует в роковую одномерность экономической власти, покупающей себе политических менеджеров. Дилемма ближайшего будущего заключается в духовной власти или власти инстинкта. Для будущих соискателей духовной и политической власти потребуется способность к высочайшей самодисциплине, аскетизму и жертвенности. Такие люди возродят суровую и обезлюдевшую российскую Евразию (постсоветское пространство). Для реванша социального начала над инстинктами нужна политическая воля большой власти. Настоящее гражданское общество представляет собой мобилизованную территориальную общину (полис), сообща решающую местные проблемы.

В отличие от вышеизложенной интерпретации неолиберальной глобализации, осуществленной Александром Панариным, американский ученый Гарольд Джеймс в книге "Конец глобализации: уроки Великой депрессии" (2001) обращает внимание на другую историческую аналогию. В начале ХХ века великие технические достижения (автомобиль и телефон) так же вызывали протесты против мира, казалось, вышедшего из-под контроля традиционных политических институтов. Негативная реакция последовала главным образом со стороны богатых индустриальных стран, а не с мировой экономической периферии. Процесс интернационализации хозяйства был приостановлен Первой мировой войной и уничтожен во время Великой депрессии. Победила политика национального протекционизма и автаркии. Общественная реакция по отношению к глобализации привела к созданию необычного союза правых и левых политических сил. Земледельческая аристократия в Европе оказалась перед угрозой упадка из-за конкуренции со стороны дешевого импортного американского зерна. Рабочий класс боролся за внедрение более прогрессивной налоговой политики и ужесточение иммиграционного законодательства. Иммиграция трудовых ресурсов из бедных стран в богатые создавало социальную напряженность в Западной Европе. Таким образом, против свободной конкуренции во внешней торговле и на рынке труда выступили в союзе правые и левые политические силы, представляющие интересы социальных групп, для которых глобализация означала перераспределение. Расположенная в центре между правыми и левыми флангами либеральная коммерческая элита была за открытость экономики. В результате получилось тройное разделение труда между выступающими против глобализации консерваторами, либеральными сторонниками глобализации и стремящимися к перераспределению левыми силами. Радикализация крайних составляющих политического пространства в период между двумя мировыми войнами парализовала демократию. Антиинтернационалистское правое крыло перешло в фашизм, а левое -- в коммунизм.

Старая тройная поляризация вновь вернулась с новой волной глобализации в начале ХХI века. На правом крыле сильны позиции крупного национального промышленного капитала, выступающего против превратностей международных рынков. На левом фланге ширится движение против засилья мигрантов на европейском рынке труда. Иммигранты могут вызвать понижение заработной платы менее квалифицированным рабочим. Находящаяся в политическом центре либеральная элита ("люди Давоса") выступают за глобализацию.

Становится очевидным, что издержки глобализации слишком очевидны. Об этом свидетельствуют результаты парламентских и президентских выборов в Европе. Выступающие за простую либерализацию и отрытость партии теряют избирателей. Кризис политического движения консерваторов и социалистов способствует усилению антиглобализма.

Антиглобализм -- транснациональное социальное протестное движение. Его идейным родоначальником принято считать американского экономиста Джеймса Тобина, предложившего взимать хотя бы символический налог на финансовые спекуляции и направлять полученные средства на социальные нужды. Объем финансовых спекуляций во много раз превышает объем мировой торговли. При ставке налога в 0,1 процента образуется сумма в сотни миллиардов долларов. В конце 90-х годов во Франции была создана национальная организация "АТТАК" (аббревиатура лозунга "За налог Тобина в пользу граждан). В дальнейшем к ставшей международной организации примкнули профсоюзное, женское, экологическое и другие протестные движения, включая радикальные анархические. Движение выступает против использования преимуществ глобализации лишь в интересах транснациональных корпораций. Антиглоаблисты считают, что выгоды от либерализации торговли, прежде всего в рамках Всемирной торговой организации, получает международный торговый капитал. Бурные демонстрации антиглобалистов прошли в Сиэтле, Генуе, Мельбурне, Давосе, Вашингтоне и Праге. Выступления антиглоаблистов часто сопровождаются столкновениями с силами порядка, актами насилия и вандализма.

Одной из форм проявления процессов глобализации является "культурный империализм". Его чаще всего отождествляют с американской массовой культурой, мировую экспансию которой объясняют антиавторитарным духом. По мнению немецкого ученого Уинфреда Флака массовая культура постепенно упразднила ограничения, связанные с необходимостью определенного образовательного уровня для её потребителей. Это и послужило успеху культурной революции. Здесь на переднем фланге оказалась Америка. Этническое и культурное многообразие привело к развитию таких форм передачи информации, рассчитанных в основном на зрительное и слуховое восприятие. Потребители массовой культуры пассивны. Их настроение создается путем воздействия над подсознание. В результате произошло все большее отделение эмоционального восприятия от морального и информационного. Произошел триумф "настроения над моралью".

Классическим примером наступления на мировую культуру стала индустрия Голливуда. Американцам удалось на практике внедрить ленинский лозунг о том, что кино является наиболее важнейшим из искусств. Американцы превратили киноиндустрию в важнейший геополитический фактор покорения мирового культурного пространства. Соединеные Штаты ежегодно тратят на самое массовое из искусств 10 млрд. долларов и выбрасывают на мировый рынок 700 картин. Столько фильмов снимает вся Европа при более скромных затратах. Например, Великобритания тратит 700 млн. долларов в год.

Кроме вышеизложенных аспектов неолиберальной глобализации, обратимся к другим возможным последствиям трансформации мирового сообщества.

9. "Глобальное общество риска"

Известный германский социолог, профессор Мюнхенского университета Ульрих Бек (2001, 2002) сформулировал представления о "глобальном обществе риска". Современный мир, по мнению ученого, со скоростью технического прогресса увеличивает глобальный разрыв между языком обозримых рисков, в границах которых мы мыслим и действуем, и необозримых угроз. Технические достижения в области атомной энергетики, генных, компьютерных и других технологий могут вызвать в будущем непредсказуемые, неконтролируемые и возможно необъяснимые последствия, угрожающие существованию жизни на Земле. Человек своими цивилизационными решениями создает глобальные проблемы и угрозы, противоречащие институционализированному языку существующего контроля. Как это было с Чернобылем или атакой террористов против США. В этом состоит политическая взрывоопасность глобального общества риска, которую нельзя описать или измерить с цифрами погибших или раненных. В глобальном обществе риска, как правило, "взрывается" ответственность государственных институтов, оказывающиеся беспомощными при соприкосновении с действительностью.

Ульрих Бек выделяет в глобальном обществе риска экологические, финансовые кризисы и транснациональные террористические угрозы. Глобальный характер зримых угроз вызывает к жизни новые формы политических альянсов, направленных против общих угроз, и усиливает региональную разновременность или же неравенство между странами. Очевидно, что пути, ведущие в глобальное общество риска и из него, будут различны для западных и других государств. Монополии европоцентризма приходит конец. Можно предположить, что в будущем будет существовать много обществ, например, китайское, российское или латиноамериканское. Они будут стремиться предложить и испытать другие модели современности, выборочно использующие элементы западной модернизации.

В современном мире произошло отмирание расстояний в военной сфере. Мирные символы гражданского общества повсюду могут стать инструментами ада в руках решительных фанатиков. Террористические группировки вступили в конкуренцию с государствами и превратились в глобальный фактор. Современный транснациональный терроризм может иметь самые разные цели, идеологии и фундаментализмы. Террористы-смертники черпают чудовищную разрушительную силу из целенаправленного отказа от собственной жизни и тем самым разрушают существующие нормы права. Террорист-самоубийца является носителем одноразового акта, обусловленного одновременностью деяния, добровольного признания и самоуничтожения. Мы стоим на пороге индивидуализации войны, что, в конечном счете, ведет к смерти демократии.

В контексте глобального общества риска смещается значение понятий "экономическая глобализация" и "неолиберализм". Вспышка транснационального "Чернобыля глобализации" похоронила блага неолиберализма. Девиз о замене политики и государства экономикой стремительно теряет свою убедительность. Победное шествие неолиберализма не состоялось. Вера капиталистических фундаменталистов в спасательную силу рынка и глобальную справедливость оказалась опасной иллюзией. Без государства и государственных институтов не может быть безопасности.

Альтернатива неолиберализму видится не в национальном протекционизме, а в новой эре глобализации политики и государств. Транснациональная политика теперь определяется готовностью к взаимопроникновению и кооперации. Ульрих Бек обращает внимание на странную закономерность. Противодействие глобализации заставляет её мотор работать еще интенсивнее. Этот парадокс заключается в том, что противники глобализации сами пользуются глобальными средствами коммуникаций. Террористический акт против Америки был инсценирован как катастрофа и массовое убийство в прямом эфире.

Политическая динамика изменила подход к проблемам национальной безопасности. Перед угрозой глобального террора, финансовых и экологических кризисов единственный путь к национальной безопасности пролегает через транснациональную кооперацию. Глобальные альянсы стали необходимы не только для внешней, но и внутренней безопасности. Будущее, по мнению ученого, за отрытыми миру государствами, опирающимися на принципы национальной индифферентности. Подобно тому, как в прошлом международное право отделило государство от религии, так возможно разделение государства и нации. Отрытое государстводолжно обеспечить возможность исповедовать разные религии, обеспечить трансграничное сосуществование этнических, национальных и религиозных самосознаний на основе принципа конституционной терпимости. "Когда идет торговля -- пушки молчат".

(Мудрая мысль)

Отношение к открытому обществу явилось рубежом для цивилизаций Запада и Востока. В средние века к началу XY века наблюдается примерно один уровень развития цивилизаций в Европе, Индии и Китае. В европейских государствах -- в Голландии, Испании, Англии и других -- поощряется торговля, которая требовала новых экономических пространств. Вольные торговые города Европы заложили основы культуры рыночных отношений и формирования правового западноевропейского общества. Великие географические открытия расширили европейский торговый рынок до мировых масштабов. В результате Западная Европа заняла ведущее положение в международной торговле. На контактах Старого и Нового Света возникла новая американская цивилизация европейских эмигрантов -- Соединенные Штаты Америки, страна на рубеже, создавшая классическую модель свободного предпринимательства и правового государства.

Мирохозяйственный процесс характеризуется усилением международного разделения труда, либерализацией экономических отношений, что проявляется в развитии различных типов открытой экономики: от древнегреческих полисов к вольным средневековым городам и порто-франко, к зонам совместного предпринимательства и далее -- к международным экономическим сообществам и пространствам.

10. Свободная торговля и протекционизм

Либерализация международных экономических отношений содействует переходу к открытой экономике и носит антимонопольных характер. Многие государства, как правило, одновременно заинтересованы как в либерализации и открытии своей экономики, так и в протекционизме -- защите ее от негативных воздействий внешних факторов. Либерализация, по существу, означает сокращение протекционистской политики государства. Наиболее характерная форма либерализации -- политика фритредерства.

Предшественниками глобализации были британские фритредеры, выступавшие за свободный рынок без границ и таможни. Фритредерство (англ. -- свободная торговля) -- направление в экономической теории и политике, выдвигающее требования торговли и невмешательства государства в частнопредпринимательскую деятельность. Теоретическое обоснование политики свободной торговли, выгодной всем странам и народам, дали А. Смит, Д. Рикардо, Ф. Кенэ и другие экономисты. Движение сторонников фритредерства зародилось в последней трети XVIII века в Англии, и было связано с промышленной революцией. Борьба английских фритредеров была направлена против аграрных пошлин, поддерживавших высокие цены на сельскохозяйственные продукты в интересах крупных землевладельцев. В результате была осуществлена таможенная реформа, и в середине XIX века фритредерство полностью победило в Великобритании. В дальнейшем тенденции фритредерства проявились временно в торговой политики Франции, Германии, России (в 50-- 60-е годы XIX в.) и других странах. Однако большинство государств придерживалось протекционистской политики. В ХХ веке принципы фритредерства -- либерализации условий торговли -- осуществлялись на практике в деятельности международных организаций и региональных экономических союзов.

С эпохи первоначального накопления капитала важнейшей составляющей экономической политики государства было соотношение протекционизма отечественному предпринимательству и либерализация международных экономических отношений. Стратегия замкнутости экономики и общества нашла отражение в политике автаркии.

Протекционизм (франц., от лат. -- защита, покровительство) -- государственная экономическая политика, направленная на поддержку национальной экономики, ее защиту от иностранной конкуренции, на расширение внешних рынков. Протекционизм осуществляется с помощью торгово-политических барьеров, которые ограждают внутренний рынок от ввоза импортных товаров, снижают их конкурентоспособность по сравнению с отечественными товарами. Протекционизм охраняет прежде всего развитие отечественной промышленности и сельского хозяйства.

Меркантилизм (от итал. - торговец, купец) -- экономическая политика раннего капитализма, характеризующаяся активным вмешательством государства в хозяйственную жизнь. В период раннего меркантилизма (последняя треть XV - середина XVI вв.) запрещался вывоз денег за границу, а суммы, вырученные за продажу, иностранные купцы были обязаны истратить на покупку местных изделий. В период позднего меркантилизма (вторая половина XVI - XVII вв.) осуществлялась государственная протекционистская политика в отношении увеличения отечественного производства товаров для экспорта, что способствовало активному торговому балансу за счет вывоза готовых изделий за границу. Виднейшим представителем меркантилизма во Франции был Антуан Монкретьен (1575 - 1621), который впервые в 1615 году ввел термин "политическая экономия".

Характер протекционизма менялся в зависимости от исторической эпохи. В эпоху первоначального накопления капитала меркантилисты-теоретики и практики протекционизма требовали у власти защиты отечественной промышленности от иностранной конкуренции.

В период перерастания капитализма в монополистическую стадию "защитный" протекционизм сменился "наступательным", цель которого завоевание внешних рынков на основе защиты от иностранной конкуренции наиболее развитых отраслей промышленности. Получение монопольных прибылей внутри страны давало возможность реализации товаров на внешнем рынке по низким демпинговым ценам. Для современной мирохозяйственной интеграции характерен региональный протекционизм, который осуществляется на основе согласованных действий группы стран.

Новые времена породили другие подходы, среди которых выделяется кейнсианство - теория государственного антикризисного регулирования экономики. Её основные принципы были сформулированы английским экономистом Джоном Кейнсом (1883 - 1946). Если в прошлом государство стояло на позициях невмешательства в частнопредпринимательскую деятельность, то согласно кейнсианству общество всеобщего благоденствия возможно при активной государственной социальной политике. После Второй мировой войны получила развитие концепция неокейнсианства, акцентирующая внимание на экономическом росте и динамике.

В истории политэкономической мысли -- от меркантилизма до кейнсианства и неокейнсианства, свободной (либеральной) экономики -- вопрос о соотношении роли государственного вмешательства в экономику (протекционизма) и либерализации экономических отношений был и остается ключевым. Здесь сложились две крайности -- от преимущественной опоры на собственные силы (автаркия) до активной борьбы за рынки сырья и сбыта.

Автаркия (греч. -- сам и нахожусь в достатке) -- самодостаточность, самоудовлетворенность, создание государства замкнутой экономики, разрыв традиционных международных экономических связей. Политика автаркии сопровождается интенсивной социальной демагогией, усилением вмешательства государства в экономику. Черты автаркии отмечаются в государствах, пытающихся "самим встать на ноги". Игнорирование международного разделения труда наносит ущерб национальной экономике и приводит к снижению жизненного уровня трудящихся.

Борьба без применения военной силы за выгодные позиции (рынки сырья и сбыта, транспортные коридоры) в мировой экономики проявилась в геоэкономических войнах, использующих различные приемы, вплоть до торговой блокады противника. Например, под знаком "защитного" протекционизма осуществлялась Континентальная блокада 1806-1814 гг. -- экономическая борьба наполеоновской Франции с Великобританией.

Блокада была объявлена Наполеоном 21 ноября 1806 года Берлинским декретом, запрещавшим вести торговые, почтовые и другие сношения с Британскими островами. Континентальная блокада распространялась на большинство европейских союзных или зависимых от Франции государств. Блокада способствовала интенсификации металлургической, обрабатывающей и других отраслей французской промышленности и в то же время отрицательно сказалась на экономике европейских государств, имевших традиционные торговые связи с Великобританией. Наполеон оккупировал Гамбург, Бремен, Любек и другие ганзейские города, которые должны были содержать французских таможенников и береговых стражников. Франции не удалось сокрушить "Туманный Альбион" экономическими методами. Великобритания прибегла к контрблокаде, широкому развертыванию морской торговой войны и контрабанды. По Тильзитскому миру 1807 года к Франции присоединилась Российская империя. Невыгодные условия блокады обострили франко-русские отношения и явились одной из важнейших причин начала войны Наполеона против России в 1812 году. После полного разгрома французской империи блокада была окончательно отменена.

Континентальная блокада сыграла огромную роль в истории Европы. Блокада укрепила протекционистский подход Наполеона по отношению к французской промышленности и была направлена на удушение британской экономики путем изоляции от европейских рынков сбыта. Декрет Наполеона приветствовала промышленная буржуазия, избавляющаяся от английской конкуренции.

Имеется отечественный опыт политики открытости к другим государствам. Установление экономических и культурных связей Руси с Византией ввели Древнерусское государство в круг передовых европейских государств. Основой реформ Петра I была открытость российского государства к Европе. Последняя удачная попытка развития открытой экономики была предпринята в конце XIX века. Состоялось приобщение России к мировому хозяйству, укрепилась конвертируемость ее валюты на мировых рынках, что стимулировало приток в страну иностранного капитала. Становлению российской открытости способствовал опыт порто-франко в Одессе и других городах.

В истории российского многомерного коммуникационного пространства выделяется период, когда в государственной власти было достигнуто сочетание прагматической политики, ума и культуры, создавшее высокую созидательную энергетику. Благодаря политической воле и стратегическому видению, начала успешно реализоваться геоэкономическая стратегия Российской империи, у истоков которой стояли ныне полузабытые личности.

В результате Великих реформ XIX века создание инфраструктуры предпринимательства приблизило Россию к промышленно развитым странам, способствовало притоку иностранного капитала. Была в основном реализована евразийская экономическая программа правительства и создан коммуникационный мост между Западом и Востоком.

Раскрепостились творческие возможности народа, получившего личную свободу. По аналогии с протестантами питательной средой вышедших из крестьян первых русский предпринимателей стали христианские раскольники и старообрядцы, для которых "старина" символизировала вольность торговых слобод. На рубеже ХХ века народ ответил на реформы не только успехами в экономике, но и серебряным веком русского искусства, философии и литературы, меценатской деятельностью предпринимателей (Морозовых, Мамонтовых, Бахрушиных, Щукины, Терещенко и др.).

Становление капитализма в Российской империи в значительной степени опиралось на иностранные инвестиции, составлявшие в конце Х1Х и начале ХХ вв. половину капиталовложений в экономику. Открытие России иностранным капиталом началось после Крымской войны, показавшей промышленную отсталость империи. Электротехническая, химическая и другие отрасли промышленности создавались преимущественно с иностранной помощью. Однако беспошлинное десятилетие (1870 - 1880 гг.) способствовало ввозу промышленных товаров, что сдерживало развитие отечественной индустрии. И только с принятием в 1891 году менделеевского таможенного тарифа Российской империи были созданы благоприятные условия для ввоза капитала. Особую активность на российском рынке проявил германский, французский, английский и бельгийский капитал. Известный ученый-экономист Михаил Туган-Барановский писал: "Без помощи иностранного капитала криворожским рудам еще долго пришлось бы покоиться под черноземными полями Приднепровского края. Точно также в металлургическом деле Донецкого бассейна пионером явился англичанин Юз". На юге России не был почти ни одного предприятия, в котором бы не участвовал иностранный капитал. В результате южнорусские металлургические заводы выплавляли чугуна в 14 раз больше, чем уральские, а производительность труда была в пять раз выше. Иностранцы привнесли более высокую культуру производства и торговли, способствовали развитию внутреннего рынка. Промышленная революция в Российской империи осуществлялась с опорой на иностранный капитал и создание транспортной инфрастуктуры. Строительство железных дорог способствовало ускорению грузоперевозок и, в конечном счете, обороту капитала.

Зарубежным инвестиция отводилась важная роль в советском плане ГОЭЛРО, называемым "второй программой партии". Разработанный профессиональными специалистами документ предусматривал треть всех планируемых капвложений мобилизовать за границей в виде долгосрочных займов и концессий. Вопрос о создании смешанных обществ с участием иностранного капитала стал особенно актуален в связи с Генуэзской международной экономической конференцией, посвященной вопросам послевоенному восстановлению Европы. Советской России предоставлялся шанс для мирохозяйственной интеграции и ускоренного возрождения отечественной экономики. В своем докладе на ХI съезде РКП (б) в 1922 году Владимир Ленин сделал центральным тезис о единстве мирового хозяйства и международного рынка, "которому мы подчинены, с которым связаны, от которого не оторваться". Россия и капиталистические страны обречены на сотрудничество. Предлагалось создание смешанных обществ, которые должны были стать школой хозяйствования. В статье "О монополии внешней торговли" Ленин подчеркивал: "Система смешанных обществ есть единственная система, которая в состоянии действительно улучшить плохой аппарат НКВТ (народного комиссариата внешней торговли, -- В.Д.), ибо при этой системе работают рядом и заграничный и русский купец. Если мы не сумеем даже при таких условиях подучиться и научиться и вполне выучиться, тогда наш народ совершенно безнадежно народ дураков" (ПСС, т. 45, с. 336). Однако в дальнейшем был взять курс на изоляционизм и индустриализацию с опорой на собственные силы -- систему ГУЛАГа и трудовые ресурсы деревни.

Прошли десятилетия и в 1988 году мысль вождя пролетариата повторил с тем же "успехом" последний советский партийный лидер Михаил Горбачев в своем выступлении на сессии генеральной Ассамблеи ООН: "Мировое хозяйство становится единым организмом, вне которого не может нормально развиваться ни одно государство, к какой бы общественной системе оно ни принадлежало и на каком бы экономическом уровне оно ни находилось". Советское руководство разрешило создание совместных предприятий с участием иностранного капитала. Правда, оставаясь верной коммунистической догме, предпочтение было отдано организации предприятий с социалистическими странами. Таким образом, политэкономия социализма обогатилась еще одним перлом -- понятием об идеологической конкурентоспособности мирового рынка, где, например, Монголия получала преимущества перед Соединенными Штатами. Прошло несколько лет, и под обломками СССР было погребено большинство совместных предприятий, оказавшихся неконкурентоспособными в условиях открытой экономики.

11. Геоэкономические стратегии ХХ столетия

В ХХ веке экономическая модель развития мирового хозяйства претерпела значительные изменения. В 30-е годы молодой английский экономист Колин Кларк, окончивший Оксфордский университет и преподававший в Кебридже, систематизировал представления об общественном производстве и создал концепцию трехсекторной экономической модели. Общественное производство стало рассматриваться как совокупность трех основных секторов. К первичному сектору отнесены добывающие отрасли и сельское хозяйство, вторичный включил обрабатывающую промышленность, третий -- сферу услуг. Этот подход нашел широкое распространение, в дальнейшем на его основе сформировалась методология деления общества на доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную эпохи.

Теория индустриального общества возникла в 50-х годах ХХ века, её активно развивали Дж. Гэлбрейт, Р. Арон, У. Ростоу, С. Кузнец и др. Американский экономист Джон Гэлбрейт понимал под индустриальным обществом капитализм, при котором специализированные знания и их координация стали решающим фактором экономического развития. Раньше земля была основным фактором производства, а поэтому вся политическая и экономическая власть находилась в руках земельных собственников. В индустриальном обществе власть переходит к технократам, организаторам производства.

Французский философ и социолог Реймон Арон выдвинул положение о капиталистическом и социалистическом типах индустриального общества. Между ними основные различия заключаются в характере собственности на средства производства, а также в рыночном или плановом способе регулирования экономики. Арон уделяет внимание географическим, историческим и демографическим факторам.

Американский экономист Уолт Ростоу выделял пять исторических стадий общественного развития: традиционное общество, подготовка условий для экономического роста, взлет или подъем, движение к зрелости, эра высокого массового потребления. Главной целью последней стадии является создание "государства народного благосостояния". В основу выделения стадий положены не производственные отношения, а технологический уровень развития.

Теория индустриального общества послужила методологической основой возникновения теории конвергенции. В основу теория конвергенции положена идея эволюционного развития общества и взаимопроникновения капитализма и социализма, образующих единое индустриальное общество. Впервые представления о сходстве двух систем были сформулированы американским социологом Питиримом Сорокиным в его теории о "гибридизации общества". К этим воззрениям близка теория стадий экономического роста Уолта Ростоу.

Французский экономист и социолог Франсуа Перру выдвинул теорию полюсов роста, являющуюся совокупностью концепций "доминирующей экономики" и "гармонизированного роста". Эффект доминирования приводит к поляризации пространства вокруг отрасли (полюса роста). В результате гармонизированного роста на основе "социального диалога" создается общество социальной гармонии и "всеобщей экономики". Эту теорию в Советском Союзе иногда отождествляли с концепцией территориально-производственных комплексов, имеющей исключительно производственную природу.

Теория догоняющей страны с моделью "цикла преодоления отсталости" была сформулирована в 30-е годы японским экономистом К.Акамацу и получила поэтическое название "летящие гуси". Основным преимуществом развивающихся экономик является дешевизна трудовых ресурсов, благоприятные природно-климатические условия производства и богатство природных ресурсов. Одновременно развивающиеся страны испытывают дефицит квалифицированных кадров и нехватку заемных капиталов. Этим зачастую предопределена их специализация на производстве и экспорте аграрно-сырьевых и минеральных ресурсов. Здесь не требуется высокой квалификации рабочих и постоянных крупных инвестиций. При этом развивающимся странам выгодно специализироваться на производстве полупродуктов или комплектующих изделий.

Индустриальные страны с избыточными ресурсами капитала и квалифицированных рабочих кадров предпочитают специализироваться на капитало-, науко- и техноемких изделиях. Однако такое разделение труда подвижно и изменчиво в силу ускоряющегося научно-технического прогресса. Повышение заработной платы, уровня и качества жизни в странах индустриального ядра мировой экономики приводит к удорожанию производимых здесь товаров и услуг, чья международная ценовая конкурентоспособность падает. Это обстоятельство заставляет деловые круги из высокоразвитых стран постоянно перемещать нижние "этажи" отечественного производства в менее развитые страны с дешевой рабочей силой. Так постепенно складываются транснациональные объединения.

В процессе международного цикла производства лидирующая страна постепенно передает свои производственные мощности следующим за ней по технико-экономическому развитию странам. Последние по мере технологического прогресса и профессионального роста, повышения уровня оплаты труда в свою очередь переносят собственные производственные мощности в третьи страны и так далее. В начале передается "вниз" по цепочке текстильное производство. Затем перемещается химия, металлургия, автомобилестроение и, наконец, электроника. Эта теория была подтверждена на практике не только в Японии, но и других странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Однако этот опыт оказался неприемлем для догоняющих постсоветских стран.

Стратегия преимущественно импортозамещающей индустриализации с невысоким уровнем мирохозяйственной интеграции и с ограничением участия иностранного капитала в национальной экономике сделали Индию менее уязвимой по сравнению с другими развивающимися странами в период азиатского финансового кризиса. Здесь к концу прошедшего столетия численность среднего класса увеличилась до 200 млн. человек.

Острая продовольственная проблема в развивающихся странах обусловила формирования особой геоэкономической стратегии, получившей название "зеленая революция". Научно-технический прогресс и появление новых высокоурожайных сортов зерновых создали объективные предпосылки для модернизации сельского хозяйства на основе соблюдения необходимых агротехнических приемов, включая расширения использования удобрений и пестицидов, строительство ирригационных систем. "Зеленая революция" решала одну из задач Всеобщей декларации прав человека -- реализации "права на продовольствие". Борьба с голодом была возведена в ранг государственной политики. В 60-70-е годы "зеленая революция" в наибольшей мере охватила страны Южной и Юго-Восточной Азии. Во второй половине ХХ века при двукратном увеличении населения Земли удалось добиться увеличение производства зерновых и мяса почти в три раза. Однако "зеленая революция" не смогла остановить дальнейшую деградацию пахотных земель, а крупномасштабное использование пестицидов (убивающих заразу) создало реальную угрозу здоровью людей.

"Зеленая революция" внесла весомый вклад в решение продовольственной проблемы, но обещанной победы над голодом к началу ХХ1 века достигнуть не удалось. По данным ООН 830 млн. жителей Земли страдают от голода, а прожиточный уровень свыше 1,5 млрд. человек составляет менее доллара в день. Мировые полюса голода расположены в странах Африки южнее Сахары. К традиционным регионам с высоким уровнем бедности прибавилось постсоветское пространство. Только в России и Украине численность бедных увеличилась за 90-е годы, примерно, с 2 до 50 % населения.

На рубеже веков решение продовольственной проблемы стали связывать с достижениями генной инженерии -- генетической модификации организмов. Биотехнология создала растения с генными характеристиками, увеличивающими сопротивляемость определенным вредителям и гербицидам. По прогнозам объем продаж траснгенных продуктов увеличится за первое десятилетие ХХ1 века с 2 до 25 млрд. долларов, а лекарственных препаратов, полученных методами генной инженерии, -- с 50 до 100 млрд. долларов.

В США на научные исследования и разработки в области биотехнологий ежегодно тратится свыше десяти миллиардов долларов. Треть посевных площадей под кукурузу и картофель используют посадочный материал, сконструированный методами генной инженерии. Местные фермеры планируют получать от трансгенных культур ежегодно до 5 млрд. долларов дополнительного дохода за счет экономии гербицидов и удобрений. Миллиардный Китай на основе биотехнологий намерен окончательно решить продовольственную проблему.

Оппоненты биотехнологий высказывают опасения, что трансгенные растения таят непредсказуемые последствия для здоровья человека и среды его обитания, могут привести к уничтожению человечества.

Теория постиндустриального общества представляет собой дальнейшее развитие концепций индустриального общества и стадий экономического роста. Даниел Белл и другие американские социологи (Маршалл Мак-Люен, Герман Кан, Ольвин Тоффлер, Джон Несбит, Фрэнсис Фукуяма) выдвинули и обосновали теорию постиндустриального общества с доминирующей ролью производства услуг и информации. В отличие от стихии рынка, социум управляется решениями, принимаемыми интеллектуальной элитой. Наступает мир постиндустриальной политкорректности, эгалитарной "глобальной деревни" и либерального "конца света". Но пришествие благостного мироустройства не состоялось, его место заняли романтические иллюзии.

Основоположником теории постиндустриального общества является американский социолог Даниел Белл. Работая над прогнозами социального развития капитализма, ученый в 60-70-е годы сформулировал концепцию постиндустриального общества. Научно-техническая революция вызвала глубокие изменения в различных областях жизни, что привело к преобразованию капитализма. Основными признаками постиндустриального общества Белл считал дополнение старой машинной технологии растущим применением "интеллектуальной технологии", использующей вычислительную технику. В экономике преобладающее значение приобретает сфера услуг, а важнейшим институтом нового общества становятся университеты и исследовательские центры. Власть переходит от капиталистической олигархии и корпораций к технократической элите, владеющей новой технологией принятия решений. В постиндустриальном обществе трансформируется природа собственности на средства производства. Традиционная частная собственность теряет свое значение, а её место занимает интеллектуальная собственность, основанная на умственном труде личности.

В начале 70-х годов получило развитие глобальное моделирование в целях системного анализа долгосрочных процессов мирового развития на базе использования формализованных методов и возможностей ЭВМ. После первой работы Джона Форрестера "Мировая динамика" (1971) группой сотрудников Массачусетского технологического института (США) под руководством Д. Медоуса (ученика Форрестера) была разработана более разветвленная модель мирового развития, популярно изложенная в труде "Пределы роста", так называемом первом докладе "Римского клуба".

"Римский клуб" -- международная неправительственная организация, занимавшаяся активно в 70-е годы исследованием перспектив глобального развития. Организация была основана в 1968 году в Риме и объединила несколько десятков ученых (экономистов, кибернетиков, математиков и др.), общественных и политических деятелей, руководителей крупных международных корпораций и финансовых институтов. В докладах "Римского клуба" обосновывалась концепция неизбежности "глобальной катастрофы" при сохранении существующих тенденций развития общества. Была сформулирована геополитическая концепция "Север - Юг". Конфликт между промышленно развитым Севером и Югом, включающим развивающиеся страны и Китай, рассматривается как главная причина многочисленных противоречий и кризисов глобального масштаба. Участники "Римского клуба" призывали к конвергенции государств, принадлежащих к различным социально-экономическим системам.

В "Пределах роста" в основу расчетов была положена идея о невозможности неограниченного роста в ограниченной и не воспроизводимой среде. Медоус на основе анализа динамики достоверных запасов сырьевых ресурсов пришел к пессимистическому выводу. В 1974 году известность получил второй доклад "Римскому клубу" "Человечество на перепутье", подготовленный М. Месаровичем и Э. Пестелем. Третий коллективный доклад "Преобразование международного порядка" был посвящен проблемам перестройки международных экономических отношений. "Новый мировой порядок" необходимо формировать на основе сокращения гонки вооружений, преодоления продовольственного кризиса и последствий "демографического взрыва". Для этих целей необходимо создать наднациональные институты, призванные обеспечить перераспределение ресурсов в пользу развивающихся стран. Из последующих докладов следует выделить "Будущее мировой экономики", выполненного исследовательской группой ООН под руководством Лауреата Нобелевской премии в области экономики Василием Леонтьевым.