Размещено на http://www.allbest.ru/

СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ С НАИМЕНОВАНИЯМИ ПРОДУКТОВ ПИТАНИЯ И НАПИТКОВ В РУССКОМ И ИТАЛЬЯНСКОМ ЯЗЫКАХ



СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава 1. Фразеология в контексте культуры

1.1 Понятие фразеологической единицы и классификация

1.2 Фразеологизм как единица культурного кода

1.3 Метафора в гастрономическом коде

1.4 Основные способы перевода фразеологических единиц

Вывод по первой главе

Глава 2. Пищевой код в русских и итальянских фразеологизмах

2.1 Изделия из теста

2.2 Каша

2.3 Суп, бульон

2.4 Мясо и мясные продукты

2.5 Рыба и рыбные продукты

2.6 Яйцо

2.7 Сыр

2.8 Фрукты

2.9 Ягоды

2.10 Овощи

2.11 Грибы

2.12 Орехи, бобы, фасоль

2.13 Пищевые добавки

2.14 Мёд

2.15 Напитки

Вывод по второй главе

Заключение

Библиография

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность данного исследования связана с тем, что фразеология является одной из самых интересных и вместе с тем одной из самых мало изученных областей языкознания. Именно из-за этого в настоящий момент фразеология занимает важное место в лингвистической науке, которую невозможно представить без сопоставления фразеологических единиц, объединённых общим компонентом, которое осуществляется с помощью когнитивного и лингвокультурного подходов. Фразеологизмы помогают глубже понять культуру и историю страны сквозь призму национального языка.

Научная новизна работы состоит в том, что в рамках современной лингвистической науки теоретическая значимость фразеологизмов кулинарной семантической сферы в русском и итальянском языках до конца не определена. Из-за того, что сопоставительный аспект идиоматических выражений в языковой картине мира изучен в недостаточной степени, затруднительно глубже понять культуру и историю страны сквозь призму национального языка.

Объектом исследования являются фразеологические единицы, имеющие в качестве фразообразующего компонента наименования продуктов питания и напитков.

Цель данной работы заключается в выявлении сходств и различий фразеологизмов, в структуре которых содержатся компоненты-наименования продуктов питания и напитков в русском и итальянском языках.

Цель работы предполагает решение следующих задач:

1. Дать понятие фразеологической единицы;

2. Провести классификацию фразеологических единиц;

3. Проанализировать фразеологизмы как единицы культурного кода;

4. Определить взаимосвязь фразеологизма и метафоры;

5. Выяснить, какие существуют методы перевода образной фразеологии:

6. Распределить фразеологические единицы с гастрономическим кодом по группам:

7. Обосновать причины сходств и различий в структуре фразеологизмов с компонентом «пища» в русском и итальянском языках.

Теоретическим корпусом данного исследования стали труды отечественных и зарубежных учёных в области фразеологии и лингвокультурологии. Языковой материал исследования подбирался по наиболее известным источникам русского и итальянского языков - это такие словари, как «Proverbi e modi di dire. La saggezza dei nostril vecchi» (издание Colognola ai Colli - Verona); «Cловарь-тезаурус русских пословиц, поговорок и метких выражений» (В. И. Зимин); «Фразеологический словарь русского языка» (Д. Э. Розенталь, В. В. Краснянский); «Многоязычный словарь современной фразеологии» (под ред. Д. Пуччо); «Итальянско-русский фразеологический словарь» (Черданцева Т. З., Рецкер Я. И., Зорько Г. Ф.). Наиболее насыщенными образами были электронные итальянские и русские статьи периодических изданий. Эти статьи были переведены, и для данного исследования использовались лишь варианты перевода исключительно фразеологических единиц. Теоретическая значимость работы состоит в расширении представления о фразеологических единицах итальянского и русского языков кулинарной семантической сферы с их компонентным, функционально-стилистическим и структурно-семантическим составом.

Практическая значимость данного исследования заключается в возможности применения его результатов в практике преподавания: на занятиях по итальянскому языку, теории перевода, межкультурной коммуникации и лингвокультурологии.

Объём и структура работы были определены целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав с выводами, заключения, библиографии.

ГЛАВА 1. ФРАЗЕОЛОГИЯ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРЫ

1.1 Понятие фразеологической единицы и классификация

Все языки мира очень богаты устойчивыми выражениями, целостными и неделимыми по смыслу словосочетаниями или предложениями, иначе говоря, фразеологизмами. Они делают речь всех живущих на нашей планете наиболее экспрессивной, точной, чувственной и выразительной. Фразеологизмы - это неизменные спутники нашей речи, это живые свидетели прошлого; знание их обогащает наши умы, позволяет лучше постигать язык и более осознанно использовать его. Связь языка и культуры в языкознании не вызывает сомнений.Фразеологическийсоставязыка-этозеркало,вкотором лингвокультурнаяобщностьидентифицируетсвоёнациональное самосознание. Описание свойств фразеологизмов-идиом как языка культуры подтверждает гипотезу Сепира-Уорфа о том, что язык и его фразеологический состав «навязывает» его носителям культурно-национальное мировосприятие. Слово «фразеология» происходит от греческой комбинации слов: «фразис»

- «выражение» и «логос» - «учение» [Введенская, Гвоздарев, Щеболева, 1970: 61]. О предмете и проблемах фразеологии писали и отечественные учёные, и зарубежные исследователи. Как самостоятельная лингвистическая дисциплина русская фразеология оформилась в конце XX-го века. Первое упоминание о ней встречается в трудах академика В. В. Виноградова, после чего его идеи нашли ярких последователей, благодаря которым русская фразеология как самостоятельная лингвистическая дисциплина, обрела чёткие контуры. В то время как на Западе после выхода известной книги Ш. Балли

«Французская стилистика», так и не сложилось фразеологической школы. С течением времени было написано большое количество работ, темы которых посвящены анализу фразеологического состава литературных произведений: художественной, научной, общественно-политической, мемуарной и др. В трудах Шахматова А. А., Фортунатова Ф. Ф., Покровского М. М., Потебни А. А., а в советский период - Поливанова Е. Д., Ларина Б. А. уже содержались наблюдения над семантическими и грамматическими особенностями фразеологических единиц, высказывались мысли об их устойчивости, квазисинонимии и воспроизводимости. Но вопрос понимания фразеологической единицы в течение всего периода развития фразеологии как отдельной отрасли языковедения являлся спорным. «Нет ни одного принципиального вопроса, который не вызвал бы в среде фразеологов острые дискуссии. До сих пор не установлены даже критерии определения фразеологических единиц, нет единства мнений о категориальных свойствах этих единиц» [Виноградов, 1977:116].

В настоящее время во фразеологии существуют шесть классов фразеологизмов (данная классификация была предложена Телия В. Н.):

1) идиомы или фразеологические сращения (идиоматика, бесспорно, является «ядром» фразеологического состава, поскольку только идиомы эквивалентны словам по выполняемой теми и другими целостной номинативной функции, то есть способность словосочетания указывать на какой-либо объект или денотат, ни один из признаков которого не соотносится с отдельным компонентом, входящим в сочетание слов);

2) фразеологические сочетания или фразеологические единства, которые взаимодействуют по своей структуре с единицами лексико-семантической системы языка;

3) паремии (пословицы и поговорки), имеющие и прямое, и иносказательное значения;

4) штампы;

5) различного рода клише;

6) крылатые выражения.

От фразеологических сочетаний идиомы отличаются тем, что в первых одно из имён всегда обладает самостоятельной денотативной соотнесенностью, а другое -- указывает на свой денотат через посредство этого имени. Это образный оборот, смысл которого, не являясь простой суммой значений его компонентов, всё же в той или иной степени мотивируется значениями образующих его слов (воду мутить - врать или в прямом смысле делать воду мутной илом). Иными словами, к единствам относятся идиомы, сохраняющие прозрачную внутреннюю форму. Именно наличие образности отличает фразеологические сочетания от омонимичных им свободных сочетаний.

От пословиц, крылатых выражений идиомы отличаются тем, что первые несут в себе сигналы, свидетельствующие об объективно-модальной их готовности, а фразеологические сращения (или идиомы) - это обороты, нередко образного характера, смысл которых не мотивируется значениями образующих его компонентов. Иными словами, в разряд сращений входят идиомы, утратившие свою внутреннюю форму. А от штампов и клише фразеологические сращения и единства отличаются использованием имени во вторичной для него функции.

Не следует забывать о том, что мотивированность фразеологической единицы и её образность -- по сути своей явления различные. Человеческое сознание в процессе восприятия фразеологической единицы прежде всего обнажает первичные, исходные значения слов-компонентов, которые являются прямыми, и только потом «обдумывает» выступающее в роли фразеологизма сочетание слов, а значит, фразеологическая единица может быть, как образной, так и немотивированной, с не до конца ясной внутренней формой.

Некоторые исследователи включают в свои классификации только первые два класса (1 и 2), другие - еще и пословицы с поговорками (1, 2, 3). Но, безусловно, все эти типы единиц объединяет два признака: несколькословность (раздельнооформленность) и воспроизводимость.

Причина воспроизводимости в том, что хотя бы один из компонентов таких сочетаний выступает в своем «свободном» значении (первичном или вторичном) и при этом он выполняет роль семантически ключевого, то есть предопределяет семантическое прочтение связанного с ним по смыслу и по форме другого компонента (или компонентов), например, бурный восторг --«общий и интенсивный восторг», а телячий восторг -- «интенсивный и проявляющийся в подпрыгивании, подскакивании». Значит, одним из категориальных признаков фразеологизма является воспроизводимость, то есть это устойчивые фразы, которые выступают как готовые блоки при воспроизведении их в речи и обретают завершённость мысли, представители различных культур прекрасно понимают, что означает каждая такая единица. Они не могут быть созданы в процессе общения.

Иными словами, фразеологию можно определить, как всё то, что воспроизводится в готовом виде, не являясь словом.

На основании многочисленных научных работ к базовым классам фразеологизмов в аналитических или синтетических языках можно отнести все сочетания слов, для которых характерны следующие параметры:

1) принадлежность к номинативному инвентарю языка, незамкнутость структуры [Телия, 1996: 65];

2) смысловая целостность, неразложимость или устойчивость, проявляющаяся в абсолютной или относительной воспроизводимости сочетаний слов в готовом виде [Жуков, 1986: 54];

3) переносное значение, экспрессивно-эмоциональная выразительность [Гаврин, 1974: 51].

Под номинативным составом языка понимают всю совокупность его единиц - это тот инвентарь языка, который служит средством построения высказываний, для него используются фрагменты, обозначающие действительность. Фразеологизмы представляют собой лексически неделимую структуру, целостное по значению словосочетание или предложение.

Важно упомянуть, что существуют фразеологические обороты, по структуре соответствующие предложению или словосочетанию. Те идиомы, которые соответствуют по структуре предложению принято называть еще «коммуникативными», то есть они способны передавать целые предложения. Могут употребляться самостоятельно или входить в состав предложения, более сложного по структуре. На основе общих черт в понятие фразеологии со структурой предложения мы включаем, собственно, фразеологизмы со структурой предложения, пословицы, поговорки и устойчивые формы речи.

Если одна и та же ситуация будет описана разными людьми, то не факт, что они опишут её одними и теми же словами. Даже если слова совпадут, то не совпадёт порядок слов в предложении, выбор грамматических конструкций, интонация. Объясняется это тем, что предложения или словосочетания обладают свободой в смысле лексического наполнения, что нельзя сказать о фразеологизмах - они не терпят замены компонентов и ограничены в отношении грамматических трансформаций. Единственное, что может потерпеть фразеологическая единица - это изменение опорного слова в роде, числе, лице, а глаголы могут изменять время. Любое предложение свободного синтаксиса может быть подвергнуто лексической трансформации при том, что смысл высказывания не изменится, например, «io cuoco la torta» («я пеку пирог») или «la torta и statа cottа da me» («пирог был испечён мной»). Иной картина представляется, если мы рассмотрим контекст, который содержит в себе фразеологизм, например, «gettare le perle ai porchi» (букв. «бросать жемчуг перед свиньями») - высказывать сокровенные мысли и чувства тем, кто не способен их понять. Свободные предложения также требуют особых условий при переводе в косвенную речь, которая связана с изменением времени глагола, лексическими трансформациями, фразеологизмы же не подчиняются схеме согласования времён.

Фразеологизмы, которые по структуре соответствуют сочетанию слов, называют «номинативными», то есть они называют то или иное явление действительности, например, «еsser legato come un salame» (букв. «быть связанным, как колбаса») - быть обездвиженным, например, связанным верёвкой или какими-либо обязательствами. Всякий такой фразеологизм - это маленький рассказ, ситуация, в нём сохранены смысловая целостность, непроницаемость структуры.

Идиоматическим выражениям свойственны устойчивость или, иначе говоря, постоянный компонентный состав, но для любого фразеологизма характерно такое явление, как лексико-грамматическая вариантность компонентного состава, проявляющаяся в замене слов-компонентов, их морфологических форм или синтаксического строения (чаи гонять/гонять чаи; он задал ему перцу/он его отделал под орех) или в опущении каких-либо слов-компонентов (материнское молоко на губах не обсохло/молоко на губах не обсохло/молоко не обсохло). Варьирование может сопровождаться не только изменением стилистического регистра («задать перцу» -- неформально, а «отделать под орех» -- грубо-фамильярно), но и семантическими сдвигами (например, хлеб на полу/на улице не валяется -- где валентность объекта заполняется не любым предметом, а только тем, который «соизмерим» с компонентом «на полу» или «на улице» [Телия 1968]).

Вариантность -- это «совокупность динамических состояний фразеологического знака, выражающаяся в его способности актуализировать то или иное дополнительное содержание -- чаще всего прагматически обусловленное, а также в сохранении и реализации синтагматических или парадигматических связей слов-компонентов, в опущении какого-либо звена составного знака» [Телия, 1996: 42].

Таким образом, исследование вариантности в семиологическом аспекте лишний раз убеждает в том, что фразеологизмы -- это аномалии знака, обладающие «размытым» объективным содержанием и вместе с тем прагматической нагруженностью, что и обеспечивает специфику их функционирования в языке.

Кроме того, варьирование всего лексико-грамматического состава может привести к внешнему совпадению с синонимами (non si puт avere le pere/le mele monde (букв. «нельзя иметь все груши/яблоки в мире») - нельзя надеяться, что всё с неба/с луны свалится/упадёт или «mangiare code d`anguilla/pane e sputо» (букв. «есть лапку угря/хлеб и слюну») - «с хлеба на квас/воду перебиваться»). Решение проблемы фразеологической синонимии было найдено в Словаре фразеологических синонимов русского языка [1987], в котором обобщены теоретические воззрения его составителей [Сидоренко 1982]. Этот материал свидетельствует об отсутствии категории синонимии в традиционном её понимании: фразеологизмы-идиомы с «близким значением» могут быть обозначены как «квазисинонимы» (от ит. «quasi» - почти), поскольку различия в коннотативных «оттенках» значения препятствуют их взаимозаменимости в составе высказывания. Например, «кусок в глотку нейдёт/не лезет», где «нейдёт» -- не так интенсивно, как «не лезет», то есть без качественной оценки.

Примеров подобного рода квазисинонимичности гораздо больше, чем подлинной синонимичности. И это -- особенность фразеологической синонимии, которую, скорее, следовало бы определять, как синонимию только по денотату, а не по сигнификату, поскольку именно вне денотата сосредоточены те ассоциативно-образные коннотации, которые придают каждому фразеологизму совершенно уникальный семантический результат -- фразеологическое значение.

Фразеология исследует несвободные сочетания слов в «многоярусной» и размытой системе отличительных свойств, а потому и её границы -- условны и подвижны, из-за чего малосущественные смысловые колебания значений речевых вариантов фразеологической единицы не являются причиной нарушения структуры её образности. Специфика фразеологических единиц и их отличие от свободных словосочетаний и предложений состоит в том, что они нисколько называют обозначаемое, сколько характеризуют его, и в этом, как и в оценочно-экспрессивном пласте лексики, представленного образно мотивированными словами типа «кисель» -- или итальянское «poltiglia» (букв. «жидкая смесь» / «мешанина» / «бурда» / «пюре») - в переносном смысле - вялый и бесхарактерный человек», основная функциональная нагрузка фразеологизмов-идиом и связанных значений фразеологических сочетаний, сохраняющих образную мотивированность, что отмечают многие авторы [Жуков 1978; Мелерович 1979; Федоров 1980 и др.]. Фразеологизмы -- это своего рода микротексты, они гораздо сложнее любого слова, потому что их информационное поле объёмно за счет «взаимодействия денотативной и тропеической «баз», и несколькословности, обеспечивающей ситуативность.» [Телия В. Н., 1996: 178]. Поэтому фразеологизмы дополняют и обогащают номинативный инвентарь языка недостающими в нём оценочно- экспрессивными средствами, а, кроме того, -- ещё и средствами, способными описать такие «подробности» обозначаемого, которые «не укладываются» в рамки лексической номинации. Образы, лежащие в основе фразеологизмов- идиом, отражают характерное для неё мировидение и миропонимание, что и позволяет говорить о культурно-национальной специфике фразеологического состава языка, проявляющейся более ярко, чем в его словарном запасе. И в этом отношении фразеологический фонд языка дополняет фонд словарный.

1.2 Фразеологизм как единица культурного кода

Как пишет Мечковская Н. Б. [Мечковская, 2004: 14], язык является знаковой системой, он главный по своим возможностям в означивании, а, значит, главный объект семиотики; несмотря на то, что семиотика находит свои объекты повсюду: в языке, математике, в планировке квартиры, в жизни животных - именно язык является оптимальным средством выражения значений. Языковой знак, таким образом, может рассматриваться как главное средство выражения, «овнешнивания» культурного смысла.

Ключевой термин семиотики - код - означает закон соответствия между планом выражения и планом содержания знака, кодом задаётся значимость знака, которую надо расшифровать. Код вырабатывается и осуществляет свою функцию в культуре - в ней синтезируются знаки и смыслы, так как культурный знак является носителем того, что было выработано в процессе самопознания человеком. Знаки культурой заимствуются в природе, в артефактах, во внешнем и внутреннем мире человека. По Лотману Ю. М., самым универсальным культурным кодом является язык [Лотман, 1994: 8].

Выдвинутая Выготским Л. С. гипотеза о культурных знаках говорит о том, что человек и воспринимаемый им объект связаны не только прямо, но одновременно и через посредника, состоящего из артефактов, - культуры. Благодаря ей, языку, орудиям труда продвинулось психологическое развитие людей, пользуясь этим, человек научился управлять собственной психикой и поведением, сделав их произвольными и опосредованными орудиями и знаками, подвластными его состоянию и воле [Немов, 1998: 94].

Из вышенаписанного понятно, что язык выступает в роли творца культурной реальности. Некоторые процессы в языках, конечно, универсальны, а различия между ними обусловлены различиями в культуре, и все эти различия находят отражение в языке. Значения языковых единиц, выступающие как составляющие культурных кодов, с одной стороны, воплощают в себе определённое видение мира носителей разных языков, а с другой - задают это мировидение представителям различных лингво- культурных сообществ.

Фразеологизм как языковой знак - это «знак с максимально полным семантическим набором, кодифицированным в форме значения в виде макрокомпонентов, охватывающих грамматику, денотацию, оценку, мотивацию, эмоционально-оценочную реакцию как опечаток пережитых эмоций и стилистическую маркированность» [Телия, 1990:17]. Все эти типы информации, которые включены в модель фразеологической единицы, представляют собой «свёрнутый текст, который разворачивается при воспроизведении и восприятии фразеологизма» [Гудков, Ковшова, 2007: 89].

Образ фразеологизма является своеобразным проводником культуры, благодаря чему осуществляется взаимопроникновение двух семиотических систем - культуры и естественного знака. Образно-мотивационный компонент фразеологизма в процессе его интерпретации в пространстве культурного знания порождает культурную коннотацию, то есть вторую - культурную - семантику фразеологизма, создавая таким образом культурный смысл языкового знака. В процессе культурной интерпретации образ фразеологизма соотносится с различными пластами культуры, которые вплетаются во фразеологизм и образуют его культурную семантику, но при этом, как языковой знак, фразеологизм сохраняет свою смысловую самостоятельность. Культурнаяинтерпретацияявляетсянетолькоприёмом лингвокультурологического анализа фразеологизма, но и способом описания когнитивных процессов, которые осуществляются фразеологизмами при воспроизведении и восприятии фразеологизма в речи.

Лингвокультурология - комплексная научная дисциплина, изучающая взаимосвязь и взаимовлияние культуры и языка в его функционировании. Н. И. Толстой писал, что лингвокультурология «ориентирует исследователя на рассмотрение соотношения связи языка и духовной культуры, языка и народного менталитета, языка и народного творчества, их взаимозависимости и разного рода их корреспонденции» [Толстой, 1983: 182].

Идея лингвокультурологического описания фразеологизмов принадлежит Телия В. Н., которого придерживаются многие специалисты, в нём рассматривается:

1) соотнесённость образа фразеологизма с конкретными текстами мифов, ритуалами, библейскими слоями культуры;

2) соотнесённость образа фразеологизма в целом или его компонентов с фольклорно-литературными источниками;

3) соотнесённость фразеологизма в целом или его компонентов с кодами культуры;

4) соотнесённость фразеологизма в целом или его компонентов с видами тропов;

5) соотнесённость образа фразеологизма с целом или его компонентов с «языком» культуры, то есть указание на ту роль, которую выполняет образ фразеологизма в целом или отдельные его компоненты как знаки языка культуры [Телия, 2006: 772].

Ключевым звеном культурной интерпретации фразеологизма является соотнесение его слов-компонентов с кодами культуры, это порождает культурную коннотацию фразеологизма, формирует его роль как знака культуры. Именно наличие культурной коннотации у фразеологизма предопределяет его жизнь в языке, его воспроизводимость в речи, так как носителем языка идиоматические единицы высказываются не только в их прямой, языковой функции, но и в функции культурной.

Говорящий усматривает в словах-компонентах фразеологизма закодированный культурный смысл, который прочитывается субъектом речи в культуре, а именно в системе кодов. Телия В. Н. выделила следующие культурные коды:

· антропный или собственно человеческий код (совокупность номинаций человека в целом: количественные характеристики, физические, интеллектуальные, эмоциональные, позы, жесты, виды деятельности) спать и во сне видеть, впитывать с молоком матери;

· зооморфный код (совокупность имён животных и других живых существ со специфичными для них характеристиками и состояниями) как баран на новые ворота, брать под крыло;

· растительный код (совокупность имён растений или их частей) дать дуба, уши вянут;

· природный код (совокупность имён, обозначающих природные объекты или элементы ландшафта) ветер в голове, пойти в огонь и воду;

· артефактивно-вещный код до лампочки, от фонаря;

· вещно-костюмный код спустя рукава, под каблуком;

· гастрономический (пищевой) код каша в голове, котелок не варит;

· архитектурный код ни кола ни двора, крыша едет

· духовный или религиозно-антропоморфный код (совокупность нравственных установок, сущности религиозного характера и их атрибуты) с грехом пополам, чёрт его знает;

· религиозно-артефактивный код (предметы религиозного обихода, приписываемые им свойства и действия) детей не крестить, дышать на ладан, идти под венец;

· пространственный код (совокупность имён, обозначающих членение пространства и с отношением человека к пространственным параметрам) уйти в мир иной, к черту на куличики;

· количественный код как дважды два, одна извилина;

· цветовой код розовые очки, в черном цвете;

· телесный код (или соматический, то есть совокупность имён, обозначающих тело в целом или его части) не покладая рук, пропускать мимо ушей.

Соотнесение с кодами культуры, по Телия В. Н., - это корреспонденция фразеологизма с теми источниками, которые явились предметами окультуренного их осмысления и оценивания человеком в процессе жизнедеятельности. Пройдя сквозь историю, реалии стали носителями культурных смыслов, воплощениями идей, потеряв то случайное и повседневное, что им было свойственно с самого начала, а имена этих реалий во фразеологизме стали именами культурного текста. Слова-компоненты фразеологизма воспринимаются субъектом речи не только как языковые сущности с их лексическим значением, но и как имена реалий, приобретших в процессе жизнедеятельности человека особый, культурный, смысл, который вычитывается говорящим и слушающим из слов-компонентов в процессе восприятия фразеологизма. Слово-компонент фразеологизма становится культурным знаком, так как несёт в себе смысл какого-либо повседневного хода действия, является именем культурной ситуации, именем ритуала или обряда.

В языке отражаются различные модели «видения мира», характерные для всех носителей языка на протяжении их истории, а тем самым и различные возможности формирования языковых форм и значений. В современной лингвистике,помимокодовкультуры,используетсятакжепонятие «концептуальная система», складывающаяся до языка и языком и организуемая в «концептуальную картину мира», которая репрезентируется в любом языке. Смыслы, значения, которые сейчас называют «концептами» - это единицы концептуальной системы в их отношении к языковым выражениям и информации о положении дел в мире. «Процесс познания человека, заключающийся в самом широком понимании этого слова в мире, является процессом образования смыслов (концептов) об объектах познания, как процесс построения информации о них. Эта информация относительно актуального или возможного положения вещей в мире и есть то, что мы называем ''концептом'' или ''смыслом''» [Павиленис, 1983: 286]. Исследование концептов, свойственных тому или иному языку, позволяет выявить неизменяемые его значения, а также исходные (прототипические) значения, отражённые в самых типичных и частотных употреблениях идиом тех или иных концептов.

Рассмотрим, как осуществляется процесс восприятия фразеологизма в речи и какую роль в этом процессе играет соотнесение слов-компонентов с кодом культуры:

1 -й шаг - понимается закреплённое за фразеологизмом его языковое значение - денотативная информация о происходящем в мире;

2 -й шаг - принимается оценка, которая выводится из денотативного содержания фразеологизма в результате интерпретации с позиции ценностной картины мира;

3 -й шаг - представляется образная картинка, которая дана в буквальном прочтении фразеологизма. На воображение слушающего воздействует троп, лежащий в основе внутренней формы фразеологизма, создающий его образ, с помощью которогоосуществляетсясоответствиемежду паройвзаимно несопоставимых элементов и буквальным именованием какой-либо ситуации; 4-й шаг - у слушающего возникает эмоционально-ответная реакция, как отпечаток пережитых эмоций при восприятии мира сквозь призму образа, в результате чего формируется эмоциональная оценка, которая основана на ассоциативно-образном восприятии. Это восприятие возбуждает то или иное чувство-отношение. Но само это чувство социологизировано и релятивизировано к знанию о том, презираемо или осуждаемо обозначаемое в данном социуме или нет;

5-й шаг - субъект речи прочитывает в своём пространстве культурного знания слова-компоненты фразеологизма, закреплённых в языковой памяти носителя языка. Происходит раскодирование смысла, заключенных в словах- компонентах. Соотнесение слов-компонентов фразеологизма и фразеологизма в целом с кодами культуры создаёт культурный фон, на котором понимается значение фразеологизма, воспринимается его образ, оценивается происходящее в действительности.

Например, succhiare col latte materno (букв. «всасывать с материнским молоком») - впитать с молоком матери, то есть «прочно усваивать важные для жизни сведения с раннего возраста». Сквозь призму образа, данного в буквальном прочтении фразеологизма, слушающий осознает, видит и оценивает происходящее в действительности - в этом особенность фразеологизма, как языкового знака. Стоит отметить, что само появление тропа обусловлено сложившимися мифологическими представлениями об устройстве мира, архетипическими противопоставлениями. Данный фразеологизм восходит к древнейшему представлению о питании как о естественном усвоении человека чего-либо, о питании как способе выращивания всего живого, к библейским представлениям о пище духовной и пище физической. В основании образа фразеологизма лежит метафорическое уподобление духовного восприятия питанию грудных младенцев молоком. Компонент «впитывать» или «succhiare» с совокупностью антропного и соматического кодов культуры, «молоко матери» или «il latte materno» - с соматическим, природным и гастрономическим кодами. Что может быть естественнее и жизненнее, чем потребность в пище? Еда - центральный акт в жизни общества. Молоко - вещество, созданное природой, знак животворящей сущности, взращивающей человека, создающей его жизненную крепость на весь срок его существования в мире. В сказках и мифах еда - одно из средств превращения кого/чего-либо в кого/что-либо. Словосочетание «молоко матери» или «il latte materno» - понятие, переживаемое в культуре, потому что в нём лежит смысл рождения, связи физической между людьми, как продолжателями и преемниками рода, культурных традиций. Поэтому в данном фразеологизме мы видим не только совокупность слов-компонентов, не только образ, вычитываемый из буквального значения, находим не только троп (метафору в данном случае), лежащую в основе внутренней формы фразеологизма. Лингвокультурный взгляд на культурную сущность фразеологизма позволяет, путём экспликации культурной интерпретации фразеологизма, говорить о его культурном значении. Дополнительное символическое значение правильности усвоенных взглядов вносит компонент «матери» и «materno» (букв. «материнский»), символизирующий неиссякаемый источник добра, любви и душевной теплоты.

Важно осмыслять культурные коды фразеологизма не как бытовое, а как бытийное значение всего того, что происходит в мире. Изучение фразеологических картин мира сводится к выражению и плана содержания, к построению лексико-грамматических соответствий или несоответствий, нахождению близких образных параллелей. То, что фразеологические картины мира русского или итальянского народов могут совпадать в каких-то семантических сферах, является интересным фактом того, что разные народы способны одинаково видеть образность мира, а также позволяет наблюдать восхождение фразеологизмов современных языков к какому-то общему древнему образному прототипу [Солодуб, Альбрехт, 2003: 216]. Описание фразеологизмов обычно ограничивается на констатации различий или схожести в образах фразеологических единиц, в плане содержания и в ситуациях употребления данных фразеологизмов в речи [Баско, Новицкая 2002: 19-20]. Культурная специфика фразеологизмов определяется соотнесением их с материальной и духовной культурой данного общества, его истории, верований, обычаев, природно-географического расположения. Необходимо исследовать фразеологизм не только как языковой, но и как культурный знак, так как они возникают в национальных языках на основе такого образного представления действительности, которое, отображает обиходно-эмпирический, исторический или духовный опыт языкового коллектива, который, безусловно, связан с его культурными традициями, ибо субъект номинации и речевой деятельности -- это всегда субъект национальной культуры [Телия 1981: 13]. В этой связи уместно привести мнение Н.А. Бердяева о том, что каждый отдельный человек входит в человечество как национальный человек. Он писал: «Национальный человек больше, чем просто человек, в нём есть родовые черты человека вообще и ещё есть черты индивидуально-национальные» [Бердяев, 1990: 96]. Поэтому, по мнению Бердяева, и культура всегда конкретно-человеческая, то есть национальная.

1.3 Метафоризация в гастрономическом коде

Как выяснилось в предыдущем параграфе, одной из важнейших функций культуры является хранение и трансляция различной информации: «Культура, благодаря обращённости из настоящего в прошлое, есть историческая память» [Рождественский, 1996: 15]. Естественный знак может быть признан одним из кодов, с помощью которого транслируется культурная информация.

Живописность и выразительность в языке всегда были популярны в изучении многими языковедами и литераторами. До сих пор ведутся многочисленные споры о том, что лежит в основе человеческого языка, образность или отвлечённость. Нет сомнения, что образные средства языка поражают своим разнообразием и богатством красок и особенностей. Итальянский философ и учёный Дж. Вико всегда стремился понять природу языка, и он понимал, что образность является средством обогащения языка, ключом новых названий вещей: «Достойно наблюдения, что во всех языках немалая часть выражений перенесена на вещи неодушевленные с тела человека, с его частей, чувств и страстей. Например, ''глава'' вместо ''вершина'' или ''начало''; ''рот'' вместо всякого ''отверстия''; ''язык'' моря; ''рукав'' реки; ''горло'' вазы или иного сосуда; небо, море ''смеются''; ''жила'' камня или руды; ''кровь жизни'' - вино; ветер ''свистит'', волна ''шепчет''» [Дж. Вико, 1994: 92].

Человеческий язык всегда был склонен к постоянной, непрерывной метафоре. Слово «метафора» происходит от древнегреческого «metapherein», что означает «передача», таким образом, метафора «несёт» значение от одного понятия к другому, то есть обозначает одно через другое. Метафора является одним из наиболее выразительных явлений языка в народной культуре. Само появление языка говорит о том, что он появился благодаря способу перевода отражённых в сознании действий, состояний, образов восприятия в звуки, графический ряд. Окружающий мир предстаёт нашему сознанию как царство знаков, которые следует понять, разгадать и, если это возможно, дойти до изначальных. Любой объект окружающего нас мира может рассматриваться как знак другого знака, адресующего нас к третьему знаку и т. д.

Коды культуры, с одной стороны, позволяют через подобия, которые постоянно ищет наше сознание, отражая их в основывающемся на метафоре языке, объяснить действительность, привести непонятное и неизведанное к ясному и освоенному, давая возможность оценки, прогноза, базирующихся на аналогии. Но с другой стороны, коды культуры усложняют мир, называя нам подобия разнородных объектов, которые надо расшифровывать.

Фразеологизм всегда был объектом лингвокультурологической парадигмы исследования. Роль фразеологизма в функции носителя культурных смыслов определена его особым положением, обусловленным образностью внутренней формы фразеологизма. Фразеологизм строится на метафоре, тем самым он принадлежит к области аналогического мышления, к области творческого сознания, предполагающего сопоставление несопоставимого, создание приблизительного тождества. Создание соответствия между объективной реальностью, происходящим в мире и языковым знаком, таким, как фразеологизм, имеет тропеический характер: пара взаимно несопоставимых элементов, между которыми устанавливается адекватная связь, образуют семантический троп, лежащий в основе внутреннего значения фразеологизма. Специфика создания фразеологизма обеспечивает механизм порождения семантической неоднозначности; значение фразеологизма имеет степень неопределённости в описании действительности.

Сочетания с полностью переосмысленным значением или с уникальной сочетаемостью называют фразеологизмами-идиомами. Идиомы, как мы уже выяснили, являются первыми в классификации В. Н. Телия. Само идиомообразование является спонтанным процессом, не ориентированным на регулярные семантические правила выбора и комбинации слов. Процесс идиомообразования -- это вовлечение сочетания слов в метафору (или другой троп) на основе подобия того смысла, который лежит в основе номинативного замысла, и того, что обозначается сочетанием в его буквальном значении, и что, к тому же, включено в определённую структуру знания о мире. Например, итальянское сочетание «аvere poco sale nella zucca» (букв. «иметь мало соли в тыкве»), то есть «быть глупым» восходит к традиции итальянских семей опустошать тыкву от мякоти, высушивать, чтобы потом в ней хранить или консервировать продукты. Сообразительные крестьяне насыпали в такую ёмкость соль, чтобы продукты хранились дольше, а у тех, кто так не делал, продукты быстро портились и появилось выражения: «zucca senza sale» (букв.

«тыква без соли»). Отсюда и аналогия, лежащая в основе метафоры: «в твоей голове мало мозгов, как и в твоей тыкве соли». Русский аналог данного фразеологизма «тупой как сибирский валенок» не содержит в себе пищевого кода, он основан на валенке с тупым носком, который был предложен Афанасием Задрыгиным после того как на Руси прошла мода на остроносые сапоги. Но ходить с затупленными остроконечными валенками было неудобно и их производство было очень дорогим, а до наших дней дошло выражение «тупой как сибирский валенок», которое характеризует «бойкий ум» Афанасия Задрыгина и на то, что такие нововведения никого не привлекают. На основании этого можно предположить, что не значение сочетания переосмысляется, а извлекаются черты подобия из обозначаемого им фрагмента действительности.

И ещё одна особенность идиом, во многом определяющая как их типовые черты, так и наличие в корпусе идиом различного рода промежуточных и переходных, или точнее -- периферийных для классических идиом, случаев: идиомы формируются ярко, броско и метко воздействуют на слушающего. Большинство идиом -- знаки экспрессивно-окрашенные.

Примеров с метафорами и сравнениями в гастрономическом коде можно приводить много. Например, выражения и пословицы о хлебе, который всегда был важной пищей в любом русском и итальянском доме: buono come il pane (букв. «хороший как хлеб») - говорится о добром, милом человеке, потому что хлеб ценился во все времена. Или выражение «chi ha i denti non ha il pane e chi ha il pane non ha i denti» (букв. «у кого есть зубы, у того нет хлеба, а у кого есть хлеб, у того нет зубов») имеет грустный контекст: те, у кого есть устремления не имеют средств для их достижения, в то время как те, у кого есть средства, не имеют никаких целей. Аналог этого выражения в русском языке «этот хлеб тебе не по зубам» имеет аналогичный контекст итальянскому фразеологизму «не делай того, на что у тебя нет денег или что у тебя не получится». Правда, русское выражение имеет двойной смысл, так как крестьянская пища была, как правило, была мягкой, «щи да каша - пища наша», парёная репа, овсяный кисель - это не те блюда, которые необходимо тщательно пережёвывать, для чего нужны крепкие зубы. Даже из чёрствой корки можно было сделать тюрьку (кушанье из хлеба, накрошенного в квас, молоко или воду). Хотя случались яства, к которым без крепких зубов и не подступишься: любимым лакомством ребятни были орехи и пряники, которые пока доедут до малолетнего потребителя, сто раз успеют окаменеть. Hа солонину шёл, как правило, старый скот, так что убоина из богатых щей, сколько их ни уваривай, тоже не всякому по зубам. То есть, зубы требовались для лакомых и дорогих кушаний. Из этой парадоксальной ситуации и родилось выражение с двойным смыслом. Если какая-то задача человеку не по зубам, значит, справиться он с нею не может, да никто это ему особо и не предлагает.

В основе русского и итальянского фразеологизма метафора хлеба, потому что, он был основным, очень значимым продуктом питания, без него нельзя представить трапезы, это практически сакральный символ, также играющий важную роль и в религии. Все вышеперечисленные сложившиеся стереотипы о матери и хлебе, воплотившись в языковые формы, обрели свое знаковое выражение в семиотическом коде культуры. Тем самым языковые единицы, выступая в функции культурных знаков -- эталонов или стереотипов культурно-национального миропонимания, участвуют не только в воспроизведении и межпоколенной трансляции установок национальной культуры, но и формируют её вместе с усвоением и употреблением языка.

Таким образом, очевидна тесная связь метафоры и фразеологических единиц языка. Действительность, моделируемая культурными кодами, оказывается архетипическим текстом, требующим прочтения и задающим универсальные метафоры, которые являются фундаментом для национально- культурного представления, что даёт метафоре возможность отражения в языке базовых ценностей культуры, а также наделяет её статусом средства познания окружающей действительности и мыслительного орудия. Все образные средства языка о представлении приготовления пищи и блюдах национальной кухни, могут составить обширное лексико-фразеологические поле кулинарных образов.

1.4 Основные способы перевода фразеологических единиц

Фразеологизмы - одна из особенно важных выразительных составных частей любого языка - представляют собой особую трудность при переводе и в шкале «непереводимости» занимают почти первое место. Угроза ошибки велика уже на первой ступени перевода, поскольку фразеологические единицы зачастую омонимичны свободному сочетанию слов. Различают их лишь на основе контекста и общей логики выражения. Ошибка приводит к грубому искажению смысла оригинала. При переводе фразеологизмов следует продемонстрировать не только его значение, но и стилистическую окраску, экспрессию, найти подходящий образ - это всё в значимой степени зависит от контекста и никак не может быть учтено словарём. Невозможно овладеть языком, если человек не знает некоторого количества фразеологизмов, ведь именно в них отражено образное мышление, культура и психология народа. Для того, чтобы сформулировать одно и тоже понятие, каждый язык прибегает к различным образам. Но в итальянском и русском языках существует большая группа буквальных или очень близких по семантике фразеологических эквивалентов. Вероятность достижения полноценного словарного перевода фразеологической единицы зависит в основном от соотношений между единицами исходного языка и языка перевода. Перевод фразеологических единиц подразделяют на:

1) Фразеологический перевод, в котором устойчивые сочетания слов имеют в переводимом языке чёткое и полное соответствие, не зависящее от контекста, то есть фразеологизм исходного языка равен фразеологизму переводимого языка, переводится эквивалентом. Или же фразеологическую единицу можно представить в языке перевода некоторыми несоответствиями, как правило, с небольшими отклонениями от полноценного перевода, то есть фразеологизм исходного языка приблизительно равен фразеологизму переводимого языка, переводится аналогом.

2) Нефразеологический перевод, при котором во фразеологической единице переводимого языка нет ни эквивалентов, ни аналогов, переводится дословно, то есть фразеологизм исходного языка не равен фразеологизму переводимого языка, передается иными, нефразеологическими средствами, чаще всего свободным словосочетанием или предложением.

Рассмотрим подробнее фразеологический и нефразеологический перевод. Фразеологический перевод подразумевает под собой применение в тексте перевода устойчивых выражений различной степени близости между единицей исходного языка и подходящей единицей переводимого языка - от полного и стопроцентного эквивалента до примерного фразеологического соответствия.

Выделяют несколько методов при фразеологическом переводе, в своей работе я основываюсь на более удобной классификации перевода фразеологических единиц, которую предлагает Прозоров Владимир Григорьевич в курсе своих лекций по переводу, он же, в свою очередь, основывается на классификации Рецкера Я. И [Рецкер, 2006: 24-32]:

а) Метод фразеологического эквивалента. Под фразеологическим эквивалентом понимается образная фразеологическая единица в русском языке, которая целиком подходит по смыслу какому-то итальянскому фразеологизму и основана на одном с ним образе. Имеются также следующие критерии: между соотносительными фразеологическими оборотами не может существовать отличий в отношении смыслового содержания, стилистической отнесенности, метафоричности и эмоциональной окраски; у них должна быть сходная структура; они должны иметь ряд одинаковых лексико- грамматических характеристик (сочетаемость, употребительность, должны принадлежать к одной грамматической категории, также важна взаимосвязь с контекстными словами-спутниками). Например, latte e sangue (букв. «молоко и кровь») - кровь с молоком; il pomo della discordia (букв. «яблоко раздора») - яблоко раздора; non и nй carne nй pesce (букв. «он ни рыба, ни мясо») - он ни рыба, ни мясо; lavorare per un tozzo di pane (букв. «работать за кусок хлеба»)

– работать за кусок хлеба; l'uovo di Colombo (букв. «яйцо Колумба») - колумбово яйцо; piangere sul latte versato (букв. «плакать над пролитым молоком») - плакать по пролитому молоку.

Русские эквиваленты существуют, главным образом, у интернациональных выражений, которые встречаются во многих европейских языках. Большая их часть была усвоена разными языками из одного источника. Это заметно в особенности у фразеологизмов, которые связаны с античной мифологией либо с библейскими сказаниями.

Фразеологические эквиваленты имеют все шансы быть полными, т.е. совпадать по лексическому составу и грамматической структуре (все приведенные выше примеры), и неполные - обладающие небольшими лексическими или грамматическими расхождениями: buon vino fa buon sangue (букв. «вино делает хорошую кровь») -- от доброго вина доброе здоровье (а не кровь); confondere le acque (букв. «перемешивать воду») - в русском языке «мутить воду», а не «перемешивать».

Перевод фразеологических единиц с помощью эквивалентов - несложный случай, и затруднений с ним, при условии знания языка, практически не встречается.

б) Метод фразеологического аналога. Фразеологический аналог - образная фразеологическая часть русского языка, которая по смыслу идентична другому итальянскому фразеологизму, но базируется на другом образе. В итальянском языке о человеке, который не понимает очевидных вещей, говорят «ha gli occhi foderati di prosciutto» (букв. «глаза, обшитые прошютто»), в русском языке мы скажем «иметь шоры на глазах»; cavar sangue da una rapa (букв. «выжимать кровь из репы») - выжимать воду из камня.

Выбор фразеологического аналога требует от переводчика безупречного владения всеми ресурсами русского языка, и, кроме того, тщательного соблюдения стилистической и жанровой однородности аналога с фразеологической единицы искомого языка. Зачастую у фразеологизмов бывает несколько русских аналогов, различающихся стилистическими чертами и оттенками словоупотребления: so quel ch'io dico quando dico torta (букв. «я знаю, что говорю, когда говорю «торт»») - называть вещи своими именами / торт - он и в Африке торт.

Поиск нужного аналога нередко требует от переводчика внимательного изучения контекста, характера переводимого выражения и его русского соответствия. Встречаются и весьма сложные случаи с разночтениями. Так, итальянскому фразеологизму «girare la fritatta» (букв. «перевернуть яичницу») фразеологический словарь Черданцевой Т.З., Рецкер Я.И., Зорько Г.Ф. предлагает в качестве аналога русскую фразеологическую единицу «перевернуть вверх тормашками» [Черданцева Т. З., Рецкер Я. И., Зорько Г. Ф., 1982]. Но это вызывает сомнение, так как в русской формулировке может присутствовать в разных контекстах негативный оттенок, который отсутствует в шутливом итальянском фразеологизме.

...