Изучение персональных дел коммунистов

Еще одно персональное дело, предполагающее уголовную ответственность, это дело Короткова Леонида Егоровича, старшего инженера Института теоретической и прикладной механики СО АН СССР, коммуниста со средним образованием, в возрасте 56 лет, с партийным стажем 30 лет. Заседание бюро райкома партии по данному делу состоялось 19 апреля 1983 г. Суть дела, как было отмечено на заседании, в том, что коммунист Л.Е. Коротков приобрел 27 августа 1982 г. 2,25 куб. метра краденого бетона, в результате чего был судим Советским народным судом и осужден по ст. 208 ч. 1 УК РСФСР, предполагающей несение ответственности за приобретение краденого имущества, а также, приговорен к шести месяцам исправительных работ с удержанием 20% заработной платы. Так же было сообщено, что Коротков был ранее судим по ст. 92 ч. 2 УК РСФСР за хищение государственного имущества по сговору лиц. Решение бюро было соответствующим: Коротков был исключен из членов партии за "проступок, несовместимый со званием коммуниста, повлекший за собой уголовную ответственность" (Ф. П-269. ОП. 26. Д. 6. Л. 17).

Еще два персональных дела, предполагающих уголовную ответственность коммунистов, это персональное дело Сергиенко Владимира Александровича, который на момент привлечения к партийной ответственности работал районным инспектором рыбоохраны, коммуниста с высшим образованием, в возрасте 38 лет, с 12-летним партийным стажем. На заседании бюро Советского райкома КПСС от 11 октября 1983 г. было отмечено, что "Сергиенко В.А., работая районным инспектором рыбоохраны, злоупотреблял служебным положением, совершил уголовное преступление - хищение государственных средств, в результате чего привлечен к уголовной ответственности по статьям 92 ч.2 и 173 ч.2 Уголовного кодекса РСФСР. В июле 1983 года взят под стражу" (Ф. П-269. ОП. 26. Д. 8. Л. 26-27). Как поступило бюро, понятно, коммунист Сергиенко был исключен из рядов КПСС.

Еще одно персональное дело схожего характера - это персональное дело заведующего сектором СКТБ монокристаллов СО АН СССР Чумаченко Юрия Владимировича, коммуниста с высшим образованием, в возрасте 32 лет, с 9-летним партийным стажем.

Его персональное дело рассматривалось на заседании бюро райкома в 29 ноября 1983 г., где, в частности, было отмечено, что "член КПСС, т. Чумаченко Ю.В. в 1979 году работал в Институте неорганической химии СО АН СССР, совершил хищение платиновой термопары стоимостью 392 рубля. За данное преступление Чумаченко Ю.В. судим в ноябре 1983 года Советским народным судом г. Новосибирска, осужден на два года лишения свободы условно, с испытательным сроком на одни год" (Ф. П-269. ОП. 26. Д. 8. Л. 156). Бюро райкома постановило: за хищение государственного имущества, проступок, наказуемый в уголовном порядке Ю.В. Чумаченко исключить из членов партии.

Интересна группа дел о снятии партийного взыскания с трех работников Советского районного комитета КПСС.

Первое персональное дело о снятии партийного взыскания Озерной Веры Васильевны, инструктора Советского райкома КПСС, коммуниста с высшим образованием, в возрасте 46 лет и 23-летним партийным стажем. В протоколах заседания бюро райкома партии от 26 октября 1982 г. сказано, "первичная партийная организация Советского райкома КПСС решением от 22 октября 1982 года просит райком КПСС снять с т. Озерной В.В. строгий выговор с занесением в учетную карточку, объявленный бюро Советского райкома КПСС 13 октября 1981 года за притупление бдительности, ослабление контроля за сохранностью документов, приведшие к утрате чистых бланков партийных документов" ( Ф. П-269. ОП. 24. Д.7. Л. 118). Бюро райкома сняло строгий выговор с занесением в учетную карточку.

Второе персональное дело человека выше статусом - это первый секретарь райкома КПСС Лавров Игорь Андреевич. В протоколах заседаний бюро райкома партии мы также читаем: "просить бюро Новосибирского горкома КПСС ходатайствовать перед бюро Новосибирского обкома КПСС о снятии с т. Лаврова И.А., первого секретаря райкома КПСС, партийного взыскания - выговора без занесения в учетную карточку, объявленного Новосибирским обкомом 24 ноября 1981 года за неудовлетворительную организацию хранения партийных документов в секторе партийного учета РК КПСС (Ф. П-269. ОП. 24. Д.7. Л. 119).

Эта нестандартная ситуация была вызвана скандальным случаем хищения бланков партийных билетов из Советского райкома КПСС.

И, наконец, третье персональное дело - заведующего организационным отделом Советского райкома КПСС, Шарапова Леонида Александровича, коммуниста с высшим образованием, в возрасте 37 лет, члена партии с 11-летним партийным стажем. В протоколах от той же даты сказано, что "первичная партийная организация Советского райкома КПСС решением от 22 октября 1982 года просит РК КПСС снять с т. Шарапова Л.А. выговор без занесения в учетную карточку, объявленный бюро Советского РК КПСС 13 октября 1981 года за поверхностное отношение к подбору кадров в сектор партийного учета (Ф. П-269. ОП. 24. Д.7. Л. 119). Бюро райкома сняло данное взыскание.

Эти три случая интересны с точки зрения работы райкома в качестве репрессивного и воспитательного органа. В случае Лаврова показывается организационный момент привлечения к партийной ответственности и снятия взыскания. Мы видим, что персональное дело "большого человека райкома" разбирается в партийных инстанциях повыше, чем районный комитет, будь то обком или горком. Процедура же снятия партийного взыскания, как видно из документов персональных дел, намного сложнее чем у "обычного обывателя". Если, например, как в случае с Лавровым, персональное дело разбиралось на бюро обкома, то первичная организация с целью снятия с коммуниста взыскания, хлопочет перед горкомом, чтоб тот ходатайствовал перед непосредственным обвинителем - обкомом. У простого человека дело намного проще. Первичная партийная организация той организации, где работал провинившийся коммунист ходатайствовала перед райкомом, где рассматривалось персональное дело, райком рассматривал данное ходатайство и данные характеристики на человека и, далее, решал, как поступить, снять партийной взыскание или нет.

Определенный интерес представляет персональное дело Мундус-Табакаевой Веры Николаевны, которая на момент привлечения к партийной ответственности работала заведующей женской консультацией Клинической больницы СО АН СССР. Это женщина с высшим образованием, в возрасте 43 лет, член КПСС с партстажем 30 лет.

Заседание бюро Советского РК КПСС по данному персональному делу состоялось 5 октября 1982 г., на котором было отмечено, что в конце января 1982 г. в головную группу народного контроля Центральной Клинической Больницы СО АН СССР поступила жалоба на неправильные действия заведующей женской консультацией Мундус-Табакаевой и старшей акушерки В.И. Лазаревой. В жалобе было указано, что заведующая и старшая акушерка получают деньги за неотработанные часы. Также, приводится факт, обе в декабре 1981 г. отсутствовали на работе по три дня, а заработную плату за эти дни получили из расчета 1,5 ставки. Далее указывалось, что премии Мундус-Табакаевой определяются не главным врачом больницы, а непосредственно в женской консультации. Так же на бюро райкома было сказано, что далее в тексте письма выражалось сомнение в правильности учета и расхода медикаментов, в том числе и спирта. Как понятно из протокола, группой народного контроля была создана специальная комиссия, которая произвела проверку соблюдения штатно-финансовой дисциплины за период с 1 января 1981 г. по март 1982 г. и фактов, изложенных в жалобе. Далее, на бюро было отмечено, что в результате проверки указанные факты подтвердились, кроме того, выявлен ряд других нарушений действующего законодательства. Также было заявлено, что в период проверки В.Н. Мундус-Табакаева допустила нарушения партийной этики по отношению к членам партийного бюро, не по партийному отнеслась к членам комиссии народного контроля, двоим из которых, она выразила свое недоверие. Как отмечалось далее, на заседании бюро райкома партии Мундус-Табакаева В.Н. вину свою не признала и не дала оценку по фактам допущенных ею нарушений. В итоге бюро постановило: "за нарушение норм партийной этики, отсутствие самокритичности в оценке допущенных нарушений штатно-финансовой дисциплины объвить Вере Николаевне Мундус-Табакаевой строгий выговор с занесением в учетную карточку (Ф. П-269. ОП. 24. Д.7. Л. 92).

Отдельный интерес представляют персональные дела, когда тот или иной коммунист, благодаря своему служебному положению, пользуется чужим для личных нужд. Интересна и реакция власти на такого рода проявление самостоятельности людей. Здесь имеется несколько интересных примеров.

Например, персональное дело Дведенидова Анатолия Федоровича, который на момент привлечения к партийной ответственности работал заместителем начальника Управления капитального строительства СО АН СССР, т.е. занимал довольно высокие должностные позиции. Это коммунист с высшим образованием, в возрасте 46 лет, член КПСС с 11-летним партийным стажем. На заседании бюро Советского РК КПСС, которое состоялось 26 июля 1983 г., было отмечено, что в конце 1982 г. А.Ф. Дведенидов незаконным путем получил в отделе Генплана СО АН СССР выкопировки на отвод земельного участка по строительству индивидуальных гаражей. В список застройщиков были включены еще четыре человека, которые, как и Дведенидов не были утверждены гаражной комиссией и Президиумом местного комитета профсоюзов СО АН СССР. Было указано, что Дведенидов уже имеет гараж в кооперативе "Спутник", а также то, что новый гараж построен с грубым нарушением установленных размеров. Вмешались партийные органы. Как указано в рассматриваемом протоколе заседания бюро райкома, Исполнительный комитет Советского района предложил самовольщикам передать гаражи в распоряжение кооператива для последующего распределения инвалидам войны и труда. Далее, читаем, что Дведенидов дал письменное согласие на передачу вновь построенного гаража в распоряжение кооператива, но до настоящего времени вопрос окончательно не решен. Тем не менее, коммунист был наказан не так строго, как могло бы быть, бюро райкома партии постановило: " объявить Дведенидову Анатолию Федоровичу строгий выговор с занесением в учетную карточку за незаконное строительство индивидуального гаража и проявленную при этом нескромность" (Ф. П-269. ОП. 26. Д. 7. Л. 70-71).

Далее следует выделить еще один интересный случай. В ноябре 1985 г. состоялось заседание Советского райкома КПСС с повесткой: О ходе выполнения постановления ЦК КПСС "О серьезных недостатках и извращениях в развитии коллективного садоводства и огородничества".

На данном заседании бюро РК КПСС было отмечено, что комиссия исполкома районного Совета народных депутатов "По контролю за деятельностью садоводческих товариществ и коллективного огородничества", администрация, партийные и профсоюзные комитеты организаций и предприятий района проделали определенную работу по выполнению Постановления ЦК КПСС "О серьезных недостатках и извращениях в развитии коллективного садоводства и огородничества".

Комиссия исполкома, созданная в марте 1984 года, строила свою работу в соответствии с утвержденным планом, предусматривающим мероприятия, по выявлению и ликвидации нарушений, допущенных в садоводческих товариществах района.

Так же было отмечено, что в ходе выполнения требований Постановления ЦК КПСС, последующих решений местных партийных и советских органов за соблюдением законодательства о коллективном землепользовании, нормами и правилами обустройства земельных участков проведен ряд мероприятий, позволяющих выявить имеющиеся нарушения по всем проинвентаризированным обществам, составлены списки нарушителей.

Для ликвидации допущенных извращений Устава садоводческого общества выявленным нарушителям выданы предписания, с отдельными из них проводилась индивидуальная работа.

По результатам выявленных нарушений и извращений перед комиссией райисполкома отчитывались администрация, профсоюзные комитеты и председатели садоводческих товариществ.

Было указано, что на территории Советского района расположено 23 садоводческих товарищества и 5 коллективных огородничеств. Из них, 10 садоводческих товарищества и 5 коллективных огородничеств созданы при предприятиях Советского района. Остальные же 13 садоводческих товарищества находятся в ведении различных организаций г. Новосибирска.

Далее было отмечено, что в результате проведенных проверок на 1 января 1984 года выявлено 2712 нарушений во всех кооперативах, находящихся в ведении предприятий и организаций района. Из них:

по земельным участкам - 993

по садовым домикам - 857

построено бань - 705

построено гаражей - 157.

Затем отмечалось, что за период работы комиссии устранено 1698 нарушений и что, большинство садоводческих кооперативов правильно реагировали на Постановление ЦК КПСС и решения местных партийных и советских органов, а также приняли действенные меры по ликвидации запущенных нарушений. Так, "12 садоводческих кооперативов в основном устранили отмеченные недостатки" (Ф. П-269. Оп. 28. Д. 8. Л. 67).

Далее на заседании бюро было заявлено, большую тревогу вызывают организованные в 1979 г. кооперативы "Парус", "Маяк", где в настоящее время строятся гаражи, двухэтажные дома, дома завышенных размеров. Было отмечено, что указанные общества не отчитались перед комиссией исполкома о допущенных нарушениях.

Как видно из протокола, в ноябре 1984 г. состоялось бюро городского комитета партии, где дана принципиальная оценка коммунистам-руководителям, грубо нарушившим установленные требования по застройке и обустройству садовых участков, в частности, было отмечено, что заместитель директора Опытного завода СО АН СССР А.И. Акентьев и главный бухгалтер И.А. Кузьминых были исключены из членов КПСС. Также отмечалось, что ряду руководителей объявлены партийные взыскания.

Также на бюро было сказано, что особую тревогу вызывает то, что среди нарушителей есть и члены КПСС, состоящие на учете в районной партийной организации, а также то, что данные коммунисты не выполнили предписаний и не устранили допущенных нарушений. Далее был представлен список нарушителей, это Кудряшов М.И. - Институт прикладной физики, построивший баню 14 кв. м. Гришанов Б.И. - Институт ядерной физики СО АН СССР, построивший двухэтажный дом. Доходило и до абсурда: Титов Д.Л. - Институт ядерной физики СО АН СССР, который провинился в том, что выстроил парник. Демин А.П. - Институт теоретической и прикладной механики, выстроивший двухэтажный дом (Ф. П-269. Оп. 28. Д. 8. Л. 68).

В итоге заседания бюро райкома отметило недостаточную работу комиссии исполнительного комитета Совета народных депутатов (председатель т. Шанин А.М.) по выполнению Постановления ЦК КПСС "О серьезных недостатках и извращениях в развитии коллективного садоводства и огородничества", а также потребовало от комиссии исполкома в срок до 1 февраля 1985 года провести сплошную проверку и устранить имеющиеся недостатки, допущенные при обустройстве земельных участков садоводческих обществ района.Секретарям партийных организаций, администрации, профсоюзным комитетам организаций, предприятий района, имеющим садоводческие товарищества, было указано информировать комиссию райисполкома и райкома КПСС о ликвидации выявленных недостатков до 1 февраля 1985 года.

В частности отмечалось, что за допущенные нарушения по застройке, обустройству выделенных земельных участков и невыполнение предписания о ликвидации допущенных нарушений члены КПСС И.М. Кудряшов (Институт прикладной физики), Б.И. Гришанов (Институт ядерной физики), Д.Л. Титову. (Институт ядерной физики), А.П. Демин. (Институт теоретической и прикладной механики СО АН СССР) поставлены на вид.

Бюро райкома КПСС постановило: "В срок до 1 февраля 1985 года допущенные нарушения устранить. В случае невыполнения данного постановления указанных товарищей привлечь к самой строгой партийной ответственности" (Ф. П-269. Оп. 28. Д. 8. Л. 68).

Контроль за выполнением данного постановления был возложен на организационный отдел РК КПСС.

Отдельного внимания требуют такие известные своей огромностью и значением Новосибирские предприятия, как Управление рабочего снабжения "Сибакадемстрой" и Советский трест столовых, для которых, как показывает анализ документов заседаний бюро Советского райкома КПСС, ситуации должностных злоупотреблений и преступлений были обычным делом.

Прежде чем говорить о них, следует понимать ситуацию того времени.

Как известно, в Советском союзе наиболее пораженными хищениями и коррупцией были торговля и сфера услуг, а тем более со времен прихода к власти Брежнева. По приблизительным оценкам, капиталы "теневой" экономики на рубеже 70-80-х гг. достигали 70-80 млрд. руб. Даже Генеральный Секретарь в частых разговорах признавал нормальной и "теневую экономику", и взятки чиновников. Власти закрывали глаза на эти недостатки. Взятки и хищения затронули практически все уровни партийно-государственного руководства. Происходило сращивание деятелей "теневой экономики", и представителей номенклатуры, т.е. шло формирование организованной преступности (мафии). Только среди разоблаченных коррумпированных руководителей оказались замминистра внешней торговли, первые секретари ЦК КП Узбекистана, зампред Совмина Молдавской ССР, ряд министров и первых секретарей обкомов республик Средней Азии и Казахстана, а сколько их таких осталось "за кадром"? За 1971-1985 гг. число только выявленных хищений в крупных и особо крупных размерах выросло в 5 раз.

С приходом к власти Андропова, который энергично взялся за наведение порядка, дисциплины и борьбы с коррупцией, в том числе и в высших эшелонах власти, вероятно, ситуация несколько и изменилась в лучшую сторону. Но факт оставался фактом. Как было с этим бороться в стране, где "правил миром" тотальный дефицит, дефицит практически всех товаров, начиная с куска хозяйственного мыла, в стране, в которой не могло быть и речи об устранении "теневого рынка", за счет которого население страны можно сказать, выживало.

Особый интерес в данном контексте представляет персональное дело Герб Николая Генриховича, который на момент привлечения к партийной ответственности работал заместителем начальника базы продовольственной конторы УРС "Сибакадемстрой". Это коммунист, который находился на тот момент в возрасте 38 лет, член КПСС с 16-летним партийным стажем. Данных об образовании не имеется.

На заседании бюро Советского РК КПСС, которое состоялось 23 июля 1985 г., Н.Г. Герб получил строгий выговор с занесением в учетную карточку за использование служебного положения, грубые нарушения правил советской торговли и порядка работы с товароматериальными ценностями (Ф. П-269. ОП. 30. Д. 7. Л. 103).

Далее следует выделить персональное дело Роппель Ольги Александровны, разбиравшееся на заседании бюро райкома партии 19 августа 1981 г. Эта женщина на момент привлечения к партийной ответственности работала заместителем заведующего секцией фото-радио товаров в универмаге УРС "Сибакадемстрой". Это коммунист со средним образованием, в возрасте 25 лет, с партийным стажем 1 год.

Как было отмечено на заседании бюро райкома, О.А. Роппель, работая в качестве заместителя заведующей секции фото-радиотоваров универмага УРС "Сибакадемстрой" и являясь должностным и материально-ответственным лицом, совершила ряд должностных преступлений. Суть дела состояла в том, что в сентябре 1980 г. Роппель принимала совместно с бригадой продавцов товароматериальные ценности от заведующей секцией Конешовой, уходящей в отпуск. В результате выявилась недостача товароматериальных ценностей на сумму 739 рублей. Конешова с согласия Роппель и других продавцов продиктовала инвентаризационной комиссии несуществующий товар, в частности, электрофон "Арктур-003" стоимостью 521 руб., усилительную приставку стоимостью 58 руб., фотоаппарат "Сокол" стоимостью 160 руб., итого на сумму 739 рублей, таким образом, недостача товароматериальных ценностей была укрыта путем внесения ложных сведений в учетные документы. Все члены бригады, в том числе и Роппель, подписали инвентаризационную опись товароматериальных ценностей. Как было отмечено далее, Роппель и Конешова с целью дальнейшего сокрытия недостачи договорились с фотографом ВЦ СО АН СССР Ю.Т. Шестаковым, который принес им два фотообъектива общей стоимостью 870 рублей. По расходной фактуре фотообъективы были отпущены в секцию по безналичному расчету в подотчет продавцу Г.С. Полянской, которую предупредили не реализовывать этот товар. Уголовное дело против Роппель прекращено в связи с передачей материалов на рассмотрение товарищеского суда. Бюро РК КПСС объявило Роппель строгий выговор с занесением в учетную карточку за должностное преступление, сокрытие недостачи товароматериальных ценностей на сумму 739 рублей (ГАНО, Ф.П-269, ОП.22, Д.8, Л.124-125).

Продолжение рассматриваемого персонального дела последовало 21 марта 1985 г. Правда, сведения в протоколе заседания бюро райкома очень немногословны. Стоит отметить то, что женщина была понижена в должности, как отмечено в документах, на момент привлечения к партийной ответственности в 1985 г. она работала старшим кладовщиком складов продовольственной конторы УРС "Сибакадемстрой". На данном заседании бюро было отмечено, что О.А. Роппель имеет строгий выговор с занесением в учетную карточку за должностное преступление - сокрытие недостачи товароматериальных ценностей на сумму 739 руб., объявленный Советским райкомом КПСС 25 августа 1981 года. Постановление бюро было следующим: исключить за хищение государственного имущества. Таким образом, Роппель была исключена из партии.(Ф. П-269. ОП. 30. Д. 5. Л. 156).

Особый интерес представляет персональное дело Семенова Юрия Васильевича, которое, правда, стоит рассматривать под другим углом зрения.

Семенов в момент привлечения к партийной ответственности работал главным товароведом УРС "Сибакадемстрой". Это коммунист с высшим образованием, в возрасте 38 лет, член КПСС с партийным стажем 15 лет.

В протоколе от 14 октября 1975 г. сказано, что "на базе УРС ежегодно наблюдаются факты бесхозяйственности, нарушения в правилах приемки, складирования, учета и сохранности плодовоовощной продукции. Много испорчено" (Ф. П-269. ОП. 12. Д. 9. Л. 26). Это дело интересно в том плане, что, как известно, такая гигантская организация как Управление рабочего снабжения "Сибакадемстрой", являла собой "клоаку", где случаи порчи и гниения продовольствия были нередки. Думается, что в данное персональное дело является "стрелочным", т.е. во всех бедах был обвинен главный товаровед.

В результате бюро райкома партии коммунисту Семенову, как главному товароведу, который якобы не принял действенных мер по обеспечению сохранности плодовоовощной продукции, в результате чего была допущена большая порча данной продукции был объявлен строгий выговор с занесением в учетную карточку.

Подобная ситуация прослеживается и в 1976 г., когда на заседании бюро Советского райкома КПСС рассматривалось персональное дело Пискунова Сергея Николаевича, начальника базы УРС "Сибакадемстрой". Это коммунист с высшим образованием, которому на момент привлечения к партийной ответственности было 53 года, член КПСС с 11-летним партийным стажем.

Как было отмечено на заседании бюро райкома 27 января 1976 г., Пискунов считался хорошим работником, пробыв на данной должности более десяти лет, а также, имел большой опыт, но, как сказано в протоколе, "в последнее время снизил требовательность к подчиненным, особенно к материально-ответственным работникам, в результате чего появились крупные недостачи, порча овощной продукции" (Ф. П-269. Оп. 12. Д. 30. Л. 76). Также на бюро райкома было отмечено, что за серьезные недостатки, допущенные в работе базы и низкую требовательность Пискунов имел выговор, а также выговор с занесением в учетную карточку за необеспечение сохранности товароматериальных ценностей в 1971 г., и что должных выводов по налаживанию работы он не сделал.

Также на данном заседании было сказано, что в июне 1975 г. Пискунов, уходя в отпуск, заявил, что после возвращения работать в должности начальника базы не будет. После он подал заявление об увольнении и после двенадцати дней на работу не вышел. Далее было отмечено, что Пискунов уволился без согласия парторганизации, оставил производство в критический момент, то есть в период перед началом заготовки на зимний период.

В протоколе данного заседания бюро райкома читаем, "16 декабря 1975 г. собрание первичной партийной организации УРС "Сибакадемстрой" за непартийное поведение, необеспечение руководства базой, низкую требовательность к подчиненным аппарата и необеспечение сохранности товароматериальных ценностей объявило т. Пискунову С.Н. строгий выговор с занесением в учетную карточку" (Ф. П-269. Оп. 12. Д. 30. Л. 77).

Итогом рассмотрения персонального дела стало постановление бюро райкома партии об объявлении Пискунову строгого выговора с занесением в учетную карточку за безответственное отношение к обеспечению сохранности товароматериальных ценностей, допущенную бесконтрольность, что привело к крупным недостачам у материально-ответственных лиц базы.

Таким образом, рассмотренные два последних персональных дела позволяют сделать вывод о том, что лица, занимающие главенствующие должностные позиции могли остаться виноватыми в недостатках, присущих организациям, подобным УРС "Сибакадемстрой".

Стоит осветить случай, связанный с Советским трестом столовых, немалой организацией, где проворачивались различные "темные дела", что характерно для организаций, относящихся к сфере торговли.

29 марта 1984 года в Советском тресте столовых состоялось открытое партийное собрание, на котором была рассмотрена обстановка в коллективе и дана партийная оценка коммунистам-руководителям. Также, было отмечено, что на протяжении ряда лет в Советском тресте столовых существует нездоровая обстановка в коллективе, порождающая поток писем в различные инстанции. По фактам, изложенным в письмах, производились проверки районной прокуратурой, ОБХСС, районным комитетом народного контроля, райкомом КПСС, областным управлением общественного питания. В результате проверок вскрылись существенные недостатки в работе треста и его подразделений, нарушения правил советской торговли, приписки, нарушения штатно-финансовой дисциплины, неправильное списание овощей, злоупотребления должностных лиц. Районным комитетом народного контроля, областным управлением общественного питания, администрацией треста, лица, допустившие нарушения, наказаны административными взысканиями различной степени.

На этом партийном собрании директору треста т. В.П. Мачульскому и секретарю партийной организации т. Л.И. Месеча объявлены выговоры, бывшему директору столовой № 6 т. Ю.А. Рамазанову объявлен строгий выговор.

1 августа 1984 г. в статье "Проверка" газеты "Правда" прозвучали критические нотки в оценке деятельности треста и некоторых его руководителей.

На состоявшемся в связи с этим бюро Советского райкома КПСС в октябре 1984 г. было заявлено, что "партийная организация треста, представитель РК КПСС т. Набивич В.Д., прокурор района т. Шестериков В.А., не проявили должной принципиальности в оценке деятельности руководства треста и секретаря партийной организации. Тов. Шестериков В.А. допустил беспринципное выступление на партийном собрании". (Ф. П-269. Оп. 28. Д. 7. Л. 58).

Далее было отмечено, что работа треста по выполнению государственного плана и моральный климат в коллективе остаются неудовлетворительными.

Далее, в связи с данными фактами бюро райкома постановило: критику в статье "Проверка" газеты "Правда" за 1 августа 1984 года считать правильной, директору Советского треста столовых В.П. Мачульскому был объявлен выговор с занесением в учетную карточку за низкий уровень руководства, допущенные случаи нарушения правил советской торговли, приписки, неприятие мер по оздоровлению коллективе. Мачульский В.П. был снят со своей должности директора треста. Секретарю партийной организации треста Л.И. Месеча был объявлен выговор с занесением в учетную карточку за низкий уровень организационно-воспитательной работы, ослабление политико-воспитательной работы в коллективе, неприятие действенных мер по устранению недостатков, отмеченных в актах проверок и ревизий, проводимых в тресте. А с прокурором В.А. Шестериковым, учитывая, что решением коллегии областной прокуратуры ему был объявлен строгий выговор, решено было ограничиться обсуждением. Председателю Советского райисполкома В.Д. Набивичу было указано на недостаточную принципиальность, проявленную в оценке недостатков, допущенных руководством треста.

Далее, на данном заседании в октябре 1984 г., бюро райкома постановило - принять исчерпывающие меры по ликвидации отмеченных в статье "Проверка" газеты "Правда" недостатков.

Несколько позднее была попытка снять партийное взыскание с председателя Советского районного исполнительного комитета Вячеслава Дмитриевича Набивича , о чем свидетельствуют протокол заседаний бюро Советского райкома КПСС от 28 августа 1985 г. Как указано в протоколе от вышеуказанной даты, "первичная партийная организация аппарата Советского райисполкома решением от 14 августа 1985 года просит райком КПСС ходатайствовать перед Новосибирским горкомом КПСС о снятии выговора с т. Набивича В.Д. за недостаточную принципиальность, проявленную в оценке деятельности партийной организации и хозяйственных руководителей треста столовых, объявленный Новосибирским горкомом партии 20 августа 1984 года" (ГАНО. Ф. П-269. Оп. 30. Д. 7. Л. 174).

В протоколах заседаний бюро Советского райкома за 1985 г. мы встречаем еще одно персональное дело, относящееся к служащей Советского треста столовых, это персональное дело Ушаковой Галины Николаевны, директора вышеназванного треста, которая на момент привлечения к партийной ответственности находилась в возрасте 49 лет, член КПСС с 25-летним партийным стажем. На заседании бюро райкома партии 17 февраля 1985 г. за злоупотребление служебным положением, хищение государственных средств Ушакова была исключена из членов партии (Ф. П-269. ОП. 30. Д. 9. Л. 69).

Хотелось бы отметить еще два персональных дела, характеризующие реалии советской повседневности. Первое из них, персональное дело Живанова Евгения Михайловича, который на момент привлечения к партийной ответственности работал начальником ротапринтного участка в Управлении делами СО АН. Это человек со средним образованием, в возрасте 35 лет, член партии с 6-летним партийным стажем. Данное персональное дело было рассмотрено на заседании бюро райкома партии 12 октября 1976 г. На нем было отмечено, что Живанов в Управлении делами СО АН СССР начал работать с мая 1974 года в должности начальника полиграфического участка, штат которого 9 человек. Уже через несколько месяцев у Живанова с коллективом сложились ненормальные взаимоотношения, члены коллектива стали жаловаться на его чрезмерные требования и придирки. Далее было указано, что партийная и профсоюзная организации разбирались по существу жалоб и беседовали с Живановым и что Живанов, в свою очередь, объяснял, что сотрудники не хотят работать так, как он требует <…> Также на заседании было отмечено, что в тот период времени руководство и профсоюзная организация решили поддержать Живанова в его начинаниях. После этого старый коллектив, за исключением одного человека, обновился. Как было указано, Живанов на все должности сам подбирал сотрудников, но не прошло и года, как начали поступать жалобы на Живанова от новых членов коллектива на его придирки, гонения, склоки. В ходе проверки выяснилось, что Живанов злоупотреблял своим служебным положением, допускал незаконные действия. Главной причиной всех жалоб являлось то, что Живанов брал деньги за выполнение печатных работ сторонним организациям и отдельным лицам. Так, в июле 1975 года печаталась инструкция "Основные положения по охране особо ценных лесных объектов" для лесозащитной опытной станции ЦСБС, за что Живанов получил 40 рублей. За печатание авторефератов старшему научному сотруднику ЦСБС Л.П. Еременко, Живанов получил 50 рублей, от младшего научного сотрудника Института геологии и геофизики Ю.Д. Лаптева 40 рублей и ряда других лиц. Далее на бюро отмечалось, что общую сумму денег, полученную Живановым за время его работы в полиграфическом участке установить сложно и что этим в настоящее время занимаются следственные органы. Деньги, полученные за выполнение печатных работ, Живанов расходовал по своему усмотрению <…> Также отмечалось, что проведенной ревизией установлены грубые нарушения Живановым порядка учета и списания материалов в результате чего обнаружены излишки различных материальных ценностей на сумму более двух тысяч рублей. Излишки материалов давали Живанову возможность выполнять сторонние заказы. Это дело своего рода проявление "теневой экономики", оно показывает, как пытался заработать один советский человек, проворачивая, помимо основной своей работы, "темные делишки". Стоит отметить, что рассматриваемый коммунист жестоко поплатился за свои действия. Во-первых, бюро Советского райкома КПСС исключило его из членов партии за "злоупотребление служебным положением в корыстных целях, неправильные методы руководства коллективом", и, как отмечено в протоколе данного заседания бюро райкома, за данные нарушения и противопоставление себя коллективу, "Живанов администрацией Управления делами был уволен с работы" (ГАНО. Ф. П-269. Оп. 12. Д. 35. Л. 24-25).

Не меньший интерес представляет персональное дело Ветошкиной Зинаиды Сергеевны, старшего редактора в отделе книгохранения ГПНТБ СО АН СССР, коммуниста с высшим образованием, в возрасте 45 лет на момент привлечения к партийной ответственности, члена КПСС с 18-летним партийным стажем. Данное персональное дело рассматривалось на бюро райкома КПСС 9 сентября 1980 г. На нем, в частности, было заявлено, что З.С. Ветошкина, работая заведующей отделом каталогизации ГПНТБ в последние годы допускала грубые нарушения штатно-финансовой дисциплины и трудового законодательства: выдачу зарплаты без доверенностей не тем, кому она была начислена по ведомостям, нередко по подложным подписям. Отпуска без сохранения зарплаты по приказам не оформлялись, в табелях им ставились рабочие дни и в ведомостях начислялась заработная плата. Также отмечалось, что имели место факты, когда принятые на временную работу лица, фактически не работали и за них без оформления работали другие и получали деньги. Книга выхода сотрудников на работу велась небрежно и многие сотрудники не приходили на работу, а расписывались за них в книге другие, допускались грубые исправления. Бюро райкома постановило, объявить Ветошкиной выговор с занесением в учетную карточку за нарушение финансовой дисциплины, трудового законодательства (Ф. П-269, ОП.20, Д.16, Л.19-20). Вероятно, данное персональное дело характеризует один из многих способов заработать в недалекое тяжелое советское время.

Понятно, что, несмотря на громкие разбирательства за те или иные проступки, как бытового характера, так и случаи злоупотребления служебным положением, хищение государственных средств и т.д. продолжали оставаться "злобой дня". Это было характерной чертой ушедшего советского времени не только на общероссийском, но и на региональном уровне.

"Теневая экономика", преступность, коррупция, пронизывающая практически все сферы жизни, а в особенности, торговлю и сферу услуг, хищения и взяточничество - неотъемлемые части советской действительности, а в особенности при Брежневе.

Параллельно с этим шло моральное разложение общества. В нем как бы легализовалась двойная мораль, двойные стандарты жизни - официальные и реальные.

Официально - трескучая пропаганда успехов во всех сферах, непрерывных юбилеев, массовых награждений и т.п. Реально - беднота, преступность, хищения, злоупотребления, падение престижа власти и представляемого ею общественного строя, социальная апатия, распространение пьянства.

Понятно, что партийные инстанции (в нашем случае Советский райком КПСС, как интересующий нас предмет), боролись с теми или иными проступками коммунистов. Протоколы партийных заседаний бюро райкома партии "пестрят" персональными делами и делами о снятии партийных взысканий. Но факт остается фактом, недостатки оставались, несмотря на то, что с ними пытались бороться.

Конечно, сильной воспитательной мерой, с одной стороны, было партийное взыскание. Ведь человека "разбирали" при всех сослуживцах за проступок того или иного характера, за человека решали, какого он достоин наказания и достоин ли вообще быть в партии. Думается, психологически это оказывалось очень тяжелым стрессом может и не для каждого, но коммуниста. Кроме того, заведенное на коммуниста персональное дело имело две стороны. Первая, когда человека выносили на общественное порицание, когда он каялся (или нет), обещал исправиться, не совершать более дурных проступков и пр. С другой стороны, получив ту или иную меру наказания, коммунист мог лишиться возможности продвижения по карьерной лестнице, ведь, как известно, членство в партии в 70-80-е гг. превратилось для многих граждан в необходимое условие для продвижения по службе. Тем более, страшно было оказаться исключенным из партии, коммунист в таком случае, скорее всего, терял работу, а это было вдвойне тяжелее.

Как известно, в 1978 г. Ф.С. Горячев был освобожден обязанностей первого секретаря и члена бюро обкома КПСС в связи с уходом на пенсию, и ему на смену пришел А.П. Филатов, который по общему мнению, отличался от Горячева гораздо большей "мягкостью".

Сам Филатов пишет: "…" меня часто упрекали в излишней мягкости и деликатности. Возможно, не без основания. Наверное, есть у меня этот недостаток. И я знаю его причину. Я привык людям верить. Позже я увидел, что не раз ошибался в них. Но недоверие кажется мне более серьезным недостатком. Оно оскорбляет человека. Доверие, на мой взгляд, наоборот - должно обязывать. И если я верю, что человек все понял и может исправить свою ошибку, почему я должен кричать или унижать его? А если не понял и не в состоянии понять - лучше с ним расстаться. Но не дергать людей, подчеркивая, что ты их начальник. Я никогда не давал повода товарищам почувствовать дистанцию: мол, я - начальник, ты - подчиненный. А еще о своей "мягкости" хочу сказать определенно: если я был в чем-то убежден, то уж старался отстаивать до конца" (А. Филатов. Жили прожили мы не зря. С. 139).

На что же в первую очередь обращал внимание "мягкий" Филатов в годы своего правления?

Примечательны высказывания в адрес Филатова корреспондента газеты "Правда" Е. Соломенко, которая содержит интересные выпады в адрес Филатова. Автор статьи пишет, что личность Филатова "…" вобрала в себя многие противоречия тех периодов, в течение которых этот человек формировался и реализовал себя как руководитель. Личная порядочность - и сверхтерпимость к безответственности в партийном аппарате, среди руководящей "номенклатуры" области, города, районов. Честность, бескорыстие - и попустительство людям нечестным и небескорыстным (ПРАВДА.. № 285(25637). Заметки публициста. Златоусты).

В статье высказывается мнение Филатове, как спокойно относящемся к такого рода проступкам коммунистов, как должностные. Автор один из наглядных примеров такого попустительства со стороны Филатова. Речь идет о факте хищения строительных материалов для строительства личной дачи, совершенном директором областной филармонии В. Опрышко. Автор пишет, что после задержания Опрышко "…" некие влиятельные силы районного уровня на крыльях своей власти выносят ответственного расхитителя из огня: уводят его от уголовного наказания и даже ставят его во главе райкоммунхоза" (Там же). Соломенко отмечает, что Филатов обещал принципиально и взыскательно разобраться в истории с Опрышко и его покровителями, однако, слова своего не сдержал. В результате, бюро обкома лишь строго указало В. Алехину - первому секретарю Центрального райкома КПСС на проявленную беспринципность и отметило либеральный, беспринципный подход Центрального райкома КПСС (т. Алехин В.И.) к данному делу. На данных основаниях Соломенко делает выводы, что это верноподданничество, за которое простится и ошибка, и беспринципность, и многое другое.

Таким образом, интересна реакция "мягкого" Филатов на данного рода факты. Она несравнима с реакцией на деятельность последователей идей Рериха, которые за свои предложения подверглись суровому прессингу.

Глава 2. КОНФЛИКТНЫЕ СИТУАЦИИ ПО ДАННЫМ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДЕЛ

2.1 "НЕИСТОВЫЙ ПРАВДОИСКАТЕЛЬ"

В данной главе пойдет речь о персональных делах, имеющих определенный политический оттенок, а также о делах, которые однозначно расценивались партийными инстанциями как политико-идеологические проступки. персональный дело ответственность проступок

Как уже говорилось, к персональным делам первой категории относятся такие дела, когда коммунисты:

1. Не объясняя, сдавали свои партийные документы или мотивировали это либо нежеланием находиться в рядах партии, либо тем, что за коммунистом сохраняется право свободного выхода из членов КПСС, и обвинялись в связи с этим в политической незрелости и непартийном поведении.

2. Выступали против тех или иных недостатков в деятельности партийных организаций; ("Дело Минченкова", "Дело Шевелева", "Дело группы сотрудников ИЯФ");

К числу дел второй категории, т.е. тех дел, которые однозначно расценивались партийными органами как политико-идеологические проступки относятся т.н. "Дело инициативной группы" 1979-1980-е гг., "Дело академиков" 1983 г., "Дело о постановке спектакля по пьесе Н. Эрдмана "Самоубийца" в Доме культуры "Академия" 1984-1985 гг.

Персональные дела с "политическим оттенком"

…Мои интересы и интересы партии не совпадают, прошу исключить меня из рядов КПСС (из персонального дела, Ф. П-269. Оп. 24. Д.5. Л. 81)

В данном параграфе пойдет речь о персональных делах коммунистов, которые выходили из партии по личному желанию. Таких случаев очень мало, но все-таки они имеются. Из 547 рассмотренных персональных дел за период с 1975 по 1985 гг. включительно, 19 коммунистов (3,5 %) выразили свое нежелание состоять в партии. От общего количества исключенных из партии за различные проступки (это 151 коммунистов, т.е. 27,6 %) - 16 человек (10,6 %) были исключены из партии в связи с политической незрелостью, выразившейся в сдаче партийных документов. От общего количества коммунистов, получивших в исследуемый период выговор (строгий выговор) с занесением в учетную карточку (это 190 человек, что составляет 34,7 % от общего количества персональных дел), за проступок данного характера такую санкцию получили 3 коммуниста (1,6 %).

Среди персональных дел такого рода наиболее показательно - персональное дело Кузнецова Геннадия Александровича, старшего инженера Специального конструкторского бюро гидроимпульсной техники, коммуниста с высшим образованием, которому на момент привлечения к партийной ответственности было 39 лет, члена КПСС с партийным стажем 16 лет. Персональное дело Кузнецова рассматривалось на заседании Советского райкома КПСС 28 января 1975 г. Как было отмечено на данном заседании, Г.А. Кузнецов 1974 г. был избран в состав партбюро Института, на первое заседание партбюро пришел, а на второе и третье не явился. Члены партбюро пытались поговорить с ним и выяснить причины его поведения, но он отказался разговаривать на эту тему. Далее было отмечено, что 19 ноября 1974 г. он написал заявление о выходе из рядов КПСС и сдал партийный билет. В декабре Кузнецов подал второе заявление (подтверждение) о своем выходе из партии. Как было заявлено на заседании, Кузнецов считает, что за ним сохраняется право свободного выхода из членов КПСС. В итоге бюро постановило: "за политическую незрелость и отказ выполнять уставные требования партии товарища Кузнецова Г.А. из членов КПСС исключить". (Ф. П-269. Оп. 12, Д. 5. Л. 58).

Такое персональное дело не единичное. Особый интерес представляет персональное дело Селюкова Виктора Александровича, технолога в Институте прикладной физики, коммуниста с высшим образованием, который на момент привлечения к партийной ответственности находился в 48-летнем возрасте, член КПСС с партийным стажем 17 лет.

Как было отмечено в протоколе заседания бюро райкома партии от 9 марта 1982 г., первичная партийная организация инженерно-технических служб Института прикладной физики 28 января 1982 года исключила В.А. Селюкова из членов КПСС за нежелание быть в ее рядах. 10 февраля 1982 г. партком института прикладной физики утвердил решение партийной организации. Как было отмечено на заседании бюро, суть дела состояла в том, что Селюков 25 января 1982 г. написал заявление в партком института о выходе из рядов партии и сдал партийный билет. На партийное собрание и заседание парткома, где рассматривалось его персональное дело, не явился. При беседе Селюков заявил, что не может быть членом партии по моральным соображениям. Бюро райкома вынесло решение об исключении коммуниста из членов КПСС с такой мотивировкой, как "нежелание быть в рядах партии" (Ф. П-269. ОП. 24. Д.5. Л. 27).

Особый интерес представляет персональное дело Загороднева Алексея Петровича, старшего дежурного электромонтера тепловой станции Управления электрических и тепловых сетей СО АН СССР, коммуниста с неполным средним образованием, в возрасте 54 лет, члена КПСС с партийным стажем 8 лет. Заседание бюро райкома по данному делу состоялось 19 апреля 1983 г. На нем, в частности, было отмечено, что член КПСС Загороднев систематически, в течение всего времени пребывания в рядах КПСС, недобросовестно выполнял партийные и общественные поручения. В 1980-1981 гг., будучи заместителем партгрупорга тепловой станции, работал без инициативы, практической помощи партгрупоргу не оказывал. В 1982 году был выведен из состава цеховой группы народного контроля за безответственность и отсутствие инициативы в руководстве группой. Также, в декабре 1982 г. написал заявление с просьбой исключить его из членов партии, мотивируя это тем, что за время пребывания в рядах КПСС не нашел в партии ничего ленинского. От присутствия на партийном бюро и партийном собрании при разборе его персонального дела отказался. Итогом заседания бюро райкома партии стало исключение А.П. Загороднева из членов КПСС за невыполнение партийных поручений и нежелание состоять в членах КПСС. (Ф. П-269. ОП. 26. Д. 6. Л. 16).

Также показательно в этом плане персональное дело Голышевой Валентины Андреевны, старшего инспектора Советской инспекции госстраха, коммуниста с незаконченным высшим образованием, которая на момент привлечения к партийной ответственности находилась в возрасте 46-ти лет, члена КПСС с 17-летним партийным стажем. В протоколах заседания бюро Советского РК КПСС от 25 мая 1982 г. отмечено, что 4 мая 1982 г.т. В.А. Голышева написала заявление с просьбой исключить ее из членов КПСС по состоянию здоровья, пришла в райком партии и вместе с заявлением сдала партийный билет. Также отмечалось, что за последние два с половиной года Голышева практически участия в работе не принимала, в частности, за данный период отсутствовала на тринадцати партийных собраниях, уклонялась от партийных поручений, ссылаясь на состояние здоровья и занятость с детьми. Кроме того, в 1981 г. у нее выяснили недоплату по членским партийным взносам 26 руб., которую Голышева погасить отказалась. Далее было сказано, что на заседание партийного бюро и партийного собрания, где рассматривалось ее персональное дело, коммунистка не явилась. В итоге бюро райкома постановило: "исключить т. Голышеву В.А. из членов партии за нежелание быть в ее рядах" (Ф. П-269. ОП. 24. Д.6. Л. 69).

Интересен случай дело Кухаренко Лидии Валентиновны, слесаря-электрика в Институте физики полупроводников СО АН СССР, коммуниста со средним образованием, в возрасте 40 лет, члена партии с 18-летним стажем. На заседании бюро райкома партии Советского района в 1982 г. Л.В. Кухаренко заявила о том, что она не хочет быть в рядах партии и отказалась встать на партийный учет. Далее было отмечено, что ранее Кухаренко написала заявление на имя первого секретаря райкома КПСС, в котором просит исключить ее из рядов партии, так как считает свое пребывание в рядах партии бесполезным и сдала партийный билет. Результатом заседания бюро стало постановление об исключении Л.В. Кухаренко из членов КПСС за нежелание состоять в рядах партии (Ф. П-269. ОП. 24. Д.8. Л. 32).

Далее, стоит выделить персональное дело Двоеглазова Василия Ивановича, настройщика радиоаппаратуры в Особом конструкторском бюро Министерства геологии СССР, коммуниста со средним образованием, в возрасте 37 лет, с партийным стажем 10 лет. На заседании бюро Советского райкома партии 12 августа 1975 г. было указано, что Двоеглазов проявил политическую незрелость, написав заявление о выходе из партии. Также отмечалось, что, по существу, Двоеглазов оторвался от парторганизации и допустил проступок, недопустимый с пребыванием в партии. Исключение из рядов КПСС этого коммуниста было мотивировано следующим образом: за политическую незрелость, выразившуюся в подаче заявления о выходе из рядов партии - исключить (Ф. П-269. Оп. 12. Д. 8. Л. 98-99).

Богат на персональные дела данного рода 1982 год. Вероятно, это можно объяснить пассивностью в обществе, которая нарастала в годы брежневского "застоя"

Показательно персональное дело Ананасова Александра Григорьевича, служащего, который в последнее время работал слесарем в ИЯФ СО АН СССР. Его персональное дело рассматривалось на заседании бюро райкома партии 12 января 1982 г. Это коммунист со средним образованием, в возрасте 61 года, с 24-летним партийным стажем. Как было отмечено на бюро райкома, первичная партийная организация экспериментального производства решением от 24 декабря 1981 г. исключила А.Г. Ананасова из членов КПСС за разрыв связи с партийной организацией и сдачу партийного билета. Также отмечалось, что 29 декабря 1981 г. партком ИЯФ СО АН СССР утвердил данное решение первичной партийной организации. Суть дела заключалась в том, что Ананасов, работая в ИЯФ с 1973 г. по декабрь 1981 г., в первые годы работы в Институте проявлял определенные организаторские способности, в результате чего, в 1974 году был переведен на должность мастера, с обязанностями которого справлялся. В 1979-1980 гг. Ананасов стал злоупотреблять спиртными напитками, по этой причине был отстранен от должности мастера и переведен слесарем. Работая слесарем, продолжал пьянствовать, недобросовестно относился к работе. В начале декабря 1981 г. Ананасов был уволен по сокращению штатов. 9 декабря 1981 г. Ананасов пришел в партком с обходным листом на увольнение, принес заявление следующего содержания: "Прошу исключить меня из членов КПСС в связи с уходом на пенсию, в дальнейшем пользу партии принести не смогу" и сдал партийный билет. Бюро райкома исключило Ананасова из членов КПСС за нежелание быть в ее рядах (Ф. П-269. ОП. 24. Д.4. Л. 42-43). Это дело, в принципе, понятно, коммунист решил выйти из партии с уходом на пенсию, и может быть, в связи с тем, что потеряв работу и, соответственно, постоянный заработок, чтобы не платить членские партийные взносы.