Агрессия и агрессивное поведение: в поисках единой теории преступности

Действие тестостерона скорее усиливающее, нежели провоцирующее. Ярким примером является т. н. гипотеза «вызова», впервые высказанная в 90-х годах. Согласно данной гипотезе, повышение уровня тестостерона усиливает агрессию только в ситуации вызова. Вызовом может считаться любое изменение в социальных отношениях: установление новой социальной иерархии и тому подобное Sobolewski M. E., Brown J. L., Mitani J. C. Female parity, male aggression, and the challenge hypothesis in wild chimpanzees //Primates. - 2013. - Т. 54. - №. 1. - С. 81-88.. Однако необходимо упомянуть, что в случае изменения социальной ситуации, подъем тестостерона не провоцирует агрессию на пустом месте. Тестостерон в данном случае провоцирует вести себя именно так, как того требует ситуация для поддержания социального статуса. Поэтому в каких-то случаях, когда выгоднее вести себя неагрессивно, к примеру в экспериментах с экономическими играми, где чтобы выигрывать необходимо быть щедрым тестостерон заставляет участников вести себя щедро по отношению к другим, поскольку излишняя агрессивность может лишить тебя экономического партнера и в конце концов и статуса Van Honk J. et al. New evidence on testosterone and cooperation //Nature. - 2012. - Т. 485. - №. 7399. - С. E4..

Описанные выше эпигенетические исследования показывают, что окружающая среда может влиять на развитие агрессивного поведения посредством воздействия на экспрессию генов, что в свою очередь влияет на развитие мозга и в конечном итоге на поведение Tremblay R. E., Vitaro F., Cфtй S. M. Developmental origins of chronic physical aggression: A bio-psycho-social model for the next generation of preventive interventions //Annual review of psychology. - 2018. - Т. 69. - С. 383-407.. Влияние окружающей среды на поведение может быть напрямую опосредовано мозгом. К примеру, исследования на крысах, которых подвергали агрессивному поведению в течение от 1 до 23 дней показали, что у тех, кто подвергался воздействию в течение 23 дней было снижение плотности дофамина и увеличение миндалевидного рецептора (серотонина) Suzuki H., Lucas L. R. Neurochemical correlates of accumbal dopamine D 2 and amygdaloid 5-HT 1B receptor densities on observational learning of aggression //Cognitive, Affective, & Behavioral Neuroscience. - 2015. - Т. 15. - №. 2. - С. 460-474.. Таким образом, такое принуждение постоянно наблюдать агрессию в течение долгого времени оказывает влияние на функционирование мозга (дофамино-серотониновое взаимодействие), что в конечном итоге приводит к повышенному уровню агрессивного поведения. Тем не менее, как уже говорилось ранее, это не означает, что новорожденная крыса (или любое другое животное) должна прежде наблюдать агрессию, чтобы научиться агрессии. Агрессия является врожденным социальным поведением, которое связанное с регулируемыми мозгом эмоциями и мотивациями Anderson D. J. Circuit modules linking internal states and social behaviour in flies and mice //Nature Reviews Neuroscience. - 2016. - Т. 17. - №. 11. - С. 692..

Многочисленные исследования детей школьного возраста показали, что агрессия связана с особенностями социальной среды Huesmann L. R. et al. Children's exposure to violent political conflict stimulates aggression at peers by increasing emotional distress, aggressive script rehearsal, and normative beliefs favoring aggression //Development and psychopathology. - 2017. - Т. 29. - №. 1. - С. 39-50.. В большом исследовании предикторов агрессивного поведения в возрасте от 17 до 42 месяцев стали следующие факторы:

- молодые братья и сестры;

- матери с высоким уровнем антисоциального поведения до начала подросткового периода;

- беременность в раннем возрасте;

- курение матери во время беременности;

- неблагополучные семьи с низким социо-экономическим статусом Tremblay R. E. et al. Physical aggression during early childhood: trajectories and predictors //The Canadian child and adolescent psychiatry review. - 2005. - Т. 14. - №. 1. - С. 3..

Близнецовые исследования являются одними из наилучших способов (за не имением альтернативы) для контроля воздействия окружающей среды на детей. В одном исследовании на 223 парах монозиготных близнецов изучали вопрос, влияет ли наличие агрессивного друга на агрессивное поведение в период от детского сада до первого класса. Метод исследования заключался в том, что один из близнецов имел агрессивного друга в детском саду Vitaro F. et al. A monozygotic twin difference study of friends' aggression and children's adjustment problems //Child Development. - 2011. - Т. 82. - №. 2. - С. 617-632.. Результаты как для мальчиков и для девочек показали, что разница между близнецами в агрессивности уже заметна в первом классе. Такие результаты дают понять, что на агрессивное поведение в дошкольном возрасте, даже при условии контроля генетических эффектов, социальное окружение имеет достаточно сильное влияние. Тем не менее, в этой же выборке близнецов в период до раннего подросткового возраста не было обнаружено никакого эффекта влияния агрессивного друга. Такой результат возможно обусловлен тем, что дети старшего возраста чаще выбирают свою социальную среду в соответствии с их генетическими предпосылками (процесс корреляции гена с окружающей средой). И хотя социальный опыт не всегда предсказывает изменение в поведении ребенка, поскольку они могут быть предпосылками генетической склонности к агрессии. Чтобы понять всю неоднозначности подобного рода результатов здесь следует принять во внимание следующие факты: генетическая предрасположенность к агрессивному поведению была сильнее у детей, когда они имели агрессивных друзей, чем когда у них были спокойные (не агрессивные) друзья Brendgen M. et al. Linkages between children's and their friends' social and physical aggression: evidence for a gene-environment interaction? //Child development. - 2008. - Т. 79. - №. 1. - С. 13-29.. Генетическое влияние может сдерживаться социальными нормами на уровне группы (такими как отношение к агрессии в классе). Как видно результаты подтверждают, что генетические факторы влияют на агрессивное поведение, однако они могут быть ослаблены благоприятной средой или на оборот усугубляться под действием тех или факторов среды. Такое влияние группы или сверстников на развитие агрессивного и антисоциального поведение стало предметом обсуждения, когда учреждения по уходу за детьми (т. н. childcare) стали нормой для западного общества Belsky J., Steinberg L. D. The effects of day care: A critical review //Child development. - 1978. - С. 929-949..

Данные исследований США по изучению влияния яслей и детских садов на детей показывают, что дети, которые посещали учреждения по уходу за детьми в течение длительного периода времени с большей вероятностью имели проблемы с поведением в течение первого года обучения в школе Belsky J. et al. Are there longЃ]term effects of early child care? //Child development. - 2007. - Т. 78. - №. 2. - С. 681-701..

Тем не менее, в ходе других исследований негативных последствий посещения яслей и детских садов не обнаружено Zachrisson H. D. et al. Little evidence that time in child care causes externalizing problems during early childhood in Norway //Child development. - 2013. - Т. 84. - №. 4. - С. 1152-1170.. Наоборот, к примеру, проведенное среди населения Канады исследование показало, что раннее пребывание в таких учреждениях помогло научиться не использовать физическую агрессию между 17 и 60 месяцами тем детям, у которых матери имели низкий уровень образования Cфtй S. M. et al. The role of maternal education and nonmaternal care services in the prevention of children's physical aggression problems //Archives of general psychiatry. - 2007. - Т. 64. - №. 11. - С. 1305-1312.. Результатом исследования двух групп детей от 6 до 12 лет (одна из которых посещала учреждения по уходу за детьми, а другая находилась на домашнем уходе) показывают, что в течение первого года обучения в детском саду (6 лет) по опросам учителей, те дети, которые не посещали ясли проявляют меньше физической агрессии, чем те, кто посещал учреждения по уходу за детьми. Однако разница между двумя группами практически исчезает при поступлении в школу (7 лет). Это подчеркивает, что в процессе развития дети адаптируют свое социальное поведение к нормам социальной группы, однако этот процесс требует времени. Однако опять же не следует делать вывод о том, что поведение можно полностью объяснить особенностями групповых норм.

Генетические и средовые факторы можно наблюдать, когда существуют подходящие условия исследования. Проиллюстрировать это можно следующим образом: в одном молекулярно-генетическом исследовании были использованы те же самые данные, которые были собраны по уходу за детьми в США. Результаты показали, что ген дофаминового рецептора D4 (он же DRD4) фактически смягчал влияние качества ухода за детьми в учреждениях на социальные навыки (такие как знакомство и заведение друзей, умение держать себя в руках в конфликтных ситуациях, спрашивать разрешение при использовании частной собственности), но только в детском саду и первом классе Belsky J., Pluess M. Genetic moderation of early childЃ]care effects on social functioning across childhood: A developmental analysis //Child Development. - 2013. - Т. 84. - №. 4. - С. 1209-1225.. Это были те же самые временные рамки, как и в предыдущем канадском исследовании. Такие результаты подчеркивают тот факт, что при долгосрочных исследованиях необходимо отличать переходные периоды от стабильных периодов социальной среды. Наконец, существуют совершенно другие типы исследования взаимодействия окружающей среды и мозга, одна из которых является гипотеза кишечного мозга (gut-brain hypothesis). Микробиом человеческого кишечника - бактериальная среда, оказывающая важное влияние на мозг и поведение. недавние исследования показывают, что микробиом связан не только с проблемами со здоровьем всего организма, но также депрессией, алкоголизмом и агрессией. Кишечный микробиом важен начиная от пренатального периода и до взрослой жизни, а имзенения бактериальной среды кишечника может оказывать значительное влияние на социально поведение, в том числе и на агрессивное поведение Robertson R. C. et al. Omega-3 polyunsaturated fatty acids critically regulate behaviour and gut microbiota development in adolescence and adulthood //Brain, behavior, and immunity. - 2017. - Т. 59. - С. 21-37; а также Sylvia K. E. et al. Sex-specific modulation of the gut microbiome and behavior in Siberian hamsters //Brain, behavior, and immunity. - 2017. - Т. 60. - С. 51-62..

Существует еще такое предположение что антисоциального поведения может передаваться сквозь поколения, однако долгое время исследования на эту тему были ограничены по тем или иным причинам. На сегодняшний день исследования показывают, что дети родителей, которые были осуждены за преступное поведение более подвержены риску быть осужденным за преступное поведение в подростковом и взрослом возрасте Farrington D. P., Ttofi M. M., Crago R. V. Intergenerational transmission of convictions for different types of offenses //Victims & Offenders. - 2017. - Т. 12. - №. 1. - С. 1-20; а также Theobald D. et al. Risk factors for dating violence versus cohabiting violence: Results from the third generation of the Cambridge Study in Delinquent Development //Criminal behaviour and mental health. - 2016. - Т. 26. - №. 4. - С. 229-239.. Результаты исследований историй усыновления говорят о том, что дети родителей с криминальным прошлым в меньшей степени подвержены риску делинквентного поведения, когда они усыновлены (удочерены) родителями без судимости Mednick S. A., Gabrielli W. F., Hutchings B. Genetic influences in criminal convictions: Evidence from an adoption cohort //Science. - 1984. - Т. 224. - №. 4651. - С. 891-894.. Это говорит о том, что связь между антисоциальным и агрессивным поведением начинается очень рано в жизни, например антисоциальное поведение матери в подростковом возрасте предсказывает хроническое агрессивное поведение их ребенка в возрасте от 17 до 42 месяцев Tremblay R. E. et al. Physical aggression during early childhood: trajectories and predictors //The Canadian child and adolescent psychiatry review. - 2005. - Т. 14. - №. 1. - С. 3.. Кроме того, по результатам исследований матери агрессивных детей чаще всего были очень молоды, бедны, не имели постоянного партнера, не окончили среднюю школу, курили во время беременности и зачастую имели послеродовую депрессию. Это может свидетельствовать о том, что передача проблем с поведением из поколения в поколение происходит по многочисленным биопсихосоциальным каналам. Ребенок наследует смесь генов своих родителей, курение, стресс, недостаточное пропитание, бедность и депрессия матери влияет на плод во время беременности при помощи эпигенетических механизмов Если подумать об этом логически, то плод получает всю необходимую информацию об окружающей среде через мать. Если там «снаружи» плохая экология, недостаточно ресурсов, еды и т. д., его физиология нужным образом перестраивается под среду. Если «там» все так плохо, то после рождения нужно заботиться только о себе, а чтобы выжить, нужно быть эгоистичным и брать то, что необходимо любой ценой. Этим во многом и объясняется антисоциальное поведение таких индивидов. . Начиная с постнатального периода молодая необразованная, не обеспеченная женщина не в состоянии обеспечить нужны уход и образование, которые так необходимы мозгу маленького ребенка, а также привить умение контролировать свои эмоции и поведение. Недостаточное воспитание во многом может еще больше усугубить и без того сильные генетические факторы через эпигенетические механизмы.

Однако проблемы начинаются не с момента зачатия. Мы часто недооцениваем такой феномен как ассортативное скрещивания (иными словами «половое предпочтение») при котором партнер заводит детей с тем, кто имеет схожие с ним характеристики. В крупномасштабном исследовании (N = 707263) населения Швеции было показано, что половое предпочтение по большей части возникает для психических заболеваний, чем для физических Nordsletten A. E. et al. Patterns of nonrandom mating within and across 11 major psychiatric disorders //JAMA psychiatry. - 2016. - Т. 73. - №. 4. - С. 354-361.. Отношение шансов того, что мужчина с психиатрическим заболеванием выберет себе спутника с психиатрическим диагнозом нежели психически здорового составляет 2.24 (доверительный интервал 2.21-2.27; Р <0.001). Корреляция по диагнозу составляет 0,45 для синдрома дефицита внимания и гиперактивности, который связан с агрессивным поведением Carbonneau R. et al. Comorbid development of disruptive behaviors from age 1Ѕ to 5 years in a population birth-cohort and association with school adjustment in first grade //Journal of abnormal child psychology. - 2016. - Т. 44. - №. 4. - С. 677-690..

Исходя из этого мы получаем чрезвычайно сложную сеть взаимосвязанных генетических, эпигенетических, нейропсихологических и социальных факторов, которые участвуют в передаче хронического агрессивного поведения от одного поколения к другому. Здесь следует обратиться к разумному предположению нобелевского лауреата и этолога Н. Тинбергена о том, что поведение всегда необходимо рассматривать с четырех точек зрения: истории и ценности выживания той или иной стратегии поведения в предыдущих поколениях, а также развитие поведения в рамках одной жизни человека и ближайших причин развития такого поведения.

Предположим, у нас есть две линии предков (мужчины и женщины), которые передают последующему поколению свои генетические, экономические, образовательные, культурные, медицинские и поведенческие характеристики. Показано, что изменения в развитии экспрессии ДНК, мозга и поведения уже их ребенка будет определяться их наследственностью, а также средой, в которой данный ребенок будет расти и с которой будет взаимодействовать.

Уникальные характеристики и качества ребенка во многом определяются генетическими, экономическими, образовательными, культурными, медицинскими и поведенческими характеристика, которые они получат от своих предков через своих родителей (здесь будет уместно процитировать Герберта Спенсера: «Курица -- лишь способ, которым одно яйцо производит другое яйцо»), а также уникальной средой в которой он будет расти.

Чтобы понять этот сложный процесс приведем в пример различия в развитии между монозиготными, дизиготными близнецами и единственными детьми в семье, которые либо живут со своими родителями, либо усыновлены другой парой Kendler K. S. et al. Family environment and the malleability of cognitive ability: A Swedish national home-reared and adopted-away cosibling control study //Proceedings of the National Academy of Sciences. - 2015. - Т. 112. - №. 15. - С. 4612-4617; а также McAdams T. A. et al. The relationship between parental depressive symptoms and offspring psychopathology: evidence from a children-of-twins study and an adoption study //Psychological medicine. - 2015. - Т. 45. - №. 12. - С. 2583-2594.. Члены пар близнецов, будь то монозиготных или дизиготных, имеют одинаковых предков и родителей. Когда мы рассматриваем дизиготных близнецов, мы видим, что со временем они становятся такими же разными, как обычные братья и сестры, но, поскольку они делят половину своих генов, они становятся намного более похожими, чем приемные дети, живущие с теми же родителями. Когда мы рассматриваем монозиготных близнецов, мы видим, что со временем они становятся намного более похожими, чем дизиготные близнецы и обычные братья и сестры, потому что они имеют одни и те же гены. Эти сравнения подчеркивают силу генов. Однако у генов существует предел мощности, поскольку различия между монозиготными близнецами будут увеличиваться со временем из-за силы окружающей среды, которая влияет не только на то, как они воспринимают мир и ведут себя, но и как и когда выражена экспрессия их генов, что в конечном счете обуславливает функционирование их мозга, а значит и модель их поведения.

В заключение данной главы необходимо сказать, что эпигенетика дает новый простор для понимания молекулярных основ взаимодействия генетических и средовых факторов, формирующих поведение. В целом, результаты исследований, которые мы затронули в данной главе показывают, что, когда речь идет о человеческом поведении, не следует рассматривать факторы среды и генетику в отрыве друг от друга. Действительно, различные генетические предпосылки по-разному изменяют индивидуальную восприимчивость к тем или иным факторам окружающей среды, однако в то же время, различные условия окружающей среды по-разному влияют на экспрессию генов, меняя их. Теперь у нас есть инструмент, при помощи которого нам доступны новые грани понимания формирования поведения. Результаты эпигенетических исследований имеют чрезвычайно важные последствия для криминологии, права, философии, этики и других социальных наук. Раскрытые молекулярных механизмов обеспечат почву и прочную научную основу для того, что тех или иных идей философии. Достаточно упомянуть мысль Платона о том, что «Всякий несправедливый человек бывает несправедливым не по своей воле. Ибо никто, никогда и нигде не приобретал добровольно ни одного из величайших зол, и всего менее в той области, которая для него всего ценнее» Платон. Собрание сочинений: в 4 т. / общ. ред. А. Ф. Лосева. -- М.: Мысль, 1990--1994. Законы V, 731с 4, т. 4, с. 183.

Глава 4. Влияние новейших биологических открытий на современную криминологию, уголовное право, судебную систему и этику

В настоящее время, несмотря на доказательную базу нейробиологических открытий, а также смежных дисциплин, на сегодняшний день вопрос о возможности применения этих открытий непосредственно в качестве доказательств в суде является открытым. Исходя из анализа применения нейробиологических доказательств в суде системы общего права Англии и Уэльса с 2005 по 2012 гг., можно говорить о следующих результатах: всего было зарегистрировано 204 случая, в которых подзащитные использовали нейробиологические исследования в качестве доказательства. В период с 2005 по 2008 гг. каждый год максимальное количество зарегистрированных случаев не превышало 21, а среднегодовое значение составляло было чуть менее 17 случаев. В периоде с 2009 по 2012 гг. количество используемых в суде нейробиологических доказательств увеличилось: минимальный порог составил 25 случаев, в то время как среднегодовое значение увеличилось до 34 случаев. Из 204 зарегистрированных случаев 57 (27.9%) были использованы в деле о рассмотрении убийства (homicide) (в России ст. 105 УК РФ) из которых 44 (21.6%) были осуждены впервые. В делах о рассмотрении преступлений насильственного характера - 37 случаев (18.1%) из которых 24 были тяжкими и особо преступлениями. Преступления мошенничества (в России ст. 159 УК РФ) составляют 33 случая. Преступления сексуального характера (ст. 131-135 УК РФ) - 30 случаев использования нейробиологических доказательств. Остальные включают в себя опасное вождение и совокупность преступлений (в России ст. 17 УК РФ). Если смотреть по судам, то (86.3% - 176/204 зарегистрированных случаев) были решениями апелляционного уголовного суда (Court of Appeal (Criminal Division)). Остальные 13.7% распределены между Высоким судом (High Court) и Палатой Лордов/Верховным судом (House of Lords/Supreme Court).

В Англии и Уэльсе ответственность за уголовное преступление основана на доказательстве того факта, что обвиняемый совершил деяние при обстоятельствах, необходимых для совершения преступления (actus reus). Необходимо также установить наличие преступного умысла (mens rea), а нижестоящие суды связаны решениями вышестоящих судов.

Сложнее всего в данном случае установить наличие когнитивного нарушения, относящегося к вине (mens rea), что в свою очередь ведет к полному оправданию в результате признания лица невменяемым. Один из случаев, при котором лицо освобождается от ответственности является признание лица безумным.

В Англии и Уэльсе действует т. н. правило Макнотена, названные в честь шотландца Д. Макнотена, который в 1842 г. хотел убить британского премьер-министра Р. Пиля, но перепутав премьера с его секретарем Э. Драммондом, Макнотен выстрелил ему в спину Quen J. M. An historical view of the M'Naghten trial //Bulletin of the History of Medicine. - 1968. - Т. 42. - №. 1. - С. 43-51.. На судебном заседании Макнотен говорил, что его довели до убийства голоса. Иными словами, Макнотен страдал одной из форм параноидального психоза, ввиду чего был признан невменяемым и всю оставшуюся жизнь провел в лечебнице для душевнобольных (получая вполне достойный уход по тем меркам). Однако, как отмечают авторы исследования, из 204 зарегистрированных случаев ни в одном нейробиологические доказательства не использовались для доказательства безумия (невменяемости) подзащитного.

Для того, чтобы понять, как именно используются нейробиологические доказательства в суде, полезно рассмотреть несколько дел подробнее. К примеру, в деле R v Hendy, Хенди был осужден в убийстве. По данным расследования было установлено, что шестнадцатилетний Хенди на вечеринке выпил огромное количество алкоголя, затем учинив драку с одним из своих друзей он выбежал на дорогу и пытался броситься под машину, в результате чего была вызвана полиция и Хенди отвезли домой к его матери.

Полиция заключила, что Хенди не был пьян, хотя он употребил спиртное. Позднее, по показаниям его матери, после ужина Хенди написал своей матери записку «прости, мам, прощай» (“sorry mum, goodbye”), после чего взял нож из своей комнаты и вышел на улицу, где 18 раз ударил ножом незнакомца, без какой либо провокации со стороны последнего. Произошло это приблизительно в 100 метрах от его дома. Адвокат подзащитного утверждал, что в результате того, что Хенди выбежал с вечеринки и бросился под машину, он получил серьезную травму головного мозга. Тем не менее он был признан виновным в совершении убийства. После его осуждения, в учреждении для несовершеннолетних правонарушителей была проведена электроэнцефалография мозга (ЭЭГ).

Обследование показало, что у Хенди действительно было повреждение левой височной доли, подтвержденная последующим нейропсихометрическим исследованием. После этого Хенди была подана апелляция, где были двумя судебными психиатрами были предоставлены доказательства его травмы. Они успешно доказали, что ответственность Хенди была минимальной, учитывая его диагноз. В результате этого в апелляционной инстанции суд принял решение об отмене приговора за убийство. Суд также не распорядился о повторном рассмотрении дела. В последующем Хенди был госпитализирован на неопределенный срок в соответствии со статьей 37 Закона о психическом здоровье 1983 года (the Mental Health Act 1983). Несмотря на победу в апелляции, этот случай, по мнению Пола Кейтли и Лизы Клейдон является хорошим примером некоторых проблем, которые могут возникнуть, когда суды принимают в качестве доказательств нейробиологические исследования. Одна из потенциальных проблем в том, что в результате использования нейробиологических доказательств у суда складываются завышенные представления о той опасности, которую человек с тем или иным диагнозом несет для общества в целом. Отчасти этим и обусловлен неопределенный срок содержания Хенди.

Как быть в том случае, если травма головы является потенциальной причиной для совершения преступления, однако такой случай был лишь однажды, или же при все его вообще могло не произойти? Каким образом тогда следует охранять общественные отношения от преступного посягательства и какой ценой?

В США в ходе досудебного производства есть шанс оспорить психическое состояние подсудимого. На этом этапе нейробиологические доказательства могут быть использованы для улучшения положения подзащитного, поскольку судьи, как правило, при разговоре с обвиняемым полагаются на свое субъективное восприятие подсудимого. Нейропсихологическое заключение, нейробиологические доказательства (в т. ч. различные методы визуализации мозга), а также заключения психиатров могут добавить объективности в суждение судьи о ментальном состоянии подсудимого. Конституция США запрещает судить невменяемых лиц, а сама вменяемость лица может быть оспорена на любой стадии судебного разбирательства Golding S. L., Roesch R. Competency for adjudication: An international analysis. - 1988.. Тем не менее, невменяемость лица не означает моментальное освобождение от уголовной ответственности, наоборот, подсудимый может быть заключен в психиатрическую лечебницу до тех пор, пока он не будет признан вменяемым. В случае если он не будет признан вменяемым, подсудимый до конца своих дней будет пребывать в лечебнице, дабы не представлять угрозу для себя или других.

Рассмотрим один из случаев судебной практики по данному вопросу. В феврале 2007 года 17-летний М. А. Руиз был обвинен в убийстве своей матери. В январе 2008 года суд первой инстанции приостановил уголовное преследование Руиза, чтобы оценить его вменяемость и возможность предстать перед судом. После судебного заседания и вердикта присяжных, признавших его вменяемым, судья отменил вердикт и пришел к выводу, что доказательства, подтверждающие вменяемость Руиза, не заслуживают доверия. В результате этого судья вынес решение о признании Руиза невменяемым.

В ходе апелляционного рассмотрения один из экспертов со стороны защиты поставил Руизу диагноз серьезного лингвистического расстройства, в результате которой у него была нарушена способность общаться, воспринимать и обрабатывать информацию. Другой эксперт пришел к выводу, что у Руиза левая часть мозга, где находится зона Брока (воспроизведение речи) и зона Вернике (анализ и смысловая конструкция речи) развивается не так как правая часть мозга. По мнению эксперта данное расстройство было следствием черепно-мозговой травмы после рождения, которая в свою очередь могла повилять и на его моторные навыки. На основе этих доказательств судья первой инстанции отменил вердикт присяжных, а апелляционный суд штата также подтвердил решение суда первой инстанции об отмене вердикта присяжных. Все это иллюстрирует то, что несмотря на такую редкость как отмена вердикта присяжных, нейробиологические доказательства достаточно убедительны, в результате чего они могут дать больше возможностей подзащитному получить благоприятное заключение экспертизы, а значит смягчить или вовсе отменить приговор.

Проблема детерминизма нашего мира, а также наличия или отсутствия свободы воли не давала покоя философам прошлого. Однако на сегодняшний день эта проблема перестала быть исключительно философской и к ней применяется научный подход.

Первые трудности, с которыми мы сталкиваемся, говоря о свободе воли начинается с определения самого понятия свободы воли. В философии до сих пор не принято общего определения свободы воли, поэтому для дальнейшего рассуждения необходимо вывести общее понятие Здесь, как нельзя кстати, вспоминается «Логико-философский трактат» Людвига Витгенштейна, в котором он утверждал, что все философские проблемы являются псевдопроблемами и языковыми играми. Если разговорный язык свести к подобию математики и математической логики, необходимость философских проблем отпадет за ненадобностью. .

Условимся, что под понятием «свобода воли» здесь и далее мы будем понимать возможность человека вне зависимо от обстоятельств как внешних (всевозможные факторы окружающей среды и др.), так и внутренних (собственные моральные установки, культура, инстинкты, желания) делать осознанный выбор и иметь возможность этого выбора из множества потенциальных поведенческих стратегий. Теперь исходя из данного определения мы рассмотрим существующие позиции на эту тему.

Еще в самом начале нашей работы мы определили, что существует три типа представлений о свободе воли. Первую позицию, которая провозглашает полную свободу воли мы затронем в меньшей степени, поскольку в ней практически все понятно: налицо извечный дуализм и дихотомия душа/тело. Согласно данной позиции, наряду с материальным миром, представленным нашим мозгом, есть духовный мир, который представлен сознанием и душой. Впрочем, несмотря на всю притягательность данной теории, согласно нашему определению, данный дуализм и дихотомия являются ошибочными уже в силу наличия в данной позиции паранормального и эзотерического компонента в виде души, что в свою очередь делает ее антинаучной.

Ситуация становится сложнее, с точкой зрения об ограниченной свободе воли. Еще в 80-х годах в ходе эксперимента с использованием электроэнцефалограммы Б. Либетом было показано, что активность в двигательных центрах коры головного мозга возможно зафиксировать за 300 мс до того, как человек осознает свое решение пошевелиться Benjamin Libet. Time of conscious intention to act in relation to onset of cerebral activity (readiness-potential) the unconscious initiation of a freely voluntary act //Brain. - 1983. - Т. 106. - №. 3. - С. 623-642.. В ходе других экспериментов с использованием магнитно-резонансной томографии (МРТ), испытуемых, которые следили за случайной последовательностью букв, просили нажать одну из двух кнопок, а затем сообщить какую букву они видят в тот момент, когда принимают свое сознательное решение.

Результаты исследования показывают, что определенные участки мозга уже содержали информацию о том, какая кнопка будет нажата за 7-10 секунд до осознания своего решения Bode S. et al. Tracking the unconscious generation of free decisions using uitra-high field fMRI //PloS one. - 2011. - Т. 6. - №. 6.. Совсем недавно в 2019 году было проведено исследование, в котором добровольцам демонстрировали два типа изображений: одно с красными горизонтальными полосами, а другое с вертикальными зелеными, после чего картинки исчезали, а у испытуемых было 20 секунд, чтобы мысленно выбрать одну из них, просигналив нажатием кнопки. По активности мозга удалось предсказать выбор за рекордные 11 секунд до фактического осознания выбора Koenig-Robert R., Pearson J. Decoding the contents and strength of imagery before volitional engagement //Scientific reports. - 2019. - Т. 9. - №. 1. - С. 3504..

Здесь следует вспомнить все вышеописанное в нашей работе, а также добавить принцип детерминизма, согласно которому любое явление имеет свои первопричины. Фактор случайности тоже играет значимую роль в данном контексте. Однако вероятность того или иного события «случайна» лишь потому, что мы не способны (по крайней мере пока) рассчитать все исходные данные для точного прогноза. Поэтому случайность является не мифической возможностью поступить иначе, а лишь следствием нашей неспособности к просчету тех или иных процессов.

Поэтому уже простым логическим рассуждением, при наличии всех тех факторов составляющих и определяющих наше развитие и существование: нейроны, синапсы, нейромедиаторы, рецепторы, факторы транскрипции, эпигенетические эффекты, гены, внутриутробная среда, гормоны, культурная принадлежность, травматические события детства и многое другое, что было нами рассмотрено в ходе данной работы, трудно представить, что наши мысли, чувства, поступки и поведение определяются чем-то кроме этого. А именно на что-то «кроме» и указывает позиция ограниченной свободы воли. Ошибочность позиции ограниченной свободы воли признает С. Морс из Пенсильванского университета Morse S. Neuroscience and the Future of Personhood and Responsibility //Constitution. - 2012. - Т. 3.. К примеру, в случае поражения лобной коры человек перестает отвечать за собственные действия. Если принять во внимание тот факт, что иногда человек обладает свободой воли, то на временном континууме в какой момент возникает ответственность за совершение того или иногда действия и при каком процентном поражении коры головного мозга наступает ответственность и в каком соотношении? Это важный вопрос, поскольку как показывают исследования, огромное количество осужденных на смертную казнь в анамнезе (истории заболеваний) имеют повреждения лобной коры Brower M. C., Price B. H. Neuropsychiatry of frontal lobe dysfunction in violent and criminal behaviour: a critical review //Journal of Neurology, Neurosurgery & Psychiatry. - 2001. - Т. 71. - №. 6. - С. 720-726..

Таким образом, нельзя не согласиться с позицией Дж. Кантора, который сделал нейробиологический обзор причин педофилии. Он пришёл к выводу, что если проследить линию семейного развития, то окажется, что педофилия скорее всего связана с генами. У педофилов заметно повышена доля черепно-мозговых детских травм, а также присутствуют гормональные нарушения в период пренатального развития. Все это позволяет сделать вывод, к которому приходит Дж. Кантор: «У человека нет выбора, становиться ему педофилом или нет» и это факт Cantor J. Do pedophiles deserve sympathy? CNN. - 2012.. Однако несмотря на это, далее Дж. Кантор принимает позицию ограниченной свободы воли и заявляет, что «Человек не может отказаться от своей педофилии, но он в состоянии сделать выбор не быть растлителем детей», что опять же приводит нас к мифическому «черному ящику» - центру свободы воли, где-то глубоко внутри мозга, который то и дело перенимает все управление на себя и заставляет нас делать те или иные поступки. С такой позицией уже согласиться нельзя. Пускай мы только начинаем делать первые шаги в понимании механизмов работы мозга, но чем дальше мы будем заходить в наших исследованиях, мы либо полностью опровергнем наличие свободы воли, либо тот «мифический черный ящик», перенимающий управление придется с каждым разом все больше и больше уменьшать и находить для него новые оправдания Sapolsky R. M. Behave: The biology of humans at our best and worst. - Penguin, 2017. p. 538 (Перевод: Сапольски Р. Биология добра и зла: как наука объясняет наши поступки / Роберт Сапольски; Пер. с англ. - М.: Альпина нон фикшн, 2019. - 766 с. .

На сегодняшний день право предполагает, что, как и в экономике человек обладает возможностью рационального выбора. То есть люди имеют определенные убеждения и желания, которые они реализуют в виде поведения. Право, признает, что наша способность к рациональному выбору далека от совершенства и требует от людей, обладающих юридической ответственностью (дееспособностью согласно ст. 21 Гражданского Кодекса Российской Федерации), обладание лишь общей способностью вести себя рационально «Гражданский кодекс Российской Федерации» от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2019) // СПС «Консультант Плюс». .

Наша интуитивная вера в свободу воли (как собственную, так и других людей), безусловно, важна, иначе бы мы подвергали сомнению каждый свой шаг, что в конечном счете мешало бы эффективному выживанию. Однако наше поведение и восприятие практически строится на фундаментальных когнитивных ошибках, предвзятостях (т. н. biases), а наше суждения об окружающем мире зачастую далеки от логики. В виду чего концепция свободы воли является удобной моделью, однако с учетом нашего современного понимания биологических механизмов нам действительно стоит пересмотреть свое отношение к ней в контексте уголовного права.

В уголовном праве субъективную сторону преступления образует вина, мотив и цель. Два последних легко поддаются расшифровке: мотив - побуждение, которым руководствовался виновный, а цель - результат, к которому он стремился, совершая преступление. Вина же образует ядро субъективной стороны преступления. Уголовно-правовая наука исходит из тех понятий, что человек, обладает свободой воли, осознает каждый шаг своего социального поведения, а значит несет полную ответственность за свои поступки, если не доказано иное (невменяемость лица). Содержание понятия вины образуют сознание и воля. Но справедлива ли эта позиция с точки зрения всего вышеперечисленного в нашей работе?

Смотря с какой стороны посмотреть. С точки зрения научного подхода и данных нейробиологических исследований: однозначно нет, не справедлива. По словам Р. Сапольски нынешняя правовая уголовно-правовая система сконструирована по типу средневекового «Молота Ведьм» (Malleus Maleficarum) - трактата, который был написан доминиканскими монахами Г. Крамером и Я. Шпренгером и являлся практическим руководством по выявлению ведьм, одержимых злым духом, который заставлял «одержимых» биться в конвульсиях Sapolsky R. M. Behave: The biology of humans at our best and worst. - Penguin, 2017. С. 536 (Перевод: Сапольски Р. Биология добра и зла: как наука объясняет наши поступки / Роберт Сапольски; Пер. с англ. - М.: Альпина нон фикшн, 2019. - 766 с. . Говоря научным языком - эпилептиков. Это яркий пример того, как ввиду ограниченных знаний о природе человека совершались безумные и кровопролитные суды над людьми. По разным оценкам после выхода книги (распространению способствовало массовое книгопечатание) более 1000000 людей было подвергнуто кровавым пыткам и замучено до смерти Russell J. B. Witchcraft in the middle ages. - Cornell University Press, 1972.. Всегда легко оглядываясь на прошлое, судить о делах минувших дней, но проблема заключается в том, что люди XV века ничем не отличаются от нас, ведь никогда не знаешь того, чего не знаешь.

С точки зрения условной правовой модели вопрос остается открытым: безусловно реформирование уголовного закона и модели необходимо, но если полностью исключить свободу воли из законодательства (а вместе с ней и субъективную сторону преступления), то в результате этого решения придется отпустить всех преступников на свободу, что вряд ли приведет к решению проблемы. В своей статьей «Для законодательства нейробиология не меняет ровным счетом ничего и при этом меняет все» Zeki S. et al. For the law, neuroscience changes nothing and everything //Philosophical Transactions of the Royal Society of London. Series B: Biological Sciences. - 2004. - Т. 359. - №. 1451. - С. 1775-1785.. Не меняет как раз в том смысле, что закон всегда и при любых условиях должен охранять общественные отношения.

Изменению в этом случае подлежит концепция наказания, уголовная ответственность и уголовно-правовые отношения. Если в этом случае мы отрицаем свободу воли, то перестаем относиться к уголовной ответственности как к ретрибутивной (карательной) функции уголовного права. Сторонником данного подхода является М. Хоффман, по его мнению, человеческая натура такова, что мы всецело выступаем за насилие, когда оно отвечает нашим меркам справедливости и именно с этих позиций необходимо менять уголовное право Hoffman M. B. The Punisher's brain: The evolution of judge and jury. - Cambridge University Press, 2014.. С точки зрения нейробиологии и эволюции данное чувство атавистично. При оценке вины нарушителя активизируется длПФК, а при назначении наказания вмПФК, миндалина и островковая доля и чем больше возбуждение в этих областях, тем строже наказание Gospic K. et al. Limbic justice--amygdala involvement in immediate rejection in the ultimatum game //PLoS biology. - 2011. - Т. 9. - №. 5. - С. 1000-1054. Этот эффект проявляется и в экономических играх. Решение о наказании принимает лимбическая система, а само решение подкрепляется дофаминергетической системой вознаграждения. Поэтому необходимо раз и навсегда отказаться от ретрибутивной функции уголовного права, а также от той позиции, что какое-либо наказание может быть справедливым, ведь, по сути, такая позиция ничем не отличается от представления о «добродетели», которым руководствовались доминиканские монахи XV века Sapolsky R. M. Behave: The biology of humans at our best and worst. - Penguin, 2017. С. 540 (Перевод: Сапольски Р. Биология добра и зла: как наука объясняет наши поступки / Роберт Сапольски; Пер. с англ. - М.: Альпина нон фикшн, 2019. - 766 с.). .

Когда машина не исправна, в меру своих возможностей мы пытаемся ее исправить, а не избавляться от нее, сжигая на костре или закидывая камнями. Если задуматься, то такое представление о человеке (как о биологической машине) является более гуманным, нежели позиция, которая утверждает, что люди добровольно совершают те или иные преступления и должны быть «справедливо» наказаны за свои поступки.

Интегративный и междисциплинарный характер криминологических исследований должен помочь отечественной криминологии выйти на качественно новый уровень. Дальнейшее развитие криминологии и криминологических исследований должно быть направлено на попытку объяснения и систематизирования всех биопсихосоциальных механизмов агрессивного поведения. Для этого видится необходимым проведение профилактических экспериментальных мер, которые начнутся с периодов ранней беременности у родителей с низким социально-экономическим статусом, отсутствием образования, нездоровым образом жизни (алкоголизм, наркомания, употребление табака, недостаток питания), а также проживающих в опасных районах города. Ведь все эти факторы через эпигенетические механизмы непосредственно влияют на метелирование ДНК ребенка.

Л. Бове в своем докладе о преступности несовершеннолетних во Всемирной организации здравоохранения еще в 1951 году предложил использовать данную меру профилактики Bovet L. Psychiatric aspects of juvenile delinquency //Academic Medicine. - 1951. - Т. 26. - №. 3. - С. 241.. В настоящее же время благодаря эпигенетическим исследованиям нам открылся механизм передачи не только наследственных проблем со здоровьем, но и приобретенных во время развития плода. Если развитие мозга было нарушено из-за эпигенетических эффектов во время беременности, а также если у самого родителя есть проблемы с самоконтролем, то легко предположить, что ребенку будет сложно научиться не использовать агрессию (в т. ч. физическую агрессию) для решения тех или иных задач/проблем. В данном случае матери представляют наибольший интерес для эпигенетических исследований пренатального периода жизни ребенка, поскольку именно поведение матери во время беременности имеет наибольшее влияние на экспрессию генов плода.

В связи с этим целью криминологических исследований должно стать предотвращение (или по крайней мере снижение) появление патологических форм агрессии и аналогичных проблем с психическим развитием. Этого легче достичь при помощи профилактики и улучшения окружающей среды плода в пренатальном и постнатальном периодах, а не простой «охотой» за плохими генами. Не стоит винить детей и их родителей в плохом окружении, а также в тех генах, которые они унаследовали. Наоборот, данные семьи нуждаются в интенсивной и длительной поддержке, для того чтобы разорвать цикл хронических проблем с поведением.

Для этого криминологические исследования должны быть направлены на экспериментальные исследования с большими выборками женщин с низким уровнем образования, которые беременны впервые. Интенсивные профилактические вмешательства прежде всего должны быть распределены между женщинами, с поведенческими проблемами в анамнезе. Необходим также анализ поведения их партнеров (супругов), ведь поведение партнера тоже во многом может сказываться на развитии плода (к примеру, курение возле матери, супружеское насилие и т. д.). В сбор данных необходимо будет также включать генетическую и постоянно обновляемую эпигенетическую информацию, нейровизуализацию, анализ когнитивного развития, здоровья и поведения детей.

Благодаря таким экспериментальным исследованиям будут улучшаться наши знания о механизмах развития проблем с поведением, и криминологи нового поколения смогут оценить характер влияния данных профилактических мер. Понимание этих механизмов в свою очередь будет полезно для разработки дальнейших методов для профилактики возникновения агрессивного поведения. Для этого необходим постоянный мониторинг изменений эпигенетического профиля, функционирования и развития мозга, изменения в его структуре, изменения в социально-эмоциональном поведении от рождения и до взрослого периода. Помимо этого, необходимо анализировать факторы окружающей среды, куда включается воспитание, атмосфера в семье, взаимоотношение со сверстниками и социальная среда. Подобные криминологические исследования должны иметь широкий междисциплинарный характер.

Помимо вышеописанных методов видится также необходимым введение обязательного сексуального просвещения, начиная с позднего детского и раннего подросткового периода, поскольку ранняя беременность, низкая осведомленность об особенностях половой жизни и протекания беременности являются следствием множества заблуждений в этой области и соответственно играют не последнюю роль в дальнейшем влиянии на развитие психопатологий у детей (не говоря уже о росте заболеваний передающихся половым путем, что уже является опасной проблемой для российского общества).

Заключение

В данной работе мы попытались охватить основополагающие аспекты агрессии и агрессивного поведения, определили структуры и отделы мозга, отвечающие за агрессивное поведение, определили важнейшие механизмы и виды агрессии, рассмотрели эволюционные предпосылки. Пришли к выводу, что приоритет между генами и средой отсутствует, поскольку важно именно их взаимодействие друг с другом в виде эпигенетических механизмов, которое затем непосредственно влияет на поведение.

Разумеется, данная работа не может претендовать на исчерпывающий характер, поскольку ввиду ограничений по объёму, много дополнительной (но не менее важной) информации пришлось оставить «за кадром». Автор надеется, что данная работа вызовет интерес у широкого академического круга читателей, поскольку лишь благодаря междисциплинарному характеру исследований у нас есть возможность вывести отечественную криминологию на качественно новый уровень. Работа также может служить неплохим введением в бурно развивающуюся область криминологических исследований.

В заключение хотелось бы затронуть еще один важный аспект дальнейшего развития криминологической науки, а именно - предсказательную силу криминологических исследований.

Несмотря на то, что современная биосоциальная криминология движется в правильном направлении, используя достижения биологических исследований для того, чтобы криминология имела не только объяснительную, но и предсказательную силу, важно также знать и использовать современные возможности современных технологий.

В астрономии существует т. н. задача о трех телах, взаимодействующих друг с другом по законам тяготения (в рамках классической механики). Сложность задачи состоит в том, что точный просчет траектории каждого тела невозможен (в виде конечных аналитических выражений) ввиду того, что подобные нелинейный динамические системы сильно зависят от начальных условий, что было доказано еще А. Пуанкаре.

Это в свою очередь приводит нас к области, которая объединяет математику и физику и бурно развивается с начала 1980-х годов - теории хаоса. В общем смысле под хаосом (динамический, детерминированный хаос) понимается нелинейная динамическая система, поведение которой на первый взгляд кажется случайным несмотря на то, что у такой системы существует сильная зависимость от начальных условий, а значит она полностью детерминирована. Малое изменение, колебание (флуктуация) приводит к огромной разнице в последствиях. В качестве примера такой системы можно привести атмосферу, турбулентность, биологические популяции, ритм сердца и даже простые маятники (не говоря уже о парных маятниках, которые гарантировано непредсказуемо рассинхронизируются). Для примера зависимости от начальных условий обратимся к истории.

Со времен открытия величайшего, хоть и скромного метеоролога Э. Лоренца (не путать с другими не менее знаменитыми однофамильцами) прошло уже более 50-и лет. Благодаря его простым и изящным дифференциальным уравнениям для расчёта скорости, температуры и влажности ветра, у человечества появилась возможность предсказывать погоду, пускай только на два дня вперёд. В 1960-е годы Лоренц имел в своём распоряжении лишь небольшой компьютер, который был чуть мощнее калькулятора тех времён Глейк Дж. Хаос: Создание новой науки / Пер. с англ. М. Нахмансона, Е. Барашковой. - СПб.: Амфора, 2001. С. 25. . На основе своих уравнений он сделал математическую модель погодных условий и вновь и вновь запускал ее на своем компьютере. В 1961 году в качестве исходных данных он ввел цифры предыдущей модели (машина могла хранить только шесть цифр после запятой, к примеру ...,507138). Лоренц на этот раз ввел округленное значение ...,507, посчитав, что разница в тысячных долях имеет несущественное влияние. В конце концов, взглянув на два графика, Лоренц обнаружил, что при почти одинаковых значениях, в начале два графика были практически идентичны, однако дальше с каждым максимум графики все больше и больше расходились друг с другом и идентичность между ними стиралась. Благодаря этому появилась удобная иллюстрация данного эффекта под названием «эффект Бабочки»: взмах крыла бабочки на одном континенте способен вызвать торнадо на другом. Иными словами, такая мелочь как 5-й знак после запятой имеет колоссальные значения для последствий. Эдвард Лоренц был первым, кто ввел этот термин в оборот. Предсказание поведения человека во многом сродни предсказанию погоды. Поведение является сложной нелинейной динамической системой, сильно зависящей от начальных условий.