Правовые основы общей теории безопасности Российского государства в XXI веке

В этой связи важно рассмотреть вопрос о задачах общей теории безопасности государства.

2.1 Место общей теории безопасности государства в системе научных знаний

Многообразие областей, в которых возникают опасности, существенные различия в причинах, которые их порождают, и в самом характере их проявления вызывают необходимость очень разных по своему содержанию специальных исследований, позволяющих вырабатывать соответствующие меры безопасности. Мировая история и практика показывают, что некоторые из этих исследований имеют многовековую историю, другие были начаты в XVIII-XIX веках, третьи - в ХХ веке и главным образом в его второй половине.

Так, в частности, в глубокой древности понимание безопасности человеком не выходило за рамки обыденного представления и трактовалось им как отсутствие для него опасности или зла. В таком житейском значении термин «безопасность» употреблялся, например, древнегреческим философом Платоном.

В то же время в средние века, согласно словарю Робера, под безопасностью уже понимали спокойное состояние духа человека, считавшего себя защищенным от любой опасности. Однако в этом значении данный термин не вошел прочно в лексику народов Европы и до XVII в. использовался редко.

Широкое же распространение в научных и политических кругах западноевропейских государств понятие «безопасность» приобретает благодаря философским концепциям Т. Гоббса, Д. Локка, Ж.Ж. Руссо, Б. Спинозы и других мыслителей XVII-XVIII вв., означая состояние, ситуацию спокойствия, появляющуюся в результате отсутствия реальной опасности (как физической, так и моральной).

Именно в этот период учеными предпринимались первые попытки теоретической разработки этого понятия. Наиболее интересной представляется версия, предложенная Зонненфельсом, который считал, что безопасность - это такое состояние, при котором никому нечего опасаться. Для конкретного человека такое положение означало частную, личную безопасность, а состояние государства, при котором нечего опасаться, составляло общественную безопасность.

По мере развития понятийного аппарата теории безопасности совершенствуется и содержание наук, занимающихся проблемой обеспечения безопасности как человека, так и общества и государства. Например, одной из самых древних наук, исследующих опасности, грозящие здоровью человека, и вырабатывающих меры борьбы с его болезнями, является медицина. Этому служат все ее разделы, а такие, как санитария, гигиена, фармакология, иммунология и т.п. фактически выступают как своеобразные теории медико-биологической безопасности.

В то же время в связи с дальнейшим расширением природо-хозяйственной деятельности человека, с необходимостью более точного предвидения природных катаклизмов и уменьшения возникающих при этом опасностей получили развитие сейсмология и вулканология, метеорология, океанология, а затем и радиология, теория радиационной безопасности и ряд других аналогичных наук. В последние годы все большее внимание уделяется экологии, которая выявляет опасности, проистекающие из все более интенсивного воздействия общества на природу. При этом вырабатываются и специальные рекомендации по обеспечению экологической безопасности государства.

Например, в ст.42 Конституции Российской Федерации записано, что каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.

При таком теоретическом подходе в условиях постоянного присутствия каких-либо опасностей, исходящих от других личностей, иностранных государств или стихийных сил природы, безопасность выступает в качестве целевой установки, определяющей всю деятельность государства. «Безопасность собственная есть высший закон в политике...», - писал наш великий соотечественник Н. Карамзин.

В российской научной литературе термин «государственная безопасность» появился в работах ученых лишь в XIX в. Так, в частности, профессор И. Тарасов разделил опасность на общую и частную. Однако такое различие не заключает столь резкого обособляющего признака, на основании которого можно было бы правильно разграничить и сгруппировать меры борьбы с обоими этими видами опасности. Ибо, например, измена угрожает всей государственной безопасности, но она в то же время угрожает и безопасности частной; класс воров и мошенников посягает на имущество единичных лиц, но развитие этого явления угрожает и всему государству. То же следует сказать и относительно различия между опасностью общей и местной. Так, например, относительно эпидемий и эпизоотий, хотя бы и местных, нередко принимаются меры не только местные, но и общегосударственные и даже международные. В этот период понятие «государственная безопасность» по своему содержанию совпадало с такими понятиями, как «безопасность Российской империи», «безопасность царской России», «безопасность государства» и др.

«...В нашей стране, по заключению А. Малыгина, как до, так и после революции, в силу особенностей исторического развития общества и власти, термин «государственная безопасность» понимался гораздо шире - как безопасность общества». Во времена СССР термин «государственная безопасность» был введен в нашей стране в 1934 г. при образовании в составе НКВД Главного управления государственной безопасности, которому были переданы функции ОГПУ при ликвидации последнего. При этом следует отметить, что термин «государственная безопасность» в известной мере отражал официальную точку зрения военно-политического руководства страны о приоритете интересов государства диктатуры пролетариата перед интересами общества в целом и интересами личности («общество для государства»). А в 1936 г. термин «государственная безопасность» уже был официально включен в текст Конституции СССР (пункт «и» статьи 14 главы 2) и начал употребляться в документах и актах органов советского государства, в советской правовой литературе. Хотелось бы отметить, что на протяжении длительного времени этим термином в нашей стране пользовались без какого-либо разъяснения его значения. И только в 50-е годы в юридической и специальной литературе можно отметить попытки глубоко проанализировать указанную проблему.

Стоит отметить, что сфера безопасности всегда была монополией нашего государства. Притом не только в политическом и практическом плане, но и в теоретическом отношении. Сами же представления о безопасности носили весьма ограниченный характер. Главным объектом политики безопасности выступала безопасность государства, под которой на практике в конечном счете подразумевалась безопасность политического режима и господствующего положения высшей партгосноменклатуры. Не случайно в общественном сознании России в период демократизации (1989-1993 гг.) сложилось отношение к государственной безопасности как к чему-то такому, что противостоит обществу, человеку, личности и от чего необходимо отказаться, если стремиться к демократическому развитию страны. Подобный подход отчетливо проявился в годы перестройки, когда в стране развернулась широкая критика органов государственной безопасности, которая подчас сопровождалась их дискредитацией. При этом постепенно стал развиваться и другой процесс - переосмысление самой природы безопасности и практической политики в этой сфере. Этот процесс, естественно, развивался в самом государственном аппарате, в том числе в органах, ответственных за обеспечение безопасности. Но особенно важно, что он шел и за их пределами. Это выразилось в возникновении целого ряда общественных организаций и независимых научно-исследовательских центров, специализирующихся на проблемах безопасности. Их состав рекрутировался из научных работников - специалистов по проблемам военной политики, международных отношений, криминологии, бывших сотрудников правоохранительных органов, военных. Таким образом, стал формироваться пусть еще узкий круг неправительственных организаций, готовых разрабатывать проблемы безопасности независимо от государства.

Если проследить историю раскрытия содержания понятия «государственная безопасность» в научных и государственных документах за период с начала 50-х до конца 80-х гг., то можно сделать вывод о существовании в СССР нескольких подходов к определению этого понятия.

Часть авторов рассматривает государственную безопасность как состояние прочности и незыблемости государственного и общественного строя государства, нерушимости его территориальной целостности и независимости в определении внешней и внутренней политики.

Есть авторы, которые рассматривают государственную безопасность в качестве состояния защищенности от подрывной деятельности противника. При этом государственная безопасность СССР в их понимании есть защищенность основ общественного и государственного строя советского государства от посягательств со стороны враждебных социалистическому строю сил, осуществляющих подрывную деятельность.

Можно отметить представителей, которые раскрывают понятие государственной безопасности через систему общественных отношений, обеспечивающих независимость государственного и общественного строя.

Кроме того, выделяется группа авторов, которая настаивает на том, что государственная безопасность - не что иное, как способность советского государства противостоять враждебным силам и защищать интересы народа. Безопасность советского государства, по их мнению, есть состояние, которое характеризуется способностью государства противостоять посягающим на него враждебным силам и защищать интересы трудящихся или всего общества (в условиях общенародного государства).

В Большой советской энциклопедии термин «государственная безопасность» трактуется как совокупность мер по защите существующего государственного и общественного строя, территориальной неприкосновенности и независимости государства от подрывной деятельности разведывательных и иных специальных служб враждебных государств, а также от противников существующего строя внутри страны. В юридическом словаре говорится: «Государственная безопасность - в СССР система мероприятий, направленных на охрану политической и экономической основ Советского социалистического государства и его государственных границ». А в Кратком политическом словаре 1987 года издания этот термин вообще отсутствует.

Хотелось бы отметить, что в отечественных исследованиях по проблемам безопасности, так же как и на Западе, наметилась тенденция отхода от концепции «государственной (национальной) безопасности» и переноса центра тяжести на глобальный уровень решения проблем всего человечества. Как и на Западе, в отечественной науке налицо проблемы с неопределенностью понятия «безопасность». Так, в частности, В. Спиридонова отмечает: «Термин «безопасность» в научной литературе весьма многозначен, до сих пор не выработано четкого и строго определения этого понятия. Иногда безопасность рассматривается как цель, в других случаях как концепция, в третьих, как научная программа или научная дисциплина. До сего времени не существует целостной концепции безопасности: понятия «личная безопасность», «национальная безопасность», «международная безопасность» и «глобальная безопасность» имеют дело с различным набором проблем и исходят из различных исторических и философских контекстов».

Произошедшие глубокие изменения политической и экономической ситуации в стране и мире в конце 80-х годов, прекращение противостояния между Востоком и Западом потребовали серьезного пересмотра существующей концепции обеспечения безопасности нашего государства. Это обстоятельство привело к тому, что примерно с 1990 г. исследование проблем безопасности выходит за рамки закрытых учреждений бывшего СССР. Так в мае 1990 г. по инициативе группы Комитета Верховного Совета СССР по науке, народному образованию, культуре и воспитанию под руководством академика Ю. Рыжова сделана первая попытка разработки концепции безопасности нашей страны с учетом новой геополитической ситуации. В апреле 1990 г. организован Фонд национальной и международной безопасности (президент Л. Шершнев), принимающий активное участие в разработке теоретических и научно-практических проблем безопасности. Начала работу секция «Геополитика и безопасность» Академии естественных наук (председатель секции В. Пирумов), на базе которой впоследствии был создан Центр исследований геополитики и безопасности АЕН РФ, а принятый в 1992 г. Закон Российской Федерации «О безопасности» способствовал проявлению более широкого интереса политических, научных и общественных кругов нашей страны к этой проблеме.

В этот же период Институтом социально-политических исследований (директор - академик Г. Осипов) на основе результатов исследований, проведенных в 1991-1993 гг., разработана и представлена на всеобщее обсуждение новая парадигма безопасности страны, а при Отделении философии, социологии, психологии и права РАН создан Центр социальных исследований безопасности России во главе с Р. Яновским. При этом в качестве позитивной программы движения новой мыслящей оппозиционной общественности предлагался проект национальной доктрины, разработанный С. Кургиняном. В 1994 г. был опубликован проект концепции обеспечения национальной безопасности, подготовленный группой А. Подберезкина (впоследствии председатель Центрального Совета Движения «Духовное наследие»).

В результате анализа научной литературы по проблемам безопасности, а также по ее правовым аспектам, опубликованной за последние 10 лет XX века, можно сделать вывод, что границы понимания безопасности учеными нашей страны в сравнении с предыдущими разработками в этой области существенно расширились. Так, если ранее безопасность, за редким исключением, рассматривалась только применительно к государству, затем и к обществу, то сегодня чаще всего безопасность рассматривается в отношении триединства - личности, общества, государства. Хотелось бы обратить внимание на тот фактор, что данная триада для России не нова, мы встречаем ее в работах профессора Андриевского, которые были опубликованы в конце XIX в. Как для отдельного гражданина, так и для целого общества и государства, могут существовать опасности от таких деяний и учреждений, кои сами по себе в высшей степени важны и необходимы, как самостоятельные условия для безопасности и благосостояния граждан. Развитие таковых условий не только желательно, но на государстве лежит обязанность оказывать всевозможное содействие их развитию и распространению; но вместе с тем на государстве лежит и обязанность предупреждать опасности, которые могут от таких учреждений или деяний явиться для отдельного лица, для целого общества и государства. При этом, как видим, акценты делаются не на сами субъекты и объекты, а на их жизненно важные интересы, в чем, несомненно, проявляется влияние западных научных подходов в этой области.

В то же время хотелось бы отметить, что некоторые ученые считают выделение в качестве объектов обеспечения безопасности в государстве - личности, общества и государства не совсем корректным с научной точки зрения См.: Мухин И.В. Концептуальные основы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. М.: ВАГШ, 2000..

Во-первых, два понятия - лицо как целостность человека (лат. реrsona) и личность как его социальный и психологический облик (personalitas) - терминологически различимы. Также различимы в современной науке понятия «человек», «индивид», «личность», «гражданин», «особь» и т.д. Таким образом, в качестве объекта обеспечения безопасности, не следуя традициям гуманизма, выделен социально-психологический абстракт, а не живой из плоти и крови человек. Кроме того, как быть с обеспечением безопасности детей и других людей которые еще или уже не являются личностями?

Во-вторых, каким образом возможно обеспечение в меньшем (государстве) безопасности большего (общества), в части безопасности целого, в элементе безопасности системы, в институте всего социума и т.д.? Следует напомнить, что государство только лишь в совокупности с гражданским обществом составляет общество. Государство - это всегда лишь часть общества, и уменьшающаяся в сегодняшней России часть.

В-третьих, с позиций формальной логики Аристотеля неверно, что объекты обеспечения безопасности расставлены в следующей последовательности: личность, общество, государство так, как объем (денотат, предметное значение, экстенсионал) понятия «общество» шире, чем объем понятия «государство». Правильнее будет последовательность: человек, государство, общество.

В-четвертых, в качестве объекта обеспечения безопасности не выделена окружающая среда. Ни люди, ни государство, ни общество не могут быть в безопасности вне среды существования. Без нее можно вести речь лишь о какой-то эфемерной безопасности.

Общее понимание безопасности России как состояния общественных отношений и в теоретическом и в практическом плане подводит нас к необходимости выделения во всей системе этих отношений проблем политической, экономической, духовной, военной, научно-технической, социальной, экологической и иной безопасности, которые выступают как виды безопасности страны. Страна представляет собой единый общественный организм, состоящий из ряда подсистем - политической, экономической, социальной, духовной, в каждой из которых зарождаются и развиваются противоречия вокруг основных ценностей (материальных и духовных). Именно эти противоречия, а точнее некоторые из них, ведут в случае их обострения к формированию источников опасности не только и даже не столько для самой этой сферы отношений, сколько для безопасности страны в целом, для всей суммы жизненных интересов общества. И для того, чтобы иметь объективную возможность отслеживать процессы возникновения и развития противоречий, эффективно управлять этими процессами и воздействовать на них, общество, государство вынуждены и обязаны классифицировать всю сумму отношений на однотипные, имеющие свою сущностную характеристику, свои закономерности развития и поддающиеся системному и проблемному анализу. Отсюда и возникает острая необходимость классификации всей суммы отношений в сфере безопасности России на ее определенные виды.

Одновременно с общественно-политическими дискуссиями в нашей стране шла выработка официальной государственной концепции безопасности. В результате этой работы вслед за неправительственными концепциями появились и официальные документы, в которых разрабатывались вопросы стратегии России после окончания «холодной войны». Официальный подход властей к проблемам безопасности России был представлен в Послании Президента России Федеральному Собранию Российской Федерации «О национальной безопасности» (июль 1996 г.) и, наконец, в Концепции национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации в декабре 1997 года и затем уточненной в 2000 г. Появление этих государственных нормативно-правовых документов знаменует завершение важного этапа в формировании и развитии теории и политики безопасности в России. Их содержание позволяет судить о характере официальной политики безопасности с точки зрения условий для развития гражданского общества в России.

В этих правовых документах общество признается самостоятельным объектом безопасности, равноценным компонентом триады, составляющей национальную безопасность (наряду с государством и личностью), определяются интересы общества в области безопасности, характеризуются угрозы этим интересам и намечаются способы противодействия им, утверждается идея взаимосвязи и взаимозависимости безопасности государства и общества и, соответственно, предполагается взаимодействие государства и общества в сфере безопасности.

В Послании Президента России Федеральному Собранию «О национальной безопасности» политика национальной безопасности трактуется как активный и конструктивный процесс, который «не ограничивается и не сводится к защите». Безопасность связывается с устойчивым демократическим развитием государства и рассматривается как его условие и неотъемлемая часть. В этой связи особо подчеркивается, что «обеспечение безопасности должно быть направлено не только на предотвращение угроз, но и на осуществление комплекса мер по развитию и укреплению прав и свобод личности, материальных и духовных ценностей общества...». В Приложении к проекту президентского послания о национальной безопасности, поясняющему основные положения этого документа, указывалось, что «необходимым условием развития является формирование в России «Открытого общества», которое предполагает сочетание гражданского общества, правового государства и рыночной экономики».

Интересы общества учтены и в формулировке конечной цели политики безопасности: «Главной целью обеспечения национальной безопасности Российской Федерации является создание и поддержание такого экономического, политического и военно-стратегического положения страны, которое бы создавало благоприятные условия для развития личности, общества и государства».

Кроме того, «обеспечение безопасности и развития граждан и общества» было провозглашено основной задачей политики национальной безопасности России в 1996-2000 гг. наряду с укреплением российской государственности, нынешних геополитических рубежей и территорий и обеспечением достойной роли и места России в мировой политике.

Касательно взаимоотношений между государством и обществом в сфере безопасности в президентском Послании утверждается, что «обеспечение национальной безопасности страны невозможно без активного участия в этом процессе общественных организаций и граждан, что требует формирования специальных механизмов демократии участия». Участие политических партий и общественных организаций в выработке стратегии безопасности государства позитивно оценивается и в Концепции национальной безопасности Российской Федерации. В документе отмечается, что «широкое участие политических партий и общественных объединений в выработке стратегии обеспечения национальной безопасности» является одним из факторов, позволяющих «обеспечить национальную безопасность Российской Федерации и ее прогрессивное развитие в ХХI веке». Концепция прямо ориентирует на взаимодействие государства и общества в сфере национальной безопасности. При этом указывается, что «обязательным и непременным условием эффективной защиты национальных интересов России» является «обеспечение национальной безопасности Российской Федерации путем совместной целенаправленной деятельности государственных и общественных институтов, а также граждан, принимающих участие в выявлении, предупреждении различных угроз безопасности личности, общества и государства и в противодействии им».

В настоящее время произошло существенное расширение представлений о безопасности, как в отношении объектов посягательства, так и в отношении источников опасности, а в принципиальных вопросах при определении понятия «безопасность» речь по-прежнему идет либо о способности (иногда свойстве, качестве) какой-либо системы противостоять посягательствам, либо о состоянии объекта, характеризующегося защищенностью от опасности или отсутствием самой возможности разрушительного воздействия.

Наряду с вышеизложенным хотелось бы отметить, что в настоящее время важным направлением специальных исследований и разработок является также безопасность труда в промышленности, сельском хозяйстве, на транспорте, в энергосистемах, а также противопожарная и т.п. безопасность. Эти вопросы изучаются в рамках многих технических и технологических наук, в разработках по научной организации труда. При этом опасности иной природы, обусловленные спецификой социального бытия, особенностями общественных отношений, выявляются различными социальными науками. Ими же вырабатываются и соответствующие рекомендации по обеспечению экономической, политической, в частности - государственной, общественной, гуманитарной, а также и политической безопасности. Экономические науки, политология, юридические науки, теория международных отношений, информатика, культурология, конфликтология, военная теория и специальные оперативные дисциплины с разных сторон обращены к этим проблемам и фактически выступают как специальные направления теории безопасности.

В этих условиях возникает вопрос: какое место общая теория безопасности государства занимает в существующей системе научных знаний и в частности по отношению к упомянутым специальным разработкам по вопросам безопасности, какие задачи она решает?

Многие ученые считают, что, по-видимому, прежде всего следует отказаться от понимания общей теории безопасности государства как объединенной универсальной теории, рассматривающей все виды опасности, вырабатывающей единые принципы обеспечения безопасности государства в любой области. Эти области настолько многочисленны и различны по характеру, что объединенные знания о них неизбежно окажутся искусственным конгломератом. Невозможно простым сложением объединить упомянутые разделы медицины и экономические науки, политологию и экологию, юридическую и военную науки, теорию безопасности труда и др.

Общая теория безопасности государства представляет собой введение в специализированные теории безопасности государства, причем введение, в котором рассматриваются и разрабатываются своего рода философские - мировоззренческие и методологические - вопросы безопасности государства. Поскольку особый, обостренный интерес вызывают вопросы опасности и безопасности, порожденные самим обществом, социальными отношениями, общая теория безопасности государства ставит эти вопросы, выделяя в первую очередь их философский, правовой, социологический и политологический аспекты. Рассмотрение их в самом общем виде стимулирует дальнейшие, более специальные, углубленные исследования.

Это означает, что основными задачами общей теории безопасности государства и ее главными проблемами являются:

обзор научных знаний, обращенных к проблемам безопасности государства, их классификация, выявление мировоззренческой и правовой основы, уровня развития, особенностей различных теорий безопасности, в том числе обоснование необходимости и возможности общей теории безопасности государства и решаемых ею задач;

решение методологических проблем общей и специальных теорий безопасности, в частности, отбор и оценка исследовательских подходов, приемов, методик, позволяющих более эффективно разрабатывать и анализировать проблемы безопасности государства;

анализ и определение наиболее фундаментальных понятий, которыми оперируют теории безопасности, а соответственно и общая характеристика отражаемых этими понятиями явлений;

философско-социологическая и политологическая характеристика природы и сущности опасностей, порождаемых социальными силами и факторами;

разработка общих и социально-политических концептуальных идей, сравнительный анализ систем безопасности государства и методов ее обеспечения.

При этом основными целями общей теории безопасности государства являются:

соблюдение законности при осуществлении деятельности по обеспечению безопасности страны;

оперативное взаимное информирование и согласованность действий сил обеспечения безопасности государства;

единство, взаимосвязь и сбалансированность всех видов безопасности государства;

приоритетность политических, экономических, правовых и информационных мер;

взаимная ответственность личности, общества и государства;

контроль за реализацией всей совокупности действий по защите безопасности государства.

Выясняя место общей теории безопасности государства в системе научных знаний важно также определить не только ее взаимоотношения с другими более специальными теориями безопасности, но и необходимо уточнить ее связи и с другими науками.

Учитывая то, что проблемы опасности и безопасности особенно остро встают по отношению к человеку, обществу, государству, нельзя не видеть, что наиболее глубокие и тесные отношения у общей теории безопасности государства складываются с социальными и правовыми науками. Большая часть ее содержания имеет философский, правовой и социально-политический характер. Ее главные ориентиры находятся в социологии, политологии, общественной психологии, юридической науке и др. Именно в их интересах в первую очередь и разрабатываются названные выше мировоззренческие и методологические проблемы общей теории безопасности государства.

По своему теоретическому статусу общая теория безопасности государства выступает как особое направление исследований, нацеленных на решение комплексной, метанаучной проблемы, и в этом плане она близка к другим аналогичным теоретическим направлениям (метаматематике, системологии, конфликтологии, кибернетике, синергетике и т.п.).

Общая теория безопасности государства пересекается с общей теорией систем, поскольку ее объектом выступают те же системы, но она решает проблемы их стабильности, сохранности, защищенности, безопасности в условиях воздействия на них деструктивных сил. Общая теория безопасности государства связана с конфликтологией, ибо деструктивные воздействия, если иметь в виду социальную сферу, так или иначе сопряжены с конфликтными ситуациями. Общая теория безопасности государства имеет точки пересечения с общей теорией управления, так как предотвращение и разрешение конфликтов, недопущение катастрофических изменений системы недостижимы без определенных информационно-управляющих воздействий. Следовательно, общая теория систем, конфликтология, общая теория управления, а в известной мере и теория катастроф (возможно и другие аналогичные дисциплины) вооружают общую теорию безопасности государства важными понятиями, закономерностями, принципами, методами познания, то есть выполняют по отношению к ней специфические методологические функции.

Таким образом, можно сделать вывод, что мировоззренческую и методологическую базу общей теории безопасности государства составляют прогрессивные, реалистические направления философии, социологии, фундаментальные положения ряда других естественных и общественных наук, например, биологических наук, экологии, общественной психологии, политологии, юридической науки. В более специальном плане методологические функции по отношению к общей теории безопасности государства выполняют общая теория систем, конфликтология, общая теория управления, теория катастроф и некоторые другие. В свою очередь, сама общая теория безопасности государства выступает как исходный пункт и методологическая основа для разработки специальных теорий безопасности или по крайней мере для организации соответствующих исследований в различных областях действительности.

Следует подчеркнуть также, что общая теория безопасности государства не может не опираться на государственные и международные нормативно-правовые акты, регулирующие внутренние и внешние политические отношения. Особую роль при этом играют Устав ООН, Договоры об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1, СНВ-2), Договор об ограничении стратегических ядерных потенциалов (СНП), международные акты по вопросам безопасности, в частности документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975, 1992 гг.) и др. Для развития общей теории безопасности государства в условиях российской действительности важное значение имеет Конституция Российской Федерации, Закон Российской Федерации «О безопасности», Федеральный закон Российской Федерации «Об обороне», Концепция национальной безопасности Российской Федерации, Военная доктрина Российской Федерации, Доктрина информационной безопасности Российской Федерации и другие государственные нормативно-правовые документы.

Соответственно своему предмету, задачам и месту в системе научных знаний общая теория безопасности государства использует определенную совокупность исследовательских методов. При этом ей нет необходимости разрабатывать какие-то особые, сугубо специфические методы. Она использует подходы, приемы, методики тех областей знаний, на которые опирается и с которыми взаимодействует, решая упомянутые ранее методологические проблемы.

Базовую, философскую основу применяемых методов составляют, как уже отмечалось, идеи и установки реализма, прагматизма, диалектики. В их числе следует, прежде всего, назвать принципы: реалистичности, объективности, конкретности оценок, системности, опоры на практику и признание ее решающей роли при рассмотрении вопросов безопасности.

Особое значение для общей и специальных теорий безопасности государства имеют идеи и установки системного подхода. Он необходим при решении упомянутых методологических задач - выяснения сути, места, роли общей и специальных теорий безопасности государства в системе научных знаний, определения содержания и соотношения исходных понятий. В еще большей мере он нужен для анализа факторов опасности и сопоставления систем (теоретических моделей) безопасности.

На базе идей и требований системного подхода используются в разных сочетаниях и другие научные методы: эмпирические - наблюдение, эксперимент, опросы, обследования; теоретические - анализ, синтез, абстрагирование, сравнение, обобщение, мысленный эксперимент, формализация, различного рода математические приемы. Следует упомянуть и так называемые эвристические методы индивидуального и коллективного характера, особенно когда решаются прогностические или конструктивные задачи, осуществляется поиск новых идей, подходов, решений в области обеспечения безопасности.

Таким образом, опираясь на определенные мировоззренческие положения и названный арсенал методологических средств, общая теория безопасности государства исследует весь круг проблем, относящихся к ее компетенции. Важнейшей среди них является выяснение сущности и содержания исходных, фундаментальных для всех теорий безопасности государства понятий.

2.2 Основные понятия общей теории безопасности государства

Одна из основных задач общей теории безопасности государства - определение логических средств, с помощью которых можно более корректно решать проблемы безопасности. К числу таких средств относятся, во-первых, уже упомянутые исследовательские методы, методики, делающие более эффективным изучение названных проблем, во-вторых, используемые при этом понятия и обозначающие их термины.

К числу основных понятий общей теории безопасности государства относятся: «опасность», «угроза», «источники опасности», «объект опасности», «деструктивная сила» (или «фактор опасности»), «уровень (степень) опасности», «безопасность», «защищенность», «субъекты и объекты безопасности», «система безопасности», «факторы (силы, средства) безопасности», «уровень (степень) безопасности», «методы обеспечения безопасности» и др. Кроме них в различных научных трудах и научно-исследовательских работах по безопасности активно используются такие понятия, как: «стабильность», «риск», «ущерб», «надежность» и др. Причем авторы используют эти понятия, как правило, на интуитивно-эмпирическом уровне, т.е. без специального анализа и сопоставления их содержания.

В связи с этим представляется целесообразным дать краткую характеристику некоторым из них.

Рассмотрение этой проблемы начнем прежде всего с уточнения самого понятия «безопасность», содержание которого, несмотря на частое употребление, как мы уже выяснили, до сих пор не получило всестороннего изучения и толкуется неоднозначно политиками и учеными. В этой связи следует подчеркнуть, что безопасность как состояние сохранности, надежности предполагает поддержание определенного баланса между негативным воздействием на субъект окружающей его среды и его способностью преодолеть это воздействие либо собственными ресурсами, либо при помощи соответствующих, специально для этого созданных органов или механизмов.

Безопасность следует интерпретировать как свойство системы, включающей в себя потенциальные жертвы и угрозы для них. Она обеспечивается стабильностью, устойчивостью, живучестью жертвы и использованием ею следующих методов: уклонение, защита либо уничтожение источников опасности, угроз и вызовов. Под устойчивостью подразумевается способность нормально функционировать при возмущениях; под стабильностью - совокупность устойчивостей к длительно действующим возмущающим факторам, а под живучестью - способность систем сохранять функционирование в условиях целенаправленного противодействия.

Применительно к социальным субъектам (государство именно таким и является) под безопасностью следует понимать такое их качественное состояние, при котором обеспечивается их устойчивое существование и функционирование, удовлетворение и реализация необходимых потребностей и интересов, способность к эффективному предотвращению или устранению различного рода опасностей и угроз, прогрессу и саморазвитию.

Ранее мы уже отмечали, что термин «безопасность» в самом общем случае означает отсутствие, предотвращение, устранение, минимизацию опасности, защищенность системы от действия деструктивных сил (факторов). Практика показывает, что в интересах определения сущности безопасности как социального явления представляется необходимым рассмотреть ее взаимосвязь с некоторыми однопорядковыми понятиями и категориями, особенно защищенность и стабильность.

Выше уже приводился пример отождествления безопасности с защищенностью. У подмены этих понятий есть вполне определенные основания. Они состоят в том, что и безопасность, и защищенность противостоят одному и тому же образованию: угрозе, опасности. Однако необходимо отметить, что общность названных понятий здесь фактически и заканчивается.

Деятельность, основанная на употреблении категории «защищенность» ассоциируется прежде всего с созданием надежных средств, спасающих от опасности. Деятельность же, основанная на употреблении категории «безопасность», в значительной мере характеризуется иными, преимущественно политическими и правовыми средствами, другими механизмами и структурами, устраняющими саму опасность. Необходимость в защищенности возникает и существует там, где происходит конфронтация. В свою очередь, основы безопасности государства возникают и существуют там, где формируются условия взаимодействия, сотрудничества, партнерства.

Проблема защищенности систем от действия деструктивных сил усложняется вместе с ростом их сложности, количества воздействующих факторов, степени случайности в их взаимопереплетениях. Эта защищенность, как правило, не является абсолютной, и устранение одних опасностей не исключает неожиданного проявления других. Это обстоятельство отражено не только в серьезных работах по теории систем и конфликтологии, но и в шутливых афоризмах типа «законов» Мэрфи, Чизхолма, Питера, так называемых «законов подлости». Как утверждает один из них: «все, что может испортиться, - портится», а следствие из него: «все, что не может испортиться, - портится тоже». Или: «из всех неприятностей произойдет именно та, ущерб от которой больше»; «если четыре причины возможных неприятностей устранены, то всегда найдется пятая» и т.д.

Таким образом, безопасность государства включает в себя не только защищенность от угроз извне, но и защищенность жизненно важных интересов личности, общества и государства в сфере политики, экономики, экологии, права, культуры, межнациональных отношений и т.п.

Отдельные ученые рассматривают безопасность как стабильность. Действительно, взаимосвязь безопасности и стабильности - ключевой момент в осмыслении, с одной стороны, поступательного движения международных отношений, участником которых является то или иное государство, а с другой стороны, положение внутри этой страны. Под стабильностью, как известно, понимают устойчивость, постоянство, утвердившееся на определенном уровне. Перемены, снижающие безопасность, ухудшающие внешние и внутренние условия существования государств, содержат в себе потенциал нестабильности. Стабильность, как и безопасность, - непременные условия развития суверенного государства. Обеспечение стабильной благоприятной внешней и внутренней среды для жизни государства неотделимо от повышения безопасности. Вместе с тем государство при определенных условиях может ощущать себя в безопасности и в период бурных перемен (нестабильности), а не только в процессе спокойного, эволюционного развития. С другой стороны, стабильной, фиксированной может быть и конфронтационная обстановка, военное противостояние; относительно стабильным может быть, например, тоталитарный или жестко авторитарный политический режим. Вряд ли в этих случаях можно говорить о подлинной безопасности государства и общества. Следовательно, неизбежно напрашивается вывод, что в науке и практике нельзя отождествлять стабильность с безопасностью, как это делают некоторые ученые, политики и политологи.

Как нами было отмечено ранее, понятие стабильности государства целесообразно определять как отсутствие угроз (опасностей) данному объекту (личности, обществу, государству), либо при наличии таковых, обеспечение защищенности и, следовательно, заданной устойчивости объекта по отношению к возможным опасным воздействиям (величина и вероятность ущерба меньше заданных). Критерием стабильности является уровень согласованности интересов различных социальных групп общества и государства.

Можно выделить три уровня стабильности. Первый уровень - стабильность военно-политического руководства государства (относительная продолжительность его существования, неизменность основного состава). Второй уровень - стабильность политического режима (сохранение существующей в настоящее время социально-политической системы, эволюционный характер политических изменений, отсутствие политического насилия). Третий уровень - стабильность общности, народа (сохранение территориальной целостности государства, обеспечение личной безопасности и благосостояния его граждан, улучшение охраны окружающей среды и поддержание демографического баланса). Исследования выделенных нами уровней показывают, что именно третий уровень стабильности представляет наибольшую сложность, но именно он соответствует представлениям о стабильности, как свойстве динамической системы, ибо невозможно сохранение стабильности первого и второго уровней при нарастающей дестабилизации самой общности и ее упадке. Только на третьем уровне исследований появляются условия для создания системы обеспечения стабильности и следовательно безопасности государства.

Устаревают не только географические и политические карты. Сегодня приходится говорить и о том, что существенно устарела т.н. «карта опасности» - т.е. представления об опасности, которые существуют в массовом сознании.

Некоторые из новых опасностей уже осознаются людьми (например, угроза межнациональных конфликтов, терроризма и т.п.). Некоторые же остаются вне поля нашего внимания, поскольку их эпицентры расположены в самых непривычных местах. «Опасность» можно охарактеризовать как наличие и действие сил (факторов), которые являются деструктивными и дестабилизирующими по отношению к какой-либо конкретной системе. При этом деструктивными и дестабилизирующими следует считать те силы (факторы), которые способны нанести ущерб данной системе, вывести ее из строя или полностью уничтожить.

Надо сказать, что в окружающем нас мире не существует абсолютно деструктивных или конструктивных сил. Они выступают таковыми лишь по отношению к конкретным системам, в конкретных условиях места и времени. Это же относится и к дестабилизирующим силам. Даже землетрясения или извержения вулканов (со всеми их катастрофическими последствиями) в геологических масштабах могут рассматриваться как конструктивные факторы, приводящие в соответствие тектонические силы, обеспечивающие развитие структуры земной коры. Аналогичным образом и война как социальное явление в разных условиях места и времени, а иногда и одновременно, но в разных отношениях, может выполнять и деструктивную, разрушительную, и конструктивную, созидательную роль.

Практика показывает, что можно назвать три глобальных источника всех мыслимых опасностей. Это, во-первых, природа, во-вторых, человеческое общество и, в-третьих, созданная им «вторая природа» - мир техники и технологии. Нетрудно заметить, что эти глобальные источники опасности являются одновременно и объектами опасности. Каждая из трех названных областей может быть источником опасности для двух других и для самой себя. Соответственно, каждая из них выступает и в качестве объекта опасности, подвергаясь ей со стороны двух других областей и со стороны самой себя.

Природа порождает опасности через действие космических и земных сил - механических, физических, химических, биологических, геологических и др. Эти силы (факторы) проявляются вне и независимо от сознания, стихийно и поэтому часто именуются «природными стихиями». Но природа и сама подвергается опасности в результате все возрастающего воздействия на нее общества, созданной им техники и технологии. В результате возникают те самые экологические дисбалансы, которые уже обратным образом опасно воздействуют на жизнедеятельность людей, человеческого общества.

Человек, общество, государство порождают наибольшее число опасностей и для самих себя и для окружающей среды через действия различных социальных сил - наций, классов, партий, группировок, силовых структур. Наиболее характерными источниками опасностей разного порядка выступают такие человеческие качества, как незнание (некомпетентность), неумение, беспечность, безответственность. Еще в большей мере такую роль играют прямой злой умысел (преступные намерения), общий аморализм, деградация личности, а порой и психические расстройства. В качестве наиболее характерных деструктивных сил общества можно выделить преступный мир, политических экстремистов, вышедшие из-под общественного контроля военизированные формирования, терроризм.

Деструктивную роль играют, с одной стороны, паралич власти, а с другой, - политический произвол, властолюбие, националистический и религиозный фанатизм, моральная деградация значительной части общества и т.п. Их действия могут быть сознательно планируемыми (преступления против личности, общества, государства, государственные перевороты, террористические акты, агрессивные войны и т.п.), но они могут быть и относительно стихийными, дающими незапланированные, а нередко и непредсказуемые результаты. Таковы некоторые проявления рыночной стихии, некоторые массовые политические выступления. Такими могут оказаться последствия недостаточно продуманных или ошибочных экономических, социальных, политических решений руководства. Объектами опасности в общественной жизни выступают экономика, социально-политический строй и государственные структуры, юриспруденция, культура, образование, информационные системы, здоровье и жизнь людей, свободы и права личности, общественных институтов, суверенитет и целостность государства и т.п.

Источником и объектом опасностей является также созданная людьми производственная и военная техника, технология. Надо подчеркнуть, что она выступает таковой не столько сама по себе, сколько в руках человека, через сознательно планируемые и стихийные действия людей. Производственная и военная техника создает прямые и косвенные опасности как для природы, так и для людей, человеческого общества, как для тех, кто оперирует ею, так и для тех, против кого (если речь идет о военной технике) она направлена. Вместе с тем, техника, технология могут и сами быть объектом опасных воздействий природных сил, неумелых или преступных действий людей, что оборачивается авариями, катастрофами с самыми серьезными последствиями. Примером одной из самых трагических стала катастрофа на Чернобыльской АЭС в 1986 году.

Опасности важно различать не только по источникам, действующим силам или по объектам их воздействия, но и по уровню развития или степени опасности. В данном случае имеется в виду, с одной стороны, насколько актуальна, зрела, остра опасность, а с другой, - каков ее масштаб, размеры. Здесь нет четкой, а тем более строго количественно выраженной градации, но некоторые качественные различия между состояниями опасности назвать можно.

В самом общем плане можно провести различие между потенциальной и реально проявляющейся, «нависшей» опасностью. Первая характеризует абстрактную возможность каких-либо деструктивных воздействий, которые, вообще говоря, могут и не проявиться. Во-втором случае опасность уже налицо, она действует и заставляет принимать соответствующие защитные меры. В условиях существования земного тяготения всегда есть возможность упасть с той или иной высоты, но нужен ряд условий объективного и субъективного порядка, чтобы эта опасность стала вполне реальной. Само существование вооружений и вооруженных сил создает опасность их применения, возникновения военного конфликта, войны, однако только с определенным развитием военно-политических отношений, в условиях кризисной международной обстановки эта опасность приобретает реальные очертания. Поэтому политологи и аналитики иногда говорят о назревающей, возрастающей (усиливающейся) и угрожающей опасности.

В этой связи, особенно в политической области, проводят различие между «опасностью» и «угрозой». Сделать это достаточно строго довольно сложно. В обычном словоупотреблении различие оказывается относительным, поэтому и появляются словосочетания: «опасная угроза», «угрожающая опасность» и т.д. Однако в политологии в последнее время все больше утверждается представление о том, что угроза - это конкретный момент в развитии опасности, ее высшая степень. Опасность может иметь общий и нередко ненаправленный, безадресный характер, тогда как угроза есть не только обострение опасности, но и обретение ею конкретного, адресного характера. Иными словами, опасность может иметь разную степень, исходить из многих источников, действовать по отношению ко многим объектам.

Угроза имеет высокую степень обострения, исходит из конкретного источника, имеющего реальную возможность и намерение действовать, адресована конкретному объекту.

По силе, масштабу, размерам опасности, по-видимому, можно, как и в других подобных случаях, различать ограниченную (частную), локальную, региональную и глобальную опасности. Деление это столь же условно, как и предыдущее, однако и в нем есть определенная нужда.

Опасность, которая исходит из относительно ограниченных по масштабам природных, социальных, технических источников, которая может нанести ущерб отдельным личностям, отдельным объектам, техническим сооружениями, можно квалифицировать как малую, ограниченную, частную опасность. Если действия деструктивных сил охватывают значительные территории, значительное количество людей, техники (природные и социальные катаклизмы, особо опасные общественные преступления, крупные столкновения), можно говорить об опасностях среднего уровня, о локальных, региональных опасностях, которые, однако, могут в этих масштабах иметь и катастрофический характер. Наконец, если опасность угрожает целым континентам или даже всей планете, всему человечеству, ее можно характеризовать как всеобщую, глобальную опасность. Таковой сегодня, например, следует считать опасность мировой ядерной и всеобщей мировой войны, международный терроризм, нарастающую экологическую опасность, а также опасность широкомасштабных - эпидемических, пандемических - инфекционных заболеваний типа СПИДа, сибирской язвы и т.д.