Психодинамические основания и личностный смысл использования ненормативной лексики у гуманитарных интеллигентов с ученой степенью

- Вот сын подошел и спросил: “Это слово матерное”? Ты отвечаешь: “Нет, оно плохое”. А как ты отличаешь, матерное оно или нет?

-

- Не знаю, даже. Интуитивно, наверное. Ну вот, я же понимаю, что “мудак”… С твоей точки зрения это матерное слово?

- С моей точки зрения нет.

- Вот я тоже сказала нет. Ну вот слово “пи*дец”, ну, “пипец” наиболее приемлемое мы говорим.

- Ну и как матерное или нет?

- Пипец?

- Пи*дец.

- Да.

- И “*лядь” тоже матерное?

- Да. А “пипец” нет. Мне кажется - это аналог социально-приемлемый.

- Ну как “блин”?

- Да.

Понимание, какое слово матерное, а какое нет, интуитивное.

- Как ты отличаешь интуитивно. Как это?

- Не интуитивно, не правильно я сказала, ну это из того, что я слышала. “Пи*дец” все же говорят. Люди матерятся, они же используют определенные слова, мы же их слышим. Оно оттуда откуда-то, из этого подросткового возраста, то, что мы говорили там. А вот какие еще, я не помню. Вот задала ты мне задачку. Вот это тоже показатель. Ну, вот это из опыта, когда мне говорили, что это матерное слов, а это нет.

А может, и не интуитивное, сомневается Р.7. Может, это научение. По реакции окружающих, по частоте использования каких-то слов.

- Так никто не говорил тебе этого.

- В детстве мама говорила.

- Ты у мамы не спрашивала “мудак” - это матерное слово или нет?

- Нет, я у мамы не спрашивала. У нас были не такие близкие отношения с мамой. Ну, может быть, когда папа говорил, или где-то там я слышала. Они для меня звучали очень грубо. Они били по моей детской психике очень сильно. Такие тяжелые слова. Можно сказать “блин”, а можно сказать “*лядь”. Моя реакция на эти слова подсказывала мне, что это слово очень не хорошее, не надо его говорить.

В детстве Р.7 НЛ сильно била по ее психике. Это были для нее тяжелые, грубые слова. И такая реакция подсказывала Р.7, что так говорить не надо.

- Они били по твоей детской психике. Но ведь в детстве, мы не знаем значение этих слов?

- Но мы слышим их в транспорте, на улице, я же не в вакууме росла. С детства есть люди, которые матерятся вокруг. В подъезде, на улице мужики всегда сидели во дворе. У нас был закрытый двор. Дети же находятся рядом с взрослыми. Они там бегают и слышат, что они говорят т.е. эти слова есть всегда в воздухе-то. Но это не значит, что я их использую или я на них говорю.

Р.7 слышала НЛ на улице, в транспорте, во дворе. Эти слова всегда в воздухе, но Р.7. их не употребляет.

- Как твоя детская психика отличала, тебе сказали “*лядь” или “блин”? Почему она реагирует по-разному. Откуда пришло это знание?

- Не знаю. Но мне казалось, что это ругательство. Они ругаются. Я не люблю этого. В детстве, когда родители ругались, я говорила: “Ну, хватит”.

Р.7 связывает НЛ с руганью.

- Ругань неприятна, почему?

- Ругань - это конфликт, это отрицательные эмоции, это сопереживание, когда родители ругаются, были моменты, когда чуть до развода не дошло. Это боль, связанная с конфликтом, с агрессией иногда связанной. Если это внешняя… Ну, дома не дрались, слава богу, а вот если мужики еще и дерутся, точно матерятся всегда. Вот это параллель дерутся, и тут мат. Прям точно цепочка такая крепкая.

Из опыта у Р.7 появилась такая связь, что НЛ сопряжена с руганью, с отрицательными эмоциями, с конфликтами, с агрессией, с дракой. И раз есть НЛ, значит все это тоже есть. (А это опасно.)

- Драка, боль ругань и мат они как бы связаны?

- Да, для меня мат - это соединение с чем-то неприятным для меня. Это не веселье для меня. Для моих родственников под Оренбургом, они сидят за столом, выпивают, веселятся и разговаривают матом. Я прям день потерпела, два потерпела, а потом сказала, что не возможно уже слушать, ну давайте как-то по-другому поговорим. Ну, потому, что когда тебе хорошо, примесь вот этой грязи, она не к чему, не нужна. А люди, вот я сейчас понимаю, так спокойно разговаривают. Дети у них за столом. Вот я сейчас вспомнила: ребенок у них, ему 3 года, он ничего не понимает, но повторяет, они все умиляются и хохочут. Мне это совсем не смешно. Ну, вот поэтому у меня какое-то внутреннее отторжение, потому что у меня матерные слова связаны с отрицательными эмоциями, разными. Поэтому я их убираю из своей жизни.

У Р.7 НЛ связана с сильными отрицательными эмоциями. И когда она видит ситуацию, что ее родственники спокойно говорят с использованием НЛ, еще и при ребенке, а ребенок еще и повторяет - все смеются - Р.7 не смешно. Такая ситуация вызывает у нее отторжение.

- Ты вот всегда говоришь про конфликты, про драки можно ли сказать, что они у тебя связаны с ощущением угрозы?

- Наверное, да. Смотри, когда дерутся, всегда страшно, и надо убежать отсюда. Когда человек злится и матерится, это значит сильные эмоции, и что от него ждать не знаю. Когда у отца что-то выскакивало я понимала, что ситуация накаленная.

Из опыта с отцом у Р.7 сложилась связка, что раз НЛ, значит у человека сильные отрицательные эмоции, и не понятно, чего от него ждать, и лучше убежать.

- У меня зацепилось еще вот что, когда я спрашивала, подходила ли ты к маме спрашивать, “мудак” матерное слово или нет, ты сказала, что у вас с мамой не были такие близкие отношения, значит ли это, что чтобы использовать мат при ком-то, хотя бы в информационном ключе, нужно быть в близких отношениях с этим человеком?

- Нет, нет. Не чтобы использовать, а чтобы узнать про него.

- В информационном ключе, я как раз и спросила.

- Когда ты просто разговариваешь, то все равно, кто с тобой рядом находится, и в каких ты с ним отношениях. А информационно, да, ну потому, что это не, ну, “расскажи мне про планету Марс”. А это такая вещь, которую детям рано знать Папа мне сказал: “Где ты это слышала? Рано тебе”. Он не любит в это углубляться. А вот ко мне, я считаю, это элемент доверия: сын может подойти и задать любые вопросы, даже на запретные темы.

Р.7 полагает, что использовать НЛ нельзя, и доверие тут не при чем.

- Это запретная тема. И это элемент доверия, что он подходит и спрашивает?

-Да.

- Почему эта тема запретная?

- Я ему объясняю, что это ругань. Люди ругаются. Поэтому, когда ты разговариваешь, употребляя эти слова, человеку не просто обидно, а очень обидно. Это такая концентрация обиды человека, оно такое сильное слово. И оно сильное, как раз в отрицательном контексте. Оно очень сильно обижает, оскорбляет и человек на него сильно реагирует. Ему, любому человеку это не нравится, если ты будешь использовать это слово.

Р.7 считает,что значение НЛ - сильно обидеть человека.

- Есть слова не матные, но обладающие таким же эквивалентом силы?

- Да. Вот например, “мудак”, про которое я вспомнила, я говорю, что оно тоже такое оскорбительное, ты человеку так скажешь, он обидится, т.е. это не приятно слышать человеку. Мы же не используем это слово в обиходе.

- Значит, можно ли сказать, что оно такое сильное влияние оказывает потому, что мы используем его не часто?

- Может быть, да, может быть. С другой стороны, мы можем и хорошие слова не часто использовать? И кстати, если хорошее слово использовать не часто, оно может оказывать очень сильное влияние. У меня есть знакомая, которая никогда не говорит дочке “молодец”. Она говорит ей, например, “Я очень рада, что у тебя это хорошо получилось”. Я говорю, а где ее личность? Я думаю, что если ей сказать: “Т., какая ты молодец”! Мне кажется, у нее крышу снесет от редкости от неожиданности. Ну, в хорошем смысле снесет, потому что если мы хорошие слова будем редко использовать, то они тоже будут выглядеть как “вау!”. Я молодец. Я мудак.

Р.7 задумывается о связи эффекта НЛ с частотой его использования в обществе. Может ли слово с положительной коннотацией, которые тоже слышишь редко, обладать таким же эффектом, как и НЛ?

-А я вот сейчас задумалась, для меня одинаково это звучит?

- Ну, Олесь, эмоции разные здесь: положительная, там отрицательная. Или где-то удивление еще подмешивается, если положительная: “Да, я молодец”.

- А если “мудак”?

- А если “мудак”, то смотри, мне кажется, что сопротивление сразу включается, потому что по поводу неприятных ярлыков мы сразу же начинаем бороться, “Чего это я мудак, ты сам мудак”.

У Р.7 есть идея, что слово с отрицательной эмоцией сразу включает реакцию борьбы от того, кому это слово было сказано. А слова с положительными эмоциями такой спецификой не обладают.

- Чего это я молодец, ты сам молодец.

- Да. А это не хочется сказать. Нет, я молодец.

- Мне интересно еще про обиду. Потому что у меня, например, матные слова не сопряжены с чувством обиды, а ты говоришь, что это очень обидно и человек очень сильно обижается?

- Ну, потому что это ругань для меня, т.е. мы ругаемся и этим самым оскорбляем друг друга. Это усиливается с помощью матерных слов. Ну вот для меня так.

- Мы ругаемся, оскорбляем друг друга, и мат это усиливает?

- Для меня так. Или я скажу: “Ты дурак” или я скажу: “Ты мудак”. Более сильное оскорбление. Вот я говорю детям, что это сильное слово. Они у меня уже знают это сильное слово.

НЛ для Р.7 - более сильное оскорбление.

- В 10 лет! Мы же в подростковом возрасте больше?

- В 10 лет, я сама удивилась. Он начал спрашивать, он еще не говорил, не использовал. А начал спрашивать меня про них, это было года полтора назад.

- Это интересно, он не знал этих слов, он их слышал и понимал, надо подойти к маме и спросить, что это такое вообще?

- Да, он подходил и спрашивал. Причем он говорил “матные” слова, не “матерные”. А еще раньше они спрашивали: “Что такое мат”? Еще они в шахматы играли, я думала, может это шахматы. Но они говорили: “Не-не-не. Мы про мат спрашиваем”.

- Спасибо, давайте завершать.

-

Дальше мы сформулировали структурное описание интервью. Структурные описания остальных девяти интервью смотри в приложении 2.

Р.7 (кандидат).

Частота использование НЛ: крайне редко, практически не использует.

Какие случаи были названы: а) ваза выскочила из рук, разбилась.

При ком: была одна.

В чей адрес: в пространство; на ситуацию; на себя.

Слово вырвалось: в случае “а”.

Слово было сказано специально: не было такого.

Намерение специального высказывания: -

Формы НЛ: эмоциональное восклицание.

Идея специфического эффекта НЛ: эти слова используют редко, они запрещены, потому на них человек реагирует.

Эмоции в момент высказывания:

А) спонтанное высказывание: раздражение, злость, агрессия, “этого было можно избежать”, бешенство.

Б) осмысленное высказывание: -

Достигаемые эффекты:

А) спонтанное высказывание: сама Р.7 таким способом только сбрасывает сильное раздражение (агрессию, злость), после чего может действовать дальше спокойно; ей стало легче; в подростковом возрасте: добавить грубости, отпустить себя в противовес своему образу “хорошей девочки”; предполагает, какого эффекта достигают другие: привлечение внимание; выражают отношение.

Б) осмысленное высказывание: -

Почему именно НЛ: НЛ обладает силой; усиливает эмоции; НЛ обладает большей оскорбительной нагрузкой; это допустимый социально приемлемый способ выражения агрессии (вербальная агрессия); использование НЛ - это быстрый и сильный способ эмоционально выброса, когда ситуация не предполагает долгого уговаривания себя самого; НЛ - это концентрированная эмоция, туда много вложено.

Дополнительные замечания:

- Не хочет слышать НЛ.

- Считает НЛ грубой.

- Считает, что в НЛ есть специально заложенный туда смысл.

- Значение НЛ - очень сильно оскорбить, обидеть.

- С помощью НЛ выражаются люди с низким словарным запасом; это примитивное поведение.

- Р.7 использовала НЛ в подростковом возрасте: проба, игра, примерка роли “взрослого”, запретный плод, выражение возмущения, это что-то новое. Это приносило удовольствие.

- Р.7 полагает, что НЛ - это характеристика чего-то мужского. Мужчины так говорят, чтобы усилить свою мужественность, грубость, тяжесть.

- НЛ узнала из окружающей среды. Как поняла, что это плохие слова? По реакции мамы, по собственной реакции (эти били по детской психике).

- У Р.7 есть такая связка: НЛ = ругань = конфликт = агрессия = сильные эмоции = неизвестно, чего ожидать. Лучше убежать.

- Слова - эквиваленты мата, которые имеют еще и другое значение (например, “блин”) воспринимаются Р.7 как более мягкие, тогда как НЛ - грубая.

- Р.7 противопоставляет себя “пьяным мужикам”, и говорит, что не хочет (и не говорит) на их языке.

Р.7. полагает, что если человек может себя контролировать, то он не будет использовать НЛ (НЛ - примитивный способ действия). А раз использует, это тебе сигнал, что он себя не контролирует. И надо бежать.

- Р.7 полагает, что НЛ как способу сбросить сильные отрицательные эмоции мы научаемся.

- Идея Р.7: слова с хорошей коннотацией (например, слово “молодец”) если их использовать редко, тоже могут показывать сильное влияние. И еще: НЛ обращенная к кому провоцирует его на обратное нападение.

- После того, как Р.7 выругалась, у нее сожаления не было, корить себя она не стала, смогла действовать дальше, решать вопрос.

Дадим обобщенное феноменологическое описание феномена использования ненормативной лексики гуманитарными интеллигентами.

Гуманитарные интеллигенты по субъективным ощущениям используют ненормативную лексику (НЛ) редко. Отношение к НЛ может быть разным: отрицательным вплоть до отвращения; нейтральным (нет - хорошо, есть - тоже хорошо) и положительным (получение удовольствия от произнесения). НЛ может быть произнесена неожиданно для самого говорящего (такие ситуации была названы во всех 10 интервью), а также НЛ может быть сказана специально, с определенным намерением (в 5 интервью).

Высказанная НЛ была представлена в следующих формах: спокойное говорение (2,6 (здесь и далее в скобках будут указаны номера интервью, в которых можно найти похожие темы)), эмоциональное восклицание (1,2,3,4,5,6,7,8,9,10), как часть устойчивого выражения (1), цитата из мультфильма (1), в частушке (2), в анекдоте (2,8,10), отсылка к мату без мата (1,2,10), строки из песни (6), цитата другого человека (10).

Основная идея гуманитарных интеллигентов о том, почему НЛ обладает специфическим эффектом воздействия заключается в том, что НЛ табуирована в обществе, запрещена и потому редко используется; потому, когда все же НЛ произносится, она привлекает внимание, сигнализируя об особенности ситуации.

Какие эмоции испытывают гуманитарные интеллигенты, когда НЛ спонтанно слетает у них с губ? См. таблицу 4.

Таблица 4. Эмоции в момент спонтанного высказывания ненормативной лексики.

№ п/п	Эмоции в момент высказывания	Номера интервью
1	Раздражение	1,2,3,5,7
2	Возмущение	1,5,6,8
3	Понимание нелогичности происходящего	1,9
4	Гнев	1
5	Ощущение бессмысленности происходящего	1,2,10
6	Удивление, изумление	1,8
7	Безысходность	2,5,6,10
8	Обида	2,4,5,10
9	Тебя задели	2,4
10	Сердитость	3
11	Злость	3,4,5,7,10
12	Напряжение	3,9
13	Разочарование, крушение надежд, неоправданные ожидания	3,5
14	Длительный негативный фон	3,5,6,9
15	Негатив	4,10
16	Ощущение неопределенности	5
17	Не приятно	5
18	Недовольство	5
19	Бешенство	5,7
20	Взволнованность	6
21	Ощущение неустойчивости	6
22	Агрессия	7
23	Ярость	6
24	Испуг	8

Эмоции, которые испытывали гуманитарные интеллигенты при намеренном использовали НЛ смотри в таблице 5.

Таблица 5. Эмоции в момент осмысленного высказывания ненормативной лексики.

№ п/п	Эмоции в момент высказывания	Номера интервью
1	Раздражение	2,4,9
2	Агрессия	6
3	Злость	9
4	Ощущение бессмысленности задания	9
5	Нетерпение	10

Нам удалось выделить несколько общих тем:

1) Экстремальные ситуации. Ненормативная лексика вырывается у гуманитарных интеллигентов в экстремальных ситуациях (экстремальный в значении редкий, неожиданный, внезапный, не типичный).

· “Вообще, весь мат - эта экстремальная ситуация, вызванная разным”. (№2 (Здесь и далее в скобках после цитаты будут указаны номера шифров расшифровок интервью.))

· “Материться для меня допустимо с хорошо знакомыми людьми, чтобы показать экстремальность ситуации…”. (№6)

· “<…> ненормативная лексика - это 100% экстремальный случай”.Он же: “Как правило, это чрезвычайная ситуация. Допустим, у меня застрял патрон в стволе, я начинаю его вынимать из ствола, а патрон взрывается”.(№8)

2) Сильные негативные эмоции. Гуманитарные интеллигенты используют ненормативную лексику в ситуациях, когда у них разово преобладают очень сильные негативные эмоции:

· “Ну да. Да. Это напряжение до какого-то предела доведенное”. (№3)

· “Вылетит какое-нибудь слово очень редко, когда что-то вот эмоционально зашкаливает”. (№7)

· “Были ситуации, когда у меня настолько сильный негатив, что хочется по матушке послать”.(№10)

Эмоции могут быть разные: испуг, агрессия, раздражение, обида, ощущение бессмысленности и т.д. Смотри таблицы 4 и 5.

Отметим только, что во всех интервью речь шла именно о негативных эмоциях. Нам приходилось встречаться с тем, что люди ненормативной лексикой выражают и положительные эмоции (одобрение, приятное удивление и т.д.). Наши респонденты - гуманитарные интеллигенты - отмечали, что положительных эмоций ненормативной лексикой они не выражают.

3) Многопричинность. Гуманитарные интеллигенты используют ненормативную лексику в ситуациях, когда у них есть несколько причин для негативных эмоций.

· “…тут я сказала “пошла ты на…”, я все вложила туда, что меня раздражает”. И на вопрос, можно ли сказать, что у матерного слова более концентрированная энергетика: “Да. Которая причем разносторонняя. Причем собранная из разных… источников. Понимаешь? Это из разных случаев. Все одним словом. Вот “пошла туда…” - и поэтому пошла, и поэтому, и поэтому”. (№2) У респондентки было много разных чувств по поводу припоминаемой ситуации, много причин, которые в совокупности выразились ненормативным словом.

· “Я собираю их [детей в школу] одна, это очень тяжело. Они начинают внезапно вспоминать, что нужна какая-нибудь поделка, или блестки серо-буро-малинового цвета, обнаруживаются мокрые сапоги в последний момент”. <…> “Мне тогда [если вдруг внезапно меняются обстоятельства, и детей в школу водитель не повезет] приходится срочно бежать за руль и срочно там в школу, в садик. Это бывает нервно. Бывают такие ситуации”. (№3) Респондентка находилась в нервной для нее обстановке многозадачности, и, в добавок, случилась еще одна неотложная задача, к которой респондентка была не готова.

· Респондентка рассказывала про ситуацию в семейном бизнесе, когда муж заплатил деньги рабочему, рабочий, не сделав обещанного, уехал. И в итоге респондентка дала оценку всей этой ситуации и использованием ненормативной лексики. “<…> я разозлилась, что работу все равно придется делать, <…> тут была дурость с одной стороны от мужа, что он заплатил за несделанную работу, вот, а с другой стороны на человека, что он свалил, не сделав работу, и что деньги у него так и остались”. (№4) Несколько причин (пропавшие деньги, которые придется заплатить еще раз; дурость со стороны мужа; рабочий подставил; работу делать придется) и обобщенная оценка ситуации.

4) Длительный негативный эмоциональный фон. Гуманитарные интеллигенты используют ненормативную лексику, если их экзистенциальная ситуация характеризуется длительным негативным эмоциональным фоном и тут вдруг случается еще что-то.

· Респондентка сделала такое замечание, относительно сложного эмоционально фона и его связи с использованием ненормативной лексики: “<…> когда я менее довольна жизнью, вот если бывают периоды, когда какие-то сложности фоном присутствуют, то я употребляю чаще, а когда фоном благополучная жизнь, когда я уверена в завтрашнем дне, все более-менее, то, соответственно, гораздо реже. Хотя уровень какой-то разовой ситуации может быть и там и там одинаково сильный, но, если фоном к ней добавляется что-то плохое, то мат чаще выскакивает, чем когда фон хороший”. Она же: “<…>когда просто сильное нервное напряжение, ну вот в принципе все нормально, но нервы-нервы-нервы, везде успеть, все сделать, желательно как следует, тогда может подуматься, да”.

· “<…> у нас очень тонкие стены и я периодически слышу, как топает ребенок. Это начинается с утра и до вечера. И я не могу ни писать, ни читать, ни смотреть ничего, потому что мне просто ходят и долбят по голове. И так я могу крикнуть”. (№5) Примечание: раздражающий фактор (шум) длится целый день.

· Респондент рассказывал о периоде своей жизни, когда ненормативная лексика присутствовала у него “просто фоном в голове”. И на вопрос о том, что тогда происходило в жизни респондента был ответ: “Слушайте, ну много всего. Ну там очень сложные… как сказать, сложности в отношениях”. (№6)

5) Личная затронутость. Гуманитарные интеллигенты использовали ненормативную лексику только тогда, когда события затрагивали их лично. Приводимые респондентами примеры касались собственного комфорта; своих рабочих обязанностей; своего отношения к чему-то; своих обязательств по отношению к кому-то и т.д. Это были ситуации, характеризующиеся личной затронутостью. Чтобы интеллигент использовал ненормативную лексику, для этого должен быть веский личный повод. Например:

· “…это было еще и ощущение доверительных отношений, потому что я им рассказывал, в общем-то, такую достаточно историю, которая меня сильно трогала”. (№1)

· “У меня там была другая ситуация: я понимала, что институт не прошел аккредитацию.<…>Это была беда для меня”. (№2)

· Респондентка рассказывала о периоде своей жизни, когда у нее был конфликт с начальником. Тогда она могла позволить себе при подруге охарактеризовать поведение начальника ненормативным словом. Но потом перестала, вследствие того, что сделала так, чтобы рабочая ситуация больше ее не затрагивала: “Я потому что…абстрагировалась слегка от работы и... Она уже не занимает...”. И дальше: “Сейчас я не обсуждаю никакое начальство, оно этого не стоит”. (№ 9)

Итак, чтобы гуманитарные интеллигенты начали использовать ненормативную лексику нужно, чтобы ситуация затрагивала их лично. Нам хочется предположить, что данная причина, способствующая употреблению бранной ругани характерна именно для интеллигентов, тогда как представители менее образованных слоев населения могут использовать мат и в ситуациях, которые их напрямую не касаются. Но данное предположение еще требует подтверждений.

6) Доверительные отношения. Хоть в большинстве случаев респонденты говорили, что ненормативная лексика “вырывается сама по себе”, нами было отмечено, что такие случаи происходили при определенных условиях, а именно, в ситуациях, когда респонденты были наедине с собой, или в ситуациях, когда респонденты находились с близкими людьми, с которыми у них установлены доверительные отношения. Приведем несколько примеров из интервью о таком условии использования ненормативной лексики как наличие доверительных отношений с теми, при ком был использован мат. Отдельно заметим, что мат никогда не был обращен непосредственно на того, при ком он был произнесен, речь всегда шла либо о третьем лице, либо о ситуации в целом.

· “Вообще, я буду материться только в той обстановке… И вообще-то, интеллигентные люди так и делают… в которой я доверяю. Это может быть родня, которая знает, что я нормальный человек. И если я ругаюсь, значит, я ругаюсь… ну, довели, что называется”. “А потом, в очень узком кругу, человека два-три, я им попела матерные частушки. Тем, кому я доверяю”. (№2)

· На вопрос что позволило выругаться: “Приватность и мое с ним [с молодым человеком] отношение близкое, т.е. я подумала, ну, нет, я не подумала, просто какой-то внутренний барьер, внутренняя установка разрешила ругаться при нем, потому что он мой близкий человек, я ему доверяю”. (№5)

· “Поэтому, если я употребляю нецензурную лексику, я это делаю в обществе двух-трех человек, двух-трех своих подруг, я могу это сделать”. (№9)

Было и противоположное мнение: “Когда ты просто разговариваешь, то все равно, кто с тобой рядом находится, и в каких ты с ним отношениях”. (№7)

Вопрос для размышления: если респонденты используют ненормативную лексику только при тех людях, с которыми у них выстроены доверительные отношения (или наедине с собой), то можно ли называть такое поведение спонтанным, автоматическим?

7) Необходимость держать лицо. Многие респонденты говорили о том, что в обществе от интеллигентов есть определенные ожидания: что они будут спокойными, холодными, сдержанными, правильными. Точнее речь шла о том, что сами интеллигенты видят себя именно такими глазами. И, соответственно, интеллигентный человек не то, что ненормативную лексику не должен использовать, но и вообще всегда не должен “терять лица лицо”:

· “Ну, это, наверное, как раз из нашего социального образцово-показательного лица она [установка] исходит, что человек должен быть спокойным и объективным. И держать себя, там, в руках, у него должна быть какая-то воля, определённая холодность. (№1)

· На вопрос, плохо ли это, не сдерживать эмоции: “Да. Я всю жизнь веду себя достойно и степенно…”. И про то, если бы сейчас студенты респондентки слышали наш с ней диалог про мат: “Студентам - никогда с роду. Если бы они сейчас услышали[что я, оказывается, использую мат], они бы умерли. От… не знаю чего, от стресса, наверное. [улыбается] От стресса”.

· “Ну, например, с людьми старшего возраста я так себя не веду, потому что, ну как, из уважения, вот, с младшими не веду потому, что я себя… лицо держу”. (№4)

· “…я из разряда хороших девочек, которые никогда ничего не делали плохого, не говорили плохого никогда в жизни”. И еще: “Да, я тургеневская девушка, взрощенная на собраниях классической литературы. Это было тяжелое оружие - классика”. И в другом месте: “Я такая и есть, что при мне не надо материться и вести себя разнузданно”. (№9)

8) Табуированность ненормативной лексики. Мы спрашивали респондентов о том, как они думают, почему ненормативная лексика обладает определенной спецификой. Основная мыль ответов была такой: эти слова табуированы в обществе, т.е. их употребление запрещено, потому их употребляют очень редко. И не только редко, но и в определенных специфических ситуациях.

· “Мы их в обычной ситуации не говорим, они табуированы, они лежат до определённого момента, как ядерная ракета, как красная кнопка с ядерной ракетой. И мы их достаём только в те моменты, когда их нужно использовать, для усиления этого самого эффекта. Вместо пяти слов - сказать одно, вместо двадцати слов - сказать одно”. (№1)

· “…это табуированные, запрещенные слова, и они такие крепкие. Исходя из того, что они запрещены, тебе их… не то, чтобы приятнее употреблять, а вот это вот… я не знаю, как объяснить”. (№5)

· “Скажем, ненормативная лексика изобретена народом, не одним человеком. Изобретена народом на протяжении веков, не десятилетий, веков и веков его развития. И если народ это слово изобрел или два слова, или три слова, то народ совершенствует это выражение тоже столетиями, а это означает, что он в это одно слово включает, ммм, концентрирует в нем колоссальное количество выброшенной энергии. Я думаю, что в этом смысл вообще употреблении ненормативной лексики. Это сразу облегчает душевное состояние, психологическое состояние, а дальше она уже не нужна”. (№8) Примечание: у респондента есть идея, что ненормативная лексика - это специально “изобретенные народом” слова, и “изобретены” они именно для того, чтобы пользоваться ими в экстремальных ситуациях для выброса энергии.

· “У меня есть, может быть, какие-то неполные сведения о том, что они обозначали, но я могу предположить, что, наверное, это было что-то табулированное в каком-то отдаленном прошлом. Это же не просто так табу налагают на какие-то вещи”. (№9)

9) “Прямой” смысл ненормативной лексики - оскорбить. Многие респонденты отмечали, что смыслом матерного высказывания в адрес другого человека является оскорбление.

· “Да. Ну, видимо это ещё в мате, который для того, чтобы кого-то обзывать, он именно такой [без эмоциональный]. Потому что обзывать нецензурными словами других людей, люди предпочитают с маской спокойствия на лице”. (№1)

· “В мате содержание… оскорбить человека, указав на какую-то, как правило, его ущербность. В основном - в половом отношении”. (№2)

· “Обычно люди, когда сорятся, обзывают друг друга, употребляют обычно... Ругаются... Ругаться, спорить, ну не знаю, как сказать... <…> Оскорбляют друг друга...”. (№9)

10) Другому о третьем (на ситуацию). Гуманитарные интеллигенты никогда не скажут человеку в глаза матом в этом, скажем так, “прямом” значении ненормативной лексики. Мат используется интеллигентами для характеристики или ситуации, или действий третьего лица (и говорится ненормативная лексика только другому о третьем):

· “Потому что я значение мата знаю. Я людей не пошлю матом по-настоящему. Каждый мат имеет адресата. И если ты человека послала матом, то ты это выпустил по адресу. Я не могу к кому-то матом обратиться, обозвать матом”. (№2)

· “[Ругалась] На магазин и на ситуацию. Личностно нет, никакого отношения негативного к нему не было. Я ругалась исключительно на магазин и говорила, что в жизни у них больше ничего не закажу, что они безответственные и т. д.”. (№5)

· “Я обычно мат применяю к ситуации, а не к людям”. (№6)

· “Не помню, чтобы я кого-то обозвала”. (№7)

· “Хотя я, конечно, могу иногда по работе кого-нибудь так назвать, если уж совсем допекут, но не в глаза конечно, а так”. (№9)

11) Уместность ненормативной лексики. Вот несколько примеров о значении уместности использования ненормативной лексики.

· “…к ситуации подходило. Там можно было обойтись без этого, т.е. поступить пресно, а можно было, так сказать, вот это вот конкретное, эту формулировку, достаточно стандартную, просто вклеить, так что там подходило, на мой взгляд”. “Если более как-то цензурно выражаться, то, видимо, не будет того эффекта воздействия. Видимо, так что ли”. И в другом месте: “Да, это было честное и уместное слово, другие бы здесь не подошли”. И еще: “…это может быть какая-то устоявшаяся ситуация, где какие-то матерные выражения уместны. Это какой-то контекст, где они должны быть. Есть прям просто устойчивые выражения, которые должны вот вписываться в ситуацию”. (№1)

· “Это было очень уместно”. (№9)

· “Это прозвучало смешно. Но это можно было тиражировать в ситуации, когда это было уместно”. “Я не считаю, что [мат] это так [плохо]. Я считаю, что бывают ситуации, когда это вполне уместно”. (№10)

12) Актуализация общего объединяющего культурного контекста через использование ненормативной лексики в случаях, когда она закавычена, т.е. либо является частью произведения культуры (мультфильм, песня, частушка, анекдот, мем), либо цитатой:

· “Потому что речи говорила. А потом, в очень узком кругу, человека две-три, я им попела матерные частушки”. (№2)

· “Мне кажется, мне вообще нравятся песни с матом и похабщиной”. “Иногда я, к сожалению, может к счастью, я эти песни слушаю, и могу их спеть. “Мне нравится мат, когда он закавычен, тогда я вполне спокойно употребляю его”. (№6)

· “Скорее, я могу рассказать анекдот, в котором используется ненормативная лексика”. “Мы сегодня с моим коллегой вспоминали оговорку, по-моему, Хрущева, он вместо того чтобы сказать “не нужно огульно охаивать”… там… кого-то. Он поменял эти буквы”. <…> “И эта оговорка она потом пошла уже тиражироваться”. <…> “Да, это была цитата. Действительно, из песни слово не выкинешь”. (№10)

13) Использование ненормативной лексики, когда она является “языком” общения в данном месте, с конкретными людьми, для того, чтобы быть понятым.

· “Это кстати даже есть в грамматике специальный термин “прайминг”, “языковой прайминг”. Если тебя так спросили, ты так и ответишь…”. Еще: “Ну, я работал в рекламе одно время. И там коллектив был достаточно матерящийся. И, собственно, там, у рекламистов, достаточно много принято…” “Ну, говорят [в рекламе] на этом языке. Говорят матом”. (№1)

· “Вот еще [я использую мат]: чтобы понятно было людям круга, которые только матом ругаются [в данном примере - рабочие на стройке]. Я могу на их уровень спуститься. Они говорят: “Бабушка бушевала”“. (№2)

· “…но потом они [местные подростки] пытались меня послать <…>, но у них что-то не очень получалось, не очень произносилось. Но я их просто послал в ответ”. (№6)

Было и противоположное мнение: “Я не хочу говорить с ними [с теми, кто использует мат] на одном языке. Я не хочу использовать их лексикон. У меня есть другие слова”. (№7)

Проанализировав все 10 интервью, мы проинтерпретировали получившиеся данные с точки зрения экзистенциального анализа.

Использование ненормативной лексики гуманитарными интеллигентами может быть как копинговой реакцией, так и персональной активностью.

Из следующих цитат становится понятным, что ненормативная лексика является копинговой реакцией, т.е. случается сама по себе, выскакивает, вырывается необдуманно и т.д.:

· “…я в тот момент не думала… это было чисто… прямо… как взрыв. Такой эмоциональный всплеск. Неконтролируемый практически”. (№5)

· “А это [использование ненормативной лексики] не выбор”. И еще: “Да, ну, как сказать, вот это прорывается, когда я себя плохо контролирую…”. (№6)

· “Я могла бы и что-то другое сказать, я не знаю, почему-то оно у меня вырвалось. Не задумывалась абсолютно”. (№7)

Следующие цитаты показывают, что использование ненормативной лексики - это персональная активность с отслеживаемым моментом выбора:

· “Я все-таки знаю, где тормозить, хочу сказать. Я знаю, где это можно, а где это нельзя”. (№2)

· “Сам я не люблю материться, это мое такое личное предпочтение”. “<…> я всегда очень хорошо чувствую контекст, когда можно материться и отличаю от контекста, когда нельзя материться”. (№6)

· “<…> я всегда знаю границу, за которую нельзя переходить. Которую я на публике никогда не буду произносить”. (№9)

Так же, мы встретили и “промежуточное” мнение, когда ненормативная лексика была одновременно и “как бы” реакцией, и “как бы” акцией: [ненормативная лексика] - “это такая вещь, вроде бы спонтанная, при этом я понимаю, что <…>не спонтанная”. И дальше: “Мне кажется граница, она не такая жесткая, импульсивная и не импульсивная. В данном случае я имею в виду, что, когда я матерюсь, это хорошо продуманная вещь. Хорошо продуманная, без участия сознания”. (№6) Более того, если внимательно читать ответы респондентов, можно заметить, что “спонтанное” высказывание ненормативной лексики случается в строго определенных случаях, как будто, когда это “можно”.

По своим характеристикам копинговая реакция, выражающаяся в использовании ненормативной лексики, относится к третьему типу копинговых реакций, к агрессии.

Коротко напомни, что копинговая реакция агрессии по 1-ой фундаментальной мотивации (ФМ) - это ненависть, желание уничтожить другое; по 2-ой ФМ - это красная ярость, попытка внести больше жизни, попытка достучаться до другого человека; по 3-ей ФМ - это раздражение, нетерпимость, злость, обесценивание для того, чтобы быть увиденным; по 4-ой ФМ - это агрессия как забава, цинизм, злонамеренное разрушение существующих структур. Копинговой реакцией какой ФМ является ненормативная лексика? Для ответа на этот вопрос посмотрим на примеры из интервью.

В интервью встречались, но редко, эмоции, характерные для 1-ой фундаментальной мотивации, например, сильный испуг:

· [Чтобы вырвалась ненормативная лексика, нужна не обычная для человека ситуация, а] “Нужен сильный испуг”. (№8)

Также нечасто назывались эмоции, связанные со 2-ой фундаментальной мотивацией:

· “Я прям готова была его убить, наверное”. (№5) По ситуации ясно, что это была красная ярость.

Чаще всего респондентами назвались эмоции, характерные для 3-ой фундаментальной мотивации: обида, злость, раздражение, разочарование от неоправданных ожиданий и др.

· “Я начал рассказывать, что было на работе, наверное, это было раздражение. Вот начало рассказа про работу, это, конечно, раздражение”. (№1)

· “Если кто-то обидел, если кто-то задел так капитально, то здесь он получает заряд вот этой ненормативной лексики, выплеск негативных эмоций”.(№4)

· [Использую ненормативную лексику] “когда я одна дома и когда меня злят соседи…”. “Бывает, когда меня что-то разозлит сильно”. “Я просто была настолько возмущена, что прямо кошмар, очень обидно было”. (№5)

· “Ну разочарование, скорее, острое и резкое. Крушение надежд, даже скорее. Может не разочарование, а крушение надежд…”. И дальше: “Да. Вот такое вот…ты на них надеешься, а они такие… кошмар, да я была очень недовольна”. (№3)

В большинстве случаев, злость и раздражение появлялись у респондентов от того, что:

а) сложившейся ситуации могло бы и не быть, но она внезапно есть и сильно мешает планам или рабочему процессу респондента, более того, с этой ситуацией все равно придется как-то обходиться самому респонденту;

б) респонденты видели нелогичность, бессмысленность происходящего при том, что сами респонденты были вынужденными непосредственными участниками этого происходящего.

О пункте “б” мы подробнее поговорим ниже, теперь же приведем примеры, подтверждающие идею пункта “а”:

· Респондентка рассказала пример, когда она изучала новый приказ Министерства Образования и не понимала, что в нем написано. Возникло сильное раздражение, респондентка выругалась. Но работа по изучению приказа все равно была продолжена: “Я буду потом этот закон изучать. И думать, как его обойти”. [Ненормативным словом] “Я просто дала ему характеристику. Но это не значит, что я откинулась, сказав это, и не буду это делать. Нет. Конечно. Я дала ему характеристику и все. Но работать я с ним буду”. (№2)

· Респондентка рассказывала ситуацию, когда оговоренные обязательства не были выполнены рабочим: “Да, а это дело семейное, такой семейный бизнес, поэтому я разозлилась, что работу все равно придется делать”.(№4)

· Респондентку раздражал шум (дети в квартире сверху сильно и долго топали). А детей все равно надолго не успокоишь, приходится примиряться с ситуацией: “И, наверное, идти к ним[к соседям] бесполезно, потому что через десять минут… Ну, дети, вы сами понимаете.<…>Успокоить их невозможно. На десять минут они, может быть, и перестанут это делать, а потом все возобновится. Поэтому ругаюсь от безысходности, может быть”? “Осознание приходит только после того, как ты уже выругался, т.е. эмоционально разрядился. И ты понимаешь, что все равно, да, с ситуацией придется считаться”. (№5)

Отдельно хочется сказать о ситуациях, вызывающих раздражение вследствие нелогичности, бессмысленности происходящего, т.к. ремарки с похожим содержанием были отмечены во многих интервью, и респонденты уделяли данным случаям большую часть времени и внимания. Отметим, что сами темы относятся к темам 4-ой ФМ, но копинговая реакция это все же по 3-ей ФМ.

· Респондент, в ситуации, когда начальство регулярно дает новые критерии проверки эффективности работы: ты только адаптировался к одним требованиям, тут же вводят новые, и так раз за разом, и не понятно - для чего. “Видимо, очень сильное нежелание, действительно, это все делать. Бессмысленно, да, какая-то бессмысленность есть в этом. Что ты должен на работу ходить, придумывать чего-то”. (№1) Или так: [высказываюсь матом] “как отражение чего-то, что я не могу осмыслить, и поэтому говорю максимально неопределённым словом, т.е. что-то произошло такое, что я не ожидал и не могу понять”.

· Респондентка использует ненормативную лексику, если “<…>например, дали какое-то бестолковое задание. Ясно, что оно бестолковое, я это понимаю. Я знаю, что потом последует ровно такое же - отменить”.(№2)

· “Показать, что я не… это одновременно неприятие не только самих событий, но и неприятие любого… это маркировка чего-то такого, что вообще не вписывается в логос. Да”. “Да, типа ужасность, недопустимость, нелогостность ситуации”. (№6)

· Ситуация поглощения одного вуза другим. “Я просто считаю, что мы не можем поменять ситуацию, поэтому мы должны просто к ней приспособиться. Если мы здесь остаемся работать, значит, мы должны принимать эти условия, и мы принимаем, и мы выживаем, потому что человек наиболее приспосабливающее существо. Но, в первый момент, думаешь: “какого черта” все это было сделано?”. “Тем более, что многие вещи можно было предугадать”. Еще: “Этого можно было не делать. Но это было сделано и теперь у нас в основном негативные последствия”. И еще: “Просто думаешь, что это было совершенно бессмысленно делать. Вернее, не бессмысленно, кто-то получил на этом какие-то определенные бонусы, а вообще институту от этого только хуже и приходится сейчас решать кучу дополнительных проблем, которых бы не было, если бы это не произошло”. (№10)

Копинговая реакция агрессии по 4-ой фундаментальной мотивации нам не встречалась. Были примеры, когда респонденты использовали НЛ для того, чтобы эпатировать других, но это было сделало осмысленно, по личному выбору.

Из этой части можно заключить, что ненормативная лексика может являться копинговой реакцией агрессии по 1-ой, 2-ой и 3-ей ФМ. В большинстве случаев это агрессия по 3-ей ФМ, но агрессия эта возникает из затронутости темами как 3-ей, так и 4-ой ФМ. Иными словами, негативные эмоции у гуманитарных интеллигентов возникают, когда что-то происходит не так, как хочет сам человек, когда что-то встает на пути его собственных намерений, когда реальность становится препятствием в ожиданиях. И из примеров выше видно, что гуманитарные интеллигенты используют ненормативную лексику в ситуациях, когда они испытывают очень сильные негативные эмоции, при том, что:

а) либо видят более широкий контекст, в который включены они сами и/или их деятельность, но не считают его целесообразным, правильным, логичным,

б) либо не видят этого контекста вовсе, не понимают связей.

Отдельно скажем о таких эмоциях, свойственных 3-ей ФМ как стыд и сожаление. Иногда респонденты говорили, что вслед за ненормативным высказыванием у них возникали эти чувства:

· На просьбу вспомнить ситуацию использования мата: “Ну, вот из таких, чтоб вырвалось прямо, когда действительно было стыдно за то, что вырвалось…”. (№1) Примечание: кажется, когда высказывание является уместным, оно стыда не вызывает.

· “Всегда жалею. Когда попою частушки, я всегда жалею, думаю: “Зачем я это сделала?”“. Примечание: сожаление было не о том, что была использована НЛ, но о том, что не удалось сдержать эмоций, а “не хорошо это”: “Ну, петь частушки матерные. Это… все равно несдержанные эмоции”.В другом месте: “Да, я потом думаю: “Нафига я пела?”. Там, как правило, будет один лишний, или два. И этому человеку слышать не надо было”. И еще: “И мне бывает стыдно, если я матом сказала при сотрудниках, которые молодые дети”. (№2)

· “Я потом [после того, как выругалась] стала соображать, есть ли в комнате дети. Ее [подруги]. Потому что дети были дома. Потом поняла - детей нету. Мне стало немного стыдно. Потому что между собой - это одно, а когда могут услышать дети - это другое. Было немножко стыдно”. (№3)

· “И уже потом сидишь такой и думаешь, ну, зачем я это делаю”?”Вот, честно говоря, в те моменты, когда я использую всякие матные слова, смотря на полку с книгами, на которых стоят там Илиады, Фромм, Ницше… Когда я понимаю, что я всех этих людей читала… и защитилась… нет, я не считаю себя таковой [принадлежащей с настоящей интеллигенции]. Мне становится стыдно. И я думаю: “Боже мой, что такое”“? “… у меня есть какой-то идеал определенный. А в том смысле, что я иногда ругаюсь матом… для меня он недостижим, я не могу ему постоянно соответствовать, и поэтому возникает такой конфликт внутренний, потому что реальные действия противоречат образу, который у меня в голове. И из-за того, что я использую ненормативную лексику, и при этом у меня есть образ такого интеллигента, который не должен вот до такого уровня опускаться, он не соответствует и возникает конфликт, потому мне стыдно. А еще стыднее становиться от того, что я это понимаю и все равно я этого не делаю”. (№5) Примечание: здесь стыд из-за несоответствия своего поведения с образом интеллигентной себя.

Вспомним, что у гуманитарных интеллигентов есть идея, что они должны “держать лицо”, т.е. быть сдержанными и спокойными, и не показывать своих сильных эмоций. Заметим также, что в основном у респондентов такое представление о ненормативной лексике, что ее, в общем-то, не должно быть; как минимум, она не должна звучать из уст интеллигенции.

· “Для интеллигенции моего уровня мат - это не наше. <…> Если человек живет обычной жизнью в здравом уме и работает, и всё… он не будет материться. Он материться по какой-то там причине”. “Там же [среди слесарей и сантехников] мужики только матом разговаривали. И меня это обижало, между прочим. Со мной нельзя матом разговаривать”. (№2)

· “Хотя я считаю, что цивилизованное общество и люди, которые к нему принадлежат, вообще так выражаться не должны”. И еще: “…потому что я говорю [родственникам, которые используют ненормативную лексику]: “Ай-ай-ай! Перестанете. Я не хочу этого слышать” или там “Веди себя прилично”“. (№5)

· “Эти слова не из моего обихода. Они у меня в первую очередь не вырываются. Крайне редко”. “В обыденной жизни я мат не использую в принципе. Даже если мне на ногу упадет камень, то я буду ругаться, чертыхаться, но не более того”. “Для связи слов [использовать ненормативную лексику] <…> это не правильно. Это говорит о недостаточном уровне образования и о недостаточном уровне интеллекта”. “Необразованные люди, у которых достаточно маленький словарный запас, ну, они могут это употреблять, а для людей образованных это не допустимо”. (№10)

Нам кажется, что из этого можно сделать следующий вывод: испытывать и показывать свои сильные эмоции гуманитарному интеллигенту не положено и “не к лицу”; но все-таки бывают случаи, когда интеллигент не может сдержаться (тем более, что ситуация затрагивает интеллигента лично), и сильные эмоции прорываются - в виде ненормативной лексики; и тогда интеллигент стыдиться, т.к. его сугубо личное, то, что он не хотел показывать другим, было увидено. Потому в ответах респондентов так часто возникала тема уместности (кому и сколько я говорю) и доверительных отношений (перед тем, кто сможет принять мою эмоциональность). И, получается, что все-таки лучше словом выразить свое эмоциональное состояние (некая дистанция), чем иным способом (всплескивать руками, драться, говорить на повышенных тонах), “потому что, если бы я начал всё это на повышенных тонах говорить, скорее всего, это я был бы истерик в этой ситуации”. (№10)

В феноменологическом описании мы заметили, что гуманитарные интеллигенты спонтанно используют ненормативную лексику в основном только при тех, с кем у них установлены доверительные отношения. Подчеркнем, что эти доверительные отношения в терминах экзистенциального анализа раскрываются в темах 1-ой и 3-ей ФМ: а) чувство защищенности через принятость другими как предпосылка для “мочь быть” и б) “иметь право быть таким, какой ты есть”.

Получается, есть определенные социальные нормы, требующие от гуманитарных интеллигентов определенного “спокойного” поведения, которому те следуют (следование нормам по 3-ей ФМ). И есть ситуации особого типа, когда негативные эмоции (которые интеллигенты тоже испытывают) зашкаливают и требуют выхода. Однако показать свои эмоции (тем более отрицательные) гуманитарному интеллигенту нельзя, т.к. нужно “держать лицо”. И тогда, как будто на помощь, к интеллигенции приходят специально “забронированные” обществом именно для таких случаев слова, табуированные слова. Что мы имеем в виду? Нам кажется, что в “нейтральных” словах заложено только их значение, а в матерных словах изначально заложены и значение, и эмоциональная составляющая. См. рисунок 1.

Рис.1. Специфика ненормативного слова.

Таким образом, нам кажется, что сам факт того, что интеллигент нарушает табу и является маркером специфики ситуации, в которой он находится, и особенности его текущего эмоционального состояния, что и понятно слышащему, который может принять и “эмоциональную” сторону интеллигента.

Так мы плотно подходим к идее дистанцирования от своих эмоций (тема 3-ей ФМ). Интеллигенты, используя ненормативную лексику, как будто выносят эмоции из себя на внешний объект (матерное слово), одновременно и выражая эмоцию наружу, и “сохраняя лицо” спокойствия и степенности. Смотри рисунок 2.



Рис. 2. Использование ненормативной лексики как дистанцирование от собственных эмоций.

Кажется, что в этом месте мы подошли к разрешению проблемы, поставленной в начале исследования. Проблема заключалась в противоречии табуированности ненормативной лексики и широтой ее использования (даже среди интеллигентов). Получается, что именно вследствие табуированности ненормативной лексики, она ведет к определенным эффектам. Итак, поговорим о функциях ненормативной лексики, когда она является копинговой реакцией.

Функции ненормативной лексики (эффекты использования)

По результатам анализа данных интервью, нам удалось выделить несколько функций ненормативной лексики в устах гуманитарных интеллигентов:

1. Стимулировать свою витальность, сбросить адреналин (предположительно).

2. Усилить эмоцию, чтобы привлечь внимание к своим переживаниям.

3. Дать обобщенную (эмоциональную) оценку события или своего отношения к чему-либо. Кроме того, показать, что эта оценка категорична и окончательна. Иными словами - занять позицию.

4. Маркировать собственное состояние (для себя, для других).

5. Остановить (переключить) ситуацию.

6. Сбросить лишнюю эмоциональность, вернуть себя в состояние эмоционального равновесия, чтобы можно было действовать дальше.

...