Исследование субъективного вещного права

Таким образом, признак «следования» применительно к вещным правам не имеет самостоятельного значения, а служит для обозначения абсолютности вещных прав и их особого материального объекта.

Отсюда представляется совершенно ясной необходимость замены термина «следование» двумя точными признаками категории субъективного вещного права. Это будет во-первых, родовой признак данной категории - абсолютность, и во-вторых, признак видового отличия, позволяющий четко обособить вещные права как среди других абсолютных прав, так и среди относительных (в ситуации нарушения вещного права) правоотношений; это признак особого материального объекта - индивидуально-определенной материальной вещи. Признак абсолютности и признак особого материального объекта вполне достаточны для построения точного доктринального определения понятия субъективного вещного права. Это объясняется тем, что все другие значимые свойства вещных прав являются или проявлением абсолютности данных прав Чиркова Н.С. К вопросу о необходимости закрепления дефиниции вещного права и его признаков на законодательном уровне. // Вестник магистратуры. 2017. № 11-2 (74). С. 146-148., или проявлением особых свойств материального объекта данных прав. Важно специально отметить, что признак абсолютности включает в себя и особоеоснование возникновения вещных прав - факт-состояние (существование присвоенное объекта прав). Учитывая это, определение субъективного вещного права как элемента абсолютного правоотношения с особым материальным объектом позволяет отличать вещные права от обязательственных даже в тех национальных правопорядках, где санкция за нарушение обязательств не допускает замены реального исполнения на возмещение убытков. Субъективные вещные права (как и все другие виды абсолютных прав) возникают из фактов-состояний, субъективные обязательственные права - из действий и событий. Точная же квалификация вида субъективного права имеет не только познавательное, но и известное практическое значение. Так, современный ГК РФ различно определяет объем подлежащих возмещению доходов при возврате вещи из незаконного владения (п.1 ст.ЗОЗ ГК) и объем упущенной выгоды, возмещаемый должником при нарушении им обязательства (п.2 ст. 15 ГК). В первом случае расчет производится из того, что должен был получить сам нарушитель, а во втором из того, что мог приобрести потерпевший кредитор. Неправильная квалификация природы нарушенного права может привести к недовзысканию причитающихся потерпевшему сумм.

Относительно причин появления признака «следования» в некоторых обязательствах (удержания, залога, найма (аренды), ссуды) представляется возможным только один вывод. Такой причиной является прием юридической техники, используемый для повышения обеспеченности реального исполнения соответствующего обязательства, поскольку в вышеназванных обязательствах именно элемент реального исполнения представляет для кредитора объективную ценность.

Теперь можно перейти к рассмотрению вещей, как составной части имущества. По яркому замечанию В.К. Андреева: «Вещь занимает самостоятельное место не только в имуществе (есть имущественные права), но и среди других объектов гражданских прав» . Поэтому, говоря о вещах как объектах гражданских прав, нельзя обойти вниманием уточненную редакцию ст. 128 ГК РФ, диспозиция которой позволяет сделать вывод: во-первых, законодатель, хотя и не использует термин «имущество», но, указывая на такой объект гражданских прав как «иное имущество» подразумевает, что все перечисленное до этого является не только вещами, но и «имуществом». Иначе говоря, в данном контексте термины «имущество» и «вещи» использованы как синонимы.

Во-вторых, виртуальные объекты, т.е. природные или искусственно созданные, но юридически индивидуализированные и находящихся в материальной форме, доступной для восприятия, а также осуществления возможных действий только посредством технических средств, а также имущественные права, входят в такой объект гражданских прав как «иное имущество».

Очевидно, что эти объекты являются результатом научно-технического прогресса, наполнившего окружающий мир «умными» машинами, посредством которых указанные объекты создаются и используются.

Следует отметить, что сами технические средства («умные» машины) являются вещами, поскольку они доступны для осязания человеком. В то же время доступ к результатам их деятельности возможен чаще всего только посредством технических устройств, например, компьютер и Интернет, электронная пушка и частицы двигающейся материи и т.п. Такие результаты научно-технического прогресса обладают определенной экономической ценностью, поскольку создаются для получения материальной выгоды или иных благ посредством использования их в качестве объектов гражданского оборота. Щенникова Л.В. Понятие вещного права в аргументации российских цивилистов. // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. № 37. С. 361-372.

С точки зрения инновационных технологий, объекты, владение, пользование, распоряжение и/или управление которыми возможно только посредством информационно-телекоммуникационной сети, следует признать контент-объектами. Эти объекты имеют искусственно созданную и объективно выраженную материальную форму, недоступную для непосредственного восприятия человеком. Тем не менее каждый такой объект обладает оригинальными признаками, позволяющими найти его в Сети, и, как правило, имеет защиту от противоправного использования. В настоящее время контенты становятся объектами гражданского оборота (предметами сделок) со всеми вытекающими последствиями, т.е. на них устанавливаются права и обязанности. Однако, следуя сложившемуся в гражданском обороте понятию вещи, контенты, как правило, признаются виртуальными результатами интеллектуальной деятельности, а права на них квалифицируются как интеллектуальные, которые подразделяются на личные неимущественные, исключительные и иные (право следования, право доступа и т.п.).

Вместе с тем естественными науками доказано, что виртуальные объекты суть материя, имеющая неосязаемую органами чувств человека форму своего выражения, т.е. виртуальные объекты -- это материальные предметы, хотя и недоступные для непосредственного восприятия человеком.

Понятием «иное имущество» охватываются природные объекты, владение и пользование которыми осуществляется посредством инновационных технологий, например, наночастицы. Эти объекты обладают определенной ценностью (стратегической, экономической, социальной и др.). Однако в силу своей специфически объективно выраженной материальной формы они не могут использоваться в гражданском обороте как традиционные вещи, поэтому предметом договоров или односторонних сделок являются права на них. Кроме того, эти объекты, несмотря на специфику совершения с ними юридически значимых действий и постоянно возрастающую экономическую ценность, не имеют своего родового (базового) определения, позволяющего выделить их из иного имущества. С правовой точки зрения, такая ситуация свидетельствует не только о пробеле действующего законодательства, но и об отсутствии теоретического понятия. Слюсарев А.В. Право постоянного (бессрочного) пользования в системе вещных прав. // Власть Закона. 2017. № 1 (29). С. 234-239.

В отечественной цивилистике довольно популярно мнение о том, что понятие виртуальных вещей как основание возникновения индивидуальных вещных прав не включает в себя права на такие вещи, поскольку они являются самостоятельной правовой категорией, входящей в состав имущества.

Несоответствие понятий субъективных вещных прав и объективно существующих форм материи окружающего мира приводит к путанице, разрешить которую можно лишь путем признания прав на виртуальные объекты имущественными. Кстати, такие примеры уже имеются в ныне действующем законодательстве. Так, права на бездокументарные ценные бумаги квалифицируются как вещные, хотя в соответствии со ст. 128 ГК РФ их следует признавать имущественными.

Материальная связь осязаемых и виртуальных объектов гражданского оборота подтверждается единством реализации субъективных имущественных прав на них. Так, передача прав на традиционные вещи и на объекты, которые доступны только посредством специальных технических средств (имущество), происходит одинаково -- виртуально, именно поэтому законодатель устанавливает конкретный перечень фактов, наступление которых квалифицируется как утрата прав одним субъектом и возникновение их у другого лица. При этом ни одна из сторон не совершает никаких специальных физических действий по передаче именно прав. К примеру, символическая передача ключей от квартиры или машины квалифицируется как передача дара. Однако права на указанные подарки переходят при совершении определенных действий, как-то: подготовка документов в соответствии с установленным перечнем и передача их для регистрации уполномоченным органам.

Одной из важной проблем цивилистической доктрины является правовая структура вещи, которая может представлять объект правовой регламентации не только как целое, так как с точки зрения права вещь -- это не то же самое, что вещь материальная, физически законченная. Юридическим понятием вещи охватываются и некоторые ее структурные элементы, которые в физическом отношении могут представлять (или не представлять) совершенно отдельные предметы. В отношении правовой регламентации такого элемента с позиций вещного права можно сказать, что она будет полностью сливаться с правовым режимом вещи. Вопрос о взаимодействии вещи и элементов ее составляющих исследовался многими авторами. В частности, С.С. Занковский уделил ему внимание с точки зрения предпринимательской деятельности Занковский, С.С. Конституционные основы предприниматель-ства в России // Предпринимательское право. 2014. № 1. С.11 22.. Однако единая точка зрения до сих пор отсутствует.

Большую часть хозяйственно полезных вещей можно подразделить на некоторые части, каждая из которых в физическом отношении составляет отдельный (или совокупность) предмет. С юридической точки зрения часть вещи (pars) -- это предмет, который теряет свое качество единой хозяйственной полезности, будучи отделенным от вещи. В качестве примера можно привести ключ от замка, пробку от бутылки и т.д. Но при этом и ключ, и пробка сохраняют вполне предметную обособленность и даже могут представлять определенный интерес для использования, но уже другой, нежели первоначальный.

В отечественном правопорядке отсутствуют известные многим иностранным системам правила, согласно которым включение одной вещи в состав другой приводит к потере первой вещью самостоятельного объекта прав. Правда, после вступления России в ВТО в ГК РФ внесены изменения, которые можно рассматривать как первые шаги к восприятию некоторых европейских норм. Так, ст. 133 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 2 июля 2013 г. № 142-ФЗ) о неделимой вещи дополнена положениями о составной части такой вещиФедеральный закон от 02.07.2013 № 142-ФЗ «О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»// Собрание законодательства РФ , 08.07.2013, № 27, ст. 3434..

В частности, любая составляющая неделимой вещи, которую невозможно выделить из неделимой вещи без повреждения или разрушения, а также изменения функций, не влияет на правовой режим неделимой вещи.

Как известно из римского права, вещи могли классифицироваться на самые разные категории в зависимости от чисто юридических критериев, юридических в сочетании с материальными, от способов возникновения на них прав субъекта.

Говоря о классификации вещей, следует вспомнить заслуги римского права. По мнению О.С. Иоффе и В.А. Мусина, «можно назвать лишь одну классификацию вещей, введенную в Риме и так и оставшуюся сугубо рим-ской: деление вещей на манципируемые (res mancipi) и неманципируемые (res nec mancipi)» Иоффе, О.С. Избранные труды по гражданскому праву: Разви-тие цивилистической мысли в СССР / О.С. Иоффе. Ч. 2. М.: Статут, 2000, 782с.. Такое деление было основано на значимости вещей в гражданском обороте, к примеру, к манципируемым вещам относились рабы, земля в исторических территориях, скот, строения на землях Италии, а к неманципируемым -- все другие предметы, безотносительно к их стоимости и иным свойствам.

Правовые характеристики вещей в римском праве предпосылались всем прочим их свойствам, поэтому важная для интересов вещного права классификация вещей устанавливалась не их свойствами, а установками правовой традиции.

Традиционно объектами вещных прав считаются вещи, т.е. пространственно ограниченные материальные предметы. Но, по верному замечанию А.Н. Латыева, разнообразие окружающего нас материального мира не может быть адекватно оформлено без некоторой дифференциации вещно-правового режима, производимой по тем или иным основаниям Латыев А.Н. Проблема вещных прав в гражданском праве. Екатеринбург, 2003. 186с..

В современной юридической литературе также можно встретить различные классификации вещей. Однако важнейшей из них в настоящий момент остается деление вещей на движимые и недвижимые. Юридическая классификация вещей выявляет их правовой режим, определяет объем и содержание прав и обязанностей участников гражданских правоотношений. Деление вещей на движимые и недвижимые базируется на особенностях перемещения в пространстве объектов гражданских прав.

Стоит согласиться с позицией некоторых авторов, выделяющих три основных критерия, индивидуализирующих объекты недвижимости Хатунцев О.А.Субъективные вещные права как разновидность абсолютных имущественных прав: проблемы теории и практики : дис. …канд. юрид. наук. М., 2015. С. 64.:

-- определенное местоположение (неразрывная связь с конкретным земельным участком);

-- наличие номера технического, кадастрового учета и государственной регистрации;

-- совокупность специфических, присущих только данному объекту признаков.

В связи с вопросами, возникающими у судов при рассмотрении споров из договоров по поводу индивидуализации недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем, Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в п. 2, 3 своего постановления от 11 июля 2011 г. № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем» разъяснилследующее: согласно положениям ст. 554 ГК РФ для индивидуализации предмета договора купли-продажи недвижимого имущества достаточно указания в договоре кадастрового номера объекта недвижимости (при его наличии) Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11 июля 2011 г. № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем» // Вестнике Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, 2011 г., № 9..

Если сторонами заключен договор купли-продажи будущей недвижимой вещи, то индивидуализация предмета договора может быть реализована путем указания иных сведений, позволяющих установить недвижимое имущество, подлежащее передаче покупателю по договору (например, местонахождение возводимой недвижимости, ориентировочная площадь будущего здания или помещения, иные характеристики, свойства недвижимости, определенные, в частности, в соответствии с проектной документацией). В случае возникновения между сторонами договора купли-продажи будущей недвижимой вещи спора по поводу того, какая именно недвижимая вещь подлежит передаче покупателю во исполнение договора купли-продажи, суд на основании ст. 431 ГК РФ устанавливает действительную волю сторон, исходя из положений подписанного сторонами договора, иных доказательств по делу, а также принимая во внимание практику, сложившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон и т.п.

Российское гражданское законодательство не всем используемым правовым категориям дает легальные определения. Этот пробел восполняют современные цивилисты.

Так, В.В. Кущенко определяет вещное право на недвижимость как право, пользующееся абсолютной защитой, закрепляющее связь управомоченного лица (лиц в случае совместной собственности или иного вещного права) с индивидуально-определенной недвижимой вещью, используемой в личных, потребительских целях проживания граждан, в инвестиционных целях граждан и юридических лиц, в предпринимательских целях коммерческих и не-коммерческих организаций, а также возможность воздействовать на эту вещь посредством установленных в законе правомочий Кущенко, В.В. Правовой режим недвижимости: проблемы и пу-ти их решения / В.В. Кущенко // Законодательство и экономика. 2006. № 10 // http://www.consultant.ru/.

Недвижимость, с точки зрения В.В. Кущенко, -- это комплекс недвижимого имущества, принадлежащий на каком-либо вещном праве коммерческой или некоммерческой организации, предназначенный для использования в предпринимательской деятельности либо для социальных или потребительских нужд, обладающий оборотоспособностью и включающий в свой состав движимые вещи, права требования, исключительные права и обязательства.

С точки зрения О.А. Хатунцева это определение страдает важным недостатком, поскольку недвижимость может принадлежать не только коммерческой или некоммерческой организации Хатунцев О.А.Субъективные вещные права как разновидность абсолютных имущественных прав: проблемы теории и практики : дис. …канд. юрид. наук. М., 2015. С. 73..

Далее, В.В. Кущенко считает, недвижимыми вещами можно считать материальные, физически осязаемые, индивидуальные и незаменимые предметы естественного происхождения или результаты человеческого труда, обладающие имманентным свойством прочной связи с землей, а также движимые по своим естественным свойствам вещи -- воздушные, морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты, подлежащие государственной регистрации и имеющие экономическую форму товара и потому являющиеся объектами гражданского оборота .

Как известно, ГК РФ действительно отнес к недвижимости также ряд объектов, которые не обладают необходимыми признаками недвижимых вещей: воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты не только способны к пространственному перемещению без ущерба их назначению, но и специально предназначены для этого. В то же время по мнению О.А. Хатунцева, имеются признаки, объединяющие названные объекты с другим недвижимым имуществом, а именно: высокая стоимость и стратегическая значимость указанных объектов, которые обусловили третий признак -- требование обязательной государственной регистрации Там же. С. 74..

При этом надо отметить, что в силу прямого указания в законе правила государственной регистрации для судов и космических объектов весьма специфичны. Подчиняя космические объекты, воздушные и морские суда правовой природе недвижимости, законодатель опирался на традиции и опыт гражданского законодательства многих стран.

По мнению У.В. Серокуровой, говоря о перспективах развития законодательства, во избежание путаницы на практике и судебных ошибок следует устранить существующую в ГК РФ фикцию и отнести указанные объекты к отдельной категории объектов гражданских прав, распространив на них правовой режим недвижимости Серокурова У.В. Судебно-арбитражная защита права собственности на недвижимое имущество: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 38..

Аналогичной позиции придерживаются и авторы Концепции развития гражданского законодательства, предлагая, как уже было сказано, из перечня объектов недвижимого имущества (п. 1 ст. 130 ГК РФ) исключить воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты.

Таким образом, открытый перечень объектов недвижимости в гражданском праве получит дальнейшее совершенствование не столько с точки зрения расширения его количественного состава, сколько в связи с необходимостью разработки качественных характеристик недвижимых вещей. Такая необходимость прежде всего связана с определением наиболее эффективных способов защиты вещных прав на недвижимое имущество.

Подводя итог вышеизложенного, отметим следующее.

1. Субъективное право собственности непосредственно никогда не возникает ни из сделки-договора, ни из иных, перечисленных в ГК РФ предпосылок. Субъективное право собственности, как и любое из абсолютных правоотношений, непосредственно возникает исключительно из определенного факта-состояния. Применительно к субъективному праву собственности таковым фактом-состоянием является факт присвоения (принадлежности) вещи. На основе этих суждений необходимо так же признать ошибочной теоретическую конструкцию так называемого «вещного договора», то есть сделки-договора [например реального договора дарения], влекущего в качестве своего непосредственного следствия возникновение субъективного права собственности у одного из контрагентов.

2. Субъективные вещные и субъективные обязательственные права имеют качественно различные материальные объекты (блага). Материальным объектом субъективного вещного права является индивидуально-определенная телесная вещь. Это предопределяет невозможность [при условии физического сохранения материального объекта нарушенного вещного права] замены реального исполнения (то есть возврата вещи) на возмещение убытков (уплату стоимостного эквивалента вещи и иных сумм). И напротив, материальным объектом субъективного обязательственного права является отвлеченная (по отношению к существованию конкретных вещей) категория «имущественная масса». Отвлеченность (независимость) этой категории от существования конкретных вещей детерминирует, во-первых, возможность существования обязательства при полном отсутствии у должника имущества, и, во-вторых, возможность замены реального исполнения на возмещение убытков при нарушении обязательства.

3. Признак «следования» (т.е. сохранения субъективного права при перемене обязанного лица) в вещных правах является производным от двух самостоятельных признаков вещных прав -признака абсолютности и признака особого материального объекта вещных прав.

4. Под вещами как основным объектом гражданских прав следует понимать данную природой или созданную человеком, юридически конкретизированную часть материи, т.е. обособленную от иных предметов окружающего мира, имеющую такую форму своего выражения, которая видима или иным образом воспринимаема (осязаема) человеком без помощи технических средств, состоящая или могущая состоять под чьим-либо господством (во владении, пользовании, распоряжении), в силу чего, приобретающая к своей натурально-физической определенности правовой режимобъекта гражданского оборота.

5. Суть правового регулирования вещей заключается в создании надлежащего правового режима, установлении целесообразных отношений между субъектами рынка через предоставление им субъективных юридических прав и возложение субъективных юридических обязанностей с тем, чтобы вызвать нужное поведение данных субъектов, что, в свою очередь, будет основой («двигателем») правомерной деятельности.

6. Имущество как объект гражданских прав -- комплексная правовая категория, включающая осязаемые вещи и объекты, доступ к которым возможен как путем непосредственного контакта с человеком, так и посредством технических средств, а также права на указанные объекты, позволяющие получать от их использования общественно или индивидуально значимую выгоду или благо.

7. В перечне объектов имущества гражданских прав необходимо предусмотреть природные инновационные объекты,под которыми следует понимать выделенные из природы материальные предметы, владение, пользование и/или управление которыми осуществляется посредством инновационных технологий.Такой самостоятельный вид объектов гражданских прав позволит конкретизировать предмет договора, уточнять способы и условия его использования и в итоге -- повышать эффективность защиты субъективных имущественных прав

8. Иное имущество -- вид юридически индивидуализированных объектов гражданских прав, находящихся в материальной форме, доступной для восприятия, а также осуществления возможных правомочий только посредством технических средств.

9. Контент-объекты имеют объективно выраженную материальную форму, недоступную для непосредственного восприятия человеком, но при этом обладают оригинальными признаками, позволяющими найти их в Сети, и, как правило, имеют защиту от противоправного использования.

Контент-объекты, как правило, являются неохраняемым результатом интеллектуальной деятельности человека.

.

2. ВИДЫ СУБЪЕКТИВНЫХ ВЕЩНЫХ ПРАВ

2.1 Право собственности как основной вид субъективных вещных прав

Варианты перечня видов вещных прав отличаются большим разнообразием. Прежде чем перейти к установлению разновидностей субъективных вещных прав, остановимся на демонстрации несостоятельности отнесения отдельных прав к вещным.

К вещным правам ошибочно относят такие владельческие обязательства как залог, удержание, аренда и им подобные obligatio. Ошибка происходит потому, что эти обязательственные права обладают внешними признаками вещных прав - сохранением при перемене обязанного лица («следование за res»), зависимостью от физического существования телесной вещи, внешне одинаковой защитой как от собственника, так и от третьего лица. Но внешним сходством все и ограничивается, существо же вещных и обязательственных прав остается полярно различным, равно как полярно различны сами вещные и обязательственные права.

Успех в решении всякой познавательной задачи детерминируется правильным выбором методологической основы. Это общеизвестное положение справедливо, разумеется, и для исследования правовых явлений. Но в подавляющем большинстве работ по тематике вещного права методологическая основа избирается неправильно, что ведет к ошибочным конечным выводам. Можно назвать два типа ошибок в выборе методики исследования вещных прав. Во-первых - это выбор методологии позитивизма, то есть возведение содержания норм позитивного права в статус критерия истины с одновременным натуралистическим пониманиемсубъективного вещного права как отношения «лицо - вещь».

Отношение (фактическое) «лицо - вещь» присутствует во всех владельческих обязательствах и подобные обязательства (залог, ссуда, рента, доверительное управление, аренда, наем жилья и т.п.) оптом причисляются к субъективным вещным правамИсрафилов И. Правовая природа вещных прав на жилые помещения. // Хозяйство и право. 1999. № 2.С.91.. Во-вторых, это метафизическая методология. Здесь для исследования избирается небольшой фрагмент правового явления и рассматривается изолированно от других явлений и процессов. Например рассматривается случай, когда аренда сопровождается передачей арендуемого имущества во владение арендатора Гражданское право. Учебник. В 3 томах. Том 3/ Под ред. А.П. Сергеева. М.: Проспект. 2016. С. 151. Владение подразумевает возможность осуществления права не прибегая к какому либо содействию других лиц. А раз так, то согласно рассматриваемой точке зрения владение арендатора - элемент абсолютного вещного правоотношения. Итоговый вывод: аренда без владения арендатора является обязательственным правом, а аренда с владением арендатора является вещным правом. Рассматриваемая точка зрения пытается ответить на весьма важный вопрос - становится ли относительное правоотношение между арендатором и арендодателем абсолютным (в части владения) после передачи вещи во владение арендатору? Но метафизический (т.е. слишком узкий подход к рассматриваемому явлению) не позволяет получить правильного ответа. Передача вещи во владение арендатора не влечет появления между ним и арендодателем абсолютного правоотношения по поводу владения. Продемонстрировать это можно следующим образом. В абсолютном правоотношении на всех противостоящих управомоченному субъекту лиц возлагается тождественная по содержанию обязанность. Соответственно этому и санкция, применяемая к любому нарушавшему свою обязанность в абсолютном правоотношении лицу должна быть качественно тождественной. Это подтверждают и общеизвестные факты. Например, при нарушении абсолютного правоотношения собственности от любого нарушителя можно требовать возврата вещи в натуре и нельзя требовать (при физической сохранности вещи) вместо возврата в натуре выплаты стоимости res. В относительном правоотношении напротив, обязанность его участника по своему содержанию должна быть отлична от содержания обязанности не участвующего в относительном правоотношении третьего лица. Соответственно этому, санкция, применяемая к нарушившему свою обязанность субъекту относительного правоотношения должна быть качественно отлична от санкции, применяемой за аналогичное нарушение к третьему лицу. В справедливости этого так же можно удостовериться на известных фактах. Если владение арендатора нарушено третьим лицом, то арендатор может требовать от нарушителя только возврата вещи, а если владение арендатора нарушено контрагентом-арендодателем, арендатор может требовать не только восстановления своего владения в натуре. Здесь арендатор может заменить требование о восстановлении владения в натуре на требование о возмещении убытков. При нарушении владения третьим лицом подобная замена требования о реальном исполнении (возврате res в натуре) на требование о возмещении убытков невозможна. Таким образом, санкции, применяемые за аналогичные нарушения к контрагенту-арендодателю и к третьему лицу качественно различны. К контрагенту-арендодателю применяется особая санкция, отличная от санкций, применяемых к третьим лицам. И эта особая санкция появляется потому, что на контрагенте-арендодателе лежит особая, отличная от третьих лиц обязанность не нарушать владения своего партнера-арендатора. Эта особая обязанность является частью относительного правоотношения аренды, которое, таким образом, вовсе не претерпевает трансформации в абсолютное правоотношение при предоставлении вещи во владение арендатора. Все это справедливо так же и для правоотношений залога, удержания, ссуды и им подобных правоотношений.

По мнению некоторых авторов для успешного исследования всякого правового явления вообще и вещного права в частности, нужно использовать диалектическую методологию. Это предполагает рассмотрение изучаемого явления во взаимосвязи с другими явлениями и в динамике его возникновения, существования, прекращенияМалиновский Д.А. Актуальные проблемы категории субъективного вещного права: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 98..

Начинать нужно с анализа фактов, из которых возникают абсолютные и относительные правоотношения. Абсолютное правоотношение делает обязанными всех противостоящих управомоченному субъекту лиц. Это обстоятельство невозможно будет рационально объяснить, если не предположить существования качественного отличия между фактами-основаниями возникновения абсолютного правоотношения и фактами-основаниями возникновения относительных правоотношений. Абсолютное правоотношение может возникнуть исключительно изфакта-состояния, который, в отличие от фактов-действий не связан в своем существовании с волей людей и в отличии от фактов-событий существует не кратковременно, а постоянно. К таким фактам относятся факт существования субъекта прав и факт присвоения (принадлежности) субъекту материального или идеального блага. Постоянство существования и несвязанность факта-состояния с волей людей обуславливает саму возможность появления такого правоотношения, где обязанными являются все противостоящие управомоченному субъекту лица, то есть абсолютного правоотношения. Тождественная по своему содержанию обязанность противостоящих управомоченному субъекту в абсолютном правоотношении лиц детерминирует и качественное тождество санкций, применяемых к любому из нарушивших свою обязанность в абсолютном правоотношении субъектов.

Зависимость фактов-действий от воли людей и кратковременность существования фактов-событий предопределяет, что возникающие на основе названных фактов правоотношения распространяют свое действие лишь на некоторых лиц и, тем самым, являются относительными. На участников относительного правоотношения возлагается особая обязанность, отличная от содержания обязанности не участвующих в относительном правоотношении субъектов. Особое содержание обязанности участника относительного правоотношения предопределяет и особую санкцию. Особенность заключается в возможности замены реального исполнения возмещением убытков.

Нужно сравнить, тождественны или различны санкции, применяемые за нарушение владения (пользования) субъекта ограниченного вещного права к собственнику вещи и к любому иному третьему лицу. Санкции совершенно одинаковы. Как от собственника, так и от третьего лица субъект, например, хозяйственного ведения или оперативного управления, при нарушении своего владения может в равной степени требовать возврата вещи (т.е. исполнения в натуре) и не может заменить это требование на требование о выплате денежного эквивалента (т.е. о возмещении убытков). Тождественные же санкции могут появляться только тогда, когда содержание основной обязанности тождественно. То есть собственник в содержании своей обязанности не нарушать владения субъекта хозяйственного ведения или оперативного управления тождественен любому другому (третьему) лицу и данная обязанность собственника является, соответственно, элементом абсолютного правоотношения.

Если аналогичным образом сравнить санкции, применяемые к контрагенту-собственнику и третьему лицу за нарушение владения залогодержателя, субъекта удержания или арендатора, нетрудно увидеть их качественное различие.Пономарев С.С. Защита прав собственности и иных вещных прав. // Аллея науки. 2017. Т. 1. № 10. С. 626-629.^. Залогодержатель, арендатор, субъект удержания при нарушении их владения контрагентом -собственником могут требовать от последнего как восстановления владения (реального исполнения), так и выплаты денежного эквивалента (возмещения убытков). При нарушении со стороны третьих лиц возможно лишь требование о восстановлении владения в натуре. Опять же учитывая, что качественно различные санкции есть следствия существования различных по содержанию обязанностей, становится ясно видно, что правоотношение между залогодержателем, арендатором, субъектом удержания и их контрагентом собственником является относительным и потому не может быть отнесено к числу вещных.

Основываясь на легко устанавливаемом опытным путем тождестве (различии) санкций и на предлагаемой теоретической модели объяснения этого, можно доказательно и категорически утверждать, что ни залоговые правоотношения, ни правоотношения по удержанию кредитором вещи для получения от недобросовестного должника исполнения, ни любые разновидности правоотношений имущественного найма (как то аренда (в том числе и с правом последующего выкупа имущества или с передачей вещи во владение арендатора), наем жилья (и социальный, и коммерческий)), ни какие бы то ни было разновидности рентных (Гл.33 ГК) или ссудных (Гл.36 ГК) правоотношений, не являются вещными. Здесь везде на контрагенте-собственнике лежит возникающая из сделки-договора отличная по содержанию от обязанностей третьих лиц обязанность не нарушать прав своего партнера.

В этой связи небезинтересно отметить следующий момент. Квалификация права нанимателя по договору социального жилищного найма вещным довольно распространена, поскольку подкрепляется внешне солидной аргументацией. Действительно, данное право и бессрочно, и передается по правопреемству совместно проживающему члену семьи, и вроде бы пользуется равной защитой от нарушений как со стороны собственника, так и со стороны третьих лиц (т.е. абсолютно защищено), и даже характеризуется наличием ограниченных правомочий по распоряжению жильем (обмен, раздел, вселение новых жильцов и проч.)Малиновский Д.А. Актуальные проблемы категории субъективного вещного права: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С.100.^.

Аналогичная в своей принципиальной базе аргументация приводится и в пользу квалификации вещными субъективного права члена кооператива на кооперативную квартиру до ее выкупа и права на жилое помещение получателя ренты: всем этим правам присущи нормативно закрепленные признаки вещных прав (п. 3, 4 ст. 216 ГК РФ) - следование и абсолютная защита. Но один основополагающий момент в подобного рода аргументациях не учтен. Ведь все вышеназванные права непосредственно возникают из сделки-договора, которая должна изменять правовое положение совершающих ее лиц (п. 1 ст.420 ГК), делать это положение отличным от правового положения всех прочих третьих лиц. Но тогда между наймодателем и нанимателем, пайщиком кооператива и кооперативом - юридическим лицом, плательщиком и получателем ренты должно существовать относительное правоотношение и о равной (абсолютной) защите от контрагента - собственника как от третьего лица речь идти не может. А изначальная относительность

Правоотношения не позволяет причислять его к числу вещных. Другое дело - право пользования занимаемым жилым помещением, которое имеют в соответствии со ст.292 ГК члены семьи собственника жилья Щенникова Л.В. Понятие вещного права в аргументации российских цивилистов. // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. № 37. С. 361-372... Право пользования этих лиц возникает не из договора, а из особого факта-состояния (принадлежности к семье собственника). Относительность правоотношения может быть производной: виндикационное (негаторное) правоотношения относительны, но здесь относительность является не изначальным (как то имеет место, например, в договорных обязательствах) качеством правоотношения, а следствием нарушения абсолютного правоотношения.

Судить о том, является ли относительность правоотношения изначальной или производной можно опять же по тождеству (различию) в содержании санкций. Содержание реституционного, виндикационного (негаторного), деликтного, кондикционного правоотношений не зависит от того, каким конкретно лицом совершено нарушение, соответственно все названные правоотношения необходимо оценивать как следствия нарушения определенных абсолютных правоотношений. Напротив, содержание санкций, применяемых к контрагенту за нарушение договорного obligatio всегда будет качественно отлично от содержания санкций, применяемых к третьему лицу, вызвавшему своими действиями невозможность исполнения obligatio.

В отношении контрагента принципиально (ст. 396 ГК) будет существовать возможность замены требования реального исполнения obligatio на требование о возмещении убытков, в отношении же третьего лица такой возможности существовать не будет, а будет лишь возможность требования возмещения убытков. Из этого видно, что относительность договорного обязательственного правоотношения присуща последнему изначально. Теперь перейдем непосредственно к выявлению разновидностей субъективных вещных прав.

Право собственности является одной из основ практически всех государственных институтов. На протяжении долгого времени считалось, что право собственности входит в предмет гражданского права, что было обусловлено представлением о нем как об институте имущественных отношений, используемой товарно-денежной формы и связанных с ними неимущественных отношениях. Однако при этом никто не отрицал и до сих пор не отрицает, что конституционные основы экономики вообще и права собственности в частности должно более подробно регламентироваться специальным федеральным (может быть конституционным) законом. К примеру, С.С. Занковский полагает, что в настоящее время необходим законодательный акт, который конкретизировал бы конституционные идеи о видах и пределах государственного регулирования экономики Занковский С.С. Конституционные основы предприниматель-ства в России // Предпринимательское право. 2014. № 1. С.17.. В принципе такие суждения высказал профессор И.В. Дойников, исследовавший современные проблемы взаимодействия гражданского и предпринимательского права в сфере права собственности Дойников, И.В. Актуальные проблемы гражданского и пред-принимательского права М.: Изд-во ЮРКОМПАНИ. 2011. С. 254..

В настоящее время в соответствии со ст. 8 Конституции РФ, в которой вопросы собственности отнесены к основам конституционного строя, имущественные отношения, непосредственно выражающие отношения собственности, регулируются нормами, входящими в состав государственного права. Этот конституционный постулат дополняют результаты научных изысканий доктора юридических наук М.Н. Кузнецова, в частности, он пишет о том, что имущественные гражданско-правовые отношения международного характера составляют значительную часть предмета международного частного права Кузнецов М.Н. Введение в международное частное право : теоретико-правовое исследование : монография М.: РУДН. 2014. С. 126..

О.Е. Кутафин определяя, что «конституционное регулирование отношений собственности имеет свою специфику, связанную с тем, что его главной задачей является юридическое закрепление типа собственности, играющего определяющую роль в обществе», делает вывод о том, что институт собственности в целом должен базироваться на конституционном законодательствеКутафин О.Е. Конституционные основы общественного строя и политики СССР. М. : Изд-во Моск. ун-та. 1985. С. 143..

В соответствии с ч. 2 ст. 8 Конституции РФ в России признаются частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности. Данные формы собственности защищаются равным образом. Аналогичное деление форм собственности отражено в ст. 212 ГК РФ, которая разделяет их на более мелкие категории в зависимости от того, находится имущество в собственности Российской Федерации, субъектов РФ или муниципальных образований, граждан или юридических лиц. Далее, в соответствии со ст. 136 ГК РФ собственник вправе владеть своим имуществом, то есть реально им обладать, пользоваться -- извлекать выгоду из него (именно собственник получает от своего имущества плоды, продукцию, доходы), а ст. 209 ГК РФ устанавливает возможность распоряжаться, т.е. определять его юридическую судьбу (продавать, дарить, сдавать в аренду и т.д.).

В комментариях к ГК РФ подчеркивается, что собственник может использовать свое имущество в предпринимательских целях и даже уничтожить его, если этим не будут нарушены нормы законов, а также права и охраняемые законом интересы других лиц.

Классификация форм, видов и подвидов права собственности может осуществляться по самым различным основаниям, которые многократно анализировались в учебной и научной литературе. В то же время позиция разработчиков Концепции развития гражданского законодательства заключается в том, что следует упразднить «право общей собственности» и одновременно установить, что общая собственность должна квалифицироваться как правовой режим вещи, принадлежащей на «обыкновенном» праве двум и более лицам. Кроме того, планируется закрепить правовой режим общей собственности, возникающей в силу договора, что позволит собственнику осуществлять свои права совместно с другими лицами, т.е. образуется общая совместная собственность, которая будет защищена от неразумного дробления права на такие малые доли, пользование которыми невозможно. Несомненно, что такое решение принято с учетом сложившейся практики, когда суд вынужден отказать собственнику доли в праве вселения в квартиру из-за ничтожно малой собственности, не позволяющей проживать на ней.

Кроме того, признается целесообразным разработать развернутые правила, касающиеся соглашения о порядке владения и пользования общим недвижимым имуществом; предусмотреть в ГК РФ возможность установления законом случаев принятия квалифицированным или простым большинством решения сособственников о предоставлении общего имущества в пользование третьим лицам; установить единые правила о расходах на со-держание общего имущества как для долевой, так и для совместной собственности. При этом в отношении совместной собственности Концепция предлагает «изучить вопрос об ограничении круга имуществ, которые могут находиться в совместной собственности, только имуществом супругов с отказом от совместной собственности крестьянского (фермерского) хозяйства» (п. 4.6 разд. IV Концепции развития гражданского законодательстваКонцепция развития гражданского законодательства Российской Федерации(одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) // Вестник ВАС РФ, № 11, ноябрь, 2009.). Такое изменение законодательства стимулирует сособственников на более активное вовлечение объектов общей собственности в гражданский оборот.

Равенство признания и защиты всех форм собственности, предусмотренное Конституцией РФ, еще не означает равенства права собственности различных субъектов. Действительно, если каждый собственник вправе действовать в своем интересе, то в функции государства входят определение относительной значимости интересов каждой категории собственников для интересов общества как целостного социального организма и нормативное закрепление иерархии этих интересов.

Деление права собственности на различные формы по субъектному составу лиц позволяет провести различия между формами собственности по следующим признакам: объем возможных правомерных действий собственника по владению, пользованию и распоряжению принадлежащим ему имуществом; основания возникновения и прекращения права собственности».

Правомочие пользования, как правило, сопутствует правомочию владения, поскольку пользование вещью основано на ее владении. Чаще всего под правомочием пользования понимают субъективное право на возможные действия по эксплуатации имущества в целях извлечения из вещей полезных свойств, в том числе плодов и иных доходов, соблюдая при этом пределы, установленные законодателем или договором. С такой трактовкой указанного правомочия вполне можно согласиться.

Правомочием распоряжения определяется юридическая судьба имущества, так как предполагает совершение субъектом различных сделок, в том числе договоров, направленных на ввод предмета сделки в гражданский оборот с целью получения желаемого результата, который влечет за собой утрату собственником имущества и прав на него или при котором предмет сделки передается во временное владение и пользование (управление) другому лицу.

С учетом изложенного можно сделать вывод, что под правомочием распоряжения следует понимать субъективное вещное право, посредством которого вещь вводится в гражданский оборот и которое в наиболее полном объеме может принадлежать только собственнику.

Таким образом, все три правомочия как самостоятельные виды возможного поведения обладателя субъективного права присутствуют в любом вещном праве. Однако объем их возможной реализации зависит от воли субъекта, его прав, законных интересов, от правового режима имущества и других фактов, имеющих юридическое значение. Вместе с тем в цивилистической доктрине высказана точка зрения, что вещные права отличаются друг от друга количественно, т.е. по принципу «больше -- меньше». В то же время ряд авторов разграничивают вещные права по качественному критерию.

Оценивая эти мнения, следует исходить из того, что для получения объективного вывода необходимы оба критерия, поскольку качественный критерий используется при характеристике вида возможного поведения, а количественным определяется мера возможного поведения. При этом наибольшую юридическую значимость следует признать количественным критерием, поскольку именно он позволяет определить меру возможного поведения и тем самым разграничить между собой разновидности вещных прав Хатунцев О.А.Субъективные вещные права как разновидность абсолютных имущественных прав: проблемы теории и практики : дис. …канд. юрид. наук. М., 2015. С. 156..

Однако содержание права собственности как части абсолютных имущественных прав не исчерпывается установлением принадлежащих собственнику правомочий, поскольку такие же правомочия могут принадлежать и несобственнику (скажем, унитарному предприятию). Поэтому некоторые авторы делают вывод о специфических признаках права собственности как части абсолютных имущественных прав, в которых проявляются характерные возможности именно собственника имущества:

а) собственник осуществляет принадлежащие ему правомочия по своему усмотрению (п. 2 ст. 209 ГК РФ);

б) меру возможного поведения собственника по отношению к своему имуществу следует признать абсолютной, так как она не зависит от воли других лиц. Обратим внимание, закон определил собственнику только два ограничения, а именно:

-- действия собственника в отношении своего имущества не должны противоречить закону и другим нормативным правовым актам;

-- собственник не должен своими действиями нарушать права и законные интересы других лиц Там же. С. 162..

Анализ структуры и содержания абсолютных имущественных прав обязывает обратиться к вопросу о соотношении указанных прав с исключительными правами, поскольку последние являются частью имущественных прав. Этот факт признается не только законодателем (ст. 1226 ГК РФ), но и практически всеми известными отечественными цивилистами. Например, Э.П. Гаврилов полагает, что исключительное право, включая два правомочия (использования и распоряжения) «сформулировано чрезвычайно широко; можно утверждать даже, что оно не имеет пределов, «безбрежное»Гаврилов Э.П. Вещные права в четвертой части ГК РФ // Патенты и Лицензии. 2014. № 7. С. 38.. И.А. Близнец и К.Б. Леонтьев, формулируя понятие исключительного права, отмечают, что это право обеспечивает автору или его правопреемнику возможность контролировать различные виды использования результата интеллектуальной деятельности и получать доходы от такого использования Право интеллектуальной собственности: учебник / И.А. Близ-нец, Э.П. Гаврилов, О.В. Добрынин [и др.]; под ред. И.А. Близнеца. М.: Проспект, 2010. С. 347.. Вопросы материальной составляющей исключительных прав анализировала В.В. Орлова Орлова, В.В. Спорные вопросы применения компенсации за нарушение исключительных прав / В.В. Орлова. Закон. 2012. № 7. С. 119..

Вместе с тем вопрос о взаимосвязи имущественных, вещных и исключительных прав активно обсуждается в научной литературе и по сей день. Так, Э.П. Гаврилов утверждает: «имущественные права могут существовать либо в абсолютных правоотношениях, либо в обязательствахГаврилов Э.П. Вещные права в четвертой части ГК РФ // Патенты и Лицензии. 2014. № 7. С.40.. Исключительные права в обязательственных правоотношениях не существуют; они всегда выражаются в абсолютных имущественных отношениях». Взаимозависимость вещных и исключительных прав в свете имевших место изменений Федерального закона от 12 марта 2014 г. № 35-ФЗ исследованы Э.П. Гавриловым, И.С. Мухамедшиным.Они также относят исключительное право к категории имущественных прав, которое может отчуждаться и передаваться. П.В. Крашенинников обращает внимание, что термин «исключительное право» используется российским законодателем в разных значениях. В частности, применительно к охраняемым результатам интеллектуальной деятельности и приравненным к ней средствам индивидуализации исключительное право «представляет собой легальную монополию на указанные нематериальные объекты гражданских прав, которая предоставляется его обладателю и состоит в возможности самому использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, разрешать или запрещать другим лицам осуществлять такое использование, кроме случаев, предусмотренных ГК РФ»Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части четвертой / под ред. П.В. Крашенинникова. М. : Статут, 2011. С. 14..