Гражданское общество и его развитие в России

Второй коллектив исследователей, который мы можем отнести к группе «социальных технологов» - это сотрудники и эксперты СПб гуманитарно-политологического центра СТРАТЕГИЯ, которые фактически работали в рамках концепции разработки и внедрения конкретных технологий влияния структур гражданского общества на власть. Миссией этой созданной в 1993 году организации является: «Содействие становлению гражданского общества и правового государства в России путем реализации проектов и программ, направленных на развитие общественного участия, социального партнерства, ответственной власти, публичной политики и центров публичной политики».

За прошедшие годы силами СПб центра СТРАТЕГИЯ разработано и внедрено несколько социальных, или гражданских технологий. Прежде всего, это технология гражданского участия в бюджетном процессе «Прозрачный бюджет» (рук. программы Т.И. Виноградова), о которой уже кратко упоминалось в разделе 7.1. Важно отметить, что уже в ходе реализации этой программы она рассматривалась как процесс создания конкретной социальной технологии Общественное участие в бюджетном процессе: опыт и технологии. // Под ред. Т.И.Виноградовой. - СПб: Норма, 2002. - 220 с.; Бюджетный процесс: анализ прозрачности и общественного участия. Сборник статей. / Под ред. Т.И.Виноградовой, М.Ф.Замятиной, В.А.Бескровной. - СПб: «ИК-Синтез», 2003. - 220 с.. Вторым примером является технология гражданского участия в процессе предупреждения коррупции (рук. программы М.Б. Горный) См., например: Гражданские инициативы и предотвращение коррупции. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб.: Норма. 2000. - 224 с. http://www.strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=61; Гражданское общество против коррупции в России. / Под ред. М.Б.Горного. - СПб: Норма, 2002, 376 с. http://www.strategy-spb.ru/index.php?do=biblio&doc=49; Публичная политика как инструмент против коррупции в России. / Под ред. М.Б.Горного. - СПб.: Норма, 2004 - 287 с., третьей - технология содействию созданию и развитию в субъектах РФ нового государственного института - института Уполномоченного по правам человека Комиссии и Уполномоченные по правам человека: опыт российских регионов. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма, 2002. - 288 с.; Институт Уполномоченного по правам человека в субъекте Российской Федерации. Учебное пособие. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб.: Норма, 2003. - 312 с.; А.Ю.Сунгуров. Институт Омбудсмана: эволюция традиций и современная практика (опыт сравнительного анализа). - СПб.: Норма, 2005. - 384 с..

Логика развития привела к сотрудничеству обоих групп «социальных технологов» и созданию первого в стране учебника по курсу «Социальные технологии межсекторного взаимодействия». Этот учебник был уже упомянут нами ранее, так как еще одним его автором стал А.С. Автономов, то есть эта книга стала примером взаимодействия уже трех групп исследователей Автономов А.С., Виноградова Т.И., Замятина М.Ф., Хананашвили Н.Л. Социальные технологии межсекторного взаимодействия в современной России. -М.: Фонд НАН, 2003. - 416 с.. В этой книге были выделены следующие социальные технологии межсекторного взаимодействия, актуальные для современной России:

1. «Прозрачный бюджет»

2. Социальный заказ

3. Фонды территориального развития

4. Грант

5. Ярмарки НКО и социальных проектов

6. Технологии деятельности общественных советов

7. Технологии лоббирования.

Сравнивая этот список с предложенным ранее в работах В.Н.Якимца, мы видим, что первая технология - «Прозрачный бюджет» - может быть отнесена в группу социально-технологических механизмов межсекторного партнерства, «Социальный заказ» и «Грант» - к конкурсным механизмам; «Фонды территориального развития» и «Ярмарки НКО и социальных проектов» - к комплексным или комбинированным механизмам, а «Технологии деятельности общественных советов» - к процедурным. Вне классификации механизмов межсекторного взаимодействия остается «Технология лоббирования», которую, возможно, было бы логичнее включить в группы «Обеспечивающих и вспомогательных технологий», куда авторы учебника уже включили образовательные, информационные, коммуникационные технологии, оценочную деятельность, а также технологию создания и деятельности коалиций, технологию ресурсного обеспечения и технологию продвижения самих технологий.

Наконец, четвертую группу можно условно назвать группой аналитиков, так как в нее входят исследователи, не являющиеся сами членами или сотрудниками НКО, и при этом интересующиеся не столько нормативными основаниями, сколько реальной практикой становления гражданского общества. В эту, к сожалению, еще очень немногочисленную группу, входят специалисты из разных регионов и разных отраслей науки, прежде всего, социологии, политологии, экономики. Многие из них, в отличие от членов трех предыдущих групп, даже не встречаются друг с другом, а если встречаются, то только эпизодически, на конференциях или семинарах. Так, например, среди экономистов можно отметить Л.И. Якобсона с соавторами, которые, в частности, выделили такие три типа способов сотрудничества органов государственной власти и МСУ с НКО:

· взаимное информирование и координация деятельности;

· участие НКО в реализации государственных и муниципальных программ;

· стимулирование государством развития деятельности НКО Якобсон Л. И. Экономика общественного сектора. Основы теории государственных финансов. Учебник для ВУЗов. М.: Аспект-Пресс, 1997. - 326 с.; Макаренко О.В., Рудник Б.Л., Шишкин С.В., Якобсон Л.И. Государство и негосударственные некоммерческие организации: Формы поддержки и сотрудничества, Москва, “Сигналъ”, 1997; Lev Jakobson, Elena Koushtanina. The Emergence of the Nonprofit Sector in the Sphere of Culture in Russia / The Journal of Arts, Menagement, Law and Society, vol. 30, 2000, N 1..

Сравнивая эти способы с рассмотренными ранее классификациями, мы видим, что первый тип практически совпадает с первым механизмом сотрудничества, предложенным М.И.Либоракиной, второй - присутствует практически у всех исследователей, а вот третий - стимулирование государством развития деятельности НКО - ранее не у кого из авторов не встречался.

Не имея возможности детального рассмотрения других исследователей из группы аналитиков К которым можно отнести и упомянутых в предыдущем разделе С.В.Борисова с соавторами (Нижний Новгород) и П.В.Романова с соавторами (Самара), и И.В.Мерсиянову (Новосибирск, Москва) и многих других., остановимся подробнее на работах Е.В.Белокуровой с соавторами, сложившейся из выпускников Европейского университета в СПб. Исследователи этой группы для объяснения процессов становления общественных организаций в России и форм их взаимодействия с властью, привлекают разработанные в западной политологии плюралистическую Даль Р. Предпосылки возникновения и утверждения полиархий. // Полис, 2002. 6, с. 34-57. и корпоратистскую Шмиттер Ф. Неокорпоративизм //Полис.-1997.-№2. С. 14-22. модели. Так, в своей кандидатской диссертации, защищенной в 2000 г. в ИМЭМО РАН Е.В.Белокурова. Государство и благотворительные организации: трансформация моделей взаимодействия (на примере Германии и России). Автореферат дисс. канд. полит. н. - М., 2000., Е.В.Белокурова выдвигает предположение, что в государстве, где долгое время господствовала корпоратистская модель взаимодействия государства и третьего сектора, государственные акторы по инерции пытаются создать корпоратистские структуры для взаимодействия с новыми организациями.

«Благодаря своему генезису и идеологии, новые организации пытаются взаимодействовать с государством на основе плюралистической модели, чтобы не попасть в зависимость ни от государства, ни от других организаций. Если они достаточно сильны, чтобы противостоять попыткам создания государственно-корпоратисткой политической сети, то у них есть шанс сохранить свою автономию. Если же они еще слабы и не могут противостоять стремлениям государства получить контроль над ними, там могут сложиться новые государственно-корпоратистские структуры, которые имеют свойство «замораживаться» и сохраняться столь долго, пока не появятся их конкуренты в лице «новых» организаций Белокурова Е.В. Государство и благотворительные организации: трансформация моделей взаимодействия. // Благотворительность в России. Социальные и исторические исследования. - СПб: «Лики России», 2001 г., с.686..

Таким образом, автор считает возможным реализацию в современной России двух моделей взаимодействия власти и НКО - государственно-корпоратистскую и либерально-корпоратистскую. Первая модель соответствует, по видимому, квазисоветской и мутантной моделям, предложенным В.Н.Якимцом, либерально-корпоратисткая - инновационной. Стоит отметить, что третий из способов сотрудничества власти и НКО из предложенных Л.И.Якобсоном - «стимулирование государством развития деятельности НКО» не укладывается, по-видимому, ни в одну из преложенных в работе Е.В.Белокуровой моделей.

Спустя три года после завершения своей диссертационной работы Е.В.Белокурова вместе со своими коллегами по ЕУ в СПб - Н.Яргомская и М.Ноженко, предприняли по заказу СПб гуманитарно-политологического центра СТРАТЕГИЯ исследование моделей взаимодействия НКО и власти в пяти регионах Северо-Запада России - в Республике Карелия, в Калининградской, Ленинградской, Новгородской и Псковской областях. В исследовательской группе участвовал и сотрудник СПб центра СТРАТЕГИЯ Д.О.Торхов, так что это исследование стало определенной фазой сотрудничества представителей «академической» группы и группы «социальных технологов».

В рамках этого исследования были сформулированы три основные модели взаимодействия НКО и органов власти:

· Нормативная модель, основанная на либеральной традиции, в рамках которой НКО выступают важными институтами, осуществляющими связь между публичной и частной сферами. В качестве институциональных структур гражданского общества они выполняют функции контроля подотчетных обществу органов власти. Кроме того, им приписывается и социализирующая и мобилизационная функции социально и политически активного населения Патнэм, Роберт. Чтобы демократия сработала. Гражданские традиции в современной Италии / Библиотека Московской школы политологических исследований. - М.,: Изд-во Ad Marginem, 1996.

· Легитимационная модель, основанная на системном подходе Д.Истона и развитого затем Г.Алмондом и С.Вербой Алмонд Г., Пауэлл Дж., Стром К., Далтон Р. Сравнительная политология сегодня. Мировой обзор. - М.: Аспект Пресс, 2002.- 537 с., в рамках которого НКО выполняют важные функции на «входе» политической системы, функции артикуляции и агрегации интересов. Как считают Е.Белокурова с соавторами, вне зависимости от типа политической системы - демократической или авторитарной - НКО, выполняющие отмеченные выше функции на политическом «входе», рассматриваются органами власти как источники дополнительной легитимности для государства.

· Инструментальная модель. Здесь во главу угла ставиться инструментальная функция эффективного решения социальных проблем. Реализуя социально-значимые проекты, НКО оказываются важными участниками политического процесса, так как вовлекаются в реализацию государственной социальной политики.

Как отмечают авторы, в каждом из подходов возможны варианты между полюсами участия и неучастия. В нормативном подходе, артикулирующем значимость гражданского общества - это контроль либо полное отсутствие контроля. В легитимационной модели - это реальное политическое влияние - либо формальное «символическое» участие. В инструментальном подходе речь идет о дихотомии между высокой степенью автономии при реализации социальнозначимых функций либо полной подчиненности НКО предлагаемым властями «сверху» решений Н.Яргомская, Е.Белокурова, М.Ноженко, Д.Торхов. Почему НКО и власти нужны друг другу. Модели взаимодействия в регионах Северо-запада. - В кн.: Публичная политика: вопросы мягкой безопасности в Балтийском регионе/ под ред. М.Б. Горного. - СПб.: Норма, 2004, с. 52-147..

В результате исследований в пяти обозначенных выше регионах выяснилось, что там наблюдаются все три предложенные модели, но с различной степенью выраженности. На наш взгляд, такой вывод естественен, так как эти модели отражают различные проекции, стороны взаимодействия НКО и власти. При этом отметим, что и здесь ни в одной из сформулированных моделей нет места для такого типа сотрудничества, как сформулированного Л.И. Якобсоном «стимулирования государством развития деятельности НКО», за исключением случая стимулирования деятельности «карманных» НКО.

Глава 7. Концепция развития публичной политики

Определенным синтезом кратко описанных в предыдущем разделе подходов, описывающих формы и методы взаимодействия НКО и властных структур, является концепция развития публичной политики, которая была выдвинута и обсуждена на проводимых СПб центром СТРАТЕГИЯ с 2002 г. семинарах и научно-практических конференциях. Итоги этих обсуждения нашли отражение в коллективных монографиях и сборниках статей "Фабрики мысли" и центры публичной политики: международный и первый российский опыт. Сборник статей./ Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб.: Норма, 2002.; На пути к публичной политике: 10 лет Стратегии. - СПб.: Норма, 2003 г.; Публичная политика в сфере мягкой безопасности: балтийское измерение. Сборник статей. / Под ред. А.Ю. Cунгурова, Л.Н. Проскуряковой и Д.О. Торхова. - СПб.: Норма, 2003.; Публичная политика: вопросы мягкой безопасности в Балтийском регионе. /Под ред. М.Б.Горного. - СПб.: Норма, 2004.; Фабрики мысли и центры публичной политики: исследовательская функция / Под ред. М.Б .Горного, СПб, Норма, 2006., а также в трех выпусках ежегодного альманаха «Публичная политика» Публичная политика - 2004. Сборник статей. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма, 2004; Публичная политика - 2005. Сборник статей. / Под ред. М.Б.Горного и А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма, 2006; Публичная политика - 2006. Сборник статей. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма, 2006.. Параллельно с эти процессом в Москве состоялось создание Кафедры публичной политики (рук. Н.Ю. Беляева), которая стала еще одной важной площадкой обсуждения проблем развития публичной политики. Важно отметить, что в семинарах и конференциях, посвященных проблеме развития публичной политики, принимали участие и большинство из упомянутых в разделе 7.2 исследователей См., например: Н.Л. Хананашвили. Модель информационно-ресурсной системы фонда «НАН», как форма развития сетевых организаций. // Публичная политика - 2004. Сборник статей. / Под редакцией А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма., 2004, с. 60-66; Беляева Н.Ю. «Публичная политика» как термин, понятие и научная категория./ Публичная политика -2005, с. 14-20; Никовская Л.И., Якимец В.Н. Публичная политика в России: проблема выбора пути развития.// Там же, с. 21-27., то есть обсуждаемая концепция стала фактически итогом совместных этих и ряда других исследователей См., например: Клицунова Е.В. Транснационализация политики и российские неправительственные организации: запоздалое обсуждение? //Там же, с. 46-50; Дахин А.В., Макарычев А.С. Экспертное сообщество Нижегородской области: Опыт структурного участия в публичной политике. // Публичная политика - 2006. Сборник статей. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма, 2006, с. 55-73. .

Прежде всего, можно констатировать наличие как многозначного понимания публичности, так и неоднозначного отношения к самому термину в современной России. Ситуация тем более усложняется, когда мы рассматриваем оба неоднозначных термина «публичный» и «политика» вместе. Прежде всего, надо четко зафиксировать, к какой именно политике - в смысле «politics» или «policy» мы относим термин «публичный». При применении обсуждаемого термина к политике как борьбе за власть, публичность воспринимается как «зрелищность», «театральность», за которой приятно и интересно следить по телевизору, однако влияние на происходящие события также, как в театре - никакого Зудин А.Ю. Новая публичность? Моноцентрическая система и режим консультаций. - В кн.: Сборник программ и тезисов участников секции №11 «Публичная политика как инструмент российского выбора» Третьего всероссийского Конгресса политологов «Выборы в России и российский выбор», 28-29 апреля 2003 г., Москва. - Москва: Центр публичной политики, 2003, с. 8-13.

Более эффективно, на наш взгляд, относить термин «публичный» к политике в смысле «policy», включая в фокус рассмотрения характер, процедуру процесса разработки и реализации программ деятельности власти различного уровня. Строго говоря, к такой программе деятельности может относиться и сама процедура выборов, насколько она прозрачна и открыта, то есть можно говорить и о «policy of politics».

Таким образом, под публичной политикой можно понимать программы и приоритеты органов власти, механизмы и технологии их реализации, выработанные на основе и с учетом ожиданий социальных групп (страт) общества через их представителей.

Легко видеть, что понимаемая таким образом публичная политика оказывается тесно связанной с понятием общественного участия в принятии властных решений. Поэтому можно также сказать, что публичная политика представляет собой способ и результат общественного участия в процессе принятия жизненно важных для общества решений. Мы видим, что становление публичной политики - это необходимое условие становления демократии участия, которая может прийти на смены электоральной демократии, демократии голосований только в случае развития практик общественного участия, которые только и способны превратить закрытую, келейную, «государеву» политику в политику открытую, прозрачную и подотчетную населению - то есть политику публичную.

Важно понимать вместе с тем, что сами собой практики и технологии общественного участия развития не получат. Они могут быть реализованы только усилиями конкретных людей и организаций, которые готовы затрачивать время и другие ресурсы для развития таких практик. Таким образом, становление публичной политики зависит от усилий всех акторов этого процесса, к которым в соответствии с Н. Шматко Шматко Н.А.. Феномен публичной политики. // Социологические исследования, 2001, № 7, с. 106-112., можно отнести и политиков, и представителей СМИ и ученых-социологов. Вместе с тем если рассматривать современную российскую ситуацию, то в списке основных творцов публичной политики - собственно политиков, журналистов и ученых-социологов - не хватает самих представителей неправительственных организаций, лидеров организаций третьего сектора, которые вносят в формирование именно публичной политики достаточно существенное влияние. На наш взгляд это влияние сегодня даже превосходит влияние ученых-социологов и журналистов.

Нельзя не отметить еще одну характеристику публичной политики - она невозможна без существования процесса разнообразных коммуникаций общественных групп (НКО) по поводу целей и задач государственной власти и местного самоуправления. Тем самым мы видим четкую взаимосвязь обсуждаемого понятия с еще одним важным понятием современной политической мысли - с понятием делиберативной демократии, демократии обсуждений.

Попробуем определить основные составляющие публичной политики (в смысле policy) и необходимые условия ее существования.

Прежде всего, власть должна быть прозрачной. Под прозрачностью сегодня понимается, во-первых, наличие свободного (за исключением специально оговоренных случаев) доступа к правительственной информации, возможность ее получения в понятной для жителей форме, а также наличие реальных механизмов общественного влияния на принятие властных решений.

Во вторых, власть должна быть нацелена на решение проблем жителей, на удовлетворение их потребностей и запросов. Важным показателем публичности власти является наличие системы консультаций с гражданскими организациями, представляющими интересы определенных групп населения, оформленной в виде постоянно действующих структур (Консультативные советы, Общественные палаты, и т.д.). При этом необходимо максимально избегать имитационных технологий.

В третьих, для успешного развития публичной политики власть должна быть эффективной, соответствующей современным требованиям менеджмента. Прежде всего, она должна научиться бороться с собственными нерадивыми или коррумпироваными чиновниками. Во вторых, она должна использовать передовые управленческие подходы. Существенным показателям эффективности власти является также система подготовки решений, выявления и поиска решений существующих проблем. Наряду с системой консультаций, упомянутой ранее, важным является сотрудничество власти с независимыми экспертами, с научным сообществом, с фабриками мысли и Центрами публичной политики, которые способны увидеть проблему еще в стадии ее зарождения и предложить нетривиальные способы ее решения.

Наконец, важнейшей интегральной характеристикой публичной политики является доверие к властным структурам со стороны населения.

Таким образом, концепция развития публичной политики позволяет нам сменить точку зрения, рассматривая и НКО, и органы власти, как важных акторов поля публичной политики, не приписывая заранее каждому из них положительных или отрицательных характеристик.

Исходя из такой позиции, опираясь на рассмотренный в работе опыт развития сотрудничества НКО и власти в России, и принимая во внимания уже существующие варианты, можно предложить следующие модели взаимодействия НКО и властных структур:

1. Модель «Приводных ремней». Эта модель использовалась в Советском союзе, когда партийно-государственный аппарат рассматривал все общественные организации исключительно как передаточные механизмы от партийного руководства к рядовым жителям страны, при этом ни о какой самостоятельности в этом случае и говорить не приходилось. «Общественные» организации занимали положенное им место винтиков, точнее, приводных ремней в находящейся под полным контролем руководства политической системе.

2. Патерналистская модель. Государство разрешает определенную автономию неправительственных организаций при условии, что те не вмешиваются в дела власти, а также обеспечивают поддержку соответствующих кандидатов на выборах. В обмен на политическую лояльность властные структуры обеспечивают определенную поддержку деятельности подобных организаций - путем представления бесплатных помещений или льготной аренды, путем прямого финансирования и иными способами. Такая модель выстраивается сегодня во многих регионах России, и, отчасти, на федеральном уровне.

3. Модель игнорирования, когда государство не замечает большинства НКО, не мешает, но и не помогает их деятельности. Такая модель была реализована отчасти в середине девяностых годов прошлого века, что стало возможным, с одной стороны, благодаря массированной финансовой поддержке российских НКО международными фондами, а с другой - концентрацией власти на политических и экономических проблемах.

4. Партнерская модель, при которой государственные органы понимают важность независимых неправительственных организаций, не пытается ими управлять, и даже могут способствовать их развитию. Важным критерием является принятие органами государственной власти тезиса о важности для самого демократического государства феномена общественного контроля, готовность услышать результаты такого контроля и принять меры для исправления выявленных недостатков. Такая модель существовала в самый первый, «романтический» этап развития постсоветской России (начало 90-х годов), и снова начала выстраиваться в России в начале 2000-х годов, в частности, Гражданский форум 2001 г. в Москве и, особенно Тольяттинский Диалог 2002 года проходили именно в русле такой тенденции. Однако, начиная с осени 2003 г. возобладала тенденция патерналистского подхода, особенно усилившаяся после «цветных революций» в ряде стран бывшего СССР. Все же партнерская модель существует в ряде субъектах РФ, в частности, в Пермской области.

5. Модель «Борьбы с противником». В рамках этой модели представители государства видят, как правило, неоправданно, в лице независимых неправительственных организаций, в первую очередь правозащитного толка, опасность для собственной власти, и стараются осложнить их деятельность или даже их закрывать. Такая тенденция проявилась, в частности, в России после серии «цветных революций» в соседних странах. При этом финансирование из международных фондов трактуется как превращение такой организации в «агента иностранного влияния». В свою очередь и некоторые общественные организации в такой ситуации начинают всерьез рассматривать себя как оппозицию, причем непарламентскую, переходят к тактике несанкционированных митингов и т.д. В России эта тенденция проявилась весной 2007 года в ходе «Маршей несогласных». В любом случае реализация подобной модели никак не способствует развитию демократических форм управления.

Формы и методы взаимодействия власти и общества, их относительной роли в процессе реализации публичной политики можно рассматривать также с учетом их места в цикле принятия властных решений. Такой подход станет развитием системно-функционального подхода, так как наряду с процессами на «входе» и «выходе» мы сможем анализировать и процессы «внутри черного ящика» политической системы. Собственно говоря, сам процесс становления публичной политики можно рассматривать как процесс превращения «черного», непроницаемого ящика в «ящик» прозрачный, траспарентный. По этому пути пошли также в своей последней работе, также выполненной по заказу СПб центра СТРАТЕГИЯ также и Е.Белокурова с соавторами Е.Белокурова, М.Ноженко. Молодежная политика в регионах Северо-запада: сравнительное исследование общественного участия на разных стадиях принятия решений // Фабрики мысли и центры публичной политики: исследовательская функция / Под ред. М.Б.Горного, СПб, Норма, 2006, с. 51-151..

В первом приближении можно выделить такие шесть стадий замкнутого цикла принятия властных решений, как 1) выявление проблемы, 2) поиск ее решения, 3) обсуждение вариантов решений и их лоббирование, 4) принятие решения, 5) его исполнение и 6) контроль (см. схему на рис.2). Наряду с этой шестистадийным циклом, в котором само принятие решение производится уполномоченными на то властными структурами, на схеме условно изображен и фактор общественного мнения, которое может активно влиять как на процесс принятия решения, так и на его исполнение.

На этой стадии анализа логично выделить также экспертное сообщество как отдельный актор, который может сотрудничать как с НКО, так и с властными структурами Об опыте сотрудничества этого сообщества см., например: Малинова О.Ю. Об опыте взаимодействия профессионального сообщества политологов с властью и гражданскими организациями. // Публичная политика - 2006. Сборник статей. / Под ред. А.Ю.Сунгурова. - СПб: Норма, 2006, с. 42-54.. Итак, какова же относительная роль власти, сообщества НКО и экспертного сообщества на каждой из шести стадий процесса публичной политики? Прежде всего, отметим, что за этап непосредственного принятия решений отвечают собственно властные структуры - именно на это и уполномочивает их общество в демократических странах. Бесспорной является и ведущая роль власти на стадии реализации принятых решений, но на этой стадии в определенной степени уже могут участвовать и представители экспертного сообщества и сообщества НКО. На шестой стадии, стадии контроля, относительная роль власти, экспертного сообщества и структур гражданского общества уже может быть сравнима, в эффективном демократическом государстве роль общественного и политического контроля соизмерима с контролем государственным.

Если же обратиться к первым стадиям процесса публичной политики, то здесь уже можно, на наш взгляд, говорить об относительно меньшей роли властных структур. Так, на стадию выявления проблем у государственных органов и органов МСУ как правило не хватает ни средств ни времени («хватило бы сил с уже выявленными проблемами разобраться!»). На этой стадии наиболее эффективной может оказаться роль НКО, так как именно эти организации могут раньше всех почувствовать те социальные проблемы их членов, которые не стали еще предметом внимания ни власти, ни общественного мнения. Эксперты, опираясь на научное знание, также могут поднимать проблемы, не видимые обыденному знанию. Примером здесь могут служить Доклады Римскому клубу Римский клуб - международная неправительственная организация, объединяющая политиков, ученых, бизнесменов, деятелей культуры, заказавшая в 60-х годах прошлого века научному сообществу прогноз развития человеческой цивилизации на обозримый срок. В докладах Римскому клубу был впервые представлен прогноз гибели цивилизации под грузом собственных отходов. См.: Римский клуб. История создания, избранные доклады и выступления, официальные материалы. / под. ред. Д.М. Гвишиани. - М.: УРСС, 1997; Медоуз Д.Х., Медоуз Д.Л., Рандерс Й. За пределами роста. Учебное пособие. - М.: Издательская группа "Прогресс", "Панагея", 1994..

На стадии поиска вариантов решения наибольшая роль будет принадлежать уже экспертному знанию, при этом роль лидеров НКО также может быть достаточно заметной. На этой стадии, на стадии поиска решении уже признанных актуальными проблем, достаточно активно включаются уже и государственные структуры, в том числе и путем выделения ассигнований на научные исследования. На третьей стадии, стадии выбора вариантов решения и лоббирования, снова возрастает роль неправительственных организаций, в числе которых можно рассматривать и ассоциации бизнеса.

Размещено на Allbest.ru