Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Социально-правовая характеристика легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

1.1 Понятие легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

1.2 Международный опыт борьбы с легализацией денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2. Уголовно-правовая характеристика легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2.1 Общественная опасность легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2.2 Объект легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2.3 Объективная сторона легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2.4 Субъективная сторона легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2.5 Субъект легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

2.6 Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

Заключение

Список использованных источников

легализация денежный имущество незаконный

Введение

Актуальность темы дипломной работы. Президент Республики Казахстан Н.А. Назарбаев, в своем Послании народу Казахстана «Рост благосостояния граждан Казахстана - главная цель государственной политики», поручил Правительству Республики Казахстан, Национальному банку Республики Казахстан и Агентству по финансовому надзору Республики Казахстан сформировать действенные механизмы системного и оперативного реагирования государства на угрозы финансовой нестабильности и укрепить доверие международных рынков к экономике Казахстана. Одной из таких угроз является легализация денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

В Казахстане был принят ряд законодательных мер по внесению изменений в законодательство для противодействия легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем. Тем не менее, анализ статистических данных и изучение судебно-следственной практики с 2004 по 2010 гг. показывает, что общество и государство нуждаются в более реальных методах борьбы с таким видом преступления, который из года в год совершенствуется и опережает как законодателя, так и правоприменителя. В этой связи многими отечественными правоведами неоднократно поднимался вопрос о целесообразности принятия соответствующего закона о противодействии преступной легализации в Республике Казахстан.

Легализация преступных доходов есть, в первую очередь, явление социальное, его возникновение обусловлено происходящими в обществе процессами, и, как результат, перед обществом возникают задачи, требующие соответствующего решения. Необходимо при этом использовать различные методы, включая применение норм уголовного права.

Сегодня, как никогда, остро стоит проблема недостаточной четкости основополагающего отраслевого законодательства. Совершенствования требуют нормы не только уголовного законодательства Республики Казахстан, но и различных отраслей права, таких как уголовно-процессуальное, гражданское, административное, как с целью повышения эффективности осуществления и применения уголовно-правовых мер борьбы с рассматриваемым видом преступления, так и осуществления контроля и надзора со стороны уполномоченных государственных органов.

В условиях глобализации мирового сообщества проблема легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, приобретает транснациональный характер, где важное место занимает проблема международного сотрудничества в борьбе с отмыванием преступных доходов в системе уголовной политики страны. До настоящего времени указанный вопрос не в полной мере урегулирован в уголовном законодательстве, что вызывает дискуссии в уголовно-правовой доктрине и приводит к существенным ошибкам в следственной и судебной практике. Так, анализ уголовных дел об ответственности за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, изучение научно-юридической литературы показали, что многие, важные для практического применения рассматриваемой нормы, проблемные вопросы не нашли своего решения в теории уголовного права и судебно-следственной практике.

Названные обстоятельства обусловили актуальность и выбор темы настоящей дипломной работы, где автором сделана достаточно успешная попытка научного анализа проблем уголовно-правового противодействия легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

Степень научной разработанности проблемы. При работе обращено внимание на результаты современных исследований в области теории уголовного права с учетом использования в порядке сравнительного исследования положительного опыта зарубежного уголовного законодательства о легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

Вместе с тем, учитывая большой вклад в развитие юридической науки по различным аспектам предупреждения преступлений, который внесли такие отечественные ученые, как: Н.М. Абдиров, Б.А. Абдрахманов, А.Н. Агыбаев, Е.О. Алауханов, К.Ж. Балтабаев, А.Р. Бижанова, И.Ш. Борчашвили, У.С. Джекебаев, Р.Е. Джансараева, С.Е. Еркенов, Б.М. Имашев, Е.И. Каиржанов, С.Е. Каиржанова, К.Ш. Уканов, Г.К. Утибаев, Д.С. Чукмаитов и др.; советские и зарубежные ученые: Н.А. Аванесов, Ю.М. Антонян, А.И. Алексеев, С.Н. Абельцев, В.Н. Бурлаков, Б.В. Волженкин, Б.С. Волков, Л.Д.Гаухман, К.И. Джаянбаев, А.И. Долгова, А.Э. Жалинский, Б.B. Здравомыслов, Э.А. Иванов, С.М. Иншаков, П.С. Яни и др. необходимо отметить, что в работах названных выше авторов, проблемы легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, остались без должного внимания.

В отечественной правовой науке выделяются лишь кандидатские диссертации А.М. Бейсенова и А.Ю. Нигматулина, однако они посвящены проблемам расследования преступлений, связанных с легализацией денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

Цель и задачи исследования. Руководствуясь вышеприведенными положениями, автор поставил целью настоящего исследования комплексную разработку теоретических основ и практических рекомендаций, направленных на дальнейшее совершенствование положений уголовного законодательства в вопросах ответственности за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

Достижению указанной цели послужили постановка и последующее решение комплекса следующих задач:

- исследовать социально-правовое и юридическое значение легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем и ее объективное место в системе современных социально-правовых мер обеспечения экономической безопасности государства;

- провести системный анализ уголовного, гражданского и международного законодательства, регулирующего легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, в целях выявления его недочетов и внутренних резервов;

- научно систематизировать конструктивные признаки состава легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем с учетом новых международных положений.

Научная новизна. Научная новизна работы состоит в том, что в рамках представленного научного исследования с оригинальной авторской позиции обосновывается понятие легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

На основе выполненных автором научных изысканий разработана совокупность новых теоретических положений, направленных на совершенствование уголовного законодательства в сфере ответственности за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, и возможной корректировки правоприменительной практики.

Научная новизна дипломной работы обуславливает его теоретическую и практическую значимость. Решение теоретических задач, стоящих перед наукой уголовного права, способствует не только выработке конкретных рекомендаций для практики, но и построению правового государства в целом. В данном случае, отдельные положения и выводы, содержащиеся в работе, могут способствовать успешному решению проблем правового регулирования вопросов, касающихся уголовной ответственности за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем и, в дальнейшем, имеют потенциальную возможность повлиять на развитие науки уголовного права, способствовать защите экономической безопасности страны.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе применения уголовного законодательства о легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

Предмет исследования составляют: действующее уголовное законодательство Республики Казахстан как система уголовно-правовых норм, регулирующих легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем; правоприменительная практика следственных и судебных органов; зарубежное уголовное законодательство в сфере противодействия легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем.

Методологическая база исследования. В целях успешного достижения целей и решения задач дипломного исследования в работе были использованы различные общие и специальные методы научного познания: исторический, логический, компаративистский, конкретно-социологический и статистический методы.

Теоретическую основу исследования составили научные труды ученых советского периода, современных казахстанских и российских юристов.

Нормативная база исследования. Положения и выводы, содержащиеся в работе, основаны на изучении Конституции Республики Казахстан, принципов и основных институтов гражданского и уголовного законодательства Казахстана, а также норм международного права.

Структура и объем дипломной работы. Структура дипломной работы обусловлена характером работы, уровнем ее разработки, а также задачами исследования. Дипломная работа состоит из введения, двух разделов, включающих восемь подразделов, заключения, списка использованных источников.

1. Социально-правовая характеристика легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

1.1 Понятие легализации денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

Основой любой науки является понятийный аппарат, определение которого имеет важнейшие приоритеты для данного исследования. Так, среди ученых-юристов нет единства взглядов на определение понятия «легализация». Существует два основных подхода при определении понятийного аппарата легализации.

Первая позиция является доминирующей в теории отечественного уголовного права, которая основывается на законодательном положении диспозиции ст. 193 УК Республики Казахстан, в соответствии с которой под легализацией денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, понимается совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенным заведомо незаконным путем, а равно использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности [1, с. 63-64; 372-378; 256-257; 86-87; 44-45].

Вторая позиция основывается на нормах международного законодательства. Как показывает анализ, определение легализации незаконных доходов существенно отличается от международных рекомендаций, изложенных, в частности, в Конвенции Совета Европы «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности». Так, авторы считают, что одной из наиболее удачных попыток определить понятие легализации «отмывание» денег была предпринята Венской Конвенцией ООН от 19 декабря 1988 г. Под «отмыванием» в ней понимаются различные виды манипуляций с деньгами и имуществом, полученным в результате правонарушений. «Грязные» деньги и незаконные доходы тем самым идентифицируются с имуществом, приобретенным на законном основании. «Грязные» деньги получаются от незаконного оборота наркотиков, похищения людей и укрывательства от налогов предприятий металлургической отрасли и нефтяного бизнеса. Для того, чтобы «отмыть» деньги или иное имущество, добытое преступным путем, необходимо располагать определенными профессиональными навыками, навыками бухгалтерских знаний, знаний налогового законодательства и т.д. Часто для прикрытия нелегальной деятельности используют легальный бизнес, фирмы-однодневки, посредством которых «отмывают» капиталы. С точки зрения экономики, задача «отмывки» денег или иного имущества, добытого незаконным путем, заключается в профессиональном введении нелегальных капиталов в легальную экономику [2, с. 473-475].

Аналогичную позицию высказывает и А.М. Бейсенов. Он отмечает, что далеко не все исследователи рассматриваемой проблемы согласны с этим. Некоторые ученые предлагают более узкий подход. Под отмыванием «грязных» денег они понимают любую деятельность или сделку в целях сокрытия источников происхождения, существования, распределения, перераспределения и потребления денежных средств, полученных в результате преступления. По его мнению, в этом определении допущено, как минимум, две ошибки. Нельзя вести речь только о денежных средствах. Необходимо подходить значительно шире и иметь в виду не только денежные средства, но и другое имущество. Сторонники указанной точки зрения говорят только о денежных средствах, полученных в результате совершения преступления, другие правонарушения остаются при этом вне рамок проблемы. Такой подход, по нашему мнению, неприемлем, ибо в этом случае для расследования легализации необходимо преодолеть банковскую либо коммерческую тайну, но для этого необходимо возбудить сначала уголовное дело по факту легализации. Возбудить же его невозможно без предварительного установления преступного характера доходов. Если перейти от преступных к любым незаконно полученным доходам, то этот круг размыкается: можно, установив гражданско-правовую или иную незаконность происхождения доходов, возбудить уголовное дело, а после его возбуждения производить все необходимые следственные действия. Этот теоретический вопрос имеет важнейшее практическое значение [3, с. 12].

Отечественные исследователи справедливо отмечают, что определение легализации (отмывания), содержащееся в указанном законе, фиксирует цель, к которой стремится лицо, осуществляющее легализацию, - придание правомерного вида, что отражает процесс, вследствие которого это происходит и в то же время, давая определение понятия «легализация (отмывание)».

На основе этой цели A.M. Кочарян определяет понятие «легализация (отмывание) денежных средств и иного имущества» как совершение хозяйственно-финансовых операций, осуществляемых с двоякой целью: во-первых, утаить или сокрыть происхождение или наличие, а иногда и целевое назначение имущества и денег, имевших преступное происхождение; во-вторых, извлечение из этого имущества доходы, как правило, уже вкладывая эти средства в легальный бизнес [4, с. 34].

Иной подход к определению понятия «отмывание» отстаивает О.Ю. Якимов, который предлагает понимать под ним «действие, направленное на придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению имуществом (или правом на него), приобретенным в результате совершения тяжкого или особо тяжкого преступления» [5, с. 101].

По мнению К.В. Тетюкова, легализация (отмывание) заключается в «придании правомерного вида владению, пользованию или распоряжению доходами, полученными в результате совершения преступления» [6, с. 15].

С точки зрения Ю.B. Короткова, легализация (отмывание) преступных доходов - это «процесс умышленного сокрытия их происхождения путем искажения информации о подлинном характере доходов, источнике, местонахождении, праве собственности на доходы либо иных прав на них, совершение сделок с незаконными доходами в целях последующего ввода их в юридически легальном виде в различных формах (приобретение движимого или недвижимого имущества, инвестирование в легальную экономическую деятельность и т.д.) в официальный экономический оборот». Такое определение перегружено перечислением возможных способов легализации (отмывания) преступных доходов и указывает лишь одну цель деяния [7, с. 9].

И.Л. Третьяков приходит к заключению, что легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем - «это негативное социальное явление, в основе которого лежит процесс сокрытия преступных источников доходов, искажение информации о природе и действительной принадлежности материальных благ (праве собственности) или соотносимых с ними прав, а равно придание им в любых формах правомерного вида, когда лицу известно, что эти материальные блага являются доходами, полученными преступным путем» а также иные действия, прямо или косвенно связанные с оформлением правомерности фактически отношении владения, пользования, распоряжения доходами либо сокрытием их преступного происхождения» [8, с. 19].

Следует сказать, что и Верховный Суд Республики Казахстан не внес ясности в определение понятия легализации, где в п. 10 Нормативного постановления от 18 июня 2004 г. № 2 «О некоторых вопросах квалификации преступлений в сфере экономической деятельности» под легализацией денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, понимает любую форму выпуска в обращение полученных заведомо незаконным путем неподдельных денег или иного имущества в действительности существующего имущества с официальным приданием им статуса имущества, законно находящегося в обороте.

Обобщая приведенные в научной литературе суждения и используемые на практике определения понятия легализации (отмывания), можно выделить следующие два его обязательных признака: первый - совершение действий (финансовых операций или сделок) с преступными доходами; второй - цель действия - придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению такими доходами.

Безусловно, соглашаясь с каждым из высказанных мнений, все-таки полагаем, что выработка понятия «легализации» имеет чисто теоретическое значение, так как ее практический смысл зависит от результатов исследования элементов состава преступлений, а именно от объективной стороны.

1.2 Международный опыт борьбы с легализацией денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем

В ч. 1 ст. 4 Конституции Республики Казахстан определено, что: «Действующим правом в Республике Казахстан являются нормы Конституции соответствующих ей законов, иных нормативных правовых актов, международных договорных и иных обязательств Республики…», а в соответствии с ч. 2 ст. 1 УК Республики Казахстан «Настоящий Кодекс основывается на Конституции Республики Казахстан и общепризнанных принципах и нормах международного права».

Эти положения приобретают в настоящее время важное значение, как для отечественного правоприменителя, так и для законодателя, призванного обеспечить всестороннее реформирование внутригосударственного законодательства Казахстана и приведение его в соответствие с общепризнанными принципами и нормами международного права.

Совершенно справедливо в этой связи отмечает М.А. Жуманиязов, говоря о том, что «Международное сотрудничество, направленное на соответствие национального уголовного законодательства международным и европейским стандартам, является особенностью уголовной политики Республики Казахстан. Так, с момента обретения Казахстаном независимости наше государство стало активным субъектом международного права. Законодательство Республики Казахстан, как полноправного члена международного сообщества, в полной мере должно соответствовать общепризнанным принципам и нормам международного права, а также исполнению международных обязательств, взятых нашей Республикой в области защиты прав человека. Интеграция Казахстана в систему основных международных пактов и конвенций по правам человека и особенно дальнейшее вступление в Совет Европы обязывает ее привести свое законодательство в соответствие с международными и европейскими стандартами в области прав человека». Это, прежде всего, касается, отмечает автор, уголовного, уголовно-процессуального законодательства, поскольку именно эти отрасли законодательства, и особенно практика их применения, отмечены наибольшими нарушениями и несоблюдением многих стандартов, закрепленных на международном и европейском уровнях. Данное сотрудничество обосновывается рядом причин, во-первых, данное сотрудничество по приведению норм обязывает наше государство строго придерживаться установленных правил сотрудничества по вопросам внешней политики и выполнять в связи с этим взятые на себя обязательства; во-вторых, данное сотрудничество дает неоценимый опыт в разрешении вопросов внутренней политики, в том числе выявлении недостатков и пробелов, как в целом национального законодательства, так и в частности уголовного. Ради справедливости следует отметить, что результатом этого сотрудничества стало то, что многие статьи УК Республики Казахстан (1997 г.) учитывают положения и рекомендации международных правовых актов по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. Так, например, Глава 4 «Преступления против мира и безопасности человечества» полностью базируется на них и выделена в самостоятельную главу впервые. Также одним из характерных примеров международного сотрудничества в реализации задач уголовной политики и ее гуманизации является Указ Президента Республики Казахстан от 17 декабря 2003 г. «О введении в Республике Казахстан моратория на смертную казнь», который подчеркивает значимость международного сотрудничества и стремление Республики ориентировать уголовное законодательство на международные стандарты. Гарантом продолжения данного сотрудничества является закрепление в Концепции правовой политики Республики Казахстан, утвержденной Указом Президента Республики Казахстан 20 сентября 2002 г., необходимости продолжить работу по приведению законодательной базы Республики Казахстан в соответствие с принятыми международными обязательствами и международными стандартами, что говорит о заинтересованности и стремлении государства продолжить курс на приведение национального законодательства в соответствие с установленными международными стандартами, в т.ч. и в области прав человека и гражданина [9, с. 85-87].

Одна из современных тенденций в развитии «отмывания» денег - выход ее на международный уровень, в результате чего и борьба с ней приобретает международный характер.

Возникновение действующих в настоящее время норм об уголовной ответственности за общественно опасные деяния, совершаемые на почве «отмывания» денег, в уголовном законодательстве многих зарубежных государств обусловлено действием международных соглашений в области противодействия легализации преступных доходов. По этой причине часто обращает на себя внимание некоторое сходство законодательных дефиниций тех или иных общественно опасных действий по преобразованию преступных приобретений в нормативно-правовых актах различных государств. Вместе с тем, традиции законодательной техники и влияние основных институтов внутригосударственного уголовного права диктуют особые, свойственные только определенной правовой системе той или иной страны, способы изложения нормативного материала, что приводит к возникновению в каждом государстве целого ряда отличительных особенностей конструирования норм об ответственности за конкретные общественно опасные деяния, совершением которых обусловлено возникновение социально-экономического явления, именуемого «отмыванием» денег.

Первой европейской страной, которая ратифицировала Страсбургскую Конвенцию, была Великобритания.

Следуя требованиям Страсбургской Конвенции, британский законодатель предусмотрел несколько категорий уголовно наказуемых деяний, совершаемых на почве «отмывания» денег.

Британскому законодательству известны три группы преступных деяний по преобразованию имущественных результатов преступной деятельности и обладанию таковыми (собственно преступлений на почве «отмывания» денег), а также три группы деяний, лиц специально обязанных принимать участие в противодействии «отмыванию» денег. Уголовная противоправность последних состоит в невыполнении возложенных на таких лиц обязанностей по образованию системы противодействия «отмыванию» денег, в уклонении от исполнения требований закона о сообщении специализированным государственным учреждениям сведений о фактах, свидетельствующих об имеющем место преобразовании преступных доходов, а также в упреждающем информировании о ставших им известными при исполнении своих обязанностей возможных или предпринимаемых компетентными государственными органами действиях по разоблачению недобросовестных обладателей имущества, приобретенного преступным путем.

Первую группу уголовно наказуемых деяний, совершаемых на почве «отмывания» денег, образуют действия по оказанию помощи другим лицам в обладании доходами, полученными преступным путем (п. (I) ст. 93(А) Закона об уголовной юстиции 1988 г., введенной одноименным Законом в 1993 г., однородные нормы содержатся и в ст. 50 Закона об обороте наркотиков 1994 г.) [10, с. 156]. Единственным их отличием является указание на распространение наркотиков как основное правонарушение.

Вторую группу совершаемых на почве «отмывания» денег преступлений по британскому уголовному законодательству составляют общественно опасные деяния, состоящие в завладении, обладании или использовании имущества, образующего доходы от преступной деятельности.

Таким образом, смысл этих уголовно-правовых норм британского законодательства состоит, главным образом, в устранении возможности обогащаться за счет преступной деятельности других. Цель этих норм, по-видимому, сводится к тому, чтобы не допустить перемещения, приобретенного преступным путем, имущества для обладания третьими лицами.

Третью и последнюю группу преступлений, совершаемых на почве «отмывания» денег, по британскому уголовному законодательству, составляют деяния, состоящие в сокрытии, маскировке, преобразовании, обмене или перемещении имущества, представляющего собой доходы от преступной деятельности. Особенностью системы признаков этих преступлений является признание их субъектом лица, виновного в совершении основного преступления.

Эти уголовно-правовые запреты в концептуальном смысле наиболее близки по содержанию понятию «отмывание» денег в социально-экономическом смысле. Не трудно заметить также, что в рассматриваемой группе норм нашли яркое отражение требования Страсбургской Конвенции.

Последняя группа состоит из преступлений, которые, имеют «налет» организованной преступности.

Таким образом, деяния, не признаваемые преступлениями в Великобритании, не являются основными для рассмотренных категорий уголовно-противоправных действий, вследствие чего сами эти действия не признаются уголовно-противоправными, если их предметом является имущество, приобретенное в результате деяния, которое не признается преступлением в Великобритании. Наказание за все рассмотренные деяния назначается в зависимости от способа уголовного судопроизводства. Все они относятся к категории преступлений смешанной юрисдикции, то есть могут рассматриваться как в магистратах, так и в коронных судах. Наиболее вероятной по делам об этих преступлениях в Великобритании является подсудность коронному суду, поскольку чаще всего они рассматриваются в едином производстве по делу об основном преступлении, окончательное наказание за данное деяние назначается в пределах четырнадцати лет лишения свободы или нелимитированного штрафа, также могут быть назначены оба наказания. Рассмотренными нормами не предусмотрено никаких квалифицирующих признаков деяний, следовательно, дифференциация ответственности за совершение преступлений на почве «отмывания» денег целиком и полностью находится в зависимости от усмотрения суда, широта которого является характерной отличительной чертой британского правосудия.

Подводя краткий итог характеристике британского законодательства об уголовной ответственности за преступления, связанные с легализацией преступных доходов, необходимо отметить, что оно представляется достаточно емким, поскольку позволяет охватить практически все общественно опасные деяния, совершение которых возможно в ходе обладания или в процессе распоряжения доходами от преступной деятельности. Специализация норм британского законодательства об уголовной ответственности за совершаемые на почве «отмывания» денег деяния в зависимости от предмета преступления (доходы от распространения наркотиков, доходы от иных преступлений) обусловлена, во-первых, отсутствием в Великобритании кодифицированного уголовного закона, во-вторых, особенностями правового регулирования борьбы с незаконным оборотом наркотиков. Повышенная общественная опасность и распространенность осуществляемых в связи с незаконным оборотом наркотиков видов преступной деятельности потребовали создания единых законодательных комплексов противодействия таковым, которые включают в себя и нормы об уголовной ответственности за легализацию полученных в результате их осуществления доходов.

Значительный интерес для отечественной уголовно-правовой науки представляют законодательные основы противодействия «отмыванию» денег в Соединенных Штатах Америки (далее США), другого представителя рассматриваемой англосаксонской правовой семьи. США первыми в мире криминализировали отмывание денег как самостоятельное преступление. Начиная с 1985 г., государственные структуры США вовсю разрабатывают стратегию регулирования деятельности финансовых учреждений, используемых при «отмывании» денег. В 1986 г. в США был принят общегосударственный закон о противодействии «отмыванию» денег. В раздел 18 Свода федеральных законов, который содержит федеральные уголовные и уголовно-процессуальные нормативно-правовые акты, этим общегосударственным законом были внесены параграфы 1956 и 1957 [11, с. 228].

После 1986 г. в законы и другие нормативные акты, относящиеся к борьбе с отмыванием денег, вносились многочисленные изменения и дополнения, усовершенствовавшие их. В настоящее время результаты проведенных расследований позволяют совершенствовать прецедентное право и законодательство.

Так, если к моменту вынесения приговора подлежащая конфискации собственность не может быть обнаружена, или была переведена или продана третьему лицу, или вывезена за территорию юрисдикции суда, или была существенно уменьшена в размере, или смешана с другой собственностью, которая не может быть легко разделена, суд вправе назначить конфискацию любого имущества обвиняемого эквивалентной стоимости. Положение американского законодательства о замене ценностей объясняется необходимостью решения проблемы, когда обвиняемый переводит нелегальную прибыль на счет в оффшорный банк с тем, чтобы избежать конфискации [12, с. 22-25].

Данный аспект рассматриваемой проблемы показывает необходимость его комплексного решения в казахстанском законодательстве, с использованием положений международного права, а также применения норм различных отраслей права.

Подводя итог характеристике уголовно-правовых основ противодействия легализации преступных приобретений англосаксонской правовой семьи, необходимо отметить такую важную особенность рассмотренных положений уголовного законодательства многих государств, как наличие нескольких уголовно-правовых запретов в исследуемой области, чего, к сожалению, нельзя сказать об отечественном уголовном законодательстве. Это объясняется обособлением в законодательстве зарубежных государств в самостоятельную систему признаков уголовно-наказуемого деяния таких общественно опасных действий, которые выражаются в сокрытии материальных ценностей, являющихся доходами от преступной деятельности, а также в экономическом преобразовании преступных доходов, затрудняющем выяснение их подлинного происхождения. Полагаем, что продуманный и научно обоснованный синтез достижений ряда зарубежных государств, в рассматриваемой области, позволит в перспективе создать в Казахстане мощные уголовно-правовые основы противодействия легализации преступных приобретений.

Несмотря на высокую степень детализации уголовно-правовых и уголовно-процессуальных аспектов борьбы с отмыванием доходов, странам англо-американской правовой семьи присущи и черты, которые, по нашему мнению, препятствуют, а порой и ставят под сомнение возможность полноценного сотрудничества с ними в этой деятельности.

Представляется, что отмеченных недостатков во многом избежали государства романо-германской (континентальной) правовой семьи.

Другим государством Европейского Союза, которое в последние годы становится экономическим и политическим центром этой межправительственной организации, является Германия. Возможно, именно поэтому под влиянием международного права и с учетом правовой и криминогенной обстановки в этой стране с начала 90-х годов ХХ века стало формироваться национальное законодательство в сфере борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем. Вначале Германия присоединилась к Венской конвенции ООН от 20 декабря 1983 г. и 28 мая 1990 г. приняла Закон об исполнении положений данной Конвенции. Затем Германия подписала и другой международно-правовой акт - важнейший источник европейского международного права в рассматриваемой сфере - Страсбургскую конвенцию Совета Европы от 08 ноября 1990 г.

Еще один важный документ - Директива 91/308 Совета Европейского Союза от 10 июня 1991 г. - также была воспринята в Германии с большим вниманием и вместе с двумя вышеупомянутыми актами положена в основу нормотворческого процесса в сфере противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов.

Следует заметить, что проблеме с отмыванием денег правоведы в Германии стали уделять внимание еще с 70-х годов ХХ века. Верховный Суд, ведущие ученые-юристы неоднократно ставили перед органами законодательной и исполнительной власти вопрос о криминализации данного деяния, которое традиционно рассматривалось как разновидность укрывательства, что не вполне адекватно отражало его действительную общественную опасность и снижало, вследствие этого, эффективность уголовно-правового регулирования. В Германии, законодательство которой традиционно является эталоном для государств романо-германской правовой семьи, нормы об ответственности за деяния, совершаемые на почве «отмывания» денег, вошли в кодифицированный уголовный закон (Strafgesetzbuch) в 1992 г. в связи с принятием Закона «О борьбе с незаконной торговлей наркотиками и другими формами организованной преступной деятельности» [13, с. 57], которым, среди прочих изменений законодательства, в УК Германии был введен параграф 261 «Отмывание денег». Несколько позже, 25 октября 1993 г. был принят Закон о выявлении прибылей от тяжких преступлений, который обычно называют Законом об отмывании денег.

Германская уголовно-правовая доктрина рассматривает отмывание денег как вторичное (производное) преступление [14, с. 111].

Закон об усилении борьбы с преступностью от 28 октября 1994 г. расширил перечень правонарушений, содержащихся в ст. 261 УК, положениями о противоправных деяниях в сфере имущественного права, о подделке документов и взяточничестве, совершенных в составе банд и на профессиональной основе. А Закон об усилении борьбы с отмыванием денег от 19 декабря 1996 г. дополнил перечень правонарушений другими противозаконными деяниями, характерными для организованной преступности [10, с. 36].

Ответственность за рассматриваемые деяния предусмотрена в Германии ст. 261 УК, которая озаглавлена как «Отмывание денег» (geldwasche).

В соответствии с ч. 1 названной статьи лишением свободы на срок до пяти лет наказываются такие действия, как утаивание, сокрытие происхождения либо воспрепятствование установлению происхождения, обнаружению, изъятию, сохранению или конфискации имущественного объекта, источником происхождения которого являются различные уголовно наказуемые деяния, преимущественно тяжкие преступления, совершенные другим лицом.

Из содержания нормы, далеко не всякий уголовно- противоправный способ приобретения материальных ценностей признается основным деянием для действий, содержащих признаки преступления, предусмотренного ст. 261 УК Германии «Отмывание денег». Уголовным законодательством Германии предусмотрен исчерпывающий перечень основных для «отмывания» денег уголовно-противоправных деяний. В их число входят как преступления, т.е. такие нарушения уголовного закона, которые влекут наказание, превышающее один год лишения свободы, так и ряд уголовных правонарушений, которые не признаются германским уголовным законодательством преступлениями [15, с. 146-148; 484-493]. Различие между этими двумя категориями уголовно-противоправных деяний проходит по сугубо формальному признаку: наказание за совершение так называемых уголовных правонарушений может быть менее строгим, чем один год лишения свободы, хотя верхний предел наказуемости таковых может достигать до пятнадцати лет лишения свободы, что сближает их со многими другими наказуемыми по уголовному закону деяниями, которые признаются преступлениями [16, с. 81]. Именно по этой причине, как нам кажется, в перечне основных для «отмывания» денег правонарушений предусмотрены такие деяния, которые могут в зависимости от фактических обстоятельств наказываться как достаточно строго, так и сравнительно мягко. Это, например, правонарушения, связанные с незаконным оборотом наркотиков, в число которых входит множество общественно опасных деяний - от простого хранения в небольшом количестве наркотических средств растительного происхождения до сбыта в крупных размерах сильнодействующих наркотиков.

Обращает на себя внимание важная отличительная черта норм германского уголовного законодательства об ответственности за «отмывание» денег, характеризующая субъекта этого преступления: исключается ответственность лица, виновного в совершении основного правонарушения, посредством которого приобретаются материальные ценности, являющиеся предметом предусмотренных ст. 261 УК Германии преступлений.

По своему содержанию предусмотренные ч. 5 ст. 261 УК Германии деяния, если они совершаются служащими учреждений финансово-кредитной системы или другими профессиональными участниками рынка финансовых и иных однородных услуг, тождественны особой форме общественно опасного поведения лица, называемой в отечественной науке уголовного права служебной халатностью, о необходимости криминализации которой часто упоминается в исследованиях последних лет [17, с. 15]. В основе их совершения лежит неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по выяснению законности обладания направляемыми в гражданский оборот материальными благами, что приводит к извлечению экономической выгоды из распоряжения денежными средствами или иным имуществом, приобретенным в связи с осуществлением уголовно-противоправной деятельности. Такая обязанность вытекает, главным образом, из германского федерального законодательства о борьбе с «отмыванием» денег. В Германии, как и в Великобритании, во исполнение Директивы Европейского Союза 1990 г. «О предотвращении использования финансовой системы в целях «отмывания» денег», принято и специализированное законодательство о противодействии легализации преступных доходов, которое предъявляет к профессионалам финансового рынка требования в области идентификации клиентов и инициативного информирования компетентных государственных органов о выполнении в их интересах экономически значимых действий с принадлежащими им материальными ценностями, когда возникают сомнения в законности обладания таковыми.

Рассмотренные положения законодательства Германии в сфере противодействия легализации (отмыванию) имущественных ценностей, приобретенных преступным путем, существенно обогащает теорию и мировую практику борьбы с преступностью. Эти нормы также представляют несомненный интерес и для казахстанской науки уголовного права.

Законодательными властями Швейцарской Конфедерации в начале 90-х годов ХХ века также были внесены изменения и дополнения в уголовное законодательство этого государства, которые предусматривали нормы об уголовной ответственности за совершение общественно опасных деяний на почве легализации преступных доходов.

Характерные для Швейцарии политическая стабильность и широкий спектр предоставляемых всемирно известными банками финансовых услуг, а также их надежность и гарантированная внутригосударственным законодательством конфиденциальность отношений с клиентами, легли в основу благосостояния этой страны, но, вместе с тем, создали исключительно благоприятные условия для притока криминального капитала, местом образования которого являются преимущественно зарубежные государства. Все это потребовало от швейцарских властей принятия комплексного законодательства о противодействии легализации доходов от преступной деятельности и установления соответствующих уголовно-правовых запретов, как важной его составляющей.

По итогам рассмотрения правительственных законопроектов высший законодательный орган Швейцарии - Совет Конфедерации определил собственную концепцию необходимого уголовно-правового запрета совершаемых на почве легализации преступных доходов общественно опасных деяний, которая нашла отражение в проекте ст. 305-бис УК Швейцарии, единогласно принятой в качестве дополнения в уголовный закон в марте 1990 г. [18].

Согласно ст. 305-бис УК Швейцарии, лишением свободы на срок до двух лет или штрафом в размере до сорока тысяч франков наказывается совершение действия, могущего затруднить выяснение происхождения, обнаружение или конфискацию материальных ценностей, когда виновный знает или допускает, что таковые приобретены преступным путем. При наличии таких квалифицирующих признаков, как совершение деяния участником организованной группы или преступной организации, значительный размер материальных ценностей или извлечение при совершении деяния существенной прибыли, содеянное влечет наказание в виде лишения свободы сроком до пяти лет и штрафа в размере до одного миллиона франков.

По мнению ряда швейцарских криминалистов, систему объективных признаков, характеризующих предусмотренное ст. 305-бис УК Швейцарии деяние, образует широкий диапазон общественно опасных действий от простого обмена приобретенных преступным путем материальных ценностей на иные предметы до использования права коммерческой, банковской или профессиональной тайны в целях сокрытия владения или распоряжения имуществом, приобретенным прямо или косвенно в связи с осуществлением уголовно-противоправной деятельности [13, с. 88]. Верховным Судом Швейцарии действиями, затрудняющими обнаружение и конфискацию приобретенных преступным путем материальных ценностей, признано размещение в нескольких учреждениях финансово-кредитной системы крупной суммы денежной наличности, сопровождавшееся ее делением на менее значительные, с целью уклонения от проводимой на основаниях и в порядке, предусмотренном швейцарским законодательством о противодействии легализации преступных доходов, идентификации и учета клиентов учреждений финансово-кредитной системы, совершающих операции с денежными средствами в размерах, вызывающих обоснованные сомнения в законности обладания или распоряжения такими средствами [19].

Несомненным достоинством нормы швейцарского уголовного законодательства об ответственности за легализацию преступных доходов является то, что использованные швейцарскими властями при конструировании рассматриваемого запрета приемы законодательной техники позволили вместить в систему признаков одного деяния практически все общественно опасные действия, криминализация которых предписывается Страсбургской Конвенцией всем государствам, участвующим в этом международном соглашении.

Особого внимания заслуживает конструкция системы признаков, характеризующих вину лица. Ее формой признается только умысел, даже в том случае, ко-гда виновный не знает, а только допускает, что материальные ценности приобретены в связи с совершением преступления, при этом не требуется, чтобы виновный имел представление о том, каков был конкретный вид основного уголовно-противоправного деяния, лежавшего в основе приобретения таких ценностей. Важно, чтобы виновный знал или хотя бы допускал, что таковое является именно преступле-нием, а не иным уголовно наказуемым либо другим противоправным деянием. Вид умысла, возникающий в случаях, когда виновный только допускает, что материаль-ные ценности приобретены преступным путем, у швейцарских криминалистов и представителей уголовно-правовой доктрины иных германоязычных стран, именуется латинским словосочетанием dolus eventualis, что буквально означает «безразличный или косвенный умысел» [13, с. 87-90].

Кроме рассмотренного запрета, швейцарским уголовным законодательством в ст. 305-тер УК предусмотрена ответственность профессиональных участников рынка финансовых и иных однородных услуг за ненадлежащее выполнение требований законодательства о противодействии легализации преступных доходов в области сбора сведений о выгодополучателе при осуществлении финансовых операций в интересах других лиц или совершении сделок от имени таковых. Особенностью приведенной нормы является то, что она предусматривает ответственность не за осуществление действий по легализации доходов от преступной деятельности, а за деяние, создаю-щее путем ослабления контроля объективную возможность для экономического преобразования материальных ценностей преступного происхождения заинтересованными в этом лицами. При этом, по смыслу диспозиции нормы, не имеет значения для квалификации содеянного по ст. 305-тер УК Швейцарии, воспользовался ли такой возможностью кто-либо из клиентов виновного.

С учетом вышеизложенного можно сделать вывод о том, что швейцарское законодательство о противодействии отмыванию преступных доходов строго придерживается принципа, в соответствии с которым уголовное наказание следует за отмывание денег, полученных в результате четко определенных законодателем преступлений.

В отличие от государств англосаксонской правовой семьи, которые полноту оказания международной правовой помощи в борьбе с отмыванием доходов от преступной деятельности ставят в зависимость от наличия или отсутствия двухсторонних договоров, швейцарское законодательство признает право всех без исключения стран на обращение за правовой помощью по уголовным делам.

Еще одной державой Европейского Союза, уголовному законодательству которой нам хотелось бы уделить некоторое внимание, в контексте рассматриваемых в настоящем исследовании проблем, является Франция. Ответственность за деяния, совершаемые на почве легализации преступных доходов, предусмотрена в этом государстве не кодифицированным уголовным законом, а иными нормативно-правовыми актами, также являющимися источниками уголовного права. Так, согласно ст. 627 Кодекса здравоохранения Французской Республики, лишением свободы на срок от двух месяцев до десяти лет, а также штрафом в размере от пяти до пятисот тысяч франков наказывается оказание любым недобросовестным способом содействия искажению сведений о происхождении материальных ценностей или доходов физического лица или любого объединения, приобретенных или полученных в результате распространения наркотиков, а равно попытка оказать такое содействие [20, с. 32].

Нельзя обойти вниманием узость круга основных уголовно-противоправных деяний, предусмотренных приведенными нормами французского законодательства об ответственности за легализацию преступных доходов. Это обстоятельство объясняется, скорее всего, тем, что картину преступности во Франции определяют, главным образом, общественно опасные деяния, совершаемые на почве незаконного оборота наркотиков. Иные формы преступной деятельности, в том числе и организованной, вероятно, в силу их меньшей распространенности в этой стране, не сопровождаются извлечением значительных доходов. Однако нельзя не отметить, что такое состояние уголовно-правовых основ противодействия легализации преступных приобретений во французском государстве не является помехой на пути международного сотрудничества в области борьбы с транснациональным «отмыванием» денег, а также не определяет содержания государственной политики в сфере обнаружения и изъятия доходов от иных видов преступной деятельности, не связанных с незаконным оборотом наркотиков.

Своеобразен опыт определения источников преступных доходов в Китайской Народной Республике (далее КНР), которые прямо закреплены в УК. Несмотря на то, что источники, получения преступных доходов немного шире швейцарских, их перечень является исчерпывающим.

Исходя из содержания ст. 191 УК КНР преступные доходы извлекаются лишь от преступной деятельности, связанной с наркотиками, «черным рынком» и контрабанды.

Не менее интересна позиция в смысле определения объекта преступного посягательства. Объект преступления, предусмотренного ст. 191 УК КНР, определяется по-иному, ввиду расположения нормы об ответственности за легализацию преступных доходов в § 4 «Преступления, связанные с нарушением порядка валютных операций», расположенном в главе «Преступления, связанные с нарушением порядка социалистического рынка». В связи, с чем законодатель КНР рассматривает легализацию как преступление против порядка валютных операций.

Объективную сторону рассматриваемого деяния составляют 5 действий: предоставление финансового расчетного счета; содействие в обращении имущества в денежные средства или в денежные векселя; содействие в переводе денежных средств путем перечисления на счет или путем использования иных способов расчета; содействие в переводе денежных средств за границу; утаивание и сокрытие иными способами источников и характера доходов, полученных преступным путем.

Исходя из их содержания, лицо, получившее преступные доходы, не является субъектом рассматриваемого преступления. Субъектом ст. 191 УК КНР является лицо, само не получившее доходы от преступной деятельности, но содействующее их легализации, при условии наличия обязательного признака объективной стороны - заведомого знания о преступности доходов.