Геоэкономические и геополитические процессы в мировой экономике

Углубление международного разделения труда и развитие высоких технологий в индустриальных государствах изменило географию обрабатывающей промышленности. Для развивающихся стран открылись перспективы для индустриального развития. В индустриализации догоняющего типа выделяются импортозамещающие и экспортоориентированные стратегии промышленного развития.

На начальном этапе индустриализации успехов добились страны открытой экономики, выступающие против промышленного самообеспечения. Выход на мировой рынок сочетался с крупномасштабными преобразованиями в сельском хозяйстве. Активное участие в международном разделении труда основывалось на частном предпринимательстве и активной роли государства в этом процессе.

Соревнование за лидерство в индустриализации развернулось между Латинской Америкой и Юго-Восточной Азией. Казалось бы, стартовые позиции Латинской Америки были наиболее предпочтительны. Регион раньше Азии и Африки вступил в фазу промышленного развития. Великая депрессия 30-х годов и застой международной торговли во время мировых войн породил мощные стимулы к импортозамещению, ставшего руководящей доктриной. Историческая связь с Соединенными Штатами, разнообразные сырьевые ресурсы и квалифицированные кадры способствовали индустриальному развитию.

Время показало, что реальным геоэкономическим лидером стала Азиатско-Тихоокеанский регион, формирующийся как зона преимущественно японского влияния. Япония была ближе в социокультурном отношении к другим азиатским странам, и сама прошла путь догоняющей страны. На Востоке не принято руководствоваться чужими советами, они могут носить преимущественно рекомендательный характер. Кроме социокультурных традиций и трудовой этики, дополнительным фактором успеха стала многочисленная и дешевая рабочая сила.

Преобразования в Латинской Америке осуществлялись под патронажем международных финансовых институтов, не всегда владевших местной спецификой. В стратегии импортозамещения предпочтение отдавалось созданию предприятий текстильной, швейной, кожевенной, обувной и других отраслей промышленности, производящим потребительские товары кратко- и среднесрочного пользования. При этом экспорт продукции обрабатывающей промышленности сдерживался её низкой конкурентоспособностью. Возникший хронический дефицит иностранной конвертируемой валюты превратился в главный тормоз экономического развития.

К началу 90-х годов новый полюс экономического и технологического развития в Азиатско-Тихоокеанском регионе достиг самых высоких темпов экономического роста. Здесь на экспорт направлялось две трети производимых промышленных товаров, широкое развитие получили наиболее высокотехнологичные из массовых производств. Инвестиции из постиндустриальных стран превратили АТР в главный "сборочный цех" мировой экономики.

Новые индустриальные страны сосредоточили наиболее передовые и конкурентоспособные производства в многочисленных специальных экспортно-промышленных (технологических) зонах, где были созданы условия для импорта технологий и экспорта готовой продукции (преимущественно в США), произведенной на сверхэксплуатации местных трудовых ресурсов. Разница в оплате труда между странами Запада и АТР достигла, соответственно, 30 долларов в час и 1 доллар за удлиненный рабочий день. Узость местных национальных рынков, признаки перепроизводства, достигнутый предел снижения цен на производимую продукцию привел к экономической катастрофе в странах Юго-Восточной Азии, наиболее пострадавшей от финансового кризиса (Таиланд, Индонезия, Филиппины, Малайзия). Экономика Японии и Южной Кореи оказалась относительно устойчивой, а наибольшую стабильность обнаружили Гонконг, Сингапур и Тайвань.

На Ближнем Востоке создана специальная международная Организация стран экспортеров нефти (ОПЕК), выступающая с помощью квот добычи нефти в роли главного ценового регулятора мирового рынка. Однако эти функции в конце ХХ века стали утрачиваться, так как за последние 25 лет доля ОПЕК в мировой торговле нефти снизилась с 53 % до 43%.

В биполярном мире экономические связи между капиталистическими и социалистическими странами были ограничены. В значительной степени из-за замкнутой социалистической экономики не получили развития трасконтинентальные торговые связи между Западом и Востоком. Образцом закрытого регионализма стал ушедший в историю Совет экономической взаимопомощи социалистических стран с "опорой на собственные силы".

После распада советского геополитического пространства проявились тенденции к созданию новых межгосударственных образований. Получило развитие субрегиональное сотрудничество между государствами, принадлежавшим к разным экономическим системам (Совет государств Балтийского моря, Черноморское экономическое сотрудничество и др.).

Содружество независимых государств (СНГ) занимает исключительно скромное место в глобальной экономике, на его долю приходится всего лишь 2 % мирового экспорта. Относительная живучесть СНГ в 90-е годы была вызвана не только стремлением к интеграции, но и возможностями потреблять российские энергетические и другие ресурсы по ценам ниже мировых или в долг, а расплачиваться бартером продуктами питания (хлебом, сахаром, маслом) по ценам выше мировых. В Содружестве широкое распространение получило подворовывание российских энергетических ресурсов одностороннее, обоюдовыгодное, или в обмен на политическую лояльность.

В марте 1992 года в Копенгагене на Конференции министров иностранных дел был учрежден Совет государств Балтийского моря (СГБМ), объединивший приморские страны региона. Основная задача Совета заключается в координации и содействии развития международного сотрудничества по укреплению демократических институтов; в области экономики, науки и техники, энергетики, транспорта и телекоммуникаций; в гуманитарных вопросах; охране окружающей среды; в области культуры, образования, информации и туризма. В1998 году был основан еврорегион "Балтия", объединивший приморские административные единицы Польши, Литвы, Латвии, России, Дании и Швеции. Основные усилия еврорегиона направлены на развитие совместных проектов в области морского транспорта и развития небольших портов, немоторизованного туризма, национальных парков, реконструкции территорий бывших военных баз.

Особые перспективы мирохозяйственной интеграции связывались с формированием Черноморского района экономического сотрудничества. Идея эта не нова, еще в начале 80-х годов нами была теоретически обоснована новая форма субрегионального сотрудничества - международный морской экономический (эколого-экономический) район (Дергачев, 1992). При его выделении доминировала экологическая целостность, требующая совместных, в том числе экономических, усилий по сохранению природной среды. Черноморье расположено в геополитическом центре Евразии на пересечении коммуникаций "из варяг в греки" и запад - восток, включая Дунайско-Черноморский путь. Крупнейшая концентрация торговых портов в Восточной Европе, относительно развитая инфраструктура, близость европейского и ближневосточного рынков создавали предпосылки для мирохозяйственной интеграции.

После распада советского геополитического пространства Турция выступила с политической инициативой создания Черноморского района экономического сотрудничества. Это было обусловлено стремлением стать региональной державой и возрастающей деловой активностью. В борьбе за черноморскую торговлю стал лидировать Стамбул, к которому перешли посреднические функции Бейрута -- бывшего торгового и финансового центра Ближнего Востока. Турция могла претендовать на роль коммуникационного моста между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом.

На международной встрече на высшем уровне в 1992 году были обсуждены пути субрегиональной интеграции и подписана Декларация о Черноморском экономическом сотрудничестве. В 90-е годы создаются Ассамблея черноморских государств, Черноморский банк торговли и развития (Салоники), международные центры по энергетике (Варна) и поддержки предпринимательства (Бухарест), другие организации субрегионального сотрудничества. Были достигнуты договоренности об упрощении визового режима, унификации таможенных и налоговых правил, о сотрудничестве в области торговли и промышленности, транспорта и связи, науки и техники, туризма и экологии, сельского хозяйства и других сферах. Среды крупномасштабных совместных проектов выделены: создание транспортного коридора вокруг Черного моря и его интеграция с трансевропейскими коммуникациями, формирование объединенной энергетической системы, модернизация портов и создание телекоммуникаций.

Однако субрегиональная интеграция стран, длительное время находившихся в разных геоэкономических пространствах, начала испытывать серьезные трудности. Между странами-участниками ЧЭС не сложились предпосылки для формирования регионального рынка на основе разделения труда. Геополитическая обстановка в Черноморье, финансово-экономические кризисы, особенно в России и Турции, сдерживают международное сотрудничество по реализации совместных проектов. Товарооборот между черноморскими странами незначителен, за исключением России с Украиной и Молдовой, испытывающих энергетическую зависимость. Украина объявила стратегическими партнерами все причерноморские страны, в которых таковой не воспринимается. Основной и незначительный внешнеторговый оборот с этими странами приходится на товары ширпотреба.

Большинство стран-участниц ЧЭС декларируют намерения о вступлении в Европейское сообщество. Однако многолетний безуспешный опыт Турции свидетельствует о трудностях интеграции стран, принадлежащих к разным цивилизациям, имеющим социокультурные и конфессиональные различия. Страны-участницы ЧЭС приняли решение о создании зоны свободной торговли, которая рассматривается Евросоюзом как основа для генеральной репетиции перед вступлением в ЕС. Очевидно, что в ближайшем будущем эти интеграционные тенденции не получат должного развития.

22. Постсоциалистическая трансформация

Особый интерес представляет постсоциалистическая трансформация стран Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ). Здесь после падения Берлинской стены сохранился "барьер", проходящий через души людей, существующий уже тысячелетие с момента раскола христианского мира на западных христиан и православных. Если посмотреть на европейскую карту конфессий, то становится очевидным, что новые независимые страны Балтии, Польша, Чехия, Венгрия, Словения и Хорватия вернулись в свое конфессиональное пространство. Вполне объяснима и западная ориентация украинских грекокатоликов, обладающих бесценным опытом рубежной конфессиональности. Ныне водораздел благополучия и нищеты проходит по этой европейской социокультурной границе, где в крупнейшем тройном узле западных христиан, мусульман и православных на Балканах не гаснет зарево этнонациональных и этноконфессиональных конфликтов.

Страны Центрально-Восточной Европы являются парламентскими государствами в отличие от России, Украины и Белоруссии, где президенты возглавляют исполнительную власть и руководят экономической политикой.

Сохранились геоэкономические рубежи на Эльбе, углубляется дифференциация между государствами по основным гуманитарным и макроэкономическим показателям. Если большинство стран ЕС по интегральному показателю -- индексу гуманитарного развития -- входит в группу высокоразвитых государств, а Словения, Чехия, Словакия, Венгрия и Польша занимают срединное положение в мире, то Украина, Албания и Молдавия переместились в категорию беднейших стран мира. Среднедушевой ВВП к западу от Эльбы в 3,1 - 3,5 раза и к востоку в Польше, Венгрии, Словакии, Чехии и Словении в 1,1 - 2,0 раза превышает среднемировой (принятый за единицу), а в Украине, Молдавии и Албании в 3 - 7 раз меньше.

В ЦВЕ выделяется группа стран, где показатель прироста валового внутреннего продукта за 90-е годы ХХ столетия незначительно увеличился или приблизился к ранее достигнутому уровню. Лидером в этой группе является Польша, где прирост ВВП за десятилетие составил 20 %, Чехия приблизилась к ранее достигнутому уровню, далее идут Словения, Словакия и Венгрия. В Восточной Европе наибольший спад отмечается в Украине и Молдове.

К 2000 году почти треть населения стран ЦВЕ превратилась в "новых бедных" и имеет доходы менее четырех долларов в день. В 90-е годы численность бедных и безработных увеличилась в десять раз в значительной степени за счет размывания сложившегося в прошлом среднего класса. Большинство стран ЦВЕ смогло лишь только восстановить уровень экономического развития конца 80-х годов, тогда как показатель среднедушевого ВВП в странах ЕС увеличился на 20 %. Реформы не сохранили предшествующие социальные завоевания, а неолиберальный романтизм о всесилии рынка оказался ложным.

Опыт реинтеграции Восточной Германии свидетельствует, что и в этом, казалось бы, наиболее благоприятном сценарии вхождения в рынок, требуются не только огромные средства, но и возникают острые социально-психологические проблемы. За воссоединение 16,5 млн. восточных немцев с Западной Германией уже заплачено свыше триллиона долларов бюджетных поступлений. Однако разрушить Берлинскую стену оказалось, проще, чем преодолеть экономический и социально-психологические рубежи. Частичная реструктуризация промышленности сопровождалась крупномасштабной деиндустриализацией. Уровень безработицы в восточных землях составляет 20%, а свыше миллиона жителей мигрировали в "старые" федеральные земли. Западногерманские инвестиции пришли в Восточную Германию не из-за чувства национального патриотизма и альтруизма к соотечественникам, а в первую очередь были направлены на устранение потенциальных конкурентов и местного "интеллектуального капитала". Многие жители восточных земель ощущают себя немцами "второго сорта", живущими в "полуколонии" -- промышленной периферии объединенной Германии. И если для экономического выравнивания потребуется минимум десять -- пятнадцать лет, то для преодоления образовавшихся различий в менталитете между "весси" и "осси" -- целое поколение. Отмечается своеобразная ностальгия ("остальгия") жителей восточных земель, осознающих себя другой общностью. Вместе с тем, высвобождение духа предпринимательства и социально-психологический дискомфорт способствуют развитию деловой активности восточных немцев, многие из которых проявляют большую социальную активность, чем представители благополучного западногерманского общества.

После неудачного броска в развитой капитализм, образцом нового подражания для восточнославянских стран стал польский опыт. Действительно, Польша добилась относительно устойчивого благополучия и перестала быть товарной барахолкой для восточных и южных славян. Но при этом нельзя забывать, в стране сохранились элементы гражданского общества, частный аграрный сектор и исключительно влиятельная католическая церковь. Большинство местных коммунистов и при социализме, нося в нагрудных карманах партбилеты, оставались в душе католиками. Но и в Польше нет всеобщего общественного согласия. Победа над коммунизмом здесь была достигнута благодаря организованным в профсоюзы рабочим, наиболее социально пострадавшим в результате "шоковой терапии". Скачек в рынок, когда функции "локомотива" взяли на себя государственные чиновники привел к формированию бюрократического капитализма, основанного на корпоративных связях, а не на свободной конкуренции. У поколения граждан -- "детей социализма" -- отсутствует понимание, что с рыночной ориентацией возрастает индивидуальная ответственность за себя, семью и её благосостояние.

Трансформация геополитического пространства неизбежно вызывает смену экономической ориентации балканских стран. Не случайно в политике крупных европейских держав на Балканах особое значение придавалось транспортным коммуникациям. На протяжении столетий Западная Европа в противостоянии с Османской империей, ревниво относясь к усилению России в Черноморском регионе и на Балканах, стремилась решить наряду с политическими экономические задачи -- создать транспортный коридор в направлении на Восток. Вершиной этой политики явилось строительство Багдадской железной дороги. Правда, Германия получила свободу действий с согласия Российской империи. Компромисс был достигнут за счет возможной реализации другого трансконтинентального маршрута из Европы через Украину, Кавказ в Персию и Британскую Индию. Потсдамское соглашение 1910 года выразилось в согласии России не препятствовать Германии в строительстве Багдадской железной дороги и сомкнуть в будущем русско-персидскую (Трансперсидскую) магистраль с германской. Существовал российский (славянский) проект 1908 года строительства дороги, соединяющей Дунай с Адриатическим морем через Черногорию или Далмацию и австрийский проект строительства железной дороги через турецкий санджак Новибазар, отделявший сербов королевства от сербов Черногории, Герцеговины и Боснии, но соединявший Вену через Сараево с путем на Салоники.

В конце ХХ столетия геополитический конфликт на Балканах сопровождался необъявленной геэкономичесокй войной. Только в результате эмбарго против Югославии потери придунайских стран составили сотни миллиардов долларов, в три раза уменьшились объемы перевозок и грузооборот дунайских портов. Самое удивительное, что бывшие социалистические страны региона не только хранят по этому поводу "гробовое молчание", но и выстроились в очередь у порога Североатлантического военного блока, ожидая с протянутой рукой подаяния западных финансовых институтов. Балканы, зажатые "железным занавесом" НАТО и ЕС с севера, запада и юга все больше превращаются в глубокую европейскую периферию. В результате ослабленных внешнеэкономических связей и дальнейшего падения уровня и качества жизни сформировался балканский маршрут транспортировки наркотиков (героина) и краденных автомобилей, возросло число преступных организаций, занимающихся незаконным бизнесом.

Натовские бомбардировки территории Югославии уничтожили транспортные коммуникации, главное направление которых было ориентированно на Восток. Несомненно, богатые США и Западная Европа построят новые мосты и дороги, но это уже будет новый коммуникационный каркас, открытый преимущественно на Запад. Как это не парадоксально, но был выбран экономически самый оптимальный вариант, когда в целях создания новой сети транспортных коридоров, разрушена сложившаяся, но по техническим параметрам устаревшая коммуникационная сеть. В этом контексте один из уничтоженных мостов в городе Нови-Саде, восстановленный советскими саперами в конце Второй мировой войны, уже более полувека лимитировал судоходство по Дунаю. При высоком уровне воды в реке судоходство ограничивалось. Пассажирские суда на Дунае строятся с разборными капитанскими рубками с учетом прохода низких мостов. Кроме того, отсутствие надежной связи Воеводины с Сербией может усилить центробежные тенденции в автономном крае, где проживают преимущественно венгры.

Балканы остаются самым слабым звеном в намерениях Запада по созданию так называемых "критских" транспортных коридоров, сдерживают формирование нового коммуникационного направления к Черноморью, Закавказью и Ближнему Востоку. После интервенции НАТО в Косово блокирован на неопределенное время основной коридор из Западной Европы на Ближний Восток. С запада из Среднедунайской низменности наиболее удобный транспортный проход на Восток идет по долине Моравы и далее к Софии между хребтами Стара-Планины и Родопов по долине Марицы. В перспективе от геополитической обстановки на Балканах будет зависеть реализация южного маршрута Великого Шелкового пути.

В конце ХХ века Запад с помощью военных акций усилил геополитическое присутствие на Балканах в надежде "прорубить" коридор к энергетическим и другим ресурсам Черноморья, Закавказья и Ближнего Востока под контролем США и их союзников по НАТО, прежде всего Германии, Великобритании и Турции. Балканский кризис оказал огромное отрицательное влияние на экономику большинства стран региона.

Пораженные радиацией атеизма "братья славяне" надеются не на свои собственные силы, а на материальную помощь Запада. Не случайно, когда Югославию обстреливали американскими ракетами, другие балканские страны выстроились в очереди у порога процветающего Запада с надеждой на капиталы в обмен на лояльность. Желание местных политических элит жить по западным стандартам затмило разум. В мифической географии развертываются основные политические события, выбираются новые "стратегические" партнеры и прокладываются транспортные коридоры.

Какую картину мы имеем на Балканах? До распада малой "империи" на Балканах -- федеративной Югославии, это была самая процветающая страна в регионе и предмет зависти для советских людей. Прогремевшие в конце ХХ века балканские конфликты не только не решили местные проблемы, но превратили регион на долгие годы в зону международной политической и экономической нестабильности. За четыре балканских войны 90-х годов было убито 250 тысяч человек и свыше 3 млн. граждан стало беженцами. Войны нанесли огромный материальный ущерб, частично и полностью разрушили экономику Югославии, Боснии и Герцеговины, Хорватии и Косово, на миллиарды долларов сократился их внутренний валовой продукт. Разрушена коммуникационная сеть в регионе, что нанесло огромный ущерб внешнеэкономическим связям балканских стран. Из-за закрытия и ограничения дунайского судоходства крупномасштабные убытки терпят Болгария, Румыния и Украина, сталеплавильные и нефтеперерабатывающие заводы Австрии, Венгрии, Словакии и Германии.

В расколотом геополитическом пространстве Балкан наметилось несколько векторов. Только Словения и возможно в будущем Хорватия имеют шанс на европейскую интеграцию, включая вступление в ЕС и НАТО. Для этого имеются не только экономические предпосылки, но и принадлежность к западному христианству и реальная географическая близость к Западной Европе. Остальные бывшие республики с преобладанием православных и мусульман превратились в зоны неблагополучия и депрессивного развития. Влиятельной силой на Балканах выступает Турция, поддерживающая местный мусульманский сепаратизм.

Албания, Босния и Герцеговина, Македония, Болгария и Румыния выстроились в очереди у порога ЕС и НАТО, выступив на их стороне против соседней Югославии и надеясь получить "свой кусок" за лояльность. Албании снится Косово, занятое натовскими войсками. Поликонфессиональное псевдогосударство Босния и Герцоговина держится благодаря международным миротворческим силам. Дейтонские соглашения 1995 года не обеспечивают достойных условий для существования и возвращения многочисленных беженцев. Македония надеется на помощь Америки в оснащении вооруженных сил. Эти балканские страны, ослепленные мифологической географией, видят себя рядом с Соединенными Штатами и Западной Европой, забывая, что реальный мир в регионе невозможен без мира с соседями.

В истории редко богатые государства бескорыстно жертвовали жизнью своих солдат за благополучие других народов. Соединенные Штаты получили право на неопределенное время продлевать свое присутствие на Балканах, без каких бы то не было моральных обязательств. Впервые в евразийской истории здесь главной силой выступает страна, не обладающая длительной исторической памятью, не имеющая опыта добрососедского сосуществования, если считать захват северных районов Мексики и уничтожение индейцев.

Пока еще не осознаны социально-психологические последствия перехода стран из восточно-европейского в западноевропейское экономическое пространство. Чехия, Польша и Венгрия выделялись в "социалистическом лагере" своим цивилизационным и культурным статусом. Они служили примером подражания для восточных славян, что в душе осознавали чехи, поляки и венгры. В ЕС эти страны займут место маргиналов. Один из наиболее известных американских ученых в области мировой экономики Лестер Карл Туроу видит будущее бывших коммунистических стран Центральной Европы в качестве дешевого сборочного цеха для стран ЕС, а Украину всего лишь в качестве производителя и экспортера зерна. С вступлением в ближайшем будущем уже состоявшихся членов НАТО Польши, Венгрии и Чехии в ЕС, Украина не только реально оказывается за экономическим "железным занавесом", но и на длительную перспективу наряду с Молдавией и Албанией займет место региональных аутсайдеров. Возрастает геоэкономическая роль Германии в ЦВЕ. В ближайшем будущем геополитический баланс сил в ЦВЕ будет определяться осью Германия -- Россия, между которыми создан энергетический "мост", выступающий одним из гарантов стабильности в регионе.

23. Российский регионализм

Особый интерес представляют процессы регионализации в условиях самого протяженного государства мира. Открытие российской экономики обнажило многие слабые стороны её мирохозяйственной интеграции. Экономика страны оказалась неконкурентоспособной в изменившихся условиях. Сравнительные экономические преимущества, унаследованные от Советского Союза, в значительной степени утрачены. Для улучшения финансового положения страны и наращивания конкурентоспособности необходимы крупные иностранные инвестиции и меры по сокращению оттока за рубеж отечественного капитала.

Академик Дмитрий Львов (2002) отмечает роль России как геотранспортного коридора между Европой и Азией, обеспечивающего самую короткую и эффективную транспортную, инфраструктурную и информационную связь между главными экономическими и политическими центрами мира. Россия лидирует в мире по природно-ресурсному потенциалу, а ежегодный поток доходов от его использования превышает 60 - 80 миллиардов долларов. Однако геоэкономические преимущества России не удается эффективно реализовать.

В условиях либерализации особенно противоречиво влияние внешних факторов на региональное развитие. Леонид Вардомский (1997), внесший значительный вклад в развитие геоэкономики, обосновал концепцию "энергетики" регионализма. В отличие от глобализма, в основном опирающегося на технологическую и культурную унификацию, регионализм реализуется через историческую и географическую близость и стремление соседних стран сохранить свою культурную идентичность. Так, например, приграничный регионализм смягчает неравномерность хозяйственного развития в условиях глобализации. Приграничное сотрудничество, наряду с региональным и субрегиональным, играет исключительно важное значение для трансграничного движения людей, товаров и информации. От того, как материальные и трудовые ресурсы и условия страны и регионов дополняются трансграничными потоками капитала, товаров, технологий и информации, зависит энергетика регионального развития.

Региональное развитие Вардомский определят применительно к России как изменение территориальной структуры хозяйства в соответствии с научно-техническим прогрессом, возрастающей мобильностью факторов производства и конкуренцией, растущими социальными и экологическими требованиями. Неравномерность регионального развития проявляется в факторах территориального разделения труда, социально-экономической пространственной дифференциации, территориальной структуре хозяйства и конкурентоспособности региональных условий хозяйствования. В результате пространственной дифференциации условий хозяйствования выделяются лидирующие и отстающие, богатые и бедные районы. Лидирующие и богатые районы часто выступают в качестве генераторов экономического и культурного развития.

Внешнеэкономическая либерализация в России имела "шоковый" характер и осуществлялась по схемам международных финансовых институтов, отработанных на многих развивающихся странах. Отмена монополии государства на внешнеэкономическую деятельность, сопровождаемая не всегда продуманными решениями, привела к значительным потерям для государственного бюджета. Либерализация сопровождалась отсутствие государственного валютного контроля за внешнеторговыми операциями. Новые границы России, не имеющие таможенного прикрытия, способствовали развитию контрабанды. Большая разница между внутренними и мировыми ценами потребовала введение экспортных пошлин.

В отношении иностранных инвестиций возобладал унифицированный подход к экономическим агентам, действующим на территории России. В результате были отменены многие налоговые и таможенные льготы, предусмотренные союзным законодательством и компенсирующие высокие риски предпринимательской деятельности. Отмена льгот вызвала ориентацию зарубежных инвесторов преимущественно на высокодоходные и некапиталоемкие проекты. Одновременно иностранные инвесторы получили оперативный простор для деятельности на рынке государственных и корпоративных ценных бумаг. Этому способствовали денежный дефицит и слабость российских банков, введение режима конвертируемости рубля по текущим валютным операциям и другие причины.

Либерализация внешнеэкономической деятельности была нацелена на решение текущих проблем, отсутствовала долгосрочная стратегия социально-экономического развития страны. Таможенные импортные тарифы слабо учитывали интересы отечественных производителей. На протяжении ряда лет существовал практически беспошлинный импорт и только в конце 90-х годов был установлен умеренно протекционистский режим. Мирохозяйственная интеграция России осуществлялась как и в прошлом за счет экспорта топливно-энергетических ресурсов и импорта потребительских товаров. На устаревшей технологической базе оказалось невозможным эффективное развитие открытой экономики, диверсификация экспортных функций.

Таким образом, как отмечает Леонид Вардомский, осуществленные институциональные преобразования не дали структурного результата, выражавшегося в увеличении конкурентных преимуществ. Рост зависимости от внешних займов, структура внешней торговли, падение доходности экономики и, наконец, финансовый кризис 1998 года способствовали приданию России специфики периферийной экономики. Как стало очевидным, либерализация оказалась необходимым, но не достаточным условием для устойчивого экономического роста.

Среди объективных причин выделяются инерционность российского хозяйства, существовавшего многие годы в неконкурентной среде. Монополизация экономики, преобладание крупных производств с устаревшими технологиями и слабой способностью приспосабливаться к меняющимся условиям хозяйствования также не способствовали успешной либерализации, сопровождавшейся так же политической и финансовой нестабильностью. Субъективные факторы, усилившие негативные результаты либерализации, обусловлены криминализацией открытой экономики и корпоративными интересами влиятельных финансово-промышленных групп, получивших многочисленные преференции.

Дефицит государственного бюджета ограничил финансовые возможности Федерального центра в проведении региональной политики. На этом фоне усилилась пространственная дифференциация внешнеэкономической либерализации.

Основные российские экспортные производства сосредоточены в сибирских, уральских и поволжских регионах, а в импорте важную роль играют Москва и приграничные территории. Московский регион лидирует по привлечению иностранных инвестиций. Вардомский выделяет три типа региональной открытости российской экономики: центральный, приморский (приграничный) и проэкспортный.

Центральный тип наблюдается вокруг крупных городов-миллионеров (Москва и Московская область, Санкт-Петербург и Ленинградская область, Нижегородская, Самарская и Свердловская области и республика Татарстан). Это регионы с наиболее благоприятным предпринимательским климатом и разнообразными внешнеэкономическими связями. Здесь особо выделяется Москва, усилившая в силу геополитического положения свою исключительную роль в открытой экономике и мирохозяйственных связях.

Москва, став плацдармом освоения российского пространства для зарубежных компаний и банков, эффективно использует столичную ренту.

Приморский (пограничный) региональный тип отличается относительно высокими показателями внешнеэкономической открытости при сравнительно узком спектре внешней торговли и высоком удельном весе в ней соседних стран (Приморский и Хабаровский края, Сахалинская, Камчатская, Магаданская области, республика Карелия, Калининградская и Ростовская область и Краснодарский край).

Открытость проэкспортного типа связана с крупномасштабным экспортным производством, привлекательным для иностранных инвесторов и кредиторов (Тюменская область, республики Коми, Башкортостан, Хакасия, Красноярский край, Архангельская, Белгородская, Кемеровская, Челябинская и другие области). Высокие относительные показатели внешнеторговой открытости достигаются благодаря крупным объемам экспорта.

Кроме вышеперечисленных типов, в России выделяется периферийные регионы, имеющие ограниченные внешнеторговые связи и малопривлекательные для иностранных инвесторов (большинство областей и республик Центрального, Волго-Вятского и Поволжских районов, северокавказские республики и большинство автономны округов).

Современная территориальная структура открытой экономики обусловлена государственной монополией и особенностями регионального развития в советский период, когда преимущественно осваивались северные и восточные регионы, удаленные от морских торговых портов и пограничных переходов. Приграничные территории России, в том числе западные, являются менее развитыми и экономически более депрессивными, образуя своеобразный барьер вхождения страны в мировую экономику. Огромная протяженность России при низкой плотности населения, большие расстояния между производителями и потребителями, растянутость многих технологических циклов производства, большие межрегиональные различия в уровнях социально-экономического развития сдерживают процессы мирохозяйственной интеграции и сохраняют высокие риски предпринимательской деятельности. Размещение производств в экстремальных природно-климатических условиях так же приводит к удорожанию продукции.

Исходя из тенденций глобализации и регионализации обратимся к основным полюсам экономического и технологического развития, которые будут определять геоэкономическую стратегию ХХI века. Глава 6. Соединенные штаты америки

ХХ век с полным правом называют американским. Соединенные Штаты стремительно вошли в начале столетия в число мировых лидеров и с распадом СССР остались единственной сверхдержавой. Политическая, экономическая и военная мощь страны, расположенной в Западном полушарии, позволяет говорить о геополитическом положении, в радиусе которого оказался весь мир. США отличаются социально-политической стабильностью. После гражданской войны самым серьезным испытанием был экономический кризис или Великая депрессия 1929-1933 гг. тогда как Европа стала эпицентром двух мировых войн, а многие страны прошли через испытания революциями, переворотами, массовые волнения с насилиями. Соединенные Штаты продемонстрировали возможность решать сложные социально-экономические проблемы демократическим путем.

24. Геоэкономический ландшафт

Геоэкономический фактор оказал благоприятное воздействие на становление американского могущества. Изолированность и периферийное положение по отношению к Старому Свету способствовали становлению нации без негативного воздействия из вне. И на американском континенте соседние страны не угрожают безопасности и интересам США. Обширная и компактная территория с свободным доступом к двум океанам позволили создать эффективный хозяйственный каркас страны с двумя коммуникационными полюсами экономического и технологического роста на Атлантическом и Тихоокеанском побережьях, открытых к внешнему миру и к внутренним районам страны.

Такое географическое положение "от моря до моря" имеет и Россия - самая холодная, крупная по площади и протяженная с запада на восток страна мира. Но именно это величие ограничивает возможность создания эффективной коммуникационного каркаса и транспортной сети для освоения глубинных территорий преимущественно из одного центра, расположенного в европейской части.

Эксцентрированная двухполюсная система размещения производительных сил создала уникальные геостратегические перспективы. Калифорния и штаты Атлантического побережья США по своей мощи сопоставимы с крупными державами. В результате Соединенные Штаты могут на равных взаимодействовать с двумя другими мировыми полюсами экономического и технологического развития в Западной Европе и Восточной Азии. Можно сказать, что без современной Калифорнии, было бы невозможно говорить о евразийской геостратегии США. Другая в недавнем прошлом крупная страна "от моря до моря" Российская империя/СССР не смогла создать аналогичный экономический и технологический форпост на Дальнем Востоке. В результате она не только утратила геополитическое присутствия в Азии, но и поставила под угрозу целостность территории страны.

Соединенные Штаты делят с Бразилией мировое лидерство по размеру эффективной территории -- наиболее пригодной для жизни людей за исключением с экстремальными природными условиями (высокогорий и низких средних температур). Россия занимает в этом списке пятое место, уступая еще Австралии и Китаю. США расположены в климатической зоне умеренных широт с благоприятными условиями для сельскохозяйственного производства. Недра страны богаты полезными ископаемыми, а экономика в меньшей степени, чем в других крупных державах, зависит от экспорта энергетического сырья.

Особенно необходимо выделить положение Америки в мировом социокультурном пространстве. Соединенные Штаты -- страна на рубеже западноевропейской цивилизации, страна эмигрантов, образующих маргинальные субкультуры с высокой энергетикой деловой активности. Иммигранты взяли из Старого Света главное интеллектуальное богатство -- Великую хартию и создали на американском континенте правовое демократическое государство, где свобода предпринимательства ничем не ограничена, кроме закона. И сегодня американская экономика является самой либеральной в мире. Исполнительная власть (правительство) не берет на себя функции организации или координации производства. Налоговые ставки устанавливаются не в интересах пополнения государственной казны, а в целях экономического стимулирования производителя.

Страна классической модели свободного предпринимательства является наиболее религиозной после Индии. На американском долларовом банкноте напечатано "Мы верим в бога". Большинство американских миллиардеров исповедует баптизм -- наиболее стойкое и последовательное маргинальное течение местного протестантизма. Выходцы с "туманного Альбиона" принести через океан отмеченные Монтескье в "Духе законов" характерные черты англичан, которые превзошли все народы мира в набожности, торговле и свободе. Протестантами из протестантов являются мормоны, которым отдают предпочтение при найме на работу во многих частных компаниях. Мормоны отличаются особым трудолюбием и абсолютной честностью, их жизненные приоритеты: семья, религия и бизнес.

В 90-е годы среднегодовые темпы роста экономики США были выше, чем в Японии, Германии, Франции и Великобритании. Особенно впечатляющим является сокращение энергоемкости производства за последние тридцать лет на 33%. За полвека удвоилось производство сельскохозяйственной продукции, тогда как число занятых на фермах уменьшилось на 70%.

Военно-промышленный комплекс США обеспечивает не только внутренние потребности, но и свыше 50% мирового экспорта оружия. Крупнейшими получателями вооружения являются страны, расположенные вдоль внешнего евразийского пояса (римленда) -- Турция, Израиль, Кувейт, Египет, Япония, Тайвань, Южная Корея. Основа военной доктрины США - максимально мобильная, оснащенная современной техникой, немногочисленная профессиональная армия. Численность вооруженных сил сократилась за период 1970-1998 гг. с 3,1 млн до 1,4 млн человек.

После распада СССР в Америки усилилось внимание к реализации евразийской геостратегии. Этой цели подчинена даже программа строительства круизных лайнеров. С завершением эпохи противостояния двух сверхдержав в результате конверсии военного судостроения значительная часть мощностей заводов начала использоваться для строительства круизных суперлайнеров валовой вместимостью от 75 до 130 тысяч рег.т. и 3 тысяч туристов. Президент США Билл Клинтон поставил задачу строительства мегалайнеров вместимостью до 4-5 тысяч человек, что позволит обеспечить отдых и туризм американских граждан в любой части планеты. И не только отдых. Мегалайнеры могут использоваться как базы дислокации американских войск в зонах "жизненных интересов" Америки в евразийском римленде вдоль всей внешней границы хартленда.

Государственный бюджет и налоги являются главным фундаментом взаимодействия законодательной и исполнительной властей. Бюджет и налоги рассматриваются не только как фискальная проблема, но как важнейшее орудие регулирования экономики. По сравнению с другими крупными странами, Соединенные Штаты затрачивают на сбор налогов фантастическую сумму -- 75 млрд. долларов.

25. Мировое господство

Вот как описывает Збигнев Бжезинский (1999) восхождение Америки к мировому господству. В конце ХХ века Соединенные Штаты стали первой и единственной мировой державой, господствующей в военно-стратегическом, экономическом, технологическом, информационном и культурном пространствах планеты. Мощь мировой державы опирается на способность быстро мобилизовать огромные экономические и технологические ресурсы в военных целях и культурную притягательность американского образа жизни.

По аналогии с претендующими в прошлом на мировое господство и морскую мощь Римской и Китайской империями культурное превосходство играет для Соединенных Штатов важную цементирующую роль. Опирающаяся на военные завоевания Монгольская империя Чингисхана сравнительно быстро установила политический контроль над евразийской степью, которую геополитики определяют как "сердце мира" или точку опоры для мирового господства. Отсутствие культурного превосходства привело к адаптации и ассимиляции монголов к местным условиям и распаду крупнейшей сухопутной мировой империи. В отличии от монголов, западноевропейские государства достигли с помощью морской мощи настоящего, но коллективного, мирового господства, опираясь на географические открытия, колонизацию новых земель, торговлю и культурное самоутверждение. Но только Соединенные Штаты по масштабам и влиянию стали уникальной мировой державой, способной контролировать не только все моря и океаны, но и с помощью берегового контроля силами десанта осуществлять власть на суше с большими политическими последствиями. Несомненно, Россия, Китай и другие преимущественно незападные страны болезненно воспринимают гегемонию Америки, однако жесткая правда заключается в том, что в самоубийственной ядерной войне они неспособны победить. Кроме того, необходимо учитывать американское господство в области глобальных коммуникации, информационных технологий и массовой культуры. В мировой сети международных финансовых институтов и организаций также доминирует американское присутствие. Соединенные Штаты, возникшие на рубеже западноевропейской цивилизации, обладают уникальной энергетикой маргинальных субкультур, имеющих общие религиозные и этнические корни со многими зарубежными общинами. Это так же усиливает мощь государства.

На рубеже ХХI века Соединенные Штаты выиграли экономическое соревнование с Западной Европой и Японией, экономика страны стала одной из самых конкурентоспособных в мире, а государственный бюджет -- бездефицитным. Америка опережает своих главных конкурентов в сфере высоких технологий. Наиболее быстрорастущим сегментом американской экономики стали информатика и телекоммуникации, банковский бизнес и микробиология. Создатель компьютерной компании "Майкрософт" Билл Гейтс, проделавший за короткий срок путь от простого парня до одного из самых богатых людей планеты, стал воплощением американской мечты.

Соединенные Штаты являются мировым лидером в области информационных технологий. Это делает невозможным серьезную конкуренцию со стороны пользователей программного обеспечения к разработчикам технологий, всегда обладающих первичной информацией. Рождается новая формула мирового господства: "Кто владеет информацией, тот владеет миром". Билл Гейтс считает, если тебя нет в мировых электронных сетях, то ты не существуешь в Мире. Под натиском информационных технологий деньги теряют былую власть. Конкурентоспособность все больше и больше определяется не финансовыми, а интеллектуальными ресурсами. А это в свою очередь дает принципиальное преимущество экономике США перед другими странами, в большей степени зависящих от спекулятивного капитала фондового рынка и, соответственно, от мировых финансовых потрясений.

По подсчетам социологов, в любом обществе число способных к бизнесу людей, составляет не более 10%. Это наглядно иллюстрируется на примере американских социальных классов, где богатые составляют около 10%, средний класс -- 60% и бедные -- 30%. В нижнем классе преобладают чернокожие американцы, испаноязычные выходцы из Латинской Америки и выходцы из Азии. За последние десятилетия отмечается увеличение общественной роли в среднем классе лиц китайского, японского и корейского происхождения. Хотя их абсолютная численность пока невелика, средний доход семей азиатского происхождения превышает доход белой семьи.

В будущем реальная напряженность в американском обществе может быть вызвана расовыми и этническими причинами, обусловленными различиями в социальном и экономическом статусе. В США неоднозначно оцениваются попытки интеграции черной общины в американское общество. Движение сторонников Мартина Лютера Кинга за равные гражданские права потерпело поражение. Новые лидеры негритянского движения выступают за особые права черных, вплоть до признания суверенной афро-американской нации. Согласно демографического прогноза, к середине ХХ1 века численность белого населения сократится с 70% до 50%, испаноязычные американцы составят 25%, афро-американцы -- 15%,выходцы из Азии -10%. Мексиканцы (чиканос) будут в большинстве в Калифорнии и Нью-Мехико. В этих штатах, аннексированных в Х1Х веке у Мексики, чиканос могут придти к власти демократическим путем. Поэтому геополитики прогнозируют возможный распад федерации.

Страна эмигрантов, достигшая высокого уровня качества жизни, остается притягательной для иностранцев, стремящихся в Соединенные Штаты по экономическим мотивам. Можно запретить или ограничить въезд в страну, но, увы, богатое общество не может обойтись без дешевой неквалифицированной рабочей силы.

Согласно прогнозам к 2025 г. в США, как и в других постиндустриальных странах, доля большинство электората будут составлять граждане в возрасте старше 65 лет. Это приведет к возможному конфликту между основными социальными группами. Старшее поколение, зависимое от правительства, больше волнуют проблемы социальной защиты, чем образования.

В будущем возможны негативные последствия социального гедонизма -- социокультурной установки на получения удовольствий любой ценой. Так погибла демократия в Древней Греции. Кроме того, в американском обществе падает роль ценностей, основанных на религиозных чувствах. США выделяются среди постиндустриальных стран по преступности, численности заключенных и наркомании.

Предметом особой гордости американцев является демократия, основанная на приоритете гражданского общества и индивидуума перед государством, разделение властей, федерализме и двухпартийной системе. Аналитики отмечают резкое снижение политической активности американцев. Элита ведет ожесточенную борьбу за власть, используя для поддержки общественного мнения "войну компроматов". Особенности национально политической "охоты" продемонстрировал так называемый Моникагейт. И ходя любовницы были у многих американских президентов, дело не в их количестве, а в качестве. Если с этим возникают трудности у президента самой могущественной державы, возможны и ошибки в мировых делах, когда Америка пытается силой "дарить" права человека другим народам.

На фоне успехов политической демократии и экономики аналитики выделяют примитивизацию массовой культуры, направленной на удовлетворение потребительского спроса. Граждане единственной мировой державы и самой богатой страны мира убеждены в национальной исключительности и превосходстве над другими народами. Через это прошли и великие империи прошлого с известным результатом.

Стремление США к мировой гегемонии вызывает неизбежную внешнюю реакцию. О какой подлинной европейской безопасности можно говорить, если она по-прежнему обеспечивается преимущественно в американских интересах? США доминируют в НАТО и ООН, пытаются диктовать свои правила при разрешении конфликтов, возникающих в "евразийском доме". Соединенные Штаты Америки применяют политику двойного стандарта к странам бывшего "социалистического лагеря". В одной стране они обвиняют президента в несоблюдении "прав человека" и наказывают народ, в других поддерживают местную коррумпированную власть, способствующую реализации американской евразийской геостратегии. Глава 10. Трансформация преференциальных режимов

"Для того, чтобы поднять государство с самой низкой ступени варварства до высшей ступени благосостояния, нужны лишь мир, легкие налоги и терпимость в управлении, все остальное сделает естественный ход вещей".

Адам Смит

В постсоветских странах широкое распространение получила мечта о свободном предпринимательстве, как отдельно взятых зонах процветания в пространстве экономического кризиса. Идея создания свободных экономических зон (СЭЗ) стала важным инструментом политической борьбы за власть. Пики "зональной" активности совпадают с выборами народных депутатов и президентов, с "войной" местных суверенитетов. СЭЗ рассматриваются и как альтернатива решения межнациональных конфликтов. Однако, несмотря на "триумфальное" шествие от южных широт до северных морей намерений по созданию СЭЗ, они не стали плацдармом рыночных преобразований. Стало очевидным, что недостаточно одного желания. Создание СЭЗ является сложной проблемой геополитической экономики, когда на социокультурных рубежах формируется взаимовыгодный преференциальный режим с учетом внешних и внутренних факторов развития (Дергачев, 1996).

Свободные экономические зоны -- реальность современного мира. В СЭЗ отрабатываются модели мирохозяйственной интеграции на основе преференциального режима. Постсоветские страны не первыми пытаются осуществить переход к свободному предпринимательству путем поэтапного создания СЭЗ. Имеется богатый зарубежный опыт со своими особенностями -- от высокой культуры рыночных отношений и предпринимательской этики, современных коммуникаций и высоких технологий в Западной Европе до относительно дешевой рабочей силы и низкой арендной платы за землю на Востоке. Этот опыт нельзя слепо переносить из одной страны в другую, но необходимо знать. Чем больше местные особенности экономики сочетаются с привлекательностью для зарубежных инвестиций, тем больше шансов на успех. Нелишне обратить внимание на бывшие социалистические страны Восточной Европы, многие из которых "переболели" идеей СЭЗ и накопили не только положительный опыт.