Цифровое движение как инструмент артикуляции гражданского активизма

И: Это да.

Р: Ответила я на вопрос?

И: Да, да , конечно! А как вы думаете какие существуют барьеры? Вот вы уже назвали временные барьеры.. то что может быть финансово может как то человека наоборот не сподвигнуть заниматься социальной активностью, потому что финансово затратно, временно затратно? А какие ещё могут быть барьеры в рамках именно в условиях российской реальности, не в мировой?

Р: Мне кажется, что существует некоторая, ну может неосведомлённость или так слабо посвященность населения о том как можно прийти к каким-то изменениям? То есть, наверное один из факторов это слабая осведомленность о путях как можно что-то изменить. Слабая наверное наша проблема в стране это слабый уровень доверия и не только доверия но и что что-то можно сделать самостоятельно. Плюс естественно, если мы говорим о не мегаполисах, а там о глубинке российской, о регионах, где меньший уровень зарплат, да и в Москве в принципе тоже люди озабочены экономическими такими проблемами, да, жизнеобеспечения. Сейчас, наверное, это будет ещё более выражено. Т.е. люди озабочены именно вопросами проживания, ну первоочередными, то есть как пирамида масла, когда мы закрываем нашу базовую потребность, то можем перейти на другой уровень, хотя иногда, кстати проблемы экологического характера, они базовых потребностей касающихся здоровья своего, близких, жизни, потому что если у тебя через дорогу мусорный полигон, который загрязняет воздух, воду и почву, то, соответственно ты не можешь быть уверенным, что заболевания это не последствия жизни рядом с этим полигоном в 2018 году, особенно. Насколько люди активно выходили в Подмосковье Волоколамск, Кучино под Казанью, борясь за свои экологические права жить в чистой экологии, дышать чистым воздухом. То есть я немножко в дебри ушла.. вопрос был о том, какие барьеры... Барьеры я так думаю, что в первую очередь это открывать свои базовые потребности и от этого нехватка сил, времени, на то чтобы заниматься общественной деятельностью. Неосведомлённость как это сделать, недоверие или не вера в возможность что-то изменить, и возможно ещё такой фактор серьёзный как страх, потому что люди, которые читают как минимум негосударственные СМИ постоянно видят новости о том как кто-то из активистов был задержан, административное наказание получил, а кто-то может даже и тюремный срок. Я думаю, что такие новости, конечно же снижают желание людей участвовать.

И: Поняла. А как бы вы оценили государственные платформы и мероприятия, с точки зрения выражения гражданского активизма? Я знаю, что их в принципе не так много, если брать мероприятия, но платформ гораздо больше?

Р: Ну, вы знаете, это что всплывает сразу в голове - это там площадка, например, "добродел" или "активный гражданин" в Москве и Московской области работает. Это РОИ, на которой в общем возможно организовать и собрать подписи под петициями и какая-нибудь карта экологических проблем на сайте РИА новости. Я не могу сказать ну так на вскидку, скажешь много этих площадок. В чем их плюсы - это во-первых, конечно, в том, что если они официальные, то официальные органы власти, лица, принимающие решения обязаны рассмотреть вопросы, которые поднимаются на этих площадках. То есть замолчать их точно нельзя. В чем их плюсы? Это вы спросили?

И: В чем их положительные и отрицательные стороны?

Р: Отрицательные, возможно, как многие, такие площадки, связанные с большими данными очень часто плохо работают, например у нас госуслуги, которые виснут регулярно, про которые ходят легенды. Я так думаю, что на таких общественных площадках могут быть такие сложности, потому что не только проблемы не только в том что негосударственных как раз в том что может быть большой наплыв пользователей, соответственно, какие-то технические возможны проблемы. И может быть меньше распиаренность, что ли. Известно про них людям, не сильное доверие к ним будут собирать большие количества подписей. Обсуждение нужно смотреть - есть исследования на тему, люди об этом говорят.

И: А как вы думаете, на ваш личный взгляд, их достаточно таких государственных площадок или их не хватает?

Р: Я честно говоря не очень хорошо знаю как в регионах обстоят дела с этими площадками, вот лично я доброделом пользовалась за какие-то вопросы по благоустройству: какой парк нужно там очистить или дополнительные лавочки поставить в этом парке, то есть для меня, я не считаю что их должно быть 1000000 этих площадок, должно быть несколько удобных, которые позволят решать проблемы, то есть мне сложно сказать насколько, то есть мне кажется что их не должно быть много именно потому что когда их много сложнее скажем так реагировать на вопросы которые поднимаются на большом количестве платформ, но они должны быть эффективными, должны быть многопрофильными, удобными они должны быть известны людям, должны быть технически иметь хорошую начинку, чтобы не "ложиться", когда туда много пользователей приходит. И так далее, так далее. Скорее всего так.

И: Поняла. Занимаясь исследовательской деятельностью вы замечали что есть какая-то специфика или тенденция, связанная с появлением той или иной общественной организации той или иной её направленности, то есть может быть какие-то события , которые влияют, есть какие то события, которые влияют на допустим на массовое появление каких-то определенных групп общественных организаций в России? Опять же выговорили про экологические и полигоны, может у них были какие-то тенденции, связанные или ещё что-то?

Р: Я ну совершенно уверена, что любая экологическая проблема и не только экологическая, у населения вызывает таки ростки гражданских инициатив, когда-то эти инициативы сенциализируются и приводят к превращаются в организацию масштабную или не масштабную, когда-то они остаются не формальными, не формальной группой людей, которая пытается решить, что там путем протестов, подписания писем, может быть информирования, решать, ну позволяют решать какую-то проблему, в частности если это касается мусорных полигонов, то это пожалуйста, информирование соседей, написание писем в администрацию президента, администрацию города, зеленым и так далее, конечно проблема подстёгивает создание инициатив, но многие инициативы, многие организации уже существуют, такие как Гринпис, они всегда ну скажем так в авангарде движения, всегда обращают внимание на такие проблемы. Что ещё можно сказать про такие инициирующие события. Мне сложно сказать по статистике, я знаю, что некоторые события наоборот что сужают возможность работы общественной организации, например закон об иностранных агентах, о социально ориентированных организациях, о волонтерстве. В какой-то момент эти законы воронку действия сужали для организаций: кто-то не давал финансирование или ещё что-то. Но конечно возникает проблема, возникает ячейка, которая начинает ее решать, наверное так.

И: А это связано с тем, что государству не хватает собственных ресурсов для решения этой проблемы или это связано с тем, что государство не знает о данной проблеме и это организация, которая об этом бы оповестила?

Р: На сколько я вижу из своих исследований, общественные организации не пытаются стать альтернативой государственных служб, они пытаются залатать те существующие дыры, которые не в силу того, что государство такое плохое, а в силу сложных механизмов, которые тормозят действия государства в экстренных случаях, ну естественно есть какие то области, которые государство не закрывает, не зная из-за человеческого фактора, из-за фактора чиновничества например, с регионе долго не сообщает наверх о каких-то проблемах у себя на местах, потому что это чревато наказанием местных чиновников такое наверняка тоже есть, но в целом, общественные организации пытаются закрыть те прорехи, которые есть из-за несовершенства нашего законодательства из-за человеческого фактора, из-за того что может быть гражданские инициативы они гибкие, чем государственная машина, например, сейчас с масками в больнице. Больница не имеет права покупать на свои деньги там без согласования, как же это называется..., секундочку, я сейчас вспомню: каждую закупку больница обязана провести через госзакупки, так называемые, и этот механизм длится месяцами, а например, маски нужны сегодня и общественная организация может быстрее доставить эти маски, чем государственная больница их заказать их, выиграть тендер, и так далее, так далее, то есть получается что если такую масштабную ситуацию рассматривать как сегодняшняя эпидемия- то гражданские инициативы он гибче потому что они не имеют тех бюрократических препон, иногда, а иногда они имеют и больше препон. Если говорить о чрезвычайных волонтерстве, например, или о волонтерских организаций "Добровольные лесные пожарные" "Добровольное спасатели", которые приезжают в места ЧС, где загорелся пожар, "ДЛП" могут затушить его пока маленький этот пожар, пока он костер ещё, пока он не стал ещё ЧС, эта гибкость и скорость гражданских инициатив, которая может бороться с маленькой проблемой, пока она не стала большой. С большой проблемой должно бороться, наверное, большой брат, ну не знаю кто... Маленький человек может бороться с локальной проблемой и достаточно эффективно.

И: В ходе своих исследований я узнала, что люди часто готовы подписывать петицию в ряде активностей, в том числе на платформе Change.org, ей как-то больше доверяют чем рои, хотя там тоже есть петиции, но это скорее связано с регистрацией, это через госуслуги, не все хотят. Вот и такая была тенденция, люди говорили ,что я ее подписываю, но пр. Это и не знают будет результат- не будет. И даже иногда знают, что результата не будет, но все равно подписывают. тогда, как вы думаете почему люди всё-таки соглашаются принимать участие в такой активности, но при этом знают, что ... заранее знают, что может результата не будет?

Р: Знаете, возможно, это такое очищение совести, потому что ты хочешь внести вклад посильный, тут нельзя людей осуждать - это такой акт оказания поддержки инициатору петиции или солидарность с людьми, которые считают что это проблема, но дело в том, что, насколько я знаю, может и ошибаюсь, но, по-моему, рассматривать петиции у нас могут только государственные власти, оформленные только на РОИ. Change.org популярная такая платформа, на которой ты только, по-моему, почту свою оставляешь, ну или аккаунт в соц. сети - это более безопасно, как будто бы, и это, скажем так, привлекает к проблеме, это не бесполезно, это создает резонанс, но этот резонанс должен дальше вылиться в решение проблемы и для этого необходимо использовать государственные площадки. Получается, что возможно это вступительная ступень к тому, чтобы сделать популярной для другую петицию - люди через Change.org делятся посредством репостов в Фейсбуке, в ВКонтакте и ещё где-то, повышая осведомленность пользователей сетей, 

И: Поняла. Вы уже упомянули социальные сети, как вы думаете какова роль социальных сетей в проявлении гражданского активизма, в том числе в России?

Р: Думаю она очень большая сегодня. Потому что глупо отрицать, что социальные сети вошли в нашу жизнь крепко глубоко и что большая часть населения не проводит там время, а порой и в пяти сетях, или там сколько? У нас почему то популярны все сети, существующие сегодня. И даже те сети, которые изначально были нацелены на развлечение, типа Instagram, фотографий, но сегодня требование времени это написание так сказать длинного поста под фотографией, иначе ты не блогер. То есть социальные сети сильно влияют, я даже рассмотрела отчёт и может даже вам будет полезно интересно есть такой ежегодный отчёт агентства "We are social" Я посмотрела за 2019 год - по-моему проникновение в мире около 57 процентов, а активных пользователей соц. сетей - 47. То есть половина населения мира - это активные пользователи соц. сетей. Естественно, это площадка, где каждый может высказать свое мнение, где каждый сам себе писатель, журналист, кто хочешь, соответственно, естественно, это даёт возможность донести своё мнение, дает возможность распространить информацию за счет репостов, и, соответственно, поддержать какие то инициативы. Это как знаете, вам наверняка знакомо такое понятие как "слэктивизм". Проявляется как маленькое действие либо не требующее от тебя никакого усилия, но ты уже оказал поддержку, ты как будто активист.

И: Хорошо, вот вы уже сказали про "слэктивизм". Насколько я понимаю этот термин это больше "диванный активизм", то есть ты можешь буквально нажатием одной кнопки подписать петицию, написать что-то и ты уже выразил свою гражданскую позицию. А насколько такой вот активизм возможно результативен или помощник настоящему активизму или качественен активизму, который способен что-то изменить? Такой активизм результативен?

Р: Я думаю, что сегодня он очень результативен. С 2020 года я это наблюдаю, как соц. сети становятся таким ресурсом для гражданской мобилизации. Первое исследование, которое мы с коллегами проводили связаны были с гражданским подъемом когда горели леса в Подмосковье, в центральной России. Тогда ещё был жив ЖЖ так активно, и люди распространяли информацию, где и какие нужды, как доехать, кто со мной. Это было такой ячейкой, которая но в распространяла информацию, уже популярные некогда блогеры он уже были ядро сети благодаря им распространялась информация, координировались действия волонтеров. Соответственно, был такой массовый подъем именно благодаря тому что в соц. сетях очень активно распространяется информация . Она очень быстро распространяется. Ее может быть много, когда-то она может быть ложной, но может быть и реальной, если ты доверяешь своему источнику да то есть ты готов действовать. Информирование, мобилизация, координация действий происходит сегодня во многом в социальных сетях - это удобно это быстро, это доступно. Плюс после 2010 когда очень много инициатив были созданы именно в интернете, то есть, та же "Арабская весна", пишут о ней как о такой Твиттер-революция, в Фейсбуке миллионы людей собирались на событие, но есть конечно, и альтернативная точка зрения, что социальные сети не влияют так, как нам хотелось бы, но мы не можем отрицать того, что информация распространяется именно там. Мое небольшое такое исследование, которое посвящено было волонтерской деятельности после пожара в библиотеке «ИНИОН» в 2015 году, тоже подтвердила вот это предложение, что информация распространяется о необходимости участия в соц. сетях. Волонтеры, с которыми я общалась, почти все, узнали о пожаре и о том что нужна помощь через Фейсбук, но там была особая ситуация, и там была высоко интеллектуальное сообщество, ну я, высоко не то слово, но это были люди, которые все принадлежали к творческим, научным или околонаучным профессиям, которые каким-то образом либо ментально, либо библиографический были связаны с «ИНИОН», институт информации общественных наук, там был такой площадкой Фейсбук. Я просто сейчас к тому веду: для разных инициатив разные социальные сети могут являться площадкой. Вот, но это если уже говорить о каких-то социально-демографических и других характеристиках самих активистов. Я может быть ушла далеко.

И: Нет. Мне правда интересно узнать об этом, потому что скажем так, активизм бывает разный: он может, скажем так, звать на событие, как вы уже упомянули. Нужна была помощь с восстановлением библиотеки после пожара?

Р: Там нужно было.. когда гасили пожар, там фонды библиотечные были залиты водой и пеной, и нужно было собирать коробки с оставшимся фондом, чтобы книги не отсырели, не покрылись плесенью.

И: Вот! И как бы есть такой вид активизма, а есть такой вид, который я собственно, сейчас изучаю - это цифровые движения, именно в поддержку чего-то. Вот в 2019 году у нас были такие движения в Москве и в принципе в России, такие как "Я/Мы Иван Голунов" или "Свобода Павлу Устинову" . Как вы думаете, какую роль сыграли социальные сети в данных делах?

Р: Но я думаю, конечно, что роль этих сетей была велика. Говорим о том, что были кампании, когда люди меняли свои аватарки на «Я/Мы». Это тоже один из типов цифрового активизма, как вы сказали. То есть естественно, если бы не было соц. сетей, он бы не был доступен. Негде было бы аватарку ставить. Плюс я думаю, что ещё такой момент, почему социальные сети, потому что изначально, если я правильно помню… Но с Голуновым там на федеральных каналах и в СМИ тоже освещалось.

И: Да, да.

Р: Вот со вторым кейсом там было больше информации, ну, скажем так, в не государственных СМИ: «Медуза», типа, что там еще? «Дождь» и так далее. То есть те СМИ, которые, аудитория которых часто является пользователями отдельных социальных сетей, в частности Фейсбук также, ну, может быть, я сейчас преувеличиваю, но, думаю, это такое стереотипное классическое мнение, что в Фейсбуке сидят люди, которые не подростки, люди уже тридцать - сорок, люди, которые может быть знают языки там, у них есть круг общения из иностранных коллег, может быть это топ-менеджеры, или имеющие принадлежность к университетам, к каким-то интеллектуальным профессиям, к науке, и так далее. Я думаю, что со временем это меняется портрет пользователя ну еще там года три - четыре назад скорее это было вот так вот. Сейчас Фейсбук тоже разнообразен, но я так думаю, что это связано, именно, со спецификой проблемы, которая обсуждалась в негосударственных СМИ, преимущественно, и, возможно, это было связано с тем, что вопросы и саму проблему поднимали люди, которые являются лидерами мнений для аудитории в этих соц. сетях. То есть это были журналисты, это были какие-то медийные личности, люди - актеры, которые имеют большую аудиторию в этих соц. сетях. Вообще вспоминаю, что примерно тоже самое было с Олегом Кашиным, журналистом. тоже где-то в начале 2010 - х годов, правда была проблема в том, что его по-моему избили, и тоже люди собирали подписи, но собирали оффлайн-подписи, и тогда ещё был расцвет «ЖЖ», это был ещё не сильно большой подъем ВКонтакте, Фейсбук. Ответила я на вопрос?

И: Да, да. А как вы считаете, насколько равнозначны активистская деятельность в онлайн среде и уличный активизм - именно пикеты, митинги, другая форма активности?

Р: Цифровой активизм до некоторого времени или в некоторой степени, наверное, более безопасен для человека, для гражданина. И хотя сегодня мы тоже видим, что существует, как это называется - криминализация деятельности - в соц. сетях, то есть она может быть расценена как призыв к экстремизму, разжиганию. То есть, наверное, вот эта институционализация вот таким образом, она делает в некоторой степени равнозначной деятельность онлайн и оффлайн, то есть как ответ государству, мы видим, что эта деятельность она приобретает значимость, поскольку она даёт резонанс больше, чем митинги и пикеты, которые происходят оффлайн, возможно сейчас она приобретает тот же вес, с другой стороны, в гражданской активности есть много мелких дел, которые не могут быть приравненные только к распространению информации. Это кропотливая работа по написанию писем, по сбору данных, по мониторингу, например, если мы будем говорить про экологию -качества воздуха- это много-много маленьких и больших дел, которые не сводятся только к распространению информации и подъему протестного действия. Это еще и реальные действия, которые связаны с взаимодействием с лицами, которые принимают решения, которые влияют на принятие решения, поэтому, скорее всего, скоро это будет равнозначно, особенно в условиях когда мы все переходим на цифру и работаем из дома, например, когда мы не можем выйти и пойти, например, в МФЦ или в администрацию и подписанное рукой письмо передать лицам, принимающим решения, возможно цифровые практики станут такими же значимыми и альтернативными.

И: Поняла. Ольга, а как вы думаете почему формат флэшмобов в сетях с переходом его в уличную разную деятельность, в том числе и одиночные пикеты приобрел такую популярность в прошлом году? То есть до этого были распространены либо просто митинги, либо просто отдельные активисты в социальных сетях, которые зазывали на эти митинги, но не в формате флешмоба? А вот в 2019 году таких вот громких как минимум таких Устинова и Голунова, сестры Хачатурян - очень спорный вопрос, что там было первично и как и за чем идет, и я не помню чтобы уличные движения были был только флешмоб?

Р: Ну, во-первых надо сказать, что есть какие то объективные обстоятельства: не санкционированный митинг у нас ведет к административному наказанию или даже большей соответственности, это перекрывает возможность выхода людей с любой проблемой да, которая для них важна, если они ее не согласовали, то это опасно, соответственно, эта инициатива согласованного митинга, наверное. Ну во-первых это дань времени, ведь мы видим что флэшмобы не только связаны с протестной активностью, но помните Adidas или Nike (женское движение) потом ну м много таких флэшмобов и удобно провести, или как распространение мемов вот "сын маминой подруги" , ну скажем может не всегда легко, но это реальное действие, оно показывает твою солидарность, все равно это очищает твою совесть, что ты хоть что-то сделал, я так думаю это опять-таки это создает резонанс.

И: Хорошо. А если на ваш взгляд, если организовывать такой формат онлайн движение переходит в оффлайн движение, согласованные, которые можно согласовать, которые разрешены законом, будут ли достигать цели активисты чаще?

Р: Если будут согласованные митинги проводится? Можно повторить вопрос

я немножко..

И: Хорошо. Если будут движения в соц. сетях и они же потом будут повторятся на улице в виде санкционированных митингов, одиночных пикетов, то что не будет разгоняться скажем так властью. Будут ли цели активистов достигаться чаще?

Р: Как бы такой гипотетический вопрос... Вы знаете, надо сказать, что очень многие инициативы зарождаются в соц. сетях к потом выходят во оффлайн. Это существующая практика. Тот же ... Когда в Архангельскую область пытались вывозить мусор московский, тоже там из соц. сетей люди выходили. Я думаю, что оффлайн митинги представляют собой большую угрозу для людей, которые, на которых направлен этот месседж. Для лиц, принимающих решения, для администрации, то есть оффлайн митинг это уже что-то реальное, осязаемое и это та сила, с которой надо договариваться. Онлайн, часто флешмоб, он может быть не доходит до тех, на кого он направлен, и, возможно, есть повод сказать: «Так это ж боты, мы не знаем за каждой аватаркой стоит реальный человек или это машина, соответственно, это тоже проблема цифрового активизма».

Приложение 10

Группа не участников цифрового движения.

Приложение 11

Группа участников цифрового движения.

Размещено на Allbest.ru